Часть 1 : Цена альянсов.

Глава 3

— Так что вы там говорили, министр Моллари, насчёт вашего плана? Это тоже его неотъемлемая составная часть?

— Ну, я бы так не сказал...

Лондо Моллари не в первый раз попадал в подобную историю, но в последний раз его водворяли в кутузку много-много лет назад, когда он был гораздо моложе и глупее.

— А... есть ли у вас план, который позволил бы нам... покинуть это место?

— Ну, так бы я тоже не сказал...

Среди членов Коур Придо — Благородных Клинков, общества дуэлянтов, в котором состоял Лондо в своей далёкой и туманной юности, — особенно выделялась их компания. Они были приверженцами таких прославленных веками удовольствий, как пьянство, игры, разврат и дебош. Ну, в общем, был такой период в жизни... И, разумеется, все эти занятия — а особенно дебош — несли в себе неизменный элемент риска. Лондо был ловчее и сообразительнее, чем его товарищи, так что он попадался не так уж часто, но, даже, несмотря на это, ему не раз приходилось коротать ночь в тюремной камере.

Следовало, впрочем, признать, что камеры у центавриан были куда более светлыми, чистыми и опрятными, чем у дрази, и, к тому же, на этот раз не следовало ожидать, что его отец придёт, чтобы взять его на поруки. Так что, по всей видимости, опыт его молодости на этот раз ему ничем не помог бы.

— Министр Моллари...

— М-м-м?

Лондо повернулся к своему спутнику — шаалу Ленньеру. У него была куча достоинств. Блистательный поэт — если вам нравятся подобные вещи, — и отнюдь не плох в игре и в драке, но вот когда надо просто расслабиться и получить удовольствие, становится ясно, что чего-то ему не хватает.

— Я спросил вас, как вы думаете, не можем ли мы выйти отсюда, применив силу.

— Против этих мамонтов-буллоксиан? Сомневаюсь, господин Ленньер. Думаю, я мог бы связаться с местным главой Торговой Гильдии Центавра, но...

— Но все считают, что вы погибли, а это нарушило бы ваш маскарад, — закончил Ленньер. — И надо учесть, что вряд ли какой-либо представитель моего народа находится здесь.

— Да, вряд ли.

Минбарцы не были склонны к удовольствиям того сорта, которые привлекали большинство торговцев, останавливавшихся на Казоми-7 — оживлённом перекрёстке космических трасс.

— И... что же теперь будет?

— Не знаю. Может быть, нам предъявят обвинение и, возможно, отпустят на поруки, а может быть, нас тут так и оставят париться дальше. В конце концов, мы же не купцы, и некому даже подтвердить, что мы те, за кого себя выдаём. Может быть, где-то тут есть агенты Г'Кара. А может, Деленн сможет попросить кого-нибудь помочь... если только...

Если только она ещё жива. В настоящий момент здоровье Деленн оставляло желать лучшего. Как верно заметил однажды Г'Кар, "её время уходит". А во время их драки она куда-то пропала из бара. Лондо живо себе представил её умирающей на полу закусочной.

Ленньер промолчал. Минбарский закон запрещал ему произносить имя Деленн, и вообще говорить с ней, прикасаться к ней, и даже смотреть на неё. В последнее время он, бывало, слегка отступал от этих правил, но Лондо видел, что это Ленньеру определённо было не по душе.

Лондо начал думать о буллоксианах. Мысль о том, чтобы дать им взятку, казалась заманчивой, но он сомневался в успехе. Скорее бы дрази снова оказались в здравом уме. Казоми-7 официально была колонией дрази, но временами, в щекотливых ситуациях, они делегировали полномочия по управлению ей другим расам. Как, к примеру, сейчас — во время их ритуального состязания за первенство. Вне всякого сомнения, дрази хорошо заплатили буллоксианам за поддержание порядка в их крупном центре межпланетной торговли.

— Не унывайте, господин Ленньер. Я уверен, что нас здесь заточили не навеки.

— Кого вы хотите успокоить, министр Моллари? Меня или себя?

Ах, треклятый минбарец! Каждый раз он оказывается больно умным. Каждый раз... Лондо вдруг вздрогнул, почувствовав, как ощущение необъяснимой жути стало подкрадываться к его сознанию. Он быстро оглядел камеру, но не нашёл в ней ничего, заслуживающего внимания. Было темно, и он видел лишь две нары и минбарца Ленньера... но было ещё что-то... ещё что-то...

И тут он рассмеялся.

— Эй, хватит! — громко сказал он. — Боюсь, что вы зря стараетесь произвести на меня впечатление, — я не столь слаб в коленках, как некоторые.

Помещение неожиданно залил яркий свет, и Лондо раздражённо заморгал. Он разглядел, как Ленньер облегчённо поднял голову. Минбарцы очень плохо видели в темноте.

В противоположном углу комнаты стоял некто, закутанный в долгополую чёрную мантию. Это была женщина-хиач, и выглядела она такой же самодовольной ханжой, как и все хиачи. Лондо подумал, не привела ли их генетическая близость к ныне покойным маркабам к тому, что хиачи унаследовали и определённую долю морального высокомерия своих собратьев.

Но всё же, это была не просто какая-то там женщина-хиач. Это была техномаг.

— Приветствую, — сказала техномаг с сильным акцентом.

Лондо не так много знал о хиачах, чтобы утверждать с полной уверенностью, но ему казалось, что стоявшая перед ним была представительницей их теократической элиты.

— Моё имя Зикри, мне приказано привести вас к моим братьям. Как ты узнал о том, что я здесь, центаврианин?

— Я уже встречался с такими как ты, маг. И пусть это было давно, но в жизни иногда случается такое, чего не забываешь уже никогда. От вас, техномагов, исходит своего рода... аура или ощущение, которое нельзя перепутать с чем-либо иным.

— Ах, — сказала Зикри без улыбки. — Мы... рады слышать это. Следуйте за мной.

Лондо посмотрел на стену за спиной Зикри и ошеломлённо мигнул. В стене была дверь.

— Я уверен, её там не было раньше, — сказал он.

— Скажите, министр Моллари, вы верите? — спросила техномаг.

В голове у Лондо промчался ответ: Да, верю. В почти пятьдесят богов, чьи имена я могу хулить без запинки в твёрдом убеждении, что любой и каждый из них существует лишь для того, чтобы портить мне жизнь.

— Да, — ответил он.

— И во что же вы верите?

— Вот в эту... дверь?

— Хорошо. Идите за мной. И вы тоже, шаал Ленньер. Мы хотим поговорить и с вами в том числе.

— Постойте, — вмешался Ленньер. — С нами есть ещё одна спутница. Она...

— Мы знаем о ней. Идёмте.

Лондо посмотрел на Ленньера и пожал плечами. Те техномаги, которых он помнил, вели себя отнюдь не столь грубо и резко, но... до Примы Центавра было так далеко. Чего же вы ожидали, когда вокруг вас одни лишь варвары и чужаки?

Кровь... Много крови... Я истекаю кровью...

Капитан Джон Шеридан усилием воли попытался стряхнуть пелену мглы, затягивавшую его разум. Чёрт побери, он же не кто-нибудь, а капитан Вооружённых Сил Земли! И он должен, по крайней мере, делать то, что подобает капитану.

