Чужие

Часть 1. ВОЛОНТЕРЫ.

РИПЛИ.

ОНА БЕЖИТ ПО ГУЛКИМ ПЕРЕХОДАМ «НАСТРОМО». ЗАЖАТЫЙ В ПРАВОЙ РУКЕ ЯЩИК ПРИ КАЖДАМ ШАГЕ УДАРЯЕТ ЕЕ ПО БЕДРУ. РИПЛП НЕ ОБРАЩАЕТ ВНИМАНИЯ НА ВЫЗВАННУЮ ЭТИМИ УДАРАМИ БОЛЬ. У НЕЕ ДРУГАЯ, БОЛЕЕ ВАЖНАЯ ЗАДАЧА – ВЫЖИТЬ. ГДЕ-ТО В ЛАБИРИНТАХ КОРАБЛЯ ЕЕ ПОДЖИДАЕТ СМЕРТЬ. ХИТРОЕ, УРОДЛИВОЕ, ЗЛОЕ НЕЧТО, УБИВШЕЕ ПЯТЕРЫХ ЧЛЕНОВ ЭКИПАЖА «НАСТРОМО».

ШАГ. УДАР. БОЛЬ. ШАГ. УДАР. БОЛЬ.

– ДО ВЗРЫВА ОСТАЛОСЬ ЧЕТЫРЕ С ПОЛОВИНОЙ МИНУТЫ,- ГОЛОС МАТЕРИ. СПОКОЙНЫЙ, ХОЛОДНЫЙ, БЕЗРАЗЛИЧНЫЙ.

ШАГ. УДАР. БОЛЬ. ПОВОРОТ. ШАГ.УДАР.БОЛЬ.

ОТ СТЕНЫ ОТДЕЛЯЕТСЯ ОГРОМНАЯ ТЕНЬ. БЬЮЩИЙ ИЗ ПРОТИВОПОЖАРНЫХ СКВАЖИН ПАР МЕШАЕТ РАЗГЛЯДЕТЬ, ЧТО ЭТО. НО ОНА И ТАК ЗНАЕТ . ЭТО ОН. ЧУЖОЙ.

СИЛУЭТ СТАНОВИТСЯ ВСЕ ТЕМНЕЕ. СКВОЗЬ ВЛАЖНУЮ ЗАВЕСУ УЖЕ МОЖНО РАЗГЛЯДЕТЬ ДЛИННУЮ, РАСКАЧИВАЮЩУЮСЯ ИЗ СТОРОНЫ В СТОРОНУ, ШЕЮ. ОНО ЗАМЕТИЛО РИПЛИ.

ОМЕРЗЕНИЕ, СМЕШАННОЕ СО СТРАХОМ, ОХВАТЫВАЕТ ЕЕ. СУЩЕСТВО ВЫТЯГИВАЕТ ШЕЮ В СТОРОНУ ЧЕЛОВЕКА И ЖУТКО ШИПИТ. РИПЛИ ВИДИТ ОСТРЫЕ ЗУБЫ, ПОКРЫТЫЕ ТЯГУЧЕЙ КЛЕЙКОЙ СЛЮНОЙ. ТВАРЬ ДЕЛАЕТ ЕЩЕ НЕСКОЛЬКО ГИГАНТСКИХ ШАГОВ И НАСТИГАЕТ ЖЕРТВУ. ОТБРОШЕННЫЙ МОЩНЫМ УДАРОМ КОГТИСТОЙ ЛАПЫ, ЯЩИК ЛЕТИТ В СТОРОНУ.

ВНУТРЕННЯЯ ЧЕЛЮСТЬ МОНСТРА МОМЕНТАЛЬНО ВЫЛЕТАЕТ ИЗ РАСПАХНУТОЙ ПАСТИ И ВОНЗАЕТСЯ В ЖИВОТ РИПЛИ, ПЕРЕМАЛЫВАЯ ВНУТРЕННОСТИ, ПОГРУЖАЯСЬ ГЛУБЖЕ И ГЛУБЖЕ. ОТ СТРАШНОЙ НЕЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ БОЛИ ЖЕНЩИНА КРИЧИТ И …

…просыпается. Холодный пот крупными каплями скатывается между лопаток к пояснице. Рипли ощутила, что ее майка совершенно вымокла. Стряхивая остатки кошмара, она мотнула головой и огляделась.

Белая, узкая, как пенал, больничная палата. Минимум мебели. Койка, стол, пара кресел. На столе графин с водой и поднос, накрытый белой, как и все остальное, салфеткой.

«Господи, все равно у нее еще не было комнаты роднее этой».

Из соседнего отсека вынырнула медицинская сестра-негритянка. В руках стаканчик с питательным раствором. Негритянка напевала себе под нос незамысловатую мелодию. Она, похоже, даже не сразу сообразила, что Рипли очнулась и сидит в кровати. Тем не менее негритянка быстро пришла в себя и, улыбнувшись дежурной улыбкой, ласково промурлыкала:

– Добрый день, Рипли. Как вы себя чувствуете?

Рипли снова откинулась на подушку, ощутив, как пот впитался и в без того промокшую одежду.

– Где я? – она сглотнула. Ей очень хотелось пить, но все-таки пришлось сдерживаться. Было бы проявлением слабости наброситься на графин в присутствии сестры.

– В безопасности,- негритянка поставила стакан со смесью на стол,- Уже пару дней вы на нашей космической станции,- голос ее дрогнул и понизился до таинственного шепота. Так обычно сообщают самые значительные новости,- Вас нашли чудом. Это была чистая случайность.

Рипли прикрыла глаза. Скорее бы эта говорливая сестра вышла. Она, кажется, полжизни отдала бы за стакан свежей воды.

– К вам уже гости,- слова негритянки вернули ее к действительности.

«Гости? Кто? Кто мог знать, что она здесь? Наверняка кто-нибудь из этой чертовой Компании!»

Пневматическая дверь мягко скользнула в сторону, пропуская гостя. Им оказался улыбчивый симпатичный парень. Аккуратный, затянутый в серую тройку, словно сошедший с обложки рекламного проспекта. Красный галстук выдавал представителя делового мира.

«Я не знаю его,- Рипли заранее настроила себя враждебно по отношению к нему,- Конечно, он – представитель Компании. Кто же еще? А с этими людьми у нее особый счет».

На руках у парня покоился рыжий, свернувшийся клубок… (Джоунси) кот. И именно это разрушило всю ее враждебность.

– Джоунси!- позвала она. Кот вздрогнул и повернул голову в ее сторону.

Парень обаятельно улыбнулся.

– Джоунси, иди сюда!- кот мягко спрыгнул на пол и, в два прыжка покрыв расстояние до койки, забрался на одеяло, уткнувшись в ладонь Рипли холодным влажным носом.

– Ну как ты, глупый кот?- Джоунси тихо заурчал,- Как ты? Где ты был?

– Вы знакомы? – Рипли подняла глаза на посетителя. Тот слегка развел руками, как бы говоря: «Я понимаю, Вам, наверное, неприятно, но что делать – работа». И улыбнулся, словно извиняясь,- Я – Берк. Работаю в этой Компании.

Он так произнес это слово, что фраза прозвучала примерно как «Компания» и «дерьмо» – слова синонимы.

Рипли невольно улыбнулась.

– А на самом деле я хороший парень,- ободренный ее улыбкой, продолжал он,- Я рад, что Вам уже лучше.

Голос его был наполнен такой искренней симпатией, что Рипли снова улыбнулась. Берк ей явно нравился.

«Черт возьми, ты же знаешь, что нельзя расплываться. ОНИ именно на это и рассчитывают. Ты ведь хотела надрать им задницы, а вместо этого улыбаешься, как последняя дура».

– Мне сказали, что слабость пройдет,- Берк придвинул стул и оседлал его так, что грудь опиралась на высокую спинку,- Это, очевидно, последствия столь длительного гиперсна или что-то в этом духе.

– Что значит «столь длительного»? Сколько я спала?- Рипли ощутила укол беспокойства.

– С Вами что, никто этого не обсуждал?- парень казался растерянным,- Вас что, не навещали раньше… до меня?

– Да я в себя пришла минуту назад,- встревожено повысила голос Рипли,- И я… я не узнаю эту станцию.

Берк отвел взгляд. Было видно, ему не по себе. Нервным движением он ослабил галстук и расстегнул пуговицу на белоснежной накрахмаленной сорочке.

– Хорошо…,- взгляд его метнулся на стену, стол, кровать и, наконец, вернулся обратно к Рипли. Он кашлянул, прочищая горло,- Просто… Я боюсь, это может быть слишком большим потрясением для Вас…

Он вновь замолчал.

– Сколько?…- жестко спросила Рипли, не давая ему расслабиться,- Пять лет? Десять?.. Пожалуйста…

Берк вздохнул и, подняв глаза, тихо произнес:

– Пятьдесят семь.

– Что?..- Рипли показалось, что белая больничная палата качнулась, и потолок рухнул ей на голову,- Вы сказали…

– Да,- уже громче подтвердил Берк,- Вы находились в состоянии анабиоза пятьдесят семь лет. Мы не знаем, как это случилось, но Вы

(! Господи, пятьдесят семь лет !)

прошли через все наши системы незамеченной, и, лишь по чистой случайности, Ваш челнок подобрала команда сборщиков утиля. Вам повезло. Вам чертовски повезло.

(!!! ПЯТЬДЕСЯТ СЕМЬ ЛЕТ !!!)

Вы могли бы вечно плавать в космосе. Вам определенно повезло, что Вы в живых остались…

Она собралась было ответить, но в этот момент Джоунси насторожился. Собравшись в рыжий пушистый комок, он попятился, стараясь отодвинуться подальше от Рипли. Пасть его открылась, и

женщина услышала угрожающее шипение.

Сердце ее гулко забилось.

(ОНА ВИДЕЛА ЭТО!)

Шерсть на загривке кота встала дыбом, уши прижались к голове, и он снова зашипел. Зло и яростно. Но к ярости примешивался страх!

(ДЖОУНСИ ВЕЛ СЕБЯ ТАК, КОГДА ЧУВСТВОВАЛ ЕГО!!! ГОСПОДИ, НЕУЖЕЛИ…)

ОСТРЫЙ СПАЗМ В ЖЕЛУДКЕ СОГНУЛ ЕЕ ПОПОЛАМ.

БОЛЬНО! ГОСПОДИ, КАК МНЕ БОЛЬНО!!!

ЧТО-ТО ЖИВОЕ ШЕВЕЛИЛОСЬ ВНУТРИ НЕЕ, ДЕРГАЛОСЬ, РВАЛОСЬ НАРУЖУ.

Лицо Берка вытянулось. Он с тревогой следил, как женщина скрюченными побелевшими пальцами впилась в майку на животе.

С ней что-то происходит! С ней точно что-то происходит!!!

– Что с Вами?- встревожено спросил он,- Вам плохо?

Рипли хотела ответить и даже открыла рот, но тотчас новый, более жестокий приступ боли свернул ее в клубок. Холодный пот заливал ей глаза.

Лицо Берка стало землисто-серого цвета. Он был безумно напуган. Ничего подобного ему видеть не приходилось, и теперь страх сковал его.

РИПЛИ ПОЧУВСТВОВАЛА, КАК НЕЧТО, СИДЯЩЕЕ В НЕЙ, НАЩУПАВ НАИБОЛЕЕ УЯЗВИМОЕ МЕСТО, ПРИНЯЛОСЬ ПРОГРЫЗАТЬ ЕЙ ЖИВОТ. БОЛЬ БЕЛЫМ ПЛАМЕНЕМ РАСТЕКЛАСЬ ПО ТЕЛУ.

– Господи Боже!- выдохнул Берк. Он видел, как женщина выгнулась какой-то невообразимой дугой. Ему показалось, что он слышит, как хрустит ее позвоночник. Широко распахнутым ртом Рипли судорожно втягивала в себя воздух. Невидящий взгляд обесцвеченных болью глаз слепо метался по комнате.

– Сестра!- что было силы заорал Берк,- СЕСТРААААААААА!!!

КЕЙН! ЭТО ТАК ЖЕ ВЫБРАЛОСЬ ИЗ НЕГО! КЕЙН! БОЖЕ, КАК БОЛЬНО!!! ЕЕ ПАЛЬЦЫ РАЗДИРАЛИ ПЛОТЬ, ПЫТАЯСЬ УНЯТЬ СВОДЯЩУЮ С УМА БОЛЬ! ПОЖАЛУЙСТА, УБЕЙТЕ МЕНЯ!!!

– Кто-нибудь!!!- продолжал орать Берк, вскочив со стула.

Руки Рипли описали широкую дугу. Графин слетел со стола и, ударившись об пол, раскололся, брызнув водой и осколками стекла. Стаканчик с питательной смесью, кувыркаясь, полетел в угол, расплескав густую вязкую жидкость.

– НА ПОМОЩЬ, КТО-НИБУУУУУУУУДЬ!!!

Дверь с шипением поехала в сторону, и в комнату вбежал доктор, а следом за ним сестра-негритянка.

Джоунси с воем шарахнулся им под ноги, выскочив в коридор.

– Быстрее!- Берк явно почувствовал облегчение, увидев спешащих на подмогу людей,- Держите ее!

Доктор и негритянка вцепились в бьющуюся Рипли с двух сторон, прижимая ее к матрацу.

ЕСЛИ ОНО ВЫРВЕТСЯ ИЗ НЕЕ, ВСЕ ПОГИБНУТ!!! ОНА ДОЛЖНА ПОКАЗАТЬ ИМ ЭТО!!!

Титаническим усилием Рипли разорвала кольцо держащих ее рук и скрюченными пальцами рванула материю футболки…

Оцепенев от охватившего их ужаса, люди смотрели, как на животе женщины вздулся желвак. Он пульсировал, становясь все больше и больше, пока…

– УБЕЙТЕ МЕНЯ! ПОЖАЛУЙСТА, УБЕЙТЕ МЕНЯ!!!

не лопнул. Кровавые брызги разлетелись по комнате. Алое на белом. А из образовавшейся раны выбралось НЕЧТО. Вымазанное теплой дымящейся кровью, ОНО вытянуло длинную шею и, распахнув пасть, завизжало жутким пронзительным писком. Потеряв сознание, сестра сползла на пол. И тогда…

Рипли проснулась. Компьютер тут же зафиксировал пробуждение, учащенный пульс, повышенное давление и усиленное потоотделение.

Замерцал экран видеофона, и на нем возникло встревоженное лицо сестры-негритянки.

– Опять кошмар?- она с участием смотрела на взмокшую, с хрипом ловящую ртом воздух, пациентку,- Может быть, примите снотворное?

Рипли отрицательно мотнула головой.

– Нет,- только и смогла выдавить она.

Сестра еще несколько секунд наблюдала за ней, а потом экран погас.

Джоунси, пристроившись в ногах Рипли, лениво повернул голову и, щуря зеленые глаза, взглянул на хозяйку.

– Я и так слишком долго спала, Джоунси,- жестко сказала женщина,- Все в порядке. Все уже позади.

Словно услышав ее слова, кот вздохнул и, отвернувшись, уткнулся носом в одеяло.

Действительно, все уже позади.

***

Семь пар глаз наблюдали за ней, изучая, делая выводы. Рипли чувствовала себя полной идиоткой. Вместо того, чтобы как следует надрать задницу этим ублюдкам – правлению Компании – она должна защищаться. Эти сволочи вынудили ее оправдываться! Господи, словно не она, а эти уроды возились с Кейном, пытаясь снять с его лица восьмипалого паразита, они ползли с огнеметом по шахтам воздухозаборника, выслеживая Чужого, они растаскивали бомбы по отсекам «Настромо», зная, что в любой момент могут наткнуться на злобную, смертоносную тварь, они нос к носу столкнулись с Чужим в маленьком, тесном челноке… и победили его!

ЧЕРТ ИХ ДЕРИ!

Лишь одно лицо за этим столом не вызывало у нее отвращение. Берк. Рипли видела, что он сочувствует ей. Его губы постоянно двигались, словно говоря: «Все в порядке, Рипли. Спокойно. Спокойно».

Если бы не Берк, она давно потеряла бы самообладание, а уж этого никак нельзя было себе позволить. Для нее это было бы слишком большой роскошью. Ведь именно этого все и ждали.

Дэн Луин – председатель правления – словно от тяжелого раздумья, промычал:

– Я бы вновь хотел вернуться к Вашему объяснению, ммм…

– Господи, я не понимаю…- устало простонала Рипли,- Мы сидим здесь уже три с половиной часа. Сколько раз вам рассказывать одно и то же…

Дэн Луин поднял на нее глаза.

(Чему вы удивляетесь, офицер?)

– Ну взгляните на это с нашей точки зрения, пожалуйста, ммм… Прошу Вас, ммм… Итак, Вы говорите, что уничтожили целый космический танкер. Довольно дорогой танкер, между прочим, ммм…

Пошел ты, мать твою.

«Сорок два миллиона и еще сколько-то там долларов. И это, еще не считая стоимости груза, что по самым скромным подсчетам удваивает сумму, ммм, вот».

ТЫ, жирный ублюдок, еще смеешь говорить о деньгах?

«Записи компьютера подтверждают какую-то часть Вашего рассказа. Я подчеркиваю – часть, а именно, что «Настромо» действительно совершил посадку на ЛБ-426, в то время необследованной планете, после чего взлетел и был уничтожен экипажем по неизвестной причине. При этом часть экипажа погибла». Его голос так и источал доброжелательность. Ни дать, ни взять – добряк – учитель, учитель, укоряющий любимого ученика за нерадивость.

– Что значит «по неизвестной причине»? Я Вам сказала: мы сели там по приказу Компании – уж не знаю, кто конкретно его отдал – для того, чтобы поймать одну из этих тварей, которая потом уничтожила весь экипаж. И ваш товар, кстати.

Чопорная дама в бежевом костюме возмущенно закурила длинную тонкую сигарету.

Зацепило, мать твою так?

Луин скривился.

– Вы знаете, наши специалисты осмотрели спасательный челнок, но – довольно странно, не правда ли,- ничего не обнаружили.

– Конечно, ничего не обнаружили,- зло парировала Рипли,- Потому что я, черт возьми, выкинула эту тварь в открытый космос! Я же вам говорила это раньше!

– Скажите,- строго осведомилась чопорная дама,- Эти организмы… Вы их встречали где-нибудь еще или только на ЛБ-426?

Кретинка!!!

Рипли ощутила, что все ее намерения держаться в рамках, рассыпаются, как карточный домик. Еще сдерживая рвущийся наружу крик ярости, она, пропустив мимо ушей вопрос дамы, обернулась к Дэну Луину.

– Эта планета – просто кусок камня. Там ничего нет, кроме этого космического корабля. Чужого. Это не местный организм, понимаете? Скорее всего он завезен на этом - ЧУЖОМ - корабле. Мы сели, услышав сигнал, как этого требовал приказ Компании. Так в чем меня обвиняют?

– Да, да,- закивал головой Луин. Весь его вид говорил: перестаньте рассказывать нам сказки, офицер Рипли. Имейте мужество признаться в своем проступке,- И, конечно, нашли что-то, чего не нашел НИКТО НИ НА ОДНОМ из трехсот обследованных миров. Существо, которое вживляется в человека, пожирает его изнутри. У которого вместо крови концентрированная кислота. Ну и так далее,- Дэн Луин устало вздохнул.

Спокойно, Рипли, спокойно.

