Да здравствует король!

Глава 5. Ситана

— Заходи, открыто!

Даже не взглянув в сторону двери, Ситана продолжала резкими маховыми движениями править кинжал. Свободной рукой она оттягивала зацепленный за крюк в стене кожаный пояс.

— Дара Ситана! Дара Ситана!

— А, это ты, Глим! — отпустив ремень, Ситана осмотрела клинок и только тогда повернулась к запыхавшемуся гному.

Похоже, Глим всю дорогу бежал. И бежал издалека.

— Ваш отец… я хотел сказать, мастер Груммботт…

— Что с ним? — подскочила гнома.

— С мастером Груммом все в порядке! Дар Нарви сказал… сказал, беги Глим, беги скорей… приведи дару Ситану! Только она может… спасти…

— Кого? Отдышись!

— Короля! Короля Тиларина! — Глим закашлялся и, наконец, через силу выдавил: — Тренировка…

— Тренировка? — нахмурилась Ситана. — И что?

— Дар Нарви сказал, он его убьет. Или случится война. Или…

— Пошли!

Отправив кинжал в ножны, гнома развернулась к двери. Следом, подстраиваясь под ее широкий шаг, засеменил Глим, но остановившись, схватился за бок:

— Я, это, лучше здесь подожду…

Где находился тренировочный зал, Ситана знала отлично: это было первое, что она осмотрела, когда они с отцом вчера вечером прибыли в замок. Пройти всего несколько коридоров и дальше вниз, вниз…

Двери тренировочного зала были распахнуты — и ни единого звука. Бесшумно приблизившись, гнома осторожно заглянула.

Отца здесь не было точно, короля и подавно, только на полу, опустив голову, сидел какой-то длинноухий. Страшно тощий и в мокрой от пота одежде. Он попытался встать, но словно неведомая сила потащила его куда-то вбок, и он со стоном завалился на каменный пол.

Дайте мне умереть… Десятью кругами по залу дело не ограничилось. Ещё я качал пресс, держал в вытянутых перед собой руках по камню, находясь в позиции полуприседа. Кажется, что-то подобное я видел в старых китайских фильмах про шаолиньских монахов. Потом опять десять кругов, потом… А потом я не помню. Я просто выпал из реальности. Ноги передвигались абсолютно механически, голова вообще не участвовала в процессе. Как сквозь толстый слой ваты до меня донёсся голос моего мучителя:

— Всё, на сегодня тренировка окончена. Приведи себя в порядок, а то ты похож на дохлую, мокрую крысу! И не забудь, что через три часа у тебя ещё один урок, по теории некромантии! Понял, дылда ушастая?

Я с трудом поднял голову, и кивнул. Говорить у меня уже не было сил. Гоблин-садист мерзко ухмыльнулся своей лягушачьей пастью, и вышел из зала, с грохотом захлопнув за собой двери. Я в изнеможении рухнул на пол, прислонившись спиной к восхитительно-прохладной, каменной стене.

Зачем я на это подписался? А что мне оставалось? Прежде, чем мастер Груммботт взялся за меня всерьёз, он таки снизошёл до моего уровня, и объяснил, что он будет со мной делать, и зачем. Ну, хоть за это спасибо.

Договор Ученика подписывали только в самом крайнем случае, когда нужен быстрый результат, в моём случае это овладение Печатью Дракона. Желающих идти на такие издевательства находилось мало. По сути, ученик превращается в раба, и обязан беспрекословно подчиняться учителю. И неважно, король ты, или последний нищий. Договор — священен, и нарушать его нельзя. Он считается выполненным только тогда, когда учитель подпишет его ещё раз, там есть что-то вроде акта о выполненной работе, как мне сказал Проф, и завизирует его каплей своей крови. Как будто договор с дьяволом заключаешь, только у дьявола сначала плюшки, а потом адское пекло, а здесь наоборот.

А зачем столько мучений в тренировочном зале? Тут все оказалось просто. Моё хилое тело не в состоянии удержать в себе даже простую печать огня. Это тяжело чисто физически, хоть печать и не материальна. Вот гоблин и решил меня таким образом «подкачать». Печать Дракона никогда не использовалась на эльфах. Ею пользовались только драконы, да и то толком никто не знает, как именно. Я сунулся было с этим вопросом к гоблину, на что тот в грубой форме посоветовал мне не совать нос, куда не просят, и не забивать свою тупую голову вопросами.

Да, ещё этот коротышка оказался мощным магом. Чтобы у меня не возникло ненужных иллюзий о моей силе, как он заявил, гоблин продемонстрировал мне кое-что из своего арсенала. Для этого нам пришлось выбраться из дворца, и отъехать на достаточное расстояние, в безэльфную местность. И он показал, да так, что я до сих пор под впечатлением. Мастер Груммботт не разменивался по мелочам, нет. Он предпочитал оружие массового поражения. Кислотный дождь, вызванный им, выжег участок, размером в десять футбольных полей, и для того, чтобы скастовать это заклинание, ему понадобилось не больше нескольких секунд. Этот дождь не был самым страшным заклинанием из его арсенала, но гоблин не стал больше ничего демонстрировать, заявив, что не хочет раньше времени уничтожать столицу. Может быть, позже… Чувство юмора у него тоже было, э-э-э… специфическое, и крайне чернушное.

Чёрт, надо в конце концов собраться, и попытаться встать. Вот только ещё пару минут отдохну… Тихий шорох раздался от входа в тренировочный зал, и я повернул голову, опасаясь, что мастер Грумм передумал, и вернулся, чтобы ещё немного меня помучить. Но это оказался не он. Это была гнома. А она симпатичная! И вовсе неправда, что гномки страшные, толстые и бородатые. Среднего роста, ну, по моим меркам, конечно, и похоже, что на полголовы выше того же Нарви, фигуристая. С длинными, забранными в хвост, каштановыми волосами и серьёзными серыми глазами на очень милом личике.

Блин, что она подумает, увидев короля в таком виде? Позорище… Я сделал попытку подняться, оперся об пол левой рукой, но предательский протез соскользнул по каменному полу, и я завалился набок.

Неведомой силой оказалась всего лишь механическая рука. Весила она, похоже, не меньше хозяина, а этот дурень, вместо того чтобы оттолкнуться от пола другой, здоровой, елозил неловкими металлическими пальцами по отшлифованному граниту.

