Чужое тело

Глава 5

Проснулся я в своей постели и долго лежал, глядел в потолок. Никакие мысли что-то в голову не шли.

Понятно, просто так такие сны не снятся.

Такие красочные, цветные и подробные сны бывают… только когда крыша… Да нет, брат, шалишь. Даже когда твоя крыша поедет, шурша шифером, – и то такого не будет! Тогда все просто, топор в руки и на улицу, искать агентов Марса. Или Сатурна, кто первый попадется.

Перевернулся на бок, сполз с кровати. Мышцы ломило не по-детски, голова не поворачивалась на шее, сидела как на гнезде.

Ну и что теперь делать-то? Одним сном дело точно не кончится.

Да и сон ли это?

Во сне мы с Иштваном, распорядителем королевских церемоний, погуляли по замку, по замковому парку и даже прошли мимо казарм королевской гвардии.

Что сказать? Все красиво и средневеково. В держателях, стилизованных под вцепившихся в стены когтями грифонов, пылают факелы. Длинные коридоры, много дверей, из-под драпировок (наверное, это так называются полотенца на стенах, призванные скрыть грубую каменную кладку) выглядывают подсвечники и доспехи. Встречные жмутся к стенам, пугливо отводят взгляд, раскланиваются. Кому-то Иштван даже кивал в ответ, я не смотрел кому, глядел прямо. В основном лакеи перемещаются туда-сюда, изредка негры стоят перед дверьми и открывают их перед теми, кто хочет пройти.

Несколько больших залов, в которых вовсю идет уборка. Десяток негров под присмотром пары лакеев драят пол цветастыми тряпками. Полы в мыле, негры тоже все в мыле, мокрые. Служанки в длинных зеленых платьях и смешных чепчиках вытряхивают пыль из драпировок, натирают доспехи.

Парочка обитателей рангом повыше. Один полный и низкий, но важный, другой худой и нескладный, прячущий глаза. В камзолах, расшитых золотой нитью, коротких плащах до середины задницы, в серо-пятнистых лосинах. На голове шляпы-треуголки с загнутыми вверх полями и желтыми, маслянисто блестящими перьями. Широкий наборный пояс, богатый, из золотых звеньев, нашитых на кожу, на пряжке сложная вязь-гравировка, такая же повторяется на правой стороне камзола. На боку у каждого меч, простой, в простых же ножнах, самый простой, нет никаких завитушек или защит, просто перевитая проволокой рукоять и крестовина.

За ними тенью два лакея, одеты почти так же, но без украшательств, на лосинах видны следы штопки. Морды важные, как будто несут секрет родины на продажу, а вся ноша-то по плетеной корзине за спинами. Из корзин высовываются запечатанные сургучом горлышки бутылок и тянутся какие-то аппетитные запахи.

Встреченные поклонились, посторонились к стене. Я кивнул им в ответ, не сильно вглядываясь, прошел мимо. За моей спиной Иштван что-то сказал вполголоса.

Ворота выводят прямо в сад, вдаль идет дорожка, по сторонам которой установились массивные, толщиной в пару обхватов, дубы. Ветки раскинулись надо моей головой метрах в пяти, бугристые стволы тщательно обихожены. Лишние побеги срезаны, чем-то замазаны, низ стволов окрашен белым и обнесен филигранным заборчиком.

Птички поют, стрекочут какие-то мелкие твари. Трава высокая и зеленая.

Иштван отрекомендовал мне то место как личный сад, посаженный моим благородным предком. Королевский сад, сюда другим вход запрещен. Только если по чуть-чуть, по личному королевскому разрешению… Считается большой честью.

Прошлись по саду, по уложенным белыми булыжниками дорожкам, по нарочито грубым деревянным мосткам, перекинутым через забранные в каменные русла ручейки. Озеро даже было и куча уютных беседок в саду.

В парке нам встретилось несколько придворных. Кавалеры уже в знакомом мне наряде, с некоторыми вариациями, дамы в длинных платьях и с покрытыми вуалями головами.

Кавалеры кланялись, дамы приседали, смешно склоняя головы.

Казарм почти не увидел, они располагались за высоким прямым забором. Ворота, ведущие туда, были открыты, но занавешены флагами. Даже караула не видно, есть ли, нет ли.

