Десять Голосов Правосудия

История Розовой из Полных Лун (для тех, кто дочитал досюда Глава 7)

Обман… Это оружие сильнее всех на свете. Оно заставляет людей довериться человеку, а потом чувствовать горечь за ту несправедливость, что существует в этом мире. Есть, конечно, обман и во имя благой цели, но чаще всего за красивыми словами скрывается уродливый оскал…

Шесть путников повстречали на своём пути музыканта -бродяга. И казалось бы это безобидный человек, но… Как велика будет их горечь, когда они узнают всю правду…

После первой проведённой ночи в обществе музыканта, все как обычно были заняты своими делами: Тёмный Эльф разведывал окрестности в поисках дичи на завтрак, Райден, пуская небольшие электрические вспышки в горный ручей, пытался оглушить рыбу и словить её, Тамплиер просто прогуливался, Тёмный Жрец был погружен в свои мысли, Эльфийка молчала. Музыкант что-то бормоча, начал наигрывать странную мелодию, довольно спокойную. Она успокаивала тело и душу, заставляя всех, расслабится. Шет удалилась из лагеря, истинных намерений того, что она хотела делать, никто не знал. Тёмный Эльф вернулся в лагерь после получаса охоты, всё так же все занимались теми же делами. Райдену так и не удалось наловить рыбы, поэтому он с радостью дождался, пока дикий кабан зажарится и все приступили к трапезе. После этого, мы решили сделать отдых.

Каждый из нас погрузился в свои мысли… Шет всё не было, а музыкант продолжал свой странный мотив. Через несколько минут лагерь начал потихоньку засыпать, музыкант явно замыслил что-то плохое. Все герои погрузились в транс, в котором не видели реальности… Они спали. В этот же миг, музыкант оскалился и принял свою истинную форму. Это было неведомое создание, с которым никто ранее не встречался. Он обладал способностью принимать форму любого существа и вводить путников в транс. После чего он лакомился ими. Так он хотел сделать и в этот раз… Но… Он не знал что Эльфийка, прекрасное нежное создание, имеет иммунитет к такого рода вещам. Как только странное чудище оскалилось, и уже было готово, чтобы наброситься на Тамплиера, тишину лагеря нарушил крик, ледяной крик Эльфийки, которая не хотела смерти новых друзей. И Хэйлли, схватив лук, выпустила стрелу в оборотня. Тот от боли не удержал пелену заклятья, и лагерь очнулся. Воины очумело мотали головами, пытаясь избавиться от остаточной «плёнки».

Тёмный Жрец, который, как сильный лекарь, излечивал себя почти в совершенстве и быстро, был в лучшем состоянии, чем остальные. И со злостной усмешкой выстрелил ледяными иглами, масляно блестящими ядом. Раненый Хэйлли монстр рухнул на землю, испустив дух. Все окончательно прозрели. Как их мог надуть этот гнусный оборотень?! Но не этот вопрос волновал их больше всего, ведь прекрасная Эльфийка заговорила. Пришло время ей всё рассказать. И Шет с известиями об Оракуле вернулась… Сегодня, им предстоит долгий разговор… того, что она хотела делать, никто не знал. Тёмный Эльф вернулся в лагерь после получаса охоты, всё так же все занимались теми же делами. Райдену так и не удалось наловить рыбы, поэтому он с радостью дождался, пока дикий кабан зажарится и все приступили к трапезе. После этого, мы решили сделать отдых.

Каждый из нас погрузился в свои мысли… Шет всё не было, а музыкант продолжал свой странный мотив. Через несколько минут лагерь начал потихоньку засыпать, музыкант явно замыслил что-то плохое. Все герои погрузились в транс, в котором не видели реальности… Они спали. В этот же миг, музыкант оскалился и принял свою истинную форму. Это было неведомое создание, с которым никто ранее не встречался. Он обладал способностью принимать форму любого существа и вводить путников в транс. После чего он лакомился ими. Так он хотел сделать и в этот раз… Но… Он не знал что Эльфийка, прекрасное нежное создание, имеет иммунитет к такого рода вещам. Как только странное чудище оскалилось, и уже было готово, чтобы наброситься на Тамплиера, тишину лагеря нарушил крик, ледяной крик Эльфийки, которая не хотела смерти новых друзей. И Хэйлли, схватив лук, выпустила стрелу в оборотня. Тот от боли не удержал пелену заклятья, и лагерь очнулся. Воины очумело мотали головами, пытаясь избавиться от остаточной «плёнки».

