Демон принцу не товарищ

Часть третья

Путешествие в этот день всем далось муторно, даже мучительно, несмотря на то, что благодаря демонессе нам всем не так дико хотелось спать. После буйства зеленых летних красок каменистая местность, жесткий сухой кустарник и серое низкое небо давило на психику, поэтому вечером, когда мы были у небольшого поселения кочевников, несколько лет назад осевших на этой земле.

Поселение представляло собой несколько десятков чумов, расположенных ровными кругами вокруг самого большого, образуя несколько круглых улиц. На необъятном пастбище бродили огромные коровы, приземистые козы и пушистые овцы, объедая с камней жесткий коричневый лишайник.

Нас заметили. Паренек лет пятнадцати увидел нас и с дикими (ей-богу, словно мы за ним гнались) криками бросился в деревню. Слыша эти вопли, из чумов начали выходить люди, посматривающие на нас с любопытством и настороженностью.

Мы, по совету Миньшека, остановились на почтительном расстоянии, не выказывая никаких знаков агрессии, и всем своим видом показывая, что мы здесь всего лишь гости и будем мириться с любым решением хозяев этого места.

− Война не так давно кончилась. − Пояснил нам оборотень. − Они все еще боятся нападения с нашей стороны, и ни как не могут понять, что нам не нужны ни рабы в их лице, ни ихняя лужайка.

Варвары тем временем собрали небольшой консилиум из видавших виды воинов и направились в нашу сторону. Мы спешились.

− Что вам нужно? — Без церемоний спросил самый старый варвар, махнув нам рукой, отчего бусины, которыми была щедро расшита его одежда, зашуршали.

− Мы — гости. − Миньшек протянул ему безоружную руку. − Следуем в Мертвый лес через ваше поселение. Просим позволения остаться на ночлег.

− Хорошо. Но вы сдадите все свое оружие на входе в деревню.

Соплеменники разговаривавшего с нами кочевника одобрительно загомонили, от чего я почувствовал себя неуютно, но спокойствие воина внушило в меня уверенность, что никакой опасности эти люди нам не представляют.

− Да будет так. − Улыбнулся Миньшек, и варвар наконец пожал его руку.

Нас отвели в один из чумов, который больше походил на склад оружия, коим по сути и являлся. Все стены были увешаны ятаганами и луками, а по центру домиком были сложены копья.

Мы безропотно сложили свое оружие, которое варвары сложили аккуратной отдельной кучкой.

Сразу после этой добровольной демонстрации миролюбия, к нам стали относиться менее настороженно, во взглядах встречающихся нам варваров теперь было гораздо больше здорового любопытства, нежели враждебности, а заботливые матери, поняв, что опасность миновала, вновь выпустили маленьких детей на улицу.

Молодежь, не заставшая боевых действий, все больше хотела пообщаться с нами, особенно девушки, профессионально стреляющие глазками, только внимание все доставалось не как всегда Мэту, а Миньшеку. Ну, видимо, просто такой менталитет. Мы, со своим щуплым телосложением не устраивали местных красавиц.

Провожатые привели нас к центральному, и самому большому чуму, который, к слову, был разукрашен большим количеством национальных узоров, изображающих местную флору и фауну, и был настолько пестрым, что резал глаз. Мы вошли внутрь, и я подивился, насколько это аляпистое сооружение из глины, костей и шкур животных теплое и уютное внутри: все внутреннее пространство чума было устелено мехами самых разных животных.

У входа нас встречала старенькая бабушка, которая приветливо улыбаясь беззубым ртом, радушно приветствовала всех вошедших, не разделяя нас на своих и чужих.

Мы, следуя варварским обычаям, разулись на входе, хотя, по-моему, обычаи как раз вполне нормальные — мне и самому не хотелось ходить в грязных сапогах по такой красоте, и вторя гостеприимным хозяевам, расселись на полу. Стоило всем занять свои места, как молоденькая варварка, подгоняемая бабкой, принесла нам угощение и питье.

− Угощайтесь, гости. − Приговаривала она. − Чую, путь вам предстоит нелегкий и не близкий…

− А откуда вы знаете? − Тут же вырвалось у меня.

Она уставилась на меня своими невидящими, покрытыми белой пеленой, глазами, а стоящий сзади воин отвесил мне (мне!) подзатыльник.

− Не перебивай, когда шаман говорит. − Грозно шепнул он мне на ухо.

Я замолчал и с укором скосил глаза на Тару, невозмутимо подмигнувшую мне. И эта женщина отвечает за мою безопасность! Меня тут бьют, а она и не чешется!

− Долгий путь… долгий путь… − Бормотала шаманка в трансе, пытаясь снова настроиться на то, о чем она только что говорила. − Путь не легкий… Спасительный путь!!! В том мире, куда вы идете, о вас уже знают, и попытаются остановить вас любым путем…

Она вздрогнула и открыла невидящие глаза, словно просыпаясь от глубокого сна, и уже спокойным голосом продолжила:

− Ох не легкий путь вас ожидает. − Она слабо улыбнулась беззубым ртом. − Великие духи сказали мне, что вы исполняете угодное им дело, и что вам нужно помочь.

− Духи прямо так и сказали? − Не удержался я от вопроса, но подзатыльника не последовало.

− Так. − Счастливо закивала бабушка.

Я снова скосил глаза на демонессу, но та лишь ухмыльнулась. Чертовка.

После серьезного разговора с женщиной-шаманом все как-то сразу подобрели, и нас очень плотно накормили, и оставили на ночь в главном чуме, куда, впрочем, сбежалось немало местных жителей: всем было интересно, что творится за Диким лесом.

Во время рассказа нас щедро поили кумысом (и из чего только гонят, вокруг ведь одни колючки да лишайники), я долго от него отнекивался, но наши гостеприимные хозяева оскорбились, и мне пришлось сдаться. К тому же, стоило отметить знаменательное событие в нашем пути — осталось преодолеть только Мертвый лес, и мы у портала. Ну, перед ним, конечно, еще дневной переход по Дикой пустоши, населенной хищниками и другими варварами, которые могут относиться к нам не столь лояльно.

Несмотря на обилие спиртного, буянить никого не тянуло — а потому даже Миньшек не выдержал, и после четвертой чарки завалился спать, и дал такого храпака, что стены в чуме ходили ходуном.

В трезвенниках остались только я, дриада и Тара (Ярослава отошла на боковую сразу же после первого глотка, некромант продержался несколько дольше).

Дрика рвалась на улицу, ей приспичило поискать какие-то там лекарственные травы (где она тут увидела вообще хоть какие-то травы?!), но Тара клятвенно заверила ее, что подобная возможность будет утром, Миньшек с Мэтом теперь продрыхнут до обеда, и до ужина будут маяться головой. Я про себя похвалил демонессу, прекрасно понимая ее мотивы: от моря мы отклонились довольно далеко, и климат стал намного более суровым (не удивительно, что в этом обдуваемом всеми холодными ветрами месте растут одни только колючки, лето называется), а шмыгающий носом лекарь — это нонсенс!

Я с блаженством растянулся на шкурах, спать не хотелось совершенно, просто так лежать было скучно, в голову начинали лезть всякие гадкие мыслишки, подрывающие мою уверенность в том, что мы дойдем до места назначения. Недолго помучавшись, я достал из своей сумки маленькую книжечку, которую мы с Тарой вытащили из детского тайника.

Под обтянутой бежевой кожей обложкой скрывались совершенно незнакомые мне символы, поэтому пришлось просто рассматривать картинки, коих было в достатке — девочка, которой принадлежал дневник, отлично рисовала. На немного выцветших рисунках были изображены люди и совершенно незнакомые или еле узнаваемые пейзажи. Видимо, девочка рисовала либо те места своего города, по которым я не успел прогуляться, либо город за последние семь тысяч лет, сохранился не в таком уж первозданном виде.

Пролистав книжку от корки до корки, я уже готов был учиться языку Древних, чтобы хоть как-то скоротать время, да и интересно прочитать, каков был их быт, даже если все это виделось глазами ребенка, но Тара как всегда, сломала мои планы.

Она провела рукой над моим затылком, как учителя поощряют старательных детей. Где-то в голове, ближе к началу хребта кольнуло настолько горячей болью, что у меня слезы выступили, и в глазах потемнело, а когда я вновь обрел способность видеть, символы в дневнике сначала просто показались мне смутно знакомыми, а потом и вовсе начали обретать смысл.

Дневник действительно принадлежал девочке лет двенадцати, у которой был на редкость каллиграфический подчерк. Ная (как звали этого ребенка) писала, что поселение стояло действительно в пустоши, как и говорила Тара, и по ее описанию, нация Древних действительно была просто фантастически сильна. Хотя, в основном, это конечно и походило на дневник любой другой девочки ее возраста: кто ей нравится, с кем она дружит, и с кем поссорилась. Но и среди всего этого детского наивного описания событий порой проскальзывали такие факты, о которых демонесса умолчала, либо и сама не знала, во что слабо верится.

«Вчера из степи опять пришли варвары, которые привезли на продажу скот и красивые деревянные фигурки лошадей и оленей. Я хотела купить сестре лошадку, но денег они не брали, меняли только на овощи и одежду. Тогда я решила выменять эту игрушку за яблоко из бабушкиного сада, но варвар только улыбнулся, и подарил мне ее просто так, моя сестренка очень радовалась, она ведь не может играть моими игрушками потому что они все магические».

В этот момент я буквально кожей почувствовал, как счастлив ребенок, получивший такой незамысловатый подарок от совершенно незнакомого человека. Она чувствовала, что в мире есть много небезразличных людей.

Она еще много чего написала о своем быту, а я, читая этот дневник, отчетливо понимал, что Древние были действительно развитой цивилизацией, и без магии у них не обходился ни один день, ни одно, даже самое маленькое, дело. А варварские игрушки нужны были не только ее сестре, они нравились и самой Нае, потому что были сделаны вообще без какой-либо магии и носили в себе тепло человеческих рук.

Но потом идиллию нарушил какой-то страшный катаклизм. Из текста было понятно, что началась какая-то эпидемия, медленной и страшной смертью убивающая всех людей, у которых был магический источник. Болезнь не обошла стороной и саму Наю.

Следующая запись в дневнике была сделана уже другим подчерком.

Писала восьмилетняя сестра Наи, Лалэй, у которой, судя по тексту, магического источника не было вообще, из-за чего девочка в своем обществе считалась инвалидом, к сожалению (а может, и к счастью), Древние не могли исправлять отсутствие источника, в отличие от других врожденных недугов.

Подчерк у Лалей был менее разборчивым, нежели у ее старшей сестры, но более-менее читаемым. Девочка писала, что ее сестра попала в первую же волну погибших, потому как в перспективе была очень сильным магом, а под конец в городе осталась ничтожная горстка людей без магического источника, которые даже защитить себя толком не могли. Да и в самом городе было мало предметов, которые могли хоть мало-мальски использоваться в быту людьми, далекими от любой магии.

А потом пришли кочевники. Варварам не пришлось даже завоевывать город: все, кто хоть как-то мог держать оборону, уже давно погибли.

«Степные люди пришли и заняли наши дома, а нас заставили работать. У нас больше ничего своего не было, все теперь у них.

Я прячу дневник в тайник Наи, ключ от которого всегда висит у меня на шее».

Вот оно что. Всего лишь варвары. Не образованные и не умеющие читать, использовавшие самое дорогое сокровище Древних — библиотеку в бытовых нуждах. Хотя, я думаю, что несколько интересных мне томикам все же разбросано по тайникам.

Утро нам Тара устроила на самом рассвете, когда проснулись кочевники. Варвары начали деловито собираться в путь (не иначе как с нами намылились), а Дрика пулей выскочила из чума за своими редкими лечебными травками.

Уже через час на ногах были и Миньшек с Мэтом. Сонные и злые как черти, но спорить с нашими гостеприимными гостями они не решались — вдруг еще откажутся от сопровождения, тогда демонесса их вообще съест без масла. Да и знаний по выживанию в Дикой степи не было ни у кого из нас.

Но, вопреки моим ожиданиям, в седла нам моститься не пришлось — кочевники очень основательно подготовились к нашему походу (в котором нам предстояло провести два дня и одну ночь). Приземистые мохнатые лошадки были запряжены во вместительные крытые телеги, немного походящие на те же чумы, только на колесах. В одной из таких телег нам и предстояло ехать. Признаться, это делало путешествие куда более комфортным (и трясучим), я даже пожалел, что сразу не взял нечто подобное из дворца. Не спорю, это несколько увеличило бы сроки нашего путешествия, но кто спешит?

Наши лошадки остались в поселении ожидать нашего возвращения (мы верим в лучшее!), по объяснению варваров, в Мертвый лес они все равно не пойдут ни под каким предлогом.

Когда мы выдвинулись, Миньшек немного поворчав, снова повалился спать, а Мэт, отпоенный какой-то дриадской настойкой быстро пришел в себя, и при свете магического светляка быстро начал что-то строчить в свою тетрадь. Не иначе, как делает пометку в дневнике, чтобы с варварами больше не пить.

На обед мы не останавливались — кочевники предпочли перекусить вяленным мясом и хлебом прямо на ходу, люди, живущие в таком суровом месте предпочитали по максимуму использовать световой день. Так что остановку мы сделали только на закате.

Я вышел размять ноги и осмотреться. Признаться, пейзаж меня впечатлил: куда ни глянь — была бескрайняя равнина, а закат был не менее красив, чем на море. Высокая жесткая трава волнами изгибалась под сильными порывами ветра, а красное солнце вызолотило кусок неба и западную линию горизонта. Восточная линия была уже почти черной, и оттуда поднимался фиолетовый мрак ночного неба, усеянного маленькими светящимися точками звезд. Глядя на этот волшебный закат, я невольно вспоминал легенды о небесных битвах богов света и тьмы.

Варвары тем временем выстроили свои «экипажи» кругом, а по центру развели небольшой костерок. Получилось довольно уютно, особенно если учесть, что внутри нашего лагеря не было бешеных порывов ветра, хотя было прекрасно слышно, как он обижено свистит, натыкаясь на непреодолимую для себя преграду.

Над костром уже висел котелок, в котором закипала какая-то чрезвычайно густая мясная похлебка, что в принципе и не удивительно: этот народ сравнительно недавно осел на своей земле, и научился выращивать только самые неприхотливые овощные культуры. Да и не много овощей можно вырастить в этом неприветливом краю ветров.

Я прекрасно отоспался за нашу поездку, и в сон меня пока не клонило, даже на полный желудок. Некромант, весь день что-то усиленно строчивший (никак он собирается идти на магистра в области демонологии), поужинав, сразу отвалился на боковую, Миньшек еще даже и не просыпался, Ярослава даже хотела потыкать его палочкой, но тот предупредительно всхрапнул.

Барышня и Дрика после ужина остались сидеть со мной у костра, делясь впечатлениями о новых краях.

Ярославе откровенно не нравился промозглый климат этого негостеприимного края, дриада же наоборот, была в восторге — дочери леса была близка абсолютно любая природа. Особенно Дрику впечатляли выносливые растения, которые спокойно переносили ночные морозы, доходящие порой до того, что на утро вся земля вокруг была покрыта голубоватым инеем.

Мы грелись возле уютно потрескивающего костерка, и пили обжигающий горло чай на местных травах, который, к слову сказать, был не так плох, как я думал. Кочевники распределили между собой ночные караулы, и сейчас один из них вышел на обход территории за круг из повозок (бррр!), но наша идиллия была прервана весьма бесцеремонно — на нас напали.

Признаться, я пропустил надвигающуюся опасность, да и наши проводники ушли недалеко, однако незадолго до нападения до меня начали доходить эмоции насторожившейся демонессы, да и Миньшек моментально вышел из глубокого сна. Что именно его разбудило, оборотень так и не понял, однако был чрезвычайно раздражен надвигающейся опасностью, и готов со всей своей яростью вступить в бой с любым, кто сейчас покажется ему подозрительным.

Долгие минуты мы пребывали в томительном ожидании, но ничего не происходило, пока с той стороны круга не раздался сначала душераздирающий вой, а потом и предсмертный крик караульного. А как только все утихло, в темноте с той стороны раздался хруст и чавканье — убитого варвара уже с аппетитом ели.

Вой повторился, но уже с другой стороны, и в освещенный круг запрыгнуло существо, очень похожее на кошку, однако колоссально огромного размера — в холке, наверное, побольше лошади Миньшека будет.

Под лоснящейся черной шкурой перекатывались груды мышц, а голодные алые глаза горели жаждой убийства и охотничьим азартом.

Кошка прицелилась, и прыгнула в мою сторону, но на ее пути уже стояла демонесса, распустившая крылья, и от того казавшаяся больше, чем есть на самом деле. Тара трясла крыльями и шипела, подобно кобре, раскрывшей капюшон для устрашения, оттесняя своего противника из круга — ей определенно не хотелось драться в ограниченном пространстве: был большой риск задеть кого-нибудь из нас, но то, что в бой придется вступить, было ясно даже мне.

Миньшек вытащил свой тесак, вставая на нашу защиту, нападавшая кошка пришла не одна — это факт. Ярослава, было, начала примериваться к крыше одного из фургончиков, как самому удобному для стрельбы месту, но Дрика ее остановила — слишком уязвимое для прыжков огромных кошек положение. Поэтому девушки пристроились по обе стороны круга, присев под крытыми телегами, ожидая когда появятся очередные хищники.

Над моей головой словно сверкнула черная молния, и в круге оказалась еще одна кошка, похожая на ту, что вытеснила из круга Тара, только раза в два меньше, да и двигалась немного неуклюже.

− Хитра… − Процедила сквозь зубы Дрика, делая первый выстрел, и попадая прямо в глаз нападавшему хищнику. Все верно: по мнению дриад, убивая живое существо нужно сделать это максимально быстро, в идеале, оно вообще не должно понять, что умерло.

Со стороны, куда ушла Тара, раздался леденящий душу вой большой кошки.

Я обернулся и увидел, что к Ярославе сзади подкрадывается еще один хищник, и бросился на перерез. Кошка, досадно взревев, приняла бой. Я еле уворачивался от мощных ударов когтистых лап — все же я натренирован сражаться с людьми, а не с животными. Когда я начал выдыхаться, пришло ужасное понимание того, что на этом мое путешествие и кончится, а сразу после этого в кошку врезалось что-то большое и круглое.

Лишь откатившись подальше, я увидел, что кошка борется с кучерявым медведем, все еще похожим на огромную болонку.

Миньшек и огромная кошка рвали друг друга зубами и внушительных размеров когтями, а Мэт, своими магическими приемами старался если не убить тварь, то хотя бы отпугнуть ее — был большой риск задеть оборотня. В ближнем бою от некроманта было примерно столько же толку, как от барышни с пилочкой для ногтей, и то, спорно.

Очень скоро этот бой был закончен, к нам вернулась Тара, растрепанная и окровавленная, но до ужаса довольная собой.

− Что это было? − Спросил я, едва только вновь обрел дар речи.

− Степной лев. − Ответил один из наших проводников. − Он тренировал свой молодняк.

− Ужасно… − Дрика шмыгнула носом, силясь сдержать слезы.

