Цветок жизни. Книга изумрудная

Глава 13. Илья. Ржачь вокруг меня

Ли, не честно ни разу! Как можно уснуть в день признания в любви?? Ну, предположим, я попросил тебя жахнуть по мне даром, но зачем так-то??? Слить весь резерв и провалиться в многочасовой сон? Я тут с ума сойду без тебя, птичка…

Я отнес Лилит в ее постель и улегся рядом. Это самой собой разумеется. Долго любовался спящей русалкой. Настолько долго, что мысли мои приобрели совсем не целомудренный оттенок. Пришлось прогуляться до кухни и попить холодной водички. Пять раз!!!!

Честное слово, пока бродил по дому, как ненормальный и глотал воду, устал. Уснул, хвала Небесам! О снах вспоминать не стану, скажу лишь, что с утра пораньше, я глотал холодную, воду плюс принял душ с нею же! Слегка поорал в ванной комнате, проклиная леденящий холод и Демидова.

Самое интересное, что никто не приходил мне на помощь. Честно, не понимаю, почему, когда я спокойно сплю, утром является Жу и кричит, приходит Антон и рычит, а сейчас никого! Только я и счастливое, одинокое, но бешеное желание!

Ладно, я переживу это. Самое главное и важное, что Ли меня любит.

Кто это там? Жу?! Пышка моя, иди скорее, отвлеки меня разговорм и кофе! Я разрешу тебе ругать меня рваной губой, хоть уже и не губа и не рваная!

— Малыш, привет! — Жу обняла меня крепко, — Я так соскучилась, Илька! Ну, ты и спал! Ли добудиться не могла. Скучала она, знаешь как? Уууу….и не передать словами!

Жу, а я то, как скучал!

— Жужа, давай сосисок нажарим? А? Кофейку бахнем? — я умолял, честное слово!

— А где девочка наша? — Жу колыхалась в сторону кухни, и я хвостиком (довольным и виляющим!!!) скакал за пыхой.

— Теперь она спит. Вчера много дара слила. Из-за меня…Неважно! — не могу я просто говорить о Лилит!

— Эва как…. — Жу начала готовить завтрак себе и мне, а я, чтобы переключиться, цапнул со стола журнал Жу.

Это был дамский журнал, один из тех, что с точки зрения логики противоречил сам себе, всем законам психологии, космоса, физики и химии. Я умолчу об иллюстрациях и ошибках в тексте статей. То, что нужно!!!!

Я наугад раскрыл глянцевое издание, и что вы думаете?!

«Как соблазнить девушку»…. Знак? Окей, да будет так. Ну, почитаем.

«Отвезите ее на природу. Поставьте палатку в уединенном и романтическом месте, желательно на берегу озера. Поделитесь с ней сокровенным и спойте песню. Не забудьте взять с собой музыкальный инструмент!»

Ну, предположим….

Озеро, палатка, сокровенное…. А если ты умеешь играть только на рояле? Или на барабанах? Тащить с собой все это? Понимаю, что подразумевалась гитара, но автор статьи не намекнул ни разу на сие обстоятельство, в приказном порядке посоветовав взять «музыкальный инструмент».

А если арфу? Или контрабас?

— Жу, что ты читаешь? А? — она заглянула мне через плечо и ухохоталась!

— Решил соблазнить Лилит песней?! Не, малыш, от твоих воплей она сбежит! И играешь ты только на аккордеоне, да так скверно, что Антон начинает терять шерсть! — и снова ржачь….надо мной!

Да, у меня на чердаке был аккордеон и иногда я им пользовался! Редко! Раз в два года! Когда одиночество и пустота донимали окончательно.

— Жу, вот обидно сейчас. В детстве ма и па просили меня исполнять песню «И вновь продолжается бой». Месяца два подряд, каждый вечер! Что ты уставилась на меня, как монашка на матроса?! Мы с Аленой выучили песню. Я играл на аккордеоне, а она пела! Ну, да, понимаю, не вышел из меня виртуоз. Алена пела прекрасно, а я в ноты не попадал. Но, на бис всегда звали меня!