— Эй, давай помогу!

Ухватив бедолагу за плечо, Ситана рывком поставила его на ноги. Тот покачнулся, но устоял.

— Благодарю, о прекраснейшая!

Гнома фыркнула: эти длинноухие, они так смешно разговаривают. Дылда — он оказался настоящей дылдой — мотнул несколько раз головой, отбрасывая длинные, слипшиеся от пота волосы. Безбородое, как и у всех его сородичей, лицо пересекал здоровенный шрам.

«Неужели воевал? — Ситана оценивающе глянула на протез, потом снова на шрам. — Нет, — решила она. — Но где же все-таки отец?»

— Не знаешь, где мастер Груммботт и ваш король?

— Они… — замялся длинноухий. И поспешно добавил: — Они только что ушли.

Ситана кивнула.

«Опять этот Глим что-то напутал…»

— А ты сам-то кто будешь?

Зеленые глаза длинноухого, который явно потихоньку приходил в себя, странно вспыхнули.

— Э-э-э… Илмиэль, племянник королевской поварихи Туилиндэ, — он склонил голову. — А могу я узнать имя моей спасительницы?

— Ситана.

— О, прелестнейшая Си…

— Что-то твоя тетка тебя совсем не кормит, — поморщившись, перебила гнома, — на ногах вон еле стоишь. А без нее… — она ткнула пальцем в металлическую руку, — наверно, вообще ветром снесет.

— Пре… дара Ситана еще и проницательна.

«Смеется он, что ли? Кто этих длинноухих разберет?»

— Ладно, мне надо тренироваться, — сказала она вслух.

И оставив нового знакомого подпирать стену, вышла на середину зала.

Тренировка гномы походила на какой-то смертельный танец, только не с саблями, как у Хачатуряна, а с кинжалами. Сначала она размялась, пробежав несколько кругов по залу, повращала запястьями, потянулась. Причём сделала это настолько, гм… эротично, что я забыл про усталость. Одетая в тонкий, обтягивающий шикарную фигурку, комбинезон, Ситана гнулась в самых немыслимых направлениях, садилась на продольный и поперечный шпагат. Оторвать от неё взгляд было просто физически невозможно. Я всегда любил смотреть художественную гимнастику по телевизору. На пластику, грациозность и красоту движений. Но только в нашем мире этот вид спорта уже давно называют детским, потому как спортсменкам зачастую нет еще и пятнадцати, а здесь я видел настоящую, зрелую, женскую красоту, со всеми выпуклостями в положенных местах.

Осознав, что снова сижу на полу, отвалив челюсть, и чуть не пускаю слюну на прекрасную гному, я попытался отвлечься, что удалось лишь с огромным трудом. Да, у меня всё-таки есть сила воли! Но радовался я недолго. Взгляд, пробежав по стенам и потолку тренировочного зала, как намагниченный, опять притянулся к гноме и прилип к ней насмерть. М-да. Сила есть, воля есть, а силы воли нет.

Гнома тем временем закончила разминку и взялась за кинжалы. Когда-то я увлекался восточными единоборствами. Ну, как увлекался…. Фильмы любил смотреть. Про самураев, американских ниндзя и прочих Брюсов Ли и Джеки Чанов. Так вот, ни в одном фильме я такого не видел. Это был настоящий танец смерти. Кинжалы в руках Ситаны, казалось, жили своей жизнью: они то ткали смертельные узоры вокруг тела гномы, то вдруг вырывались из её рук стремительными, ядовитыми укусами. Гнома перетекала по залу, как ртуть. Рисунок танца постоянно менялся, движения становились обманчиво медленными и плавными, потом вдруг взрывались серией тычковых и секущих ударов.

Не знаю, сколько времени это длилось, я бы мог смотреть вечно. Но всему хорошему обязательно приходит конец. Ситана ускорилась, да так, что движения стали смазанными, за ними просто невозможно было уследить, резко выкрикнула, и два кинжала, молниями вырвавшись из её ладоней, пролетели через весь зал и воткнулись ровно в центр деревянной мишени, которой стражи пользовались для отработки стрельбы из лука.

Кажется, у меня снова отвалилась челюсть.

Убрав кинжалы в ножны, Ситана повернулась к Илмиэлю. Племянник поварихи выглядел каким-то ошалевшим, но уже вполне здоровым. Даже вроде порозовел.

— Ну, давай теперь ты. Показывай, что умеешь!

— Слово прекрасной дамы — для меня закон.

«Вот болтуны. И это только первый день. Через неделю наверняка отвалятся уши!» — с тоской подумала Ситана.

— … но любезная дара должна меня извинить, ибо…

«Что такое? Струсил?»

— … неотложные дела требуют моего немедленного присутствия…

— На кухне заждались? Так и говори, — перебила Ситана.

— Э-э-э… да.

— А что ты там делаешь?

По лицу Ильмиэля прошла легкая судорога, и он вдруг закашлялся.

— Ну… подношу воду, э-э-э… выношу мусор.

— Выносишь чего? — не поняла Ситана.

— Я хотел сказать, помои. Очистки всякие… кожуру от… — Ильмиэль издал звук, похожий на рыдание, и согнулся в приступе кашля.

— Ладно, иди, — смилостивилась Ситана. — А то и впрямь, от тетки влетит.

— Еще как! — вроде даже обрадовался Ильмиэль. — Я удаляюсь, но прежде не могу не выразить своего восхищения вашей…

Оба повернулись на звук чьих-то осторожных шагов.

— Твоё величество! — ахнул появившейся на пороге Глим. — Живой…

Ситана вопросительно глянула на Ильмиэля. Неестественно прямой, тот стоял, приложив палец к губам.

— Глим, зараза, — наконец выдохнул он.

С криками: «твое величество…» племянник Нарви кинулся к длинноухому, но по дороге его успела перехватить Ситана.

— Что ты несешь? — зашептала она. — Какое еще величество?

— Его величество…

— …король эльфов Тиларин Риваэль из рода Лиоран, — договорил за него Илмиэль.

Затем легко поклонился, здоровой рукой взял руку Ситаны и прижал ее к губам.

— Прошу прощения, дара, но я вынужден вас покинуть. Дела королевства, знаете ли.

