Братки

Михаил ВОРОНОВ

БРАТКИ

Анонс

Если вам всучили "куклу", где в середине пачки - не деньги, а резаная бумага, то это вариант досадный, но не самый худший. Самый худший достался всесильному Дадамяну: вместо бумаги там был пластит. Машина выехала со двора - и ее разнесло на куски. И завертелась карусель погонь, подсидок, разоблачений! В результате Крестный в очередной раз показал своим супостатам кузькину родительницу, а в губернаторы попал не тот, кого проталкивали братки.

Глава 1

- Ну что, нравится тебе моя идея? - спросил Альберт Дадамян у Потапова, после того как изложил суть своего предложения.

Потапов молча взял с невысокого столика бутылку "Мартини" и разлил ее содержимое по бокалам.

- Давай лучше выпьем, Алик.

- Выпьем, Сережа, конечно, выпьем, - с готовностью согласился Дадамян и тоже взял бокал.

Когда оба их осушили, Альберт, хитро прищурившись, посмотрел на задумчивого Потапова и снова спросил:

- Ну что, вступаешь в мою Ассоциацию спортсменов-предпринимателей?

Потапов усмехнулся:

- Кто тебе это название придумал?

- Чем плохо название? - недоуменно пожал плечами Дадамян. - Я сам его придумал. Мы с тобой бывшие спортсмены: я борец-классик, ты боксер. Оба теперь бизнесом занимаемся.

- Я, Алик, уже давно не боксер, а скорее коккер-спаниэль, - отшутился Потапов, вынимая из пачки сигарету и прикуривая ее, - в спортзале на тренировке последний раз лет десять назад был, сигареты, как ты, наверное, успел заметить, изо рта не выпускаю.

- Э-э-э, - взмахнул рукой Дадамян, - брось прибедняться, Сережа, ты еще форму держишь, а я вот совсем расплылся.

После этих слов Альберт с довольной улыбкой на устах положил густо покрытую волосами руку на свой весьма внушительных размеров живот.

Дадамян был высокий сорокалетний мужчина с седыми волнистыми волосами, сильно уже поредевшими.

Когда-то Альберт выступал на борцовском ковре, но, бросив спорт, прибавил килограммов тридцать и в свои сорок лет выглядел восьмипудовым увальнем с неизменной добродушной улыбкой на лице и иронично поблескивающими черными глазами.

Дадамян был первым и одним из немногих спортсменов в области, выполнившим норматив мастера спорта международного класса. Поэтому он слыл любимцем не только у многочисленных спортивных болельщиков, следивших за его успехами как на всесоюзной, так и на международной арене, - его также уважали и ценили местные деятели, гордившиеся тем, что воспитали в области такого прекрасного борца.

Во многом благодаря своей популярности среди "отцов" области Алик по окончании спортивной карьеры успешно начал карьеру спортивного функционера.

С начала перестройки Алик, как его звали близкие друзья, возглавлял уже первый в области негосударственный Фонд поддержки спортсменов. Кроме этого, он был учредителем многих коммерческих предприятий, кои успешно развивались, пользуясь его влиянием и поддержкой.

- Кабинетная работа, сам понимаешь, - улыбался Альберт, - самое спортивное мероприятие для меня сейчас - это баня. Каждую неделю хожу туда с друзьями, хочешь, и ты приходи.

Я по понедельникам в Щукинской бане парюсь, там в этот день никого, кроме меня и моей компании, не бывает. Посидим, пивка попьем, заодно и дела обсудим.

- Спасибо, Алик, - поблагодарил Потапов, - обязательно воспользуюсь твоим предложением.., сходить с тобой в баню.

Блестящие глазки Альберта внимательно и цепко впились в лицо Потапова:

- А как насчет другого моего предложения? - спросил Дадамян. - Пойдешь со мной вместе в политику?

- Знаешь что, Алик, - улыбнулся в ответ Потапов, - если бы ты организовывал ассоциацию спортсменов, я бы с радостью возглавил в ней фракцию бокса, а лучше - настольного тенниса, меньше ответственности и денег требует... Помогали бы спортсменам после завершения их спортивной карьеры устраиваться в жизни, детский спорт бы развивали. Всем этим я, правда, и так занимаюсь, но в компании с тобой я бы делал это с еще большим удовольствием.

- Что тебя, Сережа, смущает? - спросил Дадамян.

Потапов усмехнулся:

- Если честно, то смущают сами спортсмены-предприниматели... Все это звучит как легализованный рэкет-клуб. Боюсь, что организация с подобным названием вызовет серьезное недоверие как правоохранительных органов, так и руководства губернии.

- Да брось ты, - поморщился Дадамян. - Зря, Сережа, беспокоишься, откровенных бандюков в команду брать не будем. Все люди будут солидные, с деньгами и влиянием в городе. А спортсменов я специально в названии упомянул.

Спортсмены - это всегда сила, а объединенные спортсмены - это сила очень большая. Предприниматели же - это деньги. Я хочу создать структуру, которую бы все уважали и боялись. В области грядет большая смена власти, губернатор стар и скоро уйдет в отставку.

Если мы с тобой объединим усилия и свой политический вес, нам мало кто сможет противостоять.

Потапов внимательно слушал Альберта, не перебивая, лишь изредка затягиваясь сигаретой. Когда Дадамян закончил свою речь, Потапов ответил не сразу, он еще какое-то время обдумывал его слова.

- Ты верно мыслишь, Алик, - произнес он наконец, - добиться чего-либо значимого можно, лишь объединив усилия, но, по-моему, ты забываешь об обратной стороне медали.

- Ну давай, Сережа, освети мне ее, эту темную сторону, - Альберт нетерпеливым движением поправил на запястье золотые часы с браслетом.

- Объединившись со своими союзниками, ты становишься не только большой силой, но и крупной мишенью, - ответил Потапов.

Полное лицо Альберта расплылось в самодовольной и одновременно добродушной улыбке:

- Нет еще такой пушки, которая смогла бы расстрелять такую мишень, как я. А если даже и найдется такой стрелок с пушкой, я о его планах узнаю раньше, чем он успеет их осуществить.

Я ведь давно в этих краях живу, много чего знаю, есть связи кое-какие и влияние. Ты, Сережа, никогда трусом не был.

Так чего ты сейчас опасаешься? Почему медлишь с ответом? Ведь выгоды и мои и твои очевидны в случае успеха.

- Я, Алик, опасаюсь всегда только одного, - ровным, немного отстраненным тоном ответил Потапов. - Мой бизнес - это мое детище. Я свою структуру создавал не один год и прошел через многое, чтобы сохранить и защитить ее. Если я и лез в политику и добивался власти и влияния, то только для того, чтобы защитить себя, своих людей и свои предприятия от посягательств врагов.

Потапов встал и, пройдясь по кабинету, остановился перед Альбертом.

- Лезть во власть ради власти, Алик, - это большая глупость, надеюсь, что ты это прекрасно понимаешь, - продолжил Потапов, - твое влияние в городе и без того велико, и, прежде чем соглашаться на твое предложение, я хочу знать, ради чего это все затевается, каковы конечные цели. Если ты хочешь усилить свое влияние на власть, то это, наверно, еще стоит поддержать, если же ты сам хочешь стать властью, то тут я еще десять раз подумаю. Если так, то ты, на мой взгляд, затеваешь слишком опасную игру, которая не соответствует твоему уровню.

Глаза Альберта после этих слов Потапова сверкнули нехорошим холодным блеском:

- Кто это определил мой уровень?

Покажи мне этого человека. Уж не ты ли?

Потапов грустно улыбнулся:

- Нет, не я, Алик. Нашу значимость в этой жизни определяет сама жизнь, стечение обстоятельств. У человека есть судьба, есть возможности, выше которых нам прыгнуть не дано.

- Хорошо сказал, - усмехнулся Альберт. - Но как все же тебя понимать?

Ты что, отказываешь мне?

- Нет, не отказываю, - ответил Потапов, - просто я должен подумать.

Мне надо обсудить со своими партнерами, на каких условиях моя структура будет поддерживать тебя.

- Подумай, Сергей, подумай, - уже более добродушным тоном произнес Альберт вставая.

Лицо Дадамяна с небольшим крючковатым носом снова озарила улыбка:

- Я думаю, что ты правильно оценишь мое предложение, - продолжил Дадамян, - мы с тобой крупные, сильные люди и должны быть вместе. Если к моим ста тридцати килограммам прибавить твои девяносто, наш вес с тобой существенно увеличится, и не только в политике.

Альберт засмеялся, довольный своей шуткой.

Потапов ничего не ответил ему. Дадамян перестал смеяться и заговорил серьезным тоном:

- Не надо нам с тобой ссориться, Сергей. Если мы будем вместе, то обязательно выиграем. Если же порознь, то проиграешь прежде всего ты... За моей спиной сейчас большая сила собирается, поэтому лучше быть с нами в одной команде.

- Звучит почти как скрытая угроза, - усмехнулся Потапов.

- Что ты, что ты, - засмеялся добродушным смехом Дадамян, - какая угроза, Сережа? Я просто очень тебя уговорить хочу. Как друга уговорить, которого люблю и уважаю... Так когда мы в баню пойдем?

- Надеюсь, что скоро, - ответил Потапов.

- Ну вот и хорошо, попаримся, очистимся от грехов и дурных мыслей и спокойно поговорим.

Дадамян попрощался с Потаповым, пожав ему руку, и покинул кабинет президента ассоциации "Корвет".

Почти сразу же, едва за Дадамяном закрылась входная дверь, в кабинет вошел Константин Титов, директор охранного агентства "Легион".

Костя Титов был невысокого роста, широкоплечий крепыш, не так давно ему исполнилось двадцать восемь лет.

Но, несмотря на свой возраст, он являлся главным силовиком в структуре Потапова, не раз доказывал ему свою преданность, а также цепкость и смекалку хорошего оперативника.

- Ну что, Сергей Владимирович, - радостно улыбаясь, произнес Титов, Дадо сделал тебе предложение, от которого ты не сможешь отказаться.

Улыбчивость и веселый нрав всегда отличали Костю. Кажется, он не унывал ни при каких обстоятельствах.

- Не знаю, не знаю, - задумчиво произнес Потапов, - впрочем, Альберт, видимо, считает, что он мне сделал именно такое предложение. Он хочет, чтобы мы были с ним вместе в готовящейся большой войне за власть.

- Каково наше место в этой игре? - спросил Титов.

- Почетное, - усмехнулся Потапов, - но, разумеется, не первое.

Костя пожал плечами и сказал:

- Об этом можно было бы догадаться. Если он получит нас в союзники, то ему останется ехать на белом коне впереди войска.

- Возможно, он так и думает, - подтвердил Потапов.

Он снова прошелся по своему кабинету и уселся в кресло за своим рабочим столом.

- Альберт посчитал, что он вырос из своего привычного костюма, ему хочется большего, и он полагает, что я могу и должен ему в этом помочь.

- Может, нам еще и под крышу к нему перейти, - с сарказмом заметил Титов.

- Во всяком случае, он бы не возражал, - в тон Константину ответил Потапов.

Однако, несмотря на шутливый тон, и Потапов и Титов понимали, что Дадамян является одной из самых надежных "крыш" в предпринимательской среде области.

Будучи одним из самых состоятельных людей, Дадамян приобрел большое влияние в городе, в том числе среди чиновничьей элиты.

Он был своим в обществе "Динамо", а поэтому дружил со многими высокопоставленными сотрудниками областного и городского УВД.

Он сумел внушить уважение к себе и криминальным деятелям.

Во многом этому способствовали и сами бывшие спортсмены, крутившиеся вокруг Дадамяна и кормившиеся от него. Многие из них уже успели после окончания спортивной карьеры приобрести и криминальный опыт.

Все это и сделало Дадамяна, пожалуй, самым влиятельным в городе теневым воротилой, сравниться с которым по значительности и авторитету могли лишь несколько человек, и среди них Потапов.

Однако Потапов и Дадамян за всю историю их становления как бизнесменов и просто влиятельных людей никогда остро не конфликтовали. Их отношения вполне можно было назвать даже дружескими.

В отличие от Потапова Альберт не был погружен в детали организации бизнеса. По натуре он был скорее не бизнесмен, а общественный деятель.

Как правило, непосредственной организацией на предприятиях занимались его менеджеры. Альберт предпочитал просто "стричь купюры" с дохода своих фирм, а также собирать дань с предпринимателей, которые работали под его "крышей".

Куда с большей охотой он занимался организацией вышибания долгов для себя и своих знакомых. Не раз выступал третейским судьей в спорах между различными группировками, а также по-прежнему принимал участие в развитии областного спорта, финансируя соревнования и содержа несколько спортивных клубов.

С Потаповым Дадамяна сближало то, что оба, как правило, стремились к цивилизованным формам конкуренции.

И тот и другой предпочитали сначала договариваться со своими соперниками и лишь в крайних случаях, когда договориться не удавалось, пускали в ход силу.

Дадамян уважал Потапова за его ум и организаторские способности и считал его порядочным человеком.

- Ну так что ты ответишь Дадо? - спросил у Сергея Титов.

- Надо посоветоваться с Селантьевым, в конце концов он наша политическая фигура, как никак вице-губернатор области.

Потапов посмотрел на часы, поднялся.

- Мне пора, у меня сегодня еще одна деловая встреча.

- Мое участие обязательно?

- Нет, необязательно, - поразмышляв секунду-другую, ответил Потапов, я встречаюсь с Димой Губиным по поводу его предложения о совместном проекте. Если что-нибудь нужно будет проверить по этому делу, я тебя потом подключу.

Сергей нажал кнопку на селекторе и произнес, обращаясь к своей секретарше:

- Вера, пусть приготовят машину, я уезжаю...

***

Рабочий день бизнесмена Игоря Кислицина начинался в этот понедельник как обычно, однако неожиданное событие не только нарушило его дневные планы, но и серьезным образом изменило всю его дальнейшую жизнь.

Как это часто бывало по утрам, Кислицин заехал за своей бухгалтершей Татьяной Ивановой к ней домой.

Гоша Кислицин, двадцатисемилетний молодой человек, полный, невысокого роста, со светлыми кучерявыми волосами, был директором и владельцем фирмы "Молочный двор".

Друзья в шутку называли предприятие Кислицина "Кисломолочный двор".

Но как бы ни подтрунивали над Гошей его друзья и знакомые, они видели, что фирма Кислицина развивалась очень динамично и была очень прибыльной.

