Декан в моей голове

Глава 2

С Риком мы сдружились еще на первом курсе на почве учебы: и мне, и ему было интереснее провести время в библиотеке, чем на вечеринке, как многим нашим однокурсникам.

В романтическом плане мы с Риком друг друга не интересовали, у него еще с третьего курса есть постоянная девушка из портальщиков, я тоже всегда вызывала интерес у противоположного пола. Ни первое, ни второе дружить нам не мешало.

Так что сейчас я очень обрадовалась его визиту.

– Привет, пропавшим, – весело заявил друг. Что мне в нем нравилось – всегда прекрасное настроение и неистребимый оптимизм. Правда, иногда это бесило.

«Джойс, даже не вздумайте упоминать обо мне».

– Привет, – я натянуто улыбнулась. Говорить при Гайере не хотелось. Получалось, что я утаиваю важное – что нас слышит третий человек. А сообщить, что сознание профессора попало в мою голову и теперь подслушивает, нельзя, я и сама это понимала.

– Что с настроением? – друг притащил стул и уселся возле моей кровати. – И самочувствием? Меня и сегодня не хотели к тебе пускать, но я настоял.

– Ничего… нормальное.

– Этель, – он посерьезнел. – Что-то серьезное? С магией?

Видимо, по моему лицу прекрасно видно, что ничего у меня не нормально.

– Нет. Рик, я… не могу тебе всего сказать, – опустила взгляд на свои руки. – Прости. С магией все в порядке, и чувствую я себя тоже хорошо.

– Ну, ладно, Этелька, – мне нравилось, когда Рик меня так называл – так мило и как будто по-родственному. Наверное, я давно относилась к нему, как к старшему брату. – Если нельзя все рассказать, ничего. Давай лучше я тебя поразвлекаю. Знаешь, что случилось после взрыва? Кошмар же! Сейчас расскажу.

И Рик принялся в своей манере с юмором и забавными комментариями рассказывать, в общем-то, довольно неприятную историю. Как упали я и Гайер, как у всех заслезились глаза от вспышки, а у тех, кто находился от меня близко – у Рика в том числе – сильно заболела голова. Как сработала тревожная магия, и довольно быстро в помещение ворвались другие профессора и целители. Как унесли нас с профессором и остальных тоже забрали в лечебницу лечить глаза и пить обезболивающее. Как ректор вызывал чуть ли не всех на персональную беседу о том, что случилось на уроке.

– Больше всего, наверное, смог сообщить только я – не зря же я не сводил с тебя глаз. Этель, что вообще с тобой происходило? Карликовые эльфы похитили твой разум? Опоздание – в первый раз за время учебы, между прочим! И тут еще этот взрыв! Признавайся, кто ты и куда дел Этель Джойс!

Я фыркнула, пытаясь сдержать смех. Только сейчас напряжение последних двух суток начало потихоньку спадать. Рик всегда умел поднять мне настроение или утешить.

Шуточно подняла руки.

– Сдаюсь, сдаюсь, все расскажу, и даже без пыток!

Рик откинулся на стул, широко улыбаясь.

– Ну, давай!

Я помнила про Гайера, но желание поделиться с другом переполнило.

– Рик, ты не поверишь, но я придумала тему диплома! До пяти утра делала записи, не могла оторваться.

Друг застыл, с недоверием посмотрел на меня, словно пытаясь понять, серьезно ли я говорю. А потом расхохотался.

– Этель, ты сумасшедшая! Даже я не так повернут на учебе, как ты. И я всегда говорил, начни уже снова с кем-нибудь встречаться, глядишь, найдешь для себя больше интересного, чем рефераты и доклады.

– Да иди ты, – у меня вспыхнули щеки. Сразу ощутила, что мы тут не вдвоем и намеки Рика точно не предназначены для лишних ушей.

– Так что за тему ты придумала?

Вздохнула. Не хочу говорить при Гайере. Хотя куда деваться, если нам еще несколько месяцев соседствовать в моей голове, то он и так узнает.

– Это артефакт. Мы же можем защитить диплом по любому изучаемому предмету. Я выбрала артефакторику… выберу, наверное…

– Ух ты, неожиданно. При твоей нелюбви к предмету и преподавателю, – Рик удивленно покачал головой.

«Что-что там про преподавателя?», – встрепенулся Гайер.

