Да, я счастливчик, и что с того?! Том 1

Глава 13

— А, к черту! — спрятал кубики и, распахнув дверь, влетел в еще один коридор.

В последний момент увидел, как спина фотографа скрылась за поворотом, и устремился туда в надежде, что мне вообще не придется запускать цепь событий, сжирающую ману. Может, и своими силами удастся нагнать. Протупил знатно, каюсь, но ведь не всё еще потеряно!

Однако наши кошки-мышки сильно затянулись. А всё потому, что сраная мышка знала в этой академии каждую норку, как свои пять пальцев, в отличие от меня. Всякий раз, когда я сокращал расстояние между нами, неизвестный находил способ ускориться вновь. Нет, так дело не пойдет!

«Монеткой», запускавшей двигатель моей способности, теперь оказался восковой апельсин из вазы с такими же ложными фруктами, найденной на тумбочке в одном из пустынных коридоров. Замахнулся и бросил вперед, ожидая, что одно лишь это действо приведет меня к тому, что погоня каким-то непонятным образом перевесит в мою пользу.

Причем сосредоточился при этом настолько, что впервые почувствовал энергию маны, пульсирующую в теле. Так же отчетливо, как ощущал пульсацию крови, бегущей по венам. Липовый апельсин летел во время сего прихода, как в замедленной съемке. Клянусь, видел на нем каждую вмятинку, каждое пятнышко, словно смотрел откуда-то со стороны. Не собственным зрением, не со своей колокольни.

Время будто бы остановилось, окружающие меня звуки убавились на несколько тонов. В целом мире существовали только я и восковой апельсин, отправленный мною в свободный полет. Так же медленно, словно нехотя, на его траектории постепенно возникало препятствие в виде приоткрывающейся двери.

И как же смачно этот фрукт прилетел в лоб выходящей из комнаты бабке! Неожиданный приход всё еще не отпускал меня, и я во всех неприятных подробностях увидел, как дряблая кожа старческого лица заколыхалась от внезапного столкновения. Как от удивления поднимаются брови, приоткрывается рот…

Да, выглядело это эффектно, но, в конце концов, я всего-навсего бросил в какую-то бабку искусственным апельсином. Такая вот лирика.

Из режима слоу-мо вышел, как по щелчку пальцев. Голова кружилась, сердце отбивало бешеный ритм, а в горле пересохло.

Вот мы смотрим друг на друга. Атмосфера между нами накалилась настолько, что мне показалось, как воздух в коридоре потяжелел и нагрелся на несколько градусов.

— Прошу… прощения? — выдавил я, а восковой фрукт тем временем лениво катился по полу, и остановился, уткнувшись в мои ботинки.

У меня даже фотограф из головы вылетел, потому что намечалась заварушка похуже.

Бабка прищурилась, сжала и без того сморщенные губы. Понятия не имел, кто она такая, но если позволяет себе с такой физиономией пялиться на человека с голубой кровью, но она либо не понимает, кто я такой, либо вообще бесстрашная. Первый вариант был бы для меня предпочтительнее.

— Ты… — процедила она сквозь зубы, и я опасливо попятился, — …думаешь, что если родился с серебряной ложкой у одном месте, то можешь позволять себе любые вольности? Внучок…

Помотал головой и попятился еще дальше.

— Видала я всяких отщепенцев средь отпрысков княжичей и графьев, чтоб им пусто было, — злобно протараторила она и сделала уверенный шаг ко мне. — Вазы бьють, по коридорам носятся аки демоны, по углам прелюбодействують. Но чтоб нападали посредь бела дня на бедную Агафью Петровну, заняться больше нечем потому что…

Дрожащими руками она вынула из кармана передника свисток, приложила к губам и с такой силой в него засвистела, что я аж согнулся пополам и уши зажал. Барабанные перепонки грозились лопнуть, как мыльные пузыри.

Она всё продолжала свистеть, и я уж думал покинуть поле боя с позором. Освистанный в самом прямом смысле этого слова!

— Агафья Петровна! — раздался крик моего внезапного спасителя, и старушка, вынув свисток изо рта, нехотя обернулась на голос. — Опять вы за свое!

