Демон Крови 2

Глава 5 — (Явление ”Бога“)

***

Марья никогда не была простой девчонкой, ещё с детства у неё сложился очень сложный и иногда откровенно скверный характер, из-за которого она не сходилась со сверстниками. Как говорили подруги матери, это всё из-за того что у девочки нет отца. И отчасти с этим утверждением можно было согласиться. Отца она совсем не помнила, а мать ничего про него не рассказывала. Лишь однажды она услышала про его упоминание в контексте не то армии, не то отряда наёмников. Она не знала своего отца и ей его очень не хватало. А сейчас она рисковала потерять ещё и маму, последнего самого близкого человека для неё.

До Восковых холмов она добралась только к вечеру, и то, сократив путь напрямик через лес. Как на неё напали дикие звери, она до сих пор не понимала. В этих самых холмах оказалось спрятано старое святилище, предназначавшееся для какого-то духа или божества, но сейчас изменённое для нового Бога. Марья рассказала местному настоятелю, мужчине в балахоне, о случившемся в их селе Еловка. О том, как храмовники забрали её маму, и на всякий случай добавила, что забрали некоторых из приверженцев их Бога. Хотя на самом деле не могла быть в подобном уверена, но решила сказать, в надежде, что тогда ей точно помогут.

Настоятель был опечален подобным известием, но ничего сделать не мог. Количество верующих прихожан с окрестностей было совсем небольшим, не больше сотни, по его словам. И среди них не было ни профессиональных воинов, ни наёмных убийц. Тогда настоятель, видя упавшую на колени и рыдающую девочку, предложил единственное, что он знал и чем мог помочь в этой ситуации.

— Я не могу тебе помочь. — Честно сказал он. — Но есть силы способные помочь нуждающимся, если те будут просить искренне. Обратись к Истинному Богу Битв Атерону. Если ты будешь искренна и будет на то его милость, он услышит тебя. Я сам видел малую часть его силы, она не подходит землепашцам и ремесленникам, но она сможет послужить истинным воинам.

Марья посмотрела на него как на истязателя, что попросту насмехается над её проблемами. — Я прошу вас о помощи, а вы издеваетесь надомной! — Воскликнула она.

Голос настоятеля стал холоднее. — Бог Битв может услышать, если обращение к нему будет искренним, полным эмоций. Он Бог полей сражений и режущих друг другу глотки воинов. Вложи в свою молитву свои эмоции: ярость, гнев, ненависть, желание мести.

От изменений в голосе и словах, Марье стало неуютно. — Что я должна сказать? — Решила она узнать, ибо не хотела его гневить, а хуже стать уже не могло.

– “Атерон Бог Битв, Дикой Охоты и Кровавых Пиров, услышь молитву воина своего и карателя врагов твоих. Взываю к силе и мудрости твоей, прошу тебя о помощи в делах моих. Ибо взамен я окроплю землю кровью врагов твоих!” — Сказал проповедник. — Представь то, о чём ты просишь, вспомни, как паладины волокли твою мать. И пролей пару капель своей крови на этот алтарь. И если твои слова будут искренними, и ты готова отплатить за помощь, ОН услышит. — Говорил он и протянул нож.

Марья прняла оружие и покорно кивнула, закрыв глаза, она стала повторять слова и вспоминать свежие воспоминания, особенно лица паладинов, что она видела:

— Атерон Бог Битв, Дикой Охоты и Кровавых Пиров, услышь молитву воина своего и карателя врагов твоих. Взываю к силе и мудрости твоей, прошу тебя о помощи в делах моих. Ибо взамен я окроплю землю кровью врагов твоих! — И резанув ладонь ножом, окропила каменный постамент, который выполнял своё предназначение в качестве алтаря.

Рисунки и символы, вырезанные на камне, еле заметно засветились алым, перед глазами была тёмная пелена, яркая вспышка и девушка видит перед глазами помост с горящими людьми, и слова отдающие грохотом в разуме: — Город Онвер.

— Я услышала. — Неизвестно кому ответила Марья.

— Господин услышал. — Слегка покачался на ногах настоятель.

— У вас есть лошадь? — Сразу спросила Марья, уже думая как можно добраться до названого города.

— Прихожане приносят дары, и недавно привели лошадь, которая отработала уже своё. Её хотели ритуально зарезать, но раз на твою молитву откликнулись, я тебе помогу, чем смогу. Помимо лошади так же дам тебе с собой топор, охотничий лук и немного стрел. Ты же умеешь им пользоваться?

Девушка кивнула. — Да. Благодарю вас за помощь. — Искренне поблагодарила она.

Старая лошадь двигалась немного быстрее прогулочного шага, так как Марья боялась загнать животное до смерти, но идти пешком было ещё хуже. И она это понимала, от того и противное чувство медлительность и страх прийти слишком поздно играл с её разумом. Ведь она ещё тогда, когда пришла в обитель, отставала от конвоя, который должна вести группа храмовников. В город она смогла попасть только благодаря выданному настоятелем кожаному нагруднику, который был ей откровенно говоря великоват, и накидке с глубоким капюшоном, в котором она походила на наёмника. На невысокого, худого, но наёмника. Не видя лица спрятанного под тряпичной маской и обрезанными волосами, в ней сложно было увидеть девушку. А с одиночных наёмников на окраинах Королевства спроса меньше чем с торговцев или крестьян везущих товар. Лошадь ей пришлось оставить в конюшне за городской стеной, заплатив не малую по её меркам сумму за простой. Ведь посещать город на лошадях могли лишь определённых сословий, например — аристократы, торговцы, рыцари… но никак не мало примечательный одинокий наёмник, без репутации.

В этом городе она ни разу не была. Более того это был её первый настоящий город. Ей приходилось расспрашивать горожан, но ненавязчиво чтобы не вызвать подозрения, подслушивать болтовню горожан, торговцев и пьянчуг. Осматривать город на своих двоих, так как простолюдинам не допускалось скакать по городу на лошади, а вызывать к себе подозрения и отвечать на лишние вопросы она не хотела. Марья осмотрела издалека местный храм, выискивала казематы и прочее. Но когда она увидела на центральной площади перед ратушей строящийся деревянный помост, ей стало очень дурно. Она носилась по всему городу, заходила в храм, чудом проникла к казематам, место нахождения которых подслушала от какой-то местной воровской шайки, что пьянствовала в таверне для нищих.