Кислицин остановил свою новенькую синего цвета "девятку" во дворе девятиэтажки, где жила Иванова, коротко посигналил клаксоном. После этого откинулся на спинку сиденья, закурил сигарету и принялся ожидать Татьяну.

Прождав минут пять, Гоша снова нажал на клаксон. А еще через несколько минут в сердцах произнес:

- Ну началось, мать твою.

Нахмурившись, он вылез из машины и направился к подъезду дома. Для него было совершенно очевидно, что бухгалтерша попала в очередной загул, связанный, как всегда, с новым любовным увлечением.

...Оценки большинства мужчин, более или менее знавших Таньку-бухгалтершу, сводились, как правило, к одному мнению - шалава.

Вся жизнь тридцатипятилетней Таньки Ивановой была посвящена одной цели - поискам любимого мужчины.

Поиски сильно затянулись, поскольку одних официальных мужей у Татьяны было трое, не говоря уже о многочисленных разной протяженности романах так Иванова любила называть свои интрижки.

Каждый раз, встретив героя своих девичьих грез (как правило, это был высоченный верзила, часто с трехдневной щетиной на лице, в потертых штанах или рваных ботинках), Татьяна бросала в разгорающийся костер любви все имеющиеся у нее на данный момент финансовые, интеллектуальные и душевные ресурсы, а также запасы невостребованной сексуальной страсти, томившейся в ее пышном теле в огромных количествах.

Шампанское и водка закупались ящиками, сексуальный марафон мог продолжаться сутками. Кончалось это, впрочем, как обычно, одним и тем же: через неделю, максимум через месяц очередной мачо российского розлива не выдерживал и исчезал в небытие.

При этом блудливый альфонс не забывал забрать новые ботинки и джинсы, купленные ему, Танькой, а также прихватывал с собой остатки Танькиных денег, якобы взаймы "до получки", а то и вообще без ведома Татьяны.

Финальную точку в любовных романах своей бухгалтерши очень часто ставил сам Кислицин, выдавая Таньке деньги на опохмелку из своего кармана и утешая ее скрепя сердце, что это не последнее ее увлечение.

Любого другого подобного сотрудника начальство давно бы уже выгнало с работы. Но Гоша терпел Иванову по одной простой причине - Танька была классный бухгалтер.

За все два года их совместной работы к фирме Гоши Кислицина никогда не было никаких претензий по поводу не правильно оформленных бухгалтерских документов. Даже самые опытные ревизоры могли придраться лишь к некоторым незначительным Танькиным огрехам, которые могли случиться у любого бухгалтера.

Для самого Кислицина зачастую было загадкой, как Танька после бурно проведенной ночи являлась в налоговую инспекцию и сдавала правильно посчитанный и сведенный баланс фирмы.

Удивлялся он и тому, что, несмотря на периодически случающиеся Танькины романы, его бухгалтерша всегда была в курсе нововведений, касающихся правил бухгалтерского учета.

Иногда Гоша думал, что в этой любвеобильной и энергичной женщине сидит какой-то маленький калькулятор, помогающий в бурные периоды ее жизни исправно выполнять служебный долг, за который она получала неплохое материальное вознаграждение - Гоша Кислицин не был скупым и платил Таньке хорошую зарплату.

...Лифт в Танькином доме в это утро не работал, поэтому Кислицину пришлось подниматься пешком на пятый этаж, где располагалась квартира бухгалтерши.

Поднявшись на нужный этаж, Гоша разгорячился и разгневался еще сильнее. Тяжело дыша, он подошел к двери Танькиной квартиры и вдавил большим пальцем правой руки кнопку дверного звонка.

От трелей, раздавшихся в квартире Ивановой, должны были зазвенеть даже окна. Звонок такой мощности Кислицин поставил ей сам, когда год назад, будя Таньку, ему пришлось долбить по двери ногами, переполошив всех соседей.

Кислицин со злорадством в душе не отпускал кнопку до тех пор, пока дверь Танькиной квартиры не открылась и на пороге не появилась сама хозяйка, одетая в белый махровый халат.

Ее крашеные светлые волосы торчали в разные стороны, круглое лицо было сильно помято. Ее большие синие глаза, припухшие ото сна и похмелья, удивленно вытаращились на Кислицина.

Верхняя часть ее халата была сильно раскрыта, и поражающие своими размерами и белизной груди приветливо разъехались в разные стороны.

Именно на них и устремил свой взор Гоша Кислицин, при этом угрюмо произнеся:

- Ну, и чем вы здесь занимаетесь?

- Гоша, ты что? - удивленно произнесла Танька и рефлекторно сдвинула края халата, лишив Кислицина единственного приятного зрелища.

Тот с раздражением посмотрел на ее лицо.

- А ничего, - прорычал он в ответ и, втолкнув Татьяну в квартиру, сам переступил порог и захлопнул дверь.

- Ты что, забыла, жертва пьяного акушера, о чем мы с тобой в пятницу договаривались?

- Сегодня же понедельник, - обиженно произнесла Танька, уперевшись руками в бока, при этом ее шары в приветливом развороте снова раздвинули края халата.

- Вот именно, что понедельник, - подтвердил Кислицин, - мы с тобой куда сегодня собирались ехать?

- Ой! - всплеснула руками Танька, закрыв ладонями лицо, при этом ее локти прикрыли груди, и теперь Гоше улыбалась узкая длинная щель между ними.

Гоша снова перевел взгляд на закрытое ладонями лицо Таньки:

- Вспомнила, старая потрахушка, что мы с тобой сегодня в налоговую должны с утра ехать.

Танька рывком отняла ладони от лица и произнесла, решительно глядя на Кислицина:

- Точно... Вот блин, совсем из башки вылетело... Но погоди, я сейчас быстро соберусь...

Она развернулась и решительным шагом направилась в сторону ванной, на ходу давая комментарии произошедшему:

- Это все из-за Петьки, мы вчера с ним выпили немного... Я тебе говорила о нем, мы с ним неделю назад познакомились.

Гоша пропустил мимо ушей все эти Танькины объяснения и спросил:

- У тебя попить что-нибудь есть... безалкогольное?

- Там, в зале на столе посмотри, - крикнула Танька и захлопнула за собой дверь ванной.

Кислицин прошел в большую комнату и мельком оглядел обстановку. Она была привычной для взора Гоши, таковую он не раз заставал, заезжая за Танькой по утрам.

В центре комнаты стоял стол, уставленный пустыми бутылками из-под выпивки и тарелками с остатками еды. На полу валялись пустые банки из-под пива и использованные презервативы.

Словом, обыкновенная картина сексуально-алкогольного побоища, произошедшего в квартире накануне вечером.

На широко расстеленном диване лежала одна из жертв этой битвы здоровенный рыжий детина уткнулся носом в подушку. Из одежды на мужчине были одни лишь плавки, и, несмотря на то что мужчина лежал лицом вниз, он умудрялся слегка похрапывать.

Однако, когда Кислицин зашел в комнату и взял со стола недопитую литровую бутылку спрайта, храп прекратился, и рыжеволосый, оторвав опухшую морду от подушки, скривившись, посмотрел на Кислицина.

- Ты кто? - спросил проснувшийся, глядя, как Гоша, припав к горлу бутылки, поглощает остатки спрайта.

Удовлетворив жажду, Кислицин бросил бутылку на пол и, усмехнувшись, ответил:

- Я из общества трезвости и сексуальной моногамии. А ты и есть тот самый Петя?

Петя как будто не слышал всего, что сказал Кислицин, и снова задал вопрос:

- Ты что, Таньку чалить приперся?

В словах новоявленного героя-любовника прозвучали нотки ревности.

"Только разборок с ревнивцем мне еще не хватает", - подумал Гоша и вслух пояснил:

- Я ее директор. Директор фирмы, где она работает. Понял?

Лицо рыжего поначалу еще больше скривилось, затем вдруг неожиданно расплылось в хитрой улыбке:

- А-а-а, директор, - с усмешкой произнес он.

Похоже, слово "директор" являлось для него синонимом слова "импотент" или "придурок" и не вызывало никакой другой реакции, кроме насмешки.

- Ну, ну, походи здесь пока, - произнес Петька, после чего силы резко оставили его, и он снова уткнулся мордой в подушку.

"Господи, - снова подумал про себя Гоша, тяжело вздохнув, - на какой помойке Танька выискивает подобные "сокровища" и что за кадры начнут появляться здесь лет через десять, когда Татьяна сильно постареет".

Кислицин вернулся в прихожую и застал там Таньку, которая уже умылась и, надев на себя юбку и кофточку, причесывалась у зеркала.

Зачесав свои крашеные волосы назад, отчего они вздыбились на голове крутым гребнем, Танька воткнула в плотно сжатые губы взятую с трюмо губную помаду и, поводив ею, словно рычагом, влево-вправо, принялась активно жевать губы, размазывая по ним ярко-бордовую краску.

Наконец, нацепив на голову беретку и водрузив на нос дымчатые очки, Танька сняла с вешалки плащ и, повернувшись к Кислицину, сказала:

- Ну, я готова.

Кислицин придирчиво оглядел свою бухгалтершу и, тяжело вздохнув, произнес:

- Ну ладно, для налоговой сгодится, они и не такое сожрут...

...Когда же они оба уселись в машину, всплыло еще одно неожиданное обстоятельство.

- Сейчас едем в налоговую, потом в банк, а потом я отвезу тебя в кафе опохмеляться, - разъяснил Гоша Ивановой план действий.

- Хорошо, - сказала Татьяна, - только сначала давай заедем на работу.

- Зачем это? - насторожился Кислицын.

- У меня все документы там, - ответила Татьяна, - ты же знаешь, я их домой беру только во время отчетов.

- Тьфу ты, черт, - выругался Кислицин и посмотрел на лобовое стекло "девятки". Оно запотело от перегара, источаемого Танькой. - Ладно, произнес Гоша, - в офис так в офис.

Он завел двигатель машины, включил вентилятор и, достав из кармана куртки пачку "Орбит", протянул ее Таньке:

- На, пожуй, чтобы хоть на налогового инспектора не дышать этой вонью.

Иванова, нисколько не смущаясь, положила в рот пластинку жвачки и принялась активно работать челюстями, при этом старательно делая вид, что не замечает, насколько недоволен ею директор.

Кислицин стал еще более суровым, узнав, что визит в налоговую откладывается.

...Однако попасть в налоговую ни Кислицину, ни его бухгалтерше сегодня не было суждено, поскольку в офисе случилась неожиданная встреча, окончательно разрушившая их планы.

Едва Кислицин остановил свою "девятку" у входа двухэтажного кирпичного здания на улице Григораша, как из припаркованного неподалеку белого джипа "Лендровер" вылезли двое парней и отправились вслед за Кислициным и Ивановой в здание.

Офис фирмы "Молочный двор" располагался на втором этаже здания, в отдельном небольшом коридорчике находилось несколько комнат, в которых и сидели сотрудники фирмы.

В начале коридора стоял также стол, за которым сидел охранник, нанятый Кислициным студент-вечерник Алексей Петраков.

Последний проводил дневное время за чтением конспектов, от которых его отрывали лишь посетители фирмы "Молочный двор", просившие разрешения пройти к тому или иному сотруднику предприятия.

На вооружении охранника Леши, кроме камуфляжной формы, придававшей ему солидность, находилась еще и резиновая дубинка, которую Леша если и применял на практике для физического воздействия, то лишь затем, чтобы почесать ею себе спину.

Шедшие за Кислициным и Ивановой двое парней настигли их как раз у входа в коридор, где сидел охранник.

Первым шел высокий светловолосый парень с чуть удлиненным тонким носом. Шедший за ним мужчина был ниже ростом, более плотного сложения, у него были черные прямые волосы, широкое скуластое лицо, взгляд глубоко посаженных глаз был угрюмым и пристальным.

- Это ты Кислицин? - заговорил первым блондин, обращаясь к Гоше.

Кислицин оглянулся и хмуро посмотрел на нежданных визитеров:

- Ну я, а что надо?

- Поговорить надо, - улыбнулся ему блондин.

Улыбка этого человека не понравилась Кислицину, она была какой-то странной, плавающей. Отчего выражение его лица становилось то иронично-надменным, то хищнически-радостным.

- Я занят сейчас, давайте в другой день поговорим, - буркнул и без того раздраженный Танькиным поведением Кислицин и пошел вслед за Ивановой в комнату, служившую бухгалтерией.

Охранник, восприняв кивок Кислицина как сигнал к действию, взял свою дубинку и, встав в дверях, перекрывающих вход в коридор, произнес:

- Ребята, извините, шеф сейчас занят, придите в другой раз.

Визитеры обменялись быстрыми взглядами. После чего белобрысый произнес:

- Ничего, ничего, мы его долго не задержим, у нас тоже работы полно.

- Я же вам сказал, - произнес более угрожающим тоном охранник Леша, что шеф сейчас за...

Речь охранника оборвал скуластый, он расстегнул свою короткую кожаную куртку и, выхватив из-за пояса пистолет "ТТ", едва ли не ткнул дулом в лицо Лехи.

- Заткнись, пугало пятнистое, брось дубинку и сядь на свое место, произнес скуластый таким тоном, что Леха поспешил выполнить все его требования.

Скуластый встал около Лехиного стола, спрятав руку с пистолетом в карман.

- Будешь сидеть тихо - отделаешься обсосанными штанами, - предупредил блондин. - Если хоть слово вякнешь - твои мозги будут два дня со стенки соскребать... Будь уверен, Никита не промахнется.

Леха и без того уверовал в это, так как сидел очень бледный с вытаращенными от страха глазами.

Блондин прошелся по коридору и, войдя в бухгалтерию, закрыл за собой дверь.

- Ну долго ты еще будешь возиться? - раздраженно спросил у Таньки Гоша в тот момент, когда за его спиной открылась дверь.

Кислицин обернулся и увидел высокого парня, которому он только что отказал в аудиенции.

- Вы как сюда попали? - недоуменно спросил Кислицин у вошедшего.

- Легко, - улыбнувшись, ответил блондин и, распахнув полу своей кожаной куртки, показал Кислицину рукоятку торчащего пистолета.

Неожиданно бандит с силой толкнул Кислицина руками в грудь, отчего тот отлетел в глубь комнаты и упал на письменный стол, оказавшийся на его пути.

- Ты что, охерел, что ли! - закричал Гоша, сев на стол и испуганно глядя на бандита. - Ты че себе позволяешь, ты вообще кто такой?!

Не менее ошарашенно уставилась на блондина и Танька Иванова.

Тот в ответ снова улыбнулся, надменно глядя на хозяев помещения.

