Дело о Ведлозерском феномене

Эпилог

Сентябрь.

История Щукнаволока закончилась последней точкой в отчете о событиях лета 2005 года. Поселок в полном порядке. Над ним снова светит солнце, правда уже осеннее и не такое яркое, люди занимаются своими обычными делами; теперь никто не боится ехать в Ведлозеро или даже в Петрозаводск — земля перестала удерживать своих детей.

Все участники недавних событий живы и здоровы, и Гена, и Степан, на которого напали «водяные» возле выхода из пещеры. Они не помнят, что с ними случилось. Это, наверное, к лучшему. Память отказывает всем нам, события лета тускнеют и стираются, скоро от них останется только наш отчет и диктофонные записи.

Так что же там произошло?

В отчете сказано, что в поселке обнаружено вещество, по составу и свойствам близкое к ЛСД. Оно вызывало устойчивое привыкание и «ломку», а так же оказалось хорошим обезболивающим. Этим веществом, которое представляло собой остатки «студня», оказались покрыты стены всех домов в Щукнаволоке.

По гипотезе Лены, галлюциноген в сочетании с устойчивой образной системой, сложившейся за многие годы, способствовал появлению массовых видений. Коллективное бессознательное породило «водяных» Щукнаволока. Именно этим она объясняет тот факт, что никто на самом деле не пострадал от нападений чудовищ. Есть и еще одно косвенное доказательство ее гипотезы: до тех пор, пока мы не объявили о неспособности «водяных» видеть неподвижные предметы, они могли их видеть. Два свидетеля утверждали, что существа реагировали на людей даже тогда, когда те не шевелились. Своими словами мы модифицировали миф, люди поверили в него, приняли охотно, потому что он давал надежду, а коллективное бессознательное воплотило новый миф в реальность. Если бы мы сказали, что при встрече с лягушкой «водяные» начинают квакать, то, не исключено, они бы действительно стали квакать. Мы сами творили своих монстров — и теперь, и в далеком 1933. Вспомнить хотя бы, как модифицировался образ «водяных» — «старшие», «начальники», «водяные». Люди сами породили этих тварей, создав их в собственном воображении. «Студень» лишь помог им стать реальностью. Наркотической реальностью.

Теперь поселок очищен от скверны, и наше дело сделано. Можно успокоиться. Закончен сказ, но тайна так и осталась тайной.

Откуда взялась туча со «студнем»? Что за сооружение было в пещере на самом деле? Почему с его разрушением пришел конец иллюзии? Что за объект упал в озеро? И как он связан с тем, что происходило в поселке в тридцать третьем? На эти вопросы ответов нет.

Размышляя над этим, я постепенно прихожу к выводу, что галлюциногенные свойства «студня» — никакое не объяснение. Это лишь малый штришок к общей картине, которая куда сложнее и фантастичнее.

Здесь я выскажу свое мнение. Оно может оказаться далеким от истины, но оно так же имеет право на жизнь, как и остальные, потому что может объяснить то, что происходило в Щукнаволоке без умолчаний, которыми полна гипотеза о супернаркотике «студне».

Начну с шунгита. Этот минерал уникален для Земли и не похож ни на один другой. Во-первых, имея возраст около двух миллиардов лет, он образован биологическим материалом, тогда как самое ранее свидетельство жизни на планете мы находим лишь в кембрии — шестьсот миллионов лет назад. Откуда взялась эта странная жизнь? И что это за жизнь? Во-вторых, все породы столь древнего возраста залегают очень глубоко или уже давно «переплавились» и образовали новые. Шунгит лежит у самой поверхности Земли. Почему? Эти два вопроса уже заставляют задуматься, а прибавить к этому уникальные свойства минерала, его структуру, не похожую ни на что и встречающуюся только в космосе — и что просится на ум? Внеземной артефакт. Я не удивлюсь, если в далеком прошлом Землю посетил некий объект и оставил у нас универсальный строительный материал — шунгит. Это объясняет, почему древний минерал находится так близко к поверхности. Долгое время он хранился у нас на планете без применения, но вот пришло время строить, и осенью 1928 года в озеро близ поселка Щукнаволок опустился космический корабль.

