Боевая пирамида

Кто наши?

Иван летел к очередной планете, найденной практически на краю контролируемой ими территории, по спектральному анализу эту планету отнесли к классу пригодных для жизни, причем с очень большой вероятностью. Каково же было удивление Ивана, когда обнаружилось, что планета очень похожа на землю, но ее почему-то до сих пор не обнаружили в Содружестве. Но самое примечательное, временной отрезок истории соответствовал середине двадцатого века. Почти те же технологии и даже геополитика сложилась похожим образом. Шла война, отгремевшая на Земле в 1941–1945 годах, причем исход этой войны уже просматривался. Германия, или как она тут называлась, очередной раз проиграла, но пока об этом только начала догадываться, США и Англия планировали следующий виток обострения, лишь Япония этот раз проявила благоразумие и по докладам спутников-разведчиков сохраняла нейтралитет. Китай обладал намного большей территорией, но даже там он умудрился придвинуться к границе перенаселения. Территории этих стран конечно же были другими, но вполне угадывались. Суши как таковой на этой планете было значительно меньше, мировой океан властвовал на восьмидесяти процентах всей планеты. Но всё равно было удивительно, насколько мир предсказуем и зациклен. Достаточно было совпасть по формированию суши, сразу попали по расположению стран относительно друг друга и тут же история повторилась. Всё те же притязания на территорию соседа и всё те же недовольства, что соседу досталось больше природных ископаемых.

– Морф, чего делать будем? Я ведь хорошо знаю с какими трудностями столкнутся наши, хотя и понимаю, что менталитет может быть совсем другой. Но я ведь вижу, как им сейчас достается.

– Вань, этот раз все наши, вся планета. Так что давай мы по другой схеме, чем ты планировал поработаем, а то, что вмешиваться надо, это уже точно.

– Уже есть наброски?

– Да, Страж предложил мирный захват планеты. Демонстративно высаживаемся и начинаем строить свою, так сказать, территорию. На все агрессивные действия не реагируем, им нечего противопоставить, если найдем ядерное оружие, то сразу заблокируем, но разработки пусть ведут. Технологиями делиться будем очень и очень медленно. Сначала поднять экономику планеты, затем добавлять технологии. Интерфейс только тем, кто будет работать на нашей территории. Ну как-то так.

– У Сталина инфаркт будет.

– Возможно, только тут ещё царский режим, но все репрессии и всякие там коллективизации тоже были. Менее жёстко поступили с крестьянами и в итоге страна чуть не проиграла войну. Рабочих рук не хватало, пришлось значительно позже насильно забирать из деревень на заводы, только так выровняли отставание. Война уже семь лет длится, народу полегло в разы больше с обоих сторон. США, пока так буду говорить, никакого второго фронта не открыли и на сегодняшний день они самая богатая страна, причем реально весь бизнес на крови. Правда, никакие они не штаты, но история очень близкая и узнаваемая. Видимо все цивилизации должны пройти этот путь. И ещё, Вань, русские тут реально красные. Климат другой. Индейцы какие-то. Зато китайцы по-прежнему жёлтые, но в остальном на нас похожи. Даже ближе, чем местные русские. И так, какую сторону выбираем?

– Шутишь что ли? Русских выбираем.

Морф явно потешался над Иваном.

– Кого назначаем русскими?

Ванька сначала хотел возмутиться, а затем засмеялся и вывел на передний край карту.

– Это русские, это немцы, это Штаты, они, как всегда, на острове. Кто там ещё из действующих лиц? Англия говоришь есть?

– Есть, находится совсем не там, но есть страна с похожими настроениями. Если источники не врут, то этот раз Америку открыли не они, а китайцы. Но заселили англичане, там странная история. Китайцы открыли и тут же закрыли. Не притязательный народ на чужие земли, а англичане, местные, воспользовались ситуацией и переоткрыли со всеми вытекающими последствиями. Всё достаточно похоже на нашу земную историю. Согнали аборигенов со своих мест и обокрали без стыда и совести.

Внедрение

Десантный бот не таясь пролетел над городом и запоздало зазвучала воздушная тревога. Место посадки выбрали не случайно, на глубине четырех сотен метров было огромное, ещё не открытое месторождение железных руд с содержанием более пятидесяти процентов железа. Это была очень большая удача, так как сама планета была не так уж и богата на месторождения, опять же, если сравнивать с Землей. По предварительным оценкам, это практически половина всех запасов планеты и располагалось всё это добро в малозаселенном месте на территории России, если сравнивать всё с той же Землёй. Конечно, не подарок получить такое соседство, но если смотреть вперёд, то выгоды этой стране обеспечены. Правда у нее насильственно забирают часть территории, нагло и без вариантов. Только это всё временно, если они присоединятся, а точнее не если, а когда, то в таком отжиме не будет необходимости и территориальная целостность восстановится.

В ста километрах от ближайшего города бот приземлился и из него выпрыгнул боевой десант занимая круговую оборону. Два техника дроида выкатили гравитележку и сбросили десятиметровый контейнер прямо на землю. Вытащили из него столбики и вкрутили в почву. Удлинив столб на пару десятков метров, они поместили на него гроздь излучателей силового поля и направили приемник дистанционной подачи электроэнергии прямо в контейнер. Через несколько минут территорию в двадцать километров в окружности накрыло мощное силовое поле и стало набирать силу. В контейнере располагался реактор с хорошим запасом топливных элементов и трёхметровый куб ИскИна, у которого стояла задача стать в будущем планетарным. Ни много, ни мало. Десять младших уже сделали кладку и ждали своего часа. За Старшую осталась Заноза, она тоже доказала свою состоятельность. Бот с десантом улетел обратно.

Техники-дроиды выполнили свою задачу и спрятались обратно в контейнер. Предстояло открыть дно контейнера и дать доступ к земле. После вылупления, труженики примутся за изготовление дроида для старшей и сразу же, фабрики по переработке руды в концентрат. На поверхности будет виден только контейнер, а в дальнейшем тут начнёт расти небольшая наземная крепость для охраны планетарного компьютера, расположенного в будущей выработке. Всё производство было технологически безопасно и никаких сопутствующих выбросов не будет. Небольшой люк в земле для погрузки концентрата, это всё, что будет говорить о добыче и производстве в этом месте. Возможно, в будущем, это будет достаточно людное место, но по задумкам никакой особой застройки тут не планировалось. Чем дольше это место будет безлюдным, тем лучше.

Через неделю стали появляться первые гости, пытающиеся проникнуть за периметр. Деревня, расположенная относительно рядом, в пяти километрах от образовавшегося периметра, была эвакуирована и на ее месте возник военный лагерь. Разведка постоянно дежурила рядом с куполом и пока не могли понять, что тут происходит. Самолёты с завидной постоянностью пролетали над объектом и вели фотосъемку. Достаточно быстро нашли активный центр купола, но пока никаких действий не предпринимали. Так продолжался целый месяц.

