Введение

Открыв сёдзи[1], парень шагнул на татами[2] в тёмную комнату для чайных церемоний.

- …

Тишина, он прошёл в центр комнаты. Повсюду были разбросаны столы и подушки.

Тусклый свет едва проникал сквозь декоративную ширму за дверью. Комната была слабо освещена, но он разглядел всю картину.

В центре лежала девушка. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять - она мертва.

Она лежала вниз головой. Её стройные ноги с толстыми белые носками из хлопка, были подняты вверх, как руки у болельщиц на соревнованиях. Плечи касались пола, а лицо перекосило так, что неприятно было смотреть, впрочем, как и на всё тело. Крови не было.

Её длинные чёрные волосы лежали поперёк татами, а безжизненные глаза пристально смотрели на парня.

- …

Парень медленно попятился.

Вдруг прямо перед его носом сверху вниз что-то проскользнуло.

Вздрогнув, он посмотрел в потолок и замер.

- Ты увидел меня, - сказал убийца, висевший на потолке. Он был одет в женскую форму, но кем он был на самом деле, неясно. – Теперь, когда ты меня видел, я не могу оставить тебя в живых. – Что-то среднее между смехом и пением.

В следующую секунду парня отбросило в сторону, существо спустилось к нему.

- Гх…

Но он почему-то чувствовал себя счастливым.


***


…Возможно, это подлинные события очень простой истории. На первый взгляд они абсолютно бессмысленные и никак не связанные, но на самом деле это прямолинейная и банальная история.

Однако с нашей индивидуальностью никто из нас не может осознать всю картину происходящего. Все, кто имеют хоть какое-нибудь отношение к этой истории, не понимают уникальность своей роли.

Меня зовут Ниитоки Кэй.

Я учусь второй год[3] в академии Синьё, но я такая маленькая, что меня часто путают с ученицей средней школы или, что ещё хуже, начальной. Несмотря на это, я являюсь президентом школьного дисциплинарного комитета[4].

- Кэй, ты как старшая сестра. Может, и выглядишь, как ребёнок, но на тебя можно положиться, - насмешливо говорят мне друзья.

Лично я не считаю себя какой-то важной персоной, в отличие от всех остальных. У меня постоянно просят совета или помощи, а мне неловко отказывать.

- Сможешь, Кэй?

- Пожалуйста, Ниитоки!

Как я могу игнорировать тех, кто это говорит?

Но это мелочи по сравнению с тем, что творится со мной в дисциплинарном комитете.

Наша школа ничем не примечательна, но, в отличие от многих других старших школ, мы следим за работой преподавателей, однако дисциплинарный комитет – всего лишь декорации. Печально. В этом году у нас было много учеников, которые сбежали из дома или просто пропали, но никто из учителей даже не пытается их искать. Вместо этого все они, в том числе и директор, жалуются, что у них и так много проблем. Но как они касаются школы? Никак.

Такое беспечное отношение раздражает меня. Справедливо я сужу или нет, всё равно бесполезно. Они даже не слушают меня.

Если для нас хоть что-то имеет значение, мы должны заниматься этим проклятым "что-то".

Но мы по-прежнему ничего не знаем.

Как видите, всем на меня наплевать, в том числе и мне самой. Мы не хотим ни понять чужие проблемы, ни заниматься ими.

Мы просто гадаем и действуем в соответствии со своими убеждениями.

Парень, спустившийся с небес, девушка, действующая в соответствии с его планом – странные, запутанные события, возвестившие о начале истории.

Так говорит моё сердце, которое было разбито.

Глава Первая

Воин-Романтик


Такэда Кэйдзи

Третий год обучения, класс "F"

1.


История с Бугипопом очень изменила меня. Я до сих пор не могу разобраться в своих чувствах.

Его уже нет, но я не знаю, легче мне от этого или наоборот.

Он был таким… необыкновенным.

В жизни не встречал такого странного семнадцатилетнего подростка. И очень сомневаюсь, что ещё когда-нибудь встречу.

После всего, что случилось, он превратился в настоящего героя.

По телевизору такие люди выглядят смешно. Но если вы ввязываетесь в подобную историю, будьте готовы к крупным неприятностям. В моём случае нельзя точно сказать, у кого они были.

Я никогда не видел, чтобы он улыбался.

Он всегда мрачно смотрел на меня и говорил что-нибудь угнетающее, вроде "Такэда-кун, у этого мира множество недостатков". Этими неприятными речами с очень милым лицом он заставлял моё сердце биться чаще.

Но Бугипоп исчез.

Я никогда не узнаю, было ли правдой всё то, что он мне говорил.


***


Однажды в воскресенье, в середине неожиданно наступившей осени, я стоял перед станцией и ждал свою девушку Мияситу Току. Мы договорились встретиться в одиннадцать часов. Но было уже три, а она так и не появилась.

Кстати, я говорил, что она на год младше меня? Видимо, у неё были очень строгие родители, так как мне, по какой-то глупой причине, нельзя было даже звонить ей домой. Всё, что мне оставалось – ждать, пока она сама не свяжется со мной. Вот так, в очередной раз, я вынужден стоять здесь, если хочу её увидеть.

- Эй, Такэда-семпай[5]! - позвал меня кто-то.

Я обернулся и увидел Саотомэ. Это был мой кохай, который, как и я, состоял в комитете. С ним были ещё трое школьников, двое из которых – девушки.

- У вас что, двойное свидание[6]? – спросил я, понимая, что являюсь последователем более традиционных встреч.

- Что-то вроде того. А ты кого-то ждёшь? – Что-то в Саотомэ производило очень странное впечатление, то ли форма, то ли что-то ещё. Где бы он ни был, он впишется в любую компанию. – Свидание по всем школьным правилам, да?

- Аккуратней со словами.

- А, ты же тоже состоишь в дисциплинарном комитете? – спросил парень, стоявший за Саотомэ.

"Ах, да, прости", - подумал я… Но не решился сказать это при кохае, поэтому просто пожал плечами.

- Тогда нам не о чем беспокоиться, - сказал он и положил руку на плечо одной из девушек.

Как я и думал, они были на свидании. По крайней мере, так казалось.

- Да я-то по пустякам не волнуюсь, но учителя – совсем другое дело. Так что смотрите в оба, не попадайтесь им на глаза, - проворчал я.

Ребята согласно покивали головами, засмеялись и пошли дальше. Как только они отошли, я услышал голос девушки: - Угадайте, кто остался не у дел?!

Я подумал: "Не твоё дело!"

Не то, чтобы мне нравилось состоять в дисциплинарном комитете. Просто кто-то берётся за работу, а кто-то, как я, например, её заканчивает.

Сегодня Тока так и не появилась.

(Неужели я, и правда, остался не у дел? Или же это было предупреждение?)

Я чувствовал себя ужасно, но ждал до пяти, не в силах заставить себя уйти.

Хотя и знал, что никого не дождусь.

Я поплёлся домой с таким чувством, будто весь мир отвернулся от меня. Из всего класса только я не собирался поступать в колледж. Чёрт, все уже готовились к вступительным экзаменам. Не удивительно, что я чувствовал себя аутсайдером.

Тогда-то всё и началось.

Какой-то человек, шатаясь из стороны в сторону, вышел из толпы.

Это был тощий молодой парень. Его грубо постриженные волосы стояли дыбом. Одет он был ужасно - на голое тело накинута расстёгнутая испачканная белая рубашка, на ногах брюки. По-видимому, босой, он волочил их по земле.

Голова, похоже, была ранена, так как половина лица была в крови. Она, в большей степени, уже запеклась, поэтому волосы слиплись в пучки. Едва взглянув на него, я подумал, какой он отвратительный, однако не мог отвести глаз.

Его взгляд не был ни на чём сосредоточен, он громко стонал. Ничего удивительного в этом, конечно, не было, он просто был похож на больного психопата. Возможно, накачался наркотиками.

(Господи, неужели в нашем городе водятся и такие типы?..)

Я в ужасе отступил. Остальные сделали то же самое, образовав вокруг него свободное пространство.

Несколько секунд он, еле держась на ногах, стоял в центре.

Затем, неожиданно, рухнул на землю.

Никто не успел ничего понять, как он начал бесшумно рыдать.

- Эээээ… эээээээ, - жалобно плакал он. – Уггхххх.

По щекам крупными каплями катились слёзы, но он ни на кого не обращал внимания.

Люди, собравшиеся вокруг, в числе которых был и я, просто смотрели. Никто из нас не решался к нему подойти.

Это было самое странное зрелище, которое я только видел.

Абсолютно дикое, словно сюрреалистический фильм из Восточной Европы.

Но нашёлся человек, который подошёл к нему.

Ростом ниже меня, одет в длинный чёрный плащ с высоким воротником и чёрную шляпу, похожую на укороченную трубу или цилиндр без полей. Для его головы шляпа была слишком большой, поэтому наполовину прикрывала лицо.

На шляпе и плаще сверкали кусочки металла, напоминающие заклёпки или что-то вроде жетонов, пришитых вдоль подола, как на броне.

В соответствии с чёрной экипировкой помада на его губах тоже была чёрной. Зато лицо было таким белым, что казалось накрашенным глянцевой краской.

Очевидно, ещё один странно одетый сумасшедший.

Склонившись так, что чёрная шляпа прикрыла лицо, он что-то прошептал на ухо этому психу.

Тот поднял на него заплаканные глаза.

- …

Он кивнул и перестал плакать.

Толпа вокруг зашевелилась. Эта картина чем-то напоминала беспомеховую сотовую связь.

Человек в плаще внезапно поднял взгляд и сверкнул глазами в толпу. Они горели, словно он был в бешенстве.

- Думаете, нормально просто смотреть, как ваш товарищ плачет?! – внезапно закричал он, громко и сердито, чистым мальчишеским сопрано. – К этому вас привела цивилизация?! Городская жизнь учит вас истреблять слабых?! Отвратительно!

Говоря это, он был похож на ещё одного полоумного и, избегая зрительного контакта, тут же отвёл глаза. Я уже хотел было поддержать его, но он остановил меня взглядом. Я наконец-то разглядел его лицо.

Слова о справедливости застряли у меня в горле из-за шока, который я испытал в этот момент.

Наверное, лучшим примером, чтобы объяснить, что я чувствовал в данной ситуации, будет история о призраках нопперабо[7] – безликом призраке, где ты ожидаешь, что у него нет лица, но, вместо этого, оказывается, что он выглядит, как ты. Первое, что тебе приходит на ум – ты сошёл с ума.

Я уставился на него, широко раскрыв глаза и рот.

Для него я был чем-то большим, чем все остальные, поэтому он перевёл взгляд на человека, стоящего рядом со мной.

Тут выскочили двое полицейских. Кто-то из них крикнул, указывая на психа:

- Это он?

- Взять его!

Полицейские попытались схватить парня за ноги. Тот даже не пытался сопротивляться.

- Не надо так грубо с ним обращаться. Он же боится, - сказал человек в плаще без всякой издёвки.

- А ты ещё кто? Родственник?

- Всего лишь случайный прохожий, - тихо ответил человек. – Не выворачивайте ему руку!

- В сторону! – крикнул полицейский, другой попытался вытолкнуть парня в плаще.

Но он изогнулся, как в танце, и уклонился от руки полицейского.

- Ой! - закричал полицейский, теряя равновесие и падая на колени.

Эта сцена напоминала кунг-фу или тай-чи. Я лишь отметил, что парень очень изящно увернулся.

- Вот, что происходит, когда вы прибегаете к силе, - выпалил человек в плаще.

- А это уже называется "Мешать действиям полиции"! – проревел полицейский, поднимаясь с колен.

- Сначала выполните свой долг, а потом уже обвиняйте меня. Ваша работа – помогать людям, попавшим в беду, а не топтать их, - сказал человек в плаще, будто произносил речь.

Между тем полиция совсем забыла о психе, который невероятно быстро, но, по-прежнему шатаясь, шёл вниз по улице.

Полицейский поспешно обернулся, чтобы начать преследование и прокричал: - Эй, ты! А, ну, стоять!

В этот момент человека в чёрном уже и след простыл. Его плащ развевался в далеке, становясь всё меньше и меньше.

- А! Стой! – Полицейский не знал, кого преследовать.

Парень в плаще бежал, как ветер, и пропал за ближайшим углом.

Я же, совершенно ошеломлённый, не мог двинуться с места.

Не мог не из-за странного поведения человека в плаще. Ну, может и из-за этого тоже, но в большей степени я был поражён его лицом, всё ещё стоящим у меня в глазах. Шляпа спадала на глаза и частично скрывала его, но никакой ошибки, эта миндалевидная форма глаз… они принадлежали девушке, которую я ждал целый день – Миясите Токе!

Вот так закончилась моя первая встреча с загадочным человеком в плаще – Бугипопом[8].

2.


На следующий день я пошёл в школу пораньше.

Школа, в которой я учусь, академия Синьё, не похожа на другие учебные заведения. У каждого ученика была своя ID-карта. И каждый раз, при входе или выходе из здания, он должен проводить ею по стойке, как с турникетами на железнодорожном вокзале. Это называется Административно-Информационная Система Учёта Учащихся (сокращённо АИСУУ)[9]. Она, как предполагается, помогает администрации школы вести точный учёт учащихся, так как с недавних пор их число резко сократилось.

Но, на самом деле, она мало что меняет. Несмотря на всю грандиозность такого замысла, в этом году несколько учеников сбежали из дома и, что ещё хуже, бесследно исчезли. Система, которой так гордились, оказалась бесполезна. Она не останавливала учеников, когда те хотели сбежать из школы. Вот она – свобода.

Наша школа находится высоко в горах, поэтому нас всегда ждала длинная, крутая, покрытая зеленью, дорога. Сегодняшнее утро было особенным - по дороге я почти никого не встретил. Спортивные клубы давно начали утренние тренировки, а вот остальных школьников пока не было.

- Эй! Кэйдзи!!! – послышался за спиной весёлый женский голос.

Я обернулся. Меня догоняла одноклассница Камикисиро Наоко.

Эта девушка имела обыкновение произносить имена так, словно она их пела на каком-то иностранном языке. К тому же она всегда была очень жизнерадостной.

- Ну-ну! Чего такой мрачный? Сегодня же чудесное утро! – сказала она, как только догнала меня, и изо всех сил ударила по спине.

Камикисиро и я нарушали школьные правила, касающиеся личных встреч. Вы можете подумать, что это нас, в некотором смысле, сблизило; вынужден вас разочаровать. Мы всего лишь симпатизировали друг другу, чего нельзя ожидать от друзей своего пола. Обычно мы вместе шутим, но сегодня я был не в духе.