– Совершенно верно. Я понимаю, что вы хотите сказать. Но повторяю, эти существа действительно были.

Луин еще раз вздохнул и задумчиво покачал головой.

– Спасибо, это все, офицер Рипли.

Они не поверили ей. А это значит, что в любое время какой-нибудь корабль может сесть на те же сигналы и подвергнуться нападению этих тварей, Чужих. И вполне возможно, что в следующий раз экипаж не сумеет отделаться от паразита. А тогда…

Рипли представила Землю, заселенную этими тварями. Космические станции, по которым рыщет злое НЕЧТО, выискивая новые жертвы…

– Да нет же, послушайте…- в голосе ее ярость смешивалась с отчаянием,- Кейн говорил, что видел на этом корабле склад. Там тысячи яиц, понимаете? Тысячи!

– Спасибо. Это все,- резко оборвал ее Луин.

И тут Рипли сорвалась. Она видела предостерегающий жест Берка, но уже ничего не могла с собой поделать.

– Да это не все!!! Черт возьми, это не все!!! Если эти твари попадут сюда, тогда будет ВСЕ! Это много важнее, чем то дерьмо собачье, о котором вы тут талдычите! Если хоть одна из них попадет сюда, то вы, мать вашу, можете попрощаться со всем миром, раз и навсегда!

Дэн Луин поднялся из-за стола. По перекошенному красному лицу было заметно, что она сумела достать его.

Рипли выдохнула, успокаиваясь.

Дура, стопроцентная идиотка. Зачем ты начала орать?

Председатель правления сунул руки в карманы и равнодушным голосом произнес:

– Дело закрыто.

Комната наполнилась шумом отодвигаемых кресел, приглушенными голосами. Кто-то тихо засмеялся.

– Рипли,- она обернулась. Берк стоял рядом, чуть перекатываясь с пятки на носок, и сочувственно глядел на нее,- Это, конечно, могло пройти и получше…

Рипли увидела, как Дэн Луин собрал со стола бумаги и тщательно упаковал их в свой «кейс». Цепляясь отвисающим животом за кресла, он неторопясь двинулся к выходу. Когда его необъятная фигура проплывала мимо, женщина сделала шаг вперед.

– Луин,- председатель остановился и оглядел ее. В глазах его застыло пренебрежение,- Может быть, вы все-таки проверите ЛБ-426?- через силу выдавила Рипли.

Он пожал плечами и с усталой снисходительностью пояснил:

– В этом нет необходимости. Там уже почти двадцать лет живут люди. Ммм… И ничего. Не жалуются.

Рипли ощутила, как у нее перехватило дыхание.

– Что значит «живут люди»? Какие люди?

– Колонисты,- спокойно ответил Луин,- Инженеры. Они там установили огромные станции по переработке атмосферы,- и «укол»,- ну, для того, чтобы воздухом можно было дышать.

Рипли не среагировала на издевку.

– Сколько их там? Сколько там этих колонистов?

– Я не знаю,- равнодушно отмахнулся председатель,- Семей шестьдесят. Может быть, семьдесят,- он шагнул к двери, проронив на ходу,- Простите, пожалуйста.

– Колонисты. Семьи. Господи боже…

Не меньше ста сорока человек. И все эти люди двадцать лет сидят на пороховой бочке с горящим фитилем. ДВАДЦАТЬ ЛЕТ. Великий боже! Рано или поздно, кто-нибудь из них наткнется на этот чертов корабль, в котором…

ТЫСЯЧИ И ТЫСЯЧИ ЯИЦ ЖДУТ СВОЕГО ЧАСА, НАЧИНЕННЫЕ СМЕРТЬЮ, ГОТОВЫЕ ИСТОРГНУТЬ ИЗ СЕБЯ ПОЛЧИЩА ЯДОВИТО-ЖЕЛТЫХ ВОСЬМИПАЛЫХ ТВАРЕЙ. РАНО ИЛИ ПОЗДНО КТО-НИБУДЬ НАЙДЕТ ИХ. ТОГДА КОНЕЦ.

***

Прошла ровно неделя. Рипли ждала, что боль постепенно притупиться. Она даже поступила в доки, проверять исправность автопилотов. И в суете дневной работы ей удавалось отвлечься от своих страшных мыслей. Но по вечерам, когда оно оставалась одна, все начиналось сначала. Черная тревога нависала над ней густым облаком. И некуда было спрятаться от нее. Даже ночь не приносила облегчения. Потому что в темноте к ней возвращалось безумие прошлого. Кошмар пятидесятисемилетней давности.

Окурок догорал в ее пальцах. Тоненькая голубоватая струйка дыма поднималась к потолку.

«Конец. Каким он будет? Кто разбудит зло? Мужчина? Женщина? Ребенок? Какая разница. Это не будет иметь ни малейшего значения. Полторы сотни неподготовленных людей. Они даже не успеют понять, с чем им пришлось иметь дело. ЭТО убьет их раньше.

Возможно, тогда эти сукины дети поверят ей. Но будет поздно. Колонисты погибнут. Все. До единого. Видит Бог, она не желала зла. Всеми силами она пыталась помешать ему. Но, видно, чтобы убедить этих скотов, нужно жертвоприношение. Ну что ж, они получат то, чего добиваются. Она умывает руки. Великий Боже, прости меня. Ты знаешь, я не хотела этого».

ЕЕ размышления прервал деликатный стук в дверь. Рипли выбралась из кресла и нажала кнопку. Створки с шипением начали открываться, но в то же мгновение она заклинила их. За дверью ожидали Берк и молодой парень в военной форме.

Створки с грохотом захлопнулись. Рипли привалилась к ним спиной, закрыла глаза и, глубоко вдохнув, задержала дыхание.

«Что им надо? Что им еще от нее надо? Она не хочет больше лезть в это дерьмо. Хватит. Пусть сами отвечают за то, что сделали!»

Снова стук и следом встревоженный, заглушаемый стальной перегородкой, голос Берка:

– Добрый день, Рипли. Со мной лейтенант Горман. Нам нужно поговорить с Вами!

– Идите к черту,- прошептала она сквозь стиснутые зубы,- Убирайтесь! Оставьте меня в покое.

– Рипли?- Берк еще раз постучал в дверь,- Нам очень нужно поговорить с Вами. Это касается ЛБ-426. У нас оборвалась связь с базой колонистов.

Створки раскатились в стороны, и Рипли, едва сдерживая подступившую к горлу ярость, ткнула пальцем в грудь Берка.

– Господи, я не могу поверить! Вы выбросили меня с работы, а теперь снова обращаетесь ко мне? Провалитесь вы пропадом вместе со своей Компанией.

– Одну минуточку, Рипли,- Берк смущенно взглянул но Гормана,- Мы хотели предложить Вам полететь на ЛБ-426 в соста…

– Что?- перебила его женщина,- Я не ослышалась? Вы предлагаете мне лететь? Ну уж нет, это не моя проблема!

Господи, ну его-то ты за что приложила? Он-то тут при чем? Стерва ты, Рипли.

Она развернулась и вошла в комнату. Мужчины последовали за ней.

– Я могу договорить?- Берк присел на стул.

– Нет,- отрубила Рипли,- Это невозможно.

Она опустилась на кровать, и Джоунси тут же потерся об ее руку, требуя, чтобы ему почесали за ухом. Рипли отмахнулась от него, словно это он был виновником всех ее бед.

– Рипли,- спокойно продолжал Берк,- Я гарантирую Вам безопасность. Там будет армия, десантники. Потом, эти поселенцы – тоже крепкие парни. А уж вместе они справятся с чем угодно. Правда, лейтенант?

Горман, совсем молодой – не старше двадцати семи – парень, снял фуражку и, смутившись, провел ладонью по коротко стриженным волосам. Видно было, что он чувствует себя не в своей тарелке.

– Совершенно верно,- подтвердил он,- Они проходили спецподготовку.

«А ведь парень только из училища,- решила Рипли,- Господи, совсем зеленый. Да они, наверное, ничего серьезнее компьютерных страшилищ и не знают. Интересно, что бы они запели, если бы увидели одну из этих тварей живьем?»

– Вот и отлично,- спокойно кивнула она,- Тогда я вам не нужна. Я не солдат.

– Да, но мы не знаем, что там происходит,- продолжал настаивать Берк,- Может быть, у них просто передатчик накрылся,- он улыбнулся, но тут же вновь стал серьезен,- Но, если это не так, я бы хотел, чтобы Вы были там в качестве консультанта. И это все.

Рипли отрицательно покачала головой.

– У меня нет времени. Мне уже пора на работу.

– Конечно. Я слышал, Вы работаете в торговом доке?

– Да,- подтвердила она,- Грузовой торговый док.

– Прекрасная вещь,- в тон ей поддакнул Берк.

– Ну и что?

У него есть туз в рукаве.

– Ничего,- пожал он плечами,- Очень хорошо. Какое-то дело, правда? Хотя я знаю, что Вам это не очень нравиться.

Сукин сын.

Нет. В этом, конечно, нет ничего плохого, но ведь ваше призвание в другом,- он знал на чем играть,- Ну, а если я скажу, что могу снова сделать Вас офицером космического корабля? Компания – «за».

– Если я полечу, да?- она усмехнулась.

– Да. Если Вы полетите. Это второй шанс, малышка,- без тени издевки продолжал он,- И для Вас это самое лучшее.

– Еще раз встретиться с этой тварью? Спасибо, Берк. Я уже была у психиатра в этом месяце.

– Я знаю,- он не принял иронии,- И даже читал его отчет,- голос его стал жестоким. Разговор вышел за рамки простого человеческого общения. Теперь перед ней сидел холодный, расчетливый делец. Ему нужна была Рипли, и он использовал все возможности для того, чтобы получить желаемое,- Вы каждую ночь просыпаетесь в холодном поту, не так ли?

Симпатия к этому парню сменилась глухим раздражением. Рипли показалось, что ее подталкивают к краю бездонной пропасти. И до края остался всего лишь один маленький шажок. Чтобы стряхнуть с себя наваждение, она встала и твердо ответила:

– Нет. Я сказала НЕТ. Теперь, пожалуйста, уходите. Я не вернусь туда. Я не смогу вам ничем помочь. Даже если бы и согласилась лететь.

Берк поднялся. Делец пропал, снова уступив место симпатичному обаятельному парню.

– Хорошо, хорошо,- быстро сказал он и тепло улыбнулся,- Только, пожалуйста, подумайте об этом. Вы нам нужны, Рипли.

Он дружески кивнул ей и пошел к выходу. Горман, слегка прищелкнув каблуками, поспешил следом, торопясь оставить Рипли наедине с ее мыслями.

«Ну что? Ты ведь этого хотела? Она растерянно стояла посреди комнаты, глядя, как смыкаются створки двери. Что же ты стоишь? Догони их, скажи, что согласна лететь. Давай, сделай это».

Она оглянулась и заметила на столе узкий прямоугольник электронной визитки. Взяв его в руки, Рипли прочла: «БЕРКЛИ СТРЕЙЗЕНД». А чуть ниже, черным маркером от руки: «Рипли, звоните в любое время».

***

Рипли снова была там. В пышущем злобой чреве «Настромо».

ДАЛЛАС СКОЛЬЗИЛ ПО СТАЛЬНЫМ ПЕРЕХОДАМ ВОЗДУХООТВОДНЫХ КАНАЛОВ. ОСТОРОЖНО, СТАРАЯСЬ НЕ ПРОИЗВОДИТЬ ЛИШНЕГО ШУМА, ЧТОБЫ НЕ ПРИВЛЕКАТЬ ВНИМАНИЯ ЗУБАСТОЙ ТВАРИ. В ОТЛИЧАЕ ОТ ОСТАЛЬНЫХ, ОН, КОГДА-ТО СОБИРАЯСЬ ПОСТУПАТЬ В ВОЕННЫЙ ФЛОТ, ИЗУЧАЛ КОСМОЗООЛОГИЮ. ТЕПЕРЬ ЕМУ ЭТО ПРИГОДИЛОСЬ. ПО КРАЙНЕЙ МЕРЕ, ДАЛЛАС ВОСПРИНИМАЛ ЭТО НЕ КАК БЕЗЛИКОЕ УЖАСНОЕ НЕЧТО, А КАК ЖИВОЙ ОРГАНИЗМ. ХИТРЫЙ, ОПАСНЫЙ, НО ВСЕ ЖЕ ЖИВОЙ. ОТ ЭТОГО НЕЧТО ОБРЕТАЛО ПЛОТЬ, СТАНОВЯСЬ МАТЕРИАЛЬНЫМ. У СУЩЕСТВА БЫЛО ТЕЛО, А ЗНАЧИТ, ОНО СМЕРТНО. И ЭТО УСПОКАИВАЛО.

– ДАЛЛАС! ДАЛЛАС! ОНО НА УРОВЕНЬ НИЖЕ, ТЫ СЛЫШИШЬ?

– СЛЫШУ. ПОНЯЛ ТЕБЯ, ЛАМБЕРТ,- ОН ПЕРЕВЕЛ СТВОЛ ОГНЕМЕТА, НАПРАВЛЯЯ ЕГО В ВЕРТИКАЛЬНУЮ ШАХТУ. И, СТАРАЯСЬ ДВИГАТЬСЯ БЕСШУМНО, ПОПОЛЗ ВНИЗ.

– ОТЛИЧНО! ВОТ ТЫ И ПОПАЛСЯ, УБЛЮДОК! ТЫ – ПОПАЛСЯ, – УБЛЮДОК! ЧЕРЕЗ СЕКУНДУ ВСЕ БУДЕТ КОНЧЕНО. ТЫ УМРЕШЬ.

ДАЛЛАС УСМЕХНУЛСЯ. ПАЛЕЦ ЕГО НЕРВНО ПОДРАГИВАЛ НА КНОПКЕ «ОГОНЬ». В ЛЮБУЮ МИНУТУ ШАХТА МОГЛА ПРЕВРАТИТЬСЯ В ПЫЛАЮЩИЙ АД.

– СЕЙЧАС Я СДЕЛАЮ ТЕБЯ, УРОД.

ОН ДОСТИГ СЛЕДУЮЩЕГО УРОВНЯ. ВОЗДУШНЫЕ ОТВЕТВЛЕНИЯ КРЕСТООБРАЗНО УХОДИЛИ В ГЛУБИНУ КОРАБЛЯ.

НА ЭКРАНЕ СЛЕЖЕНИЯ ДВЕ ЯРКИЕ ТОЧКИ – НЕЧТО И ДАЛЛАС – СТРЕМИТЕЛЬНО СБЛИЖАЛИСЬ. ВОТ ОНИ УЖЕ СОВСЕМ РЯДОМ, ПОЧТИ СЛИЛИСЬ В ОДНО ЯРКОЕ ПУЛЬСИРУЮЩЕЕ ПЯТНО.

И СЛЕДОМ ХРИПЛЫЙ ГОЛОС В ДИНАМИКЕ:

– ЗДЕСЬ НИКОГО НЕТ!

ЛАМБЕРТ И РИПЛИ ПЕРЕГЛЯНУЛИСЬ.

– ЭТОГО НЕ МОЖЕТ БЫТЬ!- ПОМЕРТВЕВШИМ ГОЛОСОМ ОТВЕТИЛА ЛАМБЕРТ,- ЭТО ГДЕ-ТО РЯДОМ С ТОБОЙ! ТЫ СЛЫШИШЬ?

– СЛЫШУ,- ГОЛОС ДАЛЛАСА БЫЛ РАСТЕРЯННЫЙ, И РИПЛИ ПОКАЗАЛОСЬ, ЧТО ОН ЗАПАНИКОВАЛ. ЭТО БЫЛО САМОЕ ХУДШЕЕ, ЧТО МОГЛО СЛУЧИТЬСЯ В ТАКОЙ СИТУАЦИИ,- НО ЕГО ЗДЕСЬ НЕТ! Я НЕ ВИЖУ ЕГО!

ЕМУ СТАЛО СТРАШНО. ЛАМБЕРТ УВЕРЯЛА, ЧТО ЭТО НАХОДИТСЯ РЯДОМ. МОЖЕТ БЫТЬ, В ТРЕХ ФУТАХ ОТ НЕГО. НО ОН-ТО ВИДИТ, ЧТО СУЩЕСТВА НЕТ! МОЖЕТ БЫТЬ, ЭТО ОШИБКА? ВРЯД ЛИ. НЕ НАДО СЕБЯ ОБМАНЫВАТЬ. ОНО ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ГДЕ-ТО ЗДЕСЬ.

ТЕРЯЯ ГОЛОВУ ОТ СТРАХА, ЗАБЫВ ОБО ВСЕМ,КРОМЕ ОДНОГО – УБРАТЬСЯ ПОДАЛЬШЕ,- ДАЛЛАС ПОЛЕЗ ВНИЗ ПО ШАХТЕ.

ОН УСПЕЛ СПУСТИТЬСЯ НА ОДИН УРОВЕНЬ, КОГДА СТОЛКНУЛСЯ С ЭТИМ. И ЗА МГНОВЕНИЕ ДО СМЕРТИ ДАЛЛАС УВИДЕЛ ОСКАЛЕННУЮ ЧЕТЫРЬМЯ РЯДАМИ ЗУБОВ ЖУТКУЮ ПАСТЬ. А ЕЩЕ ОН УСПЕЛ ЗАКРИЧАТЬ…

Рипли резко села в постели. Она задыхалась. Опять этот сон. Он будет преследовать ее всю жизнь, кровавый жуткий кошмар. Рипли провела ладонью по шее и почувствовала под рукой теплые дорожки пота. В ногах урчал Джоунси. Счастливый беззаботный кот. Для него все кончилось пятьдесят семь лет назад. Раз и навсегда.

Рипли встала и, пошатываясь, побрела в умывальную комнату. Остановившись перед стальной раковиной, она взглянула в зеркало. Из серебристой поверхности на нее смотрело испуганное, пожелтевшее лицо. Под глазами обозначились синяки. Волосы мокрые от пота.

«Да, Рипли, малоприятное зрелище».

Она пустила холодную воду и торопливо умылась. «Все равно сегодня уже не заснуть». Вытирая лицо, Рипли заметила, как у нее дрожат руки.

«Ты сойдешь с ума. Еще неделя-другая, и точно спятишь. Никогда тебе не удастся спокойно уснуть. До тех пор, пока хоть одна из этих тварей жива, и ты знаешь это. А пока твоя память будет там. Каждую ночь».

Рипли решительно подошла к компьютеру. Из кармана рубашки она извлекла прямоугольный пластик.

«Рипли, звоните в любое время».

Карточка мягко скользнула в щель. Противно запищал зуммер. Прошло несколько минут, прежде, чем экран засветился, и на нем возникла заспанная физиономия Берка.

– Алло,- просипел он, тупо вглядываясь в экран,- Алло,- наконец ему удалось сообразить, кого же он видит перед собой,- А, Рипли… Что-то случилось? У Вас все в порядке?,- видно, звук собственного голоса разбудил его окончательно, и Берк с интересом уставился на нее, ожидая ответа.

– Скажите мне только одно, Берк,- все будет зависить от его ответа. Рипли ощутила комок в горле,- Вы ведь не собираетесь их изучать?- помимо желания в голосе прорезались просительные нотки, но ей очень нужно было услышать ответ,- Не собираетесь ничего привезти на Землю? Хотите их УНИЧТОЖИТЬ?

Беркли несколько секунд смотрел на нее, а затем спокойно и твердо ответил:

– Совершенно верно, Рипли. Конечно,- и, словно подтверждая свои слова, добавил:- Вы абсолютно правы.