В середине прогулки я ощутил слабость, поспешил обратно в кровать, где и заснул, так и не раздевшись.

Проснулся уже дома.

– Кость, – обратился я за комментариями к специалисту. – Ты же санитаром в дурке был?

– Было дело, – ответил Костик.

– Вот скажи. Есть у меня один друг. Ему снится сон. Очень странный сон, из ночи в ночь. Другая жизнь, до мельчайших подробностей. Вот что бы ты сказал?

– Разное бывает, – авторитетно заявил Костик. – Может, ты просто Мишкиных книжек перечитал, вот и аукнулось.

– Но три раза подряд!

– Да так и что? Впрочем, если хочешь по-настоящему профессиональную консультацию, то я могу познакомить тебя с нужными людьми…

– Да уж и не знаю, – тихонько проворчал я. – Да, Костик… Слушай, я так – умозрительно! А профессионалы серьезно это не воспримут?

– О, рад, что ты меня понял! – широко улыбнулся мне Костик. – Психологи и психиатры воспринимают человека с чувством юмора как профессиональный вызов.

– Психиаторы? Кость, слушай… Всегда хотел узнать, чем психологи отличаются от психиаторов?

– Психиатры будет правильнее, – поправил меня Костик. – Видишь ли, врач-психолог занимается мелкими отклонениями, а психиатр лечит уже больных людей. Это если просто объяснять.

– Спасибо.

– Да не за что… Обращайся, если что.

Я поблагодарил Костика и счел за лучшее свернуть эту тему.

Вечером на работу.

Наша фирма держала три точки. Одна – это как раз наш склад. Большой такой, на окраине города. Перевалочная база. Сюда товар привозят, тут он отстаивается, отсюда его партиями развозят по магазинам и супермаркетам с пивом и чипсами у метро. Особой охраны не требовалось, забор высокий и стены не одно название. Расставили простенькие камеры по столбам, провели сигналку, да и спи себе. Если кто полезет, то датчики движения сработают. Вторая точка – это советский НИИ, сдавший свои корпуса в аренду и на этой почве заработавший на «чисто крутую охрану». Ну, чтобы арендаторы плату вносили вовремя. Не очень место спокойное, специфическое такое, пару раз были инциденты. Ну и третье, наша боль головная. Клуб «Василек», при нем кафе, при нем бар, при нем ресторан и огромная дискотека для танцев половины микрорайона. Вторая половина микрорайона туда танцевать не ходит, она туда приходит подраться или хорошенько выпить, если уж подраться не получится.

Короче, бардак и приключения. Драки, пьяные, расползающиеся по округе в поисках выпивки и приключений, бои стенка на стенку приблатненных компаний, наркоманы в кустах вокруг. Пьяных собирает пасущийся рядом патруль ППС, в драки благоразумно не лезет. Ашот, хозяин этого «Василька» несчастного, на задних цырлах скачет к Петру Сергеевичу: «Вай, памаги да, са-а-авсем да, мебель паламают, три сотни плачено». Ну и идем помогать, растаскиваем, подтаскиваем милицейский патруль, сдаем с рук на руки ментам. Поначалу дело шло туго, менты куксились и мялись, как будто в первый раз. Со смазкой – знаете, есть такие зеленые тюбики, резинкой перехваченные, там еще внутри зеленые бумажки с портретами американских президентов – влезло значительно лучше, дебоширов забрали вмиг. На следующий день приехали усиленные патрули и смотрели на массовую драку все против всех и все против охраны, ожидая, когда упарившиеся охранники будут подтаскивать пострадавших бойцов. Ну, и смазка, конечно, смазка…

Очень хорошо работает, да вот только смущает большой расход лубриканта! Так и на зарплату ничего не останется. Поискав, Валерий Алексеевич нашел знакомого майора, который работал в местном отделении. Стороны быстро пришли к компромиссу. Охрана бдит, выводит подозрительные элементы за пределы заведения, если что не так, приезжает милиция и забирает хулиганов до выяснения. Расчет по факту.

Вот как-то так и жили.

