Дан – Футболист. Новые вершины

Глава 5 Крым, Крым, Крым и футбол

6.08.86

Среда

Киев

Квартира, знакомая квартира. Влетели как сумасшедшие и встали, глядим друг на друга и улыбаемся, точно чокнутые. Ну будут нормальные люди в такой ситуации просто стоять, смотреть друг другу в глаза и улыбаться?

И шаг вперед, беру ее за руки и тяну к себе. Антракт закончился, начинается основное действие и в ее глазах улыбка сменяется ожиданием. Ожиданием счастья, радости, наслаждения. И это все будет, много и прямо сейчас.

И я подхватываю ее на руки и начинаю кружить вокруг себя, счастливый и дурной. А она смеется, тоже счастливо и радостно. И мы все ближе и ближе друг к другу.

Останавливаюсь, ставлю ее на пол, прижимаю к себе и чувствую, что меня немного покачивает то ли от возбуждения, то ли вестибулярный аппарат не справился? Ну да, я все таки не космонавт и не летчик, да и она совсем не балерина. И с тревогой смотрю на нее, все ли с ней порядке?

А она тоже уже не совсем уверенно стоит, ее тоже похоже немного покачивает и то ли от этого, то ли от чувств, захвативших нас в эту минуту, она уже сама прижимается ко мне, все сильнее и сильнее, тянется, подставляет губы для поцелуев и получает их.

И мы постепенно начинаем сходить с ума, да, нас ухватывает радостное безумство страсти. И такое желанное тело в твоих руках, такие сладкие губы, отвечают тебе взаимностью и ищут твои, такие нежные руки уже обвили твою шею. Как тут сохранить остатки разума?

А она закрывает глаза, вся отдаваясь накатывающим как лавина ощущениям, потом их вновь открывает и тихо шепчет:

— Даня, я так соскучилась. Я люблю тебя—

— Машка, любимая, милая. Я тоже соскучился, до невозможности. Я тоже люблю тебя — Отвечаю я ей.

И я прям физически чувствую, какой шквал эмоций сейчас затопил ее от простых и незамысловатых, казалось бы слов. Но то слова любви и в них такое наполнение, что куда там Толстым с Хемингуэями. Нервно стоят они в сторонке и курят.

И снова поцелуи, которые становятся все откровеннее, все глубже. А руки, руки, хулиганские руки, уже во всю бредут по такому знакомому, и каждый раз открывающемуся с новой стороны, желанному телу.

Машка снова улыбается, какой-то таинственно, зазывающей и обещающей улыбкой. Потом неожиданно отстраняется и все с той же улыбкой сбрасывает с себя рубашку.

Вид великолепен, он кого хочешь, сведет с ума, мертвого поднимет, моралиста заставит забыть о принципах. А я не первый и не второй, я нормальный живой парень, немного циник и ой как много романтик.

И вид худенькой белокожей рыжей нимфы, стоящей сейчас в одних джинсах напротив меня, с задорной улыбкой на губах меня снова сводит с ума. Так что я вновь начинаю чудить:

— Моя твоя сейчас хватай, в пещера немного таскай, там навсегда запирай, будешь моя ты бабай — Несу я полную чушь, протягивая руки к ней, а Машка от души смеется, но и не пытается уклониться, а только переспрашивает сквозь смех:

— Я не против, хватай, тащи. Только почему Бабай?—

— А я знаю? Это у них надо спрашивать — Туманно отвечаю я, одновременно борясь с последним предметом одежды на верхней половине тела прелестной чертовки.

Она снова смеется, то ли моим словам, а может моей борьбе с предметом издевательства над грубыми мужскими руками. Потом переспрашивает, подаваясь поближе ко мне и незаметно разворачиваясь, что мне удобнее было:

— У кого у них то?—

— У кого, у кого? У пещерных людей — Отвечаю я, наконец расстегивая сей предмет издевательства над мужской логикой, облегченно вздыхаю, поглаживая то прелестное, что под ними было скрыто и добавляю — У них то такого не было—

Потом понимаю, что меня могут понять не правильно, еще заподозрят в неправильной ориентации, о которой кстати пока еще и не знают. Парадокс, Ориентация есть, а о ней не знают, может потому это пока еще и не проблема? Как говорят не трожь, не будет пахнуть, правильно наверное говорят?

