Черная кровь. Пробуждение силы

Глава 12. Крокхард. Трактир

– Прости, не думал, что ты тут. Давай на «ты»? Я Лютер, и мне нужна твоя помощь, – скороговоркой выпалил он, стараясь смотреть себе под ноги.

– Конечно, как вам будет угодно. Какого рода помощь понадобится? – спросила Таулина, и Лютер не удержался, снова утонул в её огромных глазах цвета изумруда. Говорят, что до того, как великая мать Астрелия наградила первых магией крови, девушек с зелеными глазами называли колдуньями. Теперь-то все знают, что цвет глаз одарённых золотистый, но Лютер был готов поставить свое годовое жалование на то, что Таулина владеет какой-то иной магией. Магией притяжения, очарования, ну или чем-то вроде того.

– Я должен… То есть, мне нужно приодеться приличнее, как сказал мастер Ксандерс, и купить кое-какие принадлежности. Где тут у вас ателье с портным, может быть, торговые ряды?

Таулина отчего-то засмеялась.

– Ателье? У нас точно такого нет. Лавка портного на краю центральной площади, а уличные торговцы уже разошлись по домам. Можно поискать, но сомневаюсь, что удастся купить всё, что вам необходимо, аскер Лютер. Я могу составить компанию и сама всё покажу, только дайте мне двадцать минут, чтобы закончить с ужином.

Лютер согласно кивнул и вернулся в комнату. К поездке он готовился, и, кроме короткой эльфийской кольчуги, какие стало модно носить в последнее время среди студентов академии под плащами и туниками, купил себе небольшой тоэледский клинок с узким лезвием и красивой гардой. Таким удобно колоть и фехтовать. А ещё он взял немного письменных принадлежностей, в том числе и блокнот, в котором любил не только записывать важные мысли, но и рисовать. Это ещё одна способность, которая, в отличие от магических умений, часто пригождалась Лютеру в жизни. Вот и сейчас, отложив учебник по основам магии земляных работ, что достался ему по привлекательной цене, он взял блокнот и принялся рисовать.

Заточенный грифель скользил по бумаге, оставляя тонкие линии. Жаль, что карандаш с собой был только чёрный, таким не выразить всю глубину и очарование этих прелестных зеленых глаз, что не удавалось выбросить из головы. Тут идеально подошли бы краски, но это слишком дорогое удовольствие для вчерашнего студента, так и не сумевшего толком развить магический дар. А ведь некоторые заканчивали академию, сколотив огромную клиентскую базу или даже завидный капитал.

Лютер так увлекся, что не сразу услышал стук за спиной. Таулина переоделась и теперь выглядела ещё лучше, чем прежде.

– Уже пора? – удивился он, закрывая блокнот, и взглянул в окно, но через слюду не смог определить точное положение солнца.

– Боюсь, что мы уже опоздали, но попробуем поторопиться. Обычно Скипарелли задерживается на работе. Он хоть и гном, однако шьёт удобные и симпатичные вещи, при этом использует отличную кожу, которую привозят из самой Лиронии, и теплые шерстяные ткани из Грандиона.

– Да мне бы что-то попроще, недорогое, но качественное, – сказал Лютер и взъерошил ещё влажные волосы, пытаясь привести их в порядок, что, конечно же, не удалось.

****

Улицы Крокхарда быстро пустели, город погрузился в легкий полумрак, и воздух наполнился тошнотворной сладковатой гарью. Лавка портного, куда так спешили Лютер с Таулиной, в этот вечер закрылась раньше обычного, и все попытки достучаться до её хозяина успеха не принесли.

Лютер отошел от закрытой двери, ещё раз бросил взгляд на яркую вывеску, намалёванную кем-то прямо на деревянном щите. Художник не особо старался, зато красок не жалел. Лютер тяжело вздохнул. Он сам сумел бы найти этим краскам более правильное применение.

