Черный дракон

Глава 4 Сложное решение

Пир у Пана был в полном разгаре. Вино лилось рекой. Все были уже навеселе. Под оглушительные звуки флейты сатиры, положив руки друг другу на плечи, танцевали сиртаки. Их копыта в такт музыке взлетали в воздух и с оглушительным грохотом обрушивались вниз. Бокалы на дубовых столах подпрыгивали, и из них выливалось вино.

Ник был счастлив. Так хорошо и так спокойно ему еще никогда не было. У гостеприимного Пана он нашел друзей и подруг. Здесь было радостно и приятно. Сегодня он будет веселиться всю ночь. А утром, как рассветет, и над лесом взойдет яркое солнце, он с сатирами пойдет на охоту, завалит крупного кабана или матерого оленя. А когда вернется домой с добычей, прекрасная нимфа посмотрит на него долгим влюбленным взглядом. Лесные девы такие красивые и стройные, они умеют горячо и страстно любить. Жизнь в лесу среди зверей делает их любовь откровенной и чувственной.

Оглядываясь по сторонам, Ник ловил на себе притягательные взгляды лесных красавиц. Страсть пылала в каждой из них.

Жар разливался у него в груди, и комок подступал к горлу, когда он представлял себе их горячие объятия и ласки.

– Жизнь так прекрасна и так коротка! – шумело у него в голове. – Вот оно, счастье! Бери его, только не трусь! Только смелый сорвет цветы наслажденья. В лесу у Пана есть все. Красота, томление, любовь, страсть… Разве этого мало для счастливой жизни?

Взгляд Ника снова упал на хрустальный бокал с волшебным вином. Оно так и осталось стоять на дубовом столе. Вино было божественное, оно искрилось и пенилось, словно живое, переливаясь всеми цветами радуги.

«Может быть, я все же выпью его попозже, – подумал он, – ну их всех, олимпийских богов! Пусть сами разбираются со своим Черным драконом. А мне и здесь хорошо…»

Рука сама собой потянулась к бокалу.

Внезапно кто-то взял его за локоть. Обернувшись, Ник увидел незнакомца, делавшего ему знаки. Это был мужчина, закутанный в красный греческий плащ. На его голове красовался блестящий золотой шлем, а ноги были обуты в кожаные сандалии, по краям которых подрагивали маленькие белые крылышки.

«Боже мой, да ведь это Гермес!» – вдруг подумал он, с трудом пробираясь сквозь лабиринты своих фантазий.

На фоне полупьяных резвящихся сатиров он выглядел довольно странно, выделяясь своей интеллигентностью и изящностью манер. Было видно, что Гермес совсем из другого общества. Его внезапное появление подействовало на Ника отрезвляюще.

Взяв своего подопечного под руку, он отвел его в сторону.

– Осторожнее, мальчик мой, – тихо сказал Гермес, – вижу, вино снова манит тебя, хотя сама Афродита появлялась здесь, чтобы своими чарами уменьшить влияние напитка на твое воображение. Решил повторить попытку?

Ник смутился, вспомнив, как уже отказывался от вина. Какой же притягательной силой оно обладало!

– Ну-ну, не огорчайся, я понимаю тебя, – сказал Гермес, оглядывая веселящуюся толпу сатиров и дриад. – Даже олимпийские боги, которые могут воплотить в жизнь любые свои самые сокровенные фантазии, мечтают побывать на пирушке у козлоногого Пана. Теперь только здесь можно погулять, как в старые добрые времена. – Впрочем, нам это запрещено, – грустно улыбаясь, добавил он, поправляя немного съехавший на бок шлем, – боги боятся превратиться в сатиров и остаться здесь навсегда.

Ник смущенно молчал и сосредоточенно слушал Гермеса.