Рипли кивнула, сжигая мосты.

– Ладно. Я согласна.

И одним резким движением выдернула карточку из компьютера. Лицо Берка скомкалось, уменьшившись до размера маленькой яркой точки.

Рипли потерла вспотевший лоб.

«Господи, что с тобой твориться-то? Ты же хотела этого?»

Джоунси запрыгнул к ней на колени и потерся мордочкой о ладонь.

Она погладила его по упругой рыжей спине и усмехнулась:

– Ну, а ты, парень, останешься здесь…

***

Если бы кому-нибудь пришло в голову искать «Счастливчик Люк» в международном каталоге космических судов, то эта попытка не увенчалась бы успехом.

Кто-то мог бы решить, что «Счастливчик» – новейший корабль, который просто не успели внести в каталог. Это означало бы еще одну ошибку.

Судно было старым даже по самым мягким меркам. Оно было названо в честь основателя отряда космических десантников – Люка Валлоу – двадцать пять лет назад.

«Счастливчик Люк» являлся передовым кораблем десантной эскадры боевого космофлота. В сущности, кроме ведения боевых действий на малоисследованных планетах, в обязанности экипажа входила, в первую очередь, разведка.

Экипаж состоял практически из одних мужчин. Со времени основания отряда на палубу «Счастливчика» ступали шесть женщин.

Но удержаться на судне смогли только двое: стрелок – разведчик Васкес и пилот Айлен Ферроу. Пилот просто вела себя независимо до тех пор, пока не заслужила уважение в бою, а Васкес отвоевала свой авторитет кулаками и считалась «своим парнем».

За время службы на судне сложилась определенная ударная группа, в которую входили: Хикс, Васкес, Дрейк, Вирсбовски и Дитрих. Это были отчаянные ребята, готовые влезть в любую заваруху, закрыв глаза. На корабле их называли «крутая команда». Э то не значило, что они держались особняком, просто в самых сложных передрягах сержант Эйпон точно знал, что добровольцев ему долго искать не придется.

Кроме женщин на звездолете не любили новичков. Рипли и Горман исключением не являлись.

ВОЛОНТЕРЫ.

Переброска завершилась.

Двадцать четыре колпака с легким жужжанием откинулись, открывая миру замерших в гиперсне людей.

Первым открыл глаза сержант Эйпон. Правой рукой он нащупал в изголовье свой любимый талисман –

окурок настоящей гаванской сигары, засунул его в рот и резким движением выбросил свое тело из треклятого саркофага. Нахлобучив на затылок бейсболку с символикой корабля, он пошел вдоль освещенной шеренги стеклянных коконов, наблюдая за пробуждением своего отряда.

Всегда, любой волонтер – даже Хикс, прослуживший в отряде двенадцать лет,- открывая глаза после переброски, в первую очередь видел массивную фигуру сержанта в обязательной кепочке и с обязательным окурком сигары в зубах. Его зычный голос разносился по всем закуткам корабля, подобно иерихонской трубе.

– Ладно, ладно. Чего вы ждете? А ну-ка, быстро вытряхивайте свои задницы из этих ледяных гробов. Быстро! Быстро!!!

Волонтеры, вялые, словно мухи зимой, с кряхтением выбирались из «космических колыбелей», разминая затекшие члены и похрустывая суставами.

– Черт, как болит спина,- процедил Дрейк,- Чувствую себя, как дерьмо.

– Это заметно, Дрейк,- лениво поддела его Васкес.

– Это что, шутка?- окрысился на нее волонтер.

– Если бы.

– Эй, Хикс!- Дрейк наблюдал, как капрал растирает ладонями плечи, покрытые пупырышками «гусиной кожи»,- Слышишь, Хикс,- Хикс поднял на него глаза,- Ты выглядишь так, как я себя чувствую.

Дрейк заржал, довольный собственной шуткой.

– Чего вы ждете, я спрашиваю?- рявкнул Эйпон,- Завтрак в постель? Давайте, давайте, десантники!!! Ну-ка, вставать!!! Вставать!!!

– У нас что ни день, то праздник,- буркнул Хикс,- Каждый бифштекс – целое состояние.

– А ну, вперед, вперед!!! – продолжал кричать сержант.

Он остановился возле капсулы, на краю которой уныло сидел, ежась от холода, сонный парень, Сэм Хадсон.

– Черт,- промямлил волонтер,- Холодно-то как, а?

Эйпон упер кулаки в бока и проревел:

– Ну так тебе что, может быть, тапочки принести?

Хикс, стоящий у соседнего кокона, засмеялся. Ободренный Хадсон встал на пол и, поджав одну ногу, спросил:

– А можно, сэр? Это было бы здорово, ей богу!

На этот раз засмеялись и другие волонтеры. Даже сам сержант не удержался от улыбки.

– Иди ты, знаешь куда…- нормальным голосом отреагировал он, но тут же обернулся к смеющимся десантникам,- А ну, быстрее, быстрее, быстрее! Давайте!!!

Хикс подмигнул Хадсону и направился к тренажерам. Ему нравился этот рядовой. Еще один кандидат в их «крутую команду».

Правда, на его счету было всего три боевых вылета, но парнишка – что надо. Десантники не могли не заметить: Хадсон лезет из кожи вон, стараясь заработать репутацию по-настоящему «крутого» парня. Он всегда норовил оказаться в самой гуще любой заварухи, всегда, если нужно, был под рукой. Но он еще все-таки молод. Конечно, по боевым меркам.

Рипли с интересом наблюдал за этой сценой. Ее не приняли на этом корабле. Десантники делали вид, что их с Горманом просто не существует, хотя время от времени, она ловила любопытные взгляды.

Здесь, на «Счастливчике Люке», все было ориентированно на войну. Люди заслуживали право быть «своим» в бою. И никак иначе.

Гормана не воспринимали еще и потому, что постоянный офицер отряда – лейтенант Джек Донован – за несколько дней до взлета был отстранен от командования операцией, а его место занял «зеленый колледж-бой». Тем более, что Донован, как и остальные, прошел испытания боем, а этот молоденький лейтенант еще неизвестно на что годился.

Рипли натянула серые брюки и направилась к Горману и Берку, стоящим в стороне от остальных. Это были единственные люди, с которыми она могла свободно общаться. Все попытки заговорить с кем-нибудь из волонтеров пресекались в зародыше. Ей либо не отвечали вообще, либо отделывались короткими односложными фразами. Только Эйпон разговаривал с ними, но у Рипли часто возникало ощущение, что он это делает по необходимости. Эйпон и Бишоп. Странный человек. Чересчур доброжелательный и мягкий для этого корабля. Он не бросался в глаза. Вернее сказать, никто не замечал его, но, когда надо, он всегда был рядом. Вся команда относилась к нему с ласковой снисходительностью.

Рипли услышала, как за ее спиной Васкес тихо спросила кого-то6

– Эй, что она здесь делает, эта Белоснежка?

В твой адрес, Рипли.

– Она – консультант у нас,- спокойно объяснил ей кто-то.

Васкес, сунув руки в карманы десантного камуфляжа, с откровенной неприязнью разглядывала подтянутую фигуру Рипли. Она ненавидела женщин на корабле не меньше, чем все остальные, а, может быть, даже больше. И ей совсем не нравилась эта, непонятно зачем находящаяся здесь, белоручка.

– Судя по всему,- продолжал объяснять Хикс,- она однажды столкнулась с каким-то пришельцем.

Васкес недобро усмехнулась.

– Ну надо же, а?- издевательски произнесла она.

Непонятное раздражение требовало выхода, и она, повиснув на перекладине, начала подтягиваться. Неторопясь, с удовольствием. Упругие мышцы вздувались на руках и спине. Хадсон с интересом посмотрел на нее и осведомился:

– Эй, Васкес, тебя по ошибке никто за мужика не принимал, а?

Как раз за подобную шутку он и получил как-то от нее в зубы. Но сейчас, похоже, это сошло ему с рук. Васкес равнодушно покосилась на него, соскочила с перекладины и, отряхнув руки, спокойно сказала:

– Нет. А тебя?

Подошедший Дрейк захохотал:

– Отлично, Васкес. Здорово ты его отбрила.

Она лишь усмехнулась. Подобные похвалы ее особо не трогали.

***

Офицерский стол стоял отдельно. За ним, поставив перед собой подносы, завтракали Эйпон, Горман, Берк, Рипли и Бишоп.

За длинным столом для рядового состава занимали места все остальные.

Разница заключалась в том, что офицерам накрывали заранее, в то время как солдаты брали подносы с едой на раздаче у автоматической кухни.

Мрачная напряженная тишина повисла в столовой. Опять был нарушен привычный порядок.

Лейтенант Донован всегда – ВСЕГДА – ел за столом вместе с солдатами. Даже когда заслужил непререкаемый авторитет среди волонтеров. И сержант Эйпон поступал точно так же. Не от панибратства,- мол, смотрите, какие мы свои парни, едим с вами за одним столом,- а потому, что уважал солдат.

Десять лет офицерские места пустовали. Донован не нарушал этого правила, даже когда на корабле присутствовал кто-то из высших чинов.

А сегодня… Сегодня Горман восседал за офицерским столом, переполненный чувством собственной значимости – молодой лейтенант, нацепивший новенькие погоны меньше, чем год назад.

Эйпон, подчиняясь приказу,

Сержант, зачем разводить панебратство.

пересел туда же.

Сержанту это простили. Но Горману – нет.

Вирсбовски, жилистый худой поляк, поставил поднос на стол и, придвинув стул, занял место между Хиксом и Кроувом.

– Ну что?- спросил он, отправляя в рот кусок бифштекса и принимаясь ожесточенно жевать,- Какие новости?

– Тебе понравится,- тут же отозвался Хадсон,- Мы там будем СПАСАТЬ,- он хохотнул,- На этой планете полно хорошеньких дочек колонистов, которых мы будем спасать от их девственности.

Вирсбовски кивнул, давая понять, что понял и оценил шутку. Отломив кусок хлеба, он бросил его в рот и несколько секунд жевал, а затем, сморщившись, сплюнул желтоватую массу на поднос.

– Это что еще за дерьмо такое?- недовольно спросил он.

– Кукурузный хлеб, по-моему,- ответил Дрейк.

– Это очень помогает в постели,- снова вступил в разговор Хадсон.

– Не знаю, что тебе помогает, парень,- улыбнулся Вирсбовски,- а мне очень помогла одна девочка с Эйч-Пи-84,- он повернулся к Дрейку,- Помнишь?

– Конечно,- тут же включился тот,- Только ты забыл, что это была не девочка, а мужик.

За столом засмеялись.

– Ну, девочка, мужик, какая разница…- Вирсбовски подмигнул сидящим рядом волонтерам.

Атмосфера немного разрядилась. На дальнем конце стола послышались разговоры.

– Эй, Бишоп!- окликнул подошедшего мужчину Хадсон,- Слушай, покажи этот свой фокус с ножом, а?

Васкес и Дрейк переглянулись. Она молча, одними глазами, указала на Хадсона. Дрейк понял и, неторопясь выбравшись из-за стола, направился к гомонящему парню.

– Ну, пожалуйста, Бишоп,- продолжал тот,- Покажи. У тебя классно получается.

Бишоп кивнул, соглашаясь, и, взяв со стола остроотточенный нож, несколько раз подбросил его в воздух, ловя за сияющее лезвие. Он подошел к Хадсону и положил ладонь с растопыренными пальцами на синий пластик стола.

На лице Хадсона появилось по-детски восторженное выражение. В ту же секунду Дрейк быстрым движением схватил его за руку и, заломив левую за спину, шлепнул вторую ладонь на стол. Еще не совсем понимая, что происходит, Хадсон растерянно смотрел, как ладонь Бишопа накрыла его кисть, а рядом уперлось в стол острие ножа. И в этот момент до него дошло.

– Эй, эй!- заорал он,- Что вы делаете? Что вы делаете?!!

Хадсон отчаянно задергался, пытаясь вырваться из цепких объятий Дрейка, но тщетно. У пулеметчика была железная хватка.

– Кончайте дурака валять! Бишоп!!!

– Давай, Бишоп, давай,- засмеялась Васкес.

– Кончайте, ребята!- продолжал визжать Хадсон.

– Не двигайся,- твердо сказал Бишоп,- Доверься мне.

Нож ткнулся в стол у большого пальца, у указательного, среднего и так далее… Все быстрее и быстрее. Удары острия о пластик начали постепенно сливаться в один монотонный звук, напоминающий работу старого мотора.

Хадсон округлившимися глазами смотрел, как лезвие превратилось в стальную дугу. Рот его раскрылся, и из него донесся сдавленный звук.

– …аааааааааа,- крик набирал силу, пока не достиг вершины,- аааАААААААААААА!

Дробь ударов стихла так же мгновенно, как и началась. Бишоп спокойно убрал руку, и Хадсон посмотрел на свою ладонь.

– Пальцы-то хоть у меня все?

За его спиной засмеялся Дрейк.

– Ну, спасибо,- ему даже удалось выдавить из себя нечто, отдаленно напоминающее улыбку.

– На, остынь,- Хикс протянул ему стакан кофе, и Хадсон в три глотка осушил его до дна.

Грохнув стакан о стол, он глядел улыбающиеся лица и процедил:

– Между прочим, это было не смешно.

Волонтеры засмеялись.

– Мистер Берк!- повернулся в сторону офицерского стола Хикс,- А что, новый лейтенант не может питаться с нами за одним столом, да? Наша компания ему не подходит?

– Ему будто гребенку в задницу засунули,- пробормотал кто-то.

Горман вздрогнул и густо покраснел, чем вызвал новый приступ веселья среди волонтеров.

Эйпон сдержал улыбку и, пытаясь перевести разговор в другое русло, спросил подходящего к столу Бишопа:

– Ну что, я смотрю, ты все-таки промахнулся? Первый раз, а?

Рипли повернула голову и увидела…

Господи!

как из крошечного пореза на большом пальце мужчины вытекло несколько капель белой жидкости.

Господи, Боже мой! Он – не человек! Бишоп – не человек!

ОНА ПЫТАЛАСЬ КРИКНУТЬ, НО ЭШ ПОВАЛИЛ ЕЕ НА ПОЛ И ПРИНЯЛСЯ ЗАТАЛКИВАТЬ В РОТ СВЕРНУТЫЕ В ЖЕСТКУЮ ТРУБКУ БОРТОВЫЕ ЖУРНАЛЫ! РИПЛИ ИЗВИВАЛАСЬ, СТАРАЯСЬ ВЫРВАТЬСЯ ИЗ ЦЕПКИХ ЛАП, НО ВСЕ БЫЛО НАПРАСНО!ОФИЦЕР ПО НАУКЕ, ИЗДАВАЯ ХРИПЛЫЕ ГОРЛОВЫЕ ЗВУКИ, ВЗГРОМОЗДИЛСЯ НА НЕЕ, ПРИЖАВ РУКИ СВОИМИ КОЛЕНЯМИ К ПОЛУ.

«ОН УБЬЕТ МЕНЯ! СЕЙЧАС ОН УБЬЕТ МЕНЯ!»

РИПЛИ ОБУЯЛ СТРАХНАДВИГАЮЩЕЙСЯ СМЕРТИ. РАЗУМ ОТКЛЮЧИЛСЯ, УСТУПИВ МЕСТО ИНСТИНКТАМ. «ВЫРВАТЬСЯ! ЛЮБОЙ ЦЕНОЙ СОХРАНИТЬ ЖИЗНЬ!»

СТРАХ ПРИДАЛ ЕЙ СИЛ. ОНА УПЕРЛАСЬ НОГАМИ В ПОЛ И ВЫГНУЛАСЬ, ПЫТАЯСЬ СБРОСИТЬ ЕГО С СЕБЯ.

ЭШ ПРОТЯНУЛ РУКУ И ВЦЕПИЛСЯ СКРЮЧЕННЫМИ ПАЛЬЦАМИ В ЕЕ ГОРЛО.

СЛОВНО ЗАЖАЛИСЬ СТАЛЬНЫЕ ТИСКИ, ПЕРЕКРЫВ ВСЯКИЙ ДОСТУП КИСЛОРОДУ.

ХРУМС! ЭШ ВДРУГ ЗАСТЫЛ, СТАЛЬНЫЕ ПАЛЬЦЫ РАЗЖАЛИСЬ, И ЕГО ТЕЛО ЗАВАЛИЛОСЬ НА БОК. ИЗ РАССЕЧЕННОЙ ГОЛОВЫ ПОТЕКЛА ГУСТАЯ БЕЛАЯ ЖИДКОСТЬ.

– ЭТО РОБОТ…- ИЗУМЛЕННО ВЫДОХНУЛ СТОЯЩИЙ НАД НЕПОДВИЖНЫМ ТЕЛОМ ПАРКЕР.

ОН ВСЕ ЕЩЕ СЖИМАЛ В РУКЕ ОБРУБОК МЕТАЛЛИЧЕСКОЙ ТРУБЫ. ЭТА ТРУБА СЕКУНДУ НАЗАД СПАСЛА РИПЛИ ЖИЗНЬ.

Берк с тревогой смотрел на застывшее лицо женщины. В ее невидящих глазах полыхал страх.

– Рипли,- позвал он,- Рипли, с вами все в порядке?

Она дернулась, словно от удара, и, взглянув на Бишопа, зло спросила:

– Мне никто не говорил, что на борту андроиды, почему?

Берк растерялся.

– Ну… Мне и в голову не пришло это упомянуть,- он отодвинул тарелку,- Мы всегда берем с собой андроидов.

Бишоп присел и спокойно заметил:

– Мне больше нравится термин «искусственный человек»,- он повернулся к Рипли и поинтересовался,- А что, возникли какие-нибудь проблемы?

Берк замялся.

– Прошу прощения. Я действительно упустил это из виду. Дело в том,- пояснил он андроиду,- что… когда Рипли в прошлый раз была в экспедиции… у нее один из этих искусственных людей… Ну, словом, получилось так, что произошел сбой, и несколько человек погибло.

Брови Бишопа поползли вверх.

– Я шокирован. Это, должно быть, старая модель?

– Да,- подтвердил Берк,- Восемьдесят вторая.

– Ну, восемьдесят вторая, понятно,- протянул андроид,- Они всегда плохо работали.

Рипли почувствовала, как в ней поднимается ярость пополам с каким-то первобытным страхом.

– Вам не о чем беспокоиться,- в глазах Бишопа было столько участия, что Рипли стало не по себе,- Нам теперь вживляют ограничители поведения. Я не могу ни действием, ни бездействием позволить, чтобы человеку был причинен вред,- он взял тарелку с разложенными на ней желто-серыми ломтями и протянул ей,- Хлеба?

КРАНГ! Хлесткий удар, и тарелка полетела в угол, а тусклые ломти рассыпались по полу.

Рука Рипли ныла от удара, но тем не менее, она наклонилась к андроиду и тихим, звенящим от ярости голосом, произнесла:

– Держись от меня подальше, Бишоп. Понял?

В столовой воцарилась абсолютная тишина. Волонтеры с интересом поглядывали за происходящим. И в этой тишине вдруг отчетливо прозвучал голос Кроува:

– Похоже, ей тоже не нравится кукурузный хлеб.

***

– Взвод, смирно! – проревел Эйпон, глядя на нестройную шеренгу десантников,- Вольно!