– Что-то горит, – обратил он внимание, оглядевшись по сторонам. Двух- и трёхэтажные каменные дома, сложенные из плохо обработанных массивных блоков, окружали площадь плотным кольцом, сильно перекрывая обзор. Хорошо было видно лишь серое небо, что висело над самими крышами. – Похоже, орки строили свои города совсем без плана. Даже центральных прямых улиц нет, теперь непонятно, где пожар, а главное, как его тушить.

– Горит за городом. Это аскеры и помощники Лерхонда сжигают трупы. Третий день нечем дышать. Особенно по вечерам и на рассвете, – ответила Таулина, тоже оглянувшись, но уже на шумные крики пьяной компании, устроившей потасовку на противоположной стороне площади. Солдаты громко подбадривали пару дерущихся, выкрикивая ругательства. Лютер проверил, что в кольце скопилась совсем маленькая капля скольда, хоть он и пытался накачивать её туда непрерывно.

– Как жаль. А я рассчитывал, что мы погуляем и ты покажешь мне местные достопримечательности, – неловко признался он. Лютер понимал, что скоро стемнеет, но так не хотелось возвращаться в комнату. Очень редко ему удавалось свободно погулять по улицам, а чтобы с красивой девушкой, так и вовсе никогда.

В общежитии академии, где он провел последние шесть лет, были строгие правила. Возвращаться приходилось рано, а, по словам сокурсников, всё самое интересное всегда происходит ночью. Большинство студентов с детства проживали в столице. Их родители, богатые купцы, владельцы мануфактур и аристократы, позволяли своим отпрыскам делать всё, что заблагорассудится. В последнее время магический дар всё реже проявлялся у людей низшего сословия, и никто не мог объяснить, почему это так. Если бы случалось наоборот, то наверняка Академия бы занялась решением этого вопроса, но сложившаяся ситуация всех устраивала. Всего двадцать студентов, собранных со всей Лиронии, не имели собственного жилья в столице и занимали комнаты в общежитии академии.

– Можем посидеть в трактире. Вон там. Ночью дышать станет легче, тогда и прогуляемся. Хотя достопримечательностей тут немного, – предложила Таулина, растирая озябшие плечи. Её легкое прогулочное платье не годилось для ночных прогулок. Лютер предложил ей свой подбитый тонким мехом плащ, но, бросив взгляд на золотую вышивку знака магической опоры, девушка отказалась.

Пьяная компания солдат тем временем втянулась в тот же трактир. Избитый ими мужчина, пошатываясь, поднялся и прислонился плечом к стене, чиркнув кресалом, закурил. Он тоже был солдатом и также пьян, но, судя по всему, числился в составе другой группировки войск.

– Ну что ж, в трактир так в трактир, – согласился Лютер, взяв Таулину за руку.

Вдвоем они быстро пересекли пустынную площадь, освещённую несколькими фонарями, и молодой аскер пропустил девушку вперёд. Как только дверь за спиной Лютера захлопнулась, он понял, как ошибся с выбором заведения.

– Может, пойдём в другое место? – нахмурился аскер, перекрикивая гам, царивший под крышей настоящей питейни.

Всего однажды, будучи студентом, Лютер побывал в корчме возле академии. Цены там кусались, но в тот вечер Сальдор де Манпосье, однокурсник, принадлежащий к богатой фамилии, отмечал свой девятнадцатый день рождения. Аристократ хорошо проставился и пригласил всех, чтобы показать, насколько богат его род. Лютеру то представление не понравилось. Он чувствовал себя лишним, слабым и даже нищим на фоне остальных. Сейчас было всё иначе. Ещё хуже.

Темный зал оказался забит людьми почти до отказа. Только небольшой столик, спрятавшийся в дальнем углу, подозрительно пустовал. Прошлый посетитель ушёл не так давно, тут ещё стояла его недопитая кружка с непонятной тёмной жидкостью и недоеденная похлебка в глиняной чашке, однако выбирать не приходилось. Весело смеясь, под грохот какофонии непривычных уху инструментов, крики подвыпивших, да и в стельку пьяных людей, Таулина протащила Лютера сквозь местный сброд прямиком к этому столику. Она первой бесстрашно опустила свой соблазнительный зад на пошарканную, растрескавшуюся от времени скамью. Кто-то совершенно случайно подтолкнул аскера в спину, и он буквально грохнулся рядом с девушкой, тщетно пытаясь не навалиться на нее слишком сильно, но Таулина обняла его, весело смеясь.