- Ты рано, - уклонился я от темы. – Обычно приходишь в последний момент.

Камикисиро почти всегда опаздывала и всегда настаивала на том, что всё из-за низкого кровяного давления. Если учитель сердился, она театрально и очень кокетливо извинялась, я мог её поддержать, что, как правило, заставляло преподавателя-мужчину смутиться, но это был всего лишь трюк, спасающий её от лишних неприятностей. Сильная техника, ничего не скажешь.

- Да, сегодня надо заняться одной глупостью. Зато я не опоздала! Как прошло свидание?

- Н-не спрашивай.

- Вы что, поссорились? – спросила она, с интересом вглядываясь в моё лицо. У неё была привычка слишком открыто демонстрировать свои чувства. Она была милой, но слишком открытой и, к тому же, громко смеялась. Таким образом, Камикисиро заставляла других думать о себе плохо, независимо от того, насколько она хороший сердечный человек.

- Поссорились? Если бы, - вздохнул я.

- Тогда что? Что-то серьёзное?!

- Неважно.

Кто-то проехал мимо на велосипеде, и мы замолчали.

Как всегда, у ворот стоял один из членов комитета, как охранник на вокзале, чтобы проверять карты, несмотря на то, что мы ими пользуемся, когда проходим через турникет.

- О, Такэда-семпай, ты рано, - сказала сегодняшний "охранник", Ниитоки Кэй – президент дисциплинарного комитета. Несмотря на угрожающее звание, это была крохотная, милая девочка с детским личиком.

- Т-тебе того же, - заволновался я. В этом году мы оба посещали департамент здравоохранения, поэтому, после двух лет, стали видеться гораздо чаще.

- Доброе утро, Кэй! – поздоровалась Камикисиро. Несмотря на то, что они до сих пор были подругами, Ниитоки игнорировала свидания Камикисиро, но это их даже сблизило.

- Ой-ой, вы сегодня вместе? – уставилась на нас Ниитоки.

- Не пугай меня так, - засмеялась Камикисиро.

- Я ничего такого не имела в виду. Даже если бы это было правдой, мой рот всегда на замке.

- Уж окажи услугу. Надеюсь, недорого?

- Не очень, - засмеялась президент комитета.

Если бы она знала, что Камикисиро за её спиной встречается и с парнем из второго класса, и с парнем из первого, сомневаюсь, что она была бы сейчас такой добренькой. Она бы стала очень серьёзной, рассердилась и, наверное, не стала бы слушать никаких объяснений.

Мы положили наши карты на сканер и прошли дальше.

- Семпай, не забудь про сегодняшнее собрание! – сказала Ниитоки, и я, в знак подтверждения, махнул ей рукой.

- Она такая милая, - хихикнула Камикисиро.

- Кто?

- Кэй. Знаешь, она что-то сильно давит на тебя. Юношеская любовь…

- Только тебе могли прийти в голову такие мысли

Любые отношения с ней, в конце концов, заканчиваются военными действиями. Я поражаюсь, как она может ещё и шутить по этому поводу.

- Так что случилось? Фудзи-тян отшила тебя? – Никто не знает, почему Камикисиро называет Току по-разному читающимися кандзи, содержащимися в её имени, как сейчас.

- Она не пришла.

- Теперь понятно, отчего у тебя душевная боль! Ха-ха-ха!

Подозреваю, она тоже много раз не являлась на свидания.

- Слушай, а о чём думают девушки, когда занимаются этим? - спросил я. – Уверен, о чём угодно, только не о своих парнях.

- Ответить не так-то просто. Хмм… Смотря по ситуации. Думаю, что не всегда, потому что в этот момент они не хотят тебя видеть. Знаешь, не думай о таких глупостях.

- Ну, а что, если они опаздывают и одеваются, как мужчины?

- А? Ты о чём? Что ты имеешь в виду? – У Камикисиро округлились глаза.

Понятно. Я не знал, что ей ответить.

- Неважно. Нужно проще смотреть на мир.

- Знаешь, мне не нравится… что ты постоянно один. Когда ты, наконец, найдёшь свою истинную любовь? – сказала она и запела песню.

- Что? – раздражённо переспросил я, но она только продолжала петь.


"Жизнь, как мгновенье, для влюблённой девушки;

Пока твои красные губы не поблекнут,

Пока страсть теплится в груди,

Ты знаешь, "завтра" не наступит"[10]


- У тебя хорошее настроение. Опять влюбилась?

- Вроде того. Хи-хи-хи.

- Сколько можно? Уже в который раз?

Перед тем, как зайти в коридор, мы потихоньку расстались. Мы, конечно, не были парочкой, но давать повод для слухов – не самая удачная идея.

Ноги понесли меня в класс Токи.

Однажды, зайдя сюда, я не смог сказать ей ни слова, поэтому сейчас не был уверен, зачем иду. Но ничего не мог с собой поделать.

Тока училась в классе 2-С.

Внутри я почувствовал неожиданно нахлынувшую усталость и опустился на стул.

Слова человека в плаще вновь пробежали у меня в голове: - Думаете, нормально просто смотреть, как ваш товарищ плачет?!

На секунду я замер.

Это была настоящая Тока?

Может, брат-близнец?..

Нет, она никогда о нём не рассказывала.

Я услышал, как кто-то вошёл, поэтому быстро встал и вышел из кабинета.

Как можно незаметней я отдалился от класса на несколько ярдов и внимательно огляделся. Я чувствовал себя даже более жалким, чем выглядел.

(Вот, чёрт…)

Тока пришла в первой двадцатке учеников.

Она выглядела как обычно, и никакой странной шляпы.

Но кроме школьного портфеля у неё с собой была огромная сумка Spalding. В таких, обычно, носят кеды или спортивную одежду.

Она заметила меня.

Посмотрела шутливым невинным взглядом.

Я невольно улыбнулся и кивнул.

Она мягко улыбнулась и кивнула в ответ.

Всё, как обычно.

Она стояла передо мной, и в ней не было ни тени волнения.

В школе мы практически не видимся, поэтому и разговаривать нам тяжело. Но нам не нужны слова. Мы, не без труда, освоили собственный язык жестов, который никто не знал.

И сейчас я применил один из этих жестов - поднял вверх указательный палец. Это значит "Встретимся после занятий на школьном дворе".

Она повторила жест, давая своё согласие.

Да, как будто ничего не произошло.

Словно в тумане, я пошёл в свой класс.

Камикисиро ещё не пришла. Наверное, до сих пор занимается своими глупостями. Впрочем, как и я.


***


Собрание дисциплинарного комитета состоялось во время обеда.

- Кхм, надеюсь, вы заметили, что в этом году дисциплина слегка пошатнулась. На сегодняшний день у нас уже трое сбежавших учениц.

Они устроили собрание, но мы почти не беседовали. Говорил только учитель.

Откровенно говоря, нам было что сказать, но никто не гнался за иллюзией порядка, мы умели держать себя в руках. Большинство из нас, в том числе и я, сами, порой, нарушали школьные правила.

Парень, которого я вчера встретил в городе, Саотомэ, был нашим секретарём. Он вёл протокол в своём блокноте. Несмотря на двойное свидание за спиной комитета, здесь он разряжал атмосферу - незаменимый участник.

- Если кто-нибудь из вас что-нибудь узнает по этому вопросу, сразу же сообщите мне. Их друзья могут связаться с ними.

Мы промолчали. Впрочем, как всегда. Учителю же всё равно.

- Кстати, наша хулиганка Кирима Наги сегодня так и не появилась. Надо бы за ней проследить. И не говорите мне, что она связана с чем-то незаконным.

Он внимательно оглядел кабинет.

Мы продолжали молчать.

Слышался только скрип ручки Саотомэ, продолжавшийся до смешного долго.

Внезапно затрещала система громкой связи.

- Миясита Тока, класс 2-С. Пожалуйста, вернитесь в медпункт. Миясита Тока, класс 2-С…

Я так резко вскочил со стула, что он заскрипел.

- Мм? Что-то не так? – пристально глянул на меня учитель.

- У меня… ну… голова кружится, - оправдывался я, хотя голова и в самом деле немного кружилась.

- Ты в порядке, семпай? – спросила президент. – Ты какой-то бледный.

- Третий класс? Тебе лучше вернуться на занятия.

Все старшеклассники готовятся к экзаменам, поэтому в жизни комитета особой роли не играют. Чёрт, им даже не надо приходить раньше всех на собрания. Я, конечно, не сдаю экзамены, но учитель, видимо, забыл об этом.

- Хорошо.

Президент тоже встала.

- Сенсей, я провожу его до медпункта.

Учитель кивнул, но приказал поскорее возвращаться.

- …Всё в порядке? – спросил я Ниитоки.

- А ты в порядке? – прошептала она в ответ.

Я сказал, ничего страшного, и рванулся в медпункт.

Но там никого не оказалось.

Я тяжело дышал.

Току просили вернуться, значит, она уже здесь была, но куда-то ушла.

(Нет, даже если она решила пойти домой, она не сможет покинуть территорию школы. Её карта сейчас не работает…)

Мысли с бешеной скоростью пролетали в голове, я присел на стоящую рядом лавку.

- …Волнуешься за неё? – спросила Ниитоки.

- Немного.

Я поднял глаза, и она быстро сказала: - Я так и думала. Мы же с ней одноклассницы.

Я удивлённо посмотрел на неё, а она продолжала говорить.

- В последнее время она ведёт себя немного странно. Как будто ей не сидится на месте. На уроках постоянно смотрит в окно, а учитель кричит на неё. Я подумала, что, может, это из-за тебя.

Я ничего не ответил.

- Знаешь, ты мне тоже нравишься. Но…

- …

- Но, похоже, она тебе нравится больше.

Она посмотрела на меня.

Я не знал, что ответить.

- Мне надо возвращаться, - хлюпнула она и вышла из медпункта.

Не нужно говорить, что день сегодня выдался хлопотный.


***


После уроков я пошёл на школьный двор, где мы с Токой договорились встретиться, однако её там не оказалось.

Солнечный свет едва проникал в безлюдный дворик, я стоял в темноте.

Я бросил портфель на землю, засунул руки в карманы и прислонился к стене.

От нечего делать посмотрел на небо.

Край школьной крыши выглядел, как прямая линия, разрезающая небо пополам.

Но над этой линией виднелась тень.

От удивления я разинул рот.

Это был силуэт человека. Человека с ровным трубообразным выступом на голове, одетого в какую-то накидку.

В этот момент я понял, что это он. Загадочный незнакомец в плаще.

Когда он увидел меня, отвернулся и отошёл.

Я крикнул ему: - С-стой!

Справа от меня находилась пожарная лестница. Она проходила мимо окон на каждом этаже и вела на крышу.

Я перепрыгнул через закрытые ворота и побежал по лестнице вверх, явно нарушая школьные правил.

- Миясита! Это ты?! – прокричал я, оказавшись на крыше.

Человек в плаще медленно вышел из тени. Он ещё раз посмотрел мне прямо в глаза.

- Ты… знаешь Мияситу Току? – спросил он голосом Токи. Он прозвучал немного таинственно, больше как мужской, но если прислушаться, то становилось очевидно, это был её голос. – Понятно. Мы встретились с тобой вчера. Я ошибся в тебе. Я не обратил на тебя внимания и за это… извиняюсь.

Я бросился вперёд и схватил его за плечи.

- О чём ты говоришь?!

Вдруг моё тело отнесло по воздуху, и я с глухим ударом рухнул на что-то твёрдое.

- ?!

Он что, сделал мне подсечку? Прежде, чем я успел что-либо осознать, боль разлилась по всему телу.

- Что?.. Что происходит? – закричал я.

- Вынужден тебя разочаровать, я – не Миясита Тока. На данный момент я – Бугипоп, - прошептал человек в плаще.

- Н-на данный момент?

Значит, утром это была она? Это он имел в виду?

- Уверен, ты уже слышал о раздвоении личности. Теперь ты меня понимаешь? – продолжал этот "Бугипоп".

- Р-раздвоение?..

- Ты ещё не знаешь, но школа в опасности… и всё человечество. Поэтому я и появился.

Я не совсем понял, имел ли я к Бугипопу, к "нему" или к "ней", какое-либо отношение, но по выражению его лица я понял, он говорит серьёзно.

3.


Вечером я позвонил Токе домой.

- Миясита слушает, - ответила её мать.

- Здравствуйте. Это Такэда из дисциплинарного комитета академии Синьё, - представился я серьёзно. - Току можно?

Когда её мать услышала "дисциплинарный комитет", в трубке послышалось учащённое дыхание.

- Тока что-то натворила?.. Но мы ничего такого не замечали с тех пор, как она пошла в старшую школу…

Такого?

- Я бы хотел поговорить с ней лично, если это возможно.

- К-конечно! Подождите, пожалуйста. – Её тон был слишком вежливым для разговора с учеником старшей школы. Любая другая мать сказала бы: "Подожди секунду", или что-нибудь подобное. Она, наверное, очень встревожилась.

- Тока слушает, - обычным голосом сказала Тока.

- Привет, это Такэда.

- Да? – решительно спросила она. Наверное, её мать стояла где-то рядом.

Видимо, Миясита говорила не по отдельному телефону.

- Что ты делаешь в воскресенье?

- Ничего особенного, - ответила она и дважды постучала по трубке. Я понял, что она пытается показать два пальца - согласно нашему языку, это значит "Прости, не получится".

Я, конечно, знал, что она ответит, но всё же спросил:

- Слушай.

- Да?

- Ты что-нибудь знаешь о Бугипопе?

- А? – удивилась она. Я застал её врасплох. - Что? – Она не притворялась. Она и правда ничего не знала.

- Ничего. Не важно. Я просто хотел услышать твой голос. Извини.

- Спасибо, - вежливо сказала она, чтобы её услышала мама. Я перевёл это, как "Приятно было поболтать".

Видимо, она, всё-таки, на меня не сердится.

- Тогда увидимся завтра в школе.

- Звучит неплохо.

Я положил трубку и погрузился в тишину.

Скрестив руки, я попытался всё осмыслить. Этот парень Бугипоп не врал. Тока, в конце концов, забыла о нашем вчерашнем свидании и обещании встретиться после школы.

- Она ничего не знает, – говорил он, стоя на крыше школы в свете солнечных лучей. – Если что-то угрожает разрушить точку опоры её незнания, она тут же всё забывает. Из-за этой аномалии она не встретилась с тобой вчера - стёрла из головы все воспоминания о свидании.

- Стёрла? – переспросил я, еле вставая на ноги. – То есть забыла о том, что мы должны были встретиться?

- Именно. Но, конечно, не потому, что она не воспринимает тебя всерьёз. Совсем наоборот. Думаю, ты ей очень нравишься. Вот почему она должна была забыть абсолютно всё.