И добавляю:

— То, что красивое было, то что его прячет нет—

Она улыбается в ответ и переспрашивает:

— А что, правда красивая?—

И поворачивается, давая возможность рассмотреть красоту со всех сторон.

Я смотрю, красота, нежная и упругая, сладкая и с ума сводящая.

Потом отвечаю, уже начиная поглаживать красоту, так и просящуюся в руки:

— Очень, очень красивая, но надо провести тактильное исследование—

— Так проводи, я не против, я только за — С загадочной улыбкой отвечает Маша

И я провожу, от души провожу, и на ощупь и на вкус. Восхитительно, прелестно, не возможно. И подтверждаю все это в словах:

— Невероятно хорошо. Тактильное встало в тупик, не может определить что лучше? Нужны дополнительные данные—

И расстегиваю на ней джинсы. Она каким то гибким движением выворачивается из них и вот рыжая чертовка уже стоит передо мной в последнем предмете одежды, возмущенно краснеющем на прекрасном теле. И возмущенный предмет немедленно удаляется восвояси. Все больше нет ни чего, препятствующего моему взору, любующемуся прекрасным телом моей любимой. А оно прекрасно, на самом деле прекрасно.

Машка стоит в позе Венеры, вышедшей из воды, еще и прикрывается за чем то. Наивная, не ужели она думает, что я что-то мог забыть?

Потом неожиданно спрашивает:

— Даня, а правда красивая? У меня же грудь маленькая и самая я худая. Ты кого хочешь, можешь себе найти, хоть с пятым размером и в стиле латинос—

Я смеюсь, обнимаю ее, притягиваю к себе и отвечаю:

— Стиль латинос и большие прелести, ну больше двух с половиной, не мой фетиш и не мой случай. Мне нравится как у тебя, или чуть больше, у всех свои пристрастия. Ты красивая, очень красивая. Но даже не это важно. Важно то что я тебя люблю и все.—

И снова подхватываю ее на руки, несу в спальню. Все хватит слов, чувства все скажут за нас.

Падаем на кровать, но она снова выворачивается и говорит с улыбкой:

— А теперь я проведу сеанс тактильного исследования—

И проводит, предварительно снимая все мешающее в этом важном деле. Но надолго ни ее, ни меня не хватает. Уже распалены до невозможности и возбуждены до безумия.

И начинается вечная игра по имени любовь, и ее практическое воплощение, которое немедленно уносит нас в чертоги страсти, где нас тут же затапливают океаны наслаждения. И мы тонем, тонем, тонем, ни разлучаясь не на мгновение.

Очнулись, усталые, довольные, счастливые. Лежим в обнимку, и такая красивая девчонка вся моя, вся со мной, вся в моих объятиях.

Лежим обнявшись и вдруг она говорит:

— Даня, почитай что-нибудь, ты когда читаешь, так спокойно на душе становится, понимаешь, что все будет хорошо—

— Все будет хорошо, маленькая,все будет хорошо—Говорю я, обнимая и целуя Машку и читаю:

Ночь опустилась на дома

Окрестности видны едва-едва

И только лишь одна луна

Нам подмигнула как всегда

Но все равно вокруг темень

И душу тянет на размен

И накатился сладкий плен

И жизнь сейчас же дала крен

Пробила брешь в судьбе она

И как всегда, и как всегда

Всем по заслугам раздала

…Ты….позвонила

Звонок встряхнул всю муть ночную

Пропевши тут же Алилую

Схватил я трубку….Да….я слушаю

Привет, я понял……я целую

Ночь опустилась на дома

И томной нежности полна

Судьба с тобою нас свела

Надолго…… или навсегда…

И тут же просто тону в ее глазах, в которых проблескивает слезинка.

— Красиво, очень красиво, прямо про нас— Говорит она, а я только киваю головой.

— Тебе надо уже бежать? — Расстроенно добавляет Машка

— Да, пора скоро поезд — Отвечаю я, а у самого кошки скребут на душе

— Жалко, слишком мало времени вместе — Говорит Машка расстроено

— Не расстраивайся, через день снова встретимся — Отвечаю я улыбаясь

— Что правда? — Чуть не кричит она, и прямо на глазах индикатор настроения ползет вверх

— Да любимая, я в Москву еду после Симферополя, в сборную. Время есть, так что поеду по-хитрому. Сперва ночным поездом до Киева, а потом таким же ночным поездом и до Москвы. Так что у нас снова будет почти целый день. И мы все повторим и закрепим — Смеюсь я в ответ

И она с радостью присоединяется ко мне.

