Честь и верность

Глава 9

– Приятно чувствовать, что вернулся туда, куда нужно, а, Спиро? – весело спросил капрал Селим Башар у Карацолиса, включая магрэповые модули. ТМП[38] М-980 типа «Саблезуб» поднялся в воздух. – Я хотел сказать, что «Ветер» – это, конечно, хорошо, но «Ангел» гораздо лучше, правда?

В наушниках раздалось невнятное хрюканье грека. Башар нахмурился. Спиро Карацолис был самым близким другом капрала среди легионеров, если вообще не единственным, поэтому он прекрасно ощущал малейшие перемены в настроении грека.

Они познакомились на курсах начальной подготовки на Дэвро, будучи зелеными шишками, которых объединяло то, что они прибыли с одной и той же планеты под названием Новый Кипр. Больше между ними не было ничего общего. Башар вышел из богатых кварталов города, его отец, преуспевающий коммерсант, был немало удивлен, если не сказать шокирован, узнав о желании своего сына вступить в Колониальную Армию.. Сопротивление отца и жажда приключений толкнули Башара в ряды Легиона, где он мог начать все с нуля, и где отец не мог контролировать «его поступки.

Карацолис же – отпрыск бедной семьи – рос босоногим фермерским мальчиком. Он пас овец, которые единственные из земных животных адаптировались к жизни на Новом Кипре. Греческая семья считала военную службу лучшим выбором, который мог бы сделать мальчик. И Карацолис выбрал Легион только потому, что многие из его предков служили здесь задолго до его появления на свет. Юноши были полными противоположностями друг другу, начиная от происхождения и кончая честолюбивыми помыслами одного и скромными притязаниями другого, но почему-то их тянуло друг к другу, как магнитом.

Заслужив kepi noir[39], Башар и Карацолис не пожелали расстаться и некоторое время служили в пехотном подразделении, затем закончили курсы специальной подготовки и были переведены в Специальную Транспортную Роту Легиона. Они несли службу на стольких мирах, что Башар даже не мог их все припомнить. На Ханумане они потеряли потрепанный в многочисленных сражениях «Саблезуб», который Карацолис окрестил «Ангелом Смерти», проделав на нем долгий и трудный путь. Грек даже спас Башару жизнь. В этом не было ничего удивительного – они уже много раз вытаскивали друг друга из опасных передряг, начиная с первого дня их знакомства на подготовительных курсах на Дэвро. Опасность была благодатной почвой, на которой росли и процветали Башар и Карацолис, хотя, как многие из легионеров-ветеранов, они ни за что не согласились бы с подобным утверждением.

В настоящее время они получили новый «Саблезуб» «Ангел-Два», и на горизонте появилась куча опасностей, родная стихия для полубатальона Элис. Карацолис был отозван с линии обороны, как только Башар вернулся в «Песчаный Замок», чтобы в составе Транспортного Отделения приступить к эвакуации оборудования и персонала «Морферм Интерстеллар» из Орга. С того дня, как в городе поднялся мятеж: что-то сильно изменилось в обычно жизнерадостном греке.

Карацолис бесстрашно сражался и не раз был на волосок от смерти. Среди легионеров пошли слухи о том, что готовится приказ о награждении его медалью «За заслуги перед Легионом» за то, что в самый разгар битвы, а вернее, в критический момент, он захватил вражескую ракетную установку, освоил ее управление и открыл огонь по водяным из их оружия. Башар верил тому, что слышал от Других легионеров. Капитан Фрейзер быстро замечал хорошего легионера, заслуживающего продвижения.

Тогда что же беспокоит грека? Башар не знал ответа на этот вопрос, и сомнения причиняли ему столько же страданий, сколько и греку его боль.

– Эскорт Сопровождения, Эскорт Сопровождения, здесь Альфа-Два, – заскрипел в наушниках незнакомый голос. – Проверка связи.

– Альфа-Два, здесь Эскорт Сопровождения, – ответил Башар, используя позывные ТМП, которыми они будут пользоваться на протяжении всей операции под названием «Сопровождение». – Слышимость пять из пяти. Генераторы полностью заряжены. Диагностические тесты проходят нормально.

– Хорошо, Эскорт Сопровождения, – голос лейтенанта Гэйдж казался усталым и обеспокоенным, но Башар решил не задумываться над этим. Ответственность за организацию эвакуационной работы и усилия, которые было необходимо предпринять для того, чтобы слаженно руководить полусотней гражданских лиц, могли кого угодно заставить почувствовать громадную усталость. – Ориентировочное время прибытия 17.30 стандартных часов.