Жу похлопала ресницами, почесала нос, и, кажется, осознав нечто, начала безудержный хохот свой с колыханиями и хватаниями за сердце!

— Что ты смеешься, окаянная экономка? — я начал подозревать неладное, хорошо, хоть мысли о Лилит перестали жечь меня опасным пламенем.

— Илька, они чисто поржать! Вот поверь тёте Жу!!!! — и снова колыхания и хрюкания!

Я начал догадываться о многом. Мы с Аленой часто ходили в караоке, но она умоляла меня не петь там. Я и сам понимал, что певец из меня никудышный, потому и молчал, оставаясь для систер аксессуаром или охраной, в зависимости от количества пьяных мужчин вокруг.

— Нелегко терять веру в родителей, Жужа. Знаешь, я сейчас позвоню ма и на громкой связи задам вопрос- хорошо я играл или плохо? Идет? — я достал телефон, и хотел было уже приступить к проверке.

— Нет! Лара никогда тебе не скажет правды. Она очень деликатная женщина. А вот Марк Андреевич, чесслово, выдаст по полной программе! Давай, оглоед! — и Жу уселась в ожидании, позабыв про еду!!!

— Окей, пышка, — я набрал отца.

— Сын. Привет. Уже в Столице?

— Да, па. У меня к тебе вопрос, странный.

— Быстрее давай, у меня важное совещание.

— Па, когда я маленький был, вы с ма просили меня исполнять на аккордеоне песню. Почему? — молчание в трубке, потом странный «хрюк» и хохот моего родителя!!!

— Иль….ща….ох…. - и ржачь!!!

Жу смеется, па смеется, а я? Ну, я тоже посмеялся. А что делать-то?

— Сын, ну прости. Мы с ма никогда ничего подобного не слышали. Это было, мягко говоря, ОЧЕНЬ смешно! Мне повезло вдвойне. Я угорал над твоей игрой и над маминым лицом! Она очень старалась ничем себя не выдать, но не могла отказать себе в удовольствии слышать и видеть этот кошмар, — и опять «хрюк» и хохот.

— Я смотрю, вы приколисты, па. Оба, — я не обижался, ну…вот я и сам бы так поступил, честное слово!

— Иль, тут даже не в игре дело. Понимаешь, у тебя такое лицо было…ну…вдохновенное, что ли, — он опять засмеялся, — Прости, сухарик. Клянусь, ты был милашкой!

— Я и сейчас милашка, если на то пошло. Ладно, не буду мешать. Рули Империей, па. А я поем, посплю и снова поем, — сдается мне, отец приуныл.

— Везет же музыкантам, — хохотнув в последний раз, па отключился.

Жу не стала долго смеяться надо мной. Она же добрая…. А я не стал долго раздумывать и съел все, что положила в мою тарелку щедрой рукою своей моя пышная экономка.

Потом мы пили кофе и трепались. Я был счастлив и не стал отыгрываться на Жу за свой недавний позор.

— Иль, ты сияешь. Я чего-то не знаю? — Жу не проведешь, потому, что знает она меня давно, и, похоже, лучше всех.

— Она меня любит, — пышка сама засияла и завздыхала радостно.

— Теперь понятно, почему Антон пришел ко мне вчера и лежит грустный на пуфике. Лапы спустил, хвост повесил! Предлагала ему рыбину — отказался! Иль, вот скажи, как обычная скотина может переживать из-за девушки? Не, ну ясно, дар и все такое, но это же в голове не укладывается! А я давно замечала, что Антон твой бесноватый, к Лилит неровно дышит! — пыха округлила глаза до состояния юбилейной десятки, выпущенной ко дню рождения Имрератора Романова.