Тёмный Жрец, который, как сильный лекарь, излечивал себя почти в совершенстве и быстро, был в лучшем состоянии, чем остальные. И со злостной усмешкой выстрелил ледяными иглами, масляно блестящими ядом. Раненый Хэйлли монстр рухнул на землю, испустив дух. Все окончательно прозрели. Как их мог надуть этот гнусный оборотень?! Но не этот вопрос волновал их больше всего, ведь прекрасная Эльфийка заговорила. Пришло время ей всё рассказать. И Шет с известиями об Оракуле вернулась… Сегодня, им предстоит долгий разговор…

До Дня Цветущих Деревьев они одолеют все препятствия на их пути…

«Снег… Лёгкая метель, плотные сугробы, бьющий в глаза отражённый свет.

Ломкие снежинки, говорят – они идеальные кристаллы…»

Всё было тихо и спокойно, даже слишком тихо и спокойно. Жрец пытался абстрагироваться от навязчивого певца, с которым было невозможно существовать в одном измерении, что тут говорить об отряде? И поэтому почти не заметил лёгкой, ненавязчивой песни, убаюкивающей… И заснул.

Крик эльфийки, пронизанный отчаянием и тревогой, пронзил всё его существо.

Транс спал, и магия моментально начала лечение, «стряхивая» с сознания Жреца остатки мысленной пелены и вытравливая транс без остатка. Злой и яростный, Жрец от души создал побольше игл-отравительниц, и утыкал мерзкое существо ими буквально с ног до головы.

Он был счастлив – с одной стороны потому, что наконец прибил этого певца, с другой – потому что теперь все видели его силу. Он был всё время на чеку, оценивая как врагов всю компанию, исключая Рыцаря. С торжеством, вскинув руки к небу, Жрец удалился к ручью, довольный, как никогда.

– Теперь никто не будет капать на нервы и мою тонкую душевную организацию своим пением, больше похожим на карканье воронья… Жрецу совсем не нравились эти песенки ни о чём, о глупых предрассудках и не выстраданных из самой души… – сказал он своему отражению. То согласно кивнуло, и Жрец присоединился к лагерю. Как раз вернулась Шет с какими-то новостями…

До Дня Цветущих Деревьев оставалось немного…

Расставание… Горечь разлуки можно переживать не только по поводу близкого человека, но и места, и, как в нашем случае, корабля, служившего и транспортным средством, и домом. Капитан корабля обходил свой корабль, стараясь запомнить его таким, какой он, есть в это мгновение. Время измениться, но память останется. Он много раз спрашивал себя зачем он в это ввязался, и не нашел ответа, впрочем оглядываясь назад, Пират мог сказать что все его деяния рано или поздно оказывались правильными.

Пират оглядывал своё судно, ощущая близость расставания, как в последний раз.

Нет, он обязательно вернётся, ещё много приключений ожидает это судно, ему ещё предстоит стать легендой всех морей – тем чье название вызывает уважение и трепет у других, но сейчас Пират расстаётся с ним, отправляясь туда, где его судьба изменится, окончательно и бесповоротно. Неожиданно доброжелательный, самурай, чуть поуспокоил Пирата. По крайней мере, внешне, морской разбойник стал выглядеть менее озабоченным.

Нет, он обязательно вернётся, ещё много приключений ожидает это судно, ему ещё предстоит стать легендой всех морей – тем чье название вызывает уважение и трепет у других, но сейчас Пират расстаётся с ним, отправляясь туда, где его судьба изменится, окончательно и бесповоротно. Неожиданно доброжелательный, самурай, чуть поуспокоил Пирата. По крайней мере, внешне, морской разбойник стал выглядеть менее озабоченным.

