День, когда ты придешь

отметили их высокие прыжки – они тоже скрылись в тайге.

– Как же… так… – бормотал Хантер. Уже не слыша окликов, и не чувствуя, как его

трясут за плечи подбежавшие водители. В ушах тонко звенело.

Рыцарь Западно-тихоокеанской флотилии.

Он наверняка знает, что, имея дело с этими новыми игрушками – бронероботами с

лямбда драйверами – нужно быть готовым к неожиданностям.

Пришла пора переходить к полевым тренировкам.

На следующие два дня упражнений были назначены учебные бои. Соске должен

был сражаться против реальных противников. Это были никто иные, как все те же

французы, оперативники из команды Лемона, уже слегка заскучавшие от однообразной

жизни в заброшенном лагере.

Выбор маршрута движения, определение мест для привалов, переправа через

водные препятствия – его противники были прекрасно знакомы с этими главами

солдатской азбуки. Имели они и приличный боевой опыт. Но вот приходилось ли им

раньше действовать в болотистых тропических джунглях?

Тучи москитов и кровососов покрупнее, огромные муравьи со жгучими укусами и

пиявки, заставляющие покрывать все тело инсектицидом. Похожие на водопады

дождевые шквалы, мгновенно пропитывающие снаряжение и все негерметичные упаковки

и припасы, вода, текущая по спине, хлюпающая в ботинках – не слишком дружелюбная

для человека обстановка.

Он оставил за собой следы – отпечатки подошв на влажной почве, разорванную

паутину, которая просто кричала: «Я прошел здесь»! Преследующая его поисковая

команда разделилась на две группы по четыре человека, двигающиеся параллельно – это

было разумно, так они прочесывали более широкую полосу. Но группы разошлись

слишком далеко для такой закрытой местности, где в густых зарослях видимость не

превышала нескольких метров. При атаке с фланга, бойцы могли не успеть прийти на

помощь своим товарищам – чтобы понять, что происходит и продраться через сплетение

лиан, требовалось довольно много времени. А если уничтожить одну команду из четырех

человек, на вторую группу можно будет уже устроить неплохую засаду.

Он должен сыграть именно на этом.

«Ну, что же, пора».

Выждав, когда противники несколько устанут, расслабятся и утратят

первоначальную концентрацию и настороженность, Соске приготовился напасть. На

правом фланге цепочки он специально оставил под корнями огромного дерева обрывки

упаковки – якобы следы торопливой трапезы. Заметившего их второго справа следопыта и

его товарища отделяли от тех бойцов, которые двигались слева, особенно густые

сплетения лиан – это тоже было сделано специально. Когда они отвлеклись на найденный

след, он подкрался к оставшемуся в одиночестве правофланговому противнику и

бесшумно схватил сзади, приставив к горлу острие ножа.

– Ты умер.

Прошептав ему в ухо, он посадил его на землю и пригнулся, выглядывая из-за его

спины. Следующий боец в линии находился не дальше, чем в восьми метрах от них, но

лианы и листья полностью перегораживали обзор.

Так, один готов. Дальше будет труднее.

Согнувшись Соске двинулся к нему, обходя слева и сзади. Почувствовав неладное

– наверное, наполненный убийством взгляд – тот окликнул левофлангового товарища. Не

получив ответа, свистнул, предупреждая остальных.

67

Умелые противники – уничтожить еще хотя бы одного без звука с ними не

получится.

Соске убрал нож и, приготовив пистолет пулемет, бросился вперед. Противник

обнаружился буквально в нескольких шагах, за глянцево-зелеными листьями размером с

газету. Он вскинул оружие, но Соске успел выстрелить первым, огласив джунгли резкими

хлопками. Шарики с краской, выброшенные специально ослабленными пороховыми

зарядами, с чмоканьем расплескались о грудь и лицо француза, и тот обиженно завопил:

– Больно же!!!

– Трупам положено молчать.

Бросив это побежденному противнику, Соске немедленно кинулся в сторону.

Двое левофланговых следопытов, услышав стрельбу и крик, открыли подавляющий

огонь, продираясь на помощь через кусты и лианы.

Будь это настоящие пули, широкие листья не смогли бы остановить их, и Соске

получил бы, что ему причиталось. Но слабые патроны не могли разогнать шарики

настолько, чтобы пробить зеленую преграду, они лопались и разбрызгивались, не долетая

до цели. Мало того, бросившись напрямую, французы застряли в тугом сплетении лиан,

дергаясь, точно мухи в паутине и выкрикивая проклятия. Соске не зря прошлой ночью не

прилег, лазая по этим кустам, и теперь мог ориентироваться здесь с закрытыми глазами.

Противникам не помогло двойное численное превосходство, оказавшись сбоку,

Соске умело подстрелил обоих, чувствуя слабые угрызения совести за собственное

коварство – в конце концов, эти люди сражались с ним бок о бок.

Не слушая их сердитые пожелания – «Чтоб ты сдох!» – он быстро и умело

расставил возле «трупов» ловушки, готовясь встретить бойцов второй поисковой группы.

Ностальгическое чувство.

Не прошло и двадцати минут после первого выстрела, когда она, наконец,

появилась – попытка обойти его с фланга поставила их в невыгодное положение.

Еще через пять минут все они перешли в разряд «двухсотых1», громко выражая

свое недовольство хитростью и изворотливостью Соске.

Вернувшиеся в лагерь после окончания учебного боя Соске и его жертвы застали

расположившихся под большим вентилятором Лемона и Кортни за азартной шахматной

партией.

– Ничего подобного! Я не мухлюю!!!

– Так я и поверил! Это траханный мухлеж, и наглый к тому же! Здесь только что

стояла моя пешка. Ты спер ее, пока я отходит посрать, чертов лягушатник!

– Позвольте напомнить, что мой коэффициент интеллекта составляет 150 и перед

вами выпускник Сорбонны! Я уж не говорю об общем уровне интеллигентности и полном

отсутствии маразма. Было бы странно, если бы я проиграл такому эксцентричному

старому пердуну, как вы!!!

– Наглая рожа, да как ты смеешь тут выступать?! Мой старик откинул копыта в

Нормандии на участке «Омаха-бич»! Это мы спасли вас, хиляков-французиков, от

злотраханного Гитлера!

– Ах, вот как?! Тогда вспомните, как мои благородные предки дарили оружие

диким голодранцам на новом континенте двести лет назад!

– Вранье! Богом клянусь, вранье!!!

– Да это вы тут несете ерунду!

– Что? Хочешь, чтобы я доказал?! У меня дома в Аризоне есть старая фотка, дьявол

тебя раздери, подожди до завтра, я сгоняю и покажу тебе!

1 Бытующий в советской и российской армиях кодовый термин, обозначающий погибших при боевых

действиях.

68

Лемон, задумавшийся над тем, серьезно ли этот ненормальный говорит о

путешествии в Аризону за две с половиной тысяч километров, поднял голову и увидел

Соске и остальных.

– Ага. Ну, как у вас дела?

– Учебный бой проведен. Потерял восемь человек убитыми, – браво ответил

прапорщик, командир французского отряда. Полковник Кортни округлил глаза.

– Ого.

– Поразительно! – хлопнул в ладони Лемон. – Именно для этого мы и устроили все

эти тренировки. Сагара вас действительно всех перебил?

– Никак нет. В реальном бою я был бы убит, уничтожив только троих противников.

Я пока не достиг нормальной кондиции, – честно признался Соске, снимая разгрузочный

жилет и радиогарнитуру и вынимая набор для чистки оружия.

– Вот это уверенность, – глядя, как тот разбирает пистолет-пулемет и выкладывает

его части рядком, пробормотал Лемон. – Хочешь сказать, что в нормальном состоянии без

труда уничтожил бы всех восьмерых даже в реальной схватке?

– Так точно. Если бы я не смог даже этого, мне не по силам было бы выступать

против «Амальгам».

В голосе Соске почему-то не слышно было боевого духа – он явно устал.

– Хорошо, если так. Потому что твоя реабилитация, похоже, подошла к концу.

– Никело. Одно из тех мест, которые ты упоминал. Благодаря этому мы смогли

сузить область поиска. И – вот оно.

На экране стоявшего на грубом столе ноутбука Лемона высветилось изображение.

И несколько цветных вкладок с графиками.

Это была спутниковая фотография. Южная Мексика, муниципалитет Сан-Педро –

Почутла, на побережье Тихого океана. Там не было ни поселений, ни дорог. Одинокое

место. На берегу моря раскинулось большое поместье.

– Спутниковый снимок сделан двадцать часов назад. Это работа натовского

спутника фоторазведки, пусть и не самого высокого разрешения. Зато мы смогли

пробраться куда нужно и стырить его.

– Хм. Ловко, – пробурчал Кортни, заглядывая через плечо Лемона.

– Именно это я имел в виду, говоря о своем интеллекте. Я не обманывал, выиграть

у вас для меня – пара пустяков.

– Заткнись лучше. Это две большие разницы.

Прервав начинающуюся пикировку, Соске спросил:

– Что это за поместье?

– Частная собственность одного миллиардера. Некий мексиканский денежный

мешок, по фамилии Мендоза, нажившийся на айтишных проектах – он даже пару раз

мелькнул на страницах «Уолл стрит джорнел». Но он там почти не появляется. Скорее,

это просто денежное вложение. Вот, обратите внимание на графики за прошлый год. Здесь

контракт со строительной компанией и различными агентами, вот схема трансферов

денежных средств через банк…

Лемон с упоением вывел на экран кучу контактов и документов, иллюстрируя

юридические и финансовые тонкости на таком уровне, что у Соске немедленно зарябило в

глазах.

– …Другими словами? – в унисон вопросили Лемона те, кто не являлись

специалистами в данном вопросе. Помучив их еще немножко и потешив свою гордость,

Лемон все же снизошел до объяснений на понятном языке, и назидательно произнес:

– Другими словами – это поместье используется лицами, не желающими

афишировать свою истинную суть.

– Связанными с Амальгам?

– Это гнездо чрезвычайно напоминает то, что мы обнаружили в предместьях

Намшака. Совпадает по девяти характерным признакам.

69

– Это может быть опорный пункт наркокартеля.

– Нет. Для банды там слишком мощная система безопасности. Вот, увеличиваю

фотографию.

Контуры зданий поместья прыгнули навстречу и стали видны расплывчатые при

максимальном разрешении тени людей, расположившихся по периметру.

Теперь все согласно закивали.

– Точно. Это охрана.

Они насчитали шестнадцать охранников, часть была вооружена автоматами, а

другие оказались гигантами с пустыми руками. Около ворот виднелись четыре легкие

бронемашины с крупнокалиберными пулеметами.

– В какое время это снято?

– Семнадцать ноль-ноль. В темное время суток их может стать еще больше. Не

менее взвода, как видите. Лучше избрать метод скрытного проникновения.

– Невозможно, – покачал головой Соске. – Патрулирующие вокруг гиганты в

длинных плащах. Это не люди, а миниатюрные автономные бронероботы.

– Роботы, которые называются «Аластор»?

Пока Соске тренировался в этом лагере, он поделился информацией обо всех

боевых машинах Амальгам и способами борьбы с ними, исходя из собственного опыта.

Он рассказал все, что знал, но и словом не упомянул Канаме.

– Надежно вывести из строя можно только попаданием из гранатомета или пулей

пятидесятого калибра. Если необходимо, самоликвидируется, разбрасывая стальную

шрапнель. У моего подразделения возникли с ними серьезные проблемы.

– Хм-м-м. Значит, это действительно Амальгам, и никто другой.

– Так точно. Но это еще не все.

Соске отчеркнул на спутниковом снимке несколько пунктов.

– На территории расположены шесть контейнеров. Они выглядят в точности, как

обычные сараи, но на самом деле являются замаскированными ангарами для БР.

– Почему ты так считаешь?

– Все так и есть, – поддержал Соске американец. – Я видел такие на военной

выставке в Неваде. У них раскрывается крыша. Да, конструкция очень похожая.

– Вы правы, полковник. Как правило, на каждый бронеробот поставляется два

контейнера, с учетом оружия, боеприпасов и запчастей. Наиболее вероятно наличие трех

единиц.

– Ого-го, – Лемон почесал в затылке. – Какого же они могут быть типа?

«Сэведжи»?

– Если это столь важное укрытие Амальгам, легких противников там ожидать не

стоит. Предполагаю – бронероботы типа «Чодар».

– Те, что вооружены лямбда драйверами… Черт возьми.

Полковник помрачнел.

– Это уж слишком. Нам нечего им противопоставить. Даже если бы нас было

несколько чертовски хороших пилотов на М9, такого врага легко не прихлопнуть. А они

запросто могут порвать нас на куски.

Повисло мрачное молчание.

– Сдаюсь. Если там три таких чудовища, нам не дадут даже пискнуть, – сказал

Лемон.

– Если бы он был со мной, я бы справился, – пробормотал Соске.

– Кто – «он»?

– Ал. Единственный бронеробот Митрила, оснащенный лямбда драйвером.

– ARX-7. Первый Ал…

Глаза Лемона стали отрешенными – он вспомнил белый «Сэведж». Намшак.

Соске называл его «Ал II».

70

Поправляясь и восстанавливая физическую форму и память, Соске постоянно

обдумывал причины нападения на острове Хива-Оа. Можно было представить, что дело

было в «Арбалете», с честью погибшем в том последнем сражении в Токио. Бронеробот

был полностью разбит, но сохранялась возможность того, что главные процессоры и

блоки памяти Ала, интегрированные с лямбда драйвером, могли уцелеть. Но тогда они

должны были попасть к противнику. Зная о том, что Соске был единственным, кто

оказался способен им управлять, враги должны были, конечно, организовать на него

безжалостную охоту, словно на бешеного пса.