– Обычно тут спокойней. Но ты не переживай, хозяин этого заведения наш хороший приятель. Он следит за порядком, так что не придется применять магию или кого-то убивать, чтобы поужинать, – крикнула она на ухо Лютеру.

Он с сомнением окинул взглядом округу и повесил плащ на край лавки так, чтоб знак опоры не сверкал в отблесках осветительных кристаллов. Явного магического фона, кроме этих светильников, в зале не ощущалось. Удалось разглядеть несколько артефактов защиты, мечи с почтичто пустыми скольдерами, а вот очередная драка на небольшом свободном пятачке в противоположном углу трактира шла вроде бы не на смерть и привлекла особое внимание.

Драк Лютер не боялся, уж пару обычных солдат он сможет усмирить и без применения магии, но и лезть в разборку не хотелось. Пока поймешь, кто тут прав, можно таких дел наворотить.

– Это кулачные бои. В Лиронии они непопулярны? – поинтересовалась Таулина, проследив за его взглядом, и махнула рукой женщине, что разносила на подносе кружки с крепким пойлом.

Лютер представил, как пара потных грязных мужиков мутузят друг друга среди идеально чистых, накрытых белыми скатертями столов столичной корчмы, а аристократы, сгрудившись вокруг, пьяно кричат, подбадривая дерущихся, и засмеялся.

– Нет, такое развлечение там вряд ли будет иметь успех.

Постепенно он расслабился. Еда оказалась вполне приличной, пиво, хоть и слишком густое, а по цвету почти черное, тоже имело терпимое послевкусие. Таулина болтала о чем-то малозначащем, иногда рассказывала о том или ином посетителе, что входили в двери. И Лютеру нравилось слушать её щебетание. Самым интересным посетителем оказался один из местных баронетов, Лерхонд Бельфер. С тройкой своих сотников он пришёл в заведение уже пьяным, но их шумная компания была быстро выпровожена трактирщиком при поддержке вызванных по такому случаю гвардейцев. Вот последних в Хосдуре заметно уважали. Даже забулдыги перестали горланить на время, пока десяток гвардейцев в синих мундирах выпроваживал именитого дебошира.

Время пролетело незаметно, Лютер уже хотел предложить Таулине отправиться на прогулку, как за столик к ним уселся тот самый человек, что в начале вечера проиграл в драке на улице у входа.

– О, спасибо, что посторожил мое пиво, маг, – кивнул он Лютеру и опустошил бесхозную кружку, которая до сих пор стояла на столе. – Ты аскер? Куда приписан?

– Как вы узнали? И кто вы вообще такой? – нахмурился Лютер, понимая, что в таком сумраке трудно разглядеть слабое золотистое свечение его глаз.

– Сегодня в городе видели карету опоры. Теперь вот ты, явно не из этих мест, сидишь в компании прекрасной Таулины и пусть не сильно, но сверкаешь глазенками один на весь трактир. Нетрудно догадаться, кто ты, – пьяным голосом описал свои умозаключения ветеран. – Дак кому из семи служишь?

– Я недавно в Хосдуре. Пока что буду помогать мастеру Ксандерсу.

– А, старый брюзга, похоже, совсем ничего не может, раз ему прислали приемника.

– Нет, всё совсем наоборот.

– Ладно, – мужчина махнул рукой. Проходившая мимо служанка поняла жест по-своему и поставила перед ветераном новую кружку пива. – О! Давайте выпьем. А потом вы мне поможете с одним дельцем.

Лютер нахмурился, но не стал грубить, демонстративно сделав глоток из своей кружки, он поставил ее на стол. Ветеран отхлебнул половину из своей и повесил голову, кажется, засыпая.

