Бывало ли с вами такое?

Глава 21

С началом навигации на Днепре, привезли мне купцы, сырье для изготовления гипса. Надоело мне возиться с палочками, дощечками и лубками, работая с переломами. Пусть простит меня, профессор Пирогов, но гипсовую повязку я изобрету на двести с небольшим лет раньше.

Повозился с гипсом прилично. Получился крупнопористый, сероватый, но главное, функцию фиксации перелома выполнял. Одной головной болью меньше.

Ждал, когда купцы из Крыма привезут ламинарию. Буду йодный раствор изобретать, серной кислотой обзавелся.

Начал готовить раствор для опийной анестезии. Прикупил на базаре у восточного торговца немного опия. Не от хорошей жизни покупал наркотик, мои запасы анестетиков подходили к концу. Оставил немного, на крайний случай, для семьи.

От желающих лечиться не было отбоя. Ехали даже из-под Киева, прослышав о моем мастерстве. Кому проводил сложную операцию, например: аппендицит удалял, или камни из внутренних органов, того оставлял на хуторе, выхаживал. С фурункулами и бородавками, больные лечились дома или снимали жилье в Черкассах, приезжали ко мне раз в два дня на осмотр и перевязку. По истечению положенного времени снимал швы. Богатенькие платили щедро. Видно среди них было устроено, скрытое от внешнего взгляда соревнование, кто больше заплатит лекарю. Каждый, платежеспособный пациент, просил меня, сохранить в тайне размер, выплаченного мне вознаграждения за труды. Я естественно не возражал, хранил молчание, деньги нужны.

Глава 22

Еще в начале моего пребывания на хуторе Крутиуса, я поднимал вопрос безопасности всей семьи. Особенно в период временного отсутствия дееспособных мужчин. Время сейчас не спокойное, голодных и обездоленных достаточно. Часто они сбиваются в шайки, пусть и плохо вооруженные, но могут доставить кучу неприятностей. Два престарелых казака, уже не то войско, которое может противостоять разбойникам.

Убедил Крутиуса, что нужно строить крепкий высокий каменный дом, в первой декаде мая. Атаман, через пару дней привез каменных дел мастера — Дмитрия, с которым, споря до хрипоты, начертили проект будущего дома-крепости. Да, я не специалист-строитель, но кое-что в архитектуре и фортификации смыслю. Поэтому и хотел, чтобы дом был красивым, функциональным и безопасным. Именно я настоял на толщине стен в один метр, если переводить на современные меры длины. Во-первых, тепло будет, а во-вторых, не каждое современное орудие сможет взять такую стену. Думаем о будущем, здесь расти моим детям. Показал рисунок Оксане, понравился.

Дом планировал строить в три этажа с подвалом. Во внутренней планировке, предусмотрел, кучу спален, кабинетов, большой обеденный зал, баню, бассейн, зал для занятий спортом и естественно санузлы. Строить решили из местного камня, плотного ракушечника, добываемого рядом в карьере. Камень легко обрабатывается, и возить недалеко. Дмитрий неделю считал и прикидывал общую стоимость строительства. Представленная калькуляция устроила атамана и меня. Дмитрий обязался к осени, построить дом и начать внутреннюю отделку. Дерзай «стахановец», ты работаешь, мы платим.

С подвалом, правда, я пролетел. Оказалось, что по всей территории хутора, на глубине в два метра, начинается сплошной ракушечник, долбить который для подвала нет смысла. Дмитрий предложил использовать материковый ракушечник, в качестве фундамента будущего дома, с чем полностью согласился Крутиус.

По большому секрету, мне Василий сказал, что колодец во дворе хутора не совсем простой. Там помимо воды, есть еще вход в пещеру. Василию об этом ходе отец рассказал. По малолетству Василий слазил в пещеру, однако пройдя не более двадцати шагов, повернул обратно, испугался. Больше в пещеру сам не лазил и никого не посылал. Не знает, сохранился ли сейчас ход, а может за много лет обвалилось все.

Так сказать, в связи с вновь открывшимися фактами пришлось с Дмитрием корректировать проект дома. Пусть считает моей блажью, но захотел иметь колодец рядом с бассейном.

Стройка закипела через неделю. Дмитрий пригнал, человек тридцать землекопов, и до конца дня они докопались до материкового камня, подготовив траншеи под фундамент. Потом все пошло своим чередом, ни я, ни Крутиус не вмешивались в действия Дмитрия. Я потребовал, чтобы каждый ряд, вязался друг с другом, металлическими прутками, увеличивая жесткость конструкции.

В один из вечеров, с трудом, уговорил будущего тестя спуститься в пещеру. Запаслись факелами, свечами, веревками. На всякий случай я взял лист бумаги и свинцовый карандаш, рисовать ее план.

Протопали по пещере около ста шагов, и наткнулись на нишу, в которой стояли сундуки, количеством четыре штуки. Вскрыли. Не прост был дед моего тестя, далеко не прост. Золотых и серебряных монет было по сундуку. По словам Василия, за такие деньги, можно купить половину Польши, вместе с народом и его имуществом. Третий сундук заполнен доверху самыми разнообразными украшениями. В последнем обнаружились книги и бумаги. С ними разбираться Крутиусу, он говорит, читает и пишет на польском, как на родном. Количество пыли на сундуках, и отсутствие каких-либо следов, свидетельствовали, о том, что с момента их укрытия, никто к ним не прикасался.

Проходили часа четыре, пока нашли выход из пещеры. Выходом его назвать трудно, небольшой лаз, между двумя пластами ракушечника. Я в него пролез спокойно. На выходе лаз, от посторонних глаз, закрывался большим камнем. Ночью толком ничего не рассмотрели, пришлось возвращаться. Я тщательнейшим образом составил схему подземелья.

Уже при свете дня, сориентировавшись по схеме, нашел место выхода. Находился выход в полутора километрах от хутора в лесу, я даже палочку нашел, которую специально обломил. Обнаружить вход, не зная его месторасположения очень трудно.

Глава 23

Внезапно гонец привез приказ. В конце мая Крутиусу с двумя сотнями казаков быть в Киеве, для участия в походе на турок, в составе австрийского войска. Поэтому все суетились, готовили малый обоз, всего три воза, лично для атамана. Сушили сухари, вялили рыбу и мясо. Коптили окороки и сало. Я тоже внес посильный вклад в снаряжение обоза тестя. Научил кухарку готовить тушёнку из говядины и свинины, в качестве консерванта использовался свиной смалец. Правда, посуда для хранения тушенки была хлипкая, обыкновенные глиняные горшки, сверху завязанные материей. Изготовили с кузнецом Тимохой пять ящиков с ячейками для горшков, напихали сена. Теперь тушенка в безопасности.

Крутиус давал мне наставления.

— Андрей, ты по любому дождись меня из похода, не венчайтесь без меня. Мы к осени вернемся, а там и свадебку сыграем.

— Батьку, ну, как ты мог подумать, что мы без тебя пойдем венчаться. Не-а. Кто мне, официально и законно перед богом и людьми отдаст руку своей дочери?

— То, что нашли в пещере, раздели на несколько частей, перепрячь, от греха подальше в разных местах пещеры. Станут нужны деньги, бери оттуда, не стесняйся. Еще, как сына прошу, не тяни в постель пока Оксану. Она и так, на тебя уже молится, а когда увидит, ее аж в дрожь бросает. Заждалась девка мужской ласки, я знаю.

— Чтобы мне не сойти с этого места, батьку, не трону я ее раньше обряда венчания, слово даю. Ты думаешь, мне легко, сколько времени рядом с ней голой находиться. Я над ее телом, руками работаю, а потом саблю в руки и давай из себя желание выгонять. Если хочешь, пойдем в лес, я тебе покажу, где я тренируюсь и усмиряю плоть свою.

— Никуда ходить не будем, ты слово дал, а оно у тебя тверже камня, верю я тебе. Если вдруг кто-то пожалует с претензиями ко мне, всех гони в шею, пока не появлюсь никаких вопросов. Я на всякий случай, у бургомистра выправил бумагу. Ты управитель моего хутора, с правом наследования и продажи.

— Атаман, ты, что с дуба рухнул! Зачем составил такие бумаги?

— Я Андрей, прожил на этом свете немного больше тебя. Всякое может случиться в жизни. Еще я оставляю тебе некоторые бумаги, найденные нами в пещере. В них указано, что мой дед ведет родословную, от одной из ветвей рода князей Мазовецких. У твоей будущей жены, Андрей, оказалось, есть далекие княжеские корни. Удивляюсь, отец, иногда терпел нужду, но ни разу не спустился в пещеру и не взял оттуда ни одной монетки. Не верится мне, что отец не знал о сокровищах, и о своем происхождении. Я тоже хорош, пока ты меня не потащил в пещеру, сам бы не додумался туда спуститься. Вернусь из похода, снова перечитаю внимательно все бумаги, может, еще какие тайны откроются.

— Не волнуйся, батьку, волю твою исполню. Я подготовил своего ученика, возьми его под свое крыло, он поможет раненым. Перевязки и несложные операции, вынуть пулю или стрелу, он умеет делать. И еще, прошу, береги себя.

Казачье войско ушло. Жизнь на хуторе вернулась в спокойное русло. Я работал не покладая рук. Из первой партии ламинарии добыл йод. Путем нехитрых химических реакций изготовил, йодный раствор, теперь есть чем обрабатывать раны. Прогресс на лицо. Французский коллега, через двести лет изобретет йодный раствор, будет сильно радоваться, а пальма первенства уже и не у него. Расстроится, наверное. Опиумную анестезию тоже опробовал, она, конечно, слабее моих препаратов, но пока буду пользоваться ею. На эфирную анестезию, рано еще замахиваться, не хватает у меня нормальной лабораторной посуды для работы..

Оксана с каждым днем набиралась сил. О прежнем своем состоянии, старалась не вспоминать. Мы с невестой часто гуляли в окрестностях хутора, любовались природой. На каждой прогулке я старался собрать для любимой букетик цветов. Вдали от посторонних глаз, самозабвенно целовались, до опухших губ. Иных вольностей, себе не позволяли.

Глава 24

В середине июня два здоровенных молодца, привезли мне на лечение крепкого старца. Представился дед — Панасом Тарасовичем. Деду по внешнему виду лет под сто, но по моторике движений рук и ног, по живости взгляда этого не скажешь. По словам деда, вывих ступни случился у него. Осматриваю. Да, ступня, неестественно повернута. Буду вправлять. Около часа провозился с дедом Панасом, сейчас ждем, пока застынет гипс. Потчую гостя чаем, разжился у купцов в Черкассах. Не индийский чай, персидский, но тоже ничего. К чаю, Оксанка подала пироги с творогом и мед.

— Как с ногой будет дальше? — жуя пирожок и внимательно глядя на меня, спросил дед. — Смогу ходить? Или всю жизнь носить сапожок, что ты мне наложил? Хочется своими босыми ногами по земле походить.

— Вы, Панас Тарасович, сразу скажите, по какой такой надобности ко мне пожаловали? Если проверить мое лекарское искусство, то спросите в округе людей, скольким я жизнь спас? А ваша нога. Скажу прямо. Привычный вывих ступни у вас Панас Тарасович, и случился он у вас лет пятьдесят назад. Скорей всего, вы неудачно избавились от стремени, и вас протащила лошадь. Сразу никто не озаботился установкой ступни в прежнее положение, было воспаление. Где-то, через неделю, вам ступню вправили, но надорванные связки уже приняли другую форму. Нога в состоянии покоя не находилась, была постоянно под нагрузкой. Поэтому, спустя три-четыре месяца, вы махнув ногой могли спокойно вывихнуть ступню, не испытывая при этом никаких болезненных ощущений. Также легко вы ее вправляли на место. Ногу я вам вправил, провел массаж определенных точек. Есть надежда, что мне удалось направить силы вашего организма на выздоровление ноги. Походите в гипсе, примерно месяц.

— Тогда, Андрей, гость далекий, давай знакомиться.

— Так мы ж с вами, Панас Тарасович, уже познакомились. И гость вы, у меня на хуторе.

— Ага. Скажу по-другому. Здравствуй, гость, иновременный.

— Оп-па. С этого места, Панас Тарасович, давайте поподробней, пожалуйста.

— Сходи Андрей, предупреди, чтобы нам, никто из твоих людей не мешал. Разговор у нас долгий.

Шустро я метнулся в дом, прихватил, миску с пирожками. Чмокнул в щеку Оксану, сказал, что сложный случай, долго буду лечить. Если кто приедет пусть ожидает. Вернулся к деду.

— Принес на всякий случай, — сказал я, ставя на стол миску. — Вдруг проголодаемся. Так, что вы хотели мне поведать?

— Я буду говорить, ты внимательно слушай. Будет непонятно, задавай вопросы.

Меня действительно зовут, Панас Тарасович, я потомственный характерник. Нас еще называют провидцами, ясновидящими, а кое-кто колдунами. Никакие мы не колдуны, все это враки. Нас, истинных характерников, наделенных силой и умениями, всего двенадцать человек, объединенных в братину. Мы постоянно встречаемся в определенном месте, недалеко от Киева, делимся новостями, учимся друг у друга. Жилье собратьев, находится на удалении не более семи дневных конных переходов от Киева, так издревле повелось. В другие страны мы не ездим и чужие территории не посещаем. Мы точно знаем, что подобных нам, не существует.

Характерником может стать человек, прошедший обучение и посвящение в братине. Но это происходит очень редко. Характерник живет столько, сколько считает необходимым. Он сам принимает решение, когда уйти. Уходящий характерник, обязан привести на совет, своего приемника. Того проверяют, и если он имеет способности берут в обучение, которое длится двенадцать лет. Только после этого братина отпускает уходящего.

Нашей братине уже две тысячи лет. Основал ее волхв Осит, долгое время проживавший отшельником, вдали от жилья человеческого. Осит подбирал способных молодых парней, взращивал будущих характерников. Кто и как наделил Осита такими способностями нам неведомо.

В обыденную жизнь людей мы не вмешиваемся, все идет как должно. Ну, а если происходят события, могущие привести к истреблению народа, живущего на нашей территории, например, мор или нашествие злобного врага, тогда всей братиной идем на помощь. Ногу я повредил, помогая людям, ты все правильно сказал. Некогда было заниматься собой.

Остальные люди, именуемые себя характерниками, по большей части шарлатаны и обманщики. Может, и обладают они какими-то способностями, но не более того. Пользы для земли нашей от них никакой, просто наживаются на слабостях человеческих.

За много веков практики, мы научились чувствовать время. Если происходит его колебание, то мы знаем, что кто-то провалился в прошлое, и постепенно его находим. Большинство, таких, провалившихся, сами себя проявляют. У любого человека, изменение обстановки вызывает неудобства, а провал во времени, приводит к шоку. Вот и творят это гости, не пойми что. За всю свою жизнь я встречался с четырьмя гостями, и все они плохо кончили. Непонимание, происходящего вокруг, приводило к полному душевному расстройству и гибели гостя. Почему происходят провалы во времени, и кто за этим всем стоит, можешь не спрашивать, не знает никто.

Когда в сентябре прошлого года мы ощутили колебания времени, то сразу же собрались на совет. Совместными усилиями определили точное место выхода гостя. Поскольку это был мой район обитания, отправился искать.

Кроме непонятной вещи, ничего и никого я не нашел, и не уловил. Прибывший гость, как правило, оставляет на месте прибытия, не ощутимые простым человеком, остатки своего страха и страдания. Похоже, ты не боялся и не страдал. Ты просто растворился в окружающем мире, стал его частью. На месте выхода, я пытался понять, тебя. Очень тщательно изучил брошенную вещь, даже она, тронутая огнем, не сохранила о тебе воспоминаний.

Вернулся и рассказал братии о своем походе. Приняли решение, применить метод наблюдения. Это когда из разных мест приходят слухи об необычных людях или явлениях. О тебе услышали в конце февраля. Появился, говорили, на хуторе у атамана Крутиуса лекарь, избавляющий от хвори не словом божьим, а искусством врачевания. С каждым днем, молва о тебе ширилась. Нашел я одного болящего, которому жить осталось, от силы три декады. Отправил к тебе на хутор. Хотел посмотреть, насколько силен твой лекарский дух. А ты взял, да и вылечил мужика.

— То есть, вы меня испытывали. А для чего?

— Испытывали. Поработал я с мужиком, излеченным тобой, и уловил, слабые признаки характерника, оставленные на его теле, твои, Андрей признаки.

— Вы хотите сказать, что я могу стать одним из вас?

— Можешь, но не станешь. У тебя другая судьба и другая дорога. Братина решила, научить тебя кое-чему, что поможет лечить людей. А когда проявится обратное колебание времени, дать тебе в руки лекарство, которым в своем времени, будешь излечивать самых безнадежных больных.

— А если я не захочу возвращаться назад? Я здесь нашел свою суженую, обрел вновь семью.

— Знаю я все. Вижу ты добрый человек, Андрей. Хочешь помочь, и помогаешь многим людям. Заботишься о ближних. Вон, из калеки, красивой, правда, калеки, себе невесту вылечил. Очень красивый и необычный, дом-крепость строишь, значит, о наследниках думаешь. Многое ты сделаешь для этого времени. Но ты не здесь родился и не здесь тебе помирать. Возвратишься ты в свое время. Твои предшественники оказались слабыми людьми, потому и погибли здесь. Ты сильный человек, все невзгоды преодолеешь, поэтому, тебе надо вернуться.

— Не хочу я назад. Без Оксаны мне, в моем времени, делать нечего. Нет там у меня никого из родных, одни друзья остались.

— А я не говорил, что ты один туда отправишься. И Оксана и трое твоих близнецов, два мальчика и девочка, в твой день рождения, окажитесь у тебя дома.

— Ну, если так, то еще, куда не шло. А то расстроить меня хотели. Люблю я Оксану, готов жизнь за нее положить. Про близнецов, это вы хорошо сказали. Эту сказку я ей сам рассказал, когда успокаивал, при первой встрече. Понимаете, здешняя Оксана, точная копия Оксаны из моего времени, которая погибла вместе с моими родителями. Когда я ее увидел, то потерял контроль над собой, дал волю чувствам. Потом пришлось выкручиваться, сон придумывать, близнецов и тому подобное.

— Ничего ты не придумывал Андрей, ты видел свое будущее, но только ты этого не понимал.

— А что я еще не понимаю?

— В сабельном поединке ты назвался Анджеем Ростоцким.

— Так я по жизни и по паспорту Андрей Михайлович Ростоцкий.