Заноза закончила боевого дроида и уже переехала в него, теперь можно было сконцентрироваться на фабрике, но сначала решила отойти от плана и изготовить несколько мелких летающих и быстро бегающих дроидов разведчиков. Оснастить их маскирующими полями и пусть собирают информацию. В случае захвата, сработает система самоуничтожения, технологиями делиться было очень и очень рано. Дроид просто вспыхнет и достаточно медленно сгорит изнутри, лишние жертвы тоже не нужны.

Первый же выход из контейнера вызвал нешуточный переполох среди группировки войск, охраняющих непонятную территорию. Постоянно летающий над территорией самолёт засек её. Заноза постаралась сделать дроида очень похожим на местных, но стиль комбинезона должен был сразу показать, что она не только не местная, но и не с этой планеты. Плазменная турель над плечом и открытая кобура бластера были выставлены напоказ. Чем быстрее люди поймут с чем столкнулись, тем лучше. Специально для самолёта разведчика из контейнера вышли оба дроида техника и стали крутиться возле мачты генераторов силового поля. Эти бочкообразные дроиды с тремя тонкими манипуляторами невозможно было принять за изделия этой планеты. Буквально через несколько минут самолёт низко пролетел над куполом и тут же исчез. Второго захода не было, видимо посчитали, что это не безопасно.

Заноза дала команду на сборку проектора и, посовещавшись с Диверсантом, так назвал себя ИскИн, пошла осмотреть место установки. Перейдя на бег, она заметила, как засуетились группы охранения и, как к предполагаемому месту встречи стали подтягиваться вооруженные люди. Видимо где-то засел наблюдатель, которого она ещё не выявила. Да и не было такой цели, пока.

Не доходя до края купола, она убедилась, что место достаточно удобное для посещения будущих важных гостей и побежала обратно. Люди сделали правильный вывод, в этом месте возникли окопы и стали появляться очертания замаскированного бункера. Через два часа Заноза совершила очередной вояж и подошла к самому краю купола.

– Руки вверх. Кто такая?

– Ой, мальчики, вы разве ещё не убедились, что через купол вам ничего не светит?

– Кто такая спрашиваю?

– Меня Заноза зовут. Я представляю Союз Родов. Это теперь наша территория, извините за неудобства.

– Руки вверх, стрелять буду.

– Конечно, будешь. Ещё и много раз, пока не убедишься, что это бесполезно. Я тут проектор оставлю, через него сможете со мной связаться. Просто позовите, ИскИн мне сразу доложит. Это искусственный интеллект. Пока-пока.

– А ну стоять я сказал.

Заноза уже закрепила проектор и развернулась, чтобы уйти. Послышались выстрелы, и она обернулась. Улыбнулась стрелявшему в воздух солдату и не спеша пошла обратно. Видимо кому-то из офицеров это совсем не понравилось и он, выскочив из окопа, стал прицельно палить уже по самой Королеве.

Пули завязли в куполе и медленно упали снаружи. Заноза развернулась и вплотную подошла к барьеру. Офицер пригнулся и рванул обратно в укрытие. Лишь бледный солдат остался стоять на месте.

– Я тебя запомнила. Можешь писать рапорт о переводе, с тобой никаких разговоров не будет.

– Огонь, я сказал огонь.

Солдат упал на землю и пополз в сторону окопов. Купол расцвел красками слегка мерцая. Через несколько минут даже самый тупой понял, что стрелять из лёгкого оружия бесполезно. На команду кидать гранаты никто не среагировал. Заноза улыбнулась и пожала плечами.

– Мне пора мальчики. С вами весело. А гранаты правильно кидать не стали, лечить не буду.

Она развернулась и побежала обратно. Вскоре проектор ожил, немало напугав охранение и на куполе возник большой экран показывающий центр территории.

Заноза не знала, что именно сказал тот напуганный офицер, но буквально через неделю начались активные действия по ее уничтожению. Делались подкопы, пытались подорвать мины, стреляли из всего, что стреляло и метало взрывоопасное. Вскоре полетели бомбы и ракеты. Системы реактивного огня были уже изобретены и активно использовались. Заноза методично всё увиденное выносила на внешний экран. Подсвечивала летящий высоко в небе самолёт, спрятавшийся на дальней позиции танк или артиллерийское орудие ещё только готовящееся выстрелить. Подсветила все замаскированные позиции снайперов, тем самым заставив всё переделывать и даже показала разговаривающего глубоко в бункере командира. Разве что голос заглушила, зачем злить больше, чем она уже это сделала. Короче, старалась соответствовать выбранному имени.

А Диверсант детально разработал схему охранного периметра, и жучки-разведчики разместились по всей округе на расстоянии ближайших сорок километров. Все линии связи уже давно прослушивались, и Заноза знала о каждом шаге командиров внутренних войск, окруживших купол. В столице была тихая паника, правительство страны пыталось скрыть от населения и, особенно от зарубежных шпионов, что страна подверглась нападению с других планет.

На фронтах не хватало людей и техники, а практически в центре страны был новый враг, с которым не могли справиться. В голове не укладывалось, что враг состоит только из одной женщины похожей на них, но сам факт бессилия против нее, пугал сильнее танков на западном фронте. Наконец нашлась умная голова, которая посоветовала пока разобраться с тем, на что имеется возможность влиять, а потом вернуться к этой напасти. А пока изолировать территорию и следить. И сразу-же выяснилось, что нападения с их стороны нет, никто не пострадал, а все отчёты идут от испуганного засранца, нагнетающего обстановку. Его арестовали и вскоре он был расстрелян. Военное время не любит паники. На его место пришел въедливый военный следователь и отчёты пошли более позитивные. На временно оккупированной территории распахиваются поля в большом количестве. На экране появилась информация, что на полях будут засеяны зерновые и даже указывалась цена продажи. Кстати, дешевле, чем покупали по договору взаимопомощи. На полях работал всего один механический истукан. Дроид-фермер, именно так он был подписан, но зато он работал круглосуточно. Пока было непонятно откуда взяли столько зерна, еще предстояло выяснить откуда поставки, но фермер выезжал из контейнера неизменно гружёный под завязку. Пока решили, что они привезли зерно с собой.

