Будни и праздники адского чиновника. Свиток 1 (СИ)

Дело о поддельной судьбе. Часть 2

— Разве из твоего, как ты назвал его, Тайника Неба и Земли в рукаве, может вытащить вещи кто-то, кроме тебя самого?

— Это возможно, хотя и нужны для этого определённые навыки, — сказал Инь Фэй. Его радостного энтузиазма как ни бывало. — Вопрос — зачем?! Если б хоть это был важный документ какой, так нет! Какая-то жалоба, которая в наш Дворец вообще по ошибке попала!!

Они сидели на набережной реки — Жёлтые Источники, как назвал её Инь Фэй. Он также рассказал, что это не одна река, а множество, вытекающих из самых глубин земли и разрезающих восточную часть города на десятки островов. Адский чиновник достал из рукава флягу из тыквы-горлянки и принялся запивать горести вином, печально глядя на усыпанную искрами фонариков черноту над городом — то, что тут заменяло небо.

— Послушай, а это нормально, что на похищенном свитке не было печати? — спросил Чжан Сяо.

— Ааа? — Инь Фэй уставил на него круглыми глазами.

— На всех свитках о перерождениях в конце была печать с тигром. А тут разве не должно было быть печати с фениксом?

— Должна быть хотя бы одна! Знак, что жалоба принята и занесена в книгу, ну чтобы чиновник не мог просто кинуть её в жаровню и сказать, что ничего не было… Каким же ветром её к нам занесло, если она миновала Врата Приятия?

— Это так… Место, где жалобы принимают, называются?

— Да, Нефритовые Врата Приятия, — Инь Фэй взволнованно обмахивался веером. Несколько прошедших мимо дам охнули, когда ветер чуть не задрал подолы их одеяний. — Чертовщина какая-то… И кто её мог стащить? Господин Хоу?! Впору тебя подозревать…

Чжан Сяо прикрыл глаза, вспоминая всё что произошло в «Лапе дракона». Вот Инь Фэй бросает перед ним свитки, вот с раздражённый гримасой выхватывает у него из рук неправильный свиток и прячет его в рукав. Вот врываются демоны, порыв ветра опрокидывает его на пол вместе со стулом… Лицо Инь Фэя — уже не человеческое, бледное, с горящими глазами, погружённое в тень…

Так. В тень. Почему в тень? Освещение в таверне не такое яркое, чтобы ворвавшиеся в комнату демоны отбрасывали такую густую тень.

— Инь Фэй, у вас есть демоны, похожие на тени?

— Есть те, кто умеет превращаться в тени. Но их мало… Хочешь сказать, что там была живая тень?!

— Мне кажется…

— Чертовщина!! Услуги этих ребят стоят ОЧЕНЬ дорого! Кто будет нанимать живую тень, чтобы стащить какую-то жалобу?! Эх, жаль, что я её не прочитал, любопытно о чём там речь шла…

— Я прочитал.

— Что?! Ты просто глазами пробежал!

— Я прочитал, — повторил Чжан Сяо. — «Я, Сю Сюань, проживающая на улице Пятого Потока, владение 20, прошу обратить внимание на то, что сосед мой проводит в обществе лисицы всё больше и больше времени с каждым днём. Как ответственный житель Города Мрака, я подозреваю, что лисица использует запретные чары, чтобы обворожить моего квартиранта, Нина Цзинсяна. Он уже задолжал мне за месяц — подозреваю потому что тратился на дорогие подарки для лисицы по имени Цянхуа. Умоляю Дворец Алого Феникса принять меры и наказать злодейку».

— Я… Ты запомнил всё это, просто просмотрев?!

— Мне нечем тебе доказать, что я не вру, — Чжан Сяо отвернулся.

— Верю, верю. Ты гений, выходит, что можешь так быстро и точно запомнить текст за несколько мгновений.

— Я сейчас готовлюсь к экзаменам, — сказал Чжан Сяо, когда пауза в разговоре затянулась; Инь Фэй молчал, неужто был настолько ошеломлён?! — Я настроился на то, чтобы запоминать любой текст…

— Знаешь, большинство людей так не может, — сказал Инь Фэй. — Вот и ещё одна причина с тобой нянчиться, ха-ха! Подлизываюсь к будущему начальнику! Скажи, а каким иероглифом было записано имя этой лисицы? «Дикая роза»?