− Ну-ну. − Миньшек уже в своем обличии легонько похлопал ее по плечу. − Такова природа. Либо мы их, либо они нас.

Потом был недолгий обход вокруг нашего лагеря, мы добивали умирающих хищников, как бы говоря им последнее «прости», все прониклись настроением Дрики, большая кошка не виновата, что в этой степи мало добычи, а ей надо прокормиться самой и прокормить своих котят. Просто мы этой ночью стали на ее охотничьей тропе.

Один из найденных нами котят был ранен не смертельно, и Тара с Дрикой совместными усилиями залечили глубокую рану и вставили вывихнутый сустав, после чего большая кошка бесшумно скрылась в темноте, хотя я всю ночь после этого слышал его вой, больше похожий на стоны.

Варвары похоронили своего собрата, обложив его могилу камнями, и сделав таким не хитрым образом небольшой курган, и прикатив в изголовье огромный булыжник, обозначающий место. После чего щедро полили могилу кровью врагов вперемешку с кумысом.

Кочевники недолго стояли вокруг могилы. По объяснению Миньшека, как самого опытного в общении с этим диким и удивительным народом, желать, чтобы после смерти тебя оплакивали — считалось признаком слабости. Родичи погибшего в бою собрата должны достойно проводить его в путь, и радоваться, что хоть чьи-то испытания закончились.

Мы тоже выразили этому, несомненно, доблестному человеку свое почтение, а некромант, не доверяющий чужим обычаям, незаметно кинул в могилу упокоевающее заклинание. Покойся с миром, так сказать.

Остаток ночи мы провели у костра, спать уже никто не смог. Было обидно за погибшего воина, зря погибшего, нужно сказать. Было горько и печально за осиротевшего котенка, который вертелся по близости, неумело прячась в высокой траве, потому что у него одного выжить шансов почти не было.

Тара тоже чувствовала себя плохо — отголоски ее эмоций доходили и до меня, хотя и не очень отчетливо: демонесса старательно закрывалась, но выходило у нее с каждым разом все хуже и хуже. Я думаю, все дело в нашей с ней ментальной связи. С каждым днем мы привязывались друг к другу все сильнее и сильнее, и к чему впоследствии приведет такая привязанность, я старался не думать — это только зря расстраивать себя и демонессу. Тара посмотрела на меня и слабо улыбнулась. Мои мысли никогда не были для нее секретом.

Холодный рассвет застал нас уже в пути — никому не хотелось задерживаться на охотничьей тропе путь даже и мертвого хищника.

Весь следующий день прошел для меня в относительном спокойствии, если не считать демонессу, мучающуюся угрызениями совести (это ж придумать такое надо!), что само по себе вызывало во мне бурю противоречивых эмоций. К тому же я то и дело замечал в траве мельтешение черной шкурки котенка, следующего за нами, и одним своим видом словно желая нам сгореть в собственных муках совести.

Остальные его старательно не замечали: убить все равно рука не поднимется, подкормить — и он точно не выживет. Я еще раз взглянул на место, где только что была умильная черная мордашка. Наверное, именно так и должна выглядеть совесть. Как большая черная кошка.

К обеду варвары остановились и устроили привал буквально в нескольких шагах от Мертвого леса. Почему Мертвого? Да потому что на покореженных ветвях черных деревьев не было видно ни единого зеленого пятнышка, да и со стороны леса не слышалось ни одного живого звука, только тишина. Мертвая и зловещая.

− Дальше мы не поедем. − С сильным акцентом сказал нам Айду — предводитель наших проводников. − Дальше земля проклята, туда ходят только безумцы и храбрецы.

Вот так. И комплимент и оскорбление, которое, я впрочем, все равно пропустил мимо ушей — пусть эти люди думают что хотят, но мне туда попасть просто жизненно необходимо.

Мы распрощались с нашими проводниками, которые напоследок дали нам провизии и несколько фляг кумыса, который я сразу спрятал от лишних глаз подальше, а то уж очень местный крепкий напиток пришелся по душе оборотню, прямо тянущемуся ко всему, что горит. Пиромант хренов.

Лес встретил нас настороженной тишиной, хотя в данной ситуации все было понятно и без слов: нам деликатно предлагали проваливать, откуда пришли. Но мы же не из слабонервных. Да и безумцы к тому же.

Хотя, признаться, очень неприятно было бродить по этому странному и страшному месту. И ведь действительно, не каждый псих смог бы пересилить себя и зайти в чащу хотя бы на двести шагов.

Под ногами хрустели остатки кустарников и маленькие белесые косточки, порой рассыпающиеся в прах от малейшего прикосновения. Создавалось впечатление, что лес горел. Долго и ярко. Причем горел совсем недавно, потому как не успел, подобно фениксу, возродиться из своего же пепла. В этой теории было только одно «но»: этот черный массив стоит здесь дольше, чем существует наша цивилизация. О том, как и когда он образовался, знали лишь деревья.

Пожалуй, единственный, кого атмосфера леса не напрягала — это Мэт, если не считать Тары, конечно. Я скосил глаза на демонессу.

Одним демонам известно, сколько еще тайн хранит эта женщина, но одно я знаю точно, она как-то связана с апокалипсисом Древних. Точнее, вполне может быть, что это так, единственное, что говорит об этом, так это то, что дата ее рождения как демона примерно та же, что и дата падения великой цивилизации. Ну держись, я еще до этого еще доберусь!

Жизнерадостный некромант (кошмар!) не волновался по поводу секретов Тары, он пытался выудить правду своими методами, а точнее подбегал к каждому встречному дереву и воспроизвести картину произошедшего, но лес даже с ним не хотел делиться своими секретами.

Даже я своим далеким от магии умом понимал, что мертвые помнят все, особенно если это касается их смерти, если конечно эта смерть не была слишком страшной для восприятия, тогда воспоминаний не остается. Остается только лютая ненависть, которая корежит и уродует все живое.

Уже от осознания этого мне становилось не по себе. Этот лес хоть и мертв, хоть и обездвижен, но он сделает все, что в его силах, чтобы погубить нас как напоминание о том, что он тоже когда-то жил.

Я особо не вглядывался вперед — больше старался смотреть себе под ноги, чтобы не запутаться в лежащих на земле мертвых лианах. К тому же был странный, первобытный страх, что стоит мне отвлечься, и они тут же схватят меня за ноги и утащат в какое-нибудь темное и страшное место. Поэтому я как-то пропустил момент, когда мы вышли на небольшую поляну, а подняв глаза, я чуть подобно барышне, не упал в глубокий обморок.

Причиной тому был аккуратный каменный домик, побитый временем и покрытый внушительным слоем пепла и пыли, но все еще вполне узнаваемый.

− Сегодня ночуем тут. − Тихо объявила Тара, видимо мое настроение передалось и ей. Наверное, она уже поняла, что я как-то связан с этим местом.

Мы подошли к крыльцу, и я начал с болезненным интересом оглядываться вокруг: этот домик словно явился сюда из моих снов и теперь с какой-то печалью смотрит на меня своими пустыми окнами-глазницами.

В доме все тоже было точно так же, как тогда, в последний мой визит. Демонесса ходила по дому, словно загипнотизированная, прикасаясь к стенам, заходя в каждую комнату и вдыхая саму атмосферу этого места, словно пытаясь надолго запомнить ее.

Но самые непередаваемые чувства я испытал, войдя на кухню.

Обычно мои сны мне не запоминаются, но эти видения до сих пор стоят перед моими глазами, стоит их вспомнить. И все же, находка, которую я ожидал, наверное, даже жаждал увидеть подкосила мои колени. Белый мужской скелет лежал ровно в той позе, в которой умер мужчина, отец трех девочек, и муж миленькой женщины.

Тара села перед ним на колени, словно чувствуя мое горе. Она с небывалой нежностью прошлась пальцами по белому черепу, и посмотрела на меня.

− Давай его похороним. − Тихо шепнула она, и я вздрогнул ее голоса — вкрадчивого и полного горечи. На мгновение мне даже показалось, что она сейчас заплачет.

− Обязательно. − Я впервые видел ее в таком состоянии, и был готов на все, чтобы утешить, прижать к себе и никогда больше не отпускать. Только сейчас я понял, насколько сильно привязался к демонессе, и как сильно не хочу ее терять. Если бы только от меня не зависела жизнь моей семьи, я бы плюнул на все, развернулся и поехал обратно, и весь оставшийся мне год провел бы рядом с ней.

Сзади послышались шаги, и в комнату вошел Миньшек, а следом за ним и Мэт.

− Что это вы тут делаете? − Спросил было некромант. Но увидел скелет и его шутливое настроение словно ветром сдуло: — Ооо… Это Древний? Сейчас небольшой обряд и…

− Никакого обряда. − Резко оборвала его Тара. − Миньшек, будь добр, помоги Силедаену выкопать могилу.

− Где? − Оборотень был несколько более лоялен к усопшему. − И чем?

Воин был явно не в восторге от того, что ему придется копать могилу неизвестному скелету, но не хотел, или просто опасался спорить с демонессой, которая, к тому же была не в духе.

− Поищи возле дома какую-нибудь лопату. Они должны были еще сносно сохраниться. − Тара махнула рукой в сторону заднего двора.

Миньшек мрачно кивнул, и вышел из дома, утянув за собой и некроманта, который было намерился остаться наедине с вожделенными костями.

Пожалуй, единственное, чего я не понимаю — это почему Тара хочет сделать из этого такой секрет. Или все та же простая истинна «меньше знаешь — крепче спишь»? Интриганка.

Я выглянул в окно, и краем глаза заметил шевеление в кустах. Сначала было испугался, что это какой-то местный хищник, но немного приглядевшись расслабился — наша преследовательница, и тут же закусил губу. Наша Совесть несмотря на свой большой размер была совсем малышкой, и даже пряталась неумело, а ужин себе самостоятельно вообще добыть не могла.

Мы уже договорились, что подкармливать ее не будем, иначе она так и не научится охотиться, да и не примет она пищу от своего врага, но у меня на душе словно кошки скребли. Большие такие, черные. И в этот момент я решил, что с голоду бедному ребенку пропасть не дам.

Вернулись Миньшек с некромантом, и если оборотень немного запыхался, то с Мэта пот лился ручьем. Видимо, воин решил, что немного тяжелого физического труда нашему колдуну не помешает. Вполне с ним согласен: у него теперь не только здоровья прибавится, но и само собой отпадет желание тратить силы на знакомство с незнакомым скелетом. Подозреваю, некромант его теперь вообще тайно ненавидит.

Мы осторожно перетащили скелет в специально подготовленную могилку (Дрика, увидев, что мы занимаемся благим делом, взялась помогать, а Ярослава побрезговала), и каждый из нас скинул по горстке земли, и оборотень закапал могилу. После чего он притащил какой-то поросший жестким лишайником булыжник, призванный играть роль надгробия, а Тара провела рукой по гладкой поверхности камня, и ее ладонь оставила за собой несколько витых, непонятных даже мне (я, между прочим, с некоторых пор могу себя считать знатоком Древних письмен) рун, увенчанных пятизвездочной пентаграммой наверху.

− Ip'snos pogo idorIngor Torette… − Еле слышно прошептала демонесса, украдкой смахивая слезу со щеки.

Я нагнал ее уже у входа в дом:

− Откуда ты знаешь его имя?

− Он сам мне сказал. − Немного замялась Тара. − Он не мог обрести покой, пока его не похоронили.

− Хм, ладно… − Я сделал вид, что поверил. Пока. В конце концов, я все равно узнаю. Наверное. Но теперь я абсолютно уверен, что ты как-то замешана в этой истории, дорогая Тара…

После похорон все отправились в дом, а я якобы до ветру, пошел в кусты, и отправился в ту самую сторону, где совсем недавно видел Совесть. Я прошелся из стороны в сторону, старательно делая вид, что не замечаю неумело спрятавшуюся кошку, а потом «совершенно случайно» обронил на землю краюху черного хлеба и был таков.

Вернувшись обратно, я не мог не заметить, что обстановка в домике стала куда теплее, даже солнце выглянуло из-за туч, хотя тут же скрылось за горизонтом.

Миньшек тщательно отмылся (надо, кстати экономить воду, неизвестно, когда мы дойдем до ручья, и можно ли будет из него пить), и полез в сумку в поисках провизии, намереваясь приготовить ужин на очаге. Если подумать — то настоящая роскошь.

Но древний очаг то ли от сырости, то ли от того, что воин не умел с ним обращаться, разжигаться никак не желал. Положение спасла Тара, деликатно потеснив оборотня в сторону, и спустя несколько мгновений очаг весело потрескивал теплым огоньком. Я не знаю, что за система отопления у этого дома, но крошечный огонек хорошо прогревал каждую комнатку не маленького, в общем-то, дома.

Все приготовились к очередному сюрпризу, но продолжения не последовало — демонесса сразу исчезла, а камень в перстне мигнул желтым.

Миньшек поставил на огонь котелок, и начал стряпать, я же, не дожидаясь ужина разлегся прямо на полу, закинув руки за голову, и сам не заметил как уснул.

Такая маленькая и жалкая она сидела в тюремной камере, ожидая суда. Тюремщик, прохаживающийся по коридорам, хотел было завести более близкое знакомство, но встретившись с ней глазами, почему-то передумал.

В камерах сидели как мужчины, так и женщины, многие из них, видимо уже давно. Хотя и нельзя сказать, что заключенные содержались в плохих условиях — одежда их была чистой и относительно новой, они были сыты, и в камерах были даже удобства, прикрытые ширмами.

− Вы видели новенькую? − Раздался громкий шепот из другого конца. − Ничего такая, жаль ненадолго тут.

− С чего ты взяла? − Тут же живо заинтересовался кто-то. − за нее уже внесли залог?

− Нет. Смертница.

По камерам разнесся взволнованный вздох, но женщина, казалось бы не слышала ничего не происходит вокруг.

− За что тебя? − Спросила доселе молчавшая соседка по камере, но женщина даже не заметила. − Эй, ты слышишь меня?

− Не трогай ее. − Предостерег мужчина напротив. − Вдруг сорвется…

− Ты что-то знаешь?

− У нее с головой что-то, доктрусы не нашли никаких отклонений, но она по какой-то причине впала в беспамятство, и зарезала своего мужа.

− Ужас какой. − Тихо прошептала женщина.

− Потом она убила троих своих дочерей и мастера Эмиллиона, пытавшегося ей помешать…

Только после этого женщина подала хоть какие-то признаки жизни — она поджала под себя ноги и беззвучно заплакала, иногда поскуливая, подобно смертельно раненому животному.

Я проснулся в холодном поту. Видимо, эти видения не оставят меня. Зато я теперь точно знаю, что это все действительно когда-то происходило, и никак не является плодом моей фантазии. Еще я теперь точно знал, что люди, которые мне снились — давным-давно мертвы, подтверждением чему является небольшая свежая могилка за домом. Остается только понять, почему эти видения преследуют меня, и что мне хочет сообщить эта женщина. Есть у меня такое предположение, что она хочет связаться со мной, надеюсь теперь, когда мы похоронили ее мужа, ей будет легче.

− Чего не спим? — Раздался над моим ухом голос демонессы.

− Он тебе сказал еще что-нибудь кроме своего имени? − Вместо ответа спросил я.

− Нет, ничего. − Она села на колени рядом напротив меня… − Он не был настроен на долгий разговор.

Я посмотрел в потолок. Полные слез и боли глаза женщины все еще были передо мной.

− А откуда такое любопытство? − Тара подозрительно посмотрела на меня.

Рассказать ей? Ну а смысл что-то скрывать, она ведь все равно узнает.

− Этот мужчина мне раньше снился… − Неловко начал я, понимая, что это звучит нелепо, пифием я никогда не был.

− Такое часто бывает. − Она легко пожала плечами, и ответила на мой вопросительный взгляд. − Со дня заключения договора ты находишься на грани между жизнью и смертью, и это естественно, что мертвые могут установить с тобой подобный контакт, ты — не первый, кому снится нечто подобное.

− Подожди, почему мне снится именно этот мужчина и именно эта женщина? − Ухватился я за спасительную ниточку этого разговора, если я не узнаю сейчас — могу не узнать никогда. − Ты с ней как-то связана?

− Да. − Тихо сказала Тара, отводя взгляд. − Я ее убила. Ее образ теперь наверное будет преследовать меня вечность.

Все вопросы к демонессе отпали сами собой, а в моем сердце поселилась пустота. Тара… порой я забываю, что ты — демон. Жестокий и беспощадный. Зря, видимо, тебя уже ничто не исправит.

Я перевернулся на другой бок, и постарался отвлечься. Теперь я думал об одном — побыстрее бы расправиться с этой проблемой и вернуться домой… а если я не успею? Или погибну в пути?

Нет, погибнуть мне не даст Тара, какой бы она не была — ей это не выгодно. А все же? Ведь в этом случае погибнет и вся моя семья, включая и отца, который к кольцу не прикасался — его сердце не выдержит подобной потери. Я перевернулся на другой бок, стараясь отогнать от себя уже эти мысли.

Шорох в темноте оказался спасительным звуком, который помог мне избежать дальнейших мысленных терзаний. Я приподнялся на локтях и увидел некроманта, тревожно ворочающегося в своем спальнике.

Демонесса бесшумно подошла к нему и провела рукой над его лицом. Мэт сразу как-то успокоился и обмяк.

− Это место несет в себе очень негативную энергетику. − Тихо пояснила она. − А Мэт — самый чувствительный к таким вещам. Ну, после тебя, разумеется.

Затем я почувствовал, как внезапно потяжелели мои веки, а сознание начало погружаться в блаженную темноту. Я больше из вредности и чувства противоречия попытался бороться с ней, но вскоре все равно проиграл.

Пробуждение для меня было таким же легким, как и сон. Демонесса на этот раз не стала наводить на нас чувства опасности. Мы все просто как по команде открыли глаза, а затем, пока мы снова не заснули, придала нам некий заряд бодрости, кстати, как мне кажется, что именно благодаря этому мрачный Мертвый лес как-то сразу перестал давить на психику, и настроение у всех было приподнятое.

Хотя, по-моему, некроманту стоило бы более жестко дозировать энергию — его и без того деятельная натура просто взбунтовалась в поисках приключений на свою пятую точку. Тара, видя это, лишь сокрушенно покачала головой, но изменять ничего не стала, видимо, по ее мнению от некроманта деятельно будет больше пользы, нежели от некроманта сонного.

Я еще раз сладко потянулся до хруста в суставах, и выбрался из спальника. О ночном разговоре с демонессой я старался не думать, хотя получалось слабо — пока я собирал свои вещи, все равно украдкой смотрел на нее и пытался понять, за что она могла убить миленькую женщину, которую и без того судьба сильно потрепала.

Страшная догадка ледяной иглой вонзилась в мозг: Тара убила ее из милосердия! Я помотал головой, пытаясь избавиться от этой навязчивой идеи. Я просто пытаюсь оправдать, реабилитировать ее в моих глазах. Тара — демон, не человек, и такие понятия, как милосердие или сострадание ей вообще чуждо.