Из других охранных фирм приходили, пробовали перенимать опыт, да как-то все никак не получалось. То у них нормальных людей нет, то они снова пьяные, то еще что-то… На общем фоне ЧОП Петра Сергеевича отличалось в лучшую сторону. Не хамили, не наглели, пьяными на дежурство не приходили, с милицией проблемы если и имели, то оперативно решали, не доводя до арендодателей, лишнего не просили, но и денег брали в меру. За качество же надо платить?

Меня чаще ставили на склад. Спокойное оно место… В институте тоже проблемы свои, тамошний народ через одного на взводе, начальство заедает, зарплата одно название, ситуация с демократией в стране аховая, только недавно по «Эху Москвы» передавали, что не всех еще сталинистов разоблачили. В драку с охраной не лезут, потому что интеллигенты, но хамят с удовольствием. А на «Васильке» только несколько раз был, когда там народу надо было много собрать.

Потому со складом сложились самые хорошие отношения. Обжился я тут, можно сказать. Я, Вербицкий тоже часто тут стоял, Михаил так вообще все смены проводил. Костик да Серега-большой чаще на «Васе» порядок наводили.

На складе сегодня я и Михаил, свой парень, тоже студент того ж несчастного вуза, что и я. Обычный такой средний студент первого курса, не дурак выпить и отдохнуть, но и не дурак поработать, особенно если за это деньги платили.

– Спи давай, – сразу же предложил Михаил. – У меня что-то сна нету. Я пока математику поучу… Сдавать завтра.

– Да не вопрос. – Я устроился поудобнее и закрыл глаза.

Потолок с кораблем.

Доброе утро.

– Доброе утро! – сказал я в пространство.

– Доброе утро, ваше высочество! – сказали со стороны.

Я повернул голову. Лакей, надо же. В парике смешном, держит в руках медный таз с водой, через правую руку перекинута перевязь корзины с горкой розовых лепестков.

– Прикажете подавать?

– Подавай, – осторожно сказал я.

Вода – для умывания. Кое-как вытереть руки и лицо. По удару в медную тарелку вошла процессия из знакомых мне уже моих пажей с одеждой, в которую меня снова облачили.

Когда застегивали пояс, вошел Иштван. Все в том же черном, на голове шапочка с пером.

– Доброе утро, ваше высочество.

– Доброе утро, Иштван, – поздоровался я. – Погуляем по городу?

– Да, ваше высочество, – поклонился Иштван. – Прикажете готовить карету? Со времен вашей болезни мы обновили нашу конюшню весьма значительно. Пока будут готовить карету, подадут легкий завтрак. Что-то еще, ваше высочество?

– Да ничего, в общем-то, – пожал я плечами.

Принесли завтрак. Внесли столик, расставили кушанья.

Я с любопытством смотрел, запоминая всё.

Тарелки, чашки, вилки, ложки… Это ж золотое всё! Даже ножи и вилки золотые!

Украдкой помял золотой кубок. Мнется, надо же! Значит, и в самом деле золотой, а не чудится мне.

Три лепешки с зернами, баночка варенья, мясные лепешки, похожие на котлеты, и травяной отвар, от которого поднимался дымок. Пахло не очень вкусно, да и чашка единственная не золотая, бронзовая, но и то с золотыми накладками.

Ничего себе сон! Мучают ли вас, гражданин, эротические сны? Нет… Не мучают. Я ими наслаждаюсь.

– Мастер врачевания Клоту к его высочеству! – сказал у дверей лакей.

– Пусть войдет, – решил я.

– Мастер врачевания Клоту! – сказал лакей и ударил билом в тарелку.

– Бом-м-мм!

Дальше пришлось выдержать ряд медицинских процедур. Мастер Клоту долго пытался правильно нащупать пульс, потом заставил подышать на маленькое круглое зеркало и тщательно изучил след от дыхания, пощупал мне грудь, бока, бицепсы и ноги.

– Ваше состояние удовлетворительно, ваше высочество, – изрек наконец вердикт мастер Клоту. – Но вы довольно сильно истощены. Я бы не рекомендовал вам есть тяжелую пищу, предпочитайте острую и избегайте больших нагрузок. Не путешествуйте на лошади. Отдыхайте и набирайтесь сил. При существующем положении…

– Доктор, я понял вас. Не желаете сопровождать нас в поездке? – Ну вот, сказал, а зачем сказал, сам не знаю.

