Цена двуличности. Часть 2

Глава 1 Преемственность поколений

— Альд, что нам делать?

Я лихорадочно металась по комнате, действительно не зная, как бы так отбрыкаться от озвученной парой дней ранее перспективы пошива наряда к грядущей свадьбе. Занимаясь чем угодно, кроме встречи со швеями, я честно дотянула до последнего дня. Завтра — свадьба.

И за это время без моего внимания не обошлась повторная проверка списка приглашенных и спешной рассылки приглашений тех, кого пропустили в первый раз. Моего присутствия удостоились все этапы приведения в порядок первого этажа и, частично, второго. Успела поучаствовать в праздничном меню и тихо порадоваться тому, что уже мертва. Мало того, я даже прилегающую к дому территорию изучила, так как ее облагораживанием слуги тоже занимались, что дало подселенцу повод поворчать о запущенности сада и полной безвкусице в его планировке.

Моя же смутная надежда увидеть огромное раскидистое дерево, памятное по убежищу Альда и темнице его сестры, не оправдалась. Во владениях рода Суар не обнаружилось ничего и близко похожего на ту поляну, а настолько старых деревьев не было и подавно. Впрочем, это было ожидаемо — уж слишком много лет прошло с тех пор, когда то место действительно существовало. И хотя подселенец явно понял мой интерес, но от комментариев воздержался, ограничившись едва уловимым эмоциональным отголоском горечи.

И теперь, когда до свадьбы осталось менее суток, я металась по своей комнате. Потому что практичная тетушка Сади, убедившись, что ключевые задания выполнены, похвалила мое рвение и отметила, что за всеми делами я совсем позабыла о себе. И что теперь самое время заняться моим нарядом, а она, так уж и быть, проследит за оставшимися приготовлениями к свадьбе.

Вот только как раз о себе я помнила замечательно. Точнее о том, чем являлась на самом деле мое тело.

— Ты о чем? — наконец, отозвался подселенец, когда я уже почти забыла, о чем вообще его спрашивала.

Чем ближе было торжество, тем меланхоличнее становился тон подселенца, будто вся эта суета его порядком утомила. Но меня было не обмануть, так как свои эмоции Альд скрыть не удосужился: я отчетливо ощущала отголосок чего-то, похожего на злорадное веселье.

— О том, что швеи увидят меня голой.

— И что?

— А то, что мое тело, как ты до этого выражался, лишено анатомических подробностей. А если об этом узнают…

— Ты — лич.

— И что? — на этот раз настала моя очередь задавать этот многозначительный вопрос.

Безразличное спокойствие Альда в сложившейся ситуации раздражало чуть ли не до бешенства. По-хорошему, ему же первому нужно тревожиться в этой ситуации, потому что подселенцу только дай повод заморочиться какой-нибудь ерундой. А тут серьезная угроза и…

— А то, что твое тело на самом деле может быть каким угодно.

— Да ну… — неверяще протянула я. — Даже… Ну…

— Ну да. В мое время не сумевшие избавиться от плоти личи допускали… некоторые эксперименты. К слову, Сат тому пример. Хоть в его случае это заметно только в боевой форме, но самого факта не отменяет.

Крыть было нечем, кроме того, что мне категорически не хотелось раздеваться в чужом присутствии. Особенно учитывая то, что один отдельно взятый чужак со мной постоянно. В ответ на эти мои мысли Альд мученически вздохнул.

— Так уж и быть, напомню тебе, — язвительно сообщил он, — слова коменданта о том, что иллюзию можно воспринимать просто как одежду. Она — не то, кем ты являешься на самом деле.

— Спасибо, что напомнил мне о том, насколько несовершенна моя настоящая внешность.

— Настоящая — как раз совершенна. А прижизненная… В твоем случае это уже не важно, и о ней тебе уж точно не стоит беспокоиться.

— Спасибо за поддержку, — саркастически отозвалась я.

— Не за что. Когда ты нервничаешь, то становишься совершенно невыносимой.

— За год нашего совместного существования у тебя было время к этому привыкнуть.

— К этому невозможно привыкнуть. Тем более, что я не собираюсь поощрять подобное поведение.