Чжан Сяо кивнул.

— Дикая роза, Нин Цзинсян… Знакомые имена. Пару недели назад, до того, как с тобой встретиться, я влез в расследование одного дела. Лисицу-оборотня жестоко убили, расчленили, а части тела сбросили в Жёлтые Источники. Дворец Алого Феникса не особо любит расследовать дела про лисиц.

— Почему?

— Потому что они почти все певички, если понимаешь, о чём я говорю…. Судя по тому, как у тебя уши покраснели, понимаешь. Лисицы-оборотни раньше жили в Срединном мире, но их почти всех перебили. Кого за дело — больно они любили высасывать жизненную силу из мужчин, другие просто под горячую руку попали. Так что они осели в Юду. Поскольку они умеют очаровывать, то стали очень популярны среди местных. Как результат — демоницы, которые хотят услаждать чужой взор и тело, и хоть чуть умеют менять облик, изображают лисиц-оборотней.

— И часто они попадают в неприятности?

— Даже слишком. Причём разобраться, кто прав, кто виноват, очень трудно, если в деле замешана лисица. Поэтому Дворец Алого Феникса за все дела, которые связаны с ними, берётся без энтузиазма… Но я, по просьбе тётушки Чжу, поспособствовал чтобы убийством той лисицы нормально занялись.

— Разве вы не можете просто взять душу умершего и допросить?

— Не всё так просто, дорогой соратник. Демоны, умирая, перерождаются в кое-что даже худшее, чем они были. В вечно голодных адских духов, у которых разума почти не осталось. Исключения редки. В общем — я сказал пару слов знакомой во Дворце Алого Феникса, так что они запросили мою помощь… Найти убийцу было так сложно: один из её любовников, который возревновал к другим любовникам. Ну как всегда у лисиц бывает. Припёрся потом на место преступления, попробовал стащить на память о ней яшмовую подвеску… Один раз меня уже пытался то ли убить, то ли избить брат убийцы, теперь вот эти трое! Сдаётся мне, что тут не всё так просто…

Они замолчали, глядя в чёрную воду реки.

— Ладно, иди домой, — сказал Инь Фэй, в конце концов вставая. — Тебе готовиться к экзамену надо, а я, пожалуй, поговорю с этой Сю Сюань, которая жалобу написала.

— Можно я с тобой?

— Что?! Ты же вроде жаждешь вернуться в свой гроб к своим книгам!!

Чжан Сяо сам был удивлён. Как-то незаметно идея вернуться в комнату-чулан и запереться изнутри на ключ прекратила казаться привлекательной. Ему хотелось… Разминки для ума, что ли. Он даже не слишком боялся новых нападений демонов: несмотря на хлипкое телосложение, Инь Фэй смог одним взмахом веера отправить в полёт трёх громил. Он был вполне способен защитить и себя, и Чжана Сяо.

— Ладно, сам напросился, — в конце концов сказал Инь Фэй. — Идём. Сю Сюань живёт на улице Пятого Потока, а, значит, сейчас скорее всего на гонках драконьих лодок. Жители Речных Кварталов обожают воду и всё, что с ней связано, там каждая улица выставляет свою лодку и команду гребцов…

Чжан Сяо задался вопросом, как Инь Фэй будет искать Сю Сюань — знает, что ли, как она выглядит? Всё оказалось гораздо проще: когда они быстро, почти бегом, добрались до Речного Квартала, гонки ещё не начались, но жители толпились на набережной — каждый вокруг лодки своей команды. Стрекозы Инь Фэя, похоже, умели читать, а потому жителей улицы Пятого Потока нашли без проблем.

— Мне нужна домохозяйка Сюань! — прокричал Инь Фэй, проталкиваясь сквозь толпу и таща за собой Чжана Сяо. — Госпожа Сюань! Госпожа Сюань!!

К ним повернулась недовольная женщина: одна из безногих призраков, парящих в воздухе. Чжан Сяо уже так привык к ним, что даже не вздрогнул, глядя на неё.