— Это в твоем времени, а здесь ты Анджей Ростоцкий, сын покойного князя Михала Ростоцкого. Думаешь, случайно тебе в руки попала сабля князя, или просто так, ненароком открылись ножны, чтобы ты смог прочесть письмо. А как ты почел письмо, если оно писано на польском языке? Ты польского тогда еще не знал. Нет, все определено свыше. Через месяц, жди гостей, матушка твоя приедет, сестру твою привезет. Не думай отталкивать их, не получится, почувствуешь сердцем родственную связь с ними. Не способен я проследить все четыреста лет вперед, но могу сказать с уверенностью, ты потомок существующих здесь Ростоцких.

— Спасибо вам, удружили. Обрести здесь родственников, в принципе не плохо, но Мамочка сразу же начнет устраивать мое будущее, искать мне партию из высшего общества. Мне никто, кроме Оксаны не нужен, я сделал свой выбор умом и сердцем.

— А ты своей маме скажи, что она тоже не зразу в высшем обществе вращаться смогла. Из простолюдинок в княгини выбралась, очаровав до потери сознания молодого княжича на сеновале. Не забыла она сего.

— Так я еще могу, в качестве защиты своего будущего, принадлежность Оксаны к роду Мазовецких использовать.

— Не рекомендую вспоминать Мазовецких. Ростоцкие с Мазовецкими никогда не ладили, а о браке и говорить нечего, лучше скрыть.

— А если мама захочет утянуть меня в Варшаву, ко двору короля? Вот в столице, мне, точно, делать нечего.

— Андрей, ты же умный, скажи, что решил обосноваться здесь. Начал обустраивать семейное гнездо. Скоро прикупишь все близлежащие земли в свою собственность. Дашь пять тысяч золотых монет на приданное Дануте, и мама с сестрой довольные, найденным сыном и братом вернуться в родовой замок.

— Визит родственников пощиплет мои финансы. А вы еще говорите, что скуплю земли в округе, тоже расходы. Дом тоже денежек требует.

— Не прибедняйся, если заговорил о Мазовецких, значит, их сокровища у тебя. Употребляй их понемногу на благие дела.

— А с собой, в свое время я могу взять, золото и драгоценности?

— Можешь, сколько захочешь.

— Ну, с родственниками разобрались. А какова моя великая цель пребывания в этом времени? Свершить переворот в стране, убить правителя, уничтожить город, что я должен сделать? Не просто так, меня сюда погулять закинуло.

— Великую цель — служения людям, ты проводишь с первых дней пребывания. Никого убивать и свергать не надо. Донеси до людей своего времени лекарство, практически от всех болезней, и ты выполнишь цель всей своей жизни. А до самого отбытия в свое время, будешь обучать лекарству, двух толковых хлопцев — Тита и Антипа, что со мной пришли. Оставлю я их тебе, и для охраны и для науки.

— Донесу, а его захапает, какой-то толстосум, и будет выкручивать всем руки, требуя баснословные деньги.

— Никто как ты выразился, лекарство не захапает. Я тебя обучу, никто не посмеет посягнуть на твою собственность.

— Тогда давайте с завтрашнего дня займемся учебой.

— Займемся обязательно. Хочу сказать, что тебе еще предстоит выручать тестя из полона. Проводишь мать с сестрой и начнешь собираться, а то угонят в Крым, дольше гоняться за татарами придется.

— Обрадовать вы можете Панас Тарасович. Снова татары. Любят они батьку. Прошлый раз чуть не угробили, еле вытащил с того света, в этот раз, в полон попадет. Дома его не удержишь, не тот характер у атамана.

Поселили Панаса Тарасовича в отдельном доме, попытались создать удобства по максимуму, поставили на котловое довольствие, как обитателя хутора.

Глава 25

На учебу характерник выделял два часа в день. Собственно и учебы никакой не было. Я приходил в дом к деду Панасу, говорили на отвлеченные темы. Потом я ложился на лавку. Дед накладывал на мою голову руки, и все, я засыпал. Через два часа пробуждался, уставший, как лошадь на пашне. Что там происходило в моей голове, по ощущениям не понять. Мне кажется, ничего не происходило.

Две недели учебы и работы с полной нагрузкой, свалят с ног любого. Мне свалиться и отдохнуть никто не позволил.

В завершение учебы, Панас Тарасович, провел надо мной вечерний многочасовой сеанс. Как он выразился перед началом действа, пробудит во мне силы. В ходе этих пробуждений, я вырубился в доме характерника на лавке до утра.

Проснулся рывком, по ощущениям спал пару часов. Глянул в окно, а уже позднее утро. Состояние организма отличное, похоже, отдых пошел мне на пользу. Быстро обмыл лицо. Характерник пригласил пить чай.

— Удивил ты меня Андрей, — прихлебывая чай из чашки, задумчиво глядя на меня, произнес Панас Тарасович. — Не знаю, как сказать тебе.

— Что, не способным к вашему учению я оказался? Не пробудили силу?

— Что ты!? Что ты!? Пробудил, еще как пробудил. Если бы я не поостерегся, то утром, ты бы увидел размазанное по бревнам дома мое тело. Не сила в тебе Андрей пробудилась, а силища. Неужели ничего не почувствовал?

— Почувствовал. Накопившейся за эти две недели усталости нет. Готов к труду и подвигам.

— Не балагурь, а прислушайся к себе, посмотри вокруг. Определи, что и где изменилось.

— Да ничего не изменилось. Сегодня будет днем жарко. Строители, на верхнем этаже, стропила ставить начали, скобы им еще не привезли. Варвара Петровна с Оксаной на стол накрыли, сейчас нас позовут. Кузнец Тимоха, плотникам вручает новый коловорот. Скоро привезут мальчонку, всего поломанного, бык домашний с ним не хорошо обошелся. Все как обычно Панас Тарасович.

— Как ты все это узнал? Ты не выходил из дома, и не с кем не разговаривал. Вот, значит, сила помогает тебе услышать и увидеть, то, что другим не подвластно.

— В самом деле. Я только подумал об Оксане, а уже знаю, что она делает, и что намерена сделать.

— Ты еще многое можешь. Тренироваться тебе надо. Думал, просить тебя освободить ногу от гипса, и уехать к братии. Рассказать о тебе. Теперь останусь, помочь нужно тебе в познаниях себя и своей силы. Без пригляда, да без опыта, ты со своей силой, можешь наделать беды.

Поломанного мальчика привезли сразу после завтрака. Начал осматривать снаружи и изнутри. Я видел внутренние органы пациента, мог оценить их состояние. Честно сказать, эта возможность стала для меня приятной неожиданностью. На сколько, легче мне стало, правильно ставить диагноз и наметить способ лечения. Ну, я прям, рентгеном ходячим стал. Привел увечного в порядок, наложил гипс на поломанную ногу, сделал тугую повязку на верхнюю часть туловища, там две ребра сломано.

На следующий день, для меня наступил ад. Каждую свободную минуту у меня забирал Панас Тарасович. Тренировал меня характерник, заставлял по нескольку раз делать одно и то же. Панас Тарасович, сделался моей тенью, хорошо хоть в нужник за мной не ходил.

За три недели, используя мои природные данные и приобретенные навыки, Панас Тарасович, из меня слепил что-то наподобие мага, если выражаться языком двадцать первого века. Я умел заглядывать в прошлое и будущее на три дня, читать мысли собеседника, находящегося рядом или на удалении, метров, примерно сто. Боевое применение силы, распространялось на людей и на животных, до трехсот метров. Минимально, я мог сбить с ног человека или лошадь, максимально, сбить насмерть. Научился навязывать окружению свою волю. Эксперимент провел, весь хутор по моей команде читал молитву «Отче наш». Мог накладывать на объект и на человека, что-то типа заклинания или заговора, от враждебного посягательства. По словам Панаса Тарасовича, у человека с дурными намерениями, натолкнувшегося на такой заговор, вначале появиться состояние тревоги. И если он не прекратит свои действия, у агрессора случится расстройство здоровья со смертельным исходом. А самое главное, что все эти новые мои возможности не давили на меня постоянно, а проявлялись исключительно по моему желанию.

Я снял гипс с ноги Панаса Тарасовича, как ни как, больше месяца в нем скакал. Хоть и мало у меня было надежды на положительный исход моего лечения, учитывая возраст характерника, но связки ступни четко зафиксировали суглоб в нужном положении. Никаких болезненных ощущений, Панас Тарасович, не испытывал.

— Золотые все же руки у тебя Андрей, — сказал характерник. — Я думал, что еще долго мне прихрамывать предстоит. Мы, в братине, не можем лечить друг друга, ни силой, ни травами, почему-то не выходит.

— Скажите такое, золотые. Просто хорошо учился в своем времени, и знал, как вам помочь.

— Помог, без силы помог. А теперь с силой то, ты вообще чудеса творить сможешь. Не возгордись только. Наличие силы скрывай, не любит у нас народ чего-то непонятного. Живи обычной жизнью, силу свою контролируй. Если откроются еще какие-то возможности, потренируйся, а потом пользуйся.

— Буду придерживаться ваших рекомендаций.

— Запомни, кто бы к тебе не пришел, называясь гонцом от братины, не верь. Я и только я лично, могу к тебе обратиться. Твои возможности мною открыты, мною развиты и упорядочены. Никто другой из братины, без меня, теперь ничего не сделает с тобой.

— Панас Тарасович, а не произойдет ли такой случай. При переносе, меня выбросит в мое время, а Оксана и дети останутся здесь.

— Такого не будет. Ты привязал Оксану к себе, сам того не подозревая. А когда появятся детки, то привязка их и Оксаны к тебе усилится. Вы единое целое теперь, на веки вечные.

— Это хорошо, камень с души сняли.

— Не забывай моих молодцев учить. Кулачному бою тоже обучи, не помешает.

— А если попробовать, ваших крестников, внушением учить? Подготовлю информацию, и как вы мне через руки, я попробую им мысленно все загнать в головы.

— Может получиться, даже быстрее чем у нас с тобой. Только, много знания за один раз не давай, чтобы головы не лопнули. Погружай их, перед началом обучения в сон, не будут отвлекаться. Провожать тебя в твое время я прибуду лично.

Глава 26

Не успел отойти от работы с Панасом Тарасовичем, и полностью разобраться со своими возможностями, отдохнуть пару дней, как с самого утра, нагрянули в гости «родственники». Магдалена и Данута Ростоцкие собственными персонами, в сопровождении служанок и пана Кшетуского с казаками. Помощник бургомистра, сопроводив дам, отбыл обратно в Черкассы, сославшись на неотложные дела.

Магдалена Ростоцкая, извлекла из поклажи небольшой портрет, писанный на холсте. Внимательно посмотрела на меня, на портрет, потом стремительно подошла ко мне и обняла. Я ее тоже обнял, чисто на инстинкте. Когда перевел взгляд на портрет, чуть не потерял челюсть. В рыцарском прикиде, с портрета взирал я, одно лицо. Бывает же такое. Вслед за Магдаленой, мне на шею бросилась Данута. Обе залились слезами. Короче, обретение сына и брата состоялось. Минут десять тисканий дались мне нелегко. Прав оказался Панас Тарасович, желания оттолкнуть «родственников» не возникло, а появилась какая-то теплота по отношению к ним. Наступило время представить моих ближайших родственников.

— Пани Магдалена, разрешите представить вам, мою будущую жену, Оксану, — взяв под руку девушку, сказал я. — Мы обручены, и на осень у нас намечена свадьба.

— Извини Анджей, что перебиваю, — ответила Магдалена, — прошу, называй меня мамой. — Так будет правильно, и мне приятней. Двенадцать лет назад я потеряла мужа и сына, только твоя сестра называла меня мамой. Я нашла тебя, и хочу слышать от тебя мама, а не пани.

— Хорошо мама, я исправлюсь. Просто забыл я слово мама, давно не произносил. Продолжу дальше. Варвара Петровна — крестная мать Оксаны. Когда умерла мама Оксаны, всю заботу о малышке взяла на себя Варвара Петровна, она ее воспитывала и обучала. Спасибо ей, хорошую мне будущую жену вырастила. Теперь я представлю моих..

— Не надо Анджей, я представлюсь сама. Княгиня Магдалена Ростоцая — мать князя Анджея Ростоцкого, княжна Данута Ростоцкая — сестра князя Анджея Ростоцкого. Я не оговорилась Анджей, ты полноправный князь Анджей Ростоцкий, я привезла бумаги, подтверждающие твои права. Ты унаследовал титул, людей, земли и замок близ Вроцлава. На всякий случай привезла копию записи из родовой книги регистрации новорожденных. Анджей Ростоцкий появился на свет двадцать пятого сентября тысяча шестисотого года.

Ты смотри, и здесь совпадение, подумал.

— Оксана, давайте немного поедим, — после некоторой паузы, сказал я, — наши гости в дороге проголодаться могли. — Потом, мама, отдохнете с дороги. Если пожелаете у нас хорошая баня с ванной и бассейном, мы ее недавно перестроили и улучшили. Все разговоры потом. Согласны?

Возражений не последовало. Значит приступим.

Прием гостей организовали по высшему разряду. Столы от обилия напитков и закусок ломились. У мамы и сестры глаза, просто разбегались в разные стороны. Им хотелось всего попробовать. Но, наверное, желание сохранить фигуры, сдерживало их порывы. Тщательно пережёвывая пищу, гостьи постепенно насытились. Поданный кофе, удивил полячек. К нему прилагалась приличных размеров тарелка с маленькими, сладкими пряниками. Опустошили до самого дня.

Затем, после небольшого отдыха, Оксана сопроводила Магдалену и Дануту в баню. Сам я там естественно не присутствовал, но по довольным лицам родственников, после водных процедур, понял, что удивить их удалось. Чай с бубликами после баньки, пришлись кстати. После небольшой передышки наступило время ужина. Он прошел, как любили говорить в моем времени, в непринужденной и дружеской обстановке. Слуги убрали все со столов, и мы остались в комнате одни. Я с Оксаной и княгиня с дочерью.

Вкратце дам характеристику и выскажу свое впечатление о гостях.

Магдалена Ростоцкая — княгиня, а прежде всего женщина. Лет ей не много, больше тридцати пяти, но меньше сорока. Густые темно русые волосы, аккуратно уложены в прическу на голове. Очень симпатичное лицо, даже прожитые годы не оставили на нем неизгладимых следов. Глаза карие. Фигуру толком не рассмотреть из-за пышных нарядов, но предполагаю, княгиня держит себя в норме.

Хоть осуждайте меня, но я загляну в эту симпатичную головку.

«— А мой сын, не дурен собой. Такой же красавчик, как и Михал. Только Анджей крупнее Михала и выше. Интересно в штанах у него то же под стать фигуре? Тьфу-тьфу, княгиня, это, что за грешные мысли? Это твой сын. Опять в тебе проснулась деревенщина Сосновская. Такого любовника, как Анджей пожелает любая женщина.»

Быстро оставил маму с ее мыслями, пусть пороется в себе.

Сестренка, практически точная копия мамы, с той лишь разницей, что глаза серые как у меня. В голове, полный кавардак. Балы, одежда, побрякушки и поединки поклонников в ее честь. Замуж пойдет за того, на кого укажет перст мамы.

— Анджей, — обратилась ко мне княгиня, — у нас есть необходимость поговорить наедине.

— Мама, здесь посторонних никого нет. Собралась наша семья. Говорить можно свободно.

— Я сейчас скажу не совсем приятные слова. Меня, как мать, вы должны понять. Анджей, я думаю, что Оксана, несмотря на все ее достоинства, тебе князю Ростоцкому не пара. Я подберу тебе достойную жену в Варшаве.

Оксана, аж подпрыгнула на месте. Но я своей силой усадил ее на место, и мягко приказал слушать меня.

— Мама, я понимаю, что вы меня давно не видели. Много воды с тех пор утекло, многое изменилось. Мы все изменились. Ведь проводили вы из дома мужа и малолетнего сына. Все эти годы, несмотря ни на что вы продолжали нас любить. На этом хуторе вы увидели, не мальчика, а мужа. Да, мы очень похожи с отцом. Нам с сестрой от него достался даже цвет глаз. Мне, помимо глаз, еще достался характер отца. А поскольку, вы, мама, здесь объявили, что я, Анджей Ростоцкий полноправный князь, то извольте выслушать.

Оксана, моя будущая жена. Я дал слово князя перед богом и людьми. Мне, никакие ваши, протеже мама, не нужны. Кто мне пара, а кто нет, решать буду я, и только я, потому-что я мужчина, потому-что я князь и глава рода. Еще я попрошу вас, мама, вернуться, в недалекое прошлое, вспомнить, молоденькую девчонку Сосновскую. Удивлены? Не надо. В последние минуты жизни, отец рассказал мне романтическую историю вашего знакомства. Я решение принял, и менять его не собираюсь. Наше родовое дерево, только обновится, приняв в его ветви такую замечательную девушку как Оксана.

У княгини покраснели даже кончики ушей. Вспомнила, значит, дела давно минувших дней. Но она быстро справилась с эмоциями.

— Раз, ты, Анджей, принял такое решение, я как хранительница семейного очага и семейных традиций, покоряюсь твоей воле, а как мать, благословляю тебя на брак с чудесной девушкой Оксаной. Простите меня дети, я не сразу разобралась в ваших чувствах. А свадьба когда?

— Мы планируем на Покров. Гостите у нас, не так много до свадьбы осталось.

— И рады бы у вас остаться, но по осени уборка урожая, и за замком пригляд нужен. Сам видишь, сестра твоя уже невеста, замуж ей надо. В свет вывести, людям показать. Но на свадьбу мы приедем обязательно. Как это единственный сын женится, а мы пропустим! А на что жить собираетесь? И вообще сын, расскажи мне всю историю, твоей жизни с момента гибели Михала.

Естественно я пересказал княгине тщательно отредактированную версию своего спасения и жизни. В ходе повествования Магдалена и сестра неоднократно заливались слезами, Оксанка им достойно помогала. В завершение рассказа, я предъявил саблю в ножнах. Княгиня схватила ее и прижала к губам.

— Эту саблю Анджей, я подарила Михалу, когда родился ты. Ее продал мне арабский оружейник, остановившийся на отдых возле нашего замка. Михал разрешил женщинам сходить к купцам, выбрать себе украшения. Я купила клинок, истратив все деньги, выданные мне на украшение. Мой подарок Михал оценил. Эта сабля ему спасла жизнь не один раз. Как-то в поединке, он ею перерубил противника пополам. Хорошо, что тебе удалось разыскать и наказать подлого предателя Свирщевского. Вернусь, всех его родственников выгоню из замка.