Заноза синтезировала местные зерновые и теперь все младшие были заняты именно этим, в оболочку из смолы заталкивали синтезированный генетический материал с питательной средой. К изготовлению фабрики так до сих пор и не приступили. Реальность всегда отличается от теории. Разведка донесла, что в стране голод и продукты питания будут покупаться даже немного активнее концентрата. Конечно, первое время их не возьмут, опасаясь отравлений, но зерновые проверить проще, потому выбор пал именно на них. К тому же планировалось собирать несколько крупных урожаев в год за счёт постоянной температуры под куполом и генномодифицированных зёрен. Всё доступное место было распахано и засеяно. На экран вывели полную характеристику зерна и урожайность, и Заноза знала, что информацию не оставили без внимания. Естественно, будут сомневаться, но собранный урожай, по мнению Диверсанта, всё-таки будет куплен. Местная валюта имела очень простое название – «деньги» и встал вопрос расчетов. Денег у государства просто не было. Все деньги уходили на покупку валюты, а затем уже на закупку продуктов, металла и техники, свои земли были разорены, столицу тут всё-таки захватывали. Страна практически жила в долг. Под проценты и не маленькие, если уж быть дотошным.

В первые годы войны страна потеряла больше семидесяти процентов территории и лишь упорством не потеряла остатки, оставшуюся территорию изначально не планировали захватывать. Планы противника вообще не предусматривали серьёзного сопротивления, после захвата столицы. Вполне грамотные действия по переносу производств в глубь территорий спасли положение, хоть и пришлось эвакуацию делать дважды, но справились, и заводы работали на полную мощность уже больше года. За это время отбили около десяти процентов своих земель и наступление медленно продолжалось. Концентрация сил была на стороне обороняющихся. Но это всё война, а сейчас речь про экономику. Хоть это и неразрывная часть, но пока Занозу интересовала лишь экономика. Придется соглашаться на векселя и работать уже с ними, потихоньку проталкивая идею безналичных расчетов в деревянных. Даже цена на мониторе высвечивалась в двух валютах приучая к мысли.

Копул Мигун

– Заноза, выйди на связь, поговорить надо.

Неожиданно для Капитана Мигуна на экране возникла девушка иноземка и улыбнулась.

– Слушаю тебя Копул.

Капитан вздрогнул. – «Откуда она знает мое имя»?

– Поговорить надо.

– Можем так поговорить или тебе обязательно, чтобы я пришла?

Капитан замялся не зная, что ответить.

– Можно и так.

– Хорошо. Я потом сделаю переговорное устройство для тебя, сразу не подумала.

Капитан стал мгновенно просчитывать возникшую ситуацию, а Заноза улыбнулась.

– Только оно не разборное, сразу предупреди головастиков.

Капитан усмехнулся и качнул головой. Все-таки инопланетники не дураки попались.

– Зачем ты здесь?

– Это посольство Союза Родов. Какую-то территорию всё равно пришлось бы занимать, решили эту. Как вы к этому не относитесь, но именно из-за симпатий к вам.

– Это не самый дружелюбный акт. Ни о какой ответной симпатии тут и речи не идёт.

Девушка пожала плечами.

– На любое действие найдётся недовольный. Постараюсь не мешать.

Капитан достал какую-то длинную палочку и засыпал туда траву. Поджог ее и выдохнул дым.

– Что представляет из себя этот ваш Союз Родов?

– У нас несколько солнечных систем со своими планетами, орбитальные станции, ну и ещё много чего. Так просто и не расскажешь, я всю информацию сброшу на экран. Он активный, пальцем выбирай, что нужно. Научишься быстро, не робей. И доведи до сведения руководства, это не я на вашей территории, это вы на нашей, только об этом ничего не знали.

Копул переваривал новую для себя мысль и качнул головой. – «Начальству это совсем не понравится».

Внизу большого экрана появился экран поменьше и на нем было очень много надписей. Капитан задел его и тут же отдернул руку. Оказалось, что он случайно выбрал какой-то пункт и информация обновилась.

Заноза улыбалась.

– Дальше как-то так. Доступно пока только тебе, так что теперь ты важная шишка на ровном месте.

Копул нервно втянул дым.

– Я здесь на службе, возможно заменят, не такая уж и большая я шишка.

Девушка пожала плечами.

– Не заменят. Хотят со мной говорить, не заменят. Кстати, переговорное устройство уже несут. Дальность действия большая. Чтобы ты правильно понял, очень большая. Даже из дома сможешь со мной поговорить. Ой, извини за бестактность, твой дом сейчас оккупирован. Главное, что ты мысль понял. И еще, будет работать только, если ты рядом и в сознании. Это для тех, кто сейчас тебя слушает.

Капитан качнул головой. – «Эта Заноза оказалась той ещё занозой. Втянула его в очень серьёзные дела». – На экране подсветился бочкообразный механизм и надпись указывала, что это дроид-техник. Вскоре он выскочил из-за деревьев, которых осталось совсем мало на этой территории и выкатился за барьер. От неожиданности капитан попятился. Чуть позже он заметил, что это чудо тоже прикрывает уже свой личный купол, и все вопли по скрытой рации, что необходимо его хватать и немедленно уходить он проигнорировал. К тому же он был рад что Заноза не дура, только контакт наладили и такой глупый приказ чуть всё не испортил. Хорошо, что к нему теперь нет вопросов, купол на технике стал заметнее. Бочка подал капитану небольшое устройство и когда тот протянул руку, техник убежал обратно под купол.

Заноза улыбалась.

– Майор, ты тоже пиши рапорт. Мне тут идиоты не нужны.

Капитан вынул из уха что-то орущую каплю рации и положил ее в карман. Ничего по этому поводу он говорить не собирался. Он человек военный, приказы не обсуждаются, их выполняют. Хорошо, что посол Союза Родов это поняла. Неглупая баба попалась, хорошо бы действительно продолжить с ней работать.

– Копул, я планирую через четыре месяца получить с этой территории больше тысячи тонн зерна, затем будет ещё один засев. С удовольствием продам ее вам. Деньги мне не особо нужны, но и просто так отдать не могу, не ценят люди халяву, но любят.

– О торговле говорить ещё рано, но я передам твои слова. Только учти, что столько зерна тебе не получить, максимум триста тонн. Это у нас на юге ты могла бы столько, если бы очень постаралась, ну хоть не столько, но половину точно. Но за предложение спасибо. Продуктов не хватает, наверно ты знаешь, что идёт война?

– Знаю, я смогу добывать руду и делать из нее концентрат или даже готовые сплавы, какие скажете. Вот их могу производить в очень больших количествах.

Капитан пожал плечами.

– Мне кажется, из тебя очень плохой торговец. Тут даже дорог нет, чтобы тебе сплавы вывозить.

Заноза улыбнулась.

– Мне не нужны дороги, мои транспорты летают.

Копул склонил голову.

– Наверно я не компетентен вести с тобой переговоры по этому поводу.

– Не переживай так. Это ведь первый наш разговор. Нажми на кнопку переговорного устройства.