Таулина тихонько ткнула локтем в бок своего спутника, намекая на то, что пора уходить, но Лютер подумал о другом и спросил:

– Так какого рода помощь вам нужна?

Ветеран вздрогнул.

– А? Нам… ну да. Понимаешь, я обещал одному хорошему человеку услугу. Но не выполнил его просьбу. Не успел.

– Лучше поздно, чем никогда. Уверен, если вы сдержите слово, пусть с опозданием, а потом придете к нему и всё объясните, то хороший человек поймет, – предложил Лютер.

– Вряд ли он что-то поймет. Помер этот хороший. Труп наверняка сожгли эти подонки Бельфера. Вот что теперь делать мне, а?

Ветеран снова припал к кружке.

– Последнюю просьбу умершего тем более следует выполнить, – поспешно сказала Таулина и снова толкнула Лютера в бок, взглядом указав на дверь. – Пойдем скорее. Уже поздно, Ксандерс будет нас искать.

Лютер кивнул. Рассчитавшись с трактирщиком, они вышли на свежий воздух, под пронзительно чистое звездное небо. Едва уловимый запах гари совсем не мешал, и Таулина прижалась к плечу Лютера.

– Наверно, не стоит нам сегодня бродить по улицам города. Без войны солдаты дуреют и пьянствуют от безделья. Что-то у Лерхонда стряслось, и весь его отряд в городе пьет беспробудно, как и сам баронет. Слишком много странных людей собралось в Крокхарде.

– Не знаю, – вздохнул Лютер. – Мне кажется, что все подозрительные персоны сейчас в этом трактире, так что нам не о чем переживать. Но если ты настаиваешь, то давай вернёмся. Ксандерс действительно будет ждать?

– Конечно нет. Он уже стар и наверняка спит в такое время. Хотя мне действительно как-то не по себе.

Лютер заглянул в бездонные глаза девушки и не стал настаивать на прогулке. В конце концов, в Хосдур он угодил надолго, ещё будет время пообщаться. Взяв Таулину за руку, он повёл её уже знакомыми переулками. До двухэтажного дома диэрра Ксандерса оставалось пройти пару кварталов, когда навстречу им вышла компания из шести человек.

– Смотри-ка, Рьюс, такие милые диэррины и гуляют одни по ночным переулкам Крокхарда.

– Может быть, они захотят составить нам компанию, вместо тех, что отказали в борделе?

Лютер понял, что в темноте из-за плаща его приняли за женщину, и поспешил доказать обратное. Одной рукой он выхватил клинок, на пальцах другой зажег пять маленьких огоньков. Как пламя свечей, они заплясали на легком ветерке, освещая небольшое пространство вокруг. Для устрашения лучше подошел бы огненный шар, который большинство выпускников академии делают без проблем, но Лютер так ни разу и не сумел сотворить его, при том, что магия огня более других любима учителями в академии. Для огненного шара не хватало потока энергии, который Лютер мог пропустить через меридианы, да и тратить накопленный за вечер в кольце скольд было ещё рано. Его Лютер мог пропускать через себя быстрее, но ненамного. Надежда, что придурки уберутся подобру-поздорову, распознав в нем аскера, ещё не истаяла.

Чувство неполноценности злило всегда, и если на первом курсе за счёт почти бездонного запаса силы в источнике удавалось выигрывать на изяществе простых плетений, то к середине второго года обучения Лютер уже не мог творить серьёзные заклинания, запас энергии, к которому не было нормального доступа, никак не спасал.

– А, это парень, – расстроился один из неприятных типов. – Аск, тут, похоже, по твоей части.

– Че это по моей-то? Сказал бы хоть, что нарвались на мага, а то раз парень, значит, по моей, – из компании отделился ворчливый коренастый крепыш. Он, кажется, был не так пьян, как другие, и легко зажег над ладонью тот самый, проклятый огненный шар.

