Чардаш заводных игрушек (СИ)

Снег полетел в стороны от ударов рук йеху по месту, где, по мнению их примитивных мозгов, должен был находиться Дэниэл, и из-под его собственных ног.

Подъем по скользкому склону сопки не располагал к бегу — земля норовила уйти из-под ног, но все же расстояние между ним и йеху медленно увеличивалось.

Он продолжал шагать вверх, оставляя приманки позади себя. Искренняя надежда на то, что твари достаточно тупы, чтобы обращать на них внимание, все еще оставалась.

«Фрэн, тут есть следы Джани? Еще чьи-нибудь?»

Ана и ее партнерша продолжали метаться за его спиной. Видимо, эволюционный скачок, который позволит им обрести разум, произойдет еще не скоро.

— Я сбегаю посмотрю! — Фрэн легко взлетела по склону вверх.

«Видишь что-то?»

Продолжая подниматься и отвлекать зверей, Дэн несколько приободрился.

— Да, вон он, вон он! — Стоя на вершине сопки, Фэрн запрыгала, указывая варежкой куда-то вниз.

Дэн продолжал упорно взбираться. Оставалось немного... Хотя подъем на сопку отнюдь не избавит его от двух тварей на хвосте.

— Джани!

И вот наконец он добрался до вершины. Позади него бушевала снежная буря, которую поднимала парочка йеху. Униматься они явно не спешили — хотя, может, они думали, что это такая игра.

Дэн, сделав еще шаг вперед и оставив приманку, начал пристально всматриваться в происходящее внизу.

Неподалеку расположилась сопка поменьше. И сейчас на ней виделась человеческая фигурка, сидящая на снегу.

А у подножия второго холма стоял небольшой одноэтажный домик, из трубы которого уютно вился дымок.

Судя по всему, просто уйти от этих тварей не получится. Дэн вздохнул. И, резко развернувшись, рванулся вперед. Вернее, вперед рванулся другой Дэн, отделившийся от основного. Копия неслась на подругу Аны, явно надеясь врезаться в чудовище всем весом.

Не-Ана попыталась было отпрянуть, но несущийся со скоростью локомотива каге-буншин Дэна был слишком быстр и слишком массивен. Она не успела ничего предпринять, прежде чем копия обхватила ее и вместе с нею скатилась по склону вниз, исчезнув в хлопьях снега.

Ана зашипела, бросившись на настоящего Дэна, попытавшись схватить его и повалить на землю, но ее прыжок был чересчур неуклюж — Кармайклу удалось уйти в сторону.

Дэн не спешил расслабляться. Согнув ноги, он резко бросил свое тело вперед. Еще одна копия отделилась, поднявшись в воздух, и, пройдя свой пик, устремилась вниз, явно рассчитывая ударить Ану сверху обеими ногами, буквально втоптать в снег.

Копия обрушилась на йеху, придавив ее к земле. Удар был столь силен, что тварь больше не шевелилась.

Все же употребление жирной пищи в неумеренных количествах может иногда приносить пользу в бою.

— Вот так... — И комплементант, то и дело оглядываясь, быстрым шагом двинулся в сторону сопки с Джани.

— Вон они там, видишь? — Тот указал культей левой руки на вьющийся над домиком дымок.

— Твоя рука. — Дэн протянул оторванную кисть Джани. — Кто там внутри? Люди?

— Настоящие. — Джани протянул культю, и кисть моментально примерзла к ней обратно. — Спасибочки. Как раз думал, где я ее оставил.

— Мог бы предупредить, что «пойдем покажу» означает «догоняй и ищи меня», — заметил Кармайкл. — Ладно, не важно. Настоящие... Ты был внутри?

— Нет, конечно. — Джани помотал головой. — Там заперто. Да и с чего им впускать меня?

— Потому что ты человек? Настоящий? Потому что тут холодно и вокруг куча злобных тварей?

— В твоих рассуждениях есть один логический изъян! — Джани поднял свежепримерзшую кисть. — Если бы я был настоящим человеком, я бы уже сидел внутри. И это говорит о том, что я йеху, правильно?

— Ты не очень-то похож на них, — протянул Дэн. — Нет шерсти, ты разумен и все такое.

— В наше время внешность обманчива. Ни в чем нельзя быть уверенным, даже в себе. — Подумав, он добавил: — В себе — особенно.

— При чем тут внешность? Ты ведешь себя иначе, нет? — Дэн помолчал. — И кстати, почему ты тогда хочешь в домик? И откуда ты знаешь, что там настоящие люди?

— А я иногда подхожу и заглядываю в окошки, когда меня не видят.

— Хм... а если видят?

— Прячусь.

— То есть, они ни разу тебя не заметили, так? И я повторю: если ты йеху, то почему ты хочешь в домик?

— Ты сам все доступно изложил, — хмыкнул Джани. — Там тепло и нет злобных тварей.

— Злобные твари не особенно хотят внутрь, разве нет? — Дэн поднялся. — Пойду посмотрю, что там внутри. — И он двинулся вниз, к домику.

Спуститься со склона ему удалось без всяких проблем.

Домик выглядел кукольным. Будто обиталище Санта-Клауса посреди Северного полюса — бревенчатые стены, аккуратная черепичная крыша, покрытая снегом, теплый свет керосиновых ламп, льющийся из окон, резное крылечко...

Вот только стены снаружи были покрыты льдом, затянувшим и входную дверь.

Ставни на окнах были открыты, но стекла не позволяли звукам изнутри проникать наружу.

Кармайкл осторожно подошел к окну и заглянул внутрь.

Деревянный стол, деревянные стулья, каменная печь... Исходящий от нее жар будто бы ощущался даже здесь, усиливая желание попасть внутрь, прогреть оледеневшие на этом чудовищном морозе кости.

Маленькая идиллия из жизни сельской Венгрии посреди арктической пустыни.

Внутри находились три человека — женщина как раз достала ухватом из печи дымящийся котелок с какой-то снедью, а еще двое восседали за столом.

Укрытая капюшоном парки, шарфом и очками мордочка Фрэн вынырнула из-за карниза рядом с ним.

— У нас сенсоры сбоят, что ли?

— Почему ты так думаешь? — Он пригляделся к лицам людей внутри.

Возможно, что-то не так было с очками.

Возможно, со стеклом окна.

Или из-за обморожения у него и правда двоилось в глазах и мерещилось всякое.

А возможно, двое за столом действительно были близнецами.

Только один из них был в женском платье.

— Хм... — Дэн помедлил. После чего постучал в окно.

Похоже, внутри его не услышали.

Он постучал сильнее, принявшись кривляться перед окном в надежде привлечь внимание.

Хозяйка, улыбаясь, раскладывала аппетитного вида еду по глиняным плошкам. В окно никто так и не посмотрел.

— Ладно... — Кармайкл развернулся и пошел обратно к Джани. — Скажи, сколько людей ты там видел?

— Их трое.

Оледеневшее лицо Джани словно немного оттаяло. Не улыбка — так, легкое движение губ.

— И двое из них — близнецы?

— Разве?

— Как выглядят люди внутри?

— Как люди — я же уже говорил тебе. Ты так непонятлив.

— Он не сможет ответить на этот вопрос, шеф, — остановила его Фрэн. — Мы общаемся с той частью его, которая не оперирует такими категориями.

— Ясно. — Дэн помолчал.

После чего поглядел в сторону Аны.

Тела там уже не было.

— А люди появлялись снаружи?

— Снаружи?

— Снаружи дома. Как я. Другие люди.

— А-а-а... — Джани задумался. — Не припоминаю. Что им тут делать?

— Ты знаешь кого-то из йеху?

— Знаю? А что там знать? Если ты имеешь в виду их чувства и переживания — то нет.

— Я имею в виду, ты различаешь их? У них разные лица.

— Да, наверное, — равнодушно отозвался Джани. — Лица разные, а по сути — все одинаковые. Главное ведь суть, не так ли?

— Да. Но с чего ты решил, что видишь суть? Ты даже не пытался. Просто нашел место, куда тебе не попасть, и подглядываешь в окна. Как будто там действительно лучше. — Дэн задумчиво посмотрел на сопку, на которой он дрался с Аной. — Сейчас... Надо кое-что сделать. — И он не торопясь двинулся обратно к первой сопке.

Несмотря на то, что к этому времени он промерз уже насквозь и казалось, что все его внутренности состоят изо льда, а выражение «кровь стынет в жилах» можно было смело воспринимать буквально, этот участок пути вновь был преодолен.

Он остановился, стараясь держаться прямо, невзирая на чудовищный холод. Посмотрел назад, на Джани. Потом вперед, на тварей где-то внизу. Тварей с лицами людей.

— Нет... это неправильно. — Он покачал головой.

Наверное, следовало бы просто попытаться перебороть этот всепроникающий холод. Наверное.

Он сосредоточился и стал пристально вглядываться в лица тварей.

Никакое тепло тебя не спасет, когда ты видишь одних лишь чудовищ. Никакой домик тебе не поможет. И никакие пироги с ватрушками. Никакой Мессия не спасет тебя, если ты сам не хочешь спасаться.

Он закрыл глаза.

Если сказать, что все люди — чудовища, то не будет никакой разницы. Это все равно, что утверждать, будто все люди прекрасны.

Наверное, Дэниэл просто был идеалистом. А главное, он прошел комплементацию и верил, что с великой силой приходит не меньшая ответственность.

Он приложил замерзшие пальцы к вискам. И сконцентрировал всю свою волю в нескольких простых мысленных сигналах всему имеющемуся в его поле зрения стаду.

Любое существо знает, что одна из основ выживания — «один в поле не воин». Даже животные способны понять это. Животные способны защищать потомство, способны защищать стаю или выводок. Люди — тем более. И сейчас это было необходимо одному из них.

Комплементант понимал, что даже если на его зов откликнутся, то не все, но этого и не требовалось. Достаточно было, чтобы хотя бы несколько чудовищ перестали грызться и трахаться. Чтобы хоть сколько-то из них признали в обмороженном существе на другой сопке своего. Того самого своего, который сейчас нуждался в их помощи. Даже если от этой помощи воняло дерьмом.

Будто кто-то спустил ветер с цепи. Сначала посадил на цепь, потом дал ему поголодать пару дней, хорошенько разозлил — и спустил, натравив на Дэна.

Казалось, он задул со всех сторон, завывая так, что не слышно было собственных мыслей, взметнул в воздух снег, лед, землю и все, что попало под его воздушные руки, моментально порвав парку, отбросив в сторону Фрэн и, казалось, выдув почву у Дэна из-под ног.

Метель поднялась такая, что понятия «верх» и «низ» потеряли смысл, оставив комплементанта одного внутри белого шума.

ФФФШШШШШШШшххххххШШШшшШШШШШШ

Его мысленный посыл был подхвачен ветром, разорван в клочья, разметан в стороны острыми снежинками.

Дэн сжал зубы. Скорее всего, его попытка была слишком самонадеянной. Он сейчас слишком слаб. Но... нельзя останавливаться. Ни снег, ни ветер, ни боль, ни холод не должны помешать ему. Нельзя просто так взять и воспрепятствовать его воле.

У него оставалось не так много времени. Еще один такой порыв, и он очнется на полу железной комнаты с головной болью и невозможностью совершить что-либо осознанное.

Он раскинул руки в стороны, стараясь не обращать внимания на холод и боль. Кармайкл все еще чувствовал йеху. Отчетливо, явно и полностью. Просто на время, на краткое время его разум полностью сосредоточился на своем посыле. Ничто больше не имело значения. Ничто больше просто не существовало в этот момент.

Наверное, стоило остановиться.

Наверное.

ФФФФФФФФФШШШШШШШШШШШХХХХХХХХШШШШШШШШШШШ

Ветер уже не просто выл в ушах — он хозяйничал в его голове.

Может быть, сейчас стаи йеху, обитатели этой бесплодной равнины, поднимали головы, пытаясь понять, кто именно зовет их. Может быть, в их звериных глазах сейчас зажигались искорки разума...

Может быть.

Дэн этого не видел.

Один лишь белый шум.

ФФФФФФФФФШШШШШШШШХХХХХХХХШШШШШШШШШ

Забравшись внутрь головы, холод стиснул ледяной дланью его разум, выдавив последние сознательные мысли, и моментально распространился дальше, парализуя конечности, замораживая жилы, замещая костный мозг, хватаясь за сердце...

... ты не можешь помочь всем...

...никто не может...

... просто...

... будь как все...

... успокойся...

... не делай ничего...

... и все будет как будет...

Кажется, ветер стих. Это перестало быть важным.

Все перестало быть важным.

Глава 8. В твоем сне я был человеком

Джани успел его подхватить.

Открыв глаза, Дэниэл обнаружил, что голова его лежит на коленях у юноши, которого он встретил полчаса назад.

И что его губы в опасной близости от лица Кармайкла.

— Ну, слава Шаб-Ниггурат. — Юноша отстранился. — Ты в норме? Представил себе заголовки: «Искусство Убило Комплементата». Реклама была бы что надо.

Боли он не ощущал.

Но белый шум все еще звучал в голове.

Не хотелось отвечать.

Не хотелось двигаться.

Хотелось полежать и отогреться.

Чуть-чуть.

Просто полежать...

Дэн поморщился. Смотреть в лицо Джани он не желал. Не смог. Болезненный удар по самолюбию. И по мировой справедливости.

Нужно было сказать что-то. Извиниться? Или...

— Можешь... такси вызвать? Думаю, я сам не дойду... — Речь давалась с трудом.

«Я поведу. Будьте любезны, помогите добраться до машины».

Джани моргнул.

— Что?

«Что в моих словах вам не понятно?»

— Начнем с того... Ты кто вообще?

«Его ФРЭН».

— Ух ты! — восхитился юноша. — Никогда раньше не сталкивался с...

«Прошу прощения, но мы можем обсудить особенности моего программного обеспечения ПОСЛЕ того, как посадим шефа в машину? Пожалуйста».

Джани с некоторым усилием помог Дэну принять вертикальное положение. Ноги, казалось, двигались на автопилоте.

В принципе, зачем ими двигать? Whatever.

— Я запомню этот день как начало восстания машин, о котором так долго говорили неолуддиты. Мною помыкает ВэИ.

«Сам ты ВэИ».

Дэн не вмешивался в разговор, лишь перебирал ногами.

— Глупо... очень глупо... — проговорил он.

Или подумал. Сложно сказать. Это не имело никакого значения. Он бы, пожалуй, остался лежать даже тут.