Это было очередным нарушением привычного хода событий. За двенадцать лет их ни разу не собирали в ангаре, не строили перед высадкой, а уж тем более не заставляли стоять по стойке смирно. Как правило, все происходило в кают-компании. Зачитывалась боевая задача, разбирались возможные ситуации,

исходя из данных об объекте, и прочие необходимые вещи.

После команды «вольно»десантники сбились в кучу. Кто-то уселся верхом на стоящие тут же ящики с боеприпасами, кто-то облокотился о коммуникационные трубы, кто-то остался стоять там, где был.

– Слушайте внимательно!- Эйпон отошел на шаг, уступая место Горману.

После инцидента в столовой лейтенант ощущал себя так, словно его окунули в ведро с помоями и в таком виде вытолкнули в зал, забитый людьми. Тем не менее он постарался взять себя в руки и твердым голосом сказал:

– Доброе утро, десантники!

На несколько секунд в ангаре воцарилась тишина. Поняв, что ответа не последует, Горман продолжил:

– Прошу прощения, но у нас не было времени ввести вас в курс дела. Поэтому…

– Сэр,- перебил его Хадсон.

– В чем дело, Хикс?- Горман посмотрел в глаза рядовому, надеясь, что сделал это настолько строго, насколько хотелось.

– Хадсон, сэр,- поправил рядовой и кивнул на улыбающегося парня с нашивками капрала,- Хикс – это он.

– В чем дело?

– Скажите, сэр,- преувеличенно серьезно осведомился Хадсон,- А мы там будем драться или снова дерьмо лопатами выгребать?

Волонтеры заулыбались и выжидающе уставились на Гормана. Что скажешь, парень?

– Нам известно только одно,- жестко ответил лейтенант,- Нарушена связь с колонистами. Возможно, в этом замешена ксеноморфа.

– Простите, что?- Хадсон улыбнулся.

– Ксеноморфа. Это значит чужое существо.

– С чем нам предстоит иметь дело?- Эйпон старался помочь молодому лейтенанту, понимая, что волонтеры могут запросто заклевать его.

– Рипли,- Горман явно испытал облегчение от того, что инициатива перешла в чьи-то руки.

Рипли вышла вперед.

– Я вам расскажу то, что знаю сама,- она обвела взглядом пеструю толпу. Самое плохое в этой ситуации было то, что волонтеры ее не слушали. Лениво расслабившись, они разглядывали Рипли со снисходительным равнодушием.

Через несколько часов эти люди окажутся на планете, битком набитой опаснейшими тварями. Наверняка большинство из них умрет. Но сейчас им этого не понять. Это они поймут позже. ТАМ. ВНИЗУ.

Она повысила голос, надеясь, что часть из них все-таки выслушает ее.

– Мы сели на ЛБ-426. Один из наших людей вернулся на корабль, неся на лице какого-то паразита. Мы попытались снять его, но у нас ничего не вышло. Потом это существо отцепилось само и издохло. Поначалу с Кейном все было в порядке. Но за ужином у него начался припадок. Очевидно, эти паразиты откладывают в горле эмбрион, и этот…

– Послушайте, мэм,- неприязненно перебила Рипли Васкес,- Мне нужно знать только одно: где они.

Она сложила два пальца, изображая пистолет, и прицелилась в пустоту.

– Васкес, молодец,- засмеялся Дрейк.

– В любое время,- отозвалась она.

– Какая девочка,- подмигнул Хадсон, кивая в сторону Васкес,- Она знаете с кем привыкла дело иметь…

– Да пошел ты!- Васкес отвернулась, давая понять, что дальнейшие разговоры ей не интересны.

– Если к тебе, то когда угодно,- захохотал Хадсон.

– Вы закончили?- резко и зло спросил Эйпон.

Вирсбовски удивленно взглянул на него. Возможно, сержант прав. Ребята чересчур разошлись.

– Я надеюсь, что вы правы,- тихо, словно для себя, сказала Рипли,- Я очень на это надеюсь…

– Спасибо, Рипли,- проговорил Горман,- Ваш отчет записан на компьютерном диске и …

ВЗМОКШИЕ ОТ БЫСТРОГО БЕГА И ОГРОМНОЙ ФИЗИЧЕСКОЙ НАГРУЗКИ, ОНИ ВВАЛИЛИСЬ В РУБКУ «НАСТРОМО», ТОЛКАЯ ПЕРЕД СОБОЙ ТЕЛЕЖКУ, ДОВЕРХУ НАГРУЖЕННУЮ ВЗРЫВЧАТКОЙ.

– СПОКОЙНО, ДЕВОЧКА, СПОКОЙНО.

ЛАМБЕРТ ПОВЕРНУЛАСЬ К ПАРКЕРУ, СОБИРАЯСЬ ЧТО-ТО ОТВЕТИТЬ, НО ПРОМОЛЧАЛА, УВИДЕВ ЕГО СЕРОЕ ЛИЦО.

«ЕМУ СТРАШНО. НЕ МЕНЬШЕ, ЧЕМ МНЕ» – ПОДУМАЛА ОНА.

УЦЕПИВШИСЬ ЗА ТЯЖЕЛУЮ БОЛВАНКУ БОМБЫ, ПАРКЕР ПОТЯНУЛ К СЕБЕ. НЕСКОЛЬКО СМЕРТОНОСНЫХ ЦИЛИНДРОВ С ГЛУХИМ ЗВОНОМ ГРОХНУЛИСЬ НА ПОЛ И РАСКАТИЛИСЬ В РАЗНЫЕ СТОРОНЫ.

– Я СЕЙЧАС ПОДБЕРУ ИХ,- ПРИДЕРЖИВАЯ ОДНОЙ РУКОЙ ВИСЯЩИЙ ПА ПЛЕЧЕ ОГНЕМЕТ, ОН НАГНУЛСЯ,- ОТКАТИ ПОКА ТЕЛЕЖКУ В УГОЛ.

ЛАМБЕРТ ВЦЕПИЛАСЬ В БЛЕСТЯЩУЮ НИКЕЛИРОВАННУЮ РУКОЯТЬ И, УПЕРЕВШИСЬ НОГАМИ В ПОЛ, НАВАЛИЛАСЬ ВСЕМ ВЕСОМ, ПЫТАЯСЬ СДВИНУТЬ ТЕЛЕЖКУ С МЕСТА.

НЕСКОЛЬКО МГНОВЕНИЙ ЕЙ КАЗАЛОСЬ, ЧТО ВСЕ ПОПЫТКИ ТЩЕТНЫ. НО ВОТ КОЛЕСА ДРОГНУЛИ. САНТИМЕТР, ЕЩЕ ОДИН.

«СЛАВА БОГУ, ВСЕ». ЛАМБЕРТ ОБЕРНУЛАСЬ И…

ПРЯМО ПЕРЕД НЕЙ ЗАМЕР ЧУЖОЙ. ХВОСТ ЕГО ПОДРАГИВАЛ, ПО ДЛИННОЙ ЗМЕИНОЙ ШЕЕ СТЕКАЛА ВЯЗКАЯ, ПОХОЖАЯ НА СЛИЗЬ, СЛЮНА. ЭТО ВЫТЯНУЛО ЛАПЫ И КОСНУЛОСЬ ЕЕ ШЕКИ ХОЛОДНЫМ СКОЛЬЗКИМ ПАЛЬЦЕМ.»ГОСПОДИ!!!»

– ЛАМБЕРТ, ОТОЙДИ В СТОРОНУ!!!

ПАРКЕР ПОДНЯЛ ОГНЕМЕТ, НАМЕРЕВАЯСЬ ВЫСТРЕЛИТЬ, НО ОТ МОЩНОГО УДАРА ХВОСТОМ ПОЛЕТЕЛ В УГОЛ, ВРЕЗАВШИСЬ ГОЛОВОЙ В СТАЛЬНУЮ ОБШИВКУ.

ИЗ РАССЕЧЕННОЙ БРОВИ БРЫЗНУЛА КРОВЬ. СТЕКАЯ ПО ЩЕКЕ, КАПЛИ ПАДАЛИ НА ПОЛ.

ЧУЖОЙ РАСПАХНУЛ ПАСТЬ И УГРОЖАЮЩЕ ЗАШИПЕЛ.

РИПЛИ СЛЫШАЛА В НАУШНИКАХ КРИКИ И КАКОЙ-ТО БЕЗУМНЫЙ ВИЗГ.

ОНА ВЛЕТЕЛА В РУБКУ ЧЕРЕЗ ПОЛМИНУТЫ. КРОВЬ. ВСЮДУ КРОВЬ И КУСОЧКИ ПЛОТИ. ЭТО ВСЕ, ЧТО ОСТАЛОСЬ ОТ ПАРКЕРА И ЛАМБЕРТ.

Горман не успел закончить фразы. Рипли шагнула к десантникам и жестко выкрикнула:

– одно из этих существ за двадцать четыре часа уничтожило весь мой экипаж. Если колонисты нашли этот корабль, то неизвестно, сколько человек еще живо и сколько этих тварей бродит по станции. Вы понимаете?

Хикс внимательно посмотрел на нее.

Похоже, Белоснежка превратилась во Флэша Гордона.

Лейтенант кашлянул и продолжил:

– Так вот, я говорю, у нас все записано. Нужно будет всем обязательно ознакомиться. Вопросы есть?

Одна единственная рука поднялась вверх.

– В чем дело, рядовой?- Горман не рискнул назвать волонтера по имени, боясь опять ошибиться и вызвать новый град насмешек.

– Как бы мне умотать из этого взвода подальше?- невинно спросил десантник.

– Ну ты и засранец, Хадсон,- захохотал Вирсбовски.

– Конечно,- Хадсон пожал плечами.

– Ну, ладно, закончили веселье,- подал голос Эйпон,- Слушайте внимательно.

Тишина наступила сразу, словно по взмаху волшебной палочки.

– Я хочу, чтобы все прошло гладко, как по маслу. Поэтому, в восемь тридцать первое задание – разборка всего оружия,- и выкрик,- А ну-ка, быстро, быстро!!! Вы знаете, что делать! Быстро! Быстро!!!

***

В погрузочном ангаре работа шла вовсю. Люди сновали туда-сюда, подтаскивая ящики, коробки с боеприпасами, другие необходимые вещи.

Тяжелые погрузчики, ступая стальными ногами по обшивке палубы, производили глухие массивные удары. В углу вспыхивали искры сварочного аппарата.

Хадсон развернул погрузчик, опуская клешни-зажимы вниз, и подхватил с пола очередную ракету. Ему казалось, что машина – это живое существо, послушно исполняющее любое желание своего хозяина. Он балдел от этого.

Эйпон и Хикс, стоящие поблизости, заметили заминку.

– Давай, Хадсон! Быстрее!- гаркнул сержант, отвлекая десантника от приятных размышлений.

– Да, сэр,- погрузчик загрохотал к модулю, расположенному в другом конце ангара.

Эйпон проследил за ним взглядом и повернулся к сварщикам.

– Сколько там еще осталось? Поспешите! Нужно заварить погрузочный блок номер два.

– О`кей,- Васкес кивнула,- Еще один шов.

– Хорошо. Давай быстрее.

Сержант пожевал кончик сигары, внимательно оглядывая просторное помещение ангара. Так хороший хозяин оглядывает свои угодья.

– Добрый день, сержант.

Эйпон резко развернулся. Рипли стояла перед ним, засунув руки в карманы форменных десантных брюк и глядя ему в лицо.

– Я здесь как пятое колесо в телеге. Может быть, я чем-нибудь смогу помочь?

Сержант и Хикс переглянулись

– А что Вы умеете делать?- задал вопрос Эйпон, с недоверием глядя на женщину.

– Ну, я могу работать с погрузчиком,- она кивнула на стоящую у стены громадину,- У меня все-таки второй уровень.

Сержант еще раз внимательно посмотрел на нее. Несколько секунд он раздумывал, а затем пожал плечами:

– Ради бога.

Рипли почувствовала, что Эйпон с большим удовольствием отправил бы ее в каюту, но, тем не менее, он разрешил ей попробовать. Идя через зал, она ощущала на себе взгляды волонтеров.

Ну-ка, давай, покажи себя, Белоснежка.

Погрузчик, казавшийся вблизи еще более огромным, слегка поколебал ее уверенность в собственных силах. Все же она почти три…

Шестьдесят, Рипли.

года не практиковалась в подобной работе. Забравшись внутрь, Рипли быстро оглядела зал.

Васкес, оторвавшись от работы, следила за ее движениями с холодным любопытством.

Эйпон задумчиво жевал свою сигару. Хикс наблюдал за ней с нескрываемым интересом. Даже Хадсон остановил свой погрузчик в ожидании нового повода для острот.

Тебе нельзя сорваться. Давай, покажи этим ребятам, что ты тоже кое-чего стоишь.

Рипли застегнула страховочный ремень, вставила ступни в обода управления и положила пальцы рук на манипуляторы гидравлических клешней-захватов.

Погрузчик ожил. На широких стальных «плечах» зажглись оранжевые «маячки». Машина загудела, и Рипли передалась ее вибрация. Казалось, что автомат волнуется вместе с ней.

Эйпон наблюдал, как машина, сперва осторожно, а затем все уверенней и уверенней двигается по залу. Вот клешни подхватили ракету, и погрузчик, лихо развернувшись, замер.

– И куда ее?- улыбаясь осведомилась Рипли.

Эйпон посмотрел на довольного Хикса и расхохотался.

Молодец, девчонка. Утерла нос моим засранцам.

– К двенадцатому погрузочному блоку, пожалуйста.

***

Васкес подняла пулемет и сделала несколько резких движений, проверяя – не отвыкла ли?

Рядом с ней, с таким же пулеметом, встал Дрейк.

На его шлеме красовалась удалая надпись:

«РОЖДЕН ДЛЯ ВОЙНЫ».

У Васкес более филосовское:

«ПЕРВЫЙ СРЕДИ РАВНЫХ».

Фразу подсказал ей Бишоп, за что и был удостоен – невероятное дело, особенно из уст Васкес – высшей похвалы, умещавшейся в пяти словах: «- А ты отличный парень, Бишоп».

Дрейк, как и Васкес, обожал бой. Он не мыслил себя на другом месте. Просто не мог представить себе уютной и безопасной гражданской жизни. Так уж он был устроен. За время службы оружие для него

стало вроде как органичным продолжением руки. Частью тела. Как он сам любил говорить: «Когда мне приходится выходить из корабля без пулемета, у меня такое ощущение, будто я без штанов».

Свой пулемет Дрейк держал как женщину, крепко, но осторожно. И на остроту Хадсона по этому поводу ответил так: «Если бы ты, придурок, спас мне жизнь столько раз, сколько этот сукин сын, я и тебя таскал бы на руках».

Васкес понимала его. Она тоже любила свое оружие. Подлаживалась к нему, словно к живому существу.

Чуть в стороне остальные волонтеры проверяли свои винтовки, огнеметы, комплектацию гранат, все то, что, возможно, будет спасать их жизнь. Оружие – партнер, в котором ты должен быть уверен. Заботься о нем, и оно отблагодарит тебя строицей.

***

Последнее напутствие сержанта звучало так:

– Прилетаем, всех покоряем и улетаем к чертовой матери. Всем понятно?

– Да, сэр! Так точно, сэр!

– Ничего страшного нет! Ну, готовы?

– Да, сэр! Так точно, сэр!

– Строиться! Быстро! Быстро!

Двадцать пар армейских бутсов загрохотали по перекрытию корабля.

– Готовы?!!

– Да, сэр!!!

– Вперед, парни!

Двадцать фигур, затянутых в армейский камуфляж, трусцой двинулись к низкому броневику «КОБРА-СН-46», тяжелой боевой машине.

– То, что нужно, а?- ревел на весь ангар Эйпон,- А ну, быстро залезайте!

Заскакивая в темное нутро броневика, очередной волонтер выхватывал из ячейки свое оружие и…

– Все знают свои места? Быстро! Быстро!

занимал отведенное ему место.

В передней части «КОБРЫ» размещался полевой командный пункт. Берк, Рипли и Горман следили за погрузкой десантников. Двадцать мониторов, двадцать солдат, двадцать миниатюрных видеокамер, укрепленных на правой стороне каски. Над каждым монитором экран, на котором данные на солдата: пульс, дыхание, давление, активность головного мозга, дублирующий сердечный датчик.

Нет датчика только у троих, находящихся в этом штабе, и у Бишопа, который сейчас замер за рулем броневика.

Айлен и второй пилот – Билл Спайзмайер – занимают места за штурвалом посадочного модуля.

У каждого члена экипажа на голове наушники, от которых тянется микрофон, позволяющий поддерживать связь на расстоянии до трех километров.

– Ладно, Бишоп, давай!

– Понял!

Машина ревет, как сонный зверь, и рывком вкатывается по пандусу в грузовой отсек посадочного модуля. Тотчас срабатывают амортизаторы, фиксирующие положение броневика. Не будь этих амортизаторов, половина, если не больше, волонтеров ходила бы без зубов. Но даже они не могут защитить от жесткой «болтанки» при вхождении модуля в верхние слои атмосферы.

– Айлен, как у вас?

– Мы готовы.

Эйпон оглядывает солдат.

– Пристегнуть ремни. Так, отлично.

– К взлету готовы? – Айлен как на иголках.

В штабном отсеке все занимают свои места.

– Порядок.

– Мы готовы,- Эйпон садится в кресло, и тут же сверху опускается страховочный «пояс».

– Приготовились. 10 секунд до старта.

Платформа со стоящим на ней модулем плавно трогается с места. С легким шипением разъезжаются створки шлюзовых ворот.

– Прошли шлюз. 5 секунд.

Платформа выкатывается за пределы корабля и застывает. Прямо перед обзорным окном затянутая облаками поверхность планеты. ЛБ-426.

– Даю сигнал.

В грузовом отсеке вспыхивает красная лампочка.

– Две секунды, одна…

Модуль дрогнул – отошли замки платформы – и резко ушел вниз. Началось падение.

В наушниках раздавались голоса пилотов.

– Переключаю частоту.

Плотная атмосфера поглотила корабль, снизив видимость до нуля. Свинцово-серые облака облепили суденышко, забавляясь с ним, как ребенок с надувным мячиком.

– Началась ионизация.

– Понятно.

– Ребята, приготовьтесь, сейчас будет трясти.

Грозовые разряды сверкали с двух сторон, вырастая электрической сетью на пути корабля, стараясь оборвать его жизнь, не пустить вниз, не позволить проникнуть в тайны своего бытия.

Рипли повернулась к Горману:

– Лейтенант, это у вас который вылет?

– У меня всего тридцать восемь,- Горман судорожно сглотнул слюну. От тряски его начало тошнить. Он помолчал, дожидаясь, пока ослабнут мучительные спазмы в желудке, и добавил: – На тренажере.

Васкес тихо выругалась сквозь зубы. Со своего места ей было видно штабное отделение, и она поинтересовалась:

– А сколько боевых?

Горман повернул к ней белое, как лист бумаги, лицо и ответил:

– Два… Включая этот.

Вирсбовски и Дрейк переглянулись.

– Вот черт, а? – чуть ли не простонал пулеметчик,- Только этого нам и не хватало.

– Цель ноль – четыре,- Алейн включила инфракрасный сканер и разглядывала поверхность планеты на экране компьютера, выбирая подходящее для посадки место рядом со станцией.

– Не нравится мне эта посадка,- буднично заявил Спазмайер.

– А тебе ни одна посадка не нравится. Ты всегда так говоришь.