Но, проходит еще не много времени и на самом деле нам приходится собираться. Все свидание закончено.

Выходим, целую ее на прощание, крепко обнимаю и говорю:

— Я тебя люблю, Машка. Сильно, сильно. Мне надо бежать, мы увидимся скоро и…не балуйся—

Она искренне и счастливо смеется, и отвечает:

— Я тоже тебя люблю, Даня. До встречи—

Потом разворачивается и уходит по Крещатику, но неожиданно останавливается, оборачивается ко мне и кричит весело и радостно:

— Не буду, честно не буду—

И убегает куда-то вдаль. Прохожие с улыбкой смотрят на эту прелестную юную нимфу, летящую по главной улице Киева.

А я улыбаюсь в ответ, машу рукой, потом разворачиваюсь и ухожу в метро. Мне пора, Симферополь ждет

И вот уже и поезд, скоро, совсем скоро прыгну в вагон и рейс до столицы Крыма, или Таврии. Тут это все еще Таврическая губерния, нет и в помине никакой республики Крым. А у поезда толпятся пассажиры, находящиеся в радостном предвкушении летнего морского отдыха. Да, поезда на Севастополь и Евпаторию, идут как раз через Симферополь. Так что у меня веселая компания похоже будет.

Народ одет по-летнему, шорты, майки и море радости в глазах. У всех в мозгах сейчас играет одно — скоро, скоро, море, пляж и много солнца. И конечно интересные знакомства.

Все предвкушают — курортные романы, это святое. Девчонки думают о загорелых мачо на берегу, парни о знойных красотках, выходящих из пены волн.

Семейные, обеих полов, присматривают за гладящими отпрысками и вспоминают о своей бурной юности. Мужики попивают вечное пиво под фальшиво недовольными взглядами своих половин и оценивающе оглядывают юных красок, привольно фланирующих вокруг.

Лето, отпуск, море, невероятная пора, когда с людей слетает все напускное, весь официоз. Проблемы остаются за спиной, а впереди только радость и отдых.

И с этими мыслями иду в вагон, посадку объявили. До свидания Киев, до свидания Маша. Увидимся скоро, очень скоро.

10.08.86

Воскресение

Симферополь, Центральный стадион

— Ну вот и второй кубковый матч подряд. Теперь уже одна восьмая финала. Последнее кубковое противостояние в этом году. И надо выигрывать, чтобы идти к поставленным целям. А цель, это кубок страны, в числе прочего. — Думаю я, привычно сидя на скамейке запасных.

Сейчас ребята уже выйдут на поле и начнется игра. Смотрю на программку и вспоминаю теоретическое занятие. Руслан Абдулаевич много чего рассказал о Таврии:

— Команды из второй лиги чемпионата страны, шестая зона, первая группа. И казалось бы, чего сложного, но со всеми надо играть. Сколько сильных команд спотыкались на недооценке соперника? И не сосчитать.

Да, команда не самая известная, но с хорошей линией нападения, много забивают. И почти все у них забивают три человека, три форварда — Науменко, Павлов и Дементьев. Это и есть основная сила и главная опасность Таврии.

В целом, они обычно играют в атакующий футбол, выставляя на матчи сразу трех форвардов. Команда легка, техничная, но физики не хватает. И удачи, да с ней тоже проблемы у Таврии. Уже года три они лидеры в своей зоне второй лиги, раз за разом выигрывают соревнования и затем спотыкаются в переходных турнирах.

Ну а больше о них собственно ничего и неизвестно.—

И все, ребята выходят на поле. А у нас довольно большие изменения в составе.

— Да — Думаю я — все таки матчи идут плотно и ребятам надо восстановиться. Потому сегодня и столько замен в составе. На флангах, вместо Аллахвердиева и Вахабзаде, играют Рзаев и Абдулаев. Слева в полузащите, дали отдохнуть Добровольскому и вместо него вышел Гусейнов. И в центре вместо Олега Ширинбекова играет Арзу Мирзоев. В остальном состав прежний. Жидков в воротах, Панчик и Федоровский в центре защиты, Сулейманов и Пономарев тоже на поле. Ну и конечно, наша пара форвардов — Джавадов и Ахмедов—

И матч начинается. И сразу видно, Таврия команда веселая, в обороне отсиживаться не собирается. Пытаются комбинировать и атаковать. Недаром играют с тремя форвардами. Вообще схема интересная и не слишком конечно современная.

