Десятая жертва

Глава 5

Министерство охоты в Риме находилось в огромном современном здании, выстроенном в псевдороманском стиле с элементами готики. По его широким белым ступеням из античного камня быстро поднимался Марчелло Поллетти, тот самый Поллетти, который вчера убил барона фон Рихтоффена. Когда он поднялся, от балюстрады отошли какие-то зловещие фигуры, одетые в черное, и окружили его.

– Эй, мистер, – обратился к Поллетти один, – не хотите ли купить карманный металлодетектор?

– Он не сможет обнаружить пистолет из пластика, – ответил Марчелло.

– Между прочим, – заметил второй, – у меня есть детектор и для пластика.

Поллетти улыбнулся, пожал плечами и пошел дальше.

– Извините меня, сэр, но, похоже, вам требуется хороший наблюдатель.

Поллетти, не останавливаясь, покачал головой.

– Но ведь вам нужен наблюдатель, – настаивал мужчина. – Каким образом вы надеетесь опознать своего охотника, если не прибегнете к услугам отлично подготовленного наблюдателя? Что касается меня, я окончил курсы в Палермо и продолжил подготовку, повышая квалификацию в Болонье. У меня есть письменные рекомендации от многих благодарных клиентов.

Он взмахнул пачкой потрепанных бумаг перед носом Поллетти. Тот пробормотал что-то вроде: «Мне очень жаль…» – и проскользнул мимо. Поллетти подошел к огромным бронзовым дверям министерства, и мужчины, одетые в черное, безропотно вернулись на свои места у балюстрады.

Поллетти шел по коридорам мимо пыльных витрин, где были выставлены различные виды оружия, применявшиеся в охоте, мимо карт мира, отражавших географию охот, мимо групп туристов и школьников, которым плохо выбритые гиды в мятой, поношенной форме нудно рассказывали про историю охоты. Наконец он нашел кабинет, который искал.

Войдя, Поллетти пулей устремился к столу, на котором стояла табличка «ВЫПЛАТА». За столом сидел чиновник, ведающий вопросами платежей, специально выбранный для этой работы из-за чопорной, высокомерной манеры поведения и характерной внешности: сгорбленные плечи, худая шея и очки в стальной оправе.

– Я хочу получить призовые деньги, – сказал Поллетти, вручая чиновнику свое удостоверение. – Вы, может быть, уже слышали о том, как я взорвал барона Рихтоффена на выставке лошадей. Сообщения об этом напечатаны во всех газетах.

– Никогда не читаю газет, – заявил чиновник, – а также не увлекаюсь болтовней о велосипедных гонках, футбольных матчах и охотах. Как ваше имя?

– Поллетти, – отчетливо произнес Поллетти, слегка оробев.

Чиновник повернулся к шкафу с картотекой, где хранились досье на всех охотников и всех жертв в Риме. Быстрыми пальцами, привыкшими обращаться с бумагами, словно курица, клюющая зерна кукурузы, он перебрал карточки и ловко выхватил ту, что принадлежала Поллетти.

– Да, – наконец произнес он, сравнив фотографию Поллетти на карточке с фотографией на удостоверении и внимательно изучив настоящего (или якобы настоящего) Поллетти, стоявшего перед ним.

– Все в порядке? – спросил Марчелло.

– В полном, – ответил чиновник.

– Значит, я могу получить призовые деньги?

– Нет. Их уже получили.

Поллетти остолбенел. Однако он быстро взял себя в руки:

– Кто их получил?

– Ваша жена, сеньора Лидия Поллетти. Она действительно ваша жена?

– Была… – сказал Поллетти.

– Вы развелись?

– Да. Два дня назад.

– Требуется неделя, иногда десять дней, чтобы данные об изменении в семейном положении попали ко мне. Вы, разумеется, можете подать жалобу.

На лице чиновника появилась самодовольная улыбка, и стало ясно, что он думает о шансах Марчелло когда-либо получить эти деньги.

– Теперь это не имеет значения.

Марчелло повернулся и вышел. Бесполезно демонстрировать свои чувства перед чиновником. Однако Марчелло деньги были нужны не меньше, чем самому клерку, может, даже больше. Вот так Лидия! Когда дело касается денег, она действует просто-таки молниеносно.

Выйдя из здания министерства, Марчелло медленно пошел через улицу. Вдруг какая-то прелестная блондинка подбежала к нему, обняла за шею и страстно поцеловала. Марчелло изумился. Такие вещи случаются нечасто, а когда случаются, то в неподходящем месте и тогда, когда у него нет соответствующего настроения.

Марчелло попытался высвободиться из объятий, но девушка прильнула к нему и зарыдала:

– Пожалуйста, пожалуйста, сэр, проводите меня через улицу до входа в министерство!

И тут Марчелло понял, что происходит. Он осторожно снял руки девушки со своей шеи и сделал шаг назад.

– Я ничем не могу помочь вам, – произнес он. – Это противоречит закону. Видите ли, я сам принимаю участие в охоте.

Прелестная юная девушка (ей было лет девятнадцать-двадцать, самое большее – двадцать восемь) посмотрела вслед удалявшемуся Марчелло и поняла, что осталась один на один со смертельной опасностью на этой широкой солнечной улице. Она повернулась и побежала к министерству.

Внезапно из переулка выскочил «мазерати» – эту модель еще называли «Преследователь», – который помчался прямо на девушку. Она увернулась от автомобиля, как матадор от быка. Но у этого «быка» оказались дисковые тормоза, на которые водитель нажал изо всех сил. В результате машина описала полукруг и остановилась перед девушкой. Ее лицо окаменело. Из сумки на плече она выхватила тяжелый пистолет-пулемет, щелкнула вставшим на место прикладом, перевела предохранитель в положение «огонь» и выпустила по автомобилю длинную очередь.