Звук, с которым капли крови падали на мягкую землю Эллаэнн, прямо-таки гипнотизировал его. Капля падала за каплей, и ему казалось, что этот звук сродни грохоту астероидов, рушащихся на планету из космоса.

Кровь...

Сегодня ему уже пускали кровь — во время одного из замысловатых приветственных ритуалов тучанк. Старшая властительница нуВил Рун говорила что-то вроде того, что это должно соединить его Песню с Твердью. Глядя на руины Тучанк, Шеридан сомневался в том, действительно ли он хочет, чтобы его "песню" соединили с этим, но ему хватило дипломатического таланта, чтобы не отказаться от предложения.

Но вот это был уже не ритуал.

Тучанк, его проводник, — точнее говоря, та, что выдавала себя за проводника — снова кинулась на него, и Шеридан едва успел уклониться, шарахнувшись в сторону. Шеридан молча проклинал себя за свою неуклюжесть — неужели его боевые навыки изменили ему? Не прошло и месяца с тех пор, как он вышел победителем из боя с опытным минбарским воином, сражаясь с ним минбарским же оружием, — а тут он не может справиться с тучанк, вооружённой простым ножом!

Левая рука практически онемела, но он считал, что рана была не такой уж серьёзной. Здоровой правой рукой он отчаянно отодрал клапан кобуры и выхватил плазменный пистолет.

Следующий удар тучанк выбил оружие из его руки.

Чёрт! Да что же это? Он попадал в переделки и похуже — так почему же он сейчас действует так вяло? Почему?..

Эта планета... Её уничтожили, обратили в руины атакой из космоса. Погибли миллиарды живых существ, множество городов превратилось в кучи стекла вперемешку с трупами, с неба падал огненный ливень...

Наверное, вот так же гибла и Земля.

И дирижёром этого оркестра смерти и разрушения был тот, кто послал Шеридана сюда. Может быть, именно поэтому Г'Кар поступил именно так? Может, он понадеялся, что таким образом сумеет нащупать некую общую для них двоих точку, даст ему возможность понять, что означает подлинное покаяние и прощение?

Тучанк подскочила к нему и снова занесла нож для удара. Она была такой красивой и изящной. Но красота ещё ни о чём не говорит. Минбарские корабли красивы. Те призрачные, чёрные как ночь корабли, что устроили избиение минбарцев у Проксимы... и они красивы... Деленн... тоже красива.

Деленн! Ну почему мысль о ней пришла ему в голову? Он не желал даже думать о ней. Он не...

Шеридан вскинул правую руку, отводя удар ножа тучанк. Ударом ноги он сбил свою противницу с ног. Чувствуя, как навыки боя вспыхнули в нём с прежней силой, он метнулся к лежавшему на земле пистолету, и подхватил его. Почти машинально убедившись, что мощность заряда установлена так, чтобы оглушать, а не убивать противника, он обернулся и выстрелил в тот момент, когда тучанк снова прыгнула на него.

Она свалилась наземь и больше не двигалась.

Он вскрикнул от боли, коснувшись своей левой руки. Когда об этом узнает Ко'Дат, она просто убьёт его. Она была согласна с тем, что нарнам из её отряда нечего делать на этой планете, но она явно придерживалась мнения, что земляне решительно не способны позаботиться о себе сами.

И, похоже, что она не так уж далека от истины.

Шеридан включил коммуникатор, чтобы вызвать подмогу. Пока он ждал ответа, ему в голову пришла шальная мысль, которая была серьёзной лишь наполовину.

Я с тобой ещё поквитаюсь за это, Г'Кар.

— Зачем ты пришёл сюда?

Синевал из клана Клинков Ветра, Шай Алит священной войны против землян, Сатаи Серого Совета после Битвы у Марса, Энтил-За Рейнджеров, Великий — а стало быть, и номинальный вождь всех минбарцев, да и вообще, один из самых сильных людей в Галактике... снова ощутил себя ребёнком.

Минбарское общество было насквозь пронизано жёсткой иерархией и твёрдо установленным порядком соподчинения. Каждый знал, к какой касте, к какому клану он относится, свой общественный статус, обязанности, и был прекрасно осведомлён о том, кто был выше, а кто ниже. Долг перед соотечественниками был превыше всего остального. Неизменно, всегда.

Теоретически, лишь родители Синевала могли бы указывать ему, но они оба уже умерли. В действительности же, был ещё один человек, который всегда имел на это полное право, и он ещё не окончил свой жизненный путь.

Синевал поймал себя на мысли, что Сеч Дерхан фактически выглядит даже более живым, чем раньше.

— Зачем ты пришёл сюда?

— Чтобы найти Валена, Сеч Дерхан.

Было так легко представить, что это происходит с ним не сейчас, а многие годы назад, в те времена, когда Дерхан был учителем Синевала. Но это было не так. Они были не на Минбаре, а в маленьком святилище на безымянной планете, где сам Вален тысячу лет назад одержал верх в смертельной схватке с Врагом. И они двое уже не были просто учителем и учеником, в их отношениях появилось что-то гораздо более глубокое.

— Ты помнишь о тех, за кого ты в ответе, Великий?..

Синевал вскинул взгляд, и в его тёмных глазах мелькнул огонёк злости. Дерхан ушёл странствовать в море звёзд через несколько лет после окончания священной войны. Синевал не спрашивал его, куда он собирался отправиться, а сам Дерхан ни разу не упоминал об этом. И всё же... его поразило, как, оказывается, много знает Дерхан. Он даже намекнул, что знал о близившемся приходе Синевала.

— Да, Синевал... Я старался... не терять связи с домом, насколько это было возможно для меня. В конце концов, я появился здесь не без причины. Я знал, что ты тоже придёшь сюда. Я лишь хочу знать... почему ты сделал это.

— Чтобы отыскать Валена. Он сражался здесь. Его кровью окроплены эти камни. Здесь он открыл путь Свету, чтобы уничтожить Тьму. Его душа впиталась во всё, что окружает нас. Если он не в Грёзах, то единственное место, где он может быть — это здесь.

— Его здесь нет. Я знаю, Синевал... — голос Дерхана вдруг стал тихим и слабым — почти как в тот момент, когда он сообщил Синевалу, Трифану и Неруну о своём решении уйти в море. — Я знаю об этом, ибо я сам взывал к нему все эти годы, что я провёл здесь. Ответом мне была лишь тишина. Его здесь нет.

Синевал поднялся на ноги.

— Значит, я должен искать его в другом месте. Я найду его, Сеч Дерхан.

— Почему ты покинул тех, за кого ты в ответе, Великий!? — загремел вдруг голос Дерхана. — Ты был избран, чтобы возглавлять Серый Совет и идти по стопам Валена... Так почему же ты сейчас не занимаешь уготованное тебе место? Для чего ты пришёл сюда? Неужели ты больше не нужен народу Валена?

Сила ярости слов Дерхана заставила Синевала отшатнуться назад. Но затем он гордо выпрямился.

— Вален явился мне многие годы назад, в Грёзах, когда умерла Вармейн.

Синевал помнил то видение так, будто пережил его ещё вчера — это был самый значительный момент в его жизни. Он помнил, как пала тень смерти на великую женщину — воина и дипломата, — как закрылись её глаза, и как раздался зовущий его голос Валена.