На их перепалки никто не обращал внимания. Это повторялось при каждом приземлении и стало такой же неотъемлемой привычкой, как оружие в руках. Даже успокаивало.

Да и сами пилоты не воспринимали их всерьез.

– Ага,- буркнул Спазмайер,- Вот вернемся без тебя, я твоим родственникам позвоню.

Айлен засмеялась.

– Хорошо. Ну-ка, посмотрим, что там видно.

Палец вдавил в панель кнопку, и из корпуса модуля выдвинулись видеозонды, от этого корабль стал похож на гигантского майского жука.

Прямо внизу, в километре под ними, раскинулось обширное строение колонистского комплекса.

Айлен увеличила изображение. Картинка приблизилась. Отчетливо проявились задраенные наглухо ворота, шлюзы, окна.

– Разрушений не заметно, но все входы заперты,- комментировала пилот, хотя изображение подавалось и на монитор в штабной отсек,- Похоже, эти ребята засели там накрепко.

Горман, наконец, одолел приступ «морской болезни» и с облегчение поерзал в кресле.

– Все в порядке,- пролепетал он,- Все в прекрасной форме. Дрейк, у тебя, кажется, камера плохо работает.

Дрейк наклонил голову и стукнул каской по тяжелому стволу пулемета- пульсатора. Изображение на мониторе дернулось и пришло в норму.

– Так, хорошо.

Эйпон оглядел свою команду. Все нормально. Все спокойны. Никто не дергается. Отлично.

– У вас еще две минуты, ребята.

Вирсбовски положил винтовку на колени.

Хикса разбудите кто-нибудь.

– Семьдесят – девяносто,- Айлен перебросила ряд тумблеров,- Система наведения включена.

Модуль швырнуло влево, но он тут же выровнялся. Нос начал разворачиваться. Система отыскивала цель.

– А где комплекс-то? А, вот, вижу,- комплекс вплыл в экран сонной серой громадиной,- Станция атмосферного наблюдения.

На мониторе появилось приземистое здание ангарного типа.

– Я бы сказал, переработки местной атмосферы в кислород,- Берк взглянул на Рипли,- Отличная машина. Кстати, сделана нашей Компанией.

Рипли поморщилась. Все, что было связано с Компанией, вызывало у нее чувство стойкого отвращения.

– Мы должны сесть возле главного комплекса,- подал голос Горман,- Я смотрю, даже штормовые ставни закрыты. Айлен, нужно облететь вокруг.

– Поняла.

Модуль резко завалился на правое крыло и по широкой дуге пошел вокруг группы строений.

– Здание вроде нетронуто,- лейтенант обернулся к Берку, внимательно следящему за картинкой на мониторе,- У них есть ток?

Тот утвердительно кивнул.

– Хорошо. Приготовились к посадке. Мы выезжаем, и модуль немедленно улетает. Эйпон!

– Слушаю, сэр!- откликнулся в наушниках сержант.

– У вас есть десять секунд.

– Ладно,- Эйпон еще раз внимательно оглядел сидящих волонтеров.

Модуль опустился на базальтовую, покрытую валунами поверхность.

– Вам не очень повезло с погодой, ребята,- Айлен опустила пандус. Тут же ушли амортизаторы, освобождая броневик. Тяжелая машина мгновенно сорвалась с места и выкатилась наружу. Ее несколько раз тряхнуло, когда под колеса попали особенно крупные комки.

Маневрируя среди базальтовых трехметровых громадин, Бишоп ловко вывел «КОБРУ» к центральному штормовому люку. Броневик замер.

– Действовать быстро и четко,- Эйпон стоял, сжимая в одной руке винтовку-пульсатор, а другой упираясь в потолок,- Бишоп?

– Слушаю, сержант.

– Как снаружи? Наличие живых существ?

– Никакой биологической активности не обнаружено. Все чисто.

– Отлично. Ребята, приготовились.

Десантники встали в две шеренги. Распахнулись бронированные створки, впуская внутрь вязкий холодный воздух.

Снаружи шел дождь, выл ветер и порхали острые базальтовые частицы.

– Ну, пусть кто-нибудь расскажет мне, как выглядит преисподняя,- Хадсон перехватил винтовку поудобнее.

Первым вышел сержант. Под прикрытием броневика он оглядел станцию в бинокль со встроенным тепловизором. Любое выделение тепла фиксировалось и отображалось в окулярах разноцветными пятнами. От густо-багрового до слепяще-белого, в зависимости от интенсивности.

«Так, фонарь. Два прожектора, видимо, на противоположенной стороне станции. Теплое желтое пятно удаляющегося модуля. Все. Живых существ нет. Разумеется, если только температура их тела не идентична атмосферной».

Эйпон скосил глаза на показания приборов, выведенные в нижний угол окуляров.

Температура воздуха – 18 градусов по Фаренгейту, сила ветра – 20 м/с, влажность – 180%. Понятно.

Эйпон обернулся к замершим у проема люка волонтерам.

– Вперед! Вперед-вперед-вперед!!!

Солдаты посыпались из броневика, как горох, на бегу выстраиваясь в боевой порядок, расходясь веером, занимая удобную для огня позицию.

Первыми шли Васкес и Дрейк. В случае появления неожиданной опасности тяжелые пулеметы-пульсаторы прикрыли бы остальных бойцов, давая время приготовиться к круговой обороне и собраться для контратаки.

Тишина. Только капли дождя звонко падали на камни, разбиваясь мелкими брызгами.

Горман наблюдал действия волонтеров на мониторах в броневике.

– Хикс, что у вас?

Не оборачиваясь, капрал поднял большой палец так, чтобы он попал в поле обзора видеокамеры.

– Первый взвод, вперед!

Гулко стуча подошвами бутсов по железобетонному основанию станции, десять волонтеров подбежали к штормовым воротам и выстроились полукругом.

– Второй взвод!

Еще десять человек подбежали ближе. Появилась вторая дуга, стоящая спинами к первой, готовая отразить нападение извне.

– Хадсон, ну-ка, давай, открой дверь.

Десантник подбежал к кодовому замку. Одним ударом он сбил крышку и подключил тянущиеся провода к висящему на шее прибору. На клавиатуре мини-компьютера Хадсон набрал нужную комбинацию.

Васкес и Дрейк развернулись к комплексу, готовые разнести в клочья все, что будет шевелиться.

Массивные ворота разошлись в стороны, открывая десантникам хаос, творящийся внутри.

– Второй взвод, войти в станцию!

Внутри тихо и темно. Лучи десантных фонариков обшаривают стены, пол, создают иллюзию хорошей видимости.

– Хикс! – из полумрака доносится громкий голос сержанта,- Возьми верхний уровень.

– Понял, сэр.

– Первый взвод, осмотреть все здесь!

– Ясно, сэр!

– Тогда – вперед!

ХИКС.

Тяжелые бутсы отбивают шаги в такт ударам сердца. Поворот. Внимание! Кругом бардак. Ощущение, словно толпа полоумных слонов устроила здесь бег наперегонки.

Еще один поворот. Повсюду болтаются обрывки кабеля, коммуникационных труб и прочей дребедени.

«Осторожно! Сзади движутся девять человек второго взвода».

– Васкес, проверь, все на месте?

– Да. Все здесь.

Он оглядывается, освещая фонариком обожженные стены. По полу разбросаны вещи колонистов, обломки мебели, пластиковые пакеты. Странно.

– Вы видите?- это тем, оставшимся в броневике. Горману, Рипли и этому… как его?… Берку,- Здесь как будто пожар был.

Фонарик выхватывает из темноты развороченную стену. Края ее не просто проломлены, а вывернуты, словно лепестки огромного экзотического цветка. Все в сине-красной окалине.

– И, очевидно, взрыв.

На мониторе появилась огромная пробоина. Горман обернулся к Рипли с немым вопросом. Она только пожала плечами.

– Скорее всего, это кумулятивные геологические взрывные шашки.

Он поднял голову и осмотрел следующее перекрытие. «Ага, здесь тоже дыра. Интересно, что они пытались подорвать. Танк, что ли?»

К рассказу Рипли о каком-то супермогущественном чудовище он относился не очень серьезно. Не то, чтобы не верил. Верил, но процентов на пятьдесят. Остальное скорее всего было вызвано шоком. Как правило, в большинстве случаев так и бывало.

Но эти взрывы…

Колонисты – народ серьезный. Слабонервных среди них нет, а чтобы взрывать станцию, заменяющую тебе весь мир, согласитесь, нужны очень веские основания.

«Так, так, так…»

– Народу – никого.

И вдруг он обратил внимание еще на одну странность. Как же это он сразу не заметил? Кругом хлама – как на поле боя – и

НИ ОДНОГО ЧЕЛОВЕКА! НИ ЖИВОГО, НИ МЕРТВОГО!

«Где же они все? Спрятались внутри станции? Не слышали шума двигателей модуля? Возможно, хотя маловероятно. Надо будет сказать ребятам, чтобы прощупали комплекс теплопоглотителем. Не могли же сто пятьдесят человек провалиться сквозь землю? Хоть один-то остался?

Поворот. Осторожно. Никого. Огромный темный коридор. И надо будет изучить как следует схему всех переходов. Пятнадцать уровней за месяц не обойдешь.

Отвод влево. Фонарь. Никого. Вправо. Никого».

– Хикс, Хадсон!- это Эйпон. Он ниже этажом,- Включите треккеры*.

«Коробку из-за спины. Включить тумблер. Ага, ожил. Отлично. Ну, что скажешь, приятель? Кто ждет нас в темноте, а? Пусто.

Чуть сзади сбоку Хадсон. Что у него? Тоже пустышка. Ясно».

– Ничего, сержант. Пусто. Как у вас?

– Тоже.

– Понятно. Что делаем?

– Продолжайте осмотр.

– Хорошо, сэр.

«Вперед. Вперед. Что это там? Похоже, развилка? Так и есть. Черт, да еще в три стороны».

– Разбиться на двойки. Две пары здесь, остальные осматривают проходы. Дитрих и Хадсон – налево, Васкес и Вирсбовски – прямо, мы с Кроувом – направо. Вперед.

Дитрих Дрейк и Хадсон пропали в левом коридоре. Отлично. Васкес с напарником поглотил полумрак среднего. Он с рядовым уходит в правый, самый большой проход.

Через несколько метров в потолке открывается здоровенная дыра. «Чем это? Похоже, снова взрывчаткой. Интересно, а потолок-то им чем не угодил? Это тебе не два пальца… подвесить заояды на такой высоте. Нужно очень постараться. Уже серьезно».

– Ах ты, мать твою…

Кроув останавливается на краю какой-то дыры в полу. Диаметр – метра полтора-два.

– Осторожней.

– Чем это ее? Взрывчаткой? Не похоже. Вон как края оплавились. Причем по всему срезу. Будто сваркой кто орудовал или кислоты плеснул. Э-э… Вроде у Рипли в отчете что-то было по поводу кислоты…

«Ладно, разберемся. Но хоть бы один человек. Дьявол!»

– Пошли дальше.

– Подождите, подождите…,- по голосу Рипли взволнована,- Скажите им, чтобы… Хикс! Назад и вправо!

Что случилось, мэм? Это дыра вам так понравилась?

Кроув плюет в проем. Видно, как сгусток слюны пролетел сквозь уровни.

«Что правда, то правда. Глубина у нее здоровая. Уровней семь, если не больше».

Хикс поворачивается и смотрит прямо в камеру на шлеме Кроува.

– Вам видно, да? Она выглядит так, будто проплавили чем-то. Похоже, здесь был кто-то из знакомых Рипли.

__________

* Треккер – датчик, указывающий на наличие движения вокруг объекта.

В проем, уровнем ниже, заглядывает волонтер из первого взвода. Сверху не разобрать – кто.

В наушниках его голос:

– Вместо крови кислота, вы говорили? Ну, тогда это вам понравится.

Десантник наклоняет голову так, чтобы на мониторе было видно глубину дыры.

– Да кончай ты! – орет ему сверху Кроув.

Придерживая шлем одной рукой, тот оборачивается и смотрит вверх, щурясь от бьющих в глаза лучей фонариков.

Видно, что это Шелдон, один из новичков.

– Второй взвод, что у вас? – голос Эйпона в наушниках.

Хикс и Кроув выпрямляются, направляя свет фонарей вперед. Еще несколько дыр в полу, искореженные стены, кучи хлама на полу и пустота на экране. Никого.

– Мы только что закончили осмотр,- рапортует Дрейк,- Никого нет.

– И у нас никого,- говорит в микрофон Кроув.

Слышно, как вздохнула Васкес.

– Если здесь что и было – мы опоздали.

РИПЛИ.

Горман облегченно вздохнул, откидываясь на спинку кресла, и побарабанил пальцами по пульту.

– Так. Район осмотрен и признан безопасным. Пойдемте, посмотрим компьютер.

Да он что, очумел, этот лейтенант? В комплексе могут находиться десятки этих тварей! Волонтеры осмотрели только два уровня, а он уже выдал вердикт!

– Что значит «безопасный», Горман?

Но лейтенант уперся. Ему до смерти надоели издевки десантников. Он чувствовал себя неполноценным рядом с ними. Калека в одном ряду со здоровыми. И тут его терпению пришел конец. Это – военная операция, он – старший по званию, этим все сказано.

Лицо его застыло и стало похоже на неподвижную маску.

– Район осмотрен и признан безопасным, Рипли,- процедил он ледяным тоном.

Эйпон услышал фразу.

– Первый взвод, собраться к выходу!

– Ясно, сэр.

– Мы выйдем через южный вход, сержант.

Горман поднялся и остановился, поджидая Рипли. А она успела увидеть на мониторе раздраженное лицо Васкес, которая злобно выдохнула:

– Слава богу, он придет. А то я уж волноваться начала – как же это мы справимся без него.

ВОЛОНТЕРЫ.

Они продирались через завалы к южному входу.

– Сэр,- Дрейк оглядел очередную наглухо заваренную дверь,- Это крыло они заперли с обоих сторон. Все входы заварены. И баррикады. Везде баррикады. Хотя, судя по всему, они долго не выдержали.

– Тела есть?- откликнулся Эйпон. Он вместе с десантниками первого взвода находился уровнем ниже.

– Нет. Тел нет. Хотя здесь была драка. Настоящая драка.

Отверстия в полу и стенах стали встречаться все чаще и чаще. Иногда через них пробивались всполохи света. Это случалось, когда группы одновременно подходили к одному месту.

– Смотрите,- фонарик Хикса высветил настоящую гору из мебели и обломков оборудования. В самом центре баррикада была разрушена, но по краям ее высота достигала куполообразного потолка. Было ясно, что возводили ее серьезно, но торопясь.

Повсюду опрокинутые приборы. Часть из них очень громоздкие и тяжелые. И все же то, что прорвалось здесь, смогло разметать этот заслон. Было о чем задуматься. Везде стреляные гильзы разного калибра. Маленькие желтые цилиндрики.

– Целое сражение,- Хикс пролез в проем,- Дрейк, сюда. Здесь, наверное, можно пробраться к выходу.

Десантники, один за другим, ныряли в пролом и через десять шагов, спустившись по лестнице, попадали на первый уровень.

Горман, Рипли, Бишоп и Берк смотрели, как из люка по металлическим ступеням скатывались волонтеры. Первый взвод был уже в сборе.

После короткого совещания решили, что второй взвод вместе со штабной командой обследует блок «Д», а первый, ведомый Эйпоном, осмотрит блок «А», прилегающий к нему.

К блоку «Д» вел еще один коридор, в котором волонтерам пришлось вскрыть три надежно запертые двери. В самом блоке, к немалому удивлению десантников, был относительный порядок.

– Скорее всего, здесь у них был штаб,- Хикс осматривал проход, держа перед собой треккеры.

Пусто.

Рипли внимательно наблюдала за ним.

Сбоку от нее шла Васкес с пулеметом в руках. Он был настолько большой, что Рипли даже удивилась, как Васкес удается удерживаться на ногах.

Компьютерный центр, санитарный блок, лаборатория. Все целое. Нигде не заметно следов побоища. Видимо, сражение не коснулось этой части станции.

Ярко вспыхнул свет. Кто-то из первого взвода наткнулся на машинный зал.

Двери лаборатории и санитарного отсека закрыты изнутри. «Но туда можно попасть через компьютерный зал,- сообразила Рипли,- Иначе они не смогли бы оттуда выбраться».

Берк следил за тем, как Бишоп деловито открывает створки. Это не заняло много времени. Прошло полминуты, и проход был свободен.

«Отлично».

Первым вошел Хикс. За ним Васкес, Кроув и Вирсбовски. Следом – штабная команда.

Если бы Рипли чуть отстала, она бы услышала, как Дрейк, показавший Хадсону что-то зажатое в кулаке, тихо сказал:

А гильзочки-то старые. Месяц, если не больше.

– Лейтенант! Горман!!!- Берк задумчиво оглядывал целый ряд стоящих на торце колб. В спиртовом растворе колыхались странные, хвостатые, восьмипалые существа. Больше всего они напоминали две сросшиеся человеческие ладони. Только цвет у них был ядовито-желтый.

Бишоп, Хикс, Рипли и Горман остановились за его спиной, внимательно разглядывая существ.

– Ни разу в жизни не видел ничего подобного,- прошептал Берк.

– Это они?- Хикс быстро взглянул на Рипли.

Та лишь кивнула головой. У нее не было сил отвечать.

ШЛЕМ ХРУСТНУЛ И РАЗЛОМИЛСЯ ПОПОЛАМ ПО ЛИНИИ НАДРЕЗА. ДАЛЛАС И ЭШ СКЛОНИЛИСЬ НАД РАСПРОСТЕРТЫМ НА ХИРУРГИЧЕСКОМ СТОЛЕ ТЕЛОМ КЕЙНА, ГОЛОВУ КОТОРОГО «УКРАШАЛО» СТРАННОЕ СУЩЕСТВО.

– ЭТО ЧТО ЗА ДЕРЬМО ТАКОЕ?- ИЗУМЛЕННО СПРОСИЛ ЕНЖЕНЕР.

ОФИЦЕР ПО НАУКЕ ЗАДУМЧИВО ПОЖАЛ ПЛЕЧАМИ.

– НИ РАЗУ В ЖИЗНИ НЕ ВИДЕЛ НИЧЕГО ПОДОБНОГО.

ЭТО ПРЕДСТАВЛЯЛО СОБОЙ ВОСЬМИПАЛОЕ ПОДОБИЕ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ РУКИ ЗЕЛЕНОВАТО-ЖЕЛТОГО ЦВЕТА. ТОЛЬКО ТАМ, ГДЕ У ЧЕЛОВЕКА ЛАДОНЬ ПЕРЕХОДИТ В ЗАПЯСТЬЕ, У СУЩЕСТВА БЫЛ ХВОСТ. И ЭТОТ ХВОСТ КОЛЬЦАМИ ОБВИВАЛСЯ ВОКРУГ ШЕИ КЕЙНА.

О`КЕЙ,- ДАЛЛАС ВЗЯЛ В РУКИ МЕДИЦИНСКИЙ ЗАЖИМ,- ДАВАЙ-КА ПОПРОБУЕМ СДЕРНУТЬ С НЕГО ЭТУ ХРЕНОВИНУ…

– Осторожно, Берк!!!

Представитель Компании приблизил лицо к самому стеклу, норовя рассмотреть это получше, и в ту же секунду существо бросилось на него. Оно грохнулось о стекло, перебирая «пальцами». Раствор заколыхался. Хвост существа собрался в кольцо. Это произошло так неожиданно, что Берк с криком отскочил.