Только всё было тщетно, что дальние части храма, что застенки тюремных камер, охранялись слишком пристально и хорошо. Множество стражников, патрулей, караулов. И всё же в глубине души она надеялась, что матери ничего не угрожает. Верила, что просто произошла ошибка, нелепая случайность. Но прочно решала присутствовать на центральной площади и в случае чего вырывать мать с боем.

На площади было поистине многолюдно, плотная толпа столпилась на центральной площади и улице, аки колосья пшеницы в поле. Казалось, что многие горожане, торговцы, ремесленники бросили свои дела, чтобы посмотреть на бесплатное зрелище на главной площади. Марья попросту не смогла протиснуться в первые ряды, за которые если бы не стража могла случиться настоящая драка. Но ей этого и не было нужно, она стояла с краю и внимательно наблюдала. У неё был лишь топорик для колки дров, охотничий лук и немного стрел. Не самое лучшее оружия для противостояния городской страже и опытным паладинам, но она была готова пользоваться всем, что попадёт под руку и точно не была намерена сдаваться.

Она настраивала себя на решительные действия, готовилась биться на смерть не за себя, а за единственного родного человека. Вот только как только она увидела конвой из десятка стражников, её сердце словно рухнуло куда-то вниз. А когда увидела знакомое лицо, истерзанное свежими ранами тело в рваных обносках, в которое превратилось её простое платье, в горле встал непреодолимый ком, а ногти впились в ладони до крови.

Марья стала судорожно соображать и думать, что же ей делать, как ей помочь матери и сбежать. Они взошли на помост и их стали вязать к стопкам с хворостом. А Марья прибывала в растерянности она хватала и сжимала рукоять топора, тянулась к луку и одёргивала себя в последний момент. Она видела морщинистое лицо гадкого старого храмовника, рассказывающего о грехах этих ничём не повинных людей, слышала одобрительный гул толпы идиотов, которые ещё не знают, что одним прекрасным днём могут стать такими же изгоями.

— …совершили они самый страшный грех… и осмелились предать Свет Бога нашего поддавшись искусительной Тьме… — Слышала она слова священника, пробивающиеся словно через толщу воды. — … так пусть они пройдут очищение Святым огнём, что выжжет из их душ скверну…

— Атерон… если слышишь, прошу твоего совета… — Еле слышно взмолилась она, на её душе был невыносимая боль и тяжесть, а по щекам стекали слёзы.

А когда хворост вспыхнул ей захотелось закричать, она открыла рот, но получился только тихий хрип.

— Ты можешь броситься её спасать и умрёшь вместе с ней. Или можешь запомнить тех, кто это сделал и отомстить. В тебе есть сила способная выжигать города, но ты ещё не готова к ней, она убьёт тебя. Я поставлю барьер, сильные эмоции разрушат эти оковы. Но позже, не сейчас. Выбор за тобой. — Послышался тихий шёпот в голове, пока сама Марья не могла и пошевелиться.

Девушка увидела, точнее ей показалось, что она увидела, как привязанная к столбу её мама еле заметно отрицательно кивает головой влево-вправо.

— Я выбрала. — Тихо шептала она.

Она запомнила, как выглядят те чудовища, что прячутся под личинами людей. И она была готова, избавить земли от этих монстров в белом. Под стихающие попытки вырваться или закричать от агонизирующей боли, но крепкие путы и отсутствие языка не позволяли горящим заживо достичь успеха хоть в своих потугах.

— Я отомщу. — Тем же шёпотом поклялась она и скрылась в толпе, которая стала расходиться, как только в воздух ударил запах палёной плоти.

***

Я сидел на сырой траве в своей любимой позе, с подогнутыми под себя ногами и закрытыми глазами. После появления верующих, необходимость погружаться во сны не отпала, и я всё с тем же удовольствием их посещал и менял под себя при необходимости. По идее я могу зайти в любой нужный мне сон, просто с битвами проще, а вот попасть в сон, какого-то конкретного смертного, предварительно не разглядев его ауру, я могу разве что с горой удачи и помощи Духа Везения не иначе. И это при условии отсутствия амулета защищающего разум, я об этом читал и уверен, что у богатых и влиятельных такой одет на шее или спрятан под подушкой.

Посещение снов всё ещё необходимость. Всё же те, кто сейчас в меня верят, не особо пускают кровь или бьются насмерть пред лицом врага. Именно поэтому я давал задачу для одного капитана добраться до северного континента, ведь как я рассчитываю исходя из косвенных сведений, там идёт постоянная борьба, как с другими разумными, так и с чудовищами. Хотя возможно сведенья совсем не точны и я в своих планах ошибаюсь, хотя не хотелось бы. Тем более по ощущениям созданный мной амулет призыва очень удалился от континента королевства и возможно добрался до места назначения. Только условие того что со мной даже не пытались заговорить меня печалит и привносит некоторые опасения. В отличие от людей королевства, что пытаются со мной связаться, но там я не отвечаю, разве что был любопытный прецедент связи с девушкой, у которой был немалый магический резерв, по меркам смертных конечно. Так что пришлось извращаться и аккуратно капать на её сознание нужными фразами и образами, дабы получить в распоряжение своего культа потенциального сильного мага Пламени. Удивительно что тот бывший разбойник до сих пор жив, всё же он был именно экспериментом в области создания культа…

— Атерон. — Из образов кровавой бойни и размышлений меня вырвал сонный голос. Всё же иметь многопоточное сознание крайне удобно. А ведь смертные как-то живут без него.

— Что-то случилось?

— Какого быть демоном? — Вот совсем не такого вопроса я ожидал от новосозданного камбионта. Или камбионтки? Ладно, мне без разницы. А на вопрос, пожалуй, отвечу.

— Хм… Для начала скажу что демоны и духи, или как смертные говорят ангелы. Это не совсем живые существа, нам скорее подойдёт определение энергетические или магические сущности. Из-за способа питания и существования в принципе. Духи питаются положительными эмоциями, а мы негативными аспектами. Хотя это грубое сравнение, ибо например, есть нейтральная и концентрированная энергия, которая так же идёт нам впрок. Само наше естество и бытие завязано на ней.

Я ненадолго замолчал, позволяя Вивьене обдумать услышанное. — Мне не нужно спать, есть, отдыхать в вашем понятии этих слов. То, что ты видишь перед собой лишь оболочка. У нас нет необходимости во внутренних органах, точнее они у нас есть, но их потеря не критична. Смерть нам не страшна, ибо мы сможем переродиться, да не всегда и бытие без оболочки крайне опасно, но всё же возможно. А вот развоплощение, для нас есть самое страшное. Думаю понятно почему. — Через пару мгновений продолжил.

