День причастия

Неизвестно, сколь вращалась эта звезда в пустынном пространстве между Ригелем и Бетельгейзе. Будучи раза в полтора крупнее Солнца, она сияла, ослепляя раскаленным добела великолепием своей короны. Таких звезд не много. Обнаружил ее корабль Первой Великой Поисковой экспедиции. Но его экипаж был гораздо более заинтересован исследованием группы планет соседнего солнца и потому не стал задерживаться в этой системе. Галактика велика; основной задачей экспедиции было обследование той ее части, которая находилась поближе к человечеству. Именно поэтому люди не обратили внимания на ряд таившихся в спектре излучения звезды вполне конкретных предзнаменований.

С тех самых пор, вот уже в течение двух столетий, в этом уголке вселенной никто не появлялся. Достигшая к тому времени небывалых вершин технократическая цивилизация землян и так уже имела достаточно забот с миллионами звезд, находящихся ближе к Земле. И никто в свое время не задумался над тем, что эта звезда была гораздо старше всех остальных в этих местах. Не то, чтобы она была очень уж древней в космологическом смысле слова. Просто-напросто, гигантские звезды имеют удивительное свойство развиваться крайне быстро и абсолютно непредсказуемо.

И вот, когда она наконец, взорвалась, неподалеку, на расстоянии примерно одного светового года, совершенно случайно оказался один из разведкораблей Лиги, занимавшийся в то время поиском новых экономических районов.

Хотя, если учитывать, что синхронность применительно к межзвездным расстояниям — понятие весьма и весьма относительное, следует сказать, что заключительная фаза агонии звезды наступила на несколько месяцев раньше. Термоядерная реакция выжгла в конце концов весь содержавшийся в ядре водород. Изменение внутреннего радиационного баланса привело к тому, что внешние слои коллапсировали под действием собственного веса. В результате высвободилось гигантское количество энергии, которая и дала толчок качественно новым процессам атомного синтеза. Произошло образование новых элементов, причем не только тех, которые обычно встречаются в природе других планет. Так, в числе прочих, сформировался целый ряд крайне недолговечных трансуранов. Однако, все-таки большую часть времени в этом хаосе преобладал технеций. Нейтроны и нейтрино, окончательно сместив баланс, устремились к ядру. Последовавшее затем чудовищное сжатие привело к катастрофе. В считанные мгновения сверхновая выросла до размеров собственной галактики.

Если бы звездолет не был оснащен гипердвигателями, его экипаж, учитывая столь опасную близость к эпицентру взрыва, был бы обречен. Но само собой, они не собирались оставаться на месте, а в микропаузах между гиперперемещениями губительный поток излучения не страшен. Оставалось лишь сожалеть, что корабль не оснащен оборудованием, которое позволило бы подробно исследовать сверхновую прямо в момент ее рождения. Подобное случается крайне редко и такая возможность землянам представилась вообще, по сути дела, впервые. Земля слишком далеко, а вот научная колония на Катараяннисе вполне могла бы подкинуть приборы.

Теперь, чтобы в деталях пронаблюдать дальнейшее течение процесса, требовалось привлечение соответствующих ресурсов. Следовало оборудовать места обитания наблюдателей, смонтировать приборы… Обычные заводы с этим справиться не смогли, а к тому моменту, когда все было бы готово, фронт волны, несущей в себе основную информацию, ушел бы столь далеко, что измерения «вдогонку» привели бы только к чудовищным погрешностям.

Впрочем на расстоянии чуть больше одного парсека от места взрыва, что было идеальной дистанцией для наблюдений, находилось одно из солнц типа G, а одна из его планет, по многим параметрам представляла собой в физическом и в биохимическом отношении типичный геоид. Кроме того, на планете была разумная жизнь, обладающая довольно высокой технологией. Словом, подарок судьбы!

Все было так за одним исключением — данные разведки были не более, чем оценочными, а самое главное — устаревшими ровно на две сотни лет.

— Назад!

Магистр торговли Дэвид Фалькайн испуганно отшатнулся. Четверо стоявших поблизости охранников выхватили пистолеты. Фалькайн машинально прикинул какого сорта заряд он чуть было не схлопотал.

— Прошу прощения?

Морручан Большой Топор — повелитель Вах Датира — встал с трона. Он был необычайно высок ростом даже для Мерсейянина и возвышался над рослым Фалькайном на добрых пятнадцать сантиметров. Спадающая до пола ярко-оранжевая мантия и огромный рогатый шлем делали его фигуру попросту грандиозной. Без этих символов верховной власти он выглядел почти человекообразным существом, если не считать хвоста, который вместе с обутыми в сапоги ногами образовывал вполне удобный для сидения треножник. Покрытая мелкой чешуей зеленая шкура была абсолютно лишена какой бы то ни было растительности, а от затылка до кончика хвоста тянулся ряд острых шипов. Вместо ушей голова его была снабжена двумя глубокими отверстиями, однако лицо имело вполне человеческие черты, а с точки зрения физиологии его с уверенностью можно было отнести к млекопитающим.

Насколько был близок к человеческому находившийся за сверкающими глазами мозг, Фалькайн не знал.

— Этим миром вам править не удастся, — загромыхал зловещий бас. — Если мы отступимся от завоеванного предками права на власть, Господь подымет их из могил, и они проклянут нас.

Фалькайн быстро осмотрелся. Никогда прежде не приходилось ему чувствовать себя столь одиноко. Приемный зал замка Афон поражал своими гигантскими размерами. Человеку и в голову не пришло бы возводить что-либо столь грандиозное. Свисавшие со стен огромные украшенные затейливым шитьем боевые знамена нисколько на нарушали адской акустики помещения. В огромном очаге полыхал огонь, в пламени которого с легкостью можно было бы изжарить слона. Вдоль стен вытянулись шеренги воинов в сверкающих доспехах. Кроме зверски искривленных мечей и зазубренных копий они были вооружены огромными пистолетами. В такой навевавшей дикий ужас обстановке видневшееся в оконных проемах бледно-голубое небо казалось бесконечно далеким.

Воздух так и дышал холодом, тяготение было чуть выше земного, но Фалькайн чувствовал себя разбитым.

Он выпрямился. В конце концов он тоже вооружен, причем не какой-то там газовой игрушкой, а мощным энергетическим оружием. Адсель в городе, а Чи Лан на борту корабля благодаря укрепленному у него на запястье передатчику внимательно следят за каждым словом переговоров. А уж на корабле оружия было столько, что они с легкостью могли стереть с лица планеты этот Ардайг. При всей своей дикости Морручан должен это сознавать.

Им надо было найти общий язык.

Фалькайн, тщательно подбирая слова, произнес:

— Приношу свои искренние извинения, Вождь, но в силу… э… невежества я еще не вполне освоил ваш язык. Пусть это не нанесет ущерба нашим дружественным отношениям. Мы принесли известие о грозящей вашей планете чудовищной катастрофе. В результате пренебрежения опасностью твой народ может лишиться всего того, чем он с честью обладает.

Мы в силах научить вас как себя вести. Время слишком дорого, а опасность велика, поэтому мы призываем вас к благоразумию и немедленному действию. В противном случае помочь мы не сможем. Но хочу вас сразу заверить, что никогда мы не будем вести себя подобно завоевателям. Путешествуя по Вселенной и входя в контакт со множеством разумных миров, мы никогда не руководствуемся злыми помыслами. Как братья по разуму мы хотим в минуту опасности протянуть вам руку помощи.

Морручан нахмурился и поскреб подбородок.

— Честно говоря, в этом я очень сомневаюсь. Ты говоришь, что в ближайшее время Валендерай превратиться в Сверхновую… Что ж, продолжай.

— Нет, Вождь, я говорю, что это уже произошло. Свет от вспышки выжжет эту планету менее, чем через три года».

Сказав так, Фалькайн употребил мерсейянскую единицу времени. Местный год был в три раза продолжительнее земного. Вспотев от напряжения, он мысленно проклял языковой барьер. Ксенологи прошлой экспедиции за те несколько месяцев, что они провели здесь, смогли вникнуть лишь в самые азы эряуанского языка. Эти чрезвычайно скудные знания Фалькайн и его товарищи усвоили во время перелета при помощи синатической трансформации. И вот теперь выяснилось, что именно тогда, двести лет назад, на Эряу (так назвали планету земляне) как раз происходили бурные лингвистические преобразования. Именно поэтому он теперь не был до конца уверен даже в том, как правильно произносить гласные.

Фалькайн в очередной раз постарался говорить почище.

— Если вы пожелаете… если вам нужны доказательства, мы на нашем корабле доставим лично Вас, или любое доверенное лицо из Вашего окружения непосредственно в район катастрофы, так что вспышку можно будет видеть даже невооруженным глазом.

— Не сомневаюсь, что ученые и поэты готовы драться на дуэли за возможности подобного путешествия, — сухо заметил Морручан. — Однако ты меня убедил. Ты сам, твои друзья и ваш корабль являются лучшим доказательством. — Но тут голос его зазвучал резче: — Я не такой простак, чтобы обожествлять вас только потому, что вы прилетели сюда со стороны. Ваша цивилизация на голову выше нашей по уровню технологического развития, только и всего. Внимательно читая летопись тех времен, когда среди нас впервые появились чужаки, я понял, что тогда ими двигало не более чем чисто профессиональное любопытство. Это впрочем продолжалось недолго. Они улетели и больше не возвращались. До сих пор… Итак я спрашиваю: что вам нужно?

Фалькайн слегка расслабился. Если отвлечься от внешних признаков, Морручан по складу ума казался вполне человеком. В своих умозаключениях он руководствовался вполне человеческой логикой, не проявляя при этом особой восторженности или идеализма… Это был весьма скептически настроенный, тертый политик — типичный продукт царившего здесь предельно практического образа жизни.

Но человек одернул себя: а что я на самом-то деле знаю о Мерсейе?

Судя по наблюдениям с орбиты, радиоперехвату и первичному радиоконтакту, а также на основе личных наблюдений от езды на автомобиле по пути в город, на планете обитало множество наций и народностей, среди которых в количественном отношении явно преобладало население океанического побережья. Два столетия тому назад между некоторыми аристократическими кланами произошел раздел сфер влияния. Похоже, за прошедшие века им удалось достичь определенного согласия и, наверное благодаря этому, в ответ на просьбу о встрече с представителем верховной власти Фалькайна доставили в Ардайг, где ему и пришлось столкнуться с этим экземпляром.

Мог ли Морручан говорить от имени всего народа? В этом Фалькайн уже начал сомневаться.

Но начинать с чего-то надо.

— Я буду откровенен, Вождь! — сказал Фалькайн. — Я и мой экипаж всего лишь прокладывали путь для тех, кто пойдет следом. В случае успеха мы рассчитываем на свою долю прибыли. Наши ученые хотят создать на Мерсейе и ее спутниках пункты наблюдения за поведением сверхновой в течение ближайшего десятка лет. Ваша помощь была бы для них большим подспорьем. Причем, помощь желательна не только в обеспечении обсерваторий продуктами, но и в производстве некоторых видов оборудования, которые мы готовы научить вас изготовлять. За все это вам щедро заплатят, плюс — вы получите важные знания.

— Но сначала — продолжал он, — нам следует позаботиться о судьбе мерсейянской цивилизации. Чтобы обеспечить вашу безопасность придется сделать очень многое. За это придется заплатить. Цена не будет грабительской, однако, мы хотим получить конкретную прибыль. На эти деньги мы приобретем у вас товары, которые на Земле принесут нам доход. — Фалькайн улыбнулся. — Таким образом, все будут довольны и поэтому опасаться нечего. Члены Лиги не бандиты и не покорители чужих планет, а просто торговцы, которые стараются честным трудом заработать себе на жизнь.

— Ага! — осклабился Морручан. — Наконец-то мы добрались до сути. Когда вы впервые вышли на связь и заговорили о сверхновой, мы, мои коллеги и я, сразу проконсультировались у астрономов. Все-таки мы тут не совсем невежды. Как-никак, используем атомную энергию и совершаем межпланетные перелеты. Так вот, наши ученые считают, что в случае взрыва такая звезда даст выход энергии примерно в пятнадцать биллионов раз больше, чем излучает Корих. Это так?

— Если Корих — это ваше солнце, Вождь, то — да, примерно так.

— Единственная звезда поблизости, которая может взорваться подобным образом, это Валендерай. Судя по вашему описанию, вы имеете ввиду именно ее. Эта звезда находится в южном полушарии неба.

Фалькайн утвердительно кивнул и лишь потом, запоздало сообразив, что на Мерсейе этот жест могут истолковать совсем иначе, произнес: «Да, Вождь». К счастью, все обошлось.