- Как же так?

- Так, чтобы не испытывать чувства вины. Она не хочет думать, что ты от неё без ума. Поэтому и не может себя контролировать, - сказал он её же губами.

- А ты кто? Сколько ты ещё будешь… владеть ею?

- Владеть? Мне не очень нравится такая трактовка. Не я ведь решаю, когда появляться.

- Зачем же ты появляешься?!

- Потому что опасность среди нас, - ответил он, ровно и пристально глядя на меня.

Я вздрогнул. Его взгляд пронзил меня насквозь.

- Всё происходит само собой. Если я чувствую приближение опасности, сущность Мияситы Токи меняется. Вот почему я, Бугипоп – всего лишь иллюзия, словно мыльный пузырь.

- Опасности? Какой ещё?..

- В вашей школе поселился дьявол.

Знаю, звучит глупо, но когда он это говорил, в его глазах не было ни тени сомнения – он говорил абсолютно серьёзно.

На закате крыша была исполосована длинными тенями. Чёрная одежда Бугипопа делала его почти невидимым и он, фактически, растворился в темноте.

- Он прячется среди вас, что таит в себе большую угрозу. Это только начало, но когда-нибудь настанет конец света.

Его слова напоминали бред сумасшедшего, но если бы вы его видели и слышали, они бы казались до ужаса правдивыми.

- А… ты – не что-то похожее? – спросил я, пытаясь хоть что-нибудь ему противопоставить. Этот человек, завладевший телом Токи, интересовал меня не меньше конца света.

- Я лишь знаю, что никогда не появляюсь надолго. Это тоже происходит само собой. В остальное время я живу, как Миясита Тока; смотрю на тебя с тёплыми чувствами, - спокойно ответила другая сущность Токи.

- Тёплыми чувствами? Эй!..

Это его привычная манера говорить. Он даже называет меня "кими", как какого-нибудь учёного эры Мэйдзи.

- Моё время скоро закончится. Это значит, что на сегодня я заканчиваю своё наблюдение за школой. Все расходятся по домам.

- …То есть опасность, которую ты выслеживаешь, таится в одном из учеников? – подобрал я вопрос.

- Скорее всего, - кивнул Бугипоп.

- А если поточнее, что это за опасность?

- Тебе лучше не знать.

- Почему?

- Потому что это слишком опасно. Если будешь знать слишком много, с тобой может что-нибудь случиться. Тебе лучше позаботиться о своей любимой, Миясите Токе.

Знаю, я уже упоминал это, но он и правда говорит от её лица и её голосом.

- Если он так опасен, думаю, мне стоит знать. Ты же понимаешь, это ведь не только твоё тело. – Как я уже говорил, часть меня не воспринимала этого парня всерьёз. Очевидно, всё это было просто параноидным бредом, связанным с некоторыми странными психологическими отклонениями, пошатнувшими сознание Токи… Кроме того, человек передо мной был Токой и, в это же время, не был ею. Другого объяснения я не нахожу.

- Хорошо, - вздохнул Бугипоп. – Но никому не рассказывай.

- Хорошо, - ответил я и тяжело сглотнул. Я весь, почему-то, напрягся.

Но его слова оказались на удивление простыми.

- Это людоед.


***


После звонка Токе я, в подавленном состоянии, упал на кровать.

В голове был хаос.

Раздвоение личности?

Школа… Нет, весь мир в опасности?

Какого чёрта?!

Эта история была похожа на бред. Она напоминала одну из этих безумных школьных RPG.

(Но я, конечно, не собирался лечить Току от психических заболеваний…)

Бугипоп сказал, что Тока всё забыла. Значит, в худшем случае, даже если мы пойдём в больницу, и доктор её посмотрит, Бугипоп может больше никогда не появиться, что сделает её нормальной. Между тем, как сейчас кто-нибудь может принять её за полную идиотку.

Возвращаясь со школы домой я купил книгу в мягком переплёте Крик Души – Множественное Раздвоение Личности, и сейчас решил в ней покопаться. Я взял первую попавшуюся книгу, но, к своему удивлению, оказался в секции психологических отклонений. Несомненно, мир был сумасшедшим и без этих болезней.

Автор пишет в разговорном стиле, поэтому читать было достаточно легко, но выводы содержали множество сложных слов, от которых голова шла кругом. Я нашёл фразу "Это очень редкая болезнь – в Японии практически неизвестная".

Как я уже сказал, множественное раздвоение личности, как правило, проявляется, когда кто-то угнетает человека. Тот, не в силах справиться с действительностью, переключает эмоции на другую личность в попытке создать новую жизнь. "Человеческая психика открыта как для добра, так и для зла. На мой взгляд, множественное раздвоение личности проявляется, когда одна из этих перспектив подавляется обществом, она становится независимой и начинает борьбу за существование. Но независимо от того, как проявилась болезнь или насколько она влияет на хозяина тела и его окружение, разницы между добром и злом, вероятнее всего, не будет". Большую часть прочитанного я понимал, но не всегда. Видимо, в Японии этот тип воздействия со стороны общества, в чистом виде, обычно, не проявляется. Это видно по количеству инцидентов, которые, чаще всего, заканчивались шизофренией, нежели множественным раздвоением личности. Лично мне разница между этими понятиями напоминает разницу между "Богом" и "Вселенной".

Автора зовут Кирима Сэйити[11]. На книге авторского портрета не было, поэтому я ничего не могу сказать о том, кем он был или насколько образован. Но, каким-то образом, я чувствовал, что всё прочитанное – правда.

(Тогда кто же такой Бугипоп? Что его сдерживает?)

Я лёг на спину и стал смотреть в потолок.

" Думаете, нормально просто смотреть, как ваш товарищ плачет?! "

Эти слова снова звучали в моей голове. Я, почему-то, не мог от них избавиться.


***


- …Вот, что я хотел тебе сказать. Что думаешь? – спросил я Бугипопа. На следующий день после школы мы вновь встретились на крыше.

- Подавляющая сущность? Хмм… думаю, неплохое объяснение.

Мияситы в классе не было, поэтому я поднялся на крышу, уверенный, что он уже здесь. Похоже, он перевоплотился как раз к концу занятий.

- Но в моём случае я – не другая сущность Мяситы Токи.

- Тогда кто ты?

- Хороший вопрос. Этот мир?.. – совершенно естественно начал он.

В этот момент я не понял, что он имел в виду. Он не закончил фразу, вместо этого просто замолчал. "Этот мир?.." Этот мир что?

Проигнорировав мой недоумевающий взгляд, он напомнил: - Я не контролирую себя. Я не знаю, о чём думает Миясита Тока. Возможно, она сама хочет выпустить меня. Но мне всё равно. У меня нет мечты, есть только долг, ради которого я и появился.

- Спасти человечество?

- Да.

- Почему именно ты?

- Хотел бы я знать, - вздохнул Бугипоп и посмотрел на небо.

Не оглядываясь на меня, он продолжал: - Значит, ты хочешь меня вылечить?

Я подпрыгнул. Конечно, в какой-то степени, хочу. Ведь Миясита Тока была моей девушкой. Но в то же время я чувствовал, что не хочу.

- Мм, нет… Я не знаю.

Я не ответил, не потому, что хотел посмотреть на его реакцию; я правда сомневался. Похоже, это его не задело. А Тока осталась в неведении, ей повезло.

(Нам мешало только одно – наше свидание)

- Я признаю, было бы гораздо лучше, если бы меня не существовало. Если бы я никому не был нужен…

У него был именно такой женский профиль, который мне нравится, какой-то одинокий, отстранённый. Я выпалил: - Тебе, наверное, тяжело.

Согласен, нести бред в ответ на бред человека с множественным раздвоением личности – не самая удачная идея.

- Ну, мне тяжело даже сейчас, поэтому…

Думаю, моя неудачная попытка выразить свою симпатию могла его рассердить, но он молча согласился. Никаких безумных выпадов.

Мы долго смотрели в небо. Было облачно. Красивого заката уже не было… только темнота. В воздухе похолодало, и в любую секунду мог пойти холодный дождь. Похоже, сегодня был один из тех дней, которые подавляют человеческую сущность.

- Можно кое-что спросить?

- Что?

- Что ты сказал тому бездомному, когда я впервые увидел тебя?

- Ничего особенного.

- Как же ты заставил его прекратить плакать?

- Я просто поддержал его, в чём он и нуждался. Каждому нужна помощь, когда он страдает.

- Он нуждался в помощи? Как ты узнал?

- Он плакал. Можно было догадаться, что он страдает, по одному его виду, - просто объяснил он, словно это было самое очевидное в мире.

- Но… Но… - после вдоха быстро заговорил я. – Остальные ни о чём не догадались. – Говоря это, я чувствовал себя ничтожеством.

- Ты – хороший человек, - неожиданно сказал Бугипоп.

- А?

- Я, кажется, знаю, чем ты приглянулся Миясите Токе.

- Пожалуйста, не говори так от её лица. Когда я завтра встречусь с ней, даже не знаю, что буду делать… - сказал я, осознавая, что воспринимаю Бугипопа, как независимую личность.

Его лицо странным образом исказилось. Левый глаз под шляпой сузился, а правая часть рта изогнулась вверх. Такое несимметричное лицо Тока никогда не делала.

- Не волнуйся. Я – это я, а она – это она.

Позже я пытался узнать, была ли эта издёвка, но, если так, она расстроила меня. В этой ухмылке было что-то саркастическое и, в то же время, что-то дьявольское.

Хотя я никогда не видел, чтобы он улыбался.

4.


После этого я каждый день проводил с Бугипопом на крыше, пока он "наблюдал".

- Я уже даже не часть нашего класса, - жаловался я ему.

- Ты не сдаёшь экзамены?

- Нет, знакомый моего отца – владелец дизайнерской фирмы. Какое-то время поработаю там. Он сказал, что у меня хороший склад ума, и что я не должен беспокоиться насчёт колледжа. Говорит, я могу обеспечить себя сразу, работая на него.

- Любимый художник босса.

Тока же сказала только: - Ты уверен? По-моему, рискованно… - Слова Бугипопа звучали убедительней.

Обрадовавшись, я оживился: - Точно, художник. Вот, что значит дизайнер. Буду делать, что скажут.

- Похоже, ты звёзд с неба не хватаешь, - сказал, почти с завистью, Бугипоп. Половину своей жизни он проводил в каком-то неземном мире, который знал только он.

- Но Миясита думает, что это опасно.

- Она и должна так думать. Я не очень хорошо её знаю, но она сильно отличается от девушек, которые избегают романтиков.

- Правда? В смысле, насчёт романтиков? – Это слово меня смущало.

- Я не уверен, но, думаю, людям нужна какая-нибудь мечта. Разве нет? – Когда Бугипоп говорил что-нибудь подобное, он всегда выглядел очень серьёзно.

- Не знаю, - пробормотал я.

- Если у тебя нет мечты, если ты не можешь представить будущее, значит, у этого мира есть недостатки. К сожалению, не я борюсь с этими недостатками, а ты и Миясита Тока, - охарактеризовал себя защитник мира, посмотрев вдаль.

Исходя из его слов и одежды, трудно поверить, что он – не клоун. В конце концов, у него женское лицо, но говорит он, как мужчина.

Но, как мне кажется, если бы он был клоуном, то я тоже хотел бы стать клоуном.


***


Проводя так время, разговаривая с ним, я не чувствовал присутствие Токи. Что она такого сделала, что появился он?

- Когда ты впервые появился? – спросил я однажды.

- Около пяти лет назад. Родители Мияситы поссорились и хотели развестись. Её непостоянные чувства могли спровоцировать такое упрямое создание, как я. Но, по-моему, я был далёк от образа охотника за убийцами, который бродит по улице и привлекает к себе внимание.

Я догадывался, о каком убийце он говорил. Пять лет назад серийный убийца расправился с пятью девочками, а потом повесился, когда его попытались схватить. История стала очень популярна, поэтому все его действия списали на манию.

- Голос матери Мияситы звучал так, словно она знала о тебе…

- Мм, она видела меня пару раз в средней школе. Свобода Мияситы Токи была сильно ограничена. Однажды её мать даже поймала меня, когда я вылезал в окно.

- Должно быть, она очень удивилась.

- Она была в истерике, что повлекло за собой множество проблем. Она заперла меня в доме, поэтому мне пришлось вырубить её и сбежать. Ведь приближалась опасность.

- Серьёзно? – Не удивительно, что её мать была так взволнована. Эта ситуация также объясняла, почему у Мияситы не было отдельного телефона в своей комнате.

- Кажется, после этого Мияситу Току повели к психологу, но я могу только догадываться. Я тогда не появлялся[12].

- А она не показывала какие-нибудь… необычные знаки?

Столкнувшись со случаем, о котором в Японии практически никто не слышал, доктор, скорее всего, на слово ей не поверил.

- Думаю, нет. Хотя, можно представить, что у них были сомнения относительно её матери. После этого у супругов некоторое время были разногласия. Но, видимо, в итоге, из-за этой пустяковой ситуации, отец признал свою вину и попытался исправить положение. После этого всё затихло.

- Хммм… - Это напомнило мне отрывок из книги. Не о множественном раздвоении личности, а о случае с девушкой с маниакально-депрессивным психозом. В школе она никогда ни с кем не разговаривала, но дома всегда была радостной и счастливой. Её родители, дедушка и бабушка были равнодушными и безучастными, но она отчаянно пыталась развеять мрачную атмосферу. К несчастью, она не справилась со стрессом, что стало ярко проявляться. Она начала вести себя всё более странно, и, в конце концов, оказалась в больнице, где и всплыла вся правда. Её подвергли лечению, на которое семья дала своё согласие, и, в конце концов, дом стал казаться гораздо более мирным местом. Такая "миротворческая деятельность" психологических отклонений, видимо, была обманчива.

Почему-то этот случай напоминал отношение Бугипопа ко мне.

- Знаешь… - сказал я и поведал ему эту историю.

Он снова сделал странное выражение лица: – Миясита Тока могла всё прекрасно понимать.

- Но ты опять появился, несмотря на то, что инцидент был исчерпан. Почему? Ты ведь больше никогда не появлялся дома, так?

- Так.

- Тогда почему?

- Я не могу объяснить. У меня всего лишь есть долг, который я обязан исполнить.

- Когда "опасность" минует, ты просто исчезнешь?

- Да. Хотя, я буду скучать, ведь я не смогу больше встречаться с тобой.

Я удивился.

- Не сможешь?..

- Именно. Вместо меня будет Миясита Тока. Я знаю, она тебе больше нравится. – Он немного опустил голову.

Я не знал, что ответить, поэтому продолжал молчать.

