Человек-энергия

Но все мои старания привели только к тому, что он возбудился и разнервничался.

Исчерпав все возможные аргументы, я сконденсировал в воздухе влагу, ионизировал частицы воздуха и вызвал грозу.

Я спорил сам с собой, в то время как Рене, совершенно обезумев, бегал из комнаты в комнату.

С этим нужно было кончать! Мой дорогой Рене! Могу ли я, твой лучший друг, причинить тебе хоть малейшее зло?! Да ещё по собственной воле?

И все же я сделал это, спровоцировав вокруг тебя этот ужасный феномен... Тогда, решив покончить со всем этим, я излился сильнейшим электрифицированным дождем...

Затем прибыли Робэн Мюска и доктор Стив, а с ними и все прочие. Рене рассказал им, что произошло... Надо заметить, что многое в его рассказе противоречило моему пониманию событий...

И вот теперь они с Мартиной решили бежать...

Мне не составляло труда следовать за ними...

В клинике доктора Стива было совсем другое дело. Даже если бы я захотел вызвать новую грозу, мне это не удалось бы, во всяком случае, она была бы совершенно не эффективной, ибо доктор Стив поставил довольно простую, но надежную систему изоляции. Для меня было опасно соприкасаться с громоотводом или стенами.

Я чувствовал, что в них таится ловушка. Мне кажется, что все мое огромное существо могло бы странным образом поместиться на кончике иглы, а гигантские размеры мгновенно превратились бы в бесконечно малые... Не знаю почему, но это меня пугало.

Необходимо было строго себя контролировать. Слишком поздно я спохватился, что разрушил все свои портреты.

В Интерплане был фильм-расследование, в котором снято место, где все произошло, и есть портреты участников. Я попытался туда проникнуть. Но в моем присутствии часть фильма, где было нужное изображение, просто расплавилась.

Я знаю, что существует ещё один мой портрет. Но в этом случае я должен быть крайне осторожен. Я уже и так совершил ряд неуклюжих попыток добраться до него, но только заставил страдать Рене.

Теперь я мало-помалу регулирую свою мощь и действую осторожно. Не имея возможности устроить грозу в клинике доктора Стива, которая является настоящей антигрозовой крепостью, я все же могу приблизиться к Рене, ведь мой портрет находится у него на груди.

Я использовал это изображение, созданию которого я обязан молнии. Он понял, но страшно дрожал, хотя я ему на этот раз не доставил ни малейшей боли, а просто пытался оживить свой портрет.

Он все прочел по моим губам, вернее, по движению губ моего портрета на своей груди... И страшно испугался того, что я у него просил...

Потом он напугал и Мартину. Страх объединил их.

И они бежали!

Теперь они добрались до Венеры. Впрочем, большого труда это не составляло. Ведь Рене работал переводчиком в Межпланетной транспортной компании, так что пару билетов на ближайший звездолет Земля - Венера он получил с ходу. Действия свои они скрупулезно просчитали ещё в клинике. А их отсутствие там заметили только много часов спустя. В это время они уже находились далеко от Земли.

Я прекрасно понимал, что никаких научных изысканий доктора Стива они не страшатся, да и полицейская проницательность Робэна Мюска их не волновала...

Это меня, меня они боялись...

Прежде я был довольно неуклюжим, так вот я и сейчас почти такой. Конечно, когда я преуспел в энергетическом проникновении в чужие мысли, действия мои стали более рациональными. Но я чувствую, что между мной и живыми людьми существует пропасть. Конечно, я тоже живой, я мыслю и существую, но несколько иначе.

Значит, я совершенно ясно должен дать понять Рене, что мне от него требуется. В конечном итоге я хочу обрести самого себя, вернувшись в прежнюю форму. Но поскольку я не могу сделать это сам, то нуждаюсь в помощи. Все свои портреты я уничтожил по собственной неловкости, и теперь остался только тот, который носит на груди Рене. Но он в ужасе от того, что я хочу использовать его тело как трамплин...

Я дал ему в конце концов понять, что если это невозможно, то я заберу к себе Мартину. Просто я не могу существовать без нее, и все! Но поскольку мы теперь принадлежим к разным природам, то или я стану, как был, человеком, или Мартина должна стать такой, как я... Каким образом? Этого я ещё пока не знаю... Но скорее всего, я сосредоточусь, соберу всю свою энергию и попытаюсь расщепить её, чтобы она стала такой же, как я... А потом в космических просторах мы обретем свое счастье...

Эта мысль, которую я старался передать Рене, просто привела его в ужас. И кто испугался - Рене! Мой лучший друг! Рене, которому я доверял во всем, не согласился со мной! Он боится отдать мне свою плоть, чтобы я смог вернуться в прежний мир... А ещё больше он испугался, когда я высказал свои планы в отношении Мартины! Но ведь я хочу, чтобы она стала легкой и воздушной, как я...

Нет, Рене меня больше не понимает!

Едва я передал свое послание, как он опрометью бросился к Мартине. Я проник в их мысли, они оба меня страшатся. При мне они и выработали свой план побега, изучили расписание звездолетов, чтобы как можно скорее добраться до Венеры...

Мне не хотелось покидать их. Они оба нужны мне. И Рене из-за моего портрета, и Мартина, чтобы превратить её в энергию.

Впрочем, в тот момент я вовсе не собирался их ещё больше пугать, но потом, на борту звездолета, мне захотелось подать знак о своем присутствии. И я стал воздействовать на бортовые приборы, на электроосвещение... Рене сразу же побелел как полотно, а с Мартиной чуть не сделалось дурно...

На борту звездолета поднялась паника. Командир объявил тревогу, забегал экипаж... Я прекрасно видел, что техники ничего не понимают в тех разнообразных коротких замыканиях, которые я устроил, сам того не желая...

Да. Пока я ещё не могу полностью себя контролировать, так что момент решающего эксперимента ещё не наступил...

Мартина и Рене как будто все поняли, но членам экипажа ничего не сообщили. Они, конечно, догадывались, почему вдруг разом замигали и стали перегорать лампочки, почему вдруг взбесились некоторые приборы... Но тем не менее секрет они сохранили...

И вот теперь беглецы на Венере. Они постарались как можно скорее высадиться в этом городе-грибе, который окружал космодром, и сразу окунулись в тропическую жару, царящую на этой планете - сестре Земли... В городе они не остались, а под каким-то предлогом получили электроавто, несмотря на то, что их отговаривали от поездки в отдаленные районы планеты, как они собирались сделать.

На Венере ещё множество неисследованных или недостаточно исследованных районов... Климат, флора и фауна напоминают земные в доисторический период. Часто случалось, что пионеры, поисковики и туристы гибли в этих районах, особенно там, где тянулись бесконечные болота.

Так что правильно их отговаривали, но они ничего не хотели слушать, что-то плели о срочных исследованиях и вообще несли полную чушь...

Наконец отбыли... и я за ними следом...

Я не хочу покидать их, не хочу упускать их из виду. Но делать сейчас что-либо в отношении них тоже не буду...

Случай на звездолете заставил меня серьезно задуматься.

Я - силен, очень силен... Даже слишком силен... Мне необходимо как-то дисциплинировать себя... тщательно отрегулировать силу своего воздействия... Только тогда я или попытаюсь реинкарнироваться, используя тело Рене, на котором находится мое единственное изображение, или впитаю Мартину в себя...

Сейчас я плыву в венерианских тучах и безотрывно преследую их...

Глава 2

Электромобиль мчался по пустынной дороге. Мартина смотрела на гигантские деревья, которых постепенно становились все меньше и меньше.

- Приближаются болота...

Рене поднял голову. Он очень аккуратно и старательно вел машину от самого венерианского космодрома. В принципе они собирались добраться до селения пионеров, находящегося в нескольких тысячах километров от основного города-базы, где первопроходцы корчевали деревья и обрабатывали площадки у отрогов гор Тмекс'кс, названных так на языке аборигенов, с которыми пионеры установили первые контакты на Венере.

Мартина и Рене считали, что в этом заброшенном дальнем поселении будут в безопасности. По сути дела это было даже не селение, а просто лагерь, ещё очень скромно оборудованный, несмотря на то, что туда были доставлены с космодрома предварительно изготовленные конструкции. Однако сообщение с центром было сильно затруднено, так что колонисты жили практически в условиях, не слишком отличающихся от тех, в которых жило местное население. Оно тоже называлось тмекс'ксами, было примитивно, но не враждебно, и равнодушно восприняло прибытие марсиан и землян пятью или шестью годами раньше.

Почва в тех местах была богата астралиумом - радиоактивным минералом, ещё не обнаруженным на других планетах, являвшимся идеальным топливом для звездолетов, позволявшим им развивать высокие скорости.

Прохождение маршрута Земля - Венера обычно длилось около десяти земных суток. Беглецы, применив хитрость, срочно покинули космодром и контору МТК, где Рене хорошо знали. И тот, и другая в глубине души надеялись, что их злоключения кончились или закончатся, когда они присоединятся к группе колонистов, живущих вдали от благ цивилизации в надежде заработать состояние, добывая астралиум. Правда, не все эти изыскатели могли потом использовать заработанное, поскольку радиационные излучения и климат этой планеты очень вредно влияли на здоровье.

И вот в этом-то убежище Мартина и Рене хотели обрести мир и покой. Здесь не было вездесущих электроприборов, если не считать автономного движка-генератора... И потом, находилось все это так далеко...

- Наверное, он все же последовал за нами, - еле слышно проговорила Мартина.

Рене, конечно, услышал её, но отвечать не стал. С него ручьями лил пот. Было безумно жарко. Впрочем, на Венере всегда было жарко. Облачный покров постоянно окутывал планету плотным ватным одеялом, создавая тепличный или, точнее, парниковый эффект. Нужны были ещё тысячелетия, чтобы гигантские растения и животные уступили место нормальным, с земной точки зрения, образцам. Люди здесь дышали более или менее нормально, но практически никогда не видели неба.

Мартина была одета в нейлоновый костюм, вызывающий в памяти пляжные бикини бабушек. На Рене были шорты и майка. Он бы, конечно, с удовольствием снял и майку, но ему не хотелось обнажать грудь перед Мартиной. Естественно, дело было не в стеснительности, а в портрете на груди.

И вот наконец показались болота, по краям которых высились гигантские хвощи и другие доисторические растения. Из прибрежной грязи вылетела вспугнутая птица-тюлень, хлопая по воздуху своими ластами-крыльями, так что ветерок долетел и до электромобиля.

- Может быть, действительно... следовало сфотографировать портрет... Рика... - запинаясь, проговорила Мартина, как бы рассуждая сама с собой.

Еще до их побега, о котором доктор Стив не мог и помыслить, он собирался сделать нечто подобное... Однако они понимали, что человек-энергия не может контролировать себя... Существо, которое прежде было Риком Демаркэ, как-то умственно деградировало. Ведь везде, где только можно, оно сожгло свои изображения, даже фильм, хранившийся в Интерплане... Вот поэтому-то он теперь пытался вырвать плоть у Рене. Доктор Стив полагал, что теперь взывать к разуму Рика - все равно что обращаться к разуму животного. Он считал бессмысленным ждать благоразумия от энергетического монстра. Ведь Рик-энергия не скрывал своих намерений. Поэтому доктор Стив полагал, что его на первое время следует нейтрализовать.