Искуситель, чьи способности уже стали известны, и вызывали лишь уважение, появился, как ни в чём не бывало, от него пахло алкоголем и ароматами эльфийских девушек. Со слов Оракула, Пират понял две вещи, во-первых, что Искуситель большую часть времени провел, занимаясь не тем, чем его просили, а во-вторых, что даже прорицатели могут говорить на доступном для каждого языке, а некоторые из словечек Пират не слышал даже от своих моряков.

До Дня Цветущих Деревьев они все пополнят свой словарный запас…

Тишина… Драгон проснулся на палубе корабля. Ночь отдавала свои права новому дню, Солнце поднималось над горизонтом, освещая своими лучами море.

Поднявшись, он увидел берег. Они прибыли. К нему подошел Рюума.

– Мы на месте Драгон одним движением руки поправил волосы и нагнулся, что бы надеть свой рогатый шлем. Палуба корабля мягко светилась голубоватым сиянием. Левиафан стал еще более прекрасным кораблем.

– Я оставлю своих воинов тут. У меня предчувствие, что мне потребуется вся моя сила, поэтому я заберу себе их мощь. Все равно на этом корабле они не пропадут. Да и за моими волками надо ухаживать. Так как со слов Оракула нам никто не понадобиться, что бы добраться до точки назначения.

– Ты уверен в своем решении? -Сзади подошел Пират, в его глазах была грусть, для него расставание с кораблем было самым болезненным.

Драгон не мог понять его чувств, его дом никогда не был для него по настоящему важен. Самураев воспитывали в других традициях. Боцман тоже был подавлен, но все, же мертвец не мог прочувствовать положение полностью.

– Я думаю, что смогу обеспечить тебе контакт с кораблем через моих людей, сказал Драгон, ты ничего не потеряешь. Он старался утешить своего нового друга, тот и так был не в настроении, и честно говоря, ему эта затея нужна была меньше всего.

Призрачные матросы вышли проводить их. Пока Пират раздавал им инструкции, Драгон осматривался, Рюума о чем-то увлеченно спорил с Оракулом, самурай решил, что потом спросит мастера предвидения о теме спора. Воин никогда не бывал на другом континенте, и это было для него в новинку. Появление пьяного Искусителя не вызвало у него проблем, он уже знал этого забавного человека, и разделял его взгляды на жизнь.

До Дня Цветущих Деревьев произойдет много интересного…

Дым… Когда находишься в месте, обдуваемом всеми ветрами, дым костра стелется низко, практически по самой земле. Эта вершина уже и забыла, когда в последний раз тут кто-нибудь разводил костёр. Ассасину хотелось угостить своего нового приятеля, чем-то приготовленным своими руками, а Берсерк воспринял это предложение с превеликой радостью. Сколько лет ему приходилось питаться в Храме, да и походная пища, приготовленная на костре, добавляла запахов и антуража обстановке, что только способствовало их сладостным воспоминаниям.

Ассасин готовил что-то бурлящее в котелке, рядом запекались два свёртка, прикопанные в углях, и, на заострённых тонких веточках, обжаривались кусочки жирного мяса. Жир топился от жара костра и стекал по кусочкам, по самим веткам, капал на угли, и от всего этого, в воздухе стоял невообразимый запах, от которого Берсерк с каждой минутой обожал своего нового друга всё больше и больше. Сейчас он уже был похож на одну из собак Ассасина, готовый на всё ради своей порции. был похож на одну из собак Ассасина, готовый на всё ради своей порции.

Вот Ассасин добавил каких-то душистых трав в котелок, помешал это варево, наверх выплыли мелко порубленные овощи, попробовав на вкус, он отставил котелок от костра, предупредив, что тому нужно дать несколько минут настояться. В очередной раз он перевернул обжаривающееся мясо, и стал откапывать запекающиеся свёртки из углей, свёртки были обёрнуты крупными листами какой-то местной травы, но поскольку Ассасин знал травы, используемые в готовке у эльфов, то и эту траву он с лёгкостью распознал. Чуть приоткрыв свёрток, он по запаху определил готовность. Внутри оказались какие-то странные овощи, растущие клубнями под землей, на поверхности же, это растение выглядело как цветы с толстым стеблем. Ассасин рассказал, что эти плоды очень распространены у друидов, и их не только запекают, но и жарят и варят, и различными способами добавляют в мучные изделия. Берсерк никогда не ел ничего подобного, и был приятно удивлён вкусом.