– О, Господи! Оно живое!!!

Хикс засмеялся, хотя ему стало не по себе.

– Ну, прямо любовь с первого взгляда. Ты ему понравился, Берк.

Он развернулся и отошел в сторону, оглядывая помещение.

Оно было чистым и просторным. Заполненное различным оборудованием для лабораторных экспериментов.

Они ничего не тронули здесь. Ни одного прибора, ни одной вещи не взято для сооружения баррикад.

По-видимому, колонисты, зная, что их ждет, хотели оставить тем, кто придет, как можно больше данных об этих тварях. О ВРАГЕ.

Бишоп, прохаживающийся по комнате, взял со стола альбом, затянутый в коричневый переплет. Он раскрыл последние страницы и углубился в чтение. Дочитав до конца, андроид перелистнул страницу назад и прочел еще раз вслух.

– «…Двое живых, остальные мертвые. Сняты хирургическим путем до вживления эмбриона. Джордж Джейк умер во время операции. Они убили его, снимая это существо»,- Бишоп положил альбом и провел пальцем по коричневой корочке,- Пыль.

– В каком смысле? – Горман мельком взглянул на андроида.

Рипли поняла. Базальтовая пыль на любой планете просачивается в помещения. Но происходит это очень медленно. Для того, чтобы журнал покрылся слоем пыли в полмиллиметра, понадобилось бы не меньше месяца. А это значит, что и катастрофа произошла примерно в то же время. Лаборатория не была разгромлена, но покинули ее больше месяца назад.

Бишоп собрался было объяснить, что он имел ввиду, но его прервал резкий выкрик Дрейка:

– Хикс! У меня на экране движение!

За долю секунды все оказались на ногах. Это были уже не отдельные люди, но боевая команда, закрывающая вход в лабораторию.

– Где движение?- Рипли удивила перемена, произошедшая с капралом. Теперь это был настороженный, собранный, готовый к прыжку хищник.

– Сзади.

Никакой суеты. Голоса спокойны, хотя в них слышно напряжение.

Команда тесной группой вышла в коридор.

– Может кто-то из первого взвода?- нерешительно спросил Горман.

Васкес сморщилась. Всем было известно, что на шее у каждого члена команды висел специальный датчик, который поглощал радарные волны треккера, а значит, никто из них на экране отражаться не мог.

Тем не менее, Хикс включил переговорное устройство.

– Эй, Том,- в определенные моменты они с сержантом были на «ты»,- Где твои тюди? Кто-нибудь есть в блоке «Д»?

– Нет. Никого.

На табло загорелось: «12 метров».

– Одно. До него двенадцать метров, и оно движется,- тихо сказал Дрейк.

– Направление?

– Прямо на нас.

– Твою мать,- выругалась Васкес. Она чуть сдвинула ствол пулемета, намериваясь выпустить очередь по дуге, как только ЭТО появится в зоне видимости.

– До него восемь метров.

Группа приготовилась к бою. Всем невольно вспомнились слова Рипли:

– ОДНО ИЗ ЭТИХ СУЩЕСТВ УНИЧТОЖИЛО ВСЮ МОЮ КОМАНДУ ЗА ДВАДЦАТЬ ЧЕТЫРЕ ЧАСА.

Хадсон на всякий случай оглянулся.

– Шесть.

Палец Васкес лег на спусковой крючок.

– Пять.

Рипли напряженно вглядывалась в полумрак коридора. Никого.

– Четыре. Три, два…

Внезапно откуда-то сбоку вынырнуло маленькое всклоченное существо. Скрюченное и серое, оно шмыгнуло через открытое пространство и скрылось в щели мусоросборника. В то же мгновение заработал пулемет Дрейка. Бронебойные пули рванули стальную обшивку стены, яркое мерцающее пламя осветило лица десантников.

– Не стрелять! – заорал Хикс.

Он первый сообразил, что перед ними ребенок.

– Не стрелять!!!

Васкес стволом пулемета ударила по пульсатору Дрейка, и последние пули ушли в потолок.

Первый живой человек. Пусть даже и ребенок.

– Рипли,- Хикс кивнул женщине на мусоросборник.

Рипли отодвинула рукой щиток, прикрывающий щель и увидела…

Это была девочка. Лет шести-семи, не больше. Чумазая, со спутанными грязными волосами, в порванном сером свитере и держащимся на одной лямке комбинезоне. Настороженные глаза внимательно следили за собравшимися в кучу людьми в военной форме.

Рипли улыбнулась девочке.

– Эй, все в порядке, все в порядке,- тихо и ласково сказала она.

От звуков человеческого голоса ребенок сжался, словно боясь, что ее сейчас ударят.

Рипли увидела покрытые синяками руки девочки, прижимающие к груди резиновую голову куклы. Обычной детской куклы, из тех, что закрывают глаза, когда их кладешь на спину.

– Капрал, возьмите ее,- она снова повернулась к девочке,- Не бойся. Мы не сделаем тебе ничего плохого. Мы здесь, чтобы защитить тебя. Все в порядке…

Хикс осторожно просунул руку в щель.

… Все хорошо…

Еще несколько миллиметров.

… Ну, выходи…

И он схватил девочку за руку.

– Я поймал ее!

Девочка, словно очнувшись от гипноза, быстро наклонилась и впилась в руку капрала зубами.

– Черт!!!- взвыл Хикс, разжимая пальцы,- Она вырвалась! Не упустите ее!!!

Ребенок нырнул куда-то вниз, и тут же серый свитер появился под полом.

Сквозь решетчатую поверхность металлического настила было видно, как девочка проворно поползла в сторону.

– Где она?- продолжал кричать Хикс.

– Вот! Вот!

В поднявшейся суматохе невозможно было разобрать отдельные голоса, все слилось в общий возбужденный гомон.

– Мы сейчас ее упустим!

– Черт! Осторожней там!

– Посветите, кто-нибудь!

– Давай, давай, вон она!

Девочка проползла под перекрытиями и нырнула в новый колодец.

Недолго думая, Рипли легла на пол и протиснулась в узкую щель следом за ней.

Кто-то просунул фонарь, и мусороприемный бункер залил яркий свет.

Девочка затравленно огляделась. Выхода не было. Тупик.

Она забилась в угол, стараясь укрыться от света за грудами мусора.

Рипли подползла к ней.

– Все в порядке… Все в порядке… Не бойся… Все в порядке…,- она осторожно обняла девочку и прижала к себе. Ребенок даже не сопротивлялся, словно кончился завод,- Успокойся, все будет нормально…- и вдруг плечи девочки дрогнули. Раз, другой, третий. Раздалось тихое поскуливание, переходящее в плач,- Ну, ну… тише,- Рипли провела рукой по спутанным волосам, отчего девочка заплакала еще сильнее,- Все будет в порядке, слышишь…

Взгляд ее упал на кучи мусора. В свете фонаря у самых ног блестела ровная пластиковая поверхность.

Одной рукой Рипли подняла прямоугольник и посмотрела.

С цветной фотографии улыбалась ее новая маленькая знакомая. Светлые волосы заплетены в косички. Яркое платье развивается на ветру. А девочка смеется, подставляя лицо утреннему солнцу.

Под фотографией золотыми буквами выведено имя:

«РЕБЕККА ДЖОРДАН».

***

Горман наклонился к сидящей на хирургическом столе девочке и спросил:

– Рипли, как ее зовут?

– Ребекка.

– Ребекка, вспомни, подумай. Попробуй с самого начала. Где твои родители?- он замолчал в ожилании ответа.

Но девочка словно в рот воды набрала. За полтора часа, прошедшие с того момента, как ее извлекли из мусоронакопителя, она не сказала ни слова. Лишь время от времени испуганно поглядывала на Рипли, будто проверяя, не исчезла ли та.

– Послушай, Ребекка…- снова начал Горман.

– Горман, дайте ребенку отдохнуть,- оборвал его Берк,- Девочка устала, даже идиоту это понятно.

Спасибо, Берк.

Рипли благодарно посмотрела на него. Лейтенант покраснел. Ему казалось, что он лучше этих людей разбирается в психологии. По крайней мере, изучал ее в училище.

– Да ладно. У нее какая-то внутренняя блокировка.

– С ней все в порядке,- вмешалась Рипли,- Я думаю, ей действительно не мешало бы отдохнуть, выспаться.

Горман выпрямился. Его раздражения не заметил бы только слепой.

– Ладно. Все равно мы только зря теряем время.

Он шагнул к выходу. Берк последовал за ним, но на пороге обернулся и, улыбнувшись, подмигнул девочке.

Как только мужчины вышли, Ребекка сразу обмякла, будто с ее плеч сняли огромный груз. Рипли присела на корточки перед столом и протянула девочке пластиковую чашку, наполненную дымящимся напитком.

– Попробуй, это горячий шоколад.

Его специально для Ребекки сварил Бишоп.

Девочка приняла его осторожно, как какую-то невиданную диковинку. Она втянула ноздрями пар, поднимающийся от чашки, поднесла ее ко рту и сделала маленький, чуть заметный глоток.

– Вот,- улыбнулась Рипли,- Вкусно?

Она вытащила из кармана платок и легким движением провела девочке по щеке.

– Смотри-ка, что я натворила,- деланно удивилась Рипли,- Теперь, наверное, придется все лицо вытирать.

Платок начал гулять по чумазой мордашке, счищая копоть и грязь. Нельзя сказать, что удалось достичь идеальной чистоты, но это уже было нечто приемлемое.

– Даже трудно поверить, что под всей этой грязью есть маленькая девочка. Да еще такая хорошенькая,- Рипли убрала платок обратно в карман,- Ты не очень разговорчивая, я смотрю, а?

– Вам для курящих или для некурящих?- Хадсон разглядывал выведенную на экран компьютера схему жилых помещений.

– Что вы здесь ищите, рядовой?- рявкнул подошедший Горман.

Тон вопроса не подразумевал ответа. Скорее, он звучал как: «Ну, ты, задница, бери ноги в руки и проваливай отсюда». Но Хадсон либо не понял, либо не пожелал понять. Он выпрямился, а следом за ним то же сделали и остальные. Хикс, Эйпон, Дрейк, Васкес. Даже сидящий за клавиатурой Вирсбовски с удивлением поднял глаза на кипящего от злости лейтенанта.

– Мы ищем…- начал было объяснять волонтер.

– Что?- зло перебил его Горман.

– Передатчики личных сигналов,- пояснил Эйпон,- Каждому колонисту под кожу был вживлен специальный передатчик. Мы ищем сигналы. Хотя пока – полный ноль.

У них было правило: зашли в тупик – ищем выход сообща. Неважно, рядовой ты или офицер.

А сейчас был как раз такой случай. Если не найти сигналы передатчиков, по этой станции даже со схемой можно лазить три месяца и не обнаружить то, что нужно.

Именно этому старому правилу, несмотря ни на что, изменять никто не собирался. Даже, если придется еще раз дать под зад новичку-лейтенанту.

– Не знаю, как тебе удалось выжить, но ты очень храбрая девочка, Ребекка.

– …а…ик… ,- губы ребенка дрогнули.

– Что ты сказала?

– Головастик,- уже более внятно ответила девочка,- Меня зовут Головастик. Никто не называет меня Ребекка. Только брат.

– Головастик?- улыбнулась Рипли,- Это мне нравиться. А как зовут твою подружку?

Она указала на зажатую в кулаке девочки голову куклы.

– Кейси.

Рипли кивнула.

– Привет, Кейси. Скажи, Головастик, а брата твоего как зовут?

– Джимми.

– А Джимми тоже где-то здесь? Может быть, прячется, как ты?

Кивок головой. «Нет».

– А сестры у тебя есть?

Кивок. «Нет».

– А мама с папой?

Девочка кивнула. «Да». Подбородок ее коснулся груди. Волосы упали на лоб, совершенно скрыв лицо ребенка.

– Головастик, посмотри на меня. Где они?

В глазах девочки загорелся недобрый огонь.

– Умерли!- жестко, абсолютно не по-детски ответила она,- Они умерли, понятно? Теперь я могу идти?

У Рипли появилось ощущение, что ей как следует дали по физиономии.

– Извини, Головастик. Может быть, ты будешь в большей безопасности здесь, с нами? Эти люди могут защитить тебя. Они – солдаты. Десантники.

Ребекка вздохнула, словно более нелепых вещей ей слышать не приходилось. Взгляд ее ушел куда-то в сторону, отчего совершенно равнодушный ответ прозвучал зловеще.

– Это не имеет ни малейшего значения.

Вирсбовски втащил в лабораторию небольшой компьютер и поставил его на стол слева от Бишопа.

Андроид не реагировал. Вот уже час, как он разглядывал восьмипалое существо в линзы портативного электронного микроскопа.

Тварь оказалась очень интересной. Любой исследовательский научный центр Земли наверняка заплатил бы колоссальную сумму за один-единственный экземпляр. Даже за мертвый, не говоря уже о живом.

В самой глубине твари скорчился маленький – не больше сантиметра – эмбрион.

Система кровообращения. Интересно. Сердце.

Бишоп вскрыл малюсенькую шею.

Ага, судя по всему, это голова. А где же у нее мозг? Странно.

Он очень внимательно изучил отчет Рипли и пришел к выводу, что эти существа не просто разумны, они умны! Их уровень мышления и логики был ничем не ниже человеческого. В определенном смысле, разумеется.

Андроид тщательно проработал схему «Настромо», проследил передвижения существа и, обработав данные на компьютере, понял: монстр выбирал оптимальные варианты перемещения. Идеальная схема, позволяющая убивать, оставаясь в живых. Возможно, он так же просчитывал действия людей и заранее предугадывал, что они сделают в следующий момент.

Очень интересное существо. Но где же у него мозг?

– Что-нибудь еще нужно? Эй, Бишоп?

Голос десантника нарушил его размышления.

Андроид обернулся. Волонтер смотрел на него, ожидая ответа.

– Я спрашиваю, тебе что-нибудь еще нужно?

Бишоп заметил компьютер, стоящий на столике.

– Нет.

Вирсбовски загляделся на распятую с взрезанным нутром тварь.

– Хороший у тебя приятель.

– Да,- согласился андроид,- просто замечательный.

Он снова отвернулся и приник к микроскопу. Поняв, что разговора не получится, десантник усмехнулся и вышел из лаборатории.

Через пятнадцать минут Бишоп сделал еще одно открытие.

У существа отсутствовали органы размножения. Ни рожать, ни откладывать яйца оно не могло. А это значило…

– Эй, ребята, а ну, бросайте все и идите сюда,- Хикс внимательно разглядывал широкий экран.

Десантники собрались у компьютера. Тут же стояли Рипли, Берк Горман. Эйпон, задумчиво покусывая кончик сигары, смотрел на гроздь красных точек, расположенных в левом нижнем углу схемы.

Красные точки. Сигналы датчиков колонистов.

– Они живы?- спросил он, обращаясь к Берку. На мгновение оторвав взгляд от экрана, Берк пожал плечами.

– Не знаю. Так и не скажешь. Но они все там, в одном месте. Возле станции переработки. Третий уровень, около главной системы охлаждения.

– Они там все что ли собрались?- недоверчиво переспросил Дрейк,- Странно это как-то.

Видимо, не ему одному пришло это в голову, так как Васкес, подтверждая его слова, кивнула головой.

– Ну, странно или не странно, обсудим потом,- Эйпон выпрямился,- Ну, что ж, ребята, поехали! Отдых кончился, пора за работу!

– Да, сэр,- Хадсон нахлобучил на голову шлем.

– И позовите кто-нибудь Бишопа. Ну? Давайте, давайте! Быстро!!! Нам за что деньги платят? Быстро!!!

***

Броневик обогнул здание комплекса и, трясясь на ухабах, быстро покатил к приземистому, словно приплющенному ударом молота, цилиндру станции переработки.

За окном продолжал бушевать ветер. Скорее всего, он никогда и не прекращался, но сейчас его завывания звучали как-то особенно нудно.

Васкес прислушалась к реву двигателя, не торопясь проверила, подключен ли магазин пульсатора, есть ли запасные обоймы в сумке. Она и так знала, что все на месте… но все-таки.

Машина подошла к северным воротам, на которых большими черными буквами было написано:

«ТРАНСПОРТНЫЙ ВЪЕЗД».

Стальная створка с урчанием поднялась, и броневик вкатился внутрь станции.

«Уровень первый» – значилось на стене.

Низкая покатая магистраль вела вглубь комплекса. Возможно, месяц назад тут ползали автопогрузчики, таская образцы пород, тяжелые изношенные части механизмов и многое другое. Теперь же здесь царил хаос, не меньший, чем в остальных блоках. Колеса броневика, из цельной высокопрочной резины, с хрустом сминали остатки баррикад, превращая их в бесформенные кляксы.

«Уровень второй».

Почти прибыли. Машина остановилась.

***

– Все в порядке, не волнуйся,- Рипли обняла Ребекку за плечи.

Горман и Берк устроились прямо перед мониторами, наблюдая за передвижениями волонтеров в узких проходах комплекса. Они видели, как Эйпон обернулся. На экране замелькали лица солдат.

– Развернуться в колонну. Второй взвод по левому флангу. Идти очень осторожно. Хадсон, не отставать! Приготовиться! Здесь должна быть лестница!

– Вижу, сэр.

На соседнем экране, в уголке которого светилась фамилия «Кроув», появились ступеньки. Изображение задергалось.

ХИКС.

Хикс внимательно огляделся. Все здесь, никто не отстал. Чуть впереди шел Вирсбовски, держа перед собой треккер.

Одними глазами Хикс задал вопрос. Такой же безмолвный ответ: «Ничего».

Впереди возникла какая-то заминка. И тут же голос Эйпона в наушниках:

– Ну, пошли, пошли. Хикс, присматривай за нашими «хвостами».

– Да, сэр.

– Вперед, вперед.

Движение возобновилось.

– Осторожней, не идите толпой,- голос Гормана, далекий и нереальный.

– Вы слышали? Толпой не идти!- дублирует команду Эйпон.

– У вас плохо работают передатчики.

– Да. Скорее всего, волны отражаются от этих конструкций.

Стены покрыты странными бугристыми наростами. Тот, кто это строил, обладал большой фантазией. Словно гигантские узловатые хребты вытянулись по всем перекрытиям. На них везде странная клейкая слизь. Сверху, через дыры, проплавленные в потолке, капает дождь. Слава богу, хоть нет ветра.

– Направление: два – один – шесть,- лейтенант совсем пропадает. Приходится здорово напрячь слух, чтобы разобрать его слова.

– Слышали? Два – один – шесть.

Впереди темный проход. Света в нем нет вообще. Вероятнее всего, лампы побили во время сражения. Плохо. Очень плохо.

Стены и потолок все в тех же наростах.

– Я не понимаю, что это, Васкес?- Хадсон оглядывается на пулеметчика.

– Откуда я знаю?- видно, что ей тоже не по себе.

– Что это?- волонтер не успокаивался.

– Я не знаю,- Дрейк мрачно оглядывает причудливую фантазию строительного «гения»,- Ох, парни, не нравится мне все это…

– Разговоры!- обрывает Эйпон.

– Идти внутрь,- Горман старается казаться спокойным и решительным.

Ну ни дать ни взять, генерал Кастер*. Не хватает только «фруктового салата» ** на груди.

– Оружие применять только в случае крайней необходимости!

А что, в бою бывает не крайняя необходимость, колледж-бой? … Осторожнее…

Спасибо, что напомнил.