Мы быстро собрали свои пожитки, и позавтракали — готовила на этот раз Дрика, наши барышни почему-то решили, что чтобы избежать депрессивных состояний в этом лесу, нам нужно есть побольше сладкого и фруктов. Я бы еще не отказался от шоколада, но когда мы собирались в серьезный поход, как бы, не до него было.

И все же, несмотря ни на что: ни на заряд бодрости, ни на вкусный завтрак, выходить из ставшего таким уютным и почти родным домика не хотелось, тем более, что за порогом нас опять ждал Мертвый лес. Но, стоящая над душой демонесса, так и норовящая отвесить ментальный пинок замешкавшимся тоже не давала покою.

К нашему выходу солнце поднялось уже достаточно высоко, чтобы освещать наш путь, но все равно в лесу царил какой-то таинственный, мрачный сумрак, который, по-моему вообще никогда не покидает это место.

Шли медленно, часто делали короткие привалы, потому как теперь все пожитки приходилось тащить на собственном горбу. А еще всех утомлял некромант, у которого, кажется, шило завелось в одном месте. Он больше не подбегал к каждому дереву, как это было вчера днем — он носился между ними как угорелый, пытаясь прочитать хоть толику прошлого. После каждой его неудачи мне казалось, что еще чуть-чуть — и он начнет биться о черные стволы головой.

Демонессу, видимо забавляло поведение Мэта, она с любопытством наблюдала за ним, как наблюдают за забавными играми котенка, нас же просто утомляло его мельтешение, но Тара словно и не замечая наших укоряющих взглядов продолжала подначивать некроманта:

− Опять глухо? Попробуй вон-то дерево, да-да, которое возле оврага, кажется, от него идут какие-то воспоминания. Нет? Значит соседнее.

− Вы ему сейчас только колдовать не давайте. − Ворчал Миньшек, по привычке пытаясь пригладить все еще вьющиеся волосы.

− Уж я-то постараюсь. − Мрачно пообещал я, бросая очередной осуждающий взгляд в сторону невозмутимой демонессы. Когда-нибудь я плюну на все, и просто придушу ее. И некроманта вместе с ней. Нет демона — нет проблемы.

Когда ставший уже привычным сумрак леса начал сгущаться, Тара объявила привал, хотя мне место, но котором мы остановились, совершенно не нравилось — все мои чувства хором кричали о серьезной опасности. Но демонесса уверенно меня разубедила, и мне не оставалось ничего, кроме как покориться: как бы я не был разочарован и зол на Тару — за время нашего похода я научился полностью доверять ей порой больше, чем собственным глазам и ушам. Не говоря уже о том, что этой чертовке будет невыгодно, если мое путешествие завершится в таком безлюдном месте.

Мы развели костер, правда, очень-очень маленький, чтобы, упаси демоны, весь этот лес не загорелся синим пламенем от случайной искры. И мы вместе с ним. Кашеварил снова Миньшек, чему, я признаться, был несказанно рад, только вот у оборотня каши почему-то получилось несколько больше, чем обычно. Демонесса, заглянув в котелок, лишь неопределенно хмыкнула, бросив осуждающий взгляд на оборотня. Жалко, ей, что ли?

Очень скоро в лесу стемнело окончательно, и из-за облаков выглянула необычайно яркая и большая луна. Полнолуние.

Я скосил глаза на Миньшека, но тот продолжал невозмутимо помешивать густую наваристую похлебку, словно это и не ему вовсе положено рвать на себе кожу, и, теряя рассудок превращаться в дикого зверя.

Отвлекло меня легкое, едва заметное свечение: где-то впереди между густых ветвей деревьев что-то отсвечивало светло-голубым, жемчужным цветом.

− Что это там такое? − Начал приглядываться некромант — свечение привлекло не только мое внимание.

− Можешь пойти посмотреть. − Демонесса улыбнулась и пожала плечами. Значит, опасности вообще никакой нет, если не считать за таковую неумело спрятавшуюся в сухой траве Совесть.

Подниматься с насиженного места не хотелось, тем более, что ноги после дневного перехода гудели, но мое любопытство оказалось сильнее, чем усталость.

Открывшееся мне зрелище просто поражало своей иррациональностью. Перед нами нестройными рядами стояли соляные статуи, отражающие голубоватый лунный свет, и от того казалось, что они светятся изнутри. Было совершенно непонятно, кому и зачем понадобилось возводить статуи столь тонкой работы посреди Мертвого леса. Тем более, из такого недолговечного материала как соль.

− Тара. − Еле слышно позвал я, вглядываясь в лицо одной из статуй.

− Слушаю и повинуюсь, мой господин. − Столь неожиданно раздалось у меня над ухом, что я вздрогнул.

− Что это? − Я посмотрел в желтые глаза демонессы.

− Это — источник вашего беспокойства. − Она не отвела глаз. Сколько же вызова было в этом взгляде, словно я ее незаслуженно в чем-то обвинил.

Ну да, мое отношение к Таре немного поменялось, но не верю, что это доставляет ей какие-то эмоции, обычно ей все равно, что подумают о нашем великом и страшном демоне мелкие и никчемные людишки, которых, к слову, она использует в своих корыстных целях.

− Это раньше было людьми? − Я решил не менять темы, тем более, что не хотел говорить с ней «по душам», все равно либо запутает, либо уйдет от ответа.

− Это души, сумевшие бежать из Преисподней. − Вкрадчиво ответила она, все так же глядя мне в глаза. − Но они, видимо, не знали, или не поверили, что в этом мире они не смогут жить как люди, решили обмануть судьбу и ушли от своего бремени. Теперь они будут стоять здесь вечно, изнывая от одиночества.

− Мы как-нибудь можем помочь им? − Я сглотнул. Пожалуй, такая участь — еще хуже, чем Преисподняя.

− Нет. − Она беспечно пожала плечами.

− Ты видимо совсем не переживаешь по этому поводу! − Гневно прошипел я, все-таки раздражение и разочарование нашли свой выход.

− Почему я должна переживать из-за того, чего не в силах изменить? − Она сказала это, словно удивилась, но я понял: демонесса ожидала этого вопроса, и была в ярости, у меня внутри все сжималось от адского пламени, которое, казалось бы, обжигает мою душу.

Но, несмотря на страх и отчаяние, я не отступил, и на нее найду управу. Никто и никогда в жизни мне не был так ненавистен, как она. Эта змея втерлась в доверие ко всей нашей компании, и теперь я точно знаю, что стоит мне ее освободить — и она избавится от нас, как от ненужных вещей. Я готов понести эту жертву — от нее зависят жизни всей моей семьи…

А еще нужно будет поговорить с Миньшеком. Пусть они проводят меня до портала, возьмут Ярославу в охапку и идут обратно — им совершенно незачем умирать. У них у каждого есть семьи. Особенно у Миньшека.

− Но мы можем разбить эти столбы. − Прервала ход моих мыслей Тара. − Эти просто погибнут, канут в небытие, и обретут долгожданный покой. По-крайней мере, это лучше, чем стоять тут целую вечность.

− Эдакий акт милосердия. − Я сузил глаза.

− Именно. — Демонесса и бровью не повела.

− А ее ты убила тоже из милосердия? Или ради чего? — Я со злостью выплюнул эти слова.

Тара немного растерялась, но потом все же ответила:

− Да. − Она горько вздохнула, и тихо, почти шепотом продолжила: − Она сама попросила меня об этом…

− Как… − Я опешил.

− Вот так вот. − Демонесса горько улыбнулась. − Обстоятельства сложились так, что она была обречена вечно страдать от одиночества и оплакивать погибших родных, тогда появилась я, и помогла ей…

− Но как же… − Я совсем запутался. − Почему она является мне? Чего она хочет?

− Это всего лишь мои воспоминания. − Она посмотрела мне в глаза, и я понял: не врет. − Те, которые особенно сильно врезались в мою память. Наша с тобой связь настолько сильна, что ты их видишь, пусть и во сне, хотя я предпочла бы, если бы мои воспоминания остались только моими.

Демонесса провела пальцем по ближайшей к ней статуе, и та рассыпалась тысячами мелких кристалликов, и энергетика этого места сразу стала сначала мягче, а потом… громче, что ли. Вечно страдающие души взбунтовались и загалдели: они тоже хотели обрести долгожданный покой.

Я не смог выдержать этого мучительного звука, который, казалось бы, зарождался в самом мозгу, и размахнувшись мечем, что есть силы ударил по ближайшей статуе, и та рассыпалась на множество кусков каменной соли. О том, что в этот момент я уподобляюсь демонессе, которая погубила хорошенькую женщину из милосердия, я старался не думать. Что ж… по крайней мере, я теперь понял ее мотивы. По крайней мере, я так надеюсь, потому как на самом деле, я боюсь даже представить, что у этой женщины на уме.

На шум прибежал некромант, причем, прибежал в прямом смысле этого слова, вся его натура просто кипела от жажды действий, а тут шумят, да еще и без него, непорядок.

− Набери соли. − Бросила ему через плечо демонесса, разрушая последнюю статую.

− Ты тоже находишь стряпню Миньшека недосоленной? − Мэт хихикнул в кулак, наивно надеясь, что оборотень его не слышит.

− Нет. − Демонесса издевательски изогнула бровь. − Она понадобится тебе для смертных проклятий. И не вздумай солить этим еду.

− Ты думаешь, нам это понадобится? − Некромант сразу как-то расхотел трогать проклятую соль.

− Ты на пикник отправляешься или в Преисподнюю? − Она хмыкнула. − Обязательно понадобится. Собирай, и не задавай глупых вопросов.

Мэтор послушно кивнул, и тут же сбегал на нашу поляну за своей сумкой, в которой как-то быстро нашел несколько холщевых мешков. Хм, странно, что-то подозрительно знакомые мешки, по-моему, я их раньше видел у Миньшека в сумке, причем, тогда, они еще были набиты чем-то съестным. Мда, интересно, когда оборотень хватится их…

Я развернулся, и вышел на поляну, на которой мы разбили лагерь. Как ни странно, но на душе действительно стало легче, я больше не ощущал ментального давления со стороны страдающих грешников. В любом случае, что бы они не сделали в прошлой жизни — свое они уже отстрадали и заслужили себе покой.

После этого мы быстро и в молчании поужинали, и распределили дежурства.

Первая вахта выпадала мне и Миньшеку, некроманта, как самого активного, решили оставить одного, небось, и не пропустит опасности.

Я сидел напротив оборотня, облокотившись о дерево, и дремал в пол глаза. В какой-то момент мое внимание привлек шорох в темноте, я посмотрел на Миньшека, но тот словно и не услышал, продолжая меланхолично вырезать из дерева какую-то игрушку, и я успокоился.

Потом шорох повторился, и за спиной воина появилась крадущаяся Совесть. Она «тихо» подползла к костру, причем, кошка, очевидно, метила не на Миньшека, а на котелок с остатками мясной похлебки, что стоял у него под боком.

Я отвернул от нее морду, стараясь не засмеяться и делая вид, что спящая Ярослава занимает меня куда больше, нежели немая комедия, творящаяся за спиной у оборотня.

Послышался шум, словно котелок волочили по земле, а потом быстрый торжественный топот. Да, Совесть, не быть тебе великой охотницей…

Когда все было кончено, я посмотрел в насмешливые глаза Миньшека, и мы одновременно прыснули от смеха, стараясь не разбудить остальных.

Новое утро наступило для нас поздно. Ноги после двух дней пешего пути нещадно болели, и казалось, были налиты свинцом. Идти куда-то совершенно не хотелось, хотелось сдохнуть прямо на этом месте, и прервать, наконец, свои мучения в этом грешном мире.

Радовало только одно (если в такой ситуации вообще хоть что-то может радовать): энергетический запас некроманта почти исчерпал себя, в основном, конечно, благодаря Миньшеку, который постоянно нагружал колдуна всякой мелкой работой. Впрочем, и сам от него не отходил не на шаг, ибо колдун, припряженный даже к такой мелочи, как приготовление завтрака требовал к себе повышенного внимания — стоило оборотню на минутку отвернуться, как Мэт норовил запустить руку не в сумку Миньшека, с провизией, а в свою, с реактивами. Экспериментатор чертов.

Но, несмотря на повышенное внимание Миньшека, каша оказалась пересоленной (надеюсь, это не та соль, о которой я думаю), и после завтрака всем дико хотелось пить, так что воду пришлось отдать Дрике, как не заинтересованному лицу — девушка с утра довольствовалась яблоком и семечками из своей сумки.

После завтрака тяжелее всего было подняться на ноги, понимая, что впереди еще один тяжелый дневной переход. И сапоги уже не казались такими удобными, а дорога не такой близкой, и плевать, что до портала осталось идти всего несколько дней, до конечного нашего пункта назначения осталось еще топать и топать, и я не знаю, как мы справимся без лошадей.

Но неумолимая Тара не стала слушать ни хныканье Ярославы, ни мое мужественное нытье, с садистским удовольствием заставила нас подняться с насиженных мест и отправиться в путь. Демонесса еще долго пинала нас, чтобы мы не спали на ходу, спотыкаясь буквально на ровном месте.

Ближе к обеду этот изверг разрешила нам все же остановиться на привал. Ярослава со стоном сползла по обгоревшему столбу дерева:

− Не мучай нас больше… − Опять начала хныкать барышня.

− Ты можешь остаться тут и подождать, пока мы будем идти обратно. — Равнодушно разрешила демонесса. − Я силком никого не тащу.

− Тара, правда. − Неожиданно вступился за нас Миньшек, которому, пеший путь дался сравнительно легко. − Они к таким путешествиям не подготовлены, ты их только вымотаешь зря. А времени у нас предостаточно.

− Ладно. − Со вздохом согласилась демонесса. − На сегодня мы пришли, но завтра поблажек не ждите!

Оборотень принялся разводить костер, а Ярослава со вздохом облегчения, вытащила из своей походной сумки зеркало, и начала прихорашиваться. Кого ради, спрашивается? Ну да ладно, мне все равно девушек никогда не понять.

Внезапно с одного из деревьев камнем вниз сорвалось нечто большое, размером с восьмилетнего ребенка, и шумно хлопая крыльями налетело прямо не барышню. Мы все вскочили, хватаясь за оружие, но все было уже кончено — Ярослава сидела перед нами испуганная и вся в слезах, а ее зеркало в лапах какой-то неведомой крылатой твари улетало в сторону гор.

− Что это было? − Ошеломленно спросил некромант.

− Гарпия. − Демонесса, кажется, смеялась от души.

− И ты не предупредила нас?! − Ярослава, наконец, пришла в себя и накинулась на Тару.

− И не должна была. − Легко пожала плечами демонесса. − Гарпии — на редкость миролюбивый народ.

− Я заметила! − У барышни, кажется, началась истерика.

− Просто, подобно птицам, их влечет все блестящее, к тому же, судя по размерам — это всего лишь дети…

− А я теперь что буду без зеркала делать? − шмыгнула носом Ярослава.

− Попроси у Силедаена. Он тебя завалит подобными безделушками.

− Но мне нужно именно это зеркало! − Слава топнула ножкой.

− Подарит точно такое же. − Тара была сама невозмутимость.

− Но это была фамильная ценность! − Сделала последнюю, отчаянную попытку барышня.

− Ну кто ж тебе виноват, что ты потащила такую дорогую вещь с собой. − Демонесса пожала плечами.

− Это память о моей бабушке… − Захныкала Ярослава, пытаясь разжалобить больше нас, нежели демонессу.

− Тара. − Вздохнул я. − Как эти существа относятся к гостям?

− Вполне нормально. − Фыркнула Тара, ей вовсе не понравились общие настроения. − Только для нас это будет большой крюк, а вы вроде как отдохнуть хотели…

− Ну ничего, если эта вещь так сильно важна… − Некромант почесал в затылке. Видимо он тоже слабо представляет, что делать с женской истерикой.

Как бы мне не хотелось остаться и помереть на месте, пришлось подниматься на ноющие и словно налитые свинцом ноги, а от мысли, что мы теряем целый день пешего пути, вообще начинало мутить.

Шли долго, казалось бы, я провел на ногах целую вечность, и был готов упасть, когда к вечеру мы были у подножья горы, на которой гнездились гарпии. Признаться, у меня у самого чуть не началась истерика, когда я увидел, какой подъем нам предстоит, а Ярослава, было, заикнулась про ноющие ножки, но демонесса быстро поставила ее на место, безжалостно намекнув, по чьей инициативе мы все теперь страдаем.

Подъем в гору был не то, чтобы трудный. Он был мучительно трудный, мы буквально ползли вверх, невзирая на дикую усталость, и проклиная это чертово зеркало и чересчур любопытных гарпий.

Но, когда мы, наконец, преодолели и это препятствие, представшее перед нами зрелище вмиг заставило меня забыть о боли и усталости. Это было не гнездовье, это было настоящее поселение. Некоторые дома были построены из камня, некоторые из дерева, а некоторые и вовсе высечены прямо из скалы. Хотя, несколько маленьких деревянных домиков действительно подобно гнездам нависали прямо над нашими головами.

Да и населяющие это место существа, гарпии, были не менее удивительными. Высокие, на голову выше Миньшека, в основном благодаря особому строению ног, как у животных, чрезвычайно стройные, я бы даже сказал, тощие. Складывалось ощущение, что стоит им раскрыть свои крылья — и их тут же сдует порывом ветра, хотя, так, наверное, и есть. Их человеческие лица были настолько красивы и правильны, что казалось — гарпии только что сошли из-под кисти какого-то гениального художника, зачем-то подрисовавшего им рожки виде гребня, похожего на диковинную диадему. Их волосы самых невообразимых расцветок, даже на вид очень жесткие и толстые, чаще всего были коротко острижены, хотя, встречались особи и с длинной шевелюрой.

Кожистые крылья гарпий, были, как правило, полураспущены поверх коротких, до середины бедра, рубах из грубой ткани, подпоясанных широкими поясами. Немного приглядевшись, я наконец понял, что меня смущает — они гораздо больше похожи на стереотипных демонов, нежели Тара.

Гарпии с интересом разглядывали нас, но никакой агрессии не проявляли.

− Ну. − Миньшек слегка подтолкнул Ярославу в спину. − Иди, забирай свое зеркало.

Оборотня раздражало то, что ему пришлось переться в гору ради того, чтобы лицезреть этих странных и непонятных существ. Конечно, кто бы говорил, но протопали мы действительно порядочно.

Что интересно, Миньшек в спорах теперь постоянно принимает сторону Тары, хотя с самого начала он старался сохранять нейтралитет. Но за время нашего путешествия оборотень постепенно невзлюбил Ярославу, и дело даже не в ее вздорном характере, он просто интуитивно сторонится ее, хотя и не может обосновать свои предчувствия, поэтому и рассказать нам нечего.

Откуда я все это знаю? А один демон шепнул.

Правда, Тара еще и сама об этом не знает. Наша с ней связь с каждым днем крепнет, скорее всего, когда наши пути разойдутся, я буду чувствовать себя, словно меня лишили руки или ноги, как будто от меня отрезали какой-то жизненно важный кусок. Наверное, в этом случае, я действительно предпочел бы смерть.

Я вздохнул и решил взять инициативу в свои руки, в конце концов, от Тары не исходило никакого беспокойства, а значит, мы в безопасности. Относительно.

