Цитадель звёздных лордов

Глава 6

Они были далеко, но быстро приближались, со свистом проносясь по небу. Прайс разглядел около дюжины ярких точек, вспыхивающих на голубом фоне.

— Нам лучше уйти отсюда, — сказал Сойер.

Они бежали по извивающейся между руинами тропинке. Спереди, сзади, вообще, повсюду, разбегались в разные стороны люди, как дикие звери, прячась в тени разрушенных стен.

«Когда-то это был их город», — подумал Прайс. — «Улицы, дома, школы, церкви, парки, построенные с надеждой на долгую и счастливую жизнь. Какое право имели Вурна разрушать всё это?»

Он бросил взгляд на флайеры. На этот раз они были больше, двигались быстро над неровными зубчатыми стенами, в лучах жаркого летнего солнца казавшимися совершенно белыми. Опустил взгляд, увидел полное опустошение. Он нёсся по опустошению, перепрыгивая булыжники, спотыкаясь о кости города, гонимый, как и все остальные.

Сойер повелительно вытянул худую руку.

— В укрытие!

Они нырнули в расщелину непонятно какого здания, наполовину заросшего ползучими растениями и высокой травой. Старые кирпичи шатались, угрожая выпасть из непрочной кладки, когда люди протискивались мимо. Пробравшись поглубже, они залегли, тяжело дыша, слушая, как мимо пролетают флайеры Вурна.

— Они разрушили строй, — сказал Прайс. Он не переставал прислушиваться к звукам вражеских кораблей. — Нужно рассредоточиться. Сейчас начнут метаться туда-сюда…

Недалеко с грохотом обрушилась часть стены, подняв клубы белой пыли.

— Это послужит для них маяком, — сказал Сойер, отскочив назад. — Давайте, уходим.

Низко пригибаясь, выбежали из пустого, заросшего здания и побежали по разрушенным улицам, по которым когда-то давно мирно ходили их деды. Вдалеке Прайс видел зелёный лес, но воздух был наполнен резким, неприятным визгом аэроданов. Он начал опасаться, что они не смогут добраться до леса. И оказался прав.

Один из кораблей снизился и завис в трёх футах от земли прямо перед ними, ещё один завис позади. Сойер повернул направо, но там снизился третий корабль. Он повернул налево и тут же путь преградил четвёртый. Наконец, вождь встал на месте, слишком гордый, чтобы искать спасения там, где, как знал, его не может быть. Берр и Твист встали рядом с Сойером. Все трое подняли винтовки и приготовились умереть.

У Прайса в руках не было ничего. Сверкающие в солнечных лучах корабли словно насмехались над ним, их визг оглушал, а ветер от воздушных взрывов со злобной силой пытался его разорвать на части. Он ненавидел их. Никогда в жизни никого так сильно не ненавидел, даже тех, с кем сражался в Корее. Прайс на ощупь пробирался ослеплённый поднявшейся пылью, наполовину красным туманом, появившемся в его глазах.

— Опустите оружие, встаньте рядом и поднимите руки, — прозвучало с одного из кораблей. — Вам не причинят вреда.

Сойер только рассмеялся. Он покрепче вжал приклад винтовки к плечу и выстрелил. Пуля ударилась о борт аэродана и срикошетила в сторону.

— Опустите оружие! Встаньте вместе! Считаем от шести, после чего открываем огонь. Шесть. Пять. Четыре…

Сойер положил оружие в пыль у ног и выпрямился, скрестив руки на груди. Твист и Берр сделали то же самое. В глазах Берра появились слёзы. Слёзы возмущённого гнева.

«Это был их город», — подумал Прайс. — «Мой город. Наш».

Из зависших над землёй аэроданов начали выпрыгивать люди с короткими серебристыми волосами, одетые в тёмно-зелёную униформу.

«Это не их город. И не их мир». Пальцы Прайса нащупали железную арматуру.

Сжав его в кулаке, он прыгнул вперёд.