— Мама, не надо так, рубить с плеча.

— Нет, Анджей, раз сын слуг предал своего господина, то и его родителям нечего делать рядом с нами. Пусть едут в свой фольварок, и живут, сколько времени им отпустил господь. Не нужна мне их кровь. С твоих слов Анджей я поняла, что возвращаться в родовой замок ты не намерен.

— Все правильно матушка. Я буду вить новое родовое гнездо Ростоцких здесь. Вы заметили, наверное, я уже начал это делать. К концу лета строители обещали закончить возведение моего дома, и начать внутреннюю отделку. Земли же, прилегающие к хутору, я планирую скупить в начале зимы. Приличное воеводство получится, с полями и лесами. Красота местной природы и чистота воздуха, будет способствовать продолжению и развитию нашего рода.

— Не скромничай сын, ты не дом строишь, а крепость, очень даже оригинальную и красивую. Никто такую крепость и не видел. Не каждый приближенный короля, может позволить себе возвести такую красоту. Строящиеся стены, по высоте и ширине, меня очень сильно удивили. Анджей, ты собираешься с кем-то воевать?

— Здесь будет жить моя семья. Ее безопасность для меня главное. Надо заранее подготовиться к возможным неприятностям. Я, мама в первую очередь лекарь, а потом воин, вот и стараюсь, как могу.

— Хорошо, что напомнил. Мы, будучи в гостях у пана Кшетуского, были удивлены внешним видом его жены Софии. Избавилась она от горба с твоей помощью. Есть у меня к тебе просьба. Порекомендуй мне лекарство, для избавления от появившихся наростов на теле. Иной раз их наличие, доставляет определенные неудобства.

— Сегодня уже поздно, а вот завтра, милости прошу в мою лечебницу.

Мать и сестру, а я начал их именно так воспринимать, слуги проводили в выделенный для проживания дом. Его постоянно держали в чистоте и порядке, на случай прибытия высокопоставленных гостей.

Я уже собирался отправиться отдыхать в свою комнату, но был остановлен Оксаной.

— Ты самый мой любимый человек, — шептала на ухо мне девушка, — я так перепугалась от слов княгини. — Вдруг ты покоришься воле матери. А ты, такую отповедь ей устроил, что она сразу согласилась с твоим решением. Не побоялся гнева княгини.

— Оксанка, сердце мое, я по-другому и поступить не мог. Я тебя люблю, а мамины расклады по невестам меня не интересуют. Жена у меня будет одна, и это ты.

Я был награжден жарким поцелуем. Оксана, помахала мне на прощание ручкой, и скрылась в своей комнате. Приятно, когда ты любишь, и тебя любят.

Глава 27

На следующий день, после завтрака, я пригласил княгиню Ростоцкую в лечебницу для осмотра.

— Расскажите матушка, что и где вас беспокоит, — предложил я княгине.

— Вот здесь возле левой руки, ну и еще в других местах появились наросты, похожие на висюльки, размером с фасолину. Они меня не беспокоят, но иногда, неудачно задев их, я испытываю, нешуточную боль. Надеюсь, ты мне дашь микстуру или снадобье от них.

— Не видя причину болезни, я не могу назначить лечение.

— Анджей, это не прилично. Чтобы показать нарост, мне придется снять платье, ты, мой сын, не вправе требовать это от матери.

— Сын я ваш, мама, за пределами этого помещения, а здесь я лекарь, к которому вы обратились за помощью.

— Пусть тебе будет стыдно, — кокетливо произнесла княгиня, — я подчинюсь твоим требованиям.

Помог, матери со шнуровкой, освободил верхнюю часть туловища от платья.

Типичная папиллома, было мое заключение. Насчитал четыре штуки, и довольно приличных размеров.

— Мама, где-то еще есть подобные наросты?

— Анджей, ты переходишь все границы дозволенного. Я твоя мать.

— Мать осталась за порогом. Здесь есть больная и лекарь, потрудитесь это запомнить. Где еще есть подобные наросты?

— Мне стыдно об этом говорить и показывать.

— Если не удалим наросты, они могут значительно вырасти. Не дай бог воспалятся, тогда вам, матушка, в вашем замке, да и во Вроцлаве вряд ли кто поможет, уйдете в мир иной.

Княгиня соскочила с операционного стола, и резким движением сбросила с себя платье.

Да, у Михала Ростоцкого, был очень неплохой вкус. Княгиня Магдалена отлично сложена. Есть, правда, лишний жирок на бедрах, но не критично, ведь, по меркам средневековья, княгиня, женщина в возрасте. Все остальные признаки зрелой женщины в совершенном порядке, это после двух родов и недостатка витаминов в рационе знатной особы.

Мать, стесняясь и прикрывая интимные места, показала мне остальные папилломы, три на внутренних поверхностях бедер, и одну примостившуюся в волосистой части лобка. Похоже, именно она доставляла матери, наибольшие неудобства. Накинул на мать простыню.

— Объясняю. Каких-либо микстур или порошков от этих наростов нет. Их нужно удалять хирургическим путем, по-простому говоря, вырезать. Я сделаю все аккуратно, следов не останется, можете, не беспокоиться. В связи с этими обстоятельствами, вы матушка, погостите у меня не менее недели. Нужно проводить перевязки, а по истечении определенного срока, снять швы.

— И ты будешь ежедневно подвергать мать, унизительной процедуре обнажения? — нахмурившись, спросила княгиня.

Мама говорила одно, но ее глаза, говорили совсем о другом. Я решил узнать, о чем на самом деле думает Магдалена.

«— О, матка Боска, как приятно, когда Анджей касается меня. Я представляю, что это руки моего Михала. Я испытываю непередаваемое блаженство. Они так похожи. Анджей такой нежный и внимательный. Сын на меня смотрел, а мне почему-то не стыдно, я даже не покраснела. А может это Михал смотрел на меня глазами Анджея? Нет, не думать, не думать….»

Дальше копаться в маминых мыслях я посчитал для себя не этичным.

— Мама, на исповеди у ксендза, вы обнажаете душу, получаете избавление от грехов. У меня, вам предстоит обнажать тело, чтобы избавиться от недуга. Давайте не будем думать, что я хочу вас унизить. Я хочу вас вылечить. Не надо бояться, я никому не расскажу об операции, а если и вы промолчите, то полная тайна обеспечена. Даже на исповеди, прошу вас, не рассказывайте священнослужителю, церковь не всегда благосклонно относится к лекарям.

Через неделю мы провожали моих родственников. Княгине я вручил пять тысяч золотых монет, зашитых в кожаный жилет, на приданное сестре. Мама попыталась отказаться, но я был достаточно убедительным. Также снабдил Магдалену, спиртовой настойкой из молочая, объяснил, как ей пользоваться, если вдруг появятся новые папилломы. Довольные и счастливые Магдалена и Данута уехали домой, пообещав непременно приехать на нашу с Оксаной свадьбу.

Глава 28

После проводов гостей, отдал распоряжение Титу и Антипу, готовиться в поход, сроком на два месяца. Каждому, в том числе и мне, приготовить оружие и по две вьючных лошади. Одну лошадь приготовить для перевозки, возможно раненого человека. Слуги, по моей рецептуре, навялили и накоптили приличное количество говяжьего мяса. Видя мои приготовления, начал проситься в поход Тимоха-кузнец. Сказал, что, не смотря на возраст, помехой не будет. Последним аргументом в его пользу, было умение хорошо стрелять из лука. Скрытность, нам не помешает. Согласился.

Оксана все допытывалась, куда и зачем я собираюсь. Вначале отшучивался, а потом сознался. Сказал, что приснился мне Василий Крутиус в басурманской неволе, надо его выручать. Я обещал атаману, дождаться его из похода, а теперь без моей помощи он вернуться не сможет. Когда на хуторе, появился сотник Салоед с дурной вестью, больше вопросов невеста не задавала.

По словам Салоеда, в одном из боев, казачье войско сильно побили крымчаки. Среди живых, раненых и убитых, после боя, атамана не обнаружили. Один казак видел, как на атамана, нехристи, набросили сразу несколько арканов. По всему выходило, атаман в плену у татар. Крымчаки не спешили покидать поле сражения, надеялись еще пограбить, недалекие деревни. Живой товар на рынках Кафы и Сугдеи в цене.

Принял решение перехватить татар у Перекопа. В Черкассах нанял судно, загрузил поклажу и лошадей. Спросите, почему по Днепру решил добираться? Отвечу. Быстрее. Днепр несет свои воды быстро с постоянной скоростью. Кораблику не нужен отдых, в отличие от животных. Если попадется надежный кормчий, то до самой поздней ночи, можно плыть. А летом, день длинный.

До порогов, где в будущем построят Днепрогэс, домчались за пять дней. На переволок потратили день, и снова по чистой воде устремились вниз по течению Днепра.

Потом двигались в направлении Крыма, стараясь избегать столкновений с местным населением. Все ничего, с водой плохо. Размеры наших бурдюков для воды, вынуждали нас беречь каждую каплю влаги, поэтому, мы и животные часто испытывали жажду. Если попадался по пути водоем, наступал праздник.

Несмотря на все невзгоды, мы добрались до нужного места. Это я его определил, используя свои новые возможности. Хорошо замаскировали лошадей. Я приказал Титу и Антипу отдыхать, Тимохе, поставил задачу осуществлять охрану лагеря. Сам же, начал проверять окружающую территорию применяя силу. Определил, что небольшой отряд татар с полоном, расположится недалеко от нас только вечером, значит и мне можно подремать, ночью предстоит работа.

Надо сказать спасибо Панасу Тарасовичу за науку, татары остановились там, где я и предполагал. Когда стемнело, в лагере татар наступила тишина. Я подобрался к нему метров на пятьдесят, и силой заставил всех уснуть глубоким сном.

Тит и Антип, вместе со мной, в ножи, тихо взяли весь лагерь. Под раздачу попали все лица не славянской наружности. Спящих пленников мы развязали. Среди них, атамана не было. Не чувствовал я будущего тестя, как не напрягался, значит, еще не в полной мере овладел силой. Будем искать.

Пред рассветом оседлали лошадей и сменили место. Незачем освобожденным видеть нас. Проснутся, сообразят, что к чему.

Три ночи подряд, мы как волки вырезали, остановившихся на ночевку татар. Только на четвертую, нам повезло. Крутиус нашелся в компании таких же казаков-горемык.

Батька был плох. В эту ночь у него очень сильно воспалились раны, две рубленные на груди и предплечье, и одна от стрелы на ноге. Атаман сильно исхудал, был без сознания, не только от моего воздействия, но и от воспалившихся ран. Мой полевой хирургический набор пришелся кстати. Помучил я будущего тестя от души, обрабатывая раны, но хоть немного облегчил состояние. Вколол антибиотики. Здесь организмы у людей чистые, антибиотик, подействует быстро. Потом занялся иными страждущими. Почти половина полона имела ранения и увечья. До утра, с парнями трудились не разгибаясь.

Затем была всеобщая побудка. Люди были удивлены и рады освобождению. Я распорядился, собрать у татар трофеи, и готовиться спешно, выступать, по направлению к дому, нечего нам делать на этой негостеприимной земле. Возражений я не услышал. Назначил передовой и боковые дозоры, потому-что скорость нашего каравана была на уровне пешехода. Кузнец Тимоха, занимался снабжением нашего отряда свежим мясом, охотился со своим луком. Я запретил пользоваться огнестрельным оружием, чтобы его грохотом, не привлечь внимание к нашему каравану. Все приказания выполнялись четко. А куда деваться, если распоряжения, я подкреплял воздействием силы. А нечего расслабляться. Мне надо тестя домой живым довезти, вылечить. Жениться я хочу. Не железный я, с сентября прошлого года женщины у меня не было, а очень хочется.

Атаман очнулся на третий день к вечеру.

— Андрей, сынку, ты как здесь оказался? — протирая глаза, вопрошал Василий. — Ты ж дома был. Как ты меня нашел? Я думал все, женишься без меня. Бог все же не оставил меня в беде. А Алию, ту, что ты лечил, татары на наших глазах лошадьми разорвали. За то, что она нам помогала. Мы ее везли с собой, хотели поближе к дому отпустить. Жалко девчонку.

— Прошлого не вернуть. Отдыхай батьку. Силы береги, у тебя раны не зажили еще, все разговоры дома.

С каждым днем, наш караван, беспрепятственно, приближался к Черкассам. Однажды ночью, нас попыталась захватить банда. Вовремя я их почувствовал, потому и принял соответствующие меры, придавил силой и усыпил. В мое время сказали бы, что состав банды, был интернациональным.

Не стал поднимать шума в лагере. Ушел в темноту сам. Бандитов было пятнадцать человек, в основном крымчаки. Встретил несколько славянских рож, по-другому не скажешь. Выбрал одного бандита, побогаче одетого, и начал, при помощи силы, копаться в его голове. Ничего там толкового не нашел. Напасть, пограбить, убить, если есть женщины насиловать, вот и все мысли бандита. Провел эксперимент над бандитом, попытался силой остановить сердце. Результат был успешным. Аналогичным способом отправил в ад остальных романтиков степи и сабли.

Не спеша собрал оружие, внимательно проверил содержимое переметных сумок. Где-то неплохо пограбили бандиты, обнаружил, приличное количество серебряных и золотых украшений. Провел более тщательный осмотр тел бандитов, нашлись, немалые денежки из благородных металлов. Приберем к рукам, лишними не будут. Объем трофеев накопился большой, пришлось поднимать свою личную гвардию, Тимоху с молодцами. Лошадей, естественно не оставили без внимания, привели в лагерь, спутали ноги, и отправили пастись.

До Черкасс добрались за три недели. Распрощались с большей частью казаков. Бывшие полоняники, спешил домой, весть о пленении уже достигла их хат, надо было успокоить родных и близких. На торге, я продал лишних лошадей, оставил самых молодых и выносливых.

Крутиус, поправившийся от ран, посетил бургомистра, рассказал о походе. Попросил не беспокоить его до весны, потому-что будет заниматься домашними делами и здоровьем.

Глава 29

Утром двадцать пятого сентября мы торжественно въехали на территорию хутора. Оксанка попеременно висла на шее, то у меня, то у отца, ее глаза искрились от счастья. Естественно были и слезы, куда без них, но это были слезы радости. Варвара Петровна, чинно и благородно, обняла и расцеловала нас с атаманом, тоже уронила положенную, в таких случаях слезу.

Первым делом, мы поспешили в баню. Надо было, после длительного путешествия, качественно смыть пыль дорог.

Потом было застолье. Я и в том мире не особенно налегал на спиртное, а здесь качественного алкоголя еще не было, сивуху, душа не принимала. Мог выпить бокал вина. А покушать, свежеприготовленного жареного поросенка, я принялся с удовольствием. Оксанка сидела, прильнув ко мне, все подкладывала мне в тарелку кусочки получше. Кормила своего мужчину. Тимоху, Тита и Антипа, атаман тоже усадил за наш стол. Они полноправные участники операции по освобождению атамана из неволи. Крутиус, наградил их, выдав каждому, по пять золотых монет.

После обеда пошли осматривать владения. Хутор, а вернее цитадель, сильно изменился. Строители уже закончили возводить мой будущий дом-замок, дом-крепость, кому, как нравится называть. Симпатично получилось, и это несмотря на то, что дом собирался из больших блоков песчаника. Стены дома, в метр толщиной, надежно могли защитить от лютого мороза и от неприятеля. Никаких особых украшательств снаружи стен не было, все строго и функционально. Правда, блоки стен выложены особым способом, такой в местной архитектуре точно не встречался. Вот этот способ укладки блоков и создал неповторимый и оригинальный рисунок. Внутри дома кипела работа. Печник выкладывал печи. По его словам, во всех комнатах дома, всегда будет тепло и сухо. Стены комнат выравнивались и штукатурились. В ближайшие дни, планировалась установка оконных рам и стекол. Дорого, конечно, но за то красиво и в перспективе тепло.

Внешняя крепостная стена хутора достигла высоты в девять метров, шириной в три, при четырех башнях по углам. На каждой башне, имелась площадка для установки пушек. Ворота сделали двойными, с опускающейся металлической решеткой. Многие могут спросить. А зачем такие излишества? Отвечу. Время неспокойное может наступить, все в мире меняется, вдруг война. Не хочу, чтобы мои родные пострадали. Закончат строить казарму, наберу на постоянной основе охрану. Атаман поможет надежными людьми.

Крутиусу понравилось преображение хутора в неприступную крепость. Не каждый казак мог похвастаться наличием князя в зятьях, строящего дом, для любимой жены.

Вечером, после ужина, мы наконец-то, остались с Оксаной наедине. Целовались, и говорили, говорили. Нам было хорошо вдвоем, мы наслаждались обществом друг друга. Оксанка похвасталась, что уже приготовила подвенечное платье, но мне его не покажет. Обещала, удивить меня. Совместно с Варварой Петровной, они соорудили и мне свадебные одежды, подобрали сапоги. Оксана все перечисленное достала из сундука, заставила мерять. Никакие мои протесты не действовали. Облачился. Что сказать, типично богатый казацкий старшина по облику. Материальчик одежды, не копеечный, дорогой.

— Спасибо тебе, моя любимая за подарок, — поцеловал я Оксану. — Это, я понял, ты сделала подарок на мой день рождения.

— Когда он у тебя?

— Сегодня. Мне исполнился двадцать один год.

— И ты промолчал? Словом не обмолвился. Отец узнает, бурчать будет.

— Ты не внимательно слушала княгиню Ростоцкую, она даже документ показывала, о моем рождении. Я, кстати, не знаю, когда у тебя день рождения.

— В мой день рождения пятнадцатого ноября, ты мне ногу складывал. А княгиню я слушала, и тряслась вся от страха, боялась тебя потерять. Это сейчас я знаю, что ты мой, и только мой.

Еще пара прощальных поцелуев, и мы разошлись по своим комнатам.

Глава 30

Началась двухнедельная предсвадебная истерия. Вдруг выяснялось, что не хватает редких заморских вин для гостей. То непонятно почему, кого-то не пригласили не свадьбу. Каждый день, вылезала новая проблема. Больше всех переживал Крутиус, не знал, как вместить всех гостей в доме. Я предложил атаману, поставить столы во дворе, пообещав отличную теплую погоду в этот день.