Мартину и Рика охватил ужас, когда доктор Стив стал высказывать им свои гипотезы, но тем не менее все это уж очень было похоже на то, что Рик передал с помощью портрета: или Рене отдает свою плоть и кожу для его возвращения, или он попытается дезинтегрировать Мартину, чтобы превратить её природу в подобие своей.

Вот потому Мартина и Рик покинули клинику доктора Стива. Они боялись Рене, но боялись и того, что, несмотря на свои добрые намерения, доктор использует их как наживку, а Рика как подопытную собачку.

Об этом они и думали, пока электромобиль добирался до болот.

Болота были в сущности грязевым океаном, на поверхности которого возвышались тысячи и тысячи грязевых островков, где переплетались корнями и стволами растения, кишел мир птиц-рыб, растений-насекомых, раковин-млекопитающих, гигантский хаос развивающейся жизни.

- Пожалуйста, карту, Мартина...

Она нажала кнопку на бортовом табло, и там появилась цветная рельефная карта. С помощью специального приспособления Мартина сориентировала её, а Рене быстро отметил место, где они находились.

- Да-а-а... - протянул он. - Нам нужно по меньшей мере двое суток...

Так оно и было, учитывая, что вращение Венеры в общем совпадает с движением её сестры-Земли...

Мартина слабо улыбнулась... Горы Тмекс'кс были ещё довольно далеко, и путь предстоял нелегкий. А взяли они с собой лишь самое необходимое и понимали, что придется вернуться к почти первобытному существованию. Но это было лучше, чем тот кошмар, который они пережили.

Обоим взгрустнулось, ибо они тут же подумали о Рике...

Сердце Мартины обливалось кровью, когда она вспоминала о счастливых часах, проведенных вместе с ним...

Что касается Рене, то он едва сдерживал слезы. То, что случилось с Риком, заставляло его страдать. Он слишком любил Рика.

Подтянув вверх колеса для передвижения по суше, электромобиль вырулил на поверхность болота на воздушной подушке.

- Мартина...

- Да, Рене...

- Вот ты говорила о фотографировании портрета Рика, но ведь доктор Стив сказал... помнишь?.. Рик снова будет набрасываться на свой портрет и все кончится безрезультатно... Стив заявил это совершенно убежденно. Чтобы обрести прежнюю природу, Рику нужно восстановить метаболизм, а для этого ему необходим ещё и своего рода трамплин. Иначе говоря, изображение лица не представляет для него самостоятельной ценности, оно должно быть связано с организмом другого человека. Так что я одновременно несу портрет, запечатленный грозой, и...

- Замолчи!!!

Она боялась разговоров на эту тему, боялась быть дезинтегрированной и превращенной в молнию, но и, естественно, вовсе не желала, чтобы погиб Рене.

Впрочем, оба они в ходе своего путешествия неоднократно задавались вопросом: стоит ли поддаваться панике?..

Ах! Если бы они могли полностью доверять доктору Стиву!..

Но, к сожалению, физик все рассматривал с точки зрения чистой науки. Он мечтал лишь о поимке человека-молнии...

А потом случилось нападение на них в звездолете. Конечно, эта атака Рика относилась к ним одним. Но сказать об этом они никому не осмелились.

Это стало концом их относительного спокойствия. Выходило, что Рик постоянно их преследовал, где бы они ни находились. Его распыленная сущность плыла с ними через космические бездны... Но время шло, и, поскольку ничего больше не происходило, они постепенно успокаивались. Может быть, рассуждали они про себя, в космическом корабле просто случилась какая-то поломка на электронно-командном пункте... Вот они ведь добрались до Венеры, и ничего больше не происходило. Можно было действительно считать, что все кончилось благополучно и Рик теперь оказался далеко от них.

Да, возможно, это был самый лучший вариант. Рик, конечно, привязан к ним, как и прежде, но нежность и любовь его - это нежность и любовь зверя. На их счет он безмятежно безжалостен: убьет Рене, чтобы воспользоваться его телом и отпечатком, или расщепит Мартину, чтобы слиться с ней в нынешнем энергетическом существовании...

Рене вздохнул. У него опять защипало глаза, и Мартина прекрасно его понимала. Она молча протянула ему солнцезащитные очки. Кабина электромобиля была прозрачной для лучшего обзора, но не могла защитить от лучей пурпурного солнца, бьющего прямо в глаза сквозь облачное покрывало...

Вспугнутые птицы-тюлени тяжело взлетали с островков грязи при их приближении. Два или три раза беглецы замечали на поверхности какие-то всплески, напоминающие блеск молний. Это вызывало неприятные воспоминания и заставляло их вздрагивать...

Впрочем, эти "молнии" имели животное происхождение. Это были амфибии, отчасти похожие на земных; они могли передвигаться также и по суше. Особенность заключалась в наличии специального органа, вырабатывающего электричество. Нечто подобное существует на Земле у ската или электрического угря. По-венериански этих животных звали вруулк. Это название чем-то напоминает сухое щелканье электроразряда, которым наносится удар по врагу или убивается добыча, поэтому земляне сохранили его в своем языке.

- Не дай бог, - пробормотала Мартина, - чтобы нам пришлось сражаться с этими чудовищами... Говорят, что они очень быстро двигаются.

- Наша машина даже не касается поверхности воды, - попытался успокоить её Рене, - так что мы ничем не рискуем...

Однако в глубине души он был неспокоен.

Тем временем солнце постепенно опускалось, и следовало подумать о ночлеге. Они решили остановиться на одном из окутанных пышной растительностью грязевых островков. Растительность на островках была настолько густой, что они казались просто кустами зелени, плавающими на поверхности воды. К тому же на них часто росли огромные, невообразимо яркие цветы.

Мартина задумалась и даже чуть-чуть отключилась. Побывать на Венере было её заветной мечтой. Она прекрасно знала, что таково же было и желание Рика. Он мечтал свозить её сюда после свадьбы, преподнеся таким образом своего рода свадебный подарок...

И вот она здесь, но в качестве беглянки. Они не могут осесть в более или менее обжитых местах планеты, а должны забраться в такую даль, куда не всегда рискнет поехать за мужем - искателем астралиума верная бесстрашная жена. И вдруг Мартина издала вопль ужаса. Рене про себя выругался, кляня все кометы космоса, и резко увеличил скорость электромобиля. Машина шла на небольшой высоте, всего около полуметра от поверхности воды, и слегка задела тяжелую массу, скользнувшую под днищем. К счастью, животное уже скрылось. Они могли теперь видеть его только в зеркале заднего обзора...

- Это вруулк?

- Пожалуй, нет. Тот бы устроил выброс молнии или по крайней мере снопа искр... Должно быть, это мки, венерианский гиппопотам, который использует в борьбе подвижные рога...

Мартина боязливо передернулась. Ей приходилось видеть фильмы, в которых показывали этих мки, и её пугала одна только мысль о столкновении с подобным толстокожим, ощетинившимся своими подвижными острыми выростами, которые он, как вилы, вонзал в противника.

Несколько дальше вода бурно кипела, покрываясь темно-красными разводами, ещё более четкими, чем пурпурные отблески заходящего солнца. Мириады огромных насекомых кружились над этим гигантским водоворотом. Рене сделал вираж и пронесся теперь над целым стадом мки, а сзади них из кипящей воды вырывались голубые и фиолетовые молнии и выскакивали на поверхность два гигантских, ударяющихся друг о друга огромных тела.

Охваченная ужасом, Мартина прижалась к спутнику. Слегка обернувшись, она все ещё видела сверкание зловещих молний.

- Пожалуй, теперь, - проговорил Рене, - это действительно вруулки...

Он снова сделал вираж, чтобы обогнуть стаю тяжело взлетевших птиц-тюленей, которые до того мирно спали на поверхности. Сражающиеся чудовища с их по-кабаньи вытянутыми мордами и разверстыми бездонными пастями скрылись вдали, и только чуть видны были скрещивающиеся, как мечи, вспышки голубых искр. Мартине стало нехорошо...

Рене прибавил скорость, обогнул один за другим несколько островков, и скоро не стало видно даже блеска разрядов этой чудовищной битвы.

- Не бойся, моя маленькая Мартина... Выбрось ты этих страшилищ из головы... Нам пора, пожалуй, подумать о месте ночлега...

Он спикировал на какой-то островок, покрытый пышной растительностью, колыхавшейся в вечернем воздухе. Солнце наполовину уже опустилось за горизонт.

Мартина поблагодарила Рене слабой улыбкой и с облегчением вздохнула. Облет островка показал, что никаких животных на его отмелях вроде бы нет.

В этот момент в радиоприемнике раздался сигнал. Бортовое радио посылало вызов. Рене и Мартина вздрогнули и переглянулись. Рене повернул переключатель. До них донесся искаженный помехами и шумами голос, тонущий в низком гудении:

- Марти... на... а... я здесь... люблю тебя... охраняю... ю... ю...

Окаменев и обливаясь холодным потом, они слушали голос Рика... Рика-молнии...

Теперь никаких сомнений не было: Рик проследовал за ними с одной планеты на другую. Он шел за ними, как привязанный.

Глава 3

Пала ночь. Ночь совершенно черная. Планета не обладала спутником, подобным земной Луне, который бы как-то смягчал сумрак. К тому же звезды были совсем не видны под облачным покрывалом.

Тем не менее эту всеобъемлющую тьму постепенно стало пронизывать какое-то призрачное смутное свечение. Оно наверняка побудило бы земных поэтов к созданию поэтических шедевров...

Рене не спалось, и он бродил по берегу островка. После той фразы Рика, которую они сумели разобрать, он чувствовал себя совершенно разбитым.

Мартина прошептала:

- Неужели, даже если мы улетим из нашей Галактики, он последует за нами?..

Их снедали беспокойство и страх. Стоило ли теперь пробираться дальше?

Наконец Мартина, сраженная всеми этими переживаниями, заснула, а Рене продолжал бродить, выкуривая сигарету за сигаретой.

Островок, на котором они устроились, был просто кучей грязи, которую растения держали своими цепкими корнями. Несколько украшала отмель каким-то чудом занесенная сюда полоска песка.

Крупные листья растений медленно колыхались от теплого ветерка. На Венере никогда не было резкой смены температур, так что ночь и день не слишком отличались. Огромные цветы издавали невообразимо нежные ароматы, а шелест листьев звучал волшебной музыкой.

"Рик уже добился того, что мы стали полусумасшедшими... Возможно, мы и на побег решились под влиянием его тайных импульсов... А теперь живем в постоянном страхе, и Мартина и я... Как бы этот адский климат вообще не довел нас до полного безумия..."

Так размышлял Рене. В окружающей его темноте то и дело что-то мерцало. Из плещущейся грязи вылетали разряды голубовато-фиолетовых молний, испускаемых вруулками. Рене вздрогнул, представив себе, что будет, если одному из этих монстров вдруг вздумается выбраться на бережок.

Он не так уж хорошо был знаком с венерианской фауной, но все же ему было известно, что эти животные периодически выходят на сушу.