- Отставить, сначала вопросы буду задавать я, - произнес нежданный визитер, - и, чтобы не заставлять меня применять грубую силу, отвечать на вопросы четко, быстро и, главное, честно.

Гоша, уяснивший, что ничего хорошего из этого визита ждать не стоит, а также чувствуя, что он находится на пороге больших неприятностей, затих и внимательно уставился на своего обидчика.

- Вопрос номер один: кому ты платишь?

- В каком смысле? - осторожно поинтересовался Гоша, но, увидев, как улыбка быстро сошла с лица бандита, тут же добавил:

- Вы имеете в виду, кто у нас "крыша"?

- Да, именно это я и имею в виду.

- О-охранное агентство, - запинаясь, произнес Кислицин.

- Какое еще охранное агентство? - недовольным голосом переспросил бандит.

- Охранное агентство "Легион", - уже более уверенно ответил Гоша, после чего, совсем осмелев, подытожил:

- Нам дает "крышу" Сергей Потапов...

Крестный... Может быть, слышал о таком?

Судя по тому, что бандит замолчал на несколько секунд, обдумывая сказанное, прозвище Крестный ему было известно.

Но, похоже, упоминание столь надежной "крыши" его нисколько не смутило.

- Значит, Крестный, говоришь, - усмехнулся он. - Что-то я не заметил на мундире твоего охранника отличительных знаков, говорящих о том, что он из агентства "Легион". Похоже, ты мне просто лапшу на уши вешаешь, сученыш.

Гоша не нашелся, что ответить. По сути дела, бандит был прав. Кислицин солгал, говоря, что находится под охраной агентства "Легион".

На самом деле Игорь Кислицин был школьным приятелем директора охранного агентства "Легион" Константина Титова.

Несколько лет назад, когда начинающий бизнесмен Игорь Кислицин столкнулся с такой проблемой, как рэкет, он обратился к Константину за помощью.

В тот раз на Гошу наехала одна из местных бригад, промышлявших рэкетом в том районе, где располагался офис Гошиной фирмы - тогда еще малоизвестного, только что открывшегося предприятия.

Кислицин, подписавший договор о дилерстве с только что переоборудованным иностранцами местным молочным комбинатом, имел в городе всего лишь несколько лотков, на которых стал торговать продукцией этого комбината.

Сумма, которую потребовали с Гоши рэкетиры, была столь велика, что выплата ее могла привести к несомненному разорению конторы Кислицина.

Тогда-то Гоша и обратился к Титову.

К удивлению Кислицина, Титов не отказался ему помочь. Гоша так и не понял, то ли Титов оказался столь благодарным человеком, что не смог отказать другу, У которого в школе списывал контрольные, то ли Костя просто пожалел начинающего предпринимателя, бизнес которого на корню душил рэкет.

Но в тот раз Титов не стал брать с Гоши никаких денег.

- Что с тебя взять, - сказал он тогда Кислицину, - раскрутишься, сам к нам придешь и попросишь охрану для себя и своей конторы.

Титов сам "забил" с бандитами "стрелку" и при личной встрече объяснил им, используя отнюдь не изящные аргументы, что с ними случится, если они продолжат свои посягательства на бизнес Кислицина.

Связываться с людьми Крестного, который уже тогда имел серьезный авторитет в городе, рэкетиры не захотели, поэтому Кислицин на годы забыл, что такое проблемы рэкета.

На всякий случай он нанял охранника, однако главной защитой от рэкета служила распространившаяся информация о том, что Кислицина опекают люди Крестного.

Так было до сегодняшнего дня.

- Впрочем, нам все равно, кто тебя "крышует". Это наша территория, и платить за "крышу" отныне ты будешь нам, - произнес блондин.

- Кто вы? - удивленно спросил Гоша.

- Слыхал про Романовскую бригаду? - спросил блондин у Кислицина.

- Нет, - удивленно покачал головой тот.

- Ну ничего, - ободрил Гошу бандит, - еще услышишь. Нам в этом районе многие платят, а будут платить все, и ты в том числе. Если же ты в этом сомневаешься, то можешь поговорить с теми, кто отказался платить. Это сделать несложно, они все в одном месте, в больнице в отделении травматологии, лежат.

Гоша молчал, лихорадочно соображая, что ответить. Его сковал страх, даже язык плохо слушался.

- С-к-колько? - наконец вымолвил Кислицин.

Бандит хищно улыбнулся и назвал сумму, от которой Гошу передернуло так, словно его ударило электрошоком.

- Не дергайся, мы знаем твой реальный оборот, эта сумма около тридцати процентов от твоих доходов. Ты не один год жирел, как гусь, пришла пора тебя пощипать. Столько ты будешь платить три месяца, потом сумма снизится до двадцати процентов... Это для тебя будет своеобразным штрафом... Как видишь, мы не наглеем, могли бы всю сумму сразу потребовать, - заключил свою речь блондин.

- Да вы что, с дуба рухнули?! - неожиданно даже для себя возмутился Гоша. - И это называется "мы не наглеем"? Вы что, совсем охерели, что ли?

Я что, полгода только на вас должен работать, не есть, не пить и зарплату людям не платить? Да вы меня разорите совсем!

Рэкетир быстро подошел к Кислицину и ударил его кулаком в челюсть.

Кислицин чуть было не свалился на пол. Но бандит не дал ему этого сделать - схватив за отворот куртки, он посадил его снова перед собой, выхватил из-за пояса пистолет и уткнул его в живот Гоши.

Оглушенный ударом, Гоша замер в ужасе. До его помутненного сознания донеслись слова бандита: , - Вот что, барыга сопливый, если ты еще раз вякнешь, когда тебе это не разрешали, да еще таким тоном, руководить своей фирмой ты будешь в гипсе, из клиники... А теперь слушай внимательно, что тебе нужно сделать. Первый взнос ты соберешь мне через три дня. Затем ты будешь делать это каждый месяц в одно и то же число, и не дай бог тебе задержаться хотя бы на день. Ты меня хорошо понял?

- Угу, - кивнул Кислицин.

- Ну вот и славно, - бандит отпустил Гошу и, убрав пистолет, снова заулыбался, - считаю, что наше знакомство состоялось удачно... Кстати, меня зовут Антон.

- Угу, - снова, как филин, повторил Кислицин.

- И не вздумай рыпаться, искать у кого-то защиты, мы этого не прощаем, - предупредил на прощание бандит.

Он застегнул куртку и вышел из кабинета.

Некоторое время в бухгалтерии стояла тишина. Гоша как истукан сидел на столе, мутным взглядом пялясь на закрывшуюся за рэкетиром дверь.

Танька же пялилась на своего директора.

- Гош, что же теперь будет? - не выдержала наконец томительного молчания Танька.

- Поехали, - быстро ответил Гоша, словно ожидал этого вопроса.

- Куда поехали? - осторожно спросила Танька. - В налоговую, что ли?

Гоша скосил на нее взгляд, словно петух, собирающийся клюнуть своего обидчика:

- В какую на хер налоговую, дура! - заорал Кислицин. - Мы едем к Косте Титову... От этих отморозков нас защитить сможет только Крестный...

Глава 2

Белый "БМВ" седьмой модели остановился недалеко от входа в ресторан "Сан-Диего", расположенный на улице Горелова. Из машины вылезли двое молодых людей.

Первым выбрался высокий крепкий парень, в котором по физическому формату и манере держаться явно угадывался телохранитель. Парень был одет в темный костюм.

Он открыл заднюю дверцу, откуда появился его подопечный молодой парень, в песочного цвета пиджаке в мелкую, едва заметную клетку и черных брюках. На белой рубашке ярким пятном выделялся цветастый галстук.

Держа под мышкой кожаную папку для бумаг, молодой человек в сопровождении своего телохранителя отправился ко входу в ресторан. Бросив взгляд на припаркованный недалеко от входа в ресторан черный джип "Гранд-Чероки", он произнес:

- Похоже, Юра, мы припоздали, Потапов уже ждет нас... Это его машина.

Войдя в небольшой холл ресторана, молодой человек обратился к сидящему у дверей пожилому мужчине, одетому в форму не то швейцара, не то тореадора, поскольку на нем были брюки с лампасами и короткая цветастая испанская курточка.

- Моя фамилия Губин, у меня здесь назначена встреча с господином Потаповым. Как я понимаю, он меня уже ждет? - спросил молодой человек.

- Да, да, конечно, - вежливым голосом подтвердил мужчина, - пройдите, пожалуйста, по коридору, где расположены люксовые номера. Господин Потапов ожидает вас в третьем люксе.

Губин в сопровождении охранника пошел в указанном направлении. У дверей третьего люкса стояли двое крепких молодых парней - охранники Потапова.

Сам Потапов в одиночестве сидел в номере за круглым столом, расположенным в центре комнаты, и проглядывал какие-то документы, лежащие в папке, раскрытой на столе.

- Опаздываешь, Дмитрий, - с укоряющей улыбкой заметил Потапов, когда Губин в сопровождении телохранителей вошел в номер.

- Извини, - ответил Губин, пожимая Потапову руку, - возникли кое-какие проблемы, пришлось потратить на них больше времени, чем запланировал.

- Серьезные проблемы? - бросив пристальный взгляд на Губина, спросил Потапов.

- Не думаю, - хмуро ответил Губин, дав знак телохранителю, что тот свободен. Телохранитель вышел.

- Просто раньше ты приезжал на наши встречи без охраны, - продол жил Потапов, - а теперь за тобой повсюду ходит парень со стволом под мышкой.

- Да это так, - с грустной улыбкой произнес Губин, - от хулиганов защита. Ты же знаешь, я человек не конфликтный, занимаюсь исключительно бизнесом, и все под "крышей" государства.

Чиновники мне сбрасывают заказ, я его реализую и вовремя с ними делюсь.

- А кто стоит за этим проектом? - спросил Потапов, закрывая папку с документами.

- Ты уже прочел? - оживленно спросил Губин.

- Да, в общем и целом идея мне понравилась. А кто из чиновников сейчас стоит за всем этим? - повторил он. - Кому мы должны отстегивать в случае успешной реализации и каково мое участие в данном деле?

- Отстегивать никому не надо, - угрюмо заявил Дмитрий, - за информацию я уже заплатил человеку, который мне подсказал эту идею... Просто у западных немцев появилось желание построить крупную станцию техобслуживания иномарок. Я готов осуществить это строительство, за что мне будет отдельно заплачено. Кроме того, мне переходит сорок процентов акций построенной СТО.

- А какова в таком случае моя роль? - спросил Потапов, вынимая из кармана пиджака пачку сигарет.

Губин сделал паузу, равномерно постукивая ладонью по столу, словно размышляя над тем, как лучше ответить на этот вопрос.

- Скажу тебе откровенно, - произнес он наконец, - в отличие от прошлых наших сделок, где я выступал как посредник, помогающий тебе добиться заказа на строительство, получая при этом положенные мне комиссионные, в этот раз я хочу, чтобы ты выступил в этой сделке как гарант.

- Гарант чего? - несколько удивленно спросил Потапов, прикуривая сигарету.

- Ты же знаешь, - сказал Дмитрий, - что я в бизнесе как "Летучий голландец" или скорее как волк-одиночка. Я не состою ни в каких структурах, не нахожусь ни под чьей "крышей". Я - посредник, который помогает бизнесу развиваться и получает за это прибыль. В этом есть свои плюсы, но есть и свои минусы. Чтобы немцы мне полностью доверяли, нужен человек, за которым стоит серьезная экономическая структура, например банк.

- Ты хочешь, чтобы я выступил финансовым гарантом этой сделки? - задал прямой вопрос Потапов.

- Да, - подтвердил Губин, - но не только. Я хочу, чтобы деньги, которые немцы будут переводить на мои счета во время строительства, никуда не пропадали без моего ведома. Деньги немалые, речь, как ты знаешь, идет почти о миллионе долларов... Наверняка появится масса желающих прикарманить такие суммы или попросту отжать их у меня.

С тобой мы уже работали, я тебя знаю и верю в твою порядочность. Это и дает мне основание обратиться к тебе за сотрудничеством. К тому же, если разные бандюки и проходимцы узнают, что в этом деле в паре со мной участвуешь ты, количество охотников за моими деньгами резко поубавится.

- Ну что ж, твои аргументы мне ясны, - улыбнулся Потапов, - теперь давай поговорим о моей прибыли. Что в результате этого я буду иметь?

Губин понимающе кивнул и продолжил:

- Во-первых, финансирование пойдет через счета, которые я размещу в твоем банке. Во-вторых, ты получишь свой финансовый процент как гарант этой сделки, часть работ по строительству выполнят твои строительные фирмы, и, в-третьих, я готов уступить тебе небольшой процент акций строящегося предприятия.

- Какова величина этого пакета?

- Ну, скажем, процентов пять, - неопределенно заявил Губин.

Потапов улыбнулся и произнес:

- Десять... Десять процентов, и в этом случае мы бьем по рукам.

На лице Дмитрия расползлась улыбка, и Потапов понял, что именно на такие условия и рассчитывал Губин.

- Считай, что мы договорились, - сказал Дмитрий и протянул Потапову руку.

Пожимая руку Губина, Сергей сказал:

- Остался лишь один вопрос, который меня интересует.

- Какой? - насторожился Губин.

- Эти охотники.., за капиталами, они уже проявили себя? И если да, то кто эти люди?

В ответ Губин лишь покачал головой.

- Нет, - с некоторым сомнением в голосе произнес он, - нет, пока ничего страшного, - добавил он уже более уверенным тоном. - Если мы подпишем контракт, то они точно не появятся. Они просто побоятся с нами связываться.

Однако Потапов твердо решил для себя поручить Титову разобраться, что за люди могут угрожать проекту Губина.

***

Костя Титов, выслушав короткий рассказ Игоря Кислицина о его злоключениях, тяжело вздохнул и откинулся на спинку кресла.

Костя, хмуро оглядев Кислицина и Таньку, неожиданно спросил, поморщившись:

- Фу, от кого из вас так несет перегаром?

Танька активно работала челюстями, пережевывая пластинки "Орбита", она прекратила этот процесс и посмотрела то ли удивленно, то ли умоляюще на своего директора.

Но тот, не колеблясь, сдал ее с потрохами:

- Да ты что, Кость, я же за рулем, это Танька вчера нажралась, как всегда, некстати.

- Да уж, - подтвердил Костя и включил вентилятор на своем столе, после чего насмешливо посмотрел на Татьяну и поинтересовался:

- С кем пила, Танюша, что за повод был?