— Что? — спросила она недовольно. — Молодой господин, я с вами незнакома. Вам комнату снять? У меня как раз есть одна свободна…

— Вы писали жалобу на лисицу Цянхуа? Что она зачаровала одного ваших квартирантов? — спросил Инь Фэй.

Сю Сюань гневно фыркнула.

— Написала! Надиктовала одному из квартирантов, из грамотных — да только господин Нин узнал об этом и скандал мне закатил! Свиток с жалобной отобрал! Казалось, такой приличный молодой человек, да ещё из Дворца Чёрной Черепахи… Все они, мужики, одинаковые — лисица хвостиком махнёт, и их уже ничего не волнует! А что вам в этом? Вы вообще кто, откуда узнали про жалобу?

— Магистрат Инь Фэй, Дворец Золотого Цилиня, — Инь Фэй поклонился Сю Сюань, показывая висевший на поясе жетон.

— Магистрат, разве Дворец Золотого Цилиня занимается лисицами? — недоверчиво спросила Сю Сюань. Ритуал, сопровождавший начало гонок, должен был вот-вот начаться, и дух женщины разрывался между нетерпением и необходимостью проявлять уважение к чиновнику. — Тем более в выходной…

— Госпожа Сюань, при всём уважении к вам, не вы решаете, чем занимается Дворец Золотого Цилиня, и когда, — резкость этих слов совсем не сочеталась с радушной улыбкой Инь Фэя, и от этого они звучали даже более устрашающе. — Где сейчас господин Нин?

— Не знаю! Он через несколько дней после того как устроил скандал мне, рассорился со своей лисицей, и съехал, — женщина поджала губы. — Куда — не знаю….

— Мы его комнату осмотреть можем? — увидев сомнение в глазах женщины, Инь Фэй добавил елейным голосом, — Конечно, вы в своём праве отказать, но тогда вам придётся пройти с нами в управу и задержаться для допроса.

Перспектива допроса и того, что она пропустит начало гонок, напугала господу Сюань достаточно, чтобы она без возражений извлекла из рукава нужный ключ.

— Одиннадцатая комната, второй этаж, — сказала она.

— Ты вроде хотел посмотреть на гонки, — сказал Чжан Сяо, когда они с Инь Фэем спешили к нужному дому.

— Да пошли они в Бездну Неискупимых, — отмахнулся Инь Фэй. — Вдруг я действительно ошибся и лисицу убил не тот громила, как его, Му Бан! Вдруг из-за меня в ад отправили невиновного!

Он взлетел по лестнице — никаких метафор, действительно взлетел, не касаясь ногами ступенек. Ветер взволнованно выл вокруг него и распахнул дверь, как только Инь Фэй повернул в замке ключ.

— Вдруг это чиновник Нин её убил? — бормотал под нос Инь Фэй. — Но чего тогда этот Му Бан сознался… Ведь его даже не пытали…

Он кружил по пустой комнате, кажется, не зная сам, чего ищет. Чжан Сяо принялся осматриваться.

— Инь Фэй.

— А? — рассеянно обмахивающийся веером чиновник обернулся к стоящему на коленках Чжану Сяо.

— Смотри, — он показал на небольшую тумбочку у письменного стола. Ему, крестьянину, убранство комнаты, даже опустевшей, казалось роскошным, а мебель — слишком многочисленной. Поэтому сначала он уставился на тумбочку, торчавшую рядом с письменным столом, пытаясь понять, зачем она нужна — а потом увидел царапины на полу. — Её часто отодвигали…

Инь Фэй резво оттащил тумбочку в сторону и, бухнувшись на колени, принялся простукивать половицы сложенным веером.

— Ну конечно! — воскликнул он разочарованно и торжествующе одновременно. — Тайник под половицей! Примитивщина! — с веера взлетела стрекоза и уселась на половицы — изящный крошечный дух, сотканный из лазурного света. — И даже без магических ловушек!

Он приподнял кусок половицы — тайник был пуст.

— Естественно, господин Нин опустошил его перед тем, как покинул квартиру… Судя по следам на дне, он ставил сюда что-то тяжёлое. Какой-то ларец. Хммм… Конечно, иметь тайник в квартире не является преступлением, как не является преступлением и хранить там тяжёлый ларец. Но всё же это как-то… Подозрительно? — он взмахнул веером; все три стрекозы взвились в воздух. — Малышки, осмотрите тут всё!