Подойдя к одному из гарпий-мужчин, которому я едва доходил до груди, я слегка дернул его за рукав, привлекая к себе внимание.

− Простите, господин… − В этот момент я почувствовал себя ребенком, обращающимся к взрослому.

− Да? − Он с легким раздражением выдернул из моих рук свой рукав, надо будет запомнить: гарпии не любят, когда их хватают. Но дальше раздражения дело не пошло, видимо, он решил, что такое низкое существо как я, не сможет принести ему вреда.

− Я прошу прощения. − Я очень смутился под его строгим взглядом, − Но у моей подруги местные дети украли зеркало… Это такой блестящий круг…

− То-то я думаю, с чем они сегодня весь день носятся… − Он внимательно посмотрел на меня. − Идем.

Мы поплелись вслед за гарпием, который был гораздо быстрее нас, в основном, благодаря своим длинным ногам, на которых он даже не шел, а мягко пружинил.

Гарпий привел нас к небольшой пещере, вырубленной прямо из скалы и окруженной грубо выкованным загоном.

Сначала, я не совсем понимал, что это за клетка, но только когда мы вошли — догадался, это — детский сад, в котором содержались гарпии от совсем крох, до немного подросших особей, выглядевших лет на семь-восемь (я сужу по человеческим детям), «дети» были похожи на маленьких крылатых обезьян, такие же шустрые и крикливые.

Они с энтузиазмом носились по загону, и в их маленьких ручках то и дело мелькал блестящий предмет, подозрительно похожий на зеркало Ярославы.

− Это мое! − Барышня от избытка чувств аж подпрыгнула на месте.

Дети моментально притихли, а сопровождавший нас гарпий тяжко вздохнул, и направился к малышне:

− А ну-ка, воришки маленькие, отдавайте, что сперли! − Он отобрал у них зеркало.

Момент царила полная тишина, и в следующую секунду дети разразились громогласным ревом.

− А ну не реветь! − Гарпий грозно посмотрел на них. − Вас еще наказание ждет!

− А может, не надо их строго наказывать? − Мягко предложил я, принимая из рук гарпия зеркало. − Дети все же…

− Вот и надо пресекать пока дети. − Фыркнул он. − А то потом проблем не оберешься.

На Ярославу было жалко смотреть: с одной стороны, она чувствовала, что права, ведь она вернула себе украденную вещь, а с другой, ей было безумно жаль детей, у которых в загоне ни одной игрушки.

Я только вздохнул:

− Зеркало мы вернули, детей простили, строго наказывать их не нужно… Лучше скажите, где здесь можно переночевать? − Я резко сменил тему, чтобы отвлечь гарпия от придумывания кары для сорванцов.

− У нас таверна есть. − Он крепко задумался. − Но есть ли там комнаты для постояльцев — не знаю, гости у нас большая редкость. Диковинка, можно сказать.

− Вы нас не проводите? − Промурлыкала демонесса, распуская крылья и цепляя гарпия под локоток.

Тот растаял, и сразу забыл про детскую выходку. Насколько я понял, именно этого Тара и добивалась, ибо больше ей это ни для чего не было нужно. Я тебя раскусил, дорогая Центавра: ты любишь детей, и будь ты хоть трижды демоном — женщиной от этого быть не перестанешь! Одинокой и несчастной женщиной, коротающей тысячелетия без какого-либо общения.

Спинным мозгом чувствую, что когда освободишься, первое, что ты сделаешь — это усыновишь маленького демоненка. Если такие бывают, конечно.

Мы тем временем вошли в небольшое вырубленное прямо в скале помещение, на проверку оказавшееся той самой таверной — огонь факелов выхватывал из пещерной темноты несколько чистеньких дубовых столов и небольшую стойку, за которой стояла молодая гарпия, представившаяся нам Ори. Она была немного озадачена нашей просьбой, но все же сразу предложила нам один вариант:

− Я могу предложить вам сухую пещеру. − Она дружелюбно улыбнулась, что сделало ее и без того женственное лицо еще более прелестным, а голос ее просто чаровал. − Но спальники стелите свои — она не жилая.

− Мы согласны. — Решительно кивнул оборотень, он, видимо, решил больше не поддаваться провокациям Ярославы, и крепко взять инициативу в свои лапы.

Похоже, у нас в команде назревает переворот, хотя, это так только кажется. Негласным лидером в группе и так была демонесса, а оборотень во всем с ней солидарен, так что, я думаю, мало что изменится, разве что капризам барышни будет уделяться меньше внимания. Ну, Слава, я ничем не могу помочь, хотя и не сказать, что сильно хочу…

− И во что нам это обойдется? — Вопрос цены стал передо мной очень остро, поскольку денег гарпии не признавали.

− Смотря что вы можете предложить. − Она задумчиво посмотрела на мой перстень. — Красиво блестит. За него и завтрак включу.

− Нет, перстень отдать не могу, проси что-нибудь другое. — Я повернул кольцо камнем внутрь.

− Это сойдет? — В руках Тары чудесным образом появилось маленькое колечко с изумрудом, как раз для тонкого пальчика гарпии.

− Вполне. — Ори взяла кольцо, надевать, правда не стала, спрятала в складках одежды. — Только берите свои спальники с собой, помещение не жилое, я вам на ночь склад сдаю.

− А что на складе, простите? − Резко спросила Ярослава, ей определенно не нравилось мысль о цене предложенного Тарой колечка.

− На складе крупы и мебель. — Легко ответила гарпия, не понимая раздражения гостьи, сноровисто накрывая нам на стол.

Стулья в этом заведении были сделаны под гарпий, а посему были чрезвычайно высоки, мне они доходили до пояса, а потому пришлось постараться, чтобы более-менее комфортно усесться на одном из них. Сначала я, конечно, помог Ярославе, а Дрика проворно запрыгнула на сидение сама.

Предложенные нам блюда были до крайности простыми, но, тем не менее, очень вкусными, хотя лично у меня вызывали какие-то смутные опасения, ну где они смогли найти в этом лесу дичь, разве что сами что-то выращивают.

− Не сильно дорого нам склад на ночь обошелся? — Зло зашипела Ярослава на демонессу, когда гарпия скрылась на кухне.

− Ты об этой безделушке? — Тара удивленно приподняла бровь.

− Ничего себе безделушка! Весь мой дебютный наряд стоил дешевле!

− Если дело только в этом, то держи. — Тара с легким удивлением положила на стол еще одно такое же кольцо. — Могу достать еще, в сокровищнице падишаха их много.

− Так ты его украла?! − Ярослава задохнулась от возмущения.

− Естественно. Если в одном месте прибывает, в другом — убывает. Или ты думаешь, что у меня собственная маленькая ювелирная мастерская для таких вот случаев? — Тара осеклась, перехватив осуждающий взгляд Дрики. — Да ладно вам, его собственные казначеи воруют в разы больше. Спишут как-нибудь.

Я сразу как-то задумался, сколько раз наши казначеи списывали такое вот пропажи, а Тара, заметив это, заговорщицки мне подмигнула.

Предоставленная нам пещера действительно была вполне пригодна для жизни, а в свете магических светлячков колдуна выглядела даже немного уютно, несмотря на нагромождения мешков, и запасных столов у стен.

Я расстелил свой спальник и улегся под одеяло. А ничего так, немного жестковато правда, но зато тепло, да и ветер не дует. Жаль, конечно, что мы не додумались попросить у Ори несколько охапок сена — оно смягчило бы каменный пол, ну да ладно, и так сойдет. Теперь, пока я не уснул, можно хорошенько подумать и проанализировать для себя все случившееся за день и в том числе, странное поведение демонессы. Она, конечно, женщина, но все же, демон, который любит детей…

Внезапно я почувствовал, как мои веки потяжелели… когда-нибудь я обязательно придушу эту чертовку за ее выходки!

Утро встретило нас довольно поздно — в темной пещере ощущение времени смазалось.

На улице было светло и людно, правда, еще вчера веселые и шумные дети вели себя подозрительно тихо, многие обиженно хлюпали носом, видимо, их все-таки наказали.

От Тары шли острые волны сожаления и печали, ей было очень жаль детей, оставшихся без такой интересной игрушки, но сделать она действительно ничего не могла. Барышня, к слову, не собиралась больше расставаться с бабушкиным подарком, и, подозреваю, не только потому, что оно ей дорого. Ярослава, наверное, уже и сама бы рада отдать детям зеркало, но только это вообще сведет весь вчерашний (да и сегодняшний) день ни к чему, получится, что мы просто так сделали огромный крюк. Миньшек ее прибьет на месте.

Я уже было собирался побыстрей уйти и увести за собой демонессу из этого гостеприимного поселения, чтобы она уже перестала думать о бедных детях, но, думаю, это навряд ли бы помогло — демонесса может грустить даже тогда, когда выглядит совершенно беспечной, уж я-то знаю.

Она все утро ходила такая молчаливая и загадочная, что я понял — Тара уже что-то задумала. Не думаю, что она собирается подобно маленьким гарпиям украсть у Славы зеркало (хотя, кто ее знает), а выпрашивать что-либо у демонессы, тем более пребывающей в таком подавленном настроении бесполезно.

Уже ближе к обеду, когда мы вкусно и сытно поели (все за то же кольцо, которым демонесса расплатилась вечером), и уже собрались выдвигаться, как на деревенской площади появилась Тара. В руках она держала какой-то мешок. Она с торжественной улыбкой посмотрела на меня, и легким движением встряхнула свою ношу.

По земле покатились самые разные предметы, от маленьких карманных зеркал, подобных тому, что было украдены у Ярославы, и до разных размеров блестящих ракушек и кристаллов кварца, и множество других вещей, которые могли бы занять достойное место в сундуке с сокровищами любого ребенка.

К куче хлопая крыльями и что-то крича, моментально слетелись дети, а так как игрушек оказалось гораздо больше, нежели маленьких гарпий, конфликтов не возникло в принципе.

Какая же она все-таки молодец! Демон демоном, но в который раз убеждаюсь, что она гораздо лучше некоторых людей. Тут два варианта, либо демоны все такие, либо она какая-то особенная, за что-то же ее выперли из Преисподней… Хотя, я подозреваю, что мерзкий характер тут сыграл не последнюю роль.

Спустя четверть часа мы вышли из селения в хорошем состоянии духа. Хотя, как сказать вышли. Вылетели. Благодарные родители, которым их дети за прошедшую ночь изрядно потрепали нервы, предложили отнести нас к Мертвому городу. Дальше — увы не смогут, там начинается территория нетопырей, с которыми гарпии, мягко говоря, не дружат.

Я был безмерно счастлив, благодаря этому мы смогли за половину дня преодолеть двухдневный переход.

Мы летели очень быстро, причем не над лесом — наши проводники не захотели показывать свое присутствие нетопырям, да и нам, собственно, тоже, было бы желательно избежать их пристального внимания.

Сначала я пугался деревьев, которые неслись мне навстречу, но потом привык, в конце концов, гарпии не первый год летают, и уж наверное научились от деревьев уворачиваться.

К вечеру нас посадили на кромке леса, и тепло распрощавшись, были таковы. Я им только посочувствовал, уворачиваться от деревьев в темноте, наверное, то еще удовольствие, искренне надеюсь, что у этих существ есть ночное зрение.

Только потом до меня дошло, что нам теперь придется искать убежище в ночном городе, судя по всему, еще и принадлежащему нетопырям. Нужно срочно искать укрытие.

Я посмотрел на совершенно невозмутимую демонессу и тоже немного успокоился.

Мы тихо пошли через мертвый, но почти не разрушенный город. В опустившейся на землю ночной темноте казалось, что все жители города просто спят, и вовсе никуда не исчезали. Впечатление портил только внушительный слой пыли и пепла, который покрывал ровным слоем дома и каменные мостовые, а на пике собора свила гнездо сова…

Стоп. Этот собор я уже видел. Во сне. Именно сюда пришла женщина, мстить за свою семью. Мне резко захотелось зайти туда, осмотреться, хотя, какой-то частью своего сознания я понимал, что это опасно — мне становилось жутко от одного его вида. Серого, мрачного и заброшенного. Именно в таких зданиях по легендам живут чудовища… Хотя, по-моему, я драматизирую, здесь, куда ни плюнь — заброшенное мрачное здание.

Я словно зачарованный поплелся к собору. Остановила меня рука Тары, мягко легшая мне на плечо.

− Куда это ты намылился? − Раздался за моей спиной насмешливый голос демонессы.

− Мне туда надо. − От волнения у меня в горле пересохло.

− Зачем? − Она вопросительно изогнула бровь. − Что ты там забыл?

− Тара… − Я посмотрел ей в глаза. Совсем не хотелось, чтобы остальные знали о моих видениях, еще сумасшедшим сочтут. — «Это собор из моего сна».

Демонесса лишь горестно вздохнула.

«Зачем тебе это?» − В моем мозгу раздался ее встревоженный голос, обжигающий словно раскаленная игла. — «Не тереби прошлое, и оно не будет теребить тебя».

«Тара, мне это необходимо!»

«Ты просто капризный ребенок!» − В сердцах почти выкрикнула она, да так, что мой мозг чуть не взорвался болью.

Я бросил в демонессу последний сердитый взгляд, и резко развернувшись, пошел к собору, ничего не понимающая команда поплелась вслед за мной.

Бродя по заброшенному и пыльному помещению и озираясь по сторонам я испытывал странную смесь восхищения Древними и их величественной архитектурой, и великого, всепоглощающего горя бедной женщины, в один момент потерявшей всех, кто был ей дорог.

Да, это определенно он: тот же орнамент на стенах, тот же алтарь… Только атмосфера опустошения и практически отсутствующее освещение делали это место пугающим и мрачным. А еще его омрачали воспоминания.

Я очень долго ходил по главному залу, но вниз спуститься так и не решился, больше всего меня пугала возможность увидеть там три маленьких скилетика, тогда моя душа точно не выдержит, и разорвется на части от боли, которую я делю с матерью троих дочерей.

− А ты почему не заходишь? − Некромант обернулся к демонессе, стоящий на пороге.

− Не хочется. − Она скрестила руки на груди и подперла спиной открывающуюся наружу створку дверей.

− А все-таки? − Ярослава хитро посмотрела на демонессу, поняв, что нашла ее уязвимое место.

− Древние жили бок о бок с демонами, и знали о них больше, чем вы все вместе взятые. − Пояснила она со скучающим видом. − И во все свои здания, а тем более священные, они вкладывали защитные руны и заклинания, начиная с самого фундамента, и делалось это настолько качественно, что я до сих пор не могу войти сюда.

Я обернулся на ее голос, и несколько мгновений неподвижно простоял, силясь понять, что же насторожило меня в ее словах. Наконец пришло осознание: врет.

− Как не можешь?! − Поразился некромант.

Меня, признаться, тоже поразило то, что она с такой легкостью говорит о своих слабостях, пусть и вымышленных. В этот момент пришло какое-то жуткое понимание, что какой бы сильной не была Тара, она не всемогуща…

Я вздохнул, и вышел из здания, не желая ни самому спускаться на цокольный этаж, ни показывать ход туда своим друзьям. Действительно. Не стоит зря теребить прошлое.

Демонесса проводила меня сердитым взглядом, и моя душа в ужасе сжалась под ним. Я еще раз взглянул в эти наполненные злостью и болью любимые глаза. Любимые? Да. Я больше не намерен себя обманывать. Тара — это та женщина, которую я искал всю свою сознательную жизнь. От нее веет опасностью и загадкой, только ей я могу полностью довериться, и меня бросает в холодный пот от мысли, что я ее потеряю.

Что насчет Ярославы? Она еще ребенок. Эта очаровательная рыжая непоседа тянет меня к себе словно магнитом, мне хочется просто быть рядом с ней, защищать и опекать ее. В любом случае, искренняя, хоть и немного капризная Слава — это лучший вариант в том обществе лицемеров, которое диктует свои правила при дворе.

Я совсем запутался в себе. Нельзя привязываться к демонессе! Нельзя! Она ведь не человек, и рядом со мной ее держит только уговор! Но почему я сам не хочу верить в то, что говорю?!

Мы молча шли по Мертвому городу, а я разглядывал разные надписи и указатели, стараясь отвлечься от мрачных мыслей.

Раньше, когда я не знал языка Древних, все это великолепие показалось бы мне либо загадочными и непонятными символами, либо вообще орнаментом. Сейчас же все эти надписи носили для меня сугубо житейский характер: «Налево — Театр, направо — Университет», «Улица Соборная, дом двадцать» и так далее. Это в моем понимании делало Древних во многом похожими на нас, простых людей, которые тоже жили, любили и ненавидели, хотя, до этого момента я их представлял как эдаких абстрактных полубогов.

Когда совсем стемнело, и дальше бесцельно бродить по городу стало невозможно, а Миньшек прозрачно намекнул, что мы вообще-то ночлег ищем, мы вышли на главную площадь, на которой гордо возвышалась ажурная башня, которая по высоте могла соперничать разве что с пиками соборов.

Со стороны башни послышался шорох, за ним еще один, и еще. Я уже приготовил меч, но Тара придержала меня за руку, да и Мэт был совершенно спокойным.

Из темнеющего входа в башню выглянуло нечто, и я все же схватился за клинок, но разглядев человеческую фигуру, немного расслабился.

К нам приближался призрак. Самый обычный призрак, такой же, как и брат Люций из монастырского подземелья.

Старенький дедок в темно-синей мантии тем временем подошел к нам.

− Здравствуйте. − Тара легонько кивнула головой в знак приветствия. — Вы говорите на новых языках?

− О… Нечасто в этих краях можно увидеть демонов… − Он осмотрел ее с ног до головы. − Да и люди здесь большая редкость…

− Вы — единственный призрак в этом городе? − Некромант с любопытством подался вперед, разглядывая Древнего.

− Увы. − Он печально вздохнул. − Тут свихнуться можно от одиночества. Гарпии редко забредают в эти края, а нетопыри на контакт не идут. − Тут он хихикнул. − Они слишком глупы, чтобы понять, что в пищу я им не гожусь.

− Расскажите о нетопырях. − Я уже без опаски взглянул на общительного дедка.

− Спросили бы лучше у своей демонессы. − Он хитро подмигнул мне. − Уж она-то знает, и откуда они взялись, и самое главное, зачем…

Я скосил глаза на Тару, но та словно и не заметила моего взгляда. Ну, ничего, придет время — и ты мне все расскажешь…

− Простите. − Миньшек выдал свою самую дружелюбную улыбку. − А звать вас как?

− Райк. − Ответил он дружелюбно. − А давайте не будем стоять на улице, я бы предложил подняться ко мне в башню.

Призрак указал рукой на шпиль башни, гордо возвышавшейся над всем городом, благо идти до него было совсем не далеко.

Мы долго поднимались по мраморной винтовой лестнице, порой выглядывая на улицу сквозь маленькие полукруглые оконца, а когда дошли до конца — оказались в большой круглой комнате, занимавшей всю вершину башни, которая разительно отличалась от всего окружающего города. Она была жилой, хотя и пахла как в библиотеке: пылью и книгами. Каменные стены этой комнаты украшали портреты в золоченой раме, на одной из них я заметил человека, весьма похожего на Райка, только немного моложе. На полу лежали красивые мягкие ковры с замысловатым узором на длинном ворсе. Для меня оставалось загадкой, как это все не истлело за тысячелетия после гибели Древних, хотя, не исключено, что благодаря стараниям хозяина комнаты, который всеми силами старался держать свои вещи в порядке.

