Будь моей парой

ГЛАВА 5

Адвокат походил на крысу. Невысокий, лысоватый, с острым носом и залысинами на черепе сильф не понравился Дженни с первого взгляда. И с каждым словом неприязнь только усиливалась.

– Мне очень жаль, Дженнифер, но все факты против вас. При облаве у вас найдено два с половиной грамма “Огненной пыли” – этого уже достаточно, чтобы получить от десяти до двадцати пяти лет каторги. Более того, при обыске в вашей комнате под матрасом обнаружено еще почти шесть грамм. Это уже не хранение и употребление, а распространение, – он выразительно развел коротенькими ручками. – Если будете запираться, присяжные при таких уликах без колебаний решат “виновна”, а судья назначит смертную казнь. Поверьте, прецедентов более чем достаточно.

– И что вы предлагаете? – мрачно спросила Дженни.

Настроение плавно снижалось от “отвратительно” до “хуже некуда”. После ночи в маленькой душной камере, забитой проститутками, мелкими воровками и бродяжками всех сортов, девушка ощущала себя грязной. Тело невыносимо чесалось. Выспаться под жалобы и переругивания соседок так и не удалось. Дженни вообще плохо засыпала на новом месте, а тут еще в голове не умолкая крутились беспорядочные мысли.

Как спать, когда душу раздирает тревога перед будущим, гнев на бестолковых копов и раздражение из-за собственной беспомощности, а вся выдержка уходит на то, чтобы не удариться в панику?

Экспертиза подтвердила, что неизвестный бурый порошок и есть та самая “Огненная пыль” и Дженни в один миг превратилась из задержанной по подозрению в преступницу, ожидающую суда.

И кому какое дело до того, что обвиняемая в глаза не видела эту “пыль”, даже не представляла, как может выглядеть.

“Огненная пыль”… Самый дорогой в мире наркотик, способный подарить блаженство, сделать тебя властелином вселенной. Только в мечтах, разумеется, но кого это волнует, когда грезы, созданные порошком неотличимы от реальности?

Дженни всегда старалась держаться от подобной дряни как можно дальше. Даже пила редко и по чуть-чуть, пример отца был слишком наглядным. Как же получилось, что она сейчас сидит в отделении полиции, арестованная за хранение и продажу наркотиков?

Конечно она пыталась протестовать. Еще когда Дженни только привели в отделение, когда снимали отпечаток ладони и ауры, брали пробу крови и проводили другие малоприятные процедуры, которые обычно проделывают с преступниками.

– Вы не имеете право запирать меня просто так!

– Имеем. По закону, мы можем задержать подозреваемого на сутки без предъявления обвинения, – зевнув, сообщил офицер. Он тоже был оборотнем, но в глазах сородича Дженни не читала ни малейшей симпатии. Скорее наоборот: после того как ей пришлось снять перчатки, офицер обращался с девушкой, как с преступницей, чья вина уже доказана. Да, он был вежлив, но сколько неприкрытой издевки и враждебности стояло за этой вежливостью.

– Я требую адвоката! По закону я имею на него право.

Адвоката ей тогда не дали, вместо этого проводили в камеру, где Дженни провела бессонную ночь, тщетно убеждая себя, что все это недоразумение, которое непременно разрешиться. Надо только подождать до утра.

А утром пришел вот этот самый похожий на крысу адвокатишка. И начал склонять Дженни подписать чистосердечное признание.

– Я ни в чем не виновата!

Сидевший рядом с сильфом коп – смуглый почти до черноты красноволосый джинн – скривился.

– Улики говорят об обратном. Откуда у вас “пыль”?!

– Мне подбросили.

Офицер скептично улыбнулся.

– Придумайте что-нибудь получше. Так говорят все наркоторговцы, когда их ловят с поличным.

– Я ни в чем не виновата! – упрямо повторила девушка, чувствуя, как проваливается в какую-то пропасть, полную чернющих, безнадежных мыслей. Окружающие словно не слышали ее. – Я никогда в жизни не притрагивалась к этой дряни. Напишите в академию, попросите мою характеристику. У меня отличная репутация, хорошие оценки, востребованная специальность. Зачем мне это?!