— Вален предрёк мне великую судьбу. Он говорил, что я должен стать спасителем Минбара, что я приведу свой народ к исполнению его предназначения.

— Я знаю это, — сказал Дерхан. — Я знаю об этом уже много лет.

— Вот почему я всё время работал, — продолжил Синевал, словно не заметив слов, сказанных Дерханом. — Я учился, я стремился к совершенству, и я шёл всё выше и выше. Алит... Шай Алит... Сатаи... И всего этого мне было недостаточно. Я знал, что мне дарована судьба быть вождём нашего народа. Я жертвовал столь многим на своём пути... Ты лучше, чем кто-либо ещё, знаешь, как много я пережил утрат на моём пути в Серый Совет...

— Дирон... Твои родители... Твоя сестра... Да, я знаю.

— А потом была бойня у Проксимы. — Синевал закрыл глаза, и перед ним снова проплыли картины гибели могучего флота, когда его прекрасные корабли один за другим превращались в обломки, сметённые силой безумия землян. — Серый Совет пал из-за предательства той, с кем я не поступил вовремя подобающим образом. Лишь из-за моей гордости дилгарка осталась среди нас... Моя вина...

Вот почему я начал свои искания Валена. Я должен получить ответ, Сеч Дерхан. Действительно ли я тот, кто должен быть вождём народа Минбара? Я покинул Минбар, я покинул народ, ибо я должен найти этот ответ сам. Если же мне действительно суждено спасти нас всех... если тот, кто говорил со мной, действительно был Валеном... в таком случае, то, что случится в моё отсутствие, не имеет никакого значения. Потому что это означает, что я смогу исправить всё, ибо буду знать, что поступаю так, как следует, буду вновь наделён чувством своей правоты.

А если же это не так... тогда будет правильно, если я удалюсь и уступлю место тому, кто сумеет исправить мою ошибку.

Дерхан молчал, и было невозможно прочитать отражения мыслей на его суровом лице.

- "Один падёт, другой умрёт, а третий целый мир спасёт", — тихо проговорил он. — Знай же, что и Трифану, и Неруну было явлено то же самое видение, что и тебе. В первый раз, как каждый из них вошёл в Грёзы. Они не говорили об этом никому, и даже друг другу.

Синевал мог только ошеломлённо смотреть на него.

— Значит, может быть, это вовсе не я... Значит, я...

— Возможно. Ведь ты ещё не нашёл Валена, чтобы спросить его об этом? Где теперь Трифан и Нерун?

— Трифан... погиб в битве с Врагом... у Проксимы. Где Нерун... я не знаю. Он покинул нас. Мы с ним очень мало разговаривали после войны.

— Да, это так. Что ж, может быть, именно ты — тот, о ком сказаны эти слова, Синевал.

— А может быть, и нет!

— Да, может быть, и нет. — Дерхан замолчал на минуту. — Пророчества лишь изредка дают нам путеводную нить для будущего, и нить эта всякий раз необычайно тонка, Синевал. Ты не должен был покидать Минбар, но что сделано, то сделано, и пути назад для тебя уже нет. Иди за мной. Я располагаю знанием, которое может оказаться полезным для тебя.

Синевал не слышал своего ментора. Обернувшись, он обводил взглядом голые скалы и пустоши, из которых складывался лик этой невзрачной планеты. Эта земля была окроплена кровью Валена... его дух обитал здесь. Синевал знал это.

А что, если...

— ВАЛЕН! ОТВЕТЬ МНЕ!

Лишь гаснущие отголоски эха ответили ему.

Деленн было холодно.

Она не понимала, почему. Конечно, эта планета была более холодной и неприветливой, чем все те места, где она жила до сих пор — холоднее даже той планеты, которую она до недавнего времени называла своим домом. Но дело было не в этом.

Деленн привыкла к власти. Она не любила власть, и она не стремилась к обладанию ей, но уже более шестнадцати циклов это было неотъемлемой частью её жизни. Даже после того, как её похитил Джон, у неё оставалась власть. Даже после того, как минбарское общество отвергло её, у неё оставались крупицы власти. Она знала нечто такое, что не было ведомо никому из Армии Света Г'Кара. И это знание автоматически означало власть. Ей не нравилось это, и она не стремилась к такому положению вещей, но это ничего не меняло.

А теперь же она впервые ощутила настолько остро, каково это — чувствовать себя совершенно беспомощной, как мошка рядом с великанами. Это пугало её, и холод подбирался к самому её сердцу.

С самого момента своего неожиданного появления техномаги почти не разговаривали с ней. Лишь их глава — Элрик — произнёс странные, пророческие слова о её судьбе. Это не понравилось Деленн, которая сама когда-то изрекала похожие пророчества. И вот, теперь её привели в какое-то здание. Это место невероятным образом сочетало в себе вечность и мимолётность, уникальность и обыкновенность, тьму и свет, силу и слабость, красоту и уродство.

Они ничего не сказали ей, и все так тяжело дававшиеся — ей было больно делать каждый вдох — попытки завязать разговор были проигнорированы. Они не разговаривали даже друг с другом. У Деленн появилось ощущение, что они все чего-то ждут.

Но кроме чувства холода она вдруг ощутила некоторое облегчение. Её зрение туманилось не так сильно, а ноги и руки уже не казались налитыми свинцом. Но она по-прежнему не могла говорить. Каждый вздох словно опалял её грудь пламенем.

Она смежила веки и мысленно унеслась к дому сквозь всю ту бездну расстояния, что лежала между ним и ею.

— Ах.

Деленн открыла глаза. Это сказал Элрик. Казалось, что он... счастлив. Как будто случилось то, чего он так давно ждал.

Мгновения спустя Деленн поняла, что произошло.

На том месте, где мгновение назад не было ничего, вдруг появилась дверь. Это было так просто. Только что там не было двери. Удар сердца — и она появилась. Сквозь неё шагнул ещё один техномаг, — это была женщина-хиач, а вслед за ней, споткнувшись о дверной проём, ввалился смертельно бледный Лондо и молчаливый Ленньер с выражением откровенного любопытства на лице.

— Никогда, никогда больше меня никто не заставит проделать это ещё раз, — голосил Лондо. — Да я лучше сгнию заживо. Да я лучше женюсь ещё раз, вот! Да я...

— К вашему счастью, министр Моллари, вам нет никакой необходимости подвергать себя в будущем подобным испытаниям, — перебил его Элрик. — Добро пожаловать в наш дом. Милости просим вас есть, пить, и поделиться с нами частицей вашего неувядающего веселья. То же самое относится и к вам, шаал Ленньер. Необычайна та дорога, что привела вас троих сюда, но я боюсь, что отныне ей предстоит стать ещё более необычайной.

— Значит, вы... ждали нас? — задал вопрос Ленньер.

И тут до него полностью дошёл смысл слов, сказанных Элриком.

— Троих? — успел удивиться он перед тем, как заметил присутствие Деленн. Секунду он смотрел на неё, потом резко отвёл взгляд в сторону.

— А, вот вы где! — радостно взревел Лондо, разом забыв все свои страхи. — Ну, что я говорил? Я же знал, что с вами всё будет в порядке, ведь так я сказал, господин Ленньер?

— Я... рада, что вы так верите в меня, — прошептала Деленн.

Ни о ком из тех, кого она знала, нельзя было сказать того же.