В воздухе толклись светляки, ими же была усыпана и листва. Рене отмахивался, когда эти довольно крупные насекомые, некоторые из которых достигали размеров летучей мыши, слишком близко подлетали к его лицу.

Вруулки продолжали периодически метать свои стрелы, и ко всему прочему временами с разных сторон доносились какие-то крики, вопли и стоны от злобных до сладострастных, от мольбы о спасении до торжества победителя... Все эти звуки издавали представители венерианской фауны: насекомые, птицы, рыбы, млекопитающие, носящие странные варварские названия, которые им дали тмекс'ксы и к которым земляне не испытывали ничего, кроме отвращения.

Несколько раз Рене слышал у себя над головой тяжелый полет птиц-тюленей. Некоторые из этих созданий были покрыты светящимися насекомыми или окружены облаками зланов. Сотни зланов составляли просто гигантские образования и напоминали карикатуро-фантастических огненных птиц.

В зарослях зашуршало какое-то животное, может быть хищник, и Рене ухватился за рукоятку лучевого пистолета, готовый в любой момент открыть стрельбу. Вот из зарослей высунулась голова, её тут же окружили зланы, и она поспешила снова укрыться в листве.

Несколько раз Рене казалось, что он видит вдалеке какие-то вращающиеся столбы света, но он никак не мог понять, что же это такое: расстояние было слишком велико, да и столбы эти вскоре погасли...

Вдруг, словно по неслышной команде, танцы зланов прекратились и остались лишь посверкивания голубовато-фиолетовых молний вруулков, этих жутких кашалотов болотных глубин.

Рене зажег от окурка новую сигарету. Он курил непрестанно, поскольку ему казалось, что это несколько заглушает страх. И в этот самый момент зланы вновь взвились в воздух.

Рене вдруг показалось, что по груди его снова шарит невесомая и невидимая рука Рика-молнии. Затем это ощущение исчезло, и Рене подумал, что просто у него пошаливают нервы. Но тут возникло ощущение грозового присутствия в воздухе.

Он увидел, что над островом взлетела огромная туча зланов и, начав вращаться, образовала гигантскую спираль.

- Чем-то эти зланы похожи на наших пчел или муравьев, - пробормотал себе под нос Рене, - и напоминают их потому, что живут крупными сообществами... Может быть, сейчас они выбирают себе царицу-матку...

Конечно, приблизительные познания в венерианской энтомологии позволяли ему выдвигать подобные предположения, но вскоре даже он, слабо разбирающийся в этих вопросах, почувствовал, что здесь что-то не так. Зланы впали в какое-то яростное возбуждение и выглядели постоянно растущим облаком, никакой спирали уже не было.

Неожиданно в этом облаке стали образовываться пустоты, и, словно повинуясь неслышным командам, зланы начали выстраиваться в четкую длинную полосу.

Рене от удивления разинул рот и даже выронил сигарету, настолько это было для него неожиданно. Что означают эти построения на фоне бархатной венерианской ночи?

Тут откуда-то принеслась новая стая зланов. Эти не стали выстраиваться, а начали образовывать над полосой какие-то крючки и скобки. И вдруг в небе Венеры четко обозначилась заглавная буква "R", точно такая, как в световых рекламах на Земле и Марсе.

Пораженный Рене смотрел на это чудо и думал, не снится ли ему все это. Но нет, он вовсе не спал, и это была самая настоящая буква "R", самый настоящий шестнадцатый знак французского алфавита. Это была начальная буква его, Рене, имени!

Но зланы ещё не закончили своей работы. Что-то начала формировать новая группа насекомых. Рене стиснул зубы, он стал понимать происходящее.

Теперь он догадывался, что таким способом будет написано все его имя. Ему хотелось разбудить Мартину, но не терпелось самому расшифровать послание. Ибо он был твердо уверен, что это будет именно послание. В этот раз Рик воздействовал своим мощным полем на насекомых, найдя средство вновь обратиться к живым людям, к которым он был крепко привязан.

Рене, я здесь... я не хочу... тебе зла... Пусть Мартина спит... не буди ее...

Повинуясь воле человека-энергии, светлячки выписывали в небе строку за строкой. Рене стоял, сжимая кулаки и чувствуя, как по его спине струится холодный пот. Но что он мог поделать? Рик оказался сильнее, Рик с непоколебимой жестокостью писал светящимися буквами свою волю.

Помоги мне, Рене... Ты носишь на себе то, что было моим лицом... Мне необходимо восстановиться... Но я не хочу действовать без твоего согласия... Согласись, чтобы я начал работу над твоим телом, и я вернусь в свое прежнее состояние...

- Нет!.. Нет!.. - задыхаясь, проговорил Рик, отступая перед застывшим в воздухе посланием, к которому добавлялись все новые и новые фразы.

Он страшно боялся и понимал, что Рик быстро прогрессирует. Человек-энергия распространяет свое влияние на все, что является проводником электричества. Но в то же время, несмотря на свое нынешнее могущество, Рик не желает быть энергетическим потенциалом, а жаждет перевоплотиться, сконцентрировавшись на своем портрете, украшавшем грудь Рене.

- Нет! - ещё громче завопил Рене.

От его крика проснулась Мартина и в испуге выскочила из электромобиля. Увидев в воздухе светящиеся письмена и прочтя фантастическое послание, она перепугалась ещё больше. Она инстинктивно прильнула к Рене, стремясь ощутить его живое тепло, и оба они застыли в предчувствии беды. А Рик все писал и писал, настаивая на своем желании и обещая в противном случае забрать к себе Мартину, изменив её природу.

В трясине вдруг что-то захлюпало. Оттуда показалась бесформенная туша, и на берег хлынула волна грязи, образуя настоящий прилив. Мартина и Рене отступили. Возле них что-то полыхнуло и прогрохотало. Длинная голубовато-фиолетовая молния озарила ночь, мгновенно разрушив послание Рика. Это означало появление вруулка...

Явление повторялось несколько раз со все нарастающей силой. Грохот становился оглушающим, а молнии ослепляли. Прижавшись друг к другу, Мартина и Рене продолжали отступать.

При свете молнии они увидели, как на зыбкий берег выбирается обитатель грязевых бездн. Тяжело передвигаясь по небольшому участку суши, он двинулся к ним...

Земляне искали спасения от этого живого воплощения зла, но отступать было некуда...

Глава 4

У Мартины стучали зубы. Она вцепилась в руку Рене, как это делают утопающие, и пятилась с ним шаг за шагом, а он пытался прикрыть её своим телом. В руке он держал лучевой пистолет.

Конечно, это было страшное оружие, но чем оно могло помочь в борьбе с гигантским зверем?..

Вруулк наверняка был удивлен и рассержен, обнаружив двуногих, вторгшихся в его владения.

- Черт возьми... - бормотал, подталкивая вцепившуюся в него Мартину, Рене, - это чудовище не менее семи метров...

Монстр опять выбросил вверх сгусток энергии. Какие-то голубовато-фиолетовые ручейки струились по его бокам, а возле головы поблескивали чешуйки; тело довольно бесформенное и тяжелое, поддерживаемое подобиями ног-ластов. При вспышке молнии раздавался сухой и мощный грохот...

Отдавал ли себе отчет Рик-энергия, что беглецы находятся в самом что ни на есть бедственном положении?

Остатки рассыпавшихся букв послания являли собой фантастическое зрелище, а зланы роились теперь перед мордой чудовища, отчего стали четко видны его огромные фасетчатые глаза, близоруко уставившиеся на землян. Стоя под сенью листвы, Мартина и Рене старались не делать резких движений, чтобы не привлечь внимания вруулка; их тоже постепенно окружали светящиеся насекомые...

- Эти мерзкие букашки сейчас полностью высветят нас, - прошептал Рене, резко махнув рукой.

- Боже, какой отвратительный запах, - пробормотала Мартина.

От вруулка действительно несло мускусом и гнилью разложившихся растений. Гигантская рептилия, потеряв их на некоторое время из виду, закрутила головой. Должно быть, она обнаружила их, так как выбросила ещё один сноп света и медленно двинулась вперед...

- Рене... Рене... спаси меня!..

Рене потащил её в заросли. Сырая почва проваливалась под их ногами и тряслась от шагов монстра. С треском ломались какие-то корни. Вокруг кипела неведомая жизнь, но они видели только смутный свет, создаваемый зланами.

- Давай скорее туда, - указал Рене на какую-то выемку, подталкивая Мартину, а сам, заслонив её своим телом, выставил вперед излучатель. Тихо... не шевелись...

Но поможет ли сейчас это оружие? Во всяком случае он будет держаться до конца.

Вруулк продолжал продвигаться, шурша и треща ветками и безжалостно давя огромные, напоминающие орхидеи цветы.

И вдруг животное повернуло в другую сторону. Что это могло значить?

- Я пройду немного вперед... Посмотрю, что там такое, - прошептал Рене.

- Нет... нет... Не оставляй меня!

- Не беспокойся, малышка... У меня же излучатель... В крайнем случае выпалю в этого пожирателя грязевого супа... Но нужно знать, что там еще... Я сейчас вернусь...

Но она никак не хотела остаться одна и предпочитала пойти с ним в любом случае.

Они двинулись вперед, скользя между огромными стволами растений и гоня перед собой стаи настырных зланов.

Вруулк повернул к берегу.

- Боже мой! - простонал Рене. - Электромобиль...

Животное явно заинтересовалось этой странной яйцеобразной штуковиной. Рене боялся, что ударом лапы монстр сбросит авто в грязевую пучину. Это была бы настоящая катастрофа, ведь они оказались бы на маленьком островке, затерянном посреди грязевого океана, а островков таких здесь было бесчисленное множество. Обнаружить Мартину и Рене можно было бы тогда только чудом. Вряд ли это смогли бы сделать земляне, не говоря уже об аборигенах. Рене вовсе не радовало, что придется играть в Робинзонов в подобных условиях, и он уже совсем было собрался использовать поражающий луч, чтобы заставить монстра изменить направление.

Амфибия уже подняла левую лапу-ласт, намереваясь ударить по электромобилю. Мартина в испуге громко вскрикнула, и животное, заинтересовавшись резким звуком, повернуло снова к джунглям. На этот раз оно окончательно разъярилось. Искры беспрерывно взлетали вверх, а светящиеся фиолетовые ручейки стекали вниз по всему телу.

Рене и Мартине опять пришлось искать хоть какое-то убежище.

И тут вдруг в бесконечной ночи произошел мгновенный гигантский выброс энергии, ослепив землян. По шкуре вруулка пробежала волнообразная дрожь. Он почувствовал нового врага.

- Рене, что же... это такое?

- Откуда мне знать?!.. Наверное, ещё один какой-нибудь непонятный феномен этой дьявольской планеты...

Им обоим как-то сразу пришло в голову, что, удрав на эту страшную планету, они совершили явно сумасшедший поступок. Здесь они были в значительно меньшей степени защищены от Рика, чем на Земле.

Световой всплеск повторился. Он ударил в остров и заставил чудовище скорчиться. Рене и Мартина поспешно скрылись в зарослях. Но тут же почувствовали, что их касается что-то мягкое и скользкое. Мартина от страха и отвращения закричала, а Рене инстинктивно выхватил излучатель и выпалил. Раздался жалобный стон, и что-то тяжелое рухнуло, ломая ветви. Шатаясь и помогая друг другу, они бросились бежать. Внезапно ночь прорезал яркий свет, и они увидели перед собой мрачную поверхность грязевого океана. До него оставалось ещё метров десять, а отступать назад уже было невозможно.