— Как будто ты как-то можешь…

Нашу эмоциональную внутреннюю перепалку прервали самым что ни есть привычным образом — стуком в дверь. Если бы у меня было сердце, то оно наверняка подскочило бы куда-то к горлу от волнения. Но вместо этого я просто почувствовала странную щекотку по внутренней стороне ребер. Дверь открылась буквально через секунду, и в комнату степенно влетела тетушка Сади в сопровождении уже знакомых мне троих девушек-швей.

— Прости, дорогая, что заставила тебя ждать, ведь времени так мало…

Видимо, она увидела мои метания по комнате через ауру и расценила их, как признак нетерпения. Ха, если бы.

— А я совсем упустила из виду, — продолжила она, — что к пошиву твоего наряда еще даже не приступали.

Последние слова были произнесены настолько недовольным тоном, что стоявшие за ее спиной девушки обменялись испуганными взглядами и тут же опустили головы. Получается, за мою маленькую хитрость накажут их? Ну уж нет…

— Что вы, тетушка Сади, — прошелестела я, останавливаясь напротив. — Это моя вина. Я настолько увлеклась приготовлениями, что сначала забыла о снятии мерок, а потом… Поняла, что не хочу, чтобы мне шили новый наряд.

— Вот как? — в голосе женщины-лича послышались удивленные нотки. — Выйдите, — приказала она швеям. Те с видимым облегчением повиновались. Ну хоть так. — И почему же? — спросила тетушка Сади, едва последняя девушка притворила за собой дверь.

— Я… не привыкла к роскоши, поэтому вряд ли чувствовала бы себя уверенно в сшитом специально для меня праздничном платье… Ну… Если судить по наряду невесты…

Я едва удержалась от того, чтобы не щелкнуть челюстью. Мало ли, как это будет воспринято моей собеседницей. Тем более, что наряд невесты действительно впечатлял. Правда, не в лучшем смысле. Тяжелая и плотная ткань свадебного платья Линс, скорее похожего на облегающую до талии мантию, дополнилась не менее тяжелым и плотным шитьем серебряными нитями, драгоценными камнями и Суртаз знает, чем еще. Когда я впервые его увидела в завершенном виде, мне стало и смешно и дурно одновременно от мысли о том, что могли пошить для меня, ведь наряд тени должен был сочетаться с платьем невесты. Да я бы в нем и летать не смогла, наверное.

Собственно, это было второй причиной, побудившей оттягивать, как мне тогда казалось, неизбежный момент.

Тетушка Сади издала вежливый смешок.

— Прекрасно тебя понимаю, дорогая, — и в ее голосе я действительно услышала сочувствие. — Весь этот церемониал… утомляет своей бессмысленностью. Я дважды была тенью и трижды сама выходила замуж, поэтому знаю об этом не понаслышке. И все же, как представитель рода Суар, ты не можешь присутствовать на церемонии в… повседневной одежде.

В моей груди робко зашевелилась надежда на то, что я вообще не буду присутствовать на церемонии. Ну а вдруг. Хоть умом я и понимала, что такого чуда просто не могло случиться. Хотя бы потому, что вряд ли Сату будет охота страдать в одиночестве.

— И швеи, скорее всего, просто не успеют выполнить свою работу, и сложно их в этом винить… — задумчиво проговорила женщина-лич.

И ее тон мне не понравился. Похоже, она уже мысленно наметила решение сложившейся задачки. Это пугало. Как и то, что меня чуть ли не в буквальном смысле придавило к земле, и лишь спустя пару секунд стало ясно, почему. Я прямо-таки ощутила, как взгляд тетушки Сади прошелся по моему иллюзорному телу от плечей вниз и обратно.

— Могу тебе предложить одно из своих платьев, — заявила она. — В нем я была тенью троюродной правнучки Первого ученика Суртаза.

От удивления я щелкнула челюстью в ответ. И даже не знаю, что удивило меня сильнее — внезапное предложение одежды с хозяйского плеча или же событие, в котором эта одежда когда-то фигурировала. А вот моя собеседница, похоже, расценила такую реакцию по-своему.

— Не подумай ничего плохого, — примирительным тоном проговорила женщина-лич, — платье в идеальном состоянии — и ткань, и кружево. Все это время о нем заботились, — при этих словах я снова ощутила скользнувший по мне взгляд, — Фигура у тебя… подходящая. Я бы даже сказала — прекрасная, совсем как у меня в юности.

Ага, мне тоже нравится.