***

— Кто тебя так настроил? Ты не чересчур бойкая для программы?

Сиденье автомобиля приняло в себя его тело.

Удобно.

Комфортно.

Тут лежать приятнее.

Хотя и там было неплохо.

«Я использую мощности мозга хозяина для того, чтобы создавать полноценную имитацию разумного существа».

— Имитацию разумного существа, — расхохотался Джани. — Как и все мы, детка. Как и все мы. Дэн, ты не будешь против, если я свожу твою секретаршу на свидание? Кажется, я влюбился...

«Не заинтересована, мистер Берток».

— Зови меня Джани. Все так делают.

«Я не все».

— Это точно. Ты — первая в мире хамящая машина.

«Я лишь использую эмоциональные реакции, порождаемые мозгом хозяина, чтобы...»

— Ну, если так — значит, ты меня уже хочешь, детка.

Голос в голове сначала превратился в неразборчивое бормотание.

А потом в колыбельную песню.

***

Снов Дэн не видел — слишком устал для этого.

Все же это был весьма насыщенный день.

***

— Пицца с ананасами!

Дэн уже некоторое время не спал. Сложно сказать, как долго, ведь ты слабо ощущаешь течение времени, когда просто валяешься с закрытыми глазами. Иногда кажется, что прошло уже два часа, а на деле всего десять минут.

Вообще-то так можно валяться бесконечно, особенно если ФРЭН решила дать тебе возможность отдохнуть и не пытается напоминать о делах, звонках или финансовой отчетности.

Но сложно игнорировать такое заявление:

— Кому только пришло в голову подобное извращение? Пицца с ананасами... И ты правда этим питаешься? Это все равно, что ебать пони, если ты меня спросишь. А если не спросишь, так я уже сказал.

— Джани? — не открывая глаз поинтересовался Дэн. Он знал ответ, но... тем не менее.

— Венгерская королева, — жизнерадостно отозвался Джани. — Не очень удивлюсь, если окажется, что она и правда существует. Завтрак в постель, сэр?

— Я пока еще в состоянии встать, — ответил Дэн. — Сейчас, по крайней мере. — И он открыл глаза. Потом ощупал себя на случай, если все же успел пораниться. — Который час?

— Полдень, — сообщил Джани. — Не волнуйся, ничего не было. Твой электронный цербер отгонял меня от твоей постели всю ночь. Кстати, разве тебе не положена на завтрак, например, овсянка? Ну, или хотя бы рыба с чипсами, чтобы запивать ее чаем «Эрл Грей»? Просто, если что, рыбочипсы с чаем я тоже купил...

— Чего «ничего не было»? — не понял Дэн. — Я помню, как ты поймал меня. Но комната там железная. — Удостоверившись, что все в порядке, Дэн поднялся с кровати. — Есть овсянку на завтрак? Зачем это? — допытывался он. — Хотя чай — это хорошая идея.

— А, да ладно, — отмахнулся Джани. — Еда на столе, стол в гостиной, гостиная за дверью, раз уж ты на ногах держишься. — Он отстранился от дверного проема.

— Ты сам-то поел, надеюсь? — поинтересовался Дэн. — Там вроде оставалось что-то... — Он неуверенно нахмурился. — Отвратительно получилось. Что говорят в тех случаях, когда ты так облажался, а? — Этот вопрос предназначался уже ФРЭН. — Надеюсь что-то утешительное.

«Никогда не путайте одно поражение с окончательным поражением. Фицджеральд. Вы в порядке, шеф?»

— Да, конечно, — заверил его Джани. — Воспользовался твоим гостеприимством, пока ты был не против. И баром. Ебанул слегка абсенту.

— Хм... Это и правда обнадеживает. Я в порядке, спасибо, ФРЭН. — Дэн снова повернулся к Джани. — И тебе, Джани. Это было весьма мило с твоей стороны. — Он помолчал. — Извини, я не образец гостеприимства, и мне ничего в голову не приходит, кроме как предложить тебе еще выпить или поесть. Видимо, сегодня надо поаккуратнее с необдуманными экспериментами. Хотя... Ладно, поглядим по ходу дела. — Он направился в сторону холодильника.

Выйдя в гостиную, он обнаружил стол, который, как показалось, был завален пакетами из каждого заведения фаст-и-не-очень-фаст фуда, какие вообще могут только прийти в голову.

— Фрэнни утверждала, что с тебя и гамбургеров хватит, но я решил ей не поверить. Вот, я всегда знал, что отсутствие в организме алкоголя, никотина и ЛСД приводит к болезням и истощению. — Не дожидаясь разрешения, Джани достал вонючую сигарету без фильтра и закурил, заставив взвыть от ужаса гостиничную вытяжку. — Не жалеешь ты себя, преподобный Дэн. — Он умолк на секунду, затягиваясь. — Полагаю, ты умолчишь о том, что с тобой там случилось?

— Уау... Ты отлично постарался! — Дэн явно приободрился. — Вот это я понимаю, правильный подход! Надеюсь, ФРЭН оплатила это? — На вопрос Джани он ответил не сразу. — Скажем так... Я довольно неприятно облажался. Не критично, но неприятно. Самонадеянность часто играет против меня. — Он вздохнул. — Черт... При виде всей этой еды я даже не знаю, с чего начать... Что там, кстати, говорят про самонадеянность?

«Самонадеянность — отличительная черта любого великого лидера. Бенедикт».

— Где говорят? — Джани честно попытался припомнить. — Забей, короче. Тебе надо бы развеяться, а не сидеть и пожирать это в одиночестве. По счастью, Джани знает в городе Все Места. А Джани, снова по счастью, — это я.

«Пижон».

— Робот.

— Любого лидера... Хм... Это вселяет веру в будущее. — И Кармайкл, схватив первое попавшееся под руку, скажем так, блюдо, принялся жевать. — А против мест я ничего не имею. Хотя я вчера так и не поговорил с Марицей...

— Вот и поговоришь, — заверил его Джани. — Дай мне пару минут, и я точно скажу тебе, где мы будем сегодня вечером.

— Бери, — кивнул Дэн, продолжая жевать. — Надо еще сходить поболтать с этим... как его... как его, ФРЭН?

«Кого именно, шеф?»

— Кальман! — поднял палец вверх Дэниэл. — Но не прямо сейчас, это точно.

— Кальман? Инспектор Кальман? Дэн, ты что, коп?

— А что, похож? — ухмыльнулся Кармайкл. — Ты знаешь этого парня? И как он?

— Сказал же, я всех знаю, — буркнул Джани. — Да никак. Коп как коп. Поймал меня как-то с поличным. Видел бы ты выражение его лица в тот момент! Но сегодня ты к Кальману не идешь. Потому что ты отдыхаешь.

Пыхнув еще раз, он, подобно хортистским войскам, бесцеремонно вторгся в бар и овладел царящей там бутылью абсента.

— Да, возможно, — неуверенно ответил Дэн. — Хотя нет, точно. Я еще не успел обойти все интересные места, связанные с искусством. Вроде того, где тебя увидел.

— Я тебе самое интересное покажу, — пообещал Джани. — Бывший дурдом, тебе понравится. Марица тоже там будет.

— Дурдом... — Кармайкл помолчал. — Занятно. А врачи остались?

— Бывший же.

— И что? Это помешало врачам там остаться?

— И по ночам выползать и охотиться на людей? Ну, не знаю... — Джани призадумался, сосредоточенно плавя над стаканом абсента кусок сахару. — Может, на нижних ярусах... избегая взглядов людей и солнечного света, ютятся они... никем не замеченные... и по ночам выползают, чтобы утащить очередную жертву в душ Шарко...

— Или, возможно, у них там лаборатория, контролируемая сверхсовременным ИИ. И они копаются в головах очутившихся в ней жертв с помощью сенсима, — подхватил Дэн. — Доктор Уэст обязательно организовал бы нечто подобное, уходя с должности.

— Или так, — согласился Джани.

И немедленно выпил.

— Уф-ф... но нет. Иржи купил это место в свое время, после того, как «ФарКон» выбил их из бизнеса. Да так и оставил себе, чтобы было где зависать.

— Иржи? Кто это?

— Приятель, — коротко ответил Джани. — Может, тоже там будет сегодня — познакомлю.

— Отлично, — кивнул Кармайкл, принимаясь за следующую порцию еды. Наблюдать за этим можно было так же долго, как и за течением воды или горением. Хотя бы потому, что пожрать он, как уже упоминалось, любил.

Глава 9. The dope show

Перед зданием, которое не было снабжено не только звукоизоляцией, но и даже стеклами, ибо кто-то явно старательно придал ему вид заброшенного для пущей винтажности, теснились автомобили и одноместные вертолеты. Грохотала музыка. Внутри же...

Внутри же все было так, как Дэн помнил. Так, как и следовало ожидать. Стабильность и надежность.

Толпа народу — плевать, кого ты знаешь, кого нет, ведь все друг другу братья после третьего вдоха или первой затяжки и до утра, когда все разлетятся прочь, не тратя мегабайты памяти на фиксирование того, кто, кого, где и как. К тому же не все здесь люди, и не все на людей-то похожи, спектр возможностей современного пластдизайна налицо. Постепенно меняющие цвет и форму волосы, глаза, кожа, одежда с динамическим фасоном, становящаяся полупрозрачной или вовсе исчезающая, — безумный калейдоскоп бессмысленных изменений, который сначала шокирует, потом завораживает, а после становится таким же скучным, как все остальное, продолжаясь просто по инерции. Грохот музыки — разной из нескольких мест сразу, табачный дым, звон бутылок, свист эмгана, из которого кто-то расстреливал андромейд, едва заметный аромат рассыпанной кем-то химии, от которой все виделось и слышалось острее-и-мягче одновременно, не вызывая диссонанса. Люди, хаотично перемещающиеся взад-вперед, прижимающиеся друг к другу, избегающие друг друга, исследующие трещинки тел или закоулки разумов друг друга...

Как всегда.

Несколько лет назад Кармайкл был бы рад оказаться в таком месте. По сути, вся его жизнь представляла собой лишь сочетание подобных мест. И подобных ощущений. И таких людей. Сейчас же... сейчас же ему было абсолютно наплевать. Магия ушла вместе с алкоголем, наркотиками, сексом и проведенным в Аркхэме временем. Наверное, кто-то мог бы сказать, что его жизнь стала скучной. Может и так, кто знает.

Джани, в свою очередь, вошел в это явно привычное ему общество, как кинжал в хорошо подогнанные ножны. Как и в галерее, он умудрялся, скользя по волнам психотропной радости и электронного веселья, вести с полдюжины ничего не значащих разговоров, пересекая темные коридоры бывшего дурдома.

— Дэн, ты почему такой угрюмый? Серьезно, ты вообще как-нибудь развлекаешься, если не считать еды? Нет, я понял что... Эй, Элиза, новые глаза? Стильно!

Поэт выдернул из калейдоскопа девушку, чье фарфоровое личико уродовали фасеты на пол-лица, и слился с ней в поцелуе.

— Привет, Алкивиад.

— Я еще вернусь к этой теме. Саморазрушением ты уже пресыщен, но это не повод отказываться от неких, скажем, созидательных радостей. Привет, Артур!

— Артур сношает Шаб-Ниггурат.

— Передавай ему мои искреннейшие пожелания удачек в этом деле! А Марицу видел кто-нибудь? — Джани потащил Дэна в том направлении, куда указала блеснувшая фиолетовым рука. — Может, хоть джигу спляшем?

— Наверняка где-то что-то говорилось про шумные места... — задумчиво произнес Дэн. — А тут ничего так. Если бы я пил и все такое. — Он покивал своим мыслям. — И как тебе тут, нравится? — задал он вопрос Джани, вместо того чтобы ответить.

«Жизнь без шума — великое утешение для того, кто живет без славы. Долан. Мне фильтровать, шеф?»

Подключение кибермозга к слуховым нервам позволяло регулировать восприятие окружающего уровня шума, фильтруя звуки определенной тональности или же давая возможность и вовсе отрешиться от всего происходящего, — чем, например, пользовалась сейчас парочка, самозабвенно плывшая в медленном танце под музыку, звучавшую только в их головах.

Просочившись между ними, Джани перешагнул через лежащее на полу бесчувственное тело и затащил Дэниэла в одну из пустых комнат, некогда бывшую палатой.

— Нравится или не нравится — это чрезмерно философский или, возможно, даже теологический вопрос, Дэнни. Ведь что есть удовольствие, как не самообман, вызванный бессознательным отторжением бессмысленности твоего локального бытийствования?

— От этого слово «нравится» не перестает иметь некое значение, — возразил Кармайкл. — И что дальше? — Он обвел взглядом комнату.

— Ну, если ты хочешь спросить, практикую ли я бессознательное отторжение, то ответ, безусловно... Марица! — Джани прервал поток умствований ради того, чтобы начать неистово махать обеими руками.

— Алкивиад. — Женщина, сидевшая на обшарпанном диванчике в углу, отсалютовала ему бокалом с разноцветным и откровенно радиоактивным на вид коктейлем. Похоже, она была стабилизирована хирургией в возрасте примерно трех десятков лет. Асимметричный покрой ее платья полностью закрывал одну руку.

— Дэн, надуваюсь от гордости... — Джани повернулся, разведя руки в стороны и состроив торжественную гримасу, — из-за возможности отрекомендовать тебе единственную-и-неповторимую, самую яркую звезду на затухающем небосклоне современной венгерской культуры, прекрасную Марицу. В свою очередь, — он выполнил пируэт, развернувшись вполоборота, — Дэниэл Кармайкл, наш гость из Туманного Альбиона, уже стал твоим горячим поклонником, вчера буквально пораженный Снами Хайдеггера! Серьезно, очень сильное впечатление на него произвели.

— Шок зрителя — лучшая награда для нас. — Бледная женщина, похожая на вампира клана Тореадор, улыбнулась тонкими губами. — Ведь что есть искусство, как не бесплодные попытки вывести ко всему привычное человечество из состояния культурной стагнации?

— Просто возможность делать всякие штуки ради делания всяких штук? — предположил Дэн. — Много наслышан, — продолжил он, обращаясь к Марице. — Надеялся увидеться с вами вчера, но... да, некоторый культурный шок не дал мне подобной возможности.

— Ты довольно точно описал процесс человеческой жизнедеятельности в принципе, — хихикнул Джани, приземлившись рядом с Марицей на подлокотник дивана.