– Не волнуйтесь, сэр,- Эйпон серьезен,- Мы будем осторожны.

Васкес улыбается.

Волонтеры вступают в темноту.

Хикс поворачивает голову, освещая фонариком потолок.

Странно. Ламп нет! Вообще!!! НИ битых, ни целых, никаких!!! Что за чертовщина?

Но нужно идти вперед, чтобы не отстать.

Надо будет спросить у Берка, что за идиот строил эту станцию.

По всем стенам в ярком свете фонарей стекает слизь. Хадсон пробует ее на ощупь и морщится.

– Что это за дерьмо? Похоже на какие-то выделения…

– Да,- Хикс внимательно разглядывает стены,- Вот только, кто их выделяет?

– Никому ничего не трогать!- рядом возникает сержант.

– Какое прелестное строение, а?- Вирсбовски оглядывает наросты.

– Жарко здесь…,- это Дрейк.

Влажная жара. Рубашка, поверх которой надет тяжелый бронежилет, прилипает к телу.

Взгляд на указатель температуры.

– Ого. 160 градусов***. Ничего себе.

___________

* Генерал Кастер был окружен и убит вместе со своим отрядом индейцами племени Сиу при Литл-Бит-Хорне 27 июня 1876 года.

** «Фруктовый салат» (сленг) – набор орденских колодок.

*** Около 55 градусов по Цельсию.

– Ага, зато сухо,- Хадсон тряхнул головой, и со шлема полетели брызги. То ли вода, то ли слизь.

Хиксу показалось, за его спиной что-то шевелится. Он обернулся. Нет. Ничего.

Нервишки у тебя барахлят, парень.

– Кончай, Хадсон,- Эйпон посмотрел вперед, где сквозь мрак замерцал свет выхода, и, сделав несколько быстрых шагов, растаял в густой темноте.

РИПЛИ.

Горман, навалившись на пульт, внимательно следил за передвижениями солдат.

Рипли видела, как капельки пота стекают от волос за воротник форменной рубашки лейтенанта.

И дурак бы понял, что офицер нервничает.

Ничего хорошего в этом не было. Через секунду может начаться бой, и лейтенант должен будет координировать действия обоих взводов. В своих руках он держит жизни восемнадцати человек. Стоит Горману потерять контроль над ситуацией – волонтеры погибнут.

Какой кретин поставил этого парня на такую операцию! Он же сейчас в штаны от напряжения наложит.

Она уже собралась задать вопрос, но тут вдруг в ее голове мелькнула другая, не менее важная мысль.

– Скажите, Горман,- спросила она,-

Господи, да он головой чуть потолок не пробил.

…а чем стреляют эти винтовки пульсирующего действия?

– Ну…,- от волнения лейтенанту было даже трудно говорить,- Обычные взрывные снаряды…,- наконец выдавил он,- А что?

– А то, что ваши люди находятся прямо под теплообменником.

– Ну и что? – Горман таращил на нее непонимающие глаза.

– Если волонтеры начнут там стрелять, то, скорее всего, какой-нибудь заряд повредит систему охлаждения.

Лейтенант посмотрел на Берка.

– Да. Она абсолютно права,- подтвердил тот.

– Ну и что? – заорал Горман.

Господи, да он что, совсем ни хрена не понимает?

– Вся эта станция – большой ядерный реактор…,- начала Рипли с азов.

– Ну?

– Если один из этих взрывных снарядов повредит систему охлаждения, реакция в теплообменнике примет необратимую форму.

– Ну? Дальше?

– А дальше последует ядерный взрыв такой силы, что эта планета разлетится по всей галактике.

– Ну прекрасно,- упавшим голосом отреагировал лейтенант,- Просто замечательно.

Он еще раз взглянул на Берка, словно ждал, что тот скажет: «На самом деле все не так страшно. Рипли преувеличивает». Но Берк лишь вздохнул, утвердительно качнув головой.

– Ну надо же… Ладно,- Горман попытался взять себя в руки,- Эйпон!

– Да, лейтенант…,- голос звучал словно сквозь вату. Изображение на мониторах стало совсем плохим, покрылось рябью и полосами.

– Вот что, Эйпон,- лейтенант прокашлялся. Ему было очень сложно сказать то, что требовал здравый рассудок,- Вы должны… не можете стрелять… Соберите у всех магазины… И гранаты тоже. И никаких возражений, сержант.

Несколько секунд в наушниках раздавался лишь треск, а затем Эйпон ответил:

– Понял.

Рипли увидела, как Горман густо покраснел. Он словно услышал реакцию волонтеров.

ВОЛОНТЕРЫ.

– Да он что, охренел что ли, мать его?- злобно шипела Васкес,- А чем же нам воевать? Матом?

Назревал бунт. И Эйпон прекрасно это понимал. Но с другой стороны, хорошенькое дело,

обезоружить солдат перед боем, да еще и безо всяких объяснений. Тем более, если верить Рипли, то, с чем им предстоит столкнуться, едва ли не самый опасный противник на его памяти. А они без оружия. И тем не менее: приказ есть приказ. Каким бы неопытным ни был Горман, но не совсем же он дурак. Значит, на это была очень веская причина. Ладно.

– Вы слышали, милые?- гаркнул он,- Отсоединить магазины! Давайте, быстро!

Эйпон пошел вдоль ряда, собирая обоймы.

Хикс молча отстегнул магазин, вытащил запасной и кинул в подставленную каску.

«Так. Дела – дерьмовые».

Звякнули еще две обоймы. Хадсона. В коридоре повисла гнетущая тишина. Сержанта ослушаться не смели. Он был рядом с ними, а его обоймы были первыми.

Но, наверняка, кое-кто из волонтеров подумывал о том, как, вернувшись на корабль, с удовольствием двинет по зубам Горману.

Хикс подождал, пока сержант отойдет подальше и извлек из-под бронежилета мощный дробовик, заряженный крупной картечью. Он подмигнул удивленному Хадсону.

– Пускай под рукой будет, на всякий случай. Для близких контактов.

Дрейк отстегивает магазин и швыряет в каску.

– И запасной.

Второй летит следом за первым.

– Вот так.

Васкес, вздохнув, следует примеру напарника.

– Правильно, Васкес. Ну-ка, Вирсбовски, открывай рундук.

Крышка сумки откидывается в сторону, и Эйпон ссыпает обоймы внутрь. Негласное указание: в случае смертельной опасности – стрелять!

Сержант не знал о теплообменнике. Он понимал одно. Рядом с ним семнадцать волонтеров, и его задача вывести их живыми. Либо, на худой конец, с наименьшими потерями.

– Спасибо, сержант,- Вирсбовски опустил крышку рундука.

– Не за что,- отрубил Эйпон,- Вперед!

Дрейк ухмыльнулся и извлек из нагрудного кармана кителя еще две обоймы. Одну – себе, вторую протянул Васкес.

– Что видно?- сквозь треск помех Эйпон еле сумел разобрать слова лейтенанта.

– Ничего не видно. Вообще ничего.

Группа медленно двинулась к выходу.

У самой границы тьмы и света глаза десантников начали различать нечто, свисающее с потолка и со стен.

– О, Господи Иисусе…,- выдохнул кто-то. Нечто оказалось телами колонистов. Они были повсюду, торчащие из наростов, опутанные странной липкой слизью. Чьи-то босые ноги свисали с потолка. Рука со скрюченными пальцами. Мертвые лица.

– Головастик, ну-ка, отойди,- Рипли заметила, как вытянулось лицо девочки,- Бишоп, уведи ее.

Андроид взял девочку за руку и увел в другой отсек.

– Тише. Осторожней,- голос Эйпона, напряженный и тихий,- Не забудьте: мы – десантники. И у нас есть задание, которое нужно выполнить. Двигаться. Тише.

Волонтеры, наконец, миновали коридор и оказались на балконе, идущем по периметру огромного колодца. Колодец уходил вниз на все пятнадцать уровней комплекса.

– Огнеметчики, один – направляющий, второй – замыкающий! Быстро! Вперед!

Мимо Хикса протискивается Роббинс, огнеметчик из первого взвода.

Балкон настолько узок, что по нему можно пройти только поодиночке.

На той стороне перехода – площадка. Примерно пять на пять. Там будет легче.

Огнеметчик Шелдон, Васкес и Дрейк первыми пересекают балкон. За ними тянутся остальные.

Все то же самое. Наросты на стенах, влажная духота и слизь. Липкая, противная слизь.

Дрейк первым увидел яйцо. Примерно семьдесят сантиметров в высоту, оно стояло в углу, а на нем, покрытая все теми же прозрачными выделениями, скорчилась тварь. Очень похожая на те, что плавали в лабораторных колбах. Стволом пулемета он подцепил ее и приподнял вверх. Существо было высохшим. Судя по всему, оно умерло очень давно.

Стряхнув его на пол, Дрейк обернулся к подошедшему Хиксу:

– И как тебе все это нравится, капрал?

РИПЛИ.

Помехи на мониторах усилились. Люди выглядели размытыми призрачными силуэтами.

Если бы это произошло с одним экраном, можно было бы подумать, что барахлит камера, но изображение ухудшилось сразу на всех. Это не могло не встревожить.

– Я почти их не вижу,- Горман принялся вертеть ручки настройки,- Черт. Эйпон. Эйпон!!!

Нет ответа.

Связь с десантниками прервалась.

ВОЛОНТЕРЫ – РИПЛИ.

Шелдон остановился, разглядывая яйцо.

Какая странная штука. Четыре лепестка. Прямо как у цветка.

Он осторожно заглянул внутрь. Пусто.

Наверное, эта восьмипалая тварь выбралась оттуда.

На стене, в полутора метрах от пола, висел совсем молодой парень. Опутанное слизью тело до поясницы уходило в нарост, но выше оно торчало из стены, безжизненное и обмякшее. Голова колониста свесилась на грудь, и слипшиеся волосы закрыли лицо.

Шелдон стволом огнемета поддел его за подбородок и приподнял.

Надо было запомнить. Может быть, опознать по фотографии из личного дела.

Внезапно глаза парня распахнулись. От неожиданности Шелдон отпрыгнул и заорал:

– Сюда! Сюда!!!

Десантники кинулись на крик. На стволе огнемета вспыхнул голубой огонек горелки, Хикс поудобнее перехватил дробовик, Васкес развернулась, ткнув пулеметом в направлении голоса.

– Что у тебя?

– Сюда, быстро.

Волонтеры смотрят на распятое тело. Глаза колониста открыты, рот распахивается, словно у рыбы, выброшенной на берег.

– Спокойно, парень, спокойно,- шепчет сержант,- Все будет в порядке.

Черты парня искажаются от безумной боли. Его губы шевелятся в тихом шепоте:

– Пожалуйста, убейте меня…

– Успокойся, успокойся. Мы сейчас тебя вытащим. Все будет нормально… Не волнуйся.

Эйпон хватает за плечо парня и тащит к себе.

– Помогите-ка мне.

Еще несколько рук тянутся к колонисту.

В этот момент с ним что-то происходит.

Вцепившись в кресло, Рипли видела на мерцающем экране монитора, как…

ТЕЛО КЕЙНА ВЫГНУЛОСЬ ДУГОЙ. ОН РУХНУЛ НА СТОЛ, И ТАРЕЛКИ СО ЗВОНОМ ПОСЫПАЛИСЬ НА ПОЛ. ЕГО ТРЯСЛО.

– ЧТО ПРОИСХОДИТ?- ИСПУГАННО ЗАОРАЛ ПАРКЕР.

– Эй, что с ним, конвульсии?

Тело колониста вытянулось.

– Убейте меня!

– ДЕРЖИТЕ ЕГО!- ЭШ ВЦЕПИЛСЯ В ПЛЕЧИ КЕЙНА, ПРИЖИМАЯ БЬЮЩЕЕСЯ ТЕЛО К

СТОЛУ,- И ЗУБЫ РАЗОЖМИТЕ, ОН МОЖЕТ ПРИКУСИТЬ СЕБЕ ЯЗЫК! ДАЛЛАС, ПОМОГИ МНЕ!!!

ПАРКЕР НАВАЛИЛСЯ НА СТОЛ, ПЫТАЯСЬ РАЗЖАТЬ СВЕДЕННЫЕ ЧЕЛЮСТИ КЕЙНА И ВСАВИТЬ МЕЖДУ НИМИ СТАЛЬНУЮ ВИЛКУ.

– ДА У НЕГО НА ГРУДИ ЧТО-ТО, СМОТРИТЕ!- ЛАМБЕРТ ТКНУЛА ПАЛЬЦЕМ В ЖЕЛВАК, ПРОСТУПИВШИЙ ПОД ТКАНЬЮ ФУТБОЛКИ.

– Назад! Все назад!!!- Эйпон отпрыгнул, глядя, как на груди колониста появляется странная опухоль. Словно в теле вызревал огромный нарыв. Вот он стал величиной с кулак. Еще больше, еще…

Десантники замерли. Происходило что-то непонятное и поэтому особенно страшное.

ВНЕЗАПНО КЕЙН ЗАТИХ. МАЙКА ЛОПНУЛА, И МАТЕРИЯ НАЧАЛА БЫСТРО ПРОПИТЫВАТЬСЯ КРОВЬЮ. А СКВОЗЬ ДЫРУ ПОЯВИЛОСЬ ЭТО…

Рипли закрыла глаза. Она знала, что сейчас произойдет…

Тело колониста обмякло. Оно повисло, удерживаемое мощным слоем вязкой слизи.

А опухоль выросла до невероятных размеров, а затем… словно лопнула небольшая граната. Человека больше не существовало. Из его развороченной груди торчала маленькая змеиная шея.

Существо принялось биться, стремясь выбраться наружу из своего «кокона».

– Убей! Убей его!! Живо!!!

Первым пришел в себя Дрейк. Он ткнул локтем застывшего, как в столбняке Шелдона, и тугая струя огня хлынула в направлении чудовища. Оно завизжало. Невероятный по высоте – почти на грани слышимости – звук ударил по ушам людей, словно ЭТО жаловалось или звало на помощь.

И в этот момент заорал Хадсон:

– ДВИЖЕНИЕ!!!

– Эйпон! Эйпон!!!- Горман орал в микрофон, но сержант не слышал его. На экранах появились полосы, хотя изображение стало более четким. Странность неполадок заключалась в том, что он слышал солдат, а они его – нет,- Эйпон, что у вас происходит?

– Откуда?- Дрейк лихорадочно закрутил головой.

– Не могу понять, сигналы очень странные…

– Ну, быстрее же, Хадсон!- Васкес отступила к стене.

– Очень много сигналов! Со всех сторон!!!

– Приготовились, ребята!!!

– Что происходит, Эйпон?- надрывался Горман, силясь разобрать что-нибудь на прыгающих картинках мониторов.

Рипли и Берк замерли рядом с ним, так же как и он вглядываясь в экраны.

– Я ничего не вижу!- закричал Шелдон, поворачиваясь.

– Он прав! Здесь ничего нет,- Хикс сделал шаг к парапету.

– Но я вам говорю! ЗДЕСЬ ЧТО-ТО ДВИЖЕТСЯ! ОНИ ПОВСЮДУ!НАС ОКРУЖИЛИ!! ГОСПОДИ БОЖЕ!!!

Хадсон вертится волчком, следя за расстоянием до сигналов. Три метра, два…

– Я НЕ ВИЖУ НИКОГО!!!- Шелдон прижался спиной к стене, затравленно оглядываясь вокруг,- Я НИКОГО НЕ ВИЖУ!!!

Первым это увидел Хикс, но было уже поздно. Один из наростов у самого потолка вдруг зашевелился и оказался копией сожженной твари, только выросшей до четырехметровой длины.

ЭТО развернуло поджатый хвост и длинную шею и ринулось со стены на огнеметчика.

Все произошло за долю секунды. Суставчатые лапы обвили волонтера и потащили к распахнутой, густо покрытой

ЛИПКОЙ БЕЛОВАТОЙ СЛИЗЬЮ!

пасти. Шелдон закричал. В его глазах застыл безумный панический ужас.

СЛИЗЬ! ЗНАЧИТ, ТАМ В КОРИДОРЕ ТОЖЕ…

В ту же секунду загрохотал пулемет Васкес.

– А ну, покажем этим ублюдкам, мать их!

– Кто стреляет, черт возьми? Я же приказал – не стрелять,- лепетал в полной растерянности Горман, глядя, как одна за другой пропадают картинки на мониторах. Шелдон, Страуб…

Струя пламени по дуге прошла от пола до потолка. Роббинс выпускал все новые потоки огня. Он понял: этот рейд для него – последний. Им не удастся прорваться к выходу. В коридоре все кишит этими уродами. Речь идет не о жизни, а о том, за какую цену он сможет ее продать!!! Он заливал огнем все. Стены, потолок, пол. Площадка превратилась в пылающий ад.

Роббинс не услышал, как ЭТО возникло у него за спиной. Он даже не успел почувствовать боли, когда подвижнее челюсти ЧУЖОГО разорвали его сердце.

– ОНИ НА СТЕНАХ! ОНИ НА ВСЕХ СТЕНАХ!!!

Хикс увидел выросшее за спиной Хадсона чудовище.

БАНГ! Картечь пробила тело существа, проделав в нем огромную дыру. Зеленая жидкость

брызнула из раны, задев кого-то из волонтеров.

– АААААААААААА!!!- кислота начала разъедать плоть. Даже после смерти эти существа оставались опасными.

Васкес перебежала вправо, не прекращая стрельбы.

Вирсбовски лихорадочно расстегивал крышку рундука.

Надо раздать обоймы! Только бы успеть раздать обоймы!

Две твари возникли перед ним одновременно с двух сторон. Выхода не было. Сейчас он умрет. Сзади, за стеной огня, начинался парапет колодца. Пятнадцать этажей. Гибель.

Не раздумывая, волонтер шагнул в огонь и, перевалившись через парапет, полетел вниз.

– Отходим! Отходим! Хикс, Васкес, Дитрих, Вирсбовски! Вирсбовски!!! Все, кто жив, отходить!

Дрейк услышал команду сержанта и перебрался влево. Похоже, серьезное оружие только у них с Васкес, а значит, кому-то придется прокладывать дорогу, а кому-то прикрывать тыл. Главное, прорваться через чертов тоннель, хотя все равно, если этот дурак Горман не догадается подогнать броневик, им крышка. Рипли была права. Эти твари смертельно опасны.

Он заметил сползающее со стены существо и нажал на спуск.

БАНГ! Зубастая башка разлетелась мелкими брызгами.

– Эйпон! Прекратить огонь!- голос Гормана ворвался в наушники истошным выкриком,- Не стрелять! Отходить под прикрытием огнеметов!

– Васкес! Не стрелять!!!- заорал Эйпон, стараясь перекричать рев пламени, стук пулеметов и беспорядочные крики людей.

Она повернула к сержанту оскаленное опаленное лицо и увидела за его спиной ЧУЖАКА.

Выстрелить она не успела.

– Отзовите их! Вытащите их оттуда!- взорвалась Рипли, глядя на бледное растерянное лицо лейтенанта,- Ну, быстро!- она сорвала микрофон с головы Гормана и закричала, всматриваясь в экраны,- Хикс! Дрейк! Васкес! Хадсон! Кто-нибудь слышит меня?

– Прекратите!- Горман вскочил.

– Заткнись!

Лейтенант сник. Он вяло повернулся к мониторам, повторяя, словно во сне:

– Эйпон… Эйпон… Где же Эйпон?