Едва различимый на солнце луч холодного света вырвался из ближайшего корабля. Вот Прайс бежал, а потом уже не бежал, а лежал на земле лицом вниз. Арматура выпала из ладони, с глухим стуком упала на камни.

Подошли Вурна, сопроводили Сойера, Берра и Твиста на один из кораблей. Двое одетых в зелёное солдат подняли Прайса и отволокли его к четвёртому кораблю, забрались внутрь и аэродан с визгом поднялся вверх.

Над тем местом, около центра городских развалин, где проводился совет, зависло несколько кораблей. Они медленно кружили, но на улицах было пусто. Наконец, они влетели выше, все, кроме одного. Из подбрюшья последнего вырвались короткие молнии и внизу извергся вулкан. Загрохотало, загорело, остатки здания умерли, превратившись в пепел и пыль. Больше подвал этого здания никогда не послужит местом сбора, а хранившиеся там запасы оружия и пороха, никогда не используются.

Корабли Вурна умчались на восток. Позади остался лес, полный убегающих людей и лошадей.

Через некоторое время к Прайсу вернулось сознание, хоть и хорошо так дезориентированное. Открыв глаза, он поначалу увидел размытое пятно, в котором преобладали красные, серебристые и телесные тона. Он зажмурился и снова открыл глаза. Размытое пятно превратилось в женщину с серебристыми волосами в тёмно-малиновой форме.

— Придёшь в себе примерно через час, — сказала она. — Шоковый луч не наносит непоправимого ущерба.

Прайс посмотрел на неё, не очень заботясь о том, что будет чувствовать через час. Сейчас он чувствовал приятную слабость, забыв обо всех заботах. Её глаза, странного цвета, непохожие на земные, были похожи на маленькие кусочки неба, лунный свет и далёкие огни звёзд, прохладные, странные и прекрасные.

— Я так и думал, они не жестокие, — наконец, сказал он.

— Ты о чём?

— Твои глаза. Они прекрасны. Как и ты.

На её щеках появился слабый румянец.

— Тебя как зовут? — только и спросила она.

Он ответил, она записала. Только сейчас Прайс заметил, что она держит на колене что-то вроде блокнота.

Прямо за ней находился большой иллюминатор. Полосы разорванных облаков проносились мимо так быстро, что Прайс вздрогнул. Потом на его чувства начали воздействовать и другие раздражители: свист ветра, скачки скорости. Он сел.

Человек рядом с пилотом резко повернулся, его рука потянулась к оружию на поясе. Женщина что-то сказала ему на незнакомом языке, потом снова обратилась к Прайсу:

— Мы не хотим снова оглушать тебя. Если не вынудишь нас.

— Нет, — пообещал Прайс и наклонился вперёд, зачарованно глядя на рычаги управления аэроданом, наблюдая за действиями пилота.

— Тебе интересно? Как пилоту?

— Да.

Управление казалось на удивление простым. Оно контролировало силу воздушного потока, силу и направление воздушных взрывов.

— Он намного маневреннее реактивного самолёта и мощнее любого вертолёта. Я…

И закрыл рот, осознав, что допустил грубую ошибку. Но женщина, как показалось, этого не заметила. Он поспешно спросил её, меняя тему:

— Как тебя зовут?

— Линна, — ответила женщина. — Я с Врэйна Четыре. Это планета у звезды в скоплении Геркулеса, ты о ней никогда не слышал. У меня так же есть несколько других опознавательных слов, отчество, вроде вашего второго имени, и набор кодовых номеров, так же когда-то используемых в твоём мире.

— Для девушки из… э-э… Врэйна Четыре, ты много о нас знаешь.

— Это моя работа. Я специалист по земным культурам. Секция 7-Y, социальный техник. Где твой дом?

Она была дружелюбна, даже чересчур, так что Прайс оставался на стороже. Разум понемногу стряхивал заторможенность от шока.

— В Неваде.

Она что-то записала в блокнот.