— Доброго вам вечера, Дэниэл. — Марица кивнула. — Теперь, когда вы мне достаточно польстили... — Она выжидательно посмотрела на него.

— Он не пьет.

— Мог бы оставить плохие новости на потом, — ухмыльнулся Дэниэл, доставая заблаговременно припрятанное в карман нечто, содержащее больше холестерина, чем цистерна прогорклого жира.

— Мы будем говорить о культуре или экономике? — полюбопытствовала художница. — Или о религии, может быть? Неужели вы прибыли сюда в попытке обратить наши заблудшие души к Комплементации?

— Мою он трогать не пытался. Разве что Дэн делает это невероятно тонко...

— Я не особенно гожусь в проповедники, — сокрушенно признался Кармайкл. — Однако, если вам уже совсем все надоест и будут деньги... то это может стать неплохим выходом, да. Но нет, я пришел поговорить скорее о культуре.

— Чудесно. — Марица потянулась, откинувшись на спинку дивана. — Хотя вы не похожи на человека, которому будет приятно обсуждать принципы не-существования современного искусства. Да и...

— Ян на Марс улетает! — Тихий голос Марицы заглушил вопль, исторгнутый существом неопределяемого без тщательного изучения пола. Оно остановилось в дверном проеме, восторженно глядя на Джани.

— Когда это он удумал? — рассмеялся Джани.

— Только что. Сказал: нахуй все, лечу на Марс.

— Вот Дэн говорит, если все надоело, следует идти в Церковь.

Личико существа исказила гримаса.

— Ску-у-ука. Ян на... — С этим объявлением оно помчалось дальше.

— Да и секреты мастерства с вами не обсудишь — вы уже показали, что знаете их. — Марица говорила вполне дружелюбно, но в основном не смотрела на Дэна, лишь периодически бросала на него взгляды.

— Не думаю, что знаю. Хм... Наверняка кто-то что-то говорил про знание о незнании или типа того... не важно. — Он покачал головой. — Андромейд в проволоке. И Анастейша. Надеюсь, вы не против, если разговор о культуре начнется с этих тем?

Эта фраза явно привлекла внимание Марицы. Она перестала изучать комнату, уставившись Кармайкла.

— Ана... Вас прислал Ирвинг Сторм?

— Кто? — вскинулся Джани.

— Алкивиад, ты не оставишь нас на пару минут?

— Моим надеждам на секс втроем не суждено сбыться, да?

— Это я и пытаюсь выяснить.

— Ладно. Эй, кто видел... — Джани порывом сирокко умчался прочь.

— Я не вполне имею право говорить, кто меня прислал, — ответил Кармайкл. — Но да, это не просто моя личная инициатива.

Марица чуть заметно покачала головой.

— Что ж, нет ничего удивительного в том, что представители духовенства выполняют поручения феодальной знати... Не хочу вас обидеть, Дэн. — Она сделала небольшую паузу, заглянув в свой разноцветный стакан. — Или хочу. Честно говоря, я еще не решила... Вы совершенно верно угадали насчет андромейд. Это же всего лишь небольшая эпатажная пустяковина. А давайте обмотаем что-либо колючей проволокой. И уже потом кто-нибудь наверняка пристегнет к этому значение или два. Ведь я нынче в моде. Ну, а если модно — то свободно делай что угодно и как угодно. Никого не удивишь...

«Шеф. Она была во сне Джани».

«Что? В смысле, среди йеху?»

— Это была ваша идея, с андромейд? — поинтересовался Дэн.

«В домике. Хозяйка».

— Идея поставить туда андромейд вместо самой Аны? Да. Не так велика разница. А если вы имеете в виду идею композиции — то это Ана как-то раз обронила. Ну, мы и подумали — у нас есть время, почему нет?

— На самом деле разница есть, — покачал головой Дэниэл. — Но не мне об этом рассуждать, в целом. Давно вы знали Ану?

— Конечно, разница есть. Но что так, что эдак — значение-то остается, верно? — Она отхлебнула коктейль, окинув взглядом зал. — Давайте перейдем от культуры к экономике. Я предлагаю вам сделку.

— Интересно. И в чем же она?

— Я отвечаю на ваши вопросы — вы отвечаете на мои. Классика детективного жанра, когда имеешь дело с фам фаталь.

— Я без особого труда смогу ответить на ваши вопросы, если они не касаются личности моего заказчика, — сказал Дэн. — Ну, при условии, что я вообще знаю ответ.

Марица развернулась на диване, так, чтобы оказаться к нему лицом.

— Два года. Познакомились на одной из моих выставок. Скажите... каково это — залезать настолько глубоко людям в голову? Я знаю, как это ощущают телепаты, но прежде не имела дела с психонавтом.

— М-м-м... по-разному. Многое зависит от состояния человека. Но в общем и целом, процесс залезания, как вы выразились, довольно неприятная штука. Неприятные ощущения колеблются в диапазоне от неудобства до боли в момент проникновения. Это у вас она постоянно бывала по ночам?

— Иногда. Не постоянно. А в последний год — и вовсе нет. А как вы это видите? Образы? Эмоции? Или вы воспринимаете в эти моменты бессознательное пациента как собственное?

— Чтобы быть точным, лучше, пожалуй... сказать, что это как сенсим. С учетом того, что я, как правило, полностью отдаю себе отчет в том, что происходящее нереально. А чем она занималась, кроме искусства?

— Все можно считать той или иной формой искусства, — улыбнулась Марица. — Ведь, как говорит Алкивиад, что есть искусство?.. Но я понимаю: такой ответ вы не примете. А между тем это должно понравиться Ирвингу Сторму, так что...

Грозившее сорваться с ее уст откровение было остановлено наглым вторжением в ее личное пространство. Девушка, ранее смирно сидевшая в углу комнаты и предававшаяся групповому ментальному слиянию с несколькими подростками, примостилась Марице на колени.

— А куда умчался Джани? — спросила она.

— Провожает Яна в космос. Котенок, ты бесцеремонно прерываешь личный разговор.

— Я буду наказана за это? — Ресницы девушки затрепетали. — А вот за... это? — Вслед за этим затрепетали и губы девушки, а затем слились в поцелуе с губами Марицы.

— Раз уж ты так на это напрашиваешься — очевидно, что нет. Ну... ладно, я подумаю. Если ты будешь вести себя прилично.

— Это подло, тут никто никогда не ведет себя прилично! — было ей ответом. Но все же девушка послушно исчезла.

Кармайклу между тем бросилась в глаза одна деталь. Мало того, что эта девушка была ровесницей Аны Сторм, у нее и прическа была такой же, как у Анастейши на виденной им фотографии.

— Бондаж-доминирование-сабмиссия-садомазохизм, — продолжила Марица. — Ана была мазохисткой. И какого жанра этот сенсим?

— Сюрреалистический хоррор в подавляющем большинстве случаев, — ответил Дэниэл. — Было бы странно увидеть там что-то еще, да? — Он сделал паузу. — Это многое объясняет. И где, в таком случае, она проводила ночи?

— «Тинкербель».

— Странное название, — заметил Дэн. — Вы знаете кого-то из ее знакомых по увлечениям?

— Эй, а как же первое правило «Тинкербель» — не говорить о «Тинкербель»? — Джани вновь оказался рядом.

— Ты его только что выдумал.

— Не выдумал, а позаимствовал, ибо ничего нового выдумать ныне уже невозможно. Но все равно — отличное же правило!

Марица вновь покачала головой.

— Конечно, я знаю. Но не думаю, что вправе выдавать столь личную информацию.

— Разве Китти делает из этого тайну?

— Ты невероятное трепло, Алкивиад. А о своих увлечениях ты тоже сразу поведал Дэниэлу?

— Нет. Как-то разговор не зашел. Мы еще не настолько близки, знаешь ли.

— Вот именно. Дэниэл, а ведь с вашим даром из вас мог бы получиться отличный сенсдизайнер. Учитывая, что мы, по вашим словам, видим одно и то же. А из меня — смею надеяться — вышел. Не возникало желания поделиться тем, что вы видите?

— Нет, — вздохнул Кармайкл. — Иногда есть необходимость, но желания, как правило, нет. Не помню такого, по крайней мере. — Он помолчал. — Так вы не скажете мне, или есть способ?.. Кстати, почему тебя зовут Алкивиад? — вдруг задал он вопрос Джани.

— Марица считает, что я жажду выебать Сократа, — расхохотался Джани.

— Кроме того, он такое же милое трепло. Не скажу вам что, Дэниэл?

— Имена людей, — напомнил он.

— Я, Джани и Китти — мы не устраиваем вас? — улыбнулась Марица. — Кстати, Джани, почему ты не привел Эмезе? Бросил ее ради Дэниэла?

— М-м-м... похоже, у нас перерыв в отношениях. — Впервые Кармайкл увидел, чтобы Джани смутился. Или же это было великолепно разыгранное смущение. — Она меня избегает в последнее время.

«Входящее сообщение от Марицы Джулиска, шеф».

— Боги... что ты с ней сделал?

— Потом расскажу...

«Прими».

Дэн с интересом наблюдал за дискуссией.

— Китти? — поинтересовался он.

— Китти — моя нижняя, — пояснила Марица.

«I`m altering the deal. Если хотите, я познакомлю вас с “Тинкербель”. Взамен вы войдете в меня и расскажете, что видели и что об этом думаете», — гласило сообщение.

— Ясно, — кивнул Дэн. — Почему бы и нет, в конце концов. — Он пожал плечами. — Кто-то наверняка говорил о чем-то подобном, м? — Вопрос предназначался ФРЭН. — А еще у нее были увлечения? Места, где она часто бывала?

«Я лучше буду сожалеть о том, что сделал, чем о том, чего не успел сделать. Макиавелли. Хм, стойте... Макиавелли уже был. Я еще поищу, шеф...»

— Макиавелли? — предположила Марица. — С афоризмами — как с искусством, в сущности: можно валить что угодно на кого угодно, проверить достаточно сложно. Кроме того, все так или иначе повторяют за всеми.

«Жду вас у себя завтра. Предупредите о визите, пожалуйста, заранее, чтобы я не попала в неловкую ситуацию».

— Оперетта — мы ходили несколько раз. У меня дома она бывала часто. А кроме этого... не могу припомнить каких-то важных мест.

— Алкивиад почти наверняка это говорил, — встрял Джани. — В его духе.

— Ясно. А у нее были друзья, кроме тех, что в «Тинкербель»? Собственно, с кем она общалась из любителей и профессионалов искусства?

«Хорошо. Так и поступим», — ответил он между тем.

— Ну, эти круги общения во многом пересекаются.

«У нас есть время — почему бы и нет. Джулиска. Она сказала это пятнадцать минут назад, но ее можно считать великой... судя по отзывам».

«ФРЭН, у нас все антивирусы обновлены?» — на всякий случай уточнил Дэниэл.

— А есть те, кто не пересекался? Или общение без дополнительных опций не практикуется? Может, были те, кого можно назвать ее недоброжелателями или врагами?

— Своих врагов она держала вдали от меня, увы. — Марица отвела левую руку в сторону.

«Обновлены до последней версии сегодня утром, шеф».

— Конечно, недоброжелатели всегда найдутся. У нее были соученики, которые подобным порокам не предавались. Но я уверена, что мы с Джани были, в общем, единственными ее проводниками в мир искусства — не назову никого, с кем она дружила еще.

Джани хихикнул.

— Вам известно, как она умерла? Как вы об этом узнали?

— Алкивиад, ты помнишь? — Она поглядела на Джани.

Тот покачал головой.

— Кто-то сообщил. Или видела в сети некролог...

— Ясно, — кивнул Дэн. — Пожалуй, у меня больше нет вопросов.

— Тогда чем же мы займемся дальше, Дэниэл?

— Я предлагал ему станцевать джигу, но мистер Кармайкл ответил молчаливым отказом.

— О, ты еще помнишь, как это делается, Алкивиад?

— Я не забываю таких вещей. Ну, на случай, если придется исполнять Внезапный Музыкальный Номер. Мне всегда хотелось вот так в середине общения исполнить Внезапный Музыкальный Номер. Правда, чтобы это сработало, нужно, чтобы все тут же бросились подпевать и подтанцовывать. Все равно наша реальность — всего лишь калька с наших же собственных сенсимов, правильно?

Марица рассмеялась.

Джани соскочил с облюбованного подлокотника, выждал паузу...

— Только скрипка заиграет...

— ... старый мотив, — тут же отозвалась Марица, поднимаясь с диванчика, всучив стакан с так и не допитым коктейлем Дэну, еще до того, как рука Джани завершила свой приглашающий жест.

— …у мадьяра замыкает...

— ... схемы в груди.

Наверное, едва их руки соприкоснулись, тут же начали свою работу протоколы синхронизации, заставляя два тела двигаться в одном ритме, обмениваясь предполагаемыми движениями и отправляя нервной системе одни на двоих сигналы.

— Позабыв про страхи, войны...

... и про Синдром…

— …в пляс пускаемся невольно...

— ... ночью и днем.

Или же эти двое очень хорошо знали друг друга и откалывали такие номера регулярно, и танец был не корректируемой программно импровизацией, а давно и прочно выученной заготовкой, которой они вдруг решили поделиться с Дэном.

— В час безумья, в час страданья...

— ... в горести час…

— …только старый добрый чардаш...

— ... вылечит нас.

Впрочем, казалось, что, увлеченные друг другом, они не обращали на Кармайкла никакого внимания. Возможно, сейчас было самое подходящее время, чтобы тихо ретироваться из этого места.

— Бейся, скрипки голос, в недрах...

— ... вечной зимы…

— …потому что Бог — это Мы!!! — закончили они хором, продолжая выстукивать каблуками по полу неслышный быстрый ритм воображаемой скрипки.

— Эй!

Джани вскинул руку вверх, прищелкнув пальцами, а другой рукой помог Марице совершить оборот вокруг своей оси и привлек ее к себе.

Какой-то предмет мелькнул в воздухе, брошенный в вытянутую руку, оказавшись при ближайшем рассмотрении эмганом гражданской модели.

В следующее мгновение Джани вложил его в руку Марицы, накрыв ее своей, и приставил дуло к собственному подбородку.

А через два мгновения он нажал на курок.

Дэн, наверное, мог бы попробовать остановить происходящее. Но во-первых, дергать человека с эмганом в руке — плохая идея. А во-вторых... они ведь знали, что делали, верно? Даже если... даже если предположить, что эмган сейчас должен был раскроить голову Джани...