— Сначала мы испугались, — сказал Морручан, — но расчеты показали, что поскольку Валендерай находится на расстоянии свыше трех с половиной световых лет, радиация, когда она все-таки достигнет нас, будет уже ослаблена — не более трети излучения Кориха. Затем, примерно в течение пятидесяти пяти дней, она еще уменьшится вдвое… И так далее, и так далее, и через некоторое время мы будем наблюдать лишь слабое ночное свечение. Согласен, можно ожидать синоптических катаклизмов типа ураганов, ливневых дождей и тому подобного. Все это будет. Если произойдет заметное таяние полярных льдов, возможны даже наводнения. Но все это пройдет. В любом случае, центр нашей цивилизации находится тут, в северном полушарии… Верно и то, что вы говорите про губительное ультрафиолетовое излучение и Х-лучи. Но все это будет блокировано атмосферой Мерсейи.

Опираясь на хвост, Морручан отклонился назад и скрестил пальцы, смехотворно похожие на человеческие.

— Так что же вам нужно на самом деле?

Фалькайн, воспитанный в аристократических традициях Гермеса, гордо расправил плечи. Высокий, стройный, светловолосый, с яркими голубыми глазами, сверкавшими на красивом скуластом лице, всем своим видом он внушал доверие.

— Вождь! — с достоинством проговорил он. — Думаю, что вы просто не успели проконсультироваться со специалистами в области…

Тут Фалькайн замолчал. Как на местном наречии называется ядерная физика он не знал.

К счастью Морручан проявил завидную выдержку. Транслятор Фалькайна периодически сбивался и замолкал: в это время он с товарищами пытался подобрать необходимые выражения. То что он в конце концов произнес, звучало примерно так:

— Пока что вождь прав. Теперь посмотрим, что произойдет потом. Вспышка сверхновой чудовищна. При этом активизируются ядерные реакции, которые настолько сложны, что даже мы сами еще до конца не понимаем их ход. Кстати, именно поэтому мы и хотим все это исследовать. Но вот то, что известно нам и что смогут подтвердить ваши ученые физики.

— Перестраиваясь в недрах этой гигантской шаровой молнии, ядра и электроны формируют асимметричные магнитные импульсы. Вы должны знать, что подобное происходит при срабатывании заряда ядерной бомбы. Теперь подумаем, что произойдет, когда это случиться в масштабе звезды. Приближаясь к планете, эти импульсы пронижут магнитное поле Мерсейи вплоть до самой ее поверхности. Не будучи заэкранированными, электромоторы, генераторы, линии связи… ну, конечно, я не сомневаюсь, что у вас есть соответствующие предохранители, громоотводы и прочее… но в электрических цепях мгновенно наведутся огромнейшие напряжения и вся система выйдет из строя. То же самое произойдет с телеметрическими системами, компьютерами… Если вы используете полупроводники, то такой разряд в области р-п перехода мгновенно выведет из строя любой банк данных… Этот радиоактивный ливень будет продолжаться многие годы и уровень зараженности планеты на много порядков превысит возможные последствия самой жестокой ядерной войны, которую вам по силам здесь организовать. Собственное магнитное поле вашей планеты — щит ненадежный. Большинство ионов обладает вполне достаточной энергией для его преодоления. То же самое можно сказать и об атмосфере. — Войдя в нее, тяжелые ядра — тоже составляющая звездной радиации вызовут поток вторичной радиации, которая легко достигнет поверхности.

— Я не утверждаю, что жизнь будет стерта с лица вашей планеты. Я лишь пытаюсь привлечь ваше внимание к тому, что без соответствующей защиты и подготовки вас постигнет чудовищная экологическая катастрофа. Возможно, жизнь и уцелеет, но все равно вы будете отброшены на одну из первоначальных ступеней развития. Крах электрических систем, от которых ваша цивилизация на данном этапе зависит целиком и полностью, будет началом конца. Внезапно прекратится завоз пищи в города. Население подобно стае воронья бросится на поиски пропитания. Но, насколько мне известно, ваше сельское хозяйство тоже технизировано, так что при отсутствии электричества фермеры не сумеют прокормить даже самих себя. Начнутся настоящие битвы за хлеб. Как только голод и междоусобицы станут всеобщим явлением, будет парализован медицинский контроль и обслуживание населения. Это приведет к вспышкам, инфекционных заболеваний и эпидемий. Отчасти все будет похоже на последствия ядерной войны в стране, где отсутствует система гражданской обороны. На Мерсейе подобных войн избежать удалось, но я уверен, что у вас проводились соответствующие исследования и расчеты. Лично мне уже доводилось бывать на планетах, которые постигла подобная участь.

Еще раньше погибнут ваши колонии на соседних планетах, из-за повсеместных аварий систем жизнеобеспечения…

Всего этого вполне можно будет избежать, если вы воспользуетесь нашей помощью. Мы знаем как установить защитные силовые экраны, как мелкие — для отдельных агрегатов, так и крупные, которые смогут защитить часть планеты. Этого, конечно, будет недостаточно, но мы знаем и как защититься от проникающей радиации. Мы поможем вам построить источники энергии и линии связи, которые не пострадают при катастрофе. Мы подскажем состав материалов, которые защитят организм от жесткого излучения. Мы знаем как восстанавливать мутантные гены. Короче, мы обладаем всем тем запасом знаний, который необходим вам, чтобы выжить.

Но надо будет приложить определенные усилия. Большую часть труда вам придется взять на себя. Нас слишком мало, а доставка грузов с другого конца галактики займет слишком много времени. Руководство работами и техническую часть мы вам обеспечим.

Скажу прямо, Вождь, вам крупно повезло, что мы узнали о рождении сверхновой и оказались здесь вовремя. Не бойтесь нас. Мы не имеем никаких амбиций относительно власти на Мерсейе. Если уж на то пошло, ваша планета лежит довольно далеко за пределами области жизненных интересов Земли и у нас под боком есть миллионы гораздо более выгодных, в смысле использования, планет. Мы хотим спасти вас лишь потому, что вы являетесь разумными существами. Но это потребует определенных затрат и большого труда, при этом большая и, пожалуй, ключевая часть забот ляжет на меня и мой экипаж, а мы появились здесь в поисках прибыли. Именно поэтому, исключая чисто научный интерес, мы хотим получить соответствующие экономические гарантии.

В конце концов мы, улетим. Что вы будете делать потом — ваше дело. Но, во-первых, с нашей помощью вы сохраните свою цивилизацию; а во-вторых, станете обладателями качественно новых знаний и техники. В общем, я думаю, что для вас условия сделки весьма и весьма неплохие.

Фалькайн замолчал. В огромном полутемном зале ненадолго воцарилось молчание. Он почувствовал, что понемногу начинает привыкать к чудовищным запахам, которых ему не приходилось ощущать ни на Земле, ни на Гермесе..

Наконец, Морручан медленно проговорил:

— Твое предложение следует обдумать. Мне придется посоветоваться с коллегами и специалистами. Есть все же ряд моментов, вызывающих сомнения. Например, я не только не вижу смысла делать что-либо для спасения колонии на Ронруаде, но имею массу причин считать, что лучше бы их таким образом просто похоронить.

— Как? — зубы Фалькайна сжались сами собой. — Вождь имеет в виду одну из соседних планет? Но, насколько я понимаю, оттуда на Мерсейю поступают многие необходимые тут материалы?

— Это так, все так, — нервно сказал Морручан. — Мы зависим от других планет в таких материалах, как ядерное топливо или, например, сложные газы. Но Ронруад имеет значение только для Гетфенну. — Последнее слово он произнес с таким отвращением, что Дэвид сразу решил уточнить его значение как-нибудь в другой раз.

— Какие из моих рекомендаций надлежит выполнять и как именно, будет всецело зависеть от мудрости Вождя, — сказал человек.

— Благодарю за любезность, — ответил Морручан, и Фалькайн мысленно прикинул какова в этих словах доля иронии. Пока что этот тип крайне важные для своей планеты новости воспринимал весьма прохладно. Впрочем, он был представителем абсолютно чуждой, развивавшейся по своим законом расы, да к тому же явно воспитывался в чисто солдафонских традициях. — Надеюсь, с этого момента ты не откажешь Вах Датиру в чести считать тебя нашим гостем.

Фалькайн замешкался. Вообще-то он собирался вернуться на корабль. Но, возможно, здесь от него будет больше толку. Прошлая экспедиция, помнится, нашла местную кухню вполне пригодной для человека и даже отчасти вкусной, а что касается пива, тут их отчет состоял из восторженных эпитетов.

— Благодарю Вождя за оказанную мне честь.

— Ну и прекрасно. Приглашаю тебя в приготовленные апартаменты. Отдыхай. На случай если надо будет доставить что-либо с корабля, к тебе будет приставлен рассыльный. Может, ты хочешь перегнать корабль сюда?

— О, благодарю, Вождь. Это излишне. — Рисковать Фалькайн не собирался. В смысле разного рода политических интриг мерсейяне вряд ли намного отличались от прочих дикарей, так что при желании с легкостью могли подстроить любую пакость.

Морручан поморщил шкуру в районе надбровных дуг, однако промолчал.

— На заходе солнца мы отобедаем в компании моих советников, — торжественно произнес он и церемонно откланялся.

В сопровождении двух охранников, миновав ряд галерей, по огромной винтовой лестнице, перила которой были выполнены в виде змеи, Фалькайн поднялся в отведенные ему покои. Просторные комнаты были буквально напичканы всеми соответствующими местной эпохе признаками комфорта. Стены, задрапированные пурпурного цвета тканью, были украшены черепами и шкурами всевозможных зверей, это несколько раздражало, но, в конце концов, какая, черт возьми, разница? С балкона открывался вид на город и дворцовый сад, который безупречным вкусом своего устройства чем-то неуловимо напоминал Фалькайну традиции старинного японского садоводства.

Ардайг был довольно крупным городом с населением примерно два миллиона жителей. Замок располагался в старинной части города, сильно застроенной домами причудливой архитектуры, сложенными преимущественно из серого камня. Окружающие холмы были облеплены домами знати. В низинке бело-голубыми тенями виднелся снег. Чуть в стороне долина была буквально утыкана громадами металлически сверкавших на солнце современных зданий.

То тут, то там мелькали грузовые корабли; над головой со свистом проносились дельталеты, однако, уличного движения слышно не было. В священном древнем квартале передвигаться было разрешено лишь правительственному транспорту…

— Меня зовут Веди, Хозяин, — произнес поджидавший его маленький мерсейянин, одетый в черный балахон. — Я представлен к Хозяину для выполнения самых различных поручений.

— Очень приятно, — сказал Фалькайн. — Покажи мне как принять ванну, а затем мне понадобятся банка пива, учебник политической географии и несколько часов покоя.

— Как хозяин скажет, так и будет. Пойдем со мной.

Они перешли в соседнее помещение, явно похожее на спальню. Как бы невзначай, хвост Веди хлестнул по двери. Дверь была автоматическая и при ударе со скрипом закрылась. Поймав руку Фалькайна, Веди что-то сунул ему в ладонь. Одновременно он выразительно спрятал язык за зубами. Сигнал молчать?

Мгновенно оценив ситуацию, Фалькайн сунул кусок бумаги в карман.

Оставшись в одиночестве, он достал записку и, согнувшись, чтобы избежать постороннего взгляда, быстро прочитал ее. Слава Богу, алфавит за двести лет не изменился.

БУДЬ НАСТОРОЖЕ, ЗВЕЗДНЫЙ ЖИТЕЛЬ, МОРРУЧАН БОЛЬШОЙ ТОПОР — ВРАГ. ЕСЛИ КТО-ЛИБО ИЗ ТВОЕЙ КОМАНДЫ СМОЖЕТ СЕГОДНЯ ТАЙНО ПРОБРАТЬСЯ К ДОМУ НА УГЛУ УЛИЦ ПОБЕДЫ И ТРЯУ, МЫ ОТКРОЕМ ПРАВДУ. ДВЕРЬ ПОМЕЧЕНА ДВОЙНОЙ СВАСТИКОЙ.

С наступлением темноты над покрытыми изморосью холмами, взошла медно-красная Найхевин. В ночном небе маленьким полумесяцем уже сиял Литир, а в звездном скоплении Копьеносца величаво полыхал Ригель.

Чи Лан, разразившись отнюдь не приличествующими слабому полу ругательствами, отвернулась от видеоэкрана. «Мое оснащение не позволяет выполнить твой приказ», — произнес корабельный компьютер.

— Болван, это я сказала не тебе, а своим богам, — ответила Чи.

Некоторое время она сидела, предаваясь воспоминаниям. Ее родная Та-Чи-Чен-Пи — кислородная планета типа Эридана А, или как называли ее земляне — Синтия, казалась сейчас еще более далекой, чем на самом деле. Ласковый рыжеватый солнечный свет и желтеющие листья вокруг расположенных на деревьях домиков — все это осталось далеко позади во времени, и в пространстве… Сейчас ее пугал не только царивший снаружи холод.