– Как ты знаешь, – продолжил тот, немного помолчав, – такая неприятность недавно приключилась с Марсом, который, хватив лишнего, превратился в сатира. Первое время ему пришлось прятать рога под шлемом. Но когда однажды из-под его туники вылез длинный хвост, его секрет был раскрыт. По-моему, Олимп в первый раз трясся от хохота, а не от взрывов молний. Зевсу пришлось применить все свое влияние и авторитет, чтобы успокоить толпу. Случай был беспрецедентный. Вся система мироздания была поставлена под угрозу. Представь себе, бог войны – сатир с козлиным хвостом! Только вмешательство самого Зевса помогло исправить положение. Ему пришлось лично уговаривать Пана, чтобы тот расколдовал Марса. Говорят, что Пан израсходовал на него весь запас своего секретного зелья. И если кто другой из богов выпьет такого вина, то теперь ему вечно придется ходить с рогами и хвостом. Желающих больше не нашлось, – Гермес затрясся от хохота. – У Пана губа не дура, если бы ты выпил заповедного вина, он заполучил бы в сатиры самого Избранного! Впрочем, он не один такой умный. Насколько я помню, Посейдон чуть не женил тебя на своей дочери-русалке. Благо, что у него их так много, что можно ловить сетью, как селедку! – Гермес снова захохотал.

– Поосторожнее, не так громко, – Ник взял Гермеса за руку. – Нас могут заметить! Я беспокоюсь за тебя! Сатиры очень вспыльчивые!

– Не бойся, дружище! Меня здесь никто не видит, кроме тебя. Даже сам великий Пан. Иначе я не был бы Гермесом! Это все пустяки. Неприятности еще впереди. Я вынужден попросить у тебя прощения за то, что оторвал тебя от этой дружеской пирушки! Но так хотят олимпийские боги!

На лице Ника появилось раздражение.

– Я уже устал от ваших олимпийских богов! От того, что они все время чего-то хотят от меня. Главное, хочу ли этого я!

«Ого, – подумал Гермес, – наш план отлично работает, парень будто проснулся. Проявляет характер, испытания явно делают его другим. Ну что же, это как раз то, что нам нужно! Теперь наша задача – правильно его направить, чтобы не сбился с пути».

– Я должен опять с кем-то сражаться, – продолжал Ник, – рисковать своей жизнью, висеть на волоске от смерти, и все потому, что так хотят олимпийские боги! Какое мне дело до всего этого! Может, я хочу чего-то другого…

Гермес улыбнулся, глядя на Ника умным всепроникающим взглядом, как взрослый на расшалившегося ребенка.

Ник замолчал. Он с тоской глядел на пенящийся миллионами пузырьков бокал. Свет, пробивавшийся откуда-то сверху, играл всеми цветами радуги на его хрустальных гранях. Вино искрилось, словно живое. Оно притягивало и звало. Воспоминания прошлого бурлили в нем как горная река, они буквально били через край, как неожиданно пробившийся источник. Ник вспомнил, что уже жил когда-то такой беззаботной жизнью. Она была великолепна! Если он сейчас же выпьет вино, все вернется, и проблемы сразу будут решены. Никакой Гермес его не остановит! Он снова протянул руку к бокалу. Только глоток, только глоток! Он будет резвиться на зеленой лужайке с другими сатирами и дриадами, играть на свирели в заросшем мхом лесу, купаться в холодных горных источниках, ловить рыбу… Ночью в лесной уютной хижине, пахнущей луговыми травами, на ложе, устланном мягким мхом, его будет ждать Леда. Она не хуже чем Тина, а, может быть, и лучше. Нет в лесу более красивой и страстной нимфы. Он будет ласкать ее стройное тело и срывать с губ жаркие поцелуи. Она будет стонать от страсти в его объятиях, прижимаясь к нему. И так будет всегда! Так будет продолжаться вечно! Лес, река, зеленые травы, наслаждения в кругу лесных дев, смех, страстные вздохи…

Лицо Ника опять приняло мечтательное выражение. Гермес внимательно посмотрел на него и сразу прочел все его мысли. Секунду подумав, он поднял свой жезл и послал Нику маленькое наваждение, творить которые он был большой мастер.

Ник зашатался, как пьяный, сел, и его голова упала на залитый пивом дубовый стол.

