— Ну какая может быть помолвка сейчас! — тут же возразила старая герцогиня, глядя на внука. — Наши гости очень устали с дороги. Им нужно отдохнуть! Мы продолжим вечером! Чтобы все было красиво! Как в сказке!
Гости зашуршали, а в меня впивались шпильки взглядов. “И чем лорд Грассгофф думал, когда женился на магичке? Наверняка это какие-то чары…”.
Но старая герцогиня, казалось, не замечала этого.
Я вышла из гостинной, жадно глотая прохладный воздух, сквозняком путешествующий по коридору
Зачем? Зачем я согласилась приехать? Я ведь могла вежливо отказаться! И надо было отказаться!
Словно огромная рука больно сжала мой желудок, когда я вспомнила, с какой нежностью Амбер целовал сложенные ручки невесты.
Меня же он никогда не любил. Я знала это. Он играл со мной, пользовался, как аристократы пользуются милыми актрисами, горничными, гувернантками, чтобы потом вышвырнуть на улицу без гроша в кармане.
— Служанки позаботятся о юном лорде! — заметила пожилая герцогиня, не замечая моего замешательства. — Ваши комнаты дальше по коридору.
Я рассеянно кивнула и поблагодарила ее за заботу. Мне было приятно, что она назвала сына лордом.
— Драгоценная моя, — послышался голос сына, а он потребовал, чтобы я склонилась к нему. — Я буду ждать свои законные мультики.
— Мультики? — удивилась герцогиня, с сомнением вспоминая, слышала ли она такое слово. — Простите, а что это такое?
— Ах, это — детская забава, — улыбнулась я, стараясь держаться, как аристократка. — Даже я уже слишком стара для нее!
И я притворно рассмеялась.
Старая герцогиня позвала служанок, и те повели сына в выделенные нам покои. Служанки перешептывались о том, что сегодня старый лорд Моравия “угукнул” как-то по особенному недовольно и грозно. И теперь они бояться к нему подходить.
— Он у вас довольно высокий! — заметила герцогиня, провожая сына взглядом. — И смышленый. Для своего возраста.
— Когда он узнал, что он теперь глава семьи, он во всем копирует отца, — произнесла я, понимая, что аристократы, когда им что-то нужно, будут вести себя изысканно вежливо. Ровно до тех пор, пока не получат свое.
— Ох, не говорите мне такие ужасные вещи, — отмахнулась старая герцогиня. — У меня сердце разрывается. Я как представлю, что однажды овдовею, так все, слезы ручьем…
— Понимаю. Я могу пройтись по дому? — прошептала я, пытаясь скрыть чувства, которые рвались наружу. Мне срочно нужно побыть одной.
— О, конечно! — заулыбалась герцогиня, поглядывая в сторону дверей. Гостей нельзя оставлять надолго одних. Это обязанности хозяйки. — У нас чудесная библиотека! Я слышала, что маги очень любят библиотеки!
Я посмотрела на то, как она засобиралась к дверям. И проглотила ее слова, продолжая приветливо улыбаться.
Оставшись одна в просторном коридоре среди чужих портретов, я выдохнула. Соблазн собрать вещи и уехать немедленно, сославшись на нездоровье сына, был велик.
Я вдохнула эту мысль, как глоток облегчения. Пару мгновений я побыла в ней, представляя, как наша карета отъезжает от замка, как он теряется вдалеке. А я увожу свою боль обратно, чтобы потом тихонько плакать в подушку.
Опомнится я не успела, как меня грубо схватили за руку. Сердце упало вниз, когда я увидела перед собой разъяренное лицо дракона.
— Больно! Ты что делаешь? — прошептала я, испуганно.
Я чуть не потеряла туфельку, когда меня втолкнули в комнату, закрывая двери с нервным хлопком.
— Ты что себе позволяешь! — испуганно прошептала я, а сердце гулко билось в груди в такт каждому слову. — Мне же больно!
Я потерла кисть руки.
— А мне думаешь приятно видеть тебя на собственной помолвке? — усмехнулся он, надменно осматривая меня с ног до головы.
Дракон зажег подсвечник, осветивший огромные семейные портреты в золотой раме. Все они с мрачность, присущей семейным портретам, уставились на меня. Когда на тебя смотрит столько “фотографий на паспорт” невольно будешь чувствовать себя неуютно.
— Как ты посмела приехать? Отвечай! — задыхаясь от ярости процедил дракон, делая шаг в мою сторону.