Мы оба смотрели на вечернее небо.

Бугипоп стал свистеть. Он напевал быстро и весело, дышал правильно, попеременно, то быстро, то медленно. Но так как это был свист, мелодия звучала несколько печально.

Я вспомнил, что Миясита свистеть не умеет.

(Возможно, скрывает...)

Даже я, её парень, наверное, подавлял какую-то её часть.

Эти мысли тяготили меня.

Он закончил свистеть, и я зааплодировал: - Неплохо. Что это за песня?

- Увертюра первого акта "Мейстерзингера вон Нюрнберга".

- Что?

- Самое яркое произведение этого шумного романтика, старого композитора Вагнера.

- Классика? Хнн. Я думал, это рок…

- Предпочитаешь "Атомное Сердце Матери"? У меня же склонность к классической музыке, - сказал он, прищурив один глаз.

Все наши вечерние беседы проходили в том же бесцельном русле.

5.


Однажды Камикисиро пропала. Она просто перестала ходить в школу.

Я ничего не знал, но, похоже, она сбежала.

- Шутишь? – спросил я, когда услышал об этом.

- Серьёзно! Нам учитель сказал. Она не вернулась домой, - спокойно сказала одна школьница.

- Зачем? Зачем ей сбегать?

- Не знаю. Она с нами даже не разговаривала. Уверена, она подумала, что её миленькое личико позволит ей добраться до Токио или ещё куда-нибудь, - фыркнула девушка.

Девчонки в классе были экспрессивными, в отличие от Камикисиро, которая всегда смеялась и шутила.

- Но… она хорошо училась. Похоже, готовилась к вступительным экзаменам в какой-нибудь колледж.

- Ты хорошо её знаешь.

- А почему ты так ею заинтересовался, Такэда-кун?

- Не то что бы. Просто… - начал я.

Староста, которая сидела с другими девушками, Сасаки, тихо сказала: - Кажется, я знаю, что с ней. Она просто захотела сбежать.

- Сбежать? От чего? – удивлённо спросил я. У Камикисиро было два парня, один - в первом классе, другой – во втором. Может, они как-то замешаны в этом деле?

Но Сасаки имела в виду кое-что другое: - Ты не поймёшь, Такэда-кун.

- Почему?

- Потому что ты не сдаёшь экзамены. Как ты можешь понять такое давление?

Против этого аргумента возразить мне было нечем.

- Да, ты не поймёшь.

- Да-да.

Остальные девушки, почти обвинительно, закивали.

Другие ученики не обращали на нас никакого внимания. Они просто сидели вокруг, уткнувшись в свои словари.

- Я бы тоже сбежала, но не могу. Мы не такие безответственные, как Камикисиро, - очень грубо сказала Сасаки.

Все закивали.

Никто даже не пытался показать, что беспокоится за неё.

"…как ваш товарищ плачет", услышал я шёпот Бугипопа в ушах.

Пришёл учитель. Мы прекратили беседу и расселись по местам.

Я просто сидел и ждал, когда закончатся занятия.

Парень передо мной что-то учил. Все в классе ждали распечаток; они были уверены, что результаты теста гораздо важнее уроков. Даже учителя соглашались, поэтому просто читали скучные лекции, никогда никого не вызывали, никого не спрашивали, если были какие-то вопросы.

Что мы вообще здесь делаем?

Что случилось с Камикисиро? Неужели, её внешняя жизнерадостность была обманом? Может, иногда было и так, но, не думаю, что она из тех, кто просто бежит от своих проблем.


"Ты знаешь, "завтра" не наступит"


Но даже так, я ничем не отличался от людей, среди которых находился. Я ничего не понимал.

Я даже не знал, что Токой завладел этот парень – Бугипоп.

Я не слушал учителя до конца урока и, конечно, ничего не записывал. Я относился к своим проблемам ещё менее серьёзно, чем ребята – к экзаменам. Я просто скучал здесь без всякой цели.


***


Сегодня Бугипопа на крыше не было.

- …

Я ждал его до захода солнца, потом отправился домой.


***


На следующий день, когда я поднялся на крышу, Бугипоп уже ждал меня, но на этот раз он был одет в женскую школьную форму, а не в этот странный костюм.

- Эй, - позвал он, подняв руку. Этот жест, как я знаю, принадлежал ему. В противном случае я решил бы, что это Тока.

- А где костюм?

- Он мне больше не нужен. Поэтому она не принесла его с собой.

Он объяснил, что до этого Тока неосознанно брала костюм с собой, но до сегодняшнего дня я даже не задумывался об этом.

- Что это значит?

- Опасности больше нет, - решительно заявил он.

- Что?

- Всё кончено, Такэда-кун.

- П-погоди! Значит…

- Именно. Это моя судьба. Когда опасность уходит, я исчезаю. Как мыльный пузырь.

- Опасность… Ты что, спас мир? Не может быть!

- Моя работа окончена. А спасать мир – не моя работа, - тихо сказал он, покачав головой.

- Но ты же сказал, что должен сразиться с дьяволом, который поселился в школе!

- Я сразился. Хотя, я не единственный, кто на него охотился.

Я открыл рот, но не знал, что сказать: – Но… Но… Это…

- Спасибо, Такэда-кун. – Бугипоп неожиданно поклонился. – Мне было приятно проводить с тобой время. До сих пор я никогда ничего не делал, только боролся. Ты – первый, кого я могу назвать другом. Возможно, ты встречался со мной, потому что я – часть Мияситы Токи, но мне всё равно приятно.

- …

Вдруг я понял, как он мне нравится.

Нравится с тех пор, когда мы впервые встретились в городе.

И не потому, что у него лицо Токи.

Всё, что я хотел сказать, но не мог выразить словами… рано или поздно он должен был снять шляпу. Вот, почему он так мне нравился.

- Не уходи.

- Что?

- Не уходи. Ты мой единственный друг. Мне, правда, нравилось встречаться с тобой. – Опустив голову, я почти перешёл на шёпот. Я готов был заплакать.

Бугипоп снова сделал это выражение лица.

- Неправда, Такэда-кун.

- Правда!

- Сейчас ты просто не связан с окружающим тебя миром.

Я затаил дыхание.

- Миясита Тока тоже беспокоится о тебе. Не думай, что ты – единственный, кто способен волноваться о других.

- Но… Но как же ты? Если ты кого-нибудь покинешь, разве тебе не будет грустно?

- Кого-нибудь – это тебя?

- Но я…

- Вы с Миситой Токой будете вместе, в то время, как у меня есть свои обязанности. Вы создадите свой собственный мир. У вас нет времени терять друг друга, - отрезал Бугипоп.

Мне нечего было ответить. Я опустил голову и, запинаясь, произнёс: - Н-Но…

Когда я посмотрел вперёд… его уже не было.

Испугавшись, я обежал крышу.

Но не нашёл ни следа его присутствия.

Всё произошло, как при нашей первой встрече. Его сдуло ветром.


***


Когда я спустился по пожарной лестнице, меня ждала Миясита.

Я моментально догадался, что это был не он. Когда она увидела меня, улыбнулась.

- Опаздываешь, Такэда-семпай! – сказала она. В голосе чувствовалось волнение.

- А…

- Ты сказал мне ждать здесь, а сам опоздал.

Я растерялся. Но потом понял, о чём идёт речь.

"Она же ничего не помнит".

"Она даже не знает, что ничего не помнит. Её память автоматически была изменена".

Это всё объясняет.

Она сама придумала причину, по которой сейчас находится здесь.

- А, ну… П-прости. Я тут встретил друга.

- На крыше? Тебя что, позвали драться?

- В нашей школе даже такое бывает?

- Хорошая шутка, - засмеялась она.

Неожиданно я почувствовал к ней привязанность. – У тебя сегодня были дополнительные занятия?

- Да, в пять.

- Я пройдусь с тобой до остановки.

Она удивилась: – Со школы пойдём вместе?

- Эй, я же в дисциплинарном комитете.

- Ты уверен?

- Дежурные у ворот – мои кохаи. Они нас пропустят.

Я не дал ей возразить, а она и не собиралась.

У ворот дежурила Ниитоки. Кирима Наги, доставлявшая школе столько проблем и у которой в прошлую пятницу закончился срок временного отстранения от занятий, стояла рядом.

Она была высокой и стройной. Все ребята говорили, что она похожа на модель. Она резко оглянулась на меня.

Между нами стояла Ниитоки. Я удивился, когда увидел их вместе. Они вели себя, как подруги, выглядели при этом, как сёстры с большой разницей в возрасте или, даже, как мать и дочь.

- О, семпай, - обратилась Ниитоки, не обращая внимания на свою одноклассницу Току, которая стояла рядом со мной.

- Эй, - кивнул я.

- Хмм. Значит, ты – Миясита Тока, - резко сказала Кирима Наги, шагнув вправо и оказавшись прямо перед ней.

- Д-да…

- Я – Кирима. Приятно познакомиться, - сказала она, протягивая руку. Её речь больше напоминала мужскую.

- Эй! – вмешался я, но Тока кивнула головой и пожала руку.

Кирима Наги криво улыбнулась, что напомнило мне о Бугипопе, и вернулась на место.

Пока мы стояли в ступоре, Ниитоки сказала: - Давайте быстрее, семпай, Миясита-сан. Доставайте свои карточки.

Мы сделали, как было сказано, и покинули территорию школы.

Дорога была покрыта опавшими листьями.

- Листья клёна такие красивые, когда падают, но это всего лишь мусор, - сказала Тока, аккуратно ступая, чтобы не испачкать обувь.

- Мм, но пока они падают, сохраняют свою красоту.

- Это мнение художника?

- Не совсем.

- Знаешь, я тебе завидую, - надулась Тока и вдруг начала идти прямо по листьям.

- Э-эй…

- Сегодня у меня был тест по идиомам. Ненавижу. – Листья хлюпали у неё под ногами, словно она отбивала чечётку.

- Ты так говоришь, но…

- Но я всё равно поступлю в колледж, - прервала она меня, не поворачиваясь и продолжая давить листья. – И неважно, что ты сказал.

- А что я сказал? – Я не мог вспомнить.

- Ты решил, что можешь сам о себе позаботиться. Ты был так уверен в себе. Такое ощущение, что ты смеялся над нами.

- Так это… - Вообще-то я говорил "Все остальные занимаются делом", но она серьёзно посмотрела на меня, и я замолчал.

- Знаешь, было тяжело. Я думала, что никогда не справлюсь. Давай на этом закончим.

Она посмотрела вверх.

Я удивился.

Она выглядела, как Бугипоп.

- Скажу тебе правду, семпай, я помнила о нашей встрече в воскресенье.

- Что?

- Но я хотела немного подразнить тебя. Прости, - сказала она и опустила голову.

Это была Тока. И ни намёка на Бугипопа.

(Этого просто не может быть…)

Её тревога была вызвана Бугипопом?

Или же это был тот самый "школьный дьявол"?

Значит, он одолел меня?

Она рассказала мне о своих переживаниях через Бугипопа, поэтому больше не боится. "Опасность" прошла.

Я остановился и широко раскрыл глаза. Тока внимательно смотрела на свои ботинки. – Теперь они грязные, - сказала она.

Потом робко захихикала.

Бугипоп говорил, что у него нет мечты. Он никогда не смеялся.

- Хи-хи-хи.

Я посмотрел на Току, на её весёлую улыбку, и подумал, что Бугипоп так не может.

Смеяться – это наш долг.

Интерлюдия

Возвращаясь немного назад…


Где-то между днём и ночью, в сумерках, в мрачной комнате лежала девушка. Одежда её была расстёгнута. Она не двигалась.

Мантикор приблизился к ней.

В комнате было тихо.

Медленно, элегантно, он склонился над лежащей девушкой.

Он убрал её волосы назад и поцеловал в лоб.

Стал опускаться к её носу, затем к подбородку, шее, груди и животу, облизывая каждую часть тела и оставляя тонкий синий след. В разных местах слюна была разного цвета.

Когда Мантикор полностью вылизал девушку, он убрал язык.

Её тело стало меняться.

Кожа, треск, треск, начала лопаться и вскрывать внутренности.

- …

Мантикор глянул в пустоту.

Процесс продолжался, тело девушки крошилось на мелкие кусочки, как статуя из грязи на солнце.

В воздух поднимался пурпурный дым.

Мантикор вдохнул его ртом.

Дым поднимался всё выше и выше, словно в газовой камере повернули кран, но Мантикор продолжал вдыхать этот дым. Горло двигалось, поглощая его.

Когда Мантикор заглотнул последнее облако, он высунул свой прекрасный язык. На губах была красная помада.

Из уголка рта потекла капля и скатилась на подбородок. Эта капля дыма была цвета крови и плоти.

Она была ни чем иным, как остатком девушки, или дымом.

Ох-хо-хо!

Ох-хо-хо!

Ох-хо-хо-хо-хо-хо!..

Мантикор смеялся во тьме.

Её звали древней Персиянкой, имея в виду "Людоеда".

Этот утончённый смех расцветал, как утренняя роза, торжественно благословлявшая зло.

Глава Вторая

Возвращение Ведьмы Огня


Суэма Кадзуко

Второй год обучения, класс "D"

1.


В последнее время среди учениц вторых классов стали распространяться странные слухи, или, точнее, истории о призраках.

Они касались какого-то таинственного Бугипопа.

Бугипоп – невысокий человек в чёрном плаще и цилиндре, как у Маетель в Галактическом Экспрессе 999, только поуже. Он убийца, делающий своё дело, не причиняя боли. Он поступает так, если вы слишком красивы, пока вы не утратили свою красоту, пока вы не постарели и не стали безобразными.

Никто не знает, откуда он, но многие думают, что он как-то связан с пропавшими на территории школы девушками.

Все хотят верить, что пропавшие были убиты человеком, странствующим во тьме, плывущим, как утренний туман… вместо того, чтобы думать, что они сбежали в Токио или в другую жестокую реальность.

Но правда всегда такая скучная. Когда люди пропадают, другие, естественно, хотят связать это с какой-нибудь фантазией, другим миром.

- Эй, Суэма, что вдохновило автора на создание Деревни восьми могил[13]? – спросила девушка передо мной, Киносита Кёко, поднимая глаза со своего кроссворда. Летние каникулы прошли, и я обедала в классе.

- Цуяма тридцать, - сходу ответила я.

- А, Цуяма тридцать… подходит. Спасибо.

Все, кто с нами обедал, уставились на меня: – Откуда она знает?

- Да ты просто монстр.

- Не говори глупостей. Это все знают.

- Мы не знаем! И никто не знает!

- Об этом писали в книге, которая вышла месяц назад, - отмахнулась я в своей привычной манере.