Он очнулся на зеленой поляне, посреди волшебного леса, вдыхая полной грудью свежий воздух, насыщенный запахами прелой листвы. В руках у него была огромная дубина. Он поигрывал с нею, словно это была легкая ветка. Рядом под сенью зеленых ветвей в гамаке, сплетенном из ивовых ветвей, отдыхала прекрасная Леда. Ее соблазнительные формы, едва прикрытые листьями дикого винограда, словно просились наружу. Недалеко, смеясь, играли три маленьких сатира. Они как две капли воды были похожи на него. Маленькие сатиры брыкались и прыгали, как шаловливые козлята, их звонкий смех разносился по всему лесу.

Внезапно черная туча закрыла солнце, и огромная тень упала на землю.

– Черный дракон! Черный дракон! – раздались крики обезумевших от страха сатиров и нимф. Все сломя голову бросились в глубь леса.

Страшное черное чудовище парило над лесом, закрывая солнце. Огненные смерчи изрыгались из его пасти, оставляя после себя выжженную землю.

– Лес горит, лес горит! – кричала испуганная толпа. Все бросились тушить лес, набирая воду из ручья кожаными бурдюками. Но было уже поздно. Лес полыхал, как солома, вздымая к небу языки пламени. Едкий дым окутал все вокруг. Все бросились прочь от огня, пытаясь забиться в самую глухую часть леса. Сам божественный Пан, трясясь от страха, обернулся замшелым валуном и застыл в неподвижности. Обезумевшая Леда, схватив своих детей, побежала в спасительные заросли.

Дракон заметил ее и, развернувшись на бреющем полете, стал быстро настигать свою жертву. Леда из последних сил бежала, пытаясь спрятать детей. Казалось, уже ничто не может спасти ее!

Все произошло в одно мгновение. Мощные копыта взрыли землю. Ник огромными скачками бросился наперерез Черному дракону. Увлеченный погоней за Ледой, дракон в самую последнюю минуту заметил приближающегося сатира.

Огромная дубина обрушилась прямо ему на голову. Раздался треск, дубина разлетелась в мелкие щепки. От неожиданности дракон вильнул в сторону, и его когти пронеслись в сантиметре от нежной шеи Леды.

Ник схватил ее вместе с детьми и галопом помчался в гущу леса. Ему удалось спрятать их в густых зарослях валежника.

Оглушенный дракон, потряхивая головой, сделал прощальный круг над лесом и, махая огромными крыльями, удалился на запад. Повсюду горел лес. Зеленая поляна местами обуглилась. К небу поднимались черные столбы дыма.

– Он еще вернется, он еще вернется! – слышались жалобные крики нимф. Испуганные сатиры жались к Пану, который опять незаметно принял свой прежний облик и понуро сидел у порога своего жилища, понимая, что скоро его царству придет конец.

– Спаси нас! Спаси нас! – сатиры окружили Ника. – Только ты один можешь это сделать.

Он тяжело дышал, сжимая в руках обломок дубины. Но что может сделать бедный сатир против Черного дракона?

Ник с сожалением смотрел на обломок своей дубины, понимая, что следующее нападение чудовища оставит от леса одни головешки. Его мир будет уничтожен. Сатиры и дриады с детьми будут вынуждены покинуть это место. Но как они будут жить без своего леса!

Ник тряхнул головой, и видение исчезло. Он снова сидел за столом посреди веселой пирушки.

Гермес печально смотрел на него, словно читая его мысли.

Ник понял, что это видение к нему пришло не без помощи хитрого бога.

– Ты показал мне все это, чтобы я не пил волшебное вино?

– Нет, – ответил Гермес невозмутимо, – ты свободен в своих решениях. Даже боги не могут диктовать тебе! Я просто показал тебе кусочек твоего будущего, вернее то, что было бы с тобой, если бы ты выпил волшебное вино. Ты думаешь, что сможешь отсидеться у Пана в его волшебном лесу? Это невозможно! Пока есть Черный дракон, покоя не будет никому. Особенно тебе! Он будет охотиться за тобой и за всеми, кто рядом с тобой. Можешь пить вино! Решение за тобой!

У Ника вдруг сильно заныло в груди.

– Ну, хорошо, я сражусь с Черным драконом! – крикнул он в лицо Гермесу.

Он вспомнил горящий лес и бегущих маленьких детей.