Капитан удивлённо посмотрел на свои руки. Он даже не сразу сообразил, что всё это время держал плоскую пластину в руках. С одной стороны, ближе к краю, он увидел кнопку и нажал ее. Над устройством возник образ девушки и Копул бросил его на землю от неожиданности. Девушка улыбалась и смотрела прямо на него.

Вдруг картинка заговорила: – Бросать было не обязательно. Куда положишь, там я и окажусь. Только чтобы тебя видно было, иначе неудобно разговаривать. Всё, что вокруг переговорного устройства я вижу.

Капитан кивнул и наклонился, подбирая эту странную рацию. Посмотрел, как Заноза уменьшилась и оказалась у него в руках, выключил и опустил руку.

– Поднеси к руке, как часы.

Он неуверенно приложил переговорник к руке и тот обхватил его. Нервно царапая по нему, Копул всё-таки смог снять переговорник и уже успокоившись, вновь приложил. На переговорнике засветилось текущее время. Капитан качнул головой и глубоко вздохнул. Со стороны он выглядел, как нервный и трусливый пацан. Вот только страшно было по-настоящему. Сунул переговорник в карман и поправил форму.

– Извини, информации много, на сегодня давай остановимся. Мне ещё рапорт писать.

Заноза, на большом экране, махнула рукой и исчезла. Капитан ещё немного помялся возле купола и развернулся обратно. Начинающийся дождь под купол не проникал. Интересно, как она собирается поливать зерновые. Хотя, хорошо, что это видит начальство, хоть не будет глупых попыток вылить на нее какую-нибудь гадость.

Били его долго и со знанием дела. Майор, так не вовремя приехавший с проверкой и пытавшийся наехать на Занозу, не простил Копулу невыполнение приказа. Он хотел любой ценой получить механизм инопланетников, и все доводы разума, что это бы не удалось, никак до него не доходили. Капитана арестовали и увезли в Морману, столицу на сегодняшний день. Бросили в застенки контрразведки и уже третий день выбивали нужные сведения. Переговорник сгорел прямо на глазах Копула. Этот придурок попытался нацепить его на свою руку и переговорник сразу вспыхнул. Майор получил ожог и виноват оказался опять капитан.

Копул прекрасно понимал, что ещё несколько дней таких допросов и он признается во всём, что угодно. Первое время он ещё надеялся, что это простая месть майора, но сейчас уже стали приходить мысли о том, что его списали. Сегодня над ним поработали особенно жёстко и отбили все внутренности, его ещё долго рвало кровью и наконец он потерял сознание.

Пришел в себя от непонятного шума, затем часть двери просто испарилась и в комнату зашли два бугая в черной форме контрразведки. Его подхватили за руки и потащили, видимо снова на допрос, сам он уже передвигаться не мог. Эта сволочь порезала ему сухожилия ног, теперь он уже точно инвалид. Вот только зачем было двери ломать. Мысль всё время возвращалась к этой двери, но никак не могла зацепиться, что в ней такого. Обычная дверь обычного каземата, он их уже видел по роду службы.

Бугаи вытащили его во двор и неожиданно сверху спустилась странная платформа, состоящая из четырех больших вентиляторов. Эта штуковина, четыре на четыре метра, никак не могла быть нашей. Такой техники Корупа никогда не производила. Даже в избалованной технологиями Молабии такого не было, это инопланетники. Теперь он уже не сомневался в этом, только сейчас он обратил внимание на лежащего во дворе майора и ещё с десяток военных. Раньше он их не замечал. Мысли кружились в голове, но организм никак не хотел приводит их в порядок, было ощущение, что даже и не планировал.

Бугаи забросили капитана в сетку, натянутую под платформой, и закрепили ремнями, платформа тут же поднялась в воздух и встречный ветер выбил из глаз слезу. Организм не чувствовал холода, но каким-то образом он знал, что наверху очень холодно. Он летел впервые, раньше он боялся высоты и не пользовался самолётами, до сих пор ему удавалось не подниматься выше чердака, своего разрушенного войной дома. Часть сознания пыталась проявить любопытство, но организм просто отключался. Даже на появившихся на таких же летающих платформах инопланетников он не обратил особого внимания. Через какое-то немыслимо короткое время платформа опустилась под купол и его вытащили из сетки. Заноза посмотрела на капитана и присела рядом с ним.

– Извини Копул, но делать вид, что ничего не произошло, не смогла. Наверно теперь тебя расстреляют, если ты появишься среди своих, даже если они всё узнают. Эта скотина не доложил о тебе наверх, так что прими за данность, он тебя приговорил.

Капитан разлепил губы и попытался улыбнуться.

– Ему это сошло бы с рук. Не я первый, не я последний. Только ты зря старалась, он всё-таки убил меня. Нужно было только добить. Но я доволен, что твои люди его убили.

Заноза положила ему руку на голову и улыбнулась.

– Может и сойдёт, а может и нет. Кстати, он живой, мои люди никого не убивали. Подробный доклад в императорский совет я уже отправила. Прямо во дворе сбросила им проектор, прикрытый куполом. Целые сутки будет крутить его подвиги, не замеченным не останется. А ты поспи, тут тебя никто не потревожит.

Копул осознал, что этот майор жив, но волна кровожадности его не посетила и эта новость прошла на задворках сознания. Он попытался провалиться, как его учили в разведке, но сознание категорически отказывалось отключаться. Боль плескалась по всему телу не давая уснуть, Заноза сидела рядом и видимо ждала, когда он покинет этот мир. Он сам не заметил, как потерял сознание уже на рассвете.

Очнулся от воды, стекающей по лицу, и не смог открыть глаза. Сплошной кровоподтёк, образовавшийся вместо лица, не позволил ему увидеть солнце последний раз.

– Копул, сейчас у тебя должен проснуться интерфейс, не пугайся. Скоро станет легче, я постаралась ускорить часть функций.

Копул стал замечать мелькание образов, пробивающихся сквозь боль, и ему действительно стало легче. Он умирал. Часть тела уже перестала болеть, и он совершенно не чувствовал ни рук, ни ног, даже сознание стало более концентрированным. Он попытался успеть проститься, но губы тоже перестали ему подчиняться, наступило блаженство.

– Извини, у меня не было лекарств, не подумала, пришлось ждать, когда проснется интерфейс. Зато вижу, что он уже отреагировал на команду и синтезировал обезболивающие, возможно перестарался, но результат вижу. Потерпи ещё немного, думаю к обеду уже сможешь глаза открыть.