— Таким образом, если вы нас ждали, — заговорил Ленньер, снова переключив своё внимание на Элрика, — то вы знаете, зачем мы явились сюда.

— Да, знаем, — мрачно подтвердил его слова Элрик. — И мы не собираемся помогать вам в вашей борьбе. Мы все собираемся здесь, чтобы подготовиться к пути, что нам предстоит. Мы уходим туда, где нас не будут тревожить заботы этого мира. Та схватка, которая предстоит всем, населяющим его, — не для нас. Мы не примем в ней участие... ни на той, ни на другой стороне. Я уже давал то же самое объяснение Г'Кару раньше, когда его эмиссары входили в контакт со мной. Похоже, он не услышал моих слов.

— Но вы не можете так просто оставить нас! — воскликнул Лондо. — Что будет с Деленн? Вы можете вылечить её, или нет?

Элрик бросил высокомерный взгляд в сторону Деленн. Она явственно ощутила силу и гнев, вскипавшие в нём.

— Да, можем. Но должны ли — это уже другой вопрос. Тем не менее, боюсь, что вы тоже не услышали моих слов, министр Моллари. Я сказал, что мы не поможем вам в вашей борьбе. Я не говорил, что мы не станем помогать вам лично.

Мы изучали вас — всех троих — с того самого момента, как разузнали о том, что вы отправились искать нас. Для каждого из вас мы приготовили дар и предостережение.

Тем не менее... у нас ещё остаются некоторые сомнения относительно вашей роли в происходящем. Минбарцы любят число три, не так ли, шаал Ленньер? То, что нам удалось выяснить, я готов с лёгкой душой продемонстрировать вам и министру Моллари. А вот... что касается её... тут есть свои сложности.

Деленн просто не верила своим ушам.

— Какие сложности? — прошептала она, чуть дыша.

— Это связано с вашим предостережением. Впрочем, я должен признать, что тут ещё ничего не решено окончательно. Прошу устраиваться и ожидать здесь. Пищу и напитки вам принесут. Отдыхайте, разговаривайте, задавайте нам любые вопросы. Когда мы примем решение, я приду к вам.

У Лондо, фигурально выражаясь, волосы встали дыбом.

— Простите, вы действительно сказали, что мы можем задавать вам любые вопросы? — затаив дыхание, переспросил он.

— Я сказал, что вы можете их задавать. Но я не обещал вам, что вы получите на них ответы.

— А-а.

Отчаянным усилием, Деленн подняла голову и страдальчески взглянула на Элрика. Он повернулся и холодно посмотрел ей в глаза.

Медленно и отчётливо, он проговорил:

— Не испытывай терпение волшебников, Деленн из рода Мир, ибо мы скоры на гнев и расправу.

Замолчав, он повернулся и ушёл.

Ко'Дат была недовольна. Совершенно недовольна.

Вконец доведённый её нескончаемыми тирадами на тему тучанк, земной Службы Безопасности и идиотов-капитанов, которые только и знают, что шастать по всяким гадюшникам без охраны, Шеридан рассвирепел, приказал ей, наконец, заткнуться и выгнал вон. Она была возмущена донельзя, но выполнила приказ.

Шеридан попробовал согнуть руку и поморщился от боли. Доктор заверил его, что рана заживёт достаточно скоро. Но ни рана, ни та тучанк, что напала на него, не были сейчас главной заботой Шеридана. Он помнил, как долго извинялась за этот инцидент нуВил Рун. Он не знал, как поступили с преступницей, и не хотел этого знать.

Всё, что он хотел — это убраться с этой планеты, вернуться на "Парменион" и заняться, наконец, своим настоящим делом.

Пусть Шеридан был не таким уж плохим дипломатом, но в распоряжении у Г'Кара были гораздо более подготовленные и опытные в этом деле люди, чем он. Нет, он — воин, с этим он пришёл сюда, и впредь будет действовать как воин.

Посланные по его приказу зонды засекли корабль стрейбов, который напал на торговый конвой на его пути в эту систему. У тучанк не было колоний, и почти не было средств передвижения в космосе, но им удалось склонить некоторых членов Лиги Неприсоединившихся Миров к заключению торговых соглашений. От этой торговли напрямую зависело их существование, и они не могли позволить себе лишиться её по вине каких-то пиратов.

И всё-таки они появились на месте слишком поздно, — конвой уже был уничтожен. Впрочем, выследить стрейбов оказалось не так уж сложно, и он выслал на патрулирование эскадрильи Старфьюри. Если верить Бен Зайну, истребительный патруль может эффективно связать боем корабль стрейбов и, по крайней мере, продержаться до подхода подкреплений.

Шеридан надеялся, что это действительно так.

Потому что, кроме прочих, в патруль отправился командор Корвин.

А где-то в глубоком, бесконечном космосе скользил корабль стрейбов — стройный как акула, хищный, терпеливо поджидающий свою жертву...

Сказано, что с годами приходит великая мудрость. С великой мудростью приходит и великая власть. А с великой властью приходит и великая ответственность.

Ах, — думал Элрик, с трепетом приближаясь к тому, перед кем благоговел даже он, — но перед кем эта ответственность? Перед кем?

Элрик, как и его собратья-техномаги, знал о том, что надвигается буря. Им было ведомо и то, как поднимались Тени, и то, что Свет готов был дать им отпор. Они знали о Единственном — едином в трёх лицах, знали о Свече и Звезде.

Но всё-таки, они знали очень мало. Совершенно недостаточно. Старое изречение пришло ему на ум: "Если знание — это сила, то покажите мне того, кто всегда знает достаточно, чтобы избежать любой беды".

Элрик знал: такого человека не существовало в природе. Чем больше у тебя сил, тем меньше у тебя возможностей для их приложения.

Только что перед ним не было врат, и вот — они есть. То помещение, в которое Элрик собирался вступить, раньше было не более чем конторой — местом, где хранящиеся на складах товары находили своих покупателей. Даже не подумав о значении творимого, техномаги отдали его другому существу, и теперь, благодаря одному лишь его присутствию, эта простая дверь превратилась во врата, а скромная контора — в храм.

Элрик вошёл, согнувшись в поклоне. Тот, Кто Превыше Всех, знал, что он придёт, но от этого привычный ритуал ничуть не терял своей значимости.

— Входи, — проскрипел голос. Элрик был потрясён. Тот, Кто Превыше Всех, поприветствовал его своим собственным, подлинным голосом. Ему ведь ничего не стоило громыхать как чудовище или шипеть змеёй, но он не стал делать ничего подобного. Элрик и сам порой, когда было необходимо, баловался подобными салонными фокусами, и ему льстило, что тот, кого он считал выше себя, не считал нужным обращаться подобным образом с ним.

— Это я, повелитель, — проговорил Элрик, заходя в зал.

Он не боялся, — мало что в этом мире способно было действительно напугать его, — но он не мог не чувствовать благоговения каждый раз при встрече с Ним. Мудрость приходит с возрастом, а возраст Того, Кто Превыше Всех, не мог не вызывать уважения. Некоторые говорили, что он был самым первым техномагом, а были даже такие, кто утверждал, что он сам создал их, написал их законы и установил правила для этой великой силы. Элрику было известно, что ни то, ни другое не является правдой, но и он не имел ни малейшего понятия о том, кто же такой Тот, Кто Превыше Всех, на самом деле, и кем он был в прошлом.