…Эти Мерсейяне, до чего же огромными они казались!

Сама Чи Лан была не крупнее средней земной собаки, хотя большой мохнатый хвост зрительно увеличивал ее размеры. Ее руки, столь же длинные, как ноги, заканчивались изящными ладонями, на каждой из которых было по шесть пальцев. Все тело было покрыто шелковистым белым мехом, за исключением лица, на голубоватой коже которого сияли яркие зеленые глаза. Встречая ее впервые, земные женщины обычно называли ее «милашкой».

Подумав об этом, Чи Лан ощетинилась. Шерсть, усы и даже уши встали дыбом. За кого, в конце концов, они ее принимают: за жалкое плотоядное, подобное тем, которые, бегая на пятиметровых поводках от скамейки к скамейке, пытаются вызвать у них слезы умиления? Чи Лан была квалифицированным ксенобиологом. Призвание сделало ее одним из пионеров освоения открытого космоса. А любовь к оружию помогла стать чемпионкой по стрельбе… Кто, в конце концов, она такая, чтобы все это терпеть?! Но все-таки она питала глубокое уважение к этой банде облезлых длинноногих варваров…

Сейчас Чи Лан была попросту раздражена. Оставаясь на корабле, она рассчитывала завершить, наконец, очередную скульптуру. А вместо этого придется теперь выползать на мороз, шастать по этой груде камней, которую местная публика имеет наглость называть городом и, в довершение всего, выслушивать нытье этих чудовищ об очередной склоке каких-нибудь сумасшедших — то, что Фалькайн называет политикой… И самое противное — придется притворяться будто воспринимаешь все это всерьез!

Выкуренная в несколько нервных затяжек наркотическая сигарета немного ее успокоила.

— Все-таки игра стоит свеч, — пробормотала она, наконец. — Если дело выгорит, я на нем неплохо заработаю.

«Судя по результатам, объект относится к гуманоидам», — объявил компьютер. «Правда, в моем банке данных подобной концепции нет…»

— Не ломай голову, глупенький, — ответила Чи. Она снова была в хорошем настроении. — Но если тебе интересно, покопайся в константах из области права и этики, хотя, впрочем, сейчас нам это не важно.

Ах, эти благородные сердца, которые просто разрываются от сострадания к многообещающей обреченной цивилизации, как будто галактика и так уже не стонет от кишения множества новых цивилизаций. Однако, если они хотят выжить, придется платить. Придется работать в содружестве с Лигой, ведь у нее самый мощный флот, который не будет работать бесплатно. А Лиге надо полагаться на нас, поскольку именно мы, пионеры, считаемся специалистами в установлении первичного контакта, да к тому же мы оказались тут в одиночестве. По-моему, нам просто повезло.

Она бросила сигарету и начала собираться. В любом случае, идти придется ей. После радиообмена с Фалькайном и Адселем ей пришлось это признать (слава Богу их здесь хоть подслушать никто не мог, мерсейяне ни слова не понимали по-английски). Фалькайн торчал во дворце, Адсель болтался где-то в городе, но уж кого-кого, а его посылать с тайной миссией никак нельзя. Оставалась только Чи Лан.

«Поддерживай с нами непрерывный контакт. Записывай все, что будет поступать по моему каналу. Без команды „не дергайся“ (галактический жаргон) и, Боже тебя упаси, входить в контакт с местными жителями. Если заметишь что-либо необычное, немедленно сообщай. Если в течение двадцати четырех часов мы не выйдем на связь, возвращайся на Катараяннис», — проинструктировала она судовой компьютер.

Ответа не последовало, компьютер все понял.

Застегнув гравитационный скафандр, Чи одела ранец с двигателями и пристегнула к поясу оружие — станнер и бластер. Сверху она накинула черный плащ: не столько для защиты от холода, сколько для маскировки. Выключив свет, она открыла дверь шлюзовой камеры и, быстро прошмыгнув через нее, вылетела наружу.

Почти сразу же ее охватил озноб. Обтекавший воздух казался настолько плотным, что напоминал жидкость. Над поверхностью планеты царила гробовая тишина. Миновав башни звездолета, густо ощетинившиеся орудиями и ракетами на случай внезапного нападения аборигенов, она лишний раз убедилась, что это отнюдь не излишняя предосторожность: неподалеку виднелись сторожевые костры и раздавалось гортанное пение. Потом, огромный и черный на фоне Млечного Пути, мимо нее пронесся корабль на воздушной подушке, и она решила несколько изменить путь.

Некоторое время она летела над покрытой снегом пустынной местностью. На чужих планетах высаживаться на окраинах больших городов имело смысл лишь при чрезвычайных обстоятельствах. Наконец, холмы и леса как-то сами собой перешли в равнину, на которой то тут, то там возвышались огромные, украшенные множеством башен и шпилей замки, со всех сторон окруженные огоньками мелких поселений. На Мерсейе, во всяком случае — в пределах этого континента, господствовало феодальное общество и это несмотря на то, что они постепенно вступали в индустриальную эпоху… Или, может, вовсе и не вступали?

Возможно, сегодня ей удастся это выяснить.

В поле зрения показался раскинувшийся на побережье Ардайг. Ночное небо над городом было сплошь пронизано всполохами вырывавшихся из окон ярко желтых огней, блики которых подобно попавшим в паутину мухам испуганно метались по фосфоресцирующим тротуарам. Могучая река несла свои воды в залив, на поверхности которого явственно прослеживались две лунных дорожки. Нет, даже три: из-за горизонта медленно поднималась Витна.

Увернувшись от очередного воздушного судна, Чи спланировала в старинный квартал. Она очень удачно опустилась внутри закрытого на ночь рынка и направилась к ближайшей аллее. В этом районе города улицы были вымощены огромными булыжниками. Сейчас мостовая была сплошь покрыта льдом и освещалась огромными фонарями, однако, довольно далеко друг от друга расположенными. Мимо, верхом на чем-то рогатом, проехал мерсейянин. Хвост его покоился на крупе животного. За спиной развевался длинный плащ, открывая покрытую сверкающими металлическими пластинами куртку и переброшенную через плечо винтовку.

Явно не стража. Фалькайн уже успел при помощи ручного сканера передать на корабль изображение придворных охранников, причем сообщил, что они вдобавок выполняют обязанности полиции. Тогда почему вооружены простые жители? Это наводило на мысль о возможном разгуле беззакония, что слабо согласовывалось с технологическим путем развития общества. Похоже, на этой планете проблем гораздо больше, нежели уверяет Морручан.

Машинально Чи проверила легко ли вынимаются из кобуры ее пистолеты. Цокот копыт растаял вдали, и Чи, осторожно выглянув из-за угла, бегло осмотрела уличные указатели. Вместо слов здесь в широком ходу были раскрашенные во все цвета радуги геральдические символы. Первая экспедиция составила неплохую схему Ардайга, и они с Фалькайном и Адселем ее хорошо изучили. Старинный квартал не должен был сильно измениться. Она двинулась в путь, каждый раз скрываясь в тень при приближении всадников. К счастью, в столь поздний час их было немного.

Вот, наконец, и нужный перекресток!

Бесшумно скользя во мраке, она отыскала условный знак, изображенный над входом неприметного серого дома. Не мешкая, она взбежала по ступенькам и, предусмотрительно положив свободную руку на бластер, с силой постучала.

Дверь со скрипом распахнулась. Наружу ударил сноп света, в котором мгновенно появился мерсейянин. Держа в руках пистолет, он обшарил глазами пустынную улицу.

— Я здесь, идиот, — проворчала Чи.

Мерсейянин, посмотрел вниз и содрогнулся.

— Ха-йя! Ты со звездолета?

— Нет, — едко хмыкнула Чи. — Я пришла прочищать канализацию. — С этими словами она прошмыгнула в отделанный деревом коридор. — Если тебя хоть сколько-нибудь волнует конспирация, советую побыстрее прикрыть эти ворота.

Мерсейянин так и сделал. Некоторое время он разглядывал ее в свете ярко полыхавших ламп.

— А я почему-то думал, что вы выглядите иначе…

— В первый раз вашу планету посетили земляне, но я думаю, ты не настолько глуп, чтобы полагать, что все народы космоса выглядят одинаково, — назидательным тоном произнесла Чи и добавила: — Учти, у меня слишком мало времени, я не могу расходовать его на пустую болтовню, так что веди меня к своему хозяину.

Мерсейянин провел ее в глубину здания. На первый взгляд он был одет примерно в том духе, что и прохожие на улицах: подпоясанный плащ, мешковатые штаны, однако, эта одежда все же отличалась некоторой изысканностью. А нашитые на рукавах плаща сине-золотые шевроны с двойной свастикой явно указывали на то, что это ливрея. Или мундир? Чуть позже, увидев еще двоих так же одетых мерсейян, стоящих с оружием в руках перед дверью, Чи решила, что скорее всего это мундир. Торжественно отсалютовав, охранники впустили ее внутрь.

Зал, в котором она оказалась, выглядел весьма роскошно. Хотя вдоль стен и была установлена отопительная система, в камине с треском полыхал огонь. Внимательно осмотрев шикарную драпировку стен и диванов, она повернулась к двоим ожидавшим ее мерсейянам.

Один из них — атлетического сложения гигант с покрытым шрамами лицом, был одет в сине-золотую мантию и держал в руках небольшой дротик, судя по всему — символ власти. Увидев Чи, он от изумления потерял дар речи. Синтиянка решила представиться.

— Я — Чи Лан, член межпланетной экспедиции, прибыла сюда по Вашему приглашению.

— Храих! — аристократ принял горделивую позу и приложил палец к виску.

— Добро пожаловать. Я — Дагла Вспыльчивый, вождь Вах Галлена, а мой товарищ — Олгор гу Фрейлин, его превосходительство главнокомандующий вооруженными силами республики Лафдигу — полномочный представитель своей страны здесь, в Ардайге.

Второй оказался коренастым существом средних лет; шкура его имела более темный оттенок, а черты лица выглядели несколько мягче, нежели у обитателей побережья. Одет он был в просторную тогу, пурпурная ткань которой оказалась простеганной металлической нитью. Речь его не отличалась характерной для обитателей Вах Датира безапелляционностью суждений. Скрестив руки на груди (что это: поза или приветствие?), он с сильным акцентом произнес:

— Встретиться с вами для меня огромная честь. Боюсь, что вы не знакомы с моим народом, поскольку ваши предшественники большую часть времени находились в этом районе планеты.

— Отнюдь, ваше превосходительство. Хочу вас заверить, что члены нашей первой экспедиции много слышали о великом народе Лафдигу, однако, к сожалению, в их распоряжении было очень мало времени, чтобы подробно познакомиться со всеми обитателями планеты, — не моргнув глазом ответила Чи. О, боже, кроме всего прочего тут замешана еще их собственная международная политика. Только этого нам не хватало…

Слуга внес в зал огромный хрустальный кувшин и три кубка.

— Надеюсь, ничто не помешает вам отведать нашего угощения? — учтиво спросил Дагла.

— Что вы, — ответила Чи. — Я благодарю Вождя.

— Но, честно говоря, мы не ожидали столь миниатюрного гостя, — вставил Олгор. — Может, нужен бокал поменьше? Это довольно крепкое вино.

— Бокал подойдет, — вспрыгнув на приземистый столик, Чи нагнулась и двумя руками подняла бокал. — Согласно доброй галактической традиции, выпьем за здоровье.

Сказав так, она сделала большой глоток. О том, что на мозг синтиян алкоголь не оказывает абсолютно никакого воздействия, Чи Лан в подобных случаях помалкивала.

Также сделав огромный глоток вина из своего бокала, Дагла описал по залу большой круг и пророкотал:

— С вашего позволения, капитан, перейдем к делу.

Чи сбросила плащ.

— Как, Вы — женщина? — задохнулся Дагла. В его обществе самкам был отведен достаточно узкий круг занятий: кухня, церковь, дети… — Но нам… надо обсудить… ряд вопросов!..

— На мой взгляд Вождь недостаточно учтив с нашей гостьей. — упрекнул его Олгар.

— Да, у нас мало времени, — сказала Чи. — И поверьте, я прекрасно понимаю насколько серьезно положение, если уж вам пришлось поставить под удар своего агента, работающего в ближайшем окружении Морручана.

Дагла довольно ухмыльнулся.

— Я внедрил Веди во дворец еще восемь лет тому назад. Он отличный разведчик.

— Вождь Вах Галлена не сомневается в верности своих слуг? — промурлыкала Чи.

Дагла нахмурился. Олгар открыл рот.

— Все возможно, — Дагла нерешительно развел руками. — Все, что нам покамест известно, касается того, что вы сообщили во время первого сеанса связи. После этого Морручану удалось вас изолировать. Сейчас он рассчитывает, что вы узнаете о планете не более того, что он собирается вам сообщить. Он хочет использовать вас в своих целях! Здесь, в этом доме мы можем говорить откровенно.