С улицы раздавались пение и крики — гонки начались. А Инь Фэй и Чжан Сяо, сидя на кровати в пустой комнате, смотрели на предмет, который стрекозы нашли в щели между половицами: монета из металла такого светлого, что, казалось, он светился, и лёгкого, как перо птицы.

— Небесное серебро, — сказал Инь Фэй. — Сокровище прямиком с Небес. Откуда она у него? Да ещё застрявшая между половицами — словно он её просто потерял…

Он вздохнул и рывком сложил веер.

— Хватит отдыхать, пойдём осмотрим комнату этой несчастной лисицы. Она тут недалеко. Ты, конечно, можешь вернуться…

— Не смогу. Я недостаточно хорошо знаю город, — сказал Чжан Сяо. — А ты потратишь кучу времени на то, чтобы довести меня до дома, а потом назад.

— Что ж, ты сам на это подписался, — сказал Инь Фэй. Он не стал даже тратить время на то, чтобы вернуть хозяйке ключ — просто оставил в замке, послав госпоже Сюань стрекозу сказать, что с осмотром опустевшей комнаты они покончили.

Они спешили по улицам — к облегчению Чжана Сяо, пустым и тихим: похоже, все ушли смотреть на гонки. Дом, в котором жила убитая лисица, был заперт на замок, так что Инь Фэй без особого пиитета влез в нужное окно.

— Нас стража не схватит? — спросил Чжан Сяо, влезая вслед за ним.

— Как схватит, так и отпустит, — рассеянно сказал Инь Фэй. — У меня там добрая приятельница есть, которую я в последнее время вроде не злил, так что проблем не будет…

По сравнению с комнатой чиновника, комната, где жила Дикая Роза, была маленькая и бедная, лишь чуть лучше чулана Чжана Сяо. Тут до сих пор пахло кровью, свернувшейся и подгнившей, а на половицах остались тёмные пятна.

— Вряд ли эту комнату снимет кто-то в ближайшие месяцы, — сказал он.

— Многим демонам нравится запах крови, — ответил Инь Фэй. Его стрекозы носились по комнате, разыскивая что-то подозрительное. — Да и не так уж па… — он замер. — Тут пахнет не только кровью!

Чжан Сяо принюхался, но ничего, кроме гниловатого железистого запаха, не чувствовал. Инь Фэй озирался, его зелёные глаза светились, как кошачьи.

— Тут что-то есть, — сказал он. — Какая-то иллюзия, но я не могу понять, где, — он рассеянно постучал веером по стене. — Лисицы, мой дорогой соратник, мастера иллюзий. Их даже на ощупь не отличишь… — веер внезапно провалился в стену. — Ого!! — торжествующе воскликнул Инь Фэй, и, выхватив из рукава талисман, забормотал заклинание. Жёлтая бумага, исписанная алыми символами, вспыхнула — и когда адский чиновник с размаху прилепил её на стену, Чжан Сяо вздрогнул, ожидая, что начнётся пожар. Вместо этого часть стены исчезла, открывая дверки шкафчика.

— Ну, тут была хоть какая-то магическая защита, — сказал Инь Фэй, распахивая створки шкафчика. — Эхх, опять пусто! Да что ж это такое! Второй тайник находим, и опять никаких зацепок! Так и непонятно, зачем лисицу прикончили — из-за ревности или из-за содержимого тайника!!

— Инь Фэй, ты сказал, что тот демон пришёл на место преступления и пытался стащить яшмовую подвеску, — сказал Чжан Сяо. — Может быть, он врал, что она — память о погибшей? Зачем ему так рисковать, когда он мог взять с тела лисицы всё что хочет…

— Затем, что он дурак. Так думал я. Но выходит, что это я был дураком, — вздохнул Инь Фэй. — Да. Подвеска может быть ключом к тайнику. Жаль, что её у меня нет, а то бы я… Погодите-ка!! — он с озадаченным видом запустил руку в рукав и вытащил подвеску в виде розы. — Что! За! Чертовщина!!

Подвеска покачивалась в его руке. На яшме темнели пятна крови.