С этими словами я буквально выскочил из тренировочного зала. Глим последовал за мной. Я шёл в свои апартаменты, кляня себя последними словами. Это ж надо было так опозориться!! Что она обо мне теперь подумает? Глим еле поспевал за моими широкими шагами, выбегая вперёд, и обеспокоенно заглядывая мне в лицо.

— Твоё величество, всё в порядке?

— Да, Глим, пока живой, — я сбросил скорость, и рыжий гном немного перевёл дух. — Кто эта гнома? Ты её знаешь? Откуда она вообще в замке взялась? — забросал я вопросами маленького механика.

— Кто? Ситана? Так это, она дочка мастера Грумма, вместе с ним приехала. Воевать с орками хочет!

— Ситана… Какое красивое имя… Подожди! — я резко остановился, и Глим чуть в меня не врезался, — Как это может быть? Она — дочь мастера Груммботта? Он же гоблин! А она гнома!

— Она приёмная дочь! Мастер её удочерил после того, как погибли её родители. На них каменный призрак напал. Вот мастер Грумм её себе и забрал. А она очень красивая, да? — сменил тему разговора Глим.

Ничего себе, новости! Эта гнома-суперниндзя, оказывается, приёмная дочь моего садиста-наставника. Да уж, как говорила Алиса, всё страньше и страньше.

— Кхм. Глим, дружище, я сейчас должен привести себя в порядок, а потом надо ещё на урок по некромантии у мастера Аптекаря, э-э-э, то есть, у Алхимика, успеть. К ужину приходи к тётушке Туи, там мне всё и расскажешь, идёт?

— Конечно, твоё величество, я приду.

— Ну вот и отлично!

Поднявшись на дрожащих ногах по лестнице, я кое-как дошёл до своей королевской спальни. Все эльфы, попадавшиеся навстречу, делали квадратные глаза, отваливали челюсти, и забывали кланяться, застыв соляными столбами. Ещё бы. Не каждый день увидишь короля в таком виде. В мокрой насквозь одежде, со спутанными и слипшимися волосами, на явственно трясущихся ногах, и оставляющим после себя мощное амбре. Потели, и соответственно, пахли, эльфы точно так же, как и люди. Ничего, пускай привыкают. Боюсь, что я теперь частенько буду появляться в таком виде. Какого чёрта бывший владелец этого тела не занимался хотя бы физкультурой? Надеялся на одну магию? Дрищ-ботаник, блин… А мне теперь из-за него мучайся. Хотя, откровенно говоря, я тоже в той жизни, спорт любил только смотреть. Желательно, лёжа на диване, и с пивом и чипсами. Так что терпи, молоток, вырастешь, кувалдой станешь.

Я доплёлся до своих апартаментов, кивнул сочувственно посмотревшим на меня стражам, и ввалился в комнату. Эх, сейчас бы под душ, а потом массаж… Ага, размечтался. До таких благ цивилизации, как горячий душ, эльфы не додумались. ладно, не беда, подогрею ванну старым способом, только файербол в воду в ванной запущу не такой мощный, как в первый раз.

Чёрт, перегрел всё-таки. Я хотел по-быстрому обмыться в чуть тёплой воде, но получив в результате ванну горячей воды, плюнул, и залез в неё целиком. Ох-х, хорошо-то как! Напряжённые мышцы расслабились после казни, учинённой над ними гоблином, я разомлел, нежась в горячей воде, и кажется, задремал.

Твою мать! Я резко подскочил в уже успевшей остыть ванной. Груммботт меня убьёт! Лихорадочно вытираясь полотенцем, и снеся механической рукой подвернувшуюся полочку под зеркалом, я вылетел в комнату, быстро напялил на себя первые попавшиеся шмотки из шкафа, и натянул сапоги на босу ногу. Вихрем пронесясь по коридору, и поднявшись на два лестничных пролёта по лестнице, я ворвался в учебный класс, где меня уже дожидался недовольный мастер Грумм. Ну, как учебный класс… Это я так его назвал. Гоблин просто приспособил под класс одну комнату из предназначенных ему апартаментов. Помнится, он тогда ещё буркнул, что, мол, кому надо, те пусть сами к нему приходят, а он слишком стар, чтобы бегать туда-сюда.

— Опаздывать изволишь, ученик? — нахмурил кустистые брови гоблин. — Я тебе что говорил, дылда ушастая, чтоб тебя пещерный тролль вместо самки попользовал?!

— Виноват, наставник, больше этого не повторится! — выпалил я, прикинувшись шлангом, и вспоминая цитату, приписываемую Петру Первому, о том, что «Подчинённый перед лицом начальствующим должен иметь вид лихой и придурковатый, дабы разумением своим не смущать начальство.» Мастер Груммботт ещё какое-то время посверлил меня своими маленькими, злобными глазками, но в конце концов смилостивился.

— Ладно, садись.

Я сел в одно из кресел, и приготовился слушать.

— Что ты знаешь о некромантии? Ничего ты не знаешь! — видя, как я раскрыл рот, припечатал гоблин. — Вы все, выскочки эльфийские, ничего не знаете! Только нос задирать умеете, как же, вы же у нас перворожденные! Тьфу! — Грумм смачно плюнул на вышитый шелковый ковёр, которым был покрыт пол. Я поморщился. Ещё один расист на мою голову. Мало мне Эримиэля, ещё и этот туда же.

— Ты, я вижу, уже познакомился с одним из порождений некромантии, — кивнул на мой протез гоблин. — И должен представлять её возможности. Тёмного оборотня крайне сложно убить, и тебе просто невероятно повезло, что ты остался в живых. Хотя, должен признать, запустить файербол из драконьего пламени ему в глотку — это нестандартный ход.

Это что сейчас было? Мастер Груммботт меня похвалил?! Быть такого не может! Наверное, что-то в лесу сдохло, а скорее всего, передохло вообще всё живое! Вот бы сейчас Ситана это услышала. Ситана… Не имя, а песня. Какая пластика, какие формы… После этих анорексичных эльфиек с двухкнопочным калькулятором вместо груди, гнома просто сражала наповал. Я мечтательно прикрыл глаза и улыбнулся, вспоминая моменты её тренировки. Как тонкий комбинезон обтянул её тело, когда она делала растяжку, облепив оттопыренную попку и задорно торчащие холмики грудей. А ведь там, где-то второй номер, если не больше…

Бац! Я схватился за голову, куда только что пришёлся удар гоблинской палки. У-й-и-и! Больно же!