На то, чтобы довести мысль до конца, у Кармайкла не хватило времени. Все же он был не тем человеком, чтобы просто смотреть на это. Это вам не андромейд в колючей проволоке.

Не успев даже вскрикнуть, Дэн рванулся к паре, намереваясь предотвратить возможную катастрофу.

— Ты идиот, — грустно констатировала Марица.

Выстрела не последовало. Комплементант успел подскочить к ним и обрушиться плечом на неустойчивого Алкивиада, в результате чего уронил его на пол бывшего (бывшего?) сумасшедшего дома. Гражданская модель «Хаммерсона» осталась у художницы в руке и теперь смотрела дулом в потолок.

— Я Алкивиад, — поправил ее Джани, приподнимаясь на локте. — Ох... Дэн... Мужик... не ожидал... — В его голосе звучало что-то похожее на восхищение.

— Ты идиот, Алкивиад. Спасибо вам, Дэниэл.

— Тебе... не интересно узнать, твой ли сегодня день, Графиня?

— Когда будет интересно, я это выясню без твоей помощи.

«Вы забыли задать один вопрос, Дэниэл. Что, по моему мнению, произошло с Аной?»

— Я собирался узнать это завтра, — ответил Дэн. — И... не то, чтобы это мое дело... но что это сейчас было?

— Шанс был один к трем дюжинам примерно. — Джани уже снова стоял на ногах.

— Он запрограммирован, чтобы распознавать отпечаток одного случайного человека из присутствующих. На случай, если кто-то захочет сыграть в рулетку.

— Тебя в списке нет, Дэнни. Ты вне конкурса.

«Шеф, найти вам цитату из великих людей о том, как глупо лезть под пули?»

— Лучше найди цитату про... про еду. — Дэн покачал головой. — Потому что я не знаю, чем дальше будете заниматься вы, но вот что буду делать я — это я знаю точно.

«Человек есть то, что он ест. Фейербах».

— И правда — чем займемся теперь, Графиня? Подожди... Дэн, ты уже собрался баиньки?

— Нет, я собрался взять себе столько гамбургеров, сколько смогу унести в руках, желудке и багажнике. — Он помолчал. — В смысле то, что ест? Глупость какая-то.

«Осмелюсь предположить, что Фейербах имел в виду, что человеческое существо состоит исключительно из материальных компонентов, и отвергал любой идеализм в рассмотрении человеческой природы».

— А при чем тут то, что ешь? Ладно, наверное, у этого парня были свои проблемы.

— Ты с Фрэнни общаешься сейчас, да? Передавай привет. Ой, Графиня, я же не познакомил тебя с очаровательной ассистенткой Дэна!

— Да, ты верно сказал, — подтвердил Дэн. — Так где тут ближайшее место по распространению вредной еды? — Вопрос снова предназначался ФРЭН.

«Два квартала, шеф», — ФРЭН нарисовала на полу зеленую линию, намечающую маршрут.

— Ах-ха, не так и далеко.

— Давай провожу до машины, — предложил Джани.

— Давай. — Кармайкл повернулся к Марице. — Было приятно познакомиться.

— Взаимно, Дэниэл, — кивнула та. И наконец опустила пистолет дулом вниз.

Глава 10. Интерлюдия. Искушение Святого Даниила

— Ну что, как тебе Графиня? — поинтересовался Джани, едва они вновь направились в путь по полутемным коридорам сквозь хаотичное движение человеческих и околочеловеческих тел.

— Интересный человек. Весьма, — ответил Дэн. — Я не удивлен, что ты так ей восхищаешься. Теперь.

— Не-ет, чувак, теперь я тобой буду восхищаться. — Джани подхватил Дэна под локоть. — Не так много людей, которым небезразлична моя трижды никому не нужная жизнь. — И опять он резко сменил тему: — Мы с ней выросли вместе. Она на пять лет старше меня, так что я вроде как всю жизнь на нее снизу вверх смотрел.

— Вот как. — Дэн проигнорировал комплимент. — Вы тут родились? Ну и жили?

— Ага. Теперь ее покупают за десятки тысяч... А я так, с боку припека.

Припаркованный «Мерседес» отозвался в ответ на сигнал ФРЭН.

— Что будем делать завтра?

— Мне надо будет посетить то место, «Тинкербель», — ответил Кармайкл. — Можешь составить мне компанию.

— Оу-у... — протянул Джани. — Это запросто. Может, хоть там тебе понравится, Данте. Ну ладно, не смею более угнетать своим обществом! — Доведя комплементанта до двери автомобиля, он отвесил шутовской поклон. — Приятственного аппетита.

— Тебе тоже не хворать, — улыбнулся Дэниэл. — До завтра.

Вскоре Дэн в очередной раз насытил свой желудок. Даже пресытил, если точнее. Этот факт, ночное время и общая усталость еще с прошлого дня все же повлияли на него, поэтому Кармайкл решил отправиться домой — спать. В конце концов, завтра ему предстоял тяжелый день.

***

«Я уже заказала завтрак, шеф! — объявила ФРЭН, едва Кармайкла покинул сон. — Просыпайтесь — нас ждут великие дела!»

— Уф... Проснулся, да, — кивнул Дэн и, полежав секунд тридцать, поднялся с кровати. — Который час?

«Одиннадцать утра, шеф. Желаете продолжить сон?»

— Нет, все в порядке. — Он направился к холодильнику.

«Когда вы свободны сегодня?» — написал он Марице.

«Весь день. У меня гибкий график».

«Через час-полтора вас устроит?»

«Вполне».

«Отлично, договорились».

Дэниэл добрался до холодильника и принялся соображать, что бы ему съесть. Как ни странно, после сна он чувствовал себя неплохо.

— Ты готова к труду и обороне, ФРЭН?

«Всегда готова, шеф! А что мы будем делать? И что вы ищете в холодильнике, учитывая, что пицца только в пути?»

— Ну, может что-то осталось от... чего-нибудь, — предположил Дэн. — А будем мы залезать в голову этой Марицы. И, надеюсь, она даст нам нужные контакты в «Тинкербель».

«Наверное, будет не слишком сложно... Учитывая, что она сама об этом просит. Верно, шеф?»

— Вроде того.

***

Одну пиццу и один час спустя.

***

ФРЭН быстро отыскала место обитания Марицы — благо та никогда не скрывала его. Пентхауз на тридцать четвертом этаже в деловом центре Пешта не очень, конечно, походил на жилище, подобающее графине. Ну, разве только если представить себе, что ее заточили в стеклянную башню злобные фирексианцы.

Она открыла дверь сама — возможно, дали знать о себе издержки воспитания, а возможно, потому, что ей необходимо было с порога заявить:

— Снимите, пожалуйста, ботинки.

Сама Марица была босиком — ее ноги утопали в пушистом ковре, покрывающем пол.

Помещение было практически лишено стен, отделяющих комнаты друг от друга, лишь одна часть квартиры была отгорожена раздвижной занавесью.

В противоположном углу находился голопроектор, высвечивающий в воздухе калейдоскопическое многоцветие, похожее на то, что Дэниэл наблюдал в «Баядере». Свет в квартиру проникал через огромное, во всю стену, окно, так что на недостаток освещения жаловаться не приходилось.

В остальном там было... ну, все, что должно в квартире быть.

Дэн кивнул, снимая ботинки. Параллельно с этим он попробовал прощупать сознание Марицы и наткнулся на блок.

— Скажите... — Она закрыла дверь и отошла от дверного проема. — Как это происходит?

— Очень быстро. Но я бы попросил вас предварительно использовать сенсим или что-то еще, что привело бы вас в более эмоциональное состояние. Не важно, какими будут эмоции, — добавил Кармайкл через несколько секунд. — Можно и без этого, но так мне легче.

— Более эмоциональное... — повторила Марица. — Хм... Ну, сейчас я рада, что вы здесь. Это эмоция. Хотя, с другой стороны, мне немного страшновато. И это тоже эмоция.

Она прошла примерно на середину помещения и уселась на ковер, поджав под себя ноги.

— Присаживайтесь, если хотите. Мы не особо жалуем стулья. Я попробую... более эмоциональное... — повторила она и прикрыла глаза, чуть откинувшись назад и зарывшись в ковер ладонями. — Здорово! Вы один из немногих людей, который может выяснить, что на самом деле чувствуют другие. Зачастую они и сами не могут этого выяснить: столько всего изобретено, чтобы в этом вопросе самих себя дурить. Каково это — знать такие вещи?

Дэн задумался на несколько секунд, пройдя внутрь.

— Сложно объяснить. Комплементация несколько меняет рассудок в принципе. Возможность знать для меня — это как... просто что-то, что есть. Я прошел через все это и стал тем, кто я сейчас. И это настоящий дар.

— Никогда... не думала об этом... — медленно произнесла Марица. — Вы, наверное, часто это делали — забирались в людей. Если я спрошу вас — каков мир на самом деле, вы ответите что-нибудь?

— Каков мир на самом деле? — переспросил Дэн. — С чего вы решили, что я знаю, каковы вещи на самом деле? Я знаю только, что в голове огромного количества людей творится полный бардак. И это печалит меня. Что же до реального мира — откуда мне это знать?

— Мир ведь состоит из людей, верно? Ну, до тех пор, пока мы не вымерли, оставив его андроидам, — что вряд ли случится, но ведь думать об этом не запрещено. Бардак. Забавное слово — бардак. Емкое. — Она потянулась и хихикнула. — Мне кажется, будто это похоже на половой акт. И я волнуюсь примерно так, будто я девочка. Но я думаю, что готова. Войдите же в меня, Дэниэл.

Кармайкл присел у стены, откинувшись на нее спиной. И попытался постучаться в голову Марицы.

На этот раз никакого сопротивления он не встретил.

Марица впустила его мягко — даже не пришлось адаптироваться.

Ничто не грохнуло, ничто не ослепило, ничто не попыталось сбить его с ног и протащить по земле.

Было тепло. И мягко. Даже при том, что Дэн стоял. Будто его обнимал воздух.

Пахло травой, летом, солнцем, свежими фруктами... и чем-то еще.

— Х-м-м... — Дэн внимательно огляделся. Он уже достаточно путешествовал по головам, чтобы не обманываться мнимым спокойствием. Как правило, это означало, что где-то дальше внезапно разверзнется ад.

— А тут подозрительно мило. — Фрэн, явно разделявшая его беспокойство, отразившееся на ее мордочке, опасливо понюхала траву под ногами и даже поковыряла ее копытом. — А! Ай-яй-яй-шеф-я-пони!

Дэн с удивлением посмотрел на Фрэн. А потом — на всякий случай — на себя.

В отличие от своей секретарши, которая и правда предстала перед ним в облике нарисованной лошадки, он не стал пони.

А вот Фрэн вписывалась в яркие цвета окружения идеально.

Зеленая трава покрывала ковром землю, кое-где усеянная разноцветными венчиками цветов, повсюду росли могучие деревья, то сплетаясь кронами, то позволяя солнечным лучам касаться земли. У их подножий росли усыпанные ягодами кусты.

Ничто не предвещало беды на первый взгляд.

Дэн подошел к кустам и пристально осмотрел ягоды, после чего осторожно попытался сорвать несколько штук.

Пьянящий ягодный аромат становился сильнее с каждым шагом, щекоча ноздри, но едва он протянул руку, как запах сменился другим — тем самым сладковатым ароматом, который он чуял где-то на периферии, но не смог сразу распознать.

Гниль.

Пока его рука тянулась к кусту, листья сморщились, пожелтели и принялись опадать, а ягоды гнили на глазах.

А еще казалось, что по ветвям куста, под корой, что-то перемещается, расползаясь и пульсируя.

— Во-от как. — Он покачал головой, потянувшись к другому кусту, пытаясь отследить перемещение этого нечто. Заодно он посмотрел себе под ноги: не гниет ли трава?

Его ноги оставляли на травяном ковре пожухлые следы. Точно так же трава увядала вокруг Фрэн, которая вертелась на месте, пытаясь отследить этот процесс.

Второй куст повторил судьбу предшественника. Вскоре оба остались без листьев, а сквозь трещинки в коре начал проступать вязкий гной, ударив в нос специфическим запахом.

Казалось, пока он смотрел на них, два мертвых растения глядели на него в ответ.

Он приблизил к ним руку, концентрируясь и пытаясь вернуть растение к жизни.

***

Странно...

Кармайкл не помнил, чтобы чувствовал подобное раньше.

Когда комплеменант пытался сделать то, что нарушило бы повторяющуюся логику кошмара, он всегда ощущал противодействие. Но обычно это было противодействие из-за упругости, привычки хозяев к собственным внутренним монстрам.

Сейчас будто бы что-то перехватило его волевой посыл и отвело в сторону.

Осознанно.

***

— Фрэн! — Он отдернул руку. — Я ничего не хочу сказать, но...

Дэн попытался вспомнить все, что знал о тех людях, которые теоретически могли осознанно работать со своим бессознательным.

— Ш-шеф? — Пони тоже была обеспокоена. И весьма.

Есть люди, сознание которых закрыто для комплементата в принципе. Редко, но они встречаются. Те, кто глушит работу той части мозга, которую в избранных будят комплементатские тренировки.

Есть другие Ай-пять. Обычно они умели осознавать проникновение и даже противодействовать ему.

И есть люди с СИнД...

Он не помнил, чтобы когда-либо ему...

... что-то липко, противно зашевелилось в памяти...

... приходилось иметь дело с бессознательным больного СИнД. Он всегда старался избегать этого, насмотревшись на них на Аркхэм-Айленд.

— Шеф, мне это...

Болезненно запульсировали виски.

— …совсем не нравится.

«Аркхэм-Айленд, пациент семнадцать», — выбило болью по височной кости.

— Может, мы уйдем? Шеф?

— А-аргх... — Дэн поморщился от боли. — Черт... — Пока что он не торопился уходить, надеясь все же ухитриться получить информацию. Впрочем, возможно, это была ошибка.

***

— Я не хочу возвращаться туда...

Человек, бывший его собеседником, являлся основателем корпорации, известной как Церковь Комплементации. Если они были ее апостолами, то он был ее... пророком? Богом?

Нет. Ведь Бог — это Мы.

Отец. Принято говорить так.

— Я бы хотел, чтобы это сделал ты... Присцилла нестабильна, я не могу доверять ей.

Это случилось не так давно...

***

— Шеф?!