— «Не более откровенно, чем вы захотите», — подумала Чи.

— Я Вас внимательно слушаю, — сказала она вслух.

Постепенно из слов Даглы и Олгора начала складываться некоторая картина. Пока что все выглядело вполне правдоподобно.

Когда на планету прибыла первая экспедиция, народ, населявший берега океана Вилвуд, находился еще на заре машинного века. Научное познание Мира еще только начинало развиваться, но у астрономов уже сформировался гелиоцентрический взгляд на строение галактики; физики уже сделали аналогичные Ньютоновым открытия; не за горами была и эпоха электричества. Закладывались основы химических и биологических знаний. Начали предприниматься первые попытки классификации жизни, зарождалась эволюционная теория. На нескольких железных дорогах вовсю работали паровые двигатели. Не было лишь единства политической системы. Власть была сосредоточена в руках отдельных, непримиримых друг к другу вождей. Ученые, инженеры и педагоги могли жить и работать лишь под покровительством того или иного вождя. Слава Богу, у первой экспедиции хватило ума преподать мерсейянам несколько практических уроков. Правда, особой пользы обитатели планеты из этого не извлекли. Как, например, изготовлять транзисторы без промышленности, способной производить сверхчистые проводники? Да, впрочем, и зачем, если нет электричества? Гораздо более важным для Мерсейи оказалось другое, а именно то, что одним фактом своего появления земляне дали невероятный толчок развитию науки и техники…

…После чего улетели.

Гордый, бесстрашный народ по уши погряз в собственном ничтожестве. Чи поняла, что именно в этом крылась разгадка большинства последовательных социальных преобразований. Ученых подстегивало нечто большее, нежели просто любопытство или жажда наживы, они хотели выкарабкаться, встать на ноги, вывести Мерсейю на галактическую арену.

Вахам удалось оседлать волну перемен. На время они забыли распри, сколотили нечто вроде дружественного союза и повели дело так, что никому и в голову не пришло замахнуться на их привилегии. Но соперничество между ними не исчезло, их интересы по-прежнему частенько скрещивались, и самое главное — их инстинктивно тянуло в те давно ушедшие времена, когда каждый обязан был уважать богов и старших.

А в это время по планете кочевал ураган прогресса. Страна, которая начинала отстаивать в этой гонке вскоре неминуемо оказывалась под гнетом завоевателей. В числе прочих вперед вырвалась Лафдигу. Как смутно догадывалась Чи, власть в республике была обута в тяжелые кованые сапоги добротной диктатуры. И вот, наконец, имперские амбиции Лафдигу лицом к лицу столкнулись со сферой жизненных интересов Союза Вождей. На поверхности планеты ядерное оружие было решено не использовать, однако время от времени, в космосе вспыхивали жестокие кровопролитные сражения.

— Так обстоят дела, — сказал, наконец, Дагла. — В этом дурацком хоре громче всех, конечно, орет самый могущественный Вах Датир. Но ему изо всех сил подпевают остальные: Галлен, Инвори, Руэ и даже оставшийся без своих земель Урдиолх. Теперь вы можете представить, что случиться, если ваша помощь сыграет на руку любому из этих идиотов.

Олгор кивнул.

— Хочу добавить, что Морручан Большой Топор определенно постарается представить ситуацию таким образом, что моей страны как бы вообще не существует. Лафдигу находится в южном полушарии, и именно на нас падет основная часть последствий взрыва сверхновой. Будучи беззащитными перед лицом надвигающейся катастрофы, мы автоматически исключаемся из его уравнений.

— В целом, уважаемая Госпожа, — вставил Дагла, — я не верю, что Морручану нужна ваша помощь, чтобы избежать грядущей беды. В течение многих лет он изо всех сил сопротивлялся всему новому и прогрессивному, и он будет только рад дождаться того момента, когда промышленно развитое общество сократиться до размеров феодального княжества.

— Но как он сможет нам помешать? — спросила Чи. — Я не думаю, что он настолько глуп, чтобы пытаться нас уничтожить. Ведь за нами последуют другие…

— Он будет действовать не торопясь, — ответил Дагла. — Сначала он попытается упрочить свое положение за счет того, что большая часть информации будет поступать к вам от него; а затем постарается усилить свое влияние, естественно, за счет других народов!

— Все это мы сообразили еще в Лафдигу, когда только поступили первые известия о вашем появлении, — сказал Олгор. — Стратегическая Академия направила меня сюда в поисках новых союзников. Некоторые местные вожди не имеют возражений против роста военной мощи Лафдигу с условием, что мы поможем им разделаться с неугодными соседями.

— Мне кажется, что в силу ограниченности своих знаний, вы нас несколько недооцениваете, — медленно произнесла Чи.

— Госпожа, — сказал Олгар. — В течение двух столетий цивилизованные Мерсейяне занимались подробнейшим изучением каждого вашего слова и изображения. Некоторые склонны даже обожествлять вас. За время вашего отсутствия возник целый ряд религиозных культов, основанных на ожидании вашего возвращения, и, честно говоря, я даже не рискну предположить, что они могут натворить сейчас, когда вы появились вновь. Но среди нас есть и трезвые умы, а ваша первая экспедиция… ну не могли же они лгать?

— Основной их мыслью было, что ни один из населяющих далекие звезды народов не обладает какими-либо умственными способностями, которых лишены мы. Просто они старше нас. И когда мы осознали как много во Вселенной обитаемых звезд, мы сообразили, что вашей цивилизации просто незачем на нас нападать. Вы никогда этого не сделаете хотя бы из соображений экономического характера. Слишком уж много у вас других дел. А сейчас у вас нет времени даже для того, чтобы выработать детальный план действий. Вы готовы искать сотрудничества с любым доступным правительством, чтобы, руководствуясь их знаниями, решить, что спасать, а что нет. Разве не так?

Чи, тщательно взвешивая слова, ответила:

— Да, в некотором смысле вы правы.

— Морручан знает это, — продолжал Дагла, — и свое знание он будет стараться использовать с максимальной выгодой. — С этими словами он наклонился над Чи. — Но мы этого не потерпим, лучше пусть весь этот мир погибнет, и мы займемся его восстановлением, чем Вах Датиру будет позволено растоптать завоевания наших предков. Ни одно начинание в масштабе всей планеты не увенчается успехом без поддержки большинства. Если же при выработке решений к нашему голосу не прислушаются, — мы будем драться.

— Спокойней, Вождь, — одернул его Олгар.

— Ничего, я не в обиде, — ответила Чи. — Я даже благодарна за столь откровенное предупреждение. Вы скоро убедитесь, что мы прибыли сюда с самыми добрыми намерениями и не имеем каких-либо тайных планов (относительно ваших жалких княжеств), а если вы подготовили выражающий вашу позицию документ, мы с радостью с ним ознакомимся.

Открыв сейф, Олгар извлек оттуда связку бумаг, обернутых в нечто напоминавшее змеиную кожу.

— Это пока только наброски, — извинился он. — При следующей встрече мы предоставим вам подробный план.

— Пока достаточно. — Чи задумалась: стоит ли ей задерживаться еще. Без сомнения удастся выяснить еще очень многое. Но, Боже, сколько же пропагандистской болтовни придется отсеять при последующем анализе! И так уже она играет в дипломатию слишком долго. Разве нет?

Затем Чи сказала, что они вполне могут выходить и на прямую связь с кораблем, а если Морручан вдруг вздумает глушить переговоры, она его быстро научит как себя вести. Услышав подобное предложение, Олгар заметно струсил, а Дагла поспешно отказался под тем предлогом, что подобные переговоры можно запеленговать.

— Ну, тогда для дальнейших переговоров вызывайте меня сюда, — пожав плечами, сказала Чи. — За это, надеюсь, Морручан вас не будет преследовать?

— Нет… думаю, что нет… но он может догадаться о том, какими сведениями мы располагаем и чем тут занимаемся…

— В ходе нашей беседы, — сказала, наконец, Чи самым слащавым тоном, на который только была способна, — я поняла, что Вождь Вах Галлена искренне желает положить конец всем этим интригам, являющимся проявлением эгоизма отдельных правителей, и выступает за то, чтобы мерсейяне направили свои объединенные усилия на достижение всеобщего благополучия.

На самом-то деле подобная чепуха ей и в голову не могла прийти. Но ведь Дагла вряд ли согласиться признать, что на самом-то деле основной его целью является абсолютная единоличная власть. Он прозрачно намекнул, что неплохо будет, если земляне подкинут ему передатчик, сигнал которого местным оборудованием не регистрируется. Ведь есть же такое в Галактике? Такая техника у них на борту, конечно, была, но Чи еще не выжила из ума, чтобы раздавать подобные устройства аборигенам, поэтому выразив огорчение, мол, к сожалению на борту ничего подобного нет, она постаралась поскорее смыться.

— До свидания, Вождь; спокойной ночи, Ваше превосходительство.

Тот же самый охранник проводил ее до дверей. Интересно, почему не пошли провожать хозяева? Меры предосторожности или просто обычай? Впрочем, какая разница. Все, назад, на корабль. В поисках аллеи, из которой можно будет незаметно взлететь, она припустила по мостовой.

Вот между двух домов показались ворота рынка. Чи шмыгнула в переулок, и в то же мгновение что-то тяжелое сбило ее с ног. Сверху кто-то навалился и сильно сжал туловище затем вспыхнул свет, и буквально тут же ей на голову набросили мешок. Чи успела почувствовать сладко-пьянящий запах — и потеряла сознание.

Адсель до сих пор не понимал, что же все-таки с ним произошло. Он шел, никому не мешая, и вдруг оказался в роли проповедника на некоем собрании верующих.

Он прокашлялся: — Друзья!

Зал взревел. Тысячи мерсейян с восторгом взирали на его возвышавшуюся над кафедрой более, чем четырехметровую фигуру. Простой люд, прихожане, городской пролетариат, много женщин… Он вспомнил, что низшие слои мерсейянского общества, в отличие от аристократии, не столь ревностно следили за должной сегрегацией полов. В массе своей они были весьма бедно одеты. Запах от их тел стоял такой, что было тяжело дышать. Расположенный в новом районе Ардайга, этот храм не отличался особой вычурностью. Однако, размеры его и различные детали отделки постоянно напоминали Адселю, что он находится на другой планете.

Воспользовавшись подвернувшейся паузой, он взял висевший на шее датчик и спросил:

— Дэвид, что я ДОЛЖЕН им сказать?

— Постарайся отделаться общими фразами, — ответил Фалькайн. — Похоже, моему гостеприимному хозяину это не по душе».

Вуденит глянул в сторону входа. У двери маячили три рослых воина из охраны Морручана. Нападения Адсель не боялся. Он вполне мог постоять за себя: огромный, весом в тонну, он был защищен прочной естественной броней, а шипам на его спине позавидовал бы любой мерсейянин. Костяные уши и веки, отчасти похожая на крокодилью пасть, унизанная устрашающе огромными зубами, — вполне естественно, что именно ему выпало в качестве наблюдателя бродить по городу.

— Не волнуйтесь, Вождь, ничего не случится. Адсель у нас миролюбивый буддист, — вежливо отклонил возражения Морручана Фалькайн.

Именно по этой причине Адсель и не смог противостоять толпе, которая в конце концов затащила его в этот собор.

— Чи на связь не выходила? — спросил Фалькайна.

— Пока нет.

— Компьютер, конечно, ждет, но я думаю, что она выйдет на связь завтра. Теперь не мешай мне. Тут в разгаре официальный банкет.

Адсель молча воздел передние ноги вверх, однако, здесь этот жест был истолкован как одобрение оваций. Чудовищный рев не умолкал. Грохнув копытами об пол, он сменил позу, однако при этом ненароком снес массивный светильник.

— Простите, — едва успел сказать он, но одетый в алые одежды мерсейянин по имени Гриф — председатель общины уверовавших в звезды, как они себя называли, стремглав бросился вперед, поднял канделябр и каким-то чудом сумел успокоить толпу.

— Друзья! — снова начал Адсель. — Дорогие друзья! Я бесконечно благодарен… Э… за оказанную мне высокую честь выступить перед вами! — Тут он попытался припомнить что-либо из тех речей политиков, которые ему доводилось слушать в студенческие годы на Земле. — Мерсейя должна занять достойное место в великом братстве разумных народов Вселенной!

— Открой нам… открой нам этот путь! — донеслось из глубины зала. — Открой нам истину, укажи этот путь, эту дорогу в великое будущее!

— О, да… с радостью. — Адсель повернулся к Грифу. — Но сначала я бы попросил Вас, славный предводитель, хотя бы в нескольких словах объяснить мне цели и задачи… этого… Как, черт возьми, на этом дурацком языке будет «клуб»? или, может «церковь»?

Основной задачей Адселя был все-таки сбор информации.