Спасителей у меня было несколько, и все в темно-синих мундирах местной охраны.

— Было совершено вооруженное нападение, — доверительно сообщила им бабка, тыча в апельсин возле моих ног. — Работайте свою работу. Не мне же ее за вас делать. Любой проступок должен быть наказан по чести и справедливости! — назидательно вскинула она указательный палец и, не дожидаясь ответа, пошаркала дальше по своим делам.

Охранники уставились на меня, я — на них, а после просто развел руками, мол и что это была за херня такая? Что это за террористка старая и как мне теперь избавиться от этого звона в ушах?

— Вы расскажете, что здесь произошло? — нарушил тишину один из трех мужчин, скептически поглядывая на «орудие преступления».

— И заранее просим прощения за Агафью Петровну, — извиняющимся тоном добавил другой. — Это наша старшая уборщица. Вы, видимо, первый год здесь…

— Это всё — досадное недоразумение, — ответил я, поднял наконец-то с пола долбанный восковой апельсин и положил его обратно в вазу. — Понимаете, этот удар предназначался не ей. Если бы вы видели убегающего отсюда студента… вот ему.

— А не тот ли это парень, которого мы по дороге сюда нашли? — почесал затылок третий из прибывших на сигнал тревоги охранников.

— Который споткнулся об ковер и влетел головой в тумбочку? — подсказал второй.

— Скорее всего, он, — важно кивнул я.

Цепь случайностей сработала, как надо. Вот только предположить не мог, что одним из ее звеньев станет бешенная старуха, пересекаться с которой в стенах академии больше не было никакого желания.

Пришлось немного приврать, чтобы объяснить, что между нами произошел легкий, ничем не примечательный конфликт, а фруктом я в неприятеля запустил, скорее, в шутку. Не хотелось упоминать настоящую причину всего произошедшего, пока не разберусь с делом самостоятельно. Если кто-то точил на меня зуб и хотел использовать эти фотографии для слежки или компромата, сперва нужно узнать, кто именно, а уже потом делать определенные выводы.

По окончанию разговора узнал, что горе-фотограф сейчас прохлаждается в медицинском пункте. Башкой он об тумбочку приложился знатно, но с меня все взятки гладки. Ничем я не мог этому поспособствовать, будучи прижатым Агафьей Петровной к стенке, так им показалось. И я с такими доводами, разумеется, согласился.

В медицинский пункт меня любезно проводили, напоследок пожелав приятного дня. Но день окажется действительно приятным, если в течение него я больше не встречу Полиночку, что пока еще было под большим вопросом.

Здесь пахло лекарствами и формалином, белоснежные стены слепили глаза. Первая комната была уставлена стеклянными шкафами с инструментами и препаратами, у окна стоял письменный стол, заваленный бумагами. Во второй располагались койки в несколько рядов с тумбочками из светлого дерева и ширмами подле каждой. Занята из них была лишь одна. Та, возле которой сейчас суетилась медсестра. Туда я и направился.

— Добрый день, — улыбнулся я женщине. — Друга вот пришел навестить…

Краем глаза увидел фотоаппарат, одиноко стоящий на тумбочке. Неплохо было бы проверить, что он там наснимал.

— Добрый день, — обернулась ко мне медсестра. — К сожалению, ваш друг еще не пришел в себя.

Она сидела на краешке койки, опустив руки на голову пострадавшего. Ладони ее излучали слабое золотистое сияние. Магичит. Светло-русые волосы были собраны в небрежный пучок на затылке, а лицо обрамляла пара пружинистых локонов. Белый халатик показался мне чуть короче норм приличия и в данный момент немного приоткрывал кружево края белых полупрозрачных чулков.

Полежал бы я здесь, конечно, если бы обо мне заботилась такая женщина. Вот только не с ушибленной башкой, а так. Руку во время пары поднять и соврать, что живот прихватило. Классика.

Но ждать пробуждения незнакомца вне стен медицинского пункта было бы опрометчиво. Как только очнется, вскочит на ноги и припустит отсюда, чтобы со мной не пересечься. Так что экскурсию по учебному корпусу придется отложить до лучших времен.