– Интересно, в Хосдуре вообще остались трезвые солдаты? – негромко произнес Лютер, с первого взгляда оценив противника и признав в нем аскера из людей баронета Лерхонда Бельфера. Это был маг, вторая ступень адепта, не выше. Источник не слишком большой, но даже с таким противником Лютеру не тягаться. Подмастерью нечего противопоставить настоящему боевому магу. Лютер приготовился прыгнуть вперёд, закрывая Таулину своим магическим щитом. Вместе с резервом в кольце защиты хватит на пару мгновений, но это лучше, чем совсем ничего. Возможно, Таулина даже успеет сбежать за это время.

К счастью, за спинами солдат послышался скрип повозки. Лошади остановились совсем рядом с их переулком, и по спинам пьяных солдат мазнул яркий луч магического света.

– Разошлись, бесовы отродья, – прикрикнул возничий, и, не убирая плетение, разрывающее тьму, он спрыгнул на вымощенную камнем мостовую. – Дорогуша Таулина, с вами всё в порядке?

Старик махнул рукой, луч света свернулся, зависнув ярким шаром на высоте пяти метров. Он залил округу равномерным светом, от чего Лютер почувствовал себя гораздо увереннее, ведь теперь не нужно было напрягать зрение, и фехтовать при таком освещении вполне комфортно.

– Да, уважаемый Охр. Мы с аскером Лютером как раз разыскивали вас. Нам нужны кое-какие редкие ингредиенты и товары.

– А эти с вами? – старик вопросительно кивнул на солдат.

– А мы как раз уходим, – язвительно ответил парень, которого другие назвали Аском. – Просто решил подсветить дорогу, чтобы ненароком не задеть эту сладкую парочку.

Он наверняка тоже увидел силу, что переполняла старика. А может, и вовсе знал этого деда в лицо. Так или иначе, вся компания быстро ретировалась, скрывшись за углом.

– Вы тоже аскер? – Лютер удивился, слишком много магически одарённых личностей, служащих Мордреду, собралось в этом городке. Если в Хосдуре действительно куда ни ткни – попадешь в мага, то непонятно, как армии орков удалось держаться столько лет.

– Ну что вы, молодой человек, конечно же нет. Я всего лишь странствующий торговец Охр. Таулина, как поживает мой старый приятель Ксандерс? Жив? Здоров?

– Вы же знаете, что диэрр давно нездоров, а с тех пор, как боевые действия затихли, достать заряженный скольдер не так просто. Он жив, но страдает, хоть и не говорит об этом.

– Да, тут я вынужден с вами согласиться, в Хосдуре теперь совсем тяжко, да и уйти со службы он не может.

– Постойте, почему торговец? – не выдержал Лютер. – Вы же маг двенадцатой ступени. Или, может быть, даже магистр магии, почему вы торговец?

– Действительно, магистр. Не стоит судить лишь по источнику. Вам ли не знать, что гораздо важнее мастерство и, простите, меридианы, – улыбнулся торговец, огладив седую бороду.

– Но почему? Почему вы не в армии или не в Лиронии? Да с вашим уровнем вы могли бы даже преподавать в академии.

– В академии? – Охр задорно рассмеялся, от чего Лютеру показалось, что маг лишь прикидывается стариком. – В академии мне лучше не появляться с некоторых пор. А вы, мой мальчик, почему не в армии?

Лютер смутился. Что это ещё за «мой мальчик»? Его так в последний раз называла мать, задолго до проявления дара.

– Вы же сами видите, что у меня с меридианами как раз проблема.

– Ну, это дело наживное, – улыбнулся Охр. – В первом же настоящем бою ты получишь гораздо больше знаний, чем давали теоретики из академии. И связи с источником в критической ситуации могут сами пробудиться. Хотя и в мирное время, чем больше тренируешься, тем они сильнее. Делай что-то новое, твори, и меридианы обязательно образуются. А с таким источником и даром всё ещё проще. Ты же можешь видеть магическое? Например, скажи, что за ценная вещь спрятана у меня в телеге, и я отдам её тебе за… десять серебряных.

– Бред.

– Попробуй! – нахмурился Охр. Аура его полыхнула оранжевым, что означало недовольство.