— Та-а-к Я смотрю, что слова ты не понимаешь, — зашипел мне в лицо разъярённый гоблин. — Придётся переходить от теории к практике. Похоже, что в твою тупую эльфийскую башку знания можно вбить только через боль!

В тот же момент я почувствовал, как меня подняло в воздух, и с размаху припечатало к стене. Руки и ноги оказались стянуты какой-то невидимой сетью, шею тоже перехватила невидимая удавка, да так, что я еле мог дышать.

— Это заклинание называется «невидимая сеть». Она будет медленно стягиваться, удушая свою жертву. У некромантов, придумавших это плетение, было чувство юмора, правда? — растянул лягушачий рот в широкой улыбке гоблин. — У тебя есть примерно минута, чтобы придумать, как освободиться. Время пошло.

Я попытался напрячь мышцы, и вырваться, но всё было тщетно. Невидимая сеть держала насмерть, и чем больше я напрягался, тем сильнее стягивались петли. Дышать становилось всё труднее. Чёрт, что же делать? Думай, голова, шапку куплю. Силой не освободишься, это ясно, да и нет у меня никакой силы. Звать на помощь? Смешно. Да и Грумм вряд ли просто хотел избавиться от меня таким образом. Похоже, что это его метод — бросить щенка в воду для того, чтобы научить его плавать. Думай, думай! Освободиться я могу только с помощью магии, это уже ясно. Сеть стянулась ещё сильнее, и от недостатка воздуха перед глазами замелькали мушки. Главное, не запаниковать. Огонь! Я попытался скастовать файербол, но не смог. Эта сеть блокирует мою магию! Дерьмо! Если я за десять секунд не придумаю, что делать, эта некромантская хрень меня удушит. Мастера Груммботта я видел уже как в тумане. Понял! Всё это время я сдерживал драконий огонь внутри себя, боясь, что он вырвется, и уничтожит всё вокруг. Надо его ненадолго выпустить, иначе мне каюк! Я открыл внутренние шлюзы, и почувствовал, как огонь рванулся по моим жилам, распирая меня изнутри. О, да! Давление на шею уменьшилось, и я смог свободно вздохнуть. Но сеть никуда не исчезла, она боролась, пытаясь стянуть свои кольца. Руки и ноги были по-прежнему связаны заклинанием, но я уже мог пошевелиться. Ну, хорошо. Я позволил огню выйти за пределы моего тела, осторожно расширяя его границы. Да! Сеть натянулась, и вспыхнула зелёным пламенем, на какой-то момент став видимой.

Уф, свободен! Я рухнул на пол, пребольно ударившись коленом.

— Ну что ж, неплохо, ученик, — отступив на пару шагов, сказал мастер Грумм. — Справился. Только огонь убери, а то дворец сожжешь.

Упс. Я глянул в висевшее на противоположной стене большое зеркало, и обомлел. Да уж, видок впечатляющий. Зелёное пламя окружало меня со всех сторон, облегая тело наподобие плаща. Смотрелось довольно круто! Но хватит любоваться, а то уже ковёр, на котором я стоял, тлеть начал. Я сосредоточился, и начал втягивать огонь внутрь себя. И у меня получилось. Зелёное пламя исчезло, вновь сконцентрировавшись где-то в районе солнечного плетения.

— Драконий огонь — хорошая защита от некромантии. Тренируйся чаще, и глядишь, из тебя ещё выйдет толк, — мастер Грумм уселся за стол, и кивком указал мне на ближайшее кресло. — Именно для этого я и настоял на Договоре Ученика. Понял, почему?

Я кивнул. Теперь действительно понятно. Гоблин предпочитал практические занятия, и его жесткий метод обучения явно не мог вызвать восхищение у высшей аристократии. Попробуй-ка быстро обучить какого-нибудь мажористого сынка местного олигарха, или чиновника, точнее, гнома — богача, или эльфа из древнего рода. Эти ведь слов не понимают, их бить надо.

— Да, мастер Груммботт, я всё понимаю, — с уважением поклонился я гоблину.

Наставник удивленно поднял брови:

— Ну надо же. Неужели у эльфа есть мозги? Ладно, садись, и внимательно слушай. То, что я тебе скажу, может спасти твою жизнь.

Гоблин дождался, пока я уселся, и продолжил:

— У тебя, ушастый, большие проблемы. Первая, и на данный момент, самая главная — тебе нужно как можно быстрее овладеть Печатью Дракона. Для того и тренировки. Кстати, — гоблин выдвинул ящик стола, и достал из него небольшой стеклянный пузырёк с какой-то мутной жидкостью. — Выпей это.

Он бросил мне пузырёк. Я откупорил туго пригнанную пробку, и осторожно понюхал. Господи, ну и вонь! Он меня что, отравить хочет?

— Что это? — я заткнул пузырёк пробкой, и отставил от себя подальше, ибо смердело невероятно.

— Меня не зря называют Алхимиком, — задрал длинный нос гоблин. — И нечего тут морщиться! Пей, говорю! Ты слишком слаб, тебе нужно стать сильнее, и набрать побольше мышц в короткие сроки, и этот эликсир в этом поможет. Пей, кому сказал!

Так. Я не понял, он мне что, стероиды впаривает? Фига се! Я покрутил в руке пузырёк. Мутная жидкость никакого доверия не внушала. И что это будет? Я несколько раз видел по телевизору выступления качков, и становиться похожим на мясную лавку с гипертрофированными буграми мышц и вылезшими венами мне совсем не улыбалось. Я как-то избежал в юношестве повального увлечения качалкой, и австрийский спортсмен-актёр и губернатор Калифорнии по фамилии Шварценеггер никогда не был моим кумиром.

— Пей, говорят тебе! И не забудь потом плотно поесть, так как аппетит у тебя после эликсира будет зверский.

Точно, стероид. Помогает восстановиться после тренировок, наращивает мышечную массу, и подстёгивает обмен веществ, оттуда и усиление аппетита. Ну ладно, деваться некуда. Я откупорил пузырёк, и, стараясь дышать через рот, одним глотком выпил находящуюся внутри отраву, которая на вкус оказалась ничуть не лучше, чем запах. Я приготовился к тому, что меня сейчас стошнит, но этого не произошло. Жидкость мягко опустилась в желудок, и взорвалась там горячей волной. Хм, а неплохо! Сразу же жутко захотелось есть. Нет, жрать!