– Это честь для меня, ваше высочество, – сказал мастер Клоту, поклонившись.

Карета ждала нас во дворе. Открытая, прямоугольная какая-то, передние колеса меньше задних, задние больше и закрыты сверху большими крыльями. На головах широкогрудых лошадок шоры, поверху торчат смешные хохолки из павлиньих перьев. На козлах два лакея, аж лоснящиеся от собственной важности.

Ну, кому и карета, а кому и бричка. Я такие в кино видел, один в один практически.

Позади брички всадник, тот же лакей. Упер в стремя древко с флагом. На флаге тщательно вышитый грифон, такой же, как и у меня на перстне. Флаг оканчивался раздвоенным языком из тонкой красной материи. Эти-то треугольники и слабо полоскались на ветру, основное полотнище провисало, стремясь согнуться по складкам.

– Что за флаг? – спросил я у Иштвана.

– Королевское знамя наследника, ваше высочество, – ответил Иштван, поклонившись. Даже на ходу он умудрился сделать это очень элегантно.

Позади знаменосца замер десяток всадников, но это уже не слуги. Воины.

Огнестрела нет, в помине нет. Кольчуги, надетые на что-то вроде тулупов, круглые конические шлемы, длинные рубашки чуть ли не до середины бедер, коричневые штаны, высокие красные сапоги. На поясах в ножнах прямые мечи, в стремя упирается копье, недлинное, но грозное, с широким треугольным наконечником. Края отточены, блестят на утреннем солнце. На боку узорчатые красные садки, из которых торчат края луков и стрелы с разноцветным оперением.

Лица все как один бородатые, серьезные, немного помятые. Мужики, не парни. Лет по тридцать им, самый серьезный возраст для солдата.

Лошади мускулистые, нахрапистые, с тщательно замотанными бинтами бабками. Попоны тоже красно-коричневые, хвосты и гривы заплетены в косички. В бричку впряжены хоть и побольше, широкогрудые, но какие-то не такие убедительные.

– Кто это? – спросил я, жадно глядя на воинов.

– Ваша личная охрана, ваше высочество, – ответил Иштван. – Королевская.

– Понятно… Ладно.

В бричке шесть мест, по три друг напротив друга. Мягкие бархатные диваны. По ходу движения сел я, против хода движения расположились Иштван и мастер Клоту, тащивший с собой громоздкий черный ящик с кожаными застежками.

– Это мой докторский сундук, ваше высочество, – пояснил на мой вопросительный взгляд мастер Клоту. – Тут я храню медикаменты и мои инструменты. В дороге может понадобиться.

Я вольготно расселся на диване.

– Что стоим?

– Поехали! – не оборачиваясь ткнул кучера в спину Иштван.

Кучер щелкнул кнутом. Лошади сдвинулись с места, потянули бричку вперед.

Через распахнутые ворота в округлой караульной башне мы выехали со двора.

Я жадно смотрел на все, впитывая каждую деталь.

Каменная кладка башни, крупные булыжники, промазанные между собой цементом. Хотя какой еще цемент в средневековье? Это ж цементирующий раствор. Который делали на яичном желтке, секрет которого утерян много веков назад.

Вперед пристроился лакей с флагом. Десяток воинов разбился на группы, пятеро впереди и пятеро позади, а один, наиболее важно выглядевший, с пышным мохнатым плюмажем на шлеме, пристроился справа от нас. Это офицер, сразу командует: ты иди туда, ты иди туда… Тщательно выбрит, в отличие от остальных, и нервный какой-то. Смотрит вокруг гордо, но как только его взгляд касается меня, повозки или своих подчиненных, так сразу в нем появляется паника. Словно сам себя спрашивает: «Ну зачем я в это ввязался?» За нами увязались еще два лакея на лошадях, зачем – не очень понятно.

– Ваше высочество, могу ли я выбрать цель и маршрут прогулки?

– Конечно, Иштван. Командуй.

– Да, ваше высочество. Кучер! Вези через улицу Ароматников до ворот, потом через улицу Медников провези, потом через Чудную улицу, где инородцы живут, а потом на Белую площадь. Давай! – В подтверждение слов Иштван ткнул кучера рукояткой плети в спину.