- Да так, - слегка смутившись, ответила Танька, - просто с другом выпили - отметили круглую дату нашего знакомства.

- Что, годовщину, что ли? - спросил Титов.

- Ты ей льстишь, - проявил очередной приступ жестокости Гоша, - больше месяца ее никто не выдерживает.

- Гоша-а, - обиженно произнесла Татьяна, с упреком посмотрев на своего шефа, - что ты несешь-то, как тебе не стыдно!

- А что мне стыдиться-то, - ответил Гоша, - я со всякими хануриками не пью и не трахаюсь.

- Ты хочешь сказать, - съязвила Танька, - что все твои мальчики проверены временем.

- Слушай, ты, швабра, - гаркнул на Таньку Кислицин, оскорбленный подозрениями в "голубизне", - заткни пасть, тут и так дышать нечем.

- А ты не лезь в мою личную жизнь, - огрызнулась бухгалтерша.

- Все! - заорал Костя, стукнув кулаком по столу. - Кончайте этот гнилой базар, нашли место для выяснения отношений!

Кислицин и Иванова тут же замолчали, обратив все свое внимание на Титова, словно собаки, глядящие на хозяина, который режет колбасу.

- Первый вопрос, - произнес Титов, - меня интересует: откуда эта бригада так хорошо осведомлена о доходах вашей фирмы?

Гоша и Танька переглянулись, на сей раз удивленно и, словно по команде, одновременно пожали плечами.

- Кто же его знает? - ответил Кислицин. - У них же наверняка своя разведка имеется.

- Разведка у них, конечно, имеется, - устало согласился Титов, - а у вас есть канал, по которому утекает к ним информация, и с этим нужно разобраться.

- А ты сам-то знаешь, что это за братва? - спросил Кислицин.

- Слышал что-то, - пожал плечами Костя, - по моей информации, в Ленинском районе города появилась какая-то Романовская бригада. В Ленинском в этом году двух авторитетов завалили. Свято место пусто не бывает, вот и появились новые братаны, соловьи-разбойники нашего каменного леса.

- А кто такой этот Романов? - спросил Кислицин. - Как я понимаю, он главарь.

- Насколько мне известно, - ответил Титов, - Романова среди них нету, потому что большинство из этих ребят - выходцы из областного рабочего поселка Романовка. Романовские парни и верховодят в этой группе рэкетиров.

- Вот козлы, - выругалась Танька, - понаехала, понимаешь, в город всякая деревня, интеллигентным людям от них житья нет.

Кислицин и Титов посмотрели на опухшую после пьянки Таньку, но воздержались от комментариев.

- Так что будем делать? - спросил Гоша у Титова.

- Это ты у меня спрашиваешь? - удивленно спросил его Титов. - Это тебе решать, кому платить: нам или им.

- Ты хочешь сказать... - начал было Гоша Кислицин, но тут же осекся, испуганно глядя на Титова.

- Я хочу сказать, - договорил за него Титов, - что мои люди на сей раз за тебя бесплатно воевать не будут.

Если бы ты не поскупился и пришел к нам несколько раньше, заключив с моим охранным агентством нормальный договор о твоей безопасности, может быть, и не было бы этого наезда.

Последние слова Титова Гоша выслушал, слегка понурив голову. Он понимал, что Костя прав.

- Безопасность, Гоша, стоит дорого, но она того стоит, продекламировал Титов.

- Сколько стоит безопасность в вашем варианте? - наконец в Кислицине проснулся коммерсант, и он стал обсуждать конкретные условия договора.

В ответ Титов лишь усмехнулся:

- Не волнуйся, гораздо меньше, чем с тебя требуют эти отморозки. Мы берем не больше десяти процентов от твоей прибыли, все формальности ты обсудишь в моей бухгалтерии при подписании договора.

- Хорошо, я согласен, - проговорил Кислицин.

- Ну вот и ладушки, - подытожил Титов, - а теперь давай обсудим конкретный план действий. Первое: с завтрашнего же дня мы выставим тебе охрану в офисе. Если эти бандиты выйдут на тебя раньше назначенного срока, сам с ними ни о чем не говори, перекидывай "стрелки" на меня...

В кабинете раздался телефонный звонок, Титов взял со стола трубку сотового телефона:

- Титов слушает, - произнес он.

По тому, как на протяжении нескольких секунд менялось его лицо, было видно, что сообщение произвело на него ошеломляющее впечатление.

- Что с Сергеем?! - хрипло спросил он. - Все понял, я сейчас приеду...

Титов вскочил со своего кресла и ринулся из кабинета, на ходу пряча сотовый в карман. У самой двери остановился и, посмотрев на Кислицина с Ивановой, сказал:

- У нас проблемы, поговорим позже...

***

Как только Губин со своим телохранителем скрылись за дверями ресторана "Сан-Диего", на противоположной стороне улицы, метрах в пятидесяти от входа, припарковалась "девятка" вишневого цвета. В машине, кроме шофера, были еще двое мужчин, которые сидели на заднем сиденье.

Шофер и сидевший сзади него пассажир были парни лет двадцати пяти, третий немного старше. Он был невысок, рыжеватые волосы коротко пострижены, у него были правильные черты лица и даже ямочки на щеках. Но серые глаза бегающие, холодные.

На парне были неброского цвета спортивный костюм и кроссовки. На коленях лежал кожаный футляр с двумя отсеками для теннисных ракеток.

- Ну что, Илья, делать-то будем? - спросил шофер, обращаясь к "теннисисту".

- Думаю, что клиента валить будем здесь, - произнес Илья.

Шофер, посмотрев в сторону припаркованных недалеко от ресторана джипа и "БМВ", снова перевел взгляд на "теннисиста":

- Встанем напротив входа и будем ждать, когда выйдут?

- Херню порешь, Борян, - покачал головой Илья, - Крестного охраняют профессионалы, а не какие-нибудь лохи сопливые. Люди, сидящие в джипе, нас быстро заприметят и сообщат шефу, и тогда, будь уверен, нам не поздоровится.

- Значит, с колес мочить будем, - предположил тот, что сидел рядом с Ильей.

- Нет, Леха, при стрельбе с колес больший риск промахнуться, - сказал "теннисист".

- Моня, не скромничай, - усмехнулся шофер, - ты и на бегу из пистолета "десятки" вышибаешь.

- Я профессионал, - произнес Моня, - а значит, должен работать чисто, обеспечить максимальный успех при максимальной безопасности.

Леха посмотрел на трехэтажное кирпичное здание старой постройки, расположенное напротив ресторана:

- Стрелять можно с чердака этого здания, обзор оттуда хороший.

- Верно мыслишь, Леха, - ободрил его Илья, - лучшей точки для ведения огня и не придумаешь.

- Да, - согласился шофер, - но в таких зданиях всего лишь два выхода, и оба ведут на улицу.

- Можно еще по крышам уйти, - предположил Леха, - но в этом случае надо знать пути отхода, а на это времени у нас нету.

- Ничего страшного, - хитро улыбнулся Моня, и ямочки на его щеках стали заметнее, - на этот счет у меня есть неплохой план.

Он быстро рассказал своим спутникам суть задуманного.

- Хорошо придумал, - одобрительно кивнул головой Борян, - ты, Моня, стратег.

Шофер смотрел на Илью восхищенным взглядом.

Моня закинул на плечо лямку своего теннисного футляра и, открыв дверку машины, сказал:

- Все, я пошел, будьте начеку, без моей команды не дергайтесь.

Илья тоже вылез из машины. Надев на голову черную шапочку, он бодрым шагом пошел к кирпичной трехэтажке.

Войдя в подъезд, он начал подниматься по узкой чугунной лестнице.

На последней лестничной площадке киллер остановился и, достав из кармана спортивной куртки резиновые перчатки, не спеша надел их.

Квартир на этой лестничной клетке не было, люк, расположенный на потолке, вел на чердак здания. Он был закрыт на навесной замок.

Достав из бокового кармана теннисного футляра связку отмычек, Моня, поднявшись по вертикальной лестнице, прикрепленной к стене, быстро открыл замок. Затем поднялся на чердак, прикрыл крышку люка и огляделся.

Здание было недавно отремонтировано, поэтому пол на чердаке был свеженастеленный и еще не сильно скрипел при ходьбе.

Само помещение чердака было пустым, лишь изредка между стропилами валялся неиспользованный строительный материал: доски, бруски, банки из-под олифы.

В кровельном скате со стороны улицы были расположены два застекленных чердачных окна, к одному из которых направился Моня.

Открыв створку окна, Моня выглянул на улицу: вход в ресторан и сама улица лежали перед ним как на ладони.

Моня снял с плеча теннисный футляр и расстегнул "молнию".

В одном из отсеков футляра лежал автомат Калашникова милицейского образца с раскладным прикладом. Отличие этого автомата от прочих подобных, которые используют во внутренних войсках и милиции, состоит в том, что он оборудован оптическим прицелом.

Разложив и закрепив рамку приклада, Илья вынул из футляра еще одну деталь автомата - длинный глушитель, который тут же быстрыми, ловкими движениями навинтил на дуло пламегасителя. Затем достал из футляра патронный рожок и, вставив его в автомат, передернул затвор.

Прислонив автомат к стенке, вытащил сотовый телефон и набрал номер.

- Слушаю, - раздался знакомый голос Боряна.

- Я дома, жду гостей, - ответил Моня, - будьте начеку.

- Все понял, - сказал Борян и отключил связь.

Убрав трубку в карман куртки, Илья взял в руки автомат и, высунув дуло в окно, прильнул глазом к оптическому прицелу.

Осмотрев площадку перед рестораном, он убедился, что обзор вполне удачен, и, вынув дуло автомата, положил себе его на плечо, держа правой рукой за рукоятку.

Медленно потекли минуты, наступил самый тяжелый для человека его профессии период - ожидание жертвы.

Неизвестно было, сколько клиент пробудет в ресторане. Он мог появиться в любую минуту. Это требовало от киллера постоянного внутреннего напряжения, хотя внешне Илья выглядел абсолютно расслабленным и невозмутимым.

Он меланхоличным взглядом рассматривал проходящих мимо ресторана по тротуару прохожих. То и дело из ресторана выходили посетители.

В такие моменты правая рука киллера напрягалась, сжимая рукоятку автомата. Он пристально вглядывался в лицо выходящего человека, но каждый раз это были не те, которых он ожидал увидеть.

В таком нервном ожидании прошло минут тридцать.

Наконец дверь ресторана открылась, и на улицу вышли несколько охранников. Почти следом за ними вышли Потапов и Губин. Они о чем-то разговаривали.

Закончив беседу, Потапов пожал руку Дмитрию и быстро пошел в сторону поджидавшего его джипа. Губин же устремился к своему "БМВ".

Моня сунул левую руку в карман куртки, нащупал кнопку автоматического набора номера и нажал ее.

Почти одновременно он высунул дуло автомата в проем чердачного окна и большим пальцем снял автомат с предохранителя.

В тот момент, когда в вишневой "девятке" раздался звонок сотового телефона, Моня уже держал автомат обеими руками, припав к окуляру оптического прицела, в перекрестье которого находились и Потапов и Губин.

В следующий момент "девятка" сорвалась с места и, набирая большую скорость, помчалась по проезжей части в направлении ресторана.

Напротив входа в ресторан машина резко затормозила, и из окон "девятки" высунулись два автоматных ствола.

В следующее мгновение раздались автоматные очереди.

Едва заслышав звуки автоматных очередей, Илья, державший голову своего клиента в перекрестье прицела, мягко нажал на спусковой крючок автомата.

***

Потапов краем глаза успел заметить, как шедший сбоку от него Губин вдруг оступился на ровном месте.

В этот же момент в самого Потапова врезался его телохранитель, увлекая его за собой в сторону джипа, корпус кото рого явился в данный момент спасительным укрытием.

Уже рухнув возле переднего колеса джипа, Потапов увидел, что Губин лежит на асфальте в нелепой, неестественной позе.

Его телохранитель, присев на одно колено возле своего хозяина, открыл стрельбу из пистолета по "девятке". Но не успел он сделать и двух выстрелов, как сам, схватившись за грудь, свалился на асфальт.

Телохранители Потапова, убедившись, что их шеф находится в относительной безопасности, также открыли огонь по "девятке", пользуясь джипом как естественным прикрытием.

Но вести ответную стрельбу из пистолетов под ураганным автоматным огнем крайне сложно, к тому же они немножко помедлили, "девятка" резко, с пробуксовкой колес, сорвалась с места и помчалась по улице.

Как только киллеры скрылись, Потапов бросился к лежащему без движения Губину, перевернул на спину и попытался определить, есть ли у Дмитрия пульс. Однако первого же взгляда на рану в голове Губина было достаточно, чтобы понять: Дмитрий мертв. Пуля попала чуть выше правой брови. Были еще две раны, одна в плече, другая в боку, но, судя по всему, смертельной была первая.

Охранники Потапова осмотрели тело своего коллеги - телохранителя Губина. Он еще дышал. Две пули попали ему в грудь, однако в правую ее часть, и это оставляло надежду на то, что он может выжить.

Потапов вернулся к машине и, забравшись внутрь, набрал по сотовому номера милиции и "Скорой помощи".

Первыми приехали два милицейских "уазика", затем подъехала "Скорая помощь".

Телохранителя погрузили в белый "рафик" с красным крестом и повезли в ближайшее отделение реанимации.

- Володя, - обратился к своему шоферу Потапов, - позвони Титову, пусть подъедет на всякий случай.

Потапов вылез из машины и направился к милицейскому "уазику", в котором первым приехавший на место преступления капитан милиции составлял протокол и опрашивал свидетелей.

***

Титов остановил свой джип "Ниссан-Террано" вдалеке от входа в ресторан, на площадке у которого разыгралась трагедия.

Вместе с ним на место происшествия приехал Юрий Пастухов, рослый крупный парень, одного с Костей возраста, работавший у него заместителем.

Оба охранника вылезли из машины и, остановившись, глядели на толпу зевак, окруживших место происшествия по периметру площадки.

Костя Титов зло сплюнул и выругался:

- Вот, блядь, толпа набежала, словно на казнь купца Калашникова.

Пастухов произнес:

- Что-то в этом роде здесь и произошло.

- Ладно, умник, - огрызнулся Титов, - давай пробираться к лобному месту.

Оба решительно двинулись в толпу.

- Все, все, мамочка, двигай домой к внукам, а то у тебя молоко прокиснет, пока ты здесь стоишь. - Титов аккуратно оттеснил крупную пожилую женщину, стоящую в толпе с хозяйственной авоськой, наполненной продуктами.