— А учитывая прошедшее время… — вкрадчиво добавила тетушка Сади, — все, кто мог признать это платье, либо окончательно упокоились, либо не приглашены на свадьбу, либо нашли благовидный предлог, чтобы на ней не присутствовать.

— Забытое — считай, что новое, — ехидно прокомментировал Альд, до этого удивительно долго молчавший.

— Ну так что? — почти одновременно с подселенцем поинтересовалась моя собеседница.

— Тетушка Сади, — осторожно проговорила я, — вы уверены, что мне стоит надевать это платье? Вдруг я его как-то… испорчу.

— Хоть оно и дорого мне, как память о далекой юности, — с неожиданной грустью ответила женщина-лич, — но это платье — всего лишь одежда. И мне будет приятно видеть его на красивом теле, пусть и не принадлежащем мне. А тут еще и такой повод…

Я снова щелкнула челюстью, но на этот раз — от полного непонимания, что вообще можно сказать в такой ситуации.

— Ну поблагодари хотя бы, что ли, — пробурчал Альд своим привычным тоном, выражавшим бесконечное терпение и «любовь» к объяснению очевидных, с его точки зрения, вещей.

— Это… честь для меня, — прошелестела я. — Спасибо.

— Вот и хорошо, — радостно провозгласила тетушка Сади, тут же разворачиваясь к выходу из моей комнаты. — Значит, полетели примерять. Хоть мне и кажется, что тебе оно должно прийтись впору, но мало ли…

Я направилась следом, изо всех сил желая, чтобы примерять пришлось не при ней.

— Хватит бубнить одно и то же, — не выдержал подселенец, когда наше путешествие по коридорам уже почти подошло к концу. — От твоего желания тут ничего не зависит.

— Хочу и бубню, — огрызнулась я. — Дай понервничать по-человечески.

— Лучше бы ты свой энтузиазм направила на запоминание дороги в ее покои и перечень защитных чар, которые она сейчас при тебе снимает.

— Для этого у меня есть ты.

— И что бы ты без меня делала?..

О, давненько Альд не заводил свою любимую песенку про то, какое же счастье для меня, что он удостоил мое тело своим присутствием, и кем бы я была, не случись этого. Эта мысль навела меня на вывод, что нервничаю в преддверии свадьбы не только я. Давненько он не был таким раздражительным.

— Стала бы себе спокойно мертварем — никаких тебе забот, планов по спасению мира и прочей дребедени. А потом встретила бы каких-нибудь некромагов и упокоилась, как положено.

Подселенец фыркнул настолько громко и резко, по ощущениям, будто совсем рядом с моим отсутствующим ухом, что я невольно вздрогнула.

— Что-то не так? — тетушка Сади повернула ко мне голову.

Видимо, окончила возиться с чарами. Которых я, скорее всего, могла распознать по ауре в лучшем случае половину. Но и этого было достаточно, чтобы неприметная дверь в конце коридора, находящегося ровно напротив того, где была моя комната, переливалась чуть ли не всеми цветами радуги.

— Я… — перепалки с Альдом вообще не способствовали легкости общения с новоявленной родственницей. — Неловко себя чувствую.

Тетушка Сади хмыкнула, но ничего не ответила. Дверь в ее комнату медленно отворилась. Сама. По крайней мере, если лич и прикладывала какие-либо усилия — я этого не ощутила, магическое поле вокруг нее оставалось безмятежным.

— Заходи.

Приглашение прозвучало, как приказ. Повинуясь ему, я перелетела через порог вслед за тетушкой и обнаружила, что попала маленькую, длинную и узкую, но светлую и не кажущуюся тесной комнатку. Стены обиты светлым деревом в тон половицам, простой белый потолок, единственное окно с ажурной занавеской и пара кресел возле него. И еще одна дверь примерно посередине противоположной, длинной стены. Она почти не отличалась по цвету от деревянных панелей слева и справа от себя, не имела ручки, поэтому ее наличие угадывалось скорее по ступеньке притолоки и тому, что тетушка Сади возле остановилась напротив.

— Подожди здесь, дорогая. Присядь.

И хотя женщина-лич указала на кресла возле окна жестом радушной хозяйки, в ее тоне снова отчетливо послышался приказ. Бросив взгляд на кресла в конце этой длинной и узкой комнаты, я поняла, что чем дальше, тем сильнее эта комната кажется мне какой-то… странной. Меня охватило смутное беспокойство.

