День, когда пришли марсиане

Глава девятнадцатая. День после пришествия марсиан

В каждой комнате мотеля на Какао-Бич стояло по две раскладушки сверх обычного количества кроватей. Управляющий, мистер Мандала, хотел избавиться от всех сразу.

Это было не так просто, поскольку большинство комнат были все еще заняты. Прошло двенадцать часов, и миллионный поток приезжих, хлынувший во Флориду для встречи марсиан, повернул обратно. Все шоссе были забиты, поезда, самолеты и автобусы перегружены. Для того, чтобы вывезти всех сразу, транспорта по-прежнему не хватало. Всякие томы брокоу, сенаторы, главы иностранных государств давно уже улетели в своих личных или зафрахтованных самолетах. Но не они жили в мотеле мистера Мандалы. Здесь жили звукооператоры и третьеразрядные репортеры третьеразрядных радиокомпаний, те, кто был счастлив, что удалось раздобыть хоть какую постель. И все они понимали, что им придется подождать, пока настанет их очередь ехать домой.

Самой сложной проблемой для мистера Мандалы сейчас было решить, что делать с раскладушками, которые он поставил в номерах, пока был этот дикий наплыв посетителей. Он попытался заставить своих чернокожих посыльных освободить багажную комнату и свалить там раскладушки. Они отказались.

- Нет, мистер Мандала, - сказал главный посыльный, перекрывая шум в холле, где несколько задержавшихся репортеров терпеливо ожидали своих автобусов, - вы сами знаете, если бы мы могли, мы бы это сделали. Но мы не можем, потому что у нас больше нет ни одной комнаты, считая и ту, где вы приказали сложить запасы на случай урагана.

- Мы не можем это выбросить, Эрнест. Может случиться еще один ураган, и тогда нам понадобятся брезент, фонари и прочее.

Эрнест кивнул.

- Это уж точно, мистер Мандала, но раскладушкам там, где они сейчас стоят, не место.

- Тогда куда мы их денем, Эрнест? - спросил мистер Мандала.

- Вы можете вернуть их, мистер Мандала.

- Нет. О нет. За них мне пришлось выложить наличные, только так мне удается что-нибудь достать. Они не вернут мне денег.

- Да вы уже и так сделали деньги на этих раскладушках, мистер Мандала. Выкиньте их, и все.

Мистер Мандала горько посмотрел на него.

- Вы спорите со мной, Эрнест, - недовольно сказал он. - Я же говорил вам, чтобы вы не спорили со мной. -Он побарабанил пальцами по регистрационному столу и окинул холл сердитым взглядом. Там все еще было, по меньшей мере, человек сорок, которые разговаривали, читали, играли в карты или дремали. Некоторые смотрели стоявший в холле телевизор, где шел повтор вчерашнего приземления, а также все прочие кадры об экспедиции Сирселлера, которые все уже видели сотни раз. На экране марсианка по кличке Дорис смотрела в камеру непонимающим взглядом и плакала большими вязкими слезами.

Мистер Мандала повернулся как раз вовремя, чтобы заметить, что главный посыльный тоже смотрит на экран.

- А ну-ка прекратите, Эрнест, - приказал он. - Я вам плачу не за то, чтобы вы смотрели телевизор. Выносите раскладушки и складывайте их во внутреннем бассейне.

- Постояльцам не понравится, что они теперь не смогут поплавать, мистер Мандала.

- Постояльцы не обязаны пользоваться внутренним бассейном. Повесьте на дверь объявление, что он закрыт на ремонт. Постояльцам и во внешнем бассейне будет неплохо, так ведь? Здесь же Флорида. Давайте, Эрнест. И вы тоже, Би-Джи, - приказал он другому посыльному.