Сквозь туман больного сознания он слышал близкие разрывы снарядов и стал понимать, что эта канонада продолжается со вчерашнего вечера, просто он не обращал на это внимание. Помнил лишь характерное сотрясение земли, видимо все достигнутое ранее с инопланетниками перечеркнул один единственный человек. Кто этот человек Копул пока не решил. Тут всего два варианта, он сам, когда не выполнил глупый приказ или придурок майор, когда дал этот приказ.

Перед закрытыми глазами стали появляться образы и надписи и ему стало страшно. Он с большим трудом разлепил губы и шептал, что-то непонятное даже ему самому.

– Заноза, что со мной происходит? Я вижу, с закрытыми глазами.

– Это интерфейс проснулся. Справа внизу твоё изображение, когда оно станет зелёным, ты здоров. Особо ничего пока делать не нужно, разберёшься со временем. С интерфейсом можно разговаривать, это конечно не принято в подготовленных мирах, но так ты быстрее сможешь узнать с чем ты столкнулся.

– Я выживу что ли? А смысл? У меня нет близких кто будет ухаживать за инвалидом.

– Ты пока разбирайся, нас перестали бомбить, видимо информация дошла до кого нужно, я пойду поговорю с твоей заменой.

– Зачем ты напала на гарнизон города?

Заноза смотрела на нового человека пытающегося с ней поговорить, но пока не решила, как себя с ним вести.

– Я лишь забрала к себе человека, с которым нашла общий язык, а вы его за это приговорили.

– Это недоразумение, но в любом случае это не твоё дело. Зачем ты напала на гарнизон?

– Молодой человек, если бы я напала, то от города мало бы что осталось. Я же не поднимаю вопрос зачем вы бомбили меня почти сутки.

– Это ответ на агрессию.

– Я не знаю кто ты, но тебе больше нечего тут делать. Считай, что мы не нашли общий язык. Я честно пыталась тебя понять, но ты не имеешь собственного мнения и потому мне не о чем с тобой говорить.

Человек сузил глаза и процедил сквозь зубы.

– Мне нет дела до общего языка, кто ты такая чтобы нам искать общий язык с тобой? Если ты думаешь, что страна пожалеет ресурсы, чтобы сравнять тебя с лицом земли, то ты ошибаешься, нас не запугать.

Заноза улыбнулась.

– Надеюсь ты всё транслируешь куда надо. Господа офицеры, вы прислали очередного пустомелю, просьба думать не задницами. Теперь я сама назначу переговорщика, сейчас я просматриваю личные дела ваших людей, через пару дней я решу с кем буду говорить. До свидания.

Заноза отключилась, но ещё долго наблюдала как брызжет слюной пустобрех на поляне возле проектора. Потом его видимо отозвали и больше он не появлялся. Столь важные люди наверняка требовались в каком-нибудь другом месте.

Копул пришел в сознание и открыл глаза. Он чувствовал боль по всему телу, но организм утверждал, что он идёт на поправку. Он уже стал привыкать к появлению какой-то дополнительной информации в голове, но пока было не до неё. Очень сложно было сконцентрироваться на изучении каких-то инструкций, когда болит совершенно всё, к тому же он не понимал зачем это надо, Заноза решила его вылечить, вот и пусть лучше делает это сама, а после излечения уже будут не важны все эти инструкции по лечению. Неужели инопланетные врачи сами не догадались об этом, правда была ещё одна маловероятная мысль, что интерфейс, или как он там называется, нужен не только для лечения и его всё-таки придется изучать.

Люди Занозы ухаживали за ним и даже убирали из-под него больничную утку, но всё равно оставили под открытым небом. Вот и сейчас один из них вышел из загадочного контейнера и быстрым шагом направился к нему. Подхватил и посадил спиной к дереву, нисколько не заботясь о возникшей невыносимой боли, он хотел сказать спасибо, но только промычал что-то нечленораздельное. Скрипнул зубами, но всё-таки признал, что так лучше, хотя бы можно смотреть, как иногда мимо него проскакивает фермер. В голове прояснялось. На улице стали появляться кубики непонятного материала разного цвета, и проходящая мимо девушка увидела его интерес.

– Это временное хранение шлаков, пока некуда применять такой материал, мы сейчас углубляемся, чтобы фабрика по переработки руды в концентрат влезла на своё место под землёй, вот в ней ещё раз и переработаем это во что-то полезное. Наверху фабрику располагать будет совсем не удобно, да и показывать ее устройство ещё рано.

Копул даже сам не ожидал от себя вырвавшихся слов любопытства.

– Ты прям тут собираешься шахту организовать? Тогда зачем зерновые посеяла?

– Наверху не будет заметно шахты, если ты про это, а то, что она есть, всё равно рано или поздно должны узнать. Я буду активно поставлять концентрат, мне нужно очень много денег.

Копул скривился в попытке улыбнуться.

– Деньги всем нужны, а если не секрет зачем тебе деньги?

Девушка засмеялась.

– Да какой секрет, от тебя нет секретов, только ты ещё не готов меня слушать. Привыкай, ты теперь на моей стороне. Твоя страна тебя не смогла защитить и перемолола.

Копул нахмурился и зло выпалил.

– Не страна, а один мудак, выросший на здоровом теле страны.

– Извини, наверно не так выразилась, но ты не подумай, что предаешь свою страну, я пока не могу тебе объяснить, но я тоже работаю на благо этих людей, только придется ещё очень долго доказывать это.

– Корупа уже сталкивалась с таким подходом. Молабия тоже утверждала, что хочет нам блага, но пока мы видим только коммерческий расчет и попытку подмять под себя.

Заноза сморщилась.

– Это очень тонкая материя, давай пока не будем её касаться. В моих интересах, чтобы Корупа, да и вся планета в целом, процветала, пока остановимся на этом посыле. Будем работать вместе над этим, согласен?

Копул уже осознал, что он для своей страны умер, но это не значит, что можно предать всё ради чего он жил и, если представится шанс, он продолжит работать на благо своей страны, даже если никто не оценит это. – «Не ради них он это делает, ради Родины. Объяснять это инопланетникам будет сложно, но и врагами их он уже не чувствовал». – Он слишком углубился в свои мысли и лишь потом обратил внимание что Заноза просто сидит рядом.

– Наверно скучно тебе здесь?

Заноза посмотрела на него и засмеялась.

– Нет, работы очень много. Ты ещё привыкнешь, я сейчас работаю и очень активно, только делаю это дистанционно.

Копул скривился в подобии улыбки.

– Этими отходами наверняка заинтересовались и будут совсем недовольны, что ты тут развила бурную деятельность.

– Так их только ты видишь, они под маскировочными полями. Я тебе допуск дала ко всей информации. Только в ангар не входи, там уже яма шахты стала образовываться, не безопасно.