Позади, путаясь в растительности, барахтался озверелый вруулк, загребая ластами так, как он это делал в водно-грязевой стихии.

Мартина и Рене выскочили на прибрежную отмель. Тут у Рене возникла новая идея:

- Давай-ка сделаем круг по острову... Ведь получается, что этот вруулк бегает не так быстро, как считалось... Обгоним его и доберемся до электромобиля... Вскочим в него и удерем... Куда-нибудь подальше...

- А если он отрежет нам отступление, Рене?

- Ну, тогда...

Новая вспышка позволила им увидеть полет стаи птиц-тюленей, которых вспугнули таинственные ночные события. Мартина поскользнулась, Рене поддержал её. И тут же он понял, что попытка их потерпит крах. Вруулк, который несколько раз менял направление, вдруг, обезумев от белого свечения, бросился напрямик сквозь листву и кустарник, чтобы отомстить этим двуногим козявкам, осмелившимся посягнуть на его остров. Остров должен принадлежать ему, и только ему!

- Пропали, - проговорил Рене. Это вырвалось у него как-то неожиданно.

Мартина остановилась, увидев, что остановился Рене. А тот уже поднимал излучатель.

Мощный луч поразил чудовище. Оно пошатнулось, но не упало. Наклонив голову, оно выбросило сноп пламени, и рядом с беглецами вспыхнули кусты. Над ними по-прежнему дрожал луч света, и, посмотрев в сторону, куда упала молния вруулка, они увидели, что стволы там обуглились.

- Боже, что было бы, если бы он угодил в нас! - воскликнул Рене.

Надежды на спасение оставалось все меньше. Вруулк постепенно настигал их. Что мог сделать излучатель против этого многометрового страшилища величиной с двух земных слонов, да ко всему прочему бывшего ходячей электростанцией?

Рене ещё дважды выстрелил, и это заставило монстра чуть отступить, но затем он снова упрямо двинулся на них.

- Проклятые чешуйки, они только плавятся под лучом... Если бы только я мог добраться до его сердца!..

Но, не зная анатомии венерианских чудовищ, Рене не мог нанести верный удар, а вруулк был совсем близко.

- Рене! Мартина!..

Их звали. Голос, казалось, доносился с неба. Потрясенные, они замерли. Неужели это Рик? Но нет... Голос исходил откуда-то из передатчика вдалеке от них.

- Нас зовут... Это какой-то кошмар... Или нам чудится?

Рене ещё раз выстрелил, целясь в грудь монстру, затем стал отступать, увлекая Мартину, но споткнулся, упал и выронил излучатель. Он попытался подняться, но берег был скользкий, и он снова упал.

Вруулк приближался. Он перестал извергать молнии, видимо решив, что добыча уже не ускользнет. Лапа чудовища поднялась в воздух.

Рене закричал. Вопль объятой ужасом Мартины прозвучал как эхо...

Рене откатился в сторону, и вруулк промахнулся. И тут Рене и Мартина услышали:

- Мартина, скорее в сторону! Мы сейчас будем стрелять в животное!

Она сразу не поняла и продолжала смотреть на Рене, возле которого пасть страшилища впилась в почву.

- Рене!.. Рене!.. А-а-а-а-а!..

Она почувствовала, что сейчас потеряет сознание: ей показалось, что в жутких челюстях хрустят кости Рене.

Белый свет стал ещё ближе, и сквозь весь этот кошмар Мартина как-то машинально отметила характерное гудение.

Но ведь Рене погиб! Все остальное для неё потеряло всякий смысл. Тут белый свет погас, и Мартина поняла, что наступает рассвет. Сквозь ватную атмосферу планеты пытались пробиться первые солнечные лучи. И вдруг сверху ударила огромная молния...

Мерзкое, жуткое чудище лежало неподвижно зловещей темной массой, а молния, осветившая весь островок, джунгли, застывшую Мартину, всех мки, вруулков, птиц-тюленей, всех животных и растения, начала медленно гаснуть, как бы растворяясь в свете нарождающегося дня...

Мартине показалось, что она видит в небе какую-то темную сферическую массу, но в глазах её ещё бегали искорки от вспышки молнии и она боялась ошибиться.

Тем не менее ясно было одно: молния поразила вруулка в тот момент, когда он уже был готов проглотить Рене.

Оглушенный и ослабевший вруулк, пошатываясь, стал подниматься, но поймать и съесть кого-либо он уже не пытался.

Вновь вспыхнул белый свет, и теперь стало совершенно ясно, что он исходит из темной сферы, которая, жужжа, опускается.

Упавшая на колени Мартина увидела зрелище, заставившее её забыть все события этой фантасмагорической ночи, которая наконец кончилась.

Рене стонал, он был ранен. Особенно пострадала одна нога. Рядом с ним, так и не сумев встать, лежало пораженное молнией чудовище, напоминавшее сейчас огромную собаку, которая укусила хозяина и теперь, раскаиваясь, виновато облизывает свою жертву.

Глава 5

Робэн Мюска выпрыгнул первым, все ещё сжимая в руке свой лучевой пистолет. Он собирался снова выстрелить во вруулка, поверженного молнией и ставшего на удивление смирным. Но доктор Стив заорал во все горло:

- Нет!.. Мюска!.. Не стреляйте!.. Не смейте в него стрелять!..

Космический детектив удивленно обернулся к физику, который выскочил следом за ним из венерианской патрульной геликосферы, используемой колонистами для перелетов на дальние расстояния.

- Не стреляйте!.. Я потом вам все объясню... Теперь нет никакой опасности... По крайней мере сейчас... в данный момент...

Мартина не стала задаваться вопросом, как эти двое оказались здесь и к тому же в самый подходящий момент, несмотря на то, что они с Рене тайно покинули их на Земле, запутав свои следы. Сейчас её занимало только одно судьба Рене. Она была в состоянии полной растерянности, видя, как вруулк продолжает лизать своим огромным языком изуродованное колено Рене, а тот лежит неподвижно, словно тряпичная кукла. Тем не менее приблизиться она не осмеливалась.

А вот Робэн подошел, и Рене протянул ему свою дрожащую, слабую руку. Мартина услышала, как он простонал:

- Не оставляйте меня... Он меня только что...

Чудовищные ласки вруулка вызывали у него явное отвращение и страх.

Робэн Мюска заколебался: стрелять или не стрелять? А тут подбежал доктор Стив.

Первое, что он сделал ко всеобщему удивлению, стал командовать, обращаясь к вруулку:

- Назад!.. Отодвинься!.. Назад!.. Теперь лежать!

Можно было поклясться, что он разговаривает с собакой. Но самое поразительное было то, что вруулк беспрекословно ему повиновался. Он отодвинулся, убрал свой липкий язык, которым слюнявил окровавленную ногу Рене, и замер. Не обращая больше внимания на животное, Стив и Робэн наклонились над раненым.

- Эй! Скорее заберите его!

Из геликосферы появились трое местных полицейских с носилками. Они осторожно положили на них Рене, который тут же потерял сознание.

Робэн Мюска подошел, чтобы поддержать Мартину. Она стояла пошатываясь, совершенно ошеломленная, и бормотала:

- Боже мой!.. Боже мой!.. Я, наверное, сейчас сойду с ума!..

Представитель Интерплана вытряхнул из маленькой упаковки две пастилки:

- Возьмите, мадемуазель Лассерр...

Это были витамины ХС. Она беспрекословно их проглотила и через минуту почувствовала себя уже лучше. И тут у неё из глаз хлынули слезы. Она смотрела на несчастного Рене, которого собирались уносить. На доктора Стива она боялась даже взглянуть. Ведь они с Рене сбежали из его клиники, опасаясь стать приманкой для поимки Рика-энергии. И вот теперь такой ужасный финал.

- Успокойтесь. Поверьте мне, его спасут, - проговорил доктор Стив. На Венере прекрасные клиники...

Она подняла голову.

- Но... что же произошло?.. Почему?.. Чудовище его только что чуть ни убило?!.. Затем... молния... и теперь он...

Она с отвращением взглянула на лежащее животное. Стив мотнул головой:

- А вы повнимательней посмотрите на это!

В этом и заключался ответ. На все вопросы сразу.

Полицейские подняли носилки с Рене, на котором была легкая нейлоновая майка, ставшая от пота совершенно прозрачной. В свете венерианской зари Мартина сквозь мокрую ткань увидела портрет, нанесенный молнией на грудь Рене, портрет, за которым охотился Рик, память о лесе Сенли.

- Рик! Рик!..

Она посмотрела на доктора Стива, потом на Робэна. Оба дружно закивали головами.

Мартина поняла и повернулась к поверженному чудовищу, которое лежало позади них, не обнаруживая теперь никаких враждебных поползновений, а просто зализывая раны, нанесенные лучевым пистолетом Рене.

Девушка тут же отвернулась, не в силах вынести этого дикого зрелища, а больше всего страшась посмотреть правде в глаза.

Робэн и Стив между тем решили, что не могут больше терять времени. Они должны были до конца выполнить свою миссию, которая состояла в том, чтобы лишить человека-энергию возможности творить зло.

Но сейчас самым важным было другое - вылечить Рене.

Город, построенный землянами вокруг поселения тмекс'ксов, был ультрасовременным, и доктор Стив был уверен, что найдет там все необходимое для продолжения своей работы. Там он должен заняться Рене, которому вруулк буквально раздробил левую ногу и сломал несколько ребер.

Рене дышал с трудом, и Стив не скрывал своей обеспокоенности его состоянием. Мартина же готова была вот-вот опять упасть в обморок. Сейчас она вместе с полицейскими и Рене находилась в салоне геликосферы, держала своего друга за руку и молчала, а тот со слабой и печальной улыбкой смотрел на свою несчастную спутницу.

Доктор Стив сделал раненому инъекцию, чтобы облегчить его состояние на несколько часов, поскольку вылететь немедленно они не могли. Необходимо было решить ещё одну сверхсложную задачу.

Полицейские с лучевыми пистолетами в руках - значительно более мощными, чем тот, который был у Рене, - со всеми предосторожностями сопровождали физика и детектива, которые направились к поверженному вруулку. Тот все ещё зализывал раны, полузакрыв глаза, веки которых щетинились роговыми выростами, и положив вытянутую морду на лапы-ласты. Теперь он напоминал домашнее животное. При приближении доктора Стива и инспектора он, казалось, несколько обеспокоился, но они отнеслись к вруулку без малейших признаков страха. Полицейские же очень удивлялись этому и были жутко напряжены. Они прекрасно знали, что такое вруулк, поскольку неоднократно встречались с подобными страшилищами.

День быстро разгорался. Огромное красное пятно солнца поднималось в ватном небе, и становилось все жарче.

Доктор Стив торопился. С Земли он прихватил небольшой чемоданчик из черной пластмассы. Теперь он раскрыл его и вытащил целую связку проводов с электродами на концах и какой-то аппарат.