- Грубиян, - фыркнула женщина.

- Домой, дед, домой, - проговорил Пастухов, отстраняя пожилого мужчину, - все по телевизору покажут, насмотришься еще, потом с приятелями посудачите.

В этот момент Титов, следовавший за Пастуховым, решительно оттеснил плечом невысокого парня в спортивном костюме, на плече которого висел чехол для теннисных ракеток:

- Посторонись, парень, гейм аут - игра окончена, иди домой отдыхать.

Однако реакция спортсмена была неожиданно резкой, не то что других зевак. Он, круто развернувшись, в свою очередь оттолкнул Титова, бросив на него злобный взгляд. Во всем его облике виднелись настороженность и готовность к действиям.

- Тихо, ты, дятел, - недобро посмотрел на него Титов, - что ж ты такой нервный-то? Насмотрелся небось тут всяких ужасов.

Титов еще раз взглянул мельком на ершистого парня и направился за Пастуховым, который пробрался уже к заградительной ленточке, натянутой милицией.

Титов увидел, что Потапов сидит на заднем сиденье своего джипа и курит.

С ним разговаривал сквозь открытую дверь машины невысокий мужчина с живыми глазами. Титов узнал майора Горчакова, который работал заместителем начальника городского уголовного розыска.

Потапов мог вполне считать Горчакова своим человеком в органах внутренних дел.

Уже много лет Виталий Горчаков исправно помогал, чем мог, Потапову в проблемах и делах последнего, при этом отнюдь не безвозмездно.

- Майор... Господин Горчаков, - крикнул Титов.

Тот, заметив Константина и Юрия, дал знак стоявшему неподалеку сержанту милиции пропустить "силовиков"

Потапова.

Подойдя к джипу, Титов первым делом обратился к Сергею:

- Ты цел, не ранен?

- Я цел, - выдохнув струю сигаретного дыма, проговорил Потапов.

Он выглядел очень усталым и подавленным.

- А что с Губиным? - спросил Титов.

Потапов молча кивнул на лежащий на асфальте труп, прикрытый брезентом.

- Понятно, - понуро произнес Титов. - Как это все случилось?

- Пока мы можем сказать только одно, - ответил Косте Горчаков, киллеры стреляли из машины, вишневой "девятки". Предположительно их было двое. Один, который выполнял роль водилы, стрелял не слишком прицельно, основным стрелком был пассажир, сидевший сзади. Номер "девятки" ваши охранники запомнили, но толку в этом, как ты сам, наверно, догадался, нет, мы проверили, она два дня как числится в угоне.

Титов бросил еще один нервный взгляд на труп Губина и спросил угрюмо курящего Потапова:

- Ты сам-то как считаешь, Сергей, кого из вас хотели завалить - тебя или Губина?

Потапов неожиданно в сердцах выругался:

- А хер его знает. Здесь такой свинцовый дождь лился, что хватило бы завалить нас всех, вместе взятых.

- Но завалили все-таки Губина и его охранника, - осторожно высказал свое мнение Горчаков.

- Это еще ничего не значит, - парировал Титов, - просто наши парни из охраны могли лучше сработать. Кстати, они все целы.

- Одного зацепило, легкое касательное ранение в плечо, - ответил, поморщившись, Потапов.

- В общем, - констатировал Титов, - можно сказать, что мы на этот раз легко отделались.

Потапов ничего не ответил, лишь неопределенно пожал плечами. Его внимание привлекла сцена, разыгрывающаяся недалеко от милицейского "уазика", который был припаркован рядом с тротуаром.

Какая-то девушка что-то горячо объясняла милиционерам. Она была одета в длинный бежевый плащ, небрежно - видимо, в спешке - застегнутый на пару пуговиц. Черные длинные волосы были схвачены сзади в "хвост", однако, очевидно, и это она делала наспех, несколько прядей выбивались из общего пучка. Ее лицо было искажено гримасой боли и страдания.

Брюнетка, доказывая что-то лейтенанту милиции, периодически бросала отчаянные взгляды на прикрытый брезентом труп Губина.

- Это еще кто такая? - спросил Титов. - Не жена ли Губина?

- Нет, - отрицательно покачал головой Потапов, - по-моему, это его секретарша или помощница.

- А что она хочет? - переспросил Титов. - Вид у нее очень несчастный.

- Сейчас выясню, - сказал Горчаков и направился к милицейскому "уазику".

- Постарайся по возможности удовлетворить ее просьбу, а потом сделай так, чтобы я смог поговорить с ней, - бросил ему вдогонку Потапов.

Горчаков подошел к девушке и, выслушав ее, кивнул и, проговорив что-то лейтенанту, взял девушку за руку и сам подвел ее к трупу, отогнув край брезента, прикрывавший лицо Губина.

- Ты знаешь, как ее зовут? - спросил Константин у Потапова.

- По-моему, Валерия, - ответил Потапов, вглядываясь в лицо девушки.

Какое-то время на нем не отражалось никаких эмоций. Наконец она закрыла глаза и отвернулась.

Горчаков опустил брезент и, осторожно положив руку на плечо девушки, стал что-то тихо говорить.

Потапов не видел лица Валерии, она стояла к нему спиной. Когда же Горчаков развернул ее и повел к потаповскому джипу, Сергей удивился тому, что лицо помощницы Губина было спокойным и сосредоточенным.

Она не плакала и не убивалась, как повели бы себя многие другие женщины на ее месте. Лишь задумчивый и слегка отрешенный взгляд говорил о том, что девушка находится в состоянии глубокого шока.

Горчаков усадил ее на заднее сиденье джипа рядом с Потаповым, сам сел на переднее.

Валерия даже не повернула голову в сторону Потапова. Сергей заговорил с ней:

- Извините, Лера, что обращаюсь к вам в такой неподходящий момент. Мне и самому сейчас трудно говорить, но чем быстрее мы разберемся в этом деле, тем лучше будет для нас всех. Я надеюсь, вы помните меня, я бывал у вас несколько раз в офисе, моя фамилия Потапов.

Я президент ассоциации "Корвет". Сегодня у меня была деловая встреча с Дмитрием в этом ресторане...

- Я все знаю, - оборвала Валерия, - это все случилось из-за вас.

Потапов ошарашенно воззрился на свою собеседницу.

- Я не понял, - с недоумением произнес Потапов, - я просто хотел узнать у вас информацию о...

- Это из-за вас убили Дмитрия, - повторила секретарша Губина, но на сей раз на более повышенных тонах.

- Вы меня не поняли, - начал было говорить Потапов, - я всего лишь деловой партнер Губина, для меня это заказное убийство такая же неожиданность, как и для вас.

- Знаю я ваше партнерство, - неожиданно взвилась Валерия, - партнеры до тех пор, пока вам это выгодно.

Когда же человек перестает быть вам полезен и к тому же когда перебегает вам дорогу, вы его уничтожаете, поскольку других методов борьбы с конкурентами у вас нет.

Потапов понял, что у Валерии начинается истерика, похоже, увиденное огромной тяжестью навалилось на ее психику, и нервная система не выдержала этого.

- Мне не о чем с вами говорить, все, что считаю нужным, я скажу милиции!

Секретарша Губина резким движением открыла дверцу, вышла и быстрыми шагами направилась прочь от машины Потапова.

Вслед за ней бросился Горчаков, которому по долгу службы положено было отвезти Валерию в милицию и взять у нее показания по поводу случившегося.

Но навстречу им из подъехавшей "Волги" вышли трое в штатском. Впереди шел высокого роста худой мужчина лет сорока - сорока пяти в сером плаще. Он подошел к Горчакову и что-то сказал ему. Майор пожал плечами и кивнул. Далее они все вместе отвели девушку к "Волге" и усадили в машину.

- Кто этот "шишка" из "Волги"? - спросил Пастухов. - Лицо знакомое, а вспомнить не могу.

- Подполковник Левченко, и? отдела борьбы с организованной преступностью при местном ОблУВД, - ответил Титов, - он раньше в Ленинском РОВД заместителем начальника работал. Потом перешел в ОБОП, его недавно создали.

- Заказные убийства - это забота обоповцев, - заявил Потапов, - так что это дело у Горчакова скорее всего заберут. Впрочем, судя по тому, что Валерию они вместе допрашивают, может быть, вместе и работать будут.

- Чокнутая она какая-то, эта Валерия, - проворчал Титов, глядя на секретаршу Губина, - тебя чуть вместе с Губиным не замочили, а она на тебя же еще бочку катит, обвиняя в организации этой заказухи.

- Она могла и не знать, что я тоже подвергался смертельной опасности, - произнес Потапов. - Впрочем, не исключено, что она располагает такой информацией, которая ей позволяет подозревать многих партнеров Губина в убийстве ее начальника.

- А мы-то что будем делать? - спросил наконец Титов у Сергея. - В каком направлении мне лично копать, чтобы добраться до организатора этого убийства?

- Я думаю, что менты в ближайшее время раскопают не одно направление деятельности Губина, из-за которых его могли убить, - ответил Титову Потапов. - Но все же, мне кажется, наиболее перспективным в этом смысле является его последний бизнес-проект, о котором мы с ним сегодня говорили.

Потапов некоторое время посидел молча, раздумывая, затем сказал:

- Для начала я поговорю с Селантьевым. Ему в правительстве проще снять информацию о том, что за люди могут стоять за этой коммерческой сделкой.

- А я что должен делать сейчас? - спросил Потапова Титов.

- Будь на контакте с Горчаковым, - ответил Потапов и тут же добавил:

- Да, и еще... Узнай адрес секретарши Губина, я все же хочу с ней поговорить...

Глава 3

Гоша Кислицин явился домой под вечер уставший, но все же более-менее успокоенный.

Хотя разговор с Титовым так и не удалось завершить из-за поспешного отъезда Константина, Гоша все-таки о главном договорился со своим старым другом и ожидал в ближайшее время, что охранники агентства "Легион" возьмутся за обеспечение безопасности фирмы "Молочный двор".

Отвезя Таньку домой, договорившись, что завтра они обязательно поедут в налоговую после визита в охранное агентство "Легион", и, получив заверения от Ивановой о том, что завтра она не подведет, Игорь отправился восвояси.

Однако вечером из телевизионного сообщения Игорь узнал, что случилось у ресторана "Сан-Диего".

Несмотря на то что Потапов остался жив в этой передряге, Кислицин вполне резонно рассудил, что у Титова в ближайшее время будет немало забот.

Кислицин решил, что завтра с утра нужно ехать к Титову в офис и требовать подписания договора. Иначе дело может затянуться.

На следующий день Кислицин вышел из подъезда своего дома и направился к автомобильной стоянке, на которой он обычно оставлял на ночь свою "девятку".

Гоша не заметил, как следом за ним из подъезда вышел неприметный парень, одетый в темно-синюю джинсовую куртку. Он отправился за Кислициным, держась от него на расстоянии метров десяти.

Кислицин пересек двор и свернул в проход между гаражами, ведший на соседнюю улицу, на которой располагалась автостоянка.

Гоша уже миновал этот проход и собирался выйти на улицу, когда получил мощный удар по голове сзади.

Парень в джинсовой куртке, преследовавший Гошу, догнал его на выходе из гаражей и ударил по затылку газетой, в которую была завернута короткая милицейская дубинка.

Кислицина повело назад, и он, уперевшись спиной в стену гаража, медленно сполз по ней на землю.

Сквозь заполоняющий сознание туман он разглядел своего обидчика, парня в джинсовой куртке. Тот сосредоточенно рассматривал Гошу и, наконец убедившись, что он в полной отключке, выглянул из-за гаражей и сделал знак рукой своим напарникам, сидевшим в припаркованном недалеко от гаражей джипе "Лендровер".

Последующее Гоша помнил с трудом. Он почти не чувствовал, как его, взяв за руки и за ноги, отволокли к джипу и небрежно кинули в багажник. Там сознание окончательно покинуло Кислицина.

Очнулся он оттого, что ему в лицо плеснули холодной водой.

Гоша понял, что находится в лесу.

Он сидел на голой земле, прислонившись к стволу дерева. Его руки охватывали ствол за спиной, на запястьях у него были застегнуты наручники.

Дерево, у которого сидел Кислицин, располагалось на окраине небольшой поляны.

Джип, на котором его привезли, стоял неподалеку. Рядом с ним трое парней разводили костер, одного из них Гоша сразу узнал - это был Антон, высокий блондин, который наведывался в офис фирмы "Молочный двор".

Вторым был парень в джинсовой куртке, который вышиб из Кислицина сознание с помощью милицейской дубинки. Третьего, высоченного верзилу, он не мог узнать: его лицо скрывала шапочка с прорезями для глаз и рта.

Именно он и плеснул в лицо Гоши воды из кружки.

Костер, у которого сидели бандиты, находился метрах в пяти от Кислицина.

Увидев, что Гоша пришел в сознание, Антон хищно улыбнулся и сказал:

- Ну вот и барыга наш очнулся, а то я уж подумал, что Борян перестарался.

- Где мы находимся? - спросил вялым голосом Гоша.

- В лесу, не видишь, что ли, - деревья кругом, птички поют, шашлычок жарим. Словом, мы тебя на пикник вывезли, а то ты в городе совсем замотался со своими делами, чушь всякую пороть начал. Вот мы и решили мозги тебе прочистить.

Кислицина затрясло мелкой дрожью.

- Что вы хотите со мной сделать? - едва слышным голосом спросил Кислицин.

- Как что? - усмехнулся Антон. - Мясом жареным угостим, водочки нальем.

Антон и верзила в маске отошли к костру. Антон сходил к машине и принес сумку, из который вынул литровую бутылку водки и кое-какую закуску.

Верзила в маске аккуратно перевернул несколько шампуров, прилаженных над костром.

Наконец шашлыки были готовы, бандиты разлили по пластмассовым стаканчикам водку и, выпив, стали закусывать.

Потом Антон, держа в одной руке шашлык, в другой стаканчик с налитой водкой, подошел к Кислицину:

- Ну что, барыга, понял, почему ты здесь?

- По-по-тому, что вы меня пригласили на пикник, - заикаясь, ответил побелевший, как простыня, Гоша.

- Угу, - произнес Антон, пережевывая кусок мяса, - готов поспорить, что после этой поездки о природе ты будешь вспоминать не иначе, как с дрожью в коленках.

- Ч-что вы со мной сделаете? - еще тише, чем прежде, спросил Кислицин.

- Пока не знаю, - пожав плечами, сказал бандит, - все зависит от того, насколько искренне ты будешь отвечать на вопросы. Может, так случится, что ты и города больше никогда не увидишь.