Башар ввел время на компьютерный терминал ТМП.

– Занесено, лейтенант, – ответил он. – Ты их готовь, а мы заберем.

– Ждите, Эскорт, – вяло ответила Гэйдж. Командная линия замолкла. Башар отчетливо воссоздал в памяти новый командный вездеход, созданный на базе одного из «Песчанников», напичканный по самую крышу компьютерным оборудованием и коммуникационными установками, из которого усталая Гэйдж рассылает сообщения ТМП, проверяя предварительно их готовность к работе.

Гэйдж была компетентным и ответственным исполнительным офицером.

Хотя Башара больше устроило бы, если бы операцию по-прежнему возглавляли капитан Фрейзер или сержант Трент. Хануман все еще отчетливо стоял в его сознании. Гэйдж была хорошим офицером, и Башару было больно вспоминать, как ее отделение погибло в жунглях.

Турок откинулся на спинку водительского кресла и выключил переговорное устройство.

– Эй, Спиро, – беззаботно спросил он, – послушай, коль скоро мы будем заниматься эвакуацией, может быть, нам посчастливится везти Катерину? Она была так прекрасна, когда мы ее вчера катали на «Ветре».

Катерина Воскович, девушка, которую они спасли от расправы обезумевшей толпы в Орге, произнесла не более четырех слов за все время пребывания на борту «Ветра». Но Башару нужно было найти хороший повод для разговора, чтобы отвлечь Карацолиса.

Но грек не клюнул на его наживку.

– У меня не работает система слежения, Башар, – сказал он. – Подай-ка мне оптический сенсор, пожалуйста.

Башар вздохнул и набрал команду на компьютерном терминале. Под воздействием всеобщего уныния его собственный боевой дух стал давать трещины.

Прожектора с трудом разгоняли темноту, которая пыталась поглотить блестящие корпуса вездеходов, скучившихся в центральной части «Песчаного Замка». Наблюдая за приготовлениями конвоя, готового отправиться в Орг, Колин Фрейзер чувствовал себя немного виноватым. Ему хотелось лично возглавить эвакуацию. Он до сих пор не мог смириться с мыслью о том, что вынужден переложить ответственность за проведение опасной операции на чужие плечи.

Капитан улыбнулся, вспомнив аналогичную ситуацию, с которой он столкнулся на Ханумане. Тогда он страстно желал возглавить диверсионную группу, которая должна была имитировать контрнаступление, в то время как остальные силы легионеров под руководством Фрейзера покидали Обезьянью Крепость с противоположной стороны. Тогда пушкарь Трент убедил его, что он должен оставаться с основными силами Легиона. Теперь, когда у него уже было побольше опыта, он сам понимал, что его место – в «Песчаном Замке».

На этот раз операцию возглавляла Келли Уинтерс, а не Трент. Она прекрасно знала, в чем заключаются ее обязанности. Что бы ни случилось, Фрейзер несет ответственность за судьбу полубатальона – капитан Хоули, несмотря на неожиданный прилив энергии, который он испытал, спасая старого сапера во время битвы, вернулся в адчиповый туман и был не в состоянии принимать решения. Исполняя обязанности командующего, Фрейзер был обязан находиться в штабе, чтобы координировать всю операцию в целом.

Необходимо привести в порядок оборону «Песчаного Замка», отправить разведывательные аппараты, подготовить оборонительные планы. Всем этим можно руководить из командного вездехода. Однако деятельная натура капитана требовала его личного участия в подготовке операции. Фрейзер прекрасно понимал, что Келли справится, но все-таки не мог смириться с этим решением.

На Полифеме легионерам приходилось иметь дело с мобильными операциями. Транспортное отделение, приписанное к полубатальону, имело до атаки кочевников шестнадцать человек и десять машин. У них был всего один транспорт обеспечения огневой поддержки типа «Саблезуб», один командный вездеход, два «Ветра» и четыре обыкновенных БМП типа «Песчанник», да еще парочка грузовиков. Все транспорты Могли взять на борт одновременно около пятидесяти пассажиров, что составляло примерно половину роты. Это число можно было увеличить вдвое в случае крайней необходимости.