Моя мама с сестрой приехали за неделю до свадьбы. Сопровождал их молодой человек, будущий муж Дануты. Собственно он приехал просить у меня, руку моей сестры, ведь я старший мужчина рода Ростоцких, его глава. Оказывается так надо. Мама успела мне сообщить, что княжич Януш Вешневецкий, представитель древнего польского рода. Очень серьезный и влиятельный человек при дворе короля. О такой партии, любая девушка может только мечтать.

Общаясь с Янушем, я покопался в его мыслях. Княжич по уши влюблен в мою сестру, все мысли только о ней и будущей свадьбе. На всякий случай, воздействуя силой, обязал княжича любить свою тещу, уважать меня с семьей, и запретил Янушу изменять сестре. С легким сердцем, вручил молодому Вешневецкому, руку Дануты. Мама мне была безгранично благодарна.

Случилась у меня с мамой небольшая размолвка. Она привезла мне, как она выразилась одежды, достойные моего княжеского звания и истинного католика. Требовала, чтобы на венчании я был в них одет. Пришлось объяснять.

— Мама, не важно, кто я по крещению. Меня воспитывал православный боярин, я вырос среди православных святынь. В православной церкви я обручился с Оксаной, в православной церкви я буду венчаться, заметь с православной девушкой. Мне без разницы, во, что я буду одет, главное, что я буду чувствовать душой. Местная одежда, это просто дань уважения к людям, которые меня окружают. Мне здесь жить, нужно завоевывать авторитет. Твой подарок я одену на свадьбу сестры, если пригласите. Покрасуюсь, среди равных.

— Лишний раз сын, ты, доказал мне, что мужчины рода Ростоцких мудры. Как твой отец, ты не живешь, только сегодняшним днем. Смотришь на несколько лет вперед. Умеешь убеждать. Я горжусь тобой. Как женщина скажу, ты просто не отразим в любой одежде. Пусть будет так, как ты решил.

Свадьба удалась. Венчались мы в кафедральном соборе Черкасс. Людей набилось, полный храм. Оксанка в своем бесподобном платье, была похожа на ангела, сошедшего с небес. Обряд венчания свершил архимандрит Успенского собора Киево-Печерской лавры, лучший друг детства моего тестя. Высказал, таким образом, уважение Крутиусу. Из храма, архимандрит, поехал на хутор, праздновать вместе с нами.

Среди гостей, была вся административная верхушка Черкасс. Боевые побратимы Крутиуса, ближние и дальние его родственники, составляли большинство. Более двухсот гостей пили, ели и плясали. Произносили здравицы в нашу с Оксаной честь, и желали, желали. В итоге все пожелания сводились к счастью, богатству и детям.

В принципе я с гостями согласен. Счастье, сидело по правую руку от меня и улыбалось. Богатство, хранилось в сундуках, глубоко в пещере. Плюс мои руки, могущие это богатство собирать и приумножать. Детками мы бы уже и занялись с Оксанкой, но неудобно оставлять свадьбу без нашего присутствия. Терпим.

В разгар веселья, кузнец Тимоха, запустил несколько фейерверков. Красивое, завораживающее зрелище.

Подарками, перепавшими нам с Оксаной от щедрости гостей, обязали заниматься Варвару Петровну. Она знала, куда и что положить или поставить, нам некогда было отвлекаться на подарки.

Уже за полночь, когда гости основательно нагрузились выпивкой и закусками, и почти перестали обращать внимание на молодых, к нам подошел слегка подвыпивший тесть.

— Андрей, сыну, не обижайся на меня. Я немного посвоевольничал в твоем доме. На втором этаже, я спаленку для вас соорудил и обставил. Самую лучшую в Черкассах кровать выбрал, крепкую. Варвара тряпок разных уже натаскала и постелила. Идите сыну, отдыхайте.

Я подхватил жену на руки и понес в дом, в наш дом.

Спальня, это скромно сказано. Богатые средневековые хоромы. Стены затянуты атласом, цвета спелой пшеницы. Пол застелен толстыми коврами, не удивлюсь, если персидскими. Огромная, очень искусно сделанная, кровать с балдахином, могла вместить свободно человек пять. Нам с любимой сейчас никто не нужен, мы хотим побыть одни. Одной рукой удерживаю Оксану, второй закрываю дверь на засов. Все, на некоторое время, мы отрезаны от внешнего мира. Не прекращая целоваться, мы приблизились к кровати. Несмотря на охватившее нас возбуждение, мы спокойно избавляем друг друга от одежды. Вот она та минута, которую я ждал почти одиннадцать месяцев. Моя Оксанка вся дрожит, хотя в спальне не холодно. Не сговариваясь, мы нагишом, юркнули под одеяло. Похвалю себя лишний раз, что приучил жену не стесняться наготы своего тела.

Прелюдию я постарался растянуть подольше. Ведь я у Оксанки буду первым. Объяснял я Оксанке ранее, об особенностях женской физиологии. Но то было на словах. Нежность и еще раз нежность, не буду торопить события, хотя сдерживаюсь с трудом.

Покрыл поцелуями все тело жены, от макушки до пяток. Целовал глаза, шею, грудь и живот. Затем вновь вернулся к губами. Руками ласкал грудь, бедра, постепенно добрался, к центру сосредоточения женской сущности. Секунда, и мы превратились в единое целое. Тихий вскрик Оксаны, и реальность перестала для нас существовать. Через некоторое время, в наших телах, произошел одновременный «взрыв». Но он нас не разметал в разные стороны, мы продолжали обнимать друг друга. Продолжая взаимные ласки, мы снова, на время ушли в прекрасный мир нашей любви.

— Андрей, — тяжело дыша, после очередного «ухода», сказала Оксана, — я больше не смогу удержать в себе крик радости и счастья. — Не посчитают гости меня распутной?

— Кричи, золотце мое, сколько хочешь. Стены в нашем доме толстые. Не думаю, что нас услышат. А если и услышат, то пусть тебе завидуют.

Любились до самого рассвета, не сдерживая эмоций, а потом моментально уснули. Просыпались, любились и снова засыпали. Только к обеду, голод выгнал нас из постели.

После нашего появления на людях, Варвара Петровна, быстро пошла в сторону нового дома. Я, конечно, же, догадался о цели ее визита. Интересовала крестную простынь с нашей кровати, если быть точным, следы на простыне. С этим все в порядке, пусть проверяет. По возвращению, она многозначительно переглянулась тестем, незаметно качнула головой, и как не в чем не бывало, с улыбкой занялась гостями.

Подвыпивший тесть, подошел к нам, поздравил в очередной раз. Похвалил меня за умение держать свое слово. Настоятельно рекомендовал заняться производством внуков, нечего зря время терять.

А мы время и не теряли. Перекусили, посетили баню, и вновь закрылись в спальне. Только на следующее утро, уставшие, но очень довольные, мы занялись повседневными работами, и общением с родственниками, так сказать, в неформальной обстановке.

Януш Вешневецкий с Данутой, официально пригасил нас с Оксанкой на свою свадьбу, которая состоится, сразу после окончания рождественского поста.

Пришлось, подробно расспросить Януша, обо всем, что происходит в высшем обществе Польши. Как правильно себя вести, чтобы не попасть впросак.

— Зря беспокоишься Анджей, — с улыбкой сказал Януш, — ты и твоя жена, будете под моей защитой, а Вешневецкие, не последние люди в королевстве польском.

— Все правильно говоришь Януш, но не будем идеализировать ситуацию. Ты в свете свой человек, тебя знают. Мы с женой, из дальней провинции, никому не знакомы, и так далее. Кто-то захочет показать свое превосходство перед нами, или наши успехи у кого-то могут вызвать зависть. Вдруг кто посягнет на честь моей жены.

— Всего нельзя предвидеть заранее. Мой тебе совет. Если тебя провоцируют на поединок, сделай все, чтобы тебя вызвали, а не ты. Оружие выбирай то, которым ты хорошо владеешь. Ничего не пей перед поединком, кто бы, не предлагал. Бывали случаи, травили поединщиков.

— Основное оружие сабля. Запасное оружие, мой кулак. Могу с одного удара отправить соперника, на долгую и вечную беседу с апостолом Петром.

— Лучше сабля. Кулак, как бы тебе сказать, не принято в высшем обществе им размахивать, не поймут.

Не забыл поговорить с мамой. Поделилась новостями, можно сказать отчиталась, о состоянии удела. Состояние здоровья нормальное, никаких новообразований на теле не появилось. Благодарила мама меня, за проведенную операцию. Почти постоянно разговор возвращался к предстоящей свадьбе Дануты. Напрямую поинтересовался у мамы не испытывает ли она финансовых трудностей. По ее словам все нормально.

Заглянул в мысли матушки, вон как, глазки при напоминании о финансах забегали.

«— Смотри, какой Анджей. Он меня, что насквозь видит? Не хватает сейчас мне немного денег. Урожай собрали, продадим, надеюсь, обойдусь. Не хочется брать взаймы. Княгиня Ростоцкая, одалживает деньги на свадьбу дочери! Это не позор, конечно, но не хочется просить. А все высшее общество зятя, где придется вращаться Данусе. Тут и наряды, и напитки с закусками, все изысканное, иноземное. Приданное дочери трогать нельзя. Когда эти светские гусыни узнают сумму, завидовать будут. А сын уловил, похоже, фальшь в моих словах, опять поступить по-своему.»

Попросил маму рассказать о женской моде высшего общества. Мне хотелось, чтобы моя жена, выглядела на уровне. Княгиня начала объяснять мне из чего и как шьют женские наряды. Понял свою ошибку, запутаюсь в терминах. Пришлось звать жену, пусть ее свекровь просвещает. Основательно мои женщины подошли к построению платьев для Оксанки, не только обсуждали фасон и материалы, но еще рисунки делали.

Погостив еще два дня, родственники отбыли домой в Польшу. Маме я все же вручил кошель с пятью тысячами серебром.

Глава 31

Поток больных и желающих оздоровляться не иссякал. Я не работал, только во время вызволения тестя, и в день свадьбы. Каждый принятый больной, за исключением бедных крестьян и казаков, пополнял мою финансовую кубышку. Цены на свои услуги не задирал, брал за счет количества. Уставал, не то слово, но я работал на себя, на свою семью.

Из Киева привезли молодую симпатичную женщину именем — Мария. Сопровождал ее муж, состоятельный киевский купец — Григорий Дубенко, и лучшая, по словам больной, подруга. Больная жаловалась на постоянную слабость, потерю веса, тошноту, диарею, изменение цвета лица. Бывали дни, когда женщина, ощущала во рту запах чеснока, хотя не кушала блюд с его использованием.

Предварительный диагноз отравление, предположительно, мышьяком. На, сколько я помнил, мышьяк был очень популярен в средние века среди отравителей. Если человеку дать большую дозу единовременно, смерть наступала быстро, потому-что поражалась центральная нервная система и желудочно-кишечный тракт. Успешно лечить отравления такого рода не всегда получалось и в мое время, а про средневековье и говорить нечего, летальный исход гарантирован. Если давать малыми дозами, добавляя в пищу или напитки, то смерть приходила медленно, но неотвратимо.

Если Марию кто-то травит, значит, кому-то это выгодно. Надо искать отравителя среди окружения супругов Дубенко.

Комплекса для анализа крови у меня естественно не было, придется положиться на свою интуицию, и использовать наличные лекарства. Внимательно, своим рентгеновским зрением изучил состояние внутренних органов пациентки. Существенных, могущих привести к смерти, изменений не выявил. Перебрал весь свой контейнер, отыскал последнюю ампулу, гидрокарбоната натрия, поставил капельницу, буду очищать организм Марии.

В ходе обследования Марии, я заметил пристальное к ней внимание подруги. С чего бы это? Женская солидарность, сострадание? Не верится.

Первые мысли, обнаруженные мною, в голове подруги, касались здоровья Марии. Подруга не желала ей выздоровления, желала смерти. Всему причиной достаток в доме больной, и зависть со стороны подруги. Использовала подруга для отравления раствор мышьяка, купленный в киевского аптекаря Шварца. Пришлось наказать отравительницу. Каждые десять минут, у нее самопроизвольно расслаблялся анус. Еще я внушил ей необходимость уйти с хутора, и двигаться пешком в Киев. Не дойдет она до Киева точно, обезвоживание организма штука смертельная. Нечего рыть яму для других.

Через две недели Мария сияла, словно, свежеотчеканенный талер. Дал рекомендации по соблюдению режима питания на ближайшие три месяца, и пожелал крепкого здоровья на прощание.

Глава 32

Пока я совершал лекарские подвиги, моя лучшая половина шила платья. Когда они все были готовы, Оксанка организовала, только для меня закрытый показ мод. Природная красота моей жены, была подчеркнута, грамотно подобранной расцветкой тканей нарядов. Грациозная и величавая походка. Плавные движения рук. Очаровательная улыбка. Не ошибешься, так выглядит только жена князя Ростоцкого. В такую девушку, можно влюбиться в очередной раз. И я влюбился. Показ мод продолжился на широкой кровати.

Когда опомнились, время ужина прошло. Пришлось быстро собирать разбросанные наряды, идти на кухню в поисках пропитания. Наш ангел хранитель, Варвара Петровна, дай ей бог здоровья, позаботилась о нас глупых и слепых влюбленных. Держала на печке горячий ужин на две голодные персоны.

Поскольку предстояло ехать на свадьбу зимой, то в ближайший торговый день, посетили с Оксанкой черкасский базар. Одел свою любимую в соболью шубу, в соболью шапку, на ноги подобрали обувку из меха куницы на толстой подошве. Себе купил шубу из шкуры волка, обулся в подобие унтов. Все одеяние добротное, новое и теплое. Еще прикупили по несколько комплектов нательного белья из шелка. Жуть как дорого. Ничего не поделаешь, в европах вши, считаются друзьями. А для нас вши лютые враги, вот и пусть скользят по шелку, не задерживаясь. Себе и жене приобрел куртки, и штаны из толстой шерсти, в дороге пригодятся. Практично и тепло, не на балах в них нам показываться, для постоялых дворов сойдет. Для балов у нас уже есть нужная новая одежда и обувь.

Тимоха настоял на приобретении нового санного возка, такого себе большого закрытого ящика с дверью, внешне похожего на карету. Занимаюсь модернизацией этого транспортного средства, пытаюсь, при помощи кузнеца изготовить маленькую «буржуйку» и втиснуть в возок. О пожарной безопасности тоже мне думать предстоит. Рассказал и показал Тимохе, как правильно, с использованием пакли утеплить возок изнутри, а все это закрыть тонковыделанной кожей. С посадочными местами пассажиров возился лично сам в мастерской. Мягкие и удобные получились сидушке, которые при желании можно разложить, образовав спальные места. Вдруг пригодятся.

Долго спорил с тестем по количеству нашей охраны. Тит и Антип, это понятно, без них я ни шагу. Тимоха, проводник, знает дороги. По молодости и в зрелом возрасте не единожды мотался в Варшаву, Краков и другие города. Крутиус заставил меня согласиться на два десятка казаков. Снаряжение и финансирование охраны за счет тестя.

Янушу приобрели пару пистолей, немецкой выделки, а Дануське золотую диадему с мелкими изумрудами. Это было в качестве довеска к основному подарку, столовому сервизу из ста сорока четырех предметов, на двенадцать персон, происхождением из далекого Китая. Продавший его мне русский купец, не знал истинной цены сервиза, а я не стал его просвещать, на мой кошель нагрузка меньше.

Приготовления все закончены. Подарки надежно упакованы. Сопровождающие казаки, во всей красе прибыли на хутор. Последний инструктаж казакам от Крутиуса. Выехали заблаговременно, по первому обильному снегу. Дорога предстоит дальняя, и возможно сложная, зима на дворе.

Глава 33

За световой день проезжали пятьдесят-шестьдесят километров, таким было расстояние между постоялыми дворами. Тимоха знал их наперечет. Я не вмешивался в действия Тимохи и охраны, основное мое внимание было уделено Оксанке. Используя силу, я учил ее современному польскому языку, закреплял навыки хороших манер, которые жена почерпнула в ходе общения с мамой и сестрой.

Слава богу, на нас никто не нападал. Был случай уже в Польше, десяток лиходеев, хотели пощипать наш поезд. Почувствовав их заранее, я силой организовал им поголовное расстройство желудков и энурез. Попробуй, побегать на морозе в мокрых штанах, полных дерьмеца.

На двадцать второй день путешествия мы въехали в ворота родового замка Ростоцких. Еще беседуя с матушкой, я, сославшись на слабую детскую память, расспросил о фамильном замке.

Построил замок далекий предок, рыцарь Збышек, в начале четырнадцатого века, назвав в честь своей жены — замок Анны. В течении длительного времени, замок не подвергался кардинальной перестройке, просто к нему достраивали отдельные помещения, разной функциональной направленности. На сегодняшний день центральная башня замка, обзавелась площадкой под пушку небольшого калибра. Внешние стены, выполняли больше декоративную функцию, нежели оборонительную. В общем нормальный, ухоженный средневековый замок.

Встретила нас, лично княгиня Магдалена Ростоцкая. Естественно объятия и поцелуи от сына и невестки. Охрану разместили в замковой казарме. К казакам присоединились мои телохранители и Тимоха. Княгиня отдала распоряжение слугам, определить людей и животных на полный пансион.

Меня с Оксанкой, матушка определила недалеко от своих покоев, в гостевой комнате. Слуги сразу начали разжигать камин, так как в комнате было холодно, и мы с женой чуть подрагивали, после теплого возка. В комнату ураганом влетела Данута, потискала, поцеловала. Засыпала нас вопросами, и поделилась радостью предстоящей свадьбы. Тарахтела, как сорока. Княгиня выждав, пока дочь вывалит на нас поток, новостей заговорила.

— Да, сын, холодновато у нас тут, — разведя руками, сказала княгиня. — Топить постоянно весь замок дорого. Поэтому у нас тепло, только в отдельных помещениях. Если бы я знала точно, когда вы приедете, то уже бы натопили бы комнату. Ничего, пока поговорим, здесь нагреется.

— Мама, как вы можете тратить деньги на отопление округи? В каминах горят возы дров, а отдачи тепла минимум, в комнатах холодно. Я думаю, что надо построить нормальные печи, станет теплее и кошелек не так скудеть будет.

— В каждом замке должен быть камин, традиция такая. Не поймут меня в обществе, если я поломаю камины, а вместо них понастрою печи.