– Я не дам дракону уничтожить заповедный лес! Не погибнет ни одно дерево! Я способен на многое. Сама богиня любви покровительствует мне. Я готов пожертвовать своей жизнью ради любви! Афродита, Тина, Леда, Аэлла, я защищу вас!

«Нет, этот мир не погибнет в лапах Черного дракона! – подумал Ник. – Любовь должна жить вечно!»

Он схватился руками за голову. Было видно, что он волнуется, пытаясь принять верное решение. Какая-то его часть противилась, как будто еще хотела испытать новый опыт, или старый, давно забытый. Решение давалось нелегко.

– Не поддавайся иллюзии, мой друг, – тихо начал Гермес, – хотя вы, люди, именно за этим и рождаетесь, в этом ваша сила и слабость. Глядя на вино, ты многое вспомнил. Ты принял решение именно благодаря этому искушению. И, я вижу, ты понял, что то время ушло, пора двигаться вперед, ведь все изменилось.

Ник грустно опустил голову. Он и сам знал все это, но не хотел признаваться даже самому себе. Прибывать в иллюзиях куда приятнее.

Гермес словно прочел его мысли и, чтобы приободрить своего подопечного, весело похлопал его по плечу и сказал, возвращая себе образ беззаботного весельчака:

– Поверь старому опытному богу, я многое повидал на своем веку. Тебе бы все это быстро надоело: гулять по лесу, гонять кабанов, пьянствовать с сатирами. А когда вечером приходишь домой, тебя ждет недовольная жена и голодные дети… И так каждый день! Каждый месяц! Вечно! Лет через триста тебе бы все это порядком осточертело. Разве это удел героя? Могущество, власть, женщины! Не просто смертные, но и богини! Вот к чему надо стремиться! Они такие страстные и любят так сладко, что забываешь обо всем на свете. Кто хоть раз спал с богиней, не забудет этого никогда! Уж поверь опытному в этих делах богу! У тебя впереди блестящая карьера. Битвы, победы, триумфы!

Гермес ловко сменил тему, отвлекая Ника от грустных размышлений и неверных решений. Всегда мастерски скрываясь за образом беззаботного, остроумного и не слишком ответственного бога, Гермес тем не менее имел в распоряжении вечность, чтобы научится хитрости в умении повернуть все события в нужное ему русло. Вполне довольный поворотом, который приобрела их беседа, он продолжал с восторгом глядя на Ника:

– У тебя есть все шансы занять самое высокое положение на Олимпе.

Гермес наклонился к его уху:

– Я могу тебе сказать по секрету, – он оглянулся, убеждаясь, что их никто не подслушивает, – старый Зевс, владыка Олимпа уже не тот.

– В каком смысле? – не понял Ник.

– В прямом! В последнее время он стал пренебрегать своими основными обязанностями. Это очень беспокоит других олимпийских богов. Папа сильно постарел, хотя ты понимаешь, что слово «постарел» нельзя применить к богу. Да, когда-то он был молодым и сильным, и даже сумел лишить трона своего могущественного отца Крона – повелителя времени.

Гермес внимательно посмотрел на Ника, убеждаясь в том, что он заинтересовался темой разговора.

– Ты ведь, наверное, слышал эту историю. Вначале жизнь моего отца просто висела на волоске, и он остался жить только благодаря своей матери. Эту историю знают все на Олимпе.

Кронос хотел проглотить своего новорожденного ребенка, так как не беспочвенно боялся, что сын свергнет его с трона. Но мама подсунула папе вместо ребенка валун, обернутый в пеленки. Папа был таким голодным, что даже не заметил, что проглотил вместо ребенка камень.

Мать спрятала свое чадо на острове у знакомых пастухов, у которых покупала овечий сыр, не то его постигла бы та же участь, что его братьев и сестер. Быть съеденным на завтрак своим собственным папой – не самое приятное ощущение. Видимо, ребенку пошло на пользу молоко Амалийской козы, потому что он рос сильным и здоровым, возмужал и естественно захотел занять в свете соответствующее положение. Для этого ему нужно было только свергнуть Крона с престола и тогда уже править миром. Только и всего!