В комнате было четыре больших окна с тяжелыми дубовыми ставнями, относительно всех сторон света, у того, которое смотрело на восток стоял чудаковатого вида телескоп. Еще восемь окон совсем маленьких, были расположены друг от друга, и в ставнях не нуждались, так как были застеклены мозаикой их множества маленьких разноцветных стеклышек.

Призрак носился по комнате, расставляя маленькие фарфоровые чашки с каким-то цветочным узором и такие же блюдца. Выставляя их на небольшой круглый столик, накрытый красной скатертью с золотистой бахромой по каемке, при этом дико извиняясь, что у него ничего не припасено для гостей, и спрашивая, есть ли у нас с собой чай.

Признаться, меня очень умиляла эта картина — сразу было видно, общительному призраку давно не хватало компании. Он разлил по фарфоровым чашечкам кипяток, а дриада щедро отсыпала чаю, и спустя несколько мгновений, круглая комната наполнилась таким приятным, почти домашним ароматом.

Призрак блаженно потянул ноздрями воздух над своей чашкой:

− Как давно я не ощущал аромата хорошего чаю… И с людьми давно не общался, хотя, в последнее время не Мертвый город, а проходной двор какой-то…

− В смысле? − Миньшек поставил на стол свою чашку, смотрящуюся умильно и смешно в его огромных лапах.

− Ну так… Примерно за неделю до вас проходила тут группа людей. − Он обиженно поморщился. − Хотел выйти на контакт, а они меня закидали камнями, из арбалетов стреляли серебряными болтами, как в нечисть какую-то…

− А в какую сторону они ушли? − Настороженно поинтересовалась демонесса.

− В сторону портала. − Обиду призрака словно ветром сдуло.

− Что вы знаете об этом портале? − Я с интересом оторвался от своей чашки, поймав возможность наконец-то выудить интересующую меня информацию. А то из Тары клещами информацию не вытянешь.

− О! этот проклятый портал! А ведь я всегда был против его возведения! − Райк горестно вздохнул. − Но когда я высказал свою точку зрения на этот счет, меня исключили из совета, сказали, что я готов слишком мало положить на алтарь науки. На самом деле это не так… Свою жизнь во имя науки я отдал бы без раздумий, но не жизни невинных людей, женщин, детей, и стариков, которым наука должна служить, а не забирать их жизни…

− То есть, именно открытие портала погубило Древних? − Дрика со смесью ужаса и удивления смотрела на старика.

− Оно самое. − Призрак выглядел очень опечаленным. − Они открыли сразу три портала: здесь, на южных островах в восточных подземельях. В этот момент столкнулись друг с другом два мира, которые не должны были пересекаться, и возник магический резонанс. Все люди, у которых был более-менее выражен магический потенциал, в муках погибли… Я никогда не считался сильным магом, потому и стал астрономом, но болезнь затронула и меня — мой же магический источник разложил меня изнутри…

− В смысле, ваш магический источник? − Не понял некромант.

− Молодежь… − Совсем по старчески улыбнулся призрак. − Это вы, молодое поколение, черпаете магию извне, нам это умение никогда не было нужно — у каждого из нас был свой собственный источник, как и у вашей демонессы, к слову, а потому мы не уставая могли колдовать и вершить такое волшебство, которое вам и не снилось…

Мне моментально вспомнился дневник девочек, в котором маленькая Лалей описывала страшную чуму, погубившую ее родителей и Наю.

Демонесса сидела напротив меня с непроницаемым лицом, словно ничего и не случилось. Ну, неужели так сложно рассказывать все своевременно? Почему я узнаю историю этого богами проклятого портала только сейчас и только от призрака?!

Мы еще долго общались со словоохотливым призраком, рассказывая ему новости о окружающем Мертвый лес мире, и получая взамен байки из жизни Древних, и потому легли спать только глубокой ночью. Удивительно, но старику в своей комнатушке удалось сохранить живую и теплую атмосферу: простыни, которые были нам постелены словно бы и не пылились веками в шкафу, а были постираны совсем недавно.

Я блаженно положил голову на мягкую подушку и прикрыл глаза, но мои мысли все равно занимал разговор со старцем и какая-то тяжелая обида на демонессу. Вот за что она с нами так? Почему она делает все, чтобы мы знали о древних как можно меньше? Складывается впечатление, что не разглашать их тайны для нее — дело чести.

Я повернулся на другой бок.

«Не спится?» − Легка на помине.

«Зачем все эти секреты, Тара?» − Я посмотрел в ее фосфорицирующие в темноте глаза.

«Разве не понятно? Знания древних их же и сгубило. Хоть я и демон, но даже мне совершенно не хочется, чтобы этот мир повторил судьбу предыдущего».

«Иногда тайны должны оставаться тайнами?» − Усмехнулся я, передразнивая Центавру.

«Умный мальчик». − Демонесса словно и не заметила моей иронии. — «А сейчас спи уже, выходим с рассветом».

«Почему так рано?» — Я был удивлен и возмущен, оказывается, спать мне осталось не долго.

«Нетопыри». — Даже в темноте я буквально кожей почувствовал, как она хищно улыбнулась. — «Летающая разновидность низших вампиров. Нам нужно пройти их территорию в светлое время суток, и тихо, чтобы не спровоцировать их на погоню. Если это осиное гнездо еще не расшевелили наши предшественники».

«Кстати, что там говорил Райк про их создание?» − Припомнил я.

«Ничего интересного» − Демонесса пожала плечами. — «С самого начала умнейшие умы Древних, когда решили создавать этот портал, были озабочены его охраной, как с этой — так и с той стороны. Портал на островах охранялся подводной тварью, пока тот остров, на котором он находился, не погрузился на дно. Тот, что под землей — охранялся дроу… да, не смотри на меня так, они существуют столько же, сколько и Древние, у них правда магия немного другой направленности, и потому столкновение миров не затронуло их. А для этого портала выводились нетопыри, которых пытались получить из низших вампиров — как самой легко дрессируемой нечисти. Нетопырей вывели, но эти твари, подобно своим прародителям боялись солнечного света, и по этому направлению тоже велись исследования и эксперименты, которые, к нашему счастью так и не увенчались успехом».

Я крепко задумался. И подумать действительно было о чем. Во-первых, кому еще мог понадобиться этот портал? Пожалуй, в моем положении, самое страшное — это если какие-то фанатики его решили уничтожить. Тогда я пропал. И вся моя семья пропала. И Ярослава. А во-вторых — нетопыри, порождение больной фантазии Древних и их воистину обширных познаний во всех областях, что позволило им создать этих мерзких тварей, охотящихся за всем живым, и обещающих стать для всей нашей частной компании одним из самых сложных испытаний на этом извилистом пути.

Я чуть не взвыл от тоски. Вот уж действительно: меньше знаешь — крепче спишь. Я уже собирался снова перевернуться на другой бок, когда Тара сжалилась надо мной, и милосердно позволила провалиться во мрак.

Обратно гарпии летели куда быстрее, чем в Мертвый город. Им теперь не приходилось нести лишний груз, да и всем уже хотелось побыстрее оказаться дома, тем более что путники избавили их от основной головной боли, и эта ночь обещала пройти на редкость спокойно — утомленные играми за день дети будут спать как подкошенные.

Ори устало приземлилась на главной площади, и сначала было решив, что теперь точно можно расслабиться и отправиться на заслуженный покой, но спустя несколько мгновений вновь немного насторожилась: несмотря на глубокую ночь, в поселении было неожиданно шумно, опять плакали дети.

Сначала она не на шутку испугалась, что у них игрушки пропали, и впереди опять терзания и попытки хоть чем-то занять скучающую малышню. Нет, были, конечно, какие-то деревянные игрушки, но их было слишком мало, да и некому их вырезать — тонкие пальцы гарпий не приспособлены для столь грубой работы. Но нет, все на месте, и тогда молодая гарпия подошла к совещающимся старейшинам, собравшимся прямо на площади, чтобы узнать что случилось. Внезапно, с окраины деревни, где держали скот, раздался чрезвычайно громкий и высокий звук:

− Мя-я-я!

− Что это? − Ошарашено спросила Ори, затравленно озираясь по сторонам, ища источник столь противного крика.

− Наша новая головная боль. − Вздохнул один из старейшин, с длинной седой шевелюрой, массируя себе виски. − А точнее — степной лев, которого привели за собой путники. Их он и ищет.

− Выгнать его к чертям собачьим! − Злился другой, уже совсем старый гарпий, который наверняка без чужой помощи и взлететь-то не мог.

− Ага, выгони его. − Поддакнула немолодая гарпия рядом с ним. − И тебя, старый ты хрыч, съедят твои же внуки, и игрушками уже не отвлечешь…

− А что с ним тогда делать? Не кормить же! Эдакую тушу не прокормишь, а он ведь еще и расти будет! − Все сильнее злился старик, которого степной лев своими криками видимо, вынудил вылезти из своей теплой кровати.

− Мя-я-я!!!

Ори только вздохнула:

− Ну, тогда я не вижу другого выбора…

Утро для нас началось еще раньше, чем обещала демонесса, и совершенно немыслимым образом — нам постучали в окно. В окно, которое находится на высоте девяти с лишним метров от земли!

− Это нетопыри? − Ярослава резко села в своем спальнике, и обняла колени.

− Какие-то сильно вежливые нетопыри. − Хихикнул призрак в кулак, осторожно приоткрывая ставни.

Сначала я испугался, когда увидел огромную крылатую фигуру, закрывающую огромный оконный проем, но когда свет от магического светляка выхватил из темноты черты лица Ори — расслабился.

− Ты что-то забыла? − Промурлыкал некромант, деликатно оттесняя дедка от окна, но тот лишь добродушно что-то хмыкнул себе под нос.

− Это скорее вы что-то забыли. − Гарпия скривила недовольную мину, цепко хватаясь руками за карниз и складывая крылья за спиной.

− И что же это? − Ярослава подняла бровь, подражая демонессе. Воображуля…

− Лучше посмотрите сами. − Она посторонилась от окна, повиснув на одной руке.

Сначала то, что я увидел, показалось мне темным пятном на каменной мостовой, но когда мои глаза привыкли к темноте, я понял, что Ори принесла нам нашу Совесть.

− Она потеряла вас, и искала по всему поселению. − Гарпия вползла в комнату, стараясь прижать к себе крылья, чтобы экономить место в слишком маленькой для ее габаритов комнате. − Что ж вы когда улетали, не сказали нам о ней?

− Признаться, мы надеялись, что она вернется в степь… − Мне почему-то стало действительно стыдно, за время нашего путешествия по лесу Совесть шла за нами буквально по пятам, а мы ее при этом еще и старательно подкармливали. Глупо было надеяться, что после этого она пойдет обратно в родную Дикую степь. Мне почему-то кажется, если бы и хотела — самостоятельно не нашла бы уже дорогу.

− Вернется? − Ори удивленно подняла брови. − Она же еще совсем котенок, она не то, что охотится, ориентироваться на местности толком не может! Зачем вы тогда вообще ее приручали, если она вам не нужна!

− Мы и не приручали. − Недовольно пробурчал оборотень себе под нос. − Она в степи сама увязалась… Мстить пошла…

− Вот оно как…− Гарпия расслабилась, устало оседая на предложенный призраком стул, слишком низкий от нее, и потому колени Ори упирались ей в грудь. − Ну я обратно ее уже не понесу — эту кошку не хотят видеть в селении — слишком большая, да и шумная очень…

− Пожалуй ты права. − С каким-то облегчением вздохнул я, признаться, мне совсем не хотелось расставаться с Совестью. Да пусть она не умеет прятаться, крикливая, как все котята, и постоянно хочет кушать, но предчувствие у меня, и хоть ты тресни! − Раз уж другого выбора нет, пусть идет с нами…

− Ты хорошо подумал? − Раздался из темноты недовольный голос демонессы. − Была бы она постарше − и в Преисподней не найти союзника лучше, хотя и приручить ее было бы сложнее… Но тащить ее с собой — это форменное самоубийство, она — ребенок, который хочет кушать, хочет чтобы ее пожалели, и у которого шило в одном месте…

− Тара, Совесть идет с нами! − Вспылил я.

− Совесть? − Она удивленно подняла брови.

− Да, ее так зовут. − Я почувствовал себя крайне неловко, наверное, так чувствуют себя дети, выпрашивающие у родителей домашнюю зверушку.

− Ну, хорошо. − Она совершенно спокойно пожала плечами, смиряясь с моим решением. − Совесть — так Совесть. Хотя, у тебя она и так прет со всех щелей, и внешний ее носитель тебе ни к чему.

Я пропустил шпильку демонессы и повернулся к Ори, чтобы поблагодарить ее, но гарпия уже спала, облокотившись спиной о стену. Ну, вот уж у кого был действительно трудный день…

Мы быстро позавтракали, а Дрика, схватив несколько яблок и сумку Миньшека, кубарем скатилась с лестницы, и побежала кормить Совесть. Из окна я видел, как кошка уже совершенно спокойно принимает еду из ее рук, видимо мы у нее уже не ассоциируемся с врагами.

Оборотень хотел было крикнуть, чтобы она не отдавала кошке много, но Тара становила его:

− Мы уже скоро будем в Преисподней, там будет, где пополнить запасы. Даже если селений поблизости не будет — можно будет охотиться.

После завтрака и сборов мы тепло распрощались с призраком, обещая заходить к нему в гости, на обратной дороге, и ушли в холодную темноту, из которой, казалось, на нас со злостью смотрели нетопыриные глаза.

Когда мы вышли из Мертвого города и наконец были на территории нетопырей — уже окончательно рассвело, и можно было не опасаться, что на нас нападут со спины или с воздуха.

− Вести себя тихо, не болтать, смотреть под ноги и не колдовать. − Проводила последний инструктаж демонесса. − Еще, Дрика, нужно сделать Совести ошейник и поводок, чтобы не убегала и не шалила, а еще желательно переложить часть ноши на нее.

−- Тара! Она не вьючное животное! − У дриады от возмущения глаза на лоб полезли.

− Я и не говорю перекладывать на нее все. Но если кошка идет с нами, как минимум она не должна быть балластом. − Сказала как отрезала, хотя в общем-то справедливо.

− Хорошо. − Дрика поникла.

Действительно хорошо. Хорошо, что хоть дриада не приносит нам столько проблем, как барышня. Нет, я ее уважаю и люблю, но все равно предпочел, если бы она осталась во дворце, пользы с нее с гулькин нос, с неприятностей…

Для Совести действительно быстро смастерили ошейник и поводок — из запасного ремня Миньшека и толстой пеньковой веревки, после чего ей на спину (с помощью той же веревки) навьючили наши спальники. И идти действительно стало гораздо легче, к тому же кошка, судя по всему, не испытывала дискомфорта из-за наложенной на нее ноши, все время норовила ласково боднуть Дрику. Только при свете дня я наконец рассмотрел какое же чудо мы чуть не погубили (вспоминать о ее братьях и сестрах совершенно не хотелось). Несмотря на то, что кошка была мне по пояс, вся ее комплекция буквально кричала, что она совсем недавно научилась бегать. Лапки были толстенькие и короткие (как и у всех котят этого возраста), фиолетовые глаза на совершенно умильной мордашки были широко распахнуты, а с лоснящейся черной шкуры еще не сошел детский пушок, делающий котенка не черным, а темно-серым.

Позже, как оказалось, в поводке не было необходимости — кошка уже облюбовала Дрику в качестве новой мамочки, и не отходила от дриады не на шаг, видимо снова боялась ее потерять. Ярослава и Мэт все время с легкой ревностью посматривали в сторону дочери леса — всем хотелось пообщаться с Совестью (особенно Ярославе не помешало бы), но та словно и не замечая их взглядов, все время ласково трепала кошку то по холке, то за ухом.

Очень скоро мы действительно оказались на территории нетопырей. Об этом говорило большое количество обглоданных белых скелетов животных, и сильный запах тлена (и откуда только набралось столько живности в этом богами забытом лесу), однако, кое-где виднелись и человеческие, и, по-моему, я видел скелет гарпии.

Я, признаться, даже не заметил, как пересек эту невидимую границу, ибо нетопыри гнездились в самом Мертвом городе, где было очень много высоких зданий с непроницаемыми стеклами и широких входов в подземелья. А так же это место пестрило разного рода навесами, что делало его похожим на базарный ряд.

− Фи. Что это? − Тихо спросила Ярослава, зажимая нос.

− Это пахнут остатки прошлых обедов нетопырей. − Тара слабо усмехнулась. − Это для тебя «фи», а для них — самый аромат. А если будем привлекать к себе лишнее внимание, то через какое-то время тоже будем так пахнуть…

Мы вышли цепочкой, возглавляла процессию Тара, а замыкал Миньшек. Я то и дело оглядывался на сою невесту, а она, ловля мой взгляд, и слабо улыбалась, старясь не терять бдительности. И каждый раз Тара засекала это безобразие и грозно шикала на нас, видимо переживая, что мы отвлечемся друг на друга и нашумим.

«Нашел время» − Ворчала она. — «Чего тебе с этими делами раньше не приспичило?»

И каждый раз я внимал, и виновато отворачивался от своей невесты, но хватало меня не на долго.

Только, как оказалось, шикать надо было совсем в другую сторону, ибо некромант нашел источник вони — в теньке недалеко от нас тихо и мирно разлагался дохлый нетопырь, его левая рука была неловко закинута и лежала прямо на солнцепеке, а потому была обожжена, словно от сильного жара. Видимо, солнце, которое нещадно палило сверху, несмотря на раннее утро и свежий воздух, напекло голову нашему колдуну ибо Мэт, недолго думая, покинул колонну, и, не обращая внимания ни на наши тихие окрики, ни на шипение демонессы, отправился к трупу. Некромант бухнулся перед нетопырем на колени, и, палочкой оттопырив ему верхнюю губу, попытался расшатать, а потом и выдернуть клык чудовища.

Демонесса только метнулась к нему, чтобы оттащить, но некромант, совершенно увлекшись, уже запустил в челюсть мертвому монстру каким-то заклинанием. В этот момент, пространство вокруг нас словно ожило: отовсюду начали раздаваться противные визгливые крики и хлопанье крыльев. Все участки, куда падала тень, и не доходили прямые солнечные лучи, быстро наполнились нетопырями, бросающими в нашу сторону голодные злобные взгляды.

Совесть, испугавшись, спряталась за спиной дриады и попыталась пузом вжаться в землю, прижимая к голове свои круглые ушки, и по-видимому, прикидываясь валуном, а Тара едва успела выпихнуть колдуна из тени, но тот мертвой хваткой вцепился в нетопыря, крича что-то про дорогие реактивы. В результате, демонесса вытащила Мэта на свет солнечный вместе с трупом незадачливого монстра, которому даже после смерти не дает покоя какой-то чокнутый колдун. Дохлый нетопырь на солнце быстро зашипел и начал тлеть, к усилившейся вони тлена добавился запах горелого.