— Спасибо, тетушка Сади, — я послушно направилась к креслам.

Пролетая мимо двери и зависшей чуть в стороне от нее тетушки Сади, мне едва удалось удержаться в воздухе и не отшатнуться. Нутро свело судорогой от осязаемого ощущения угрозы. Опасности. Но я сделала это — добралась до кресел, и ощущение ослабло. Наблюдавшая за этим лич безмолвно приблизилась к двери почти вплотную и замерла перед ней, а затем… пролетела сквозь нее.

— Альд, что это было?

Мой магический взгляд не показывал на этой двери ровным счетом ничего. И это было очень, очень плохо.

— Защитные заклинания, — спокойно отозвался подселенец. — Или ты думала, — издевательски добавил он, — что древний лич вот так просто возьмет и приведет тебя в свои покои?

— Ну… — признаваться в собственной наивности не хотелось. — Да, если честно.

— Вот ничему тебя посмертие не учит, — Альд хмыкнул. — А чтобы в полной мере понять ситуацию, присмотрись повнимательнее к стенам.

Я перевела взгляд с двери на стену рядом с ней. Дерево, светлое, с чуть более темными прожилками. Красивое.

— Повнимательнее, — с нажимом повторил подселенец.

— Да чтоб я знала, куда смотреть-то! — мое терпение стремительно иссякало.

— Да куда угодно, — усталый вздох подселенца кратко характеризовал, что он думает о моей сообразительности. — Они здесь повсюду.

— Они? — подозрительно переспросила я.

То ли Альд что-то сделал, то ли мне каким-то образом удалось посмотреть правильно, но спустя секунду я поняла, что подразумевалось под словом «они». Символы. То, что я изначально посчитала древесными прожилками оказалось множеством символов. И некоторые из них были мне смутно знакомы. Кажется, я видела их на двери в комнату, где меня пытал Килир.

— И что это значит?

— Мы в клетке, — просто ответил подселенец. — И вряд ли сможем отсюда выйти, если того не захочет твоя дражайшая тетушка.

Что ж, по крайней мере теперь я поняла, почему эта комната, при всей ее внешней привлекательности, вызвала меня настолько странное ощущение.

— Ну хоть в лабиринт не закинула, и на том спасибо, — невероятным усилием воли мне все-таки удалось сохранить остатки спокойствия. Критически оглядев оба кресла, я выбрала одно из них и осторожно опустилась в него.

— Не знаю, сильна ли она в создании подпространств, но разного рода щиты у нее выходят прекрасно… Впрочем, это было заметно еще по библиотеке.

Голос Альда звучал задумчиво, будто он видел что-то, невидимое для меня. Впрочем, почему — будто? Определенно видел. Не так только его значительное превосходство в опыте и магическом умении только и спасло мою тушку.

— И что делать?

— Ждать.

— Вот так просто?

Я уловила ответное раздражение подселенца, но выразить его в виде какой-нибудь колкости он не успел. Уловив краем взгляда, как дверь в покои вдруг подернулась полупрозрачной дымкой, я повернулась голову и не ошиблась — спустя пару секунд сквозь пелену пролетела тетушка Сади.

В руках она держала… Видимо, то самое обещанное платье.

— А твоя тетушка в юности была той еще затейницей, я так посмотрю…

Щелкнув челюстью от неожиданности, я честно попыталась расслышать обращенную ко мне фразу тетушки Сади. Вот только сквозь безудержный хохот Альда в моей голове сделать это было почти невозможно.

— Альд, замолчи, — мысленно зашипела я, все еще пытаясь разобрать хоть слово из произнесенного тетушкой Сади.

— Да я просто представил, как ты в этом будешь выглядеть, — сквозь смех простонал подселенец.

— Скоро ты это увидишь, тогда и посмеешься. А сейчас мне нужно сосредоточиться на том, что она говорит.

Альд фыркнул, но все же постепенно затих. Я же тем временем медленно подняла свое тело в воздух, покинув кресло.

—…требуется мое присутствие, — мой магический слух наконец-то смог уловить произнесенные личем слова. — Так что…

Тетушка Сади протянула мне белое шелковисто-кружевное нечто, в наполовину сложенном и свисающем с руки виде напоминавшее скорее ночную рубашку, чем праздничное платье. Да, белую ночную рубашку, украшенную черными шелковыми лентами.