— У меня необычный разум, позволяющий мне решать несколько задач одновременно, а в будущем я смогу распылять своё внимание ещё больше. Из-за того что я демон мне свойственна некоторая импульсивность в некоторых решениях, хотя я честно пытаюсь сначала думать, а уже потом делать. В отличие от духов, которым наоборот свойственна неторопливость в своих решениях. Сам видел, знаю, о чём говорю, пускай, возможны исключения, но от сути это не спасёт. Я могу взаимодействовать с энергиями ветров магии, что текут вокруг нас и влиять на ауры живых существ, способен чувствовать их эмоции. Хотя чаще мы просто влияем на реальность напрямую, изгибая её своей Волей.

Я вновь взял паузу. — Я ответил на твой вопрос?

— Да… — Смущённо отозвалась она, встряхнув голову.

— Аура у тебя не скрыта, я вижу все твои эмоции. Для камбионтов это нормально не иметь никаких защит, в отличие от демонов вам это не даётся с момента вашего появления. Но! — Назидательно поднял я когтистый указательный палец вверх. — Ты можешь показывать лишь одну эмоцию в ауре, тогда тебя никто не сможет “рассмотреть”. Подсказки и советы я тебе дам, тебе останется лишь выбрать одну конкретную эмоцию которую тебе будет легче всего держать. Даже во время боя, используя лишь своё подсознание для этого.

— Я так понимаю без этого в вашем обществе не выжить? — Задумчиво проговорила она.

— Верно. Хотя скажу что не в “вашем”, а уже в нашем. — Хмыкнул я, обратив её внимание на этот момент. — Сразу скажу, чтобы ты представляла ауру в виде дополнительного слоя на своём теле, например в виде латной броне, тебе так будет проще. А так же обрадую тебя, ибо обычным смертным для контроля состояния ауры нужны амулеты или крепкая сила воли с концентрацией. У тебя как у камбионта это будет даваться легче, если конечно будешь стараться.

— Я буду, я готова! — Заявила она, даже подпрыгнув со своего насиженного места. На что я оскалился и стал рассказывать ей о контроле эмоций, попутно посылая в разум мыслеобразы необходимой информации. Посылал маленькими объёмами, чтобы у неё случайно мозг не взорвался, а то было бы глупо и обидно…

***

— ГДЕ ОН?!!! — Сотрясал деревянные стены дикий вопль.

— Капитан, прошу вас, успокойтесь.

— Я спокоен! — Гневно отвечал капитан замёрзшего судна, шумно выдыхая воздух из ноздрей.

— Я отправил команду его найти. — На самом деле Родчин привирал, и команда просто сбежала от разгорячённого капитана, который в пылу ярости мог кого-то случайно зашибить.

— Как это возможно? — Успокоившись, уточнил Свеборг.

— Насколько я помню, Василий, как член команды корабля, так же присутствовал на пиру.

— И-и-и? — Протянул Свеборг, ибо даже не видел его на пиру в отличие от своего помощника.

— Могу лишь сказать, что до того момента как варвары затянули свои песни он точно был в зале. — На секунду Родчин запнулся, что уже было для него не свойственно, как про себя отметил капитан, уж своего помощника он отлично знает. — К нему пристала пара варваров.

— В смысле? — Вообще не понял капитан.

— Дело в том, что он совсем не пил, что, разумеется, для варваров как минимум странно, а как максимум оскорбление.

— Но он же ребёнок. — Капитан пытался вспомнить, сколько Василию лет, двенадцать или четырнадцать. — Даже если отрок, бурду варваров и мне тяжко было пить. Неужто они пытались напоить его? Или он оскорбил их и у нас ещё вскрылись проблемы с местными? Помимо проблем с кораблём.

— Нет. Дело не в этом… В общем как я слышал он с ними пил. И они посмеивались над тем, что он карлик.

Капитан окончательно перестал понимать, что происходит вокруг него. — Но он же отрок?

— Видимо варвары не подумали о возможности того что на их пиру может быть ребёнок.

Свеборг захотел стукнуть себя по голове, дабы весь этот сон закончился. Удар был чуткий, но поганый кошмар перед глазами не рассеивался, а он не просыпался в какой-нибудь таверне в компании продажной девки с ощущением ужасного похмелья во рту и голове.

— Капит… — Начал было Родчин, но был прерван.

Дверь распахнулась, и в неё влетело трое членов команды, таща с собой щуплое тельце, укутанное в шкуры. — Нашли капитан! Нашли! — И с этими словами кинули тело прямо на стол. Запах от него шёл такой, что можно было бы подумать о том, что тело давно умерло, выкинуто в помойную канаву, где провалялось неделю.

— Просыпайся выкидыш борова! Какую родовую канаву своего вида ты умудрился найти в этих снегах!

— Кхм, ну вообще капитан мы нашли его в свинарнике, а вы капитан как это поняли? — Спросил Станислав.

— Неважно! Воду тащите! — Гаркнул Свеборг и всех троих как ветром сдуло. — Боги за что мне это?! Чем я перед вами согрешил?

— Капитан хорошая ли идея поминать Богов сейчас? Сами знаете, чем это может закончиться.

— Плевать Родчин. Хуже уже быть не может. Пусть этот оболтус хоть жив, цел и почти здоров. Хотя над последним не уверен.

— Похмелье. — Пожал плечами помощник капитана. — Это же был его первый раз, тем более подобный. Уж не знаю, сколько варвары в него влили. Но тостов штуки три я точно слышал с их стороны, пусть я не уверен пил ли он больше одной.

— Ну да. Не думаю, что он успел, и смог бы сделать больше, чем найти своих сородичей. Что только тут делают свиньи? Я думал, местные исключительно охотятся.

— Не знаю, как они тут оказались. Вероятно, завезены давно и успели адоптироваться, ведь покрыты толстой щетиной. Лично видел, по товары разгружали и уносили. К тому же хряки жрут всё что дают и в целом живучи.

— Понял-понял. Не нуди. И так голова болит. — Капитан на секунду замолчал. — И это не от удара, а от общей ситуации!

— Как скажешь. — Кивнул помощник и в этот момент вернулись посыльные.