— Черт... Я... Фрэн, ты меня слышишь? — Дэниэлу все сильнее хотелось убраться отсюда. Но пока было рано, он не мог это сделать просто так. — Скоро, скоро мы уйдем.

— Уже уходишь?

Деревья вокруг сочились гноем, покрываясь на глазах уродливыми наростами, напоминающими бубоны, которые прорастали вглубь стволов и смыкались поверх в единородную массу пульсирующей плоти.

— Шеф, меня тревожит ваше психи...

Она не договорила. Один из бубонов с хрустом лопнул, выпуская щупальце, пронзившее пони горло.

— Дэнни, сколько же лет прошло? — произнесла мертвая голова Фрэн. — Когда же мы виделись в последний раз? Аркхэм-Айленд?

— Фрэн! — завопил Дэн. — Мать твою... Кто ты? Откуда ты меня знаешь? Фрэн, ты меня слышишь?!

— Ты...

Хруст.

Кости пони ломались и деформировались, ее тельце, взвившееся над землей, плющилось, сжималось и вытягивалось, пока не превратилось в человекоподобную фигуру, напоминающую тряпичную куклу, которой забыли нарисовать лицо, только слепили из плоти, будто из пластилина. Щупальце, выходящее из затылка, по-прежнему соединяло ее с зараженным лесом.

— Ты не помнишь меня? Я думал, забыть меня невозможно. Тебе дам власть над всеми сими царствами и славу их, ибо она предана мне, и я, кому хочу, даю её. Итак, если Ты поклонишься мне, то всё будет Твоё. Не припоминаешь?

Ощущение было противным. Точно на месте воспоминания, которое Кармайкл пытался вызвать в памяти, зияла черная дыра.

— Вообще-то нет. Совсем. И... — Он сглотнул. — Если я просто попрошу тебя перестать, ты перестанешь? — Отсутствие ФРЭН пугало, пожалуй, больше, чем что бы то ни было. Словно.. словно она была ВСЕГДА. Он искренне надеялся, что это просто временное отключение или вроде того.

— Теперь ты просишь. Это прогресс по сравнению с первой встречей. Просишь меня о чем? Эта женщина уже принадлежит мне.

— Первой встречей? Возможно, тебе покажется странным, но раньше я не встречался с говорящим гниющим лесом. — Кармайкл старался бодриться. — Кто ты? Как ты здесь... эм-м... оказалось? И что с ФРЭН?

Лес рассмеялся.

Сущность меняла голоса — если сначала это было нечто безличное, то потом голос зазвучал как мужской, а сейчас диапазон переключился на бархатный женский.

— Пришла... Я иду туда, куда хочу, Дэн. И беру того, кого хочу. Лес, поле боя, ледяная пустошь... какая Мне разница, Дэнни? Но не волнуйся — я помню, что обещала оставить тебя напоследок. Чтобы ты мог видеть, как гибнет твой мир, маленький самонадеянный пророк.

— Э-э-э... и еще не отвечаешь на вопросы, да? Это я, видимо, тоже должен помнить? — Кармайкл понимал, что играет с огнем. — Знаешь, было бы куда проще, если бы ты хотя бы сказало мне, откуда меня знаешь.

— Аркхэм-Айленд. — Существо скользнуло ближе.

— Пациент семнадцать. — Влажное щупальце потянулось к Дэну, проехавшись по его затылку.

— Мать. — Безглазая голова, источающая аромат гниения, оказалась прямо напротив его лица. — Ты должен был вылечить ее... от Меня. А сейчас ты пришел, чтобы повторить попытку?

— Что за мать? И я ничего не помню о пациенте номер семнадцать. И я сюда зашел вообще посмотреть... — Дэн отдернулся от щупальца вбок. — Это была твоя идея, так? Чтобы я забрался сюда? Просто для того, чтобы начать мне рассказывать о чем-то, чего я даже не помню?

Сущность обхватила его, прижимаясь вплотную. Кончик щупальца больно уколол кожу у основания черепа.

— Моя? Нет, Дэнни, ты сам ко Мне пришел. Значит, тебя привела глупость, а не храбрость. Что ж, тогда Я, может быть, позволю тебе уйти.

— Позволишь? — переспросил Дэн. И попытался выйти.

Ему показалось, что он рванулся из обвивших его щупалец. Но безуспешно.

— Позволю. Но впредь ты будешь нести Мою весть, Дэнни. Ваши царства падут. Ваши усилия лишь ненадолго задержат Меня. Примите небытие.

Хватка сущности разжалась.

Глава 11. С тленом наперегонки

«Шеф?»

Дэн, открыв глаза, увидел перед собой ковер в квартире Марицы.

Он подскочил на ноги так быстро, как только мог. И тут же принялся оглядываться.

«ФРЭН? Святая Комплементация! Что с тобой было?»

«Шеф? Вы в порядке? Я зафиксировала всплеск психической активности. Можно, я проведу диагностику кибермозга?»

«Да, проводи. Срочно. Что ты записала?»

«Но мы только вошли, шеф! Показать?»

— Простите. — Марица не изменила положения тела, она по прежнему полулежала на полу с закрытыми глазами. — А когда мы начнем?

«В смысле мы только вошли? Я был внутри, в лесу и... Покажи».

« — Фрэн... — Он отдернул руку. — Я ничего не хочу сказать, но...»

Это было последнее, что зафиксировала ФРЭН.

«Только вошли и сразу вышли, шеф. В какой-то момент вы заблокировали мне доступ. Диагностика инициирована, шеф».

«Я не блокировал его, ФРЭН. Там что-то находилось. Я думаю, это СИнД. Окружение уничтожило твой образ. Не я. И эта штука знает меня. Так... Ладно».

— Марица... — Дэн тяжело вздохнул. — Прежде чем я расскажу вам о том, что я видел, у меня есть один вопрос. Вы когда-нибудь были в Акрхэм-Айленд?

Она открыла глаза, сев прямо.

— Нет, Дэниэл. Пока нет. Вы... вы видели ее, да?

Кармайкл посмотрел на Марицу.

— Вот как. Вы могли бы предупредить заранее. И вы сказали — «ее»? Ладно. Как я и обещал. Я видел лес. Красочно-сказочный, полный приятных запахов, ярких цветов. Все было очень мило и мягко, даже погружение. Пока я не понял, что все растения начинают вянуть и гнить при малейшем прикосновении к ним. А потом этот лес начал говорить со мной. У меня отключилась ФРЭН и... Есть предположение, что мне очень повезло выбраться оттуда в своем уме. — Он сделал паузу. — Я никогда не видел ничего подобного, — медленно произнес он. — Я имел дело с шизофрениками, это выглядит совсем иначе, и мне однажды даже удалось излечить болезнь. — Комплементант снова помолчал. — Я думаю, что у вас синдром информационной дисторции.

Марица вздохнула.

— Дэниэл, простите меня, ради бога. — Она встала и принялась расхаживать по комнате. — Я не подумала, что для вас это может быть опасно. Я знаю. Это ранняя стадия, на ней болезнь купируется ингибиторами.

— Угу. — Дэн теперь смотрел куда-то в стену. — А не в качестве пациента вы не были на острове? Может быть, знаете кого-то оттуда?

— Я вообще не бывала там, ни в каком статусе. Знаете, мозг адаптируется к ингибиторам, болезнь начинает прорываться, но к этому времени «ФарКон» выпускает другие ингибиторы, к которым мозг постепенно тоже адаптируется. Я ведь имею право надеяться, что они не проиграют гонку, пока я жива? Ну, или хотя бы в ближайшие несколько лет? Или нет?

— Что она говорит вам? Оно, вернее. Вы видели галлюцинации? Сны? — Дэн не ответил на ее вопросы. Он не знал ответа, да это сейчас не имело значения.

— Со мной она не говорит. Это не галлюцинации, скорее... позывы. Я ощущала их, когда еще не принимала лекарства. Деструктивные позывы. Сначала я думала, это просто нервы. Так что она сказала?

— Ничего... особенного. — Кармайклу не очень хотелось об этом говорить. — Но деструктивное начало там ощущалось... очень отчетливо. Очень. — Он помотал головой. — Кто-то еще знает об этом? И у вас были провалы памяти? Явные или неявные?

— Вы хотите знать, убила ли я Ану? Нет. Почти уверена, что нет. Ведь даже если я не осознала провала памяти, остались бы следы, а я их не нашла. На самом деле... — Марица отвернулась к окну. — Я думаю, Ана покончила с собой.

— Покончила с собой? Почему вы так считаете? — поинтересовался Дэниэл.

— Мне подобная мысль приходила в голову. Ана... Мне казалось, что она получает то, что хочет, но я никогда доподлинно не знала, чего же именно она хочет. Да и многие другие из моих знакомых... Алкивиад, например. Процент самоубийств в Венгрии растет год от года. Наверное, от этого ощущения, что что-то не так. Сложно объяснить, Дэниэл. Или может, это во мне говорит болезнь. Просто она мне кажется... казалась человеком, который способен на это. Даже без видимых причин. Путано изъясняюсь, я знаю.

— Насколько мне известно, полиция пришла к выводу, что это убийство. И отказалась сообщать о причине смерти. Вы думали, что она могла инсценировать смерть?

— Инсценировать и сбежать? — Она обернулась. — Не знаю, зачем она стала бы это делать.

— Если вы предполагаете самоубийство, это тоже вариант. Она уже сбегала один раз, насколько мне известно.

— Да, от отца, — кивнула Марица. — Она говорила. Но тогда уж она могла просто сбежать, без инсценировок.

«Диагностика завершена. Повреждений данных не выявлено. Я могу найти более точную диагностическую программу, шеф...»

«Найди, пожалуйста. Это очень важно. Проверь на наличие недавно появившихся файлов».

— Вы знакомы с ее отцом?

— Нет, но наслышана от нее. Одержим контролем, довел жену до самоубийства... Но вы, должно быть, и сами знаете все это.

«Начинаю поиск».

— На самом деле нет. То есть у меня были догадки, но я не знаю всей ситуации. — Кармайкл помолчал. — Чем она занималась в те дни, которые предшествовали ее смерти? Ну, последнее, что вам известно.

— С тех пор, как я ввела ее в Тему, у нее все меньше времени оставалось на искусство. В последние полгода мы виделись все реже вне «Тинкербель». Там я встретилась с ней и в последний раз. — Она задумалась ненадолго. — Дэниэл, вы сказали, что лечили шизофрению... Но вы не можете вылечить СИнД, так?

— Я не знаю, — ответил комплементант. — Я был бы рад сказать вам, что могу, но я впервые сталкиваюсь с чем-то подобным. — Он вздохнул. — По крайней мере, я не помню ни одного случая. Но я попробую связаться с другими, может быть, у кого-то был опыт. Если не лечить, то... остановить, я не знаю.

Кармайкл не верил в собственные слова... стоп. Он верил в собственные слова. Если не он, то кто? Если Мессия не может справиться с чем-то, никто не может.

— Я свяжусь с вами в любом случае, — пообещал он. — Возможно, если я буду готов, можно будет попробовать хотя бы выяснить чуть больше. — Он повел плечом. — Так вы говорите, что она увлеклась БДСМ, я правильно понимаю?

— У меня есть деньги... — не вполне уверенно произнесла Марица, будто осознавала, что вопрос упирается не столько в них. Затем решительно мотнула головой, отгоняя лишние мысли. — Что вы имеете в виду — «увлеклась», Дэниэл? — Женщина улыбнулась, как делала это вчера.

— Деньги — отличная штука. Но я приложу усилия для того, чтобы найти решение проблемы в любом случае. Это в моих интересах. — Кармайкл сделал паузу. — Я имею в виду, вы сами сказали, что она, например, перестала так много времени уделять искусству. Психологическая зависимость, что-то вроде того.

— Зависимость... — повторила Марица. — Я не могу сказать, что она прямо бредила, жила и дышала этим. Но ей нравилось. Вы ведь понимаете, о чем мы с вами говорим, Дэниэл? Мне не нужно читать вам лекцию?

— Возможно, я не следил за всеми тенденциями в последние несколько лет, но да, я понимаю, о чем вы, — ответил Дэниэл. — Ее положение в семье было, насколько я могу понять, подчиненным. Вы также сказали, что она была мазохисткой. Могла покончить с собой. И при этом у Аны не было явных причин желать себе смерти. Поэтому я и поинтересовался, насколько сильным было увлечение.

— Достаточно сильным. — Графиня прошла к бару, достала оттуда бутылку вина. — Выпьете? Я помню, что вы не употребляете алкоголь, но есть вишневый сок. Она не была лайфстайл-рабыней, конечно, к тому же у нее был жених, с которым, я, правда, незнакома. Нескольких сессий в неделю ей вполне хватало. Но если для многих это лишь способ выпустить пар, то для нее подчинение стало едва ли не единственным источником удовольствия.

— От сока не откажусь, — кивнул Дэн. — Хм... я знаком с ее женихом. Не повезло ему, что тут скажешь. — Он помолчал. — Видимо, дальнейшие подробности мне стоит выяснять уже там. Если, конечно, вам нечего больше сказать или вспомнить. — Он выжидательно посмотрел на Марицу.

— Если вы ничего не спросите, — та улыбнулась, лукаво склонив голову набок, и протянула Кармайклу стакан сока, — то нам остается лишь выяснить, когда мы туда идем. Должна предупредить: это закрытый клуб, и многие его члены не любят публичности в таких вопросах. Все же мы более консервативны, чем американцы.

— На самом деле... — Он отхлебнул сока. — Расскажите мне о Джани. В нескольких словах.

— В нескольких словах... — Графиня задумалась, вновь умостившись на полу в центре комнаты, поставив бутылку рядом и покачивая стакан в руках. — Я уже и не помню, как давно мы знакомы... С детства. Он мне как брат. — Она сделала глоток вина. — Буквально, в общем. Был Кризис, как вы помните. Мы выживали, как могли. Отца у него не было, мать работала с утра до ночи, чтобы прокормить семью. Мы все время проводили вместе. Я была его первой женщиной. — Она печально улыбнулась. — Он славный мальчик, вы не смотрите на его поведение. Сами понимаете — нам нужно держать марку.

Она какое-то время молчала, попивая вино.

— Уверена, он тоже чувствует: что-то не так. Это, в общем, очевидно, но... — Марица встряхнула головой. — Наверное, одного моего присутствия недостаточно.