— Я не была так далеко на западе. На что похожа Невада?

Он рассказал, постаравшись не упоминать о городах. Аэродан нёсся вперёд, и Прайс жадно следил, как им управляет пилот. Казалось просто. Красиво и функционально просто. В какой-то момент его пальцы начали нетерпеливо дёргаться.

— Ты много летал?

— Отец учил, — осторожно ответил Прайс. Пришельцы, возможно, не умнее и не проницательнее землян, но они умеют расследовать и проверять обстоятельства. — Расскажи, как там, на Врэйне Четыре?

— Мы едим и спим, занимаемся любовью и умираем, — ответила Линна. — Так же, как и вы. Ночью небо очень красивое. Звёзды близко, они светят, не так, как у вас, холодные и далёкие. — Она замолчала, потом спросила: — Где твой отец научился летать?

— Научил его отец. Семейная традиция.

— И самолёт принадлежит твоей семье с тех пор, как Эи уничтожила атомные народы Земли в 1979 году?

— С тех пор, как Вурна уничтожили их — да.

Она не стала спорить.

— Сколько лет тогда было самолёту?

Простенький, но хитрый вопрос, заданный тихим голосом. К чему это она клонит? Прайсу показалось, что он попал в ловушку, но не мог до конца разглядеть её очертания. Прежде, чем ему пришлось дать ответ, который вполне мог оказаться неправильным, он увидел нечто, что дало прекрасный повод проигнорировать вопрос.

Он увидел звездолёт.

Он никогда в жизни не видел звездолёта, но знал, что вот эта штуковина не может быть ничем другим. Прайс рассудил, что они, наверняка, уже вернулись за реку и находятся в пределах Запретного пояса. Корабль возвышался, как башня из белого металла, огромный, тонкий, изящный, воплощение дремлющей мощи, аж дыхание перехватывает от благоговения и удивления. Поблизости не было деревьев, а земля под кораблём оплавлена и настолько затвердевшая, что превратилась в вещество более прочное, чем железо или бетон.

— Это одна из причин, — сказала Линна, — по которой мы не хотим, чтобы люди заходили в Пояс. Есть опасность погибнуть при взлёте или посадке корабля.

Мимо промелькнул ещё один аэродан, и Прайс как можно дольше провожал быстро уменьшающуюся фигуру, великолепную, но странно одинокую посреди пустоты.

— Я думал, у вас есть порт рядом. В смысле, я имею в виду Цитадель.

Линна покачала головой.

— Рассредоточение безопаснее, поэтому Пояс такой широкий. У нас несколько кораблей.

Человек рядом с пилотом что-то сказал и Линна дотронулась до плеча Прайса, показывая вперёд.

— Через минуту ты увидишь Цитадель.

Первое, что он увидел — ту самую металлическую гору, мерцающую в небе, которую видел с самолёта. Она вырастала с фантастической скоростью, обретая форму, приобретая высоту и материальность. Прайс был готов к чему-то грандиозному, но всё же, глаза удивлённо расширились, как расширились бы у любого соплеменника.

Цитадель возвышалась над бесплодной равниной, очищенной от всего живого. Круглая, огромная башня с плоской вершиной, ошеломляющая своей абсолютной громадностью. Она вообще не подходила Земле. Эта чудовищная, рукотворная гора принадлежала другому миру.

Вокруг неё, насколько видел Прайс, были расположены пусковые ракетные установки, выглядевшие более смертоносными, чем любая из межконтинентальных баллистических ракет, о которой мечтали в его дни. На вершине Цитадели, на обширной металлической равнине, служившей крышей, находились установки, похожие на радары и ещё что-то, о чём можно только догадываться. Что-то вроде радиотелескопа, наверное, со сложными сетками. По периметру крыши, зловеще глядя на Пояс, расположились огневые точки, заставившие Прайса вспомнить предупреждение Аррина: «Мы превратим Пояс в выжженную пустошь, где не сможет выжить даже жук…»

— Видишь, насколько вы беспомощны, — тихо сказала Линна, вторя его собственным мыслям. — Люди с ножами и слабыми ружьями — они только погубили бы себя.