Только посыльные как-то не так поняли своего капитана и вывалили на спящего Василия горки снега, а не воды. Хотя эффект оказался удовлетворительным и сравнимым с холодной водой или раскалённой кочергой.

— А-А-а! Что? Кто? Кого?!

— ТИХО! — Рявкнул капитан. — Отвечай на мои вопросы, и может, даже пороть буду не сильно!

И начался расспрос. И по мере рассказа капитан почувствовал, что у него начинает дёргаться сначала правый глаз, а к концу оба глаза. Кожа покраснела, из ноздрей протяжно свистело, а руки сжимались в кулаки. К этому моменту вернулись все разосланные на поиски пропажи. Пусть подходили они не сначала рассказа, он всё равно оставлял на слушателях неизгладимое впечатление. И даже более спокойный и уравновешенный Родчин был готов рвать на своей голове последние волосы. Как мальца не удушили было для всех присутствующих решительно не ясно и единственное объяснение они нашли лишь в том, что в случае чего просто выдадут его местным.

— Так… — На удивление спокойно и тихо протянул капитан, удивив себя и напугав всех присутствующих. — Давай я повторю ещё раз основные моменты, а ты, если что поправишь. — И не дожидаясь ответа продолжил.

— Значит, ты говоришь, что варвары решили выпить с “коротким человеком с континента”, то есть с тобой. И если бы ты отказался тебя бы прямо на месте прибили, а после сожрали? Допустим, они были уже поддатые и сыпали угрозами по своей привычке. Сомневаюсь, что тебя бы съели, а убить тебя и я сейчас готов. Значит, вы выпили, окало десяти кружек, каждый? Я малость в этом сомневаюсь, но допустим просто ты не умеешь считать. Дальше варвары стали петь, а ты пытался подпевать, допустим. Помню этот хор, что пел невпопад. Далее ко всем стали подходить девы, в том числе и к тебе. — Тут Василий засмущался. — Ты можешь объяснить, почему их было три по твоим словам? Может всё же у тебя в глазах троилось от выпитого и от того же проблемы со счётом?

— Гургун и Датрот подозвали ещё. Они как я помню, кто-то вроде начальников стражи, поэтому их слушали и их прихоти выполняли.

— Даже пусть так, демоны с ними. Что было дальше?

— Ну…

— Я не про это! Ты им чего наговорил и чего наобещал?!

— Я сказал, что они очень красивые, и я хочу им что-нибудь подарить… — Бурчал Василий.

— Даже так! Подарил бы, что-то из товара вина или серебряных монет. У них же и такого нет! А ты что наговорил!? — Сорвался на крик Свеборг.

— Что все украшения мира ничто по сравнению со звёздами. — Так же тихо бурчал Василий, не отрывая взгляд от пола.

— Романтик чтоб тебя бесы развлекаться забрали! Поэт недоделанный! И что ты пошёл делать?

— За звёздами.

— Оставим что это невозможно. — Включился в словесную порку Родчин. — Но как ты додумался до того что свет с башни, это самая ближайшая звезда?

— Темно было, и жёлтый свет на ночном небе. Вот и пошёл к ближайшей в зоне видимости.

— И что там не было никакой стражи? Ты спокойно дошёл до стен и вошёл в башню?

— Нет. Стража была… Была занята пьянкой и обжорством. А я лишь взял ключи, что висели на кривом гвозде.

— А как они… — Начал было капитан, и сам себя одёрнул. — Конечно, вожди пируют и пьянствуют, значит и им можно. Всё равно ничего не узнают.

— Варвары. — Очень точно сказал кто-то из команды.

— Даже так. Ты вошёл внутрь, и вот что, нет ну вот что скажи, в твоей тупой башке тебе сказало сделать ЭТО!!! — Вновь под напором эмоций взорвался капитан.

— Я лишь попытался его снять. Я не думал, что он может начать пульсировать.

— Конечно! Тебе же думать нечем! Откуда у тебя возьмутся мысли о том, что светящийся кристалл, явный артефакт местных при взаимодействии с ним может как-то отреагировать!

— И что дальше? — Прервал тираду капитана, своим вопросом Родчин.

— Он поблестел искрами, пульсировал жёлтым светом, но взять его с собой я не смог и поэтому ушёл.

— И никто ничего не заметил? — Уточнил помощник капитана.

— Дверь за собой закрыл, а ключ вернул на место. Охрана была… занята… и не обратила на меня внимание.

— А мелкий тот ещё вор. — Сказал кто-то из команды. И тут же получил подзатыльник от стоящего рядом.

— И затем? — Спросил Родчин, пока капитан шумно вдыхал и выдыхал воздух.

— Пошёл в обратную сторону, но, наверное, не дошёл, не помню.

— Этак его нельзя без присмотра оставлять, а то он ещё казну этого города захочет обобрать. — Сказал кто-то из команды.

— Ага, и больше не наливать в компании варваров. — Вторил ему второй голос.

На этот раз прилетело два подзатыльника. А капитан тем временем массировал переносицу пытаясь понять глубину той ситуации, в которой они возможно оказались, благодаря стараниям одного конкретного индивида.

— Ну, хуже уже быть не может. — Сказал один из говорунов.

И именно в этот момент над городом пронёсся звук тревожного рога. А в комнате раздался звук подозрительно глухого для подзатыльника удара.

***

***

— Это наглость! Как можно этому мальчишке позволять подобное! — Бесновал Мастер Ловчих Багр. За счёт мастерства в деле охоты, ловушек и засад был очень уважаем в племени, и руководил группами ловчих.

— Другого выбора у нас не было. Шкур и костей ему оказалось мало. — Скрежета зубами отвечал Вождь Горгут.

— Даже камни предков его не устроили. Баб ему подавай. — Дополнил шаман.

— Да зачем они ему вообще нужны?! Ему не хватает тех, что есть в его городе? В этом городе тысячи жителей, найдутся девы, чтобы утолить его похотливые желания! А для нашего племени ужасная потеря! — Не мог успокоиться Багр, нервно расхаживая по яранге Вождя.

— Перестань ходить из стороны в сторону, раздражает! Я так же как ты негодую от этих требований и лично бы удавил эту мелкую землеройку. — Сравнение показалось достойным, ибо эти мерзкие грызуны способные выживать в этих холодах, были настоящим бичом для припасов, особенно когда их много, а при условии их плодовитости, лишь вопрос времени и невнимательности, смотрящих за припасами. — Но выбора я не вижу, тем более сейчас, когда на город обрушилась сила ледяных ветров. Или ты предлагаешь сейчас выйти туда?! — Под конец Вождь всё же сорвался на рык. Будь его воля он бы своими руками удушил мелкого гада, прикопал и припорошил снегом.