Выехали из крепости, прогрохотали по подвесному мосту, сейчас опущенному. Еще одна башенка, наверху ее мелькают тени караульных.

Кучер щелкнул бичом, лошади перешли на шаг быстрее.

Вдоль дороги тянулись стены домов. Именно стены, высотой в полтора, а то и в два человеческих роста, сжимали собой раскидистые кроны деревьев. Иногда стены расходились, открывая роскошный выезд из дома, с садом и даже с фонтаном. Иногда попадаются степенно прогуливающиеся аристократы, дворяне все как один при мечах, дамы в сопровождении служанок, в одном из садиков видны играющие дети под присмотром лакеев, около одного из домов замерла такая же бричка, как и у нас, запряженная двойкой лошадей.

Места хватило, разъехались.

Впереди стена, грубая каменная кладка, перед ней посыпанная белым песком дорожка. Около ворот стоят воины, копии тех, кто меня охранял, только без лошадей и с копьями.

Без остановки мы проскочили через распахнутые настежь широкие ворота, стражники сделали вид верный, грозный и воинственный. Шарахнулся на обочину богато одетый всадник, свернула в другую сторону простоватая телега с большой бочкой на ней.

Дома изменились. Теперь они стали больше и куда как скромнее, куда-то делись роскошные особняки, фонтаны и сады, теперь вокруг обычные средневековые домишки, первый этаж каменный, а выше дерево. Домики теснились, ползли друг на друга, иногда среди них прорывались небольшие парки, ну как парки… Пару деревьев во дворе кто-то высадил, вот он и парк.

И людей стало попадаться куда как больше. Завидев нашу процессию, люди поспешно прижимались к стенам, все как один кланялись, тщательно пряча глаза.

А я глядел во все глаза.

Полные и важные мужчины в коричнево-белых рубахах и штанах, безрукавки и плоские шапочки типа «пидорка» тут преобладают. Женщины в стройнящих их платьях, чепчиках. Украшений почти не заметно, разве что расшитые чепчики и лифы платьев у дам и богатые пояса у мужчин… Хотя нет, вот прошелся один, сопровождаемый двумя слугами. Толстый такой тип, важный, как понос. Руки в перстнях, на шее пара золотых цепей, безрукавка ушита златом-серебром. А уж на поясе пара кошельков, таких классических средневековых кошельков, мешочков с завязками. На плечах этак небрежно перекинуто что-то меховое. Соболя, что ли? Даже у слуг расшитые золотом пояса и цепи золотые на шеях. Один важно пер длинную деревянную дубинку, перехваченную грубыми металлическими полосами, второй за спиной волок плетеную корзину, прикрытую поверху синей тканью. В корзине что-то шевелилось, но мы проехали слишком быстро, чтобы можно было все рассмотреть.

– Купцы часто пренебрегают приличиями в одежде, – сказал Иштван, сопровождая мой взгляд.

– Это купец?

– Да, ваше высочество. – Иштван оглянулся. – Только эти люди одеваются, как дикари с островов, получившие в свои руки… – Он осуждающе покачал головой.

– Новый руз… Руз… Русский, значит?

– Как вы сказали, ваше высочество? – переспросил Иштван.

– Новый ильроньский и альроньский. Человек, получивший богатства быстро и не знающий, как ими распорядиться. Так?

– Да, ваше высочество, – поклонился мне Иштван.

Мне показалось, или я заметил внимательный взгляд из-под склонившегося лица? Наверное, показалось. Это же сон, тут много что может показаться.

Свистнула плетка, вскрик. Сзади.

Я оглянулся.

Лакей сматывал плеть, а в переулок уходил скорчившийся в три погибели человек, прижимающий руки к лицу.

– Он не поклонился вашему величеству, – сказал Иштван. – Вот слуга его и огрел, чтобы впредь неповадно было. Не умеешь кланяться, так не стой рядом с королевским выездом.

– Понятно-о, – протянул я. И стал глядеть по сторонам.

Снова дома, жилые и какие-то мастерские, слышен перезвон молотков по дереву, навстречу попадаются телеги, на которых везут дрова, бочки, мешки какие-то. Навстречу нам попался аристократ, на коне, при мече и паре слуг, тоже конных, почтительно прижались к стене, нас пропуская.