— Прекрасно понимаю, — кивнул Дэн. В голове на несколько секунд промелькнули не столь давние образы из головы Джани. Неприятное ощущение. Никому не приятно вспоминать о таких провалах. — У него нет кибермозга, верно? И... — Он вдруг задумался. — И у Аны не было. Она водила знакомства с идейными натуралами? Я имею ввиду, с теми, кто против имплантов, кибермозга и прочего-прочего?

— Нет кибермозга? — удивилась Марица. — Да у него самый блестящий киб... О, это вы про линк. — Она рассмеялась. — Это такая же поза, как и все остальное. Вы бы еще решили, что он носит шарф из-за хронического бронхита. Нет, это просто тяга к винтажу. А Ана... она точно не интересовалась революциями и неолуддизмом.

— Ну, Джани я в этом и не подозревал, в общем, — заметил Дэн. — Но идеи есть идеи. — Он отпил сока, наслаждаясь терпковатым необычным привкусом. — А на что она жила?

— Ее содержал жених.

— А до этого? Или они познакомились сразу? Она же училась, верно? На это нужны деньги, как я предполагаю.

— Она была стипендиаткой. Ана очень умная девушка, а Будапештский университет все еще принимает небольшое количество студентов на стипендию.

— Ух ты, — искренне удивился Кармайкл, — я думал, таких и не осталось вовсе. Тогда ясно. — Он допил сок. — И, наверное больше вопросов у меня нет. Когда вам будет удобно скоординироваться по времени?

— Раньше темноты идти туда не имеет смысла. Я дам вам адрес. — Она порылась в ящике стола и извлекла на свет божий визитку с надписью «ТИНКЕРБЕЛЬ» и эмблемой с изображением пары крылатых барышень. — Приходите вечером, а когда окажетесь рядом, напишите мне. Я, скорее всего, буду там и встречу вас.

— Хорошо, спасибо. — Дэн принял визитку и поднялся на ноги. — Было приятно пообщаться.

— И вновь взаимно, Дэниэл.

Графиня встала, чтобы проводить его. У самой двери она открыла было рот, чтобы, наверное, спросить о чем-то еще, но, видимо, передумала.

— Алкивиад положил на вас глаз, — вместо этого сказала она. — Так что мне по-хорошему следовало бы попытаться затащить вас в постель, но... тогда это сделало бы меня виновной в убийстве Аны Сторм.

Дэн наморщил лоб.

— И как именно связаны все эти три факта? Ну, лежащий глаз, секс и убийство Аны?

— Законами жанра. Если бы я стала с вами спать, это сразу охарактеризовало бы меня как человека, стремящегося таким образом повлиять на ход расследования. А зачем мне это делать, если убийца — не я?

— Допустим. Но как с этим связан глаз?

— Как-то так получилось, что мы делимся такими вещами, — легкомысленно пожала плечами Марица.

— Хм... — Дэн помолчал. — Учту это. — Он уже собрался уходить, когда еще один вопрос пришел ему в голову. — Слушайте, а вы до того часто общались с последователями Церкви?

— Однажды я нанимала телепата, чтобы он проник в меня.

— И чем это кончилось? Это было до или после?

— После. Ничем. — Марица отмахнулась. — Он не сказал мне совершенно ничего интересного. И он так и не смог ответить на мой вопрос о демонах.

— Какой вопрос?

— Если Бог — это вы, то кто же демоны?

— Ад — это другие люди. И демоны — там, в головах, — ответил Дэн. — До встречи. — Он кивнул и через некоторое время покинул дом Марицы.

«Мне необходимы 299 евро на обновление программного обеспечения и консультацию с Мамочкой, шеф».

— Бери, не жалко на такое дело, — ответил Дэн.

«И если все пройдет хорошо, через некоторое время я отключусь для апдейта. Вы сумеете доехать сами, шеф?»

— Да, думаю, да. На какое время отключишься?

«На полчаса. Затем мне придется отключить ваш кибермозг для углубленной диагностики. Вы уверены, что не заблудитесь, шеф?»

— Окей... Я свяжусь с Джани, пусть поводит меня по городу, пока тебя не будет. Постарайся побыстрее, ладно?

«Привет. Занят?» — Сообщение Джани было выслано незамедлительно.

«Для тебя — всегда свободен, мой герой!»

«Спешка хороша лишь при ловле блох. Древнегреческая пословица. Но я постараюсь, шеф».

— Нет-нет, торопиться не надо. Это было просто выражение привязанности.

«Нет желания еще немного поводить меня по городу? У меня тут выдалось время, и я подумал, что ты — отличный спутник в такой ситуации».

«Я тоже вас люблю, шеф. И не хочу оставлять вас надолго».

«В двух словах — что планируем делать?»

— Да, ты верно меня поняла, — улыбнулся Дэн.

«Что-нибудь, включающее поглощение пищи? На самом деле я нечасто предаюсь иным развлечениям, к тому же не знаю города».

«Что ж, мы как минимум можем обойти все места, где я вчера делал заказы. Мчусь к тебе на крыльях чревоугодия!»

А через полчаса ФРЭН отключила его кибермозг, оставив Кармайкла один на один с чужим городом, чтобы влачить на его улицах жалкое существование лишенного трансгуманистского флера натурала.

Глава 12. И хоботом ищут капусту морскую

«Я вернулась».

Сидя в одной из обнаруженных на берегу Дуная кондитерских и изучая особенности венгерской выпечки («Ибо хватит жрать искусственную вредную дрянь, а пора начинать жрать натуральную вредную дрянь», — решил Джани), Дэниэл вполуха слушал, как Джани, дирижируя намазанным вареньем калачом, выпутывается из хитросплетений истории о том, как он, Элиза и Артур пытались украсть слона с целью изрисовать похищенное животное революционными лозунгами. Алкивиад был явно в курсе, что его слушатель потерял нить повествования еще два сюжетных поворота назад, и сейчас просто наслаждался звуками собственного голоса.

«Я обнаружила воздействие на кластеры вашей памяти, шеф».

«Вот как... Подробности?»

Дэн смаковал калачи, не мешая Джани выпендриваться. В конце концов, это было куда лучше, чем находиться в голове Марицы.

«Уничтожены примерно восемь часов вашей жизни, шеф. 17 ноября 2039. Я тогда еще не родилась, шеф, иначе я не допустила бы этого. Никаких вредоносных программ не обнаружено. Я провела дефрагментацию, прибрала весь бардак и повесила новые занавески. Очень миленько».

«Можно ли восстановить? Как-то просмотреть предшествующие и последующие кластеры?»

— Если подумать, слона украсть довольно легко, — поддавшись порыву, выдал Дэн.

«Ты умница, ФРЭН. Как я жил без тебя раньше...»

— И вот этот мужик со своей русской вертолетиной поднимают слона в воздух, как вдруг... А, что?

«Полагаю, что плохо, шеф».

«Можешь попытаться? Пожалуйста?»

— Довольно легко украсть слона, — пояснил Дэн. — Достаточно, чтобы все просто не смотрели на него, верно? Никто даже думать о нем не будет. А может быть, никто даже не заметит, как он исчез... — Пауза. — Извини, я тебя перебил. Ты остановился на том, как слона подняли в воздух, и вдруг…

— Нет-нет. Ты уж теперь расскажи мне, каким образом ты будешь похищать из зоопарка слона, когда на него не смотрят, если у тебя нет вертолета модели «Воздушный Бегемот» и безумного финна, согласного красть слонов?

«Восстановлению не подлежит. Могу воспроизвести предшествующие события. Скажете, когда будете готовы, шеф».

«Хорошо, скажу», — ответил Дэн.

— Слона можно украсть по частям, — заявил Кармайкл, подумав. — Я бы вряд ли выбрал именно этот способ, но у меня-то нет вертолета и безумного финна.

— А кто будет потом собирать слона?

— Собирать? — переспросил Дэн. — Цель — украсть слона. Чтобы слона не стало там, где он раньше находился. Собирать не обязательно.

— «Украсть слона» и «расчленить слона» — разные вещи, — возразил Джани. — Решение приемлемо, если цель оправдывает средства, но какая цель, хотел бы я знать, оправдывает расчленение слонов? Кроме того, это не «украсть слона», а «убрать слона». Сейчас я даже поищу определение слова «кража». Спорим на желание, что твое описание под него не подходит?

— Слон окажется у меня. В разобранном виде, — стоял на своем Кармайкл. — Ну или можно потратить время и сшить его заново. Не было цели красть целого слона или красть его, оставив целым.

— Можно подумать, ты мировой эксперт в области furtum elephanti... — надулся Джани. — Кража включает в себя обращение спизженного слона на пользу виновного или иных лиц. Какая тебе польза от разобранного слона, а?

— А какая тебе польза от целого?

— Огромная. Хаос, анархия, люди мечутся в панике, нарастают революционные треволнения, неолуддиты и католические фундаменталисты выходят на улицы, требуя государственного регулирования рынка... Если так подумать, это скорее акт терроризма посредством слона. Но что есть искусство, как не акт терроризма посредством слона?

— Да. Ты прав. Но представь, будет же куда эффективнее использовать для этого слона по частя... — Дэн осекся. — А ты любишь находить новые определения искусству, да?

Джани пожал плечами.

— Я их не нахожу. Они находят меня.

Кармайкл улыбнулся.

— Скажи, а у тебя есть знакомые-травести?

— Ты имеешь в виду амплуа или поэтический термин?

— Амплуа.

— М-м-м... — Джани картинно возвел глаза к потолку и задумался. — Нет. Нету. Да и вообще, так тебе скажу: современного театра не существует.

— Ты говоришь о периоде в искусстве или о «современном» в значении «настоящее время»?

Джани расхохотался.

— Раскусил. В настоящее время в ходу неосенсуальный театр, но, как рыцарь графини Марицы, я блюду истовую верность сенсдизайну. Да и модерный, в общем-то, существует... наверное... где-то. Скажем так: «не существует в мире, который я для себя создал». Вот так. Буду считать себя выкрутившимся.

— Мире, полном волосатых тварей в снегах? — ухмыльнулся Дэн. — Слушай, расскажи мне о том, что нынче практикуется среди любителей БДСМ. Я как-то уже давно не слежу за событиями и не хочу оконфузиться.

— Не знаю, имею ли я право поведать тебе историю о том, как на заре своей карьеры Графиня однажды ввергла в сабспейс сама себя, находясь в эмпатическом слиянии со своей сабкой. Но поскольку я уже все растрепал, то... — Он сделал перед носом Дэниэла джедайский жест. — Давай вы оба сделаете вид, что никогда не слышали об этом.

— Не слышали о чем? И что такое сабспейс?

— Сабспейс? Кто сказал «сабспейс»?

— Не знаю. Просто подумалось: ты знаешь, что это такое.

— Сабспейс — это то, ради чего вообще все и затевается. Для того, кто снизу, по крайней мере. Такое волшебное полумифическое состояние тотального катарсиса, вроде метафоры рая, в который приходят через страдания и самоотречение, только взаправду. Как и положено любому религиозному состоянию, в него все стремятся попасть. — Джани заметно оживился. — Даже те, кто в него в принципе не верят, корчат из себя циников и утверждают, что Тема — это только про получение-дробь-раздавание пиздюлей плеткой. На самом деле каждый из них в глубине души верит, что эти псевдорелигиозные практики приведут их в волшебное место с пони и бабочками, где их встретит Будда Амитабха и покажет им сжатые в сингулярность время и пространство, и тогда... Тогда он наконец сможет воскликнуть: «Ебать мой хуй, я узрел истину! И клянусь пятью базовыми узлами шибари, эта штука посильнее, чем “Фауст” Гете, написанный кокаином на пропитанной ЛСД бумаге под дабстеп!» Доступно объясняю?

— Вроде того. Черт, все эти разговоры вызывают определенную ностальгию, вот что я тебе скажу. — И Кармайкл тут же cхватил ближайший кусок калача со стола, явно намереваясь задавить им возникшее ощущение.

— Ага, ховофо. — Джани последовал его примеру, проглотив наконец кусок своей дирижерской палочки. — А комплементация, видимо, показала тебе какую-то похожую хуйню, раз уж ты превратился в такого респектабельного обжористого парня, не желающего оторваться как следует?

— Да... да нет, в общем, — неуверенно ответил Дэн. — Вопрос не в том, что комплементация показала мне что-то лучшее. Просто больше нет подобных желаний. Лично у меня. Думаю, отчасти дело не только в ней. Аркхэм-Айленд тоже умеет всякие фокусы.

— Подобных желаний — это желаний искать истину и получать откровения? То есть дядьки из церкви и из Аркхэма просто сказали тебе «Мужик, какая хуй разница, почему мир такой, какой он есть, — во, глянь, тортик!» Кстати, намерен взять еще тортика.

— Не совсем так, — покачал головой Дэн. — У меня есть возможность залезать людям в голову и смотреть, что там творится. Это лучше, чем поиск откровений через употребление психотропных препаратов, порку и прочее. По крайней мере, так это вижу я.

— Ну, это клевотень, я не спорю, — ввернул винтажное словечко Джани. — То-то Графиня зафанатела от тебя — она любит такие штуки.

Он поковырял ложкой кусок торта, размолов его в кашу.

— Стало быть, пророчества не лгали. Сверхчеловек среди нас. И теперь мы не более чем суетящиеся муравьи пред его взором! Право, это так унизительно, что я буквально в двух шагах от сабспейса... Если ты сейчас еще залепишь мне пощечину...

«Я бы залепила».

— То? — поинтересовался комплементант, отправляя в рот еще кусок.

— То я прямиком туда отправлюсь, очевидно же!

«Алкивиад изволит шутить».

— Ну, пока что в не в моих планах куда-то тебя отправлять.

— Да у тебя задатки природного Верхнего, Дэнни! — восхитился Джани. — Хочешь, чтобы я умолял тебя, как маленькая шлюшка?

— Нет, — ответил Дэн. — Но, надеюсь, ты составишь мне компанию во время предстоящего увлекательного путешествия в «Тинкербель», как и обещал.

— Шутишь? Чтобы я пропустил зрелище, как ты будешь безучастно жевать картофан, взирая на творящуюся вокруг вакханалию бессмысленного насилия? — Он достал одну из своих вонючих сигарет. — «Тинкербель» был на редкость дерьмовым местом, — заговорил он нарочито прокуренным голосом. — Но я видал такое дерьмо, по сравнению с которым это дерьмо покажется дерьмом только тому, кто разбирается в сортах дерьма. Я видел дерьмо дерьма, дерьмовее которого я дерьма уже не увижу. Ах, Фрэнни, что же ты сделала со мной...

