Когда мы наконец-то добрались до реки, то я почувствовал большое облегчение. Все это время я нет-нет да и раздумывал, каким же дебилом я окажусь, если никакой реки на самом деле не будет. Однако река была, да еще и какая.
Минимум сорок метров было до противоположного берега, а сам поток был достаточно быстрым. И кроме того, оказавшись на берегу реки мы смогли увидеть хоть и издалека сам город. Трехэтажные пирамиды, которые больше напоминали зиккураты чем жилые дома, оставляли мрачное впечатление об этом городе.
Наверняка когда-то в седой древности, этот город был невероятно красив. А вот обитающие там разумные точно были большими любителями тьмы и смерти. Только теперь мне стало понятно, почему жала пчелок оставляли такие последствия на плоти. Все дело в энергии смерти. Сильно разбавленной тьмой, но все же.
Было бы вообще не удивительно, если бы в этих городах было полно нежити. А возможно, что инсектоиды давно уже вычистили города от нежити, или же плотно сотрудничают с ними. Последнее было гораздо более вероятно.
Если не считать жажду сделать из всех живых подобных себе, то нежить, наверное, была бы самой миролюбивой и разумной расой. Сами подумайте, никаких амбиций, похоти, лжи, предательства, зависти и много чего еще. Все это разумный получал от тела, от разных гормонов, бактерий и прочих элементов тела. А вот у нежити только костяшки в основном. Ну а стремление убивать всех встречных и сделать из них нежить, по сути является извращенным инстинктом размножения. Да и то, прожив хотя бы пару веков, любой лич учиться взять под контроль свои инстинкты, и вот после этого с этими ребятами можно иметь дело, если предварительно составлен нормальный и взаимовыгодный договор.
— Теперь то мы можем обустроиться и нормально отдохнуть? И когда ты уже начнешь заниматься?
— Пока что нет. Нужно найти пологий холм. Наверх по течению мы пойти не можем, там город. Так что нужно идти вниз по течению. За сегодня точно найдем нормальное место.
— Я так и не поняла, что за место ты ищешь и почему.
— Просто давай шагать. Рано или поздно найдем подходящее место. А вот когда очистим местность вокруг лагеря, тогда и начну практиковаться.
— Ладно. Буду надеяться, что ты знаешь, что делаешь. Иначе мы сдохнем от холода рано или поздно.
— Надейся, но не очень. Пошли.
На этот раз удача была на нашей стороне, так что удачное место нашлось быстро. Уклон был примерно в тридцать градусов, и он постепенно поднимался все выше, пока не превращался в обрыв, из которого можно было упасть в реку.
Единственным минусом был мааааленький мишка, который спокойно лежал под огромным деревом и внимательно смотрел на нас. Когда я говорил маленький, все ведь услышали оттенки сарказма? Ведь в холку медведь возвышался на три метра, а в длину все шесть, наверное.
— Ты ведь сможешь завалить эту тварь. Он должен быть не очень быстрым.
— С чего ты взяла? Медведи очень даже быстрые и ловкие, чтобы ты знала. А это не обычный медведь, как и все животные в этом мире.
— И что нам делать?
— Ты неправильно поняла. Нам уже поздно что-то делать. Зверь нас не отпустит. Не смотри на то, что он так лениво лежит. Он надеется, что мы подойдем еще немного и сэкономим ему силы. А так, мы уже его добыча.
— Тогда почему ты такой спокойный?
— Потому что поздно паниковать. Нам так и так звезда. Будем готовиться к бою. В голову или глаза даже не думай бить. Только в уши. Остальное тебе не пробить. На дерево не лез. На широкие деревья он сам залезет не хуже тебя. А маленькие он просто повалит.
— А если в реку?
— Плавать он тоже умеет. Но до этого не дойдет. По-твоему, в реке не найдутся голодных ртов?
— Может зверь не так силен? Возможно, ты зря раньше времени хоронишь нас?