Впрочем, знание никогда не являлось коньком техномагов. Они распоряжались силой, но были и другие, — те, кто обладали знанием. Объединив усилия, они были способны творить чудеса. Друг без друга они были обречены. То, что было известно техномагам, не шло ни в какое сравнение с океаном знаний тех, других.

— Я здесь, повелитель.

Он восседал в кресле, окутанный полумраком. Это кресло было бы просто креслом, если бы в нём сидел кто-то другой, но сейчас оно обрело величие трона.

— Повелитель... — повторил он.

— Они пришли. — Это прозвучало как утверждение, а не как вопрос. — Три Вопрошателя.

— Да, повелитель.

— Мы не должны помогать им в борьбе, Элрик. Ты знаешь это. Мы не можем встать ни на одну из сторон.

— Я знаю, повелитель. — Если даже в глубине души Элрик и сочувствовал кому-то, ни он, ни его повелитель никогда не завели бы об этом речь. — Я сказал им то же. Но мы всё-таки можем помочь им — не как силе, а как отдельным людям.

— Ты знаешь о том, что она сделает. Ты знаешь это так же хорошо, как и я.

— Да, повелитель. Но я знаю и о том, на что ещё способна эта женщина. Двое других не представляют собой большего, чем кажутся с первого взгляда. Свету они служат лишь потому, что так сложились обстоятельства. По-настоящему они верны лишь своим народам. Каждый из них не добр и не зол, а просто таков, каков он есть. Я склонен дать им то, о чём они попросят.

— А ей? Ей ты дашь то, о чём просит она?

— Я не знаю, повелитель. Её судьба неразрывно связывает её со Светом, хотя Тьма коснулась её. Где и как, она осведомлена лишь частично.

Голос Того, Кто Превыше Всех, стал глухим и еле слышным.

— Я вижу, как её рука протягивается сквозь всю Галактику. Я слышу, как миллиарды живых существ кричат, и крик этот — её имя. Я вижу, как её лицо восходит, подобно светилу, над горизонтами многих планет. — Он надолго замолчал. — Возможно, было бы гораздо проще позволить ей умереть.

— Возможно, повелитель, но она минбарка, а они каждое своё начинание выполняют втроём. Если мы не поможем ей, мы не сможем помочь и двум остальным.

— Может быть, мы сумеем помочь ей. Элрик, перед ней открыты две дороги. Обе они приводят к одному и тому же концу, но различными путями. Сейчас она стоит на распутье, и то, чему суждено произойти, определит её выбор. Чтобы сделать его правильно, она должна кое-что увидеть.

Я знаю, где находятся виндризи.

Элрик вздрогнул. С того самого момента, как они утратили контакт с виндризи, они гадали, знает ли Тот, Кто Превыше Всех, об их местоположении. "Наверняка нет, — убеждали они себя, — иначе, почему бы ему не приказать кому-нибудь из них отыскать виндризи? Но раз так, то почему?.."

— Это должны сделать не мы, Элрик. Три Вопрошателя должны найти виндризи. Они должны получить знание сами. Скажи ей, что им следует отправиться туда, где Свет воссиял во Тьме. Ей известно, что это означает. Там они найдут виндризи и принесут одного из них сюда, к нам. Как только они сделают это, мы дадим им требуемое. Каждый из троих получит свой дар и своё предостережение.

— Но почему мы не можем послать туда одного из нас?

— Мы не должны делать этого сами, Элрик. Нам необходимо оставаться здесь, дожидаясь, пока мы не соберёмся все вместе. Скоро наше пристанище будет готово принять нас, и мы уйдём туда на время, в течение которого будет бушевать ураган, не дающий нам возможности возвратиться.

Бывшая Сатаи в этом путешествии узнает о том, чего ей не хватает. Двое других обеспечат её безопасность в путешествии.

Скажи им, чтобы они направлялись только туда, куда я указал им, Элрик. Дай им приказ найти виндризи и вернуться назад.

— Слушаюсь, повелитель.

Тот, Кто Превыше Всех, погрузился в молчание, и Элрик торжественно согнулся в прощальном поклоне. Когда он выходил из храма, одна шальная мысль пришла ему в голову. Тот, Кто Превыше Всех, настолько же превосходил любого из техномагов, как техномаг — смертного, но ходил слух, что и у него тоже когда-то было имя смертного. Элрик не мог сказать наверняка, к какой расе раньше принадлежал Тот, Кто Превыше Всех, — он и сам давно перестал считать себя землянином.

И всё-таки, ему было интересно, кем когда-то был смертный по имени Джемис.

— Сами себя они называют виндризи. Я не принадлежу к их числу, но ты можешь смело считать меня их лидером. Они пришли сюда для ожидания, для успокоения и воспоминаний.

Они — само воплощённое знание, и, если ты помнишь то, чему я учил тебя, Синевал, тебе известно, что знание и сила — две стороны одной медали, Синевал. Они пришли сюда затем, чтобы помешать использованию своего знания во зло.

Синевал с сомнением оглядел группу людей, собравшихся перед ним. Это были сплошь инопланетяне. Врий, пара центавриан, небольшая группка бракири, один или два нарна... Единственный его сородич в этой компании говорил сейчас с ним.

— Кто такие виндризи, Сеч Дерхан? — задал вопрос Синевал, легко входя в привычную роль ученика при всезнающем учителе. — И каким образом ты связан с ними?

Высокорослый минбарец тепло улыбнулся в ответ. Это было странно, — Дерхан казался Синевалу необычайно высоким. Но этот его рост был не физической его мерой, а отражением величия его духа.

— Я несу службу их вождя, или, если угодно, их хранителя. Я совершенно случайно встретился с ними вскоре после того, как покинул Минбар, направившись в своё плавание в море звёзд. Не сомневаюсь, что наши жрецы сказали бы, что за этим стояла десница Валена. Правда это или нет, мне неизвестно, но я более склонен благодарить нашу воинскую удачу.

Виндризи — древняя инопланетная раса; они гораздо старше, чем мы можем себе представить, Синевал. Они живут, обитая внутри тел других существ. Сами они представляют собой бездонные хранилища знаний, созданные для того, чтобы предотвратить ух утрату в Великой Войне, предсказанной Валеном. Война уже началась, и им потребовалось найти себе убежище. Я... выслушал их рассказ и предложил им свою помощь, чтобы создать такое убежище. У меня были и свои собственные причины для того, чтобы удалиться сюда, и я просто взял их с собой. Здесь я неплохо закрепился, используя все свои знания и навыки. Мы заметили твой корабль задолго до того, как ты приземлился, Синевал.

— Ты знал, что я приду сюда. Ты знал, что я пущусь на поиски Валена. Во имя Него, неужели мне с самого начала было суждено столь сокрушительное поражение?

— Возможно, — пожал плечами Дерхан. — Кто может сказать, что такое поражение? Я знал то, что или ты, или Нерун, или Трифан придёте на это место. Я знал о пророчестве, в котором говорилось о вас троих. И вот, я сам пришёл сюда, чтобы ждать и учиться у этой замечательной расы. Они и тебя многому научат, Синевал.

