Цукиёми: И жили они долго и счастливо...

Глава 28. Ты девственница?

Итачи с облегчением дождался окончания официальной части пиршества в честь молодожёнов. Несколько часов поздравлений, напутствий, вручения подарков, и подвыпившие гости отправили их с Хинатой в дальние комнаты додзё Учиха, приготовленные для новобрачных, а Саске и Наруто — в их новый дом, для традиционной «первой брачной ночи», и они, оставив гостей праздновать, ушли.

Итачи, не оглядываясь, показывал дорогу, слушая, как жена покорно семенит за ним. Открыв створки сёдзи, Итачи вошёл в комнату, в центре которой был расправлен широкий толстый футон, больше похожий на тахту.

— Ты девственница? — он задал вопрос, не оборачиваясь. Хината за его спиной тихо выдохнула.

— Меня обучали технике земли, но я… никогда не практиковалась… — раздался тихий ответ, и он усмехнулся.

«Техникой земли» у шиноби называли обучение чувственным наслаждениям, а попросту — сексу. Какие принять позы, какие напрячь мышцы, как правильно дышать, как доставить наибольшее удовольствие партнёру.

«Техника земли» входила в такой арсенал добычи информации, как «дансёку хо» — «способ любовника-гея» — у мужчин, а у женщин — «способ любовницы», основанный на искусстве любовной страсти «дзёдзютцу»*, филигранно выверенном тактически. Искусство взгляда, искусство вести разговор, искусство правильно и вовремя расстраиваться и радоваться и, конечно, изощрённая техника секса.

— Никогда не получала задания по шпионажу? — он был несколько удивлён.

— Скорее мой клан был против, чтобы я получила такое задание...

Итачи обернулся. Хината сидела на футоне и спокойно смотрела на него.

Невольно он вспомнил, как у них началось с Хьюга. Неджи сразу ему понравился необычной внешностью: светлые глаза, длинные волосы, холодный, неприступный. Тот заинтересовал его, ему захотелось разбить эту ледяную крепость, которую парень из боковой ветви клана Хьюга выстроил вокруг себя. Под маской равнодушия оказался горячий и страстный любовник, чувственный, податливый, понимающий.

Ему вдруг захотелось узнать, каково быть в постели с его сестрой.

Хината ему нравилась внешне, была, так сказать, в его вкусе: длинные волосы, большие глаза, светлая кожа, и, что немаловажно, очень похожа на Неджи. Лунная принцесса в белом кимоно с серебряным рисунком ринцзу. Скромная и красивая. Принадлежащая ему.

Итачи приблизился к жене неспешно, как хищник, отслеживая её реакцию. Может быть, потому, что ему не давала покоя просьба Неджи? Злила, раздражала, но он всё равно уважал эту его просьбу. Он хотел испытать её, узнать, достойна ли та жертвы своего брата. Но все эти мысли не были чётко сформулированы в его голове, Итачи действовал больше на инстинктах.

— Значит, я буду первым? — он схватил её подбородок и потянул на себя, заставляя поднять голову. — Надеюсь, ты была прилежной ученицей и не разочаруешь меня?

Хината опустила глаза, словно собираясь с силами, а потом прямо посмотрела на него. Девушка осталась спокойной, но на её щеках появился лёгкий румянец, который не укрылся от шарингана Итачи, видящего даже в темноте.

— Надеюсь не обмануть Ваших надежд, Итачи-сан, — достойно представительницы клана Хьюга ответила та.

— Почему ты зовёшь меня Итачи-сан? — наигранно-недоуменно выдохнул Итачи в чужие губы, склонившись над сидящей женой. Хината не отстранилась, но дрогнула. Впрочем, новоиспечённая супруга продолжила упрямо смотреть на него.

— Потому что я бесконечно уважаю Вас, как своего мужа.

— Вот как… — хмыкнул Итачи.

Он отошёл от кровати и медленно, но в то же время небрежно скинул с себя накидку хаори и кимоно, оставшись в брюках-хакама. Хината искоса наблюдала за ним. Он и без активизации шарингана мог бы подсчитать её пульс, заметный по бьющейся жилке на тонкой, полупрозрачной, словно фарфоровой шее. Девушка нервничала, пусть и старалась изображать спокойствие.

Свой наряд невеста снять самостоятельно не могла, впрочем, надеть — тоже.

Поэтому после свадьбы на церемонии первой брачной ночи новоиспечённому мужу всегда приходилось помогать в разоблачении своей жены от свадебных одежд: освободить её от накидки учикаке, развязать пояс оби и снять несколько верхних кимоно.

Раньше церемония подразумевала после исполнения супружеского долга демонстрацию простыней гостям, чтобы все убедились в «чистоте» невесты. Но в Конохе подобная традиция давно изжила себя. Договорные браки не были редкостью, но всё-таки большинство кланов разрешало своим детям выбирать себе спутников самостоятельно, поэтому многие супруги расставались с девственностью задолго до свадьбы, да и обучение куноичи и некоторые их специфические задания также делали пятнышко крови на белом стяге простыни неактуальным.

Итачи, обнажённый по пояс, снова подошёл к Хинате и поднял ту с футона на ноги, сразу же развернув спиной к себе. Провёл губами по нежной шее, вдыхая тонкий аромат её кожи. Развязал накидку, блуждая руками по толстому тяжёлому шёлку, жена рвано дышала, но не делала попыток освободиться от объятий и даже помогала ему в своём медленном раздевании.

С каждой снятой деталью одежды Хината становилась всё изящней и тоньше. В итоге, оставив её в одном нижнем кимоно* нежно-фиолетового цвета с изображением по подолу и воротнику белых журавликов и вынув из её волос гребни и заколки, Итачи отступил на несколько шагов — полюбоваться делом своих рук.

В мягком полумраке комнаты, в ворохе цветного шёлка, чуть покрасневшая, ставшая еще более хрупкой, с распущенными волосами до талии, большими полупрозрачными, мерцающими глазами, Хината показалась Итачи странным созданием, сотканным из лунного света, красивым до такой степени, что перехватывало дух.

Итачи всегда был ценителем прекрасного, мимолётного, профессия шиноби, как никакая другая, воспитывает это чувство и доведёт до абсолюта.

В искусстве дзёдзютцу ему самому не было равных, по крайней мере, среди мужчин-ниндзя, но насколько искушённой в нём была Хината? Было это игрой на единственного зрителя или его жена такой и была, Итачи не знал и в данный момент не хотел знать. Сейчас ему хотелось забыть о всех проблемах, о расставании с Неджи, о кланах, обо всём на свете.

Он подал ей руку, и его лунная принцесса вышагнула из одежд на полу, зажмурилась и прижалась к его обнажённой груди.

— Не бойся, Хината, я буду нежен с тобой, — Итачи вплёл пальцы в её темные пряди и заставил поднять голову. После его слов всё её спокойствие словно куда-то испарилось, и в руках Итачи осталась напуганная девушка, поверхностно дышащая, нервничающая перед своим первым разом.

Усмехнувшись про себя, Итачи склонился и неспешно поцеловал свою жену, в этот раз по-настоящему.

Впереди была вся ночь, и он решил показать этой девочке всё своё искусство.