— А я и не хороню. Процентов сорок, что с ним можно будет справиться. Для начала достань-ка мед.
— Хочешь задобрить его?
— Ни в коем случае. Какой-то блохастый ублюдок не может претендовать на мою добычу. А вот капелька меда успешно увеличит мою выживаемость.
Плохо было то, что во время прошлой битвы я потерял свои кинжалы-клыки. С другой стороны, в этой же битве я приобрел секретное оружие, которое помог бы мне намного больше против этого огромного зверя.
Сама суккуба осталась в метрах сорока, тогда как я, заправившись праной по самые уши с помощью меда продолжил идти в сторону медведя.
Быстрый старт и рывок косолапого в мою сторону не стал для меня сюрпризом. Двигался он все же немного медленнее чем я, так что было не сложно успеть принять стойку и приготовиться.
Конечно же это было страшно, настолько страшно, что отложи я на месте парочку кирпичей, и ни в коем случае не стал бы стыдиться этого факта. Но взгляд был прикован к зверю, а внутри было намного больше горечи чем страха. Будь моя магия рядом, то косолапый ублюдок уже орал бы от мук, поджариваясь от хорошего огонька. Или можно было просто достать метафорический попкорн и смотреть за боем гнева Симаргла и мишки. Но у меня было только мое тело, и одна маленькая дубинка. И от первого удара, зависел весь успех дальнейшего боя.
Вот косолапый оказывается в метре от меня, в то время как я из нижней стойки готовлю навык усиления удара, и за секунду, как его челюсти сомкнуться на мне, мощный прыжок вверх помогает оказаться над его головой. Олимпийские чемпионы сдохли бы от зависти, а в Афинах назначили бы трехдневный траур, если бы кто-то увидел этот прыжок. Но зрителей кроме суккубов у меня не было.
Уже в воздухе, рука с дубиной со всей силы опускается на башку зверя. Дубина, естественно, тут же сломалась. А насколько я добился цели, было сложно предугадать.
Эту дубиночку я готовил больше двадцати часов. Идея была максимально простой. На древесную смолу я одну за другой приклеивал жала пчелок вместе с мешочками ядов. Как я успел убедиться, в них не просто сконцентрированный яд, но и эманации тьмы и смерти.
Оружие я готовил на случай, если столкнемся с одним из моих сокурсников, но она понадобилась гораздо раньше, чем я предполагал. Кстати, у больших инсектоидов, на жалах не было такой концентраций именно стихий.
Конечно же при ударе девяносто процентов этих маленьких шипов застряли в шерсти или просто сломались. Но даже так, несколько сотен уколов концентрированным ядом должны были серьезно ослабить мишку.
Но, если эффект и был, то он наверняка не сразу вступил в силу, так как в следующий момент, пока я еще даже не приземлился, удар лапы поломав мне ребра с правой стороны бросил на пять метров в сторону.
Тут нужно сказать спасибо чудо-меду, из-за которого прана чуть ли не выливалась из ушей. В нормальном состоянии организм не может быть настолько переполнен праной. А тут, вкупе со всеми остальными моими способностями к регенерации, уже касаясь земли я был почти цел, так что смог откатиться в сторону, когда медведь прыгнул на меня, целясь лапами.
Так как ультимативный удар убер-дубинкой не сработал, я приготовился к долгой битве. Все-таки я был чуть быстрее зверя, и это многое значило. Правда биться на истощение было бы откровенно тупой задачей, так что нужно было каким-нибудь образом постараться найти слабые места у этой махины.
Простые удары лишь колыхали жирок, а приблизиться к голове без риска быть вновь сломленным я не мог. Так что приходилось подбирать момент, дабы успеть запустить навык атаки и бить в задние лапы. Каждый третий удар примерно ломал лапу зверья. Работал я исключительно лоу-киками, так как корпус был защищен почти идеально.