— О, благородный Галактический Гость! — с пафосом взревел Гриф. — Здесь собрались те, кто в течение многих лет жил согласно учению твоих предшественников, непрерывно ожидая их возвращения… И вот теперь мы готовы стать теми избранными, кто с вашей помощью избавит Мерсейю от всех напастей. Так веди же нас!

По профессии Адсель был планетологом. Но благодаря врожденному любопытству он постоянно тянулся к новым знаниям. Сейчас, лихорадочно переворошив в памяти почерпнутую из книг и накопленную при посещении других планет информацию, он, наконец, оценил ситуацию. Вокруг него стояли толпы верующих, придававших мистическое значение чисто случайному появлению земной экспедиции. Ну прямо жемчужина в цветке лотоса! Интересно, до чего они дошли в своей вере?

Это ему и предстояло выяснить.

— Да, это… прекрасно. Это просто великолепно! — сказал он. — И… сколько вас всего?

— Больше двух миллионов! Среди нас представители около двадцати народов. В нашем кругу есть аристократы, как например, наследный принц Вах Истира, однако, все же большинство — бедняки. Ах, если бы они знали, что ты, о Покровитель, появишься сегодня, они бы все немедленно направились бы сюда, чтобы послушать твою проповедь!

Подобное нашествие ни к чему хорошему не привело бы. Ардайг и без того был достаточно беспокойным городом. А как указывали в своем докладе психологи первой экспедиции, Мерсейяне отличались весьма воинственным нравом… и неизвестно, чем бы закончились неизбежные вспышки массовой истерии.

— Нет! — вскричал Адсель. Звук его трубного голоса чуть было не смел Грифа со сцены. — Пусть остаются дома. Спокойствие, терпение — вот основные галактические добродетели. (Попробуй скажи подобное галактическим путешественникам, поднимут на смех.) Боюсь, что чудес мы творить не будем.

Он хотел было добавить, что они принесли мерсейянам кровь, пот и слезы, но осекся. Имея дело с аудиторией, реакция которой непредсказуема, следует тщательно подбирать слова. Именно об этом и предупреждал его Фалькайн.

— Мы это понимаем, — сказал Гриф. Он явно не был ни глупцом, ни сумасшедшим, если, конечно, не принимать в расчет его веру. — Мы понимаем, что сами должны освободить себя от угнетателей! Скажи нам — с чего начать?

Адсель заметил, как схватились за оружие воины Морручана. «Мы что, должны дать толчок социальной революции?» — испуганно подумал он. «Но этого делать нельзя. Мы же должны их спасти, а для этого следует не только не ослаблять, но и усиливать ту власть, с которой приходиться иметь дело. Но стоит ли им сейчас об этом говорить?

Надо постараться усыпить их какими-нибудь скучными умозаключениями, решил Адсель и начал:

— Основным требованием является наличие правительства, работающего на благо народа, а для того, чтобы оно функционировало идеальным образом, оно прежде всего должно быть законным. Основной проблемой любого реформатора является задача установления прочной основы законности. Именно поэтому подобные мне пришельцы не смогут…

Здесь ему помешал, а как впоследствии говорил он сам, попросту спас шум снаружи. С каждой секундой шум становился все сильнее, все явственнее слышался шум сапог по мостовой. Находившиеся в зале женщины взвыли. Спрыгнув со сцены, Гриф включил телеком, и на экране высветилась запруженная вооруженной толпой улица. Над головами находившихся снаружи мерсейян, ярко выделяясь на фоне звездного неба и покрытых снегом крыш, полоскалось ядовито-желтое знамя.

— Дьяволисты! — заорал Гриф. — Этого-то я и опасался.

Адсель подскочил к нему:

— Кто это такие?

— Секта болванов. Они считают, что галактические пришельцы с самого начала хотели привести наше общество к краху. Но я принял меры на случай их появления. Смотри.

Адсель увидел, как из находившихся неподалеку от храма аллей и переулков показались отряды вооруженных мерсейян.

Гриф при помощи портативного передатчика начал подавать команды, а Адсель вернулся на сцену и стал призывать собравшихся к благоразумию.

И, наверное, ему удалось бы это сделать, но тут заработал его собственный приемник, и он услышал голос Фалькайна:

— Бросай все и немедленно двигайся во дворец! Они схватили Чи!

— Кто? Зачем?

Царившая в храме суматоха тут же отошла на второй план.

— Не знаю. Мне это только что сообщил бортовой компьютер. Она спокойно покинула дом, где вела переговоры, а потом послышался шум, визг и крики. Больше от нее ничего не поступало. Я приказал ему проследить ее координаты по несущей частоте, но он говорит, что источник постоянно перемещается. Так что, давай бегом во дворец.

Выломав кусок ближайшей стены, Адсель так и поступил.

Из-за горизонта, окрашивая струившийся над башнями Ардайга туман в золотистый цвет, поднимался Корих. Со священного холма Айд доносился грохот ритуальных барабанов. Рыночные площади постепенно заполнялись народом. Из окон и дверей сотен мелких лавчонок доносился шум голосов. Вдали глухим, мощным гулом звучал шум моторов, раздавались гудки кораблей с залива, слышался рев самолетных двигателей и грохот взлетающих ракет, которые, покидая космопорт, направлялись в сторону спутника Мерсейи — Сейта.

Морручан Большой Топор притушил свет в зале секретных переговоров. Отблески зари, несмело проникая сквозь оконные проемы, играли на напряженных лицах присутствующих.

— Я устал, — объявил он, — да и разговоры зашли в тупик.

— Вождь! — сказал Фалькайн. — Будет лучше, если мы все-таки договоримся. Пока не будет принято решение, мы не сдвинемся с места.

Морручан и Дагла остолбенели. Олгор лишился дара речи. К подобному обращению они явно не привыкли. Фалькайн не мигая смотрел на них. Поднял голову и лежавший на полу Адсель. Мерсейяне снова уселись на свои хвосты.

— На карту поставлена жизнь всей вашей цивилизации, — продолжал Фалькайн. — Мой народ, сталкиваясь со столь дикими нравами отнюдь не горит желанием терять время, средства, а теперь, возможно и жизни…

Он взял со стола и в качестве доказательства поднял вверх скафандр и ранец.

Следуя указаниям компьютера, воины Морручана еще несколько часов назад обнаружили снаряжение в канаве на окраине Ардайга. Очевидно похитители сообразили, что скафандр наводит преследователей на след.

— Что еще можно добавить? — подал голос Олгор. — Мы уже пришли к выводу, что кто-то совершил это, чтобы получить важный козырь. Это либо один из Вахов, либо кто-то со стороны. А возможно это дело рук Дьяволистов или Уверовавших в звезды. Правда, лично мне непонятно: им-то зачем идти на это.

— Но… — возразил Фалькайн. — Вряд ли они настолько наивны, чтобы считать, что…

— Я выясню, — пообещал Морручан. — Возможно, я даже сделаю прямой запрос. Беда в том, что каналы связи с правителями Гетфенну несовершенны, и поэтому ответ придет нескоро.

— В любом случае, — жестко сказал Фалькайн, — мы с Адселем не собираемся надолго оставлять нашего товарища в лапах преступников.

— Но ведь вы же не знаете точно у кого она, — напомнил Олгор. — Может быть и не у Гетфенну.

— Да, но это не помешает нам слетать в сторону их колонии. На Мерсейе должны искать вы и при этом советую проследить, чтобы и другие не теряли времени даром.

Это указание, похоже, окончательно переполнило чашу терпения Морручана.

— Вы считаете, что нам больше нечем заняться, кроме как поисками пропавшего члена вашего экипажа?

Тут Фалькайн вышел из себя:

— Если вы хотите нашего сотрудничества, лучше вплотную займитесь поисками Чи Лан!

— Тише, тише, — вступил в разговор Олгор, — мы до того утомились, что уже начали бросаться друг на друга. А это не на пользу. — С этими словами он положил руку на плечо Фалькайна.

— Дорогой гость, — сказал он. — Вы должны понимать, что организовать всемирный поиск в столь пестром мире, как наш, крайне сложно. Дело в том, что сначала большинство вождей разных народов, кланов и группировок просто этому не поверят и понадобится большое дипломатическое искусство, чтобы их в этом убедить. При этом, наверняка, найдутся и такие, которые постараются использовать сложившуюся ситуацию в своих целях, не говоря уже о том, что некоторые вообще спят и видят, как вы улетите. О дьяволистах я и не говорю.

— Если нам вернут Чи целой и невредимой, желания последних вполне могут исполниться.

Олгор растянул губы в улыбке, но лицо его по-прежнему оставалось серьезным.

— Дорогой гость, — прошептал он, — давайте не будем дурачить друг друга. Ваши ученые хотят получить базу для исследования сверхновой, а торговцам нужна прибыль. И, я думаю, они не допустят, чтобы претворению их планов помешал несчастный случай с одним из членов экипажа. Разве нет?

Фалькайн взглянул в угольно-черные глаза мерсейянина и отвел взгляд. К горлу подкатила тошнота. Главнокомандующий вооруженных сил Лафдигу вовремя разгадал блеф и дал ему это понять.

Несомненно, те, кто сейчас стоял перед ним, организуют поиск. Хотя бы для того, чтобы выявить внедренных в их круг вражеских агентов. Несомненно также и то, что на помощь придут и другие мерсейяне. Но расследование будет нескоординированным и потому оно заведомо обречено на неудачу.

А уж этим-то троим, не говоря об остальной Мерсейе, абсолютно наплевать на судьбу Чи Лан.

Она очнулась в камере.

Помещение менее трех метров в длину и половину того в высоту и ширину не имело ни окон, ни дверей, ни каких бы то ни было удобств. Из-под толстого слоя краски проступали контуры огромных плит, из которых были сложены стены, и, судя по тому, что удары кулаком не давали отзвука, стены довольно солидные. То тут, то там на прочных скобах было закреплено различное оборудование.

Осмотревшись, Чи увидела мощную лампу, термостатирующий кондиционер, агрегат для уничтожения мусора, гравитационное кресло… «Черт побери, да тут полно космических штучек!»

Ни звука, за исключением тихого жужжания кондиционера. Чистые стены, которые спустя некоторое время, похоже, даже несколько приблизились. Она в сердцах осыпала их градом отборных ругательств.

Когда один из кирпичей вдруг отъехал в сторону, Чи чуть было не задохнулась от радости. В камеру заглянул мерсейянин. За его спиной виднелся полированный металл стен, а сквозь открытый шлюз того, что по-видимому было космическим кораблем, с поверхности космодромного поля доносились крики и обрывки команд.

— Как Вы себя чувствуете? — спросил он. Вид у него был еще более омерзительный, чем у тех мерсейян, с которыми ей уже пришлось столкнуться, однако, он изо всех сил старался вести себя учтиво. На нем был ладно пригнанный мундир, на котором виднелись какие-то знаки различия.

Чи молниеносно прикинула: прыгнуть вперед, выдавить ему глаза, после чего попытаться прорваться на свободу… Нет, не стоит. Бесполезно. Но и целоваться с ним она тоже не собиралась.

— Прекрасно, благодарю вас, — промычала она в ответ. — Если, конечно, не считать того, что ваши мерзавцы изрядно меня помяли и исцарапали, и что я страдаю от голода и жажды. В благодарность за столь милое обращение, думаю, я уговорю моих коллег вымести вашу мерзкую планетку из Вселенной, в которой она явно находится не на своем месте.

Мерсейянин расхохотался.

— Да, с таким крепким духом плохо себя не почувствуешь! Вот здесь еда и питье, — он передал ей несколько пакетов. — Скоро мы взлетим. Путешествие продлится несколько дней. Вам что-нибудь нужно?

— Куда мы полетим? Кто вы? Что все это означает?

— Урх, маленькая. Я не собираюсь долго держать это окошко открытым, а то еще какой-нибудь болтун, того и гляди, заметит. Если вам что-нибудь нужно — говорите. Я попытаюсь заказать эти вещи в городе.

Впоследствии Чи обругала себя так, как даже Адселя никогда еще не поносила. Ах, если бы она догадалась заказать определенные вещи — это могло бы навести друзей на след. Но в тот момент Чи была слишком возбуждена и потому чисто механически потребовала доставить ей книги и фильмы, которые могли бы помочь ей разобраться в сложившейся на Мерсейе ситуации. В заключение она с отвращением добавила к списку еще и учебник грамматики — ей надоело изъясняться на языке местного Шекспира. Мерсейянин, кивнув, задвинул кирпич на место. При этом Чи явственно услышала щелчок. Это определенно был ригельный замок, открываемый магнитным ключом.

Еда оказалась вполне сносной, и Чи, наконец, почувствовала, что способна трезво поразмыслить над сложившейся ситуацией. Судя по всему, она находилась в потайном боксе радиационного отсека.