— Что, неплохо, да? — усмехнувшись, подмигнул мне гоблин. — Мощная штука. Будешь принимать по одному пузырьку в день в течение месяца. И будем надеяться, что твоё тело сможет удержать Печать.

— Мастер Грумм, вы говорили, что проблема не одна. Какая ещё?

— Вторая… — наставник нахмурился, и побарабанил пальцами по столу. — Вторая мне нравится ничуть не больше, чем первая. Оборотень появился не просто так. Некроманта ведь так и не нашли? Нарви мне рассказал, что его поиски ни к чему не привели. У него маловато опыта в этом деле, и он не знает одного нюанса…

Наставник тяжело вздохнул, и закончил:

— Оборотнем может управлять только лич.

— И что? — пожал я плечами.

— Похоже, зря я сказал, что у эльфов есть мозги. Или у тебя голова только для того, чтобы корону носить? — вновь разозлился мастер Алхимик. — Что ты знаешь о личах?

— Ну, я, э-э-э…

— Понятно. Можешь не продолжать. Лич — это вид высшей нежити. Получается из дохлых магов. Очень силён, уничтожить его чрезвычайно трудно, потому что и так уже мёртв, а после перерождения в лича становится ещё сильнее. Все личи — некроманты, даже если до смерти маг был простым погодником, или лекарем, и о некромантии даже не слышал. А ещё личи очень умны, они сохраняют свой разум, и не превращаются в зверей, которые умеют только убивать и жрать. И это делает их самыми страшными противниками. Зачем ты нужен личу? Ведь эти покушения не на пустом месте взялись? — остро глянул на меня маленький гоблин.

— Хороший вопрос, мастер Груммботт. Я бы и сам хотел знать ответ, — спокойно выдержал я взгляд наставника.

— Вот ты и подумай. И я подумаю. А пока свободен. Тренировка завтра с утра, не вздумай опоздать, — гоблин отвернулся к окну, дав понять, что я больше его не интересую, и я с облегчением вышел из класса.

— Тётушка Туи! Я умираю от голода!

Я ворвался на дворцовую кухню. Желудок, похоже, уже начал переваривать самого себя. Таким голодным я был только один раз в жизни, когда поддался на уговоры однокурсников, и согласился пойти с ними в горы. Всю еду мы недальновидно сложили в один рюкзак, который благополучно и утопили, переправляясь через бурную горную речушку. И обратно два дня топали впроголодь.

— О, ваше величество! Всё уже готово. Садитесь, я сейчас подам на стол, — повариха Туилиндэ с добродушной улыбкой на круглом лице начала выставлять передо мной тарелки, кастрюльки, судочки и сковородки. Запахи сводили с ума, и я на какое-то время выпал из реальности.

Ох, как же я наелся… Уф… Я ослабил пояс на штанах, и сыто отдуваясь, откинулся на стуле. Это теперь что, каждый раз после гоблинских стероидов так обжираться буду? Впрочем, не думаю, что я слишком разжирею на вегетарианских харчах, да и тренировки мастера Грумма не позволят мне набрать лишний вес. О, вот и гномы пожаловали. На кухню шумной толпой завалились Глим, Нарви и Димбл.

— Здравствуйте, ваше величество! — пробасил Димбл.

— Ваше величество, — церемонно поклонился Нарви. На «ты» он обращался ко мне только тогда, когда мы оставались наедине, например, когда тренировались, да и то частенько сбивался. На людях, вернее, на эльфах, он общался исключительно на «вы».

— Привет, твоё величество! — Глим упорно отказывался мне «выкать» несмотря на то, что постоянно огребал за это от дяди.

— Привет, рыжий! Дар Нарви, дар Димбл, — поприветствовал я гномов. — Присаживайтесь. Вы голодны? Тётушка Туи, не накормите трёх голодных гномов?

— Они вечно голодные! Никакой еды на них не напасёшься, — притворно заворчала Туилиндэ, с улыбкой выставляя перед гномами глубокие тарелки с аппетитно пахнущей кашей. В том мире я каши терпеть не мог, а здесь неожиданно распробовал, да так, что за уши не оттянешь.

— Кормилица ты моя дорогая, — ласково пророкотал Димбл, огладив повариху по крутому бедру, от чего тётушка Туи отчаянно покраснела, а гном самодовольно усмехнулся. Похоже, что Димбл подбивает к ней клинья! И дородная эльфийка ничуть не против, так как шлёпнула по шаловливой лапе Димбла, а не по его роже.

Я едва дождался, пока гномы поедят, и перейдут к керту, и закидал Глима вопросами.

— Глим, ну что там с Ситаной? Давай, рассказывай уже!

— Так я же и говорю, она как узнала, что война с орками будет, так сразу сказала, что обязательно поедет, и что ей плевать на то, что её в хирд не берут, — начал было рыжий гном, но его прервал Димбл.

— Ваше величество, не в обиду вам будет спрошено, а почему вы Ситаной заинтересовались?

— Ну, я, это… — смутился я, не зная, что сказать.

— Понравилась она ему очень, я же видел! — влез непосредственный Глим, за что мгновенно схлопотал подзатыльник от дяди. Я почувствовал, что у меня загорелись уши.

— Да, понравилась! — перешёл я в наступление. — И что, нельзя, что ли?

— Да почему ж нельзя? Можно. Но только у гномов с этим строго, если уж нашёл себе подругу, то на всю жизнь, разводов у нас не бывает, — степенно ответил Димбл.

— Ну, мы только познакомились, рано пока об этом говорить, — свернул я с опасной темы. — Просто я был в зале, когда она тренировалась. Я такого в жизни не видел! — восхищённо воскликнул я, вспомнив её танец с кинжалами.

— Да, лучше Ситаны кинжалами никто не владеет, — довольно огладил бороду Димбл, — Да и не только ими. Её сам мастер Дугри обучал, великий воин, у него тогда внучка под обвал попала, вот он к Ситане и прикипел, научил её воинским премудростям. Была бы она мужчиной, цены бы ей в хирде не было. Но женщин в хирд не берут, не ихнее это дело, секирой махать, — нахмурился Димбл.

