Бракованный муж? Возврату не подлежит (СИ)

Часть 2

Риат.

— Сеала, не стоит тебе сегодня никуда лететь, у меня нехорошие предчувствия, — я подошел к сестре и, обняв, прижал ее к себе. — Не искушай судьбу, тебе оставили крылья до рождения ребенка. Потому что…

— Я знаю, брат, крылья вырывают живьем, и архангелы не хотели потрясения для малыша, — горько усмехнулась сестра. — Скоро он родится и…

— Не думай об этом, — прижав Сеалу к себе, уткнулся в ее макушку подбородком, вдыхая запах свежести, который от нее исходил. — Останься сегодня со мной.

— Нет, брат, я должна увидеть Литиана, — твердо глядя мне в глаза, приподняв голову, произнесла Сеала. — На днях родится малыш, и я знаю, что мы больше никогда не увидимся, мне вырвут крылья и отправят на землю, а он останется, а главное, нам обоим сотрут память.

— Сеала, демонам не стирают память, — вздохнул я, размыкая объятия и отпуская сестру. — Возвращайся быстрее. Тревожно мне.

Не прошло и часа после ухода Сеалы, а я уже места себе не находил. И тут сердце закололо с такой силой, что терпеть стало невмоготу, и я бросился на гору Зенделейр, где часто проходили встречи моей сестры с демоном. Уже подлетая ближе, я понял — опоздал. На камнях лежали обнявшись Сеала и Литиан. Чуть в стороне пищал маленький комок. Подхватив его, ужаснулся от того, что одна сторона младенца была темная, другая светлая.

— Архангелы не примут тебя, малыш, — прижав комочек к груди, прошептал я. В ту же секунду тела ангела и демона вспыхнули огнем, исчезая.

— Ребенка надо отнести людям, — рядом со мной оказался один из архангелов — Карающий меч. — Но перед этим запечатать и магию, и сущность. Пусть растет, как обычный человек.

— Я могу стать его хранителем? — рискнул я задать вопрос. — Он ведь сын моей сестры.

— Она тебе неродная, — нахмурился архангел, но тем не менее разрешение дал, накладывая на меня чары невидимости. — В королевстве Эллиадия оба супруга: и король, и королева — бездетны. Он не может зачать ребенка не только королеве, но и ни одной из своих фавориток, а она… впрочем, отнеси малыша им. Будет им утешение.

Я склонил голову, попрощался и сделал так, как было сказано.

Все годы, что малыш рос, я находился рядом с ним. Родители в нем души не чаяли. Мне, понятное дело, совершенно не нравилось, что с ним носятся, как курица с яйцом. С парня пылинки сдували, растили будто он тепличный цветок.

А вот когда юноше исполнилось пятнадцать, во дворце произошел несчастный случай. Короля и королеву засыпало в одном из подвалов, где обвалилась балка. Только я знал, что Главный советник подслушал разговор Его Величества с супругой:

— Скоро нашему сыну шестнадцать, — произнес король. — Пора передавать ему власть. С завтрашнего дня начнем обучать его всему, что должен знать будущий король.

— Он у нас мальчик смышленый, все схватывает на лету, — улыбнулась королева-мать. — Из него выйдет достойный правитель.

А ночью, зайдя в лабораторию, которая находилась в подвале, чтобы самолично изготовить амулет для принца, с добавлением капли крови обоих родителей, пусть и неродных, они были там же и погребены, так как Главный советник в этот момент осознал, что стоит взойти юному принцу на престол, и власти тому не видать.

Прошел год.

— Жиар, сегодня снова явятся женихи к Его Высочеству, — в кабинет Главного советника ворвался его ближайший помощник. — Что делать будем? Действуем по той же схеме?

— На этот раз у него возраст согласия, и мы уже не можем решать за него на правах опекунов. Но и к нему этих нахлебников подпускать нельзя, — задумался Жиар. — Ладно, иди, до завтра время есть, я подумаю над этим.