Он мрачно смотрел, как они уходят в служебное помещение. Как бы он хотел так же легко отделаться от всей этой толпы подзадержавшихся постояльцев, торчавших в холле! Им же вовсе не обязательно сидеть именно здесь. Пошли бы посидели на солнышке, вместо того, чтобы толпиться в его холле… По мнению мистера Мандалы, еще лучше было бы, если бы они покупали выпивку в баре мотеля и обедали бы в здешнем кафе, но он знал, что вряд ли кто из них это сделает. Теперь, после приземления, они жили здесь за собственный счет, а значит, больше не будет больших доходов.

Судя по регистрационным бланкам, почти все они были из газет, радио- и телестанций и компаний. Едва ли кто-нибудь из них платил из собственного кармана. Почти на каждое забронированное место приходилось выписывать специальный счет для Эн-Би-Си или «Вашингтон пост» или на какую-нибудь зарубежную компанию. Мистер Мандала нахмурился, подумав обо всей этой дополнительной бухгалтерии, если, конечно, не учитывать того, что все инструкции ставили условием не включать в общий счет счета бара, поэтому все ресторанные чеки придется пересматривать один за другим.

Мистер Мандала был очень доволен тем количеством долларов, которое олицетворяли его постояльцы, но сейчас поток долларов иссяк, и теперь он хотел, чтобы они уехали.

По телевизору только что закончили передавать торжественный проезд космонавтов по Бродвею - нет, напомнил себе мистер Мандала, по бульвару Генри Стигмена. Героев космоса - по крайней мере, тех из них, что были в состоянии все это выдержать, - согнали на торжественный обед с мэром Нью-Йорка и кардиналом местной епархии. Пока телестудии ожидали начала речей, на экране показывали прямую передачу из Космического центра имени Кеннеди, где под наблюдением лучших НАСовских специалистов почти не существующей еще науки экзобиологии, проводили свою первую ночь на Земле марсиане. Когда показывать стало нечего, стали передавать старые, весьма невысокого качества, кадры о крушении при посадке грузового корабля «Алгонкин-8». Их никто не стал смотреть. Напоминание о катастрофе просто казалось уже неуместным, но когда на экране появился марсианин, похожий на печальную таксу, с удлиненными ластами тюленя вместо лап, один из игроков в покер вдруг дернулся и крикнул:

- Эй! Я придумал анекдот о марсианах!

- О черт, - простонал кто-то. - Еще один…

- Хороший анекдот, - настаивал игрок. - Слушай. Почему марсиане не плавают в Атлантическом океане?

- Твой ход, - сказал сдающий. Больше никто ничего не сказал.

- Потому, что они над ним летают! - сказал репортер, складывая свои карты и оглядываясь вокруг. Никто не засмеялся, даже мистер Мандала. Про себя он подумал, что некоторые из их анекдотов весьма забавны, но он уже начал от них уставать. Как и от репортеров в холле… как и от всего остального.

Мистер Мандала облокотился о регистрационный стол, подпер руками подбородок и стал смотреть на экран. Он спрашивал себя, почему же миллион человек приехали на мыс, чтобы посмотреть на этих тварей, а миллионы других прилипли к телеэкранам. Кому, на самом деле, интересно, что этот парень Генри Стигмен нашел на Марсе какой-то вид животных? Когда впервые была назначена дата посадки и владельцы отелей взвинтили ради этого случая цены, мистера Мандалу не удивило бы, если бы не нашлось ни одного желающего снять комнату. Но когда потоком хлынули заказы на номера, мистер Мандала понял, насколько он ошибался. Он был этим доволен, но марсиане интересовали его только в этом аспекте.

Телеэкран потемнел, и на нем появилась надпись: «Сводка новостей Эн-Би-Эс».

Игроки мгновенно забыли о покере. В холле воцарилась почти полная тишина, когда невидимый диктор передавал новости НАСА:

«Доктор Хьюго Бэйч, профессор ветеринарной медицины из Техасского центра Сборки и Обслуживания, вызванный в Национальное Управление по Аэронавтике и Космонавтике, составил предварительный отчет, который только что был представлен полковником Эриком Т. Передачу из НАСА ведет Счастливчик Уингертер».