— Ничего страшного, я подожду. Здоровье друга куда важнее! — добавил я. Возможно, излишне резко и пафосно, но медсестра за мной никаких грешков не заметила.

— Хорошо, — кивнула она, убрала руки с его головы и встала с койки. — Тогда оставлю вас. Работы много, зачисление первокурсников… Если что, сразу зовите.

— Без проблем!

Дамочка ушла, а я, выждав некоторое время, уселся на соседнюю койку и взял в руки фотоаппарат. Включил его, зашел в режим просмотра и натурально офигел. Походу, этот чел преследует меня с самого вокзала. Вот я накрываю голову Полиночки своей курткой, тут я уже сгребаю ее добро. Следующий кадр сделан за окном нашей с Романом комнаты в общаге, после — в столовке. Последний — наш с Ульяной разговор напротив доски объявлений.

За мной и впрямь велась слежка. Вот только заказчик либо просчитался с исполнителем, либо недооценил мою внимательность. А единственный ли тут исполнитель или же я умудрился словить одного из нескольких? Кому вообще нужен Димитрий и его секреты, не считая его наглой старшей сестренки?

— Виктория… — прошипел, кладя фотик на кровать. — Вот же сучка.

Нет, это было всего лишь предположение, но при том не лишенное оснований. Проворачивать подобное в особняке она бы не посмела, а в отдалении от него — вполне. Может, потому и способствовала моему скорейшему отъезду из отчего дома. Теперь у нее развязаны руки, а я оказался под прицелами фотокамер. Компромат на меня ищет, чтобы отрезать путь к наследованию.

— Мда-а-а… — протянул, откидываясь на подушку и глядя на бессознательное тело паренька на соседней койке. — А если?..

Взял в руки кубики, повертел их, осматривая белые поблескивающие грани с жирными черными точками.

А если просто использовать свое главное оружие против нее? Сразу, не возясь с мелкими препятствиями, которые она расставляет? Хотя, если бы так можно было, Димитрий уже давно сделал бы всё сам. Не скрытничая, не сбегая.

Ах да, говорил же мне Константин, что мои силы на членов собственного рода не работают. Тогда придется действовать иначе. И на кой вообще нужны способности, не позволяющие одолеть главного босса? Викуля-то своими неслабо меня так об стенку приложила. Больше справедливости богу справедливости!

Пробуждение шпиона затянулось. Часа два я размышлял о тщетности бытия, лежа на койке и закинув руки за голову, пока чувак наконец-то не начал подавать признаки жизни. Зашуршал одеялом, приоткрыл глаза. Однако первым, что он увидел, оказалось мое хмурое лицо, нависшее над ним.

— Сколько же моя сестренка тебе отстегнула? — сразу перешел я к сути. — Можешь даже не отнекиваться, — предупредил, как только парниша приоткрыл рот. — Мне ли не знать, кому выгодно накопать на меня компромат? Ну?

— Достаточно, — буркнул он.

Что и требовалось доказать! Не помню точное определение дедукции, но, наверное, я воспользовался именно ею.

— Фотки я, кстати, удалил, — поспешил обнадежить его. — Успел их отправить?

Тот помотал головой и тут же поморщился от боли.

— Лжешь ведь?

— Ничего я не лгу, — поморщил он лоб. — Мы должны были связываться раз в неделю.

— Ты один? Или вас много?

— Не знаю. Честно не знаю, — вперился он в меня глазами с расширившимися зрачками. — Мне сказали что делать, и я делал. Еще и вперед заплатили. А если вперед платят, значит, деньги есть.

— У меня тоже есть деньги, — заявил я, сам удивляясь внезапному порыву. — И я готов заплатить вдвое больше Виктории, если ты будешь делать то же самое, но в мою пользу.

— Но моя рекомендация уже здесь…

— Тебе и не нужно будет отчисляться. Просто фотографировать будешь тогда, когда я скажу. И отправлять ей то, что я посчитаю нужным. А заодно высматривать других таких же шпионов недоделанных, как ты, и сообщать, если заметишь что-нибудь подозрительное. Не так сложно, правда ведь?

Пацан ничего не ответил. Шумно втянул воздух, пропахший формалином, ноздрями и отвел взгляд.