– Зачем? – коп переплел пальцы и уставился на Дженни чуть выпуклыми глазами. – Например, затем, что клан изгнал вас, Дженнифер Рейд, а это значит, что больше некому платить за ваше содержание и будущую востребованную специальность. Судя по характеристике, предоставленной куратором группы, вы умны и инициативны, а также привыкли сами решать проблемы. Вот и решили подзаработать подобным образом на учебу и красивую жизнь. Среди адептов академии достаточно скучающих богатеньких идиотов, готовых выложить за “пыль” немалые деньги.

Адвокат одобрительно кивнул, явно поддерживая слова офицера, и в комнате повисла тишина.

– Вы действительно так думаете? – потрясенно выдавила девушка после паузы.

– Ну да, – сверкнул идеальными белыми зубами джинн.

Сильф безмятежно улыбнулся.

– Совершенно неважно, что думаю я или офицер Такшери, юная леди. Меня, например, вообще не волнует виновен мой подзащитный или нет. Важно, что именно такую версию прокурор представит суду присяжных.

– Но это неправда! Я собиралась переводиться в Вестфилд… у меня хорошие оценки, я могла бы получить стипендию…

– У вас есть какие-нибудь доказательства этого намерения? – оживился адвокат.

Дженни покачала головой. Рано. Она собиралась заняться первичным сбором бумаг на следующей неделе, после концерта.

– Я говорила Вэл! – вспомнила она. – Валента Иньес, моя подруга…

Он покачал головой.

– Слабый, очень слабый аргумент. Свидетельство о намерениях со слов обвиняемого ничего не даст. Дженнифер, – его тон стал сочувствующим, даже участливым, – я понимаю и во многом разделяю ваши чувства. Но вы должны осознать серьезность ситуации. Торговля “Огненной пылью” приравнена его демоническим величеством к числу особо опасных преступлений, наравне с массовыми убийствами, терроризмом и предательством империи. Мягкого приговора по подобным делам не выносится, можете ознакомиться с протоколами за последние десять лет. Суд не делает скидки на юный возраст или пол виновного. Смертная казнь или пожизненная каторга – вот ваше будущее, если вы не прислушаетесь ко мне.

– И что вы предлагаете? – устало спросила девушка.

Она ощущала себя вымотанной и грязной. Мысли путались от еле сдерживаемой паники. У Дженни никогда в жизни не было проблем с копами. У отца случались приводы – драки по пьяни, дебоши, но Дженни ни разу не приходилось иметь дело с законом. Даже если и происходили какие-то мелкие проступки с ее стороны, все всегда решалось внутри клана. Маккензи не любили впутывать чужаков…

Маккензи. Если бы не ее отказ Чарли, сейчас можно было бы воззвать к клану. Семья наняла бы лучшего адвоката, не этого бесплатного сморчка, положенного ей по закону, а нормального профессионала. Волки поручились бы за нее, встали горой, как всегда вставали за своих.

Как же глупо, как неправильно это все. Еще и адвокат с офицером наседают с двух сторон. И это пугающее чувство, что Дженни упускает что-то жизненно важное…

– Чистосердечное признание облегчает наказание. Особенно если обвиняемый согласен сотрудничать со следствием и назвать своих поставщиков, – коп сделал выразительный знак бровями.

– Но я никого не знаю… мне подкинули… – начала было Дженни. И задохнулась от возмущения, когда до нее дошло, на что намекал этот ублюдок. – Что?! Вы хотите, чтобы я кого-то оговорила?! Вы в своем уме?! – она вскочила, вперила руки в бока и с яростью уставилась на джинна.

– Сядьте, – смуглое лицо скривилось в жесткой усмешке. – Или мне придется приковать вас наручниками к стулу.

