Глава 19

Разумеется, я собрал всё, что можно было унести, нагрузил Дургуза как ишака и сам похватал обсидиана столько, что едва не приседал под его тяжестью. Брат ворчал и ругался, но возражать всерьёз не смел, а после того как я заметил, что он тайком выбросил несколько заготовок, я заставил его вернуться и всё собрать. Пригодится всё, даже самые маленькие осколки. Не бегать же к Чёрному Утёсу всякий раз, когда мне понадобится кусок обсидиана, пусть лучше будет запас.

Я понимал, что обсидиан это не панацея и не вундерваффе, и та же гномья сталь, топор из которой висел у меня на поясе, гораздо крепче и лучше по всем параметрам, но всех трофейным оружием не обеспечишь. А с обсидианом я мог хотя бы минимально вооружить племя чем-то более острым и смертоносным. Проекты уже вертелись в голове, начиная от наконечников для копий и заканчивая теми ацтекскими дубинами, похожими на пиломечи космодесанта. Нужно только придумать, как вклеить обсидиановые лезвия в палку, но я предполагал, что у старика Гарула найдётся какой-нибудь подходящий состав. Где-то я читал, что ацтекский воин мог разрубить лошадь такой обсидиановой дубиной. А орки с их нечеловеческой силищей, наверное, смогут разрубать и всадника вместе с лошадью.

Поэтому мы тащили добытый обсидиан в деревню, где я планировал сразу же заняться его обработкой. Дефицит, слава орочьим богам, не грозил, Чёрный Утёс весь был из этого самого обсидиана, и его бы там хватило не то что на племя, хватило бы на целую орду.

Мы приблизились к деревне Кривого Копья, которая встретила нас запахом жареного мяса и привычным уже амбре орочьего пота и нечистот. С этим тоже придётся что-то делать, но потом.

Весь обсидиан мы занесли в мой шатёр и просто вывалили на пол. Кара, завидев чёрные блестящие заготовки, замерла в недоумении.

— Спасибо, Дургуз. Можешь идти, — произнёс я, когда брат вывалил весь обсидиан и устало вздохнул.

— Ага, — недовольно буркнул он.

— Это… Это же чёрный камень… — пробормотала Кара, стоило только Дургузу выйти.

— Да, — сказал я. — Он самый. Прямо оттуда.

— Но он же… Его… — орчиха не могла подобрать слов.

— Ага. Сделаю из него оружие, — сказал я.

— Но ведь… Только шаман… — промямлила она.

— Думаю, Гарул не откажется помочь, — произнёс я, сортируя заготовки по размеру.

— Нет, только наши шаманы умеют его заклинать… — почти прошептала Кара.

— Разберёмся, — твёрдо ответил я.

Я выбрал подходящую заготовку для неплохого ножа, вышел с ней на улицу, поискал другие камни, чтобы откалывать от обсидиана подходящие куски, поискал палки, из которых получатся рукояти. Где-то внутри этой заготовки заключено превосходное лезвие, которое мне нужно только освободить. Расколоть заготовку я не боялся, мне даже мелкие осколки пригодятся.

Долго выдумывать я не стал, просто сел, зажал заготовку коленями, взял камень потвёрже, прислонил к заготовке и ударил обухом топора. Обсидиан легко раскололся вдоль, у меня в руках оказалась длинная тонкая пластина. Ещё и острая, я даже сам не заметил, как порезался. Но главным было то, что у меня получилось, и я едва не подскочил в пляс, распевая победный гимн. Вот он, первый шаг к промежуточному патрону и автомату Калашникова.

Из сухой палки, расколотой вдоль, удалось сделать удобную рукоять, плотно перемотав её собственными волосами, и теперь у меня в руках был острейший чёрный нож. В руке лежал как влитой. Я даже ради эксперимента полоснул по козлиной шкуре, которой укрывал ноги, сначала обсидиановым, а затем гномьим ножом. Обсидиановый справился даже лучше, и я расхохотался в голос. Нет, от стального ножа я отказываться не стану, всё-таки он долговечнее и надёжнее, обсидиановым клинком даже в зубах не поковырять, сломается.

Я вскочил, ворвался в чум с новым ножом в руках. Кара вздрогнула при моём появлении, но я был слишком взволнован, чтобы обратить на это внимание.

— Держи! — я перекинул обсидиановый нож рукоятью вперёд и протянул ей, широко улыбаясь.