– Главное, чтобы диплом нравился, – постаралась увести беседу в другое русло. И одновременно ответила Гайеру:

«Это неважно».

– Так и что ты придумала? – спросил Рик.

Тут я могла собой гордиться.

– Это обезболивающий артефакт, Рик!

– Да ладно, – вытаращился друг.

«Его нельзя сделать!», – заявил Гайер.

– Я знаю, что таких еще никто не делал, – ответила сразу обоим. – И все попытки кончились неудачно, но у меня появилась гениальная идея насчет основы. В общем, я уверена, что все получится!

– Даже не знаю, – протянул Рик, но сразу встрепенулся. – Вообще, это круто, если ты такое сделаешь, для тебя откроется дверь любого университета, в магистериум с руками оторвут.

А Гайер, который уже успел ухватить мою мысль насчет основы, задумался и выдал к моей искренней радости:

«Интересная задумка. Может, и получится. Надо тестировать».

Это же признание именитого и умного преподавателя, изобретателя, в конце концов! На фоне этого все наши разногласия и даже его нахождение в моей голове на какое-то время отошли на второй план. Меня переполняла радость, с губ не сходила улыбка.

Рик, видя такую реакцию и приняв ее насчет своих слов, начал подшучивать в своей манере, и мы еще с полчаса болтали о разном. Даже Гайер не вмешивался, что меня только радовало. А потом пришел Хенкс с заявлением, что переутомлять меня нельзя, и вообще мне пора спать.

Я не спорила, Рик тем более, так что скоро я уже приготовилась ко сну, несмотря на то, что время для этого было раннее. Все-таки сейчас я намного больше выматываюсь за день.

На этот раз сон мне приснился какой-то путанный. Мы с Гайером от кого-то убегали, что-то искали и никак не могли найти, потом и вовсе упали с какой-то скалы.

Первые слова, которые я услышала после пробуждения, были:

«Джойс, я никогда столько во сне не бегал, как этой ночью!»

Да, Гайер был злой и, кажется, невыспавшийся. Впрочем, это скорее я злая и невыспавшаяся, а ему просто деваться от моего состояния некуда. А профессор продолжил:

«В следующий раз тему сна выбирая я!»

«А это разве возможно?», – вяло удивилась я, поднимаясь и начиная готовиться к новому дню.

«Я читал о такой практике… Посмотрим. Вообще, нас когда выписывать собираются?»

Я споткнулась при его этом «нас» и чуть не упала.

«Хм, вас, Джойс, выписывать точно еще рано», – хмыкнул он.

«А вас без меня не выпишут», – огрызнулась я и отправилась искать Хенкса.

Целитель оказался в своем кабинете и при виде меня обрадовался. Снова провел нужные магические исследования и разрешил покинуть лечебницу, наказав еще несколько дней пить восстановитель для магии.

– И да, Этель, – спохватился он, когда я уже была готова лететь к себе в палату за вещами. – Ректор Блимс просил тебя зайти к нему сразу после выписки.

– Хорошо, – кивнула я.

В палате быстро сменила больничный халат на одежду, в которой меня принесли. Хорошо, что она не пострадала. Хочу в душ и срочно!

«Джойс», – позвал Гайер, когда я готова была бежать в свою комнату в общежитии. – «Загляните, пожалуйста, ко мне в палату. Хочу взглянуть на свое состояние».

Мне было несложно, поэтому я согласилась на просьбу. Тело Гайера отыскалось не сразу, мне пришлось чуть ли не пытать практикантку, чтобы она провела к нему.

Профессор занимал отдельную хорошо обставленную палату. Когда я проходила практику в лечебнице, меня сюда не пускали, ограничили мою работу только общими палатами. А такие предусмотрены для сотрудников академии или гостей.

Я прошла прямо к кровати. Гайер выглядел спокойно, расслаблено, как будто просто спал. Черты лица правильные, ровные, русые волосы с золотистыми всполохами коротко острижены. Вроде всегда видела такого Гайера, но сейчас он стал странно притягательным…

«Тело дышит, все нормально», – заявила Гайеру в голове, стараясь отвлечься от непозволительных мыслей. Благо, он не стал их комментировать.

«Да», – с заминкой откликнулся он. – «Наложите анализирующее заклинание, Джойс».

Я только рада потренироваться. Заклинание выявило, что «пациент» полностью здоров, и на него наложен стазис. Так человек может хоть годами лежать без особого вреда для здоровья.