Классический центр форвард Науменко, если конечно так можно назвать его. Небольшого роста, довольно юркий и в то же время плотный. И на самом деле много забивает.

Другие двое форвардов играют на флангах со смещением в центр. Крайних полузащитников как таковых нет, есть тройка полузащитников, играющих по ситуации по всему полю. Ну а фланги открываются для крайних защитников, которые довольно часто подключаются к атакам.

А матч теме временем идет, заполненный до предела стадион ждет и не поймешь чего больше. То ли победы своей команды, то ли голов чемпионов мира, то ли появления на поле лучшего бомбардира того самого Чемпионата мира. Но это придется подождать, я только во втором тайме выйду. А пока ребята вполне справляются и без меня.

Наши имеют довольно заметное преимущество и фактически играют на встречных курсах, несмотря на изнуряющую жару. Да, Симферополь в августе, натуральный каменный мешок. Парит не по-детски.

Но играем и вот Игорь Пономарев подхватывает мяч в центре и моментально адресует его налево, Там Юнис Гусейнов вроде рванул вперед, потом неожиданно остановился и сместился в центр, отдавая обратный пас Пономареву, а тот тут же снова налево на подключающегося в свободную зону Рзаева. Симферопольские форварды не усмотрели, полузащитники далеко, а до защитников еще добежать надо и Рзаев мчится по своему левому флангу, сходу пасует на угол штрафной Джавадову. Тот в касание сбрасывает мяч за спину вдоль линии штрафной и там уже набегает Юнис Гусейнов. Удар с линии штрафной, ни кто из игроков Таврии не успевает накрыть, и вратарь бессилен. 1:0 на двадцать восьмой минуте матча.

И играем дальше. И снова все успокаивается, жарко все таки. Науменко пару раз пытается пробить, но не удачно.

В ответ Пономарев и Сулейманов наносят по удару издали, но и вратарь симферопольцев не ошибается.

И первый тайм заканчивается, пока ведем. Тут ко мне подходит наш Главный и спрашивает:

— Дан. Ты готов играть? Смотри очень жарко на поле, не хочется рисковать. Но руководство Симферополя просило, чтобы ты сегодня вышел на поле. Хотят сделать подарок болельщикам. Но смотри, если что, что-нибудь придумаем. Я буду снимать с игры Пономарева и Ахмедова, Добровольского не выпущу.—

— Все нормально, Руслан Абдуллаевич, сыграю — Отвечаю не задумываясь я. Люди ждут, надо порадовать.

— Хорошо — Задумчиво соглашается он и я возвращаюсь на свое место

Начинается второй тайм, и практически первая же наша атака завершается угловым. Симферопольцы выбили мяч за пределы поля и к угловому флажку неспешно идет Сулейманов. Следует подача и Валера Панчик перепрыгивает все в воздухе, и отправляет мяч в ворота. 2:0 на сорок восьмой минуте.

— Везет нам сегодня на восьмерки — Думаю я.

Игра продолжается в прежнем ключе, но от жары уже встали и хозяева. Теперь играем в совсем уж не спешном ключе и вообще без моментов. Лень по такой жаре похоже.

И у нас замены, вместо Пономарева и Ахмедова выходим мы с Вагифом Садыговым.

И снова игра, с первых минут я чувствую насколько тяжело играть в такой жаре. И включаюсь в бесконечные треугольники, квадраты, перепасовки. Хозяева, по моему уже и не против, и хотят одного, чтобы скорее все это закончилось. Они уже и не идут вперед, по моему у них закончились силы.

Мы тоже не атакуем особо, так скорее обозначаем активность. И вот, Сулейманов справа навешивает в штрафную, там за мяч борется Джавадов со своим далеко не гигантским ростом и в суматохе, защитники выбивают мяч на угловой. Назим опять идет подавать, а останавливаюсь на линии штрафной.

Схемы есть схемы и игра есть игра. Назим подает, я разбегаюсь, выпрыгиваю почти на метр от земли и кивком головы срезаю мяч в ворота. Гол. 3:0 на семьдесят восьмой минуте матча.

