Четвертая жена синей бороды

Глава 1. Неудобства слишком длинной дороги

Я уже не могла больше выносить неведения. Тем более что эта долгая дорога утомила меня смертельно.

Когда я покинула свой замок, было утро, теперь же за окнами кареты начинало темнеть – вот-вот, и настанет время сиреневых сумерек.

– Куда мы едем? – выразительно ерзая по сидению, давая понять, что я – живой человек, и у меня, возможно, возникли кое-какие свои естественные потребности, спросила я бородавочного.

– Осталось совсем немного, – на диво, в этот раз он мне ответил внятно и четко, поняв, наверное, мои {сигналы}.

– Но мне надо… очень… понимаешь? – недвусмысленно намекнула я на то, что терпеть мне уже не сила.

Если бы это была женщина, я бы ей попросту сказала, что хочу в туалет. Но признаться в ТАКОМ мужчине, да еще и надеяться на то, что он остановит карету, а потом будет стоять у меня над головой, пока я буду ЭТО делать – со связанными руками?!.. Я бы на такое не решилась.

Но всякому терпению приходит конец, и хорошо хоть я не успела – перед дорогой – выпить чаю!

– Посчитай до двадцати, – сказал мой страж, – и мы прибудем на место!

Собрав остатки сил, я просто-таки скрючила ноги, положив их одна на другую, и постаралась дотерпеть.

«Вот-вот откроется дверца, – думала я, сдерживая слезы, – и будь что будет! Я мигом выпрыгну из кареты – и сразу же в кусты! И пускай на меня при этом смотрит кто угодно, мне все равно!»

Уже добрый час я ощущала, что мы ехали по ровной дороге, карету не трясло и не бросало из стороны в сторону, как было прежде. Под колеса больше не попадались камни, наезжая на которые карета наклонялась в сторону или сотрясалась так, что я несколько раз чуть не поломала себе все зубы. В эту, последнюю, часть пути колеса шелестели по мягкой наезженной колее.

А тут вдруг копыта коней застучали по чему-то гулкому и твердому.

– Что это? – спросила я у стража в маске, пытаясь дотянуться связанными руками до занавесок, чтобы отодвинуть их немножечко в сторону и хотя бы сквозь щель выглянуть наружу.

Но как только мне это удалось – сверху опять свесилась ужасающая рожа, страшно ко мне оскалилась, а желтая пакля под повязкой затрепетала на ветру, громко ударяясь в стекло.

– Ааааа! – закричала я, падая обратно на диван и хватаясь пальцами за свой кулон.

Постоянно связанные, мои руки ужасно затекли, мне неимоверно хотелось их размять, поднять вверх или хотя бы свободно повращать кистями. Но вместо этого я вынуждена была лишь прижимать их к груди, или держать сложенными на коленях.

– Потерпи, мы уже въехали в ворота замка, – мой похититель, казалось, еще сильнее вжался в спинку дивана, и я заметила, как его тело необычно напряглось.

– Но чей это замок?! – нервно теребя край платья онемевшими вдруг пальцами, закричала я, именно сейчас, как никогда прежде, страшась неизвестности.

– А разве Вы уже досчитали до двадцати? – таков был его ответ.

В этот момент, сделав последний качок, карета вдруг остановилась, и я услышала, как возница спрыгнул со своего места, осаживая лошадей.

– Где … мы?.. – прошептала я, забыв о своем желании как можно скорее присесть в траву, и мечтая об одном – чтобы благополучно проехать еще хотя бы до счета «десять».

Но – путь наш подошел к концу, и мне вот-вот предстояло узнать то, что оставалось загадкой на всем его протяжении: кто же ОН, мой настоящий похититель?

Глава 2. Конец пути и неожиданная встреча

Замок моего отца был изысканно красив. Хоть и просторный, но не слишком больших размеров – состоял из главного здания и пристройки с башней, насчитывающей три этажа. И

располагался он на горе, из вершины которой открывался восхитительный вид на зеленую долину, красиво испещренную аккуратными домиками поселян, небольшими изгородями, яркими клумбами, деревьями, а также – полями, утопающими весной и летом в цветущих маках, колокольчиках и ромашках. Во дворе перед главным входом

у нас был круглый фонтан со статуей писающего Амура, везде стояли лавочки, росли кустики жасмина и роз, по газонам свободно гуляли павлины и резвились белые пушистые кролики.

Этот же дворец был образцом хмурого аскетизма, напыщенного величия и ужасающей роскоши. Широко раскинувшись в стороны, два его крыла выглядели как два отдельных замка, своими размерами (каждый из них) равняясь крепости. Главное строение было столь высоким, что его цоколь рассекал низко плывущие облака, а портик над центральным входом поддерживался четырьмя массивными колоннами из черного мрамора.