– Ваше высочество, вы должны показаться народу, – сказал Иштван.

– Вот так прям сразу и должен?

– Простите, ваше высочество! – согнулся в поклоне Иштван. – Я всего лишь имел в виду, что люди волнуются и ждут вестей о выздоровлении вашего высочества. И не приличествует обманывать их ожидания.

– Вот заладил, – сказал я. Голос у меня звучал непривычно, тонкий такой, противный. – Что для этого надо делать?

– Полагаю, ваше высочество, что достаточно будет показаться народу на Белой площади, а потом небольшая прогулка за городом. Мастер врачевания Клоту сказал, что вам будет полезен загородный воздух. Ваша память может восстановиться быстрее…

– А что с моей памятью не так?

– Мастер врачевания Клоту уверяет, что она могла восстановиться не полностью…

– Мастер? Мастер, ау? Где вы? Вы еще с нами?

Мастер врачевания Клоту был не с нами, он просто балдел от того, что он ехал в карете. По сторонам он почти что не глядел и надулся, став еще толще, как индюк. Даже глаза закатил.

Иштван легонько пихнул мастера в бок.

– Ой! Тысячу извинений, ваше высочество! В трактатах великого врачевателя Агафона Цинского сказано, что длительный сон может вызвать потерю памяти. И длительность потери памяти напрямую зависит от времени сна. К тому же память может пропадать не по порядку, а как будто случайно…

– Понятно, мастер Клоту. И часто ли бывали у вас такие пациенты, как я?

– Вы первый, ваше высочество.

– Понятно.

Мастер врачевания явно был не в своей тарелке.

Неожиданно бричка выкатила на площадь.

Народу тут было не так чтобы много, но и немало. Горожане, кто-то приличный, кто-то не очень. Слуги с корзинами и кувшинами, девушки. По углам площади торговые ряды, на которых что-то разложено. В центре площади невысокий, но широкий фонтан, слуги и женщины в очередь выстроились, наполняя из фонтана большие глиняные кувшины.

– Ваше высочество, вам надо встать, – сказал мне Иштван. Свою шапочку с пером он снял и огладил коротко стриженную голову. Ежик седых волос противился его рукам, так и норовил встать дыбом.

Чувствуя себя идиотом, я поднялся.

Ленин на броневике.

Величаво так огляделся, заложив руку по-наполеоновски за край камзола, а вторую руку положил на рукоять кинжала. Кинжал сразу же качнулся из стороны в сторону, я кое-как придержал его, чтобы не болтался.

Площадь потихоньку замерла, народ стал собираться кучками.

– Объяви! – скомандовал Иштван лакею.

– Его высочество! – гаркнул лакей в рупор, мятую жестяную воронку с чеканкой грифона. Воздух в легких кончился, лакей глубоко вдохнул. – Наследный принц Соединенного! Королевства Ильрони! И Альрони! Седдик Шеен Ильрони! Выздоровел!

– Ур-р-ра! – вяло заорала толпа.

– Браво!

– Хоп-ха-ха!

Поднялся гвалт, как на птичьем базаре. В воздух пару раз взлетели шапки и какой-то попутный мусор, кто-то постарался приблизиться, но я заметил, что от площади нас отделяло с десяток всадников, все таких же хмурых бородачей. Десяток тех, кто был со мной с самого начала, расположился вокруг брички.

– Что за ц-ц… цир… Что за представление, уважаемый? – спросил я Иштвана.

– Ваши подданные приветствуют вас, ваше высочество, – поклонился Иштван. – Это очень древний обычай. Скажите им что-нибудь.

– Подданные мои! – попытался гаркнуть я. Гаркнуть не вышло, голос позорно дал петуха. Вторая попытка… А где у нас рупор?

– А ну, дай сюда… – Я потянулся к слуге. Тот быстро вытер рупор платком и передал в мои руки.

– Ваше высочество… – что-то попытался сказать Иштван, но я повелительно махнул рукой, и распорядитель умолк.

– Подданные мои! – Вот теперь, через рупор, вышло как надо! Услышали, орать прекратили, застыли. Само собой пришло продолжение.