Полицейские, которые мало что понимали во всех этих приготовлениях и намерениях ученого, только удивленно смотрели, как ловко он оперирует разными кнопками и рукоятками.

Аппарат несколько напоминал радиоприемник, на верхней панели которого располагалась специальная лампочка, выглядевшая вполне обыкновенно. Но это была именно та лампочка, которую в качестве ловушки для Рика-энергии демонстрировал физик Робэну Мюска у себя в клинике.

Осторожно, но спокойно доктор Стив приблизился к лежащему вруулку, таща за собой электроды с проводами. Громадная венерианская амфибия перестала облизываться и уставилась на ученого, не шевелясь и без боязни.

Доктор Стив ещё раз внимательно её осмотрел своими блеклыми глазами, выражение которых скрывали контактные линзы. Вид у него был как у обычного врача, осматривающего больного. Он осторожно пропальпировал животное, а затем точными и умелыми движениями стал вонзать электроды за спинной плавник.

Сделав это, он отступил и с холодным удовлетворением полюбовался на дело рук своих. Шесть электродов были связаны с прибором из чемоданчика. Затем он медленно повернулся к Робэну Мюска.

Несмотря на все свое мужество, детектив был несколько бледен.

- Думаете, что вам это удастся, Стив?

- Полагаю, что да. Однако учтите, что это только первая, начальная стадия эксперимента. Пока я ещё не могу вернуть Рика Демаркэ в мир людей. Одному Богу известно, попадет ли он туда вообще когда-нибудь. Однако именно сейчас я уверен, что захвачу энергию, в которую он превратился, и загоню её в лампу-ловушку. Затем...

Тут он развел руками. Как и каждый шагнувший далеко вперед в своих знаниях ученый, он понимал, что есть такие моменты, когда наука может надеяться только на провидение.

Робэн стиснул зубы, заранее потрясенный тем, чего они оба ожидали; доктор Стив, склонившись над аппаратом, уверенно взялся за рычаги.

То, что произошло потом, выглядело совершенно простым и обычным, так что полицейские, готовые вмешаться в любой момент, ничего особенного не увидели. Стив нажал на включатель...

Несколько секунд все оставалось по-прежнему. Затем вруулк поднял голову и разинул свою огромную пасть, но это происходило не потому, что он угрожал, а просто ему было больно. По его мощному телу прокатилась волна дрожи, но на ноги он так и не поднялся. Его чешуйчатое тело, казалось, завибрировало, но ни одного движения в свою защиту, ни попытки бежать он не сделал.

"Наверняка, - подумал Мюска, - у вруулка восстанавливаются обычные животные рефлексы, и, не дай бог, он пошлет свою молнию в тех, кто доставляет ему боль".

Весь спинной плавник вруулка ощетинился электродами, вокруг которых роились маленькие искорки.

И вдруг лампочка-ловушка слегка засветилась. Робэн Мюска уже не смотрел на вруулка, взгляд его не отрывался от краснеющей спирали.

Красный свет постепенно стал белым, а потом засиял необычайно мощно. Чудовище сначала дико корчилось, но вскоре неподвижно замерло, вытаращив свои фасетчатые глаза. Затем Робэн Мюска и полицейские увидели, как оно безжизненно скатилось на бок. Лампочка вовсю полыхала ярчайшим огнем.

Доктор Стив держался с невозмутимым спокойствием, как врач-клиницист, наблюдающий за операцией. А полицейские стояли, нацелив на вруулка свои пистолеты-излучатели.

- Он мертв? - спросил Робэн.

- Да, мой друг... Не сомневайтесь... Животное не могло сопротивляться этому мощному насосу, "откачивающему" из него энергию.

- А... - произнес Робэн, которому не хватало слов. - А это... это Рик? - указал он на лампочку.

Стив выдавил из себя подобие улыбки и торжественно проговорил:

- Да... Смотрите!.. Он теперь находится там!..

Инспектор, забыв о вруулке, приблизился к лампочке-ловушке, сверкавшей на аппарате, как маленькое солнце. Он даже заморгал, поскольку свет был слишком ярок.

Стив сухо рассмеялся.

- Невероятно, правда ведь? Подумать только, что в этом небольшом сосуде находится в сконцентрированном виде энергетический потенциал неимоверной мощи!

Четким жестом он вытащил электроды из тела неподвижного монстра и захлопнул чемоданчик.

Робэн заморгал от удивления, не говоря уже о полицейских, которые были просто поражены этой лампочкой-ловушкой, свет которой отпечатался на сетчатке их глаз, как это бывает, когда долго смотришь на солнце.

Но чемоданчик был уже закрыт, и оттуда не пробивался ни один лучик света.

Через пару минут геликосфера уже летела к городу, унося Мартину, Рене, доктора Стива и Робэна Мюска. На борту корабля находился и странный маленький чемоданчик, в котором была спрятана лампочка-ловушка, ставшая тюрьмой для Рика-энергии.

А на берегу островка, затерянного в грязевом океане, остался лежать труп вруулка. На останки чудовища уже опускались птицы-тюлени, готовые приступить к так неожиданно подвернувшейся трапезе.

Глава 6

Настойчивость пионеров-переселенцев, добрая воля и помощь мирных тмекс'ксов, а также стандартные строительные конструкции, доставленные с Земли, превратили за несколько лет жалкое селение венерианских аборигенов в современный город, ставший очагом цивилизации среди доисторических декораций.

Венера-сити располагал не только крупными банками, прекрасными игорными залами с завлекательными автоматами, многозальными панорамными кинотеатрами и заводами с самой современной техникой, но и исследовательскими лабораториями, и великолепными, по последнему слову техники оборудованными клиниками.

В одну из таких лабораторий-клиник, которой руководил известнейший биолог и физик профессор Мак Грегор, изучающий образцы венерианской жизни, доктор Стив и получил доступ для продолжения своих опытов.

Решением административных вопросов занимался Робэн Мюска. В межпланетном союзе Земля играла главную роль. Центральное правительство улаживало всякого рода конфликты, и поэтому в отношении землян все формальности сводились к минимуму. Так что у Робэна Мюска и доктора Стива были практически неограниченные возможности. Кроме того, в их распоряжении находились все доступные Интерплану средства. Вот почему они так скоро обнаружили и настигли беглецов, ведь основной их целью являлся захват человека-энергии. Благодаря всему этому удалось без труда госпитализировать Рене и даже поместить с ним рядом Мартину, которая ни за что не хотела расставаться со своим другом. Таким образом, оба они оказались в великолепно оборудованной клинике профессора Мак Грегора.

Профессор, шестидесятилетний седовласый мужчина с лицом мечтателя и точными жестами хирурга, находился сейчас в обществе доктора Стива, инспектора и Мартины у постели Рене.

Раны, нанесенные Рене вруулком, оказались довольно серьезными. Если его туго перебинтованная грудь не вызывала особых опасений, то этого нельзя было сказать о левой ноге, буквально раздробленной чудовищем.

Ученые пришли к единому мнению, что ногу вряд ли удастся сохранить. В данный момент раненый держался в основном на антибиотиках, которые спасали его от гангрены.

Мартина настаивала на том, чтобы Рене сказали всю правду, однако Рене был крайне слаб, и к тому же его постоянно лихорадило. Поэтому пока решили не слишком его травмировать.

Ни Стив, ни Робэн Мюска не читали нравоучений молодым людям, хотя и пытались им кое-что объяснить.

- Ваш побег, - говорил физик, - явно свидетельствует о том, что вы находились в ненормальном состоянии... Вы, как говорите, не хотели стать приманкой... Что ж, возможно, и так... Оттого вы и двинули на другую планету... Но я все же считаю, что ваши домыслы о постоянном нападении на вас Рика-энергии являлись в основном результатом расстройства мышления... В некотором роде вы были перенапряжены... А ваш мозг под влиянием высокочастотных сверхмощных импульсов выдавал самые простые события за сверхсложные и искаженные... Отсюда и этот побег. Однако, - добавил он, вполне возможно, что Рик подводил вас к этому или, точнее сказать, подбивал вас на этот шаг... Пытался воздействовать на вас в этом плане. Сначала на Рене, а потом на Мартину... Он отдавал себе отчет, что в клинике в лесу Шантийи из-за расположенной там системы изоляторов он не сможет оказать воздействие на Рене или это воздействие будет незначительным... Так что не исключено, что он пытался извлечь вас оттуда.

Мартина запрещала себе думать о каком-то воздействии на них извне. Она доказывала себе, что Рик не пытался причинить им никакого зла в течение всего пути до Венеры.

Робэн Мюска как, впрочем, и доктор Стив, понимал, что она всеми силами защищает и оправдывает Рика. Он даже поругивал себя, что очень уж возмущался поступком Рене и особенно Мартины...

- Тем не менее, - пробормотал он, - вы сбежали, малышка Мартина... И Рене с вами... Не было ли у вас ощущения воздействия энергетической воли на ваше решение?

Лежавший Рене слабо застонал, и все четверо склонились к нему. На его обескровленном лице, бледность которого подчеркивала небритая щетина, медленно зашевелились губы:

- Нет... Просто изменилась вся природа Рика... И нас это пугало... Мы очень всего боялись...

- Ну а я что вам говорил? - поспешил заявить Стив.

- Но он же спас меня... спас меня от вруулка...

- Все правильно, - подтвердил физик. - В своей неосязаемой форме Рик следовал за вами с самой Земли... Он вовсе не собирался причинить вам зло... Он просто жаждал обрести свою прежнюю форму или заставить Мартину стать такой же, как он. Рика удивляло ваше сопротивление... Тем более что, обнаружив противодействие своим планам, он больше не стремился действовать силой. Он с уважением отнесся к вашей позиции. Из ваших рассказов мы знаем, что он пытался осуществить передачу своих мыслей с помощью светлячков-зланов... А тут произошла трагедия из-за неожиданного вмешательства вруулка. Когда Рик "увидел", если так можно выразиться, своего друга в беде, то включил свою молнию, используя ионизацию атмосферы. Молния поразила огромное страшилище, терзавшее Рене...

Стив приложил слегка дрожащую руку ко лбу. Он что-то обдумывал, сложное и ускользающее. Профессор Мак Грегор ущипнул себя за нос, что являлось у него признаком живейшего интереса, а Рене слегка пошевелился на подушке.

Робэн Мюска, который всегда являлся сторонником четких и ясных объяснений, спросил:

- О чем вы задумались, Стив? Давайте-ка ближе к делу... Как вы объясняете все остальное?

- Видите ли, мне кажется, я понял... Да, это, должно быть, происходило именно так...

Все со вниманием уставились на него. И тут Стив заговорил, хитро улыбнувшись:

- Я собирался поймать Рика в ловушку, в которой он сейчас и находится. Но в общем-то совершил эту поимку не я... Все получилось благодаря матушке-природе... Следите внимательно за моими рассуждениями... Рик-молния понимает, что Рене в смертельной опасности, и спешит оказать помощь всеми доступными ему средствами, то есть разрядившись молнией во вруулка. Он ударил всей своей силой, всей мощностью проник в животное. В данном случае получилось, что монстр оказался тем самым электробиологическим аппаратом. Что же произошло? Вам, конечно, известно, что электричество формально проявляется в системе плюс - минус или негатив - позитив. Рику, чтобы вызвать грозу по собственному желанию, необходимо было действовать таким же образом, как действуют атмосферные электростатические мощности, то есть использовать контакт с противоположным по знаку зарядом.