— Ох уж эти традиции! Сидеть в холодной помещении, дорожать, но видишь ли соблюдать традиции. Сколько, мама, ваших знакомых сейчас страдают от простуды? Не понимаю я этого. Пришлю к вам своего печника, он все сделает в лучшем виде. Камины он сохранит и архитектуру не нарушит, поживете в тепле как люди следующей зимой. Денежку лишнюю не потратите. Заготовьте только побольше огнеупорного кирпича, ваш управляющий должен знать, что это такое.

— Сделаю все, как ты велишь.

— Я не велю мама, прошу, для вас же лучше.

— Спасибо. Я всегда знала, что ты заботливый сын. Раз уж вы печетесь обо мне, то у меня будет к вам, дети, просьба. Ты, Анджей, живешь далеко в любви и согласии с Оксанкой. Скоро стены нашего замка покинет Данута, выйдя замуж. Останусь совершенно одна. Еще бестолковой девчонкой я овдовела, и двенадцать лет несу этот крест.

Встречать старость в одиночестве очень страшно. А покидать замок не собираюсь, ехать к кому-то из вас, несмотря на мою к вам любовь, приживалкой не хочу. Есть у меня хороший знакомый — князь Вацлав Терновецкий, тоже вдовец. Если вы разрешите дети, то я, хотела бы связать с ним дальнейшую судьбу. Не подумайте, что моя просьба, это предательство памяти вашего отца, но жить одной, уже не в моих силах.

— Мама, как глава нашего рода, я даю тебе разрешение, вступить в брак с выбранным тобой мужчиной, если он действительно тебя любит и является добропорядочным человеком. Представить нас ему, при первой возможности.

Княгиня, утерев слезу, расцеловала всех нас, и убежала звать князя Терновецкого, он находился в замке.

Вместе с мамой вошел, богато одетый, невысокий, широкоплечий, примерно сорокалетний мужчина. С приятным, мужественным лицом. Если бы не уродливый шрам над правым глазом, можно было сказать красавчик. Брюнет с карими глазами, вернее глазом. Княгиня представила нас. Пан Вацлав, снял шапку и поклонился всем присутствующим. Мама известила пана Вацлава о принятом мною решении. Ни слова не говоря, Вацлав с жаром пожал мне руку. Мама увела девчонок в свои покои, а мы с моим будущим отчимом остались наедине.

— Пан Вацлав, я одобряю выбор моей мамы, она с плохим человеком не рискнула бы ожидать внуков, — начал я разговор. — Будьте ей опорой в жизни, пожалуйста. Очень давно, она потеряла мужа и сына, оплакивая их на протяжении длительного времени, пока меня не нашла. А молодые годы пролетают, их не воротишь. Подарите маме, вторую молодость. И если я не покажусь вам назойливым, расскажите о себе.

— Говорила мне княгиня Магдалена о вас. Думал, что это материнское восхищение. Познакомившись, убедился, права Магдалена, вы необычный человек. Сходу, выделив главное, принимаете серьезные решения. Я рад, что господу было угодно познакомить нас.

Мои владения, граничат с вашими землями. До моего замка не более двадцати верст. О роде Терновецких можно говорить много, но больше в прошедшем времени. На сегодняшний день, я последний представитель рода. Все ветви нашего генеалогического древа, по мужской линии, в разное время пресеклись, моя веточка последняя, и как видите Анджей, я уже не юноша. Пять лет назад мой дом посетила беда. Жена, дочь с мужем и двое взрослых сыновей, за три дня сгорели в горячке. Я тоже болел, но чудом выжил. А три года назад, наши с вашей матушкой, одинокие души потянулись навстречу друг к другу. Можно, конечно сказать, что любить женщину вне брака это грех. Я скажу вам Анджей, не любить вашу мать, вот величайший грех. Она отдала дань уважения, покойному мужу, скорбела по нем как нормальная верная жена, пусть хоть остаток жизни поживет в удовольствие. В ее душе осталось очень много нерастраченной любви, вот ее частичку Магдалена, выделила мне. За разрешение на наш брак, вам огромное спасибо, вы сделали меня вновь счастливым, и вашу мать я сделаю тоже счастливой.

— Для мамы, все, что надо сделаю. А где вам так не повезло с глазом, где вы его потеряли?

— Глаз я, слава богу, не потерял, он целый, просто складки кожи его закрывают, вот я и кажусь одноглазым. Когда надо что-то рассмотреть, приподнимаю кожу и смотрю на мир двумя глазами. Получил я ранение в стычке на немецких землях. Лекаря поблизости не было, перевязался кое-как. А когда добрался в свой замок, рана зажила, ничего нельзя было сделать. Дети вначале пугались, а потом привыкли.

— Мама говорила вам, что я лекарствую?

— Да, она восхищалась вашим искусством.

— Так вот, сегодня мы отдохнем с дороги, а завтра займемся вашим лечением. До свадьбы Дануты еще есть время, приведем в порядок ваш глаз, будете созерцать окружающий мир, во все глаза. А когда вы намерены узаконить ваши отношения с матушкой?

— Все зависело от вашего решения Анджей. В костеле святого Петра, у меня все договорено, можем в любой день совершить обряд. Мы решили, венчаться в присутствии самых близких родственников. Сейчас самый удобный момент, все собрались, можем хоть завтра.

— Завтра, так завтра. Решайте с мамой. Ехали на свадьбу, а угодили на две сразу.

После сытного и вкусного обеда, мы с Оксанкой немного отдохнули, и отправились в баню. Мама, побывав в бане на нашем хуторе, попыталась соорудить у себя в замке, что-то подобное. Не все удалось, но очень даже прилично получилось. Многодневную грязь смыли, получили удовольствие от чистоты.

Надо отметить, что весь замок содержался в образцовом порядке. Как я потом узнал, переступив порог замка, мама с первого дня, заставила слуг все скоблить и драить. Через месяц, все помещения сверкали чистотой.

Глава 34

Утром следующего дня, мы вшестером были в костеле святого Петра. Я лично отвел маму к алтарю. Церемония не затянулась надолго, у ксёндза все было готово, каких-то двадцать минут, и мама жена пана Вацлава.

Дома был организован торжественный обед. Естественно поздравления и пожелания. Мы с Оксанкой подарили Вацлаву, богато украшенную саблю, а маме золотой гарнитур, состоящий из колье, серег и браслета, все это с рубинами. Не знаю, что меня заставило взять с собой эти вещи, я их просто положил к подаркам, не задумываясь. Подозреваю, что побудила к этому моя сила, ее не изученная мной особенность. Мама и Вацлав, светились от радости. Пусть они будут счастливы. Я в поздравлении сказал, что не буду против, если у меня появится брат или сестричка. Немолодые молодожены, залились краской. А что, все может быть, у мамы еще не наступила менопауза, и Вацлав еще при здоровье.

Операцию Вацлаву я сделал на следующий день. Хорошо, если можно так выразиться, что сабельный удар пришелся почти точно по линии роста волос. Пришлось только удрать широкий уродливый шрам, и подтянуть кожу, и наложить аккуратный шов. В будущем шрам будет незаметен. С перемотанной головой, Вацлав был представлен родне.

Мама сначала обняла обновленного мужа, а потом бросилась ко мне, целуя мне руки. Знаете, меня тряхнуло не слабо. Я подхватил маму на руки, поставил ее на скамью, припав на колено, поклонился ей в ноги. Трогательная, душещипательная сцена, сопровождалась легкими всхлипами Дануськи и Оксанки. Эмоции, без них никуда. За день до свадьбы сестры, я снял швы у Вацлава. Похвастаюсь, работу выполнил качественно.

Глава 35

Снова знакомый костел святого Петра, я опять веду к алтарю невесту. На этот раз свою сестру. А вот гостей набралось очень много, набились в помещение, как селедки в бочке. Это и хорошо, надышат, теплее будет невесте в подвенечном платье. Венчал Дануту и Януша, какой-то старичок, сан его мне был неизвестен. Да и какая собственно разница, главное пусть венчает.

Свадебные торжества были устроены в замке Вешневецких. С родственниками Януша мы познакомились еще перед венчанием. Честно сказать, я их всех не запомнил, большой род. В перерыве застолья, гости готовились к танцам. Наши с Вацлавом дамы отбыли «попудрить носики», а мы стояли в танцевальной зале, их ожидая. Рядом с нами расположилась компания молодых людей. Невольно прислушался к их разговору.

— Хотел бы я посмотреть на братца жены Януша, — говорил молодой щеголь, — говорят, он живет где-то в медвежьем углу. — Не удивлюсь, если он на свадьбе появится в шкуре.

— Пан..? — обратился я к молодому человеку.

— Лисовский, Кшиштов Лисовский.

— Пан Лисовский хорошо знает семью невесты?

— Не так чтобы хорошо, но кое-что знаю.

— А мне говорили, что брат невесты, образованный человек и к тому же богат. Имеет большое поместье.

— Вас обманули. Какое образование, какое богатство! Он пару слов внятно сказать не сможет.

— Странно. Мне говорили, что он владеет семью европейскими языками. Неплохой лекарь.

— Кого вы слушаете? Его мамочку? Эта глупая тетка о своем сыночке и не такое расскажет. Вы видели, рядом с княгиней Магдаленой красивую, богато одетую девчонку? Говорят, это жена ее сына. Не может у деревенщины быть такой жены, кухарка, вот кто ему ровня. Я сегодня приложу максимум усилий, чтобы эта красавица оказалась в моей постели.

Вацлав дернулся, но я незаметно его придержал.

— Вы пан Лисовский самоуверенный человек, который не дружит с головой и не дорожит жизнью.

— Кто вы такой, чтобы делать мне замечания? Я вас не знаю.

— Представлюсь. Князь Анджей Ростоцкий, к вашим услугам. Пока вы рассказывали обо мне разные байки, было забавно. Но когда вы перешли к оскорблению, дорогой мне мамы, мне это очень не понравилось. Посягнув на честь моей жены вы, пан Лисовский, перешли все границы порядочности. Мне кажется, что весь ваш разум помещается исключительно между ваших ног, а тот предмет, на котором вы носите шапку, пуст, как пивная бочка в праздники.

— Я призываю в свидетели всех моих друзей, и говорю, вам Анджей Ростоцкий, что вы меня оскорбили. Поэтому я вас вызываю на поединок, на смертный поединок, так как такое оскорбление я не прощаю.

— Призывая в свидетели, Вацлава Терновецкого, я принимаю ваш вызов, пан Лисовский. Эдакий, вы ранимый, что решились на смертный поединок. Оружием выбираю саблю. Надеюсь вам, как шляхтичу уместно сразиться на саблях.

— Не надо приплетать к нашему спору Вацлава Терновецкого, его здесь нет, его кривое лицо всем известно. А стоящий рядом с вами мужчина, на него совсем не похож.

— Ошибаетесь, пан Лисовский, — вмешался в разговор Вацлав, — это действительно я — Вацлав Терновецкий. — Благодаря рукам князя Ростоцкого, я приобрел нормальный человеческий облик.

Товарищи Лисовского недоуменно рассматривали Вацлава.

— Это ничего не меняет, — сказал Лисовский, — вывоз сделан, и принят. — Я готов хоть сейчас, выйти во двор, и наказать князя.

— Пан Лисовский, — спокойным тоном произнес я, — давайте не будем сегодня омрачать свадьбу смертоубийством. — Завтра с утра, на свежую голову, проведем поединок.

— Согласен. Завтра в десять.

Лисовский с товарищами в спешном порядке покинул зал.

— Анджей, вы приняли вызов у одного из лучших фехтовальщиков нашего воеводства, — тихо сказал Вацлав. — Он постоянно задирает шляхтичей. Почти всегда, выходит победителем в схватках. Многие семьи оплакивали, своих горячих сыновей. Вам не страшно? Вдруг Лисовский, окажется искусней вас в сабельном бою?

— Вацлав, скажите, долго должен длиться поединок? Или можно одним-двумя ударами срубить голову противнику, и закончить все?

— Вы так спокойно говорите, вроде бы заранее знаете исход. Лисовский, очень хорошо владеет саблей, я это видел своими глазами. А как вы фехтуете, я не знаю. Четких требований по продолжительности схватки нет, главное не нарушать правил. Они просты. Использовать только выбранное оружие, не бросать в соперника землю, или подвернувшиеся предметы, не добивать упавшего противника, не убегать из круга. Все остальное дозволено.

— Хорошо. Не говорите нашим дамам о поединке, начнут волноваться.

Несмотря на слегка испорченное настроение, вечер закончился благоприятно. Мама и Оксанка, много и с удовольствием танцевали, как с нами, так и с приглашающими их кавалерами. По крайней мере, у меня не зародилось ни капельки ревности, не знаю, как у Вацлава. Главное, что наши дамы веселы и довольны.

Утро следующего дня, выдалось в меру морозным, светило яркое солнце. Весть о предстоящем поединке, разлетелась по замку Вешневецких, подобно пожару. Естественно мама и Оксана получили информацию. Никто из них, не посмел мне перечить, или увещевать отказаться от поединка. Приняли информацию к сведению. Януш Вешневецкий, пришел, пожал мне руку, сказал, что Кшиштов Лисовский, много о себе мнит, хотя боец отменный. Рекомендовал мне, не ввязываться с Лисовским словесную перепалку, шляхтич любит поболтать.

Стоим с моим противником на хорошо утоптанном снегу посреди двора замка. Отец Януша — князь Здислав Вешневецкий, взял на себя обязанности по организации и арбитражу поединка. Обязательное присутствие священника. Выполнен ритуал исповеди и молитвы.

— Пан Ростоцкий, вы случайно не трясетесь от страха? — улыбался Лисовский. — Для вас все очень быстро кончится. Вы даже не заметите, как окажитесь за гранью этого мира. Вот тогда, я смогу, осуществить то, о чем говорил вчера.

— Осуществите, обязательно осуществите, пан Лисовский, только вашими партнерами будут нежить и кикиморы. Да, кстати, вы написали завещание, потому — что после поединка, без головы писать неудобно.

Лисовский, аж подпрыгнул на месте, после моих слов. Глупенький, однако, шляхтич, я покопался уже в его голове. Знаю, что он приготовил мне подлый удар кинжалом, спрятанным в левом рукаве. Не буду я его давить силой, моего мастерства хватит, чтобы прихлопнуть этого щегла. Варежку раскрыл, понимаешь. На кого раскрыл, на мою жену? Нет, пан, я своего никому не отдаю, я за свое держусь зубами и руками.

Команда. Поединок начался. Лисовский шел на меня, выставив острие сабли на полусогнутой руке. Нормальный прием, применяемый в поединках, позволяет контролировать соперника. Но нанести из такого положения, можно только колющий удар. А я для вас, пан Лисовский, приготовил удар из арсенала двадцать первого века.

Сблизившись на достаточное расстояние, я резко присел, с одновременным раскручиванием корпуса, используя всю массу своего тела. Мой клинок двигался, как бы по кругу, в направлении снизу вверх. Хорошо отточенная сабля, пройдя через подмышечную область, круша связки, сухожилия, мышцы и кости, отделила руку и голову пана Лисовского от привычных для всех людей мест.

Выпрямившись, я отсалютовал погибшему, и направился к Вацлаву. Пора накинуть полушубок, холодно. Вся присутствующая публику безмолвствовала.

— Лучшего бойца воеводства с одного удара, я не припомню такого события, — сокрушался Януш Вешневецкий. — Вы меня очень удивили Анджей. Я думал, что кроме лекарского дела, вас ничто не интересует. Оказывается, вы мастерски владеете саблей. Мои вам поздравления. Об этом поединке будут говорить минимум год. Но помните, у Лисовского, очень много родственников, могут начать мстить, вызывая на поединки.

— Если они все такие же подлые, как покойный Кшиштов Лисовский, то я их вызовы принимать не буду.

— Что вы имеете в виду, обвиняя Кшиштова Лисовского в подлости?

— У него в левом рукаве спрятан кинжал, в ближнем бою, он намеревался незаметно пырнуть меня, выдав за сабельный укол. Посмотрите пан Януш сами. Пусть и ваш батюшка засвидетельствует сей постыдный факт, ведь он распорядитель поединка.

Здислав и Януш Вешневецкие внимательно осмотрели труп Лисовского, обнаружив в указанном месте кинжал. Предъявили находку собравшейся публике. Возмутительные выкрики послышались со всех сторон.

Меня уже это не касалось. Я оказался в объятиях матушки, сестры и жены, был многократно обцелован и уведен в теплое помещение.

Глава 36

Еще два дня мы гостили в замке Вешневецких. Януш, от имени шляхтичей воеводства, принес мне извинения за поступок Лисовского, которые были мною приняты.

Вернувшись в родовой замок Ростоцких начали готовиться в обратный путь. Оксанка, мне по секрету сказала, что забеременела. Эта новость доставила мне неописуемую радость. Я, конечно, знал, что наши с женой, ночные зажигательные танцы в постели, без противозачаточных средств, приведут к беременности. Но сообщение жены, о сим приятном событии, наполнила душу теплом. Я подхватил Оксанку на руки, и начал с ней танцевать, целовать и шептать на ушко приятные слова. Объятия закончились ожидаемо для двух молодых и горячих сердец.

Пока шла подготовка к путешествию, Вацлав, освещал мне политическую жизнь Европы. Оказалось, что Речь Посполита, больше ста пятидесяти лет не воевала с Московией. Поддерживают с ней крепкие добрососедские и торговые взаимоотношения. Поляки, совместно с московитами, на новых землях Америки организовали несколько больших колоний, которые приносят солидный доход, в виде всевозможной пушнины. С аборигенами переселенцы живут дружно, смешанные браки не редкость. Каких-либо волнений, а тем более восстаний, во всех землях Речи Посполитой давно не было.

В основном, все христианские государства, борются с экспансией в Европу мусульманского мира. Швеция, силой оружия, подчинила себе все народы скандинавского полуострова, но больше ни с кем не воюет. Франция с Англией воевали более ста лет, сейчас очень сильно ослабли экономически. Есть в этих странах территории, где мужского населения нет вообще, туда даже специально завозили мужчин из других стран. Как выразился Вацлав, просвещенные монархи Европы, предпочитают торговать, а не воевать.

Рассказанное Вацлавом, было для меня открытием. В истории моего времени, что я хоть немного помню, все было по-иному. Надо будет наведаться к Панасу Тарасовичу, мучают меня сомнения, что-то тут не так, имеет место быть какая-то неправильность, или мне только кажется. Может, я нахожусь, не в прошлом моего мира, а в каком-то другом прошлом. Не удивлюсь, если в параллельном. А вдруг существует угроза перемещению в мое время для Оксанки и будущих детей. Если так, лучше я здесь останусь с дорогими мне людьми.