Он прожевал один кусок и, сорвав зубами с шампура следующий, спросил, не глядя на Гошу:

- Кто тебя, козла, надоумил к Крестному за помощью бежать? Мы ведь тебя предупреждали, чтобы ты не рыпался.

- Никто не надоумил, - изобразил недоумение на лице Кислицин, - я.., я...

Антон посмотрел на Гошу таким взглядом, что тот понял: врать бесполезно.

- Я сам так решил, мне надо было просто с Костей Титовым посоветоваться, он мой бывший одноклассник, - выдавил из себя Кислицин.

- Одноклассник, говоришь, - усмехнулся Антон, - ну и что он тебе посоветовал?

- Он сказал, что если я заключу с ним договор и проплачу аванс, то они дадут мне охрану, и еще он сказал, что сам переговорит с вами, мне надо лишь назначить "стрелку".

- Это все? - спросил Антон.

- Все, - подтвердил Гоша, - больше мы ни о чем не говорили.

- А договор вы подписали?

- Нет, не успели, - честно ответил Кислицин.

- Я думаю, ты понимаешь, что этот договор подписывать не надо, произнес спокойным голосом Антон. - Ты понимаешь, что совершил ошибку, пойдя против нас.

- Понимаю, - уныло согласился Гоша.

- Ты понимаешь, что за все это ты должен быть наказан? - Антон посмотрел Гоше прямо в глаза.

- Понимаю, - упавшим голосом по инерции произнес бизнесмен.

В этот момент к Кислицину и Антону подошел верзила в маске, держа в одной руке топор, которым до этого колол дрова для костра.

Он бросил топор на землю и бесцеремонно стал развязывать шнурок на левом ботинке пленника.

- Что? Что вы хотите со мной сделать? - в отчаянии заверещал Гоша.

С него грубо содрали ботинок и носок.

- Ничего особенного, - произнес Антон, - мы преподали тебе небольшой урок жизни, привезли сюда и объяснили твою ошибку. А для того, чтобы ты хорошо усвоил этот урок, мы сделаем тебе зарубку на память.

При этих словах Антон отложил в сторону шампур с недоеденным шашлыком, схватил с земли топор и, размахнувшись, с силой вонзил его в ствол дерева, чуть-чуть выше головы Кислицина.

Кислицин, в самом начале замаха зажмурившийся от ужаса, долго еще не открывал глаза. Когда же он открыл их, то увидел, что перед ним стоит улыбающийся Антон. В руке у него был стакан с водкой.

Рядом с ним стоял верзила в маске, он держал дымящуюся головешку из костра. Нагнувшись, он поднес головешку к босой ноге Кислицина.

Дикий вопль, огласивший лес, заставил сорваться с деревьев стаи птиц, которые еще долго кружили в воздухе.

Ощутив дикую боль, пронизывающую все тело, Кислицин уловил носом отвратительный запах паленого мяса.

Остекленевшим от боли и ужаса взглядом Кислицин уставился на свою левую ногу, которую только что прижег бандит.

На нее же смотрел и Антон, но гораздо более спокойным и хладнокровным взглядом, со своей неизменной плавающей улыбкой.

- Ну вот, жареным мясом мы тебя угостили, пора и водочки налить, произнес Антон и плеснул из стакана прямо на рану Кислицина.

От новой волны боли Гоша весь выгнулся, заорав и заплакав одновременно.

- Теперь ты запомнишь этот урок, - произнес Антон и, посмотрев на своего напарника, приказал:

- Дай ему водки выпить, а то орет больно сильно.

Тот принес пластиковый стаканчик и аккуратно влил его содержимое в горло Кислицина. Гоше стало немного легче.

- А теперь дай ему сотовый, - приказал снова Антон.

К уху Кислицина поднесли сотовый телефон с набранным номером охранного агентства "Легион":

- Сейчас ты скажешь своему школьному приятелю, что в его услугах больше не нуждаешься, так как договорился с нами.

Гоша дождался, когда длинные гудки прекратились и в трубке послышался знакомый голос Кости Титова:

- Слушаю вас.

- Это я, Игорь, - устало произнес Кислицин, едва шевеля пересохшими губами.

- А, привет, Гош, ты что же не заехал ко мне? - спросил Титов.

- Нет надобности, - ответил Кислицин. - Я.., словом, я договорился с романовскими.

- Да-а, - задумчиво протянул Титов, - ну что ж, это твое решение, поступай как знаешь... Тебе больше нечего мне сказать?

- Нет, - после длинной паузы ответил Гоша, - мне больше нечего тебе сказать.

Внимательно следивший за диалогом Антон выключил трубку и убрал ее в карман куртки.

- Ну вот и хорошо, - подытожил он, - теперь мы, так и быть, отвезем тебя в больницу. Что же касается наших с тобой договоренностей, они остаются в силе, первый взнос через неделю.

Обратно Гошу везли уже не в багажнике, а в салоне автомобиля. Он сидел на заднем сиденье рядом с Антоном, постанывая от боли.

Он плохо помнил, как его сдали в приемный покой больницы, а Антон объяснил, что его приятель по пьяни наступил на раскаленный уголь костра во время пикника.

Гоше обработали ногу и, сделав обезболивающий укол, отвезли в палату, где он заснул тревожным сном.

***

Когда Гоша вечером проснулся, то с удивлением увидел, что у его больничной койки на стуле сидит Костя Титов в белом халате, накинутом на плечи.

Гоша, оторвав голову от подушки и приподнявшись на локте, удивленно воззрился на Титова.

- Ты как меня нашел? - спросил он у Кости.

- Очень просто, - усмехнулся в ответ Титов, - позвонил сначала в твой офис, потом к тебе домой, нигде тебя не было. Как правило, следующей на очереди является обзвонка приемных отделений городских больниц, если бы и там тебя не было, я бы стал звонить по третьему кругу, то есть в морги. Но, к счастью, ты задержался на втором.

- А почему ты вообще стал обзванивать? - по-прежнему недоумевал Гоша. - Я ведь тебе сообщил по телефону, что в твоих услугах больше не нуждаюсь.

Титов снова усмехнулся:

- Я ведь, Гошенька, давно охраной и оперативной работой занимаюсь. Научился немного отличать, когда люди добровольно говорят, а когда под принуждением. Если все, что ты мне сказал по телефону, повторишь лично, я пожелаю тебе скорейшего выздоровления и уйду.

Титов выжидательно посмотрел на Кислицина. Тот закрыл глаза и откинул голову на подушку. Несколько минут он лежал молча, словно вспоминая весь ужас, который пережил накануне.

- Нет, - неожиданно твердо произнес Кислицин.

- Что нет? - настороженно переспросил Титов.

Гоша приподнялся с кровати и сел, свесив ноги, при этом слегка скорчившись от боли.

- Нет, - повторил он снова, - считай, что я тебе ничего не говорил сегодня по телефону. Я подписываю договор с вашим охранным агентством и хочу, чтобы вы обеспечили безопасность моей фирмы.

Титов облегченно вздохнул и улыбнулся.

- Ну и хорошо, - произнес он, - а теперь, если ты в состоянии, давай поговорим о деле.

Гоша, морщась от боли, кивнул.

- Расскажи мне о том, что сегодня произошло с тобой, со всеми подробностями, которые ты только можешь вспомнить, - попросил Костя.

Гоша, закурив сигарету - палата, в которой они находились, была одноместной, - начал, не торопясь, рассказывать...

Когда он закончил, дверь в палату раскрылась, и в нее вошел Юрий Пастухов, заместитель Титова. Поздоровавшись с больным, Юрий обратился к Константину:

- Я говорил с медсестрой: люди, которые привезли сюда Игоря, естественно, не назвались. Они лишь объяснили персоналу, что были на пикнике и их друг, напившись, влез босыми ногами в костер. Милицию вызывать не стали, расценили эту травму как бытовую.

- Номер автомобиля, на котором приехали бандюки, запомнили?

- Нет, не запомнили, - покачал головой Пастухов, - у них днем, говорят, сегодня суматоха была, наш клиент не один был.

- А ты случайно не запомнил номер машины? - спросил у Кислицина Титов.

- Нет, - угрюмо ответил Кислицин, - мне было не до этого. Помню только, что белый джип, кажется, "Лендровер".

Титов встал и в задумчивости заходил по палате.

- Вот что странно, - произнес наконец он, остановившись, - откуда они узнали, что ты договариваешься с нами?

И что самое интересное, узнали очень оперативно. С кем ты вчера общался после нашего с тобой разговора?

- Ни с кем, - ответил Кислицин, - об этом не говорил никому. После того как ты ушел, мы с Танькой вернулись в офис. Пробыли там недолго, потом я отвез ее домой и сказал, что завтра заеду к ней с утра. Потом сам отправился домой и в тот вечер дома был один.

- А Танька кому-нибудь могла сболтнуть?

- Тоже вроде нет, - недоуменно пожал плечами Гоша, - разве что другу своему сболтнула.

Титов нахмурился.

- Как он выглядит, что собой представляет?

- Высокий такой, здоровый, - Гоша начал описывать внешность Танькиного приятеля, - рыжеволосый...

А больше я о нем ничего не знаю, она с ним недавно познакомилась.

Титов в задумчивости прошелся по палате, после чего вдруг резко остановился и воскликнул:

- Маска! Ты говорил, что один из бандитов - высокий, здоровенный верзила - был в маске.

- Да, - подтвердил, недоумевая, Кислицин.

- Почему он скрывал свое лицо? - задал вопрос Титов, уже зная на него ответ.

Костя достал из кармана трубку сотового телефона и протянул его Кислицину:

- Вот что, Гоша, набери номер телефона Таньки и осторожно поинтересуйся, чем она занимается и есть ли у нее кто еще.

Гоша, взяв трубку, набрал номер и произнес:

- Алло, Тань, это я, Игорь... Да нет, все нормально, я здесь просто немного.., приболел. Ты-то как.., с кем, с Петькой, что ли?.. Ну понятно. Ладно я тебе завтра перезвоню и скажу, что делать.

Гоша отключил трубку и передал ее Титову:

- Она дома вместе со своим новым ухажером.

Титов, обменявшись взглядом с Пастуховым, посмотрел на Кислицина и произнес:

- Нам надо действовать так же быстро, как и они... Ты передвигаться сможешь, хотя бы с костылями?

- Думаю, смогу, - ответил Кислицин, - если обезболят ногу.

- Это мы сейчас решим, - ответил Титов, - а потом нанесем визит твоей бухгалтерше Таньке.

***

Лифт медленно поднимал троих мужчин на пятый этаж, где располагалась Танькина квартира.

Гоша стоял, прижавшись спиной к стенке лифта и опираясь на деревянный костыль. Пастухов вынул из заплечной кобуры пистолет Макарова и, сняв его с предохранителя, передернул затвор.

- Так, на всякий случай, - сказал он, - парень наверняка из дома без пушки не выходит.

Согласно кивнув, Костя Титов сделал то же самое со своим пистолетом, после чего засунул его обратно в кобуру и произнес:

- Но брать его все же надо живым.

Нам прежде всего нужна информация.

Гоша Кислицин, встав перед дверным глазком, нажал на кнопку звонка.

Титов и Пастухов прижались к стене по обе стороны дверного проема.

На сей раз Танька открыла дверь очень быстро и удивленно уставилась на Кислицина.

Иванова собралась уже вслух удивиться и неожиданному визиту своего начальника, и его инвалидному виду, однако Костя Титов, первым ринувшийся в открытый дверной проем, не дал сказать Таньке ни слова.

Одной рукой обнял ее за плечи так, что она даже не могла шевельнуться, а другой зажал ей рот. После чего тихим, почти интимным шепотом спросил Таньку:

- Где твой приятель?

Перепуганная Танька показала глазами на большую комнату, и туда моментально бросились Титов и Пастухов.

Первым ворвался в зал более юркий Титов.

Петр сидел на диване, возле которого стоял небольшой столик, обставленный выпивкой и закуской. Рядом со столиком стоял стул, на спинке которого висела его короткая кожаная куртка.

Именно к ней он бросился, едва завидев вбежавшего в комнату Титова.

Костя, сообразив, что в куртке наверняка находится пистолет, первым делом ударил ногой по стулу, расположенному между ним и рыжим приятелем Таньки. Стул вместе с курткой отлетел в дальний угол комнаты.

Рыжий, поняв, что обезоружен и до пистолета ему не добраться, решил использовать свой последний шанс и бросился напролом к выходу из квартиры.

Первым принял на себя атаку рыжего Титов. Петр нанес ему размашистый удар в челюсть, но Титов, хоть и давно уже занимался руководящей работой, навыков бойца еще не растерял.

Ловко поставив блок, он перехватил правую руку соперника и почти одновременно, слегка уклонившись влево, нанес удар ногой ему под дых.

Удар был не слишком сильный, но очень точный. Колено Титова пришлось как раз в солнечное сплетение Петра.

Петр перегнулся пополам, выпучив глаза и выдохнув из себя какой-то булькающий звук.

В следующий момент на помощь Титову подоспел Пастухов. Мощным ударом ноги он почти распрямил бандита.

Довершил обработку "подопечного"

Константин, который, держа бандита за руку на болевом приеме, развернул его и что есть сил шандарахнул головой о стену.

Последних двух ударов хватило для того, чтобы мысли в немногочисленных извилинах Петра окончательно смешались, и он, потеряв ориентацию в пространстве, рухнул на пол.

Титов и Пастухов спокойно выкрутили приятелю Таньки руки за спину и надели на них наручники. Титов, поразмыслив немного, достал вторые наручники и надел их на лодыжки ног Петра. Затем рыжего подняли за руки и за ноги и, не церемонясь, швырнули на диван.

Ворвавшаяся в комнату хозяйка квартиры увидела окровавленную физиономию своего возлюбленного. Это произвело на нее столь сильное впечатление, что она закричала:

- Изверги! Что же вы сделали с ним, сволочи!.. Гоша, что они хотят?

Неожиданно для самой Татьяны этот ее гневный порыв оборвал самым вульгарным образом Гоша:

- Заткнись, толстая жопа, пока я тебя костылем не отдубасил, старая кретинка!

Он свободной от костыля рукой толкнул Таньку в глубь комнаты. Танька упала в кресло, удивленно вылупилась на своего начальника и, протяжно ахнув, спросила:

- Гоша, за что-о-о?

- За все хорошее, коза драная, - коротко пояснил Кислицин и добавил, бросив взгляд на костыль и забинтованную ногу:

- Это по твоей милости я теперь буду в инвалидной коляске ездить.