— Жу, а почему тебя не удивляет, что я сам бесновато влюбился в Лилит? А как же «сухарь», «ледышка», «мороженая рыба»?

— Пришло твое время, малыш. В тебе же океан нерастраченной нежности. Вот и бесноватый стал, — она улыбалась так, что мне стало не по себе.

Жу, откуда ты знаешь, каково это, любить? Вот чувствую, что все ты понимаешь! Но, я никогда не видел рядом с тобой мужчину.

— Пышка…, - продолжить она не дала, поняв мой невысказанный вопрос сразу.

— Он был беженцем из Спорных земель. Встретились, когда я работала в реабилитационном центре. Неизлечимо болен. Имя у него было интересное — Хаю. Не поверишь, но тогда пышка твоя была размером с Лилит, — она стала серьезной, печальной.

Вот чёрт…. Я ничего нет знал, Жу.

— Хаю прожил в центре ровно три месяца. И эти три месяца стали моей жизнью. Как думаешь, почему мы хорошо ладили все время, Иль? Я ведь тоже, пустая. Как и ты. Точнее, ты был таким. А я перестаю быть пустой рядом с тобой, малыш. И с Лилит.

Нечего сказать. Бывало такое у вас? Бывало, наверняка. Но слова, все же, найти нужно. Простые, искренние и «от души».

— Ты всегда будешь с нами. Дома своего я не мыслю без тебя, Жу. Знаешь, не факт, что Ли выберет меня своим Тантум тиби, поэтому, прошу тебя, останься со мной на тот случай, если мне снова придется стать пустым. Если кто и сможет спасти меня от адской смерти после ухода Ли, то только ты, пышка. Я бы хотел видеть, как ты состаришься и превратишься в седую бабульку! Без зубов. Я стану кормить тебя кашей и прикалываться жёстко. И давай на этом лирическое отступление прекратим? Ок?

Жу не послушалась меня, как обычно. Всплакнула и мне снова пришлось утирать ее слезы фартуком жутких размеров.

Потом она выгнала меня из кухни, и я пошел бродить по дому. Раз десять прогулялся до двери Лилит! Она спала.

Ли, драгоценная, проснись, и я исполню танец горного…козла? Нет, я не козел. Ну, хочется в это верить, по крайней мере.

Позже, я проводил Жу. И снова пошел слоняться, только уже по саду. Невыносимо. Я не могу быть рядом со спящей Ли, одолевают мысли бесовские! Но, не могу и уйти. Ли- магнит. Так было всегда…

Я от безнадежности забрался на чердак и откопал футляр с аккордеоном. Достал инструмент и устроился на ступенях лестницы ведущей вниз, в Гостиную.

— Окей, Илья. Давай, припомни все, чему учили тебя! — и заиграл.

Нет, чуда не случилось, играл я так же скверно, как и раньше. Но этот жуткий звук позволил мне на время отвлечься от спящей Ли! Странно, что музыка мне не давалась. От природы у меня был недурной слух и чувство ритма. И танцевал я неплохо. Петь не умел, согласен. Но плясал сносно.

Играл и играл себе… Я бы и дальше развлекал себя кошмаром, но….

Лилит! Она стояла внизу лестницы и смотрела на меня во все глаза!!! Должно быть, и слушала во все уши. Чёрт, за что??!!! Почему мне нужно было опозориться еще и перед Ли?

Я скинул аккордеон с плеча и тот, издав умирающий «зуууууу», аккуратно «прилег» рядом со мной на ступенях.

Давай, Ли, не стесняйся. Скажи все, о чем думаешь. Не молчи, Христом Богом прошу. Я хочу услышать твой голос!

— Иля, как здорово! — ну, предположим…

Говорят, «любовь глаза застит», в случае с Ли, пострадали ее уши? Серьезно, понравилось?

— Ты мне льстишь, Лилит. Я понимаю, любовь и все такое, но не настолько же, — поговори со мной!

