Да будет свет? (СИ)

Глава 21

Очень легко проверить, окончена ли твоя миссия на Земле: если ты жив — она продолжается.

© Ричард Бах

Ирвинд

Происходящее было настолько нелепо, что Ирвинд отказывался верить собственным глазам. Подселенец, почти не напрягаясь, умудрился ввести в энергетический стазис древнейших существ. Исондил — теперь это стало очевидно, — был седьмым кхарэном Ахримдарра.

Продолжая руководить его телом, подселенец, которого Ирвинд про себя именовал Упырём, расставил кхарэнов вокруг Ритуального Шара, присоединив каждого к двум энергетическим колбам. Причём к Исондилу подключил единственный последний луч. Ирвинд не понимал смысла этих манипуляций, не говоря уже о том, что впервые видел подобный эффект от взаимодействия с Ритуальным Шаром. Обычно во время церемоний и обрядов Шар испускал спокойный тёмно-синий свет и уж точно никогда не трясся столь лихорадочно.

Когда Упырь обнял и поцеловал Злату, Ирвинд почувствовал лёгкое касание, но его будто встряхнуло, казалось — вот, сейчас он сбросит оцепенение, которое мешало использовать собственное тело, но нет. Ничего не произошло.

— Твой выход, милая девочка.

Бездна его поглоти, что же он затеял?

Меж тем, Упырь, продолжая обнимать Злату, начал поглаживать её по рукам, спине, перебирать волосы.

— Как жаль, что в прошлый раз у нас не случилась близость. Зря ты отказалась. Порождение Тьмы и носитель Света — что может быть прекраснее? — проговорил он тягучим голосом, — Соглашайся сейчас.

Злата, всё это время стоявшая, как безвольная кукла, резко пришла в себя, дёрнулась и вырвалась из его рук.

— Харас? — в изумлении воскликнула она.

— Разумеется, нет. С некоторых пор Харас находится совсем в другом месте — в Междумирье. Знаешь, что это такое?

Злата растерянно кивнула.

— Подумай сама, зачем Харбласу, который скоро исчезнет, Хранитель? Между прочим, тебе будет небезынтересно узнать, что хранитель любой реальности, даже тёмной, хоть и не святоша, как ребята, населяющие миры Аль, но априори не сделает ничего плохого своим жителям. Он, конечно же, совсем не такой, каким тебе нарисовался я, с настоящим Хранителем ты не встречалась. Вот у него как раз нет тела, о котором ты мило расспрашивала, он больше похож на Теней, обслуживающих кхарэнов. Кстати, облагороженные Теневые плеши тебе достались именно от Хранителя, это он позаботился о своей гостье. .Ч.и.т.а.й. н.а. К.н.и.г.о.е. д…н.е.т.

Говоря всё это, Упырь медленно, как опасный хищник, приближался к Злате, которая так же медленно отступала, пока не упёрлась в сияющую красным светом стену.

Ирвинд, наблюдавший за происходящим с бессильной злобой, чувствовал, как внутри него разгорается жаркое пламя. Он не смог бы ответить на вопрос, что это за пламя, но никто и не собирался задавать ему вопросы.

Злата, выставив вперёд руку, попыталась отвлечь Упыря:

— Разве после тринадцатого прорыва Харблас не должен разорваться?

Подселенец, не скрывая насмешки над нехитрым манёвром, всё же ответил:

— Так и есть. Через минуту после того, как открылся тринадцатый портал, Харблас должен был вывернуться наизнанку, но сейчас кхарэны, перекачивая силу, держат паузу. Мне нужна эта пауза, потому что я хочу тебя. Близость с тобой усилит меня, а силы никогда не бывает много.

Злата отшатнулась от Упыря, в её глазах Ирвинд прочёл отвращение, смешанное с ужасом.

— Я ничего не понимаю, — быстро проговорила она, — ведь когда я была в Свете, то видела, что ты Хранитель Харбласа, что ты хочешь смешать нашу силу, чтобы закрыть порталы.

Подселенец довольно улыбнулся.

— Милая моя, ты ошибаешься. В мирах Тьмы я руковожу всеми процессами, в какой-то мере мне подвластен даже Свет. Вернее, я могу исказить мысли, которые приходят во время концентрации на Аль. Вместо того чтобы полностью довериться лишь чувствам, ты продолжала слушать мысли. А эти мысли присылал я. Поэтому ты и поверила, что я Харас, поверила в мои планы относительно тебя. Ты поверила всему. Молодец.

И Упырь склонился над Златой, которая смотрела на него, широко раскрыв огромные глаза, в которых стояли боль и… сочувствие?