— Как он вообще только Корольком стал? — Недовольно бурчал Багр, но бесцельно ходить перестал.

— Сигвальд умер, и его место занял первый сын. Ещё двоих Сигвальд лично убил, чтобы не претендовали на его место, и городского шамана так же убил. Услышал от местных. — Сообщил шаман племени Дурус.

— А отца наверняка отравил грибной настойкой? — Невесело усмехнулся охотник.

— Ходят такие слухи. — Не стал отрицать шаман. — К слову говоря ко мне, приходил торговец, что приплыл из-за моря. Мы его видели ещё в тронном зале.

— И зачем? — Напрягся Вождь, не хватало ему ещё проблемы от заморских.

— Передал мне амулет из красного дерева. Сказал что символ кого из их Богов и наделён божественной силой.

— И это правда? — Уточнил Багр с явным любопытством.

Дурус пожал плечами. — Я его осмотрел и ничего не обнаружил. Просто красивая деревяшка не более.

— И что ты с ней сделал? — Искренне поинтересовался Вождь.

— Хотел отдать дочери. Но решил не рисковать, а если проклятье? Поэтому просто оставил в яранге. — На такой ответ все кивнули, принимать подобный “подарок” от жителя соседнего материка было бы слишком рискованно.

Разобравшись с неожиданной новостью, Вождь вернулся к насущной проблеме:

— Дурус подыщешь тех, кто готов по своей воле уйти на службу к Корольку, ради спасения племени?

— И почему я? — До глубины души был возмущён шаман. Никому из них не хотелось чем-то подобным заниматься, понимая, что в глазах собственного племени будут выглядеть такими же монстрами ледяных пустошей. Даже несмотря на то, что иначе бы они погибли все.

— Люди тебе доверяют и такая весть из твоих уст, будет воспринята лучше, чем, если это буду делать я.

— Так и думал, что ты об этом скажешь. Я подыщу добровольцев после объявления вести, но оглашать её будем вместе!

Вождь не весело улыбнулся. — Конечно. Иначе нельзя.

Просев до глубокой ночи, решая другие организационные вопросы, например припасов и размещения, приняли решение с самого утра объявить на всё племя обо всём случившемся и назначенной плате за их жизни Корольком этого города. Недовольных после оглашения вести было… много, особенное недовольство проявляли семьи с дочерьми. Мало кто хотел отдавать свою дочь в услужение Корольку. Но в тоже время все понимали, что иначе нельзя. Поэтому ближе к полудню с недовольством было покончено, народ выговорился и внял проблеме. Особенно после того как Горгут напомнил, что за пределами города настолько холодно, что кровь в жилах превращается в лёд, а ветер сдирает мясо с костей.

Даже уже были три добровольные претендентки от своих семей. Вот только тут была проблема или даже казус в виде этой самой третьей вызвавшейся:

— Нет-нет и ещё раз нет! — Не мог успокоиться доселе спокойный и невозмутимый шаман.

— Это моё решение на благо племени. — Ровно ответила ему дочь, нисколько не опечаленная фактом добровольной передачи к Корольку.

— Я тебя никуда не выпущу! — Шаман демонстративно стукнул своим деревянным посохом по мёрзлому снегу. С посохом он редко расставался, сказывалась старая травма ноги на одной из охот.

— Чем я хуже других? — Всё тот же ровный или даже холодный ответ.

Лирза и раньше была своевольное, а со временем стало только хуже. Всё же от Ледянйо Гидры у неё была не только красота, но ещё и специфичный, не покорный характер. Это видел Горгут, и он уже говорил, что для неё нужен муж, что будет держать её характер в ежовых рукавицах. Вот только тут как назло и была проблема, в племени для неё не было никого достойного, кого бы она уважала, не считая старших разумеется. Даже для сына Горгута Ёрвинда она воспринимала как друга, не более.

– “Да и сын не торопился, хотя уже девятнадцать зим, куда ещё ждать!” — Внутренне негодовал сам Горгут. — “Все нормальные мужчины в племени заводят жену в шестнадцать-семнадцать, а этот моей смерти видимо ждёт!”

От этих семейных дрязг всех отвлёк удар в колок, затем ещё и ещё. Били как в паники, словно нашествие волколаков или других искателей из пустошей, что говорило о том, что хорошей вести ждать не стоит. Колокол — это вестник беды и судя по ударам большой беда. После над городом прошёл вой, словно от тысячи лютоволков.

— Вернёмся к разговору после! — Оставил за собой последнее слово шаман.

Недолго думая к городской стене побежали все вооружённые мужчины и женщины племени. Если на город напали, то пригодиться каждый топор, и как оказалось позже не зря. Забравшись на высокую каменную стену, Горгут стал всматриваться вдаль. Вот только дальше десяти прыжков ничего кроме “стены” падающих снежных хлопьев видно не было. Но даже несмотря на защиту артефактом древних, Горгут ощутил пробежавший по спине леденящий холод. И он знал, что это означает, знал, но не верил.

— Духи спасите нас. — Тихо шептал стоящий рядом шаман Дурус.

Раздался первый крик, затем ещё и ещё. Это были крики ужаса тех, кто ощутил дыхание и хватку ледяных пальцев смерти. Из белой пелены выпрыгнуло существо… именно существо не живое, ни мёртвое. Не имеющие ничего общего со зверем, но им являющееся. Имеющее две головы, крупное тело, четыре ноги и столько же рук. Сотканное из частей тел почивших, оно держало пару полностью ледяных топоров. Издав рёв, оно бросилось к стене, а за ним из тумана показались ещё десятки отвратительных тварей.

— Зимогоры. — Шептал губами шаман.

Монстры из легенд и сказаний, ведомые неизвестной силой и целью. Несут смерть и боль везде. Где бы они ни появились, и они пришли именно сюда в этот город и настолько рано. Они могут быть похожими на зверей, а могут быть созданы из частей тел людей. По преданиям это слуги самой Ледяной королевы, которая ищет своё потерянное сердце. Горгут с детства считал это всё глупостью, но силу этих чудовищ признавал.