– Да у вас там куча магического. Даже сама телега состоит из семи измененных частей. Есть пара скольдеров, простенькие артефакты и меч. Всем мечам меч, я такого даже в музее академии не видел среди артефактов, правда, он у вас сломан. На что вы просите бросить взгляд?

– Даже так? А что за меч?

– Не знаю. Вижу, что он необычайной редкости. Достоин королей. Хотя, если в нем и есть скольдер, то он пуст. Тут что-то другое. Странный узор. Рунный меч гномов? – с сомнением предположил Лютер.

– Невероятно. Вот что значит образованный молодой человек, – всплеснул руками Охр. – Однако хотел предложить тебе не этот, поистине ценный обломок. Сейчас.

Старик достал плоский круг, хитро оплетенный грубыми нитями. Предмет легко умещался на его морщинистой ладони.

– Это аптропей.

– Что? – не понял Лютер. Похожие предметы ради развлечения плели богатенькие аристократки в академии. Они называли свои изделия ловцами снов, вот только размером этот был меньше.

– Оберег, амулет. Штука, которую нужно носить на шее, и тогда она защитит от пары огненных сгустков, как тот, что хотел запустить в вас мерзавец Аск, – попытался пояснить Охр. – Не удивляйся, это работа орочьих шаманов, поэтому он не требует подпитки, но сгорит сам после того, как истратит свой заряд.

– А есть у вас что-то из одежды? – смутился Лютер, но аптропей взял. – Не сильно приметное, чтобы люди перестали узнавать во мне мага, при этом уважали и охотно рассказывали о том, что им известно. Мастер Ксандерс отправил меня на одно дело…

Торговец задумался.

– Мантии и венцы королей уже разобрали, туники служителей ордена Люменофоров тоже закончились, – неожиданно улыбнулся он, – в другой одежде тебе вряд ли расскажут всё как на духу. Хотя постой-ка. Есть почти полный костюм гвардейца. С клинком и аптропеем с вас, дорогой мой покупатель, получится двадцать пять золотых.

– Клинок у меня уже есть, – поспешно ответил Лютер. Он решил ещё поторговаться и не успокоился, пока не уложился в ту сумму, что была на руках.

Отметить отличную сделку Охр предложил в доме у Ксандерса, ведь он и так собирался наведаться к старому приятелю.

Мастер Ксандерс был ужасно рад видеть Охра, хоть и ворчал без умолку по поводу того, что молодежь шляется по ночам неизвестно где. Он уже успел уснуть, когда все трое ввалились в столовую, но, расслышав голос Охра, спустился к наспех накрытому столу в своем излюбленном черном балахоне с вышивкой символики магической опоры. Друзья обнялись, уселись за стол друг напротив друга и целый час обменивались последними новостями.

Вино, что принес Охр, оказалось крепче, чем предполагал Лютер. Очень быстро суть разговора стала для него не очень понятна, и впервые в жизни вечер был настолько хорош, что окончание его совсем не запомнилось.

***

С головной болью, вызванной похмельем и перенапряжением при усиленной работе с меридианами, Лютер подошел к глубокой яме, на дне которой тлела гора пепла и костей. Он почувствовал невыносимую вонь ещё за много метров до места сожжения тел и был вынужден прикрыть лицо платком, предварительно пропитанным лавандовым маслом. Солнце к этому часу поднялось высоко, и время приближалось к полудню.

– Так я уже говорил с одним из ваших, диэрр аскер. Вот тут всё и произошло, – гнусавил Гапьер, показывая руками вокруг себя. – Мы издалека заметили этих нелюдей. Мародёрствовали они. Грэг решил проучить уродов, за то и поплатился.

– Нелюдей? – Лютер обернулся. Гвардеец не подходил к яме слишком близко и стоял возле рощицы в десятке метров от аскера. – А я слышал, что из них лишь один был гномом. Второй-то человек?

Гапьер как-то неуверенно пожал плечами.