— Да, Глим говорил мне, что у Ситаны родители погибли. Как это случилось? — перебил я гнома.

— Каменный призрак на них напал, — помрачнел Димбл. — Эти твари иногда выползают с нижних уровней. Мать Ситаны как раз принесла обед её отцу, мы их потом так и нашли вместе. Окаменевших.

— Куда же ваши маги смотрели? Что ж они не вывели эту заразу?

— Если бы это было так просто, — вступил в разговор Нарви. — Призрак потому и называют каменным, что он сквозь любую породу проходит. Камень — его дом. Уничтожить его можно, есть способы, но поймать его трудно. А у каждого гнома по магу не поставишь, да и мало нас, — печально вздохнул Нарви.

— Раньше все эти твари и нос высунуть боялись, когда драконы были! — грохнул могучим кулаком по столу Димбл. — А сейчас осмелели, лезут из всех щелей! Пока одну тварь изведёшь, несколько гномов гибнет! А был бы дракон, так один раз бы дохнул пламенем в шахту, и всё!

Дьявол! Нарви смотрел на меня таким взглядом, что я почувствовал себя последней скотиной. Надо быстрее заканчивать моё обучение и ехать к гномам. Смотрю, дела у них совсем плохи.

— На что похож этот призрак? — спросил я Димбла. — А то мало ли, вдруг встречу?

— Ну, это вряд ли. Откуда бы у эльфов каменному призраку взяться? К тому же, эльфы поклоняются Вечному Дереву, а дерево разрушает камень. А выглядит он как огромный, чёрный ком червей. Он выпивает все жизненные силы гнома, превращая его в камень. Стоит только коснуться его щупальца, и ты покойник.

— Мда, весело…

Разговор как-то не клеился, я встал из-за стола, и попрощался с гномами, сославшись на усталость. Тётушку Туи поблагодарил за прекрасный ужин, чмокнул в щёку, шепнув ей на ухо, чтобы была поосторожнее с Димблом, а то мало ли…

Я поднялся в своё крыло замка, на тяжелых ногах, и не менее тяжёлыми мыслями в голове. Надо было всё обдумать. Зайдя в спальню, я рухнул на кровать лицом вниз. Раздеться сил просто не было.

Сон не шёл. Бывает такое — вроде и устал так, что веки поднять не можешь, а уснуть никак. Из головы не шла Ситана. Зацепила меня эта гнома. Стоило только закрыть глаза, как перед внутренним взором появлялась она. Разгорячённая, в обтягивающем комбинезоне, изгибающаяся в медленном, эротическом танце. Ситана походкой от бедра подошла ко мне. В руке гномы появился кинжал, которым она перерезала бретельки, удерживающие её одеяние на плечах, позволив ему соскользнуть на пол. Ситана осталась только в шёлковых, полупрозрачных трусиках. Её обнажённое тело было божественно. Стройные ноги, тонкая талия, высокая грудь с маленькими розовыми сосками. Ситана медленно провела язычком по своим полным губам, и завела лезвие кинжала за тонкую резинку трусиков.

— Ты хочешь меня? — хриплым от страсти голосом произнесла она. Мне стало жарко.

— О, да. Ты прекрасна!

Эта гнома просто сводит меня с ума. Лёгкий нажим отточенного лезвия, и Ситана осталась абсолютно обнажённой. Прекрасная гнома откинула стройной ножкой последнюю часть своего туалета, и скользнула ко мне на колени, позволив мне рассмотреть её великолепное тело во всех подробностях. Ох, как же жарко!

— Возьми меня! Прямо сейчас!

Я потянулся губами к её шикарной груди, и… проснулся. Чёрт! Это был всего лишь сон. Но мне было действительно жарко. Я упал на кровать не раздеваясь, ставни были закрыты, и я вспотел. Вытерев покрывалом разгорячённый лоб, я сел в постели, опершись спиной о высокую резную спинку. Фу-х, окно надо открыть, а то что-то меня жарит не по-детски. Это из-за сна, или… Я сконцентрировался на месте средоточия моего внутреннего огня. Чёрт, я так и знал. Похоже, во время сна я теряю концентрацию, и огонь стремится вырваться. Мне надо срочно что-то предпринять, иначе во время сна я могу сжечь всё вокруг. Как же это не вовремя!

Внезапно я услышал за окном какое-то шебуршение. Я напрягся. Неужели опять? Я тихо слез с кровати, но не успел сделать и шаг в сторону двери, как ставни сотряс сильный удар. Я не стал ждать нападения, и выпустил в окно сконцентрированную струю огня, от которой ставни снесло с креплений. Получай, сволочь! Я подбежал к оконному проёму, и выглянул наружу. Если убийца ещё жив, то его нужно добить! Но внизу никого не было. Справа сверху что-то шевельнулось, я поднял голову, ожидая неминуемого удара, но вместо убийцы увидел цепляющуюся за растущий по каменной стене плющ Ситану. Какого чёрта здесь творится?

— Безумно счастлив видеть вас в любое время суток, однако не проще было бы постучать в дверь?

Судорожно вцепившаяся в плющ гнома что-то прошептала, и кивком головы указала на стену рядом с собой.

— Что это за…?

Это ведь тот самый каменный призрак, о котором мне Нарви рассказывал!

— Спускайтесь ко мне!

Но Ситана помотала головой, ещё сильнее вцепившись в плетущийся плющ.

— Спускайтесь, тогда я попробую его поджарить!

Гнома опять замотала головой. Да что ж ты будешь делать?! Ладно, попробуем по-другому. Я встал на карниз, выбил ногой оставшиеся в раме осколки стекла, ухватился здоровой рукой за плющ, и подобрался поближе к Ситане. Давай, осторожно, а то плющ может не выдержать. Гнома осторожно обхватила меня одной рукой плечо. Ох ты, а рука то у неё прямо ледяная! В спальне раздался грохот, крики, похоже, что двери вышибли. Вот и кавалерия подоспела!

— Ваше величество! Ваше величество!

Это Нарви. Примчался спасать надежду гномов. Соседнее с моим окно распахнулось, и из него по пояс высунулся мастер Груммботт.