Помощник испарился, а я сидел, сжимал бессильно кулаки, наблюдал за этой сволочью, которая, разграбив государство, сейчас сидел и решал, что делать с моим подопечным. Мне хотелось просто свернуть ему шею, но делать это было нельзя. Чревато.

— Хм, а это идея! — вдруг воскликнул довольный Жиар, подходя к портрету юного принца и начиная наводить на него магию. Сначала я не мог понять, что он делает и для чего. И только на следующий день понял.

Мой подопечный стал какой-то апатичный, ходил с видом душевнобольного, ни на что не реагировал. Приехавшие женихи, наслушавшись сказок советника о дефекте принца, быстренько отчаливали. Кому нужен дефектный муж, к тому же советник их предупреждал заранее, что после свадьбы молодые отчаливают в страну супруга.

Я наблюдал за предприимчивостью Жиара и с каждым днем зверел все больше. Особенно удручало то, что этот гад сам выбирал супруга моему подопечному, он твердо решил изжить того со свету. Мягкие принцы ему не были нужны, так же как и те, кто имел все шансы влюбиться. Он искал жестокого тирана без сердца и души. И тут мне пришла в голову мысль.

— Диметр, я пришел просить об одолжении, — я стоял перед архангелом, склонив голову и ожидая его решения после того, как поведал, зачем явился.

— Ты понимаешь, что это значит? — мягко спросил тот, я согласно кивнул. — И ты готов пожертвовать крыльями? — снова согласный кивок. — Хорошо, иди, как только окажешься в королевстве, сам выбери тот облик, какой придется по нраву.

В следующую секунду мне в грудь ударил сноп света, заставив поморщиться, но ни звука я не издал. Перед глазами все поплыло. А когда проморгался, я сидел недалеко от замка, на лесной прогалине. Оглянувшись вокруг, заметил отличные уединенные места. Вытянув вперед руки, с радостью убедился, что я стал материальным. Теперь дело за малым, надо создать себе такой облик, который позволил бы войти к Жиару в доверие. Хм…

В замок я входил толстым, злым купцом, прибывшим из другой страны, но желающий обосноваться под боком сильных мира сего. Вопреки опасениям, меня сразу провели в кабинет к Главному советнику. Игра началась…

Два года я завоевывал его расположение, демонстрируя жестокость и готовность услужить номинальному королю, которым возомнил себя Главный советник. За пару месяцев до восемнадцатилетия принца я пришел к Жиару и сходу выпалил:

— Я хочу жениться на принце, ведь это и в ваших интересах.

Тот некоторое время меня разглядывал, думал, взвешивал. Сроки поджимали, скоро должны были съехаться принцы разных государств, и сейчас уже ни одна отмазка бы не сработала. Жиару ничего не оставалось, как согласиться. Стараясь не показать своей радости, я цинично усмехнулся, тут же подписал договор, который подсунул мне Главный советник, и стал ждать своего часа.

И он настал. Порошок, с помощью которого мне надлежало снять все чары с моего подопечного, принес мой младший брат-ангел. Это была последняя помощь, которую решили оказать собратья. Я был им за это благодарен. К тому же, как выяснилось позже, этот же порошок распечатал сущность и магию принца. Но еще требовалось время на то, чтобы человеческая сущность растворилась, уступив место настоящей составляющей его сути.

Наши занятия наполняли мою душу эйфорией и предвкушением. Я видел, как раскрывается этот цветок. Как спадает с него меланхолия, апатичность и отрешенность. В глазах разгорался огонь, руки, ноги и тело наливались силой. Быстрота реакций поражала. Учеником он оказался поистине способным.