Синевал отвернулся и устремил взгляд на безжизненный, скалистый пейзаж. Тысячу лет назад сам Вален победил здесь, сражаясь против Тьмы, которая грозила уничтожить его, если бы он дрогнул перед ней. Ныне здесь практически ничего не напоминало об этом, — Синевал не мог уловить даже намёка в окружавшей его пустоте. Было похоже, что на эти скалы вообще не ступала ничья нога после того, как тысячу лет назад отсюда удалились Вален и Маррэйн.

— Я пришёл сюда не затем, чтобы учиться, Сеч Дерхан, — резко произнёс он.

— Ты пришёл сюда, чтобы найти Валена, чтобы утвердиться в знании своей собственной судьбы. Но что же это, если не учение? Здесь нет Валена, Синевал. Я знаю это, ибо я взывал к нему каждый цикл, каждый день, что я провёл здесь. Ответом мне неизменно было безмолвие. Его нет здесь, или же он есть, но он не откроет себя ни мне, ни тебе.

Зато здесь есть виндризи, которые скрываются от набирающей силы бури. Но это не значит, что они не способны помочь тому, кто должен бросить ей вызов. Учись у них, Синевал. Позволь им даровать тебе знание.

Синевал повернулся к своему господину. И согнулся в почтительном поклоне.

— Слушаюсь, Сеч Дерхан.

Командор Дэвид Корвин очнулся от кошмарного сна, чтобы оказаться в ещё более кошмарной реальности.

Он был туго стянут, спелёнат массой крепких тяжей, которые дёргались и корчились, как бы изучая его тело. Из его ран сочилась кровь, но тут же впитывалась в этот бесформенный ком, не дававший ему двигаться. Он сохранял ясное сознание достаточно долго, чтобы понять, что его изучают.

Этот корабль был чертовски быстрым. Он возник словно из ничего, и сразу же атаковал его звено. Бен Зайн забыл упомянуть о том, насколько быстры эти стрейбы. В самом ли деле забыл, или же ему было приказано не говорить об этом?

Корвин успел послать сигнал, так что капитан, по крайней мере, знал, в какой точке они вступили в бой со стрейбами. Он не знал, сколько прыжков корабль совершил с того момента, и даже, где он вообще находился сейчас — на борту того корабля, на планете стрейбов или ещё где-нибудь... он не имел об этом ни малейшего понятия.

Он думал о том, что же произошло со всеми остальными. Кажется, Конналли удалось уйти, — но он не был уверен в этом. Все остальные, вероятно, погибли. Интересно, знают ли стрейбы, что означают земные знаки различия?

Он открыл рот, чтобы назвать своё имя и звание, но провалился в беспамятство ещё до того, как начал говорить.

— Виндризи? Во имя Великого Создателя, кто это такие?

Элрик ответил Лондо взглядом, который мог бы прожечь камень.

— Они являют собой воплощённое знание, министр Моллари. Они... связаны с нами. Как — вам не понять. Кто они такие, как они выглядят — несущественно. Вы отправитесь в путь и отыщете их ради нас.

— Понимаю... но как же мы будем их искать? Нам что, заглянуть сперва в Энциклопедию Ксенобиологии, просмотреть раздел "Необычные существа"? Они случайно не оставили нигде свой адресок?

Уловив выражение лица Элрика, Лондо замолчал — и, хотя он уже явно сболтнул лишнего, но уж, — думал он, — лучше поздно, чем никогда.

— Нам известно, где они.

— Тогда почему же вы сами не можете направиться туда? — удивился Ленньер, стоявший рядом с Элриком. Он был не в меньшей степени удивлён всем этим, чем сам Лондо. Одна лишь Деленн не выказывала признаков удивления, но она была настолько молчалива и погружена в себя, что, возможно, даже не прислушивалась к словам техномага.

— Мы должны оставаться здесь. Тут мы встречаем своих собратьев, которые собираются в одно место. Никто из нас не уйдёт отсюда без крайней необходимости.

— Ну вот, они опять в своём репертуаре, — пожаловался Лондо Ленньеру. — С тем же успехом можно разговаривать и с минбарцами.

— Среди нас нет минбарцев, — заявил Элрик. — Их представления о Вселенной... слишком отличаются от наших.

— Каждый придерживается собственного верования, — тихо, но твёрдо сказал Ленньер.

— Вера ничего не значит. Власть всегда на первом месте.

— Власть — ничто, если в вас нет веры. Иначе вы не сможете распорядиться ей должным образом.

— Ну, хорошо, хорошо, — проворчал Лондо. — Лично я исповедую твёрдую веру в себя и чертовски неравнодушен к власти, но, если мне будет позволено напомнить о предмете нашего разговора, не кажется ли вам, что Деленн может и не пережить длительного путешествия? Её нынешнее самочувствие явно оставляет желать лучшего. Но, может быть, вы сумеете присмотреть здесь за ней, пока мы вдвоём будем искать этих... виндризи?

— Она должна идти вместе с вами. Вы начали своё путешествие втроём, и прийти к его концу вы также должны втроём.

— Ах, эти минбарцы и их изумительная тяга к нумерологии. Ну почему мы не могли начать в количестве, скажем... трёх тысяч? Или, ещё лучше, парочкой крейсеров? Но нет... зачем-то обязательно нужно, чтобы нас было трое. А что, если она умрёт? Что тогда стрясётся с вашей нумерологией?

— Сделайте всё, чтобы она не умерла, министр Моллари.

— Моя жизнь... не зависит... ни от кого... — Деленн закашлялась, подалась вперёд. — Только от меня... самой... Я не умру... не сейчас.

— Посмотрим, — сказал Элрик. — Вы найдёте виндризи там, где Свет воссиял во Тьме.

Лондо ошеломлённо моргнул и вполголоса пробормотал пару ласковых слов про всякую мистическую мумбу-юмбу.

— Вы должны доставить сюда лишь одного из них. То, что известно одному, известно всем остальным... но оно должно прийти по собственной воле. Это важно.

— И это всё? Всё, что вы можете нам сказать?

— Это всё, что вам нужно знать. Мы обеспечим вас всем необходимым для путешествия, а что касается корабля, то я полагаю, что при ваших... способностях раздобыть его будет не особенно проблематично.

В добрый путь. Если вы вернётесь, вас будет ждать награда.

Элрик чуть-чуть наклонил голову. Это был даже не поклон, а, скорее, пародия на него. Затем он развернулся и удалился в темноту.

Лондо растерянно огляделся вокруг, и вдруг понял, что все остальные техномаги тоже исчезли.

— Нет, вы только вдумайтесь: и я ещё тосковал по сладким денькам моей юности! — пробормотал он. — Ведь сейчас я мог бы валяться у себя дома, в дымину пьяный, и горя не знать, так ведь нет... Понесла же меня нечистая навстречу приключениям...

— Каждый из нас служит так, как позволяют его возможности, министр Моллари.

— О, благодарю вас, господин Ленньер. Теперь я воодушевлён сверх мыслимого предела. — Лондо задумался на минуту. — Я вот думаю: может, он имел в виду винзини? Об этих я знаю. Мы завоевали их родную планету сотню или пару сотен лет назад. Мне приходилось с ними встречаться. Помню, они ещё здорово играли в карты. Может быть, нам следует заглянуть сперва туда?

— Нет, — тихо сказала Деленн. — Я знаю, куда нам надо лететь. Это маленькая планета далеко от оживлённых торговых путей.

— Можем ли мы нанять кого-то, кто отвёз бы нас туда? — спросил Ленньер, обращаясь к одному лишь Лондо.