Зимогор ловко вскочил на стену и, используя свои обрубки вместо нормальных ног, стал подниматься прямо по отвесной стене. В том, что остальные могут так же, Вождь не сомневался. Ловко добравшись до защитников города, началась… кровавая бойня. Тела, когда-то принадлежавшие людям, были соединены в отвратное существо. Кожа заледенела, а цвет стал серым. Именно эта ледяная корка не позволяла коже, а возможно и всему телу развалиться полностью.

Удары чудовищной силы гнули щиты и броню, вонзаясь в плоть, а затем выдирались куски мяса. Горгут подскочил к твари со спины и, опустив свой верный топор, отсёк монстру ногу, перебив ледяную корку и кость. Из обрубка тут же хлынула чёрная слизь, тварь заверещала. Нанеся несколько ответных ударов в сторону Вождя, благо он успел вовремя отскочить от неё. Ледяное оружие, несмотря на свою неказистость и кажущуюся нелепость было весьма опасны, погнутые доспехи и убитые бойцы тому доказательство. Тварь отвлеклась, и на неё набросились со всех стороны, нанося удары копьями, топорами и булавами. Но даже так зимогор уже успел убить шестерых. Копьё, застрявшее под лопаткой, стало мешать ему, управлять двумя правыми руками. Горгут взмахнул и отсёк левую руку до плеча, вот только получил удар наотмашь и был отброшен на несколько прыжков назад, упав спиной на камень. Монстр тут же подскочил, чтобы добить упавшего врага. Вот только сдаваться и принимать объятья холодной судьбы отправляясь к праотцам, Вождь не собирался. Прилетевший в макушку крупный камень заставил зимогора дёрнуться, подскочивший Вождь тут же нанёс мощный удар в правый бок, монстр, завалившись на левый бок полететь вниз со стены. К Горгуту подскочил Ёрвинд и помог ему подняться:

— Отличный бросок! — Похвалил сына Вождь.

— Учусь у лучших! — Не остался в долгу Ёрвинд, поудобнее перехватывая булаву.

— Они прорываются к башне! — Закричал кто-то из воинов города.

— Нельзя позволить им там оказаться! — Кричал другой.

Вождь не был ранен, его лишь слегка оглушило ударом затылка о камень. Не первая его травма и не последняя, так что, переглянувшись с сыном, они вместе побежали к башне. Ведь как раз в таких башнях были размешены артефакты предков, которые и позволяли городу не замёрзнуть. Потеря подобных артефактов означает гибель для города.

А десяток тварей спешно прорубались к башне, несмотря на самоотверженность защитников. Ещё один взбирался по стене, но в него ударила настоящая заострённая глыба льда, Горгут сразу понял, что это работа Дуруса, он один из немногих был способен взывать к силе их родных снегов. Вождь вознамерился ударить со спины, дабы помешать добить раненого воина города. Только тварь заметила его и нанесла ответный удар своим ледяным топором. Удар был такой силы, что даже Вождю, сильнейшему человеку в племени, оказалось, тяжело устоять на ногах. Череда молниеносных ударов обрушилась на голову Горгута, от которых он был вынужден отходить назад, будь Вождь один, он бы проиграл в этой схватке. Но он был не один, с ним был его сын Ёрвинд и ещё двое воинов племени, пока третий оттаскивал воина со вспоротым животом. С грозным рыком Вождь с воинами племени набросились на своего врага.

***

***

Мощный выпад пронзил голову зимогора насквозь через глазное яблоко. Точнее то место где у человека должны быть глаза, а у него были лишь глубокие впадины. Сильный удар по коленному суставу, заставил монстра слегка привалиться на правый бок. Именно этого и добивалась воительница, ударом своей булавы размозжив вторую голову, так что в округе разбрызгалась противная чёрная слизь с кусочками костей. Мозгов что примечательно ей не было обнаружено внутри этих черепов. С другой стороны и сама тварь не собиралась умирать, продолжая активно сопротивляться беспощадному напору снежной девы.

Помимо Лирзы под стенами боролся десяток воинов города и её родного племени. Основная толпа тварей ползала по стенам, но некоторые спускались вниз, где им прикрывали проход воины. Ведь они не могли допустить, чтобы зимогоры прорвались вглубь жилых частей города и начали убивать простых ремесленников, женщин и детей. Пусть, по мнению Лирзы женщина такая же опора в семье как мужчина, ведь так в их племени. Но что взять с этих городских тихонь и неженок, что и жизни особо за стеной не видели? Именно настоящего выживания, трудностей, охоты на чудовищ и угрозы бушующих метелей.

Несколько посторонние мысли нисколько не мешали воительнице уйти от взмаха ледяной булавы и обрушить ответный удар по конечности монстра. Даже атаковав втроём и получив кучи колото-режущих ран, тварь оставалась крайне живучей, только раздробленные кости и конечности, хоть сколько-то ей мешали. Подсечка оставшейся ноги от воина заставила тварь грузно осесть на снег и поднять снежинки в округе.

Слабость городских изрядно раздражала Лирзу. Да чего уж там городских, в её родном племени, не было достойных юношей, что могли бы одолеть её в кулачном бое или показать стоящий результат в охоте, в том числе на чудовищ. В семнадцать лет она в составе ловчего отряда шла по следу карибу в сезон Светила. И походу охоты они наткнулись на засаду устроенную Ледяной Гидрой притаившейся у водопоя. Гидра была покрыта чёрно-синей чешуёй, тело длинной в пятнадцать прыжков, своеобразную костяную “корону” на голове и кучи зубов в два ряда, в том числе четыре ядовитых клыка. Один ловчий погиб мгновенно, перекусанный пополам, ещё один был отброшен в воду, где вероятно из-за полученных переломов и утонул. Оставшийся отряд всё же сориентировался с новой угрозой, пусть тогда никто из них и не думал что выживет, но нанести чудовищу побольше тяжких травм они были обязаны. Крепкую шкуру Гидры они попросту не смогли пробить своим оружием. Но в сумятице боя или даже бойни кто-то смог выбить Гидру один из клыков, пускай, вероятно, ценой своей жизни. Именно тогда Лирза подхватила клык длиною с предплечье и в прыжке, зацепившись за костяной нарост на голове, она вогнала клык прямиком в глаз с вертикальным зрачком. Лирза до сих пор не знала от чего тварь, умерла настолько быстро, от собственного яда или повреждений в голове. Итог был один — из десятка ловчих выжило лишь пятеро, и то трое были тяжело ранены. Тогда в недолгих думах и терзаниях, они приняли решение тащить раненных до стоянки племени, их жизни Лирза оценила выше трофея, ведь шанс того что он останется цел к их возвращению был ничтожно мал, хотя яд они всё же сцедили и пару клыков забрали. В том числе тот, которым Лирза пронзила глаз монстра и вероятно спасла оставшийся отряд от гибели. Эта охота сильно повлияла на неё, а из клыка был сделан наконечник для верного копья, служащего и по сей день.

