Брат короля [СИ]

Глава 3. Торжество доблести

Даниэль.

Утренний слегка морозный ветер треплет флаги, осеннее солнце отблесками разбегается по латам и щитам. Гомон, смех, лязг оружия, гербы знаменитых рыцарей, флагштоки…

Мне ещё никогда не приходилось бывать на настоящем столичном рыцарском турнире. Вернее, возможно, в детские годы и приходилось, во времена, когда ещё был жив отец, но я мало что помню из того времени. Да и вряд ли тогда меня могло так завораживать всё это.

Я стою у края почётной ложи, с восторгом впитывая эту непередаваемую атмосферу доблести и силы.

— Даниэль, вам стоит вести себя сдержанней. Леди обязана блюсти честь своего дома и быть олицетворением его величия.

Я оборачиваюсь. Рядом со мной кутается в меховой плащ посол. Вот уж кто абсолютно чужой на этом празднике, несовместим с самим понятием рыцарства.

— Кагон, я просто смотрю. Разве турниры устраивают не для того, чтобы их смотрели?

— Сядьте и запахнитесь, наконец.

Он демонстрирует гримасой, насколько ему претит мой распахнутый плащ и непокрытая голова. Но для места, где прошли последние двенадцать лет моей жизни, погода сегодня восхитительная и достаточно тёплая для этого времени. Я смеюсь. Посол хмурится.

— Даниэль, прошу вас, сядьте.

Мне всё-таки приходится сесть на скамью. Дуэнья бросается укрывать меня. Зачем? Посол доволен и спешит отвлечь меня беседой.

— Даниэль, мы вчера с вами вполне удачно начали. Полагаю, сейчас очень важно не испортить первого впечатления. Вам удалось очаровать короля. Это — не мало.

Я пожимаю плечами:

— Вроде изначально планировалось очаровывать герцога. Разве это не попадание абсолютно в иную цель?

— Ну, не всё сразу, юная леди. Кроме того, герцог очень близок со своим старшим братом и монархом. А значит, скорее всего, прислушается к его совету. Так что, благосклонность короля — это очень-очень на руку.

Он достаёт платок и снова утирает лоб. И я, глядя на это, снова задумываюсь, вспоминая о других своих сомнениях. Я искренне не понимаю, во что играю! Да, дядя объяснил мне цель моего визита сюда и… но был ли он откровенен со мной? Я понятия не имею, в каких отношениях последние годы находятся Дарен и Эганор. Я, вообще, мало знаю о тех вещах, которые не описаны в книгах двадцатилетней давности. Чего хотел добиться дядя, направив меня сюда? Именно меня? Именно с Кагоном, неуклюжим человеком, который постоянно волнуется настолько, что способен одновременно потеть и мёрзнуть?

Что я, вообще, знаю? Наверняка я знаю только то, что дядя совсем не питает ко мне нежных чувств, скорее наоборот. Если бы не семейная честь, родовые проклятия, заступничество маминой родни и прочие родственные узы, он бы давно убил меня собственными руками. Так что, может быть, эта поездка… просто попытка совершить столь желанное для него действо чужими руками? Например, руками кровавого Рейли. Что-то мне подсказывает, что если точно знать, как вызвать гнев мага, убить кого-то его руками совсем не трудно. Может, посол именно поэтому так трясётся?

Перед нами кланяется лакей:

— Миледи, господин посол, король приглашает вас присоединиться к нему в королевской ложе.

Лакей разворачивается. И посол победно улыбается, склоняясь к моему уху:

— Ну вот, видите, Даниэль, мы на верном пути!

В королевской ложе навстречу нам сразу выступает король. Его тоже не трогает холод. Меховой плащ лишь слегка наброшен на плечи, в тёмных волосах видны снежинки. Он улыбается и снова откровенно поедает меня глазами, так что мне всё-таки хочется запахнуться. А ещё он много шутит.

Герцога я замечаю не сразу. Он стоит за спиной короля, чуть в тени. Он мрачен и молчалив. Посол подталкивает меня в бок, требуя приветствовать и эту неприветливую особу, но я не успеваю. В ложе появляется ещё одна девица. Златокудрая и грудастая, княжна Альпирская. Король снова рассыпается в любезностях.

Я перевожу взгляд на герцога… вернее на то место, где он был мгновение назад. Там только тени.

Задуматься о пропаже мага нет времени. Над ристалищем разносится голос труб, и, гремя латами, в ложу короля поднимаются судьи турнира. Это грозные закалённые в боях рыцари. Все трое, они сильно не молоды. Все трое, как истинное олицетворение отваги и силы. И я смотрю на них в самых первых рядах, стоя прямо рядом с королем!