— Как? Вся наша наличность была утрачена после того, как тот дрази возмутительным образом отреагировал на проявления моего мастерства в азартных играх. Я думаю, нам следует связаться с Г'Каром. Может быть, он сумеет ещё раз помочь нам с транспортом?

— Нет, — возразил Ленньер. — Ха'Кормар'А Г'Кар потребовал, чтобы мы не выходили на связь, если не уверены, что это полностью безопасно. Мы не должны давать возможность некоторым... недружественно настроенным сторонам подслушать наш разговор.

— Ясное дело... Так, полагаю, что не стоит надеяться на то, что он вдруг материализуется здесь из воздуха и волшебным образом перенесёт нас в нужное место? — Лондо отступил назад и нарочито выразительно уставился на стену прямо перед собой. — Ничего подобного. Ну что ж, моя Леди Бабочка. Есть какие-нибудь ценные идеи у вас?

Деленн слабо покачала головой в ответ.

Лондо пожал плечами и устремил взгляд в небеса, бормоча замысловатые эпитеты в адрес каждого из известных ему богов. Дойдя до какого-то одного из них, он вдруг остановился.

— Лейбер! Ну конечно! Бог безрассудных, покровитель воров. Мы проберёмся на борт челнока.

— Это может оказаться...

— Ах, помолчите, господин Ленньер. Это будет элементарно. Ведь мы же в космопорту, в конце концов, и охрана тут... не то, чтобы чрезмерно бдительна.

— Она склонна обращать внимание лишь на бузотёров, которые жульничают в картах и ищут неприятностей с дрази. — напомнил ему Ленньер. — И, кроме того, считаю своим долгом напомнить, что буллоксианские охранники уже, вероятно, поставлены в известность, что наша камера опустела.

— Никто не любит умных людей, господин Ленньер. Послушайте. Я, кажется, знаю, что нам делать...

— Да, Министр Моллари. Теперь-то я понял, что сильно недооценивал вас.

Лондо с трудом отдышался.

— Тот номер, что вы провернули с чиновником-дрази, — это было потрясающе!

Лондо устало запрокинул затылок на спинку кресла и принялся опустошённо бормотать.

— Не говоря даже о том, как вам удалось одурачить тех двух буллоксиан, которые за вами погнались.

— Ох, у меня просто сердца в пятки ушли.

— И подумать только, как ловко вам при всём при том удалось использовать... э-э... некую особенность вашей анатомии...

— Господин Ленньер, у меня к вам убедительная просьба. Никогда, никому, ни при каких обстоятельствах не говорите об этом ни слова!

— Конечно. Считайте, что я принимаю обет молчания.

— Вот так-то лучше.

В конце концов, если взглянуть непредвзято, план Лондо по проникновению на борт челнока удался на славу. После того, как им стало известно, что все предусмотренные заранее пути отступления с Казоми-7 были отрезаны дразийской администрацией во время битвы Зелёных и Пурпурных, им пришлось прибегнуть к не столь традиционным методам. Потратив несколько минут на оперативное обдумывание ситуации, Лондо удалось изобрести способ, позволивший им забраться внутрь маленького челнока бреммеров. После того, как судёнышко миновало зону перехода, они выбрались, связали пилота (оказавшегося типичнейшим представителем земной расы) и сумели перепрограммировать навигационную систему так, чтобы корабль летел в точку, указанную Деленн. Впереди у них были ещё по крайней мере сутки пути.

— Вы уверены, что ей удастся протянуть столько? — задал вопрос Лондо, обеспокоенно глядя в лицо Деленн.

Та лежала в углу отсека, бессильно привалившись к стене.

— Если на то будет воля Валена, — ответил Ленньер.

Оба они надолго замолчали.

— Я с прискорбием узнала о гибели людей из вашей команды, капитан Шеридан, — искренне посочувствовала ему нуВил Рун. — Ведь вы же пришли сюда, чтобы оказать нам помощь.

— Да уж... Вообще-то, мне самому не следовало настолько доверять нашим собственным разведданным.

НуВил Рун хорошо видела, что бесстрастное выражение лица Шеридана было не более чем фасадом, за которым бушевали гораздо более бурные эмоции.

— Но с этой проблемой я буду разбираться позже. Нам известно расположение места, где корабль стрейбов атаковал наш патруль, и мы начнём поиск от этой точки. Возможно, нам удастся выследить их по ионному следу или ещё как-нибудь. К тому же, мои инженеры уже изучают полётные регистраторы, извлечённые из обломков истребителей. Может быть, им удастся выяснить что-нибудь полезное.

— Сколько... человек вы потеряли?

— Четверо погибли. Двое пока считаются пропавшими без вести. Командор Корвин и пилот-лейтенант Конналли. По имеющимся у нас сведениям, стрейбы часто берут пленных, так что нет ничего невозможного в том, что они до сих пор живы. Если это так, то я сделаю всё, чтобы вернуть их и уничтожить стрейбов. Верьте моему слову.

— Разумеется, капитан Шеридан. Примите мои благодарности за вашу работу и мои соболезнования по поводу вашей потери. И, тем не менее... мне хотелось бы...

— Забудем об этом, — жёстко ответил Шеридан, но нуВил Рун заметила, как невольно содрогнулась его рука. — Жива ли та тучанк, которая совершила нападение на меня?

— Да, — донёсся ответ. — Мы задержали её. Вы не нанесли ей серьёзных травм.

Капитан Шеридан кивнул.

— Хорошо. Рад слышать это. Пришло время уходить, но я ещё вернусь после того, как с этой миссией будет покончено.

— Спасибо, капитан.

Экран переговорного устройства погас, и нуВил Рун повернулась к своим подчинённым.

— Нам так и не удалось найти её?

— Нет, — ответила одна из тучанк.

— Я поняла.

НуВил Рун было горько — она ещё ни разу не испытывала столь острого чувства горечи с тех пор, как нарны покинули её родную планету. Ей было необходимо солгать капитану Шеридану, чтобы не взваливать на него их собственную проблему. Он ничего не знал о том, что случается с тучанк, которой доводится хоть раз оказаться в беспамятстве. Вероятно, он думал, что проявил великодушие, не убив, а лишь оглушив ноМир Ру. Он не мог знать, что таким образом навсегда лишил её рассудка.

Лучше бы он её убил.

Теперь же где-то в трущобах Эллаэнна бродила потенциальная убийца, способная, быть может, и не только на убийство.

Ну же, давай, давай. Лондо Моллари уже не чувствовал себя столь же разбитым, как незадолго до этого, и пользовался подходящим моментом, который он давно ждал, чтобы провести сеанс связи. Ему пришлось выжидать, пока Деленн с Ленньером не заснут, и он сможет поговорить без свидетелей, но он не думал, что сигнал будет пробиваться так долго, с таким трудом.

Ему отчего-то казалось, что он делает нечто такое, о чём лучше было бы не знать его спутникам.

— Ну, наконец-то, — проворчал он, когда лицо мистера Мордена возникло на экране. — Здравствуйте, мистер Морден. Иногда вас бывает чертовски трудно изловить. Мне казалось, вы говорили, что я могу связаться с вами через ваш личный коммуникатор в любое время и без всяких проблем.

