Богиня ex machina

10

«…солнце еще не успело позолотить верхушки сосен, а в Стране Дураков уже во всю кипела работа», — с удовольствием зевая во весь рот, с трудом выговорила с заднего сидения автомобиля проспавшая сном младенца почти всю ночь Ника.

— У кого кипела, а у кого и не прекращалась, — проворчал, не оборачиваясь от руля, Мишель, вторую половину минувшей ночи трудившийся личным шофером своей подопечной.

А с вечера вел автомобиль от столицы по пустынной в это время года трассе, наконец-то, вышедший на финишную прямую своей миссии Купер — инопланетник из группы «Поиск», обладающий железобетонной, по местным меркам, выдержкой, спокойствием и двойной толстокожестью — духовной и физической, внешне отличающийся от большинства людей, пожалуй, только скудостью волосяного покрова — лишь жиденькие брови и редкие ресницы украшали его голову.

— Не плачься, милый, — посоветовала блондинка, пытаясь в условиях низенького салона полуспортивной машины сделать утреннюю разминку. — Я же предлагала вас подменить, каждому досталась бы треть времени за рулем…

— Если бы ты села за руль, то я устал бы еще больше, чем сейчас, — огрызнулся Мишель.

В ответ, не желая спорить ни о чем с утра пораньше, Ника уперлась каблуком в крышу автомобиля и поинтересовалась:

— Если я правильно понимаю, то городок вот-вот появится на горизонте, ну, а куда дальше?

— Тебя мы спрячем до поры, до времени в гостинице, — пояснил свои планы занимавшийся оргподготовкой выезда поверенный. — У меня есть там знакомый, который не будет всем объявлять о прибытии имперской звезды…

— Мишель, а в Антарктиде, среди пингвинов, у тебя тоже имеются знакомые? — поинтересовалась блондинка. — Кстати, надолго ты меня собираешься законопатить в номера без права свободного выхода?

— Если понадобится, то найдем друзей и у пингвинов, — отозвался иногда именуемый Серой Тенью водитель. — А ты в гостинице побудешь до обеда, ну, или — максимум — до вечера, зато отдохнешь с дороги и выспишься по-человечески…

— …а потом ты скажешь Антону, что позаботился о моей безопасности? — ехидно поинтересовалась девушка, продолжая изгибаться и тянуть теперь куда-то в стороны ноги на заднем сидении.

— А пока ты отдыхаешь, мы с Купером заглянем в местный университет, — продолжил Мишель, пропустив мимо ушей очередную колкость блондинки. — Там, кстати, у меня тоже есть связи, только уже по торговой части.

— Ты занимаешься еще и торговлей? — поинтересовался такой разноплановостью интересов юриста, бухгалтера, театрального агента и законспирированного боевика Купер.

— Межпланетной, — с важным видом пояснил поверенный, и сам тут же легко засмеялся над собой: — Реализую через знакомых нолсов рудные «хвосты» редкоземельных металлов, у нас еще долго не научатся извлекать из этих отходов нужные компоненты, уровень развития технологий не позволяет. А местный университет специализируется на химии, биохимии, им часто нужны разные реактивы… приходится наблюдать за рынком, чтобы в один прекрасный день не оказаться у разбитого корыта…

— Хотела бы я видеть то корыто, у которого ты окажешься, — фыркнула из-за мужских спин Ника. — Скорее уж ты сам разобьешь и корыто, и тех, кто на него покусится…

— Так вот, в университете мы попробуем разузнать подробности о тех, кто помогает академику Пильману в компоновке и производстве стимуляторов и метаморфных препаратов, — продолжил Мишель. — Думаю, кое-какие ниточки получим, мой приятель в тамошнем обществе чувствует себя, как рыба в воде… много знает, много видит.

— Ты думаешь за несколько часов получить исчерпывающую информацию? — вновь влезла в разговор блондинка, наконец-то, угомонившаяся и слегка притихшая после разминки.

— Почему бы и нет? — пожал плечами поверенный. — Судя по свежим слухам и сплетням, за несколько дней пребывания в городе капитан Особого отдела взбаламутил тихий омут и навел здесь такого шороху, что многим честным барышникам стало не по себе. Кто-то притих, в надежде отсидеться, пока все не уляжется, а кто-то стал принимать свои контрмеры, а это непременно должно бросаться в глаза.

— Ну, а потом, когда вы соберете и пропустите через себя нужную информацию, на авансцене появлюсь я? — уточнила Ника, как и положено приме, озабоченная своей ролью в этой игре.

— Скорее всего, тебе достанется академик Пильман, — уточнил Мишель. — Все-таки мне часто не хватает выдержки для корректных разговоров со всякими лауреатами, делегатами и депутатами, а с тобой, как представительницей прекрасной половины человечества, этот конрабандист-академик, думаю, будет посдержаннее и пооткровеннее, особенно, если ты явишься перед ним, как deus ex machina, обо всем знающая и ведающая.