Капитан удивился такому доверию, но быстро сообразил, что не только он думает, что потерян для страны, она тоже сделала такие выводы. Только пока не понятно зачем он ей, может действительно скучно одной, хотя у нее есть тут пара здоровых мужиков, как он их раньше-то не видел. Но раз его не познакомили, то и напрашиваться не будет.

Неожиданно в голове проскочила мысль, что он уже вполне освоился с болью в теле и может соображать. В сон тянуло, но стали возникать странные мысли и желания. Он хотел покопаться в своей голове и узнать, что же там предлагает этот интерфейс. Со вчерашнего дня он перестал быть таким навязчивым. Увидев, что Заноза всё так же спокойно сидит рядом и переборов ощущение необходимости ее развлекать разговорами, он углубился в изучение собственной головы.

Обратил внимание на назойливую надпись говорящую, что нужно изучить возможности интерфейса и ухмыльнулся. В этом его интересы совпали. Неожиданно надпись изменила цвет и в голове взорвался ураган образов, мелькавших с огромной скоростью. Ситуация перестала пугать через несколько секунд, и он с удивлением обнаружил, что понимает, что с ним происходит. Запустилась программа по изучению интерфейса. Странное слово программа уверенно заняло свою нишу и не слушалась чужеродно. А ведь в этом смысле своего значения оно было для него в новинку.

Наконец, база была изучена и интерфейс принял свои стандартные настройки. Копул не стал пока ничего менять, хотя и ужаснулся от мысли, что он это может сделать. Иконка здоровья была ярко красного цвета и имела приоритетную задачу. Процесс восстановления активно работал и утверждал, что до полного исцеления три месяца, но уже завтра ему доступны лёгкие нагрузки.

– Заноза, я не видел, чтобы меня лечили, но чувствую себя всё лучше и лучше. Проясни пожалуйста.

Девушка обернулась к нему.

– Это ресурсы организма. Просто человек никогда не пользуется настоящими возможностями своего организма, пока не научится управлять им. Интерфейс помогает в этом, но полного контроля тоже не даёт, вы же убьёте себя по глупости, просто работает более углублённо и гарантировано безопасно. Теперь нужно усиленно питаться и тело само вылечит себя. Так было заложено природой, но почему-то отключено, на философские темы разговаривать не сильна. Через час принесут немного поесть, пока каши и бульоны, на большее не рассчитывай.

Заноза еще раз посмотрела отчёт Диверсанта, боевые дроиды принесли различные консервы и свежие овощи. Пришлось посылать их на склады военных и взять немного, незаметно для других. Очень не хотелось называть это воровством, но по факту это оно самое и было. Она не рассчитывала, что придется кого-то кормить так быстро. Даже не подумала брать кухонный комбайн и картриджи, но и заказывать доставку не будет, сама справится. Пока наглыми наскоками на склады продовольствия, а потом и собственными силами. Военные не обеднеют. Тут пока не чувствовался голод, но ближе к фронту люди питались по карточкам. Можно было бы использовать космические технологии, но Профессор утверждал, что люди не поверят в возможность синтезировать пищу из практически любой органики, лучше даже и не пытаться, пока, во всяком случае. Намного быстрее выйти на пищевой рынок используя традиционные способы, лишь слегка корректируя генными модификациями получаемый результат.

Так можно было добиться двойного, а иногда и тройного показателя урожайности. Заноза специально консультировалась по этому вопросу и была слегка раздосадована полученным ответом, но решение всё-таки оставалось за ней. Если она найдет способ убедить людей ввести в рацион синтезированное питание, то вопрос голода решён. Такая пища была однообразна, но достаточно сбалансирована и уж точно не вредная. Хотя и особой пользы от нее было слишком мало, чтобы говорить об этом.

К концу третьего дня Копул впервые встал на ноги и пошел посмотреть на дроида-фермера поближе. Пройдя каких-то сто метров, он остановился и прислонился к дереву. Голова кружилась и на лбу возникла испарина. Оглянувшись назад, он увидел девушку, идущую в его сторону. Он махнул ей рукой, что всё нормально и она ушла обратно. Еще немного постояв, он решил вернуться и больше не испытывать судьбу. Ноги дрожали и подгибались.

– Копул, к тебе дело есть.

Он стоял возле дерева согнувшись и держался за него рукой, тошнило нещадно, но пока организм умудрился справиться и ужин остался на своём месте.

Заноза подошла и сделала непонятное для него движение рукой, как будто отмахнулась от мухи, перед его глазами появился прозрачный список и Копул непроизвольно потянулся к изображению рукой. Попытался схватить и сам же рассмеялся своей очевидной нелепости.

– Что это?

– Список людей, которых я отобрала на твоё место.

Он не сразу сообразил, на какое место, видимо мозги еще не встали куда следует.

– Этот и этот не подходят. Мозгов не хватит.

– Ты их отмахни, они уйдут из списка.

Копул посмотрел на Занозу и задумчиво кинул головой. Затем более уверенно стал водить рукой по списку и смахивать фамилии в сторону.

– Откуда список?

– Когда тебя вытаскивали, заодно прихватили картотеку.

– Прошу никому этот список не показывай, этим людям нельзя светиться.

– Хорошо.

– А на моё место лучше Сидорок Панака взять. Хороший мужик этот Панак. Грамотный специалист. Но вряд ли они согласятся, скорее всего поставят более управляемого из местных.

– Сидорок это фамилия? Кто он?

– Мы с ним сталкивались в столице, к нему ездил на повышение квалификации. Дело одно вели, дотошный мужик, и не боится говорить, как есть. Охранка к нему прислушивается, знакомые в контрразведке есть, так что местная шпана ему не указ, только, извини меня, он и на твоей стороне не будет никогда.

Заноза кивнула головой.

– Нам подходит. А согласиться им придется, у них нет других вариантов. По поводу стороны, мне не нужны люди на моей стороне, я пока своими силами справлюсь.

Заноза улыбнулась.

– А ты сам то понимаешь своё положение?

Копул пожал плечами.

– Наверно понимаю. Обратно ты меня не выпустишь?

– Дело не во мне. Выпустить тебя означает убить. К тому же теперь ты носитель очень секретных сведений, даже если сам этого еще не понял.

– К сожалению, понял.

– Есть два варианта. Первый – это оставить тебя здесь, и ты мне поможешь не навредить планете. Второй, найти тебе другую работу вне планеты.

– По сути, тоже убить? Я ведь не смогу там выжить, ты же знаешь, там даже воздуха нет.

Заноза засмеялась.

– Ну, ты чего? Никто не собирается тебя убивать настолько изощрёнными способами. Давай так сделаем. Пока ты остаёшься со мной, а потом, когда разберёшься что к чему, там и решишь. Только за периметр тебе нельзя, думаю не надо объяснять почему?