Однако персонал «Морферм» в Орге превышал восемьсот человек, и это не считая техников, портовых рабочих и прочих землян, находящихся здесь по поручению Содружества. Фрейзеру придется использовать любые транспортные средства, какие только подвернутся под руку, включая портовые подъемники. Кроме того, Дженс обещала, что баржи, которыми оснащен «Циклоп», к моменту начала эвакуации оборудуют магрэповыми модулями[40]. Значит, на них можно будет погрузить дополнительное оборудование плюс девяносто человек. Но это предстояло еще выяснить. Операция такого рода могла быть крайне опасной, особенно если в Орге уже начались массовые беспорядки.

Для полной эвакуации потребуется как минимум две поездки в Орг и обратно, учитывая, что часть мест придется выделить войскам, охраняющим транспортную колонну и драгоценное оборудование, являющееся собственностью компании. Эдвард Барнетт ожесточенно спорил с Фрейзером по поводу охраны. Очевидно, он больше боялся того, что легионеры ограбят земной анклав, а не туземцы уничтожат его оборудование. Но Дженс заставила заместителя смириться с решением капитана. Было похоже, что «железная леди» действительно готова оказывать максимальное содействие Легиону и не болтаться на пути у Фрейзера.

Капитан задумался о «Циклопе Морферм». Если доверять словам Дженс, она приказала капитану прибыть к «Песчаному Замку», но крепости корабль достигнет не ранее, чем через несколько дней. Когда Фрейзер разговаривал с Ватанакой, у него сложилось мнение, что молодому субалтерну не терпится поскорей вернуться в порт. Японец надеялся, что кочевники не будут предпринимать дальнейших нападений на корабль, хотя рассчитывать на это нельзя.

Вольные Пловцы доказали, что способны использовать довольно разумную тактику, следуя которой они смогут уничтожить землян, пока силы их распылены, а войска разрознены. Поэтому в ближайшие несколько дней опасность для Легиона велика.

Канонир сержант Валко стоял рядом с командным вездеходом в компании обеспокоенного на вид гражданского в фирменном комбинезоне «Морферм». Вдвоем они изучали данные на дисплее компьютера. НСО взглянул на приближающегося капитана и отдал честь.

– Ну, что скажешь, пушкарь? – поинтересовался Фрейзер, выдавив из себя бодрую улыбку.

Сержант не улыбнулся ему в ответ.

– Все идет по графику, сэр, – четко отрапортовал он. Валко всегда тщательно взвешивал свои слова и действия, прежде чем приступал к их осуществлению. – Насколько я понимаю, у нас не будет серьезных проблем, пока гражданские лица оказывают нам поддержку.

Представитель «Морферм» залился краской и отвернулся. Как и большинство видавших виды легионеров, Валко не утруждал себя необходимостью скрывать презрение, которое он питал ко всем гражданским лицам, совершенно аналогичное ненависти Барнетта ко всем легионерам.

Трения между военными и гражданскими в «Песчаном Замке» могли серьезно нарушить совместную оборону.

– Я уверен, что все будет готово вовремя, пушкарь, – спокойно произнес Фрейзер. – А если нет, то, не сомневаюсь, ты все равно справишься со своим заданием, – он кивнул в сторону командного вездехода. – Гэйдж там?

– Да, сэр, – ответил Валко. Сержант стукнул кулаком в задний люк, затем отошел в сторону, потащив за собой гражданского. Люк открылся, и на землю опустилась лесенка. На Фрейзера уставилось удивленное молодое лицо – это был один из новобранцев, только что прибывших из тренировочного центра на Дэвро.

– С-сэр?

– Мне нужна лейтенант, сынок, – сказал Фрейзер. Ему было трудно скрыть улыбку, вызванную поспешностью, с которой молодой солдат скрылся в полумраке командного вездехода. Хотя Фрейзер был не намного старше новичка, он испытывал по отношению к нему определенно отцовские чувства. «Прости, пройдет еще несколько лет, и я буду говорить в точно как один из грубых, старых ветеранов», – думал он.

Лейтенант Гэйдж появилась из центрального отсека командного БМП, где находился ком-куб. Ее лицо было искажено хмурой гримасой.

– Вы хотели меня видеть, капитан? – спросил, она.

Фрейзер кивнул, он внезапно почувствовал не неловко. На лице лейтенанта и в ее голосе отчетлив звучала сосредоточенность, а вещи такого рода чертовски заразительны.

– Мне просто захотелось посмотреть, как у вас дела, Гэйдж, – ответил Фрейзер, пытаясь придать своему голосу веселый и беззаботный оттенок. Валко сказал мне, что пока все идет хорошо.