Впрочем, Зевс сумел справиться с Кроном только благодаря семье. Он вытащил братьев и сестер из головы своего папаши живыми и невредимыми. Неплохое решение! С их помощью он и свергнул тирана. Зевс хотел спихнуть его в Тартар, по-вашему – это преисподняя, но на это у него не хватило силенок. Опытный Крон, повелитель времени, ушел в другие миры и стал недосягаемым для своего сыночка. Никто еще из олимпийских богов не уходил так далеко за пределы нашей галактики. Сейчас о нем ничего не слышно. Хотя, может и объявится когда-нибудь.

За это время Зевс растерял свое былое могущество. Даже громы и молнии, выкованные ему циклопами, гремят сейчас не так громко и сверкают не так ярко, как прежде! К тому же Зевс почти всегда промахивается.

Марс как-то подсчитал, что его молнии попадают в цель одна из десяти. Во время первой битвы с Черным драконом Зевс не сумел выиграть сражение, и теперь наше существование на Олимпе – лишь вопрос времени. Если погибнет Афродита, погибнет любовь. А без любви погибнет наш мир! Ты ведь не хочешь потерять свою возлюбленную?

– Нет! Ни за что!

– Но без любви у тебя не будет и возлюбленной. Ты просто ее не заметишь! Пройдешь равнодушно мимо.

– Нет! Никогда! Клянусь жизнью! – глаза Ника засверкали.

– Конечно, конечно! Юношеский максимализм не знает пределов! Прости меня за столь резкие высказывания. Одно я скажу тебе точно, если ты не убьешь Черного дракона, ты потеряешь свою любовь. Если струсишь, то тоже потеряешь любовь, а потеряв любовь, потеряешь себя навсегда. Поверь мне, из меня мог бы получиться неплохой оракул. Даже Зевс прислушивается к моим предсказаниям.

– Так что ты хочешь от меня? – Ник строго посмотрел на Гермеса в упор.

– Как всегда ничего особенного, ничего такого, чего бы ты не смог совершить! – Гермес еще раз оглянулся по сторонам и еле слышно зашептал Нику на ухо:

– Нам нужен новый, свежий, молодой бог! Если ты одолеешь Черного дракона, семья поддержит тебя. Я уже говорил со многими.

– Кого ты имеешь в виду?

– Я не буду называть тебе имен главных богов, это преждевременно! Думаю, ты сам их скоро узнаешь. Скажу только одно: эти великие боги по могуществу не уступают самому Зевсу! Если ты доверишься мне, ты станешь верховным богом, владыкой Олимпа. Могуществу твоему не будет предела. Во всех самых отдаленных уголках Ойкумены будут поклоняться тебе. Твои храмы и святилища будут построены по всей Греции. Тебе будут возжигать благовония. Чем больше молитв ты услышишь, тем больше будет твоя мощь. О, как это приятно, когда ты сидишь на облаке, свесив ноги, а снизу поднимается дым от костров, на которых в твою честь сжигают жертвенных животных. Ты испытываешь невероятное удовольствие, когда жрец возжигает курильницу в твоем храме. Это такое наслаждение! Ради этого стоит попотеть!

– Зачем мне нужен дым от жертвенного костра? Зачем мне храмы, жрецы и курильницы? Это нужно только вам, олимпийским богам, а я простой человек!

Гермес улыбнулся. Он знал, что немного преувеличил и даже покривил душой, делая вид, что готов предать отца, но чтобы воодушевить Избранного, стоило пойти на небольшой риск.

– О, неразумные смертные! Ваш век такой короткий! Ваша жизнь подобно скорлупе ореха, плавающего по бурной реке. Любая случайность может оборвать ее тонкую нить. Стрела или удар кинжала могут прервать размеренное течение вашей жизни. Даже укус скорпиона или змеи может оказаться для вас смертельным. Вы испытываете голод, холод и многое другое. А в конце пути вас ждет смерть! И когда ангел смерти Танат прилетает за вами, вы начинаете молить его продлить хоть на минуту вашу жизнь, потому что у вас осталось еще так много незавершенных дел! Но он неумолим. За всю свою жизнь многие из вас не могут накопить даже одну золотую драхму, чтобы отдать ее перевозчику Харону. Последнее время бедному приходиться довольствоваться медными деньгами…