Это могла быть и простая месть – ведь он сумел убить Гаурона, Кураму и

множество других амальгамовцев. Хотя… едва ли. Возможно, они не хотели, чтобы он

поделился информацией с DGSE, учитывая, что они смогли договориться с их

начальством, как подозревал Лемон.

Могли быть и другие причины.

Нарушения

в

системе

управления

Амальгам,

запоздавшие

приказы?

Индивидуальные мотивы Леонарда Тестаросса? Месть людей Гаурона и Курамы?

Мотивы врагов могли сплестись в такой клубок, что найти его конец будет никому

не под силу.

Он думал, пока голова не начинала трещать. Вероятностей было множество, но

более всего походила на правду все же самая первая – его странная связь с Алом.

– Воспоминаниями его не вернуть. Боевые потери списывают. Нужно построить

план, исходя из наличных сил, – сказал Соске, решительно отбрасывая измучившие его

сомнения.

Лемон вздохнул.

– Но ты же сам перечислил, чем вооружен противник. Амальгам крепко защищает

своих функционеров. С тем, что у нас есть, атаковать просто самоубийственно. Я не

собираюсь посылать своих товарищей на смерть, да еще без малейшей надежды.

– Никто и не просил вас об этом. Я все сделаю сам.

– Ты опять?! Когда ты бросишь свои одинокие повадки гордого одинокого волка?

Опять корчишь из себя героя-рэмбо?!

В ответ на нервный выкрик Лемона полковник сдвинул кустистые брови.

– Заткнись, молокосос. Визжишь, как девчонка.

– Ничего я не визжу!!!

– Поговори мне еще, шахматный ворюга!

– Что?! Вы опять?..

– Значит так. Нам ведь всего-то и нужно – как-нибудь разобраться с этими

траханными роботами, ага?

– Я же и говорю – это невозможно! Невозможно, вам понятно?!

– Натурально, ты не понимаешь, лягушатник. Если в консервных банках нет

пилотов, то это – всего лишь траханный металлолом и ничего больше. Нужно перехитрить

их, напасть так, чтобы пилоты не успели запрыгнуть в кокпиты, и порвать к чертовой

матери сорокамиллиметровыми болванками, – с непоколебимой уверенностью и

апломбом заявил Кортни.

– Это если бы у нас был БР. Но мое начальство сейчас не согласится прислать его

на блюдечке с голубой каемочкой, – язвительно заметил Лемон.

– Значит, дело за БР? Тогда раздобыть его – и все пойдет пучком.

– Ха, если бы! Они не валяются на помойках даже в Намшаке и этой занюханной

центральной Америке.

– А ты что думаешь, сержант? – не обращая на него внимания, полковник

повернулся к Соске.

– Для того чтобы атака была успешной, потребуется бронеробот второго поколения

с хорошей маневренностью, малозаметный, и как можно более тихий. Системы

управления огнем и поисковые средства должны быть хотя бы на уровне тех БР, что

71

сейчас стоят на вооружении регулярных армий. Возможностей устаревшего «Сэведжа» в

экспортной комплектации, который относительно нетрудно заполучить, для такой атаки

будет недостаточно. Поскольку у нас сейчас нет возможности получить бронеробот, даже

самый старый, единственным разумным планом можно считать следующее: незаметно

проникнуть на территорию со стороны моря, и заминировать ангары, используя С4. Хотя

это чрезвычайно рискованно, и шансы на успех очень малы…

Кортни, не дослушав, махнул рукой.

– Ясно, сержант. Сейчас все будет.

Словно в ответ на это странное заявление издали донесся слабый гул. Усилившись,

он разделился на урчание турбин и свист винтов. К лагерю приближался вертолет.

– А вот и он.

Бросив довольный взгляд на удивленных собеседников, Кортни поднялся и вышел

из-под тента. Соске и Лемон последовали за ним, чтобы увидеть, как из-за крон деревьев

выползает объемистая туша тяжелого вертолета, подавляя лагерь забивающим уши

рокотом.

– Мистер Кортни, это же…

– Глядите.

Мощный воздушный вихрь рвал и трепал широкие листья на деревьях, вздувал

парусом тент, под которым они только что сидели.

Угловатый корпус был окрашен в неприметный серый цвет. Это был

модернизированный МН-53 – старый транспортный вертолет, из предыдущего поколения

по сравнению с мощными МН-67 «Пэйв Мар», состоявшими на вооружении Митрила.

Под его брюхом виднелся силуэт раскачивающегося на тросе бронеробота.

Такая же серая броня, коренастая фигура, короткие и толстые конечности – БР

напоминал низенького коротконого крепыша, напялившего пуховую куртку и теплую

шапку.

Это был М6 «Бушнелл».

Причем не простой строевой М6, а его последняя модификация А3, разработанная

для спецподразделений и называемая «Дарк Бушнелл». Его боевые возможности

значительно уступали новейшему М9, но этот бронеробот второго поколения отличался

завидной маневренностью и имел возможность в течение короткого промежутка времени

двигаться в малошумном режиме с выключенной турбиной – электромускульную систему

питали мощные аккумуляторы.

Он значительно превосходил стандартную модель М6, состоял на вооружении

американских вооруженных сил в настоящий момент и заполучить его было совсем не

просто.

– Как два пальца обоссать, – самодовольно заявил Кортни, любуясь отвалившейся

челюстью Лемона.

– Так это и есть та посылка из Аризоны?..

– Хе-хе, как ты догадался?

Из сдвинувшейся боковой дверцы в борту вертолета выглянул пожилой мужчина с

линкольновской бородкой и сделал приветственный знак рукой. Еще один ветеран,

старый друг полковника Кортни – капитан первого ранга Рой Сеалс, довольно

влиятельный в определенных кругах. Соске узнал его. Еще бы – этот отставной морской

волк из американских ВМС так активно домогался Тессы на приснопамятной вечеринке

на Окинаве, что бедняжка не знала, куда от него бежать и как отстоять свою девичью

честь.

Опустив бронеробота на грунт, МН-53 сбросил трос и приземлился рядом.

Каперанг Сеалс выпрыгнул, когда колеса еще не успели коснуться земли. Не обращая ни

малейшего внимания на Лемона и Соске, он обежал взглядом лагерь и завопил, обращаясь

к Кортни:

72

– О документах я позаботился, все подделал, как договорились. Где же лапочка

Тесса?

– Да как тебе сказать… Нету.

Услыхав ответ Кортни, Сеалс замер, как вкопанный. Потом грозно набычился.

– Как это «нету»?! Ты же обещал, что если я притараню эту жестянку, она будет

ждать меня здесь в костюмчике медсестры, прямо как Флоренс Найтингейл1, готовая

ублажать и лечить от всех болезней…

– Извиняй, дружище. Я тебя наколол.

Основным вопросом на повестке заседания была корректировка военного и

экономического баланса на Ближнем Востоке, в центральноазиатском регионе и в Юго-

восточной Азии.

Ближний Восток требовал меньше внимания, там требовалось только

поддерживать существующее статус-кво, большая часть работы уже была проделана

предварительно. В центральной Азии необходимо было организовать несколько

серьезных терактов, чтобы не допустить ограничения потока наркотиков и прочих

неконвенционных ресурсов. В Юго-восточной Азии следовало усилить политическое

напряжение, чтобы спровоцировать все страны на увеличение военных расходов.

Количество погибших и масштаб разрушений вполне соответствовали расчетным,

и на долговременную перспективу можно было смотреть с оптимизмом. Руководители

рассматривали отчеты о проделанной работе и новые проекты и выносили вердикт:

одобрить или передать на доработку.

Завоевание мира можно было считать практически свершившимся фактом.

Народы мира, конечно, еще не были поставлены в известность. Да, впрочем, им и

не обязательно было знать. Организация эффективно использовала находящиеся в ее

распоряжении денежные фонды, технологии и инструменты насилия – вооруженные силы

– для того, чтобы с ее мнением не мог поспорить никто. Большинству придется просто

смириться.

Завоевание мира практически свершилось.

Не было необходимости захватывать абсолютно все ценные ресурсы в свои руки.

Ведь хищникам в африканской саванне не нужно есть траву, когда на ней пасутся и

множатся стада антилоп, которых вполне хватит для пропитания. Самое главное в мире –

это баланс.

Завоевание мира практически свершилось.

Выпущенную на волю силу, этот могучий поток – его уже нельзя остановить. Даже

тем, кто трудился, открывая шлюзы. Тем более что никто из них пока не понимает, что на

самом деле происходит. Теперь главное – выполнять приказы начальников, стараясь

ничем не вызвать их неудовольствия. И потом – слиться с этим потоком.

Какая глупость.

Завоевание мира…

– Мистер Сильвер, вы слушаете?

Интернет-конференция уже заканчивалась, когда один из функционеров обратился

к Леонарду с раздражением в голосе. Тот слушал, конечно, но видимо, несколько

расслабился, на минуту позволив своему лицу принять отсутствующее выражение. Нет,

кажется, он все же что-то пропустил.

– Виноват, о чем вы?

– О генеральном проекте. Его размах таков, что нам потребуется активное

сотрудничество каждого члена организации. Попрошу вас не отвлекаться.

1 Флоренс Найтингейл (1820 – 1910 гг.) – английская сестра милосердия, национальная героиня,

подвижница и основательница института медицинских сестер.

73

Функционер, который отчитывал Леонарда, был известен под именем мистер Голд.

Несмотря на железное правило, требующее обращаться друг к другу на совещаниях

только по псевдонимам, Леонард уже знал его настоящее имя и национальность.

– Как прикажете. Я передам вам информацию немедленно, едва получу результаты.

– Так сколько же вы еще будете возиться с этой девчонкой? Вы вообще

собираетесь довести исследование до конца?

– Приношу искренние извинения. Но с помощью такого подхода мы так и не

сможем обнаружить ведущий элемент.

– Все еще считаете, что без пестицидов плоды получаются слаще?

Циничная шутка мистера Голда вызвала волну угодливых смешков. Леонард лишь

спокойно улыбнулся в ответ. Голд резко продолжал:

– Нам абсолютно необходимы эти новые «черные технологии». И не абстрактные

теории, наподобие омни-сферы, а то, из чего можно извлечь пользу. Мы ждем настоящих

результатов.

– Понимаю. Я предоставлю их вам в избытке.

– Будем ждать с нетерпением, – недовольно ответил по своему аудиоканалу

измененный голос. Мистер Голд помолчал, потом заговорил более легким тоном, сменив

предмет разговора. – Кстати, поступила новая информация. Она неполна, но, по всей

вероятности, некто интересуется местонахождением вашей новой подружки.

Складывается впечатление, что ваше укрытие становится ненадежным.

– Впервые слышу. Но – благодарю за предупреждение. Мы усилим охрану и будем

бдительны.

Конечно, Леонард говорил неправду. Кто-то, хорошо знакомый с системой

изнутри, несанкционированно перенацелил объективы разведывательного спутника

НАТО и сфотографировал с высоким разрешением территорию поместья близ Никаро.

Кроме того, тот же некто осторожно прощупал финансовое состояние некоторых фондов

и компаний. Кто именно – неизвестно, но это был достаточно опытный хакер. Можно

было предположить, что этот некто связан с французской разведкой DGSE, но его

местонахождение и намерения пока были неясны.

Но этого было мало. На те же самые базы данных был произведен еще один

умелый налет – настолько ловкий, что система слежения ни за что не отследила бы его,

если бы не в этот момент не проводилось расследования результатов первого набега.

Информация была похищена дважды. Во второй раз работал, скорее всего, не человек, а

мощный искусственный интеллект.

Судя по скорости и использованным приемам, он идентифицировал похитителя.

Это, без сомнения, был материнский компьютер той самой подводной лодки – «Дана».

Вероятно, она обнаружила следы первого, более неуклюжего вторжения, но тоже не

смогла отследить его. В любом случае, сейчас следовало не спугнуть их и выжидать… но

Голд был прав. Поместье в Мексике больше нельзя считать безопасным местом.

Мистер Голд продолжал:

– Вы очень ценны для нас, поэтому, чтобы усилить охрану, мы выделили вам в

помощь дополнительные силы. Три машины проекта 1502 и три 1059 уже направляются

туда.

– Благодарю. Теперь я смогу спать спокойно, ведь они зарекомендовали себя на

Мериде.

Несколько участников конференции, оценивших содержащуюся в его реплике

иронию, хмыкнули. Но в голове у Леонарда промелькнули совсем другая, досадливая

мысль.

«Началось. Как некстати».

Обсудив еще несколько менее значительных вопросов, совещавшиеся начали

отключаться – онлайн-конференция завершилась.

74

Выйдя из комнаты связи в подвальном этаже поместья, Леонард увидел

прислонившуюся к стене девушку. Его верная полька, Сабина Левония, терпеливо ждала.

– Он доставлен.

– ARX-8?

– Да. Мистер Калиум ждет.

– Калинин? Идемте же.

Пройдя длинным коридором, Леонард вышел на поверхность как раз у вертолетной

площадки, расположенной за центральным зданием поместья.

На краю площадки на палетах были разложены компоненты разобранного

бронеробота. Напротив них стоял Калинин, держа на согнутой руке серый плащ. Надо

полагать, он прибыл сюда прямо с Аляски и даже не успел переодеться.