Тень за спиной некроманта моментально наполнилась другими нетопырями, вполне себе живыми и голодными. Тара в спешке запустила туда черную шаровую молнию, испепелив на месте нескольких тварей, но их место тут же заняли другие.

Отвратительные рожи с глубоко посаженными маленьким красными глазками с ненавистью смотрели на нас. Они тянули к нам свои узловатые, синюшно-бледного цвета руки с длинными когтистыми пальцами, но обжигаясь на солнечном свету, тут же отдергивали их обратно.

− Отпусти его! − Тара всеми силами пыталась оторвать некроманта от добычи трофеев. − В Преисподней лучше найдешь!!!

− Мне нетопыриные нужны!!! − Тот упирался руками и ногами, словно клыки нетопыря — это самое большое сокровище в его жизни. − Я нигде больше таких не найду!!!

− Выбирай! Либо с нами идешь ты, либо этот труп! − Взбесилась демонесса, хватая некроманта за воротник и пытаясь его встряхнуть. Воротник с треском оторвался и остался в руках у Тары. До сих пор я думал, что до такого состояния ее может довести только Ярослава.

− Я колдуна выбираю! − Вмешался приходя Центавре на помощь Миньшек. − Пусть лучше он идет с нами — он не так воняет!

− Я воскрешу его, и мы пойдем. − Взмолился Мэт, который из всего вышесказанного сделал свой вывод. − А зубы я потом выдерну, когда возможность будет…

− Я тебе воскрешу! − Тара шлепнула Мэта по голове его воротником, и только хотела запустить в него усыпляющим заклинанием, но оборотень ее опередил, просто стукнув колдуна кулаком по темечку.

Мэт обмяк в бессознательном состоянии, и воин, взвалив его на плечо, и пошел вперед, стараясь обходить стороной тень, откуда тянули свои костлявые руки нетопыри, пытаясь схватить если не Миньшека, то некроманта, чьи руки невольно обвисли и подобно плетям колыхались при каждом шаге оборотня.

− Нам необходимо добраться до стен замка до заката. − Серьезно сказала Тара, и у меня в животе все словно перевернулось. Ожидавший нас марш-бросок обещал быть самым тяжелым в моей жизни.

Мы забыли про осторожность, и бегом бросились за Миньшеком и Тарой. Мэт не подавал признаков жизни, надеюсь, оборотень не убил его. И спустя некоторое время вдали показалась огромная скала, и я испугался, что перед нами тупик, потому как по такой отвесной стене нам до заката ни за что не взобраться, нетопыри нас настигнут на середине подъема. Еще больше я испугался, когда увидел темнеющий вход в туннель под скалой.

«Нам туда!» − Демонесса подтвердила мои самые страшные опасения. — «До портала осталось совсем не много! Будите Мэта, он нам нужен!»

Мы подбежали ко входу, и остановились. Я согнулся пополам, пытаясь отдышаться, барышня вообще упала на колени, ей видимо бегать, тем более в таких экстремальных условиях впервой. Остальные, привычные к такого рода приключениям еще как-то держались.

Отдышавшись, я наконец заглянул в темный зев туннеля, и тут же пожалел об этом: от туда отчетливо несло склепом и доносились низкие, утробные рыки.

− Там тоже нетопыри? − Ужаснулась Дрика, пытаясь успокоить волнующуюся Совесть, которая так и норовила запаниковать и ринуться в сторону.

− Нет, низшие вампиры. − Порадовала нас демонесса. − Они не так проворны, но зато в своей стихии.

− Другого пути нет? − Ярослава поднялась с коленей, все еще пытаясь выровнять дыхание.

− Увы. Буди его! − Кивнула она на бессознательного некроманта. — У нас мало времени!

Мэта положили на землю, и только после третей пощечины от Дрики он начал приходить в себя.

Демонесса придала ему заряд бодрости, но, видимо, Миньшек стукнул колдуна слишком сильно, и бедный некромант был словно в тумане, слава силам хоть не помнил о злосчастном трупе нетопыря.

Мэт встал на ноги. Его сильно шатало, по-моему, воин устроил ему сотрясение мозга (откуда только взялся?).

− Мэт! − Тара с обеспокоенным лицом пощелкала пальцами перед его носом. − Ты меня слышишь?

− Да… — Слабо ответил некромант, стараясь свести глаза в кучку.

− Отлично. Просыпайся же ты. − Она легонько пошлепала его по щекам, помогая прийти в себя. − Живо! У нас мало времени!

Судя по голосу демонессы, она сильно нервничала (ну как нервничала, была на грани истерики), такого я за ней раньше не замечал, а значит, дела наши действительно плохи.

− Дрика! − Тара схватила дриаду за руку (вообще дурной признак!). − Ты можешь сгенерировать солнечный свет?

− Луч? − Не поняла та.

− Нет. Чтобы он излучался от моего купола.

− Но это же опасно! − Дриада запротестовала.

− Я знаю. Другого выхода у нас нет. Мэт не спи! Ты мне нужен!!! − Она еще раз не сильно ударила его.

− Зачем? − Пробормотал он, почти придя в себя, но все еще ничего не понимая.

− Ты будешь синхронизировать мою магию и магию Дрики. − Она встряхнула его как котенка. − Да очнись же ты!

Демонесса поставила некроманта на ноги, и, оставляя его под нашим чутким наблюдением, начала работать над своим куполом, который спустя несколько мгновений окутал нас едва заметной темной дымкой. Дрика тоже даром время не теряла, воздух вокруг нас начал слабо светиться, словно по нему побежала золотистая рябь. Зрелище было конечно, очень красивым, но от настолько яркого света у меня начали слезиться глаза.

После пары тычков под ребра, некромант, сова потерявший было сознание, все же очнулся, и начал кое-как связывать два совершенно несовместимых заклинания, и весь свет, который был сгенерирован Дрикой словно бы прилип к демоническому куполу, концентрируясь на его поверхности, и от того становясь еще более ярким. И мы вошли в туннель.

Зашумели разбуженные светом вампиры, кто-то потянул свою бледную костлявую руку, но обжегся на свету, быстро убрал конечность. Наши взгляды то и дело выхватывали из тьмы перекошенные от боли и гнева отвратительные морды тех вампиров, что не успели убраться с нашей дороги.

Одни боги знают, какое облегчение я почувствовал, когда увидел впереди светлое пятно выхода, и никто не сможет представить себе, что испытал, когда до моих ушей донесся встревоженный голос Тары:

− Мэт!!! Мэт, Приди в себя! − Послышался звук пощечины. − Рано! Потом отдохнешь!

В следующий момент некромант потерял контроль над связующим заклинанием, и светлое заклинание Дрики столкнулось с темной магией демонессы. Я услышал странный нарастающий гул, который, казалось бы, раздавался отовсюду, и когда он стал невыносим для моих ушей, послышался страшный грохот, а за ним и взрыв — купол Тары разлетелся по сторонам, неся за собой ошметки бывшего солнечного света, который теперь пылал адским пламенем, сметая и сжигая все на своем пути.

Когда все успокоилось, а мы остались не нетронутом, вышедшим из под контроля заклинанием, пятаке земли, над нашим головами опять послышался гул.

− Быстро отсюда! − Скомандовала демонесса. − Сейчас тоннель обвалится!

Миньшек подхватил на руки бессознательного некроманта, а Дрика покрепче намотала на руку поводок Совести, и мы понеслись к выходу, уже не обращая внимания на такие мелочи, как уцелевшие вампиры, просто втаптывая их в пепел бывших собратьев.

Стоило нам вырваться на улицу, и глотнуть свежего воздуха, как тоннель за нашим спинами с грохотом завалило камнями. И я наконец поймал от Тары волны спокойствия, значит, основная опасность уже миновала.

− Не расслабляться. − Демонесса прикоснулась к моему плечу и ее губы тронула легкая улыбка. − Впереди нас ждет последний марш-бросок.

Когда пыль осела — я, наконец, увидел, что перед нами стены огромного замка — одной из уцелевших обителей Древних, и в этом поистине величественном здании располагался портал из нашего мира в Преисподнюю, однажды погубивший практически все население.

Но и до замка необходимо было добраться — нас разделяла огромная выжженная пустошь, на которой до сих пор ничего не росло, а за ней еще и глубокий ров, через который, впрочем, был перекинуто мост, но что-то меня во всем этом сильно смущало, было тут что-то, чего не должно было быть!

− Следы… − Задумчиво протянул оборотень, словно отвечая на мой мысленный вопрос.

Именно! Вот что меня сначала смутило! В сторону замка вела неровная цепочка следов. Человеческих. Ну, или чьих еще, если они носят сапоги.

Она начиналась недалеко от входа, видимо, наши предшественники не стали, подобно нам, идти по тоннелю, а решили заняться скалолазанием. Там же, у начала цепочки, чернело кострище. Совсем свежее — очень четко выделялось среди остального пепла.

− А почему мы пошли через тоннель, а не как умные люди в обход? − Обижено спросила Ярослава, скрещивая руки на груди и с вызовом смотря в сторону демонессы.

− Потому что, иначе мы потеряли бы несколько дней… − Демонесса досадно закусила губу. − К тому же, даже если бы мы и затащили нашу жертву сотрясения на скалу — спускать все равно пришлось бы своим ходом.

Я посмотрел на Тару, и до меня донеслась ее странная тревога — она давно знала о конкурентах, и старалась всеми силами оказаться у портала раньше их.

− Идем. − Демонесса глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться, и побрела вперед, уводя нас за собой в сторону замка. Признаться, мне было и радостно, и страшно и грустно одновременно, но это пока не важно.

− А вдруг там ловушки? − Ярослава остановилась как вкопанная.

Ну вот, опять начинается.

− Мы их увидим. − Ответила демонесса, не оборачиваясь.

− Как? − Гнула свое барышня.

− По трупам. − Обернулась Тара, впервые на ее губах играла улыбка настоящего демона, мрачная и циничная.

Слава немного стушевалась, но все равно сдвинулась с места. Дальше нас тормозила только Совесть, которой совсем не нравилось это место, но и от Дрики она отходить боялась.

Мы молча шли вперед, по проложенной уже тропинке, замок, что был в дали, с каждым шагом становился на волосинку больше.

Признаться, пейзаж вокруг действительно впечатлял: огромное пространство было словно посыпано пеплом, вокруг были какие-то кратеры, из которых пахло серой. Пожалуй, в местном ландшафте не хватает только выбеленных временем скелетов. И стоило мне об этом только подумать, как мне на глаза попался белоснежный костяк чего-то большого и сильно зубастого. Так, если это — бывший житель Преисподней, то я туда спускаться не хочу. Хотя, все равно придется.

Уже когда мы перешли мост, мое внимание привлек какой-то шорох. Все насторожились, вытаскивая оружие. Случилось то, чего я никак не мог ожидать — замок оказался жилым. А возможно и не жилым… возможно этот шорох был издан теми людьми, которые до нас прошли к порталу… Уууу, как же я уже устал от всех этих приключений! Все бы сейчас отдал, чтобы оказаться дома.

Когда мы вошли в гостеприимно раскрытые ворота замка, у меня просто перехватило дыхание — словно не было мертвого леса и пустоши за нашими спинами. Мы оказались во дворе залитом сочной зеленью и сияющим солнечным светом.

Прямо посреди замкового дворика на изумрудной траве стояла небольшая каменная лавочка, а над ней величественно возвышалась огромная плакучая ива, создавая своими ветвями укромный и уютный уголок. Чуть в стороне стояла небольшая каменная часовенка, и все это было оплетено вьющимися цветами, словно намекая, что человеку в этом чудом сохранившемся посреди пустоши не место.

− Теперь ведем себя очень тихо, не шумим, стараемся не попасть в засаду. — Одними губами прошептала Тара, но все ее отлично услышали.

− Они наверняка уже знают о нашем присутствии… − Слава все же нашла в себе силы спорить.

− А кто не будет меня слушать. − Тара бросила в нее злой взгляд. − Останется в самой высокой башне отращивать косы и ждать отважного рыцаря, который за ней сюда придет! Если конечно найдется тот мазохист, который польстится на такую истеричку.

Ярослава прониклась.

− Идти сможешь? − Я увидел, что некромант пытается встать на ноги.

− Вроде… − Он глубоко вдохнул носом, и тут же согнулся пополам, опорожнив желудок.

− Так. − Демонесса посмотрела на него, мысленно вызывая Призрака. − У нас сейчас нет времени заниматься твоим здоровьем, потерпи немного, пока поедешь верхом.

− Нет… − Слабо запротестовал он.

− Потом будешь корчить из себя героя-мученника. − Оборвала его демонесса. − Ты же не хочешь быть обузой?

− Нет. − Мотнул он головой, борясь со рвотными позывами, старательно карабкаясь на крутую спину коня.

− А почему этого нельзя было сделать раньше? − Недовольно пробухтел Миньшек, недовольный, что до сего момента лошадкой для некроманта был именно он.

− А он был в состоянии держаться в седле? − Демонесса вопросительно подняла бровь, и воин утих, осознав свою неправоту. − Идем.

Мы тихо, стараясь не шуметь пошли к одному из входов, как мне это ни странно — я не слышал стука копыт Призрака, словно тот парил над землей.

− Откуда ты знаешь, что нам именно туда? − Обеспокоенно спросила Ярослава, стараясь, впрочем, не попасть под горячую руку демонессе.

− В конце концов, я попала сюда через этот портал… − Тара слабо улыбнулась. − К тому же, мне хотелось бы обойти засаду.

Больше вопросов к Таре не возникло.

Я шел по замку и наблюдал, да что там, не буду обманывать себя, любовался его коридорами и гобеленами с изображениями деятельности Древних. В таком замке и мне жить хотелось бы! Почему же он окружен на столько миль вокруг мертвыми землями… хотя, если бы это было не так — кто-нибудь уже занял и его и портал.

В какой-то момент, я осознал, что иду по коридорам замка совершенно один, во мне начала подниматься паника.

− Миньшек…

Никакого ответа.

− Тара…

Та же реакция.

Я попробовал идти назад, но не узнавал коридоры, по которым только что должен был пройти. Я начал заглядывать в каждую дверь, попадающуюся на моем пути, но все они были либо заперты, либо скрывали за собой тупиковые комнаты, через которые проходить я никак не мог.

Что-то оборвалось внутри меня, и я сломя голову побежал по коридору, словно кто-то гнался за мной. Я бежал, казалось, целую вечность, пока не упал на четвереньки и меня начало рвать кровью, казалось, еще чуть-чуть, и я выплюну собственные внутренности. Сознание померкло, и я провалился в беспамятство.

Когда я очнулся, понял, что лежу на каменном полу. Первая попытка открыть глаза успехом не увенчалась, однако отозвалась сильной болью в голове. Я слабо застонал.

− Дан, ты как? — Послышался голос некроманта. — Живой?

− Лучше б сдох… − Я схватился за голову, пытаясь размять виски.

Наконец у меня получилось открыть глаза. Мы находились в подземелье, каждый в одиночных тюремных камерах примерно три на три метра.

Каменный мешок — вот пожалуй лучшее описание этого помещения.

Дрика и Мэт были заперты по обеим сторонам от меня, на их запястьях посверкивали инквизиторские браслеты. Миньшек — напротив. Только его в отличие от нас приковали цепями. По виску воина текла тонкая струйка крови, ему видимо не слабо досталось по голове.

Где-то за углом раздались отдаленные мягкие шаги, и спустя догую минуту к нам вошла Ярослава.

Она как будто постарела лет на десять, а ее черты словно заострились.

− Ярослава… − Тихо позвал я. — Что происходит?

− Умерла твоя Ярослава… − Со зловещей улыбкой произнесла она, глядя на меня из-под опущенных ресниц. − Еще до знакомства с тобой умерла, уж года четыре как…

− Как?! − Вырвалось у меня.

− Я ее убила. − На лице женщины заиграла злая улыбка. − И всех оставшихся ФонШаэстеров тоже, а когда я сама стала Ярославой — то унаследовала все их имущество и титулы…

− Кто ты? − Мрачно задал вопрос Миньшек, и чудовищным броском рванулся в ее сторону. Цепи лязгнули и заскрипели, но выдержали.

− Не советую. — Она обернулась к обороню. − Меня зовут Родомина, если тебе это что-то даст. − Хотя, не думаю, что вам будет легче, если перед своей смертью вы узнаете имя той, которая вас всех обыграла…

− Ну и зачем тебе мы? − Дрожащим голосом спросила Дрика. Ее сильно подкосило предательство подруги.

− Глупый вопрос, блондиночка. − Она переключилась на дриаду. − Силедаен отправился в Преисподнюю, да там и сгинул, а вместе с ним и его наемники. Во дворец вернется только княжна Ярослава, которая окажется беременна от младшего сына. За неимением других наследников я становлюсь регентом, а мой сын — королем.

− Но мы с тобой даже не…

− А кто об этом узнает? — Она хмыкнула. — Кстати, хочу чтобы ты знал, В все же ты сыграешь не последнюю роль в жизни будущего короля! Так что даже хорошо, что Таре удалось сохранить вам жизнь. Даже когда я опоила Мэта в башне звездочета она нашла способ заставить его не шуметь.

− И давно ты это спланировала? − Тихо, почти шепотом спросил я. Мне до сих пор не верилось в столь подлое предательство любимого человека. В этот момент во мне что-то оборвалось, мне больше не хотелось ни жалеть ее, ни защищать, хотелось прибить эту тварь, да побыстрее.

− Давно. − Ее холодные серые глаза зло сверкнули из-под рыжей челки. Серые? Да, точно, теперь серые. — Четыре года назад я была ничем не примечательной выпускницей магического училища. Родители мои умерли давно, а общежития мне больше не предоставляли, так что жить мне было не где, а полученное мною образование не давало каких-либо гарантий, что я смогу найти работу в городе. Я уже смирилась со своей судьбой, которая предполагала мне дожить до старости ведьмой в какой-нибудь затерянной деревеньке и всю жизнь снимать порчу с коров, но совершенно неожиданно мне в руки попал старинный перстень с очень интересным камнем. Умирать ровно через год мне не хотелось, и я решила выкупить свою душу, предложив демону взамен что-то более ценное… − Она подмигнула мне.

− Души королевской семьи… − Прохрипел некромант.

− И не только! − Она одарила его благосклонной улыбкой. − По моей просьбе Центавра связала меня со своим «начальством», и когда я предложила свой план — его одобрили… Тогда я заняла место бедняжки Ярославы, с годами доводя свое сходство с ее портретами до идеала, и прибыла ко двору в тот момент, когда должен был состояться ее дебют. Вооружиться мощными приворотными проклятиями, усиленными магией древних, для меня не составило туда, к тому же баронет ради переворота пошел на некоторые жертвы, и его сын подыграл мне. А потом дело оставалось за малым — пустить по рукам кольцо и налить любовного зелья в эль. Заставить демонессу молчать было не трудно — она просто физически не может ослушаться прямого приказа хозяина, то есть меня. К сожалению, эта чертовка сделала все, чтобы помешать мне, и у меня не получилось выкрасть кольцо еще до того, как мы отправились в поход, и продолжала мешать мне на протяжении всего времени. Так, что мне пришлось прибегнуть к последним мерам — к засаде здесь, хотя я и не планировала заходить так далеко… Но, как видите, я все равно выиграла этот бой, и теперь принц и его семья отправятся в Преисподнюю, я — на трон, а демонесса канет в небытие.