Вот, что значит, заниматься только своей семьей и врачеванием. Что происходит дальше Черкасс, я не знаю, и не стремился к этому. Надо будет восполнить этот пробел с помощью тестя, он мужик умный, много знает.

Глава 37

Остались позади минуты прощания, мамины слезы, рукопожатия Вацлава. Мы едим по знакомой зимней дороге.

Не доезжая до лесного массива метров триста, моя чуйка возопила, об опасности, исходящей от притаившихся вдоль обеих сторон дороги людей с оружием. Не останавливая движения нашего каравана, я сделал очень мощный посыл силы в сторону засады, с требованием стоять, не шевелиться и не сходить с места. Кто там притаился, не счел нужным выяснять. Мы проехали, нам не помешали, и, слава богу.

Только в конце весны, из матушкиного письма узнал, что на меня охотился род Лисовских. Они собрали всех мужчин рода и хотели разделаться со мной и моими спутниками. По неизвестной причине, все семьдесят пять всадников, вместе с лошадьми замерзли в лесу. Основательно, погрызенных хищниками, погибших обнаружили через неделю после нашего отъезда. По словам мамы, род Лисовских пресёкся полностью, ни одного мужчины в живых не осталось, даже малолетних.

Глава 38

Как хорошо дома! Все тебе знакомо, не надо оглядываться по сторонам, чтобы кому-то незнакомому не отдавить ноги. Хутор Крутиуса, превратился в сказочный по красоте замок, хоть бери холст и пиши картину, если бы умел. Я прям, залюбовался, семейным гнездом. Предложил, название — замок Крутиус. Польстил тестю, остался, тот доволен. Внутреннюю отделку дома отложили на весну, но тесть приказал, постоянно топить в доме все печи, чтобы все пропитывалось теплом и уютом. Атаман как чувствовал наш приезд, за три до прибытия, распорядился топить баню, ждал одним словом.

Поплескались с Оксанкой в горяченькой ванной, хорошо отмылись. Запретил я жене ходить в парилку, беременность надо сохранять нежно.

Сообщили о будущем пополнении семьи атаману. Лучше бы промолчали. Он нас с Оксанкой обнимал и целовал, минут десять, а потом не знал куда усадить и чем накормить, так разволновался. Варвара Петровна, восприняла новость более сдержано. Перекрестила жену и меня, пожелала, удачно выносить и удачно разродиться от бремени.

Крутиус после застолья вручил мне письмо. Оно было якобы от Панаса Тарасовича, почерка его я не знал. Ознакомившись с ним, я находился в раздумии. Характерник просил прибыть, нужна моя помощь. Помня наш уговор, о его личном обращении ко мне, решил подстраховаться. Отправил к характернику в гости Антипа с письмом, в котором просил указать, в чем заключается моя помощь.

Снова окунулся с головой во врачебную практику. Почти два с половиной месяца скитался в Польше. Народ терпел и ждал лекаря. Надо ковать серебро, весна придет, расходы на дом. Не за горами лето, по моим прикидкам вторая половина июля, ознаменуется рождением детей. Гостей встретить, ножки обмыть, как полагается, для этого тоже денежку, припасти надо. Значит, все силы на труд.

Открою вам тайну, но я начал с Оксанкой заниматься науками из моего времени. Сейчас мы проходили курс начальной школы, письмо, счет и чтение. Книжек нет из моего времени, приходилось выводить каллиграфическим почерком короткие тесты. Не совсем привычно для меня, но для пользы дела, сгодится. Жена делала заметные успехи. Не хотел я ускорять обучение, воздействуя силой. Потом, когда родит, тогда пойдет более сложный материал, там, может, и силу подключу.

В конце марта вернулся Антип. Не стал он въезжать на хутор, а через дозорного вызвал меня. На словах он передал просьбу Панаса Тарасовича, срочно приехать. Свирепствует оспа. Вся братина трудится, не покладая рук, но силой не могут даже локализовать очаги заболевания. Антип заболел. У него сильный жар, ломит все конечности, по всему телу образовались волдыри, многие уже лопнули. Я не боялся подойти к Антипу, я привит, от оспы, а мои здешние домочадцы нет, опасность для них смертельная. Сбегал в свой кабинет в лечебнице, взял антибиотики, жаль, что мало осталось. Соорудил маску на лицо. Прихватил сменную одежду.

Тянуть Антипа в лечебницу я не стал, увел его с лошадью на заимку, в трех верстах от хутора, пусть полежит в карантине. Так, что я помню об оспе. Вирусная инфекция. Передается воздушно-капельным путем, через контакты с заболевшим или через бытовые вещи. Летом, разносчиками заразы, являются мухи. В холодное время вирус может сохранить свои смертоносные свойства, в течение полутора лет. Вирус погибает при температуре в шестьдесят градусов, но больного греть нельзя умрет однозначно. Ранки можно обрабатывать спиртом или йодом. Пока шли, вспоминал, как правильно изготовить простейшую сыворотку для прививок. Не забыл курс вирусологии, спасибо преподавателям, научили. Саму сыворотку для прививок, в конце восемнадцатого века изобрел английский доктор, взяв кровь коровы, зараженной оспой. Этот доктор опыты проводил на людях. В то время, летальность от заражения оспой достигала сорока процентов у взрослых и до шестидесяти у детей. Печальная статистика. Определил Антипа. Обработал воспаления, вколол антибиотики, дал выпить жаропонижающие препараты. Снабдил необходимым, приказал, никуда не выходить и ни с кем не общаться, чтобы не распространять заразу. Рекомендовал обильное питье, в виде горячих напитков, нужно было выполнить дезинтоксикацию организма.

Не буду описывать все перипетии по изготовлению примитивной, но действенной, если можно так назвать, вакцины. Привлекал к этому Тита. Своим близким я прочел короткую и содержательную лекцию на тему смертоносности оспы, все поняли и согласились на прививки. Одной проблемой меньше. Атамана попросил провести, среди всех слоев населения, в Черкассах, селах и деревнях, разъяснительную работу, об опасности оспы и о необходимости прививок. Себя демонстрировать в качестве образца привитого и здорового. Титу приказал, готовить вакцину, и даже с использованием казаков Крутиуса, насильно вакцинировать всех поголовно. Не желающие прививаться, сами потом пожалеют

Теперь можно выезжать к характернику. Антип уже поправился, чувствовал себя нормально, на лице имелось несколько маленьких отметин.

Глава 39

Панаса Тарасовича с братиной нашли в Вышгороде, там была самая удручающая обстановка. Я вкратце объяснил братине причины возникновения заболевания, симптомы болезни и способы лечения. Предупреждение заболеваний это поголовные прививки. В противном случае, с наступлением лета, нас ожидает массовая эпидемия. Могут опустеть от людей большие территории. Умудренные сединами старцы, слушали мое выступление, крутили головами, недоверчиво переглядывались. Я им показал свою прививку, поверили. На месте изготовил вакцину. Панас Тарасович был первым пациентом, а за ним вся братина, выстроилась в очередь.

Прохожего попросил показать мне подворье некой Соломии. Да, не соврала, бывшая невольница. Действительно солидное строение, ухоженное. На мой стук, дверь в мощных воротах открыл, крепкий мужчина, назвавшийся сторожем. Хозяйка, по словам сторожа дома, но велела никого не принимать, опасается заразы.

— Ты любезный, — сказал я, — пойди и доложи хозяйке, что пришел лекарь Андрей. — Меня она примет обязательно.

Сторож степенно и величаво двинулся к дому, а я остался у калитки.

Не прошло и пары минут, как их дома, просто вылетела Соломия. Верхняя одежда была небрежно накинута поверх сарафана. Женщина с поцелуями повисла у меня на шее, а потом потянула в дом. С порога я сообщил Соломии, с какой миссией оказался в Вышгороде. Она быстро сообразила, что к чему, вызвала служанку, приказав собрать всех работников и дворню для прививок.

— А меня, Андрей, ты тоже будешь прививать? — улыбаясь, спросила Соломия. — Я готова. Не забыл, значит меня. А давай, как прошлый раз, на пару дней отгородимся от людей, полюбим, друг друга, от души, до полной телесной немощи. Мне так тогда понравилось, все время вспоминаю.

— Обязательно привью. Соломия, ну как я мог забыть тебя, ты первая женщина, которую я здесь встретил. Мы ж родственниками стали. И еще скажу. Жена у меня есть, дитя мое под сердцем носит. И любиться мне некогда, людей лечить надо. А то зараза весь Вышгород выкосит. Если нужда, какая будет, приезжай в Черкассы, там тебе покажут дорогу на мой хутор.

— Рада за тебя, Андрей. Хороший ты, а оказалось еще и верный.

Закончив работу на подворье Соломии, с жаром расцеловался с ней, и отправился к братине характерников.

До середины мая, я готовил прививочные команды. Необходимый минимум знаний давался человеку с применением силы характерников, некогда было проводить полноценное обучение, нужно было проводить работу с большим количеством людей. Бывали случаи, когда находили вымершими хутора и деревни. Тогда применяли только огонь, уничтожая все строения, вместе с бывшими хозяевами. Представители церкви вначале попытались возмущаться нашими методами, но когда в Киево-Печерской лавре начали болеть монахи, риторика высшего клира лавры, кардинально сменилась. Им тоже помогли, хотя они считали, что им помог Бог, а не лекарское искусство. Блажен, кто верует, зачем переубеждать, и тратить время.

Удалось установить источник распространения оспы. Ее завезли персы, прошлой осенью, начав торговать на рынке. Ну, дальше понятно, все, как снежный ком. Пришлось лавку персов с остатками товара сжечь, потому-что, самих персов, живых не осталось.

До конца мая, не случилось ни одного случая заболевания. Братине я предложил, создать в каждом городе, прообраз санитарно-эпидемиологической бригады, которая, должна осматривать всех иноземцев и местных жителей, прибывающих в города. У кого имеются признаки заболеваний, разворачивать восвояси. Еще отметил, что нужно поднять уровень гигиены, обязать народ, мыть руки и чистить зубы. На чистое тело меньше гадости цепляется. Два дня Панас Тарасович, допытывал меня по этой теме и тщательно записывал.

Потом был прощальный ужин. Братина благодарила меня за оказанную им помощь. Я в свою очередь, допытывался у них о параллельности миров, существующего и моего.

— Правильный вопрос ты задал Андрей, — начал говорить глава братины Радмир. — Панас не все тебе рассказал, при твоем обучении, не дали мы ему на то соизволения. Не знали, как ты силу применишь. Теперь видим, что ты только созидаешь силой, а если и бьешь кого, то только в крайнем случае, если есть угроза семье. Да, ты находишься в мире, который по истории и развитию отличается от твоего, как ты сказал, наш мир параллельный.

— Я прошу простить за то, что перебиваю. Не скажется ли параллельность миров на мне и на моей Оксанке с детками, когда вы решите меня обратно отправить. Я туда не спешу, я здесь прижился, семья у меня, ребенок должен родиться скоро. А туда без семьи мне не надо.

— Не волнуйся, не скажется. Все выверено и проверено не один раз. Точно двадцать пятого сентября тысяча шестьсот двадцать третьего года по местному календарю, ты вместе с семьей и багажом переместитесь в твой мир, в место, которое ты пожелаешь. Только старить, тебя никто не будет, останешься таким же, как сейчас. Жена тоже не состарится при перемещении, не волнуйся. У нас ты проживешь три года, и в твоем мире пройдет аналогичный срок. А сейчас садись, мы проведем с тобой коллективную работу всей братиной, снимем ограничения с твоей силы. Получишь многое, учись и пользуйся на здоровье.

— Спасибо вы у меня камень с души сняли. Занимайтесь, я противиться не стану.

Глава 40

К середине июня я вернулся домой. Моя любимая Оксанка, превратилась в настоящего огромного колобка. Живот, как говорят, был выше носика. Естественно были слезы радости, объятия, по мере возможности. Я сразу же, с использованием фонендоскопа прослушал сердцебиение ребенка. Сердец билось три. Сообщил эту радостную новость всем присутствовавшим. Варвара Петровна только руками всплеснула. Тесть, важно оглядел всех, подкрутил усы, и довольный вышел из комнаты. По моему настоянию к нам в замок привезли двух повивальных бабок. Они в моей лечебнице могли принимать рожениц, а в основном, они мне нужны были для помощи при родах Оксанки.

Строительство замка завершено, мусор убран. Центральное здание выкрашено в приятный бирюзовый цвет, почти в тон глаз моей любимой. Во всех помещениях настелены утепленные полы, новшество для этого времени. Нечего мерзнуть и болеть, когда можно немного поразмыслить и сделать условия для жизни более комфортными. Сейчас плотники, по моим эскизам изготавливали мебель. Старые строения, бывшего хутора, органично смотрелись во дворе замка, сверкая новыми черепичными крышами.

Замковая стена, с крытыми галереями, поражала высотой и неприступностью. Замок Крутиуса, по красоте, комфорту и функциональности мог легко соперничать с любым замком Речи Посполитой. Победа нашего замка была бы неоспоримой. Оборонительная составляющая замка, тоже была на высоком уровне. Не существует еще в этом времени пушек, могущий нанести серьезный урон замку. Поцарапать стены, смогут, но не разрушить. С помощью восьми пушек замка, полностью контролировались и простреливались все подступы к нему.

Вызвал к себе Тимоху и печника. Снабдил их деньгами и отправил в родовой замок Ростоцких строить печи, обещал ведь. Пусть поживут, как нормальные люди в тепле.

Пользуясь своими расширенными возможностями, я начал интенсивно заниматься с Титом и Антипом. Подготовив мысленно определенный объем информации, я погружал подопечных в гипнотический сон. За десять-пятнадцать минут вливал им все данные. Ранее, я потратил бы дня три. Получалось довольно быстро, и затраты моих физических сил не значительные. Прикинул, что если все пойдет в таком темпе, то к началу осени у меня под рукой появятся два полноценных лекаря-хирурга.

Атаман, так и не отправился в поход. Сказал, что рождение внуков, важнее какого-то зипуна. Сейчас занимается выездкой двух молодых жеребцов, купленных в Черкассах, по бросовым ценам. Спросите, почему по бросовым? Отвечу. Никто с этими зверями справиться не мог. Скакуны йоркширской породы из самой Англии. Рослые, мощные, вороной масти, таких лошадей, раньше, в основном приобретали рыцари. Попробуй, повозить на себе больше центнера живого веса в железе, плюс своя защита, тут силенок надо много. Так вот этих лошадок пригнали на продажу в Черкассы. Тесть окольными путями выяснил, что Черкассы уже седьмой по счету город, где пытаются избавиться от жеребцов. Не подпускают они к себе никого, бьют копытами, кусаются. Крутиус, торговался с лошадником до хрипоты, но своего добился, за пять золотых, купил лошадей, стоящих в двадцать раз дороже каждый. Не в цене дело, а в том, как повели себя жеребцы. Тесть подошел к ним безбоязненно, погладил, дал каждому по горбушке черного хлеба с солью, и эти громадные черные звери, пошли за атаманом, как собачки на привязи. Определили лошади для себя хозяина, слушают атамана, спокойно ведут себя под седлом. Начали скакуны привыкать и к другим обитателям замка.

С каждым днем приближались роды у Оксанки. Если честно, я очень волновался, хотя знал, что все будет хорошо. Я не предполагал, а именно знал, о хорошем исходе родов. Знать, то знал, а заставил плотника по моему чертежу изготовить подобие гинекологического кресла. Тимоха, помог установить механизмы регулировки высоты и положения. Вызванный для обивки кресла скорняк, не мог понять, какого ж размера конь, если ему такое огромное седло строится. Короче, сам напрягался, и людям не давал покоя.

Еще меня очень сильно мучил вопрос, как воспримет и как перенесет в психологическом плане наш перенос в другое время моя Оксанка. Врать ей, мне почему-то не хочется. А вывалить всю информацию, на не подготовленный разум девушки опасно. Решил, после родов, помаленьку и потихоньку буду подготавливать Оксанку, а параллельно и атамана к нашему переходу. Неблагодарное это дело, но если надо, то придется.

Интересно, а кому надо мое возвращение в прежнее время? Мне? Я и здесь себя очень даже неплохо чувствую. Братине? А им какой интерес? Мой мир параллелен этому, они не соприкасаются. Передать лекарство. Нормальная благородная цель. А заслуживает ли мой мир такого подарка? Войны, варварское использование природных ресурсов, многие из которых не возобновляются. Перенаселенность планеты жителями, нехватка продуктов питания. Пресной воды, и то всем на Земле не хватает! Я весь добренький такой, заявлюсь с лекарством от всех полезней. Создадим клиники, начнем лечить. Еще больше усугубим ситуацию с человечеством, больных просто не станет. В один прекрасный момент, съедим все. Прикажите, себе подобных употреблять в пищу? Не, такая перспектива, мне что-то не сильно нравится. Сдается мне, что братина чего-то не додумала, или не говорит мне многого, надо будет с ними на эту тему потолковать, особенно с Панасом Тарасовичем. Не успел подумать об этом уважаемом человеке, как в моей голове прозвучал голос характерника:

— Здравствуй Андрей, докопался, значит, до этих способностей, рад за тебя.

— И вам здравствовать Панас Тарасович, — мысленно ответил.

— Ну, говори, чего решил побеспокоить. Если подумал обо мне, значит, что-то тебе не понятно, и не дает это тебе покоя.

Я подробно рассказал Панасу Тарасовичу о своих опасениях.

— Можешь ты Андрей, людей озадачить. Я сразу ответ на твои вопросы дать не смогу. Нужно вынести их на совет братины. Тебя пригласить, послушать.

— Готов прийти и поговорить, но только после родов жены. Раньше никак, даже не просите.

— А мы не торопимся. Времени много, больше года, успеем.

— Вы успеете. А мне нужно подготовить жену к адаптации в новом для нее мире. Тестю, правду тоже не всю говорить можно. Думать и опять думать. Предлагаю в сентябре встретиться на нейтральной территории, а хотите, все приезжайте ко мне в замок. Для уважаемых людей, найдется в достаточном количестве и кров, и пища, и питье.

— За приглашение спасибо. Может, воспользуемся. Наше решение я тебе сообщу.

