Цифровое правосудие. Дилогия

Глава 11

Открыв решетку, я натянул респиратор и полез внутрь, в тесный металлический короб, стараясь производить как можно меньше шума. Меня не должны спалить, а мне надо найти путь в комнату безопасности. Благо, вентиляцию тут устроили по всем помещениям.

В лаборатории вообще нужна хорошая вентиляция, респираторы-не респираторы, но без нее все будет загажено парами, которые неизбежно вырываются наружу во время производства. Так что и вытяжка тут стоит мощная и туда мне не пролезть. Но где-то выбраться смогу однозначно.

Я включил ночной режим в оптике, из-за чего все оказалось подкрашено зелёным цветом. Зато я стал прекрасно все видеть.

И пополз вперёд.

Через несколько метров вентиляция расходилась в стороны. Я повернулся направо и двинул уже туда. Ещё несколько метров, снова разворот. Черт, да тут целый лабиринт. Может быть, надо было маркер взять, чтобы помечать дорогу?

Наконец, я нашел выход. Высунулся. Нет, основная часть лабы. Люди в жёлтых комбинезонах таскают какие-то колбы, переливают из баков в баки. Процесс идёт полным ходом, работают. А мне нужно это нарушить, а потом, по возможности, все сжечь. Мегабашни строили из специального огнеупорного синт-бетона, который выдерживает очень высокие температуры, так что даже если целый этаж выгорит, то с остальными ничего не случится. Правительство понимало, что, если поселить десять тысяч народа в одном здании, то пожар рано или поздно случится. Поэтому позаботились заранее.

Так что огонь можно было разжигать без всякого страха и сомнения.

Развернуться в узком проходе было невозможно, и я пополз обратно спиной вперёд. Точнее ногами. Выполз в предыдущий отсек, пополз дальше. Снова ответвление, туда…

А вот тут все ещё интереснее. Рабы. Худые изможденные люди, грязные с головы до ног. Но все — мужчины, женщин нет. Имплантов ни на ком тоже не заметно, наверняка только обязательный набор москвича: кибердека, оптика, слуховой, коннекторы и биомонитор. Это логично.

Подопытные. Наркотики часто тестируют на рабах. Ну не на животных же им проводить исследования, как это делают фармацевты, они тут не благотворительностью занимаются, а дурь варят. Но это означает одно: в этой лабе не делают рутинные вещи, не готовят какие-то уличные наркотики, а производят что-то другое. Боевые стимуляторы, какая-нибудь специальная дурь с суперкоротким приходом и охренеть какой сильной зависимостью.

Часто такие исследования курируют корпорации. Если их спалят на работе над этим в их исследовательских центрах, то будет беда. А вот поставить оборудование, реактивы и прочее криминальным дельцам, а потом воспользоваться плодами их трудов — это безопасно.

Озверин, йомсвикинг, фокус. Все эти стимуляторы произошли из таких вот нелегальных лабораторий. Так уж работает этот мир. Потом их якобы «конфисковали», признали относительно безопасными, допустимыми для использования в экстренных условиях, и пустили в промышленное производство.

Ладно, если получится освободить рабов, то неплохо. Если нет… Если нет, то будет беда, конечно, потому что они могут погибнуть вместе с лабораторией. В идеале, мне нужно вытащить их отсюда, но я не герой-освободитель. У меня другие задачи, и если я рискую своей шкурой, то только ради дела, а не ради благородства.

Я пополз дальше. Мне нужно было добраться до комнаты безопасности и перехватить управление системами видеонаблюдения и прочим барахлом. И уже потом идти дальше, туда, где данные о разработках и записи исследований. Это можно продать, можно передать нужным людям, или просто слить в сеть, ради прикола. Они тут наверняка что-то новенькое разрабатывают, и как же весело будет, если все их формулы окажутся в сети. Да уж, такого они точно не ожидают.