По желанию Берсерка, они расположились у костра и приступили к трапезе. Их разговор наполнился воспоминаниями былых трапез и обедов, но вскоре они вернулись в благодатное русло мечтаний и предположений на будущее, которые в этот день приняли некоторый гастрономический оттенок.

До Дня Цветущих Деревьев они доберутся сытые и довольные.

Любовь… Нежная и долгая, страстная и взрывная, способна многое менять в судьбах двух незнакомцев.

Эльфийка испуганно оглядела все произошедшее. Она медленно и гордо подошла к трупу и ткнула ему в бок кончиком ботинка. Немного подумав, сказала -Ну вот, -выдохнула, набираясь сил для продолжения речи, -Хотел нас провести, он мне еще днем не понравился! Слишком у него аура плохая…

Хэйлли осмотрела всех, которые, то смотрели на нее, то на трупа, и решила, наконец, представится.

– Меня Хэйлли зовут… Можно просто Хэйл… Да, кстати, Жрец, тебя не затруднит отдать мне мои стрелы? – Эльфийка, робко улыбнувшись, посмотрела на Жреца и сделала едва уловимое движение рукой.

– Ну, только если ты расскажешь, кто ты и откуда, а то вдруг ты с ним заодно? -резко ответил Жрец, и кивнул на мертвяка…

– Хочешь знать больше? Хорошо, -сказала Эльфийка, переводя дух, -Я с земель Орков, по крайней мере, я там воспитывалась, а где родилась, и кто я понятия не имею, так как все меня сторонились. Детство, в общем, тяжелое. По истечению семнадцати лет моей жизни, я так и не узнала, кто я на самом деле, и, решив найти себе подобных, сбежала из деревни, -Хэйлли зябко повела плечами, вспоминая годы в деревне. -Я вас впервые увидела неделю назад, тогда следовала за вами, а потом во время боя помогла… -в ее глазах появились слезы, и она стала говорить тихо, очень тихо. -Потом бой… Я… Я не смогла убить… Я вас защищала, но я промазала… Я… Я даже… Я была так напугана, тем, что натворила, что не могла говорить… Когда он, девушка кивком показала на Эльфа, -нашел меня среди деревьев, я просто не знала что делать и решила не сопротивляться, и он привел меня к вам…

Хэйлли всхлипнула и, повернувшись к Темному Эльфу, спросила:

– Кто я? (пауза) Я знаю, ты знаешь, я должна узнать! – путаясь в словах от избытка чувств, Хэйлли сжала кулаки.

Эльф обошел вокруг Хэйлли круг и, встав напротив ее, сказал:

– Я уверен, что ты благородная Светлая Эльфийка. Твои уши -такие только у Эльфов, а твои волосы -знак твоей Светлости… -Эльф посмотрел на нее, а потом обратился к Жрецу:

– Ты услышал, что хотел, а теперь верни ей стрелы…

Жрец задумчиво кивнул и выудил две острых стрелы. Протянул их Хэйлли и отошёл в сторону, размышляя над чем-то.

– Спасибо -сказала Эльфийка обиженным голосом, и сунула стрелы в свой колчан.

Позже когда все легли спать, а Хэйл и Эльф остались сторожить, у них разгорелся разговор.

– Меня зовут Хэйлли. Ты… Ты красивый, -смущенно сказала девушка. Эльф улыбнулся и, взяв в руки маленькую ручку Эльфийки, поцеловал тыльную сторону ладони, улыбаясь и ликуя про себя.

– Ая – Тэлис…

До дня Цветущих Деревьев их любовь не остынет…

Приготовления… Иногда они бывают очень важны, а иногда их проводят лишь с целью запутать окружающих. Когда тебе нужно несколько минут отдохнуть, ты можешь попросить окружающих заняться и несущественными приготовлениями, чтобы отвлечённые, они не заметили приготовлений настоящих.