То ли дело боги! Они бессмертны! Они не знают болезней и боли. Они вечно радуются жизни. Они предаются удовольствиям и порокам и проводят свое время в пирах и любовных утехах. Людям не дано понять наслаждения богов! И только скука иногда одолевает их. И тогда они плетут свои интриги, и целые миры исчезают или рождаются им на усладу. Смертные часто становятся игрушкой в их руках. Люди гибнут, выполняя прихоти богов! Целые народы поднимаются друг на друга, воюя между собой. Так было с великой Троей, которую разрушил Одиссей. Так было с Атлантидой, поглощенной волнами по воле богов. Горе смертному, который ослушается богов! На него обрушиться гнев небожителей, и он пройдет через трудные испытания, с которыми не всегда сумеет справиться. Но если смертный выполняет все желания богов, то они могут наградить его высшей наградой, которой может удостоиться смертный – бессмертием. Они могут сделать его равным себе. Так было с Гераклом. Так было со многими другими счастливчиками.

Гермес весело болтал, ничем не выдавая своих истинных мыслей. Он понимал, что Ник – уже не тот человек, который был доставлен на Олимп, воспоминания сделали его более мудрым. Впрочем, это и было целью Гермеса – выставить против дракона достойного соперника. Человека с почти божественными качествами. Гермес видел его новые черты, читал мысли, однако чувствовал – что-то ускользает от него. Было нечто, чего он не мог прогнозировать. «Чтобы направить действия Избранного в правильное русло, нужно приложить немало усилий», – думал он. Не заставить или обмануть Ника, а найти что-то, что заинтригует его подопечного, побуждая двигаться вперед.

– Ты, конечно, помнишь Геракла и его подвиги, – беспечно продолжал Гермес, внимательно наблюдая за Ником. Вы проходили это в школе. Писатели воспевали его силу и благородство. На самом деле он был довольно жесток, как, впрочем, и все герои того времени. От его руки пали многие прославленные воины и правители, чудовища и монстры. Он доставил нам довольно много хлопот, но сумел понравиться богам. А это многое решает. После определенных испытаний он был взят на Олимп. Если тебе повезет, ты тоже попадешь на Олимп, и я надеюсь, ты с ним познакомишься.

Ник слушал Гермеса, ничем не выдавая своего настроения. Он вдруг осознал, что стал другим человеком.

Между тем, пир у Пана был в полном разгаре. Факелы отбрасывали мерцающие блики на замшелые стены. Дубовые столы ломились от яств. Нежные розовые персики, казалось, сами просились в рот. Прозрачный желтый виноград гроздьями лежал на глиняных, расписанных глазурью подносах. Сладкие, тающие во рту сливы были навалены тут же. Черника, морошка, клюква, земляника, голубика, ежевика и еще какие-то незнакомые, но вкусные ягоды в берестяных туесах стояли стройными рядами. Жареные грибы со сладким картофелем, заправленные сметаной, запекались в глиняных горшочках. Сложенная из речных валунов печь пыхала без остановки. Рядом кипел огромный черный казан с булькающей ароматной ухой. На стол подавались украшенные лесными пахнущими травами жареные рябчики, куропатки, фазаны и глухари.

Молодые сатиры, задрав хвосты, носились с подносами туда-сюда, смахивая пот. Наяды ходили между пирующими, разливая из бурдюков ароматное виноградное вино.

– Неплохо, однако, у вас здесь кормят! – обгладывая рябчика, заметил Гермес. – Право, мне самому приходят мысли бросить мою чертову работу на Олимпе и записаться простым сатиром к Пану. Понятно, почему тебе так не хочется отсюда уходить.

Он вытер жирные руки о свой плащ и перешел на серьезный тон.

– Теперь о главном. Боги довольны тобой. Ты выполнил все их условия и оправдал надежды. Правда, не без некоторых выкрутасов, – он поднял указательный палец правой руки вверх и покачал им перед лицом Ника.