- Прибавь звук! - завопил электрик. В холле возникла судорожная толкотня вокруг телевизора. На секунду звук пропал совсем, затем телевизор оглушительно заорал:

«Марсиане - существа позвоночные, теплокровные, и, скорее всего, млекопитающие. Внешний осмотр показывает очень низкий уровень метаболизма, хотя доктор Бэйч утверждает, что, возможно, это явилось следствием их тяжелого 137-миллиономильного путешествия в тесном помещении для образцов на борту «Алгонкина-9». Переломы, которые получил марсианин Гретель, судя по данным рентгеновского обследования, успешно заживают, и нет, повторяю, нет никаких свидетельств о наличии какой-либо болезни, передающейся контактным путем, хотя обычные карантинные предосторожности все еще…»

- Какого черта, - закричал микрофонщик из «Эн-Би-Эс ньюс», - мы брали интервью у парня из клиники Майо, и он сказал…

- Заткнись! - взревела в ответ дюжина голосов, и снова стало возможно слушать телевизор.

«…теперь перенесемся туда»: На экране было помещение, почти такое же, как зал Центра Управления Полетом в Хьюстоне или, по крайней мере, как операторская в телестудии. Техники в белых халатах и в наушниках осматривали столы, проверяли печатающие устройства, следили за экранами, на которых вспыхивали и извивались синусоиды. А за ними была огромная стеклянная стена, по другую сторону которой…

- Зоопарк! - вскричал кто-то.

- Это не зоопарк. Как раз здесь они держат марсиан, - поправил его кто-то другой. Полдюжины человек закричали в один голос:

- Да заткнитесь же!

С экрана телевизора слышался голос ветеринара: «…крови и биопсия были сделаны практически безболезненно медицинскими специалистами в стерильных костюмах с антибактериальным покрытием. Марсиане могут довольно свободно передвигаться по своему помещению с помощью строп, прикрепленных к рамам на колесах, несмотря на то, что их вес сильно возрос. Также в помещении устроен пруд, содержащий их водорослеобразную пищу. В нем поддерживается такая же температура, как и в их собственных так называемых океанах, чтобы они могли в нем плавать и для еще большего уменьшения тяготения…»

Ветеринару не нужно было рассказывать обо всем этом. На экране сквозь стеклянную стену было видно марсиан, флегматично передвигавшихся внутри с помощью опоясывавших их холщовых строп. Медик в комбинезоне с капюшоном вводил одному из них ректальный термометр, поглаживая его, чтобы успокоить. Марсианин с изумлением посмотрел на него, затем попытался перекинуть через него ногу.

На этом трансляция закончилась. Пока диктор, читавший сводку новостей, закруглялся, кто-то из игроков в покер сказал:

- Они же озабоченные, эти дьяволята! Придется им это дать!

Затем диктор нашел нужное место во вспомогательном сценарии и усталым, но боевым голосом дал резюме полудюжины предыдущих сюжетов. Игроки снова принялись за покер, пока комментатор рассказывал об интервью «Новостей» с доктором Сэмом Салливэном из Института Лингвистики при университете штата Индиана и о его выводах насчет того, что звуки, издаваемые марсианами, действительно могут оказаться формой выродившегося языка.

- Что за куча чепухи, - пробормотал мистер Мандала принтеру для кредитных карточек. - Тоже мне, язык, Господи помилуй! Всем же ясно, что они животные.

Кто-то засмеялся. Он возмущенно обернулся.

- Вы не могли бы потише? - спросил он. Репортеры едва посмотрели в его сторону.

- Да-да, - бросил через плечо один из них, - минутку. Мне одну. Как по-марсиански «высотный дом»?

- Сбрасываю, - сказала рыжеволосая девушка из «Мэгэзин».

- Двадцать семь подвальных этажей!

- Идет, - со смешком ответила девушка, - но я тоже возьму одну. Почему марсианская религия предписывает женщине закрывать глаза во время полового акта? - Она немного подождала, затем раскрыла смысл анекдота: - Не дай Бог увидеть, как наслаждается ее муж!