— Адриан, сопротивляйся!

Она вновь назвала его именем, которое Ирвинд старался забыть… Однако, сейчас, услышав это имя из её уст, он последовал совету девушки и с удвоенной силой продолжил попытки сбросить ненавистное оцепенение.

Подселенец расхохотался.

— Девочка моя, ничего у тебя не выйдет. Там нет Адриана, там только Ирвинд, а Ирвинд тебе не помощник.

Ирвинд, услышав это, разозлился ещё сильнее. Он чувствовал исходящее от Златы тепло и, кроме попыток сбросить неподвижность, начал сосредоточиваться на собственном внутреннем огне. Злата же, похоже, совершенно не поверила словам проклятого Упыря.

— Хорошо, он не Адриан, ты не Харас, так кто же ты, в конце концов, и что тебе нужно? Эти кхарэны хотели перекрыть переходы в светлые миры, чтобы завладеть Срединными мирами. А к какой цели стремишься ты?

Упырь довольно улыбнулся.

— С твоей помощью я вберу в себя Аль и во всём Запределье сменю Свет на Тьму. План кхарэнов, которые хотели провернуть безобидную шалость — воспользоваться светом людей из Срединных миров, — помог мне. Они собирались качать из срединников Аль, лишив их шанса на выход в свет, оставив им только тьму и боль. Я же не просто перекрою переходы, я уничтожу светлые миры как таковые. Останется Сила, которая замкнётся на Тьме, то есть на мне.

— Но ведь ты говорил, что нет ничего вечного, кроме реальностей Света! Что только Свет может существовать без сторонних сил, что Тьма зависит от внешней подпитки. Если ты уничтожишь Свет, Тьма тоже исчезнет! Всё исчезнет!

— Так было, пока не пришло время Критической точки, когда монада добра и зла может перевернуться из-за того, что люди Срединных миров чаще выбирают Тьму. Уж ты-то должна это знать — ты провела там всю сознательную жизнь! Сегодня, сейчас наступил такой момент. Я ждал его вечность. Причём не просто ждал сложа руки, а немало стимулировал пробуждение негативных устремлений в срединниках — похоть и алчность, моду на насилие, моду на смерть и на всё, что отвращает от хороших мыслей, действий и чувств.

Упырь облизнулся, будто говорил о чрезвычайно вкусном блюде.

— Посмотри — быть добрым, светлым человеком в Срединных мирах стало равноценно глупости и слабости, пропаганда Тьмы идёт полным ходом — в кино, в книгах, в искусстве. Деньги, сила, власть, физическая красота — вот что сейчас ценно. И если план кхарэнов Ахримдарра действительно привёл бы к полному уничтожению всех существующих ныне Срединных миров и всех реальностей Тьмы, то мой план сделает меня единовластным хозяином Запределья!

Ирвинду было невыносимо видеть, с каким ужасом Злата слушает сумасшедшего Упыря. Его огонь усилился ещё больше, и он чувствовал, что этот огонь начинает по капле изливаться из него. Капля, ещё капля. На самом деле это был не совсем огонь, но более подходящего названия Ирвинд придумать не мог. А подселенец, ничего не подозревая, продолжал говорить — похоже, увлёкся, рассказывая о своём гениальном плане.

— Тринадцать порталов в Бездну открыты. Столп Тьмы появится, как только кхарэны, проводящие силу, исчезнут. И сейчас у тебя есть два варианта. Первый — ты добровольно становишься моей, и я обещаю, что это будет очень приятно. Кроме того, ты останешься жить — так и быть, я готов сделать тебе этот подарок.

Злата побледнела ещё сильнее. Упырь продолжал:

— Другой вариант куда менее приятный. Как только исчезнут кхарэны, ты войдёшь в пространство Ритуального Шара, где твой Аль растворится во Тьме, и вот это будет как раз таки очень и очень больно. Поверь, запихнуть тебя туда не составит никакого труда, и на это твоё согласие не нужно. В обоих случаях разрыв Харбласа положит конец реальностям Света, потому что Свет может быть только чистым, смешанная субстанция разорвёт его изнутри.

— Да кто ты такой? С чего ты взял, что останешься после всего этого живым? — воскликнула Злата.

— Я Средоточие Тьмы, девочка. Кхарэны называют меня Изначальной Тьмой и считают абстрактной, бездумной силой. Эти простаки молились, считая, что нужны мне в качестве проводников, что я буду их защищать, буду помогать им. Это просто смешно! Лучше бы честно посмотрели в себя, в собственные тёмные души, и поняли бы тогда, что Средоточию Тьмы не нужен никто.