− Ну и как же ты объяснишь свое волшебное возвращение? − Скривился оборотень.

− Да просто — я единственная, кто смог вернуться, а то, что я трогала кольцо — так это принцу с перепугу показалось.

− Постой. — Мэт подошел вплотную к решеткам. — И тебя устраивает жизнь на побегушках у демонов?

− Я буду прислуживать не демонам. — Ее глаза загорелись безумным огнем. — Сегодня мы проведем один обряд, в результате которого я смогу зачать от демона, а он в свою очередь возродится в этом мире и стать королем. Но для этого нам понадобится кровь. Много крови.

− Ты сумасшедшая. — Прошипела Дрика.

− Возможно. — Она легко согласилась. — Но в отличие от тебя — живая. Тебе же осталось жить до темноты. Кстати, Силедаен, а нам с тобой все же пора. Я так думаю, ты — первый.

− А не пошла бы ты? − Я склонил голову набок. − Мне и тут не плохо. Было, пока ты не появилась.

− Ах ты падаль… − Она влепила мне звонкую пощечину. — Я предвкушаю обряд, который нас с тобой ждет.

Она развернулась и направилась к лестнице, а я остался наедине со своими мыслями.

Я сполз на пол по стене, на глаза наворачивались слезы. Ну как же так можно? Как я мог поверить ей? Я с кошмаром вспоминал все проведенные с Ярославой моменты, и сердце разрывалось на части от понимания, что каждая улыбка, каждый нежный взгляд барышни был дарован мне лишь из холодного расчета…

А как изумительно она играла наивную и романтично настроенную дурочку? Да уж, тут даже Лили с ее актерскими данными далеко до этой стервы, волчицы в шкурке невинного ягненка.

Еще и приворот какой-то… Никогда еще не думал, что меня можно поймать в такую по детски наивную и простую ловушку. Хотя, если учесть в какой, пардон, заднице, я оказался — то я видимо, вообще не думал. А если и думал — то совершенно не тем, чем надо! Жениться надумал, дурак великовозрастный… И ведь в мою голову даже не пришла мысль познакомиться с родителями моей будущей невесты, что совершенно не правильно, и никак не могло вязаться с этикой моего мировоззрения! Я человек старого воспитания и старой закалки, представитель старинной аристократии, так как я мог обручиться с Ярославой не познакомившись с ее отцом?!

Хотя, если учесть коварство вышеуказанной барышни, с нее сталось бы обрядить какого-нибудь бродячего актера в баронские одежды и представить как своего обожаемого папеньку! Да даже не актера, первого попавшегося на пути бродягу! А что от него алкоголем за версту несет — так это на радостях, не каждый день он дочерей за принцев замуж выдает! Я бы все равно не почувствовал подвоха — слишком затуманены были мои мозги…

Нет, я конечно понимаю, что все мои ошибки и недочеты — всего лишь действия сильного любоистока…

Я в деталях вспомнил тот злополучный вечер, посиделки под дубом, и совершенно неуместный поцелуй. Да, эта девушка мне нравилась, но все же не настолько, чтобы я так терял от нее голову! О силы темные! Что же со мной творилось?! Мне никогда не нравились истерички, а тут… а тут я был готов мириться со всеми ее причудами и с высунутым языком выполнять каждую ее прихоть!

Ох, я бы наверное сейчас все отдал, чтобы вернуться в тот вечер, и просто расстаться с ней у выхода из совета двенадцати… А еще лучше — на тот ужасный бал! Почему я тогда не прошел мимо? Почему вмешался? Почему не дал Тавриилу сделать с этой девушкой то, чего она заслуживает?!

Вот и помогай после этого барышням, которые сначала не ценят благородных поступков, а потом сами же и жалуются, что видите ли рыцари — вымирающий вид мужчин! Истребляют нас самыми зверскими способами, вот и вымирающий!!!

Я поднялся на ноги и прошелся по своей камере. Хотя, как прошелся, шаг туда — шаг обратно.

Хождение по камере не помогло — дурные мысли маленькими демонами помчались вслед за мной.

Кстати о демонах, что теперь будет с Тарой — я слабо себе представляю. Сержусь ли я на нее? Как ни странно, но нет.

Я, будучи околдованным Ярославой и ее женским чарами не понимал тех отчаянных намеков, которые демонесса пыталась мне подать, она всем своим существом словно кричала: «Не верь ей!», и это при всем при том, что Тара — высший демон, и ей должно быть совершенно плевать кому служить. А может, она действительно видела во всей этой афере шанс освободиться от вечной власти кольца.

Ох, Тара, каждый день узнаю о тебе что-то новое, и чем больше у меня ответов, тем больше в моей голове рождается вопросов… Зато теперь я отчетливо понимаю, почему демонесса так хотела избавиться от Ярославы, почему так неохотно вытащила ее из лап работорговцев, почему так скептически относилась к ее капризам…

Именно поэтому Миньшек в конце нашего путешествия принял сторону демонессы, хотя изначально сам же и сторонился ее. Вот почему оборотень к концу начал сторониться барышни, стараясь лишить ее голоса в команде — он раскусил ее, хотя и сам того не понял…

Я прислонился лбом к решеткам.

Холодный металл, прикоснувшийся к моей коже, лишь на несколько мгновений принес облегчение. И я снова чуть не взвыл от тоски и досады.

Тара… Тара…

Я перевел взгляд на кольцо на своем пальце, черный камень мигнул мне теплым желтым бликом. Таким родным, таким нужным… Как ее глаза.

О чем я думаю?!

А о чем надо?

О том, например, как выбраться отсюда! О том, как незамеченными проскользнуть мимо Родомины и ее наемников… О, еще нельзя забывать о еще одном высшем демоне, который находится где-то неподалеку.

Я поймал себя на том, что ревную к нему, и усмехнулся. Было бы кого ревновать! Это не Ярослава. Не та милая и взбалмошная девочка. А может быть, она вовсе и не была взбалмошной… Быть может это была спокойная и рассудительная юная дама… Какая уже разница, я этого никогда не узнаю.

Сейчас моя первоочередная задача — это сбежать отсюда. А если и сбегу — что тогда? Все равно через год окочурюсь! И все, кто на меня надеется…

Я еще раз взглянул на кольцо. Это ты во всем виновата. Слышишь, Тара? Ты! Если бы ты не появилась в моей жизни — сидел бы я сейчас во дворце, праздновал бы свадьбу Лили, выбирал бы себе невесту среди придворных дам…

Ну вот. И я опять пришел к тому, с чего начал. Надоело ходить кругами!

Я в гневе снял с пальца кольцо, и зашвырнул его куда подальше, чтоб глаза мои его больше не видели…

Перстень описал красивую дугу, и, врезавшись в противоположную стену, упал на пол, и закатился в какую-то щель. Что ж, там ему и место. Зато никто больше не найдет его, и не притронется к злосчастному камню… Я и моя семья — это последние жертвы, которые получит Преисподняя от человечества…

От мыслей меня отвлек посторонний шум. Прислушавшись, я различил до боли знакомые шаги, тихие, почти не весомые.

− Ну, и что ты тут забыла? − Тихо спросил я, вновь прислонившись к решетке, растрепавшиеся волосы упали мне на лицо. − Душу пришла потравить?

Демонесса в замешательстве остановилась в дверях.

− Я поговорить пришла… − Тихо, почти шепотом проговорила она.

− О чем? − Я усмехнулся. − По-моему Родомина нам все рассказала…

− У меня был приказ… Ты же знаешь, что я не могу ослушаться… − Она подошла вплотную ко мне.

− Знаю. — Я вздохнул. − Поэтому и не держу на тебя зла…

− Только не говори мне, что ты сдался… − Демонесса заглянула мне в глаза. − Ты не имеешь права сдаваться… В твоих руках находится слишком многое, чтобы опустить их…

− А что я могу сделать? − Я ответил ей прямым, смирившимся взглядом.

− Один — ничего. − Тара взяла меня за руку. − Но я сделаю все, чтобы помочь тебе и остальным. Да и они, я думаю, не против бы выбраться.

− Не против. − Тихо ответил молчавший доселе Миньшек. − Только вот как?

− Как — это мы еще решим, сейчас вы главное, просто не сдавайтесь… − Она отошла от моей решетки. − И вот еще что, я пришла чтобы поговорить с Мэтом и Дрикой… Ребята, даже если освободитесь от браслетов — ни в коем случае, даже под страхом смерти не колдуйте!

− Почему? − Судя по звукам Мэт подался вперед.

− Потому что здесь магия Преисподней накладывается на магию нашего мира, создавая собственные, неповторимые потоки! Если ваше даже самое безобидное заклинание войдет в резонанс с этими потоками — вас просто разорвет на части, как это случилось со световым куполом в тоннеле вампиров… − Она оглянулась, словно что-то услышала. − Я не могу оставаться здесь больше, но всеми правдами и неправдами постараюсь помочь вам.

Она развернулась и быстро ушла, а мне после этого разговора сразу стало как-то спокойнее. Тара слов на ветер не бросает, и если она пообещала нас вытащить — она это сделает…

Что теперь остается? Ждать, когда выдастся шанс бежать, а что можно сделать пока? Разве что попытаться расслабиться… Я сел на каменный пол и прислонившись к стене спиной, закрыл глаза.

Сколько так просидел, точно не знаю, я то проваливался в чуткий липкий сон, то снова всплывал на поверхность сознания.

Когда я в очередной раз пришел в себя, вновь увидел перед собой Родомину, на этот раз в сопровождении двух бравого вида охранников.

−Допрыгался, мой милый. — Как-то слишком уж ласково сказала она. — В главную залу его.

Один из них буркнул что-то утвердительное, и наемники буквально вышвырнули меня из такой уютной, ставшей почти родной камеры.

После этого они схватили меня под локти и хотели было тащить куда-то на верх, но я вырвался из их лап и пошел сам.

− Какие мы гордые. − Смеялась Родомина, идя впереди меня и показывая путь. −Только ни твоя гордость, ни твое благородство тебе ничем не помогут, дорогой принц.

Она еще много чего говорила по пути, но я ее не слушал, разглядывая коридоры, по которым меня вели, старательно запоминая дорогу, чтобы потом без труда найти путь обратно.

Меня ввели в большой, некогда богато украшенный зал. Помещение было очень хорошо освещено тысячами свечей, которые стояли практически на всех горизонтальных поверхностях, даже на полу. По-моему когда-то это было чьей-то гостиной — на полу еще сохранились остатки ковров, а в углу догнивал остов роскошной когда-то софы.

Посередине комнаты стоял жертвенник. Точнее, хорошо сохранившийся кованный стол (они его наверное по всему замку искали), поставленный в центре нацарапанной на лакированных досках пола пентаграммой, к ажурным ножкам стола были прикованы кандалы для рук и ног.

Рядом с жертвенником стояла Тара.

− Привяжи его. − Бросила Родомина демонессе, беря с маленькой резной тумбочки потрепанный томик, переплетенный в черную кожу.

Тара кивнула, взяла меня за руку, и подвела к столу. Я беспрепятственно позволил приковать себя. Холодный металл столешницы неприятно холодил спину. Отходя, демонесса одобряюще улыбнулась и подмигнула мне. Действительно, не все еще потеряно.

− Все готово, госпожа… − Тара повернулась к Лжеярославе.

− Отлично… − Она подняла взгляд на меня… − Ну что ж дорогой, сегодня придется попрощаться с жизнью. Но для начала… Где кольцо?!

− Без понятия! − Я самодовольно оскалился. − Обронил где-то, поищи по замку… А может быть и по лесу, не помню…

− Я ведь все равно узнаю! − Она повернулась к демонессе и впилась в нее злобным взглядом. − Тара, где кольцо?!

− Не знаю, госпожа. − Центавра встретилась с ней взглядом.

− Что значт не знаю?!

− То и значит. − Демонесса улыбнулась и пожала плечами. − Я чувствую артефакт только тогда, когда он активен. Вот оденет его кто-нибудь, тогда и скажу.

Родомина просто взбесилась от бессилия.

− Калиб!!! − Буквально взревела она.

В комнату вбежал один из давешних наемников.

− Позовите сюда господина! Живо!

Я не буду говорить, что не испугался, у меня сердце екнуло от страха, но кольца она не получит, даже если убьет меня! Даже если замучает на смерть, без кольца она не сможет осуществить свой мерзкий план! Пусть моя семья и погибнет, но трон займет другая династия не менее древняя и достойная, а значит, держава будет в надежных руках!

Буквально с мгновение спустя в комнате материализовался демон. Он был обнажен до пояса, его огромные кожистые крылья наверное были метров шесть в размахе. У него было аристократическое мужественное лицо, женщины по таким сохнут.

− Нравлюсь? — Оскалился демон, перехватив мой взгляд.

− Не слишком. — Я скривился.

− А твоим подружкам нравлюсь. — С этими словами он игриво шлепнул Тару по обтянутой кожаными штанами попке. — Верно, Айрисссс…

Он приобнял ее сзади и поцеловал в шею. Его алые глаза тем временем наблюдали за Родоминой, которая, в этот момент бесилась от ревности, что доставляло ему еще больше удовольствия.

− Так какие проблемы? — Неожиданно серьезно поинтересовался он, отпуская наконец Тару.

− Он потерял кольцо.

− Что у тебя за проблемы, друг? − Он недобро посмотрел на меня и ухмыльнулся. − Не усугубляй свое положение.

− Усугублять положение? − У меня вырвался истерический смешок. − По-моему, хуже быть не может.

− О, да ты оптимист! − Он подошел вплотную ко мне. − Спешу тебя разуверить: хуже быть может, и мало того, сейчас будет. Если ты, конечно же, не одумаешься, и не скажешь мне, где спрятал кольцо.

− Я уже сказал, что потерял его, что не ясно?

− А где именно ты его потерял?

− Без понятия. Так что можешь делать со мной что хочешь. Мне все равно.

− Посмотри сюда. − Он взял в руки устрашающей длинны металлическую иглу. — − Это — приспособления Древних, и эти было какое-то медицинское оборудование. Я не буду тебя обманывать, я не знаю, как всем этим пользоваться, но боль с помощью этих приспособлений я бебе причинить смогу. После общения со мной, принц, ты воспримешь свою смерть как вознаграждение, а вечное рабство в Преисподней покажется тебе курортом. Ну, так как, будешь говорить?

− Повторяю еще раз, я не знаю, где кольцо. − Процедил я сквозь зубы. — С кольцом любой дурак может, а ты без него попробуй!

− Подумай хорошенько. − Прорычал демон. − Ну какое тебе дело до тех людей, которые сейчас даже не знают, где ты находишься? А семью свою все равно не спасешь. Так зачем же продлять свои мучения?

− Мне уже плевать на себя. Я уже чувствую себя как труп, и мне уже нечего терять.

− А как же твои друзья? − Он навис надо мной. − Те, что сидят в клетках и ожидают своей участи.

У меня екнуло сердце, при мысли о том, что он с ними сделает, но сейчас любой ценой — хладнокровие.

− Они мне не друзья, а наемники. − Безразлично объявил я. − К тому же ты все равно их убьешь, так какая мне разница, минутой раньше, минутой позже…

− Похоже, что полюбовно я с тобой не договорюсь… − Вздохнул он, раскаляя иглу над пламенем свечи и загоняя мне ее под ноготь.

Миньшек сидел в своей камере и терпеливо ожидал знака от демонессы. В том, что Тара придет — он не сомневался. Не тот она человек. Вообще не человек, если быть честным.

Он был единственным из всей команды, кого не просто посадили в камеру, его еще и приковали стальными кандалами к каменной стене, оставив практически в висячем состоянии, лишая возможности сменить ипостась — если бы он только попробовал это сделать, и его бы тут же удушил собственный ошейник. И, пожалуй, только оборотень вел себя спокойней всех, он не мельтешил по камере, как это делал некромант или дриада, и виной тому были вовсе не стальные цепи, а слепая вера в то, что она придет, она поможет. К слову, Дрика тоже не металась по своей камере подобно Мэту. Она сидела в самом дальнем углу и тихо плакала. Настолько тихо, что даже оборотень с трудом различал едва слышимые всхлипы.

Ему хотелось ее пожалеть и поддержать так же сильно, как и успокоить некроманта, который чуть ли не грыз свои решетки, тщетно пытаясь придумать, как освободиться.

Тара материализовалась прямо посреди помещения. Она настораживала оборотня, потому что ничем не пахла, практически не издавала сторонних звуков, а приглядевшись, он заметил, что демонесса просвечивает словно призрак.

− Я не могу тут долго находится. — Быстро говорила она. — Поэтому слушайте меня внимательно и старайтесь не пропустить ни слова…

− Тара! − Некромант бросился на свои решетки, словно надеялся пролезть между прутьями.

− Не кричи. − Она поморщилась. − Нам сейчас не нужно лишнее внимание…

В руках демонессы блеснула связка ключей, и она, подойдя к клетке некроманта, бросила всю связку к его ногам.

− Нам нужно спешить, пока они не убили Дана… − Дриада вплотную к решеткам. − Что с ним теперь сделают?

− Его хотели принести в жертву, как и вас, в общем, но он вовремя избавился от кольца? Кстати, вы знаете, как он это сделал?

− Он… − Начал было Мэт, освобождая оборотня, но демонесса остановила его:

− Не говори мне. Достаточно того, что ты это знаешь, и сможешь его потом найти.

− А зачем оно теперь нужно? − Полюбопытствовал Миньшек, потирая затекшие запястья.

− Без него Родомина как без рук. − Тара горько усмехнулась. −Если бы перстень был у нее, я не смогла бы найти лазейку в ее приказе и помочь вам. А теперь спешите — Силедаену нужна ваша помощь, я с вами не пойду, мне нужно возвращаться, пока никто не заметил что мое тело лишилось сознания. Используйте любые методы, и помните, что я говорила вам о магии, Дрика, Мэт, лучше вообще с себя браслеты не снимайте, даже если выдастся такая возможность… И вот еще что… проберитесь в часовню. Там под алтарем должна быть ниша, а в ней очень сильный артефакт. Воспользуйтесь им, чтобы убить демона. Когда возьмете его в руки, сами поймете как…

Некромант отметил, что демонесса ощутимо волнуется, да что там волнуется — на грани паники. Она тараторила этот инструктаж с огромной скоростью, постоянно сбиваясь и перескакивая с одной мысли на другую.

Тара окинула всех последним взглядом и не прощаясь растворилась в воздухе.

Мэт, тяжело вздохнув, подошел к каменной стене, в которой красовалась большая трещина, и немного пошарив там пальцами вытащил кольцо принца. Колдун посмотрел на камень, в красивой резной оправе.

− Неужели весь сыр-бор из-за этой безделушки… − Усмехнулся он, и спрятал перстень к карман.