А на балу всех ожидал сюрприз. И меня в том числе. Когда началась трансформация юного принца, все пришли в шок. Тело и внешность отца — грозного демона, от матери он унаследовал всего одно крыло, теплоту и свет души. В эту минуту я стоял, смотрел на него и понимал, что это истинный сын своего отца. Он обещает стать прекрасным королем: в меру жестоким, в меру справедливым, в меру человечным. Его взгляд вгонял в ступор всех, находящихся в зале. Хотелось преклонить колено и принести клятву верности.

Я перевел взгляд на Жиара и усмехнулся. Тот пытался сохранить лицо, прекрасно понимая, что игра окончена. Его правлению пришел конец. Хотя в глазах все еще была надежда, что удастся сделать так, как того хочется ему. Мне даже на миг показалось, что я слышу, как ворочается его мозг, пытаясь сообразить хоть что-то, что позволит удержать ему данные позиции, остаться у власти. Его глаза вдруг радостно заблестели, сузились, когда он смотрел на моего подопечного, и в них я ясно увидел торжество вперемешку со страхом, хотя было видно, что у него появилась какая-то надежда. Вот ее я и поспешил разрушить, появляясь в зале после изъявленного желания принца познакомиться с супругом.

Оп-па, малыш узнал меня, даже в таком облике. Не ожидал, но тем приятнее от осознания того, что это произошло. Небольшая пикировка, и я со смесью страха и ужаса принимаю свой облик. Чего я боялся? Наверное, того, что крыльев меня уже лишили, я сейчас стану обычным человеком. Но к моей радости, моя ангельская сущность осталась при мне. Более того, в голове прозвучал голос Диметра:

— Это наш подарок на свадьбу, только небо для тебя нынче закрыто. Благословляю вас!

После чего исчез. Я даже поблагодарить толком не успел, при этом подумав, зачем мне небеса, если рядом со мной тот, к кому стремится сердце и душа.

Совет был распущен, изгнан. Бал продолжался уже без них. Вот только принца что-то стало немного подтрушивать, хотя он и пытался это скрыть.

— Что происходит? — поинтересовался я, нахмурившись. Первой мыслью было, что в нем еще борятся такие разные сущности. Но все оказалось намного прозаичнее.

— Я боюсь, — шепнул он, озорно сверкнув глазами. — Хочу, но боюсь, — пояснил он, заметив мое недоумение. И тут до меня дошло. Под взглядами сотен глаз, я взял своего супруга за руку, пожелал всем приятного времяпровождения, и мы отправились в выделенные для нас покои.

В комнате горели свечи, создавая полумрак. Несколько минут мы смотрели друг на друга, затаив дыхание. Я протянул руку, проводя по лицу, словно желая проверить, реален ли мой супруг. Он зеркально отразил мой жест. Склонившись ко мне, так как сейчас он был выше меня, он несмело коснулся моих губ. Только меня это не устраивало. Притянув его к себе, начал атаку. Яростное переплетение языков, слияние тел, непроизвольно вырывающиеся стоны.

Как добрались до кровати, никто из нас не осознал. Одежда была снята по дороге, крылья спрятаны. Теперь во всем мире существовали только мы двое.

Переплетение тел, страсть, желание дарить и брать. Даже здесь мне сначала пришлось побыть наставником. Я входил мягко, нежно, стараясь не причинить боли, немного помогая магией. А дальше бешеная гонка, резкие толчки, рык принца, которому хотелось сильнее, резче и грубее.

Немного отдыха, и теперь мой ученик сдавал экзамен. Теперь он действовал мягко, стараясь не навредить мне, нежность сквозила в каждом движении, в каждом жесте и взгляде. Руки не уставали ласкать, губы искать.

Из покоев мы не показывались двое суток, никак не могли насытиться друг другом. И только на третьи сутки нас побеспокоили. В дверь робко постучали:

— Ваше Величество! Ваше Высочество! Там… это… гости волнуются… — робко произнес, видимо, слуга.

— Идем, — выдохнул мой супруг, с сожалением глядя на меня.

— У нас впереди вечность, — шепнул я, целуя в висок юношу.