Осторожно поддерживая меня под руки, человек в маске помог сойти с кареты. Подняв голову вверх и с восторгом рассматривая на треугольном фронтоне две каменные фигуры огромных женщин с кошачьими головами, зеленоватых – словно медь, покрытая «ржавчиной», широко расставивших ноги и сцепившихся руками в поединке, я еле-еле держалась на ногах, так как мое тело продолжало сотрясаться, словно я все еще продолжала ехать. К тому же желание выпустить из себя жидкость, которая просто-таки распирала мой мочевой пузырь, не позволила мне долго стоять на одном месте. Посмотрев по сторонам, я поняла, что нахожусь на совершенно открытом пространстве, где нет ни кустика, ни деревца, и только мрачные серые каменные стены смогли бы стать мне укрытием, ну и еще – карета.

– Да освободите мне наконец-то руки. Я ведь все равно уже не уберу от вас, мне больно, – попросила я.

А когда веревки были развязаны…

– Отвернитесь! – заорала я, обращаясь к двум мужчинам, один из которых все так же держал меня под локоть, а второй смотрел в упор, стоя возле взмыленных лошадей.

– Еще чего!.. – хмыкнул страж. – Идем! Мы не можем больше медлить ни минуты, посмотри, как быстро стемнело, и господин, наверное, уже заждался! К тому же ты раздета, а погода у нас сама видишь, какая – дождь и сырость, да еще ветер – а вдруг простудишься и заболеешь?

И действительно, только теперь я ощутила, что вся озябла и начинаю дрожать. Мелкий холодный дождь, словно туман, плотной пеленой висел в воздухе и одновременно сыпался бисеринками на зеленую траву, ветер же хлестал меня по оголенным рукам, трепал подол вмиг вымокшего платья и словно колол иголками.

– Мне все равно!!! – чувствуя, как живот мой просто лопается, я дернулась всем телом, рывком высвободив руку – и присела тут-таки возле кареты, на ходу, как могла, стягивая вниз белье, и мне это удалось еле-еле.

Закрыв глаза, я наконец-то ощутила ни с чем несравнимое удовольствие, лишь только смогла позволить жидкости излиться из моего тела.

Впервые мне не было стыдно делать такое на людях.

А ведь я еще недавно была скромницей! Когда утром горничная приходила в спальню за моим ночным горшком, я каждый раз просто-таки сгорала от стыда, что ей приходиться видеть то, чем он был наполнен. И я старалась, чтобы в этот момент казаться спящей, и не встретиться с ней глазами. А тут…

– Чего вытаращились?! – делая выдох облегчения, я взмахом головы отбросила свесившиеся мне на лицо волосы, закрывающие весь обзор, и вдруг рядом с каретой увидела еще одну пару ног.

Это точно были не ноги моих похитителей, так как я хорошо запомнила короткие рыжие ботинки бородавочного, и возница был обут точно в такие же, сделанные из грубой кожи, с круглым носком, немного задранным кверху, я взглянула на них мельком, приседая в вынужденном реверансе. А эти – огромные черные сапожищи, были начищены до блеска, с боков назад от них торчали шпоры, наверное, золотые, так как сверкали каждый раз, как обутый в них переступал из ноги на ногу. К тому же мои похитители были одеты в серые холщовые штаны, приспущенные на ботинки и завязанные ремешками сверху. Кожаные штаны незнакомца были заправлены в широкие голенища сапог, и сразу же над ними вниз свешивался кафтан, спину же его, до самой земли, укрывал длинный бордовый плащ.

Закусив губы, я несмело подняла взгляд чуть повыше – и тут же ахнула, зардевшись, словно роза.

Да, предчувствия меня не обманули – это был лорд Сергей Вартимор, собственной персоной!

Стоя здесь, возле своего чудовищно помпезного замка, он ухмылялся, глядя на мою вынужденно униженную позу, да еще и с приспущенными панталонами, с задранной кверху юбкой.

«О боже! – ужаснулась я. – И что же – он ВСЕ ЭТО видел?!! Это конец! Я просто не переживу такого позора! Как мне смотреть ему в глаза?! Как что-нибудь требовать, возмущаться?! Настолько же я, наверное, теперь жалко выгляжу! И вряд ли – после всего этого, он прямо теперь станет целовать мне руки!»

Я сразу же забыла и про холод, сковавший мое тело, и об усталости. Медленно подымаясь с корточек, под ехидные ухмылки моих похитителей, опустив и расправив юбку, я все-таки смогла собраться с силами. Глядя в сторону и прижимая отекшие руки к груди, дотрагиваясь окоченевшими пальцами до медальона, я как можно резче спросила:

– Лорд Вартимор, так это ВЫ меня похитили?!

– Как же Вы проницательны, леди Валерия, – хмыкнул лорд. – Я же Вам пообещал, тогда, в доме Вашего отца, помните?

На этот наглый и нескромный вопрос я промолчала. Конечно же, я помнила, и даже почти догадалась, кто же приказал меня выкрасть, но говорить мне вдруг перехотелось. Так как я понимала: что бы ни сказала теперь мужчине – все равно я в его власти, и ничего изменить уже нельзя.