Ирвинд видел, что Злата, слушая эту речь, напряжённо обдумывает что-то, и когда она внезапно бросилась к нему и порывисто обняла, в недоумение впал и он сам, и его подселенец:

— Адриан, я люблю тебя! — горячо прошептала девушка, — Забери мой Аль и выбрось из себя это чудовище, я знаю, ты можешь! Почувствуй меня!

И сама поцеловала его.

Токи тепла, идущие от Златы, вплелись в тот огонь, который по капле изливался из Ирвинда и, наконец, хлынул колоссальным потоком. Если подселение Упыря прошло мимо Ирвинда, то процесс выхода из тела он отлично прочувствовал на своей шкуре. Мгновение нестерпимой боли, растянувшейся в вечность — и он свободен. Если бы не Злата, всё так же продолжавшая обнимать его, вряд ли Ирвинд удержался бы на ногах.

Теперь рядом с ними стоял некто гигантского роста, окутанный непроглядной чёрной дымкой в виде длинного плаща, из-под глубокого капюшона сияли два сапфировых огня. Вместо лица — тьма.

— Адриан? — выдохнула Злата, глядя в глаза Ирвинда.

— Да, — тепло улыбнулся он, уверенный, что говорит правду.

Ноги и всё тело вновь слушались его, и это было поистине прекрасно. Кроме того, внутри ощущался необычайный подъём, радость, удивительная полнота жизни, каких у него не бывало при достижении величайших побед. Все прежние эмоции не шли ни в какое сравнение с этим чувством, и он понял, что это чувство принёс Свет, который перешёл к нему от девушки. Ирвинд улыбнулся и крепче обнял её.

— Впечатляюще, — раздался глубокий и тягучий голос, а из-под чёрного капюшона ярко сверкнули холодные сапфиры, — что же ты наделала, девочка? Теперь от тебя нет никакого толку. Ты сама подписала себе смертный приговор.

Но Ирвинд не слушал Средоточие — он понял, что надо делать. Это могла сделать и Злата, но она не представляла, как функционирует Ритуальный Шар. Правда, Ирвинд и сам не особенно хорошо понимал происходящее, но точно знал — стоит отключить Шар, как ритуал мгновенно прервётся. Фигуры кхарэнов начали бледнеть, и в этот момент он ударил в центр Ритуального шара всей силой Аль.

— Нет! — закричал Средоточие.

Ритуальный Шар, и без того съёжившийся, молниеносно сжался до первоначальных размеров. Шестеро кхарэнов Ахримдарра в тот же миг пришли в себя и пропали — их будто смыло волной. Остался лишь Исондил, к которому теперь тянулись все энергетические колбы. Содрогаясь от невероятного напряжения, он смотрел в глаза Златы, будто говоря ей что-то. Секунда — и все тринадцать красных нитей вошли в тело Исондила, разорвав его в кровавое облако.

Средоточие шагнул в сторону Ирвинда и Златы, но сделать ничего не успел — Ирвинд, вливший весь Аль для уничтожения шара, содрогнулся и раздвоился. Злата обеспокоенно наблюдала, как раздвоенное тело блёкло, затем вдруг начинало сиять, меняя цвета, сливаясь воедино и раздваиваясь вновь. И так по кругу.

Ирвинд из последних сил держался за своё «я», но это давалось всё труднее — в сознание начали вплетаться мысли и ощущения кого-то ещё… Правда, это было не так, как с подселенцем, напротив, в теле появились лёгкость и давно позабытая гармония. В какой-то момент Ирвинд вдруг понял, что больше никогда не сможет отзываться на это имя. Он стал тем, кем был и прежде, до Харбласа — Адрианом.

Адриан

Мы безуспешно прождали тридцать шесть часов, но переходы Темроа не открылись… Единственное, о чём я думал всё это время — о собственных словах про личный интерес к Злате, чем дальше, тем больше понимая, что в тот момент вырвалась правда.

Следующий день встретил в своей квартире. Один. Стаэна уверяла, будто переходы могут открыться в любую секунду, и нам лучше быть вместе, но… я не стал её слушать. Всё, чем занимался с утра до вечера — сканировал пространство, проверяя, не появился ли внешний переход.

Ничего. Всюду пустота…

Я беспрестанно расхаживал по комнате, не зная, куда деваться от вязкого, томительного напряжения, как вдруг из самого нижнего слоя реальности пришёл зов. Мощный, требовательный. Поспешил туда. В точке входа меня тут же размазало, раскатало по энергетической сетке слоя, словно размягчённое сливочное масло по куску хлеба. В тело и душу ворвалась невероятная боль, которая внезапно принесла облегчение, потому что в момент «размазанности» я будто заново родился.