- Я понимаю так, - сказал Робэн, - что Рик использовал для этого контакта личность, если, конечно, так можно сказать, вруулка, воздействуя на его электромагнитные клетки...

- Вы правильно понимаете. Но имел ли Рик время на раздумья? Это сомнительно. Он бросился на помощь находящемуся в опасности другу... Действовал ли он тут сознательно или спонтанно, не рассуждая о последствиях своего поступка, остается только гадать... В любом случае вруулк-"контакт" явился катализатором. Да, именно тем самым катализатором, который я искал, чтобы завлечь Рика в мою лампочку-ловушку, тем самым катализатором, которым бы мог стать Рене из-за отпечатка портрета Рика на своей груди, от чего я пытался спасти его любой ценой. Теперь смотрите дальше! Рик буквально "вселился" во вруулка. Но сделал это так, что животное не погибло, поскольку стало "негативом" молнии-"позитива". Теперь в тупом, неразвитом мозгу доисторического животного действовал ещё и посторонний разум, и оно несло на своих нейронах гораздо большую нагрузку, чем ранее... Теперь мыслил Рик, а чудовище не в состоянии было этого делать... хотя кое-какие рефлексы и сохранились...

- Я поняла теперь, - воскликнула Мартина. - Именно поэтому монстр стал зализывать его раны и вести себя, как большая собака...

- Именно так... И потому я и кричал Робэну, чтобы он не стрелял, не убивал вруулка... Ядумал, что я понял случившееся, и боялся, что смерть вруулка может повлечь за собой окончательную гибель Рика... Затем я попытался провести опыт захвата электробиологической энергии вруулка... И вот результат...

Наступила тишина.

Все как-то разом подумали о лампочке-ловушке, испускающей яркий свет в комнате, соседней с палатой, где лежал Рене. Теперь Рик являлся зримой и постоянной формой, но по-прежнему не человеческой.

- Бедная зверюга даже не сопротивлялась... - снова заговорил Робэн.

- Конечно. Но эксперимент был для него фатальным. Не сомневайтесь, что паразитирующий на монстре Рик впитал всю его жизненную энергию. Сначала это происходило по причине превосходства человеческой мысли над животной, а затем по причине невероятной мощи, которую представлял из себя этот человек, превратившийся в энергетический потенциал. В тот момент, когда мои электроды "высосали" все электричество, которым был заряжен вруулк, тот рухнул замертво. Но Рик к тому времени оказался уже изъят из этой состоящей из груды мяса тюрьмы и освобожден от того неприятного состояния, в котором оказался с момента приключения в лесу Сенли.

- Ну, Стив, вы скажете - "освобожден", - не удержался Робэн Мюска. Это просто некий изящный эвфемизм... Наш несчастный Рик, конечно, жив, но далеко не освобожден, а, скорее, заключен в маленькой стеклянной камере, нисколько не уступающей тюремной..

Тут заговорил профессор Мак Грегор:

- Должен сказать, что меня очень заинтересовало это дело и доктор Стив посвятил меня в некоторые свои предположения и планируемые опыты. Могу вам подтвердить теперь, что мы вернем жениху мадемуазель Мартины его истинный облик...

Мартина при этих словах вновь залилась слезами.

Представитель Интерплана в упор посмотрел на профессора.

- Не покажется ли вам нескромным, если я спрошу, сколько времени придется ждать, пока вы проведете соответствующий эксперимент?

Нисколько не смутившись, профессор Мак Грегор ответил:

- Не могу сказать точно. Я предоставил свою лабораторию, аппаратуру, сотрудников и свои собственные скромные знания в распоряжение моего достопочтенного коллеги... Нам известно, что возвращение Рика Демаркэ или, по крайней мере, попытка возвращения его к нормальной жизни, зависит в основном от двух условий. Первое: Рик Демаркэ упорно стремится к точным линиям своего портрета. Вам должно быть известно, что человеческий ум фиксирует внешние стороны чего-либо достаточно приблизительно... Тем не менее если вы знакомы с кем-либо близко, то узнаете этого человека среди сотен других. Однако, если вас лишить фотографии или написанного портрета, уверены ли вы, что восстановите совершенно точно облик объекта в уме? Или сумеете описать его во всех тонкостях?

Очень редко случается - и господин Мюска это вам подтвердит, - что полицейский может получить от свидетеля совершенно точное и детальное описание преступника... Сколько раз ошибались даже родственники, родители и супруги! Рик Демаркэ, заброшенный в иное состояние молнией, больше не фиксируется по биологическим канонам. Вы ведь видели его безнадежно пытающимся восстановить черты своего лица в объемном цветном телевизоре. Они без конца расплывались и размывались. И все потому, что он, как и все остальные люди, привык видеть себя в зеркале, но никогда не придавал значения деталям, а тем более деталям в общем ансамбле... Всегда ли вы можете определить толщину своего уха или длину носа?

Попробуйте как-нибудь поразвлечься и порасспрашивать окружающих, могут ли они описать своих близких, которых, по их утверждениям, любят и знают больше всех. Попробуйте, и вы убедитесь, что опрашиваемые совершат грубейшие ошибки...

Так вот, теперь вы должны понять, в каких исключительно трудных условиях нам предстоит восстанавливать облик Рика Демаркэ. Ведь он сам, по собственной неосторожности и неуклюжести разрушил все свои портреты... Остался один-единственный...

Профессор Мак Грегор сделал паузу. Робэн Мюска закусил губу, а Мартина побледнела. Глаза доктора Стива замерли за контактными линзами.

Рене, как и все, внимательно слушавший, инстинктивно сделал легкое движение рукой к своей груди, на которой бинты скрывали отпечаток, сделанный молнией.

- Здесь, господин профессор, у меня находится точный портрет... изображение моего друга Рика...

Мак Грегор, прекрасно знавший об этом, обрадовался его словам.

- И вы окажете нам величайшую услугу, господин Тимон. Нам нужно будет сфотографировать этот любопытный электробиологический феномен, чтобы располагать точным портретом Рика Демаркэ, который мы и попытаемся использовать для нашего опыта. Поскольку, как я понимаю, этот портрет - в натуральную величину, он должен помочь воссоздать то, что первоначально было сотворено природой и Создателем.

- А подумали ли вы, профессор, о том, что касается тела Рика, ведь его изображением вы не располагаете. В таком случае при восстановлении могут возникнуть ошибки?

- То есть?

- То есть, - уточнил Робэн Мюска, - я хочу сказать, что, возвратившись к своей биологической форме, Рик мог бы обнаружить отличие своего тела от прежнего...

- Что ж, вполне возможно... Но, как мне представляется, и мадемуазель Мартина вполне с этим согласится, форма тела в данном случае значительно менее важна, чем лицо или голова в целом, которые более всего характеризуют личность... Рик Демаркэ вернется прекрасным, атлетически сложенным человеком... Его невеста простит нас, если он будет чуть-чуть другим, чем прежде... Впрочем, различия должны быть не слишком велики... Я ещё и ещё раз утверждаю, что самое важное в человеке - лицо, откуда и происходит слово "личность"... Именно оно является зеркалом души...

Мартина тут же закричала, что примет Рика таким, каким он восстановится, а на остальное ей наплевать...

Впрочем, оба физика считали, что, вернувшись в свое человеческое обличье, Рик почти совсем не изменится физически. В этом оба они были уверены, и это не вызывало у них никаких споров.

Задавая свои вопросы, Робэн Мюска как бы спрашивал о том, о чем молчали Мартина и Рене.

- Ну что же, это понятно, - проговорил он, - но позвольте узнать, каковыми должны быть базовые элементы?

- Самое простое решение - это плазма, точную формулу которой мы уже подобрали. Речь идет о некоем подобии плаценты, в которой восстановится Рик. Эта плацента будет находиться в ванне, связанной с необходимой аппаратурой и, конечно, с лампочкой-ловушкой, в которую временно заключен Рик-энергия.

Мартина, Робэн и Рене одновременно подумали о сказочной фантастичности подобного эксперимента. Но затем Робэн спросил:

- Вы сказали, что в первую очередь для Рика необходимы точные черты его лица. С плазмой вы тоже решили. Но какое же второе основное условие?..

На этот раз Стив и Мак Грегор переглянулись, как бы испытывая некоторые затруднения.

- Да, вы правы, существует и второе главное условие. Оно чисто физического порядка... Речь идет об изменении электрического потенциала, частоты и мощности, то есть у Рика-молнии должен будет измениться метаболизм и нынешние его молекулы должны претерпеть в плазменной ванне радикальную трансформацию. Проще говоря, это будут ионы, которые послужат способом перевода катода-плаценты в человеческие клетки... Процесс сложный и комплексный. Вы знаете, электричеству, молнии необходимы определенные условия, чтобы проявить себя. Вспомните, как на проводах иногда образуется вольтова дуга. Нужна своего рода пластина, как бы "контакт" одного проводника, чтобы подключить все то электричество, которым сейчас является Рик... Сама по себе плазменная ванна инертна, а потому нужно ещё нечто, что сыграло бы роль вруулка, нечто промежуточное...

Долго ещё двое ученых, Мартина и детектив беседовали, стоя у постели Рене. Чувствовалось, что их разговоры утомили раненого, несмотря на те сильные лекарства, которыми пичкали его медики. И тогда все, кроме Мартины, покинули помещение, оставив Рене на попечение сиделок. Мартина же ни на минуту не отходила от раненого.

А Рене трепала лихорадка, и в душе он не питал никаких иллюзий. Он считал, что погибнет или по крайней мере ему ампутируют ногу. Рене, этот крепкий, атлетически сложенный парень, чувствовал, как его охватывает отчаяние.

Полузакрытыми глазами он смотрел на Мартину, которая пыталась подбадривающе улыбнуться ему. Однако в его воспаленном мозгу постоянно звучали слова ученых. Ведь эта "конференция" у его изголовья была проведена по его просьбе.

Думал он не только о себе, но и о том горе и несчастьях, которые перенесла девушка.

- Бедная Мартина... - прошептал он наконец.

Мартина схватила и сжала его горячую руку.

- Прости, Рене, я все время плачу... Мне больно за тебя и за Рика... Мне все время кажется, что Рик жив, Рик мыслит и тоже страдает... Я не стала любить его меньше из-за того, что он превратился в некую опасную силу...

- Физики его вернут, Мартина...

Она снова заплакала.

- Но когда же, когда они найдут окончательное решение? Пока только одни разговоры, а он заключен в стеклянную лампочку... Ванну с плазмой они приготовят, конечно... Ту, где должна произойти трансмутация атомов... Но ведь этого ещё недостаточно... Нужен ещё портрет-фиксатор... Конечно, они переснимут его с твоей груди. Но...

- Да. Но нужны ещё и другие условия, иначе все это будет не полным. Я это хорошо понял, - прошептал Рене. - Нужно еще...

Он смолк, сжав иссушенные лихорадкой губы. Мартина склонилась над ним, стирая пот, оросивший его лоб. Затем она погасила верхний свет и зажгла настольную лампу. Она знала, что ученые пришли к общему выводу: для того, чтобы спасти жизнь Рене, необходима ампутация.