— Ну, в таком случае — deesse de la voiture, — нарочито грассируя и не в меру гундося, спародировала французский блондинка. — Так будет правильнее, хоть и порядком осовремено.

За разговором автомобиль, незаметно снизив скорость, въехал на спящие еще улицы Энска, и поверенный знаменитой Ники, даже не посматривая по сторонам на вывески с адресами, уверенно повел машину куда-то вглубь города.

— Удивляюсь вашей памяти, Мишель, — подал свой голос практически молчавший в процессе разговора Купер. — Мне кажется, что вы знаете наизусть топографию всех городов вашего мира… ну, и не только топографию.

— Ваши же инопланетные придумки, — улыбнулся поверенный, постепенно начинающий привыкать к такого рода комплиментам… — Кто-то придумывает биоморфы и стимуляторы, изменяющие внешность человека и дающие ему избыточные силы, а кто-то разрабатывает методики психологического тренинга, позволяющие без помощи всякой химии лучше запоминать, быстрее бегать и дальше прыгать, точнее стрелять и не бояться свиста пуль над головой.

«А еще — быть безжалостным и кровожадным и напрочь не думать о человеческих страданиях, когда выполняешь поставленную задачу», — подумала вслед за откровением своего друга и партнера Ника, но вслух говорить ничего не стала, слишком было бы это жестко и несправедливо в отношении Мишеля, не раз помогавшего ей в трудных ситуациях и даже, чего уж греха таить, спасавшего жизнь за счет именно таких своих качеств.

Пустынные провинциальные улицы только-только просыпающегося городка автомобиль, ведомый твердой рукой поверенного, проскочил быстро, кажется, даже незаметно для большинства жителей и остановился в узком, извилистом переулке, у черного хода гостиницы Пальчевского — подъезжать с фасада означало бы оповещение всего Энска о прибытии Ники, чего хотел хотя бы на первое время избежать Мишель.

Предупрежденный еще с одной из технических остановок в пути о примерном времени прибытия гостей сам хозяин выскочил из дверей, едва автомобиль притормозил у тротуара, одновременно радуясь появлению такой гостьи и переживая за возможные инциденты вокруг и около гостиницы — столичный викинг из Особого отдела, популярная штучка из модных журналов, непонятная шумиха и сплетни из-за пропавшей прямо с рабочего места барменши — всё это сплеталось в причудливый клубок, и чем закончится эта история предположить сейчас не рискнул бы никто из горожан.

Особо тяжелого или громоздкого багажа у приехавших с собой не было, так — простые наплечные сумки с минимум необходимого, и Пальчевский, стараясь, несмотря на ранее утро, побыстрее увести гостей с улицы, проводил через служебную лестницу нежданных визитеров в один самых скромных номеров — трехкомнатный полулюкс со спальней, гостиной и столовой. К сожалению, полностью избежать свидетелей прибытия звезды в городок не удалось, да, пожалуй, и не могло удаться. Пара заспанных, едва пришедших на дневную смену, горничных, мирно дремавшая за своим столиком коридорная — все девушки необыкновенно броские, эффектные, хотя находящиеся не вполне в форме — с откровенным любопытством поглазели на дорожные черные брючки, короткую курточку и белую футболку Ники. Сопровождающие звезду мужчины особого внимания не удостоились, но тем не менее квадратная фигура и лысый череп Купера не остались незамеченными, и только Мишель, верный тактике незаметных до поры, до времени Серых Теней смог каким-то сказочным, одному ему известным способом, увернуться от трех пар глаз.

Везде и всюду оставаясь сама собой, вошедшая в номер Ника, разбрасывая куда попало снятые вещи, немедленно прошла в ванную, Купер, в последнее время попривыкший к любимой одежде блондинки — в чем мать родила — отправился подбирать курточку, футболку, брючки и, по возможности, аккуратно складывать их на гостином диванчике, а Мишель задержался у дверей, о чем-то пошептавшись с хозяином, позвенев в процессе короткого, тихого разговора какими-то ключами и монетами.

— Как ты насчет того, чтобы перекусить? — поинтересовался поверенный, выпроводив владельца гостиницы за двери и располагаясь поудобнее в одном из выполненных под старину в стиле «барокко» кресел.

— Конечно, ты уже обо всем распорядился и теперь просто ставишь меня в известность? — уточнил Купер, добравшийся, наконец, до символического нижнего белья и обуви блондинки. — Против завтрака я ничего не имею, но как со временем? Кажется, еще по дороге ты говорил о визите в университет?

— Успеем, — махнул рукой Мишель. — Здесь провинция, а значит, при официальном начале работы, допустим, часов с девяти утра все начальство подтягивается к рабочим местам не раньше десяти, ну, а высшие чиновники — мэр, его заместители, почтмейстер, начальник полиции — должны прибывать к одиннадцати, иное будет выглядеть несолидно, и люди, местные жители, не поймут того руководителя, который начинает рабочий день наравне с подчиненными.