— Держи ее! Смотри, чтобы не коснулась камня! Прижми к себе и не отпускай!

Как скажете, наставник, как скажете.

— Держись за шею, — шепнул я на ухо Ситане, которая наконец отпустила зажатый в руке плющ, и вцепилась в меня мёртвой хваткой, обхватив руками и ногами.

В первую после переезда ночь Ситана заснула сразу, но сегодня крутилась на постели уже несколько часов. Как тут уснешь, когда нет над головой многих и многих слоев надежной породы? Она ж не птица, чтобы спать на такой высоте. Потом окно. С закрытыми ставнями жарко, а приоткроешь — мешает яркий лунный свет. А кровать? Хоть поперек ложись, все равно краев не видно. Да еще пружинит от каждого движения.

Гнома сбросила на пол одеяло. Легла, но вскоре сквозь него начал пробиваться холод от мрамора. Ситана вернулась на кровать.

А еще эти мысли… Обычно после хорошей тренировки было легко — сейчас же в голове точно ворочались тяжелые каменные глыбы.

«Что за король такой? Разве сможет он справиться с орками?»

Вот и отец тоже весь вечер твердил, что не было у него еще худшего ученика:

— Длинноухие хотя бы неплохо из лука целят! Этот же, ставлю свою палку против трубки моего покойного деда, с трех шагов не попадет и в стоведерную бочку!

Откинув жаром полыхавшие косы, Ситана перевернулась на живот и стала смотреть в полураскрытые ставни. Очень вовремя.

Что-то мелькнуло перед глазами и с едва различимым стуком ударилось в дверь. Ситана вскочила. На ковре, в полосе лунного света лежал крохотный камешек. Несколько мгновений ничего не происходило, затем из него потянулась тень. Не раздумывая, гнома прыгнула на подоконник, оттолкнулась и повисла на плюще, густым ковром оплетавшим стены замка.

«Каменный призрак…»

Ситана хотела закричать, но вместо крика вырвался только тихий сип. Быстро перебирая руками, она переместилась подальше от окна. Запоздало сообразила, что комната отца находится с другой стороны, а возвращаться теперь поздно: из проема, уже потянулись серые дрожащие отростки.

«Надо успокоиться…»

Прямо под ногами находился карниз. Широкий каменный карниз. Но стоит только коснуться камня, как не спасет уже ничего. Каменный карниз, каменные стены, через которые с легкостью просочится призрак. Спасти сейчас могли только деревья: камни боятся живых деревьев, у которых хватает сил прорастать сквозь них. Но деревья в парке, далеко внизу, а здесь только плющ, который растет слишком близко к каменной стене. Через него призрак рано или поздно прорвется, да и сколько она сможет провисеть на руках?

Призрак уже был здесь, прямо под плющом — сразу несколько отростков, выползших прямо из стены, но не решавшихся пока преодолеть живую преграду. От них тянуло холодом так, что немели пальцы.

«Что же делать?»

Замок спал. Позвать на помощь Ситана не могла. Как подать знак? Гнома покосилась на ставню справа. Ставня деревянная. Конечно, это дерево уже давно мертво и не станет преградой для призрака, но все же не камень — призрак не успеет быстро пройти сквозь него. Если ударить в ставню ногой — дотянуться призрак не успеет, а внутри обязательно проснутся. Если, конечно, в этой комнате кто-то есть.

Медленно и глубоко вдохнув, Ситана так же медленно выдохнула и начала продвигаться к заветному окну. Остановилась — прикинула расстояние. Нет, надо подобраться поближе.

Теперь можно. Ситана примерилась — на второй рывок просто не хватит сил. Да и призрак ждать не станет. Надо было решаться.

Ах, если бы она не была босиком! Ситана покачалась на онемевших руках…

«Раз, два, три!»

Стиснув зубы, она со всей силы ударила в ставню правой ногой. От боли потемнело в глазах.

«Кажется, сломала пальцы…»

Но это больше не имело никакого значения.

В комнате послышался шорох, и почти сразу ставни в каком-то огненном смерче вынесло из проема.

— Дара Ситана?

«Ильмиэль… то есть король Тиларин…»

— Безумно счастлив видеть вас в любое время суток, однако не проще было бы постучать в дверь? — Король вдруг осекся: — Что с вами?

Ситана попыталась ответить, но губы лишь беззвучно шевельнулись. Тогда движением головы она указала на затаившегося под плющом призрака. Король пригляделся:

— Что это за…

Он произнес непонятное слово и добавил еще несколько на абсолютно незнакомом наречии.

«Как ему передать, чтобы позвал отца?»

— Спускайтесь ко мне!

Ситана помотала головой.

— Спускайтесь, тогда я попробую его поджарить!

«Пожарить?..» — не поняла Ситана и снова мотнула головой.

— Ладно, — перешагнув через подоконник, король встал на карниз.

В глубине покоев послышался мощный удар: похоже, пытались выбить дверь. Еще удар. Держась здоровой рукой за плющ, король подошел к Ситане.

«Перворожденного каменный призрак не тронет…» — пришла вдруг спасительная мысль.

Осторожно разжав правую руку, Ситана положила ладонь на плечо короля. От неожиданности тот вздрогнул: еще бы — ладонь была ледяной.

«Живой… теплый…» — теперь, когда спасение казалось совсем близко, мысли Ситаны начали путаться.

Грохот падающей двери, топот ног, крики…

— Ваше величество! Ваше величество!

Потом, судя по звуку, где-то недалеко распахнулись ставни и послышался голос отца:

— Держи ее! Смотри, чтобы не коснулась камня! Прижми к себе и не отпускай!

— Держись за шею, — шепнул король.

Ситана оперлась локтем о его плечо; обхватила шею, потом обвилась ногами вокруг его талии и, наконец, отпустила левую руку.

Я осторожно, стараясь не потерять опоры под ногами, боком, как краб, вдвинулся в оконный проём и спрыгнул на пол. Комната была полна народу. Вдоль стены рассредоточились стражники с луками на изготовку, возле письменного стола со зверской рожей стоял в боевой стойке и с топорами в руках Димбл, а посредине комнаты застыл мастер Груммботт. Встретившись с ним взглядом, я вздрогнул. Сжатые в тонкую линию губы, закаменевшее лицо. Передо мной стоял боец, готовый на всё. Гоблин не был вооружён, в руках он держал какие-то склянки.