Идеально.

Я бы все-таки предпочла остаться в рубахе и штанах или, на худой конец, в мантии поверх них. Но кто ж меня спрашивает-то.

— Прости, — извиняющимся тоном произнесла тетушка Сади, — я не смогу присутствовать при примерке. Швеи тебе помогут.

— Что вы, тетушка, я и сама справлюсь. А если нужна будет подгонка… — белой змеей платье скользнуло в мои протянутые руки. — Я дам знать.

— Что ж, хорошо… Тем более, чуть позже Рил принесет тебе все необходимое для венка, чтобы ты смогла собрать его по своему усмотрению. Или кому-то поручишь?

Вопрос застал меня врасплох. Кости Суртаза, какой еще венок⁈ Как хорошо, что мое скелетированное лицо не способно выражать эмоции…

— По этому венку тебя будут распознавать, как тень невесты, — вздохнул Альд. — Ты точно в детстве была на свадьбах, а не на похоронах? Тоже своего рода торжество.

Не успела я ответить, что лучше бы венок сделал для меня кто-то другой, как тетушка Сади удовлетворенно кивнула.

— Прости, если обидела тебя этим вопросом, дорогая. Конечно же, создание украшения для головы нельзя поручать никому другому. Хоть мы теперь и семья, но недопонимания бывают и между близкими людьми… Просто подумала, что ты за прошедшие дни могла устать…

Я щелкнула челюстью, окончательно растерявшись. Она восприняла мое молчание, как недовольство самим предложением? Этого еще не хватало.

— Если ты помолчишь еще немного, то она еще что-нибудь за тебя решит, — ехидно сообщил подселенец.

С другой стороны, что я, в юности венки не плела?

— Что вы, тетушка Сади, я нисколько не обижена. Просто… я не ожидала, что свадебные традиции соблюдаются и в посмертии.

Кто молодец и извернулся? Я, конечно же.

— На самом деле, являясь личем, ты можешь послать все эти традиции к Суртазу, — неожиданно рассмеялась моя собеседница. — Члены нашего рода всегда славились своим талантом нарушать все возможные и невозможные правила…

С этими словами тетушка Сади зачем-то провела пальцами по стене, медленно направляясь вдоль нее к выходу из комнаты в общий коридор.

— Деактивирует щиты…

— Но эта свадьба должна быть проведена безупречно, — от изменившегося тона женщины-лича я невольно выпрямилась и напряглась. — Потому что на ней будут присутствовать члены рода Тар.

А от этих слов у меня внутри опять все сжалось. Ну почему, почему, почему?.. Это уже похоже на преследование какое-то.

— Обычная формальность, — ровно произнес Альд, хотя у меня в этот момент возникло стойкое ощущение, что он сказал это скорее для собственного успокоения, а не моего.

— Это… очень важно, я правильно понимаю? — осторожно поинтересовалась я. — Произвести на них хорошее впечатление.

Тетушка Сади замерла, лишь на пару шагов не долетев до двери. Похоже, с меня сталось ляпнуть какую-то глупость. Впрочем, очевидно, какую. Раз уж требуется безупречная свадьба, то нужно произвести впечатление. К этому простому выводу я пришла даже раньше, чем Альд успел в очередной раз съехидничать по поводу моей сообразительности.

— Да, очень важно, — лич издала тихий шелестящий вздох. — От этого зависит, одобрит ли лорд Ашиан помолвку Инешуд с другим его правнуком. Хм… все время забываю имя этого паренька…

— Другим правнуком? — вырвалось у меня прежде, чем я поняла, что вот этот вопрос точно не требовал уточнения.

— Да… — тетушка Сади наконец-то подлетела к двери и, тихонько ее толкнув, отворила створку. — Первая помолвка была разорвана. И хотя Сатуар шутит, что паренек просто решил сэкономить всем время и умер раньше, чем испытал на себе весь арсенал ловушек его дочери… — лич качнула головой, как мне показалось, печально. — Я не вижу в этом повода для веселья. Нам требуется династический брак с представителем рода Тар.

— Это… печально.

— Да, — лич перелетела через порог и сместилась в сторону, открывая мне путь, — Ниалор был хорошим пареньком, спокойным, терпеливым, талантливым. Ему нравилась Инешуд, да сама она ему вполне симпатизировала… И тут такая внезапная, странная смерть.