– Итак, ваши впечатления от первого задания? – поинтересовался Леонард.

– Как всегда, – флегматично ответил майор. – Это та машина, которая вам была

нужна?

– Сейчас посмотрим.

На большой паллете громоздилась лежащая ничком фигура, прикрытая

терпаулинговым полотном. Несколько человек ухватились за концы, и потянули, стащив

его в сторону и открыв взглядам серую броню БР. Несмотря на некоторые отличия в

конфигурации внешних бронеплит, узнать его было легко – это был бронеробот третьего

поколения, стоявший на вооружении Митрила – М9 «Гернсбек».

Самый обычный бронеробот.

– И это их козырная карта?

– Так точно, – ответил Калинин. Его каменное лицо не выражало ничего.

– Конструкция отличается от типа «Арбалет», в ней использованы узлы

экспериментального ХМ-9. Хм, он больше похож на серийный «Гернсбек». Да, вот

элементы, разработанные для серии Е. Могу я взглянуть на центральный блок лямбда-

драйвера?

– Прошу вас.

Кивнув, Калинин дал сигнал своим людям. Несколько человек подняли заранее

снятую с креплений броневую крышку на спине бронеробота, открыв его внутренности,

заполненные плотно скомпонованными механизмами. Непосредственно за пилотским

кокпитом, там, где на стандартном М9 располагался электрический генератор, виднелся

аппаратный блок размером с крупный холодильник.

Леонард легко поднялся наверх, наступая на броню лежащего бронеробота, и

поднял крышку блока, открыв взорам цилиндр из толстого стекла, закрепленный в

амортизированном держателе. Внутри него плавно и безостановочно переливалась и

струилась жидкость, отливавшая ртутным металлическим блеском. Этот цилиндр

представлял собой ядро лямбда драйвера. При подаче электроэнергии жидкостный

логический расчетный элемент излучал настоящую радугу информационных лучей,

переливаясь, подобно DVD-диску. Жидкостный процессор напоминал по конструкции те,

что были установлены на бронероботах типа «Чодар» и «Бегемот», но по объему

превышал их в несколько раз.

– Это он. Ошибки быть не может, – сказал Калинин.

Прикоснувшись к гладкому холодному стеклу цилиндра, Леонард надолго

задумался. Цилиндр и подходящие к нему электрические цепи выглядели вполне

рабочими, амортизирующая система и система охлаждения были должным образом

усилены, чтобы соответствовать его размерам, волоконно-оптические кабели, отходящие

с обоих торцов, имели солидную толщину. Ровным счетом ничего подозрительного.

И тем не менее…

Никто другой не смог бы этого заметить. Это устройство несло четкое отражение

сознания и воли его создателя. Перед его внутренним взором встало лицо юноши. Да, его

звали Банни Мораута. По губам Леонарда скользнула кривая усмешка.

75

– Хорошо. Избавьтесь от него.

– Так точно, – ответил Калинин и отдал приказ.

Всего через несколько минут реактор захваченного бронеробота был удален из

своего гнезда, оставив развороченную грудную клетку, конечности отрезаны автогеном.

Теперь он напоминал брошенный и выпотрошенный автомобиль – без колес, дверей и

мотора. Стеклянный цилиндр, брошенный на землю, был демонстративно разбит

кувалдой, и загадочная жидкость пролилась, растекаясь по пыльной земле ртутными

кляксами, пока ее не смыли струей из шланга. Хрупкие осколки сердца бронеробота

собрали совками и лопатами и выбросили на помойку.

Пока шла эта разрушительная работа, Калинин поднял взгляд к окну,

расположенному на третьем этаже главного особняка.

Он так и думал – она была там.

За занавеской мелькнуло бледное лицо той самой девушки – Чидори Канаме. Она,

не отрываясь, смотрела, как амальгамовцы бодро и деловито крушат ценный трофей. Под

командованием майора Андрея Сергеевича Калинина.

Почувствовав его взгляд, он отпрянула и скрылась в полумраке прохладной

комнаты.

На юго-западе, над бесконечной гладью Тихого океана, громоздились высокие

горы темных облаков. Докатился еще далекий, едва слышный раскат грома.

«Идет гроза».

Калинин неожиданно почувствовал странную тоску. Да, близится гроза. И,

кажется, битва тоже разразится совсем скоро.

Вихревые воздушные потоки яростно трясли и рвали плоскости и фюзеляж

летящего вместе с грозой транспортного самолета.

Вверх-вниз, так, что ноги отрываются от пола кабины, а голова едва не бьется о

потолок. Безжалостные рывки вправо и влево, вытрясающие полуобморочное сознание.

Болтанка продолжалась уже несколько часов. Он много раз летал в плохую погоду,

но теперь был как никогда близок к тому, чтобы расстаться с ужином. Члены экипажа

тоже были далеко не новичками, но и их скрутила подступающая тошнота, судя по

голосам, доносящимся по бортовой переговорной сети. Бортмеханик, работавший в

грузовом трюме, превозмогая позывы к рвоте, прокричал в микрофон головной

радиогарнитуры:

– Одна минута!

До точки десантирования оставалось совсем немного.

Соске, зажатый в тесном кокпите, попрочнее ухватился за рукояти контроллеров,

проводя последнюю проверку. Механизмы парашютной системы – норма. Система

управления огнем – норма. Система связи – норма. Навигационная система – норма.

Система управления движением – норма. Все в полном порядке.

Я иду.

Широкая рампа в конце грузового трюма начала медленно открываться и внутри

загуляли бешеные ледяные вихри. Закрепленный на парашютной тележке М6А3 «Дарк

Бушнелл» запустил свою газовую турбину и приготовился к прыжку и бою.

Глубоко вдохнув, Соске проговорил в интерком:

– Говорит Урц-7. Выполняю десантирование в указанных координатах. Урц-7 – это

мой старый позывной. Благодарю за помощь. Я готов.

– Понял тебя, Урц-7. Удачной охоты! – ответил командир транспортного самолета.

– Пошел!

Замок на рельсовой тележке расцепился и, рассыпая яркие искры, М6 Соске

стремительно выпрыгнул из трюма и ушел в свободное падение в бездонное ночное небо.

76

77

Бронеробот, которым управлял Соске – М6А3 «Дарк Бушнелл» – падал, раскинув

манипуляторы и оседлав свирепые грозовые вихри, в темных небесах южной Мексики.

Яростная турбуленция заставляла корпус и сочленения машины, зависшей в

свободном падении в непроглядных облаках, стонать и скрипеть. Зажатого в кокпите

пилота трясло и трепало, так что иногда Соске казалось, что вот-вот отвалится голова –

просто не выдержат шейные позвонки. Выведенное в угол экрана табло цифрового

альтиметра сыпало быстро сменяющиеся цифры, а соседние указатели тангажа и крена

вертелись, ни на секунду не останавливаясь. Формуляр системы ECS показывал полную

готовность, но радиоэлектронное оборудование пока еще не было включено. Конечно,

М6А3 не имел голографической маскировки, но достаточно продвинутая электроника

позволяла скрывать его присутствие в радиолокационном диапазоне. Впрочем, в условиях

такого шторма от нее все равно не было бы никакой пользы.

На альтиметре выскочила цифра – 10000.

Тормозной парашют. Вышел штатно.

Падение бронеробота слегка замедлилось.

Основной парашют. Раскрылся.

Над головой «Бушнелла» возник громадный зонтик купола. Но не успел он

расправиться, как бешеный штормовой порыв смял и погасил его, спутав стропы и

заставив десятитонный груз запрыгать, словно игрушка на резинке.

Пять тысяч. Если так пойдет – он разобьется.

Бронеробот камнем падал вниз, волоча за собой трепещущий на запутанных

стропах комок парашютного шелка. Соске попытался расправить его рывками в стороны,

смещая центр тяжести. Безуспешно. Ничего не оставалось, как отстрелить парашют.

Щелчок пироболтов – и тот мгновенно исчез в мокрой облачной мути. Земля была все

ближе. С трудом удержавшись, чтобы не нажать кнопку немедленно, Соске отсчитал про

себя еще несколько мгновений. Пора.

Рывок. Запасной парашют раскрылся, трепеща под ударами стихии.

Но теперь Соске был готов – раскинув манипуляторы и ступоходы, он поймал

ветер и не дал бронероботу завертеться, запутывая стропы. Стабилизации хватило на

секунду, но это была именно та самая, нужная секунда.

Купол раскрылся и бронеробот плавно скользнул к близкой земле. Миновав

нижнюю границу облачности, Соске увидел в неживом зеленоватом свете прибора

ночного видения изображение панорамы горного района, покрытого густой плесенью

влажный тропических джунглей.

Высота – сто.

Семьдесят, тридцать, десять.

Проломив купол ветвей, заплетенных лианами, М6 ударился ступоходами о грунт.

Парашют автоматически отстрелился, а из сочленений со свистом, сшибая листья,

ударили струи испарившегося жидкостного реагента амортизаторов.

Переведя БР в боевой режим, Соске быстро просканировал окрестности всеми

доступными пассивными поисковыми средствами. Ни следа противника. Единственное

движение на экране тепловизора – напуганная внезапным появлением стального гиганта

ночная живность, в ужасе бросившаяся наутек.

Посадка проведена успешно.

Убедившись в отсутствии немедленной угрозы, Соске позволил себе на секунду

расслабиться и выпустил глубокий вздох.

М6 замер неподвижной черной глыбой, настороженный и готовый ко всему. Ветер

яростно завывал, раскачивая кроны деревьев, ливень громко барабанил по броне, смывая

щепки и сорванные при посадке листья. Сдержанный гул работающей на холостых

оборотах газовой турбины был почти не слышен в плеске и грохоте дождя.

78

Он уточнил свои координаты по GPS. Двадцать километров на северо-запад от

поместья-цели. Дикий и безлюдный горный район.

Согласно плану, он должен был двинуться ускоренным маршем на юг и достичь

района развертывания в десяти километрах от поместья. Незаметно приблизившись,

насколько будет возможно – то есть, пока противник не обнаружит его и не поднимется

тревога – он атакует на максимальной скорости. Первостепенная цель – три бронеробота

типа «Чодар». Если удастся уничтожить их до того, как пилоты успеют забраться в

кабины, у него не будет больше причины опасаться использования лямбда драйверов.

Конечно, только в том случае, если их там действительно всего трое.

Лемон и остальные соратники тоже будут наготове. Когда Соске прорвет оборону и

уничтожит средства обнаружения и ПВО противника, вертолет высадит десант

непосредственно на территории поместья, чтобы захватить его.

Этот план оказался единственно разумным и его приняли после долгих дебатов.

Поначалу предполагалось сбросить БР прямо на усадьбу – внезапная атака могла бы

принести успех, если бы не высокая вероятность того, что транспортный самолет будет

сбит зенитными ракетами, которые вполне могли оказаться в распоряжении противника.

То же самое относилось и к десанту с моря – перспектива подобраться незаметно к самой

усадьбе выглядела соблазнительно, если забыть о том, что мощный тепловой выхлоп

газовой турбины современные инфракрасные поисковые системы обнаружили бы

километров с восьми, не меньше.

«Если бы у меня был М9 с атомным реактором».

Конечно, бронеробот третьего поколения, из тех, что использовались в Митриле,

позволил бы действовать более гибко и с большими шансами на успех – но сейчас об этом

можно было только мечтать. В любом случае, если противник обнаружит его

заблаговременно и успеет активировать «Чодары», Соске останется только отказаться от

атаки и быстро уносить ноги. Естественно, неудачная попытка приведет к тому, что враги

будут настороже, а, скорее всего, моментально оставят поместье и переберутся в другое

место.

Шрам на сердце – урок, который преподал ему Курама в Намшаке – еще

кровоточил. Если первая атака не увенчается успехом, все пойдет прахом. Второго шанса

не представится, он сможет только опять проклинать судьбу, бессильно протягивая руки

вслед Канаме, которую снова умчат в неизвестность.

Нет, все может оказаться еще хуже. Действительно ли Канаме сейчас в этом

поместье? Или, еще страшнее – жива ли она до сих пор? А если даже жива – помнит ли,

остался ли он в ее сердце? Что, если с ней случилось то же самое, что с ним в Намшаке –

подернутые дымкой, неясные воспоминания, лицо любимой, расплывающееся и уходящее

все дальше? Долгая разлука горазда на такие проделки. Что, если она нашла утешение в

объятиях того человека? Что, если в ее глазах будет только неприязнь? Что, если она

безжалостно бросит в лицо: «Не ищи меня больше»?

Неподъемная тяжесть легла на грудь, болезненно сжала сердце. Рубец,

оставленный Курамой, снова набух кровью, Сердце стучало неровно, с натугой, готовое

разорваться.

Нет. Так нельзя.

Хватит. Сейчас нельзя думать об этом – с него хватит не выдуманных, а вполне

реальных сложностей.

Нужно действовать последовательно. Просочиться через вражескую сторожевую

сеть, бесшумно приблизиться, насколько только удастся. Если он сможет вложить в этот

бронеробот весь свой боевой опыт и мастерство – он вырвет у безжалостной судьбы шанс

на победу.

– Начинаю движение.

Пробормотав по привычке заученную фразу, Соске повел «Бушнелл» вперед.

79

Ответа не было. Неудивительно – этот бронеробот не был оснащен искусственным

интеллектом.