- Мы не читали! Как же ты умудрилась?

- Ты меня пугаешь, Кадзуко.

Все затрещали.

- Кем может быть убийца? – неожиданно спросила Кёко, опять поднимая глаза с кроссворда.

- Кем? Да кем угодно.

- Я имею в виду, на кого в нашем классе он может быть похож? – сказала она, понижая голос.

- О, скажи, скажи! – Все близко наклонились.

- Ну… Он должен быть немного грубым, запираться в своём маленьком мирке и быть упрямым, когда на него негативно воздействуют. – Сказав это, я даже могла произнести её имя.

- Значит… Кирима Наги? – Да, этот вывод напрашивался сам собой; самая скандально известная ученица нашего класса. Видимо, сегодня её не было; никаких признаков её присутствия с самого утра.

- Хмм, ну, она ненормальная, значит, вполне.

- Ненормальная? Ведьма Огня – шесть признаков безумия!

- С начала семестра она пропустила уже два дня. Удивительно, если она завтра придёт…

- С той же долей вероятности она не придёт. Даже если она придёт, от неё всё равно одни проблемы. Только сделает несколько шагов от ворот, как тут же поворачивает домой.

- Ха-ха-ха! Да, действительно!

- Я слышала, во время убийств она всегда была где-то поблизости.

- Как так?

- Ну, знаешь, один неосторожный шаг, и ты исчезнешь…

- А!

- Тогда она специально заставила отстранить себя от занятий, чтобы заниматься своими делишками…

- Звучит убедительно!

Все эти разговоры не имели под собой никаких оснований, но они продолжали болтать.

Все смеялись, и я смеялась с ними.

Но в отличие от других я её не ненавидела.

Конечно, она доставляла много проблем. Но что-то в этом отношении к людям привлекало; ей не важно, старше ты её или ты - учитель, она всегда будет смотреть прямо в глаза.

- Она вроде не с родителями живёт?

- Да, кажется, они живут за границей или что-то такое? Слышали, она лучше всех сдала вступительные экзамены. Но на церемонии вступления её не назвали. Знаете почему?

- Почему?

- Фамилия её опекуна – не Кирима.

- Она внебрачная дочь?

- Да. Она просто получает деньги и живёт в отдельном доме.

- Да, ну…

- Значит, она может делать, что захочет. Каждый день приводить домой нового парня или, как сказала Суэма, "начать убивать". У неё может быть там куча трупов, а никто об этом не знает.

- В холодильнике?

- Все замороженные.

- Оттаивает их и готовит!

- Фу, отвратительно!

Все засмеялись.

Я тоже.

Мы громко смеялись, и Юрихара-сан, которая сидела рядом, подняла глаза со своего учебного пособия и сверкнула на нас взглядом. Она училась в классе лучше всех… и бегала быстрее всех в школе. Я слышала, она сдала тренировочный тест в подготовительной школе и обошла учащихся лучших школ города в тройном беге. А ещё она очень красивая… и немного высокомерная; другими словами, в нашем классе друзей у неё не было. Несмотря на то, что она ничего не могла слышать, она словно знала, о чём идёт речь. Её холодный сверкающий взгляд заставил нас замолчать.

- Может, Наги и есть Бугипоп? – предположила Кёко.

- Нет. Бугипоп – симпатичный парень.

Я впервые услышала это имя, поэтому вынуждена была спросить о нём.

- Ты не знаешь? Он убийца!

- Не совсем так.

Они мне всё рассказали, но так как я знакома с криминальной психологией, эта история показалась мне просто школьной страшилкой. Господи, какой абсурд. По их описанию он не столько похож на серийного убийцу, сколько на сумасшедшего монстра.

- Хмм… это что-то вроде страшилки. – Все уставились на меня, и я сделала вид, что удивилась.

- Что-то более современное. Интересно, как он их убивал? – После этого вопроса все оживились, и мгновенно забыли об этом выдуманном персонаже.

- Он душит своих жертв? Или же преследует с ножом? - Они предпочитали какой-нибудь медленный способ убийства, что раздражало меня.

- Можешь дать своё заключение экспертизы? – с издёвкой спросила Кёко, неожиданно повернувшись ко мне.

- Конечно… отравляющий газ.

- Э, вроде сарина? – одновременно спросили все.

- Нет, цианистоводородный кислотный газ - бесцветный, невидимый, но очень ядовитый, убивает моментально. Если вы прысните им в кого-нибудь, он быстро исчезнет и ничего после себя не оставит. Следов на теле не будет. Останется лишь запах персиков.

- А?.. – Все уставились на меня, даже мурашки по телу побежали.

"Упс", - подумала я.

Ну, вот, опять. Мне хорошо известно, чем их заинтересовать.

В этот момент в класс вошёл дамский угодник Кимура-кун и сказал: - Что делаете? – Все хором ответили: - Ничего… - Видимо, история о Бугипопе держалась в секрете от парней.

Этот миф знали только девушки. Похоже, в классе я была последней, кто о нём услышал.

Как всегда.

- …

Это немного угнетало, поэтому дальше я вполуха слушала их разговор и поддакивала, когда нужно.

Мой интерес криминальной и патологической психологией вызван собственным жизненным опытом.

Пять лет назад, в седьмом классе, меня чуть не убили.

Это был серийный убийца, который прятался в нашем городе, а потом покончил с собой, когда полиция едва не поймала его.

Маньяк испытывал сексуальное удовлетворение от извращённых убийств. Среди брошенных им записок оказался мой адрес и детальный маршрут, по которому я ходила в школу.

Я должна была стать его следующей жертвой, следовательно, убивать себя он не собирался.

На всякий случай полиция разузнала, не связан убийца с кем-нибудь из моих родных. Естественно, мы никогда его раньше не видели. Родители пытались скрыть от меня факты, но я обо всём узнала, когда полицейские начали расспрашивать непосредственно меня.

Я, наверное, солгу, если скажу, что у меня не было шока.

Но потряс меня не шок, а какое-то нереальное чувство, которое он мне дал.

Моя жизнь оказалась в руках человека, который никак со мной не связан. Подобная мысль просто не укладывалась у меня в голове. Именно тогда я и начала интересоваться подобными вещами.

Я никогда не говорила об этом друзьям

Я знала, что если расскажу, они меня не поймут. "Она ненормальная", - скорее всего скажут они, и это будет отличной причиной внести меня в список тех, над кем можно поиздеваться. Но, конечно, неприятно отшучиваться от правды.

Однако интересоваться подобными вещами уже достаточно, чтобы отличаться от других, поэтому класс склонен считать меня Доктором Убийцей[14]. Но это не тот, над кем можно издеваться.


***


После обеда мы разошлись по классам на пятый урок.

Несмотря на то, что я числилась в программе естественных наук, следующий уроком у меня был современный японский, предмет, который повышает мне настроение. В нашей школе во втором классе приходится делать выбор между уклоном в естественные или гуманитарные науки. По-моему, нелепое требование.

Я постоянно виделась с другом из соседнего класса, у которого тоже был японский. Обычно, нас было трое, но у Ниитоки-сан сегодня собрание дисциплинарного комитета.

Пока мы шли в класс, заговорила система громкой связи: - Миясита Тока, класс 2-С. Пожалуйста, вернитесь в медпункт. Миясита Тока, класс 2-С…

- Хм, интересно, куда она могла деться? – спросила девочка, которая шла рядом. Это была её одноклассница.

- Она что, была в медпункте?

- Ей стало плохо в начале четвёртого урока…

- Может, притворялась?

- Мм… Вообще-то, она встречается с одним старшеклассником.

- Пропустила урок из-за свидания?

- Возможно. Свидания запрещены школьными правилами, поэтому не говори Ниитоки-сан, - попросила она и приблизила палец к губам.

Я сделала то же самое: – Не скажу.

- Они сейчас, наверное, на крыше или где-то там… - сказала она, выглядывая в окно. Но вдруг отпрыгнула с пронзительным криком.

- Ч-что? – испугавшись, спросила я.

- Т-т-т-там! – Дрожащим пальцем она указала на окно.

- Что?

- Бугипоп! На крыше!

- А? – Я примкнула к стеклу.

Но там никого не было.

- Там же ничего нет.

- Он был там! Я видела! Он исчез!

- Ты уверена, что это был он? Может, это Миясита-сан?

- Не думаю! На нём была шляпа! Как труба! – сказала она, всё ещё дрожа от страха.

Несомненно, она что-то видела, но никто ей всё равно не поверит. Тут работает реверсивная психология. Если я притворюсь, что верю ей, она будет меня слушать.

- Хорошо. Пойдём, посмотрим, - сказала я, но она в ужасе посмотрела на меня.

- А?

- Если Бугипоп существует, я хочу его увидеть.

- Нет! Не ходи! Это опасно!

- Не волнуйся. Можешь не ходить, встретимся в классе.

Я направилась на крышу.

Я изо всех сил бежала наверх, и пока дошла до двери, окончательно стала задыхаться.

Но дверь на крышу была заперта. Ах, да; крышу ведь закрыли после того, как кто-то с неё выбросился.

Я заглянула в окошко. Через него была видна большая часть крыши, но там никого не было.

Когда я спустилась по лестнице, девушка ждала меня. Похоже, она волновалась.

- Ч-что случилось?

- Там ничего нет.

- Правда?

- Да. Я везде искала.

- Ах. Мне, наверное, показалось… - облегчённо сказала она.

- Наверное, - повторила я, удивлённая собственным разочарованием. Уже заходя в класс, до меня дошло, что есть ещё пожарная лестница. Если бы кто-нибудь по ней спустился, я бы ничего не заметила. Но было уже слишком поздно.

Ничего подобного больше не случалось, и наша тихая, спокойная жизнь продолжала идти своим чередом.

2.


- Суэма, а о чём думают убийцы? – неожиданно спросила меня Кёко под конец дня, когда мы шли со школы домой.

- А что?

Мы шли по берегу реки. Среди наших друзей только я и Кёко вместе ходили в школу, поэтому и домой возвращались тоже вместе. Большинство учащихся ездило на школьном автобусе. Вряд ли кто-то станет гулять в такое время, поэтому на улице мы были одни.

- Да так, просто. – Кёко замолчала.

- В последнее время ты постоянно спрашиваешь меня о всякой ерунде. В чём дело?

- Да ни в чём. Неважно.

Но причина была.

- Скажи мне.

- Видишь ли… - тихо прошептала Кёко.

- Да?

- Сейчас её отстранили, да?

- А? Ты про Кириму-сан?

Две недели назад её отстранили от занятий за курение на территории школы. Завтра заканчивается срок.

- Как ты думаешь… она может кого-нибудь убить?

- А? – Я не поверила своим ушам. Конечно, Наги была непредсказуемой девушкой, но она всё-таки наша одноклассница. Вряд ли её можно назвать убийцей.

- О чём ты говоришь?

- Но ты же сама говорила… Когда мы обедали…

Это было давно, поэтому я напрочь забыла.

- Правда? Может, я…

- Ты правда так думаешь? – Кёко была ужасно серьёзной.

- Даже если я так говорила, это был просто пример, - поторопилась объяснить я.

- Это страшная девушка. - Речь Кёко даже не изменилась.

- Ну, я признаю, что она не такая простая…

- Я знаю, она что-то с ней сделала. Ведь с тех пор она сама не своя. – Её голос задрожал. Она не играла. Никаких шуток.

- Что-то? О чём ты?

- Думаю, она ей угрожала.

- Вымогательство?

Кёко завертела головой. – Нет. Ты же знаешь, она и так богатая.

- Да. У неё свой дом. Тогда зачем?

Кёко не ответила.

Я сказала, что сохраню разговор в тайне, но она по-прежнему ничего не говорила, поэтому я спросила: - Это имеет какое-нибудь отношение к отстранению Киримы от занятий?

- Не знаю…

- Не знаешь?

- Мне кажется, именно из-за этого она и хотела, чтобы её отстранили… - сказала Кёко, но я её уже не слушала.

Если подумать, Наги отстранили не из-за того, что она курила, а потому, что держала во рту сигарету.

И место, где её поймали – учительский туалет. Было бы очень странно, если бы её не поймали. Её нашла учительница, а Наги посмотрела на неё с такой ненавистью, что та убежала и, перепугавшись, позвала учителя.

Она даже не пыталась оправдываться. Или извиняться.

Она никогда не извинялась.

Я даже не слышала, чтобы она просила прощения, когда учителя кричали на неё.

Однажды учитель ругал её за то, что она смотрела в окно, а Наги лишь усмехнулась: - С вами скучно. – Однако училась она слишком хорошо, поэтому учителя не могли прибегнуть к каким-то радикальным мерам.

И, всё же, она много пропускала.

Мы не просто так говорим об этом после уроков. Нет, её не было целый день; она не появлялась в школе… целых три дня! Но когда она вернётся, узнает обо всём, что мы от неё скрывали, пока её не было, и будет отвечать на все вопросы учителей.

Никто не знает, что она делала за пределами школы и никто не смеет спросить.

Это была загадочная и, даже более того, пугающая девушка, поэтому за ней закрепилось прозвище "Ведьма Огня". Ей дали такую кличку, потому что она владела какой-то чёрной магией, вроде "Танца Судьбы"[15], да и звучало это достаточно правдоподобно.

Но всё равно, трудно представить, что она хотела, чтобы её отстранили от занятий. Подобные случаи фиксируются в личном деле.

- Это уж слишком, - сказала я Кёко, но она не ответила.

Она посмотрела на небо и пробормотала: - Она убьёт меня…

Я не могла молчать: - Почему? За что?

Кёко внезапно вздрогнула всем телом и замерла: – Аааааа!

Я проследила за её взглядом.

На дороге, не далеко от нас, стояла девушка. Она сидела на берегу реки и встала, когда мы подошли.

Она выглядела взрослой, одета в кожаную куртку и плотные кожаные штаны. На локтях и коленях прикреплены металлические заклёпки, как у байкеров. Вьющиеся волосы обвязаны банданой, а под бровями видно даже не мерцание, а скорее блеск глаз. Она пристально посмотрела на нас… на Кёко.

- Я ждала тебя, Киносита Кёко, - произнесла она своим особым, напоминающий мужской, голосом.

Эта была временно отстранённая от занятий Кирима Наги собственной персоной.

- Нет! Аааа! – закричала Кёко.

Она забежала мне за спину и толкнула к Наги.

Споткнувшись, я едва на неё не упала, когда она бежала к нам.

Но Наги без труда проскользнула мимо, мельком глянула в мою сторону и бросилась за Кёко.