— Да нет, Илья, не о том я. Просто очень рада, что у тебя что-то плохо выходит. Я привыкла думать о тебе, как об идеальном человеке. Собралась приобрести комплекс неполноценности на твоем суперпрекрасном фоне. А тут…. - и она ни грамма не шутила.

Дорогой Бог, я говорю тебе СПАСИБО за то, что есть Лилит. Еще большую благодарность от меня прими за то, что я для нее лучший. Я не знаю, как у меня это получилось, но явно без Тебя не обошлось.

Мысленно я произнес все это Ему, а сам уже спустился по лестнице к Ли. Что я еще мог сделать? Сидеть, и удивляться? Гордиться собой и своей птичкой? Нет, я просто хотел чувствовать ее в своих руках.

Она не сопротивлялась, когда я сгреб ее в охапку и уткнулся носом в пшеничные волосы. Обняла меня, сцепив руки — майко на моей спине. Я пытался, я старался (и очень!!) не реагировать на нее слишком страстно. Но, не смог.

Прижал ее к стене и принялся целовать. Каждый ее вздох, который касался моих губ дыханием, каждое ее движение ко мне навстречу и даже легкое прикосновение ее груди к моей, вызывали во мне желание, нестерпимое.

Илья, тише, не напугай ее! Какие же нежные губы. И атласная кожа… И упругое тело…

— Ли, лучше оттолкни меня, иначе я не знаю, что сотворю, — я шептал ей все это, целуя ее шею, упиваясь запахом сирени.

— Не хочу, — она прижалась плотнее, ее пальчики запутались в моих волосах.

Я добрался до выреза ее домашнего платья. Не знаю, как удалось мне расстегнуть пуговицы так скоро. Я начал терять контроль, целуя ее грудь. И потерял, совсем. Вцепился сильно в ее бедра и потянул на себя.

Она тут же сжалась.

Мне ничего не оставалось, кроме как убрать руки с ее восхитительной попки и упереться ими в стену, не выпуская Ли, не давая ей уйти или сбежать. Я прижался лбом к ее лбу и старался выровнять дыхание.

Ли, я очень терпеливый парень. Честно. И буду медленно, но уверенно, затаскивать тебя в свою постель. Стану подманивать, соблазнять, уговаривать. Я выгоню Демидова из твоей головы. Поцелуями, словами, своей любовью. Знаешь, как я люблю тебя? Не знаешь? Слишком, Ли. Я слишком люблю тебя.

— Иля, я очень люблю тебя, — она печально и виновато смотрела на меня.

Не, не, не! Плакать не нужно!

— Это я уже слышал, Ли. Вчера. Теперь я хочу знать, что будет на твоей картине «Жизнь»?! И что ты «увидела» вчера своим даром, прежде, чем уснуть? Ли, ты мне еще должна за то, что кинула меня одного, — я просто обязан был отвлечь ее от дурных мыслей и самое главное, избавить мою птичку от чувства вины!

Она просияла и обняла меня легонько. Ну…это ее «легонько» отозвалось во мне пожаром, но я стойко терпел и даже нашел силы любоваться ею и радоваться ее любви.

— Ладно, уломала. Я тоже тебя очень люблю, птичка. И не дыши мне в шею. Очень тебя прошу!

— Я постараюсь, — ответила она со смехом, — Мне просто очень нравится твой запах, Иль. Я ничего не могу с этим поделать.

— И снова, уломала. Дыши мне в шею!

— Так дышать или нет? — Ли уже хохотала.

— Делай, что хочешь, Лилит. Поверь, я всему рад. Только будь рядом.

Телефон мой ожил и зажужжал.

— Привет, Илечка, — голос родительницы моей любимой звучал весело и довольно.

— Ма.

— Все «стадо» в Столице. Хотим встретиться у нас. По-моему, прекрасный случай, чтобы представить Ли всем нашим, не думаешь?