Искуситель потянулся и все расслышали, как хрустят его кости. Они спустились с корабля и готовились к телепортации. Оракул несколько отстраненно сидел на песке. Рюума и Пират обсуждали, какие-то проблемы корабля, Драгон просто загорал, такая роскошь в стране снега была ему не доступна.

– Ну что, лентяи, вы собираетесь помогать мне, великому воину и соблазнителю девушек, доставить вас по назначению?

Спутник Оракула ехидно спрашивал собравшихся вокруг него людей. Всем было ясно, что кроме, так сказать,«применения силы» Искуситель больше ничего не сделает.

– Что нужно то? -спросил Драгон, ему больше всех не нравилось, как прерывают его отдых.

– Черти, -Искуситель протянул воину бумажку с многогранником. -Я встану в центре. А ты рисуй вокруг меня эти штуки, пока я не скажу остановиться.

Тяжело вздохнув, команда принялась за работу. А ленивый пройдоха в это время спокойно пил вино и улыбался, глядя, как трудятся остальные.

– Ладно, хватит, сказал он через полчаса, рисуете вы кривовато. Ну да ничего, сойдет. Давно я уже не телепортировал так много народу. Встаньте рядом.

Отдав приказания, Искуситель принялся дочерчивать магический круг, надо отдать ему должное, выходило у него куда лучше. Пока он чертил, его губы двигались, Драгон смог уловить частицы фраз.

Мой шаг, дар бога… прыжок… до звезд… и куда за… тверд и легок…

– Готово, -внезапно воскликнул Искуситель, пентаграмма под ними засветилась всеми цветами радуги, поддев его палочкой он поднял пентаграмму над землей, цвета исчезли, мир застыл, лишь главный зачинщик этого действа улыбался.

Магический круг заискрил и засветился.

– Молитесь своим богам, -прокричал Искуситель и ударил кулаком об землю, прямо в центр круга. Мир взорвался и разлетелся осколками, вихры пробирающий до костей и даже глубже прошел через них, казалось, боги ступили на землю.

Раздался нечеловеческий крик, и на пляже ни осталось никого, всех поглотил ветер иного измерения. Казалось, они находились среди абсолютной пустоты, а затем внезапно оказались на скале. У Пирата закружилась голова, как будто он перебрал с выпивкой.

– Еще не всё,-вновь крикнул Искуситель, еще удар и новый прыжок. Казалось, они сходят с ума. В этой неизвестности посреди моста времени и пространства.

После третьего прыжка Драгон ненадолго отключился. Очнулся он уже у подножия пика.

Искуситель хлестал выпивку из горла, Оракул подошёл к основанию скалы и долго стоял с закрытыми глазами. Рюума кажется, медитировал.

– Для первого раза неплохо, парни, -подбодрил их выпивоха. -Этот парень, он указал пальцем на Оракула, -вообще выблевал весь свой завтрак на себя, да еще и отключился на полчаса. С Вами куда как проще. Мертвяку так вообще все нипочем.

– Я приму это как комплимент, -ответил Рюума.

– Хахаха, а ты не плох.

Искуситель встал и похлопал скелета по спине.

– Выпьешь, -он протянул ему бутылку.

– А почему бы и нет, -Рюума хлебнул приличных размеров глоток.

– Я думаю, нам стоит поторопиться, -протянул Оракул.

– Да ладно, не дуйся из-за того случая, с кем не бывает.

Перекинувшись парой тяжелых взглядов, два друга поднялись и пошли вперед, Драгон и Пират поддерживаемые Рюумой двинулись следом.

До Дня Цветущих Деревьев оставались считанные дни…

Дыхание… Когда мчишь по извилистому, наполненному водой жёлобу, на ярмарочных аттракционах Друидов, дыхание перехватывает. От восторга, скорости, от бури эмоций, наполняющих тебя. Примерно такие ощущения предстояло испытать Драгону и Пирату, впервые проходя через цикл прыжковтелепортов, подготовленных для них Искусителем.