Жгучая, рваная боль ещё не стихла, а тело уже растворилось для перехода по дальним тропам Темроа. Вереница вспышек, спираль бесконечных туннелей, и, наконец, меня вновь воссоздало на физическом плане. Это было до невозможности нелепое состояние — тело крючилось, мигало, будто переключаясь из одной энергетической фазы в другую, мысли путались… А, очнувшись, я почувствовал себя абсолютно целостным, как если бы вернулась когда-то пропавшая часть меня. Часть, которую я, сам того не подозревая, бог знает когда похоронил. Настоящей целостности, правильности, в моей жизни не было очень, очень давно.

А в следующее мгновение я увидел Злату. Живую и невредимую Злату! Правда, её Аль истончился, почти иссяк…

— Адриан? — послышался тихий, взволнованный голосок.

Новая вереница вспышек — покрепче тех, что были в переходе Темроа, — и вот я знаю всё, что здесь произошло… Поспешил успокоить любимую:

— Да.

Злата

«Не сдаваться, ни за что не сдаваться, держаться» — я вцепилась в эту мысль, как в спасательный круг, и продолжала концентрироваться на своём Аль, слушая откровения монстра, поселившегося в Адриане. Дрожащий шар постепенно съёживался, а тела кхарэнов, которые стояли вокруг него, начали истончаться, бледнеть, превращаясь в бесплотных призраков. Шанс переломить ситуацию катастрофически уменьшался, я чувствовала — ещё чуть-чуть и Средоточие добьётся своего. И тогда я бросилась к Адриану, забыв всё плохое, видя в нём только любимого человека:

— Адриан, я люблю тебя! Забери мой Аль и выбрось из себя это чудовище, я знаю, ты можешь! Почувствуй меня!

И поцеловала его.

А дальше… Происходящее мелькало перед глазами, словно кадры 3Д фильма. Исчезли кхарэны Ахримдарра. Разлетевшись в кровавую пыль, погиб мой единственный друг на Харбласе — Исондил… До глубины души поразили его последние слова: «Непременно сохрани свой Свет — только это имеет значение». Они звучали в ушах, пока с телом Адриана происходили странные метаморфозы. К счастью, он довольно быстро пришёл в себя и уверенно заявил, что теперь с ним всё в порядке.

Занятые друг другом, мы совсем забыли о Средоточии, который почему-то дождался преображения Адриана, а затем молча ударил в нас непроницаемой Тьмой. Адриан молниеносно закрыл меня своим телом и выставил вперёд руку. Летящая с огромной скоростью чёрная клякса притормозила в полуметре от сияющей ладони, словно наткнувшись на невидимое препятствие, но всё же поползла дальше, хоть и очень медленно. Тело Адриана дрожало от напряжения… Я откуда-то знала, что у него нет ни единого шанса победить в этой схватке, ведь Средоточие использовал тёмный потенциал всего Запределья…

В какой-то момент я почувствовала, что силы Адриана подходят к концу, и приникла щекой к его широкой спине. Рубашка была влажной, мужчина тяжело дышал, его сердце гулко отсчитывало последние секунды нашей жизни, а внутри меня поселилась абсолютная безмятежность. Я не боялась умереть бок о бок с этим человеком, понимая, что это вовсе не конец. Что и после смерти физических тел мы будем вместе, пусть даже где-то «там».

Когда поток Света окончательно иссяк, клубящаяся Тьма тоже остановилась. Мы с удивлением уставились на своего противника.

— Живите, — усмехнулся Средоточие. Темнота в глубоком капюшоне сверкнула синими звёздами сапфиров, — ваш Аль закончился. Зато у вас обоих есть хороший потенциал, и кто знает, быть может, дальше вы будете выбирать Тьму?

И он просто исчез.

— Что это было? — изумлённо спросила я.

— Всё верно, — на висках Адриана блестели бисеринки пота, глаза выдавали, насколько он устал, но на губах играла тёплая улыбка, — Средоточию невыгодно просто уничтожить нас. Тьма всегда надеется, что выбор будет сделан в её пользу.

Удивительно… И для меня слишком мудрёно. Во всяком случае, пока…

— Жаль, тебе не удалось победить его, — не удержалась я от банальности.

— Тьма никогда не исчезнет, потому что нельзя забрать у людей Срединных миров право выбора. Каждый сам решает свою судьбу. А вот что делать нам, я не знаю.

