Дари Ласо

Глава 16

– Дари, подъем!– вырвал из сна громкий голос Лады.

– Рыжий ты бес,– переворачиваясь на бок, простонала я и неожиданно упала с кровати.– А-а-й!

– Ты чего тут валяешься?– смеясь, встала надо мной полуголая Лада.– Уже девять часов! Нам пора!

– Да куда в такую рань?– потирая ушибленный бок и плечо, прохрипела я.

– Я уже была в душе. Твоя очередь. Быстро-быстро! Завтракаем и вперед! Вики в квадрате будут ждать нас в десять у начала «Ювенфис». А туда еще ехать минут пятнадцать…

– Так разбудила бы раньше… Что за спешка…

– Не ворчи! Тебе лишь бы поспать…

– Ой, кто бы говорил,– усмехнулась, садясь на край кровати и приглаживая растрепавшиеся волосы.– Это я тебя все время бужу в колледж.

– Мы же на каникулах… Да шевелись ты!– с силой вытянула из-под меня свое полотенце Лада.

Я недовольно покряхтела и поплелась в душ. Прохладная вода привела в более бодрое состояние. Больше не буду пить цветочное вино. Оно всегда делает меня такой вялой на следующий день. А я думала, что от похмелья будет страдать Хворостова…

«Вики в квадрате» оказались невероятно энергичными и веселыми близнецами Лапиных. Я много слышала об этой семье от родителей Лады, но никогда не видела. На Тоули они ни разу не прилетали. Но вот Лада с близнецами не особо дружила. Им семнадцать, и она считала их слишком маленькими. Впрочем, все, кто был младше нее более чем на год, не заслуживали особого круга, в котором были я и Лю Мин.

Но мне близнецы понравились, хоть и устала от их активности и болтливости. Они так много знали о Фекете, обо всей Кетаре, как я о Тоули и других ее городах. Они вели нас самыми живописными дорогами к центру площади «Ювенфис». Эта площадь, по сути, была огромной улицей, а также историческим и территориальным центром Фекета. На ней располагались самые необычные заведения, множество булочных и уникальных чайных, дизайнерские торговые палатки, творческие студии, и сама она была построена как лабиринт архитектурных шедевров прошлого хомони. Одна улочка плавно переходила в другую, можно было ходить кругами вокруг старинных зданий или арт-сооружений, но все время идти по разным дорожкам.

А когда мы, наконец, оказались в самом центре «Ювенфис», Лада заныла, что ужасно устала, и если не выпьет чаю с медовыми кексами, то мы потеряем ее навсегда.

Я с легкостью отношусь к капризам подруги, потому что знаю – это всего лишь баловство, а в трудной ситуации она поведет себя совсем по-другому. Но Викторию и Виктора это взволновало. Они сразу бросились искать место, где нам устроиться на отдых и потерялись в толпе туристов.

– О-о, наконец мы избавились от них хоть на пять минут!– изобразив свой фирменный жест и закатив глаза, протянула Лада.– Устала от их болтовни…

– Чем ты так недовольна? Они – практически ты в семнадцатилетнем возрасте,– засмеялась я и вдруг обнаружила совершенно потрясающее местечко для чаепития в нескольких шагах.– Смотри! И далеко ходить не надо! Зови Лапиных, я хочу туда!

Лада оглянулась, и ее солнечная улыбка была красноречивее всяких слов одобрения.

– Пусть поищут немного,– злорадно проворчала она.– Пойдем займем самое удобное местечко. Какая же ты глазастая!

Чайная располагалась на трех уровнях – подиумах, которые были отделены друг от друга прозрачными перегородками. Мы поднялись на первый подиум, по периметру окруженный пышно цветущими клумбами, и заняли маленький столик на четверых с белыми плетеными креслами. Все туристы оставались в стороне: чайная располагалась немного под уклоном, и нам было видно всё и всех, но нас – никому. Мне понравилось такое парадоксальное сочетание – спрятались у всех на виду!

Пока Лада изучала меню и ежесекундно меняла решение по выбору того или иного десерта, я откинулась на спинку высокого кресла и положив голову на подушечку, огляделась вокруг.

– Как же здесь здорово!

– Угу… тебе травяной чай или фруктовый?

– И небо здесь какого-то другого оттенка, да?– радостно щурясь на светлое небо, проговорила я.

– Не замечала… А сиропом кексы поливать или нет?

– Ты будто с голодного края,– засмеялась я и умиротворенно перевела глаза на второй уровень подиума чайной, куда только что с другой стороны улицы поднялись трое и заняли столик прямо напротив нашего.

Они сидели чуть выше, а между нами была прозрачная звуконепроницаемая перегородка. Я улыбнулась девушке, которая поморщилась от неловкости, потому что нечаянно выронила все содержимое пакета под стол, очевидно, только что купленные сувениры, и задержала взгляд на руке парня, который потянулся помочь ей поднять упавшее. А он вдруг повернул голову и посмотрел на меня своими огненными глазами. Я среагировала мгновенно: выпрямилась в кресле и тут же отвернулась, прикрыв лицо ладонью.

– Лада, пойдем в другое место?– прошептала я.

– Что?– не расслышала подруга и краем глаза посмотрела на меня.

Я склонилась к ней и еще тише произнесла:

– Давай выберем другую чайную!

– Почему?– наклонилась она, недоуменно разглядывая мое лицо.