– Я, принц ваш… – Дальше застопорилось. – Посылаю вас всех на… – Нет, не сказал, удержался. – Приветствую вас! Праздник по случаю выздоровления моего… Воспоследует!

– Ура! – вяло откликнулась площадь.

Что они сонные такие, как рыбы?

– Все, хорош. – Я бросил рупор на руки лакею. – Поехали отсюда подальше, нечего тут больше делать.

– Ваше высочество, вы должны объявить начало праздника! – уперся Иштван.

– Объяви! – Я поглядел на лакея. – Завтра, в это же время. Поставим десять бочек с вином из королевских подвалов.

Иштван охнул.

– Ваше высочество, ваша матушка… Вы должны…

– Так, всё, хватит. Кому что еще должен – то прощаю. Поехали дальше, хочу поглядеть на море.

Бричка медленно покатилась под аккомпанемент выкриков попугаистого лакея.

– Завтра! В это же время! Его высочество повелевает! Выставить народу своему на площади! Десять бочек отборного вина…

Наша кавалькада втянулась в узкую улицу, лакей-глашатай скрылся позади. Люди шарахались на обочину, пару раз свистнула плетка, лакей свои обязанности не забывал, относился к ним как к счастью.

Впереди показалась башня с воротами в ней. Двузубая такая башня, два острых шпиля и по сторонам стены. Закрыта кованой решеткой, в которой оставлен проход для людей. Потихоньку так идут, по два, по три человека. Входящие о чем-то беседуют со стражниками, толстяками в плотных коричневых кожаных куртках и кожаных шортах до середины икр.

Стражники у входа выстроились в шеренгу.

– Кланяйся, дурень! – прошипел Иштван кому-то. Толстомордый страж в потертой кожаной куртке попытался поклониться, но ему мешало здоровенное пузо.

– Хватит, хватит! – Повелительно махнул я рукой. – Отворяй ворота давай!

Заскрипел механизм, решетка в воротах поползла вверх. Стражники отжали от ворот людей, проходивших мимо. Лакей снова кому-то заехал плеткой, раздался взвизг.

Под решеткой проскочили, выкатилась бричка на улицу и сразу забрала вправо. Дорога моментально испортилась, бричку стало швырять из стороны в сторону. Конечно, амортизаторов тут нет в помине.

Я оглянулся.

На белых камнях башни красной краской шли неаккуратно, торопливо нарисованные местные буквы.

– Что там написано, Иштван?

– Ваше высочество… Это сложно прочитать.

Я пристально посмотрел на него.

– Иштван. Читай давай.

– Да, ваше высочество. Там написано «До ночи деньги ваши, после – наши».

– О как, – сказал я вслух. – Какой хороший город!

– Да, ваше величество, – сказал Иштван, сгибаясь в привычном поклоне. – Один из лучших на берегу, и даже в Империи трудно найти город, способный… – Бричку особенно чувствительно тряхнуло, и Иштван прикусил язык.

Далеко от города мы не отъезжали, Иштван встал стеной, утверждая, что свита моя не приличествует для дальних путешествий. Согласился только прокатиться под стенами форта, который прикрывал гавань.

Но и оттуда открывался вид о-го-го какой! Море, даже больше чем море, настоящий океан. Очень хотелось воду на вкус попробовать, соленая ли. Вопрос «А можно ли воду пить» я как-то постеснялся задавать, сочтут еще дебилом, и остаток сна проведешь в комнате с мягкими стенами, глядя в потолок.

Красиво тут. Я вышел из брички, с удовольствием прошелся по зеленой, сцепившей землю траве, остановился. За моей спиной задышал Иштван, мастер Клоту тоже нарисовался, лакеев оттерли подальше.

Два форта с катапультами на башнях, выстроенные на насыпных холмах, прикрывали обширную круглую бухту. С одной стороны сплошные скалы, за которые цепляются хилые елки. С другой стороны длинные золотые поля и лес на горизонте.

В портах корабли, множество кораблей. Самые разные, одномачтовики соседствуют с трехмачтовиками, даже вроде бы две громадины четырехмачтовых судов. Не знаю, как они именно называются, но выглядят просто замечательно.