- С-стой! – крикнула я и погналась за ней, но Наги оказалась слишком быстрой. Приглядевшись, я увидела большие чёрные ботинки. Сначала я подумала, что у них была резиновая подошва, но я ошиблась. Это были ботинки с металлическим носком, как у строительных рабочих. Такие не сломаются даже если на них упадёт многотонный груз. Если ими ударить кого-нибудь, можно убить.

Понятное дело, это не её стиль. Так одеваются скорее байкеры или водители воздушных лодок.

Сумка за её спиной была перетянута ремнём и не болталась на бегу. Как будто…

(…будто она собралась на войну?!)

Ненормально, когда ученица старшей школы так одевается. Ученица, а не член какой-нибудь банды.

Она была больше похожа на наёмного убийцу.

- П-помогите! - вопила Кёко.

Наги прорычала за её спиной: - Давай, зови на помощь, будешь разговаривать с полицией.

Это заставило Кёко замолчать. Она остановилась прямо у неё на пути.

Для Наги этого было достаточно; она быстро приблизилась и безжалостно схватила её сзади. Они упали на землю и покатились по берегу реки.

Тяжело дыша, я нагнала их и увидела, как Наги скрутила руки Кёко за спиной. Эта картина напомнила мне дзюдо или кунг-фу, которое я видела по ТВ. Кёко не могла пошевелиться. Мы, естественно, не изучаем в школе такие приёмы.

- Ой! Ой! Ой! Отпусти!

- Хочешь, чтобы я тебя отпустила или сломала руку? Тогда тебе понадобится время, чтобы она зажила, Мантикор?!

Не знаю, о чём она говорила.

- Нет, не надо! Обещаю, я никогда больше не буду этим заниматься! – визжала Кёко.

- Хватит, Кирима-сан! – подбегая к ней, кричала я, но она отбросила меня в сторону.

Затем опять заговорила с Кёко: - На тебя охочусь не только я. Подражатель тоже ищет тебя! Только попробуй сказать, что это не ты, и я сломаю тебе руку! И тогда тебе уже будет не на что надеяться!

Да о чём она говорит?

- Клянусь! Обещаю, никогда больше не буду связываться с наркотиками! Пожалуйста, не надо! Пожалуйста! – рыдала Кёко. Наркотики?

- Я знаю, это ты убила Кусацу Акико! Не ври мне! – проорала Наги.

Моё сердце замерло.

Кусацу Акико?..

Так звали пропавшую ученицу первого класса.

- Нет! Нет! Я не убивала, клянусь! Она просто давала мне наркотики!

Рука Кёко неприятно хрустнула.

Кёко закатила глаза.

- …Чёрт, ты обычная! – проревела Наги и отпустила её.

Кёко упала на песок.

- Кёко! – закричала я, как можно скорее подбежала к ней и обняла.

- Не волнуйся. Сустав я не сломала. Несколько дней поболит, потом пройдёт, - сказала Наги.

Кёко дрожала.

- В чём дело?! – закричала я.

- Спроси Киноситу, Суэма-сан, - совершенно спокойно ответила Наги.

Кёко стучала зубами. Понятное дело, она была до смерти напугана; впрочем, как и я.

- Это уж слишком!

- Но всё же лучше, чем арест, да, Киносита? – сказала Наги. Кёко не ответила. – Надеюсь, ты усвоила урок. В следующий раз будешь думать, прежде чем тупо идти на поводу у своих друзей.

Она повернулась и хотела уйти.

- Стой! – окликнула я её.

Наги посмотрела на меня и сказала: - Суэма-сан, может, пора забыть событие пятилетней давности? Ты слишком долго держала его в себе, поэтому оно вернулось за тобой.

Её грубоватый голос прекрасно сочетался с мальчишеским лицом.

- К-как ты?..

Как она узнала, что я связана с убийствами, произошедшим пять лет назад?!

- П-подожди… - Я пыталась остановить её, но Ведьма Огня уже уходила в свой мир.

3.


Я обещала Кёко никому ничего не говорить, если она мне всё расскажет.

- Мы… мы тогда учились в средней школе. Мы все были членами команды по настольному теннису и всегда были вместе. В том числе и Кусацу, хоть она и была на год младше. Когда мы были в третьем классе, она стала капитаном нашей команды, поэтому отдалилась от нас.

Три месяца назад Кусацу собрала нас, чтобы сказать, что у неё что-то есть и что мы должны к ней присоединиться.

Это был какой-то странный наркотик.

Нет, не совсем наркотик; думаю, что-то другое. Такая голубоватая прозрачная жидкость. Если понюхать, сразу бьёт в голову. Ты чувствуешь лёгкость, словно каждый уголок твоего тела очищается.

Клей? Нет… Не знаю, но запах не такой резкий.

Кусацу ничего не объяснила, лишь сказала, что какая-то фармацевтическая компания разработала тестовый продукт. Да, вполне возможно, что это была полная чушь. Но зато бесплатно, поэтому мы все его попробовали…

Да. Она никогда ничего нам не говорила.

Щедростью, по крайней мере, уж точно не отличалась, поэтому я всё гадала, с чего бы…

Между тем, чуть позже народ из нашей группы начал пропадать.

Нет, я не знаю, куда они девались! Они никому ничего не говорили. Знаешь, просто исчезали. Да, как девушки из других школ.

А позже пропала и Кусацу. Остальные гадали, связано ли это с наркотиками. Мы ведь не знали, где она их брала, но, возможно, этого вообще никто не знал. Тогда одна из наших неожиданно заявила, что мы никогда её больше не увидим.

Мы забеспокоились. И даже знали почему.

Она сказала, что Кирима Наги угрожала ей. Она каким-то образом узнала о наркотиках и сказала никогда больше с ними не связываться…

И не только ей. Она нападала на всех девушек… как по заказу. Я была последней.

Она начала две недели назад, сразу после её временного отстранения. Вот почему я предположила, что она сама напросилась на это наказание – хорошее оправдание, чтобы не ходить в школу и спокойно охотиться.

Нет! Я никогда больше не свяжусь с наркотиками!

А? Нет! Откуда я знаю о Кириме Наги?! Да, я всегда её избегала.

Пожалуйста, не говори никому, Суэма! Держи всё в секрете! Мне, наверное, не стоило тебе об этом говорить. Но я рассказала. Просто взяла и рассказала!

Но я больше не могу молчать… мне так тяжело.

Я обняла Кёко и успокаивала, пока она не перестала плакать. Потом мы провели некоторое время в закусочной Первая Кухня[16]. она привела себя в порядок, и я проводила её до дома.

К тому времени наступил вечер. Пока я шла по тёмным улицам, я думала об этом случае.

Её рваный рассказ значит, что она знает лишь малую часть правды. Но я даже предположить не могу, что было дальше. Однако, опираясь на её историю, можно сказать, что она не была главной в их команде по настольному теннису. Она, скорее всего, не такая крепкая, как говорят; лишний человек в компании крутых ребят.

Она даже жертвой не стала. Просто оказалась не в том месте, не в то время.

Наги сказала, что Кусацу Акико была убита…

И она знала о моём прошлом.

Но… откуда?

Кто она такая?

Мне сообщить в об этом в школу… или в полицию?

(Но я обещала Кёко…)

Если они узнают, что Кёко принимала наркотики – конец. Её могут исключить из школы, как пример для других учеников. Этого я бы не хотела.

На дворе было очень темно.

Лампу уличного фонаря очевидно не меняли целый год, свет бешено мерцал.

- …

Я остановилась.

Я открыла сумку под непостоянным светом. Из-за своей привычки таскать с собой множество различных вещей, у меня оказался школьный журнал. В нём были не только телефонные номера учащихся, но и адреса.

Я просмотрела адреса трёх человек, указанных в списке передо мной.

Удивительно, но Кирима Наги, как и я, жила недалеко от школы. Я могла бы пройтись до неё.

(Хорошо, пошли!)

Я закрыла сумку и пошла как можно быстрее.

Но зачем мне с ней встречаться?

Кёко, которая ввязалась во всю эту историю, как можно скорее вышла из неё. Вполне естественная реакция. Любой нормальный человек поступил бы так же.

Я, понятное дело, третья сторона, и никакого отношения к этому не имею.

Но мне такой расклад не по душе.

Пять лет назад все события происходили без моего ведома. Я поняла это, когда всё закончилось. А я ведь сыграла не последнюю роль в этом деле.

Если мне грозила опасность, я хотела её увидеть.

Вот почему я преследую Бугипопа, несмотря на то, что со мной ничего не случилось. Я тоже принимала в этом участие. И меня не волнует, что это был… Я просто хочу с кем-нибудь поговорить.

(Больше никаких беззаботных заблуждений для меня не существует)

Кирима Наги и вправду может быть ведьмой. Я очень на это надеюсь.


***


- А?

Я пришла точно по адресу, но тут не было многоквартирных жилых зданий, только частные дома.

Я ещё раз сверилась с адресом, хотя была уверена, что он правильный.

Не найдя дома с именем "Кирима" на воротах, я ещё раз проверив адрес и заметила надпись "Танигути" мелким шрифтом. Она, должно быть, жила здесь.

(…наверное, это имя опекуна.)

На воротах этого дома было написано "Танигути", и номер.

Дом и правда выглядел, как самый обычный заново отстроенный[17]. Немного роскошный, но вполне нормальный.

Не желая встречаться с эксцентрично одетой Наги, какой она была во время нашей последней встречи, я долго не решалась позвонить.

Когда же я, наконец, позвонила, очень нерешительно, раздался слишком обычный "динь-дон".

- Кто там? – удивил меня голос из интеркома. Он принадлежал не Наги, а, скорее, парню.

- А, это, ну… Кирима-сан?.. – с волнением пробормотала я.

- Ты подруга Наги? – весело спросил голос.

Секунду спустя дверь открылась. В проёме стоял весёлый парень. Он был выше меня и Наги, но младше, возможно, учился в средней школе. Его улыбка… была по-дружески тёплая.

- Заходи. Но, боюсь, что Наги ещё не пришла.

- Ох, э…

- Подожди её. Она скоро вернётся.

Он отвёл меня в комнату для гостей.

Внутри тоже всё было нормально.

В верхней части комнаты даже стояли куклы в виде знаков зодиака.

- Вот. – Парень поставил передо мной чашку чая и тарелку с печеньем.

- О, спасибо. – Отличный чай. Я ничего не знаю о чае, но, уверена, это отличный чай.

- Чёрт, вот уж не думал, что встречу подругу Наги, - весело сказал парень.

- А… А ты?.. – спросила я.

- Её брат[18], - ответил он. Они такие разные.

- А, я слышала, Кирима-сан живёт одна, поэтому…

- Да, я переехал сюда полгода назад. До прошлой весны я жил заграницей с родителями, но в следующем году я сдаю вступительные экзамены в старшую школу, поэтому подумал, что, прежде всего, надо переехать в Японию.

- Твои родители…

Значит, у Наги, всё-таки, есть родители. Но почему тогда их зовут Танигути?

В этот момент мы услышали: - Я дома, – с порога. Это была Наги.

- Мы здесь, - позвал брат и пошёл встречать её.

- Опять привёл в дом девушку? – спросила Наги.

Брат засмеялся: - Эта твоя. Она ждёт тебя.

Я чуть не вскрикнула, когда Наги вошла.

Она переоделась в свою форму, будто пришла со школы.

- А, это ты, - спокойно сказала Наги, когда я встала, не в силах сказать ни слова. – Пошли наверх.

Я последовала за ней, и мы поднялись в её спальню.

В противоположность первому этажу, её комната ничем не была украшена; здесь ничего не было, кроме книг и компьютеров, кровати и двух столов. Один, видимо, для учёбы, стоял пустым. На другом был компьютер или, как я сказала, компьютеры. Сложно описать, что у неё здесь было. Множество прямоугольных системных блоков и других присоединённых к ним устройств. Три разных монитора выстроены в одну линию. Сначала я подумала, что два из них – телевизоры, но на них виднелись заставки. Ужасно, оборудование, разбросанное по всему полу, занимало полкомнаты в десять татами[19]. Это место мало напоминало комнату девушки, скорее уж, секретное убежище какого-то безумного хакера. Но что меня поразило ещё больше, здесь не было ни одной книги по чёрной магии. Все книги Наги, выстроенные на полке, были всего лишь справочниками и громоздкими томами в твёрдом переплёте. А вот коллекция дисков с компьютерными программами была гораздо больше.

Наги растянулась в кресле у стола для учёбы, и предложила мне присесть.

- Хорошо, - ответила я и села.

- Удивлена? – усмехнулась Наги.

- Мм?

- Я про Масаки. Все думают, что я живу одна.

- А, да. Я не знала, что у тебя есть брат.

- Он не мой брат. Не родной, - помотала головой Наги. – Он сын моей матери от второго брака. Хороший парень, но уж слишком умело находит ко мне подход. Когда вырастет, станет настоящим Дон Жуаном. Печально.

- Так вот почему его зовут?..

- Да, это фамилия маминого мужа. Я оставила себе старую.

- Хмм… почему?

- Потому что я страдаю комплексом отца, - ответила Наги. Не знаю, шутила ли она.

- А твой отец?..

- Я думала, ты знаешь. Кирима Сэйити. Писатель.

- Э?! – громко воскликнула я. – Ты шутишь?!

- Нет.

- Но… писатель Кирима Сэйити?!

Конечно, я его знала. Большую часть того, что я знала о криминальной психологии и психоанализе, я почерпнула из его книг. Крик души – Множественное Раздвоение Личности, Когда Человек Убивает Человека, Как Меняется Разум Убийцы, Против Мыслителя и другие. Ещё больше он писал резюме, эссе и комментариев. Но я никогда не читала его романов, только научные труды. Он называл себя философом и мыслителем нашего времени – звучит банально, но он написал огромное количество книг.

- Он мой отец. Хотя, сейчас он мёртв.

- Да, я знаю… но неужели? Нет, в смысле, это правда он?

- Зачем мне врать?

- Знаю… но всё же…

- Ты никогда не думала, почему у меня такое странное имя?

- Никогда. А что в нём странного?

Даже спрашивая об этом, я знала ответ. Я неосознанно убедила себя в том, что Кирима Сэйити или какой-нибудь другой писатель едва ли не жил со мной. Возможно, я хотела, чтобы люди, которыми я восхищалась, были более уважаемыми, чем я.

- Я живу, в основном, за счёт наследства. Я не могу отказаться от него. Я плачу за обучение.

- Правда? Но твоя мать…

- Она развелась, и всё досталось мне. Себе она оставила только свою долю. Тогда она решила остаться Танигути и не захотела брать фамилию Кирима. Поэтому мне приходится платить ренту.