Закончив общение с Панасом Тарасовичем, сидел обалдевший. Классная штука, оказывается эта сила. Подумал о человеке, раз и уже говоришь с ним мысленно, не хуже мобильного телефона. Абонентов только всего двенадцать, это большой и жирный минус.

Глава 41

Двадцать седьмого июля тысяча шестьсот двадцать второго года в восемь часов утра у нас с Оксанкой родились дети. Первой на свет появилась девочка, мальчики оказались джентльменами, пропустили леди первой. Затем один за другим мальчики. Роды я принимал лично, повитухи мне только помогали с младенцами. Детский, радостный крик огласил весь замок. Оксанка родила легко, несмотря на первые роды. Не зря заставлял ее делать физкультуру для рожениц. Особое внимание я уделил выходу последа или по-простому — «детского места». Останется хоть маленькая частичка, воспаление матки обеспечено, а это прямой путь к нежелательным последствиям, а может наступить смерть, вследствие сепсиса. Мне такое «счастье» не надо. Повитухи были в восторге от удобства приема родов при помощи моего кресла. Очень просили изготовить им подобные изделия.

Василий Крутиус просто рыдал от распирающей его радости, уткнувшись мне в плечо. Мое лицо не покидала счастливая улыбка. Вместе с нами, искренне радовались все обитатели замка.

У моих детишек оказался отменный аппетит. Маминого молочка на всех троих не хватало. А что вы хотите, груди у Оксанки не большие, куда там поместиться много молока. Крутиус метнулся в Черкассы и привез двух кормилиц. Так у нас в замке образовались мини ясли.

Буквально с первых минут появления детей, разгорелись жаркие споры за имена для новорожденных. Крутиус предлагал — Петр, Павел и Христя, Оксанка имела иное мнение — Ярослав, Владимир и Анна. Все обитатели замка разделились как бы на два лагеря, каждый, поддерживая своего лидера. Точку в споре поставил я. Сказал, что имена детям дают родители, и как они решили, так и будет. А мы с Оксанкой решили дать детям озвученные имена. Похоже, что все ждали именно моего слова, сразу начали соглашаться и поддерживать. Даже тесть, принял мое решение без ворчания.

Оксанка наслаждалась статусом матери.

— Андрей, любимый, — обнимая меня в редкую свободную минутку, говорила жена, — я каждый день благодарю бога, за то, что он послал мне тебя. — Ты не только вылечил меня, но еще дал возможность познать радость материнства. Сделал меня счастливой матерью очаровательных детей.

— То, что предначертано свыше, не нам с тобой менять, — отвечал, целуя жену. — Мы должны были встретиться и полюбить друг друга, это и свершилось. А наша любовь, позволила зачать и родить, очаровательных деток. Мы счастливы вместе. Твой отец, стал счастливым дедом. Ты знаешь, для кого он купил жеребцов?

— Догадываюсь. Для внуков. Наверное, хочет вырастить их них отменных наездников. Но сначала пусть дети подрастут. Интересно, а на кого они похожи станут?

— Анна — будет твоя копия, с прекрасными зелеными глазками, вся в маму. Ярослав и Владимир, сама понимаешь, пойдут в папу, то есть в меня. Это сейчас они маленькие, еще не видно, а чуть подрастут, сама убедишься. Надо подумать, где будем крестить детей, кого крестными родителями взять. Можно, конечно, написать Дануте и маме, пригласить их с мужьями в качестве крестных, но мне кажется они обе беременные, тяжело им будет ехать. И рожать, по моим прикидкам им в начале октября. Этот вариант отпадает. Отдаю, на твое усмотрение вопрос по крестным, решай.

Мы с женой только разговаривали, а тесть уже действовал. Пригнал бригаду плотников-строителей, которые за неделю во дворе замка соорудили приличных размеров, деревянную часовенку. Потом Крутиус привез группу церковников, для освящения культового сооружения. Сотник Салоед, съездил в Киев, откуда привез подарок от архимандрита Успенского собора Киево-Печерской лавры, огромных размеров купель, изготовленную из чистого серебра. Архимандрит, для совершения обряда крещения, обещал прибыть через неделю. Крестные родители для детей, были подобраны тестем из многочисленной его родни. По словам Крутиуса, все люди достойные и серьезные. Нам с женой осталось только развести руками и согласиться с тестем, он все продумал и сделал.

Крещение детей по размаху и количеству гостей, только немного уступало свадьбе, не было только родственников с моей стороны. А все остальные приглашенные, прибывали к нам в замок с раннего утра. Вначале, мы поднимали им с земли челюсти, потому-что такой красоты, как наш замок, они не видывали. И только потом, выведя из шокового состояния, определяли на постой. Места хватило всем.

Архимандрит читал положенные при крещении молитвы, опускал детей в купель со святой водой. Дети не плакали, каждый ребенок, после окунания в купель облизывался, что вызывало умилительные улыбки. Священнослужитель говорил, что это добрый знак, дети приняли крещение не только душой, но и телом. Естественно, продолжением праздника крещения, было шикарное застолье. Здравицы нам с Оксаной, тестю. Пожелание нам не останавливаться, а продолжать плодиться и размножаться. Тестя просили вырастить из внуков, настоящих казаков. Два дня праздновали.

Глава 42

После крестин, жизнь в замке потекла в привычном ритме. Оксанка с кормилицами и Варварой Петровной занималась детками, которые, слава богу, росли здоровенькими, я даже от оспы их привил. Жене после родов разработал программу реабилитации, чтобы тело приобрело нормальный, первозданный вид. Стройная и подтянутая фигура, смотрится значительно привлекательней, расплывшейся вширь квашни. Оксанка тоже хотела побыстрее достичь дородовых параметров. Я лечил людей и обучал Тита и Антипа. Принадлежащими мне землями я не занимался, из-за своей некомпетентности в данном вопросе. Для этого тесть нанял толкового управляющего. Правда, я тоже внес посильный вклад. С Тимохой продумали и построили пароконный плуг. По отзывам очень полезный агрегат, кузнецу пришлось производство плугов, чуть ли не поток ставить. Спрос, как говорят, превышал предложение.

Крутиус не усидел дома, вновь сорвался с казаками на войну с турками. Вот у кого шило в одном месте, так это у тестя. Нет, чтобы посидеть дома, в тишине и уюте, в окружении семьи и близких. Ему подавай горячего коня, запах полыни, схватки и сражения. Я, наверное, еще не полностью понял психологию теперешних моих современников, и тестя в том числе. Может, именно в сражениях Василий Крутиус живет полноценной жизнью, как знать.

Мое двадцати двухлетие, в этом мире, отпраздновали скромно в тесном семейном кругу. Крутиус еще не вернулся, воевал. Оксанка подарила мне свитер, связанный, из овечьей шерсти. Ума не приложу, где она подсмотрела фасон свитера, может еще в Польше.

Глава 43

По мысли-связи пообщался с Панасом Тарасовичем, братина приглашала меня на беседу к концу октября в Чернигов. Не захотели, значит, старцы ехать в мой замок, чего-то опасаются. К путешествию у меня все уже давно было готово. Попрощался с Оксанкой с детьми. Наложил мощное заклинание на замок, охраняющее от враждебного посягательства, и уехал. Мои ученики Тит и Антип поехали со мной.

В Чернигове встретились с Панасом Тарасовичем. Ученики остались на постоялом дворе, а я с характерником поехал за город.

Узкая тропа, не шире двух метров, вела в дремучую чащобу леса. Где-то в вершинах густо растущих высоких сосен, терялось небо. Несмотря на середину дня, создавалось впечатление, что уже наступил вечер. Неприветливое место, скажу я вам.

Ехали около трех часов. Тропа вывела на большую поляну, посреди которой, возвышался деревянный терем. Подъехали ближе. Терем, однако, не простой. Сложен из очень толстых дубовых бревен, примерно, в метр диаметром. Интересно получается. В округе только сосны, а терем из дуба. Это сколько времени, и людских сил потрачено, чтобы притащить сюда бревна, обработать и построить хатку. Я бы сказал, какая-то неправильность во всем этом присутствует. Один из признаков неправильности, совершенно не примятая трава, вокруг терема. Инородно смотрится дубовый терем в сосновой глуши, однозначно.

Зашли в терем. Вся братина в сборе, трапезничала. Меня с Панасом Тарасовичем усадили за стол. Я никогда не отказывал себе в удовольствии покушать в хорошей компании. Мог и водки выпить немножко, так, для аппетита, но здесь никто спиртного не предлагал, а я не просил. Нормальной, чистой водки в этом мире еще нет, а сивуху пить, себя не уважать. После выпитого малинового чая, мы все переместились из трапезной в аналог конференц-зала, расселись за большим круглым столом. Характерники круглого стола, промелькнула в голове мысль.

— Андрей, братина хочет выслушать тебя по поводу твоего возвращения в свое время. Панас нам рассказал, но мы хотим услышать из твоих уст, — заговорил Радмир. — Не стесняйся, говори, что думаешь, все вместе найдем решение.

И я заговорил, потому-что готовился, и не один раз мысленно произносил эту речь. По мере моего рассказа у старцев менялось выражение лиц, у кого оно становилось недовольным, у кого удивленным, бесстрастным никто не остался. Выложив все, я замолчал.

— Не лестно ты отзываешься о своем времени Андрей, не лестно, — вставая, сказал Радмир. — У каждого общества есть пороки, но такого количества, как в твоем мире, нигде нет.

— Уважаемый Радмир. Я правильно понял ваши слова. Существует еще несколько миров параллельных этому?

— Все ты правильно понял. Ты очень умный человек, в тебе скрыты такие знания, о которых ты даже и не подозреваешь. Они покоятся в твоей голове, и в одно прекрасное время, будут востребованы. Но пока не об этом.

Твой мир Андрей умирает. Когда ты попал к нам, в твоем времени разразилась вселенская вирусная эпидемия, охватившая все земли. В первую очередь вымерли люди с черным, красным и желтым цветом кожи и их оттенками. Потом начали вымирать смуглолицые. Затем люди не европейского и не славянского обличья, разного рода метисы. Вирус выкосил исключительно инородцев. Континенты Андрей опустели. Города стоят без людей, рушатся. Европа и территория подобна нашей, еще имеет некоторый шанс выжить. В обеих Америках, ситуация критическая. Почему избирательно действует вирус, мы пока не поняли.

— Интересно как-то работает вирус, я бы сказал, расизмом попахивает. Если вы владеет такой информацией, то значит, у вас есть окно, или форточка, или щелочка в мой мир, через которую ведется наблюдение. А значит, вы через нее можете спокойно подкинуть нужным людям препарат, и без моего участия. Пусть они лечат. Кто выпустил на свободу такой смертоносный вирус, вы знаете? Еще мне не понятно. Весенняя эпидемия оспы. Вы меня выдернули оказывать помощь, в то время, у вас в руках был препарат, от всех болезней предназначенный для моего мира. Лучше было его употребить для спасения людей здесь, а потом думать о моем мире. Честно сказать, я не нашел логики в ваших действиях.

— Не всем дано понять мысли нашей братины. Я так понимаю, ты не стремишься покидать наш мир. Но ты в своем мире вырос, выучился, привязался к каким-то ценностям.

— Все самые большие мои ценности здесь. Жена, трое замечательных детишек, тесть, мой дом. Вы, наконец, то же здесь. А в моем мире, останется при мне моя сила, пробужденная вами? Неизвестно. И еще, не хочу я брать на себя обязанности мессии, решать, кому жить, а кому умереть. Такие понятия за пределами моего сознания. За два года, я врос в этот мир. Есть поговорка, от добра, добра не ищут. Зачем мне, подвергать семью и себя опасностям? А, что опасности в моем мире будут, я знаю точно. Люди будут бороться за жизнь всеми способами. Потерять семью. Во имя чего? Во имя кого? Вы говорите, что ваш мир параллелен с моим миром, и они не пересекаются. А не думали вы, что возможно, мой мир, пойдя по неправильному пути развития, решением свыше должен быть разрушен? Находясь здесь, я думаю, принесу больше пользы, чем в моем мире, продлевая его агонию. Какую-то часть людей, спасти удастся, но вы забыли о диких животных. Вы не говорили, что на них подействовал вирус, значит, они успешно живут и размножаются. А питались они все это время в основном, чем или, кем, по-вашему. Отвечу, человечиной. И теперь, помимо вируса, врагом человека стало даже самое маленькое животное. Теория естественного отбора в действии. Хотите помочь моему миру помогайте, но без меня. Я могу подсказать, надежных людей, к которым можно обратиться, если они выжили.

— Ты нас своей речью загнал в тупик. В этой плоскости мы не рассматривали вопрос. Дай нам немного времени, часа два мы тут пошумим, а потом снова поговорим. Пойди, прогуляйся вокруг дома, чудная природа.

— Ага, терем тут стоит вторые сутки, а вы мне о чудной природе говорите. Еще расскажите о медведе, который ест орехи лещины в десяти метрах от дома. Уважаемый Радмир, я лучше пойду, подремлю, с вашего позволения.

— Пойди. А почему ты решил, что дом тут двое суток стоит?

— Во-первых, дубовый дом в сосновом лесу, большая редкость скажу вам. Во-вторых, трава вокруг дома не примята, никто никуда не ходил. В-третьих, у вас у всех загорелые лица, значит, вы все некоторое время были где-то в теплых краях, а здесь не очень жарко. В-четвертых, Панас Тарасович, про себя возмущался, что пришлось трястись на лошади, а не как все в тереме.

— Ты прочитал Панаса? — сделал круглые глаза Радмир. — Когда научился?

— И не только его. Я всех уже прочитал. Научился сегодня, вот тут. Это ваше прошлое воздействие сняло с меня все ограничения. Не переживайте, я никому ничего плохого не желаю и не сделаю.

— Мы знаем, что не сделаешь, не тот ты человек, чтобы пакости творить. Но, как ты все смог? Каждый из нас к подобному шел не один десяток лет, а ты весной инициированный, к осени выдаешь такое. Ладно, иди, поспи. Позовем.

Я ушел в другую комнату, где обнаружил удобную кровать, на которую завалился, сняв сапоги. В сон провалился моментально, нелегко мне далось общение с братиной.

Разбудили меня утром следующего дня на завтрак. По внешнему виду характерников я понял, спать они не ложились, спорили, наверное. Завтракали молча. Был слышен только стук ложек по тарелкам. Выпили, уже ставший традиционным, чай из малины. Дружно переместились к круглому столу.

— Давайте начнем братия, — открыл утреннее заседание Радмир. — Вопрос у нас один. Что делать? До обратного колебания времени меньше года, надо что-то решать. Панас ты должен высказаться, Андрей твой ученик.

— Да, Андрей мой ученик, — спокойно заговорил Панас Тарасович. — Я тебе Радмир сразу сказал, что он очень необычный человек, в котором накоплена огромная по потенциалу и по направлениям сила. Андрей, не пользуясь силой, а лишь своими умениями лекаря, мою округу полечил. Никому не отказывал. Неимущих лечил бесплатно. Не уповая на силу, кинулся к нам на помощь, бороться с оспой. Я считаю, что Андрей достойно прошел все испытания. Вы тоже братия с этим согласились, поэтому и приняли участие в освобождении сил Андрея.

— С тобой, Панас, никто спорить не станет, все верно ты сказал, — вставил Радмир. — Что предлагаешь?

— Мы тут спорили, доказывали друг другу, аргументировали, но единого мнения не добились. Я придерживаюсь своей точки зрения. Андрея можно и нужно оставить в покое в нашем времени. От него одна только польза. Выталкивать его с семьей в его время, пусть и не на верную гибель, считаю не правильным.

Обратное колебание времени, никак не повлияет ни на наш мир, ни на мир Андрея, произойдет хлопок по пустому месту и все. Мы не подготовим объект для отправки, не соберемся все вместе, и не направим нашу силу в точку колебания. Мы сами принимаем решение, нас никто заставить не может. В нашем мире, Андрей не будет лишним.

— Тогда нас станет тринадцать, — встал и заговорил, характерник Остап. — Андрея надо будет принять в братину. Но общее число у нас неизменное, кого-то нужно будет исключить. Нами братья, в достаточное мере, не изучены, все явные и скрытые возможности Андрея. Может он захочет возглавить нашу братию, или силой заставить нас служить ему. Предлагаю испытать его, а потом решать, оставлять у нас или нет.

— Извините, — поднялся я с места, — что перебиваю, вас уважаемый Остап. — В состав братины я не намерен вступать, и подгребать вас под себя тоже не хочу. Зачем это мне? Мы с вами нормально живем рядом, никто никому не мешает. В своих землях я сам разберусь, что нужно делать, а понадобиться помощь вам, я всегда готов. Хотите испытать, испытывайте. Я за наше мирное сосуществование.

— Предлагаю, — подал голос Радмир, — пусть каждый встает, кратко скажет и вносит предложение, а то, спорить будем долго. — Все испытания перенесем на завтра.

Голоса братины, разделились поровну. Чего только я не наслушался о себе. Правду говорили в моем времени, если человек чего-то не понимает, то он того боится. Так происходит в моем случае. Боятся характерники, что я вырву власть из их рук. А какая власть у них есть? Они исповедуют принцип невмешательства в мирские дела, не влияют на властителей земель. Я предполагаю, братия боится моей лично силы, которую они не смогут в будущем, ни контролировать, ни ограничить. Почему не сказать об этом прямо, а не городить огород.

За разговорами, незаметно пришло время обеда. В трапезной нас ожидал накрытый стол. Опять прием пищи в тишине. Малиновый чай с пирожками.

Глава 44

Заговорили характерники по второму кругу. Мне стало неинтересно их слушать. Решил попробовать свои силы, которые проявились внезапно, даже для меня.

Подумал об Оксанке. Ух-ты! Я вижу наш замок, любимую жену, кормящую Аннушку, кормилиц, кормящих моих богатырей. Все у них спокойно и размеренно. Мысленно погладил по голове Оксанку. Мне показалось, что она что-то ощутила, вскинула удивленные глаза. Ухожу тихо, как и пришел.

Таким же образом заглянул в замок Анны в Польше. Мама лежала обессиленная на кровати, прижимала к груди, только — что рожденного мальчика, моего брата. Надо будет написать и поздравить.