«Отлично. Пойдемте, Джойс».

Мне показалось, что Гайер теперь старается побыстрее меня от своего тело увести. Ну и ладно, я не против.

В общежитии, когда я оказалась в своей комнате, до меня окончательно дошло, что я теперь всегда не одна. В лечебнице воспринималось тяжело, но как-то не так, а сейчас в привычной обстановке снова накатило отчаяние: не хочу так, не хочу с ним находиться здесь, это слишком личное. Я замерла посередине комнаты, пытаясь сдержать слезы.

«Джойс», – тихо позвал Гайер.

«Только молчите!» – отрезала я.

Но его голос вывел из ступора, и я пошла собираться в душ. В лечебнице душевые, конечно, предусмотрены, но мне некомфортно там мыться еще с моей практики. Кабинок всего две, и вечно очередь. И нет разделения на мужские и женские. В общежитии было намного лучше, а в это время дня еще и абсолютно пусто – все на занятиях.

Еще хорошо, что я жила одна – моя соседка год назад вышла замуж и переехала в город к мужу, но оставила за собой комнату. Иногда забегала сюда сменить одежду, но все реже.

Я быстро взяла необходимые вещи, прогнав мысль, что Гайер увидит мое белье, и потопала к женским душевым. И всеми силами пыталась не думать о том, что сейчас придется мыться при постороннем мужчине. И он будет не просто смотреть, но и все почувствует. Душу переполнял дикий коктейль из злости, отчаяния и беспомощности.

Наверное, так быстро я не мылась никогда в жизни. Я любила воду, постоять подольше под струями. Вода всегда наполняла меня энергией, а водные заклинания давались легче остальных. Но сейчас моей скорости можно было позавидовать – три минуты, и я была готова. И впервые проигнорировала большое зеркало, установленное на выходе из душевых – единственное, где можно было разглядеть себя в полный рост. Раньше я бы зависла перед ним минут на десять.

В общежитии быстро переоделась и высушила волосы. Все, я была готова для разговора с ректором.

Блимс обитал на последнем – десятом – этаже. А поскольку студентам использовать стационарные порталы запрещалось, мне пришлось плестись по лестнице. Жду не дождусь поступления в магистериум. Помимо прочего потенциальные магистры пользуются всеми благами академии, предназначенными для преподавателей и сотрудников.

Секретарь была предупреждена о моем приходе и сразу пропустила в кабинет. Здесь я еще ни разу не была, но обстановка впечатляла: дорогая, можно даже сказать, роскошная.

– Присаживайтесь, мисс Джойс, – ректор при моем появлении поднялся в знак уважения и указал на обитое тканью кресло для посетителей. Не ожидала от него. Хотя сейчас я и не просто студент, а студент, который может доставить проблемы, например, болтливым языком. Или оказать помощь.

Я заняла указанное место и уставилась на мужчину в ожидании. Тот тоже присел за стол и переложил свои бумаги.

– Мисс Джойс, как вы понимаете, ситуация у нас неординарная. Прежде всего, хотелось бы узнать, все ли в порядке с вами в моральном и психологическом плане. Я понимаю, что нахождение в вашем сознании чужого, постороннего сознания, еще и мужчины, вашего преподавателя, не может проходить легко и приятно, но прошу ответить честно и открыто.

Я не знала, что на такое сказать. Еще и от Гайера почувствовала волну недовольства. Я бы даже сказала, что он уязвлен. Пожала плечами:

– Вы сами сказали, ректор Блимс, что это не может быть легким и приятным. Я все же не теряю надежды, что совсем скоро все образуется и сознание профессора Гайера вернется в свое тело.

Вот так. Вежливо, но и показала, что я не восторге.

– К сожалению, быстро не получится, – нахмурился ректор. – Менталисты не нашли выход. Я провел совещание по этой проблеме с другими преподавателями и консультировался с некоторыми компетентными магами, но толкового выхода так никто и не предложил. Быстрого, по крайней мере. Остается только попробовать разработать специальный артефакт.

– Да, профессор Гайер упоминал об этом, – кивнула я.

– Тогда я отдам соответствующее распоряжение…

«Джойс, я сам хочу разработать артефакт. И собрать тоже».

– Профессор Гайер хочет сам этим заняться.

Ректор удивленно поднял брови.

– А получится? – спросил с явным сомнением. Это он во мне сомневается или в Гайере?