– Конечно, это не подвиги Геракла, но по своей сложности твои задания, пожалуй, были не легче. Теперь у тебя осталось одна последняя работа. Никто до тебя еще не справлялся с нею. Ты должен спуститься в логово к самому Черному дракону и сразиться с ним. Последнее время он избегает открытых сражений с тобой. Думаю, он прослышал, что благодаря нашей специальной подготовке, ты достиг больших успехов. Теперь его тактика – обмануть и нанести удар из-за угла. Будь очень осторожен! Бойся данайцев, дары приносящих… Между прочим, это я надоумил Одиссея построить деревянного коня и захватить Трою. Это был блестящий тактический ход, вошедший в историю! Его, конечно, приписали хитроумному Одиссею, а мое имя осталось неизвестным. Впрочем, так часто бывает с гениями.

Он хитро улыбнулся и подмигнул Нику.

– Дракон скрывается в бывшем царстве Аида. Он необычайно силен и недосягаем. Это его территория. Там он имеет власть над всеми. Ты будешь одинок. Впервые олимпийские боги не смогут тебе помочь. Надеяться можешь только на себя, на свою интуицию. Помни о своем страхе. Это он питает Черного дракона. Этим ты привлекаешь его, но контролируя свой страх, ты можешь лишить его силы. Знай, в отличие от Геракла твое преимущество не в грубой силе и натиске! Полагайся на свою интуицию, свои чувства, помни о своей любви. Пойдем дальше. За свою долгую карьеру я инструктировал всех героев, выполнявших самые фантастические задания. Почти все они блестяще справились со своей работой, кроме Фаэтона. Но то была просто глупая выходка молодого подростка и безумная любовь престарелого отца, которая привела к трагедии. Мне тогда пришлось расхлебывать всю эту кашу.

– Каким образом? – молчаливо сидевший Ник впервые проявил интерес к рассказу Гермеса. Он уже немного расслабился и, развалившись на скамье, прихлебывал морс из глиняной кружки.

– Я еле уговорил Зевса ударить по колеснице Гелиоса молниями. Пришлось пожертвовать мальчишкой, чтобы спасти Землю от возгорания! Зевс так долго медлил, что солнце сожгло тысячи гектаров леса и испарило несколько рек. А могло быть и хуже!

Ник не мигая смотрел на собеседника и пытался понять, к чему же весь этот длинный монолог.

– Как я тебе уже говорил, – продолжал Гермес, возвращая Ника к главной теме, – никто до тебя не справлялся с этим заданием. Только два человека спускались в царство Аида и смогли выйти оттуда. Хитроумный Одиссей, который встречался с прорицателем Тиресием, и Орфей, искавший свою возлюбленную Эвридику. Геракл не был в царстве мертвых, но он не побоялся вступить в единоборство с ангелом смерти Танатом! Как ты помнишь, он заступился за жену своего друга, которую тот хотел забрать в царство Аида! Он вступил с ним в схватку и сумел отогнать его. Но эта битва была здесь, на нашей территории, грубо говоря, на своем поле. А тебе придется действовать на чужом. Это сложнее! Кроме того, ты не сможешь использовать опыт других героев, его просто нет. Кто-то должен делать первым сложную работу. Олимпийские боги не смогут помочь тебе. Оракулы не смогут предсказать твое будущее. Даже богини Мойры, которые держат в руках судьбу каждого смертного и бога, здесь бессильны. Там ты будешь один. Если победишь, все твои мечты сбудутся, и ты станешь величайшим героем, подвиги которого затмят подвиги Геракла и Тесея – прославленных героев Греции!

– А если проиграю? – Ник задумчиво допивал свой морс.

– Не буду скрывать, проиграв, ты навсегда останешься в царстве мертвых. Олимпийским богам придется покинуть Землю и уйти в неизведанные миры Вселенной.

Голос у Гермеса задрожал:

– Погибнет без любви Гея Земля и отец Океан! Восторжествует на погибшей Земле зло и Черный дракон! Станет Земля голой и холодной!

– Ну, не надо так мрачно! Не распускай нюни! – прервал Ник печальный монолог Гермеса. – Я еще не погиб и не собираюсь оставаться в царстве Аида. У меня много дел здесь, среди живых! Ты уговорил меня, старый обманщик, я сделаю эту работу, но не ради олимпийских богов. Мне чужды ваши идеалы! Я не собираюсь вечно сидеть на облаке и болтать ногами, глядя, как снизу поднимается дым от костров, на которых сжигают бедных животных. Мне этого не надо. Меня это не заводит. У меня есть дела поинтересней!