Межпланетные корабли мерсейян были оснащены ионными термоядерными двигателями. Когда им приходилось совершать посадки, например, для разгрузки или каких-либо особых, как например, сейчас целей, они приземлялись, а затем взлетали, пользуясь глубокими шахтами так, чтобы электромагнитное поле планеты могло поглотить и нейтрализовать губительное для всего живого излучение. По той же причине, а также на случай солнечных бурь, на каждом корабле оборудовался радиационный отсек.

Полет длился несколько дней при ускорении в одно мерсейянское G — они явно направлялись на одну из соседних планет. Но на какую именно — вот в чем вопрос. В системе Кориха межпланетное движение было весьма оживленно. Чи припомнила виденные ранее на экране радара мощные грузовые корабли и изящные крейсеры…

Наконец, вернулся тюремщик. Он принес то, что она заказывала, и предупредил, что надо пристегнуть ремни. На этот раз он представился: командир корабля — Ириад Странник.

— На кого ты работаешь? — спросила Чи. И он, пожав плечами, ответил:

— Гетфенну.

Стена снова встала на место и она опять осталась в одиночестве. Тянулись долгие дни полета, в течение которых ей осталось только заниматься самообразованием. Офицеры приносили ей еду, но в разговоры вступать избегали. Сначала Чи размышляла над тем, как бы из находившихся под рукой агрегатов системы жизнеобеспечения изготовить некоторое подобие оружия, но потом, ввиду отсутствия необходимых инструментов, от этой идеи пришлось отказаться. От безделья она начала строить планы возмездия, прикидывая, что она сделает с Ириадом, когда придет ее время.

Узнав об этих планах, даже видавшие виды Фалькайн и Адсель содрогнулись бы.

В один прекрасный день обед сильно запоздал. Когда, наконец, окошко открылось, Чи так яростно бросилась вперед, что Ириад отшатнулся и выхватил пистолет.

— Что случилось? — спросила Чи. — Где мой обед? Вы что, ждете пока он покроется плесенью?

Ириад выглядел потрясенным.

— Нас досматривали.

— Как это? Ведь перегрузки не было.

Ваши друзья без труда настигли нас… и пришвартовавшись, произвели обыск… не имея сведений о вашем вооружении, я был вынужден подчиниться… на борт поднимался какой-то дракон.

Чи в сердцах заколотила кулачками по спине. Идиот! Пустоголовый болван! Оказывается, Адсель проходил по кораблю всего лишь в нескольких метрах от нее и даже не подумал…

Тут Ириад гордо приосанился.

— Но Хагуан предупреждал меня, что к этому следует быть готовым. Мы все-таки кое что смыслим в контрабанде, да и вы, галактические пришельцы, как оказалось, не боги…

— И куда они улетели?

— Проверять другие корабли. Удачи им в этом.

— Вы что, рассчитываете прятать меня вечно?

— На Ронруаде у Хагуана много надежных тайников. — Передав ей обед и забрав оставшиеся от завтрака пустые пакеты, Ириад гордо удалился.

Спустя некоторое время он пришел вновь и отконвоировал ее в грузовой отсек. Там ей пришлось залезть в какой-то контейнер, который немедленно закрыли. Стало темно. Потянулись томительные часы маневрирования, снижения, посадки, затем долгое ожидание… и вот контейнер выгрузили и повезли в неизвестном направлении.

Наконец, люк открылся, и Чи медленно выбралась наружу. Сила тяготения оказалась раза в два меньше нормальной, но мышцы прямо-таки ныли от долгого бездействия. Несколько рабочих уволокли контейнер, и она увидела стоящих вокруг охранников. Оказавшийся рядом врач тщательно обследовал ее. Настолько тщательно, что его следовало бы разорвать на куски. Закончив осмотр, он сказал, что ей следует хорошенько отдохнуть, и все вышли.

Комната оказалась тесноватой, но роскошно обставленной, а пища, которую доставили позже, была просто бесподобной. Чи свернулась на кровати и постаралась заснуть.

И вот ее повели по длинному коридору, по огромной винтовой лестнице на встречу с тем, кто приказал доставить ее сюда.

Огромной тушей он склонился над до блеска отполированным столом из темного дерева. Над полом клубился плотный белый дым. Где-то звучала музыка. По стенам были развешены картины. Сквозь огромные стекла открывалась панорама планеты. Чи разглядела бурые песчаные холмы, над которыми бушевала пурга и усыпанные ледяными иглами, бурные заросли какого-то кустарника.

Над самым горизонтом сквозь разреженную атмосферу полыхал Корих. В пурпурном небе виднелось несколько звезд. Чи машинально выделила среди них Валендерай и невольно содрогнулась. Звезда эта, сияя казалось бы вполне невинным немигающим светом, неотвратимо излучала смерть.

— Приветствую Галактического Гостя, — произношение этого типа мало отличалось от акцента Олгора. — Мое имя Хагуан Элуац. Насколько мне известно, вас зовут Чи Лан.

Чи выгнула спину, презрительно изогнула хвост и плюнула в сторону Хагуана, но даже несмотря на это, она по-прежнему чувствовала себя крайне беспомощно. Мерсейянин поражал своими размерами. Под затейливо разукрашенной мантией проступало огромное брюхо. Он явно не принадлежал к народам, населявшим берега Вилвуда. В пользу этого красноречиво свидетельствовали большие миндалевидные глаза, крючковатый нос и крупная, иссиня-черная чешуя, покрывавшая его тело.

Взмах унизанной перстнями руки, и охрана, щелкнув хвостами, покинула помещение. Дверь захлопнулась, и они остались одни. На столе Хагуана рядом с интеркомом лежал внушительного вида пистолет.

Он улыбнулся.

— Не бойтесь, мы не причиним вам зла и мы крайне сожалеем о тех неудобствах, которые пришлось вам причинить. Мы были вынуждены поступить так в силу крайней необходимости.

— Необходимости самоубийства? — прорычала Чи.

— Необходимости самоспасения. Присаживайтесь, пожалуйста. Нам с вами предстоит о многом переговорить. Не желаете ли чего-нибудь освежающего?

Чи отрицательно помотала головой и запрыгнула в кресло.

— Потрудитесь-ка теперь объяснить ваше столь вызывающее поведение.

— Охотно сделаю это, — и Хагуан, откинувшись на хвосте, начал свой рассказ: — Думаю, что вы слабо представляете, что такое Гетфенну. Наша колония образовалась после отлета первых галактических гостей. Но сейчас… — Он не на шутку разошелся, и в течение долгих минут Чи должна была выслушивать истории о том, как со временем колония разрослась, и что в настоящий момент ее население насчитывает миллионы граждан, и что она обладает несметными богатствами, и что теперь им по силам строительство огромных городов на самых разных планетах, и что Гетфенну вполне способна постоять за себя перед лицом множества коварных врагов.

…Судя по тому, что уже успела повидать Чи, этот Хагуан не преувеличивал.

— И сейчас мы находимся в одном их таких городов? — спросила она.

— Нет, мы сейчас в одном из небольших поселений на Ронруаде. Преклоняясь перед вашей ловкостью и умом, не буду уточнять, где именно.

— А я о ваших умственных способностях крайне невысокого мнения!

— Храих! Удивительно. На мой взгляд, мы сработали безупречно, причем, что немаловажно, крайне быстро. Но это и не мудрено. Организация, подобная нашей, всегда должна быть настороже. Мы навострили уши с самого момента вашего появления. Но знаем мы пока что весьма и весьма мало… — тут Хагуан направил свой взор в сторону маячившей в проеме окна Валендерай и моргнул: — Эта звезда должна в скором времени взорваться, не так ли?

— Именно так. При этом ваша цивилизация погибнет… Если, конечно…

— Знаю, знаю. Поверьте, мы хорошо платим своим ученым, — с этими словами Хагуан наклонился вперед. — Воинственные правители Мерсейи видят в этом событии прекраснейшую возможность избавиться от Гетфенну. Для этого им стоит лишь отказать нам а помощи по спасению колонии. И тогда на нас можно смело ставить крест. Думаю, что вы — посланцы Галактики, учитывая, что укрыть все и вся защитными экранами не удастся, с этим спорить не будете? Вы ведь тоже, наверняка, являетесь сторонниками законности и правопорядка. Не так ли?

Чи кивнула. Хагуан был близок к истине. Лигу меньше всего интересовало с кем иметь дело: им, по сути дела, было важнее просто набрать достаточное количество налогоплательщиков, чтобы финансировать предстоящие работы.

— Итак, вы силой захватили меня, чтобы завоевать наше дружеское расположение.

— А что нам терять? Можно было, конечно, вступить в переговоры с вами и попытаться объяснить в чем дело. Но был бы от этого толк?

— А что, если мои друзья вообще решат плюнуть на вашу дурацкую цивилизацию?

— Тогда случится непоправимое, — с убийственным спокойствием изрек Хагуан. — Но и в этом случае Гетфенну имеет больше шансов выжить. Но я сомневаюсь, что ваши друзья пойдут на это. Боюсь, это не очень понравится вашему начальству.

Чи едко улыбнулась.

— Боюсь, заложник из меня неважный.

— Что поделаешь, — невозмутимо согласился Хагуан. — Но в любом случае, вы послужите источником информации.

Шерсть синтиянки встала дыбом.

— Если вы полагаете, что я смогу объяснить вам как организовать защиту колонии, вы сильно ошибаетесь: я не инженер.

— Понимаю. Очень жаль. Но вы же должны хоть немного ориентироваться в технических достижениях своей цивилизации. Вы вполне можете, например, подсказать, что инженеры могут усовершенствовать, а что нет. Кроме того, вы повидали много планет, много разных народов, знакомы с их законами, обычаями, потребностями и всегда сможете подсказать чего и от кого можно ожидать. С вашей помощью мы угоним межпланетные корабли и научимся ими управлять. Вы сможете подсказать как найти тех, кто, конечно же, за щедрую плату, будет готов прийти нам на помощь…

— Если вы думаете, что Лига потерпит…

— Возможно нет, а возможно и да. Во вселенной очень много планет и народов, так что строить какие-либо догадки нет смысла. Но Гетфенну привыкла расталкивать соперников локтями. А в данном случае вы нам подскажете каким образом себя вести.

— А как Вы узнаете, можно ли мне доверять?

В голосе Хагуана отчетливо зазвучали металлические нотки.

— Мы привыкли судить о земле по тем всходам, которые она дает. Если нас постигнет неудача, и Гетфенну будет обречена, у нас есть масса способов рассчитаться с предателями. Если хотите, я продемонстрирую вам мои камеры пыток. В этом деле мы чрезвычайно искусны. Даже учитывая ваши несколько нестандартные размеры, гарантирую, вы промучаетесь достаточно долго В зале воцарилось молчание. Корих медленно исчез за горизонтом. Небо мгновенно потемнело и на нем зловеще величественно засияли огромные звездные скопления.

Хагуан, чтобы хоть как-то скрасить эту чудовищную картину, включил свет.

— Однако, если вы спасете нас, — промолвил он, — мы даруем вам свободу и щедро вознаградим.

— Но… — Чи мысленно представила себе мрачную перспективу: предательство — всеобщее презрение по возвращении, пожизненное изгнание…

— Вы собираетесь держать меня до самого конца?

— Ну конечно.

Поиски оказались безуспешными. Чи Лан казалось, канула в пустоту, гораздо более мрачную, чем окружающий космос.

Фалькайн и Адсель поработали на совесть. Они буквально перерыли весь Луридор — переполненный мерзостью город-столицу Ронруада. В то время, как звездолет с адским грохотом рассекал небо над городом, периодически демонстрируя мощь своих энергетических пушек, они, действуя силой, угрозами, уговорами и даже подкупом, перевернули город вверх дном. Им пришлось столкнуться с самой различной реакцией обитателей Ронруада: от прямо-таки животного ужаса простых жителей до безмозглого чванства правителей. Но ничто ни малейшим образом не натолкнуло их на след похитителей Чи Лан.

Фалькайн в отчаянии запустил руку в свои взлохмаченные волосы. Он сдерживался из последних сил.

— Все таки, стоило, наверное, прихватить с собой того владельца казино и хорошенько его тут обработать.

— Нет, — сказал Адсель. — Я имею ввиду не моральную сторону вопроса. Просто я уверен в том, что все, кто что-либо знает о похищении, давно находятся в надежном месте. Это элементарная предосторожность. Мы ведь даже не знаем: действительно ли это дело рук мятежников.

— Ты прав. Это могли быть и Морручан, и Дагла, и Олгор или действующие по собственной инициативе их союзники, или просто какие-нибудь фанатики.