— Я приношу свои извинения, министр, но я должен сказать, что у меня здесь было довольно много дел, и сейчас моё время довольно ограниченно, но я, как всегда, рад слышать вас. — Морден ослепительно улыбнулся. — Чем я могу вам помочь?

— Что вы знаете о расе, которая именуется виндризи?

Морден растерянно мигнул, и Лондо подумал, что это первый случай, когда его казавшийся незыблемым фасад самоуверенности дал трещину.

— Виндризи? Кажется, мне не... Ах, нет. Один из моих союзников имел дело с этой расой, но это было достаточно давно. У меня было впечатление, что к настоящему моменту они уже все вымерли.

— Это не так. Я был послан с поручением отыскать их. И что самое странное, те лица, которым я в данный момент оказываю одолжение, располагают точными сведениями об их местонахождении. Это заставляет меня думать, что здесь может быть что-то нечисто. Я не люблю ходить с завязанными глазами, мистер Морден. Итак, что вам известно об этих... виндризи?

— Боюсь, что всё-таки не так уж много. Это очень древняя раса, и они были созданы кем-то для того, чтобы сохранять информацию. Полагаю, они представляют собой что-то вроде живых приборов для её записи. И им на данный момент известно уже очень многое. Вот, собственно, и всё...

— Понятно. Спасибо вам, мистер Морден. Скажите мне ещё одну вещь. Знаете ли вы что-нибудь о месте, где Свет воссиял во Тьме?

Морден задумался на минуту.

— По всей видимости, речь идёт о минбарской легенде. Согласно ей, их величайший вождь однажды сражался с врагом на некоей безымянной планете, и создал свет, при помощи которого поразил своего противника.

— Опять легенды. Мне уже начинает казаться, что вся моя жизнь состоит сплошь из легенд. Ну почему мы не можем сосредоточиться на том, что происходит здесь и сейчас? Но нет, самое главное обязательно уже произошло когда-то давно, много дремучих тысячелетий назад! — Лондо вдруг запнулся. — Великий Создатель, ведь это же про мой народ!

Морден улыбнулся.

— Давайте будем надеяться, что вы представляете собой исключение, министр. Кстати, о вашем народе. Вы уже просмотрели запись на том кристалле, который я вам передал?

— Запись... О, Великий Создатель! Пророчество леди Мореллы. Я совершенно забыл о нём. Он... ах, будь я проклят! Я оставил его на "Валериусе".

— Как некстати, министр.

— Ну, ничего. Карн не впустит никого в мою каюту, так что, я уверен, там он в безопасности. Я займусь им сразу же после своего возвращения.

— На вашем месте я бы не откладывал это надолго, министр. Сейчас неспокойные времена, и знание того, чему ещё предстоит случиться, может оказаться неоценимым. И неважно притом, в насколько туманной форме оно выражено.

— Ах, наверное, вы правы. Благодарю вас, мистер Морден.

— Пустяки, министр. Да, кстати, как себя чувствует Деленн? Насколько я понимаю, она нездорова.

— Да, она очень сильно болеет. По правде говоря, для неё сейчас каждый лишний прожитый день — дар небес. И всё-таки, Великий Создатель ещё может держать в запасе приятный сюрприз для нас, не так ли?

— Всё может быть. Я должен заняться другими делами. Удачи вам, министр.

— Вам того же, мистер Морден.

Экран погас, оставив Лондо в одиночестве и в ещё более мрачном настроении, чем раньше.

На другом конце линии связи Морден свернул свой личный коммуникатор, созданный с применением технологии, непостижимой для подавляющего большинства землян, и повернулся к своему собеседнику, разговор с которым он был вынужден ненадолго прервать.

— Я прошу у вас прощения, посол, но со мной выходил на связь один из моих... компаньонов, с которым у меня есть кое-какие дела. Я только что узнал нечто, что вам наверняка понравится.

Член Серого Совета Сатаи Деленн умирает. В данный момент она направляется на планету, координаты которой мне известны, и она, совершенно очевидно, скончается там. Я предоставлю вам необходимую информацию в обмен на определённое... одолжение, а вы тогда получите её душу. Что скажете?

Охотник за душами молча кивнул.

Командор Корвин поднялся на ноги, пригибаясь от страшной головной боли. Он был слаб, — так слаб, что еле держался на ногах, но он твёрдо помнил главное правило солдата. Информация — твой союзник.

Камера, в которой он находился, была маленькой, и где в ней находилась дверь, понять было невозможно. Тут вообще всё было совершенно чуждым и непонятным. Но должно же здесь быть что-то важное...

Думай!

Стрейбы что-то сделали с ним, и ему было очень трудно оставаться в сознании.

Думай! Рассуждай! Где ты находишься?

Он рухнул на колени, — так сильно заныли вдруг уши. Протря глаза, он оглянулся как раз в тот момент, когда нарнский меч со свистом опускался на его голову.

В другом месте пилот-лейтенант Ниома Конналли тоже проснулась, чтобы попасть в кошмар. Она находилась в несколько лучшем положении, чем Корвин, но в тот момент она ничего не знала об этом.

Прямо над ухом вдруг раздалось яростное шипение, и она вздрогнула от испуга. Оглядевшись, она заметила неподалёку от себя двух гуманоидов. Один из них выглядел как помесь хиача и бракири, а другой...

Другой чем-то напоминал коренастый, массивный скелет. Конналли никак не могла разглядеть его как следует, потому что его фигура постоянно вибрировала и зловеще мерцала, как будто она виднелась на экране дальней космической связи, когда идёт неуверенный приём, и изображение дрожит и пропадает. На минуту ей показалось, что это какая-то голограмма, но тут существо двинулось, и Ниому накрыла волна удушающего запаха мертвечины. От этого отвратительного зловония её чуть не вырвало. Она решила, что это всё-таки не голограмма. Единственной деталью, видимой вполне отчётливо, был небольшой шарик, светившийся голубым пламенем в его руке. Шарик мерцал и шипел, и Конналли предположила, что это, наверное, своего рода устройство для перевода речи.

Кем бы ни были эти двое, они явно не принадлежали к одной и той же расе, но тогда что же это всё означало? Какое-то совещание союзников? Дипломатическая встреча? Объявление войны? Она вдруг вообразила себе, что это может быть ритуал спаривания, и тихонько хихикнула.

Но зачем тут нужна была она? Ряд достаточно неаппетитных альтернатив промелькнул перед её мысленным взором, но она нашла в себе силы отбросить подобные мысли. Что толку думать о том, чему она не может воспротивиться? Нужно выяснить, кто эти два типа, и чего они хотят от неё. А потом поразмышлять о возможности побега.

Через две минуты она всё поняла.

Какое-то странное устройство вдруг зажужжало, и один из инопланетян, — тот, что выглядел более телесным, — придвинулся к нему и что-то включил. Зажёгся свет и засветился экран терминала связи.

— Приветствую вас, господа послы, — донёсся до Конналли голос, громко и членораздельно произносящий слова. — Я крайне признателен вам за возможность этой беседы.

Голос был монотонным и лишённым эмоций, но было ясно, что говоривший обладал безупречными манерами. Очевидно, это был опытный дипломат.

Но в данный момент всё это не имело никакого значения, и Конналли лишь едва обратила внимание на эти обстоятельства. Её до глубины души потряс единственный факт, — обладатель голоса говорил на системном английском.

Это был землянин.