Короб был, конечно, сделан из достаточно тонкостенного металла, но мой вес выдержал. Я ведь при своем росте килограммов пятьдесят пять — шестьдесят вешу, не больше. Именно поэтому меня чаще всего и принимают за подростка. Но ничего, это не недостаток, совсем даже наоборот, это преимущество.

Я прошел до следующей решетки, когда услышал из помещения грузные шаги. Выглянул наружу, и увидел, как вдоль рядов лабораторного оборудования идет какой-то тип. Здоровенный, бицепс у него в диаметре был примерно как полторы мои головы, ноги едва ли не с мое туловище. Судя по тому, что он не был одет в лабораторный халат, это кто-то из охраны лаборатории.

Из интереса я попробовал подключиться к нему, но не обнаружил кибердеки в сети. Попробовал еще раз, просканировал в двух других диапазонах сетей, но нет, никакого соединения. Это еще что такое? Он в себя блокирующий чип пихнул что ли?

В последний момент он повернулся ко мне лицом, чтобы протиснуться в узком проходе между двумя мужчинами в халатах и респираторах. Я тут же отключил ночной режим, сфотографировал его, запустил поиск, а сам пополз дальше. Программа, которой я пользовался, могла работать и в автономном режиме, моего внимания ей не нужно.

Короб вентиляции был длинным, и шел почти через всю лабораторию. Периодически к нему подключались рупоры, которые отводили газы от аппаратуры. От кубов каких-нибудь и автоклавов, наверное, я вообще никакого понятия о том, что это все такое, не имею. Можно просканировать через интерфейс и узнать побольше, но зачем? Все равно это все сгорит синим пламенем.

Что-то забулькало, и постепенно вентиляция стала заполняться синим паром. Похоже, что процесс пошел. Я пополз вперед быстрее, торопясь покинуть зону, заполненную газом, и пока мне это успешно удавалось. Видимость совсем упала, даже вытянутую руку разглядеть не получалось. Но еще несколько шагов, и я добрался до свободного от газов места, а потом и нашел нужный люк, достаточно большой, чтобы спуститься.

Он запирался на простую защелку. Вытащив из кармана длинную продолговатую полосу металла, которую обычно использовали взломщики чтобы вскрывать замки машин, я подцепил ей механизм и секунду спустя решетка откинулась вперед. В последний момент я успел поймать ее, чтобы не скрипнула.

И бесшумно выпрыгнул наружу, наконец-то сумев разогнуться. И почувствовал настоящее наслаждение. Клаустрофобией я, конечно, не страдал, но любому будет не по себе, если его закроют в коробе метр на метр.

Вернув на место решетку, я услышал шаги и тут же нырнул под стол. Выглянул и увидел местного работника в белом халате, который прошествовал мимо. И это несколько меня насторожило. Подпольным варщикам наплевать на стерильность, им это вообще не интересно, да и на чистоту товара им зачастую наплевать. Они не будут останавливать работу лаборатории из-за случайно влетевшей в нее мухи и гоняться за ней целый день, они просто вытащат ее из готового продукта и выкинут на хрен. А потом отправят дурь на фасовку тем, кто этим занимается.

Тут было что-то другое. Да и мужик больше был похож на ученого, чем на бандита.

Когда он прошел мимо, я прополз дальше, метнулся через дверной проем и оказался в следующем помещении. Здесь от старой квартиры было гораздо больше, на месте осталась какая-то мебель. Наверняка тут отдыхали охранники.

Да, так и есть, один лежал на диване и похрапывал. Я не стал проверять, спит он или нет, и просто метнулся дальше, в пролом в стене. Те, кто устраивал лабораторию, не парились с установкой дверей, оставили все как есть, кое-где даже острые куски синт-бетона торчали. Но арматуры не было. Синт-бетону она не требовалась для того, чтобы поддерживать форму.

Наконец-то я оказался там, где нужно: в серверной. Тот самый ученый муж, что прошел мимо, стоял над ноутбуком и стучал по клавишам. Он был полностью погружен в свою работу, так что меня не заметил. Но тут было достаточно другого оборудования, чтобы подключиться к нему и пролезть на сервер.