К глубокому разочарованию Канаме, сетевые функции попавшего ей в руки

ноутбука были совершенно мертвы. Не только не были установлены почтовые программы

и браузеры, но и от сетевой платы осталось только пустое гнездо. Взглянув на дырку,

словно оставшуюся после выпавшего зуба, она с раздражением захлопнула отвинченную

крышку корпуса.

Впрочем, чего она ожидала?

Упрямица, все еще не желающая смириться и работать на Амальгам – кто бы в

здравом уме дал ей средство, с помощью которого она послала бы весточку своим

друзьям? Секретной была не только информация о ее местонахождении, но и важные

данные по новейшим бронероботам, которыми поделился Леонард. Естественно,

информационная безопасность здесь была столь же строгой, как и внешняя охрана.

Попытайся она улизнуть, недремлющие «Аласторы», патрулирующие периметр,

мгновенно настигли бы беглянку.

Разглядывая с террасы крупные экваториальные звезды, сияющие в бархатном

небе, она вспомнила тригонометрию и смогла определить широту. Пятнадцать градусов

сорок минут северной широты. Взглянув на карту мира, она решила, что могла оказаться

на побережье Индонезии, Персидского залива или южной части Мексики. Вероятнее всего

– именно Мексика.

Даже если ей было некуда бежать, она восприняла это знание как маленькую

победу. Не давая угаснуть этому чувству, Канаме принялась искать дальше. Понять бы,

зачем ее привезли и заперли здесь?

Она начала с самого начала, вооружившись терпением, и внимательно ловя самые

незначительные улики. Должно быть какие-то намеки, которые помогут ей спастись.

Должно быть что-то, что она сможет использовать. Нужно просто хорошенько подумать.

Но что делать, если удастся сбежать? Куда податься? Где найти укрытие?

Эта мысль неотступно преследовала ее.

Все верно. У нее больше нет дома, куда она смогла бы вернуться.

Чтобы избавиться от мрачных мыслей, Канаме встала, потянулась, тряхнула

головой и направилась к бассейну. Надев купальник, она с разбегу нырнула. Десяток

кругов – и неуверенность и слабость отступят.

Персонал, обслуживавший поместье, молча удивлялся перемене, произошедшей с

Канаме – она и не собиралась ее скрывать. Что бы с ней ни случилось дальше, ее

поддержит стальной стержень, который она открыла в себе.

Но пришел день, когда в поместье появится тот человек.

Андрей Сергеевич Калинин.

Отряд амальгамовских наемников под его командованием доставил в поместье

бронеробот третьего поколения, судя по всему, принадлежавший Митрилу. Леонард,

осмотрев БР и исследовав электронную и механическую начинку, приказал разобрать и

уничтожить его, насколько поняла Канаме, замершая у окна второго этажа.

Почему Калинин здесь? Неужели он предал своих товарищей и переметнулся к

врагу?! Или он ведет сложную двойную игру?

Канаме не подавала вида, но сердце было готово выскочить из груди, в голове

кружилось множество вопросов. Как назло, в течение нескольких следующих дней ей ни

разу не представилась возможность напрямую поговорить с русским офицером.

Он сразу оказался очень занят, проверяя и налаживая систему безопасности

поместья и оборонительные средства – очевидно, они перешли под его командование.

Канаме издалека наблюдала, как майор уверенно отдает приказы своим новым

80

подчиненным, отчитывает их за допущенные промахи и указывает, как усилить оборону и

устранить слабые места.

Надвигалось нечто угрожающее – она чувствовала безошибочно.

Предчувствие ее не обмануло, превратившись в реальность всего через несколько

дней после того, как появился Калинин.

Ночью разразился шторм.

Стекла в спальне дрожали под шквальными порывами ветра, ливень грохотал по

крыше и ему вторили тяжелые удары волн, заставляющие все поместье ходить ходуном, а

сердце – сжиматься от ощущения приближающейся опасности.

Стук в дверь заставил Канаме оторваться от книги и приподняться на широкой

кровати. В дверях появился Леонард Тестаросса.

– Чего тебе нужно? – недружелюбно спросила Канаме. Обычно такое хмурое

выражение на ее лице вызывало у Леонарда лишь мягкую улыбку. Но не этой ночью.

Остановившись на пороге, он не улыбался и его голос звучал незнакомо и серьезно.

– Мне нужно, чтобы ты оделась. Сегодня… – он взглянул на часы, – …то есть, уже

завтра, мы покидаем это место.

– Почему?

– На то есть несколько причин. Ситуация изменилась.

– Может быть, все же объяснишь, в чем дело?

Леонард промолчал. Он никогда не открывал своих настоящий намерений, и этот

раз не стал исключением. Но теперь в том, как он молча стоял, глубоко и тяжело

задумавшись, чувствовалось что-то необычное.

– Так я и думала, – едко бросила Канаме, усевшись на кровати и скрестив ноги. –

Если у тебя нет настроения поболтать – мне все равно. Какая разница? Для тебя я – кукла,

запертая в миленьком кукольном домике, чего я еще могу ожидать?

– Ты не права. Мне лишь хотелось избавить тебя от ненужных волнений.

– Именно так и обращаются с куклами.

Она демонстративно потянулась и зевнула. Но растущее раздражение заставило ее

голос зазвучать, как раньше – вызывающе и остро.

– Знаешь, я не такая скромница, как Тесса, и не собираюсь молчать. И мне плевать,

какой бы ты ни был важный, неотразимый и богатенький – я вижу, что ты просто

расчетливый и хитроумный эгоист.

– Моя сестра стала похожа на тебя.

– И отлично. Прошлая Тесса была мягкой и робкой. А теперь она открыто

противостоит тебе. Не пошла у тебя на поводу – и я тоже не пойду, надеюсь, ты это

понимаешь?!

Он тяжело молчал. Не пытаясь спорить, отрицать или соглашаться.

– Нечем крыть, верно? Я ведь совсем недавно догадалась – помимо всего прочего

ты еще и жуткий трус!

Опустив голову, он пробормотал, обращаясь скорее не к ней, а к самому себе:

– Все верно. Все – как ты говоришь. Я… я понял.

В его словах вдруг прозвучала мука… а лицо – это было лицо человека, готового

выбросить белый флаг, сдаться на милость победителя.

Но она была безжалостна:

– Я тебя раскусила. Думаешь, состроив физиономию типа: «Я все знаю, я все

понимаю», ты будешь выглядеть круто? Наверное, ты просто с детства привык

выпендриваться перед младшей сестрой – мне это тоже знакомо. Что, я не права?

– Твое отношение не изменится, что бы я ни сказал.

– Вижу, ты все еще не понимаешь, – с презрительной и полной ненависти

усмешкой процедила она. – А чего же ты хотел? Ты заставил меня страдать. Ты запер

меня, отнял все, что у меня было, и теперь хочешь, чтобы я радовалась и смеялась? Ты

81

хотел сломать меня. Конечно, я не сверхчеловек, и рано или поздно ты бы добился своего.

Тогда – если бы это в самом деле случилось – ты был бы, наконец, доволен?

Леонард молчал.

Канаме уже не могла остановиться.

– Знаешь, в соседнем классе был один отвратительный тип. Он весил под сто

килограмм, постоянно потел и вонял, таращился и пускал слюни на меня и других

девчонок. Не то, чтобы он приставал или пытался лапать, но все время тискал эти гнусные

книжонки про бондаж, садо-мазо, лоликон и прочую пакость, взахлеб делился с

приятелями своими грязными фантазиями. Уж не знаю, насколько серьезно это было, и

что у него варилось в черепушке, но он, очевидно, был совершенно ненормальный. А

теперь внимание – вопрос. Если поставить рядом этого засранца и тебя, с кем я скорее

согласилась бы встречаться? С кем из вас? Как ты думаешь, кого бы я выбрала?

Он опять не ответил. Стоял, выпрямившись, безмолвно и неподвижно, с

застывшим, ничего не выражающим лицом.

– Слышал? А теперь – угадай.

– Задавать такие вопросы – дурной тон.

– Ответь мне.

– Избавь меня от непристойностей. Ты не могла бы выбрать другую тему?

– Тебе нечего ответить, – Канаме пронзила его горящим ненавистью взглядом. –

Тогда слушай и удивляйся. Я говорю совершено серьезно, недаром ломала голову целый

день. Уверена, ты не понимаешь, но разница между вами – между тобой и тем

омерзительным типом – только внешняя. И мне неважно, кто смотрится херувимом, а кто

– жирным куском сала. Голая правда в том, что ты – мастер лицемерия. Когда Соске

свалился мне на голову, он тоже выглядел настырным и противным отморозком. Но он –

совсем не такой, как ты. Он никогда не смеялся, не улыбался такой легкомысленной

улыбочкой. Не делал вид, что все знает. Он… он всегда был серьезным и хмурым. И что

бы ни случилось, он всегда смело бросался в бой. А ты, хотя и строишь из себя

всезнающего полубога с вечной усмешкой превосходства, не осмеливаешься прямо

взглянуть мне в глаза!

– Достаточно об этом.

Леонард, странно глядя на нее, медленно двинулся к кровати. Его изящные манеры

не дали трещины, но в голосе звучал острый лед.

– Я тоже серьезен. Всегда.

– Не похоже. Ты говорил, что любишь меня – это правда?

– О да.

– Почему же? Что во мне ты любишь? Попробуй ответить, чтобы я поняла.

– Я уже говорил.

– На крыше отеля? Это не объяснение. А ведь дело в том, что ты элементарно не

представляешь себе, что значит – любить. Именно поэтому и Тесса не желает иметь с

тобой ничего общего.

Кулак Леонарда, спрятанный в карман плаща, сжался до костного хруста, но

Канаме, ничего не замечая, продолжала:

– Для тебя девушка только объект, добыча. Ты прячешься за стеной из сарказма и

утонченных манер – и физически неспособен открыть свое сердце. Да и есть ли оно?

Наверное, мама тебя в детстве не любила?

Внезапно и стремительно шагнув вперед, Леонард сжал ее плечи. В его хватке

была сила, неожиданная для столь стройного и худощавого, скорее, даже хрупкого

юноши. Канаме не успела даже моргнуть, как оказалась прижатой к постели, не в силах

вырваться. Леонард, глядя на нее сверху вниз, прошипел:

– Тогда позволь, я покажу тебе. Смотри мне в глаза.

– Пусти!..

– Смотри.

82

Его лицо приблизилось, заслонило все поле зрения. От обычного манерного и

элегантного выражения не осталось и следа – теперь там осталась только ярость. Все

инстинкты Канаме в ужасе кричали: «Не смотри, нельзя»!!!

Но, словно завороженная, она взглянула.

Аметистовая радужка, серые, тусклые, сошедшиеся в точку и лишенные света

зрачки. Оттуда, словно из черной дыры, хлынул океан мыслей, образов, звуков и

изображений. Хлынул, затопляя ее задохнувшееся в ужасе сердце.

Это был резонанс.

Словно пораженная молнией, Канаме вскрикнула и выгнулась дугой. Это не имело

ничего общего с тем, что она испытывала раньше. Намного мощнее, неудержимее и

страшнее. Дикий, яростный и мрачный поток.

Канаме со всех сторон окружал огонь.

Горящий коридор. Ядовитый дым ест глаза, не дает дышать. Языки пламени сквозь

дымную пелену кажутся призрачно-серыми. В уши настойчиво лезет плач маленькой

девочки. Чуть поодаль – беспрерывные оглушительные выстрелы, словно бьющие палкой

по черепу, яростные и кровожадные крики, стоны.

На их дом напали.

– Отведи их обоих в подвал, – приказал мужской голос.

– Зачем? Они все равно нас найдут!.. – в голосе плачущей женщины звучит

отчаяние.

– Джерри вот-вот примчится на помощь. Нам нужно продержаться всего десять

минут. Иди, Мария. Я буду держать южный фасад.

– Постой, Карл! Останься со мной!

– Не могу. Торопись.

– Пожалуйста, не уходи!..

Но мужчина не остался – он спешил, его ждал бой. Женщина, прижимающая к себе

двоих детей, прошептала едва слышно – без гнева, с бесконечной усталостью:

– Всегда… всегда так. Потому я и не смогла…

Да. Она не хранила верность мужу.

У нее были другие мужчины.

Внезапно в поле зрения вклинились другие картины. Вызывающие тошноту.

Сплетенные на белоснежных простынях тела, отвратительные голоса, слышные даже

сквозь плотно зажатые уши. Когда отец уходил в море, выполнять задания, доверенные

ему своей страной, эта женщина топила свое одиночество в пламени запретной страсти. О,

в глазах общества она оставалась безупречной, верной женой и любящей матерью – но это

была лишь лживая маска. Мальчик знал об этом. Его глаза видели все.

Выстрелы гремели все ближе.

Испуганная женщина, кашляя в дыму и задыхаясь, потащила детей за собой в

подвал, на ходу утешая их. Спустившись по каменным ступенькам, они оказались среди

гор старой мебели, садового инвентаря и прочего хлама.

Стрельба звучала прямо над головой, на первом этаже дома. Донесся звук падения

тяжелого тела. На лестнице загремели тяжелые ботинки – шаги незнакомцев, внушающие

животный страх.

– Прячьтесь, – торопливо шептала женщина – его мать – заталкивая

всхлипывающую девочку в деревянный сундук и прикрывая его старым одеялом. Шаги

звучали уже совсем рядом, времени спрятать второго ребенка – мальчика – уже не

оставалось.

Глаза женщины и мальчика встретились.