«Скажите, что я уже работал с артефактами такого вида и лично разработал три совершенно новых целительских артефакта, о чем он должен помнить. А вашего уровня магии хватит сполна на все закрепляющие заклинания».

Я послушно все повторила ректору, и тот согласно кивнул.

– Хорошо, раз Исай так хочет, пусть. К тому же, он уже в курсе дела, не придется тратить время на объяснение ситуации. Я выделю вам отдельную лабораторию под такие цели, – он что-то черкнул у себя в бумагах. – Теперь нужно обсудить вопрос занятий. Мисс Джойс, вы же понимаете, что квалифицированный преподаватель и изобретатель такого уровня не может тратить время на лекции и домашние задания?

Вот тут я почувствовала неладное.

– Что вы хотите сделать? – тихо спросила, все еще не веря.

– Разработка и тестирование нового артефакта все равно займет несколько месяцев. Я бы предложил вам пройти программу пятого курса еще раз – со следующего сентября.

– Остаться на второй год? – возмущенно переспросила. Да как ему в голову пришло! Это же унизительно, смотреть, как твои бывшие однокурсники разлетаются кто куда хотел, начиная работать, а ты все еще учишься. Да и как родителям смотреть в глаза после такого? Я же лучшая на курсе!

– Тогда другой вариант, – тут же продолжил Блимс, – вы продолжите обучение, но по сокращенной программе. Максимально уберем теоретические занятия и сократим практику. Вам все равно нужно будет время на артефакт, мисс Джойс, совмещать и то, и то не получится, маховик времени еще, к сожалению, не придумали. И я предлагаю вам это, только потому что знаю о ваших успехах. Другому студенту даже не заикнулся бы о втором варианте.

– Х-хорошо, – с сомнением и нежеланием выговорила я. Я люблю учиться, люблю узнавать новое, и занятия меня ничуть не тяготили. Но другого выхода я тоже не видела.

– Отлично, – кивнул Блимс. – Теперь перейдем к занятиям профессора Гайера.

Я округлила глаза. Он же не хочет заставить меня еще и преподавать?

– Все преподаваемые им дисциплины, к сожалению, отдать другим преподавателям не получится. Я смог распределить студентов других факультетов, сократив им часы, но с артефакторами не знаю, что делать. Обязанности декана передал твоему заместителю, Исай, и пятый курс, но Рикардию тоже нужно когда-то спать и есть. Так что жду твоих предложений, что делать с остальными студентами.

Гайер, взяв минуту на размышления, откликнулся:

«Четвертому и третьему нужно сократить теоретическую программу и поставить больше самостоятельных занятий. Их можно отдать Кертсу, он хоть и в магистериуме учится, но толковый парень. У первого курса сокращать ничего нельзя, пусть у них ведет Ямир, у него вроде должны были остаться дыры в расписании», – Гайер подождал, пока я все передам ректору и продолжил: – «А вот второй курс, как я понимаю, отдать совершенно некому?».

– Верно, – откликнулся Блимс, когда я передала ему вопрос.

«Тогда, мы могли бы сами их взять».

Я открыла рот, чтобы передать его слова, но тут до меня дошел их смысл. Что?

«Кто «мы»? В смысле, «сами»? Я не хочу преподавать, мне и так снизили учебную нагрузку, еще и артефакт делать».

«Мы все успеем, Джойс. К тому же…»

«Нет!», – перебила я его. – «Профессор, с меня и так довольно всего этого, хватит взваливать на меня все новые обязанности. Я и так согласилась делать артефакт, хотя мы могли бы спокойно доверить его другим артефакторам».

«Джойс, я понимаю, но поймите и вы – студенты несколько месяцев не смогут проходить профильную программу. И нет, нанять нового преподавателя тоже не получится – по крайней мере, до конца года. Вот в следующем сентябре – да, я смог бы подобрать целых трех человек на замену, но сейчас это невозможно».

«Профессор Гайер, вы подумайте, как это будет выглядеть! Я будущая целительница – и преподаю у второкурсников-артефакторов?»

«У меня где-то валялся кулон с иллюзией, наденете – и никто вас не узнает».

«Нет»

«Джойс… А давайте меняться? Я помогу вам с дипломным проектом – тем самым обезболивающим артефактом – а вы мне с преподаванием?»