– Вроде человек. Он раздел наших, и к моменту, как мы подошли, эти уже умчались вместе с гномом, так что видели мы только со спины. Плечи широкие, волосы тёмные, кожа бледная. Даже чересчур. Точно не орк, вроде не эльф. Эльфы обычно рыжие, худые, плечи узкие, а этот…

– Понятно, – оборвал его Лютер. Он ещё раз прошел по краю ямы, всматриваясь в её задымленное нутро, но никаких отблесков магии так и не заметил. Команда Лерхонда из нескольких аскеров поработала тут на славу, груда трупов сгорела почти полностью, а пепел и костная мука пойдут на удобрения полей. Батраки уже копались по краю ямы, нагружая мешки.

Лютер развернулся, сошел с дороги туда, где стоял гвардеец. Присев возле места, где, по словам гвардейца, нашли тела убитых, он сосредоточился. Короткий росчерк знака прозрения, и мир вокруг изменился. Цвета стали сочнее, фигура провожатого засветилась аурой, но следов применения магии, кроме как огня, которым сжигали трупы, не было. Ни одного светлого всполоха, разве что… Лютер перестал искать всполохи света и вгляделся во тьму. Она клубилась и распускала короткие щупальца, проникая сквозь зловонный дым. Оно и понятно, до недавних пор тут складировали трупы, но совершенно случайно удалось заметить нечто странное. В грязи остались глубокие отпечатки конских копыт. И в них темный туман клубился особенно плотно, будто кто-то специально налил его туда.

– Интересно, – сказал негромко молодой аскер, как только заклинание специального взгляда слетело и тёмный туман исчез. – А это, наверное, следы копыт их лошадей. Тут магия смерти, не иначе. Должно быть, именно так выглядит отпечаток ауры некроманта.

– Некроманта? Так вроде обычные копыта, – удивился гвардеец, тоже склонившись над следами.

– Не важно, – Лютер отмахнулся. – Спасибо, Гапьер, ты можешь быть свободен. А я пройду дальше, посмотрю, куда приведет меня эта дорожка.

– Не ходили бы вы туда, диэрр Лютер. Грэг у нас уж до чего был безбашенным рубакой, а разделали его как щенка.

– Я аскер. Со мной не так просто справиться.

– Так этот некромант же… Диэрр Ксандерс тоже аскер, однако даже он не отправился в погоню.

– Просто он знал, что приеду я. Такие мелочи не стоят личного внимания магистра. Не зря же меня прислали из столицы учиться у него.

– Такие мелочи? Тут вообще-то двух гвардейцев убили. А на той неделе у дочери начальника стражи от тёмных проклятий прыщ вскочил на интересном месте, так мастер Ксандерс мигом прибежал снять проклятие. Что из этого, по-вашему, мелочь?

– Сплетни всё. Спасибо за помощь, Гапьер, дальше я сам.

Лютер ещё раз активировал «Взор» и направился прямо по следу.

Искать магические отпечатки студентов академии учат в конце первого курса, и Лютер в этом здорово преуспел, но с момента преступления прошло целых пять дней, поэтому короткое и простое заклинание периодически не давало нужного эффекта. Приходилось ходить по кругу, чтобы найти размытый след копыта или черную дымку там, где земля становилась каменистой. Благо беглецы быстро вывернули на большак и, определив направление их движения, уже не было необходимости сверяться так часто. В конце концов Лютер активировал усиленный взгляд только на перекрёстках и то заранее угадывал, куда отправился некромант с поднятым умертвием.

Прокручивая произошедшее в голове, Лютер пытался вспомнить всё, что знал о гномах. В академии коротышкам уделяли не так много времени. На занятиях изучали противодействие орочьим шаманам, раскрывали хитрые экономические схемы эльфов, зубрили эликсиры и плетения. Даже торговым путям Лиронии уделяли изрядную часть времени, а гномьи механизмы, их руны и жизнь народа Грандиона мало интересовали магистров академии.

Все гномы делились на две касты: дрогнов и двернов. Лютер смог вспомнить о них только совсем уж общеизвестные факты.