- Мы играем в покер или нет? - проворчал один из игроков, но он оказался в меньшинстве. Шутки так и сыпались со всех сторон.

- Кто выиграет марсианский конкурс красоты? Никто!

- Как заставить марсианку отказаться от секса? Жениться на ней!

Мистер Мандала поймал себя на том, что громко смеется над этой шуткой, и когда один из репортеров подошел попросить у него огоньку, он дал ему целый коробок спичек.

- Ну что, - сказал репортер, дымя своей трубкой, -небось, радуетесь, что уезжаем, да?

- Ну, я буду рад когда-нибудь снова всех вас увидеть,-сказал мистер Мандала, как мог изображая радушие. Но улыбка его была неподдельной, поскольку человек бросил ключи на стол, а за ним к столу направлялась женщина с чемоданом и кейсом для кратковременных поездок. Еще двое выписываются - двумя отнимающими у него время бездельниками меньше. Мистер Мандала полез за своей папкой. Мужчина повернулся к женщине.

- Куда сейчас? Домой, в Чикаго? - спросил он. Она кивнула. Он продолжил: - Шутки в сторону, тебе не кажется, что это огромное потрясение?

- Как это? - оценивающе посмотрела она на него.

- Ну, все эти люди, понимаешь? - сказал репортер. -То, что с ними всеми случилось, ну, как это описать? Они же почти прилично вели себя друг с другом! Ты знаешь, что полиция Флориды за весь день произвела только четыре ареста среди всех людей, что были на берегу реки?

- Может, полиция просто плохо работала, - ответила женщина.

- Нет, правда же, - настаивал мужчина. - Здесь творилось что-то необычное. Я ощущал нечто вроде… назовем это чувством братства. Что-то вроде этого. Ты чувствовала это?

- Я ничего не чувствовала, - решительно сказала женщина. - Ты что, мечтатель? Ты же видел подобные вспышки и раньше. Ребенок, которого вытащили из колодца, или параплегик, который летит через Атлантику, и - Господи Иисусе, на минуту все вокруг становятся такими хорошими. Затем это кончается. Это никогда не длится долго. Завтра они снова начнут рвать друг другу глотки, и… ой, мистер Выписыватель, рассчитайтесь со мной поскорее, там меня машина ждет!

По телевизору четвертый раз за этот час крутили запись приземления. Мистер Мандала безучастно смотрел на экран и зевал. Один из игроков рассказывал долгую, запутанную историю о марсианском эквиваленте бар-митцвы. Мистер Мандала с отвращением посмотрел на него. Он не особенно любил евреев, но очень хорошо знал, что управляющему отелем невыгодно проявлять какую-либо предвзятость по отношению к ним. Или по отношению к кубинцам, или к выходцам с Востока, или даже по отношению к чернокожим - по крайней мере, по отношению к тем из них, кто твердо забронировал место, и у кого была действующая кредитная карточка. Те, кто у него работает - другое дело.

Однако где-то в безразличном и, большей частью бездеятельном мозгу, мистера Мандалы засело смутное ощущение, что не надо рассказывать анекдоты, в которых марсиан ставят на одну доску пусть даже с евреями. Марсиане ведь не люди, разве не так? Так с чего же весь этот сыр-бор? Он уставился на этих тварей на экране сейчас их показывали, перечисляя выживших - не в силах представить, кому они нужны. Архивная лента показывала, как они неуклюже ползали по своему загону на борту «Алгонкина-9» на своих длинных слабых лапах, похожих на вытянутые тюленьи ласты, глядя своими длинными глупыми глазами. Они вовсе не казались Достойными внимания.

- Тупые маленькие педики, - сказал оператор репортеру «Темз Телевижн», курившему трубку. - Знаете, что я слышал? Мне говорили, что капитан Сирселлер держал их в заднем отсеке корабля потому, что они воняли.