— А вы вместе вернётесь на Землю, — послышался звучный голос, и мы разом обернулись.

Около входа в Ритуальную Обитель маячила тень.

— Харас? — предположила я.

— Да, — Тень подплыла к нам и остановилась совсем близко, — будем знакомы. Злата, Адриан, — подобие руки взмыло чуть вверх в приветственном жесте, — Благодарю вас за спасение моего мира.

Хранитель Харбласа и правда походил на Тень, которая прислуживала Исондилу. Разве что повыше, помощнее и более насыщенного чёрного цвета.

— Теперь я знаю твою историю, Злата. Ты и твой сводный брат Веал Дарцинз появились на свет в одной из реальностей Тьмы. Ваша мать сначала была любовницей обычного жителя, от которого родился Веал, а затем ею заинтересовался один из двенадцати кхарэнов. Она чудом родила и спрятала тебя от твоего отца — обычно кхарэны не допускают подобных промахов. Возможно, из-за этой связи ты, в отличие от брата, родилась с большим потенциалом.

— Дарцинз — брат Златы? — озадаченно переспросил Адриан.

Я же вообще не понимала, о ком идёт речь.

— Да, — кивнул Харас, — Кхарэны Ахримдарра провели ритуал и выяснили способ, как продлить собственную вечность. Большую роль в этом сыграли ты и твой брат.

— А где сейчас моя мама? — меня волновало только это. На неудачные опыты кхарэнов было наплевать, — И мой брат?

— Селена развоплотилась, — тихо сказал хранитель.

На глаза навернулись горькие слёзы, и Адриан крепче прижал меня к своей груди.

— Кхарэн, которого она обманула, родив тебя, то бишь, твой отец, отправил её на перерождение, — продолжал рассказывать дух, — А Веал уже доставлен аркхами Эльригилда в одну из Срединных реальностей. Возможно, когда-нибудь вы с ним встретитесь.

Подавив разрывающую изнутри боль от печального известия о маме, я постаралась взять себя в руки.

— А куда попали кхарэны Ахримдарра? — я не испытывала симпатии к этим существам, но и смерти не желала.

— Они вернулись на Ахримдарр доживать свой век. Но им перекрыли возможность перемещаться по Темроа.

— Исондил тоже жив?

Ну вдруг? Ведь чудеса случаются…

— Нет, — покачал призрачной головой Харас, — он действительно погиб. Зато скоро родится в одном из Срединных Миров, как и мечтал, чтобы сделать новый выбор. Исондил заслужил это тем, что помог тебе.

Хоть одна радостная новость…

Мы втроём переместились в мой домик, который после мрачного ритуального зала, показался по-настоящему родным. Расположились в беседке, натаскав туда сладостей и заварив в самоваре травяной чай.

— Вы оба начнёте с нуля. Злата отдала почти весь Аль, чтобы спасти тебя, чтобы ты смог соединиться в одно полноценное целое, а ты отдал свой Аль, чтобы спасти её. Теперь вы вернётесь на Землю, чтобы ещё раз сделать осознанный выбор, с кем вам быть — со Светом или с Тьмой.

— Полноценное целое? — Адриан выглядел крайне озадаченным.

— Да. Когда-то ты выбрал тьму, но из-за огромного потенциала тебя впустили в Свет, оставив твою тёмную сторону во мире Наль — на Харбласе. Ты Аркхарэн — тот, кто раздвоился, Аркх и Кхарэн одновременно. Такие как ты, Адриан, большая редкость. Злату из-за её любви во время перехода притянуло на Харблас, потому что здесь находилась твоя вторая часть. А сегодня ты стал единым целым. Аркхарэн, объединившись и отдав весь свой потенциал, становится человеком и получает новое право выбора.

Так вот почему Адриан на Харбласе был жёстким, даже жестоким — я общалась с его тёмной стороной! Адриан тоже смотрел на Хараса с нескрываемым изумлением.

— Теперь ясно, почему я чувствую себя настолько полноценным, хотя почти потерял Аль…

— Тебя это не расстраивает? — спросила я, боясь услышать ответ.

— Напротив, я рад, что теперь мы можем быть вместе, — Адриан улыбнулся и так нежно посмотрел, что сердце защемило от любви…

Харас немного помолчал, глядя на нашу идиллию, а потом сказал:

— Я рад, что для вас всё закончилось хорошо. Но пока вы остаётесь на Харбласе, ваша реальность отрезана от Темроа. Живущим там людям приходится тяжело, им не идёт внешняя подпитка от Света.

Мы переглянулись.

— Значит, пора возвращаться.