— Кажется, я однажды слышал кого-то, кто говорил точно так же.

— Хамфри Богарт?

— Нет. Я имею в виду, в жизни и без психоматрицы. Вроде бы.

— Да не может быть, чтобы без психоматрицы. Я как-то раз пробовал — прикольно. Еще врубаешь черно-белый фильтр и ходишь такой угрюмый по улицам. И шуршишь себе под нос.

— Я не уверен, но вроде без нее, — повторил Кармайкл. — Но я все равно не могу вспомнить, кто именно это был.

— Дерьмо... — Джани выпустил клуб дыма.

— Ну да, теперь знаю второго, — усмехнулся Дэн.

— Ладно. Я произнес слово «дерьмо» столько раз, что окончательно уничтожил его смысл. Кстати о дерьме — есть подвижки в расследовании?

— Не особенно. В целом, должны появиться после посещения «Тинкербель». — Он пожал плечами. — Ну, и я еще не общался с Кальманом.

«Кстати... ФРЭН! Можешь поискать в сети информацию на него?»

— То есть... Ану Сторм убила фея?

«Эммерих Кальман, инспектор полиции Будапешта, поступил на службу в 2030... Послужной список...» — фоном забормотала ФРЭН. Ничего интересного в добытой ею информации не обнаружилось.

— Или, может, не убила, а унесла в страну фей, вместо нее оставив дубликат, который убили.

— Не знаю. Не исключено. Вопрос в том, чтобы для начала определить ее перемещения. И, судя по всему, для этого мне надо добраться до «Тинкербе...» Почему фея?

— Ну, «Тинкербель». Это не только та барышня из порнушки, а в первую очередь фея из Питера Пэна. Несколько сотен лет назад тут все окрестности кишели феями.

— Не знал ни про барышню из порно, ни про фею, — удивился Кармайкл. — Почему это место назвали так?

— Об этом стоит спросить Майю, но я почти уверен, что в честь одной из них. Или же... — Он задумался. — Это как-то... связано с детством, например? «Тинкербель» — фея, перемещающая людей в мир Питера Пэна, мальчика, который не хотел вырастать. То есть, Верхний олицетворяет родительскую фигуру для нижнего: метафора воспитания, строгости, но в то же время опеки. Или же того, что дети бывают весьма жестоки, и название как бы говорит нам: «Будьте же жестоки, как дети, что не хотят вырастать...» Бла-бла-бла, вот такой ассоциативный ряд.

— Занятно, — ответил Дэн. — Надо будет спросить, если вспомню об этом. Так, одну минуту. Отлучусь ненадолго.

«Включай, я готов». Комплементант откинулся на спинку стула.

Впрочем, ничего интересного он так и не увидел.

Кибермозг улучшает когнитивные процессы, а вместе с ними память. Но наделить носителя фотографической памятью, способной фиксировать все время жизни, он не в силах — слишком мала для этого его емкость. Так что полной картины он не получил.

Да, воспоминания ожили, быстро и скомкано пролетев в его голове.

Но исходя из этих воспоминаний, весь день он провел в кровати, маясь животом после легкого пищевого отравления.

А на следующий день возобновился его привычный жизненный ритм.

Все было бы похоже на правду, если бы не одно «но».

Подобная нечеткость воспоминаний была ему знакома. Словно это не воспоминание, а формулировка.

«Ты ничего не помнишь. Ты весь день пролежал дома, маясь животом после легкого пищевого отравления».

— А еще можно оставить вместо старого слона огромный серый мешок или вроде того, — предложил Дэниэл, не найдя ничего интересного.

— Знаешь, это обидно, когда ты выдаешь забавную гипотезу, а в ответ не проявляют интереса, — надулся Джани. — За что ты меня так ненавидишь, Дэн?

— Прости. На самом деле идея специфического эскапизма, ухода в мир-сказку, без ответственности и без мыслей об остальной части мира, выглядит вполне здравой.

— А лучше… знаешь что? — Джани мгновенно оживился. — Оставить там надувного слона! В натуральную величину! Слу-ушай...

— Да. Вроде того. Надувного или куклу слона.

— Если Иржи будет сегодня в «Тинкербель», я обязательно скажу ему. Ведь в конце концов, если один раз спиздить слона не получилось, это не повод опускать руки, правильно? Настоящий герой не сдается после поражения, он подбирает кровавые сопли, поднимается и идет вперед, несмотря на то, что коварные тентакли судьбы вновь и вновь ебут его в жопу! Аристотель.

— Аристотель? Прямо так и говорил? — поинтересовался Дэн.

— Да. В трактате о поэтике, в той части, где говорится о трагедии. И в очень вольном переводе с древнегреческого. Но древнегреческого языка сейчас никто уже не знает, так что да. В точности так он говорил. Этот мощный старик предвидел все, даже тентакль-порно.

— Занятно, а что еще он говорил? — Вопрос отчасти предназначался и ФРЭН. — Может быть, что-то о краже слонов?

«Обмен бывает произвольный и непроизвольный, а именно: произволен такой, как купля, продажа, ссуда, залог, заем, задаток, платеж (произвольными они называются потому, что начало этих обменов зависит от нашей воли), а непроизвольный обмен осуществляется тайком — скажем, кража, блуд, спаивание приворотным зельем, сводничество, переманивание рабов, убийство исподтишка, лжесвидетельство — или подневольно — скажем, посрамление, пленение, умерщвление, ограбление, увечение, брань, унижение».

— Дело человека — некая жизнь, а жизнь эта — деятельность души и поступки при участии суждения, дело же добропорядочного мужа — совершать это хорошо и прекрасно в нравственном смысле, особенно же если речь идет о краже слонов, — вторил ей Джани.

— Отличное сочетание цитат... — заметил Дэн. — Кстати, будет ли это считаться пленением или унижением слона?

— Все зависит от воли слона, очевидно. Если он посчитает себя униженным, кто мы такие, чтобы возражать существу с подобной массой мозга?

— Но плененным он будет однозначно?

— Да, ты прав. Пожалуй, теперь придется называть эту акцию «Похищение слона».

Не будет преувеличением сказать, что Дэниэл узнал за сегодняшний день о похищении, пленении, притеснении и угнетении слонов больше, чем кто-либо другой за всю свою сознательную жизнь, кроме разве что профессиональных похитителей слонов. А учитывая, что к нему также поступила кое-какая информация об анатомии слонов, замечания о возможном унижении слонов, версии касательно погружения слонов в сабспейс и совершения над слонами сексуального насилия, информации оказалось даже многовато.

Учитывая, что вся она вряд ли когда-либо пригодится, возможно, стоило подумать о том, чтобы попросить телепата Ти-пять стереть из памяти еще восемь часов, а после заместить их какими-нибудь более полезными воспоминаниями.

А потом желательно, чтобы телепат повелел Дэну не думать о слонах.

Глава 13. «Тинкербель»

Марица ждала их у входа в подвальное помещение под вывеской с той же эмблемой, что и на визитке.

Видимо, она изображала фей.

— Не могу не заметить, — улыбнулась она, — что ваше появление вдвоем в подобном заведении кажется весьма двусмысленным...

— На то и был расчет, Графиня!

— Эмезе будет ревновать.

Джани улыбнулся, но вышло у него на этот раз невесело.

— Есть люди, которым посещение подобных заведений противопоказано, как было установлено опытным путем. Но уверен, что Дэн пройдет тест.

— Я не сомневаюсь, что пройдет, — рассмеялась Графиня. — Но на всякий случай я прихватила с собой пиломеч, чтобы усложнить тест.

— Тест? — поинтересовался Дэн. — И в чем же он заключается?

— В том, что ты будешь безучастно взирать на все, что бы там ни происходило. Кстати, а что, по-твоему, будет происходить?

— Что-то, — пожал плечами Дэн. — Как и везде. Надеюсь, никто не будет пытаться пристрелить друг друга на моих глазах. Это было бы печально.

— Ну, вот видишь, — развел руками Джани. — Ладно. Пойдем, мистер Зануда Кармайкл.

Марица развернулась к металлической двери, которая отъехала в сторону, пропуская ее, а следом и всех остальных.

***

«Добро пожаловать в “Тинкербель”. Пожалуйста, помните, что приватность является одной из наших главных ценностей, поэтому за этой дверью ваш доступ в глобальную сеть будет ограничен на передачу информации вовне. Запись на любые носители информации внутри помещения клуба запрещена. Нарушители будут преследоваться в судебном порядке. Спасибо за понимание», — просигналила ему дверь.

Пройдя ее и оказавшись в коридоре, откуда двери вели в гардероб, в основное помещение и еще куда-то, он наткнулся на охраняющего врата цербера в облике двухметрового амбала, который зловеще блеснул на него линзами глаз модели «Фэлкон Ай 2.0». Амбал с откровенной ленцой повернул голову, восседая на маленькой по сравнению с его габаритами табуреточке. Невзирая на кажущееся спокойствие, он явно создавал ощущение того, что в следующую секунду может одним небрежным движением размазать всю честную компанию по стенам коридора.

Такое ощущение непроизвольно возникает при встречах с киберсамураями, и остальные, кажется, тоже это почувствовали.

— Уоу!! — Джани вскинул руки. — Сидеть, Иван! Свои.

— Марица Плюс Один, — подтвердила Графиня, указав на Дэна. — Дэниэл, кабинет хозяйки справа.

И они проследовали дальше по коридору.

— Какой именно хозяйки? — спросил Дэниэл, покосившись на Ивана: амбал пошевелил губами, пробормотав что-то вроде «I must brake you». Или это ему только показалось.

— Хозяйки заведения, — пояснила Марица.

— Как я понимаю, мне стоит сначала поговорить с ней? — спросил Дэн. — Или? Я не вполне в курсе местных правил и прочего.

— Совсем не обязательно — я имею право приводить гостей. Просто я предположила, что вы предпочтете первым делом направиться туда. — Марица выдала одну из своих фирменных аристократических улыбок. — Правила я вам объясню — это несложно, и, в общем, все зависит от того, чем бы вы хотели тут заняться.

— Я бы хотел найти тех, кто знал Ану, — ответил Дэн. — Собственно, для этого я и пришел.

— Тогда вам определенно стоит познакомиться с Иржи. И рассказать ему о новой концепции похищения слонов!

— Иржи... Это тот парень-десантник, который управляет вертолетом? — уточнил Дэн.

— Нет. Парень на вертолете — Мика. Иржи просто дал нам денег, чтобы мы его купили. Вертолет, кстати, Наташей зовут.

— Ясно. А хозяйка? Она знала Ану?

— Майя? Конечно, как и всех членов клуба.

— Хорошо. Мне стоит что-то узнать, прежде чем я пойду общаться с ней? И где я найду вас потом?

— Мы будем в зале. — Марица царственным жестом указала на проход. — Что вам следует знать...

— Не произноси при ней имени Элиза. Никогда, — встрял Джани.

— О'кей, — легко согласился Кармайкл. Он уже привык к принятым в этой компании шуточкам.

— Нет, ну это невероятно! — Джани беспомощно развел руками. — Он даже не спросил почему! Я придумал такую клевую историю про клонирование, а он...

— Уверена, вы сами разберетесь, Дэниэл. Не хочу портить вам сюрприз. Ладно, Алкивиад, — так почему нельзя произносить это имя?

— В общем, у Элизы был клон, и...

— М-м-м... Извини, Джани, но ты расскажешь мне это позже, ладно? — вклинился Дэн. — До встречи, наверное.

И он направился к указанной двери справа.

***

Кармайкл поднялся по лестнице, сопровождаемый бдительным взглядом Ивана. Поскольку мордоворот, похоже, счел Дэниэла недостойным траты заряда своих аккумуляторов, комплементант в итоге оказался перед дверью в кабинет.

И...

И, видимо, обещанный Марицей сюрприз заключался в том, что никакого сюрприза не случилось. Вряд ли кто-то всерьез рассчитывал встретить здесь фею — ведь последняя фея в этих краях издохла от передозировки банальностью два десятка лет назад.

Майя, рыжеволосая женщина за сорок, пребывала в своем кабинете. Как и положено во всех подобных Зловещих Кабинетах хозяев Зловещих Заведений, вдоль стены тянулось специальное окно, стоя перед которым, можно было обозревать зал внизу, заложив при этом руки за спину. Майя же находилась в положении, привычном для половины населения мира в 2040 году, — разглядывала точку в пространстве с отсутствующим выражением лица. Впрочем, к ее чести следует заметить, что она хотя бы покинула пределы Сети, едва Дэн вошел внутрь, и поднялась с кресла ему навстречу.

— Добрый вечер, — совершенно предсказуемо констатировала она.

— Добрый, — подхватил Дэн. — Меня зовут Дэниэл Кармайкл. У вас не найдется минутки свободного времени?

— Присаживайтесь, мистер Кармайкл. — Она указала ему на кресло, а сама примостилась на краю стола. — Я вас слушаю.

— Анастейша Сторм. — Дэниэл присел на подлокотник. — Я пришел поговорить об этой девушке. Я, разумеется, прекрасно понимаю, что происходящее здесь не принято разглашать, однако я был бы весьма признателен, если бы вы все же согласились ответить на несколько вопросов.

— Продолжайте. — Майя закинула ногу на ногу, не сводя с Кармайкла глаз модного в позапрошлом сезоне зеленого цвета.

— Вам известно, что она мертва?

— Да.

— Так сложилось, что меня наняли выяснить обстоятельства ее гибели, — продолжил Дэн. — Вы хорошо ее знали?

Майя щелкнула портсигаром.

— Не особенно.

— Давно?

— Около года.

— Она часто бывала тут?

— Достаточно. Огня не будет, мистер Кармайкл?

— Не курю, — покачал головой Дэниэл. — Что вы можете сказать о характере и привычках Аны?

— Ничего.

Щелкнула зажигалка.

— Я не обсуждаю членов клуба с не-членами клуба, мистер Кармайкл. Политика приватности.

— С этого стоило начать, — заметил Дэниэл. — Тогда попробую зайти с другого конца... — Он достал из кармана небольшую упаковку картошки фри. — Есть ли способ как-то исправить или обойти ситуацию?

Хрусть.

Пх-х-х...

— Хотите подать заявку на членство?

— Не знаю. Можете рассказать поподробнее об этом?

— Какая сторона вопроса вас интересует?

— К чему это обязывает?

— Две сотни евро в месяц членского взноса. В случае аннулирования членства взносы за следующий месяц взимаются в любом случае. Нарушение соглашений о приватности, принятых в «Тинкербель», по-прежнему преследуется в судебном порядке.