Я замерла. Предложение было интересное… Сама бы я, наверное, потратила уйму времени на разработку – и то не факт, что все бы поучилось. А с помощью Гайера горы можно свернуть!

– Мисс Джойс, – окликнул ректор Блимс. Я совсем про него забыла, уйдя в беседу с Гайером.

– М-м. Профессор Гайер хочет, чтобы я – под его руководством – преподавала у второкурсников.

Ректор поднял брови в удивлении.

– Хм, интересное решение… Дайте-ка подумать, – он склонился к своим бумагам и начал что-то черкать. Поднял голову. – Что ж, думаю, с учетом сокращения часов у вас и у них, можно и успеть все.

– Но вы же сами говорили, что из-за необходимости делать артефакт я не смогу проходить свою программу! – я-то надеялась, что ректор будет на моей стороне.

– У второго курса не такая сложная программа. Если что, больше часов вам на учебу сократим, – отмахнулся Блимс.

Я еще пыталась спорить, но эти два упертых светила науки не переупрямишь. В итоге решили, что мне из занятий оставляют только половину целительской практики, урезают всю теорию, оставив её на самостоятельное изучение, дают второкурсников с урезанной программой, ну и разработку артефакта для возращения сознания Гайера в его тело.

И как я могла во все это вляпаться?!

Перед моим уходом ректор выдал мне целую связку кулонов-ключей: от кабинета Гайера, лаборатории и, к моей огромной радости, ключ доступа ко всем порталам внутри академии.

Надо ли говорить, что возвращалась я от ректора хоть и раздраженная, но ключи немного примирили меня с действительностью. А послезавтра мне предстоял уже первый урок у артефакторов.

«Джойс, нам надо в мой кабинет», – заикнулся Гайер, когда я пришла в свою комнату и уселась за стол.

«Я с места не сдвинусь, пока вы не начнете обучать меня защите мыслей», – заявила ему. Он обещал, а я уже и так во многом пошла на уступки.

Гайер был недоволен, я это почувствовала. Вообще я заметила, что его эмоции иногда прорываются, и я могу их определить. Интересно, от чего это зависит?

«Давайте хотя бы вечером? У нас полно дел сейчас».

Я вздохнула. Чувствую себя куклой, которую дергают за ниточки.

«А вечером обещаю, начнем обучение. И кстати возьмем у меня одну книгу, которая пригодится вам для диплома», – продолжил Гайер, уже каким-то искушающим тоном.

«Ладно, ладно, идем».

Кабинет Гайера охраняла настоящая мегера, чудовище, принявшее вид приличной тридцатилетней женщины с собранные в пучок светлыми волосами. Нет серьезно, это не секретарь, а какой-то цербер. Я полчаса потратила на объяснения и потрясание перед ее носом кулоном-ключом к кабинету. В итоге она еле-еле согласилась связаться по магофону с ректором и уточнить у него. Блимс, к его чести, сразу оговорил, что я допущена в кабинет вплоть до полной выписки профессора Гайера и имею право оставаться там одна.

И вот долгожданный момент, когда я наконец выпроводила эту ужасную женщину, захлопнула дверь, закрылась на два поворота замка и устало опустилась на стул.

Даже не знала, что сказать, у меня в мыслях были одни нелицеприятные эпитеты.

«Мда», – протянул Гайер. – «Со мной она так себя не вела… Даже не знаю теперь, уволить её по возращении или наградить за усердие…».

Вот так ситуация! У меня вырвался один смешок, затем второй, и наконец, не выдержав, я расхохоталась. Нервное напряжение, все пережитые события, все это вылилось в истерику, и я хохотала как ненормальная, вытирая выступившие слезы. Гайер пытался меня утихомирить, но куда там.

– Всё, всё, я успокоилась, – проговорила я. – Профессор, а тут хоть звукоизоляция есть?

Впервые обратилась в Гайеру вот так, вслух, а не про себя, и это напомнило о нашей ситуации, мигов отбив все желание смеяться.

«Да, есть, не переживайте. Камила не вызовет лекаря-психиатра из-за вашего истерического смеха», – ответил он.

Ах вот как её зовут – Камила.

«Ладно, давайте к нашим делам. Что мне нужно делать?»

В следующие несколько часов я с головой окунулась в будни Гайера – преподавателя и изобретателя. Сначала учебные планы, конспекты для занятий, списки студентов с их оценками, репетиция урока, который я проведу в понедельник и инструкции, что делать на случай непредвиденной ситуации вроде взрыва, цунами или землетрясения.