Кара посмотрела на нож неверящим взглядом, а потом протянула руки и погладила чёрное лезвие.

— Ты… Заклинаешь камень? — пробормотала она.

— Бери, — сказал я. — Первый нож тебе. А то в твоей стряпне порой каменная крошка попадается.

— Это… Чёрный камень только для оружия, не для кухни… — пробормотала она. — Он не потерпит…

— Ну так с ним надо аккуратнее, с уважением. Он очень острый, — сказал я.

— Да, вождь, — опустила голову она и с величайшим пиететом приняла нож из моих рук.

Я уже не опасался, что она полоснёт меня или попытается убить ночью, а новый нож бы ей и правда пригодился.

— Как затупится — сделаю новый, — сказал я.

Кара осторожно положила его к остальным инструментам и продолжила что-то шить костяной иглой, а я снова вышел на улицу. Теперь в моих мыслях витала эта ацтекская дубина. Принцип простой, элементарный, недаром он прошёл от каменного века до наших дней, видоизменившись в бейсбольную биту с гвоздями. Возьми палку и закрепи на ней что-нибудь острое. В данном случае острыми будут обсидиановые пластины.

Сложнее всего будет найти подходящую палку и клей, чтобы эти пластины закрепить. Остальное — дело техники. Вот если бы где-то в здешних горах можно было найти природный битум… Ладно, к шаману я схожу чуть позже, у него наверняка найдётся какая-нибудь мазь или состав, затвердевающий как камень, а пока лучше заняться собственно дубинкой. У ацтеков они были плоские, как весло, и, скорее всего, вытачивались из цельного куска дерева. Мы подобную роскошь позволить себе не могли, поэтому будем довольствоваться малым.

Я прошёлся по деревне, хозяйским взглядом отыскивая подходящую палку. Орки меня снова старательно избегали, будто думали, что я хочу что-то у них отнять. Придётся действовать иначе.

— Эй, детишки! — позвал я копошащихся в грязи орчат, и те бросились врассыпную, повизгивая от страха. — А ну, стоять!

Орчата остановились, но приближаться пока побаивались.

— Приказ вождя! Притащите мне дубину, вот такую, — я показал примерные габариты руками. — Кто первым принесёт, тому я нож подарю. Понятно?

Дети недоверчиво переглядывались.

— А точно подарите? — спросил самый смелый.

— Слово вождя, — я стукнул себя кулаком в грудь. — Куда нести — знаете и так.

— Бугзол, Карыл, за мной, я знаю, где взять! — приказал орчонок, и дети побежали на поиски необходимой мне дубины.

Ну а я отправился делать ещё один нож, на этот раз для детей. Теперь, когда технология освоена, можно было штамповать их десятками, было бы только желание и материалы. Этим я и занялся. Нож поменьше для детишек, нож побольше для дорогого брата Дургуза, нож средний кухонный про запас. Вскоре кончились палки, которые я использовал для рукояток, и конвейер пришлось остановить. Орчата пока ещё не объявились, и я занялся тем, что правил форму клинков аккуратными сколами, а потом начал откалывать короткие пластины для будущей дубины.

Копья хороши для охоты, топоры для лесозаготовки. А для убийства себе подобных лучше всего подойдёт дубина с лезвиями, способная в одно мгновение раздробить кости и порвать кожу и мышцы на лоскуты. А если наши враги изобретут доспехи, то и мы в ответ придумаем что-нибудь ещё. В гонке вооружений у меня есть громадное преимущество. Знание истории человечества. Весьма поверхностное, но этого хватит, чтобы изобрести тот или иной способ убийства.

Дети наконец объявились возле моего чума, притащив с собой даже не одну, а несколько дубин. Так даже лучше. Я поблагодарил детишек, раздал обсидиановые ножи, которые в племени пока были редкостью. Не вижу ничего плохого в том, чтобы у детей тоже было оружие. Мы и сами в детстве, до появления игровых приставок, забавлялись, играя в ножички во дворе.

— Ай! Острый! — один из орчат уже успел порезаться.

— А ты думал? — хмыкнул я, осматривая принесённую дубину. — Молодцы, настоящие орки.

Дети оскалились, воинственно зарычали, разбежались кто куда, хвастаясь новыми ножиками, ну а я принялся гномьим топором долбить в первой дубине углубления для лезвий.

Загрузка...