Как мне было известно на собственном опыте, восстановление костей потребляет намного больше праны, чем восстановление мяса. Да и больнее это наверняка. Так что потихоньку истощая запасы зверя, ну и свои заодно, я просто ждал удобного момента, бил без навыка по бокам, надеясь найти слабое место, а больше ожидал ошибки от уже взбесившегося зверя, дабы суметь ударить в голову.
Однако моя скорость не так сильно доминировала, чтобы я мог безнаказанно вот так скакать как блоха на слоне, так что и по мне парочку раз попадали удары мощными лапами, просто стирая в порошок кости. И кто мне после этого скажет, что укрепление костей плохая затея? Мысленно я сожалел, что так мало времени занимался этой практикой, и что это самое укрепление двигалось так медленно.
Между тем удачный момент мне все же подвернулся. После очередного удара, когда задняя лапа зверя снова была сломлена, тот решил поступить хитро и просто задавить меня своей массой, так что попросту завалился на бок. Такого подарка я и дожидался.
Рыбкой нырнув под лапами я оказался за спиной у лежащего зверя. Быстрый подъем, рывок в сторону головы раскачивая навык усиления удара и, собственно, сам удар в голову. Для удара я сделал сальто в воздухе и спустился пяткой на морду. Треск прям порадовал меня, а потом опечалил.
Череп зверя, конечно, не выдержал, но только моя нога не далеко от нее ушла. И это было чертовски больно. Только ждать я, к сожалению, не мог, и быстро став на колени изо всех сил отпустил левый кулак прямо на морду, в том месте, где защита уже была продавлена.
После второго простого удара со всех сил, зверь все же смог резко извернуться шеей и схватить меня за руку, моментально дробя и ее своей сильной челюстью. Я бы наверняка отступил, стараясь выдернуть остатки руки, но в последний миг передумал.
Все дело было в шерсти на лбу, которая осыпалась. По ходу мой первый, ядовитый удар все же подействовал. А продолжая бить рядом с этим местом, я сломал естественную защиту зверя, ведь вся прана в этой области тратилась не на защиту, а на регенерацию черепа.
Ударив еще пару раз, я позволил руке отвалиться, а сам быстро вскочив на ноги начали бить ногой в череп, и это давало результат. То ли от бешенства, то ли от боли, зверь не догадался хотя бы с такой неудобной позы ударить верхней передней лапой, продолжая лежать на боку. Но это продолжалось недолго.
В один момент острые когти чуть ли не оторвали мне ногу, из-за чего я вновь упал на тушу и продолжил колотить в морду не только целой рукой, но и обрубком, из которого торчала кость. А потом в глазах потемнело и я упал.
Земля, Российская империя, г. Санкт-Петербург, Мраморный дворец, кабинет императора
— Приветствую дядя. Ты вызывал меня?
— Да. Пора заканчивать с этой войнушкой.
— Но мы ведь почти додавили этих индусов!
— Прям задавили?
— У раджи было много недоброжелателей среди своих. Ну и Римляне сильно постарались, вместе с моими людьми.
— А теперь примите капитуляцию и заканчивайте с этим делом.
— Может все же скажешь, что случилось?
— Звонил Гагарин.
— И?
— Перстень Волкова потух.
— Ты же знаешь, что возможно ему просто отрубили руку, а перстень повредили.
— Если существо способно повредить перстень, который под божественной защитой…
— И все же это не повод записать его в покойники. Он говорил, что у него будет жесткое обучение. А значит его старшие могут его спасти.
— Не сомневаюсь. Только вот гвардейцы нашего клана слишком долго находятся в каких-то проклятых джунглях ради одного баронского рода.
— Это конечно ты зря. Там Морозовы постарались донести до всех, что все участники акции воюют не конкретно за Волковых, а за национальную честь, или что-то в этом роде. Короче их пропагандисты так все раскрутили, что парочка впечатлительных графов сами присоединились к этой войне.
— Я в курсе, и говорил уже с князем Морозовым. Пора закругляться. Вы достаточно навоевались.