И она всё же вызвалась, был добровольцем, посчитав, что способна взять это бремя на себя. В конце концов, после ухода племени ей, вероятно, ничего не помешает прирезать этого самого Королька. Ведь даже среди соплеменниц она считалась сильнейшей по праву и достоинству. Двух метровый рост и крепкое телосложение в этом сильно помогали.

Один из отскочивших ледяных осколков прошёл в опасной близости от её шеи, и даже так совсем тонкая струйка стала стекаться по её шеи вниз. Лирза лишь отстранённо отметила этот факт, так как даже царапиной это было не назвать. Однако мысли на тему того что найти что-нибудь попрочнее и надёжнее обычных шкур и мехов было бы неплохо. Тем более что в городе, в котором обрабатывают металл это вполне возможно, в отличие от мёрзлой пустоши, где кроме выделки шкур и брони из неё ничего нет. Оставался лишь открытым вопрос относительно получения этой самой брони. Особенно это усложнялось с получением неизвестного статуса от местного Королька, вряд ли слугам нечто подобное положено. А вот телохранитель… да, это был более возможный и предпочтительный вариант.

С другой стороны она бы могла на что-то выменять необходимое снаряжение. Вот только у неё самой лично ничего стоящего не было, всё принадлежало племени. Кроме, пожалуй, трофейного копья, но менять его она бы не за что не стала. Тут она поучаствовала странное тепло в районе груди, врагов по близости не было, они были на стенах и защитники улиц пользовались краткой передышкой. Лирза извлекла из-под шубы амулет из красного дерева, слегка запачканный каплей её крови, видимо она стекла с шеи и попала на амулет. Деревяшка ощущалась странно, казалось, что она поблёскивает сама по себе и источает тепло.

— Всё же не простая деревяшка, а амулет? — Спросила она в воздух, по сути, саму себя. — Видимо тот мелл говорил всё же правду. И этот артефакт обладает некой силой. — Лирза задумчиво покрутила его в руке, всматриваясь в причудливые переливания и отблесков бордово-красных цветов. — Может, ты действительно проклят? И мне стоило послушать отца? — Пришла неожиданная мысль.

— Проклят? Возможно. Но мне больше нравиться — “благословлён на великие свершения”. — Неожиданно отозвалось эхо в голове, от чего девушке стало неуютно.

— Что ты такое? Отвечай! — Лирза предпочла скрыть свои опасения за волной гнева и недоверия.

— Всего лишь скромный слуга своего Бога. — Спокойно отозвалось эхо.

— И чего же ты хочешь? — Продолжила допытываться Лирза, хотя и на первый вопрос она получила очень неточный ответ.

— Я был создан для того чтобы помочь в час нужды. И как я могу по эманациям смерти, моя помощь может оказаться весьма ценной.

Воительница огляделась. Ситуация на стенах действительно складывалась не лучшим образом, а почти десяток зимогоров ворвался в одну из башен с наследием предков. Исходя из этого, Лирза и задала свой вопрос:

— Чем ты можешь помочь?

— Конкретно в этом состоянии? Ничем. Однако если я получу тело, то смогу оказать магическую поддержку.

— Я не уступлю неизвестно артефакту своё тело! — Едва ли не прорычала воительница.

— А я и не прошу твоё тело или тело твоих живых братьев по оружию. — Так же спокойно ответило эхо. — Мне подойдут и павшие, но лучше хотя бы раненые. Иначе слишком много сил будет потрачено в пустую.

Девушка колебалась, да поблизости были трупы, и даже раненные воины гарнизона города, то которых Лирзе не было никакого дела. Но вот так взять и исполнить волю очень странного, даже подозрительного говорящего артефакта с материка…

– “Как бы не стало хуже.” — Отстранённо подумала снежная дева.

И почему-то именно в этот момент всё стало гораздо хуже, чем было. Видимый лишь на контрасте погоды и силы метели купол окружающий город заметно дрогнул. Так же это стало ощутимо по усилившемуся снегопаду проходящего в большем количестве через купол и резкому похолоданию пусть и незначительному для любого из племени, но сильно неприятному для городских.

— Что нужно сделать? — Едва ли не прорычала она. Вообще чашу выбора в сторону подозрительного амулета, склонил не только факт потери наследия предков и противостояния зимогорам, но и так удачно подвернувшийся ей на глаза раненный городской. Смертельно раненый, ибо с рассечённым пузом и вывалившимися кишками долго не живут. А так был шанс принести пользу, к тому же, если амулет взбрыкнётся и попытается напасть, она планировала прибить его вместе с телом, пока то столь сильно повреждено.

— Будущий труп, на которого ты смотришь, прекрасно подойдёт. Тебе нужно лишь приложить амулет к его телу… — Не успело эхо закончить вещать. Как Лирза уже замахнулась и с силой вбила амулет в центр груди, судя по характерному хрусту, амулет был вбит вместе с костями.

Первые мгновения ничего не происходило, на миг даже показалось, что голос был лишь следствием некого морока. Глаза жертвы амулета побелели и закатились, и раненый перестал подавать малейших признаков жизни. Ровно до того момента как его тело выгнуло дугой и страшно затрясло судорогой, из распахнутых глаз полились слёзы и кровь. Пальцы неестественно скрючились и соприкоснулись с вывалившимися потрохами, рывком выдирая их и заставляя опасть на окровавленный снег, источая соответствующий смрад. Лицезреть подобное даже для стойких племенных воинов было омерзительно, что уж говорить о городских, которых от подобного зрелища самих вывернуло наизнанку. Правда, этим ничего не закончилось, лицевая кость была сломана и правилась, меняя черты лица. Из открытых ран перестала вытекать кровь, наоборот она стягивалась к телу и впитывалась этим… существом. Даже одежда и та слегка изменилась, а немногочисленные железные элементы снаряжения искривились, соединяясь в нагрудную пластину, задача которой, по всей видимости, заключалась в защите пылающего красным светом амулета.