Канаме до последнего вздоха будет помнить уродливое и страшное выражение на

ее лице.

Отчаяние. Нерешительность. Неожиданно вспыхнувшая ненависть.

83

Этот ребенок знает. Знает о моей измене.

Он всегда обвинял меня. Молча. Он считал меня проституткой.

Поразительная проницательность, пугающий интеллект. Все – ради того, чтобы

унизить меня, презирать и гнушаться.

– Мама?..

Мальчик дернул ее за юбку, но женщина не ответила.

Прекрасное лицо, всегда такое безмятежное – сейчас, обращенное к собственному

сыну, оно страшно изменилось. Искаженное ужасом и перекошенное, со звериным

инстинктом самосохранения в глазах. Настоящее, не прикрытое благопристойной маской.

Это был совершенно другой, незнакомый человек.

Слов не было, только долгий взгляд.

Взгляд, в котором, как на ладони, были видны обреченность и безумие, толкающее

ее к последней черте. Она решилась.

Громыхнула дверь и чужие люди вломились в подвал. Блестящие вороненые

пистолеты, грубые голоса, наполненные жаждой убийства.

– Где второй ребенок?

В ответ – дрожащий голос:

– У… у родственников. Пожалуйста, пощадите меня!..

Руки матери стиснули его плечи и толкнули вперед. Отдавая и предавая. Словно

кошелек, дрожащей рукой протянутый грабителю.

Вспышка.

Отчаяние, ненависть и жажда мести.

Сердце Канаме замерло, не в силах выдержать этого бешеного потока. Это было

настолько больно, что она не знала, сможет ли вернуть себя.

То, что показалось вечностью, заняло не более нескольких секунд. Когда Канаме,

наконец, пришла в себя, Леонард уже отпустил ее и теперь сидел в кресле, стоявшем в

углу спальни.

Дыхание все еще с хрипом рвалось из груди, спина была мокрой от пота. Она с

трудом поднялась и села, чувствуя, как мир тошнотно плывет и качается. Шум дождя,

барабанящего по стеклам, болезненно и тоскливо отдавался в ушах.

– Об этом не знает даже моя сестра, – отстраненно проговорил Леонард, глядя

мимо нее.

– …В самом… деле?..

Тяжесть прошлого, страшные воспоминания. То, что невозможно выносить в

одиночку. То, что хочется выплакать, уткнувшись в чью-то грудь. Как у меня. Как у

Соске. Это плохо. Я… я больше не смогу обливать его презрением и ненавидеть.

Словно прочитав мысли Канаме, Леонард вздохнул.

– Это не так-то просто передать словами. Тем более, когда имеешь дело с

нормальными людьми. Поэтому мне пришлось использовать необычный способ. Ведь ты

– особенная, возможно, ты сможешь понять. Хотя я не имел намерений делиться этим с

чужаками.

Он прав. Это совсем не то, что стоило бы выплеснуть наружу. Режущая боль и

всеподавляющая тоска. Ничего удивительного, что она чувствует себя, словно после

тяжелой болезни. Словно после чаши цикуты.

К горлу подкатило. Ужасная тошнота.

Канаме скорчилась, кашляя и задыхаясь, не в силах сдержаться. Ее вырвало прямо

на роскошные шелковые простыни.

Откуда?.. Откуда это всплыло?

Она была совсем маленькой, и, играя на берегу реки, перевернула камень.

Скользкий земляной червяк и длинная отвратительная сороконожка сцепились во

84

влажной рытвине, сплелись, впившись друг в друга, завязавшись в тугой узел. Ненависть,

мерзкая, животная, слепая, которой несло от уродливых насекомых, навсегда отпечаталась

в ее памяти. Режущая глаза, невероятно жестокая, заставляющая понять лживость и

бесплодность всех красивых человеческих слов.

Что по сравнению с ней – «вера», «дружба», «любовь»?

Что по сравнению с ней – «добродетельность» и «праведность»?

Люди страшны и грязны.

Их уста наполнены только ядом и ложью. В их сердце – только обман. Даже у него.

– Я не ищу твоей жалости, – мрачно продолжал Леонард. – Не намерен

использовать ту драму как оправдание. То, что делаю – я делаю с холодной головой. По

собственной воле. Память о матери и проклятия, которые я призывал на нее, не имеют к

этому отношения.

– Но тогда зачем…

– Я открыл свое сердце, как ты сказала. Это все.

Он поднялся, выпрямившись перед ней во весь рост.

– Умереть – далеко не самая худшая участь в этом мире. Оказаться преданным,

обманутым самым близким человеком, другом, женой – стократ больнее. Стоит

вспомнить – мой отец был счастлив, потому что ничего не знал. Безупречный воин,

прекрасный офицер, образцовый муж и отец счастливого семейства – он верил в чистоту

своего семейного очага, и умер, защищая свою любимую жену и детей. Глупое геройство,

как раз в его характере.

– Как ты можешь...

– Да, кстати, «легкомысленная улыбочка», как ты ее назвала – продукт этого

знания. Мне ли не знать, как глупы и близоруки обитатели выдуманного мира любви и

романтики! Насколько страшное пробуждение их ждет.

– Я… все равно не понимаю… – потерянно пробормотала Канаме. Уже совсем не

так резко. Шипы, которыми она ощетинивалась против него, куда-то исчезли. – Если, ты

несешь в себе такое… почему – я?..

– Хотелось бы мне знать, – задумчиво ответил Леонард. Повернувшись к двери и

взявшись за ручку, он добавил: – Надеюсь, ты оденешься и соберешься без задержки. Мне

нужно показать тебе нечто…

В этот момент все стекла в широком окне разом дрогнули.

Это не был порыв ветра. До поместья докатился звук отдаленного взрыва.

Соске смог беспрепятственно приблизиться к цели на расстояние десяти

километров.

Переведя М6А3 в бесшумный режим, он, как и предполагал, уже достиг границы

охранной зоны поместья. Здесь была насторожена целая сеть. Локатор, способный

пробить маскировочные поля системы ECS, инфракрасные датчики, датчики давления и

даже простая проволочная сигнализация. Достаточно совершенное радиоэлектронное

оборудование «Бушнелла» позволило вовремя обнаружить их и обмануть, хотя для того,

чтобы обойти локатор ECCS, ему пришлось сделать большой крюк.

Ему удалось скрытно преодолеть еще два километра, не позволив противнику себя

обнаружить. Как раз в тот момент, когда он решил, что успешно миновал внешний

периметр, до его ушей донесся глухой взрыв.

Достаточно далеко – примерно в четырех километрах на северо-восток.

Соске остановил бронеробот в непроглядно-густых тропических зарослях и

вытянул вверх левый манипулятор, где был смонтирован волоконно-оптический

перископ. Подняв повыше гибкий кабель, он всмотрелся в мутную картинку. Даже

свирепый тропический ливень не смог сразу смыть и разметать дымное облако, а

инфракрасная камера уловила послесвечение остывающих газов и источники тепла на

грунте.

85

Вероятнее всего, это был вертолет или иной летательный аппарат, неосторожно

вошедший в зону поражения и получивший попадание зенитной ракеты.

«Не может быть. Лемон»?..

Секунду поколебавшись, он вышел на условленный радиоканал. Знакомый

беспечный голос Лемона сразу помог отбросить опасения. Француз подтвердил, что он и

все остальные все еще находятся на позиции и ждут его сигнала.

– Взрыв? Что это значит?

– Неясно. Пытаюсь определить.

Сбитый вертолет явно не был тем, с которого должны были высадиться Лемон и

его бойцы. Тогда на чьей же он был стороне?

Так. Перископ, перископ…

Это устройство применялось в основном для наблюдения на небольших

дистанциях в ходе уличных боев, и увеличение было слишком маленьким. Кроме того,

дождевые шквалы и низко ползущие облака ухудшали и без того плохую картинку. Но

вспышку следующего взрыва он не пропустил. В этот раз он произошел на земле – в

джунглях вспух огненный пузырь, и кроны нескольких деревьев занялись быстрым

пламенем.

Зенитная установка оборонительной системы была уничтожена. По всей

видимости, это работа бронеробота, которого нес на борту сбитый вертолет – очевидно,

он уцелел при аварийной посадке.

– Наблюдаю огневой контакт.

– Кого? С кем?

В джунглях сверкнули вспышки дульного пламени, пронеслась пунктирная очередь

трассирующих снарядов. Темный силуэт, проломив купол переплетенных лианами крон,

взвился в воздух. Бронеробот. Боевой маневр уклонения. Описав короткую дугу, боевая

машина снова скрылась в зарослях.

Быстро перемотав и увеличив запись телекамеры, Соске уверенно заключил:

– Это М9.

Ошибки быть не могло. Ни один другой бронеробот в мире не обладал столь

стремительными и изящными очертаниями. Но с кем здесь может сражаться этот

«Гернсбек»? На чьей он стороне?

– Атака уцелевших митриловцев? – быстро спросил по радио Лемон. Он был в

курсе, что М9 имелись на вооружении Митрила и активно участвовали в боевых

операциях.

– Пока определить не могу. Но – маловероятно.

– Почему?

– Мой М6 сумел преодолеть сторожевую сеть незамеченным. Возможности

бронероботов следующего поколения к скрытному передвижению существенно

превышают «Бушнелл». Не могу представить, чтобы пилоты Митрила, допущенные к

управлению М9, совершили столь элементарную ошибку, чтобы быть обнаруженными.

Помимо того, силуэт М9, которого он наблюдал, слегка отличался от стройных

очертаний митриловских «Гернсбеков». Форма датчиков на голове была немного иной,

бронирование плечевых сочленений явно имело большую толщину. Но главное –

движения. Этот бронеробот двигался слишком замедленно и неуклюже для своих

выдающихся маневренных характеристик.

– Но тогда…

– Вероятнее всего – армия США.

Лемона прервал другой голос. Это был каперанг Рой Сеалс, тот самый, который

раздобыл М6А3, в кокпите которого сейчас сидел Соске.

– Наверняка парни из армии. Отряд «Дельта» уже получил новые М9, хотя на

публике об этом не трезвонили.

– Тогда что же они тут делают? Может, нам привиделось?

86

– Они здесь, раз Сагара видел их собственными глазами. Но что здесь забыли наши

земляки? Переться на рожон? Как-то это неразумно, – задумчиво проговорил Сеалс.

Видимо, он тоже не понимал, что здесь ищут соотечественники.

Еще более странной ситуация выглядела для Лемона, который на родине уже,

наверняка, числился в изменниках, после того, как решился на самостоятельные действия.

Американские вооруженные силы атакуют амальгамовскую базу? Он был в курсе того,

как ловко Амальгам манипулирует политиками на самых верхах, и понимал, что эта

организация вполне способна сковать действия любой регулярной армии политическими

средствами. Кроме того, какова могла быть цель подобной операции?

– Сейчас нам не узнать, в чем дело. Соске, сворачиваем операцию. У меня плохое

предчувствие.

С тактической точки зрения Лемон был, безусловно, прав – операцию необходимо

было прервать. Но Соске заколебался.

– Да, но…

– Никаких «но». Раз они так нашумели, амальгамовские «Чодары» уже вскочили,

как встрепанные. Стоит подобраться поближе – и они тебе прихлопнут.

Новые спутниковые снимки подтвердили, что в охрану поместья входят БР типа

«Чодар» – следы на мокрой после дождя проселочной дороге в окрестностях поместья,

соответствующие характеристикам бронероботов третьего поколения, подтверждали это

со всей очевидностью.

Значит, ему не остается ничего иного, кроме отступления?

Если мыслить логично, то – да. Но если он сдастся, что будет с девушкой, запертой

на этой вилле?

– Оставайтесь на связи. Я атакую, – решительно проговорил Соске, отбросив

сомнения. Подобная неуверенность посещала его и раньше, еще начиная с инцидента в

Северной Корее. Но с тех пор он прошел долгий путь, и теперь ему было понятно, что

упущенный шанс возместить будет невозможно. Если атаковать – то здесь и сейчас.

Он отключил малошумный аккумуляторный режим движения и с помощью

вспомогательной силовой установки запустил газовую турбину.

– М9 отвлекут внимание противника. Мы должны воспользоваться сложившейся

ситуацией.

– Стой, Соске! Лучше вернись, это безрассудно!

– Не переживайте. Я отступлю, если прорваться не получится.

Теперь Соске уже не слишком задумывался над тем, что отвечает, и забыл, как

колебался еще минуту назад. Волна подхватила и понесла вперед, теперь для него

существовала только одна, единственная цель. Там, впереди.

«Бушнелл» двинулся. Неумолчный барабанный стук капель по броне сменился

шелестом и треском, сорванные листья и лианы, обломанные ветки отметили его путь

через заросли, а повышающая обороты турбина запела свою низкую вибрирующую

песню. Сенсорные сети, датчики, локаторы – он не боялся больше ничего. Он не

собирался больше тратить время, прятаться и красться. Он шел вперед и его губы шептали

только одно слово:

– Чидори…

Он все еще не знал точно, там ли она. Но он рвался вперед все быстрее и быстрее.

Почему? Потому что чувствовал – Канаме там. Соске знал, что она близко, что она ждет

его. Нет, дело было не в ее способностях «посвященной», это больше напоминало

инстинкт, неуловимое чутье, которое нельзя объяснить логически и разумно.

Курсоуказатель на цифровой карте показывал, что до поместья осталось всего два

километра. Поле зрения заполнил крутой холм, густо поросший джунглями. Еще немного

– обойти его по часовой стрелке и броситься вперед на максимальной скорости. Звать,

выкрикивать ее имя во всю мощь внешних динамиков. Она обязательно услышит.