Обычная девушка из типичной среднестатистической семьи. Я сидела и слушала, как Ведьма Огня говорит о своей необычной жизни! Её ситуация казалась мне нереальной. Неудивительно, что она выбрала именно этот путь. Ей даже тяжело решать вопросы, так свойственные окружающим.

И я почему-то спросила: - Эм, то есть…

- Что? Причина?

- Да. Зачем ты спасла Кёко?

- Господи. Ты называешь это спасением? – умоляюще посмотрела на меня Наги.

- Она мне всё рассказала. Она подсела на какой-то странный наркотик. Но ты спасла всех девушек.

- Может быть… А, может, и нет.

- Как? Откуда ты узнала? Как? – неумолимо допытывалась я.

Наги ещё раз посмотрела мне прямо в глаза.

Я чувствовала, как бьётся моё сердце. Несомненно, она была симпатичной. У меня возникло такое чувство, будто она вот-вот скажет: - При помощи магии.

Но она сказала другое: - Мой отец умер, когда мне было десять лет.

- Д-да, - заикалась я, почувствовав, что должна что-то ответить. Она продолжала, словно её не волновало, слушала я её или нет.

- Когда он умер, моя мать уже не жила с нами, поэтому в доме мы были одни. Он никогда не пил и не гулял с женщинами. Всё, что он делал – работал. Однажды я пришла со школы и нашла его лежащим на полу. Я вызвала "скорую", и мне ничего не оставалось, как ждать, пока он не начал блевать кровью.

Он спросил: - Наги, как ты думаешь, это нормально?

Я не понимала, о чём он говорит, поэтому просто трясла головой.

Он сказал: - Нормально, что ты всех потеряла и даже ничего не успела сделать? Если ты не такая, тебе нужно сделать что-нибудь ненормальное. Вот почему я…

Это были его последние слова. Он потерял сознание и больше никогда не приходил в себя. Он умер от перфорации желудка – его внутренние органы просто расплавились. Отвратительная смерть. Я слышала, что когда доктор проводил вскрытие, пошёл такой запах, что даже видавшие виды медсёстры начали блевать.

Как же так? Я просто не понимаю, как после такого можно жить нормальной жизнью?

Она затихла.

Я ничего не сказала в ответ. Тогда она добавила: - Это комплекс мессии.

- П-правда?

Всего лишь взглянув на неё, можно было понять, что она скрывает свою красоту. Я вдруг поняла, что смотрю на её тонкие губы и, почему-то, не могу смотреть ей в глаза.

- Я психически нездоровая. Получить такую травму в детстве и врагу не пожелаешь.

Она сказала, что разрушать что-нибудь так просто.

Но при этом она не выглядела, как какой-то маньяк.

- Но это же… - начала я, но Наги отвернулась от меня. Она загрузила один из компьютеров, запустила какую-то программу и нажала несколько клавиш.

На экране появился список. Она перешла в конец. Показались имена и номера.

- Вот, - указала она на экран.


Там было написано: 2-D-33 Суэма Кадзуко 8:25 – 15:40


- Это же… - сказала я, понимая, что сама же сделала эту запись.

Я веду журнал в школьной локальной сети. Здесь записывались все передвижения учащихся. Я заметила, что группа Киноситы неожиданно перестала ходить на занятия, поэтому записала их. А оказалось, в этой истории замешаны наркотики.

Я ужаснулась: – Но это же незаконно?

- Конечно, – легко согласилась она.

Мои губы задвигались, но я ничего не сказала.

- Ну, и что, - отстранённо сказала она. – Школы изолируют нас от общества. Странное место, туда даже полиция не может пройти. Тут что-то не так, либо всё из-за учеников или учителей, либо они что-то скрывают. Даже если кто-нибудь умирает, они настаивают на том, что это было самоубийство из-за каких-нибудь хулиганов, находят пару таких учеников и просто исключают… и тогда все счастливы, инцидент исчерпан.

- Д-да, но…

- Я знаю, это не так, но кто-то же этим занимается. И мы не можем больше полагаться на учителей.

- Я не это имела в виду…

Кто она такая, кто вынудил её сделать так, чтобы её отстранили от занятий?

Комплекс мессии…

Это ужасная мания величия, которая заставляет тебя быть уверенным в себе, как в Боге.

В книгах Киримы Сэйити говорилось, что мужчина в зрелом возрасте считает себя Бэтменом, одевает костюм и покарает оправданного в суде убийцу. В конце концов всё заканчивается его собственной смертью, а убийцу, уже во второй раз, оправдывают. Если есть сомнения в его невиновности, то они становятся трагической основой для какого-нибудь нелепого закона. Но если он виновен, это станет трагедией, в которой справедливость будет полностью уничтожена злом. Как ни посмотри, история заканчивается печально.

Значит, Кирима Наги обо всём знала.

Конечно, Кирима Сэйити потратил много времени на изучение зловещего феномена в уязвимой человеческой психике, описанной в книгах и статьях, посвящённых искажению действительности[20], которая и заставляет людей совершать преступления. Поэтому, если хотите, можете предположить, к чему способен привести комплекс мессии.

И это его дочь, отдельная личность, которая поставила себе диагноз – комплекс отца. Не сказать, что он точный, но…

Пока я молча сидела, Кирима протянула мне телефон. В доме не было линии, поэтому, без сомнения, это был сотовый, за который она платила из собственного кармана.

- Звони.

- А… Кому? – не поняла я.

Как же я удивилась, когда Наги ответила: - Домой, конечно. Скажи, что останешься у подруги на ужин, чтобы не волновались.

4.


На следующий день Наги пришла в школу, срок отстранения от занятий прошёл. Кёко избегала её, а Наги, несмотря на то, что совсем недавно гналась за нами, вела себя так, словно ничего не произошло. Первый урок она проспала на парте. Учитель ничего не сказал, видимо догадавшись, как она устала.

На перемене Наги вышла в туалет, а я пошла за ней, убедившись, что Кёко меня не заметила.

- Э, Кирима-сан, - сказала я.

- Мм? – Она отстранённо посмотрела на меня полусонными глазами. – А, это ты. Прости, но я провела бессонную ночь, поэтому мне надо немного поспать, пока есть такая возможность. Поговорим позже, ладно? – Она закончила свои дела, вернулась в класс и снова уснула.

- …

Я хотела узнать побольше о вчерашнем, но все попытки заговорить с ней ни к чему не привели.

Разговор был окончен перед ужином в доме Наги.

Почему? Потому что она сказала: - Твои родные, наверное, очень беспокоятся, когда ты поздно приходишь домой, гадают, что могло случиться. Скажешь им, что встретила меня, и я пригласила тебя погостить, пока мои родители в отпуске.

Я сделала всё, как она сказала, и это сработало.

Её неродной брат сказал: - Приходи ещё, - когда мы выходили из дома Танигути. На улице было темно, солнце давно скрылось.

Мы шли пешком, Наги молча шла за мной.

Не в силах больше выносить эту тишину, я задала совершенно идиотский вопрос: – Ты даже не покажешь, какая ты мягкая, Кирима-сан?

- Я слежу за тем, чтобы не быть слишком жёсткой. Если я захочу, я могу сыграть и нормальную девушку. – Её голос прозвучал в октаве, словно она пыталась заставить уголки своих губ образовать какую-то сомнительную улыбку. Но тогда она была милой девушкой, поэтому улыбка не казалась неестественной.

- Что ж, хорошо, - смеясь, сказала я. Но я спрашивала не об этом.

Мне стало неловко, когда она сказала: - Ты умная.

- Наверное. – Я не знала, как реагировать на комплимент, который говорит девушка, лучше всех сдавшая вступительные экзамены и являющаяся лучшей ученицей школы, насколько позволяли тесты.

- Уверена. Вот почему я всё тебе рассказала.

- Понятно. Я никому не скажу. – Естественно. В конце концов, никто мне не поверит.

Она покачала головой: – Ты меня не поняла. Я о Кириме Сэйити.

- Хм? А что с ним?

- Ты изучала его книги, хотя его собственная дочь считает их полной ерундой. Другими словами, брось это занятие, пока не поздно. – Она опустила голову.

Я подняла взгляд с ботинок и посмотрела на неё: – Зачем ты так говоришь?

- Зачем? Этот бред продолжается уже пятый год, но тебя он не касается. Не вмешивайся. Иначе не вылезешь из этой истории. Она изменит твою личность… как это случилось со мной!

- Но почему?

- Почему?.. - Наги выглядела немного раздражённой. – Хочешь закончить, как я?

Она сверкнула взглядом, это было лицо истинной Ведьмы Огня. Но я не отступила. Я больше не боялась. Я смотрела ей прямо в глаза.

- Откуда ты знаешь, что меня чуть не убили пять лет назад? Я никому об этом не рассказывала.

Наги застыла на месте. Она совершила ошибку: – Эм, я… это…

- В классе ты почти не общаешься, но ты знаешь о прошлом Доктора Убийцы. Никто не знал, кроме тех, кто имел к делу непосредственное отношение – моих родителей и полиции.

Наги повернула голову, избегая взгляда.

- О, Господи.

Наги молчала.

- Это была ты. Ты спасла меня.

Мне сказали, что убийца повесился. Но такое объяснение никогда меня не устраивало.

Это она убила его. Так же, как спасла Кёко.

- Это… это неважно. Это было давно, - печально сказала она.

- Это важно для меня! Я думала над этим сотни раз. Почему я ещё жива? Только потому, что убийца передумал и покончил с собой? Да, мне приятно думать, что всё было именно так. Ведь это значит, что если ты сидишь и ждёшь чего-то плохого, непременно происходит что-то хорошее. Что это за объяснение такое?! Ерунда! Но у тебя ведь есть другая версия? То, что мы можем сделать мир лучше – неправда.

Да.

Так и есть.

Справедливость, в конце концов, может, и восторжествовала, но для простых людей, таких, как я, нет гарантии, что такое будет продолжаться вечно. Что мы можем убить по необходимости какого-нибудь серийного убийцу.

Но даже если так, если мы знаем, что есть люди, готовые вступиться за нас, нам становится легче. Если мы знаем, что эти люди спасут нас, мы чувствуем больше жизни, чем если бы просто жили, потому что плохой парень сам покончит с собой.

- Это была не я, - сухо сказала Наги.

- Враньё.

- Всё-таки это был Бугипоп.

Неожиданно услышав имя вымышленного человека, городской легенды, я отступила: – А? – изумилась я.

- Неважно. Ты всё равно ни в чём не виновата, - небрежно заметила она таким тоном, будто пошутила, избегая ответа на мой вопрос.

- Но я…

- Пожалуйста, я не хочу об этом говорить, - сказала она и прикусила нижнюю губу.

На этом мы и расстались, хотя я не сказала ей самого главного.


***


Когда начался третий урок, Наги всё ещё спала.

Я бесцельно смотрела на её изогнутую спину.

Она выглядела такой отстранённой, такой одинокой.

В мыслях я многое хотела ей сказать. Что-то вроде "Кирима-сан, я хочу поблагодарить тебя. Спасибо, что спасла меня. Если ты не можешь отблагодарить человека, который спас тебе жизнь, с этим миром что-то не так. Верно?"

Жаль, что я не могу представить, как она отреагирует.

Она повернулась на парте и заметно простонала.

Учитель, в конце концов, не выдержал и закричал: - Кирима!

Голова Наги медленно приподнялась над партой: – Что?

- Что я только что говорил? Подумай и реши это уравнение! – Учитель хлопнул по доске, которая находилась позади. Почерк у него был неразборчивый, в нескольких местах текст стёрся. Из-за этого было невозможно прочитать уравнение, если только вы не записали его в тетради.

Наги, посмотрев на доску, сузила глаза: – ac. Если c – рациональное число, то x=24, y=17/3, z=7, - ответила она, и опять завалилась на парту.

Лицо учителя покраснело. Она была права.

Мы захихикали, а Наги, не обращая на нас внимания, продолжала спать.

Это был самый обычный школьный день.

Её своеобразное поведение могло быть подготовкой к следующей битве, но смотрится она, как обыкновенная грубость.

Она опять пошевелилась во сне и простонала. Тон был так похож на девический, что я едва сдержала смех.

В конце концов, временное отстранение от занятий Ведьмы Огня закончилось, и она вновь оказалась с нами.

Интерлюдия

Подражатель бродил по городу. Одежда, которую он достал неделю назад, сейчас превратилась в лохмотья. Полиция пыталась арестовать его, как подозрительную личность, хотя он просто бродил по улице. Его спас загадочный парень в чёрной шляпе и помог справиться с душевными травмами. Спускаясь сюда с гор, его серьёзно побили шестеро человек.

Он знал, Мантикор был где-то рядом.

Но в человеческих городах дома стоят близко друг к другу, а живущие в них люди собираются в одних и тех же местах. Он понятия не имел, как можно найти здесь Мантикора.

- …

Когда небо обволокла тьма, он оказался в тёмной аллее, и, в очередной раз, рухнул на землю.

Сейчас здесь не было людей. В аллее пахло протухшей водой.

- …

Он посмотрел на вечернее небо, но не увидел звёзд. А в горах он видел их даже днём.

Но он больше не мог плакать. Парень в чёрной шляпе сказал ему: – Ты кого-то преследуешь. Когда найдёшь его, заплачь.

Это правда.

Ему нельзя отдыхать.

Он должен остановить Мантикора, который убивает людей. Мантикор был создан от него. Это его дитя.

Она способна разговаривать, чего не мог он, если не считать силы, позволяющей связываться с экосистемой своей планеты. Эта "сила трансформации", в частности, может серьёзно пошатнуть баланс окружающей среды этой планеты, в первую очередь, человеческой цивилизации, и помешать ему исполнить свою главную миссию.

Его миссия…

Он обязательно завершит её. За этим его и создали. Но появление Мантикора помешало ему.

У него было два пути, и он принял решение.

Он должен сохранить баланс. Как и он, Мантикор был чужаком на этой планете, и ему нельзя здесь оставаться. Но он потерял её.

- …

Он шатался из стороны в сторону.

Крик. Какая-то женщина столкнулась с ним в переулке.

Он попытался показать руками, что не причинит ей вреда. Но этого не потребовалось.

- Что ты здесь делаешь? – спросила женщина, приближаясь к нему. Она вскрикнула не от ужаса, а от удивления. – О, нет, тебе больно? Где ты поранился?

Рассмотрев её повнимательней, он понял, что это была девушка.

Без особого отвращения она вытерла резным платком с головы кровь. Она замотала рану, и он уже не чувствовал боли, однако кровь продолжала засыхать на его коже.

- Б-больно… - сказал он, пытаясь объяснить, что не стоит так о нём заботиться. Но в ответе было слишком много слов, поэтому он не смог ничего объяснить.

- Что мне делать? Вызвать полицию?