Фалькайн посмотрел на экран заднего обзора. Ронруад выглядевший уже маленьким красновато-бурым полумесяцем с каждой секундой все более отдалялся. «Настойчивый» шел назад, к Мерсейе. Что и говорить, омерзительная планетка. Невелика беда, если, в конце концов, сверхновая испепелит ее вместе со всеми обитателями. Даже самая захудалая планетка — это целый мир: горы, равнины, долины рек, озера, пещеры, миллионы квадратных километров поверхности, — все им не охватить. Мерсейя еще крупнее, а ведь в этой системе есть и другие планеты со множеством своих спутников. Чего стоит одно только пространство с миллионами астероидов…

Все, что требовалось от похитителей Чи — это только периодически менять место ее содержания. В этом случае, будь хоть весь флот Лиги брошен на поиски, вероятность успеха равнялась нулю.

— Мерсейяне хоть знают, где искать, — в сотый раз пробормотал Фалькайн. — Мы же не знаем, ни входов, ни выходов. Но мы обязаны заставить их шевелиться.

— У них и так будет много работы, — сказал Адсель.

— А как насчет тех энтузиастов, перед которыми ты выступал?

— Да, уверовавшие дружелюбны нам, — ответил Адсель. — Но в большинстве своем они бедны и, как бы это сказать, живут в царстве иллюзий. Вряд ли они смогут нам помочь. Я даже опасаюсь, что своими стычками с дьяволистами они только усложнят нашу ситуацию.

— Ты говоришь об антигалактистах? — Фалькайн в задумчивости почесал подбородок — А, может, это их рук дело?

— Сомневаюсь. Их, конечно, нельзя недооценивать, но насколько я успел заметить, они крайне слабо организованы.

— Проклятье! Если нам не удастся ее вернуть, придется поджарить всю их цивилизацию!

Не выйдет. Несправедливо обрекать на гибель миллионы за преступление, совершенное единицами.

— Но миллионы могли бы заняться поиском этой кучки преступников. Это им вполне по силам. Наверняка можно найти какие-то концы…

На пульте управления замигали огни и компьютер объявил:

«Наблюдаю корабль. Судя по всему — грузовой… с одной из планет… Дистанция…»

— Засохни! — рявкнул Фалькайн. — И испарись к чертовой матери!

«К сожалению, я для этого не приспособлен».

Фалькайн вырубил звук. Некоторое время сидел молча, уставившись на звезды. Из пальцев выскользнула и упала на пол давно потухшая трубка, но он этого даже не заметил. Адсель вздохнул, вытянул шею и положил голову на пол.

— Бедная маленькая Чи, — проговорил наконец Фалькайн. — Как же далеко от дома нашла она свою смерть.

— Скорее всего она жива, — сказал Адсель.

— Будем надеяться. Но на Синтии она привыкла порхать по деревьям в бескрайних лесах. Жизнь в клетке убьет ее.

— А если и не убьет, так изведет, точно. Она же так легко раздражается. Когда ей будет не на кого злиться, она станет терзать себя.

— А ты, ты все время ругался с ней.

— Это ничего не значит. Потом мы мирились и после ссоры она готовила мне роскошный ужин. А однажды, когда я похвалил ее очередную картину, она сунула ее мне со словами: «Если эта мазня тебе понравилась, возьми ее на память».

— Помнишь?

— Угу.

Компьютер снова автоматически включился.

«Требуется корректировка курса, — заявил он, — чтобы избежать столкновения с очередным грузовым кораблем».

— Ну так сделай это, — проворчал Фалькайн. — У них тут, черт возьми, довольно оживленное движение.

— Мы ведь движемся по эклиптике и вдобавок еще не далеко отошли от Ронрауда, — сказал Адсель.

Фалькайн с силой хрустнул пальцами.

— А что, если мы их слегка припугнем? — проговорил он вдруг удивительно безразличным тоном. — Убивать никого не будем, а просто сожжем парочку роскошных дворцов и пообещаем еще, если они не возьмутся за ум и не займутся, наконец, серьезным поиском.

— Нет. Этого делать нельзя. Мы обладаем большими полномочиями, но не до такой же степени.

— Потом что-нибудь придумаем, чтобы оправдаться перед следственной группой.

— Такой поступок может нарушить взаимоотношения, породить недовольство, а это неминуемо помешает успешному проведению спасательных мероприятий. Мы же видели, что вся культура мерсейян основывается на примитивных понятиях гордости. Подобная попытка отхлестать их по щекам, не давая возможности хоть как-то постоять за себя, может привести к тому, что они попросту откажутся от галактической помощи. А за это отвечать придется лично нам, причем, в уголовном порядке. Нет, Дэвид, я на это не пойду.

— Итак, мы бессильны что-либо предпринять. — Фалькайн замолчал. Потом, с силой обрушив кулаки на подлокотники своего кресла, резко вскочил. Адсель тоже поднялся. Он слишком хорошо знал своего товарища.

Сверкая водами океанов, местами прикрытая покрывалом облаков, в сапфировом свете окруженного сияющими звездами Кориха, показалась Мерсейя. Четыре ее маленьких луны расположились так, что образовали нечто вроде диковинной диадемы.

Космический крейсер объединенного флота Вахов «Ионуар», двигаясь по полярной орбите, медленно выплыл из-за кромки планеты. Официально он находился в режиме патрулирования: на случай если гражданским кораблям вдруг понадобиться какая-либо помощь. На самом деле, его задачей было наблюдение за боевыми кораблями Лафдигу, Уолдера или Нерсанского Союза. На всякий случай, если они вдруг вздумают нарушить мирный договор. И, конечно, при появлении пришельцев следовало присматривать и за ними. Одному только Богу известно, что они могут выкинуть. Обстановка такова, что постоянно надо быть начеку и держать оружие наготове.

Стоя на командирском мостике, капитан корабля Тринтаф Фангриф Укротитель мрачно взирал в бездонное пространство космоса и безуспешно пытался представить, какие миры таятся за мириадами сверкающих звезд. Он был воспитан в знании того что некоторым представителям других цивилизаций доступны огромные межзвездные расстояния, в то время, как его народ все еще не был способен вырваться за пределы собственной солнечной системы. Тринтаф по-своему ненавидел галактических путешественников… а теперь они появились в этих краях опять. Зачем? По этому поводу ходило множество слухов. В основном, речь шла о возможности вспышки Валендерай.

Помощь. Сотрудничество. Неужели Вах Истиру суждено стать жалким вассалом этих пришельцев?

Зазвучал сигнал вызова, и интерком изрек: «Докладывает центральный радарный пост: прямо по курсу посторонний объект».

Последовавшие вслед за сообщением параметры поражали. Даже несмотря на отсутствие излучения от реактивной тяги, это явно не метеорит. Галактические гости!

Узкий, черный мундир чуть не лопнул по швам, когда Тринтаф начал выкрикивать команды. Орудия к бою! Он не жаждал битвы, — элементарная осторожность. Но если сражению суждено произойти, он с удовольствием понаблюдает, как чужаки сумеют выдержать залп лазерных орудий и ядерных ракет.

Тем временем, звездолет на экране вырастал с каждой секундой… изящные каплевидные обводы… он казался удивительно крохотным по сравнению с огромной, звериной тушей «Ионуара». Галактический корабль перемещался настолько быстро, что Тринтаф еле успевал за ним следить. Проклятье! На такой скорости корабль давно должно было расплющить, а экипаж превратился бы в мокрое место.

Почему же?.. Возможно, какое-то контрполе… И когда, наконец, звездолет завис в нескольких километрах от «Ионуара», Тринтаф постарался сосредоточиться. Несомненно, с минуты на минуту они выйдут на связь. При этом ему понадобится максимальная выдержка и предельная собранность.

В инструкциях, врученных ему перед полетом, говорилось, что пришельцы покинули Мерсейю в ярости от того, что вся планета не занялась поисками пропавшего члена экипажа. Вожди, конечно, пытались их успокоить, понятно, что они готовы были сделать все возможное лишь бы ублажить звездных гостей, но ведь у них и своих собственных дел предостаточно. Но пришельцы оказались неспособны понять, что нужды целого мира гораздо важнее их личных желаний. В свою очередь Вожди, дабы не уронить своего авторитета в глазах населения, также отнеслись к их требованиям довольно прохладно.

Именно поэтому, едва завидев на экране изображение галактического звездолета, Тринтаф положил палец на кнопку пуска ракет. Один только вид пришельца уже вызывал отвращение: хрупкая фигурка, волосатая голова, бесхвостое тело, светло-коричневая, покрытая легким пушком кожа, — все это выглядело жалкой пародией на мерсейянина. С гораздо большим удовольствием Тринтаф имел бы дело с тем, который стоял позади. Этот внушал доверие одним своим видом.

Тем не менее, Тринтаф произнес положенные в таких случаях приветствия и спокойным голосом осведомился о том, что нужно пришельцам.

Фалькайн уже вполне освоился с языком.

— Капитан! — промолвил он. — Я тоже рад встрече, однако, как мне не жаль, вам придется вернуться на базу.

Сердце Тринтафа бешено заколотилось. Мысленно он грозно выругался, но виду не подал и спокойным тоном спросил:

— А в чем, собственно, дело?

— Мы уже проинформировали ряд ваших вождей, однако, они, по-видимому, еще не сообразили что к чему, поэтому я еще раз объясню суть дела лично для вас.

— Кто-то, имени его, мы не знаем, похитил одного из членов нашего экипажа. Думаю, что вы, капитан, понимаете, что для нас возвращение товарища является делом чести.

— Понимаю, — ответил Тринтаф. — Долг и законы чести требуют, чтобы мы оказали вам максимальную помощь, но какое это имеет отношение к моему кораблю?

— Если изволите, я продолжу. Так вот, мы никому не хотим причинить вреда. У нас слишком мало времени, чтобы подготовиться к грядущей катастрофе, и специалистов не так уж много. Вклад каждого из них в дело спасения вашей цивилизации крайне важен. В частности, без специальных знаний, которыми обладает наш исчезнувший товарищ, не обойтись. Именно поэтому ее возвращение имеет ключевое значение для всех мерсейян.

Тринтаф ухмыльнулся. Он — то знал, что этот аргумент есть ничто иное, как одна из уловок, имеющая своей целью заставить его народ плясать под дудку пришельцев.

— Поиски представляются нам абсолютно безнадежными до тех пор, пока похитители будут иметь возможность перемещать ее в космосе с места на место, — продолжал Фалькайн. — Поэтому, до тех пор, пока она не будет обнаружена, межпланетное сообщение должно быть прекращено.

— Это невозможно, — взревел Тринтаф.

— Отнюдь, — ответил Фалькайн.

Тринтаф со стыдом поймал себя на том, что дрожа от ярости, он только и смог выдавить:

— Но у меня нет такого приказа.

— Сожалею, — сказал Фалькайн. — Не сомневаюсь, что ваше начальство отдаст соответствующие распоряжения, но на это нужно время, а дело не ждет. Поэтому, будьте благоразумны, капитан, возвращайтесь на базу.

Палец Тринтафа напрягся на кнопке пуска.

— А если я откажусь?

— Капитан, мы не хотели бы наносить какие-либо повреждения вашему прекрасному кораблю…

Тринтаф нажал кнопку.

Стрелки давно уже навели оружие на цель; ракеты рванулись вперед.

Безрезультатно. Противник неуловимым движением ускользнул в сторону — и ракеты пронеслись мимо, а мощнейший лучевой залп сверкающими брызгами разбился о какую-то невидимую преграду…

Маленький звездолет заложил крутой вираж и выпустил в направлении «Ионуара» всего лишь один короткий лучик. На крейсере взвыли сирены, и аварийная служба немедленно доложила, что часть броневых плит обшивки срезана с такой легкостью, как если бы кто-то острым ножом снял стружку с куска мягкой древесины… Особых повреждений нет, однако, будь луч направлен на реакторы…

— Досадно, не правда ли, капитан? — сказал Фалькайн. — Вот что порой случается, когда управление огнем чрезмерно автоматизированно. Ради вашего экипажа, ради страны, боевым кораблем которой вы имеете честь управлять, прошу вас: передумайте пока не поздно.

— Прекратите огонь, — подавленно пробормотал Тринтаф.

— И тогда Вы вернетесь на планету? — спросил Фалькайн.

— Да, я обещаю вам, — вырвалось из перекошенного рта Тринтафа.

— Ну и отлично. Вы мудрый воин, капитан. Приветствую ваше мужество и искренне надеюсь, что при встрече со своими коллегами вы предупредите их должным образом, и они впредь будут стараться вести себя так, чтобы поводов для подобного события больше не возникало.

Взревели двигатели и «Ионуар» — гордость Вахов, двинулся в сторону Мерсейи.

А на борту «Настойчивого» Фалькайн, обтерев вспотевший лоб, устало улыбнулся Адселю.

— Знаешь, в какой-то момент мне показалось, что этот болван собирается драться.

— Ну, тогда мы бы с ними быстро расправились, — невозмутимо сказал Адсель. — И я уверен, что у них есть спасательный катер. Так что ничего страшного не произошло бы.