Услышит и бросится навстречу. Останется только подхватить ее и бежать изо всех сил…

87

Его мысли прервал тревожный сигнал.

Направление – 8 часов, дистанция – 300.

Невысокая скорость реакции М6 не позволила ему уклониться. Единственное, что

он успел – развернуться плечом вперед и сгруппироваться, крепко вцепившись в

контроллеры.

Удар, жесткий рывок.

Бронеробот содрогнулся всем корпусом. Кокпит прыгнул вправо и назад. Слева

пронеслась струя трассеров, зацепив броневые детали на плече и рассыпая ослепительные

искры.

На экране в тепловизионном режиме вспыхнуло пойманное изображение – быстро

скользящая вниз по склону холма фигура. Высокий силуэт, две ноги.

Иными словами – бронеробот.

– Так и думал – слишком легко.

Досадливо щелкнув языком, Соске впился взглядом в формуляр, куда выводилась

вся собранная информация. Искусственный интеллект М9 уже идентифицировал бы

противника, определил его тип и услужливо сообщил пилоту. Но «Бушнелл» не

располагал подобной роскошью.

Вражеский бронеробот явно относился к третьему поколению. Вероятнее всего –

«Чодар».

Откуда он только взялся? Теперь продолжение операции было невозможно. Соске

придется выжать из М6А3 все и использовать по полной программе все свои умения –

только для того, чтобы оторваться от противника и отступить.

Спасение Канаме оказалось за пределами возможного.

Пронзительно острое сожаление заставило его стиснуть зубы. Но он не собирался

сдаваться.

Новый предупредительный сигнал.

Вражеский «Чодар» снова выстрелил и теперь стремительно шел на сближение.

Несмотря на то, что он был один, противник действовал уверенно – видимо, полагал, что

уничтожить бронеробот второго поколения будет нетрудно.

Рассекая струи рушащегося сверху, подобно водопаду, тропического ливня, Соске

прыгнул, едва избегнув попаданий. Близкие разрывы забросали М6 грязью и обломками

веток.

– Твоя сдача.

Точный и быстрый выстрел из помпового орудия не застал «Чодар» врасплох: он

легко прянул вперед и поймал все восемь стреловидных поражающих элементов силовым

полем. Атмосфера в его фронтальной проекции исказилась, пошла полупрозрачными

волнами. Вонзившиеся в этот щит бронебойные сердечники, вместо того, чтобы

изрешетить БР, с раздирающим треском вспыхнули и истлели, рассыпавшись огненными

искрами.

Лямбда драйвер.

Этот читерский, жульнический аппарат. Соске прекрасно знал его поразительные

способности, но его все равно захлестнула обида. Такими же дураками, наверное,

чувствовали себя все пилоты конвенционных БР, которым выпало несчастье

противостоять машинам, оснащенным лямбда драйверами.

– Ну, ничего…

Если стоит задача только оторваться от преследования, он сможет придумать что-

нибудь.

Уверенно манипулируя контроллерами, Соске отстрелил дымовые гранаты и

гранаты с дипольными отражателями, засвечивающими помехами экраны вражеских

радиолокаторов. Стартовав из многозарядных кассет, смонтированных на спине, гранаты

лопнули, развернув затянувшие поле боя густые облака непроницаемого дыма, в которых

медленными спиралями опускались на парашютах горящие тепловые ловушки.

88

Больше не видя противника, он переключился в малошумный режим движения и

побежал на север. Учитывая расстояние до «Чодара» в момент залпа, он должен был уже

удалиться на приличное расстояние. Увеличив скорость и умело используя для прикрытия

складки местности, он уже думал, что самое трудное осталось позади, когда…

Это было слишком оптимистично.

Вражеский бронеробот возник среди ветвей точно впереди. Дистанция 300.

Пилот предвидел его маневр и перерезал пути отхода.

На фоне серой брони вспыхнул кровавым рубиновым светом лазерный глаз-

дальномер. Ствол короткой автоматической пушки смотрел точно на М6.

Выстрел.

Соске снова извернулся, избежав фатальных попаданий, но 35-миллиметровые

снаряды прочертили по боковой части торса с яростным визгом, сорвав бронеплиту с

креплений. Понимая всю бесполезность своих действий, Соске выстрелил в ответ. Так и

есть – энергетическое поле легко отразило удар. «Чодар» выхватил мономолекулярный

резак и бросился вперед. Всего несколько шагов – и лезвие вскроет кокпит «Бушнелла».

Амальгамовский пилот мог не опасаться ответных выстрелов даже в упор – силовое поле

лямбда драйвера растянулось в непробиваемый щит, прикрыв фронтальную проекцию

бронеробота.

Но его спина осталась незащищенной.

По глазам Соске ударила резка вспышка – невесть откуда вылетевший снаряд

довольно крупного калибра неожиданно поразил «Чодар» сзади.

Вражеский бронеробот скрылся в клубах дыма и пара. Повреждение было

серьезным, но не фатальным. Судорожно дернувшись, «Чодар» метнулся в стороны,

пытаясь уклониться от следующего выстрела неизвестного врага, возникшего в тылу.

Маневр был заученным и быстрым… но привел его прямо в объятия нового противника,

мгновенно возникшего сбоку.

Это был серый М9.

Атака была совершенно неожиданной и неотразимой. «Гернсбек», ожидавший в

расслабленной стойке с занесенным громадным тесаком – знакомый «Кримсон Эдж» –

рубанул поперек нижней части туловища налетевшего на него «Чодара». Раздался

пронзительный визг металла, брызнул фонтан ярчайших электрических искр.

– Не может быть…

Этот М9 был не из американских вооруженных сил. Соске узнал бы его где угодно

– «Гернсбек» серии Е с лопастной антенной на затылке головы-шлема.

«Чодар» с разбитым реактором рухнул ничком, как марионетка с обрезанными

веревочками. Легко перепрыгнув через металлический труп, М9, грациозно ступая,

направился в сторону Соске. Внешние динамики донесли до него голос пилота.

– Вот те на! – женский голос звучал насмешливо и уверенно. – Похоже, дружок,

тебе туго пришлось. Посмотрел бы на себя со стороны – обхохотался бы!

Голос был тоже прекрасно знакомым, Соске слышал его множество раз.

Это была Мелисса Мао. Живая, бодрая и энергичная, как никогда.

– Мао.

– Соске! Все же это ты, засранец! – радостно завопила она. – Никакого

мандража, даже при столкновении с «Чодаром», эти движения, этот дробовик. Я сразу

подумала, что это должен быть…

– Ха, разве я тебе не говорил?! Я гений!!!

Эта реплика донеслась с вершины скалы, торчащей метрах в восьмидесяти. На ее

вершине гордо возвышался второй бронеробот, с длинноствольной снайперской пушкой

наперевес.

– Курц.

– Жив, курилка! Неси сюда свою угрюмую морду, я тебя расцелую!

89

Ошибки быть не могло – подобное жеребячье ржание мог издать только Курц

Вебер. Собственной персоной, живее всех живых.

– Но откуда вы здесь?..

– Это мы бы тебя хотели спросить! Вообще-то, накопился вагон и маленькая

тележка тем, на которые стоило бы потрындеть – только вот, сдается мне, что сюда

прутся новые гости, – заявила Мао, заставляя бронеробот пригнуться. – Так и есть – пара

«Чодаров» на семь часов. Атака исподтишка больше не сработает. Сейчас тут только

мы с Курцем и ты, Соске. Выдержишь?

– Так точно, – решительно ответил тот, одновременно манипулируя опциями на

экране контроля повреждений.

Неожиданно воссоединившийся штурмовой отряд теперь состоял из двух М9 и

одного М6. Противник выставит на поле боя не менее двух бронероботов третьего

поколения, несущих на борту лямбда драйверы. С тактическое точки зрения такое

соотношение сил для митриловцев выглядело довольно неприятным.

Но это было неважно.

– Нет проблем. Присоединяюсь к вам.

– Хо-хо! Желаешь полюбоваться на работу настоящих профессионалов? –

подковырнул Курц.

– Отлично. Пусть и нежданно, но наша тройка снова в деле! – заключила Мао.

На языке у Соске вертелось неисчислимое множество вопросов, которые он бы

хотел задать своим товарищам, но времени для разговоров уже не осталось. Для начала

необходимо было уничтожить приближающихся противников.

Поисковая система М6А3 уже засекла движение.

Направление – 8 часов. Дистанция – 1500.

Быстро определив порядок взаимодействия и раздав инструкции, Мао воскликнула,

и в ее голосе звучало свирепое и радостное предвкушение:

– Ну, что, парни, зададим этим ублюдкам?! Готовы?

– Когда угодно! Где угодно! – в один голос ответили Курц и Соске.

– Молодцы. Тогда – разбежались!

Три серые фигуры, словно развернувшиеся пружины, прыгнули в разные стороны и

исчезли в темных джунглях.

На экране вспыхивали и мельтешили разноцветные символы, словно змеи,

сплетались пунктирные линии и синусоиды. В предутренний час, когда темнота

сгустилась перед подступающей зарей еще гуще, дикие горы, поросшие влажными

тропическими джунглями, превратились в поле ожесточенного боя. Грохот

артиллерийских выстрелов раскатывался по ущельям, подсвечиваемым на мгновение

вспышками дульного пламени, цепочками трассеров и разрывами.

Противоборство небольших отрядов бронероботов, если взглянуть непредвзято,

сильно напоминает баскетбольный матч.

У его участников не оставалось ни секунды времени на передышку. Здесь не было

таких понятий, как «линия фронта», «передовая» или «тыл». Противники сплелись в

настоящий клубок, непрерывно, безостановочно маневрируя. Прыжки, перекаты, финты,

необходимые чтобы выйти из поля зрения противника и зайти ему во фланг, следовали

каскадами, один за другим. Команды игроков то переходили в гибкую оборону, то

решительно прорывались вперед, концентрируя усилия в одном направлении и заставляя

соперников отступать. В этой игре не было мяча, но его место занимала инициатива – она

мгновенно переходила от одного игрока к другому, из рук первой команды ко второй.

Ложные выпады и уловки, мгновенные пасы и молниеносные проходы – все это было

здесь, точно так же, как на баскетбольном поле. Разница была в том, что вместо броска в

корзину бронеробот, только что игравший роль приманки, через пару секунд уже наносил

смертоносный удар.

90

– Урц-6, оттяни Альфу на запад! – кричала Мао, и ответ следовал немедленно:

– Понял вас, понял.

– Урц-7, веди Браво южнее. Сколько секунд тебе нужно?

– Пятнадцать, – Соске отвечал хладнокровно, как всегда.

– Полагаюсь на тебя.

– Так точно.

Им не требовалось много слов – короткие, отрывистые фразы молниеносно

нарисовали рисунок предстоящего боя.

Подумать только, всего год назад Соске и отряд его товарищей едва не был

уничтожен в бою с единичным «Чодаром». Тогда, чтобы одолеть его, пришлось лезть из

кожи вон, биться отчаянно и на грани поражения. Теперь угрожающая тень таинственного

оружия – лямбда драйвера – больше не довлела над ними. Страх ушел, превратившись в

уверенность в собственных силах.

На собственном опыте, набивая синяки и шишки, они постигли и разработали

теорию и практику борьбы с могущественными противниками, защищенными

непробиваемым полем и способными наносить сокрушительные силовые удары. Эта

тактика прошла испытание боем в Гонконге, когда отряд Митрила загнал одиночный

«Чодар», настоящее название которого тогда еще не было известно – его называли

кодовым именем «Веном». Результатом стали «ноу хау» – устройства для отслеживания

течения силового поля, «Волшебные глаза», не говоря уже про неоценимый опыт

напряженных противостояний с бронероботами, вооруженными лямбда драйверами.

Теперь «Чодар» больше не являлся непобедимым и неуязвимым противником.

Два подобных бронеробота представляли серьезную угрозу, к которой нельзя было

относиться легкомысленно, но сражение с ними уже нельзя было назвать «отчаянным».

Кроме того, теперь их было трое.

Мао, Курц и Соске представляли собой совершенный, отлаженный боевой

механизм, где каждый пилот выполнял свою, особую роль и был поистине незаменим. Их

командная тактика, где было выверено все – вплоть до ритма движений, была

великолепна. Без сомнения, они представляли собой лучшую в мире команду

профессионалов, специализирующуюся на борьбе с бронероботами, несущими лямбда

драйверы.

«Их навыки ничуть не ухудшились», – следя краем глаза за маневрами Мао и

Курца, думал Соске. Сейчас именно его М6А3 двигался медленнее всех – но с этим

ничего нельзя было поделать.

Следя за рисунком движений своих товарищей, он добросовестно выполнял

назначенную ему роль – отвлекал внимание вражеского БР, изображая неуверенность и

медлительность. Мало-помалу, тот неосознанно перешел к охоте именно на него, полагая,

что «Бушнелл» только и думает о том, как бы сбежать. Амальгамовец преследовал его,

почти забыв об осторожности перед лицом легкой добычи, отдалившись от напарника, и

подставляя бока под удары товарищей Соске.

Мао и Курц в реальном времени отслеживали через «Волшебные глаза»

флюктуации его защитного энергетического поля, определяя, в каком направлении оно

сконцентрировано. Они двигались по флангам, стремительно сменяя позиции и прикрывая

друг друга.