— За спину, быстро! — отрывисто бросил наставник.

Я отбежал от окна, и спрятался за столом. И вовремя. Сквозь стену стремительно, выстреливая перед собой щупальца, просачивался каменный призрак. Димбл судорожно всхлипнул, и попятился.

— Димбл, держи девчонку! — крикнул я в лицо гному, — Отвечаешь за неё головой! Уноси её отсюда!

Димбл перевёл на меня взгляд, кивнул, бросил топоры, буквально отодрал от меня клещом вцепившуюся гному, и не сводя глаз с почти полностью вылезшего призрака, попятился к двери.

— Шевели жопой, корова беременная! — сорвался я. Было не до сантиментов. Кажется, дошло, и Димбл рванул с места со спринтерской скоростью. Мне стало чуть спокойнее, на гнома можно положиться.

— А вы какого хрена ждёте? — заорал я на стражей, — Пристрелите эту тварь!

— Нет! Стрелы не помогут! Я сам! — не оборачиваясь, крикнул мастер Грумм, — Не мешайте мне! Ушастый! Как только он полностью выползет, я задержу его заклятьем Инея, это не даст ему улизнуть! И по моей команде бей его огнём, пока я буду его держать! Ты понял?

— Понял, сделаю!

Как ни странно, но страха перед тёмной тварью я не испытывал. Наоборот, от притока адреналина я собрался, мысли стали кристально четкими. Кто бы мог подумать, я ведь всегда был по большому счету паникером и хлюпиком. Каменный призрак уже полностью вполз в комнату. Здоровенная тварь. Высотой где-то метра два с половиной, сплошь состоящая из антрацитово-чёрных переплетающихся щупалец, она вызывала омерзение только своим видом. Беспорядочно хлещущие во все стороны отростки раздались в стороны, открыв пасть, усаженную кривыми клыками. Глаз у чудовища не было.

Гоблин взмахмул рукой, и на пол перед призраком полетела склянка. Раздался хлопок, и тварь окутал синеватый дымок. От воя монстра у меня заложило уши. Что, не нравится, урод? Мастер Грумм скороговоркой пробормотал заклинание, и тотчас бросил вторую склянку. Дохнуло холодом. Призрак явно замедлился, его щупальца покрылись голубоватым инеем, но замедлился он совсем ненамного. Внезапно монстр резко прыгнул вперёд, рассыпая вокруг себя ледяное крошево, и навис своей пастью над маленькой фигуркой наставника.

— Сейчас! Давай!

Пламя Дракона! Поток чистого зелёного огня, закрученный спиралью, ударил в тёмное отродье. Я вложил в этот удар все силы. И, кажется, малость перестарался. В зелёной волне исчез не только призрак, но и письменный стол, кровать, и часть внешней стены. Вытаращив глаза, я смотрел на то, что осталось от моей спальни. Мастер Грумм, кажется, тоже был впечатлён.

— Тебе надо контролировать свою силу, Тиларин. Но этому я тебя научу.

Гоблин назвал меня по имени? Впору начать собой гордиться. А сейчас надо срочно тушить занявшийся ковер и мебель, а то так и замок спалить можно.

— Пойдём со мной, нам надо поговорить, — мастер Грумм, переступая через обугленные обломки мебели, направился к выходу. Прибежавшие эльфы споро залили из вёдер начинающийся пожар, и теперь спальня выглядела как после бомбёжки — закопчённые стены, едкий дым, от которого першило в горле, обгоревшие обломки. Похоже, что отсюда мне придётся съезжать, ремонт тут явно затянется надолго. Полюбовавшись ещё немного на эту печальную картину, я поспешил за наставником.

— Присаживайся, — кивнул мне мастер Грумм, когда мы зашли в его апартаменты. Гоблин подошёл к шкафу, достал из него графин и пару фужеров. — А мне надо выпить. Ты будешь?

— Да, не помешало бы. Только не эту бурду, не люблю я вино, — поморщился я.

— А это и не вино, — усмехнулся гоблин, — Это моя собственная настойка. Вы, эльфы, такую делать не умеете, а вино у вас дрянь, это точно.

Он точно, как по линейке, набулькал в фужеры жидкость голубоватого цвета. Профессионал. Наставник без лишних слов медленно выпил, зажмурился и облегчённо выдохнул.

— Вот. Совсем другое дело. Пей давай, чего смотришь?

Я покрутил в фужере странную настойку. Он туда что, краски добавил, что ли? Вроде, пищевых красителей здесь ещё не изобрели. Хотя, кто их знает? Жидкость была голубоватого цвета, и, кажется, даже слегка светилась. Я осторожно понюхал содержимое фужера, и удивлённо вскинул брови. Пахло какими-то травами, и свежестью. Прямо как в той рекламе про стиральный порошок.

— Не пей залпом, распробуй. Это не ваша гзургова моча, которую вы вином называете, это гоблинская настойка! — гордо бросил учитель.

Гномскую настойку я уже пробовал, и после неё начал войну с орками. Интересно, что будет после этой. А, где наша не пропадала! Гоблинская настойка проскользнула по горлу, и взорвалась горячей волной в желудке, оставив после себя приятное послевкусие. Ух ты! Да эта штука покруче любого французского коньяка будет! Не то, что гномский самогон.

— Значит так, ученик, говорю прямо и без недомолвок. Ты спас мою дочь. И меня тоже. И не надо мне говорить, что это не так, — остановил меня гоблин, видя, что я собираюсь возразить. — Я ведь всё видел. Честно говоря, не ожидал такого поступка от эльфа, тем более от короля. Поэтому наши отношения переходят на новый уровень. Договор Ученика больше не нужен, и денег за обучение я с тебя не возьму. И не спорь! — припечатал ладонью по столу мастер.

Я и не спорил. Наставник достал из ящика стола знакомый свиток, развернул его, и прижал тяжёлой чернильницей. Затем быстро чиркнул невесть откуда появившимся в его руке маленьким ножичком по ладони, обмакнул в выступившую кровь перо, и расписался.

Подпись засветилась красным, потом засиял и весь договор, свиток поднялся в воздух и вспыхнув, исчез, оставив после себя медленно опускавшийся на пол пепел.

Да, спецэффекты на уровне, ничего не скажешь.