— Странная?

Что ж, раз уж я выдала свое любопытство, то почему бы не продолжить расспросы. Тем более, что подробностями тетушка Сади делилась, вроде бы, вполне охотно. Перелетев через порог, я даже приблизилась к женщине-личу, демонстрируя свою заинтересованность.

— Да.

Моя собедница качнула головой. Будь она живой и не могущественным магом, я была бы уверена в том, что в этот момент лич осмотрелась, чтобы удостовериться в том, что никого рядом нет.

— Некоторое время эту новость держали в тайне, возможно, пытаясь найти убийцу по горячим следам… — продолжила она. — Но все тайное становится явным. И лорд Ашиан объявил о трагической гибели своего далекого правнука во всеуслышание, чтобы остановить пересуды. Кто-то убил и упокоил Ниалора в особняке его троюродного… хм… да, кажется, троюродного дяди.

Кто-кто… Я прекрасно знала — кто.

— Причем это определенно был некромант, — в голосе тетушки Сади зазвенела сталь. — И первым, на кого подумали — был Сатуар. Он несколько раз позволял себе такую вольность, как открытое выражение своего негативного отношения к будущему браку своей дочери. Но обвинить его в том, что он не совершал, не могли при всем желании — слишком много живых и бессмертных видели его неотлучно находящимся на границе. Не говоря уже о том, что относиться к тому или иному явлению можно как угодно, но так подставлять свой род… — лич покачала головой. — Сатуар импульсивен, но не безумен. И невысказанные обвинения лорда Ашиана таковыми и остались.

С тихим щелчком за мной закрылась дверь, и от нее настолько ощутимо повеяло магией, что я невольно отлетела на несколько шагов, лишь бы этого не ощущать.

— Прости, я что-то увлеклась, — пробормотала моя собеседница. — В общем, думаю, ты поняла, что свадьба должна пройти безупречно. Инешуд, конечно, не испытывает особого восторга от необходимости развлекать своего будущего жениха, но что поделать… Не всегда в жизни приходится заниматься тем, чем хочется. Как и в посмертии.

Слабо понимая, к чему относилась последняя фраза, я повиновалась повелительному жесту тетушки Сади. Лич молча плыла по коридору, и мне совершенно не хотелось мешать ее мыслям, потому что изменение ее настроения… ощущалось. Ее аура стала настолько плотнее и темнее, что у меня невольно создалось впечатление, будто тетушка готовилась от чего-то защищаться.

— После создания венка постарайся отдохнуть, Шиз, — прошелестела она. — Потому что завтра тебе предстоит ответственное задание.

— Какое?

Вот только еще каких-то заданий завтра мне не хватало.

— Следить, чтобы с нашей драгоценной невестой… ничего не случилось.

— Что значит, чтобы ничего не случилось⁈ — этот вопрос я уже адресовала Альду.

— То и значит, — ответ подселенца звучал спокойно и невозмутимо. — Быть тенью, на самом деле, очень ответственная задача.

Этот ответ мне категорически не понравился своей многозначительностью. Щелкнув челюстью, я устремилась в коридор, в конце которого находилась моя комната. Эту новость нужно было обдумать. Но сначала — успокоиться. Это что, получается, Линс в опасности?

— А подробнее можно?

Остановившись перед нужной дверью, свободной рукой я потянула створку на себя, в очередной раз вспомнив, что для приличия надо бы выучить хоть какие-то запирающие чары. С другой стороны — а надо ли на самом деле? Вряд ли они смогут остановить кого бы то ни было в этом доме, пожелай он незаметно попасть в мою комнату. Тем более, что в ней ничего ценного-то и нет, кроме кристалла и ножа в сумке.

— Твои кости.

Действительно, недавняя практика показала, что свои кости нужно беречь. Особенно, если они находятся далеко от остального тела.

— Никто о них не знает.

— Это пока.

— Хочешь, чтобы я опять начала нервничать?

— Нет, я хочу, чтобы ты была осмотрительна. Кстати, ты заметила, что твоя тетушка… — тон Альда стал вкрадчивым, — ни слова не сказала о судьбе Килира?

— Может, потому что просто о ней не знает? — предположила я, перелетая через порог и прикрывая за собой дверь.