В это время Пастухов, не обращая внимания на перебранку Кислицина и Ивановой, поднял с пола куртку Петра и стал выкладывать содержимое ее карманов на стол. Сначала пистолет "ТТ".

Затем были вынуты документы: паспорт и водительские права на имя Петра Алексеевича Грищенко. И несколько мелких купюр.

А напоследок из небольшого нагрудного кармана была извлечена черная вязаная шапочка с прорезями для глаз и рта.

Увидев эту маску, Кислицин взвился от негодования и ярости.

- Ах ты, паскуда, - заорал он и, стоя на одной ноге, замахнулся костылем на пленника, который едва пришел в себя.

Удар костылем по голове Петра мог окончательно вышибить из него сознание. Это не входило в планы Титова, поэтому он успел перехватить Гошину руку.

- Тихо, тихо, - проговорил Костя, - не дергайся, а то упадешь. Иди сядь на тот стул и не мешай нам.

Пока одноногого Кислицина тащили к стулу, он продолжал изрыгать ругательства в адрес пленного бандита:

- Козел долбаный, сука! Оказывается, это ты, сундук с говном, мне сегодня ногу искалечил! Да я тебя кастрирую за это, чтобы таких же на земле больше не плодить.

- Ну что, Танюша, дотрахалась, маленькая, - миролюбивым, ласковым голосом обратился к ней Титов, - сдала, понимаешь, своего начальника бандитам, под пытки его подставила.

- Какие пытки? - поражение воскликнула Танька. - Я никого не подставляла. Слышишь, Гоша?..

- Молчи, дура, - яростно вскричал Гоша, - это ты вчера насвистела этому рыжему козлу, что мы в охранное агентство обратились?

- Я... Я только... - Танька замялась с ответом. - Я только поделилась...

- Мозгами своими ты с кем-то поделилась еще при рождении! - заорал на нее Гоша. - Поэтому думаешь клитором! Ты этому уроду вчера сболтнула о нашей встрече с Костей, а он сегодня меня за это с утра вместе со своими друзьями в лесок отвез и ногу изуродовал.

Танька подняла испуганно-недоуменный взгляд на окончательно пришедшего в себя Петра. Вид у того был неважный: губы разбиты, на переносице разрастался здоровенный синяк, из рассеченной брови обильно текла кровь.

- Петенька, как же так? - тоненьким голоском пропела Иванова.

- Да пошла ты, корова старая, - выругался бандит и плюнул на палас кровавым сгустком.

- Усохни, урод, - осадил бандита Титов, - мы еще тобой сейчас займемся.

Костя подошел к Таньке и спросил:

- Ты где подцепила этого ковбоя?

- На улице познакомились, - осторожно ответила Татьяна.

- Он тебе говорил, кто он и чем занимается?

- Сказал, что охранник на каком-то предприятии.

- Что за предприятие и где он вообще живет, ты знаешь?

Танька покачала головой и заплакала.

- Понятно, - тяжело вздохнув, произнес Титов и повернулся к рыжему:

- Ну что, дятел, будешь стучать или начнешь партизана на допросе из себя корчить?

- Чо хочешь? - прорычал пленник.

Титов взял со стола паспорт и, изучив его, произнес:

- Значит так, господин Грищенко, тридцати лет от роду, уроженец села Романовка. Стало быть, член Романовской бригады.

- Сам ты член, - огрызнулся Петр, - а тебе я могу только одно сказать: не связывайся с нашими братанаил - пожалеешь, что на свет родился, как этот барыга. Зря я ему сегодня ногу не отрубил, чтобы другим неповадно было бы.

- Напрасно ты это сказал, - усмехнулся Титов, - этот барыга собирался тебя кастрировать, и у его желания гораздо больше шансов исполниться, чем у твоего. Поэтому, если тебе дороги твои причиндалы, тебе лучше ответить на наши вопросы. Например, кто у вас главный в бригаде и, самое важное, где этого авторитета можно найти? Где у вас база?

- Базу нашу узнать хочешь, - ухмыльнулся рыжий, - а чупа-чупс на палочке не хочешь пососать?

- Сейчас мы предоставим тебе такую возможность - пососать твой же чупа-чупс, - с угрозой произнес Пастухов и, взяв со стола кухонный нож, решительным шагом подошел к Грищенко.

Он наклонился над бандитом и расстегнул свободной рукой ему ширинку.

- Вы че, мужики, - вдруг побледнел Петька, - вы это.., того.., беспределом не занимайтесь.

- Кто бы говорил о беспределе, - проговорил Титов, наблюдая, как Пастухов расстегнул брючный ремень бандита и приспустил штаны вместе с трусами, - как будто это не ты сегодня у костра живому человеку ноги головешкой жег. Не боись, мы не все отрежем, ссать сможешь, а вот Танька тебя уже больше не примет.

Бандит в ужасе уставился на лезвие, которое приближалось к его богатствам.

С ужасом наблюдала за этим и Танька.

В тот момент, когда лезвие коснулось тонкой кожицы на члене бандита, он дико заорал:

- Нет, не надо, кончай, братва, я все скажу.

- Скажи спасибо, что мы люди понятливые, а то твое "кончай" другие могли бы расценить совсем по-другому. - Он дал знак Пастухову, и тот отошел от Грищенко.

- Кто в вашей бригаде авторитет, кто шишку держит? - задал вопрос Титов.

- Двое их, - ответил Грищенко, - братья Грибановы, Антон и Никита, но дела лучше обсуждать с Антоном.

- Они тоже из Романовки? - спросил Титов.

- Да, - ответил бандит, - ядро нашей бригады, все романовские.

- А ты давно в этой бригаде при делах? - снова поинтересовался Титов.

- Нет, не очень, - угрюмо ответил Петр.

Из этого Титов сделал вывод, что Грищенко не самый крутой член бригады.

- Где можно найти этих братьев Грибановых? - спросил Титов и добавил:

- Переговорить с ними хочу.

Бандит исподлобья посмотрел на Костю и промолчал. Потом пробормотал:

- На улице Лопухина есть небольшой пивной бар "Золотое кольцо", там они часто бывают, там дела обсуждаются со своими людьми.

Титов пристально посмотрел на бандита. Ему показалось, что пленник не врет.

- Ладно, - произнес Костя, - проверим. Если ты соврал, то можешь считать себя евнухом. А пока мы тебя спрячем в одно надежное место, не санаторий, конечно, но жить там можно.

- А нам что делать? - подал голос Кислицин.

- Тебе тоже неплохо бы до окончания всех разборок затаиться где-нибудь, где смогу найти тебя только я, - сказал Титов.

- А Таньку куда? - вопросил Гоша, посмотрев на свою бухгалтершу, по толстым щекам которой стекала синими струйками размытая слезами тушь.

Танька словно постарела лет на десять и выглядела совсем убитой горем.

- Куда же ее девать-то, возьми с собой, будет тебе еду готовить. Я бы на твоем месте вообще ее от себя не отпускал дальше чем на длину своего хрена - слаба матушка на передок, - подытожил Титов, - но надеюсь, что это послужит для нее хорошим уроком.

Титов посмотрел на Пастухова и скомандовал:

- Вызывай ребят, пусть отвезут этого чудика в один из наших подвалов и держат под охраной до тех пор, пока я не прикажу отпустить его...

***

Потапов не спеша поднялся на третий этаж пятиэтажной "сталинки" на улице Чурикова.

Двое охранников поднялись с ним, однако остановились на лестничной площадке, наблюдая за тем, как Потапов, подойдя к металлической двери за номером шестнадцать, надавил на кнопку звонка.

- Кто там? - послышался за дверью женский голос, в котором Сергей сразу узнал голос Валерии Стрижаковой, помощницы убитого Дмитрия Губина.

- Это я, Потапов Сергей...

Дверь открылась почти сразу. Валерия ждала Потапова: он созвонился с ней и договорился о встрече.

По сравнению со вчерашним днем Валерия выглядела совсем иначе. Похоже, ей удалось справиться со своими нервами и взять себя в руки. И хотя на лице ее по-прежнему лежала печать холодности и отстраненности, все же на сей раз оно было более привлекательным. Видимо, она готовилась к встрече с Потаповым, в том числе и о макияже не забыла...

На ней были темно-зеленый свитер и черная юбка, на шее поблескивала тонкая и едва заметная золотая цепь, черные волосы были распущены и аккуратно причесаны.

- Проходите, - вежливо пригласила Валерия, посторонившись.

Квартира была двухкомнатная. Потапов знал еще по разговору с Губиным, что Валерия живет в этой квартире со своим четырехлетним сыном.

Знал Потапов также и то, что Губина со своей секретаршей связывали не только рабочие отношения. В этом Потапову недавно признался в дружеской беседе сам Губин.

Дмитрий рассказал, что взял на работу Валерию несколько лет назад рядовой секретаршей, однако скоро убедился не только в ее прекрасных личных качествах, но и в незаменимости как делового партнера.

Валерия хорошо владела двумя иностранными языками. Она пользовалась его большим личным доверием. Поэтому и посчитал Потапов нужным повидаться со Стрижаковой. Она наверняка могла навести на след убийцы Губина.

Валерия проводила Потапова в гостиную, обставленную дорогой, но со вкусом подобранной мебелью. Внимание Потапова привлек старинный секретер, на полке которого рядом с часами, сделанными под старину, стояла фотография улыбающегося Дмитрия Губина.

- Прошу задавать ваши вопросы, - произнесла Валерия, вошедшая вслед за Потаповым в гостиную.

Она стояла у окна, прислонившись к стене и скрестив руки на груди. Даже не предложила Потапову присесть.

- Вчера вы сказали мне, что... - Потапов на секунду замялся.

Валерия прервала его:

- Извините, я вчера была очень расстроена, поэтому сама не понимала, что несла. Дима был для меня больше чем начальник. Человек вытащил меня из состояния прозябания, в котором я оказалась после развода, с годовалым ребенком на руках. Он помог мне справиться с бедами, дал работу, многому научил в этой жизни... И вот его не стало...

- Я хорошо понимаю вас, - как можно более участливым голосом заявил Потапов, - я терял друзей и знаю, как это больно. С Димой нас тоже связывали дружеские отношения, я уважал его как порядочного человека и надежного партнера по бизнесу.

На лице Валерии появилось подобие усмешки.

- Знаете, вы не первый, кто так говорит, - пояснила она, заметив недоумение в глазах Потапова. - Вчера и сегодня мне звонят с выражением соболезнования немало влиятельных людей, в том числе и бывших партнеров по бизнесу. Я почти уверена, что один из этих друзей Димы и заказал его.

- Возможно, это так и есть, - согласился Потапов, - скорее всего Диму убили из-за соперничества в бизнесе.

Но мой случай несколько иной, я находился под пулями рядом с ним в тот момент. Возможно, в том, что я остался жив, виновато лишь простое везение.

Я не исключаю даже и такой версии, что покушались именно на меня, а Губин явился лишь случайной жертвой.

- Все может быть, - пожала плечами Валерия.

- Хотя эта версия мне кажется все же наименее вероятной. Я почти уверен, что покушались именно на Диму, в крайнем случае на нас вместе с ним.

Я хочу во всем этом разобраться.

- Я тоже буду рада, если убийц Дмитрия найдут и накажут, - произнесла Стрижакова.

- Я хочу, чтобы вы помогли мне в поисках виновников этой трагедии.

- Я уже сказала милиции все, что знала об этом деле, а известно мне немногое.

- Ответьте мне, Лера, на стандартный вопрос: кто-нибудь угрожал Дмитрию в последнее время? - спросил Потапов.

- Конечно, угрожали, - на лице Валерии отразилась горькая усмешка, вы же не первый год занимаетесь бизнесом, Сергей. Бизнес - это всегда столкновение интересов, конкуренция.

- Вы знаете, кто угрожал Губину?

- Нет, - быстро ответила Валерия, - не знаю. Ему звонили по телефону анонимы и требовали, чтобы он не лез туда, куда его не просят, не зарился на чужое и так далее, в таком же духе.

- Насколько я понимаю, речь шла об этом совместном проекте с немцами по строительству станции техобслуживания? - уточнил Потапов.

- Да, - подтвердила Валерия и, отвернувшись от Потапова, посмотрела через окно во двор. - Вы ведь с ним именно об этом проекте и говорили.

- Он предложил мне сотрудничество, - согласился Потапов, - вчера в ресторане мы обсудили с ним дальнейший план действий. Вам многое известно об этом проекте?

Валерия в ответ лишь покачала головой.

- Вам известно что-нибудь об истории этой коммерческой сделки? - снова задал вопрос Потапов. - Кто те люди, что вывели Губина на немцев?

Лера бросила на Потапова быстрый пристальный взгляд.

- Почему вы спрашиваете об этом?

- Потому, что хочу вьмснить, с кем именно конкурировал Губин в подписании этого контракта, ведь убийц Дмитрия надо искать среди этих людей, а для этого нужно узнать, с помощью кого он мог его заполучить.

Валерия молчала. Потапову казалось, что Стрижакова колеблется, решая, стоит ли ей идти на откровенный разговор.

В этот момент в кармане Потапова зазвонил сотовый телефон. Сергей достал трубку из кармана.

- Слушаю, Потапов.

На другом конце прозвучал голос Дадамяна:

- Извини, что вчера не позвонил, только сегодня узнал, какая у тебя беда стряслась.

- Нет, все нормально, Альберт, - ответил Потапов, досадуя на то, что Дадамян позвонил в очень неподходящий момент.

- Ты жив, здоров? - спросил Сергея Дадамян.

- Да, да, я же сказал, все нормально, - ответил Потапов.

- В таком случае когда я тебя смогу увидеть? Ты помнишь о моем предложении? - не унимался Дадамян.

- Да, помню, я думаю над этим, - сказал Потапов.

- А когда мы идем с тобой в баню?

- В баню, - растерянно повторил Сергей - упоминание этого заведения показалось странным и нелепым в ситуации, в которой он сейчас находился, когда пригласишь.

- - Тогда давай послезавтра, будут важные люди, сможем поговорить.

- Хорошо, послезавтра так послезавтра, - согласился Сергей и, попрощавшись, отключил телефон, убрал трубку в карман.

Он посмотрел на Валерию, она по-прежнему стояла у окна и, нахмурившись, смотрела во двор.

- Извините, - произнес Потапов, - кажется, мы остановились...

Остановились на...

- Это не важно, - оборвала его Стрижакова, - все, что я знала, я вам сказала, больше мне добавить нечего...