- Тебе что-нибудь нужно, Рене?

Он не ответил. Глаза его были закрыты, и казалось, что он спит.

Опершись на локоть, она смотрела на него, грустно думая о том, что может потерять такого верного и преданного друга, а Рик, может быть, так никогда и не вернется в нормальное человеческое состояние...

Но Рене не спал. Он просто очень устал и чувствовал, что жизнь медленно, капля за каплей, уходит из него.

Огненный вихрь мыслей кружился у него в голове. Думал он в основном о Мартине и Рике. Ведь он всегда мечтал побывать на их свадьбе... Размышлял он и о том, что может сделать для них, прежде чем умрет... Ведь Рик продолжал жить в своей лампе-ловушке...

Постепенно, несмотря на лихорадку, он дисциплинировал свои мысли и принял окончательное решение.

Глава 7

Мартина, как зачарованная, рассматривала лампочку-ловушку. Свет в ней действительно был невыносимый, но Мартина не могла оторвать от неё глаз. Она даже отказалась от темных очков, предложенных ей профессором Мак Грегором. Ей хотелось с начала до конца наблюдать за ходом опыта, быть свидетелем этой попытки трансмутации, от которой зависело возвращение Рика в реальный биологический мир.

Жизнь и счастье Мартины зависели теперь от этого опыта, первого опыта подобного рода.

Однако она заставила себя абстрагироваться от всех своих эмоций. В этой атмосфере высшей науки она чувствовала себя ассистенткой в операционной рядом с двумя крупнейшими биофизиками, которые пытались изменить созданный природой феномен, сложить по прежнему образцу головоломку, которую природа разбросала по-новому, расположить атомы так, чтобы создалось существо, могущее по-человечески жить, развиваться, страдать и любить...

Профессор, доктор Стив и Робэн Мюска стояли возле аппарата, изготовленного в лаборатории Мак Грегора.

Лампочка-ловушка капризно мигала в ритме мыслей Рика, который был заключен внутри.

Оба ученых и Робэн Мюска сильно беспокоились о том, как пройдет опыт. Удастся ли им то, что они задумали? Они не скрывали опасений, что Рик может и не вернуться в прежнее состояние, если использовать только портрет.

Но тем не менее сам портрет был уже изготовлен - прекрасное рельефное цветное изображение на серебряной пластине.

Мартина смотрела на этот портрет из металла, слегка наклоненный к овальной пластиковой ванне, прозрачной и заполненной пурпурной жидкостью плазмой.

Это и была напоминающая природную колыбель для восстановления. Ванна имела в длину два метра и могла вместить целиком взрослого человека, соответствующего росту Рика.

Внутренне похолодев, но внешне спокойная, девушка разглядывала эту кровавую ванну - источник жизни, - с помощью которой ученые хотели создать благоприятную среду для второго рождения человека-энергии.

На одном конце её располагался портрет, а на другом аппарат-чемоданчик. Вокруг находились прочие приборы, и весь этот ансамбль венчала лампочка-ловушка, яркое свечение которой бросало дрожащие отсветы на белые стены помещения, где производился опыт.

Пучки проводов, люминесцентные лампочки, сигнальные глазки, прозрачные трубочки и прочее оборудование... Все это слегка вибрировало, производя тихий звук, похожий на шепот, одновременно убаюкивающий и беспокойный. Этому порождению человеческой фантазии остро позавидовал бы сам создатель небезызвестного Франкенштейна.

Итак, Мак Грегор создал ванну с плазмой и окружающие приборы, доктор Стив сумел захватить и поместить в свою ловушку Рика, благодаря "содействию" вруулка, заплатившего за это жизнью. Теперь оба ученых переходили от аппарата к аппарату, мягко и четко манипулируя кнопками и рукоятками.

Рик все это знал. В своей стеклянной капсуле он разразился настоящей грозой в миниатюре. Стив, обратив на это внимание, созвал всех, и они склонились над лампочкой. Внутри неё действительно происходила мини-гроза. В верхней части была видна клубящаяся субстанция, концентрирующая влагу, из неё лил дождь и вылетали малюсенькие молнии. Все это было очень миниатюрным, но достаточно впечатляющим.

- Он сильно рассержен, просто в гневе, - тихо проговорил Робэн Мюска, который, несмотря на все свое хладнокровие, испытывал сильное сердцебиение. Доктор Стив и профессор Мак Грегор обменялись взглядами.

- Готово?

- О'кей.

Они одновременно повернули рукоятки. Машина сильно вздрогнула, и на некоторых стержнях аппаратов возникли маленькие искорки. Потом вся система как бы успокоилась и заурчала, словно довольный кот.

В течение нескольких минут все присутствующие молчали, не осмеливаясь произнести ни слова, а удивительное изобретение Мак Грегора и Стива продолжало свое легкое жужжание, которое свидетельствовало о том, что процесс пошел. Он начался...

Рик буквально осатанел в своей лампочке, ибо грозовые явления опасно усилились. Миниатюрные молнии беспрерывно бросали блики на лица людей, а рельефный портрет Рика, казалось, ожил...

И тут наступил новый этап.

Мак Грегор подал всем знак приблизиться.

Они подошли, испытывая некоторую дрожь, и вместе с ним склонились над ванной.

Поверхность красной жидкости потеряла свою зеркальную неподвижность. Недавно ровная и спокойная, она теперь вспучивалась и рябила, по ней пробегали волны дрожи. Без всякого сомнения, эта предбиологическая масса оживала.

Местами кроваво-красная жидкость бурлила, вздымалась гейзерами, а кое-где образовывались воронки и водовороты. Откуда-то снизу поднимались пузыри и громко лопались на поверхности.

Поскольку ванна была прозрачна, присутствующие могли видеть, что бурные волнения происходят не только на поверхности, но и внутри жидкости, по всей толще слоя плазмы-плаценты.

К ним возвращалась надежда на благополучный исход эксперимента, потому что Рик, находящийся в лампочке, со своей стороны как бы помогал им, ибо вспышки света участились, энергия стала оплодотворять плаценту.

Провода с электродами, по которым в свое время шла откачка электроэнергии из тела вруулка, были размещены теперь так, что касались кровавой поверхности жидкости, и на их концах были уже видны маленькие искорки, подобные тем, которые возникали на бытовых приборах в студии Мартины в Париже и на лучевом пистолете Робэна Мюска.

Захваченные и пораженные этим необыкновенным зрелищем участники и свидетели опыта увидели, что плазма постепенно перестает быть просто жидкостью. Она как бы концентрируется и принимает определенные формы, будто какой-то невидимый скульптор, работающий с твердеющей кроваво-красной массой, постепенно придает ей своими волшебными пальцами человеческие формы.

Правда, формы эти пока были нечеткими, расплывчатыми, чем-то вроде чернового наброска, но вполне узнаваемыми.

Все молча ждали продолжения чуда. Материализуется ли Рик?

Робэн Мюска первым перевел взгляд на металлический портрет, о котором остальные как-то забыли. Но они тоже посмотрели туда, следуя за его взглядом.

Все дружно вздрогнули, заметив, что лицо оживает, гримасничает и искажается.

У Мартины вырвался резкий крик, и другие бросились её успокаивать. Но она громко заговорила, обращаясь к Рику. Она говорила о своей любви к нему, о своей вере в него...

- Борись... Борись же... Ты сейчас к нам вернешься... Возвращайся, Рик!.. Вернись ко мне!.. Я люблю тебя!..

Зараженные её энтузиазмом, детектив и оба ученых тоже кричали, подбадривали его, подхватывая слова Мартины о необходимости напрячь усилия.

Сможет ли лампочка-ловушка вернуть человеческий облик в соответствии с портретом?.. Плазма принимала формы человеческого тела. Оно ещё сохраняло яркий пурпурный цвет, но уже казалось, что некий невидимый демиург приступает к тщательной отделке своего произведения, полируя и оттачивая его. Формы тела становились все четче и правильнее. Уже ясно был виден атлетический торс Рика.

- Еще одно усилие, Рик!.. Пожалуйста!.. Мужайся!..

Робэн Мюска как сумасшедший кричал, что он верит в возможности Рика, что Рик способен пересилить свою природу... Тогда, проявившись в стереотелевизоре Мартины, Рик не смог восстановить свой облик из-за отсутствия уточняющего его черты портрета. Теперь же все было по-другому. Тело свое он восстановил, как оказалось, без помощи всякого изображения, что и предвидели физики. Но его биологический облик в настоящее время ещё как бы не был персонифицирован, если считать, что основу человеческой личности или хотя бы внешнего облика составляет лицо.

Мартина сжала кулаки так, что ногти впились в ладони. В ней все больше и больше росла надежда. Рик сумеет восстановиться. Рик вернется к ней. Она совершенно забыла о былом кошмаре и уже видела, что Рик вот-вот оживет и станет двигаться, а главное - жить... жить...

Бесформенная масса уже частично превратилась в крупное мужское тело. Оставалось восстановить голову и черты лица, что, конечно, требовало от Рика сверхчеловеческих сил.

О его усилиях свидетельствовали резкие вспышки ослепительного света в лампочке-ловушке, где ещё находилась значительная часть Рика. Необходимо было перенести эту часть с помощью портрета в тело.

- Он возвращается... возвращается... к нам...

Слезы радости струились по щекам Мартины.

И тут... гораздо более яркая, чем прежние, молния сверкнула в лампочке-ловушке, так что все присутствующие на секунду зажмурились, совершенно ослепленные...

Жужжание аппаратуры резко оборвалось, а по лаборатории разнесся сильный и неприятный запах гари.

Робэн Мюска едва успел подхватить падающую Мартину. В его голове мелькнула мысль, что произошла катастрофа. Он увидел, что ученые, разом потеряв свое спокойствие и невозмутимость, бросились к приборам, ощупывая детали и манипулируя кнопками. Но все было безрезультатно.

Лампочка ещё светилась, но теперь уже ровным светом, как будто человек-энергия, достигнув пика своих усилий, перестал напрягаться и расслабился.

Мак Грегор сокрушенно развел руками. Он был обескуражен. Аппаратура больше не действовала, вернее, остановился весь процесс.

Мартина тихонько всхлипывала, но теперь уже от горя. Доктор Стив кивком подбородка указал Робэну Мюска на ванну. Там все снова превратилось в красную жидкость, то есть вернулось к своему первоначальному состоянию.

Но, боже! Что же случилось с портретом? Он представлял теперь из себя обгорелые осколки, которые ещё продолжали дымиться... Они разом горестно вздохнули. Впрочем, в том, что случилось, не было ничего неожиданного. Рик в своем страстном желании восстановиться воспользовался портретом, но не смог скоординировать свои действия с оживлением плаценты. Он, без сомнения, перенес всю свою оставшуюся мощь на серебряную пластинку, поразив клише молнией, превратившей металл в обгоревшие обломки.