Гермес удивленно поднял на Ника глаза. Еще ни один смертный не был так дерзок с богами! На секунду в его глазах мелькнула злость, но он сумел подавить ее, его лицо снова приняло беспристрастное выражение. Недаром он был помощником по особым поручениям у самого Зевса. Умение владеть собой, подавляя свой гнев, было его главным достоинством.

Ник сделал вид, что не заметил внутренней борьбы, отразившейся на лице Гермеса, и продолжил:

– Я сделаю это ради женщины, которую люблю, во имя всех женщин, которых любят, ради сохранения нашего мира, в котором мы все живем. Ради лазурного океана, ради заповедного леса, ради всего прекрасного, что нас окружает… Ради любви!

– О боги, что я слышу? – воскликнул удивленный Гермес. – Афродита, вышедшая из морской пены, была права. Ради какой-то простой женщины идти на такой риск! Это может сделать только влюбленный. О, смертные! Вы всегда меня удивляли. Я понимаю, что можно отдать жизнь в религиозном экстазе, ради любимых богов, чтобы выполнить их волю и доставить им удовольствие… А тут ради одной женщины! Когда ты станешь богом, ты сможешь иметь их сколько хочешь. Не только смертных, но и богинь! Все помнят, как Зевс золотым дождем проник в спальню Данаи и лишил ее невинности. Это не составило ему труда. Маленькое развлечение принесло ему огромное удовольствие. Он делился этим со мной по секрету, – Гермес на секунду замялся. – Я не буду пересказывать всех подробностей их свидания, впрочем, об этом уже давно все знают. Зевс всегда принимал различные образы, чтобы добиться благосклонности самых красивых земных женщин. Золотого дождя, быка, фавна!.. У него всегда была богатая фантазия, когда он задумывал свои интрижки с женщинами. Но только богиня сможет подарить тебе божественную любовь и наслаждение, которое не могут дать смертные женщины!

– Мне не нужны богини! Мне нужна любовь одной земной женщины. Только одной! Ради нее я готов на все!

Уловив раздражение в словах Ника, Гермес сменил тон и подумал про себя:

– Не будем настаивать, это не в наших интересах, одной – так одной.

– Впрочем, как хочешь, мой будущий повелитель, – вслух сказал он, и в его глазах засверкали лукавые искорки, – моя задача – просто передать тебе волю богов. Я уже и так выболтал тебе много лишнего. Я отведу тебя в нужное место. Оно находиться на стыке миров. Там кончается наш мир и начинается чужой, неизвестный мир Черного дракона. Никто из богов не бывал там, кроме меня. Поэтому Зевс поручил мне доставить тебя туда. Дальше ты пойдешь сам. Надеяться сможешь только на себя! Боги не смогут тебе помочь!

Гермес минуту помолчал, обдумывая напутствие, это было все, чем он мог поддержать Ника:

– Повторю. Может случиться так, что твое воинское искусство там будет бесполезно. Мы видели, как ты проявлял волю, отвагу, принимал неординарные решения. На этот раз будь спокойным, бдительным и осторожным, полагайся на свою интуицию и внутреннее знание. Опасность не в физической силе дракона. Он способен видеть твои страхи и будет стараться манипулировать тобой. Не бойся! Верь в себя, не сомневайся в себе! Помни, зачем ты прошел такой длинный и сложный путь. Ты делал это ради любви.

Гермес помрачнел и стал серьезен. Теперь он больше не походил на веселого молодого бога. Черты его лица заострились. На секунду он замер, словно прислушивался к чему-то.

– Время! Ждать больше нельзя. Я чувствую. Пора. Пора! Крылья на его сандалиях затрепетали, словно почувствовав мысли своего хозяина.

Гермес взял Ника за руку, оттолкнулся от земли ногами и резко взмыл вверх прямо с лесной лужайки. Они становились все меньше и меньше, пока не превратились в две движущиеся точки, которые скоро скрылись за горизонтом.