- П-полицию… - только и смог сказать он.

Но девушка, каким-то образом, поняла, что он имел в виду.

- Не надо полиции? Хорошо. Где твой дом? Рядом?

Он выбрал несколько слов из сказанного ею и с трудом ответил: - Нет—до-дома. – Когда он разговаривает с людьми, то может отвечать только их словами. Поэтому он не может рассказать им больше того, чего они не могут осмыслить.

- Ты бездомный? Что с тобой случилось?

Он кивнул, затем помахал руками, предупреждая, чтобы она держалась от него подальше.

Но она мягко похлопала его по плечу. На языке тела этот жест значит "успокойся".

- Нет, Жозе. Если я брошу тебя здесь, то не смогу ночью уснуть.

Каким-то образом она поняла, что он хотел сказать, несмотря на то, что сам он не мог говорить.

- Хмм, дай-ка подумаю… Пока спрячем тебя в школе. На воротах стоит карт ридер, но, кажется, я знаю чёрный ход.

- Ш-школа…

- Да, я живу в многоэтажном здании, там полно любопытных глаз. Видишь? Не у тебя одного проблемы, - в шутку сказала она и, схватив за руку, потащила его за собой.

Он не знал, что делать, поэтому последовал за ней.

"Кто она?" – подумал он, и тут же она ответила: - Я? Меня зовут Камикисиро. Камикисиро Наоко. Я старшеклассница академии Синьё. А ты?

- А… Ооох. – Он не мог ответить. Люди не должны о нём знать.

- Не можешь сказать?

- Не могу… ска-сказать.

- Но сейчас же ты говоришь. Хмм… Тебя называют Подражателем? Странное имя. Как будто назвали специально для меня.

Камикисиро захихикала. Она до сих пор не заметила, что понимает то, чего он не говорит.

Она улыбнулась ему: – Не волнуйся. Я знаю эту свихнувшуюся Наги. Если возникнут проблемы, сообщим ей. Она, как обычно, примет меры. Думаю, ты – хороший парень, Подражатель, - подытожила она.

На ходу она вытащила телефон, прошлась большим пальцем по кнопкам и позвонила этой Наги.

Глава Третья

Никто Не Живёт Вечно


Саотомэ Масами

Первый год обучения, класс "D"

1.


Первоклассник Саотомэ Масами впервые влюбился, когда ему было пятнадцать лет. До этого момента он никогда никому не открывал своё сердце, а просто оставался "хорошим парнем" для тех, кто рядом. Не нужно говорить, что это была главная политика его жизни.


***


- Саотомэ-кун, ты не занят в воскресенье? – спросила его одноклассница Кусацу Акико, когда они дежурили после занятий. Начинался второй семестр.

- Планов нет.

- Видишь ли, у Сатико есть несколько билетов в кино. Она хочет, чтобы мы пошли с ней. – У Акико была загорелая кожа и высокие скулы. Она смотрела на Масами, ожидая ответа.

- Мы? – спросил Масами, опёршись на метлу, и опустил на неё взгляд. Он был высоким, с достаточно очаровательным лицом, чтобы приравнять к поп-идолу. Но он всегда был разным, и никогда не оставался в одном образе.

- Ты знаешь Сакамото-куна из класса F? Он пригласил Сатико и достал билеты, но она не хочет идти одна – волнуется.

- Поэтому в качестве прикрытия вам нужен член дисциплинарного комитета? Сакамото - отличный парень, я не хочу ему мешать.

- Ох, тебе не надо… ну, может, согласишься? – слегка улыбнулась Кусацу Акико. Она была очень прямолинейной со всеми, кроме Масами. Она не могла открыто возражать, потому что была в него влюблена. Масами знал это и, откровенно говоря, она его раздражала. До этого дня.

Сегодня он ответил улыбкой.

- Если ты просто хочешь остаться со мной наедине, всё нормально. Думаю, так даже будет лучше. Если мы попадёмся на глаза учителю, я, пожалуй, смогу избавить нас от лишних проблем.

Лицо Кусацу Акико засияло: – Правда? Знаешь, Сатико очень обрадовалась, когда Сакамото-кун пригласил её, поэтому тебе, наверное, не обязательно идти с нами.

- Бывает.

Оба рассмеялись.

Вы можете никогда не назвать Кусацу Акико привлекательной, но когда она улыбается вместе с Масами, светится, как стоп-кадр в "мыльной опере".


***


Когда четверо встретились у станции, то выглядели очень близкими друзьями. Они, вместе с Масами, столкнулись с Такэдой Кэйдзи-семпаем из дисциплинарного комитета. Он спросил, у них "двойное свидание", намекая на романтическую атмосферу.

Фильм был Голливудским, в трёх частях. Никому от него плохо не было, но и удовольствия особого он не доставил. Масами понравилась только часть, где второстепенному злодею выстрелили в грудь, и он упал на спину. Он развёл руки в разные стороны и проскользил на спине, как фигурист. В глазах Масами он был очень лёгким.

Они вышли из кино и прошли мимо группы подростков, глаза которых излучали желание убивать. Лица были мрачными, а в руках они тащили сумки с большими квадратными выступами.

- Зубрилы? – спросила Ногути Сатико, подстрекатель сегодняшнего вечера. – Надеюсь, мы такими никогда не станем.

- Да уж, - кивнула Кусацу Акико. Масами помнил, что она не могла поступить в колледж, потому что компания её отца обанкротилась.

- Столько времени прошло. Мы должны наслаждаться жизнью, пока можем, - сказал Сакамото Дзюн в попытке отвлечь Ногути Сатико.

- Ладно, забудь. Просто живи своей жизнью. Ты всё равно не сможешь жить вечно, - полушёпотом сказал Масами.

- Ой, смотрите, это же Юрихара из нашей школы, - указала пальцем Ногути Сатико.

Юрихара Минако, второй год обучения, класс D, одна из лучших учениц школы. Легенда гласит, что на практических тестах зубрилы помогают ей обойти лучших учеников. Сама она не выглядела такой уж умной. Чёрт, она даже очков не носит. Вместо этого у неё длинные прямые волосы с каким-то оттенком, за которыми она даже не ухаживала. Они так хорошо сочетались с узким лицом, что создавалось впечатление, что она – принцесса эры Хэйян.

Юрихара Минако прошла мимо, пока они шептались, прогуливаясь медленным шагом, в отличие от остальных школьников, и исчезла в толпе.

- Она так расслабленна. Можно даже увидеть ауру гения.

- Знаете, некоторые частные средние школы её не принимали[21], - сказала Сакамото с умным видом.

- Правда? Её не принимали?

Увлёкшись беседой, они совсем забыли, что говорят о семпае.

А пока они говорили, Масами продолжал молчать, мысленно улыбаясь. Он даже не взглянул на Юрихару Минако.

Они обещали не смотреть друг на друга на публике.

- Кто-нибудь хочет пойти в караоке? Здесь недалеко, у них отличные песни, - выпалила Кусацу Акико. У неё было отличное настроение, ведь она гуляла со своим любимым Масами.

В караоке Масами пел лёгкие эстрадные песни, которыми, до недавнего времени, все увлекались. Но пик популярности прошёл, и теперь всем от них становилось плохо. Он почти всегда пел их в караоке. Но вообще ему нравилась американская группа The Doors, которая давно распалась (задолго до его рождения), когда их главный певец умер от передозировки наркотиков. Он никому об этом не рассказывал. Песен The Doors было мало в автоматах караоке, но даже если они были, он никогда их не пел.

У него был хороший голос, но со временем все немного устали от его песен, ведь они никогда не интересовались ими.

Он всегда аплодировал другим и никогда не забывал притворяться весёлым. Но он не выносил других, и даже, порой, презирал, но никогда не завидовал. Никто даже представить не мог, что он так отдалился от них.

Он купил всем выпить. Сам взял напитки с подноса, когда официант принёс заказ, и раздал всем.

Он положил стакан Кусацу Акико ей в руки. Никто не заметил, как он бросил туда маленькую таблетку, диаметром около пяти миллиметров, перед тем, как отдать ей. Эту таблетку "синтезировала" Юрихара Минако и, как она обещала, та быстро растворилась в диетической коле[22]. Кусацу Акико её даже не заметила.

2.


Первой любовью Саотомэ Масами была второклассница Кирима Наги. Он признался ей в мае. Она грубо отказала.

- Извини, но у меня нет времени, - сказала она.

- Это… Это из-за того, что я младше тебя?

- Не совсем… Ты ведь нормальный парень. А я? Сплошной источник проблем. Так что, извиняй.

- Х-хорошо. – Он ожидал, что ему будет больно. А оказалось наоборот; Ему даже стало легче от столь холодного отказа.


***


- Эй, Саотомэ, проводи Кусацу до дома. А я позабочусь о Ногути, - прошептал Сакамото на ухо Масами, когда они выходили из караоке.

- Конечно. Удачи, - прошептал в ответ Масами.

Когда все четверо вышли из магазина, Кусацу Акико неожиданно сказала: - Я… Я плохо себя чувствую. – Её лицо было белым, как бумага.

- Плохо дело. Я отведу её домой, - сказал Масами, обхватив её плечи.

- А, держи крепче, Саотомэ-кун! – взволнованно воскликнула Ногути Сатико. Они с Сакамото остались в стороне.

- Вы веселитесь. Не волнуйтесь, я присмотрю за ней.

- Э, но…

- Ты всё слышала. Идём, - успокаивающе сказал Сакамото. Как он и планировал, они разбились на пары. Ногути Сатико удалось успокоить только обещанием Сакамото, что он не сделает "ничего такого".

После этого он повёл её в отель, где у них была связь, но родители Ногути Сатико обо всём узнали. Сторонник старых порядков отец устроил в школе скандал, отыскал Сакамото и проклинал его перед всеми. Во всей этой суматохе эти двое напрочь забыли о том, что этой ночью были с Саотомэ Масами.

- Пока!

- Ага, - ответил Масами и двое ушли.

- Мне что-то плохо… - Голос Кусацу Акико, которую держал в руках Масами, становился всё слабее.

Масами не сказал ни слова. Он просто тащил её, как мешок. Вокруг повисла оглушающая тишина.

Но Кусацу Акико была не в том состоянии, чтобы обижаться. Её лицо так распухло, что были видны кровеносные сосуды под кожей.

Не особо заботясь о безопасности, Масами тащил её по дороге. На главной улице было тихо и темно, как на удалённом от городской суматохи кладбище.

Впереди показалась брошенная огромная крытая автостоянка, которую одно время пытались реконструировать, но неудачно. Землю планировали отдать под строительство офисного здания, но владелец не нашёл клиентов и ему ничего не оставалось, как отдать её под строительство автостоянки. Владелец обанкротился и просто бежал от невыплаченных долгов в другую страну.

Масами проскользнул между изгородью вокруг стоянки, держа Акико под рукой. Она ничего не говорила и даже не дышала.

Он втащил её на седьмой этаж. Здесь им наверняка не помешают всякие искатели приключений.

Положив Кусацу Акико на пол, Масами направил её лицо наружу. Вокруг всё было чёрное, как смоль. Даже если бы нормальный человек, лежащий на полу, смотрел вверх, он бы всё равно не разглядел его лица.

Он посмотрел на электронные часы с подсвечивающимся экраном. В отличие от механических, эти были абсолютно бесшумные.

Убедившись, что время пришло, он кивнул сам себе.

Посмотрев на мрак под ногами, он помахал руками.

Из глубины раздался небольшой шум, как будто кто-то пытался воткнуть в доску гвоздь.

Через секунду перед Масами, словно из воздуха, возник человеческий силуэт.

Это была девушка.

Она проскользнула мимо Масами на автостоянку и приземлилась на самой вершине, причём, сделала это так бесшумно, словно опустилась на лапы.

Девушка перепрыгнула все семь этажей.

Она повернулась к Масами. У неё были длинные, роскошные чёрные волос. В руках она держала школьный портфель.

Это была Юрихара Минако.

- Всё прошло удачно? – спросила она.

Масами кивнул: – Вот она, - указал он на мёртвую Кусацу Акико, которая лежала рядом и уже не двигалась.

- Одна? Другая девчонка была получше, - неодобрительно сказала Юрихара. Но она понимала, что беспокоиться не о чем.

- Не совсем. У этой много друзей. Большинство из них – старшеклассники, - холодно ответил Масами.

- Правда? Что ж, отлично. Ты знаешь гораздо больше меня, Саотомэ-кун. – Юрихара передала свою сумку Масами. Он послушно взял её, словно посыльный в гостинице.

Юрихара склонилась над Кусацу Акико.

- Ммм… лучше съесть её сейчас, - сказала она, исказив своё прекрасное лицо.

- Да, но если мы её используем, то вскоре ты получишь четверых или пятерых, - усмехнулся Масами. – А сейчас, мы должны подождать, Мантикор.

- Людей так тяжело ловить, - вздохнула Юрихара-Мантикор. Она склонила голову над Кусацу Акико.

Её длинный волосы стали мешаться, и она задержала их пальцами, затем нежно поцеловала труп.

Её язык проскользил к открытому рту, испуская газ от жидкости, выделяемой её организмом.

Масами был в восторге, наблюдая за этой безобразной картиной, за этой жуткой сценой в темноте. Он, словно испытывая сексуальное наслаждение, получал даже больше удовольствия, чем при эякуляции.

Спустя тридцать секунд Юрихара прижала свои губы к губам трупа.

Чуть позже она оторвала свои губы и вытерла рот тыльной стороной ладони. Они были ярко-красными, но не от помады – на руках пятен не осталось.

Кожа у неё стала такой гладкой, что создавалось впечатление, будто это косметика, но это был её истинный облик. Когда она скопировала настоящую Юрихару Минако, она скопировала и её косметику.

- Она сейчас должна воскреснуть, - сказала Юрихара, довольно улыбаясь.

- Хмм… - с сомнением хмыкнул Масами. На всякий случай он слегка пнул труп ногой. Она дёрнула пальцами. – Хорошо.

Постепенно тело начало трясти, будто через неё пропускали ток высокого напряжения.

Затем торс подбросило, словно на пружине.

Глаза и рот с треском раскрылись. Оттуда потекла синяя жидкость, не слёзы и не слюна.

- Ох! Мне нельзя вдыхать, - сказал Масами и попятился от сладковатого аромата испаряющейся жидкости.

- Да. Для людей это как наркотик. Тебе нельзя попадать в зависимость, Саотомэ-кун. - Юрихара встала между Масами и Кусацу Акико. – Смотри сюда, женщина, - приказала она.

Уже не мёртвая Кусацу Акико сделала, как она сказала – медленно повернула голову к Юрихаре. Жидкость перестала вытекать.

Загрузка...