Глава 6. Зелёный

Йози как-то незаметно влился в мой автосервис. Сначала просто сидел на чурбачке, пока я ковырялся, развлекал беседой. Потом стал подавать инструмент и всякое «подержи, будь другом тут, пока я не прихвачу…», потом сам взялся за ключи, и… В общем, в какой-то момент я, как честный человек, решил оформить наши отношения официально.

– Йози, – сказал я как-то вечером, получив тощую стопку купюр от довольного клиента, – я нифига не бухгалтер, так что давай тупо бабки пополам?

– Не вопрос, как скажешь! – улыбнулся в своей слегка отстранённой манере Йози.

И я, как полагается, торжественно вручил Йози кольцо. С запасными ключами от моего гаража. Ну, мало ли, припрётся клиент, а я за пивом ушёл. В ответ Йози добавил номер своего старого мобильника «Нокия» к моему на картонке «В ворота не стучать, звонить в мобило!». Вот так и расписались. Теперь у нас была официальная пара неофициальных автомехаников. Хотя осталось у меня ощущение, что пофиг было Йози на эти деньги – весьма небольшие, кстати. Чего-то другого он от меня хотел. И вовсе не того, чего вы, может быть, подумали – он уж точно не по этим делам. Какой-то непростой имелся интерес, не сиюминутный. Но я не будил лихо, не искал от добра добра, не лез поперёк батьки в пекло – в общем, оставил гипотетическую проблему на потом. Если она мне не мерещилась, конечно.

Йози ждал, похоже, вопросов насчёт Валидола и странной их тусовочки, но я темы нарочито избегал – чувствовал, что это чужие секреты, которые мне, откровенно говоря, лишние. Было у меня ощущение, что коготок увязнет – всей птичке пропасть. Не то чтобы боялся, но и совать нос в чужие проблемы совершенно не спешил. Йози намекал пару раз, что не прочь поговорить, но я сразу с темы соскакивал, а он не настаивал. А может, мне всё это мерещилось. Если бы я разбирался в людях, не жил бы в гараже, перебиваясь между депрессией, пьянством и авторемонтом. Так что меня лучше держать подальше от социума, а социум – от меня.

Йози оказался виртуозным, нечеловеческой прозорливости диагностом. Я и сам считаю себя неплохим специалистом, и не без оснований – но у него был настоящий дар. Человек-рентген. Сначала он его как-то стеснялся – давал мне время определить сложную неисправность привычными методами. Ну, там, компрессию померить, провода со свечей посдёргивать, оценить искру и прикинуть фазу. Выкрутить свечи и посмотреть на нагар. Вытянуть щуп и понюхать масло. Сунуть ладошкой в выхлоп и растереть по руке копоть. Сдёрнуть сапун и посмотреть на дымок… В общем, все те маленькие хитрости, которые использовали механики до появления диагностических разъёмов. Надо сказать, я практически всегда попадал в цель – ну, то есть, если неисправность имеет понятную симптоматику, то фиг я ошибусь. Знаний хватает, логика работает. Но если внешние проявления наводили меня на ложные выводы, то вот тут Йози начинал этак забавно мяться и ёрзать. Неловко ему, деликатному, было сказать, что я сейчас херню спорол. Начинал издалека наводящие вопросы задавать:

– А вот не может ли быть, коллега, что это не датчик Холла дурит? Ведь аналогичный симптом может в некоторых редких случаях давать проворот шестерни распредвала?

Я поначалу ещё пытался с ним спорить:

– Но, коллега, тогда бы у нас угол опережения убегал бы!

Йози вежливо настаивал:

– Но, если, скажем, штифт срезало не до конца, а только с одной стороны, и угол убегает только на больших оборотах?

– Йози, ты теоретически прав, – горячился я, – действительно, симптомы были бы такими же, но датчик Холла куда более вероятен! Опять же, датчик-то вот он, а до шестерни ещё разбирать и разбирать…

Однако я, как настоящий индеец, не наступаю на одни грабли больше двух-трёх раз. Поэтому, когда Йози в очередной раз начал мяться и стесняться, то я так и сказал ему, со всей пролетарской прямотой:

– Йози, какого хера? Чего ты жмёшься, как пионер в борделе? Видишь, в чём засада – говори прямо, меня это не напрягает вообще ни разу.

Йози долго о чём-то размышлял, после чего спросил у меня, кто такой «пионер» и почему он в борделе жмётся. Была у меня мысль сказать: «Йози, мне пофиг на твои секреты, но ты такими вопросами конкретно палишься». Но не стал всё же. Сделал вид, что это вообще нормально, – не знать, кто такие пионеры. Подумаешь.

Что такое «бордель», он, что характерно, не спросил.