— Это кровь убитой лисицы?

— Нет. На ней не было подвески в момент убийства, и кровь, такое ощущение, свежая. Эх, как бы сейчас пригодился твой меч!

Чжан Сяо замолчал, прокручивая в голове события прошедшего дня.

— Инь Фэй… Скажи, а твоя соседка, Мэйхуа, часто кидалась тебе на шею при встрече? — спросил он наконец.

— Нет, она шутница, но никогда… — адский чиновник осёкся. — Я думал, она пьяна. Но ты прав — от неё вином не пахло! Но зачем, зачем ей покидывать мне вот это? Разве что… Её преследовали, и она решила подставить меня, чёртова лисица! — Инь Фэй горестно взмахнул веером, так что одинокий колокольчик над окном разразился звоном. — Ох, надеюсь, ей удалось ускользнуть…

Он хмуро посмотрел на подвеску в своих руках. Затем спросил:

— Дорогой соратник, у тебя нет ножа? Или чего-нибудь острого? — когда Чжан Сяо покачал головой, Инь Фэй досадливо цыкнул. — Ладно! И так справлюсь!!

Он сжал свободную руку в кулак и резко ударил себя в грудь. Чжан Сяо подпрыгнул, когда адский чиновник пошатнулся и закашлялся кровью.

— Ничего, ничего, — хрипло ответил чиновник, ухмыляясь окровавленными губами. — Теперь у нас есть кровь, — он зажал подвеску в испачканной кровью руке. — Ну, посмотрим!

Он обвёл взглядом комнату, встретился взглядом с собственным отражением.

— Да вы шутите!!

Чжан Сяо тоже уставился на дешёвое медное зеркало, но не увидел ничего особенного.

— Точно, шутите… — Инь Фэй подошёл к зеркалу… И погрузил в него руку по локоть. Когда он вытащил, в ней был зажат свиток. Они оба склонились над ним, ударившись лбами, но даже не заметив этого.

— Свиток посмертной судьбы Байхэ Юншэна, — сказал Инь Фэй, — старейшина клана Белого Журавля, ему уже пара тысяч лет… Неужто он в конце концов умер?

Чжан Сяо пробежал глазами по столбцам иероглифов.

— Исправленный.

— Что?

— Кто-то вносил в него изменения. Почерк очень похож, но…

— «И он проснулся от смертного сна на третий день, и жил ещё сто лет», — прочитал Инь Фэй вслух строки, на которые Чжан Сяо показывал. — Теперь понятно, почему он не умер! — Инь Фэй схватился за голову, в его зелёных глазах было настоящее отчаяние. — Плохо, плохо, просто ужасно!!

— Почему?

— Мы сунули руку в змеиное гнездо, дорогой соратник. Подправлять свитки судьбы — нехилое такое преступление. И его никак не может совершить один чиновник. Один, из Дворца Чёрной Черепахи, извещает, что такой-то и такой-то свиток пришёл в архив, каллиграф исправляет, затем свиток отправляется назад на небеса и во Дворец Белого Тигра приходит сообщение — ошибка вышла, душу отправляет назад на землю! Даже из небожителей кто-то в этом замешан наверняка!

— У вас и на такое способны? Оживлять мертвецов? — поразился Чжан Сяо.

— Ну да, если тело не сильно повреждено, то воз… — Инь Фэй вдруг замер на середине фразы и резко взмахнул веером.

Двери комнаты разлетелись на куски.

В первое мгновение Чжан Сяо, не успевший даже испугаться, подумал, что это сделал Инь Фэй своим ветром; но нет, это был не ветер, а ядовито-зелёное пламя. В дыму и пыли разрушенной стены Чжан Сяо успел увидеть несколько нечеловеческих силуэтов, но прежде чем он пригляделся, Инь Фэй с оглушительным криком:

— БЕЖИМ!! — схватил его пояс и выпрыгнул в окно, вышибив раму ветром.

Они неслись по пустой улице — к их несчастью, пустой, некому было позвать стражу, некому придти на помощь. Чжан Сяо не оглядывался и не видел, кто за ними гонится, но, судя по топоту, кто-то огромный.