…вода в душевой перестала шуметь почти одновременно с появлением у порога номера Пальчевского с большим, изобильно заставленным тарелочками, графинчикам, стаканами и бокалами подносом. И — так уж получилось, что к небольшому журнальному столику в гостиной они подошли одновременно — обнаженная, взлохмаченная Ника с поблескивающими на плечах и шейке нестертыми полотенцем каплями воды и взволнованный, желающий не столько угодить гостям, сколько понять их настроение и намерения Пальчевский. Понять, каким образом невольно выпавший из рук шокированного видом голенькой имперской звезды хозяина гостиницы поднос успел подхватить и поставить на столик Мишель, мог, наверное, лишь человек, видевший Серые Тени в бою, но, увы, уцелевших в таких схватках можно было пересчитать по пальцам одной руки, да и вряд ли они стали бы делиться своими впечатлениями. А потерявший дар речи Пальчевский так и продолжал стоять на полусогнутых ногах, вытянув вперед разведенные руки, до тех пор, пока деловито устроившаяся за столом блондинка, как ни в чем ни бывало, не уточнила ехидно:

— Вам сказать «отомри» или как?

Поверенный, невольно вынужденный продемонстрировать свои способности перед посторонним, сердито глянул на свою подопечную, мол, сколько раз просить об одном и том же, но хозяин все-таки ожил, неуклюже поклонился, стараясь спрятать взгляд, но при этом почему-то постоянно натыкаясь на белеющее на бордовом фоне обивки диванчика тело Ники, пятясь задом наперед, выскочил из номера.

— Ну, вот, теперь шум и реклама нам уже обеспечены, — все-таки высказал свое недовольство Мишель, деловито намазывая на куски хлеба свежайшее сливочное масло и раздавая их сотрапезникам, чтобы они уже сделали самостоятельный выбор между ветчиной, сыром, колбасой, икрой и джемом.

— А никто не просил его заходить в номер, когда я выхожу из ванной, — парировала блондинка, первым делом наливая из маленького графинчика в свой бокал коньяку. — Да и стоит ли расстраиваться? Дедок будет внукам рассказывать, что видел меня в натуральном виде живьем, а благодаря журналам и кино ничего тайного для большинства жителей Империи в моем теле уже нет.

Поверенный в делах лишь тяжело, но негромко вздохнул и принялся дальше обустраивать себе бутерброд, от коньяка он, да и Купер тоже отказались, им предстоял визит в университет, а Ника, скорее всего, сейчас завалится спать, хотя и ночью, в автомобиле, не долго бодрствовала, но богемная привычка подыматься не раньше полудня дает о себе знать, впрочем, как и совершенно плебейская, присущая людям низкого звания — беззастенчиво съедать все, что принесут, и помногу. Никогда в жизни блондинка не ограничивала себя в еде и питье и никогда не стеснялась собственной прожорливости, а неизменно великолепную форму поддерживала за счет природных данных и поистине фантастических тренировок.

После быстрого и решительного уничтожения практически всего съестного, принесенного злосчастным хозяином гостиницы, Ника блаженно развалилась на диванчике, едва не вытеснив с него Купера, впрочем, вставать тому так или иначе пришлось, поверенный в делах объявил отъезд, но прежде, чем выйти из номера попробовал обратить внимание блондинки на одно обстоятельство:

— Ника, здесь, если я правильно помню, проживает и тот самый капитан из Особого отдела, что тормошит городское болото в поисках источника биоморфа, да еще, как сказал Пальчевский, этой ночью прямо со смены исчезла его работница, чего никогда раньше не было. Постарайся вести себя поаккуратнее, если, конечно, сможешь. Твой главный выход еще впереди, и нужного эффекта не произведет, если весь город к обеду узнает о твоем здесь проживании…

— Ладно-ладно, — покладисто согласилась блондинка, в сытом состоянии её, кажется, можно было уговорить на что угодно. — Я буду тихо-тихо, как мышка, спать до вашего возвращения, ну, а потом, понятное дело, как карты лягут.

…уже покинув гостиницу и остановившись возле невзрачного, но по провинциальному добротного и крепкого автомобильчика, взятого Мишелем на прокат у пострадавшего от созерцания прелестей Ники Пальчевского, Купер, по дороге из номера внимательно приглядывавшийся к мелькающим тут и там женским фигуркам на этажах и лестнице, поинтересовался у поверенного в делах:

— Не могу с полной уверенностью утверждать, может быть, для этих мест такое количество обаятельных девушек с близкими к вашему идеалу чертами лица и фигурами — норма, но почему-то мне кажется, что тут поработали с биоморфом…

— А мне так не кажется, — хмыкнул Мишель. — Чтобы собрать столько красоток в одном месте, надо объявлять городской «Конкурс года», а Пальчевскому это не только не по карману, но и совершенно не нужно для повседневной работы гостиницы.