— Маловероятно. Смерть живого — это естественное и неизбежное явление, вопрос только во времени, но гибель бессмертного, еще и в собственном особняке… Это должно было неслабо всполошить, как минимум, один могущественный и древний род. А переполох всегда порождает слухи.

— Тогда что?

— А ты подумай, — в голосе Альда я услышала подзабытое было высокомерие. — Иногда у тебя это даже получается.

А что тут было думать? Ответ напрашивался сам собой. И от него почему-то становилось горько. Конечно, я не надеялась на полное доверие ко мне с первого же дня, но… Это недоверие задевало, хоть умом я и понимала причину и соглашалась с его обоснованием.

— Думаешь, очередная проверка?

— Скорее крючок. Вдруг ты выдашь себя чрезмерной осведомленностью, странной для непонятно откуда взявшегося лича.

— То есть тетушка Сади на стороне рода Тар.

Эта мысль была утверждением, но Альд воспринял ее, как вопрос.

— Вряд ли. Если она действительно пыталась тебя поддеть, то скорее ради безопасности рода Суар. Потому что если у тебя… хм… богатое прошлое, и об этом узнают те, кому не следует — выйдет боком всей твоей новой родне. Возможно, во время принятия в семью она что-то уловила…

От мысли о том, что могла уловить или заподозрить тетушка Сади, мне стало не по себе. И если так, то что делать? Я снова не задавала этот вопрос напрямую, но подселенец пробормотал что-то на священном языке. Причем, судя по всколыхнувшимся в тот момент эмоциям Альда, это что-то было не слишком цензурным. Ну или, как минимум, ругательным.

— Что? — пришлось переспросить.

— Не важно. Размышление вслух, отрезал подселенец. — В любом случае, сейчас на ситуацию повлиять мы не можем, а у тебя есть занятие поважнее, чем впадать в панику от собственного бессилия.

— Ты о чем?

— О платье и венке.

— Кста-а-ати… — протянула я. Альд настолько мастерски переключился на обсуждение семейных дел, что мне даже не сразу удалось вспомнить, с чего этот разговор начался. — Так в чем состоит ответственность тени?

— Во многом. Ты должна сопровождать невесту повсюду, как настоящая тень.

— Это я понимаю, но… В чем опасность?

— В том, что у древнего рода Суар могут быть враги. А учитывая природу Линс… Можешь себе представить, что будет, если с ней что-нибудь случится.

Ну да, маги огня — единственные, кто после смерти не становится зомби. Они просто взрываются и испепеляют все вокруг себя.

И вот теперь мне стало по-настоящему жутко.

— Получается, тетушка Сади подозревает, что Линс могут убить?

— Подозревает или нет — не знаю, но мне кажется, что попытка покушения вполне возможна. Линс, конечно, может дать отпор, но если это будет ловушка или яд, или еще что-то… скрытное…

На меня обрушилось полное понимание того, какое веселое времяпрепровождение завтра предстоит. Праздник, да, конечно. Учитывая то, что приглашенные — наверняка сплошь маги, подвох может быть с любой стороны.

Интересно, как себя сейчас чувствует Линс? Подозревает ли что-то подобное? Обсуждал ли с ней это Мэб?

— В общем, завтра, да и в последующие дни нужно быть настороже. Я помогу, конечно, по возможности. Но, сама понимаешь, если придется действовать…

Подселенец не окончил фразу, но смысл ее был мне понятен. Если придется действовать, то рассчитывать только на свои силы. При таком скоплении народа Альду нельзя выдавать себя прямо-таки категорически. Да и в кругу семьи — тоже, пока не решится вопрос с доверием. А он может никогда не решиться.

— Ты так и будешь торчать посреди комнаты с платьем в руках? — ехидно поинтересовался подселенец. — Может, все-таки примеришь?

Опомнившись, я подлетела к кровати и расправила платье на ней. Кости Суртаза, и это кто-то говорил о приличной одежде…

— Она говорила не о приличной, а о недопустимости повседневной, — тут же исправил меня Альд, судя по тону, едва сдерживаясь, чтобы не рассмеяться. — А такое… уж точно повседневным не назовешь. Но думаю, твоя тетушка не ошиблась, платье действительно должно быть тебе впору.

Но стоило мне коснуться верхней пуговицы своей рубахи, чтобы начать ее расстегивать, как раздался стук в дверь. Ну кто там опять?..