– Пока, сэр… – согласилась девушка. – Но я все еще не представляю, как мы будем действовать случае, если Совет Орга окажется не очень сговорчивым. Если бы вы, или капитан Хоули…

– Пусть госпожа Дженс разбирается с Советом, прервал ее Фрейзер. – Она справлялась с ними с самого начала пребывания на Полифеме, думаю, можно и дальше довериться ее дипломатическому опыту. В твои обязанности входит лишь техническая сторона эвакуации. Капитан Хоули и я будем следить за каждым твоим шагом.

В мрачных чертах лица Гэйдж проскользнула злобная искорка. Фрейзер так и не понял, чем она была вызвана: то ли его чрезмерно назидательным тоном, то ли ссылкой на капитана Хоули. Не было никаких сомнений в том, что Хоули не вызывал в душе лейтенанта совершенно никаких симпатий. Командующий ротой Альфа едва ли замечал деятельность своих исполнительных офицеров, которые в поте лица занимались управлением в его подразделении. Фрейзер никогда не слышал от Хоули ни единого слова по этому поводу, даже ни единой похвалы. Капитану Хоули просто не было до этого никакого дела.

– Следи в оба за гражданскими, – продолжил Фрейзер, переменив тему разговора. – Мы не должны допустить возникновения конфликтов между служащими «Морферм» и легионерами, поэтому не позволяй никому думать, что гражданские лица саботируют распоряжения командования. Иначе придется иметь дело с «мэрфи»[41].

Гэйдж согласно кивнула:

– Я сделаю все от меня зависящее, сэр.

– Хорошо, – Фрейзер поколебался, но затем все-таки продолжил. – И если тебе вдруг понадобится помощь, то мы тебя не подведем.

– Спасибо, сэр, – осторожно-нейтральным тоном ответила лейтенант.

– Мисс Дженс здесь нет?

– Нет, сэр. Она отправилась в Орг на летомобиле, чтобы привести дела в порядок и подготовиться к эвакуации. Ее ассистент улетел вместе с ней.

Фрейзер поборол раздражение. Было бы лучше, если бы Дженс и Барнетт остались в «Песчаном Замке» и скоординировали свои действия с планами Легиона. Похоже, что он ожидал от них слишком многого. Кроме того, Дженс явно не собиралась ограничиваться только советами – она была такой же активной и решительной, какой Фрейзер привык видеть ее. Горячий темперамент не позволял директору проекта сидеть сложа руки и ждать, когда Легион сделает за нее всю работу.

Фрейзер отсалютовал Гэйдж и отправил ее про должать работу. Он задумался над тем, что между ним и менеджером проекта «Циклоп» корпорации «Морферм Интерстеллар» было много общего. Ем все еще хотелось лично возглавить эвакуацию.

Сигриг Дженс склонила голову к плечу, сконцентрировав внимание на информации, поступаю щей на компьютерный терминал летомобиля, а от туда в ее имплантант. Ей было забавно думать, что глухой ночью она летит всего в нескольких сантиметрах над разбушевавшимся морем на летомобиле удерживаемом магрэповыми подушками. Статистические данные, рапорты о свертывании представительства корпорации «Морферм Интерстеллар» Орге, десятки технических характеристик мелькали перед ее внутренним взором.

Неподготовленный человеческий рассудок был бы не в состоянии переварить такую кучу информации, поступающей со скоростью, превышающей скорость движения летомобиля. Но с помощью компьютерного имплантанта, вживленного в ее мозг, посредством которого она связывалась с бортовым компьютером летомобиля, Дженс могла общаться на микроволновой частоте с огромным компьютером, установленным в офисе корпорации в Орге рядом с портом. Используя столь мощную систему, она имела возможность мгновенно получить доступ к любой информации, касающейся ее компании, начиная от личных дел служащих и кончая мельчайшими техническими подробностями используемого оборудования. Компьютер мог с легкостью преобразовать ее мысли и в звуковые команды, которые в случае необходимости распространялись по коммуникационной сети «Морферм», добираясь до портативных компьютеров, браслетов или наушников адресатов.

Имплантант придавал особое могущество на этом удаленном мире. На Земле он стал непременным атрибутом практически любого жителя, но здесь подобные штуковины были дорогостоящей редкостью – кроме нее, на Полифеме имплантант имел только капитан Хоули – и ценность его в связи с этим резко возрастала.