Копул качнул головой и скривился в улыбке.

– Мне уже объяснили, популярно.

Заноза кинула.

– Я тебе сбросила на интерфейс рекомендации с чего начать, изучай, теперь это твоя основная задача.

Копул нахмурился и заметил мигающую надпись. Сосредоточился на ней, как было показано в ранее изученной базе и выбрал. Открылся список баз, которые необходимо изучить. Первым списком стояла база «Союз Родов». Он выбрал ее и перед глазами замелькали кадры планет и населяющих их жителей. Было сложно смотреть фильм и одновременно пытаться идти, и он обругал себя за недальновидность. Мгновенно картинка свернулась и перед глазами появилась надпись: «Нажмите для продолжения изучения». Он поплёлся поближе к ангару и с удовольствием снова упал в траву. Нужно немного отлежаться и взяться за изготовление нормального туалета, и наконец помыться в пруду, расположенном в двух километрах отсюда, а то воняет уже. Он изучил эту местность вдоль и поперек, когда получил назначение на сгубившую его должность. Хотя, скорее изменившую его судьбу, так будет правильнее сказать.

Копул ходил из стороны в сторону и не мог остановиться. В голове крутились мысли одна мудренее другой. Наконец он не выдержал и позвал.

– Заноза. А ты видела Ариффов?

– Конечно.

– А мокрецов?

– И их видела, у нас в команде на корабле были почти все расы.

– И даже королевы термитов?

Заноза засмеялась.

– Ну чего ты смеёшься, мне ведь интересно какие они.

– Одну из них ты сейчас перед собой видишь. А тело я себе сама сделала.

Копул стоял с открытым ртом. Наконец он пришел в себя и склонил голову.

– Разыгрываешь? Я же тебя задевал, ты не похожа на дроида.

Копул понял, что ляпнул и густо покраснел.

– А что мне помешало под кожей сделать более мягкий состав и разогреть тело до нужной температуры?

Девушка стояла и хитро улыбалась.

– Да уж, вот так женишься и не сразу узнаешь на ком.

Заноза засмеялась еще громче.

– А чем я тебе не нравлюсь, что ты раздумал на мне жениться? Детишек я тебе каких хочешь рожу. Ты там почитай повнимательнее, мы еще и с генетическим кодом управляться умеем. Хочешь с жабрами, а хочешь с крыльями, на заказ.

Копул засмущался.

– Да ну тебя.

Потом приподнял брови.

– А те двое мужиков тоже королевы или то короли ваши?

– Нет, это боевые дроиды, пока не заселённые, они мне нужны для действий в агрессивной среде, а мои труженики внизу в пещере, вместе с младшими работают. Королей у нас нет.

Заноза засмеялась.

– Пока.

Копул отмахнулся от неё, видя, что она уже откровенно смеётся над ним. Но мысль всё-таки не потерял.

– Так ты не одна?

– Нет, одной мне такой проект не вытянуть. Но девочки еще не сделали себе тела, пока есть первоочередные задачи.

Девушка стояла перед покрасневшим, уже бывшим капитаном, и мило улыбалась.

– Ты не стесняйся, спрашивай, я же понимаю с чем ты сейчас столкнулся. Кстати, ты на прямой связи с ИскИном, его Диверсант зовут. Так что можешь и к нему вопросы адресовать, если ко мне неловко.

– А почему Диверсант? У нас это достаточно специфичное название.

– Ты всё правильно понял, он на этой территории именно так себя и чувствует. И задачи у него похожие, необходимо вытянуть планету до уровня Союза Родов без её согласия. И всё это нужно сделать незаметно и безболезненно.

Копул тяжело вздохнул.

– Я вроде понимаю, что намерения у вас добрые, но как-то гадко на душе, как будто предаю.

– Ты присягу давал Родине, а не конкретному человеку, вот для неё и будешь стараться. Или я что-то не то говорю сейчас?

Девушка была очень серьёзна и смотрела прямо в глаза. Копул медленно кивнул и тяжело вздохнул.

– Да понимаю я это всё, уже который день только и делаю, что понимаю и думаю об этом.

– Ну раз понимаешь, то хватит уже рефлексировать. Изучай базы «Управление боевыми дроидами», там есть раздел «дроиды-разведчики», вот они тебе сейчас и будут нужны.

– Ага, понял. Слушай, а можно помочь выиграть эту войну?

– Обязательно этим займёмся, но нужно учитывать, что на стороне Гашерта тоже потенциально наши люди, только сейчас они ведут себя неправильно. Нужно будет побыстрее закончить эту войну и постараться минимизировать потери с обеих сторон. Не забывай, что потом это всё нужно будет восстанавливать. И я пока не вижу способа окончить войну не победив Гашерт.

– Как-то очень непривычно думать такими масштабами.

– Привыкай. Ты по воле случая теперь не последний человек на это планете и от твоих решений будет зависеть судьба многих. В задачах стоит поднять из нищеты население трех континентов. Уж поверь мне, война не пройдет даром и аукнется даже тем, кто в ней не участвовал. Экономика планеты опустится ниже некуда, из этой заварушки с трудом вылезут даже самые богатые из Молабии. Учитывая, что сейчас они умудряются зарабатывать на вашей войне.

– Неужели наше правительство этого не видит?

– Всё они видят, но не на всё могут адекватно реагировать. Да и от ошибок никто не застрахован. Даже ИскИны с их огромными базами похожих историй.

– Такое уже было?

– В одной из систем произошел очень похожий сценарий, вот сейчас мы и будем сглаживать последствия.

Генерал Панак Сидорок

Заноза игнорировала любые попытки пойти на контакт от местных шишек, пока в один из дней возле проектора не появился Панак. Она прекрасно знала, что он уже неделю находится в местном штабе, но эти дети малые пытались до последнего играть с ней в свои нелепые игры.

Как только Панак получил приказ выйти на связь, так в его сторону убежал дроид-техник и он как раз успевал подбежать к барьеру.

– Заноза, вы меня слышите?

– Я вас ждала Панак. Сейчас дроид вынесет вам переговорное устройство, закрепите его на руке, оно позволит общаться с вами в более удобной обстановке. Это важно прежде всего вам, как представителю империи.

– А можно обойтись без этих ваших штучек? Последний раз всё крайне плохо закончилось.

Девушка засмеялась.

– Нельзя обойтись, чуть позже вы поймёте почему. А плохо закончилось не по моей вине, вы это прекрасно знаете.