Судьи преклоняют колени и ритуально просят короля благословить турнир. Король так же очень красиво ритуально обещает своё благословение, если самые прекрасные и самые благородные дамы из здесь присутствующих благословят старшин отрядов, избранных для схватки. Он вдруг поворачивается ко мне:

— Принцесса Даниэль Даренская, готовы ли вы от чистого сердца дать своё благословение одному из благороднейших и доблестнейших рыцарей, что выбран старшим в сегодняшнем бою?

Я? Дуэнья рядом со мной шепчет на самой грани слышимости. «Ваше Величество, благородные судьи, для меня большая честь…» я начинаю повторять за ней и внутренне ликую. Я не просто увижу этот праздник смелости и мастерства, не просто смогу рассмотреть каждого доблестного рыцаря, воздевшего свой герб на щите! Вместе с судьями и королём я спускаюсь на ристалище и вручаю одному из старшин предстоящего меле ленту со своего рукава, а так же прошу его и воинов его отряда драться честно, бесстрашно и обязательно победить!

Второго из старшин благословляет княжна. Мы возвращаемся в королевскую ложу, и король собственноручно даёт старт бою… настоящему турнирному меле.

Я в восхищении. Всадники обоих отрядов сначала степенно расходятся в стороны, а потом, по сигналу герольдов, бросаются друг на друга, сшибаясь. Бой завораживает меня, кровь и ранения только больше распаляют, король смеётся, видя мой восторг, целует мои руки, шутит, но в какой-то момент замолкает.

Это происходит так резко, что я отрываю взгляд от завораживающего меня действа. Владыка Эганора быстро оглядывается по сторонам и стремительно мрачнеет.

— Сер Янос, вы не знаете, как давно нас покинул герцог Агорда?

Седой старик за его спиной разводит руками:

— Не могу знать, Ваше Величество. Но его очертания в этой ложе я последний раз видел ещё до начала ритуала благословления воинов.

Король снова устремляет взгляд на ристалище. Но оглянувшись на остальных присутствующих, вновь ухмыляется:

— Как любой мальчишка, мой брат любит хорошие драки!

Он некоторое время внимательно следит за схваткой. Я сижу совсем рядом и замечаю, как за эти минуты рука владыки то сжимается в кулак, то расслабляется усилием воли хозяина, и только лицо неизменно озаряет азарт и увлечённость сражением. Заметив мой взгляд, король вдруг подмигивает мне, а потом, смеясь над моей растерянностью, спрашивает в полголоса:

— Даниэль, как вы думаете, кто из славных мужей в этой свалке — герцог Агорда? Не смотрите на гербы, с него вполне станется надеть плащ сквайра какого-нибудь рыцаря. Лишь бы подраться!

Я возвращаю взгляд на ристалище. Как можно найти в этой бойне человека, если на нём нет герба? Как в этой мешанине, вообще, можно кого-то найти?! Король наклоняется и как-то очень интимно шепчет мне на ухо:

— Я подскажу: ищите окровавленный меч и абсолютно чистый плащ. Мой брат способен вспороть брюхо противнику, даже без оружия, и он любит это делать. Но он категорически не терпит грязи на одежде.

Этот тон окончательно сбивает меня с толку. Я рефлекторно оборачиваюсь. И оказываюсь перед королём глаза в глаза. Нет, сходства между братьями гораздо больше, чем мне казалось… Я вижу одновременно улыбку на устах короля и мрачную озабоченность в его глазах. Да… разница лишь в том, что старший из братьев более ловок держать лицо.

Голос подаёт сидящий по другую руку от меня Кагон:

— Справа, Ваше Величество. Серый конь, красное перо и гербовая накидка сквайра сера Венегана. Очень ловкий воин. За те минуты, что я наблюдаю, он убил двоих.

Я нахожу в свалке указанные приметы. Мелкий! Рядом с большинством рыцарей на ристалище крайне мелкий воин. Ловкий, юркий, как змея, молниеносный! Жалящий соперников одним ударом и насмерть… и серый плащ, кажется, несмотря на сутолоку битвы, абсолютно чист…

Седой старик за спиной короля произносит неслышно, видимо, исключительно для ушей своего владыки:

— Горцы побеждают. Рыцарей долины осталось лишь трое, и, кажется, сэр Слэус вот-вот падёт.

Огромный мощный рыцарь из последних сил отбивается от атаки рыцарей с зелёными перьями. Ещё минута, и он падает. Слуги спешат унести своего господина с поля. А противники разворачиваются к последнему оплоту красных: высокому рыцарю с жёлтыми рогами на шлеме и тому самому юркому сквайру. Причём рогатый, кажется, уже слегка ранен.

— Пусть трубят отбой. Остановить сражение! — в голосе короля злость и напряжение, но на лице всё та же ухмылка. — А то я рискую остаться ещё и без рыцарей гор!