«Бушнелл» Соске – отступающая приманка – выстрелил из помпового орудия,

вызвав красочную реакцию силового поля. Снаряд разбился, но тут внес свою лепту Курц,

выпустивший снаряд сзади-сбоку. Амальгамовец мгновенно отреагировал перемещением

энергетического потенциала поля и отбил удар – застать его врасплох было нелегко. Не

забывая про оборону, он атаковал, обстреляв вдогонку Соске и добившись успеха. М6 не

смог уклониться от очереди и уцелел, только прикрывшись своим оружием – но

попадание малокалиберного снаряда развалило помповое орудие надвое.

91

Лишившийся возможности контратаковать Соске, вместо того, чтобы бежать,

неожиданно выкрикнул:

– Готов!

Его маневр поняли только товарищи, немедленно отреагировавшие, как и было

задумано, потоком огня. Сближаясь, они поливали «Чодар», как из лейки. Тот обернулся,

его поле сместилось и утолстилось, отбивая снаряды и превращая их в горящую труху.

Внимание врага оказалось полностью сосредоточено на двух «Гернсбеках» – пилот

больше не опасался обезоруженного «Бушнелла». Стремительно прыгая, они пронеслись

перед ним навстречу другу-другу, едва не столкнувшись, и заставляя амальгамовца резко

смещать точку прицеливания.

В тот момент, когда М9 разошлись, принуждая вражеского пилота еще больше

разделить внимание – ему нужно было отслеживать обоих сразу – Мао и Курц сделали

нечто совершенно невообразимое.

Летя по баллистическим параболам, они синхронно швырнули свое оружие в

сторону замешкавшегося противника – над его головой. Остолбеневший «Чодар», не

понимая, что происходит, завертел головой, пялясь на добровольно обезоружившихся

митриловцев, в то время как автоматическая пушка и снайперское орудие завершили свой

полет – в манипуляторах находившегося за его спиной М6! Тот, находившийся в

идеальной, заранее рассчитанной позиции, подпрыгнул, словно ловя мяч. Приземлился

«Бушнелл» уже вооруженным до зубов – вместо потерянного помпового орудия у него

оказались сразу два ствола.

– Я на месте.

Стиснув обоими манипуляторами рукояти орудий, Соске выстрелил, не медля ни

секунды. Пламя забилось в дульных тормозах, по джунглям раскатился дробный грохот,

споря с воем бури и шумом дождя. Длинная очередь 40-миллиметровых снарядов и два

или три подряд 76-миллиметровых вонзились в беззащитную спину «Чодара», силовое

поле которого полностью стянулось в переднюю полусферу. Тонкая броневая защита не

выдержала, реакторный отсек и кокпит оказались продырявлены во многих местах. В

довершение всего тяжелые 76-миллиметровые снаряды перебили титановый позвоночник,

практически развалив его надвое.

Для верности добив врага еще одним выстрелом, Соске швырнул орудия обратно.

– Яху-у-у!!! Равняем счет! – завопил Курц, поймав свою снайперскую пушку.

– Остался еще один. Ржать будешь потом, – охладила его Мао, вытягивая

манипулятор над головой. Перехватив свой «Бофорс», она без промедления отправила

новую очередь в сторону запоздавшего на помощь своему напарнику третьего «Чодара» –

тот уже мчался сюда на всех парах.

Не задерживаясь ни на секунду, три митриловских бронеробота рассеялись, чтобы

встретить его – бой продолжался.

Оставшийся

амальгамовский

бронеробот

притормозил,

нерешительно

осматриваясь. Его пилот и представить себе не мог, что отряд понесет такие потери.

Великолепная координация действий, молниеносные перемещения и тактические уловки

говорили о том, что им встретились далеко не обычные враги – теперь, после потери двух

машин, сомневаться в этом не приходилось.

– Вы справитесь? – спросил Соске по радио.

– Конечно. Но что ты имеешь в виду? – слегка удивилась Мао.

– Канаме находится в поместье. Я должен ее найти.

– Канаме – там?! Доннерветер! – присвистнул Курц.

– Времени мало. Разрешите мне уйти.

Оставшийся без основного оружия «Бушнелл» Соске сильно потерял в огневой

мощи, с этим ничего нельзя было поделать. Секунду подумав, Мао согласилась.

– Понимаю. Иди и будь осторожен. Как только мы закончим здесь – нагоним.

– Благодарю.

92

Курц снова вмешался в переговоры:

– Эй, Соске! Нам еще нужно поболтать и вместе выпить, так что не вздумай

откинуть копыта! Это приказ, чтоб ты знал.

Соске слегка нахмурился.

– Приказ?

– А ты как думал? Я теперь старшина – понял, салабон?!

– Ты?

– Я!

– Похоже, на лодке реальные проблемы с недостатком личного состава.

Курц задохнулся от возмущения и не успел ответить, а Соске рассудительно

продолжил:

– Логично. Утопающий хватается за соломинку…

«Чодар» приблизился на опасную дистанцию. Ухнула энергетическая волна, ломая

пальмы – он атаковал силовым выбросом лямбда драйвера. Три бронеробота снова

синхронно отпрыгнули, сбивая прицеливание.

– … Но это сейчас некогда обсуждать, – закончил Соске.

– Раз собрался идти – так проваливай! – напутствовал его Курц. Два «Гернсбека»

двинулись, собираясь взять противника в клещи.

– Удачи вам.

Соске повернул свою машину и шагами понесся в направлении поместья. К

побережью.

Когда в разгар боя по радио пришло короткое сообщение Мао, говорившее, что они

встретили Соске, Тесса, склонившаяся над электронным планшетом в командном посту

«Туатха де Данаан», испытала противоречивые чувства.

«Значит, он там».

Конечно, она была счастлива, что Сагара Соске выжил, пройдя через тяжелые

испытания. Но причина, по которой он оказался на новом поле боя… эта причина

кольнула ее сердце застарелой болью.

Все – ради той девушки.

Подобная прямота и верность заставили ее грустно вздохнуть. Человеку, который

так важен для кого-то, не грозит одиночество.

Нет, так нельзя.

Переживать и терзаться сейчас – поистине глупо. Необходимо сконцентрироваться

на управлении операцией.

Тесса уже давно направила все возможности могущественного искусственного

интеллекта подводной лодки – Даны – на поиск любых следов, оставленных Леонардом.

Компьютер незаметно и быстро взламывал базы данных и коммуникации

разведывательных агентств самых разных стран, просеивая огромные массивы

информации и разыскивая мельчайшие крохи данных, которые могли указать

местоположение ее брата. Даже самый незначительный след тщательнейшим образом

прослеживался.

Недавно в этот призрачный невод, заброшенный в информационный океан, попали

подозрительные сведения о взломе военного спутника, принадлежавшего НАТО. Некое

лицо – или даже группа лиц – несколько дней назад незаметно перехватило управление

выбором точки съемки и тщательно исследовало определенную точку земной

поверхности. Каким именно образом эта «группа лиц» сумела проделать такой трюк,

стало лучше понятно, когда компьютер начал отслеживать людей, имевших доступ к

кодам управления спутником. В этот момент прошла информация о том, что один из них

переправил торопливо списанный с баланса министерства обороны США бронеробот

93

М6А3 во Флориду. Получив досье офицера в отставке, так запросто заполучившего для

неизвестных целей эту игрушку, – капитана первого ранга Сеалса – Тесса вздрогнула.

«Это он».

Бронеробот предназначался для Сагары Соске. Это было логично, ведь в Митриле

были всего четыре человека, контактировавших с Сеалсом и полковником Кортни:

погибший адмирал Борда, она сама, Ричард Мардукас и – Соске.

Поместье, без сомнения, было связано с Амальгам, как следовало из финансовых

документов. С большой степенью вероятности можно было заключить, что Леонард

скрывается именно там. Если так, то Соске, вошедший в контакт с Сеалсом и получивший

помощь, наверняка готовился к десанту туда. Тесса немедленно изменила курс на 180

градусов, и направила подводную лодку к побережью южной Мексики.

К этому моменту американские военные тоже предприняли некоторые действия.

По запросу из ЦРУ недавно развернутый отряд бронероботов М9 был направлен для

проведения разведки указанного поместья. Каким образом ЦРУ заполучило нужную

информацию, и чем его заинтересовал этот отдаленный и забытый Богом уголок – до сих

пор оставалось неясным.

Течение мыслей Тессы прервала новая радиопередача. Мао, все еще ведущая бой,

доложила:

– Ведем бой с бронероботом типа «Чодар». Запрашиваю удар крылатыми

ракетами.

– Ракета стартовала. Передаю параметры наведения и коды.

– Принято. Нам это здорово поможет. Где находится Урц-1?

– Закончил разведку позиций американского спецподразделения и направляется на

соединение с вами. Он вас поддержит, но будьте осторожны.

– Вас поняла. Не волнуйся, Тесса.

Отметка, обозначающая на огромном жидкокристаллическом мониторе бронеробот

Мао, начала быстро смещаться навстречу значку противника – развернулось новое

яростное сражение.

Шторм, бушевавший над джунглями и побережьем, становился все сильнее. Ветер

бешено выл, ломая ветви, а тяжелый ливень хлестал, точно из ведра. Приготовив

резервную короткоствольную ручную пушку, напоминающую пистолет, «Дарк Бушнелл»

Соске на полной скорости мчался по пологому склону холма.

Если исходить из собранной ранее информации, в поместье больше не должно

было остаться бронероботов типа «Чодар». Соске, Мао и Курц уничтожили две машины, а

третья в настоящий момент была связана боем.

«Вот оно».

За перегибом холма открылся бушующий, покрытый белыми барашками океан и

раскинувшаяся на берегу огромная территория поместья. От правого крыла до левого

было более километра. Посередине возвышался комплекс белоснежных зданий. Тоже не

маленький – по размерам он не уступал школьному корпусу, из тех, что строили,

например, в Японии. Поблизости располагались теннисный корт, бассейн и регулярный

парк.

Карта местности и расположение зданий уже давно отпечатались в памяти Соске.

Он предполагал, что подступы могут быть прикрыты минным полем, но установленный

на М6А3 миноискатель мог их достаточно уверенно обнаруживать, поэтому ему просто

следовало проявить некоторую осторожность. Миновав очередную линию заграждений и

датчиков, Соске направился к центральной части поместья.

– Лемон, на связь. Слышишь меня?

Пора уже было вызывать отряд поддержки во главе с Мишелем Лемоном,

ожидающий наготове в вертолете. Установив связь, Соске в двух словах рассказал ему о

94

встрече со своими боевыми товарищами из Митрила. Сквозь треск и шум грозового

радиоэфира тот поинтересовался:

– Уверен, что это хорошие новости?

– Так точно. Им можно доверять.

– Понял тебя. У нас тоже есть кое-что. Те парни, что помогали нам раньше…

Его слова прервал немелодичный свист и вой радиопомех. Гроза, шторм и

электромагнитные возмущения самым негативным образом влияли на качество

радиосвязи.

– Прием, прием, не слышу тебя, повтори!

– …Соске, слышишь меня? Я тоже подозревал, но как-то получилось…

– Лемон, повтори. Не понял тебя, прием.

– …на случай, если все станет плохо, ожидают в следующих координатах…

– Не понимаю, что ты говоришь?

– …тейн … подготовлен…

– Прием, прием! Ничего не понимаю, повтори!

– …поэтому, какая бы машина не… я тоже… дополнительно…

– Лемон, прием!!!

– …красный… третьего… странный…

Невразумительный радиосеанс прервал резкий тревожный сигнал. Система БРЭО

«Бушнелла» сообщала об облучении радиолокатором. Мгновенно увеличив участок

периметра, откуда оно исходило, Соске разглядел сторожевую артиллерийскую

установку. Она была вооружена двадцатимиллиметровой пушкой и автоматически

расстреливала все приближающиеся цели, наводясь с помощью миллиметрового радара,

без участия людей. Забыв про радиосвязь, Соске немедленно атаковал. Получив несколько

попаданий 25-миллиметровыми снарядами, установка свалилась с турели.

Пехоты противника пока не наблюдалось. Броневики тоже не показывались.

Так, стоп…

В подстриженных кустах мелькнули силуэты – несколько автономных боевых

роботов в человеческих габаритах. «Аласторы» выпрыгнули навстречу, открыв огонь из

винтовок пятидесятого калибра, смонтированных в манипуляторах. Их пули едва могли

поцарапать броню полноценного бронеробота, и перестрелка закончилась быстро: один

разлетелся на куски от выстрела из ручной пушки, второй, получив пинок ступоходом,

улетел куда-то вдаль и больше не вернулся. Страшные противники для живых людей из

плоти и крови, для своих старших железных братьев «Аласторы» не представляли

никакой угрозы.

Переключившись на внешние динамики, Соске позвал:

– Чидори!

Где же ты?

– Чидори!!!

Если ты здесь, покажись скорее…

Из внутреннего дворика пулей вылетел блестящий черный лимузин. Проломив

кусты и проложив себе дорогу по клумбам, он выпрыгнул на мощеную камнем дорогу,

ведущую на север, и прибавил газу.

В машине?..

Они решили, что спастись на вертолете будет труднее?

Бросившись наперерез, он положил предупредительный снаряд перед машиной.

– Стоять! – прогремели динамики, перекрывая вой ветра.

Автомобиль не остановился. Переключив на одиночную стрельбу 12.7-

миллиметровый пулемет, встроенный в левый манипулятор, Соске тщательно прицелился

и всадил несколько пуль в капот. Двигатель захлебнулся, ударила белая струя пара.