Вся компания, проводив демонессу взглядом устремилась в сторону лестницы, и преодолев это, в сущности, пустяковое препятствие, оказались на следующем этаже.

− Нам опять вверх? − Тихо спросила дриада, стараясь не привлекать к себе внимания.

− Да. − Миньшек старательно принюхивался. − Сначала нам необходимо раздобыть оружие. За мной.

Преодолев еще одну лестницу, они наткнулись на первого наемника. Рослый мужчина стоял к ним спиной и безразлично смотрел в окно, рассматривая мертвую серую равнину, что была за стенами замка.

Оборотень дал знак своим спутникам не шуметь, и совершенно бесшумно направился в сторону наемника, что выглядело странно из-за его комплекции, и потянул к врагу свои огромные руки. Тихо хрустнули позвонки, и наемник обмяк в здоровенных лапищах воина. Несколькими отточенными движениями он вполне профессионально обыскал карманы поверженного противника, и его добычей стал длинный одноручный меч и несколько метательных кинжалов с плавающим центром тяжести.

Клинок он отдал дриаде, которая более-менее хорошо с ним обращалась, а кинжалы — Мэту, здраво рассудив, что если тот умеет прицельно метать пульсары, то и с метательным оружием тоже должен справиться.

− А ты? − Тихо спросила Дрика, принимая меч из рук воина.

− Обойдусь как-нибудь. −- Весело подмигнул он ей, стягивая с себя рубашку. − Вы сейчас лучше отвернитесь, а то вывернет.

Я еле сдерживал крики боли, ибо демон свое дело знал. Кончики моих пальцев уже почернели, из под ногтей сочилась кровь.

− Ты скажешь мне, где спрятал его. − Сквозь стиснутые зубы в ярости шипел шипел. − Иначе я так истерзаю тебя, что потом собственная команда не узнает!

Я мужественно молчал, но из глаз уже давно текли слезы, а мой рассудок помутился от боли. Нет, сволочь. Я сдохну на этом столе, но ничего тебе не скажу!

− В таком случае ты не оставляешь мне выбора. — Гадко усмехнулся он. — Мы можем обойтись и без кольца. Ты будешь приказывать Центавре что делать, и обряд пройдет как по маслу.

Он загнал очередную спицу мне под ноготь, да там и оставил торчать.

− Родомина конечно хотела, чтобы ты умер первым, но ей придется потерпеть, раз она не уследила за кольцом. Кстати, хотел спросить, ты уже воспользовался тем, что Тара не может тебе отказать?

На лице Родомилы заиграли желваки, но она промолчала.

− Да пошел ты!

− Как? Не воспользовался? Ну, ты даешь, брат! Ну, ничего, сегодня ночью, я думаю, она не откажет тебе в исполнении последнего желания. — И он мне заговорщицки подмигнул, словно мы были давними друзьями.

Его игривость словно ветром сдуло, а потом он наткнулся глазами на Тару и словно пропел.

− Айрис, я шесть тысяч лет мечтал о тебе. Обещаю, что буду нежен… − Глумливо сообщил он.

− Мой господин тебя уже послал. Тебе направление уточнить? — Спокойно поинтересовалась демонесса.

− Ты не забыла прошлые обиды, Айрис… это так… по человечески.

− Все мы немного люди. Что ты хочешь от меня, Эмилион. Возможно, мне и приказывать не придется.

− Я на это даже не надеюсь. — Он усмехнулся.

− Очень даже зря. − Тара скрестила руки на груди. − Возможно я буду делать то, что тебе нужно и без приказания…

− Торгуешься? − в глазах Эммилиона появился азарт.

− Именно.

Я встретился взглядом с демонессой, и в моем мозгу яркой вспышкой появилось осознание: «НАДО ТЯНУТЬ ВРЕМЯ. ЛЮБОЙ ЦЕНОЙ».

− Для начала я хочу, чтобы ты сохранил жизнь принцу.

− Что очень интересно. − Эмилион оскалился. − Ты не просишь милости для себя.

− Не прошу. − Она серьезно посмотрела ему в глаза. − Мне надоело гонятся за призраками прошлого. А мальчишка только жить начал. Сотри ему память и отправь с оборотнем в лес. Больше они тебя не побеспокоят.

− Как хорошо ты за меня решила. − Вмешался вдруг я. − А если меня такой расклад не устраивает?

− А ну цыц, когда старшие разговаривают! − Шикнул на меня Эмилион.

Я почувствовал, что начинаю задыхаться.

− Я бы попросила не проклинать больше моего подопечного. Его срок еще не вышел.

Я судорожно вздохнул и начал хватать ртом воздух.

− Так мы договорились? − Тара вопросительно подняла бровь.

− Ты ведь не знаешь, о чем я тебя попрошу.

− Отчего же. Твоя подружка уже все разболтала. В замке последняя крыса знает о готовящемся ритуале.

− Мда? − Он бросил задумчивый взгляд на Родомину, который ей ничего хорошего не предвещал. − Надо будет поработать над этим. Но ты ведь не знаешь в чем заключается обряд.

− Догадываюсь.

− И ты согласна?

− Вполне.

− А может вы и меня посвятите в свои злодейские планы? − Я поерзал на холодной столешнице. — И развяжете наконец, я все таки уже почти что свободный человек!

− Справедливо. — Согласился Эммилион, и мои кандалы разом раскрылись. − Родомина, прости. Но условия сделки изменились.

− Как?! − выпалила ведьма доселе боявшаяся вмешаться в разговор двух демонов.

− Не переживай. − Он «утешающее» улыбнулся. − Ты станешь королевой, но принц останется в живых. Пожалуй, и память ему можно будет сохранить, и вернуть ко двору… Если конечно оба будут слушаться меня. Общественность ведь не знает о проклятии?

− Нет. − Тара отрицательно покачала головой.

− А меня спросили? − Опять влез я. − Я не хочу на ней жениться — она старая.

− Не переживай. − Демон хохотнул. − Омолодим, тебя опять шарахнем приворотным проклятием и все будет как надо.

− Так а ритуал в чем заключается? — Я наконец задал интересующий меня вопрос.

Тара поджала губы, а Эммилион хлопнул в ладоши, и прямо посреди комнаты появилась шикарная кровать с балдахином, натянутым поверх золоченых резных столбиков.

− Вульгарненько. — Прокомментировала демонесса. — В общем так. Сегодня ночью ты должен… обременить свою невесту. Не получится сегодня — завтра. В общем, до тех пор, пока мы не поймем, что она понесла.

− Ясно. А потом? − Деловито спросил я, а внутри содрогнулся. Не то, чтобы я был против, но обстановка, да и обстоятельства нашего с Родоминой знакомства не располагали на такую близость.

− А потом, в дело вступаю я. − Эммилион аж облизнулся от предвкушения. − Правда, после этого мне придется покинуть вас на долгих девять месяцев, но когда срок подойдет, вы снова увидите меня. Возрожденного.

− А причем тут тогда Тара? Она ведь не участвует в ритуале?

− Нет. − Отмахнулся демон. − Но мне же надо будет чем-то занять себя, пока вы с Родоминой тут резвиться будете?

С этими словами он притянул демонессу к себе, и, распустив ее длинные волосы по плечам, вдохнул их запах и нежно зарычал ей на ушко.

Я сжал кулаки, готовый набросится на него, но спокойный взгляд Тары остановил меня. Точно. Тянем время. Любой ценой.

Они вышли во двор замка незамеченными.

Дрика окинула взглядом сад, и печально вздохнула. Если бы не обстоятельства, она бы пообщалась с деревьями, которые наверняка много повидали на своем веку. Но нужно было спешить.

Маленькую аккуратную часовенку они увидели сразу, но никак не могли найти вход в нее: аккуратное каменное здание, которое в отличие от замка за последние шесть тысяч лет ни капли не обветшало, не имело ни окон, ни дверей, если не считать круглое витражное окно под самой крышей.

Дав круг почета вокруг часовни, Миньшек примерился на окно. Бить не хочется. Услышат.

Витраж, с которого на оборотня смотрела маленькая белокурая девочка, выглядел как-то особо печально, и оборотень совсем отмел эту идею.

Дрика, тем временем простукивающая стену, нашла какую-то пустоту, возле которой и топталась, не зная, что делать дальше.

− Отойди. − Шепнул ей некромант, и ногой ударил по тому месту. Нога беспрепятственно прошла сквозь стену, и колдун, не удержав равновесия, упал.

Дриада, став на четвереньки, нащупала лаз, и не без труда протиснувшись в него, через мгновение была внутри. Встав и оглянувшись, она присвистнула — дверь была качественно завалена упавшей на нее статуей, и только маленький лаз внизу позволял войти в часовню.

− Ребята, не лезьте сюда. − Тихо проговорила она. − Вы застрянете. Я найду артефакт.

Дрика огляделась. Через витраж в помещение попадало достаточно лунного света, чтобы чувствительные глаза дриады видели в темноте. Несмотря на упавшую статую, помещение завораживало своей красотой.

Она прошла между рядами каменных лавок к алтарю, звук ее шагов разносился гулким эхо по часовне, и каждый шаг был как судорожный вздох кого-то очень взволнованного.

Дриада никак не могла отделаться от мысли, что кто-то смотрит ей в спину. Взгляд не был враждебным, скорее изучающим, но все равно действовал на нервы.

Девушка передернула плечами, и начала осматривать алтарь. Обычный такой булыжник, на первый взгляд. Очень живописный, дриада даже мгновение им полюбовалась.

На первый взгляд в монолитной поверхности алтаря не могло быть никаких тайников, дриада ощупала и простукала его весь, но никакого результата.

Кто-то невидимый, наблюдавший за дриадой из темноты словно зашевелился, и она замерла в испуге, до рези в глазах всматриваясь в темный угол, и ничего не видя. А когда вновь опустила глаза на алтарь увидела лежащую на нем иглу. Обычную такую иголку, которой шьют одежду. Дрика и сама носила с собой постоянно одну такую.

Ну, что ж, попытка не пытка. Она уколола иглой палец и провела им по алтарю, оставляя бордовый след, который тут же зафосфорицировал слабым зеленым светом. Крышка алтаря бесшумно отъехала в сторону, и Дрика увидела нишу, в которой лежал тонкой работы маленький хрустальный череп.

Она бережно спрятала находку во внутренний карман куртки, и постаралась как можно быстрее покинуть это странное место.

Лишь на выходе, она встав на четвереньки, обернулась, и тихо прошептала:

− Спасибо.

Темнота ответила ей очередным вздохом.

− Знаешь… − Шептал Эммилион Таре на ушко. — Если бы не твоя жажда мести, мы могли бы сработаться и образовать крепкую пару. Вся Преисподняя покорилась бы нам…

− И не надейся. − Ответила демонесса, чуть проводя плечами. − Мною движет лишь выгода.

− Как всегда. − Он ухмыльнулся. − Родомина. Вы можете начинать, зайчики мои.

− Я так не смогу. − Я стушевался.

− Вот ведь, нежные пошли какие… ну как работать в такой обстановке… − Он начал притворно сокрушаться, а потом его тон разом поменялся. − Родомина. Ты слышала. Сделай так, чтобы твоему кавалеру захотелось.

− Так может вы хотя бы оставите нас наедине? − Я предложил единственный вариант тянуть время.

− Нет уж. − Демон оскалился. − Я всегда предпочитаю контролировать процесс.

− Фу. Ты же сам мужчина. По крайней мере, был когда-то. − Тара брезгливо скривила нос. − Должен понимать, что нужна обстановка и соответствующий настрой. А ты им даже вина выпить не предложил.

− Никакого алкоголя. − Отрезал Эммилион. — Я должен родится здоровым крепышом.

Я всегда знал, что придется женится по расчету, но никогда даже не думал о том, что буду себя чувствовать как… кобель на случке.

− Хотя, ты пожалуй права. − Прорычал демон, нежно обнимая Тару сзади, словно фарфоровую фигурку, и поцеловал в обнаженную шейку. − Давай в таком случае создадим им нужный настрой.

Тара томно откинула головку назад, ей дыхание участилось, волнительно колыхая под блузкой упругую грудь. От этого вида у меня внутри все буквально вскипело, как от ревности, так и от желания. Но когда я встретился с ней глазами, как-то сразу остыл, вновь обретая возможность здраво мыслить. Взгляд Тары, вопреки ее позе не был затуманен страстью, он был предельно серьезен, холоден, расчетлив.

− Кхм, мы вам не помешали? − Раздалось от двери, и я обернувшись, увидел Мэта, и выходящую из-за его спины Дрику с обнаженным мечем. В коридоре теперь отчетливо были слышны звуки боя и свирепый медвежий рев.

− Как вы выбрались? − Демон нахмурил брови, но тару из объятий не выпустил.

− Ловкость рук и обострение хитрости. − Некромант самодовольно улыбнулся, сжимая руку в кулак. На его пальце поблескивало желтым цветом мое кольцо.

Эммилион тем временем перевел взгляд на дриаду, и его руки легли на горло демонессе.

− Какой сюрприз! − Он смотрел на выпуклость под курткой Дрики. − У меня мало стоящих внимания врагов. Ты, Айрис, к сожалению, одна из них. Это меня и заводит. Я не хотел бы лишаться тебя, но видимо придется…

Дрика тем временем достала из внутреннего кармана куртки маленький, словно детский, хрустальный череп.

− Отдай мне, девочка. − Прошипел демон. − Отдай по хорошему. Тебе все равно не хватит силы разрядить его.

− Зато хватит мне. − Прошептала Тара, вытягивая руку со скрюченными пальцами, и череп в руках у Дрики буквально взорвался.

Помещение озарила яркая вспышка, пол под ногами дрогнул, и мне на мгновение послышался детский плач. Когда наконец смог проморгаться, увидел что на том месте, где только что стоял Эммилион лежит тлеющий скилет.

Некромант внезапно вскрикнул, и схватился за руку. На его пальце остался красный круговой ожог, а кольцо с противным звяканьем оплавившимся камнем покатилось по полу.

− Вот и все. − Тихо произнесла Тара, посмотрев мне в глаза. − Теперь ты и твоя семья вне опасности. А ты, Родомина, лучше сразу наложи на себя руки. Твой срок вышел, и несчастья будут преследовать тебя один за другим.

− Нет. − Она, казалось, не слышала Тару, смотрела на то, что осталось от Эмилиона. − Нет…

Она сделала неловкий шаг, прогнившие доски затрещали под ее весом, и ведьма исчезла в клубах пыли.

− Силедаен. − Голос Тары был серьезен как никогда. − Пойдем со мной.

Тара вышла из комнаты, а я поплелся за ней. А что мне еще оставалось делать? Теперь, когда проклятие снято, и моим близким ничего не угрожает, я готов последовать за этой женщиной хоть куда.

Мы вышли в сад, и Тара присела на каменную лавочку под могучей ивой.

− Нам нужно очень серьезно поговорить.

− Я согласен. − Выпалил я, и тут же залился краской, почувствовав себя девицей, которой только что сделали предложение.

− Глупый мальчишка. − Горько усмехнулась она. − Ты думал, я позову тебя с собой? И не надейся.

− Но… Почему?

− Потому что я туда больше не вернусь. По крайней мере, я на это надеюсь. − Тара вздохнула, а я заметил, что слова даются ей со все большим трудом. − Ты ведь связал свои сны со мной, не так ли?

Она дождалась утвердительного кивка, и продолжила.

− Меня звали Айрис. Это моих дочерей убил Эммилион. Я успела убить его до того, как были построены порталы, и сначала думала, что все кончено, но уже будучи в Преисподней, отбывая свой срок, я узнала, что он не просто убил их. Он выдернул из их тел источники, а вместе с ними души, и на основе их построил три портала. Когда я узнала об этом, решила, что сделаю все, чтобы мои дети смогли обрести покой. Эммилион же, поняв, какие цели я преследую, решил, что я хочу мести, и по праву высшего демона, я могла требовать честной дуэли. Уже тогда я была сильнее него, потому что демона должна питать сильная эмоция: гнев, ревность, боль, хоть что-нибудь. Эммилион не питал никакой эмоции, он почивал на лаврах того, кто открыл порталы, без которых демоны вообще не могли войти в этот мир, не говоря о том, чтобы в нем находится без носителя — он просто сжигает нас изнутри.

Моей эмоцией была боль. Боль, которую я пронесла через тысячелетия.

И он решил сыграть на опережение. Он подговорил двух других демонов, и они смогли сначала заманить меня в ловушку, а потом заточить в кольцо. А так, как демоны очень практичный народ, то на кольцо наложили еще и проклятие, которое губило его обладателя, и заставляло меня подчинятся. После Эммилион вселился в бродягу здесь, и подарил кольцо первому встречному.

Я не могу сказать, что на моем пути попадались только плохие хозяева. Были и замечательные люди, и верные друзья, которые своей гибелью лишь делали меня сильнее. За те тысячелетия, что я провела в кольце, мне дважды помогли простые люди, и двое моих дочерей смогли обрести покой. Оставалась только старшая — Элиана.

Ты даже представить не можешь каких усилий мне стоило попасть на этот континент… но я сделала все возможное, и теперь третий портал закрыт, а Элиана обрела долгожданный покой… — по ее щеке скатилась одинокая слезинка, и Тара вновь заглянула мне в глаза. − Прости меня, если сможешь. Ты и твоя семья просто стали жертвами обстоятельств. И нежелания одной ведьмы умирать.

− Тара… − я притянул ее к себе и обнял. Она была холодной как лед, а еще почему-то мокрой. — ты не должна мне ничего объяснять…

− Должна. — Слабо проговорила она. − Я должна была хоть кому-то исповедаться…

− Тара… − Мой голос дрогнул.

− Не надо ничего говорить. Я не смогла защитить своих детей. Но я сделала все, чтобы они обрели покой. И теперь у меня дольше нет цели.

− Может я мог бы стать твоей новой целью? — Я с надеждой заглянул ей в глаза.

− Возможно. — Она горько усмехнулась. — Но я устала. Очень. И хочу покоя. А вам лучше побыстрее уходить. Без души это место обветшает и развалится за несколько часов.

− Я без тебя не пойду… — запротестовал было я, но демонесса остановила меня слабым жестом.

− Пойми, портал закрыт, а без энергии Преисподней мой же источник сжигает меня изнутри. Я жива лишь потому, что Элиана меня поддерживает. Она ждет меня, и не хочет без меня уходить. А вот тебе придется.

Она наклонилась и поцеловала меня в щеку.

− Спасибо тебе за все. — Прошептала она после долгой паузы. — И повзрослей уже наконец.

Дрика Мэт и Миньшек достаточно долго ходили по замку, скорее чтоб занять себя, нежели чтоб помарадерить — все понимали, демонессе и принцу нужно попрощаться.

Солнце уже взошло, когда они вышли во двор, и увидели Силедаена. Он сидел на скамье, а рядом лежала Тара, положив встрепанную голову ему на колени. Выражение ее лица было умиротворенным и счастливым, черты сгладились, она, словно даже помолодела.

Принц раскачивался вперед-назад, что-то шепча мертвой демонессе, не замечая, что ему на голову осыпается желтая листва с ивы. Дрика с удивлением отметила, что дерево тоже мертво. И вообще в замке не осталось ни одной живой травинки.