— Да восьмерка сегодня заколдована в нашу пользу. Все три мяча забили на восьмых минутах, две из трех голевых передач сделал игрок под номеров 8, Назим Сулейманов. — Думаю я, лениво идя к центру поля.

И начинается классическое доигрывание матча, закончившееся вполне резонно и закономерно через десять с небольшим минут финальным свистком судьи.

М ы выиграли и мы пошли дальше. И вдруг трибуны встают и начинают хлопать, я понимаю они приветствуют нас, чемпионов мира и совершенно не важно, что мы только что разгромили местную команду. Тут вопрос больше, чем простое местничество.

И я подбегаю к форварду Таврии, тому самому Науменко, обнимаю его за плечи, хватаю за руку и поднимаю ее в верх в приветственном жесте. Остальные наши ребята быстро соображают и делают аналогичные жесты.

На поле идет братание Баку и Симферополя, и все результат забыт, братья на век. А стадион понял и аплодирует и нам и своим. Все довольны, все счастливы, все хорошо, а мы уходим.

Ну вот и поезд. Да, обратный рейс до Киева. Стою на вокзале в Симферополе, поезд пришел, Евпатория — Киев. Проходящий, но стоянка полчасика и народ естественно высыпал на перрон. Я уже, отметился у проводников, забросил сумку с вещами в вагон. И теперь стою, насыщаюсь жарой и впечатлениями.

И вспоминаю, как сутки назад так же вот стоял на перроне в Киеве и тот же поезд кстати, Киев-Евпатория. Только идущий туда, на море, в отпуск, на отдых.

А теперь вот обратно, домой, на работу, с отдыха. И не много другие люди и другие настроения.

Парни и девчонки, загорелые как черти, рассыпались по перрону, кто курит, кто рванул за пивом и мороженным. И все вспоминают веселые деньки, которые остались за спиной. Там, море. Ведь все, почти все, что случается на море, там и остается. Ему нет места в другой жизни, там всю эту романтику быстро сожжет обыденность повседневной жизни.

А сейчас все еще в памяти, все еще живо. Люди находятся в состоянии между. Еще не повседневность, но уже и не отдых, не совсем отдых.

И настроение начинает скакать от эйфории воспоминаний о мужественном знакомом, или прелестной девушке. О прогулках по ночному пляжу, безумствах страсти, романтичных кафе на набережной, дискотеках и еще о многом чем, о чем ни в сказке сказать, ни пером описать, бумаге краснеет от этих воспоминаний.

И до накатывающей легкой тоски от того, что все это кончилось, осталось там, а в родном городе все по другому. Расчет, польза, правила, обыденность.

Так хочется вскричать, люди вы что, вы сумасшедшие. В ваших силах создать свой мирок, в котором у вас всегда будет счастье, радость, отдых и любимый человек. И тогда у вас не будет тоски, вы сами все портите, задумайтесь.

Чувства правят бал здесь и всегда, разум это всего лишь помощник, но совсем не главный. Не он рулевой, он скорее штурман и лоцман, ведущий корабль вашей жизни в счастливую гавань и следящий, чтобы на мель не сесть, на рифы не напороться. Он совет даст, подскажет, сориентирует. Но решать должен не он, сердце должно решать, чувства, они не обманут.

И с этими мыслями, я прохожу в вагон, а следом за мной и отдыхающие. И почему мне кажется, что мой посыл многие услышали, меньше стало эманация тоски, и больше уверенности и радости. Дай то бог, чтобы было так, а я своей игрой немного добавлю им всем радости и счастья. Глядишь маленький камешек родит лавину.

И до свидания Симферополь, и привет тебе Киев и Маша, привет, я еду, жди, я скоро, очень скоро.

Поезд втягивается на перрон, в окошке мелькают столбы. Приехал еще несколько минут и я увижу свою любовь. Да Машенька обещала встречать. Не важно, если не сумеет, я пойму, не обижусь и найду ее сам. Но если встретит, это приятно.

И вот все, приехал, выхожу из вагона и первое, что вижу — родную, милую, дорогую, любимую маленькую хрупкую рыжую девчушку, стоящую на вокзале. Мою Машку, богиню, нимфу, самую красивую в Киеве девушку.

— Привет, Машка, я соскучился—

— Привет, Даня, я тоже—