Я так не думал! Ли пока не напечатала на мне руну. Если я повезу ее на встречу со стадом, то там может оказаться ее избранник. Хотя, я был уверен, что это Я! Но, чем только чёрт не шутит…? Там будет Отто фон Штраубе, и его младший брат, Эдди. Я умолчу о Шуйском. Виктор Шуйский, сын Георгия Шуйского. Тот еще красавчик и повеса!

А ма, между тем, продолжила и после ее слов, я понял, что мне не отвертеться.

— Лилит давно хотела увидеть нашу семью, Иль. И свадьба скоро. Кстати, Ирэн готова взяться за проведение мероприятия. Не отказывайся! Как тебе свадьба на Корте?

— Я не готов ответить на вопрос, ма. Если честно, мне все равно, лишь бы побыстрее, — разумеется, ма ухохоталась.

Все надо мной смеются сегодня! Кроме Ли… Впрочем, она тоже смеялась.

— Кстати, па просил передать, если не приедете, он пришлет за вами лейб-гвардию Императора, правда, в усеченном составе, — и снова вечное мамино «хихи».

— У меня выбора нет. Мы приедем, ма.

— Чудненько! — и она отключилась.

Ли все время, пока я говорил по телефону, обнимала меня. Ее солнечная головка лежала на моей груди, а моя лапа лежала на ее спине.

Меня невероятно изумляло мое собственное поведение. Я, расчетливый и прагматичный дитари, не мог побороть в себе желание держать ее рядом все время. Похоже, придется таскать Лилит с собой, как сумку!

— Данни, сегодня едем на малый прием. Все «стадо» в сборе и желает тебя видеть. Я не рвусь ехать туда, но, кажется, это необходимо. Познакомишься с Аленой. Моя систер очень интересная тиби. Вам будет, о чем поболтать.

— А мы уже познакомились, — вот удивила сейчас!

— Когда успели???

— Пока тебя не было, Алена приезжала вместе со Стефой. Знаешь, ей подходит семейное прозвище- Пака. Такой свободной женщины я еще не встречала. Искренняя, смелая, красивая и преданная. Она сразу призналась, что не будет придумывать оправданий для своего неожиданного визита. Просто сказала, что ей было любопытно. Мы подружились.

— В связи с этим, мне очень интересно стало, а что еще ты делала, пока меня не было? Кто тут побывал, кроме Алены? И о чем еще я должен знать, и до сих пор не знаю? — я пытался, конечно, сделать «грозный вид», но на Ли нельзя было смотреть без улыбки и восхищения!

— Иль… — вот тут я напрягся, потому, как голос Ли слегка изменился и стал серьезным, — Я избрана даром твоей мамы. Это еще в первый ее визит случилось. Я не знаю, почему не рассказала тебе об этом раньше.

Ну, предположим…

Первое- это нечто из ряда вон!!! Дар ма избирателен. Всего восемь счастливчиков, включая Стиву. Теперь и Лилит!

Второе — новость замечательная! Если Ли захочет, чтобы я был ее Тантум, то так и будет. Мамин дар исполняет мечты избранного.

Третье — Ли сегодня очень красивая. Волосы блестят Солнцем, глаза — цвета молодой листвы, сияют нежностью. Кожа золотистая и упругая. И далее….

Стоп. Это не имеет никакого отношения к новости! Но, как мне на все это не смотреть? Более того, как не думать обо всем этом? Окей, Лилит. Мы едем на прием, быть может так я смогу перестать мучиться собственной одержимостью, и не напугаю тебя больше?

Ли изучала мое лицо, от этого мне становилось и хорошо и плохо, одновременно. Почему хорошо, и так понятно. А плохо, тоже понятно. Она смотрела на меня влюбленными глазами, и я не мог позволить себе больше, чем поцелуи и объятия. Пока не мог!

— Ли, это отлично. Поверь. У меня только что появилась надежда получить руну Тантум. От тебя! Тебе просто нужно этого захотеть. Так что, давай, думай обо мне, дыши мне в шею и смотри так, как сейчас. Ты на правильном пути, птичка.