Вернулся гнев и Прайс угрюмо сказал:

— Линия Зигфрида тоже считалась неприступной.

Но он знал, что она права и с замиранием сердца смотрел вниз, пока аэродан заходил на посадку. Как могут земляне надеяться когда-нибудь свергнуть эту могучую силу?

Он сошёл на железную платформу, двигался неуверенно и немного медленно. Рядом, один за одним, садились другие аэроданы. Прайс огляделся в поисках Сойера, Берра и Твиста, но не увидел их. С обоих сторон встали охранники Вурна, а Линна сказала:

— Думаю, твои друзья уже внизу вместе с Аррином. Пойдём.

Приглашение было чистой риторикой. У него не было выбора. Охранники повели его к кругу около восьми футов в поперечнике, выкрашенному в ярко-красный цвет для ориентирования пилотов.

— Насколько большой босс у вас Аррин? — поинтересовался Прайс.

— Верховный главнокомандующий базы. Видишь, как ты важен для нас? Ты и твой самолёт.

Они стояли в красном круге, тот плавно опускался по блестящей металлической шахте. Спустился недалеко. Они вышли в коридор, ярко освещённый длинными узкими лампами, утопленными в низком потолке. По обе стороны множество дверей, туда сюда сновали Вурна в униформе разных цветов.

Кабинет верховного главнокомандующего оказался таким же строгим и функциональным, как и всё, что Прайс тут видел. Узкие окна со стальными ставнями выходили на залитый солнцем Пояс. Одна стена представляла собой собрание экранов, циферблатов, устройств связи, на другой — ряды трубок с разноцветными разъёмами. Аррин и Сойер стояли друг перед другом, лицом к лицу. Берр и Твист позади вождя. Несколько охранников. Когда в кабинет вошёл Прайс в сопровождении Линн, Сойер сказал:

— Я уже сказал, что не отдам ни человека, ни самолёт. Что касается совета, ваш наёмный предатель сам сможет рассказать о нём всё. Можешь убить меня, ничего не поменяется.

Аррин нетерпеливо сказал:

— Я не хочу твоей смерти, я хочу твоего сотрудничества. — Тут он посмотрел на Прайса и глаза его сузились. — Это тот самый человек?

Линна ответила ему на языке Вурна. На мгновение на лице Аррина отразилось удивление. Он начал задавать уточняющие вопросы.

— Мы думали, они тебя убили, — тем временем сказал Прайсу Сойер.

Тот покачал головой. Его беспокоило, что Линна говорила командующему. Снова возникло ощущение ловушки, которую он не видел.

Наконец, Аррин коротко кивнул и отдал приказ охранникам. Линна сказала Прайсу:

— Ты должен пойти со мной.

— Я бы предпочёл остаться с друзьями, — ответил Прайс.

— Возможно, позже.

Спорить было бесполезно. Прайс пошёл вслед за Линной. На другом уровне, намного ниже, возможно, подземном, его провели в небольшую, аккуратную, безликую каморку без окна и с замком снаружи. Вне всякого сомнения, камера.

— Мне нужна твоя рубашка, — сказала Линн. — пожалуйста.

— Что? — Прайс непонимающе уставился на неё.

— Дай мне свою рубашку.

И снова спорить было бесполезно. Он снял рубашку, протянул ей.

— Еду скоро принесут, — сказала она. — Располагайся.

Она ушла. Надёжно запертый в камере, Прайс уселся и начал размышлять. Еда и вода появились в упакованном виде через прорезь в стене. Он поел, попил и снова погрузился в размышления.

Наконец, вернулась Линна. Протянула ему рубашку, понаблюдала, как он её надевает. А потом сбросила бомбу.

— Ты врал мне, — тихо сказала она. — Я знаю, откуда ты взялся.