— Как тебя зовут? — решив отпустить кнут, перешел к пряникам, и уселся на соседнюю кровать.

— Георгий.

— Мне одно твое имя ни о чем не говорит.

— Шестаков.

— Вот так уже лучше.

Не теряя времени, залез в Интернет и бегло проштудировал род подручного Виктории. Статьи, новости. Глава — мелкий виконт, причем обнищавший. Живут буквально в долгах, на жалкие крохи от нескольких шахт, ресурсы в которых истощались последние пару лет.

Короче говоря, денежный вопрос для них стоял довольно остро, и младшенький из сыновей решил подсуетиться, заключив неоднозначную сделку с высшими мира сего. Но Виктория не учла одного: любую сделку можно перебить, если знать как. Я не знал как, но догадывался. Да и всё когда-то бывает впервые.

— Значит так, Жора, — позволил себе некоторую фамильярность, отложив телефон. — Дела у вас, конечно, не сахар, но и Виктория — не плантация тростника. Работая на меня, преуспеешь куда больше. Не хочешь — не надо, но если еще хоть раз увижу, как ты без спроса наставляешь на меня эту хрень… — поставил фотоаппарат обратно на тумбочку, — …церемониться не буду. Давай, выздоравливай, друг мой! — повысил голос, как только краем глаза заметил, что медсестра легкой походкой вплывает в палату. — Надеюсь, к началу занятий всё придет в норму!

С улыбкой кивнул женщине и вышел из медицинского пункта вполне довольный собой, но крайне недовольный открывающимися передо мной перспективами. Кто знает, сколько шестерок завербовала себе сестричка, и каким образом вычленять их из числа студентов? Мне повезло лишь в том, что одна из них оказалась додиком, раскрыв себя в первый же день. Что же касается остальных…

Учебный год еще не начался, а я уже по уши в дерьме. Помимо студенческих запар, которые так или иначе возникнут, параллельно придется хорошенько орудовать лопатой, чтобы это дерьмо разгрести. Замечательно!

Желание исследовать академию испарилось напрочь. По крайне мере, на сегодня. Следовало заняться пополнением багажа знаний, и с этой целью я вернулся в общежитие. Романа в комнате не оказалось, поэтому позволил себе развалиться на кровати, достать телефон и продолжить изучение того мира, в котором оказался.

Ах да, соцсети — наше всё, и мне как раз прилетела еще одна заявка в друзья. Как-то я ее пропустил.

На аватарке — фото со спины на фоне ночной улицы. В статусе: «Жизнь — игра. Играй красиво».

Имя : Роман Градовский

День рождения : 07.04.2024 (23 года)

Город : Москва

Братья, сёстры : Марк Градовский, Максим Градовский, Елизавета Градовская, Мария Градовская

Место учебы : Московская Академия Благородных Магов (МАБМ)

Большая же у него семейка.

И тут же, почти одновременно с принятием в друзья, от соседа прилетает сообщение.

Роман (15:12) : Кто она такая?!

А я ведь предупреждал, что знакомство с Полиночкой ничем хорошим не закончится. Риск, несомненно, дело благородное, но не в данном случае.

Вы (15:13) : Лучше тебе не знать.

Роман (15:13) : Похоже, я влюблен…

У меня нервно задергался глаз.

Да, от любителя подпольных азартных игр можно было ожидать чего угодно, но не настолько весьма специфичных вкусов! Зато теперь я хотя бы могу кому-то ее сплавить, и на том спасибо.

Вы (15:14) : Рад за тебя!

В дверь осторожно постучали. Пришлось отложить телефон с развивающейся в диалоге мелодрамой и прислушаться. Постучали еще раз, чуть более громко.

Вьетнамский флешбек с пушистой «обезьянкой» всплыл в моей голове, но я постарался отогнать его прочь и пошел открывать. Может, это друзья моего соседа или же кто-то из работников.

Не угадал. Вот совсем. Потому что на пороге стоял никто иной как Жора, держась за голову, тяжело дыша и покачиваясь, как хлипкая осинка на ветру.

— Я… — начал он и запнулся. Лихорадочно забегал взглядом по моему лицу. — Я буду… на тебя работать.

И, закатив глаза, рухнул на пол в коридоре.