Пять лет ушло на подготовку, а потом, в 1933 году, появилась туча.

Я до сих пор уверен, что «студень» не так прост, как кажется. Это не просто наркотик, это искусственная среда и, одновременно, способ воздействия на среду. Скорее всего, мы не знаем и десятой доли его возможностей. Очевидно, что упавший корабль и туча связаны. Корабль был первым этапом, пассивной подготовкой. «Студень» уже представлял собой активное воздействие.

Посредством этого вещества пришельцы входили на нашу территорию, используя его, в том числе, и как универсального переводчика. Взять хотя бы тот образный ряд, который медленно, повинуясь неясным и неосознанным указаниям людей, завершился существом, которое они могли бы воспринимать и с которым могли бы контактировать. Пришельцы не принуждали людей, они не были ни завоевателями, ни тиранами — они меняли их восприятие. Сдвигали точку зрения.

Но это оказалось палкой о двух концах. Возможно, они не учли или просто не подозревали о возможностях бессознательного, этого тайного оружия разума. Наверное, им еще не приходилось сталкиваться с ним. Именно там — в бессознательном — зародились новые правила игры, которые вмешались в строгую и стройную систему воздействия. Именно так мы запретили «водяным» видеть неподвижные объекты, именно так мы ограничили их возможности. Они чувствовали это и стали торопиться, пока еще могли контролировать свою искусственную среду. Видимо, они не успели. Люди вышли из-под контроля раньше, чем предполагалось. Люди меняли правила.

Монумент. Я до сих пор не понимаю, что это такое. Очевидно, именно он, его возведение и функционирование, было целью всего. Что это такое и для чего оно нужно теперь уже никто не узнает — пещера разрушена; все, что там было — уничтожено. На острове не нашли никаких пустот. Под землей не было бесконечных переходов и пещер, кроме одной единственной. Я уверен, что воздействие монумента так же сложно и многогранно, как и воздействие «студня». Просто у них разное назначение. Возможно, назначением монумента было перемещение пришельцев между их миром и нашим. Но им не удалось доделать монумент до конца. А судить о возможностях вещи по неисправному образцу трудно. В нашем случае — невозможно. Каким-то образом, нам удалось запустить механизм, и последствия оказались страшными. Тонкая и стройная система не работала так, как надо. Измененная нашими страхами, она стала их отражением, что привело, в итоге, к полному ее уничтожению. Может быть, так и было задумано: неисправность системы приводит лишь к одному результату — ее ликвидации? Звучит разумно.

Здесь можно выдумать сколько угодно гипотез. Что, кто и зачем. И все они будут иметь право на существование. Поэтому я, пожалуй, воздержусь от этого. Я верю лишь в одно — мы вступили в контакт с сущностью, которая имела разум и цель. Сущностью, родившейся не здесь и так же далекой от нас, как огни самых далеких звезд.

Иная жизнь. Разум, живущий по соседству.

Только что в комнату вошла Лена. Она принесла чистую посуду, а это значит, что мы будем сидеть, пить чай и в сотый раз рассуждать о том, что произошло с нами в Щукнаволоке. Мы будем спорить. Будем фантазировать.

Игорь и Виктор Анатольевич не присоединятся к нам. Они не хотят вспоминать события лета. Они читали отчет Лены и приняли ее гипотезу с горячей лояльностью испуганных до предела людей. Отчет успокаивал их. Давал простое и понятное объяснение. Галлюцинации. Больше они ничего не хотят знать. И я их не виню. Каждый человек может вместить лишь то, с чем способен справиться.

Но я знаю точно, что никогда больше не приеду в Щукнаволок. Я буду сидеть здесь и спорить с Леной, пока ускользающая память не освободит и меня.

Электронное письмо, отправленное через дата-центр «ЭГРАЯ» спустя две недели после возвращения экспедиционной группы.