— Ха… — Глубокий вдох и выдох пара изо рта обозначили завершения этого кровавого ритуала, и пусть по ощущения он тянулся минуты, на самом деле, оказалось, прошло не больше десятков ударов спокойного сердца. Существо, выглядящее как человек, размяло плечи и с неприкрытым любопытством оглядело округу.

— Ты сможешь помочь? — Напомнила о себе Лирза, держа копьё наготове, и в любой момент смогла бы вогнать его в центр груди этого существа, ударив в прикрытый амулет.

“Человек” хмыкнул. — Полагаю время для близкого знакомства не самое подходящее. Но думаю после устранения этой временной трудности, мы сможем исправить эту оплошность.

Подняв правую руку с раскрытой ладонью в сторону приближающегося зимогора. Он её резко сжал в кулак, и монстр оказался натурально сдавлен в тисках из снега и промороженного грунта. Из смеси каменистой почвы и снега со льдом вываливались лишь лоскуты плоти и чёрной слизи, видимо заменяющей тварям кровь.

— Любопытно… — Потянул слово “шаман”. — Чёрная кровь и мёртвая плоть? Некроз? Вероятнее всего. Призывные? Вряд ли. Искусственно выведенные? Возможно. Созданные аномальным количеством и скоплением потоков ветров Смерти в одном месте? Допустимо, но нужно больше данных. — Бормотал себе под этот странный уже оживший амулет.

Не особо отвлекаясь от своих мыслей и рассуждений, используя своё колдовство, он оторвал от земли кусок почвы со льдом размером с взрослого человека и небрежным жестом отправил на стену прямиком в наседающего на защитников монстра. От мощного удара зимогора просто смяло и отправило в недолгий полёт за стену города. Пережить подобное, даже столь живучая тварь вряд ли смогла.

“Человек” цыкнул от некоего недовольства, впрочем, сразу его прояснив:

— Так будет совсем не интересно… этот вариант нам не подходит.

С этими словами к нему сами подтянулись кусочки погнутых доспехов и металлическое оружие, в том числе и сломанное. Прямо у него в руках они искажались, текли словно раскалённые и замирали, неподвижно соединяясь в единое изделие. Таким образом, в его руках оказались два полноценных меча, созданных буквально из хлама. Пожалуй, именно это за этот день больше всего удивило воительницу. Последним штрихом стали тонкие струйки аккуратно стекающие по мечу и соединяющиеся в единые причудливые узоры.

— Вот это другое дело. — Кивнул результату своей работы, мастер и сделав пару пробных взмахов устремился к бою на стене.

Предпочтя, правда, нормальной лестнице более специфичный маршрут в виде отвесной же стены. Высокая стена был преодолена им всего лишь в пару чудовищных прыжков. Лирза не намеревалась простоя стоять, перехватив копьё поудобней она помчалась за безумным ожившим амулетом, только используя для своего маршрута обычную лестницу.

Наверху её уже ждала пренеприятная картина. Десятки погибших соплеменников, в том числе огромное количество раненных и покалеченных. Хотя последних зимогоры старались не оставлять в живых, спешно таких добивая. И прямо сейчас этот доселе невиданный, и опаснейший враг пятился и отступал под натиском воина с двумя мечами. Его удары были быстры, а сталь нещадно прорубала серую плоть, словно та была из снега. Попытки зимогора нанести ответный удар пресекались встречными ударами и умелыми уклонениями. Тварь степенно лишалась своих конечностей и кусков тела.

Так продолжалось до тех пор, пока зимогор не оказался порублен в “суп” и не замер на этот раз навечно. Только надолго подобного затишья не хватило, а к мастеру подскочил здоровенный зимогор. Сильно уродливый даже для них и отличающийся соответственно. Шесть массивных ног, лишь отдалённо напоминающих человеческие, два туловища выходящих из места, где могла бы быть тазовая кость. И как вершина уродства два иссохших человеческих тела, с грубой серой кожей, проглядываемыми из-под неё костями. Держащему в своих руках подобия ледяных — топоров, булав, мечей, в отличие от других эти отчётливо отливали синим свечением.

— Хм, это будет интересно. — На удивление не громко, но достаточно чтобы услышали окружающие, произнёс мастер.

На эти слова монстр ответил каркающими звуками и понёсся в стремительном натиске на своего противника. Оружие летало в воздухе, взмахи создавали звуки не хуже свиста ветра в буран. А выбиваемые ими при ударе друг об друга искры света создавали поистине завораживающую картину. Завораживающе опасную ведь подобные удары для обычного человека были едва различимы и сливались в одну смазанную картинку перед глазами. Исходя из этого, стал понятен и выбор в оружии мастера, раз он способен создать для себя любое и никаких ограничений Лирза не видела. Два парных клинка идеально подходили против противника что владеет заведомо большим количеством рук. А использующий их человек воистину мастер своего военного дела. Лирзе было слегка постыдно признавать что даже имей она подобное оружие, она бы не смогла им настолько эффективно пользоваться, не хватило бы контроля и реакции. И как бы ей самой пришлось драться с подобным четырёхруким монстром она не хотела представлять. Зато она могла увидеть, как это делает мастер парных клинков за счёт скорости и мастерства он наносил ответные удары по монстру в первую очередь по ногам. Затем, когда зимогор лишился четырёх ног, выпады пошли в сторону тел и рук. Стоило оружию отсоединиться от руки зимогора, как оно тут же гасло своим голубым свечением и рассыпалось в осколки обычного льда. Закончил же монстр пустошей попытки к сопротивлению лишь после усечения на две головы. Смерть необычного зимогора внесла коррективы в штурм монстров, они все как по команде огласили город своим утробным воем и… начали спешно отступать обратно откуда они и пришли.

Проблема с атакующими монстрами, которые могли перебить весь город, оказалась решена, во всяком случае, на время. Но оставались другие вопросы, как например что случилось с наследием предков, так и с вызванным “помощником”. Странное существо, бывшее ранее лишь голосом от амулета, задумчиво осматривало порубленный труп зимогора. А Лирза тем временем рассуждала над двумя мыслями, вертевшимися в голове. Первая, не принесла ли она своими действиями своему племени ещё большую беду для их племени, чем были монстры из ледяной пустоши. Второй же, заключался в том, сможет ли она при необходимости убить это существо, раз ей удосужилось узнать его слабое место.

***