— Чёрт! — взвыл Инь Фэй, когда с крыши на них прыгнуло что-то быстрое, по комплекции похожее на обезьяну. Крюк в виде обезьяньей лапы на длинной цепи просвистел у носа адского чиновника; бесцеремонно схватив Чжана Сяо, он взлетел. Непроизвольно зажмурившийся Чжан Сяо только понял, что они на крыше дома — но «обезьяна» снова преградил им путь.

«Надо было вернуться домой, — простонала интуиция, — без Тяньгоу ты просто обуза».

В самом прямом смысле: Инь Фэй тащил его на себе, убегая по крышам от не менее быстрого преследователя, к тому же лучше вооружённого. Когда они перепрыгивали через канал, цепь с крюком-обезьяньей лапой обмоталась вокруг ноги Чжана Сяо. Резкий рывок — ощущение было такое, что ногу оторвали с концами — и Чжан Сяо повис вниз головой над самой водой канала. Сквозь боль и головокружение он попытался вспомнить, умеет ли плавать. Не вспомнил. Он видел Инь Фэя, заставшего на другой стороне канала, на крыше какого-то уличного лотка; лицо его было отчаянным и возмущённым.

— Свиток нужен?! — закричал он. — На!! Подавись, обезьяна!

И он швырнул свиток. Не обезьяне, а в сторону, туда где на водах одного из рукавов Желтого Источника покачивалась забытая всеми лодка. Чёрная тень метнулась к брошенному свитку; нога Чжана Сяо освободилась — и он полетел вниз, в воду.

Проверять на практике, умеет ли он плавать, не пришлось: Инь Фэй подхватил его, и, перекинув через плечо, как мешок с рисом — ну или как ужасный демон прекрасную барышню, когда похищает — взмыл в воздух.

— Братец, я бы хотела быть птицей, — говорит ему сестра. — Летать высоко-высоко. Смотреть на всех оттуда. Как это прекрасно, наверное, уметь летать…

Она раскидывает руки. Небо отражается в её глазах — глубокая чистая лазурь.

«Сестрица, ты ошибалась. Летать — ужасно», — мысленно простонал Чжан Сяо. Лапша у него в желудке, кажется, ожила и стремилась выползти на волю. Они взлетели и упали — мелькнула алая крыша, снова взлетели, врезавшись в стайку парящих в воздухе фонариков, и снова упали, прямо на какую-то богато украшенную лодку. Чжан Сяо увидел расширившиеся глаза певичики, пальцы которой замерли на струнах гуциня, и снова всё пропало, унеслось куда-то вниз. А потом их накрыла огненная сеть, нити которой были сплетены из светящихся иероглифов, и они оказались на земле, придавленные к камням мостовой.

— Нарушение запрета на полёты, — Чжан Сяо слышал усталый и скучающий женский голос, но голова слишком кружилась, чтобы он решился открыть глаза и посмотреть на владелицу этого голоса. — Тащите их в управу, там будем разбираться.

— Фэн Юань, подожди!! — закричал Инь Фэй. — Это ведь я, не узнаёшь?

— Ты? Снова? — Фэн Юань фыркнула. — Думаешь, сделаю для тебя исключение? Хочешь ещё плетей получить за оскорбление офицера?

— Нет, барышня Фэн, тебя-то я искал! Тащи нас в управу, как положено, но мне нужна, мне просто необходима Цун Мин…

Чжан Сяо открыл глаза только когда его грубо схватили и поставили на ноги. Он увидел Фэя, которого тоже держал демон, и обладательницу усталого голоса — девушку с миловидным лицом, но очень сердитым взглядом. Невысокая и хрупкая на вид, она, тем не менее, была в шлеме, доспехах, а в руках держала алебарду больше неё самой. За плечами у неё сияли огненно-алым птичьи крылья. Она раздражённо взмахнула ими, и пара красных перьев опустилась на мостовую.

— Думаешь, что можешь отдавать мне приказы, магистрат Инь? — спросила она, зло сощурившись. — Бросьте этих двоих в особую. Мне нужно поучить их вежливости.

***

В каменном мешке, куда их бросили, из удобств была только кучка соломы у стены да ведро для справления нужды. Сквозь деревянную решётку открывался вид на зловещую Т-образную конструкцию со свисающими цепями: несомненно, к ней приковывали арестованных во время допросов. Это тускло освещали два факела; души самоубийц, которые тут были вместо пламени, всем своим видом выражали ненависть к подобному посмертному существованию.