Ой, вот бы бинокль…

– Подзорную трубу дали бы, – сказал я, оглядывая из-под руки порт.

– Ваше высочество, не запаслись… – Развел руками Иштван.

– Может, у охраны есть?

– Ваше высочество, откуда? Им уже не так хорошо платят, как при вашем уважаемом батюшке, Седдике Добром. Да и раньше… Это довольно дорогой инструмент, лишь лучшие капитаны кораблей, самые удачливые, могут себе позволить заказывать подзорные трубы в Империи.

– Убедил.

Я смотрел дальше.

Длинные насыпные волноломы, вдоль которых и швартовались корабли. Ряды складов рядом с портом. Хорошие склады, каменные, с треугольными черепичными крышами. Есть и открытые склады, просто огороженные пространства. Там ворохом навалены товары, которые можно хранить под открытым небом.

Корабли… О, корабли. Кто не мечтал о парусниках, настоящих парусных фрегатах, каравеллах, галеонах? Быть капитаном танкера в мальчишеских снах не модно, а вот быть капитаном королевского галеона и заслужить любовь прекрасной принцессы поди как часто снится! И принцесса с грудью не меньше третьего размера.

Королевский замок выстроен на холме, он господствует над остальным городом. Красивый он, если издалека смотреть, суровый такой, мощный, но вместе с тем не лишенный изящества. Вокруг него спускаются с холма роскошные дома, утопающие в зеленых садах, разделенные широкими проспектами улиц. Видны длинные черепичные крыши казармы гвардии, блестит золото рукотворных прудов.

Все это великолепие охватывает невысокая стена бело-серого камня.

Вне стены город превращается в пестрое одеяло самых разных построек. Разномастные крыши, изредка торчат вверх случайно уцелевшие деревья, склады, мастерские, дороги, по которым снуют люди-муравьи, широкие площади-рынки, на которых толпится народ. Иногда в пестром одеяле прорехи, стоят дома, окруженные стеной, с садами и прудами внутри.

Верхний город, обиталище аристократии Соединенного Королевства, парит над городом Нижним наособицу, вроде бы и в одном месте живут, а стена есть, и даже ров небольшой вокруг нее.

И еще одна стена, на этот раз выше и крепче, с башенками, на которых иногда видны часовые. Вне ее есть какие-то постройки, в районе моря и порта, но их мало и они какие-то неубедительные.

– А где наш флот? – спросил я у Иштвана.

– Наш флот в море, ваше высочество, – ответил распорядитель. – Они в далеком походе к островам, восстанавливают порядок в Морском герцогстве.

– Тут еще и пираты водятся?

– Ваш дедушка держал последнего взаперти до смерти, ваше высочество. И после того о пиратах не слышали много лет. А вот лет пять назад завелись снова…

– О, понятно. – Я еще повертелся на месте, изучая пейзаж. Без бинокля точно тяжко, не видно ничего. – Поехали дальше. Что еще можно осмотреть?

– Ваше высочество, время обеда, – вдруг напомнил о себе мастер Клоту. – Вы еще слишком слабы…

– Наверное, да, – решил я. – После обеда продолжим. Где обедать будем?

– Ваше высочество, тут неподалеку есть очень красивое место, где дворяне, верные подданные вашего высочества, предаются отдыху и вкушению пищи на природе. Если изволите, ваше высочество, то я…

– Изволю. Есть хочется что-то! А на всех хватит?

– Не беспокойтесь, ваше высочество!

Оказалось, что лакеи запасли всего с избытком. Хватило на меня, Иштвана и даже на мастера Клоту. Поставили споро походный стол, расставили множество кушаний, разожгли костер и насадили на вертел тушки тут же ощипанных птиц габаритами с наших тетеревов.

– Походный обед его высочества, – объявил лакей громким голосом и поклонился, едва не царапнув лбом землю.

Охрана частью спешилась и встала вокруг, к нам спинами. Караулили.

Прожаренные и щедро сбрызнутые каким-то соком птицы оказались на диво как вкусны. Может, конечно, потому, что проездил я долго и впечатлений новых море. Немного смутило то, что есть птицу полагалось руками, и руки чистить потом пришлось все теми же розовыми лепестками.