Не отнимая ладонь от лица, я покосила глазами влево, намекая посмотреть туда. Лада непринужденно положила визор с меню и, поправляя волосы на макушке, мельком глянула в сторону. И тут же вернулась ко мне взглядом, полным восторга.

– Ну надо же, красавчик хомони и тут!

– Тише!– зашипела я, чуть не провалившись от стыда сквозь подиум.

– Что тише?– засмеялась Лада.– Они нас не услышат. Между нами перегородка!

Я покосилась вниз и вспомнила о перегородке. Выдохнув, слегка отстранилась от Лады, но так и не отняла руку от лица.

– Да сядь ты ровно, расслабься! Ты же не школьница, чтобы под стол прятаться!– усмехнулась Лада и расправила плечи.– Мы готовы сделать заказ?

– Закажи уже что-нибудь,– проворчала я, отодвигаясь к спинке кресла и стараясь не смотреть в сторону Макрона Босгорда, который неизвестно как очутился за столиком той же чайной, и теперь, увидев меня, похоже, собирался смутить внимательным взглядом.

– Чтобы ты хоть немного расслабилась, придется звать Вики в квадрате,– снова колко усмехнулась подруга и набрала Лапиных.

Я взволнованно начала теребить воротничок блузы, сама не понимая, что меня так тревожит в этой ситуации.

Пока нам не принесли чай и кексы, я так и не шевельнулась в кресле. Лада мило улыбалась и что-то рассказывала, но казалось, что она говорит какую-то ерунду, потому я не понимала ни слова. Только всей левой стороной лица и тела чувствовала на себе взгляд хомони.

– Думаю, надо получать удовольствие, что на тебя смотрит сам хомони!– растянув губы в игривой улыбке, проговорила Лада.– Никто не смотрит на девушку, если она не нравится…

– Прекрати!– одними губами сказала я.

– Ладно-ладно!– прищурившись, так же ответила Хворостова.

– А мы вас ищем по всей площади!– возмущенно поднялись на подиум Лапины.

– Это не я, это все она!– с серьезным видом заявила Лада, указывая на меня пальцем.

Я закатила глаза и усмехнулась:

– Ты неисправима… Виктория, Виктор, пьем чай и идем дальше. Не хочу засиживаться на одном месте.

– Спасибо, что заказали мой любимый кекс,– по-детски обрадовалась Виктория.

Лада украдкой скосила глаза и спрятала смешок за большой чашкой чая.

Как только Лапины положили последние кусочки кексов в рот, я живо поднялась и кивнула в сторону площади.

– Готовы гулять дальше?

– Дари, дай малышам допить чай!– шутливо возмутилась Лада.

«Вики в квадрате» покачали головами на ее обращение и быстро собрались. Я почувствовала огромное облегчение, когда мы все вышли из чайной и пошли в самый центр площади.

Теперь болтовня «Вики в квадрате» совсем не утомляла. Лада, как и прежде, сама себе на уме: разглядывала всякие сувениры и ради смеха примеряла нелепые шляпки и украшения, а я была очень внимательна к близнецам и активно расспрашивала их обо всем, что видела. Посмотреть было на что, да и атмосфера исторического центра вызвала неподдельное любопытство и восхищение…

И все же напряжение не отпускало, потому что, гуляя по «Ювенфис» уже третий час после чайной, я постоянно чувствовала на себе взгляд одного хомони. Он неотступно следовал за нами со своими друзьями на некотором расстоянии, но я все время ощущала его присутствие, то узнавала профиль, то тень, то слышала его будоражащий голос. Они все разговаривали на древнем хомони, и я мало что понимала, потому что едва слышала их. Однако силилась понять, говорят ли они обо мне или просто обсуждают то, что видят. И все это вызывало как тревожный трепет, так и сладкое смущение. Нравилось, что он рассматривает меня. Слова Лады о симпатии имели свою логику. А как же хотелось посмотреть на него. Но всю дорогу я сожалела о дурацких правилах хомони и о том, что нас некому представить им.

И вместо того, чтобы стать открытой для контакта, как это есть у людей более старшего возраста, я старательно и убедительно делала вид, что не замечаю Макрона Босгорда, но все мысли были только о нем и его потрясающей улыбке. Однажды мы даже столкнулись в узком проходе между двумя сувенирными палатками, но и тогда я сделала вид, что не узнала его, и прошла мимо как ни в чем ни бывало. Это стоило неимоверных усилий. Ведь сердце бросилось вскачь и чуть не выпрыгнуло из груди…

Какие странные ощущения… Я чувствовала, как пылают щеки, как задыхаюсь иногда, что ладони постоянно влажные, хотя вовсе не жарко. И что каждую секунду думаю о том, на каком расстоянии сейчас находится этот хомони, в какую сторону оглянуться, чтобы вновь случайно встретиться с ним глазами.

После длительной прогулки Лада предложила поужинать, а потом пойти в музыкальный клуб, о котором только и говорила последний час. А когда мы покидали площадь, направляясь в клуб, Босгорда больше не встретили. Я осталась разочарованной. А ведь между нами что-то возникло… Только – что? Ядовитая мысль омрачила настроение, что с его стороны это могло быть всего лишь любопытство. Что у человека может быть с хомони – высшим сословием?

Ни в клубе, ни по возвращении из него я больше не встретила этого мужчину.