Чжан Сяо обернулся к Инь Фэю, который беззаботно бухнулся на солому.

— Мы в тюрьме, вообще-то, и сейчас нас начнут «учить вежливости», — сказал Чжан Сяо. Только сейчас он начал осознавать тот кошмар, в каком оказался, и его трясло. Он чуть не погиб минимум два раза, а сейчас ему предстоит болезненное наказание.

— Ой, да расслабься ты, видишь, нас даже не обыскали, — сказал Инь Фэй. — Только оружие отобрали. Это «особая» камера, понимаешь? Здесь милашка Фэн может поговорить с кем-то без свидетелей, очень хорошая защита. Она бы не бросила меня сюда, если бы не поняла, что дело серьёзно. Да, не говори, что я назвал её «милашкой», тогда она точно изобьёт нас обоих!

Чжан Сяо молча опустился рядом с Инь Фэем.

— Прости, что я тебя во всё это втянул, — сказал адский чиновник. — В своё оправдание, я не знал, что всё так ужасно обернётся.

— Это мне надо извиняться. Я был обузой, — сказал Чжан Сяо. — Из-за меня ты вынужден был отдать тот свиток…

Инь Фэй расхохотался. Чжан Сяо уставился на него: он уже научился различать смех Инь Фэя, когда тот прятал за ним обиду или раздражение, и смех искреннего веселия. Так вот — сейчас смех был весёлым и беззаботным.

— Да, бедный добродетельный крестьянин с Центральных Равнин, им пришлось пожертвовать, — сказал адский чиновник, запрокидывая голову. Кончики длинных вьющихся волос лизнули пол. — Ты что, думал, что я отдал им список Бессмертного Юншэна? Дорогой соратник, это была просто уловка! А ты на неё и попался!! — он разразился смехом.

— Я рада, что вы столь полны радости жизни, — сказал ледяной голос. Старший магистрат Цун Мин спустилась по каменным ступеням и встала напротив решётки. Фэн Санъюань стояла у неё за плечом, сложив руки на груди. — Скажите, ради чего вы помешали мне смотреть гонки драконьих лодок?

— Вы же их ненавидите, госпожа Цун, — сказал Инь Фэй, подходя к решётке.

— Клевета на чиновника — тяжкий грех перед Небесами, — отрезала Цун Мин. — Тем не менее, благодарю. Теперь о деле.

— Переписывание свитка судеб, — сказал Инь Фэй, протягивая сквозь решётку свиток, — с целью вернуть умершего в мир живых. Точно замешан архивист Дворца Чёрной Черепахи Нин Цзинсян, но не он один, а целая банда, в которой есть демон-обезьяна и демон-тень, и, скорее всего, кто-то из небожителей…

Цун Мин, чуть нахмурила идеальные брови.

— Расскажите по порядку, — велела она.

Чжан Сяо привалился к стене, слушая, как Инь Фэй коротко пересказывает события сегодняшнего дня. Его ни о чём не спрашивали, и он был полностью этим доволен.

— Это всё? — спросила Цун Мин. — Тогда начну работу сейчас же. Не беспокойтесь, о вашей роли в этом я умолчу, чтобы никто не знал почему их заставили работать в выходной. Вам желаю приятно провести время здесь.

— Вам тоже приятного дня, старший магистрат, — Инь Фэй чинно поклонился сквозь решётку. Когда шаги небожительницы стихли, он обратился к крылатой деве:

— А-Фэн, неужто ты будешь с нами так жестока, что оставишь сидеть в клетке до конца праздника?

— А что? Попытать тебя, чтобы не скучно было? Я могу, — он криво усмехнулась. — Тут вам обоим безопаснее.

— Ну хоть выпить что принесите! А вот ему — книжки из дома, ему к экзамену готовиться надо, а из-за меня он разве что камни тут изучать может… — Инь Фэй говорил это удаляющейся спине Фэн Юань. — Аааргх! — он бессильно ударил кулаками по решётке. — Аррхгх, — снова издав нечто средне между рычанием и разочарованным вздохом, он съехал на пол. Мрачно поглядел на Чжана Сяо.