Первым заговорил профессор Мак Грегор:

- Мы повторим все снова, - проговорил он размеренным и педантичным тоном, как будто читал лекцию. - Первая наша попытка потерпела крах, но приговор не является окончательным. Эксперимент будет продолжен. К тому же я должен констатировать, что промежуточного результата мы достигли. Кроме того, наш объект - посмотрите на него - вновь занял место в лампочке-ловушке. Он просто не сумел соразмерить в нужный момент свои усилия, которые мы же и просили его предпринять, чтобы успешно вернуться в биологическую форму. Но он привыкнет, он сможет управлять своим поведением... Вспомните-ка, как все протекало с момента, когда господин Рик Демаркэ был превращен ударом молнии в электрический потенциал! Сначала, по свидетельствам очевидцев, он действовал, пытаясь связаться с людьми, грубыми и неуклюжими методами, но постепенно его действия упорядочились. Даже если в его первых посланиях мадемуазель Лассерр с помощью азбуки морзе вначале шли какие-то бессмысленные и разрозненные фразы, проще говоря, невнятное бормотание, то в последующем он стал более четко выражать свои мысли. Он даже стал экспериментировать, сделав выводы из своей попытки проникнуть в телевизор. На Венере мадемуазель Мартина и Рене Тимон стали свидетелями дальнейшей эволюции Рика Демаркэ, когда он для связи с ними изобретательно использовал зланов, этих роящихся насекомых-светлячков. Он становится как бы их хозяином и пишет в небесах светящееся послание... Наконец, спасение господина Рене, на которого напал вруулк... На этот раз у Рика-энергии даже не было времени на размышления и подготовку... Ему было необходимо одним ударом расправиться с монстром, хотя после этого он и оказался внутри зверя, захваченный биологическим электричеством последнего...

Тут вмешался Робэн Мюска, спросив:

- Так каково же ваше заключение, профессор?

- Мой вывод состоит в том, что после нескольких проведенных нами экспериментов Рик-молния сможет материализоваться и закрепиться в плазме-плаценте, после того как мы создадим новые его портреты-клише... Часть из них он в своем неистовстве разрушит, а потом наконец сможет себя контролировать. Он подберет в себе самом подходящую частоту, чтобы суметь закрепиться в фокальной точке, соотносящейся с его клеточным равновесием, тогда он и вернется к вам, мадемуазель Мартина...

- Нет, профессор, из этого у вас ничего не выйдет...

Слабый голос, убежденно произнесший эти слова, как бы пригвоздил к месту всех, стоящих вокруг фантастической аппаратуры. Они резко обернулись и увидели Рене Тимона, бледного и шатающегося, опирающегося на костыли.

Появление раненого их просто ошеломило, так что они сразу даже не смогли на это отреагировать. Первым опомнился профессор Мак Грегор, заявивший, что такое поведение может быть фатальным для Рене. Но тот ответил:

- Профессор, дело не в этом... Вы же, как и я, прекрасно понимаете, что эксперимент провалился. Ничего из этого не получится... Ваша аппаратура не спасет Рика, если не найти подходящую "пластину"-контакт для электронов, из которых сейчас состоит его тело, чтобы потом их биологически трансмутировать...

- Рене Тимон, вы сошли с ума, - начал доктор Стив. - Встать в вашем состоянии!.. Вы отдаете себе отчет?..

Рене заковылял на своих пластмассовых костылях, подволакивая безжизненную ногу и опираясь на здоровую. Он уже был теперь возле них.

- Успокойтесь, доктор... Моя жизнь и так висит на волоске. Если во мне и оставалось немного энергии, то я уже почти целиком использовал её, чтобы добраться сюда... Вы ведь попытались провести эксперимент без меня, а это нехорошо и нечестно...

- Но, Рене, - воскликнула Мартина, - ты же слаб и ранен! Это было просто невозможно...

- Я имею право находиться здесь, - упрямо продолжал Рене. - Я просто обязан был здесь находиться. Эти господа прекрасно понимают: без меня возвращение Рика к биологической жизни просто невозможно... А что до фокальной точки, о которой вы, профессор, только что сказали, она здесь... Я ношу её на себе... Она впечатана в мое тело... И Рику известно это... Если он и не хочет мучить меня, воспользоваться мной, чтобы реинкарнироваться, то это только потому, что даже в своем фантастическом теперешнем состоянии он способен испытывать чувства дружбы и любви... И он наверняка горько сожалеет о своих грубых и не всегда продуманных действиях. И даже если бы он не попался в подстроенную вами ловушку, он все равно оставил бы меня в покое, чтобы не убить...

- Рене!

- Молчи, Мартина! Эти господа лукавят... Они, конечно, щепетильны, надо сказать, к их чести... Им очень бы хотелось провести эксперимент, не используя меня, а просто заменив мое тело несколькими литрами плазмы и металлическим портретом... Но это же бесполезно!.. При таких исходных данных нечего и думать об успехе...

Мак Грегор задумчиво проговорил:

- Я ведь только что пытался объяснить, что мы, вероятно, сможем добиться успеха после ряда экспериментов...

- Нет... нет... не получится...

Рене был бледен, и на лбу его блестели бисеринки пота. Ему ведь только что пришлось совершить отчаянное усилие, чтобы спуститься с кровати и добраться до лаборатории. Теперь он опирался о край ванны и торжественно говорил, запинаясь, с усилиями, как это делают очень больные люди:

- Без меня... вы ничего не сможете... Без моей прямой помощи... Рик пропал...

Он отставил костыли и держался теперь только за ванну, опираясь о неё одной рукой. Свободной рукой он отстранил их, когда они хотели приблизиться к нему, чтобы отнести его обратно в постель.

Мартина заламывала руки, крича:

- Рене, дорогой... я прошу тебя... будь благоразумен...

- Я и так долго был благоразумен, Мартина... Жизнь по капле уходит из меня, малышка... А я хочу, чтобы ещё осталось немного времени...

Свободной рукой он сорвал с себя пижамную куртку.

Стив проворчал:

- Рене, что же вы наделали... Вы сняли повязки... Вы ведете себя хуже ребенка...

Действительно. Повязка со сломанных ребер исчезла. Рене стоял полуобнаженный, и было видно его исхудавшее тело, а на груди четко проступал портрет Рика Демаркэ.

Рене стиснул зубы. Должно быть, он жестоко страдал. Все четверо кинулись к нему, но он опять остановил их жестом.

- Прошу вас... не приближайтесь... подождите минутку...

В его голосе было столько твердости и силы, что они повиновались.

А Рене между тем уже тихо и как-то обреченно проговорил:

- Рик... Ты слышишь меня, Рик?.. Рик... Ты должен ожить... Рик... Сейчас я тебе помогу...

Понял ли его Рик-энергия? Пожалуй, что так, ибо лампочка-ловушка, горевшая ровным светом после провала эксперимента, вдруг замигала и стала выдавать резкие вспышки.

- Рик... - снова позвал Рене, и голос его надломился.

Держась одной рукой за ванну, чтобы не упасть, он выхватил один из электродов, висящих на конце провода и связанных с лампочкой-ловушкой, который до этого был погружен в плазму.

Прежде чем они смогли помешать ему, Рене крепко прижал электрод к груди, на уровне портрета Рика. Жест его был настолько резок, что металлическое острие вонзилось в тело и потекла струйка крови.

Раздался общий вскрик, отозвавшийся эхом под сводами лаборатории. Мартина, Робэн и оба ученых все поняли, но было уже поздно...

С громовым раскатом лопнула лампочка-ловушка, так что осколки разлетелись во все стороны. В ванне возник кипящий водоворот плазмы, которая, казалось, сама ожила. Рене покачнулся и замертво рухнул на пол.

Доктор Стив, глаза которого дико сверкнули под контактными линзами, сумел подавить в себе чувство ученого-экспериментатора и склонился над телом Рене, приложив ухо к его груди. Затем он бросил потухший взгляд на Робэна Мюска, подтвердив кивком то, в чем представителю Интерплана хотелось бы усомниться.

Тут раздался крик Мартины. Доктор Стив и Робэн Мюска обернулись. В овальной ванне лежало, вытянувшись, обнаженное тело, тело молодого атлета, а черты его лица полностью соответствовали облику Рика Демаркэ, жениха Мартины.

Его друг Рене отдал ему последнюю искру своей жизни, которая ещё оставалась в его израненном теле.

У Мартины стучали зубы, и она молча тянула дрожащую руку к Рику, который постепенно оживал.

Вот он пошевелился, вот уже открывает глаза...

Мак Грегор смотрел то на возвращающегося к нормальному существованию Рика, то на мертвого Рене.

- Смотрите-ка, - вдруг пораженно воскликнул он, - портрет исчез! - И он указал на грудь мертвеца.

Глава 8

В звездолете, улетавшем на планету Земля, возвращались Робэн Мюска, Стив, Мартина и Рик.

Доктор Стив дружески распрощался при отлете со своим коллегой Мак Грегором, и спутники практически его почти не видели во время всего путешествия. Он проводил время у себя в каюте, разбираясь с заметками, которые делал по ходу эксперимента по восстановлению Рика. Он хотел подготовиться к докладу перед учеными коллегами.

В выводах его доклада говорилось, что ряд таинственных исчезновений людей вовсе не свидетельствует об их биологической смерти или, по крайней мере, не является доказательством таковой. При этом он ссылался на пример Рика, который смог существовать в некоем энергетическом состоянии. Поэтому во Вселенной, по мнению доктора Стива, вполне могут существовать и другие подобные жизнеспособные образцы.

Рик и Мартина разговаривали между собой мало. Их чувства восстановятся и расцветут несколько позже. Все равно жизнь вступит в свои права. Пока же они горько оплакивали Рене, который своей смертью связал их самыми прочными узами.

Временами к ним присоединялся Робэн Мюска. Тогда Рик начинал мучиться угрызениями совести и каяться. Он обвинял себя в эгоизме и грубости прошлых поступков. Разве не требовал он жертв со стороны Рене, видя, что не может объясниться с Мартиной?

- Разве я не думал в тот момент только о себе? - каялся он. - Только о своей беде? Разве не пытался внушить ему, что только он может стать тем трамплином, который возвратит меня к жизни? Разве не требовал, чтобы Мартина присоединилась ко мне? Разделила мою судьбу?.. Я ведь помню, о чем я тогда думал... Вроде бы я все соображал, но это было как-то теоретически...

- Именно это и извиняет вас, - отвечал Робэн Мюска. - Тем не менее вы постепенно становились все благоразумнее и рассудительнее, даже можно сказать - благороднее... Более того, когда вруулк напал на Рене, вы без раздумий и колебаний бросились ему на помощь.

- Все это так. Но ведь Рене мертв. Он умер, чтобы спасти меня и вернуть Мартине... Мне стыдно, горько и больно...

- Не мучайтесь так и не стыдитесь. Рене умер бы в любом случае. А его последний жест был величественным и благородным. Он отдал остатки жизни за счастье вас обоих. Примите это с благодарностью. Вы нанесли бы ему глубочайшее оскорбление и причинили большое горе, отказавшись от такого дара...

А затем, глядя в бархатные звездные глубины черной бесконечности, инспектор Интерплана пробормотал как бы про себя:

- Да... Он больше не существует биологически... Он даже не похож на прошлое состояние Рика, когда тот являлся сгустком энергии... Однако кто знает, может быть, это не мешает сейчас ему видеть и любить вас...

Конец