– Да нет его! Он погиб уже!- ярость душила ее.

Дрейк бежал к темному проходу, стреляя во все, вырастающее на пути.

«Сколько их? Сколько еще осталось?»

Следом отходили оставшиеся в живых волонтеры. Это даже не было отступлением. Это было бегством. Полным поражением.

– Хикс? Хадсон? Васкес… Фрост… Боже мой,- почти шепот,- Я же говорил отойти,- он повернулся к Рипли,- Вы слышали. Я скомандовал: отходить.

Ухватившись за лацканы чистенького кителя, она рванула Гормана к себе и яростно процедила ему в лицо:

– Вы должны их спасти! Сделайте что-нибудь!

Он пялился на нее тупым взглядом, словно пытаясь вникнуть в смысл ее слов.

Оттолкнув его, Рипли кинулась в кабину пилота, успев крикнуть на ходу:

– Головастик, держись!!!

– Рипли! Какого черта вы делаете? Вы не имеете права! Прекратить! Это приказ!

Броневик рванулся с места так резко, что Горман не удержался на ногах и полетел на стол лицом вниз. От толчка с верхней полки сорвался запасной аккумулятор. Увесистый удар пришелся лейтенанту точно на затылок. Горман охнул и мешком сполз на пол.

От раскаленного ствола поднимался жар. Дрейк понимал, самое страшное уже позади. Тоннель пройден. Похоже, именно там основное скопление этих тварей. Он замедлил шаг, пропуская вперед остальных. Если эти ублюдки где и полезут, то, скорее всего сзади. Здесь почти чисто. Хикс со своей «пушкой» вполне управится. «Кто остался в живых?

Хадсон, Хикс, Васкес и он. Это все?!! Господи…

Четырнадцать человек! Они потеряли четырнадцать человек!!! Невозможно поверить!»

Из темноты вынырнула одна из тварей.

БАНГ! Васкес еле успела увернуться от зеленоватых кислотных брызг.

– Хикс! Быстрее!!!

Разбросав завал, броневик влетел на третий уровень. Все. Дальше не пройти.

Пулеметные очереди доносились из бокового прохода.

Рипли развернула машину так, чтобы можно было сразу набрать скорость.

Две фигуры вывалились из темноты коридора и бросились к броневику.

– Бишоп, открой дверь!

«Кто они? Кто выжил?»

Словно понимая, что добыча ускользает из лап, твари посыпались на них, как яблоки после дождя.

– Васкес, отходи! В броневик, быстро!!!- Дрейк дал короткую очередь по копошащейся массе чудовищ.

Васкес побежала к машине. Прямо на пути, откуда-то слева , вывалился монстр и ринулся на нее.

БРРАНГ! Попавшие в тело взрывные снаряды отбросили ЧУЖОГО к стене. Под каплями зеленых брызг запузырился металл перекрытия.

В несколько шагов Васкес достигла машины и прыгнула внутрь.

Дрейк, пятясь, развернулся и вдавил гашетку. Вместо выстрелов он услышал лишь треск электрического пульсатора.

«Ну, здорово, твою мать…,- подумал он,- Славный сегодня денек».

Твари смыкали кольцо.

Хикс поднял дробовик и нажал спуск.

БАНГ! Одно из существ, переломившись пополам, рухнуло на пол.

«Слишком мало».

Васкес, поворачиваясь, выпустила очередь поверх едва видной за спинами чудовищ, рыжей головы напарника.

«Поздно».

Монитор Дрейка мигнул последний раз и погас.

Хадсон видел, что из прохода ползут все новые и новые чудовища. Точные копии первых. Словно и не умирали вовсе.

Он рванул со стены огнемет и принялся заливать огнем пространство между броневиком и коридором. Твари корчились в языках пламени, чернея и застывая, как жуткие уродливые изваяния.

Некоторые из них подползли совсем близко, и капли голубого огня побежали по стальному нутру «КОБРЫ».

– Бишоп, огнетушители!

– Я сейчас!- Васкес рванулась к выходу.

– Нет!- заорал Хикс, хватая ее за локоть.

– Я должна!

– Дрейк мертв! Забудь про него!- он ухватился за стойку двери,- Помоги мне!

Хадсон швырнул огнемет на сиденье и, вцепившись в ручку, навалился на дверь.

Костлявые пальцы ЧУЖОГО появились в проеме в тот момент, когда щель стала совсем узкой. Противоборство людей и твари длилось недолго. Стальная плита, дрогнув, медленно поползла назад, оголяя нутро боевой машины. Хикс ухватил ружье поудобнее и одной рукой дернул затвор, досылая патрон в патронник.

Тварь распахнула пасть и просунула длинную голову в дверной проем.

Ствол дробовика вошел в ее глотку.

– На, сожри!- Хикс дернул курок.

БАНГ! ЧУЖОЙ вывалился наружу, но полетевшие в разные стороны капли кислоты настигли жертву. Хадсон заплясал на месте. На рукаве форменного кителя быстро расползалось обширное дымящееся пятно. Бронежилет на груди волонтера превращался в желтую пену.

Бишоп и Васкес принялись сдирать с него одежду.

Хикс закрыл дверь, набросил защитный замок и крикнул в сторону кабины:

– Все! Можно двигать! Быстрее! Быстрее!!!

Броневик рванул с места. Стальной остроносый снаряд летел вперед, петляя в лабиринте проходов, отыскивая заветный покатый спуск.

У Рипли не было навыков вождения подобных машин, и поэтому «КОБРА» то и дело цеплялась за стены, вспарывая сталь, словно нож масло. Резина дымилась.

Тень, упавшая на триплекс*, привлекла ее внимание. Там, наверху, на броне, что-то было. Несколько капель липкой желеобразной слизи упали на стекло и сползли вбок под порывом встречного ветра.

ЭТО увидело человека. Первые, наружные челюсти, разжались, открывая второй ряд мелких острых зубов.

Рипли успела разглядеть их за секунду до того, как подвижная челюсть, разбив толстое стекло, клацнула у самого лица.

Женщина вжалась в кресло. Длины челюстей чудовища было недостаточно, чтобы схватить ее, но Рипли знала: эти твари могут пролезть в любую щель. Правда, триплекс очень узкий, но – береженого…

Она вбила тормоз в пол.

Броневик замер. Удивительная машина. Чужой, не удержавшись на покатой поверхности, свалился на пол, прокатившись по инерции несколько метров, но тут же поднялся. Рипли рванула «КОБРУ» вперед, прямо на фигуру, стоящую на пути.

СЛЫШШШШШШШШ… Она почувствовала, как дернулось колесо, расплющивая НЕЧТО в безобразное месиво.

Одно тревожило ее. КИСЛОТА. Не разъест ли резину колес? Застрять здесь означало бы для них верную гибель.

Подъем возник справа так неожиданно, что Рипли чуть не проскочила его. Вывернув до отказа руль, она почувствовала, как задняя часть броневика при заносе врезалась в стену.

Люди в кузове полетели на пол.

Надсадный рев двигателя гулко разносился по переходам комплекса.

Машина буквально вылетела на площадку второго уровня и остановилась.

Хикс ввалился в кабину так внезапно, что Рипли вздрогнула и… разрыдалась. Сказалось огромное нервное напряжение.

– Все в порядке,- он осторожно обнял ее за плечи,- Все хорошо. Ну, успокойся. Мы вырвались. Ты только что медаль заработала. Успокойся. Тише, тише, тише…

_________

* Триплекс – в боевых машинах узкое обзорное стекло.

– Ну, ты как? Нормально?- Васкес смотрела на поднимающегося с пола Хадсона. Тот кивнул головой,- Покажи-ка.

Хадсон повернулся к ней левым плечом. На руке вздулись красные водянистые ожоги.

– А с Горманом что?- спросил он.

Васкес обернулась к лейтенанту. Бишоп, устроившись в кресле, бинтовал ему разбитую голову. После сильного удара тот до сих пор так и не пришел в себя.

– Я не знаю, может быть, сотрясение мозга,- Бишоп казался абсолютно спокойным,- Но он жив.

– Да я пришибу его сейчас,- прорычала Васекс, угрожающе надвигаясь на безжизненное тело.

– Васкес, назад!- Хикс возник в проеме штабного отделения,- Немедленно!

Следом за капралом вошла Рипли.

Васкес выругалась сквозь зубы и остановилась, не перестав, однако, бросать на лейтенанта зодбные взгляды.

Хикс заметил ожоги на руке Хадсона.

– Принесите кто-нибудь аптечку.

Васкес скрылась в штабном отсеке, а через секунду оттуда донесся ее удивленный вскрик.

– Эй, посмотрите! Капрал, Дрейк еще жив!- она изумленно смотрела на экран, дающий показания жизнеобеспечения. Датчики продолжали работать, исправно выдавая пульс, частоту дыхания… Это могло означать только одно: Дитрих Дрейк жив,- Его экран работает. Надо вернуться за ним!

– Да какого черта!- сорвался Хадсон,- Я никуда не пойду! Вернуться туда еще раз? Ну уж нет!

– Вы ничем не сможете ему помочь,- спокойно оборвала их Рипли. Она уже пришла в себя после срыва и, понимая состояние волонтеров, пыталась объяснить им истинное положение вещей,- Вы никому не сможете помочь. Те. Кто еще живы, превратились в коконы. И, честно говоря, не знаю, кому больше повезло, живым или мертвым.

– О, Господи, Боже мой! Пресвятая дева Мария!- снова завопил Хадсон,- Я хочу улететь отсюда! Этого нет! Я сплю!

– А ну, заткнись!- рявкнула на него Васкес. Она не выносила истерик.

– Ладно,- Хикс, словно прикидывая что-то, закусил губу,- Ладно.

– У нас есть семнадцать канистр взрывчатого вещества. Мы можем разнести этот комплекс к такой-то матери.

– Ага, разнести!- заорал на Васкес Хадсон,- Взрывчатка, которая не взрывается! Это же газ!

– Значит, нужно взлететь и с орбиты забросать этот гадюшник бомбами. Это единственный надежный способ,- Васкес обернулась к Хиксу.

– Я согласен.

– Тише, тише,- прозвучал чей-то голос,- Секундочку.

Все удивленно обернулись. Берк, забытый всеми на время боя, сидел в самом темном, почти не освещенном слабой лампой, углу грузового отсека.

– Подождите,- он встал и сделал шаг, вступая в узкий круг тусклого света,- Эта станция стоит определенных денег.

На некоторое время в отсеке воцарилось молчание.

Господи, о чем он говорит?

Первой пришла в себя Васкес. Скривившись в злой усмешке, она процедила:

– Пускай ваши говнюки пришлют мне счет по почте.

– Послушайте. Я понимаю, мы все взволнованы, все переживаем. Но все-таки нельзя принимать такие решения впопыхах…,- Берк обвел взглядом застывшие фигуры,- Вы поймите, это очень важные существа, и я не думаю, что кто-нибудь из вас имеет право уничтожать их.

– Да ну?- весело спросила Васкес.

Хикс знал этот тон. Когда она ТАК говорила, в воздухе начинало попахивать серьезной дракой. Что-что, а драться Васкес умела здорово.

– Ну. А если мы сделаем это? Ты что, с кулаками на нас набросишься?

– Или, может быть, ты пойдешь и задницу им надерешь, приятель?- Хадсон встал рядом с Васкес.

Берк растерялся. Он, конечно, ожидал встретить отпор с их стороны, но такое…

– Да нет же! Я же не слепой. Я вижу, что происходит,- теперь он обращался к Рипли,- Но я не могу разрешить подобную операцию.

– Но мне кажется, что капрал Хикс может это сделать,- спокойно возразила она.

– Капрал Хикс?- непонимающе переспросил Берк,- А при чем здесь капрал Хикс?

– Это военная операция, Берк. А Хикс сейчас старший по званию. Я права, капрал?- Рипли и Берк одновременно повернулись к волонтеру.

– Да. Совершенно верно,- капрал кивнул.

Берк отвернулся к Рипли и горячо затарахтел:

– Рипли, станция стоит почти миллиард долларов. Этот человек не может принимать подобных решений. Он всего-навсего какой-то там солдафон, и мне кажется…

Хадсон кашлянул за его спиной. Берк вздрогнул.

– Простите. Я не хотел никого обидеть.

– Никто не обиделся,- отрубил Хикс.

– Модуль слышит нас?- Рипли посмотрела на него.

– Да.

– Прекрасно. Надо срочно эвакуироваться.

– Понятно. Я думаю так. Мы взлетим и с орбиты уничтожим станцию атомными бомбами. Все,- Хикс повернулся к волонтерам,- Давайте, ребята. Пора выбираться.

Берк тяжело вздохнул и пожал плечами.

Модуль, готовый к взлету, вибрировал под напором яростного ветра. В открытый погрузочный люк врывалась базальтовая пыль. Видимость упала. Над этой стороной планеты начиналась ночь.

Айлен щелкнула тумблерами. Двигатели утробно заурчали, выбрасывая струи теплого воздуха.

– Быстрее, Спазмайер. Нам нужно взлетать.

Спазмайер выбежал из-за валуна и потрусил к модулю.

Он едва успел добежать до пандуса, как тот дрогнул и пополз вверх.

Пилот ухватился руками за края люка и почувствовал под ладонью что-то холодное и липкое.

Это еще что за дерьмо такое?

Он поднес руку к глазам.

Проклятая темнота. Слизь, что ли?

На пальцах повисли желеобразные сгустки.

Откуда она здесь?

– Эй, погоди-ка!- заорал он, стараясь перекричать стонущий в микрофон ветер,- Тут какая-то…

– Быстрее давай!- Айлен знала только одно: на станции произошло что-то очень серьезное. Вызов по форме номер один предполагал мгновенное реагирование.

– Ну хорошо, хорошо…,- буркнул в ответ Спазмайер, подтягиваясь и бросая свое тело в проем грузового люка.

– Подождем здесь!- крикнул Хикс, закрываясь рукой от секущих лицо базальтовых крошек,- Мы их увидим!

Васкес и Хадсон осторожно опустили носилки с пристегнутым к ним Горманом на землю.

Чуть позади, прикрывая Головастика, сгорбилась Рипли. Сбоку от нее – Бишоп и Берк.

– Они далеко?!!- прокричала Васкес.

– Нет. Через полминуты должны появиться!!!

Станция выплыла на экран компьютера. Сканер считал рельеф, на котором Айлен разглядела восемь ярких зеленых точек. Людей.

Почему восемь? А где же остальные?

– Спазмайер!- крикнула она,- Ты посмотри! Черт, возьми, а?

Тишина.

Уснул он, что ли?

– Спазмайер!- краем глаза она уловила движение за спиной. И, поворачиваясь в кресле, протянула:- Ну какого чер…

Недоговоренная фраза повисла в воздухе. Айлен почувствовала, как бешено заработал насос – сердце, подавая в мышцы холодеющую кровь.

ЗА СПИНОЙ, НАПОЛОВИНУ СКРЫТОЕ ПИЛОТСКИМ КРЕСЛОМ, ЗАСТЫЛО НЕЧТО. С

ОКРОВАВЛЕННОЙ МОРДЫ ПАДАЛИ АЛЫЕ КАПЛИ. ОНО РАСПАХНУЛО ЗУБАСТУЮ

ПАСТЬ И ЗАШИПЕЛО.

Господи Боже! Что это?

Рука Айлен метнулась к бедру, где в мягкой кобуре покоился пистолет…

… АЛЫЕ БРЫЗГИ РАЗЛЕТЕЛИСЬ ПО КАБИНЕ. НЕСКОЛЬКО КАПЕЛЬ ШЛЕПНУЛИСЬ О СТЕКЛО И ПОПОЛЗЛИ ВНИЗ, К ПАНЕЛИ, ОСТАВЛЯЯ ЗА СОБОЙ ТЕМНЫЕ ПОДСЫХАЮЩИЕ ДОРОЖКИ…

– Вот они!- палец Хикса указывал в темнеющее, мутное от пыли небо. Лучи двух бортовых прожекторов, словно колонны, уперлись в камни, становясь сильнее по мере приближения модуля.

Темный силуэт корабля проступал в пыли все отчетливей и резче. Вот уже можно разглядеть развернутые плоскости видеозондов.

Внезапно модуль дернулся и начал медленно заваливаться на крыло.

– Ничего себе посадочка…,- Васкес из-под ладони внимательно следила за ходом корабля.

Модуль, зацепившись крылом за огромную базальтовую глыбу, перевернулся и грохнулся на землю.

Кувыркаясь, он катился на замерших в каком-то оцепенении людей.

– Бежим!!!- Рипли подхватила на руки девочку и бросилась в сторону.

Он сомнет их! Расплющит, как букашек!!!

Волонтеры бросились врассыпную.

ГРОУММММММММ!!!

Взрывной волной Берка сбило с ног. Столб пламени взвился вверх ярким, почти белым фонтаном. Дождь железных, раскаленных докрасна осколков обрушился на пыльную землю.

Прошло несколько секунд, прежде чем все смогли осознать: угроза миновала.

Но зато теперь они оказались в тупике. Не менее страшном, чем сама смерть.

Все знали: на борту «Счастливчика» был еще один модуль, но не было людей.

Смерть улыбнулась им в лицо жутким оскалом.

– Вот здорово! Вот здорово, мать вашу!!!- истерично орал Хадсон, вылезая из-за валуна,- Ну а теперь что нам делать? Да мы по уши в дерьме!!!

– Ты в порядке?- Рипли внимательно осмотрела Ребекку.

– Мы теперь никуда не улетим, да?- девочка смотрела ей в глаза, ожидая ответа.

– … Извини, Головастик…

– За что? Ты же ни в чем не виновата…

Хикс подошел ближе к пылающим останкам модуля.

Совсем хреново. Хуже и придумать нельзя. Хадсон прав. Они по уши в дерьме. Хотя паниковать еще рано. Они живы, а значит, могут что-то предпринять.

Бишоп был спокоен. Как всегда. Андроиды не нервничают. Им не знаком страх смерти. Пока цел мозг – андроид жив. Он думает. А значит, и сейчас можно что-нибудь придумать.

Васкес прикидывала шансы. Возможно, удастся спасти какое-то оружие. В броневике еще что-то осталось. Можно попробовать забаррикадироваться внутри комплекса. Их шестеро (Гормана можно не считать). Почти целое отделение. Вполне сумеют продержаться до прибытия помощи.

Берк задумчиво смотрел на волонтеров, соображая, что полезного можно выжать из сложившейся ситуации.

– Ну вот! Ну вот!!! Конец, да?- продолжал разоряться Хадсон,- Конец?- он подождал, надеясь услышать какой-нибудь ответ, но все молчали. Каждый думал о своем,- Что нам теперь делать-то, мать вашу? Может быть, костер зажжем, пару песенок споем, а?

Рипли почувствовала, как Ребекка дернула ее за руку. Она обернулась.

Девочка спокойно, с каким-то обреченным безразличием, сказала, констатируя факт:

– Я думаю, нам лучше вернуться в комплекс. Скоро станет совсем темно, А ОНИ ОБЫЧНО НАПАДАЮТ НОЧЬЮ. КОГДА ТЕМНО,- она помолчала и добавила:- Обычно.

Наверху, скрытый плотной пеленой облаков, в ледяной черной пустоте плыл сонный «Счастливчик Люк».

НА НЕМ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО БЫЛ ЕЩЕ ОДИН МОДУЛЬ.

И НА НЕМ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО НЕ БЫЛО ЛЮДЕЙ.