Раз уж открылась такая возможность, то заглянул к Дануте. Януш, сжав кулаки, сидел под дверью, из-за которой доносились крики сестренки. У Дануты роды были тяжелыми, а неумелая повитуха не могла помочь роженице. Завладел сознанием повитухи. Удобней расположил сестру на ложе, провел легкий стимулирующий массаж живота роженицы и другие необходимые, в этом случае манипуляции. Прошло пять минут, на свет появилась девочка. Быстро обработал новорожденную, приложил к материнской груди. Осмотрел вышедшее «детское место» на предмет разрывов. Все хорошо. Проконтролировал скорость сокращения матки. Тоже все, слава богу. Кровотечений не выявил. Аккуратно обтер роженицу теплой водой, а затем разведенной горилкой для дезинфекции. Дальнейшее мое вмешательство не требуется. Отпустил повитухино сознание.

Мои ученики не отлеживали бока на постоялом дворе, а лечили мужчину, которому бревном на лесоповале, сломало ногу. Молодцы, работу выполняли грамотно, без спешки. Будет мужик через месяц нормально ходить. Вернемся домой, отпущу Тита и Антипа временно на вольные хлеба, квалификация у них уже позволяет самостоятельно и качественно лечить. А когда начну реализовывать свою задумку, они мне понадобятся в качестве учителей.

Посетив несколько мест за короткий промежуток времени, я не ощутил никакой усталости. Когда меня тренировал Панас Тарасович, то я выматывался очень сильно.

Вернул меня в конференц-зал голос Радмира.

— Андрей, я как глава братины, — торжественно начал Радмир, — объявляю наше решение. — Мы согласны, чтобы ты остался в нашем мире. Наши отношения с тобой остаются прежними. Ты не мешаешь нам, мы не вмешиваемся в твои дела. Живи, где живешь. Когда ты вчера спал, мы коллективно попытались заглянуть в тебя. Ничего не вышло, ты закрыт такой силой, что мы не смогли даже поколебать ее. Не обижайся на наши действия, так надо было.

Теперь с твоим миром. Да, есть лазейка туда, но только в одну сторону, только в твой мир. Наблюдать можно везде, где душа пожелает, а переместить реально, только предмет размером, не больше кружки для чая. Давай найдем твоих знакомых и передадим лекарство, пока еще не поздно. Мы уже написали, как лекарство окончательно готовить и применять. В твоем мире прочесть смогут. Ты тоже начертай от себя строки, авось внемлют разуму. Мы сейчас с братией поработаем и переместим терем в нужное место. Ты пойди, подремли или почитай книги в нашей библиотеке, там много интересного есть.

От предложения я не отказался. Библиотека и вправду была шикарная. Фолианты в кожаных переплетах, писаные на латыни, на английском и французском языках. Когда взял в руки очень старую и потрепанную библию, то я даже почувствовал эмоции человека, ранее владеющего этой книгой.

Пройдя вдоль огромных стеллажей, я выбрал книги по траволечению, что меня интересовало, и по военному делу, для общего развития. Листая книги, я обратил внимание, что взглянув на страницу, я не только читаю текст, но моментально запоминаю его. Хорошая особенность у меня проявилась, полезная. За все время перемещения терема, прочел и запомнил шестьдесят книг.

Пришел за мной Панас Тарасович, похоже, он один не опасался общаться со мной. Вместе вышли из терема, стоящего теперь на небольшом горном плато, и направились в пещеру. На Карпаты похож ландшафт, подумалось. Потрудились древние строители, вырубая в монолитной скале тоннель. Все члены братины были в сборе.

Радмир подвел меня к возвышенности в торце тоннеля, скинул накидку с неизвестного мне устройства. Характерник Иван, кратко объяснил, как настраивать на определенную местность и как использовать агрегат. По моей идентификации, мне предложили подзорную трубу, особой конструкции.

Совместно с Иваном, настроили подзорную трубу в пространство, где располагались Химки. Там же находится, вернее должна находиться воинская часть ФСБ с госпиталем. Я надеялся, что бывший папин заместитель профессор Верещагин Василий Петрович, жив и здоров. Через него можно осуществить передачу препарата.

Василий Петрович отыскался в госпитальной химической лаборатории. Осунувшийся, худой и сгорбленный он проводил какой-то опыт.

Я попросил характерника, показать мне «форточку» в бывший мой мир. Иван тронул небольшой выступ рядом с подзорной трубой. Обнаружилось небольшое устройство с рычагом, чем-то напоминающее орудийный затвор. Взяв за рычаг, я привел устройство в действие, «форточка» открылась.

С большой надеждой, мысленно обратился к Василию Петровичу, назвав себя. Ура, получилось! Мужчина дернулся, закрутил головой, вскочил с места. Выражение лица профессора менялось с невероятной быстротой. Обойдя всю лабораторию и заглянув во все шкафы, Василий Петрович потер виски, недоуменно пожал плечами, уселся за рабочий стол. Я продолжил с ним мысленную беседу.

«— Василий Петрович, не удивляйтесь, я действительно с вами говорю, только мысленно.

— Я не уверен, что это ты Андрей, — также мысленно ответил Василий Петрович, — может я на почве исследований умом повредился, не знаю.

— Когда девушку Оксану после дорожно-транспортного происшествия привезли в наш госпиталь, вы ассистировали моему отцу. Потом меня пригласили. Именно вы, Василий Петрович, в аэропорту Шереметьево сообщили мне о гибели родных. Если надо я перечислю всех работников госпиталя, и ваших родных.

— Не надо я понял. Что от меня хочешь? Я сейчас очень занят, изучаю вирус.

— Вот о нем и расскажите мне. Откуда он взялся, кто стоял у истоков?

— Это долго рассказывать, у меня не так много времени.

— Постарайтесь изложить основное.

— Если кратко, то выглядело примерно так. В Ираке США, разместили в пустыне супер секретную лабораторию, где разрабатывалось бактериологическое оружие. Группа молодых ученых разработала боевой ударный вирус с зачаточными свойствами интеллекта. Вирус, без каких-либо симптоматичных проявлений, попадал в организм человека, анализировал генокод субъекта по национальному признаку, сравнивал со своей заложенной базой. Если не было совпадения, человек ничего не подозревая заражался, становился носителем, невольно передавая различными путями вирус окружению. После инкубационного периода в шесть месяцев, вирус начинал действовать, вызывая мгновенное кровоизлияние в мозг. Смерть наступала в считанные секунды. Практическое испытание вируса, работники лаборатории провели на пленных сирийцах и иракцах. Сто процентный летальный исход. Программу производства вируса и принятие его на вооружение, утвердил сенат США. За год в лаборатории изготовили очень большое количество штаммов вируса, всю планету можно было несколько раз уничтожить.

Самонадеянность американцев подвела. Они не озаботились надежными хранилищами для вируса, и мощной охраной такого важного объекта. Вездесущая «Аль-Каида» и примкнувшие к ней антиамериканские мусульманские группировки, отыскали лабораторию. Применив системы залпового огня, разнесли в пух и прах лабораторию, вместе с персоналом и запасами вируса. В прессе было тихо, даже «Аль-Джазира» ничего не вякнула.

Через полгода, бомба замедленного действия взорвалась. Массово начали вымирать люди в Африке, Индии, Пакистане и Китае. Сюда в первую очередь добрался вирус, подгоняемый ветром. Это был ужас. Никто ничего не мог толком понять и предпринять. Потом пошли смерти на американских континентах, а через месяц, эпидемия распространилась по всему миру. Живыми и здоровыми оставались люди с белым цветом кожи. На них вирус почему-то не влиял. Не затронул вирус животный и растительный мир.

Представь Андрей, сегодня в мире живут только белокожие люди, остальных нет. В странах Европы вирус повеселился основательно, там было много смешанных браков, и детей от них. В Скандинавии остались только потомки викингов, а всякие народности исчезли. У нас в стране выжили почти все славяне, представители иных национальностей умерли. Наша планета превратилась в одно большое кладбище. Во многих странах, в целях воспрепятствования распространению вируса, трупы умерших сжигали. Крематории работали круглосуточно, но с задачей не справлялись. По всему миру на улицах городов, поселков и сел горели погребальные костры. Это непередаваемое, жуткое зрелище. По не проверенным данным, на земном шаре, осталось в живых не более шестисот миллионов людей.

Естественно начали искать причины возникновения вируса. Версий было, пруд пруди. Наша разведка раскопала все. Нашла первоисточник вируса. Выяснила причину расовой нетерпимости вируса. Оказалось, молодой ученый Джон Льюис, в ходе дискуссии, разгоревшейся в коттедже для персонала, был избит и изнасилован своим коллегой. Как ты Андрей, уже догадался, агрессором был коллега с черным цветом кожи. Обиженный Льюис, тайно проник в хранилище, и провел изменения в свойствах эталонного образца вируса, оставив только один приоритетный генокод — код белого человека. Дальше понятно. Никто не перепроверил, из эталона наклепали штаммы, а дальше ты знаешь. Видеозапись с признаниями Льюиса, наши спецслужбы обнаружили на его съемной квартире в Берлине. Там же удалось изъять все записи об этом вирусе. Джон молодец систематизировал их.

Но последнее время вирус начал мутировать. Если раньше вирус, анализировал только расовую принадлежность, то сейчас, проверяет кровь на примеси от других рас. Уже имеются смертельные случаи. Я сейчас пытаюсь, используя записи Льюиса, изготовить антидот, или что-то наподобие вакцины от вируса. Если получится, спасем сотни миллионов жизней. А постигнет неудача, через полгода вирус убьет всех на земле, посчитав нас всех обезьянами. Тогда окончательно исчезнет цивилизация на Земле. Так, что время у меня весьма ограничено.

— Василий Петрович, завтра вам передадут некие исходные материалы для изготовления препарата. Вы внимательно изучите приложенные бумаги, там мои каракули тоже будут. Изготовьте в строгом соответствии с записями лекарство. Если вас в прописи препарата что-то удивит или насторожит, не обращайте внимания, все строго по записям. Исходный материал растительного происхождения, поместите его в приемлемых условиях, и за сутки использованный объем восстановится. Вакцина из препарата, убьет вирус за пять минут. Громадная просьба, никому, подчеркиваю, никому не говорите, откуда и от кого вы получили исходник. Его тоже не выпускайте за пределы лабораторного корпуса госпиталя. Решите с руководством вопрос об усилении охраны госпиталя в целом, и вас в том числе. В мир передавайте только готовую вакцину. На ком провести испытания, найдите сами. Всего доброго, я надеюсь на вас.»

Для большей уверенности провел работу с Василием Петровичем, блокировал доступ извне к его памяти о нашей беседе и о новом препарате, запретил рассказывать всю информацию о нашем общении.

Я закрыл «форточку», маскирующие ее каменный кожух моментально стал на место. Что-то еще смотреть я не захотел, и так все понятно. Отошел от подзорной трубы.

— Страшно там Андрей? — спросил Радмир, — живые люди есть?

— Страшно, но есть и живые. Могу обрадовать, славяне выжили в большинстве своем.

— Так может надо и тебе туда, подмогнуть людям?

— Не я там натворил дел, не мне их разгребать. Чтобы вникнуть в проблему, мне потребуется много времени. А люди там, все уже продумали и проработали, не будем им мешать.

— Так ты силой там враз все наладишь.

— Радмир, сила не лечит сама по себе, вы это знаете, испытали ж не раз. Лечит лекарство и руки человека. Лекарство в мой мир передадите завтра. Лучше всего поставить на стол профессора, которого вы наблюдали. Он хороший и грамотный человек.

— Тогда так и сделаем. Давай пойдем в дом, вечереет, да и перекусим заодно.

Ел чисто механически, не ощущая ни вкуса, ни запаха блюд. Знал, что надо насытить организм калориями. Все время мысленно возвращался в мое время. Жалко ни в чем не повинных людей, пострадавших от вируса. Но утраченного уже не вернуть, погибших не воскресить.

Глава 45

Интересно, а как характерники обнаружили приборы наблюдения и «форточку» в бывший мой мир? Не все мне понятно. Наверное, придется аккуратно покопаться в мозгах старцев. Обнаружат мое присутствие в своих головах, обидится, могут. Надо будет Радмира порасспросить, он глава братии, пускай просветит меня, чтобы я случайно не натворил непотребных дел. То, что характерники не причастны к изготовлению приборов, я понял. Но кто-то их произвел, смонтировал и научил старцев ими пользоваться. Сколько существует точек наблюдений? В какие миры? Вопросов масса. Хотелось бы на все получить ответы. Ох, что-то мне подсказывает, о неземном происхождении всего этого хозяйства.

После ужина, все характерники, разошлись по комнатам отдыхать. Не стал я противиться общему желанию, тоже улегся. Не прошло и минуты, сон сморил меня.

Утром, после завтрака, братина решила испытать мои возможности по использованию силы. Вначале были легкие тесты. Узнать, кто, о чем думает, и что хочет сказать. Потом делал прогноз погоды на ближайший час и день. Затем характерники захотели узнать, как далеко я могу видеть, используя зрения другого человека. Мое заверение о любой точке земли, вызвало недоверие и возмущение старцев. Тогда я предложил им назвать заранее им известное место, из которого они бы хотели получить информацию. Радмир предложил посмотреть Киево-Печерскую лавру. Я подробно начал рассказывать, что вижу. Опять недоверие, мотивируя тем, что я рассказываю об общеизвестных местах, а что реально происходит в Киеве, сам додумываю. Тогда, я подумал, а неплохо бы, мной виденные события, ретранслировать в зрительные центры головного мозга характерников. И мое желание, неожиданно сбылось. Старцы все разом охнули и замолчали. Они видели четкую картинку лавры, и могли слышать, о чем говорят священнослужители и паломники. Чтобы не ввергать характерников в более глубокий шок, зрительные эксперименты я прекратил.

— Ты это как сделал? — тяжело дыша, спросил Радмир. — До Киева почти семьсот верст.

— Не знаю. Просто, я подумал, что вы тоже хотите посмотреть вместе со мной на Киев. А как все происходит, пока еще не понял.

— Не понял он, — недоуменно сказал, Панас Тарасович. — Думай всегда только по-хорошему, а то, не ровен час, угробишь нас всех. И до чего ты еще додумался?

— Да, много разных возможностей открылось, всех и не упомнил. Они всплывают в сознании по мере надобности. Надо, например, передвинуть предмет, подумал только, какой и куда. Остальное силы делают.

— А терем наш, сможешь переставить, куда скажем? — не унимался Панас Тарасович.

— Куда скажите, туда и поставлю.

Радмир потребовал вернуть терем на прежнюю поляну в лесу, вблизи Чернигова. Старцы поспешили занять места в своих комнатах. Через десять минут, терем стоял в указанном месте.

— Невероятно, — растеряно оглядывался Радмир, — мы силой шестерых братьев, перемещали терем, и то, половину дня потратили. Ты за такое короткое время, нас сюда перекинул, мы даже моргнуть глазами не успели. После перемещения, братья обессиленные валятся с ног. Ты свеж, и не запыхался. Как ты это делаешь?

— Вы, уважаемый Радмир, сами сказали, что братья тратят свою личную силу. Я свою силу не трачу, а задействую силы, всего, что нас окружает. Силы земли, ветра, воды, деревьев и многого другого. Потому-то, мне и дается все легко, не устаю совершенно.

— Так силы природы нам не подвластны! Ты, что заставил природу себе служить?

— Нет, что вы. Покорить не покоряемое невозможно. Каждый элемент, окружающего нас мира, обладает определенной силой, которая циркулирует в пространстве. Есть места, где этой силы много, например, густой лес, бурная полноводная река. А есть места, где силы почти нет. Пустыня, тому пример. Растительности там мало, животный мир беден. Сила в песке удерживается слабо. Я пока не вижу окружающую меня силу, я ее чувствую. Думая о ее применении, удается перемещать предметы и выполнять иные действия. У меня еще нет достаточной практики применения сил природы, способности у меня открылись, сравнительно недавно. Мне еще многому научиться надо.

— Значит, ты можешь повелевать всеми стихиями? — спросил характерник Иван.

— Нет, повелевать я не могу. А вот использовать их силу, попытаюсь научиться. Жаль, что не знаю, как и куда накапливать силу.

От разговоров, а больше, от постоянных вопросов, даже голова у меня немного разболелась. Приглашение Радмира к ужину, стало для меня спасением.

Вкусный ужин съеден, малиновый чай выпит, теперь можно и с подушкой пообщаться. Хватит с меня сегодняшних испытаний, откровений и открытий возможностей. Все это со временем, нужно переварить и систематизировать. А сейчас спать. Наивный. Кот тебе, просто так даст уснуть? Пришли в гости Радмир и Панас Тарасович.

— Извини Андрей, что беспокоим, — чуть ли не шаркая ножкой, сказал Радмир, — братия под впечатлением от твоих возможностей, тоже желает научиться работать с силами природы. — Научи нас.

— Радмир, учить я не возражаю, знать бы чему и как. Я ж говорил, что силу окружающей среды, я не вижу, а чувствую. Не знаю, как научить старцев чувствовать силу. Такими знаниями я не обладаю. Может в других местах, есть какие-то устройства, непонятного для вас назначения, посредством которых можно попытаться открыть или постичь истину.

— Можно подумать, Андрей, ты не знаешь, где расположено это место? — съязвил Панас Тарасович, — ты у всех уже в головах покопался, доведался. — Это место особое, там жил Осит, оттуда происходит наша братина. Мы это место считаем святым для нас.

— Понял я. Похоже, и лекарственное растение, оттуда родом. Не посягаю на святыню вашу, хочу просто осмотреть место, если улыбнется удача, разобраться, что и к чему. Не забывайте, я вырос в другом мире, где технологии шагнули далеко вперед. Там объем знаний и умений простых людей, значительно больше, чем у здесь живущих. Решать вам, навязывать свое мнение не собираюсь. Скажите, нет, настаивать не буду. Поступайте так, как велит вам разум и совесть.

Посетители ушли, а я попытался уснуть. Получилось не сразу, ворочался, анализировал наш разговор. В последнюю фразу беседы, я вложил посыл на положительное рассмотрение моей просьбы. Выявят характерники его или нет?

Проснулся я от шума за дверью. Не вставая с постели прислушался. Старцы требовали, чтобы Радмир поднимал меня, пора отправляться в путь. Не стал испытывать терпение братии, по-быстрому провел утренний туалет, и направился в трапезную. Естественно, все взоры были обращены на мою персону. Радмир, от имени всей братины, выразил готовность отправиться к святому месту. Кто бы возражал, сам хочу попасть туда, но только после завтрака.

Наскоро перекусив, характерники общими усилиями перенесли терем, километров на пятьдесят севернее, в еще более дремучий лес. Мне перенос не поручили, сказали, что без знания места, можно промахнуться. Не пытался спорить.