Да и незачем. Димы нет, и теперь это ваши дела, и для меня будет безопасней не лезть в них.

Потапов удивился перемене, произошедшей в настроении Валерии.

"Похоже, она все же решила не откровенничать со мной", - подумал про себя Потапов. Он посмотрел на Стрижакову и понял, что больше ему ничего узнать не удастся, по крайней мере сегодня.

- Лера, вам нужна моя помощь? - спросил Сергей.

- Нет, - твердо ответила она, - ваша помощь мне не нужна. Все свои проблемы я надеюсь решить сама.

Потапов без слов вынул свою визитную карточку и положил ее на журнальный столик:

- Если вам все же понадобится моя помощь, позвоните. Я и мои люди и без вас будем искать убийц Губина и обязательно найдем, но нам будет легче, если вы нам поможете.

В ответ Валерия лишь усмехнулась и отвернулась к окну. В этот момент Потапов ощутил, что она чувствует себя растерянной и явно не понимает, кому можно доверять после трагедии, произошедшей с ее боссом.

Потапов ничего больше не стал говорить Стрижаковой и молча покинул ее квартиру.

***

Усевшись в машину, Потапов обратился к охраннику, расположившемуся рядом с ним:

- Коля, останься здесь, будешь наблюдать за квартирой Стрижаковой. Записывай все номера машин, которые подъезжают к этому дому.

- Но... - начал было возражать охранник.

- Не спорь, Коля, опасность в большей степени, я думаю, угрожает ей, чем мне. Я понял, что она что-то скрывает.

- Как долго я буду здесь находиться?

- Не волнуйся, недолго. Я позвоню Титову, он пришлет сюда машину с наблюдателями.

Охранник молча кивнул и вылез из машины.

Глава 4

- Вон они, я их сразу узнал, пидоров, - закричал Кислицин, указывая пальцем на припарковавшийся на противоположной стороне улицы белый джип "Лендровер".

Машина остановилась недалеко от входа в бар "Золотое кольцо". Из нее вылезли двое парней и не спеша направились в бар.

- Вон тот, блондинистый, - пояснил Гоша, - Антон, а скуластый Никита. Они оба ко мне в офис приезжали на бабки меня раскручивать.

- Судя по рассказам и описанию рыжего, это и есть братья Грибановы, сделал предположение Пастухов. - Только что-то на братьев они не очень похожи.

- Может, их мама имела двух мужей? - произнес Титов.

Все трое уже час сидели в титовской машине "Ниссан-Террано", припаркованной метрах в двадцати от бара "Золотое кольцо".

Титов открыл дверь машины и, вылезая из нее, кивнул Пастухову:

- Пойдем, Юра, в бар. Осмотримся, обстановку оценим.

- Что там оценивать, мочить их надо, козлов, людоедов херовых! - с горячностью вскричал Кислицин.

- Сиди тихо тут и не дергайся, ястреб ты наш одноногий, - цыкнул на него Титов и, хлопнув дверью, направился в сторону бара. Следом за ним пошел Пастухов.

В баре было довольно многолюдно.

Свободными оказались лишь пара столиков, один из которых заняли Титов и Пастухов.

Это был обычный бар, неброско, но добротно отремонтированный, в отделке которого преобладало дерево. Здесь царил полумрак, негромко играла музыка. Вечер только начинался, и веселье постепенно нарастало.

Едва Титов и Пастухов сели за столик, к ним подошла официантка, дама лет сорока, одетая по здешним стандартам: в белую блузку и черную юбку.

Деловито пережевывая жвачку, официантка поинтересовалась:

- Что будете пить, мальчики?

- Да нам что-нибудь пожрать, девушка, - широко улыбнувшись, ответил ей Пастухов, - мы, понимаете, с работы. Ну и пива, конечно.

- Что именно? - спросила официантка, протягивая меню.

Юрий отклонил меню и сказал:

- Мясные блюда на ваш вкус, пиво импортное в банках, и, если можно, побыстрей.

Официантка захлопнула свою книжку и отошла от стола.

Между тем все внимание Пастухова было поглощено братьями Грибановыми.

Они, похоже, были желанными гостями в этом заведении: оккупировали мягкий кожаный уголок в дальнем конце зала. Таких было всего два: один из них пустовал, во втором сидели романовские братки.

Перед ними стоял пожилой пышнопузый мужчина, одетый в вельветовый пиджак и белую рубашку с галстуком.

Это был явно хозяин заведения, и по тому, как он услужливо склонился к развалившимся на мягком диване бандитам, можно было заключить, каков характер их отношений. Он боялся Грибановых и заискивал перед ними.

Перемолвившись несколькими фразами с бандитами, управляющий жестом подозвал к себе официантку, которая только что приняла заказ у Титова и Пастухова и направлялась, видимо, в кухню.

Женщина подошла к Грибановым, достала из своего кармана маленький блокнотик и авторучку, приготовившись записывать. На сей раз она радушно улыбалась.

Улыбнулся ей и развалившийся на диване Антон Грибанов, при этом шутливо, по-свойски обнял ее. Поскольку он сидел низко, обнимать ее за талию ему было неудобно, и он обнял ее.., за ногу. При этом его рука погрузилась глубоко в пространство, скрываемое юбкой.

Титов, наблюдавший за этой сценой, увидел, что официантка не возражала против подобной фривольности.

Она так и осталась стоять с записной книжкой в руке, только улыбка ее стала явно натужной. В таком состоянии официантка записала продиктованный Грибановым заказ и шустро ринулась его исполнять.

- Похоже, ребята здесь как у себя дома, - произнес Титов.

- Да, рыжий не соврал, - подтвердил Пастухов, - у них здесь что-то вроде общественной приемной.

К уголку, за которым сидели Антон и Никита, подошел невысокого роста лысый мужичок и, спросив разрешения, устроился на краешке и стал что-то рассказывать им.

Стол перед братьями к этому времени уже был заставлен едой, и они, активно расправляясь с ней, внимательно слушали рассказ лысого.

Лысый закончил свое повествование.

Антон, молча продолжая жевать, отрицательно покачал головой. Лысый воспринял отказ Антона весьма болезненно и принялся горячо в чем-то убеждать братьев. Неожиданно младший из Грибановых, Никита, схватил лысого и, под тянув к себе за шиворот куртки, бросил ему в лицо несколько фраз, после чего, столь же резко отшвырнув его от себя, продолжил трапезу.

Напуганный и побледневший визитер медленно поднялся и, слегка ссутулившись, направился к выходу из бара.

- Круто ребята разбираются со своими посетителями, - усмехнулся Пастухов.

- А главное, - вторил ему Титов, - все в открытую, никого не боятся.

- Да, отмороженные они какие-то, это же очевидно, - предположил Пастухов.

- Или имеют солидное прикрытие наверху...

Официантка принесла заказ. Титов" и Пастухов уже начали ужинать, когда в баре появился новый посетитель.

В сопровождении двух "качков" в бар вошел невысокого роста, широколицый мужчина с большим животом, на вид ему было лет тридцать пять сорок. Как и его телохранители, мужчина был коротко подстрижен. На толстой, едва заметной - настолько она была короткая - шее поблескивала золотая цепь. На мясистом лице отразились недовольство и высокомерие.

- Ба-а, - протянул Пастухов, - господин Капитонов с телохранителями собственной персоной.

- Кто это? - удивленно спросил Титов.

- Помнишь, я ездил на разборку у ресторана "Радуга"? Ресторан купил человек, который находится под нашей "крышей". У господина Капитонова были к нам небольшие претензии, так как он со своей бригадой патронировал прежнего владельца. Впрочем, мы быстро уладили конфликт: Капа, хоть и считает себя крутым, явно не дурак и с людьми Крестного связываться не стал.

- Не хотелось бы, чтобы он нас здесь приметил, - сказал Титов.

- Ему не до нас, - успокоил его Пастухов, - у него, похоже, серьезный разговор к романовским браткам.

Капа, подойдя к Грибановым, уселся рядом с ними.

На этот раз братья вели себя иначе: они были приветливы и разговорчивы.

Судя по жестам, даже предложили гостю разделить с ними трапезу. Однако явно чувствовалось, что разговор идет на тему, непростую для обеих сторон.

Было видно, что Капа предъявлял претензии романовским браткам. Титов и Пастухов, продолжая есть, украдкой наблюдали за беседующими бандитами.

Беседа их длилась довольно долго, около получаса.

Неожиданно входная дверь бара открылась, и в помещение вошел человек, один вид которого вызвал у Титова неоднозначную реакцию, чему очень удивился Юрий. Костя вдруг бросил на пол ножик и резко нагнулся за ним, явно для того, чтобы не попасться тому на глаза.

- Что случилось? - осторожно спросил Пастухов, когда голова Титова появилась из-под стола.

- Это он, - произнес Титов, наблюдая за тем, как вошедший молодой парень подошел к столу, за которым сидели бандиты, и, поздоровавшись, уселся вместе с ними.

- Кто он-то? - продолжал недоумевать Юрий.

- Теннисист, - коротко ответил Титов и добавил:

- Я видел этого парня в толпе в день убийства Губина.

- Ну и что? - пожал плечами Пастухов. - Мало ли там было народу!

- Нет, - покачал головой Титов, - это уже дело не Гоши Кислицина, на которого наехали бандиты, сдается мне, что здесь дело куда более серьезное, а поэтому, прежде чем что-то предпринять, нам стоит посоветоваться с Потаповым...

***

- Ну ладно, братаны, будем считать, что мы договорились, - хлопнув ладонью по коленам, произнес Капа и поднялся, - надеюсь, вы на меня не в обиде, я, может быть, резковато говорил, но от чистого сердца.

- Да брось ты, Толян, какие обиды, - ответил Антон Грибанов, - ты все правильно сказал. Ты извини, если мы на твои интересы наехали, то случайно. Мы люди новые в городе, свое дело только разворачиваем. Бывает, по незнанию вторгнешься на чужую территорию.

- Угу, - пробубнил Капитонов, - только больно резво вы начинаете, и братве это не нравится. Летайте, ребя та, лучше на своем уровне, не то вам крылья пообломают.

- Мы же извинились, - холодно произнес Никита Грибанов, - чего ты еще хочешь, зачем этот гнилой базар поднимаешь?

- Да так, для профилактики, - усмехнулся Капитонов, но все же протянул руку для прощального рукопожатия.

Попрощавшись с братьями Грибановыми, он посмотрел на сидящего за столом Моню. Во взгляде Капы засквозило явное презрение. Он проигнорировал протянутую для рукопожатия руку Ильи и, развернувшись, направился к выходу из бара, сопровождаемый своими телохранителями.

- Что это с ним? - спросил Моня, бросив недобрый взгляд в спину уходящему. - Почему он со мной не попрощался?

- Капитон хочет по понятиям жить, - усмехнулся Антон, - а людей твоей профессии в воровском мире, сам знаешь, не очень жалуют.

- Кто ты для него? - угрюмо произнес Никита. - Мокрушник отмороженный, ничего больше.

- Опять меньше, - в голосе Ильи звучала явная обида, губы поджались, ямочки на щеках углубились, - как вы там договариваетесь с "папой", это не мое дело, но уже второй раз такие непонятки возникают. Я что, плохо работаю?

- Работаешь ты чисто, - ответил Никита, - ничего не скажешь. Но ты и нас пойми: с ребятами, которых мы тебе в помощь дали, надо было рассчитаться.

Они говорят, что рисковали, и попросили больше, плюс стволы новые, незасвеченные надо закупить для тебя же.

Мы тут с одним человечком переговорили - обещал стрелковый зал для братвы устроить, тихий и незаметный... Ну, а если тебе что не нравится, мы можем и других исполнителей найти, стрелков в городе много.

Моня окинул Никиту недобрым взглядом. Но тот продолжал жевать, уткнувшись в тарелку.

- Таких, как я, нет, и вы это знаете, - ответил Моня уверенным голосом, - у меня ведь не было ни одной осечки, я не ошибся ни разу.

Антон, некоторое время молча наблюдавший за разговором, решился вмешаться в него, поскольку тот принимал нежелательный характер.

- Илюха, да ты что, братан, - добродушно улыбаясь, похлопал Монина по плечу старший Грибанов, - что за базар гнилой мы ведем. Мы же все вместе одна семья, одна бригада, вместе по этой жизни непростой пробиваться будем наверх. Мы это два года назад решили, когда вас в Романовке на сходняк позвали и предложили в город поехать, дела делать - место себе под солнцем расчищать. Как мы тогда решили, так и будет.

- Я и расчищаю, - угрюмо произнес Моня.

- А мы платим, - тут же заявил Антон, - но бывают разные накладки. Что же мы из-за такого дерьма, как бабки, ссориться будем. Главное, чтобы мы все вместе были. Мы одна бригада - земляки. Мы уже сейчас заставляем с собой считаться, а это только начало. Будут новые возможности, будут большие бабки.

Очень скоро нас все будут бояться, а твоим именем мы будем конкурентов пугать.

Антон еще раз по-дружески потрепал Монина по плечу и добавил:

- Ну а теперь иди, занимайся своим делом, если что-нибудь понадобится для исполнения нового заказа, обращайся.

Все, что потребуется, мы тебе достанем.

После того как Монин ушел, Грибанов-старший, разлив водку по рюмкам, произнес с легким укором в голосе, обращаясь к брату:

- Ты, Никита, будь поаккуратней в разговоре с Моней, он парень с амбициями.

- А кто он такой, чтобы ему большие бабки платить, - огрызнулся Никита, - мокрушник обыкновенный, разве что работает чисто, вот и все его достоинства. Кто он без нас? У нас связи и деньги.

- И тем не менее, - продолжил свою линию Антон, - исполнитель он классный. Других искать, только время терять, поскольку работы для него у нас немало. Чтобы занять место под солнцем, нужно расчистить его от конкурентов. Другого пути у нас сейчас нет.

Все в этом городе давно поделено, свободных ниш нету. Вот с помощью Мони и таких, как он, мы их и освобождаем.

- Да ладно, понял я тебя, - с недовольным видом махнул рукой Никита, нет тут больших проблем. Накинем Моне бабок сверху, и он усохнет.

Ты лучше скажи, что там "папа" говорит по поводу заказа.

- А ничего особенного, - ответил Антон, - доволен тем, что прошло все нормально в последний раз. Говорит, есть небольшая работенка по выкачиванию долгов, в ближайшее время поговорим об этом.

- Понятно, - сказал Никита, - ну что, может, воспользуемся его советом, поедем к Дрюне, баб вызовем - отдохнем по полной программе.