«Какое землетрясение, о чем вы вообще?», – взвыла наконец я.

«Джойс, мастерить артефакт – это вам не зелье варить», – отрезал Гайер серьезным тоном. – «Если зелье может только выплеснуться из котла, то неправильно сделанный артефакт может намагичить в учебном классе что угодно. Я за свою практику трижды убирал последствия землетрясение, и да – одно из них устроили второкурсники. Маловероятно, что в течение вашего преподавания что-либо случится, я буду рядом, а класс оборудован много лучше, чем раньше, но предупредить вас я обязан».

Потом последовала подготовка к разработке артефакта. Нужно было чертить огромную схему-связку основы и наполнителей, учитывая действие каждого из них, их работу при взаимодействии с другими, да еще и влияние на каждый элемент необходимых заклинаний.

«Все, Джойс, на сегодня», – устало заметил Гайер, когда я вяло стирала со схемы очередной неудачный наполнитель, пытаясь не клевать носом.

Хорошо хоть обед и ужин мне доставили прямо в кабинет – очередная привилегия преподавательского состава. Но я была выжата как лимон – какие уж тут занятия по защите мыслей.

Тяжело поднялась и, оставив на столе схему, поплелась к себе. Гайер молчал, видимо тоже устал. Меня хватило только на то, чтобы через порталы добраться до своей комнаты и растянуться на кровати.

Уснула я мгновенно, а проснулась все-равно какой-то разбитой. Мне что-то снилось, но вспомнить не получилось, это было что-то путаное и не особо приятное.

«Сегодня занимаемся артефактом?» – спросила у Гайера за завтраком.

Столовая в это время еще пуста: несмотря на усталость, встала я относительно рано. Рика тоже не видно, надо будет найти приятеля, а то ведь так и не виделись после выписки.

«Да, схемой».

«Хорошо», – кивнула.

В этот раз мегеры на своем месте еще не было, так что я без проблем прошла в кабинет и снова заперлась. Подошла к столу.

«Профессор Гайер, вам не кажется, что мы все оставляли несколько не так?»

«Что вы имеете в виду?»

«Смотрите сами, схема криво лежит. Может, кто-то зашел и…».

«Джойс, это глупости, никто не мог проникнуть в кабинет. Даже у Камилы нет единоличного доступа, ключ работает, только когда кабинет уже открыт моим».

«Но я точно помню, что схема лежала ровно, а сейчас один край свисает!»

Гайер помолчал.

«Может ветер?»

Я покосилась на закрытые окна. Ага, проник, все сместил, а потом сам за собой окошко закрыл.

«Да что угодно может быть, даже магическая волна! Прошла сквозь здание из-за какого-нибудь сбоя у некромантов и сместила. Джойс, садитесь лучше за работу».

Я неохотно повиновалась.

Вообще работать со схемой оказалось очень увлекательно. Сейчас утром, на свежую голову, я это поняла и даже иногда сама Гайеру предлагала какие-то решения. Пока он ни одно не одобрил, но все равно я с огромным удовольствием под его руководством чертила и выводила малопонятные формулы.

Больше всего поражал объем его знаний и то, как он в уме просчитывал все эти связи, а ведь у каждого наполнителя могут быть сотни вариантов его действия в зависимости от того, как и с чем он соединен. Гайер мог сходу определить, как тот или иной элемент будет влиять на основу или другие элементы. Мне оставалось только все просчитать в связке с заклинаниями, но все равно я безуспешно пыталась скрыть восхищение… А в ответ иногда ловила отголоски… нет, не гордости, но какого-то странного удовлетворения с нотками бахвальства.

Хорошо хоть мы оба не комментировали эмоции друг друга!

Про обед вспомнил Гайер, да и то, когда тот был уже в самом разгаре. Я решила не вызывать блюда сюда, а пройтись до столовой: и переключусь немного, и есть вероятность встретить Рика.

Когда я не дошла до столовой каких-то пару десятков шагов, Гайер вдруг как-то странно встрепенулся и словно к чему прислушался.

«Джойс, нам надо срочно ко мне в палату…»

«Зачем?» – я остановилась в удивлении и почувствовала исходящую от него тревогу, почти панику.

«Быстро, Джойс!», – вот теперь точно паника.

И я побежала в лечебницу.