— Но, если мы сейчас закончим, все дивиденды окажутся у индусов, которые продолжат после нас.
— Ну а если продолжите, то дивиденды получат Волковы. Но, шансов что их глава рода вернется слишком мало, чтобы и дальше тратить ресурсы за отстаивание их интересов.
— Дядя, даже если я верну гвардейцев, сам я обязан до последней секунды оставаться рядом с моим дружественным родом.
— Это само собой. Хорошо тебя мальчишка провел с этой клятвой. Хотя и тут можно смотреть с разных сторон. Слишком расплывчатая клятва. Что означает дружба? Можно ли ради друга пойти против приказ главы своего рода?
— Но ты ведь не заставишь меня рисковать?
— Нет. Не заставлю Лешка. Но предупреди своих друзей, чтобы вели себя чуть поскромнее. Гагарин не смог проконтролировать, чтобы новости не распространились.
— Значит многие недоброжелатели сейчас уверены, что Волков погиб?
— Именно.
— В целом, ты прав. Нужно заканчивать поскорее эту войну. Сейчас Волковым нужно на время залечь на дно и не отсвечивать.
— Я рад что ты делаешь правильные выводы. Я сам не хочу, чтобы у них появились проблемы. Но им стоит перестать вести себя так провокационно и усмирить свою гордыню на время. Хотя, дочь старого товарища сильно порадовала меня. Пока твой кузен болван домогался до нее, она все это время днями и ночами тренировалась и достигла ранга кандидата. Все-таки очень жаль, что этот род почти исчез.
— Ты ведь знаешь дядя, что моя интуиция намного острее, чем у любого. Что-то мне подсказывает, что Волков еще вернется.
— Не поверишь, но я буду только рад. Но думается мне, что на этот раз это лишь пустые надежды. Во что бы не ввязался мальчишка, он вряд ли вернется, даже если останется жив.
Где-то в джунглях Индии
— Тетя, ты уже слышала…?
— Успокойся Анна. Да я уже в курсе новостей.
— И ты так спокойна?
— Конечно. Ведь мой сын жив.
— Конечно тетя, я и не сомневаюсь.
— Анна, не пробуй меня успокаивать. У тебя это откровенно паршиво выходит. Тут не пустые надежды, а четкое знание.
— Но как?
— Знаешь, я однажды думала, что он умер и оплакивала его больше десяти лет. Само собой, перед тем как он ушел, я попросила создать что-нибудь для своего успокоения. Если он умрет, то этот нефрит на моей шее треснет.
— Только вот никто не поверит в такое.
— Ты права. Поэтому нам стоит на время быть тихими, так как многие захотят вновь оскалить клыки в сторону нашего рода. Кроме того, теперь ты становишься мишенью для многих алчных людей.
— Я постараюсь не высовываться.
— Тут дело не в этом. Ты молодая девушка, и это отлично. Но прямо сейчас, ты не должна какому-нибудь сердцееду вскружить себе голову. Иначе будет беда. Ты ведь понимаешь, о чем я?
— Понимаю тетя. Я никогда…
— Не продолжай. Как я и сказала, ты молода. Это прекрасно на самом деле. Но сейчас все слегка напряжно. А ведь в этом мире есть люди с даром харизмы, ты знала об этом?
— Конечно.
— В любом случае, еще и года не прошло с отбытия сына, а ведь он просил прождать с твоим замужеством минимум три года.
— Я буду начеку и буду ждать. Не беспокойся. Если нужно, то я могу прямо сейчас выйти замуж за того же Сурыкина, и вопрос будет решен.
— Ни в коем случае. Это не приемлемо.
— Но почему?
— Дочери Найак не могут заключить политический брак, иначе предки накажут.
— Кто такие Найак? Какие предки? О чем ты тетя?
— Об этом тебе расскажет твой брат, когда вернется. А сейчас нам просто нужно быть осторожными. Думаю, пора заканчивать с этой войной. Своего мы добились.