Вот тут-то у нас дело и пошло. Ну, то есть, не сразу, конечно, мне пришлось на него ещё пару раз рявкнуть – отчего-то он ужасно стеснялся своего таланта к диагностике. И уж точно никогда не делал этого при клиентах. До смешного доходило – пока я всё обслушивал, обстукивал, да выхлоп с умным видом на палец пробовал, Йози мне уже из-за спины клиента семафорил. Мол, знает он, в чём тут дело. Но я доводил весь спектакль до конца – отчасти из упрямства, а отчасти из интереса – смогу сам угадать? Ну и, конечно, чтобы клиенту не казалось, что всё это так легко. Если он будет думать, что диагностика – это просто, то фиг он за неё заплатит. Приходится на публику лоб морщить.

Через некоторое время у нас появилась даже некая репутация – к нам стали отправлять «сложные случаи»: когда такие же щупальщики-нюхальщики, как я, не сумели понять, в чём беда, а «диагностическое вскрытие» делать неохота или сцыкотно. Вскрыть-то ты его вскроешь, а ну как обратно не соберёшь?

Так что клиент к нам неожиданно попёр. Мне пришлось даже арендовать за символические деньги у соседа-пенсионера смежный бокс, чтобы загнать туда УАЗик, с которым все внезапно стало плохо. В один прекрасный день в моторе отчётливо проявился тот самый подозрительный призвук, который меня напрягал с самого начала. Я было подумал, что цепляет крыльчатка: звук был лёгкий и жестяной, с частотой коленвала. Открыл капот – нормально всё с крыльчаткой, но звук никуда не делся, вроде даже нарастает. Звук моторный, но не «нутряной». То есть не поршневая, не колено и не прочие тяжёлые внутренние потроха. Близко к поверхности. Первая мысль, естественно, – коромысло расконтрилось и клацает. Снял крышку клапанной коробки – всё в идеале, зазоры прекрасные.

Вскоре двигатель отчётливо затроил и стал терять мощность. Не зря говорится: хороший стук наружу выйдет. Мотор умирал, но не сдавался: три цилиндра, два, один, последние вспышки… В ворота гаража я въехал на стартере.

Полез снимать крышку распределительного механизма – и выяснил, что фиг я её сниму. Ибо для этого надо открутить болт храповика, а он, зараза, на 46. А где ж я вам вот прям тут возьму ключ на 46? Сроду у меня таких ключей не было, нафиг бы они мне сдались? На следующий день потащился на рынок к Валидолу – за эпическим ключом на 46. А к кому ещё? В магазинах такого инструмента нет. Изрядная железяка, таким ключом, наверное, натяг подшипников земной оси регулируют. Валидол ключ продал, но посмотрел скептически и предложил «заезжать, если что».



Расследование показало, что рассыпалось седло выпускного клапана второго цилиндра. И, рассыпавшись, эта твердосплавная железяка прожевала голову, поршень и стенку гильзы, сделав неслабый задир. Некоторые кусочки ухитрились через впускной коллектор залететь и в другие цилиндры, наделав там бед. В общем, причина поломки ясна, но последствия не радуют: поршневая под замену, голова под замену. Самое обидное в том, что мне это лопнувшее седло Сандер с Йози предсказали ещё месяц назад, а я, дурак, не послушал. Что б мне тогда головку не снять? А теперь мотор так хорошо и качественно убит, что, ей-богу, хоть выбрасывай.

Я, признаться, от этих новостей совсем загрустил. Вот так возишься-возишься, силы, время и деньги тратишь – а тебе Мироздание в ответ такую бяку. И что вот мне теперь со всем этим делать? У меня бюджета на капиталку двигателя не предусмотрено. И так прикидывал, и этак – и всё выходила жопа. Головку блока уж точно на выброс, она зажёвана. Поршневую группу всем комплектом – в помойку по той же причине. Два цилиндра задраны – значит, нужен новый комплект гильз. Ну, а коленвал – это только тронь, как минимум шейки точить под ремонтный размер, а значит, и комплект вкладышей. Ого-го какой бюджет выходит.

Я расстроился. Я впал в уныние. Я начал жалеть себя. Я надрался.

Всё возвращалось на круги своя: я опять сидел на крыше гаража с бутылкой, пялился на Луну и предавался мрачной медитации. И опять я не заметил, как у меня появилась компания. На этот раз, впрочем, меня посетили сразу двое – Сандер и Йози. В какой-то момент я вдруг заметил, что они сидят рядом со мной – Йози на проволочном ящике для бутылок, валяющемся тут со времён соцреализма и обменной тары, а Сандер просто так, на крыше, обхватив руками поджатые к груди колени.

Я протянул Йози бутылку, он молча взял и, отхлебнув из горлышка, отдал обратно. Сандер помотал головой в отрицательном смысле – никогда не видел, чтобы он пил. Мы сидели, мы молчали, и это было довольно неплохо. Мне стало легче. Я пришёл в достаточную гармонию с миром, чтобы понять, что сломавшаяся железяка – это просто сломавшаяся железяка, а не крушение чего-то там. Мне не потребовалось это обсуждать с Йози или искать сочувствия у Сандера – само прошло.


Когда я выпиваю единовременно большое количество алкоголя, я:

а) становлюсь заметно глупее;

б) начинаю гораздо лучше относиться к людям.

Является ли Б следствием А, я установить не могу, потому что см. пункт А.

Загрузка...