- Возможно, они даже и не замечали своего запаха у себя дома, на Марсе, - рассудительно заметил тот. -Разреженный воздух, понимаете ли.

- Замечали? Бьюсь об заклад, он им нравится! -Оператор бросил долларовую бумажку на стол мистера Мандалы. - Не разменяете ли - я хочу выпить кока-колы из автомата.

Мистер Мандала молча отсчитал двадцатипятицентовики, хотя даже не был уверен, что это зарегистрированный постоялец. Ему не приходило в голову, что марсиане могут плохо пахнуть, но только потому, что он не слишком о них думал. Он именно так бы и подумал, если бы вообще о них думал.

Мистер Мандала выудил несколько монет для себя самого и вместе с газетчиком пошел к аппарату. На экране были кадры, отснятые экспедицией Сирселлера прямо на Марсе. На них была странная угловатая подземная пещера со стеллажами и колоннами, которую назвали марсианским «универмагом». Изображение сменилось угловатыми туннелями и пещерами, в которых жили марсиане.

- Не знаю, - сказал наконец оператор. - Как по-вашему - они разумны?

- Трудно сказать наверняка, - сказал человек с «Темз», вынув трубку изо рта. Он выглядел, как англичанин, он и был типичным англичанином, таким, каким представляет себе английского сквайра американец - широколицый, краснощекий. - Все же они строят жилища.

- Гориллы, между прочим, тоже что-то такое строят,-ответил оператор, который однажды ездил со своей группой снимать вымирающих среброспинок.

- Несомненно, несомненно, - согласился англичанин. Затем он вдруг просиял. - О, мне тут кое-что пришло в голову, - сказал он, - правда, мы это обычно рассказываем об ирландцах. Прилетает как-то на Марс корабль -скажем, следующий после «Алгонкина», все равно - и видят, что все марсиане подхватили оспу от каких-то сирселлеровых шмоток. Вся раса вымерла, кроме одной старой самки. Те, которые на Земле, тоже умерли. Осталась только она одна. Ну, «Гринпис» и все в этом роде поднимают страшный шум, требуют от ООН принять закон против геноцида и сделать что-нибудь, чтобы восстановить марсианскую расу. Понимаете? Ну, Америка выделяет в виде компенсации двести миллионов долларов, чтобы нанять мужика, который пойдет на то, чтобы спариться с этой выжившей марсианкой.

- Дерьмо, - сказал человек из «Тайм», смотревший во время рассказа на экран, где показывали марсиан.

- Да-да. Значит, пришли тогда к старику Пэдди О'Шонесси, без гроша в кармане и малость того, и говорят ему: «Давай-ка, Пэдди, залезай в эту клетку. Там тебя ждет вот эта самочка, и всего-то надо, чтобы ты сделал ей ребенка. Понимаешь?» Тут О'Шонесси говорит: «Да, а что я с этого буду иметь?» Ну, они дают ему тысячу фунтов. Он, конечно, сразу соглашается. Но, когда он открывает дверь в клетку и видит эту красотку, его оттуда сразу выносит. - Англичанин смял банку из-под колы и бросил ее в корзину, скорчив физиономию, чтобы изобразить отвращение Пэдди. - И говорит он тут: «Святые угодники! Я не думал, что тут будет такое. Я бы лучше с гризли переспал». И тут…

- У нас тут один уже воевал с гризли, - заметил один из картежников. - Помнишь? Максимилиан Морген-штерн. Что с ним стало?

- Он проиграл, - сказал кто-то еще.

- Ну, слушайте же! - недовольно сказал англичанин. -Вы хотите дослушать до конца или нет? Короче, он не хочет этого делать. «Но тысяча фунтов, Пэдди!» - говорят ему. Тут ему показывают бутылку, смотрит он и облизывается. «Ладно, - говорит, - но только при одном условии». «Какое условие?» - спрашивают его. «Вы дадите мне слово, что детей будут воспитывать в лоне церкви».