— Это все так, но подумать только, какой скандал разгорелся бы, — Фалькайн встряхнулся. — Ну, ладно, за дело. Нам предстоит еще много возни с другими.

— Сможем ли мы в одиночку блокировать целую солнечную систему? — спросил Адсель. — Что-то я такого не припоминаю.

— Да, такого в истории еще не было. И потому, что противник тоже обладал звездолетами на гипертяге. А у этих Мерсейян — допотопные корабли, да вдобавок, нам надо следить всего лишь за одной планетой. Ведь через нее осуществляются все перевозки, — Фалькайн начал набивать трубку. — Слушай, Адсель, займись — ка ты составлением обращения к мерсейянам. У тебя это получится гораздо лучше, чем у меня… тактичнее, что ли…

— А что им сказать? — спросил вуденит.

— Да то же самое, что говорил я, только надо все это аккуратно упаковать и обвязать розовой ленточкой.

— Ты серьезно полагаешь, что это сработает, Дэвид?

— Почти уверен. Посуди сам. Мы потребуем только, чтобы Чи доставили в какое-нибудь безопасное место и сообщили нам, куда именно. Мы не будем требовать для преступников никакого наказания. А если похитители ее не вернут, тогда: во-первых, за ними день и ночь будет охотиться все население, а во-вторых, вся цивилизация будет нести от подобной блокады огромные убытки. Ведь перевозки играют в их экономике крайне важную роль.

Адсель беспокойно заворочался.

— Мы не должны принести им страдания.

— А мы и не будем. Пищу, за исключением, конечно, всяких там деликатесов, они с планеты на планету не возят — это слишком дорого. Единственное, чего мы таким образом добьемся, это что они начнут терпеть убытки. Причем, со скоростью миллион кредитов в секунду. И очень важные персоны начнут направо и налево отдавать приказы. Заводы замрут, космопорты опустеют… сместится политическое и военное равновесие… Остальное можешь додумать сам.

Фалькайн закурил и выпустил голубоватое облачко дыма.

— Но не думаю, что дело зайдет так далеко, — продолжал он. — Мерсейяне не хуже нас с тобой представляют возможные последствия такой блокады. И это не гипотетическая катастрофа, которая может произойти спустя три года — это конкретное исчезновение денег и власти прямо сейчас, немедленно. Поэтому они решат в первую очередь отыскать преступников и расправиться с ними. Похитители будут это знать и, кроме того, я уверен, их собственный карман тоже сильно пострадает. Могу поспорить, что через пару дней они сами предложат вернуть Чи целой и невредимой в обмен на снятие блокады.

— И насколько я понимаю, это предложение мы с достоинством примем?

— Адсель, я же тебе говорил. У нас нет другого выхода. Жаль, конечно, но ничего не поделаешь, придется нам получить ее обратно.

— Дэвид, я прошу тебя, не будь таким циником. Мне грустно видеть, как ты теряешь человеческий облик.

— Зато я получаю прибыль. — подмигнул ему Фалькайн. — Ну-ка, тупица, подсуетись немного, найди нам еще какой-нибудь корабль, — обратился он к компьютеру.

Огромный зал для телеконференций, расположенный в замке Афон, позволял одновременно обеспечить связь со всеми уголками планеты. Фалькайн восседал на принесенном с корабля кресле за огромным столом, испещренным портретами древних воинов, и молча взирал на телеэкраны, занимавшие всю противоположную стену. С этих экранов на него смотрели больше сотни повелителей Мерсейи. При таком масштабе они мало отличались друг от друга. И только одно изображение массивной черной туши было со всех сторон окружено пустыми экранами. Ни один из вождей не мог допустить того, чтобы его облик соседствовал с Хагуаном Элуацем.

Встав позади землянина, Морручан — повелитель Вах Датира — с холодной торжественностью произнес:

— Именем Господа нашего и крови его, мы собрались здесь. Так пусть же эта встреча пойдет на благо всем нам и нашим народам. И да будет наше решение мудрым и справедливым.

Фалькайн слушал вполслуха, мысленно еще и еще раз повторяя свою речь. То, что он собирался сказать, могло вызвать последствия, подобные взрыву кобальтовой бомбы.

Бояться, конечно, нечего. «Настойчивый» в данный момент грозно висел прямо над Ардайгом, и телевидение транслировало вид звездолета на всю Мерсейю. Адсель и Чи Лан сидели за пультом управления огнем. Фалькайн был в полной безопасности.

Но слова, которые он скоро произнесет, могут вызвать массовые волнения, что это, в свою очередь, может помешать выполнению их миссии. Поэтому надо внимательно следить за собой и… надеяться на лучшее.

— …Долг гостеприимства обязывает нас выслушать гостя, — закончил, наконец, Морручан.

Фалькайн встал. Он знал, что в глазах аборигенов выглядит чудовищем, поступки которого непредсказуемы, да к тому же, как оказалось, весьма опасны. Именно поэтому он одел сегодня самый скромный серый скафандр и не взял с собой никакого оружия.

— Уважаемые господа, — начал он. — Прошу простить меня за то, что я не использую при обращении ваши титулы: поскольку поистине неисчислимы ваши звания, заслуги и страны, которыми вы правите. Вы вершите судьбы народов Мерсейи. Надеюсь, вы будете откровенны, ведь эта секретная встреча призвана решить, что лучше всего для Мерсейи. Прежде всего, позвольте сердечно поблагодарить вас за самоотверженные усилия, направленные на возвращение одного из членов нашего экипажа. А также за то, что вы вняли моей просьбе допустить на наше совещание его величество Хагуана Элуаца, хотя это и противоречит вашим законам. Также позвольте мне выразить сожаление по поводу того, что вам на некоторое время пришлось прекратить космические перевозки, это было вызвано лишь известной вам необходимостью, и я хочу поблагодарить всех тех, кто оказал нам в этом содействие. Надеюсь, вы понимаете сколь ничтожны нанесенные нам убытки в сравнении с тем, что мой народ готов прийти на помощь ради спасения вашей цивилизации. Теперь давайте забудем о том, что было в прошлом, и устремим свои взоры в будущее. Наш долг — организовать спасение. Основная проблема заключается в том, как это сделать. Галактические советники не собираются брать власть в свои руки. Дело в том, что, даже если бы захотели, это почти невозможно. Их слишком мало, им предстоит большая работа и они слишком чужды вашим народам. Для успешного выполнения своих задач им придется опираться на существующую власть. Им понадобится огромное количество самых разных материалов и приспособлений. Думаю, что столь опытные правители, какими являетесь вы, с легкостью смогут обеспечить все необходимое.

Он прокашлялся и продолжал:

— Основной вопрос заключается в том, с кем нашим людям предстоит работать в наиболее тесном контакте? Они не хотели бы никого выделять особо. В нужный момент всем вам будут даны подробные разъяснения. Помощь, конечно, будет оказана всем без исключения. Хотя, как нетрудно видеть, ваш мир велик и чрезвычайно разнообразен. Для того, чтобы меры по спасению были действительно всеобъемлющими и эффективными, нам понадобится небольшой, дружный совет мерсейян, которые и будут решать возникающие по ходу дела вопросы. Далее, ресурсы вашего мира следует использовать скоординировано. Например, ни одна страна не должна препятствовать поставкам сырья в какую-либо другую. Перевозки должны осуществляться свободно в любые пункты вашей системы. Для этого должен быть задействован весь имеющийся в наличии транспорт. Поставить вам необходимое количество кораблей мы не сможем, но мы в силах обеспечить вас защитными экранами… И в то же время ни на минуту нельзя забывать о нуждах народов. Я имею в виду обычные потребности людей… Например, в пище. Поэтому нам придется разумно распорядиться сырьем и установить новую систему жестких приоритетов.

Полагаю, что теперь вам понятна необходимость создания международной организации, которая предназначена обеспечивать нас информацией и должным образом координировать наши действия; еще лучше, если в распоряжении подобного органа будут находиться конкретные силы и средства.

Было бы здорово, если бы подобная организация уже существовала. Если позволите, я попытаюсь коротко дать оценку ситуации: Мерсейя кишит самыми разными проявлениями ненависти, вражды, зависти. Вы слишком разобщены для того, чтобы проявить единство братстве даже для спасения собственной цивилизации. Если даже удастся учредить некий орган верховного руководства, нам придется зорко следить за ним: дабы избежать попыток узурпации власти. Нам в Галактике для этих целей потребовалась бы всего лишь одна сплоченная группа. Вам же не хватит и сотни.

— Итак, — Фалькайн взял в руки трубку. — Мой экипаж не должен давать какие-либо рекомендации. Но ситуация такова, что начинать действовать придется с нашей подачи. Мы нашли одну группировку, которая резко отличается от остальных. Они готовы пренебречь разногласиями. Этот народ достаточно многочисленен, могуч, богат. Признаюсь честно, это не те люди с которыми нам бы хотелось иметь дело. Вместо того, чтобы им помогать, мы с большим удовольствием оставили бы их наедине с грядущей катастрофой. Но у нас принято считать, что для достижения цели все средства хороши.

Фалькайн почувствовал охватившее аудиторию напряжение и до того, как грянул гром, быстро проговорил:

— Я имею в виду Гетфенну.

Затем произошло нечто неописуемое.

До сих пор Фалькайн, по сути, лишь подводил их к главной цели доклада. Теперь он добавил, что сам несет огромную ответственность за успех мероприятия, с удовольствием прошелся по поводу недостатков Хагуана и, в конце концов, после многочасовой дискуссии собрание все же решило обсудить это предложение. В принципе, чем закончится собрание, было ясно заранее. У Мерсейи не было выхода.

Экраны погасли.

Весь мокрый, еще дрожащий от возбуждения Фалькайн повернулся к Морручану. Вождь, судорожно схватившись за пистолет, яростно отчеканивая каждое слово, прокричал:

— Да ты хоть понимаешь, что ты пытаешься сделать? Ты не просто превозносишь эту банду, ты пытаешься их узаконить. Теперь они будут считать себя частью нашего общества!

— Но разве они не будут выполнять законы этого общества? — изрядно севшим голосом спросил Фалькайн.

— Как бы не так!.. — Морручан чуть не лопался от злобы. — Но отмщение придет. Вахи отомстят им. А потом… Кстати, ты научишь нас строить межзвездные корабли?

— Нет, я передумал, — ответил Фалькайн.

— Ну и не надо. Это не важно. Мы сами многому научимся, а потом… Короче, пришелец, наши потомки еще посмотрят…

— Неужели вам недоступно элементарное чувство признательности?

— Нет! Среди моих людей и так хватает сентиментальных мечтателей. Но ты, в конце концов, улетишь и тогда я возьмусь за дело.

Фалькайн не стал спорить. Он слишком устал. Откашлявшись, он связался с кораблем и его подобрали на борт.

Позднее, когда «Настойчивый» уже находился в межзвездном пространстве, он краем уха услышал голос Чи:

— Но я до этих мерзавцев еще доберусь, они крепко пожалеют о том дне, когда схватили меня.

— Ты что собираешься вернуться? — спросил он.

— Боже упаси, — ответила Чи. — Но инженерам на Мерсейе нужно иногда слегка развлечься, и Гетфенну с избытком обеспечит их этим… всякими игорными домами, и прочим… Я попрошу ребят прихватить такие штучки, которые могут управлять рулеткой…

Адсель печально вздохнул.

— Ну почему в столь прекрасном и таком ужасном космосе мы, разумные существа, вечно должны быть такими мстительными?

Фалькайн улыбнулся:

— В противном случае жизнь не была бы такой забавной.

Когда фронт вспышки сверхновой достиг Мерсейи, работы еще не шли полным ходом.

Внезапно в южной части небосвода ослепительно, раза в три интенсивней Кориха, засияла звезда. Подобно вспышке молнии, планету охватило яркое голубое сияние, контрастными тенями подчеркнув силуэты холмов и деревьев. Над лесами взвились стаи испуганных птиц. В наэлектризованном воздухе разнесся вой тысяч диких животных, с которым смешался грохот ритуальных барабанов, вопли и стенания молящихся мерсейян; тех, которые тысячелетиями жили в страхе перед тьмой и которым ее так теперь не хватало. Наступивший столь долгожданный день оказался в тысячу раз ужаснее.

В течение многих месяцев звезда постоянно уменьшалась в размерах и наконец превратилась в еле различимую точку. Угасая, она представляла собой великолепное зрелище: окаймлявшая ее газовая туманность сияла сотнями самых разных оттенков — от изжелта-на фоне пылающего солнца, белого в центре до темно-фиолетового по краям. Все это время в верхних слоях атмосферы Мерсейи непрерывно рождались мощные воздушные потоки… В каждом порыве ветра слышался голос бури.

А потом пошел радиоактивный дождь. И в этом уже не было ничего забавного.