Искуситель улыбался, его улыбка была полна чувства собственной значимости, ему очень хотелось показать себя перед такими попутчиками. В эту минуту он сожалел, что никто из них не знает его настоящего имени, а ему так хотелось услышать, -«Аластар, что происходит? Помоги нам, Аластар».

Каждая незначительная эмоция на лице одного из них, вызывало целую бурю эмоций у него, и его улыбка расползалась всё шире и шире. Прыжок, второй, третий… Они оказались на уступе самого пика Божественной Благодати… ещё прыжок и…

Попутчики огляделись, они находились у самого подножия пика. На минуту все замолчали, кто-то оглядывался по сторонам, кто-то проверял свои вещи. Оракул закрыл глаза и через некоторое время произнёс:

– "Я думаю, нам стоит поторопиться, -тут Оракула решил перебить Искуситель, отыгрывая какую-то свою очередную шутку, но, то, что должно быть услышано, должно быть сказано, -Нам нужно идти на восток, около получаса -часа, там мы встретим ещё попутчиков… Четверо из них, также являются частью команды, и они собрались именно с такой целью. Из-за густой растительности, деревьев и кустов, Искуситель помочь нам не сможет, поэтому выдвигаемся пешком".

Путники переглянулись, Искуситель пожал плечами, как бы давая понять остальным, что он-то мог бы попробовать телепортироваться, но за сохранность лиц остальных присутствующих, ручаться он не стал бы. В случае неудачи с телепортацией, они могли быть тонким слоем размазаны по камню, о чём вряд ли, кто-то из них мечтал.

Оракул поднял свою походную сумку и закинул себе на плечо, окинул взглядом присутствующих, и, сделав первый шаг в кустарник, скрылся из вида.

До Дня Цветущих Деревьев их путь сокращался с каждой минутой…

"Любовь… Как прекрасно это чувство, когда тебя переполняют эмоции, когда ты хочешь так много сказать человеку, которого искал всю жизнь и, наконец, нашёл. Как приятно осознавать что ты, наконец, нашёл того, кто будет идти с тобой по твоему пути. Я нашёл такого человека, им оказалась Хэйлли прекрасная девушка-эльф, которая с первого взгляда заворожила меня и, я надеюсь, не отпустит меня до самого конца нашего жизненного пути. Хотя мы и знакомы всего лишь несколько дней, мне кажется, что мы прожили вместе очень много времени" -Тёмный Эльф улыбнулся. Ему нравилось думать про Хэйлли, видеть Хэйлли, разговаривать с Хэйлли… Это то, к чему он стремился с самого начала своего одинокого пути. Он всего лишь хотел найти друзей, и он повернулся, увидев, как собирают свои походные ранцы Райден, Тёмный Жрец, Тамплиер и Шет. Он хотел найти любовь, и он видел, как грациозно ходит вокруг лагеря Хэйлли, привлекаемая запахом редких цветов или пролетающей мимо бабочкой. У всех складывалось такое впечатление, что сама природа покровительствует ей, ведь вся живность, казалось бы, тянулась к ней. Эльф опять улыбнулся. Он вспоминал как вчера он, вместе с девушкой, просидел всю ночь, охраняя лагерь и, попутно, разговаривая о своей жизни. За тот вечер они неимоверно сблизились и, казалось, каждый из них понимал, что нашёл свою вторую половинку. Наконец, все закончили собирать свои вещи и двинулись вперёд. Компания не знала куда идти, они все просто доверились Шет, которая неуверенно говорила, что её ведёт какой-то внутренний голос. После всего того, что, они пережили, они просто не могли не поверить в это.