Завиляв, автомобиль замедлился и замер на обочине.

– Выйти с поднятыми руками!

95

Подчиняясь громовому рыку, из двери появился бледный водитель. Подняв руки

вверх, он со страхом уставился на бронеробот.

– Где девушка?

– Я… я не знаю…

Не договорив, водитель вдруг шустро бросился наутек. Не обращая на него

внимания, Соске подошел ближе и просканировал салон автомобиля тепловизором.

Странно, ни впереди, ни на задних сидениях не наблюдалось очертаний теплых

человеческих тел.

Но ведь даже по тому, как просели рессоры, можно было заключить, что там сидят

несколько человек…

Инстинкт бросил его назад. Прикрыв скрещенными манипуляторами крышку

кокпита, бронеробот отпрыгнул.

В следующий миг автомобиль со страшной силой взорвался.

Спрятанные в багажнике и салоне несколько сотен килограмм высокоэффективной

взрывчатки сработали. Автомобиль просто исчез, его обломки, разлетающиеся со

сверхзвуковой скоростью, превратились в разящую шрапнель. Мощная ударная волна

снесла десятитонный бронеробот, как пушинку, и зашвырнула далеко в сторону. Если

примерить это в другом масштабе, то взрыв был равноценен сработавшей в метре от

человека ручной гранате.

Соске мотнуло в кокпите, ударив головой об подголовник. Совершив заднее

сальто, «Бушнелл» рухнул в сад, пропахав левым боком рытвину и снеся несколько

деревьев.

Это была ловушка.

Экран перед лицом Соске налился чернотой – головные видеокамеры оказались

разбиты. По бокам экрана вразнобой мигали тревожные лампочки, сигнализируя о

многочисленных повреждениях.

Падение напряжения в бортовой сети и давления масла в двигателе.

Пожар в нескольких приборных отсеках от замкнувшей электропроводки.

Утрачены двигательные функции обоих манипуляторов, прикрывавших кокпит. Система

охлаждения вышла из строя. Гироскоп системы устойчивости серьезно поврежден и

отключился. Основная и резервная системы управления движением вышли из строя.

Если бы Соске отреагировал хоть на мгновение позже, ему пришлось бы гораздо

хуже. Перебарывая головокружение от легкого сотрясения мозга, Соске быстро защелкал

кнопками и переключателями, задействуя систему контроля повреждений.

Включился оптический прибор наблюдения – резервная камера, расположенная в

нижней части корпуса, между ступоходов. Изображение было мутным и нечетким, с

ограниченным полем зрения – не лучше, чем от любительской видеокамеры. Впрочем, она

и предназначалась для того, чтобы поврежденный бронеробот мог отступить, хоть как-то

выбирая дорогу. Естественно, у нее не было функций ночного видения.

Как бы то ни было, отступление представлялось единственным выходом из

сложившегося положения.

Используя только ступоходы, поскольку манипуляторы не действовали, Соске с

трудом поднял «Бушнелл» в вертикальное положение.

Но враги не собирались отпускать его.

С разных сторон из укрытий выскочили прятавшиеся до поры пехотинцы и дали

залп из ручных противотанковых гранатометов. Это была четко скоординированная и

управляемая атака. Конечно, если бы бронеробот не был поврежден, он смог бы

сманеврировать и уклониться. Но теперь, в полуразбитом состоянии, это было

невыполнимо.

Попадания в ступоходы, попадания в манипуляторы, попадание в бедренный

сустав. Попадание в лобовую броню торса, чуть выше кокпита.

96

Пластины динамической брони отклонили кумулятивную струю, не дав пробить

капсулу кокпита и вогнать внутрь поток раскаленных газов, но кабели системы

управления и питания двигательной электросистемы оказались перебитыми.

Не в силах сделать больше ни шага, М6А3 рухнул головой вперед.

– Лемон, прием. Слышишь меня?

Собираясь сообщить товарищам, ожидающим на позиции развертывания, о своем

бедственном положении, Соске включил рацию.

– Лемон, говорит Урц-7…

Это плохо. Рация тоже была мертва.

Оставалось только выбраться из кокпита и отступать.

Соске потянул рычаг аварийного открытия кокпита, и наверху щелкнули

пироболты, разрушившие крепеж головной части и сбросившие секцию корпуса, открывая

лаз наружу. Рядом с люком в креплении на стене лежал компактный германский пистолет-

пулемет. Вытащив его и взведя затвор, Соске выдернул кольцо дымовой гранаты и

выкинул ее наружу. Белое облако дыма затянуло поверженный бронеробот. Оно не

сможет скрыть от противника, оснащенного тепловизором, но с этим ничего поделать

было нельзя.

Он быстро пробежал пальцами по пульту, отдавая последние команды.

Потом выполз из люка и свалился на землю, прижавшись боком к измятым и

горячим броневым листам.

В этот момент раздался громкий голос.

– Ты окружен. Брось оружие.

Направление 8 часов, дистанция около 30 метров.

Вероятнее всего, голос командующего обороняющими поместье силами

функционера Амальгам. Бесстрастный и холодный голос.

Не может быть.

Этот голос?..

Прячась за броней левого манипулятора «Бушнелла», Соске выглянул, пытаясь

рассмотреть говорившего.

Клубы густого дыма начали рассеиваться. На верхней террасе, расположенной на

крыше, прямо над окнами коридоров двухэтажного флигеля, полукольцом

охватывающего внутренний двор главной усадьбы, стоял, глядя на Соске сверху вниз,

мужчина в полевой форме. Крупный, широкоплечий европеец. Седые волосы собраны

сзади в пучок. Рубленое лицо, прицельный прищур глаз цвета стали.

Ошибки быть не могло.

Этот человек…

– Майор?.. – широко раскрыв глаза, выдохнул Соске. В этот момент он даже забыл

об окружающих его вражеских пехотинцах.

– Помнишь Афганистан, Сагара Соске? – спросил Андрей Сергеевич Калинин.

– Что?..

– Я снова победил. Если бы твое сердце не украла эта девушка, ты бы не попался

снова в такую простую ловушку.

– Майор, что вы здесь делаете?.. – все еще не веря своим глаза, спросил Соске.

– Ты видишь сам. Теперь я – человек Амальгам. Кто бы ни выступил против

Леонарда Тестаросса и его организации – я приложу все силы, чтобы уничтожить их.

– Не может быть!

Невозможно. Мало того, майор командует отрядом. Или… проводится тайная

операция? Двойная игра? Майор, изображая лояльность, проник в самое сердце

Амальгам…

– К несчастью для тебя, это не операция по внедрению, как ты подумал. Я пришел

сюда по собственной воле, и теперь мы по разные стороны баррикад. Если ты вздумаешь

97

оказывать сопротивление, я, не колеблясь, прикажу стрелять. Ты еще не убит только

потому, что мне нужна информация.

– Но почему?

– Тебе нет нужды знать, – ровно ответил Калинин. Как всегда.

Это знакомая фраза все поставила на свои места. Майор действительно не

собирался ничего объяснять. Какую бы боль ни причиняла эта истина, Соске понял, что ее

придется принять.

– Где Чидори? Здесь?

– Да. Что ты собираешься с этим делать?

– Позвольте мне увидеть ее.

– Нет. Мистер Тестаросса и она сейчас готовятся отбыть. Несмотря на то, что атаки

американских военных, команды Мао, а потом и твоя, были отражены, это место слишком

сильно засвечено.

– Мао – тоже?..

– Бросай оружие, сержант.

Калинин поднял руку, и его подчиненные, окружавшие бронеробот, прицелились в

сторону Соске.

– Прекрасно, что вы сумели внести ясность.

Новый голос. Из-за спины Калинина появился Леонард Тестаросса.

Черный М9 «Фальке», который Белфанган Крузо вел на помощь Мао,

воспользовался тьмой штормовой ночи и густыми джунглями и сумел приблизиться к

последнему «Чодару» вплотную, оставшись незамеченным.

– Огонь!

Бронероботы Мао и Курца выполнили безупречные отвлекающие атаки с разных

направлений. Практически сразу же в джунглях словно вспыхнуло восходящее солнце –

взорвалась запущенная с «Туатха де Данаан» крылатая ракета. Не получивший ни

секунды передышки, едва успевающий концентрировать в разных направлениях щит

силового поля пилот «Чодара» уже не смог уклониться или защититься от четвертой

атаки.

Выскочив из-за спины «Чодара», бронеробот Крузо рассек его живот

мономолекулярным резаком, и мгновенно, захватив манипулятор, провел бросок. Мао и

Курц проводили улетающий в заросли БР добивающими выстрелами. Продырявленный

противник рухнул на землю, более не подавая признаков жизни.

– Этому – кранты, – довольно заявил Курц, а Мао спросила, обращаясь к Крузо,

который отделился еще до начала боя, чтобы провести разведку:

– Что там с американцами?

– Они отступили. Все выглядело так, точно они не имели представления о силах

противника и системе обороны, а также четкого задания. Словно…

– Словно они были не уверены в себе?

– Именно. Оперативники спецподразделений обычно отличаются четкостью и

целеустремленностью действий – но здесь я их не почувствовал. В их перемещениях было

заметно колебание и неуверенность, построение оказалось несовершенным.

– Вот как… – протянул Курц.

– Значит, у них не было мотивации? Раз они не понимали смысла несвязных

приказов, которые спустило начальство, то не собирались рваться вперед, –

предположила Мао.

– Мы тоже оказывались на их месте. Неприятное чувство. Выполнять задание,

прекрасно понимая его глупость и бессмысленность – любой опытный боец искал бы

повод для того, чтобы отступить.

98

– Но все равно, хотелось мне понять, откуда они тут взялись и что за этим

скрывается…

Никто из митриловцев не расслаблялся. Несмотря на то, что признаков присутствия

противника и не было, они безошибочно чувствовали неуловимый запах опасности. Опыт

и боевое чутье подсказывали – ничего еще не было кончено.

– Пока информации не было. Но, кажется, командир предвидела, что

обстоятельства так сложатся. Ладно, оставим это. Что с Сагарой?

Крузо уже знал, что Соске жив, но ни единым словом не проявил свою радость.

– Сейчас он…

В этот момент в наушниках у всех троих взвыли сигналы тревоги.

Три часа, семь часов, десять часов – их неожиданно атаковали с трех разных

направлений. Предутренние сумерки разорвали факелы противотанковых ракет,

мелькнула цепочка трассирующих малокалиберных снарядов и вспышка выстрела из

орудия среднего калибра.

Мао мгновенно запустила на полную мощь систему радиоподавления, Курц

выстрелил, не целясь, чтобы ослепить противника, и сменил позицию, а бронеробот

Крузо, сорвав с крепления инфракрасную ловушку, швырнул ее вверх.

– Новые враги?! – выкрикнула Мао, резким боевым маневром уклоняясь от

мелькнувшей рядом ракеты.

– Ага. Не меньше трех, – отозвался уже запрыгнувший за скалу Курц,

стремительно выцеливая противника.

– Внимание, эти – другие! – быстро предупредил Крузо, выхватив и взяв

наизготовку автоматическую пушку и напряженно всматриваясь.

Сомнений не было – их противниками были новейшие бронероботы,

оборудованные системами маскировки, и, без сомнения, лямбда драйверами. Митриловцы

сумели избежать попаданий только потому, что выстрелы были сделаны с большой

дистанции, пусть и неожиданно, и выглядели скорее вызовом на бой, испытанием их

решительности и отваги, нежели действительной попыткой уничтожить.

Вражеские бронероботы приближались с трех сторон.

«Волшебные глаза» митриловцев одновременно зафиксировали всплески

энергетических выбросов. На этот раз залп был настолько мощным и быстрым, что

«Гернсбекам» не помогли самые резкие маневры уклонения. Ослепительные полосы света

мгновенно прочертили сумрачные джунгли, соединив противников в трехлучевую звезду.

Потом все погасло, оставив только догорающие искры.

Чудовищный удар, от которого бронеробот едва устоял на ногах. В глазах Крузо

отразились панически прыгающие сигналы на панели повреждений. «Фальке» лишился

нижней части левого манипулятора, от локтевого сустава – энергетический выброс

разорвал искусственные мышцы, как нитки, и легко срезал скелетную ферму.

Если верить информации, поступающей в реальном времени по боевым каналам

связи, бронероботы Мао и Курца пострадали не меньше – количество серьезных и мелких

повреждений зашкаливало. М9 Мао лишился половины головы, а Курц остался без своего

главного оружия – снайперской пушки.

Ситуация быстро перешла бы в разряд критической, случись новая, такая же

стремительная и неотразимая атака. Однако секунды текли, а выстрелов не было.

Хладнокровно выдвинувшись вперед, в пределы видимости, новые противники

остановились на склонах пологой котловины, словно красуясь.

Все три бронеробота напоминали тип «Чодар», но существенно отличались в

деталях. Объем верхней части торса был увеличен. На затылках граненых, словно алмазы,

голов не было гибких хвостов радиаторов. Вместо них торчали острые лезвия, делая БР

похожими на птеранодонов. Они выглядели гораздо более мощными, чем предыдущие

модификации «Чодаров», в их силуэтах слилась подвижность и свирепая, жестокая сила.

Лев и пантера – такой была бы разница, если поставить их рядом со стандартной моделью.

99

Окраска боевых машин тоже не была одинаковой.

Черный, белый, красный.

Первый – с громадным мономолекулярным резаком, манипуляторы второго