Метнувшись вперед, я заполз под стол. Увидел сбоку камеру, но если никто до сих пор не поднял тревоги, то меня не заметили. Позади все-таки же стучали клавиши, а из самой лаборатории был слышен шум работающего оборудования. Отлично, он все скроет.

Я осмотрел консоль, а потом вставил в нее небольшую приблуду — она давала мне доступ, но при этом мне не нужно было подключаться по универсальному коннектору. Огляделся в поисках чего-нибудь, где можно было бы спрятаться, пока работаю с сетью. Ничего не нашел, но благо при моих габаритах можно забраться обратно в вентиляцию. Непосредственного контакта не нужно, а свой девайс я попросту сожгу дистанционно, так что никто ничего не поймет. А когда поймет будет уже поздно.

Я метнулся обратно, миновал комнату охраны, а потом добрался до решетки вентиляции, через которую проник в лабу. Открыл ее.

Схватившись за нижний край короба, я подтянулся, оттолкнулся ногами от стены, и скоро был внутри. Подключился к девайсу и через несколько секунд уже ломал сеть.

И тут я насторожился. Защита на этом компьютере была корпоративной. Причем, достаточно мощной. Нет, при наличии определенного времени я мог ее взломать, и я даже знал того, кто ее писал. Один из черных хакеров, который в какой-то момент переметнулся и стал «специалистом по информационной безопасности». Вот такие вот дела.

Я знал кое-что о его коде, он был частично расшифрован, так что взломать должно получиться. С одной стороны, стоит остановиться, потому что это, очевидно, игра не моего уровня. С другой…

Мне стало интересно. А когда мне что-то становится интересно, когда меня вожжа в жопу жалит, меня уже очень трудно остановить. Информация. Информация — это самый настоящий наркотик, для тех кому реально интересно то, что творится.

Параллельно я переключился на вторую сеть и нырнул в даркнет. Работать через встроенную деку было привычным делом, я быстро нашел нужный форум, отыскал описание данной системы защиты и погрузился в чтение. Текст летел перед глазами, я впитывал детали. Через пять минут я был уже готов.

Система поддалась не сразу, под конец я чуть не нарвался на «сторожевого пса», которого явно добавили в эту защиту специально, в качестве доработки. Он уже бросился ко мне, щелкая зубами, но я сумел отключить его в последний момент, до того, как он меня идентифицировал. Перевел в неактивное состояние и забыл затереть все логи. А потом погрузился в чтение документов.

И тут меня пробрала дрожь. Да, эта лаборатория в действительности производила наркоту, но это было исключительно прикрытие. Ее было не так уж и много, пусть этого и хватало для того, чтобы наладить отношения с «Сапсанами», которые выступали крышей. Да, охрана тут была совсем не корпоративной, я это видел, это обычные бандиты с улиц Новой Москвы.

Но вот то, до чего я добрался дальше, заставило меня нахмуриться. На сервере было несколько зашифрованных файлов, причем с длиной ключа никто не жадничал. Придется ломать, пусть это и займет достаточно много времени.

Я снова вгрызся в код, на этот раз осторожнее. Защита была серьёзная: двухслойное шифрование с переменными ключами, зеркальное копирование данных, замедленные запросы — типичная корпоративная паранойя. Но я уже видел подобное раньше.

Я знал, что искать. Применил алгоритм разборки слепков памяти и начал вытаскивать недавние запросы, просматривавшиеся на терминале учёного.

Файлы начали открываться один за другим, и я быстро понял, на что наткнулся. Первый же файл, он же последний из тех, что открывались учеными, заставил меня напрячься.

Проект «Гнев»

Субъект: Тест 0148.

Контрольная группа: 12 рабов, уровень адаптации — низкий.

Фаза 3: Внутривенное введение катализатора и стресс-тестирование.

Результаты: 67 % смертность, 22 % необратимые нейрокогнитивные повреждения, 11 % полная деградация личности.