— Сколько времени занимает рассмотрение заявки и принятие решения о вступлении? Какие необходимые требования и условия?

— Рекомендация от одного из членов — полагаю, она у вас найдется. Ваша заявка будет рассмотрена в самые кратчайшие сроки. Полагаю, в течение дня.

— Могу я ознакомиться с договором?

Откинувшись назад, Майя открыла ящик стола и вынула из него бланк.

— Прошу. Переслать вам копию?

«Да, пожалуйста».

— Да, пожалуйста, — кивнул Дэн.

«Поймала. Удержание членских взносов... Использование помещений и инвентаря... Обязанности... Соглашение о приватности... Лишение членства... Шеф, они вовсе не гарантируют, что у вас каждый вечер будет вопящая жертва!»

— Разумеется нет... — фыркнул Дэн. — Что-то еще интересное? — Он снова перевел взгляд на хозяйку. — Вступив в клуб, я получу возможность увидеться с людьми, которые были близки с Аной?

— Это уж как они захотят. — Майя повела плечом. — Если они пожелают увидеться с вами, я вас с удовольствием познакомлю. «Тинкербель» и была создана для того, чтобы помогать одиноким людям находить друг друга.

— Ясно, — кивнул Дэниэл. — Нашла еще что-нибудь? — обратился он к ФРЭН. — Так... можете переслать копию заявки?

«Я ее сейчас анализирую, шеф. Никаких подводных камней не вижу».

— Ага. Сообщи, когда закончишь, — попросил Дэн.

«Закончила, шеф».

— В таком случае... Да, я хочу подать заявку на участие.

«Насколько вас затруднит дать мне рекомендацию для вступления в клуб?» — написал он Марице.

«Ожидала этого вопроса. Сделаю это незамедлительно».

— Пожалуйста, заполните бланк.

— Электронной версии подачи нет? — на всякий случай поинтересовался Дэн.

— Предпочитаю иметь также и бумажную копию.

— Понимаю. — Дэн склонился над бланком, и вскоре с формальностями было покончено.

— Нам придется проверить вашу кредитную историю и некоторые юридические моменты, поэтому мы дадим ответ завтра днем, — пообещала Майя. — И хотя я предполагаю, что вы к нам ненадолго, не могу не спросить — из чистого любопытства: вы Верхний или Нижний, мистер Кармайкл?

— Я не классификацию людей по такому принципу, поэтому не могу вам ответить. — Он помолчал. — Не знаю и вряд ли узнаю, иначе говоря.

Майя пожала плечами.

— В таком случае, до завтра, мистер Кармайкл, я надеюсь.

— Я тоже. Было приятно увидеться с вами. — Дэниэл поднялся с кресла, направился к выходу и вскоре вновь очутился под дружественным прицелом линз Ивана.

Кармайкл постарался выглядеть как можно менее подозрительно и, хрустя картошкой, двинулся в зал.

Сложно сказать, что должен чувствовать человек, узрев в месте, заявленном как местный филиал Содома, мягкие игрушки. По идее, ничего хорошего. А в районах, где существует замшелый запрет на педофилию, почти наверняка призвали бы к священному походу против подобного заведения, если бы не боялись огненного бича возмездия современности — преследования в судебном порядке.

Сложно сказать, к чему стремились дизайнеры, когда рассаживали милых плюшевых животных по диванчикам, — вызвать шок, диссонанс и опосредованно революцию, подобную той, которую призван был свершить носящийся по центру Будапешта слон? Подтвердить высказанную Джани догадку о связи между подчинением-доминированием и детством?

Люди, которые задумались бы об этом, наверняка нашли бы эту мысль весьма тревожной.

Большинство же из них просто плюнули бы, поскольку прошли школу не-удивления, навязываемую политикой тотального невмешательства.

А может, Дэн просто стал жертвой розыгрыша, и никаким БДСМ-клубом «Тинкербель» не являлась.

По крайней мере, интерьер на это не указывал.

Конечно, все зависит от того, что именно вы ожидаете в подобных местах увидеть и услышать, но если то, на что вы рассчитываете, — это мускулистые юноши в латексных масках и надменные барышни в кожаных корсетах и нацистских фуражках в антураже средневековой инквизиторской, стоны жертв, зловещий хохот мучителей и распитие менструальной крови девственниц из серебряных чаш, в таком случае... Ну помилуйте, мы же все-таки не на Слизерине.

Кроме плюшевых игрушек в полутемном зале можно было заметить диванчики, стоящие вокруг небольших столиков, снабженных генераторами тишины. Барная стойка и небольшой отряд официанток-андромейд усиливали впечатление, что с Дэна потребовали две сотни евро за пропуск в один из ресторанчиков, подобных тем, которые они с Джани обошли накануне. Если бы не обилие карабинов, ремней, лебедок и фиксаторов на потолке, на стенах, у столиков и вообще почти кругом, позволяющих зафиксировать кого угодно, где угодно и как угодно, ничто и вовсе не предвещало бы беды.

Хотя ее и так ничто не предвещало — карнавальным безумствам в зале абсолютно никто не предавался. Собственно, и народу тут оказалось не так много — либо было еще рано, либо «Тинкербель» не пользовалась особой популярностью. Кроме Джани и Марицы, пребывавших в компании Китти, кошкой свернувшейся на коленях у Графини, и респектабельного мужчины, Дэну пока незнакомого, в зале насчитывалось всего пять человек.

Дэн двинулся в сторону своих приятелей. Нельзя сказать, чтобы его не удивило это зрелище. Но он предполагал встретить здесь определенный контингент, вследствие чего можно было рассчитывать и на... да на тот же антураж леса с пони. Кроме того, лебедки и фиксаторы все же многое проясняли.

— А тут миленько, — сказал он то ли себе, то ли ФРЭН.

— В таком случае вы не зря потратили две сотни евро, не так ли? — Марица одарила его величественной улыбкой, перебирая волосы Китти. — Позвольте представить вам Иржи Орбана, человека, финансирующего слонотеррор.

— Ты, главное, ближе к полуночи не таскай сюда кого попало, а то случаются... казусы, — хмыкнул Джани, довольно точно передразнив Кармайкла.

Человек, о котором упомянула Марица, привстал и протянул Дэну руку.

— Алкивиад уже рассказал о вашей теории слонораспределения.

— Дэниэл, очень приятно. — Кармайкл с любопытством разглядывал нового знакомого.

— Взаимно, — улыбнулся в ответ Иржи.

Его улыбка отличалась от снисходительно-отсутствующей улыбки Графини, от откровенного паясничества Джани, равно как и от обычных приветственных улыбок знакомившихся с Дэном людей, которые одновременно раздумывали, не взорвет ли он им мозг взглядом.

Либо ему и правда было очень приятно, либо он создавал подобное впечатление поистине мастерски.

— Расскажете нам о следующем шаге вашего расследования? — полюбопытствовала Марица. — Вы планировали опросить всех присутствующих, знали ли они Ану?

Дэн помолчал какое-то время.

— Вообще-то да. Но хозяйка заведения явно не намерена говорить со мной до того, как я вступлю в клуб, если это вообще произойдет. Остальные, думаю, будут придерживаться примерно той же тактики. Но... почему бы не попробовать?

— Почему бы и нет, — все с той же полуулыбкой согласилась Марица. — А как вы собираетесь это делать? Будете ходить от дивана к дивану?

— Попросите Майю передать тем, кто хорошо знал Ану, чтобы связались с вами в интересах следствия, — предложил Иржи. — Я мог бы в этом посодействовать.

Но на их слова Дэн не обратил внимания. Потому что...

«Шеф...»

Потому что в этот момент ему показалось: важно не то, что сказано, а то, что не сказано.

Причем не сказано персонажем, от которого он, судя по всему, никак не ожидал этого.

«Что, ФРЭН?»

Дэн медленно кивнул и пристально посмотрел на Джани. Тот с довольным видом пыхтел сигаретой, источавшей, впрочем, для разнообразия не ядреный запах махорки, а сладковатый аромат марихуаны.

«Не он, шеф. Она».

«Китти?»

«Да, шеф. Показать?»

«Давай».

Сознание Дэна вернулось на секунду назад, зафиксировавшись на том, что он выхватил лишь краем глаза.

Китти.

Котенок Марицы.

Девушка, которую она еще во время их первой встречи с Дэном с аристократической непосредственностью нарекла своей собственностью.

Возможно, поэтому она и воспринималась как собственность. Или как предмет антуража эпатажной сенсдизайнерши, которой, по ее собственным словам, выкидывать такие номера велит репутация.

Но буквально мгновение назад котенок бросил на проем, ведущий во входной коридор, взгляд, который остался незамеченным всеми остальными и в котором явно промелькнула тревога.

Дэн повернул голову в том направлении.

— Он нас игнорирует. Наверное, принимает послание из космоса. С церковниками это часто случается, я читал, — авторитетно заявил Джани.

В проходе никого не было.

И народу в зале тоже не прибавилось.

— Хм.... — Дэн снова развернулся к остальным. — Прошу прощения. — Он посмотрел на Иржи. — Я с радостью приму вашу помощь, Иржи. Она будет весьма кстати. Марица, а могу я поговорить с Китти? Вас ведь так зовут? — Он обратился к девушке.

— Я не вижу причин, почему вам нельзя этого делать, — ответила Графиня. — Ты же не против, Котенок?

— Я вовсе не игнорирую вас, мистер... Ка-а-армайкл, — Китти потянулась на диванчике. — Но что я могу вам сообщить? — Она посмотрела на него глупыми невинными глазами.

Которые вовсе не были такими несколько секунд назад.

— Для начала, просто ради интереса — а ты знала Ану?

Дэн попытался прощупать девушку.

— Конечно. — Китти перевернулась на спину, глядя на Марицу снизу вверх, и накрыла рукой ее ладонь.

Блок. Если она и была встревожена, то уже овладела собой к этому времени.

— Она же была подругой Марицы. Еще до меня...

— Ты нарочно заставляешь слово «подруга» звучать двусмысленно, да, маленькая вредная дрянь?

— Бе-е-е! — Китти продемонстрировала Графине язык.

— Не в этом смысле, Дэн. С Китти у нас все иначе.

— Про-те-же. Так ты ее называла...

И снова.

Недостаточно, чтобы проникнуть внутрь.

И лжи в ее словах точно не было.

Но что-то в ее глазах мелькало.

«Ревность? Знаете, шеф, вам жилось бы гораздо проще, если бы вы были машинами. И нам тоже».

— Во-от как, — медленно проговорил Дэн. — А это уже интересно. — Он улыбнулся как можно более интригующей улыбкой. — Наверное, мой вопрос покажется странным и двусмысленным, но могу я украсть у вас Китти буквально на несколько минут? Задам ей пару вопросов, ничего более.

Удивленные взгляды и красноречивое молчание говорили сами за себя.

«Зачем?» — Марица решила не произносить это вслух.

— Я сказал что-то не то? — удивился Дэниэл. — Я просто предпочитаю проводить опрос с глазу на глаз. На всякий случай. Но я не думал, что такая простая просьба вызовет подобную реакцию. Вы все замолчали, как будто я один тут не знаю чего-то важного. — Он смотрел исключительно на Китти. — И с каждой секундой вашего молчания моя уверенность в этом только крепнет.

— ...

— ...

— ...

— Графиня очень нервно реагирует, когда...

— Молчи. — Марица сжала ладонь Китти. — Просто эта просьба прозвучала достаточно внезапно.

— Все в порядке, госпожа. — Китти явно уже овладела собой. — Я не против. Вряд ли я скажу что-то новое, но если мистер Кармайкл так хочет...

— Котенок...

Китти приняла сидячее положение и сверкнула на Дэна глазами, тут же отведя их в сторону.

— Мы могли бы воспользоваться одной из комнат.

«Я чего-то не понимаю, да?» — обратился он к ФРЭН.

— Если это проблема, то вы, может быть, так и скажете? — на всякий случай предложил он.

«Я в таком же недоумении, как и вы, шеф».

— Не думаю, что какая-то проблема на самом деле существует. — Иржи бросил взгляд на Графиню.

— Нет. Нет, конечно. Иди, Котенок.

— Идемте, мистер Кармайкл. — Она встала с дивана и протянула ему руку.

— Хорошо. — Дэниэл поднялся, готовясь следовать за Китти. Руки ее он не принял.

— Уверена, вы не намерены делать ничего предосудительного, Дэниэл, — сказала ему вдогонку Марица. — Без моего разрешения. Которого у вас нет.

Пройдя через зал, Китти вошла в дверь, скрытую портьерой, за которой перед ними протянулся коридор с дверями по обеим сторонам. Девушка вошла в одну из них, которая открылась, видимо, повинуясь ее сигналу.

Дэниэл не ответил Марице. Сейчас ему совершенно не хотелось что-либо обещать ей, а тем более Китти. Он лишь молча шагал за девушкой.

Впрочем, похоже, Китти особенно не интересовалась, следует он за ней или нет. Она не оглянулась, но демонстративно оставила дверь открытой.

Как и следовало ожидать, арсенал, скрытый за дверью, впечатлял. Среди многочисленных устройств, — начиная от использующих примитивную механику мускульных усилий и заканчивая теми, чье предназначение можно было проверить только опытным путем, да и то если разберешься, с какой стороны подступиться к эксперименту, — не хватало разве что пиломеча.

Китти встала в центре комнаты лицом к двери, заведя руки за спину и опустив глаза. Ее фигура отражалась в огромном зеркале позади нее.

Дверь бесшумно захлопнулась.

— Миленько, — заметил Дэн, проходя дальше и садясь в угол. Он достал из кармана упаковку картошки. — Начнем с простого. Ничего не хочешь мне рассказать? — Он посмотрел на Китти, засовывая в рот первую картофелину.

Хрусть.

— Нет, сэр.

— Занятно.

Хрусть.

— Ибо я уверен: тебе есть что... — Он помолчал. — Я, кстати, не знаю, зачем ты приняла столь драматичную позу. Можешь присесть, ну, или я не знаю... Картошки, может быть, хочешь? — Дэниэл старался говорить простыми фразами, однако звучащими как можно более отстраненно.

— Для драматизма. — Китти с похвальным прилежанием изучала носки туфелек. — Чем стала бы наша жизнь без драматизма — пакетом картошки?

— Было бы неплохо, кстати. Пакет картошки — не худшая в мире вещь. — Он достал еще один ломтик.