— С руной или без нее, я тебя люблю. Неужели так важна эта вязь на груди? Я нарисую ее тебе, как и обещала, — а вот тут мне пришлось собрать всю свою волю в кулак.

Прямо перед глазами встала картинка- я перед Ли и она пишет на мне кистью. Сидит близко и…. Вот не могу понять, почему я представил, что мы оба обнажены. Ну, со мной ясно все, на мне руну рисуют, а Лилит почему?

Нужно срочно отвлечься и я знаю, как!

— Ли, одевайся, собирайся и едем!

— Куда, Иль? — она заинтересовалась моими словами, а я ее платьем!

Я расстегнул его (пуговицы на нем спереди) и сейчас, в этот самый момент, вместо того, чтобы рассказать ей о своих планах, я уставился на часть ее груди, ту, что была обнажена и, которую всего несколько минут назад я целовал так горячо.

— Для начала посетим одну выставку. Это недалеко и, уверен, тебе будет любопытно. Есть художник один, из молодых, мне интересны его работы. А ты поможешь мне оценить картины. Идет? — я перестал смотреть на платье, но не перестал думать об обнаженной Лилит.

Как долго я смогу это выносить?! Ответ прост- столько, сколько будет нужно.

— Поедем! Давай прямо сейчас и поедем, Иль? — ей понравилась идея, а я стал ругать себя за то, что ей пришлось жить затворницей, пока я воевал с Демидовым.

— А после выставки к моим родителям. Сегодня соберется вся наша семья. Нас ждут, Лилит. Ты не против?

— С тобой, куда угодно, — приятно!

— А я без тебя никуда, — и ей приятно!

Мы зависли оба. И если бы не аккордеон, причина моего позора, полагаю, мы снова принялись бы целоваться. Инструмент, который остался наверху лестницы, каким-то непонятным образом «сполз» на одну ступеньку и снова издал предсмертный «зууууу».

Мы вздрогнули одновременно и засмеялись.

— Ты споешь мне, Иль? — Ли не подкалывай, иначе, правда, спою.

— А ты мне станцуешь?

— Я станцую. Я занималась танцами много лет. И снова начала занятия, пока тебя не было, — она тут танцует с моем доме, а я опять ни сном, ни духом?

Я больше ее не покину. И если уж на то пошло, войны можно вести не выходя из спальни! Двусмысленно, но от того не менее верно!

— Ты уже слишком много всего мне наобещала, Лилит. Танцы, картина, нарисовать руну. Лучше напечатать на моем теле, но об этом позже. Расписка, контракт. Знаешь, ты в долгах, как в шелках! И имей в виду, я не прощу тебе ничего, не стану уменьшать твоего долга.

— Женись на мне, пожалуйста. Тогда мои долги станут нашими общими. Кстати, по контракту, ты обязан любить меня и смотреть восхищенно! Так что, твои долги не меньше моих. Я дочь дитари, Иль. Пусть даже и не родная. Торговаться умею, — она хитро смотрела на меня.

— Женюсь, не сомневайся. Кстати, о свадьбе. Можем пожениться на Корте. Там все танцуют. Тебе понравится.

— Я всегда точно знала, что в свадьбе главное не то, где ее проводить, а то с кем идти под венец. Если тебе нравится Корте, едем на Корте.

— Для меня это тоже не слишком важно. Но, для семьи это имеет значение, Лилит. Они хотят сделать для нас что — то хорошее, приятное. Не стоит разочаровывать близких людей.

— А если я им не понравлюсь? — Ли, серьезно??

— Это невозможно, — я поцеловал ее руку, — Лилит, собирайся. Иначе, мы никогда не уйдем из дома.

Она выскользнула из под моей руки и побежала в комнату. А я подобрал аккордеон и спрятал его на чердаке, до лучших времен.