— Если ненавидишь меня, можешь врезать, — сказал он. — Отвечать не буду, честно.

— Врезать? За что?

— За испорченный праздник. За то, что я мешаю тебе готовиться к экзаменам, — Инь Фэй нервно рассмеялся. — Честно, я хотел как лучше!

Чжан Сяо попытался понять, хочет он ударить Инь Фэя или нет. Всё же не хотелось.

— Ты не виноват. Ты не мог знать, что всё так выйдет, — сказал он.

— Ты правда так думаешь?

— Правда, — Чжан Сяо уже давно думал о другом. — Правильно я понимаю, что дело обстояло так: лисица Цянхуа, была любовницей чиновника из Дворца Чёрной Черепахи. Он был замешан в исправлении свитков судьбы, и, видимо, занимался этим дома. Лисица что-то заподозрила и стащила свитки из тайника.

— Или просто решила его обворовать, потому что денег на дорогие подарки у него не осталось, — сказал Инь Фэй. — Зачем-то ещё стащила и свиток с жалобой на неё саму. А потом спрятала всё у себя в комнате, разложила по двум тайникам. Но опасность она недооценила — её убили. Потом Мэйхуа опустошила один из тайников, и её стали преследовать — видимо, узнали, что она извлекла оттуда свиток, но не знали, что не тот.

— Зачем твоей лисице вообще возиться с тайником убитой? Та была её подружкой или просто хотела поживиться?

— Об этом нужно спросить саму Мэйхуа, — сказал Инь Фэй. — Мерзавка. Надеюсь, с ней всё в порядке. Найду — уши надеру.

***

Мэйхуа появилась только после выходных. Инь Фэй поймал её за ухо в коридоре и бесцеремонно затащил в комнату.

— Признавайся, что это было? — поинтересовался он.

— Братец Инь, ты о чём? — спросила лисица, невинно хлопая ресницами.

— Мэйхуа, — угрожающе сказал Инь Фэй. — Из-за тебя меня чуть не убили. Четыре раза. Ладно, два, но поскольку это в выходной, удваиваем.

— «Чуть», — фыркнула Мэйхуа, отворачиваясь. — Ты хоть защищаться умеешь. А я что? Только убегать. Я просто попыталась отвлечь внимание на тебя, и если б мне это не удалось, мне пришёл бы конец!

— Ты мне должна теперь, — сказал Инь Фэй. — Что за история у тебя с погибшей лисицей?

— Все лисицы — сёстры, — сказала Мэйхуа, не глядя на Инь Фэя. — Иначе нам не выжить. Помогаем друг другу…

— Грабим комнаты друг друга после смерти?

— Я не воровка! — обиженно сказала Мэйхуа. — У нас был уговор, знаешь ли. Я-то и в тайник влезла только на Праздник Летнего Солнцестояния, и ничего ценного там не было, только кучка жалких монет и свиток!

— А как у тебя оказалась её подвеска? Тоже уговор был? Я помню, что собственными руками отдал её Фэн Юань… — Инь Фэй замолчал, ошеломлённый неожиданной догадкой.

Лисицы. Певички, служанки, прачки. Глаза и уши, которые по всему городу. Которые слышат то, что чиновники болтают, разомлевшие от вина и ласок.

— И давно ты работаешь на Фэн Юань? — спросил он.

Мэйхуа мягко толкнула его в грудь, заставляя отстраниться.

— Лучше скажи, братец, как ты открыл тайник в зеркале, — спросила она с коварной улыбкой. — Дикая Роза была настоящей лисицей, если ты понимаешь, о чём я. Говорила, что её род восходил к проклятому Южному Царству. Я думала — врёт, только вот её тайник в зеркале я так и не нашла. А ты… — она улыбнулась ещё шире, глядя на помрачневшее лицо Инь Фэя. — Ты прекрасно умеешь менять облик, магистрат Инь Фэй. Теперь понятно, почему.

Она выскользнула из-под его руки и сказала:

— Я должна тебе, это правда. Поэтому я никому не расскажу, — она приложила палец к губам, и, кокетливо подмигнув, выскользнула в коридор.