Утро выдалось на диво хорошим, солнце не сильно грело, лес, по которому они шли, благоухал дивными запахами, которые многим напоминали их детство. Где-то в чаще заливались соловьи, жаворонки приветствовали утро. Маленький отряд шёл вперёд… Впереди шла Шет, одна, как обычно погружённая в свои мысли, позади шли Тёмный Жрец, Тамплиер и Райден, которые о чём-то спорили и часто поглядывали назад, на пару, которая замыкала их шеренгу, на Тёмного Эльфа и Светлую Эльфийку. Они шли по лесу, ощущая его силу и держась за руки. На лицах обоих был румянец, как на первом свидании… Вдруг, чувствительные уши Тёмного Эльфа услышали шум впереди, он положил руки на эфесы сабель, при этом предупредив своих друзей о возможной опасности. Но никакой опасности не было, впереди стояли четверо мужчин -те, с кем им предстояло соединиться, чтобы возродить правосудие на этом грешном мире…

Каждый видел друг друга впервые, но у всех складывалось такое впечатление, что они знакомы несколько лет… Они последовали за одним странным человеком в белом балахоне, который, как все подумали, был Оракулом, про которого рассказывал Шет. Они направлялись к Пику Божественной Благодати, где должны были встретить ещё двоих, из тех, которые изменят мир. После немногих блужданий им открылась тропа на вершину горы, и они двинулись вперёд…

До Дня Цветущих Деревьев они должны изменить мир.

«Луна… Таинственная, печальная. Никто не знает, что там, на её тёмной стороне… Знаменующая начало нового месяца, разная и непохожая.

Повелительница вод»

«Вы встретитесь, когда Солнце будет в восьмой части часов, и мир вздрогнет в очередной раз… Ты же откроешь свой талант и исполнишь первую часть своего предназначения – это будет…»

Шет проснулась с мрачным чувством творящегося в реальности и вокруг безобразия. Огляделась – почти все уже встали, вновь готовясь к дальнейшему походу. Он уже подходил к концу…

Внезапно Жрец поднял руку и тихо сказал:

– Чувствую живых… Четверо… Сильны. Это они.

Подготовленные воины и бровью не повели, а две девушки тревожно переглянулись. Воссоединение восьмёрки прошло довольно быстро. Оглядев всех участников на предмет царапин, ранок и ран, Оракул подошёл к Шет испросил напрямик:

– Чувствуешь ли ты, куда идти дальше?

Девушка покачала головой. Это было плохо, и даже больше. Оракул же таинственно улыбнулся, отрешённо, словно лишь своим мыслям, кивнул:

– Дальше буду вести я. Нам предстоит отыскать вход в Храм Божественной Благодати.

Блуждания не продлились долго – Оракул подвёл отряд к выщербленной дождём, ветром и снегом скале. Жестом сказал подойти поближе Шет и указал на выбитые в вечном камне знаки:

– Прочти.

Шет исполнила приказ, по наитию читая странные письмена, и тут же ощутила, как внутри что-то рвётся и срастается, затухает и разгорается.

«Воздух, вода, земля, огонь, молния… Все пять стихий… Эл-ла’ар нех де лас’эс!..» -гулко звучал в голове незнакомый голос.

Не сказать, чтобы это было больно, но нереальность происходящего витала в воздухе. Скалы дрогнули, сверху посыпался мелкий щебень и осколки гор – проход в Храм открывался, медленно и величественно. Горы раздвигались, и это было поистине ужасающее в своей объёмности зрелище. Шет ощутила себя рядом с этими громадами маленькой и не стоящей взгляда Ока Богов букашке.

Грандиозно…

В толще гор скрывались ступени и арка, поддерживаемая статуями Атлантов. Все Восемь, один за другим, взошли на лестницу, ведущую к далёкому Храму. Вот и Хэйлли последовала за остальными, Оракул же проницательно посмотрел на Шет:

– Скорее, время не ждёт. Грядут великие перемены.

Шет послушно сделала шаг… И уперлась в невидимую, но прочную плёнку. Она словно отталкивала девушку, наводняя сознание сонмом голосов:

«Уйди… Прочь… Скорее… Ты чужая… Уходи…»

Шет в бессилии положила ладони на преграду. И вскинула голову: сердце потянуло, забилось чаще, прося, зовя, требуя… И девушка сделала ещё шаг, поддаваясь стучащей в висках мысли:

«Это судьба. Я должна…»

И преграда пропустила её, с неохотой расступаясь под усиливающимся нажимом Шет. Оракул прищурил глаза и слегка улыбнулся, оборачиваясь к ждущей восьмёрке:

– Мы идём дальше. К Храму.

До Дня Цветущих Деревьев они должны успеть.