Лицо Дженс исказилось гримасой отвращения. Как мог Хоули использовать громадный потенциал имплантанта только для того, чтобы играть в свои дурацкие игры? Капитан напоминал ей опустившегося наркомана, который готов продать душу за порнографические мечтания, навеваемые адчипом. Жаль, что подобного имплантанта нет у Фрейзера: он бы нашел ему подходящее применение.

Сидящий в соседнем кресле Барнетт заговорил, впервые с того момента, как они покинули «Песчаный Замок». Очевидно, он заметил ее гримасу и решил, что она закончила обработку компьютерной информации.

– Мне все еще кажется, что мы делаем неверный шаг, – сказал он.

– Только это от тебя и слышу, – ответила Дженс. – А вот мне кажется, что легионеры кое в чем правы, и кроме того, последнее слово остается за мной.

Она взглянула на ассистента. Барнетт был бледен и нервничал, будто чего-то боялся. Чего?

– Но в Орге мы были бы в полной безопасности, – настаивал он. – Почему мы должны с корнем выдергивать все и вся только потому, что какой-то параноидальный легионер решил, будто нам утро жает смертельная опасность? Возможно, он прост хочет выставить себя героем?

Она прервала мысленную связь с главны компьютером и вздохнула.

– Я не собираюсь продолжать этот бесполезный спор, Эдвард. Эвакуация уже началась, и соответствующий приказ послан на «Циклоп». Если ты хочешь и в будущем работать в нашей компании, прекрати надоедать мне. Понял?

Барнетт сдался, внезапно потеряв всякую надежду изменить ситуацию.

– Да, мэм, – он замолк. – Но эти беспорядки могут стать концом для проекта.

Воцарилось молчание. Дженс чувствовал себя немного виноватой. Она знала о Барнетт все: его родители погибли на дальней границе Содружества в схватке с убренфарами, напавшим на поселение в Новой Атланте; в шестнадцать лет он попал в число стипендиатов образовательной программы «Рэйнер Индастриз», после чего поднялся вверх по служебной лестнице до настоящего положения, невзирая на недостаток культуры и многочисленные препятствия, которые стояли на пути. Вся его жизнь была нацелена на поиск безопасного убежища, компания значила для него абсолютно все.

Дженс хотела извиниться, но в этот момент имплантант послал сигнал, потребовавший сконцентрировать все внимание. Она мысленно произнесла код доступа к главному компьютеру и в тот же миг услышала голос, передающий послание из «Песчаного Замка».

Конвой легионеров отправляется в 17.30 по стандартному времени. Время прибытия в Орг – 18.15 стандартных часов.

Итак, началось. Дженс подтвердила прием, но не выключала компьютерную связь. Ей предстояло проделать еще много работы, чтобы эвакуация прошла нормально.

Воин-разведчик Друудж вслушивался в звуки клокочущей воды, посаженные на стебельки глаза он выдвинул над поверхностью. Приливные волны медленно угасали, но не они вызывали звуки, которые он слышал.

Друудж помнил, что Незнакомцы-Которые-Делают-Подарки, говорили о механических насосах, закачивающих воду в центр Выстроенного Рифа. Насосы создавали искусственный прилив, который мог затопить Выстроенный Риф или исчезнуть по желанию Незнакомцев, позволяя им проникать внутрь своего строения, оставляя снаружи ревущие волны.

Незнакомцы-Внутри собирались уходить! Определенно, это очень важная информация. Разведчик ждал.

Звуки насосов постепенно угасли, и вскоре резкий металлический лязг заглушил остальные шумы. Он был таким неестественным, таким чуждым… Ворота медленно раскрывались.

Как и думал Друудж, вода царила и внутри Выстроенного Рифа. Он ожидал, что из ворот появятся десятки пловцов но, к своему удивлению, увидел летящие корабли – они явно парили над волнами. Огромных размеров, они были способны вместить десятки пловцов. На некоторых виднелись приборы, очень напоминающие Далеко Бьющее Оружие Клана, зловещие ракетные установки.

Оружие… Незнакомцы-Воины покидали Выстроенный Риф во всеоружии и под хорошей защитой.

Должно быть, это как раз и есть та возможность, которую хотел использовать Военачальник Кланов.

Друудж подал два сигнала: один был предназначен для разведчиков, прицепившихся к скалам у берега, а другой направлен самому Военачальнику Кланов.

Он чувствовал, как внутри него бурлит гордость. Клану очень помогали его сведения… Незнакомцы-Внутри поплатятся за свою беспечность.