Заключение: увеличение дозировки подавляет самоконтроль, но катализатор активирует агрессивные поведенческие маркеры. Необходимо дальнейшее тестирование.

Не, здесь без бутылки не разобраться, пусть я практически и не пью. Я открыл документ, чуть подумал. Использовать нейросеть — не лучший выбор. Сейчас с ними практически не связываются, потому что они слишком быстро учатся. В свое время разработки нейросетей выше определенного порога самосознания вообще запретили, хотя я в курсе, что некоторые…

И все-таки решился, залил документы в проект и отправил запрос. А потом погрузился в чтение резюме, которое мне выслала программа.

И тогда мне стало все более-менее ясно.

Проект «Гнев» — экспериментальный боевой стимулятор. Его тестировали на рабах как на лабораторных крысах. Рабами были обычные люди, которых похищали прямо с улиц банды по заказу пиджаков. Были отдельные группы: как с аугментациями, так и без, но первых тестировали где-то в другом месте.

Я снова порылся в файлах в поиске ссылок на другие лаборатории, но не нашел. Они были тщательно затерты. Похоже, что пиджаки понимали, что если эта инфа выйдет наружу, то их ждут большие проблемы.

Пролистав весь научный бред про нейромодуляторы на основе псевдосинтетического гормона ярости, дополненные катализатором на основе нанофлуида я добрался до сути.

Документы говорили, что препарат повышает силу, ускоряет реакции и подавляет болевой порог. Но побочки были лютыми: люди теряли контроль, впадали в неконтролируемую ярость, а потом либо умирали от перегрузки, либо превращались в что-то гораздо хуже. Судя по отчётам, треть подопытных погибала сразу, еще часть получала необратимые повреждения мозга.

Но кого это волновало? Жизнь сейчас такая. Главное — найти стабильную формулу, чтобы продать её корпорации или военным.

Я перевёл файлы в текстовый формат и отправил в облачное хранилище, после чего затер все данные у себя в деке. Такие вещи просто так не оставляют — если меня поймают с этой инфой, вопросов не будет, сразу пулю в голову. А облако мое защищено, причем так, что его весь «Декод» будет ломать неделю, да и не факт, что доберутся. А в процессе искателей будет становиться гораздо меньше, потому что сторожевые псы там — настоящие звери, которые вгрызаются в жертву и выжигают ей мозги вместе с железом капсулы.

Потом я достал пистолет, щелкнул предохранителем и потянул затвор, проверяя, есть ли патрон в патроннике. Но что-то меня останавливало. Мне не хотелось лезть туда, вообще не хотелось.

Я открыл другую вкладку, в которой до сих пор крутился поиск по тому здоровяку.

Алексей «Кабан» Михайлов. И куча данных, по которым стало ясно, что он — не просто рядовой бык. Когда-то он был бойцов «Аналогового корпуса» — специального отряда ВС РФ, которых набирали для борьбы с киборгами. А прикол их был в нулевой нейропластичности, из-за чего у них вообще не было имплантов. И, получается, мое главное оружие — взлом — будет против него бессильно.

Сейчас он работал на «Сапсанов», причем добился в их рядах очень многого.

Корпораты, «Сапсаны», боевой стимулятор. Что-то тут крутое, что-то уж очень крутое затевается.

Нет. Ну его в жопу. Не полезу я в такие дела. Боюсь. Вот честно, боюсь. Это перед обычными людьми и спецслужбами я невидимка. А вот корпораты. У них власти гораздо больше, и они могут реально узнать, кто скрывается под псевдонимом Нано. Тут нужен кто-то, кому нечего терять.

Я стал выкачивать из компьютера данные. Отправлю их Шерлоку, пусть сам посмотрит и, если сочтет это достаточно интересным, отправит Хантеру. Тот разберётся, в нем сомневаться не приходится.

Помогу, чем смогу, так сказать.

Нет, следов лучше не оставлять. Рискну, слазаю еще раз, заберу девайс. Нечего оставлять даже малейших следов. А потом назад, обратно через вентиляцию, и по стене вверх.