– Никто не требует, чтобы вы оговаривали невиновных, Дженнифер, – зажурчал успокаивающий и доброжелательный голос сильфа. – У офицера Такшери и полиции к вам предложение.

– Я слушаю, – выдавила Дженни, снова опустившись на стул.

Происходящее все больше казалось затянувшимся кошмарным сном, до ужаса реальным и подробным. И проснуться никак не получалось.

– Есть оптовые поставщики “пыли”. Их вина несомненна, но доказать ее в суде почти невозможно. Косвенных улик недостаточно, чтобы убедить присяжных.

– Подумайте, – подхватил речь адвокат. – Ваше свидетельство поможет осудить негодяев и спасти множество жизней. Кроме того, мы оформим это как сделку с полицией, что послужит смягчающим обстоятельством.

– Откуда я могу знать, что они действительно виновны?

Пол зашатался под ногами. Она не ослышалась?! Полицейский и адвокат только что хором предложили ей не просто признать вину, которой не было, но и лжесвидетельствовать в суде?!

– Вы не доверяете полиции, Рейд? – оскорбился коп.

– Дженнифер, не забывайте, что на кону ваша жизнь, – жестокость своих слов сильф постарался скрасить успокаивающей улыбкой. – Я могу гарантировать, что, заключив сделку, вы получите в худшем случае условный срок. К готовым сотрудничать преступникам суд гораздо мягче. Кроме того, если устраивать громкое слушанье, ваше имя прополощут во всех газетах. Вы этого хотите? Очень трудно найти работу, если тебя судили за продажу наркотиков, уж вы-то должны понимать, что подобного сотрудника никогда не возьмут в приличную организацию. Да и на мечтах о стипендии можно сразу ставить крест…

– Но… – взгляд заметался по комнате, перепрыгивая с лица бледного остроносого личика на обшарпанные деревянные панели, тяжелую дверь с решеткой и снова на лицо. Суровое смуглое с чуть торчащими из-под черных губ клыками. Мысли путались в панике, и никак не получалось понять, что же такое важное Дженни упускает…

– Мне надо подумать.

– Нет времени на раздумья, Рейд, – жестко сказал полицейский. – Сегодня я подписываю бумаги для окружного прокурора. Нам надо знать, как оформлять вас.

– Дженнифер, как ваш адвокат я настоятельно рекомендую воспользоваться щедрым предложением полиции. Другой подобной возможности просто не представится.

– Тогда нет!

Дженни помотала головой, словно стряхивая липкую паутину из угроз и обещаний.

Вот оно! То, что она чуть было не упустила!

Добрый и злой коп, которые поют хором, как по нотам. Угроза жизни, свободе и репутации. Легкий выход, когда достаточно подставить вместо себя другого. И еще необходимость решать прямо сейчас, немедленно. Чтобы не осталось ни единой возможности задуматься, все взвесить и трезво оценить. Все это слишком напоминало ловушку.

А даже если и нет, она не будет участвовать в оговоре.

– Нет?! – нахмурился офицер.

– Тише, тише, – замахал руками адвокат. – Я уверен, девушка просто не так выразилась. Дженнифер, вы не понимаете…

– Я так выразилась, – голос дрожал от ярости, не от страха. – Я не буду лжесвидетельствовать. А если вы попробуете на меня давить, расскажу о нашем разговоре в суде присяжным.

– И кто тебе поверит? – насмешливо хмыкнул коп.

– Тогда газетчикам! – неожиданно осенило ее. – Им это понравится.

По тому, как помрачнело лицо офицера Дженни поняла, что попала в цель.

– И я требую другого адвоката.

– У вас нет права на смену защитника.

– Значит обойдусь без него, – она встала, с трудом удерживаясь, чтобы не плюнуть в крысиное личико. – Вы, как вас там? Голдмен, да? Вы уволены.

Мужчины переглянулись.

– Ладно, Джон, – лениво протянул офицер. – Пойду закрою ее в карцере. Пусть подумает над своим поведением. Готов спорить, через пару дней она станет хорошей девочкой.