- Да, я слышал такой анекдот, - сказал оператор. Прикончил свою колу, смял банку и бросил ее в корзину. Промахнулся.

- Эрнест! - сердито закричал мистер Мандала. Такую неряшливость этих уже нежеланных гостей он не мог вынести. Эрнест появился минут через пять. Вместе с ним пришел другой посыльный, Би-Джи. Оба выглядели обиженными.

- Я сто раз говорил вам, чтобы вы убирали вестибюль!- распекал их мистер Мандала. - Посмотрите сюда! Тут повсюду банки валяются! Пепельницы переполнены!

- Мистер Мандала, мы перетаскивали раскладушки в бассейн…

- Сначала вы уберите этот беспорядок! Затем уже покончите с раскладушками. Как бы там ни было, чего вы там тянули, когда я вас позвал?

Он осекся, когда сообразил, что слишком повысил голос. Некоторые газетчики смотрели на него. Эрнест и Би-Джи принялись подбирать банки, искоса поглядывая на него - один черно-лиловый, как слива, другой по-арабски золотисто-песчаный.

Мистер Мандала угрожающе посмотрел на них. Показал на часы в вестибюле.

- Время выписки, - раздраженно и с полным сознанием своей правоты провозгласил он.- Все, кто еще не закончил с выпиской, пожалуйста, сделайте это.

Некоторое время он был сильно занят, пока эти увальни подходили подписывать свои счета. Подъехали два больших грузовика с яркими изображениями Эн-Би-Эсовских павлинов на боках, загруженных доверху камерами и осветителями, и с полдюжины постояльцев забрались в них, набившись в кабины водителей. Эрнест, кончавший уборку, крикнул от дверей:

- Автобус в аэропорт! - и они вместе с Би-Джи выскочили наружу, чтобы закинуть чемоданы в автобус. Надо же, рассеянно подумал мистер Мандала, сейчас они куда веселее работают. Ну конечно же, это для них самые лучшие минуты за день - чаевые дают.

Наконец-то лесосплав начался. Последние постояльцы уезжали вместе с заехавшими за ними друзьями в мотели получше или пытались поймать транспорт. Кое-кто просто ушел. В отеле восстанавливалась привычная спокойная обстановка.

Иногда хорошо вот так спокойно посидеть, решил мистер Мандала, встал из-за стола, прошелся по уже пустому холлу, подобрал две причудливо смятые сигаретные пачки с дивана, вынул пустую банку из пепельницы.

- Идите перекусите, - сказал он Би-Джи. Затем обратился к Эрнесту: - Хотите колы?

- Не знаю, - безразлично сказал посыльный. Мистер Мандала достал из автомата пару банок, сам открыл одну и протянул ее Эрнесту. Уж он-то знал, как вести себя с чернокожими. Жестко, справедливо и дружелюбно -жестко и справедливо всегда, а дружелюбно - время от времени, чтобы показать, что вы считаете его таким же человеком.

- Банда психов, - сказал он, имея в виду своих уехавших постояльцев, а заодно и миллион этих дураков, что убивали время на берегу Банана-ривер. - Столько шума из ничего. Вы слышали все эти бородатые анекдоты?

- Я все-таки услышал один хороший, мистер Мандала, - сказал Эрнест, искоса посмотрев на него над краем банки. - Хотите послушать? Что вы скажете семифутовому марсианину с копьем?

- О Господи, Эрнест, этот анекдот все знают. Вы скажете ему «сэр», так? Я так и думал. Я-то думал, что должны появиться какие-нибудь новые анекдоты, но слышал только старые. Только поляков, евреев, католиков и прочих заменили на марсиан. Знаете, что я думаю, Эрнест? Я думаю, что появление этих марсиан ни на грош ничего ни для кого не изменило.

Эрнест допил колу.

- Мне очень не хочется с вами спорить, мистер Мандала, - кротко сказал он, - но, по-моему, для некоторых людей все же кое-что изменится. Для меня - очень даже изменится.