— Госпожа Шиз, — раздался голос по ту сторону притворенной створки, — я принес все необходимое для венка.

Точно… Я уже и забыла, что мне венок плести.

— Войди.

Дверь открылась, и в комнату вошел Рил с продолговатой коробкой в руках. Мое привычное любопытство робко шевельнулось в груди от непонимания, что такое длинное может находиться внутри, но тревога и настороженность быстро погасили едва зародившееся чувство. Почтительно склонив голову, слуга прошел мимо меня и поставил коробку на письменный стол.

— Вам понадобится помощь? — спросил он, продолжая смотреть в пол.

— Не думаю. Можешь идти.

Не проронив больше ни слова, мужчина вышел и с тихим щелчком притворил за собой дверь. Я осталась с коробкой наедине. Протянув было руку — тут же отдернула ее. Нужно сначала проверить на наличие ловушек.

— Молодец, — хмыкнул Альд, — а то я все гадал, додумаешься или нет.

Ну как обычно — вроде и похвалил, а вроде бы и нет. Уже даже не обидно, между прочим. Пожав плечами, я настроила зрение на просмотр ауры. Коробка выглядела совершенно обычной. Либо не зачарована, либо зачарована настолько мастерски, что я просто не способна этого видеть в силу недостаточной опытности.

— Вроде бы ничего, — задумчиво проговорил подселенец. — В принципе, и не должно быть, но привычка проверять незнакомые… да и знакомые вещи — однажды может спасти тебе жизнь.

Под поучительное бормотание Альда я поддела пальцем крышку. Она оказалась деревянной, довольно увесистой и обитой слегка переливающейся бархатной тканью цвета темного серебра не столько снаружи, но и внутри. Красиво. Но любоваться было некогда, и я поспешила заглянуть внутрь коробки.

Содержимое оказалось неожиданно банальным: несколько гибких прутьев, две длинных ленты — узкая и широкая, в тон тем, что я уже видела на платье… И цветы. Десяток длинных стеблей, увенчанных пышными пучками темно-красных лепестков — раскрытыми к краю и собранными в тугие цветочные головки ближе к середине. Не знаю, откуда были взяты цветы, но они выглядели удивительно свежими для ранней весны.

— Это розы, — в голосе подселенца мне послышалось удивление. И даже нотка уважения, что ли. — В нашем мире они не растут… Не росли, по крайней мере, в мое время. Розы выращивали в соседнем мире, и прежде, чем попасть к нам, их провозили по всему Кольцу. А так как силы торговцев уходили на поддержание свежести цветов, мало кто решался сокращать путь через Срединный мир.

Ну да, а двигаться вдоль Кольца можно только слева направо, ведь все пограничные порталы, кроме ведущих в Срединный мир — односторонние. Об этом я помнила. А вот цветов таких никогда не видела, хоть и успела побывать в том мире, о котором говорил Альд.

— Возможно, сейчас они не настолько ценные и редкие, — осторожно предположила я.

— Сомневаюсь, — протянул подселенец. — Учитывая общий упадок… всего. Но ты же помнишь, что говорила твоя тетушка — свадьба должна пройти безупречно.

— Хочешь сказать — это попытка произвести впечатление?

— Это выглядит наиболее очевидным объяснением. А еще наводит на мысли об еще одной проверке.

— Какой на этот раз?

— Обрежешь ли ты шипы.

Только теперь я обратила внимание, что длинные прямые стебли роз, помимо веточек с листьями, были покрыты еще и шипами. Широкие у основания, они сужались к концам и выглядели угрожающе.

— Нужно обрезать, да? — осторожно предположила я. — Исходя из того, что я должна беречь свое тело и все такое.

— Верно.

Осмотрев коробку, я обнаружила, что в ней нет ничего, похожего на ножницы или нож. Что ж, придется обойтись своим. Подлетев к сумке и открыв ее, я запустила руку внутрь и нашарила костяную рукоятку маленького ножика в ножнах. Удивительно, он даже не завалился на самое дно. Хоть и не слишком острый, оставшийся в память о первом наставнике ножик вполне годился для предстоящего мне занятия.

— Вот только у меня стойкое ощущение, что твоя тетушка знает об иллюзии. И остается только догадываться, что она думает по этому поводу.