За купол выскочил дроид и подал Панаку небольшую пластину уже знакомую ему по изученным материалам, изъятым у этого бездаря майора. На допросе он отрицал свою вину за сорванный контакт и всё сваливал на Копула. Он еще не знал, что руководство получило детальный видеоматериал. Они долго обыскивали все точки съёмки допросов и разговоров в кабинете майора, но так ничего и не нашли. Майор говорил со своим секретарем слишком много и наговорил на приговор обоим. Но с Копула обвинения не сняли и теперь уже не снимут, он враг народа и пойдет под трибунал. Если они когда-нибудь смогут до него добраться, в чём Панак очень сильно сомневался. Копул ведь не дурак.

– Панак, если хотите вызвать меня, то просто позовите. Если вы мне понадобитесь, устройство замигает. Просто нажмёте на него, и мы сможем пообщаться.

– Позвольте задать вам пару вопросов?

– Конечно, ведь именно за этим вы и пришли.

– Каковы ваши намерения?

– Я представляю Союз Родов. Мы занимаем обширные территории космоса. На нашей территории несколько заселенных планет, в том числе и ваша. Настала пора открыть у вас посольство.

Панак все тщательно записал в блокнот. Заноза прекрасно знала, что на нем нет микрофонов и его никто не подслушивает. Копул правильно выбрал человека, ему доверяли, и он был вполне самостоятельным в своей работе.

– Допустим. Из этого следует, что вы тут надолго. Я прав?

– Из этого следует, что от нас вам никак не отвертеться и придется искать общий язык.

Заноза улыбнулась и развела руками.

– Допустим. Я узнал пока достаточно. Если позволите, я подготовлюсь более детально и выйду на связь из более удобного места.

– Панак, давайте на чистоту. Я не буду рассказывать ничего лишнего и наши дальнейшие разговоры будут касаться лишь текущих дел. На сегодня у меня есть два предложения. Через два месяца созреет урожай зерновых, я надеюсь его продать вам. Естественно, после всех тестов, проведенных вами. Деньги мне не нужны, откройте счёт и поместите их туда. Вся торговля будет только с вами, поэтому достаточно просто вести расчеты.

– Второй момент, под нами на большой глубине находится огромное месторождение железной руды. Вы, конечно, можете начать добычу сами, но я могу предложить вам неплохой вариант. Семьдесят процентов налогов в вашу казну, расходы по добыче, обогащении и доставке в любую точку планеты ложатся на нас. Думайте. Хотя, лучше просто соглашайтесь, я всё равно буду ее добывать.

– Я передам в аналитический отдел весь разговор. Думаю, по второму пункту мы договоримся, если придумаем как вывозить. По первому пункту пока не могу ничего сказать. Слишком опасно.

– Вывозить я буду сама куда скажете, я же сказала, что расходы на нас. Мне нужна будет площадка, куда сможет сесть мой летающий транспорт. Обращаю внимание, что это будет уже готовый для переработки концентрат. Учту ваши пожелания. И первая пробная партия будет уже на этой неделе.

Панак записывал буквально каждое слово и в такт своим мыслям кивал головой.

– Уважьте старика, скажите, Копул действительно выздоровеет? В Союзе Родов прекрасная медицина, насколько я успел заметить.

Заноза улыбнулась.

– Не играйте со мой Панак. Ваши аналитики уже вычислили состояние здоровья Копула. Экран я не отключала, и вы прекрасно всё видели сами. Ваш вопрос понятен, но вы же прекрасно понимаете сами, что никто не рискнёт воспользоваться нашими услугами сейчас. И я понимаю какой вопрос крутится у вас на языке. Ответ – да. Мы будем предоставлять услуги медицины не зависимо от социального статуса, но немного позже, когда к нам будет больше доверия и, когда мы будем готовы это сделать.

Панак склонил голову.

– Извините, это моя работа. Разрешите откланяться.

Заноза улыбнулась и кивнула головой. Связь немедленно оборвалась.

Первый спутник связи занял свою стационарную орбиту и стал посылать разведданные о передвижениях войск. Диверсант всё тщательно обрабатывал и пока только собирал информацию, но в будущем планировал давать подробную сводку прямо на переговорное устройство Панака. В дополнение к этому армия паучков-разведчиков выдвинулась за линию фронта используя небольшие летающие контейнеры. Посев этих жучков был очень плотный. У них стояла задача найти узлы связи и подключиться к ним заряжаясь прямо от этих же проводов.

Бои в основном были позиционные, Корупа всё-таки начала отвоёвывать свои земли, но очень медленно, Гашертцы упорно не хотели отдавать завоёванные ранее территории и ожесточенно сопротивлялись. Руководство Гашерта было уверено, что еще сможет победить эту войну. – «Половина материка, завоёванная ранее, работала на благо великого Гашерта и у нищей и забитой Корупы не было никаких шансов. Они сопротивлялись только на своём дикарском самоубийственном упорстве, но вскоре выдохнутся и тогда настанет время для последнего решительного наступления. Нужно только выдержать этот натиск и перемолоть как можно больше войск противника в хорошо подготовленной обороне. А пока нужно накопить сил, война слишком затянулась. Никто не ожидал, что война продолжится после захвата их столицы. Даже военных планов по захвату всей территории почти не было. Лишь грубые наброски».

Копул впервые зашёл в контейнер и посмотрел в провал шахты. Он знал, что труженики опускались вниз и формировали шахту лифта размером пять на пять метров. Эта мера длины была ему незнакома, но вполне соизмерима с тулами, в которых он привык измерять. Разница совсем небольшая.

Он был знаком с шахтами не понаслышке. Его отец до войны работал шахтёром и, естественно, немного рассказывал о своей работе. Не было необходимости объяснять, насколько это опасная работа, но в современных реалиях, труженикам ничего не угрожало. Они укрепляли стенки шахты толстым слоем смолы и могли себе позволить достаточно большие выработки, укрепленные только таким способом.

На сегодняшний день они уже прошли более сорока метров вниз, причем на отметке десять метров подготовили большой производственный зал, где и начали устанавливать фабрику по переработке руды в концентрат. Руды пока не видели, но из шлака тоже вполне мог получиться концентрат, только с более слабым выходом готового материала. Оказалось, что даже в простой почве под ногами было множество элементов, которые при соответствующих технологиях можно извлечь. Попасть на производственный уровень можно было только спрыгнув на специальную площадку в трех метрах ниже, что и делали технические дроиды. Доступа для людей туда не было. Никому и в голову не приходило, что людям там может что-то понадобиться. Заноза скривила носик, когда услышала от него просьбу посмотреть на фабрику и честно призналась, что даже не подумала делать туда спуск. Весь процесс был автоматизирован и не нуждался в человеке никоим образом. Он посмотрел видео транслирующееся техническим дроидом, но тоже мало что увидел, там не было освещения. Только временные лампы для технарей в случае поломки. Труженикам свет был нужен в очень малых количествах, и они использовали капли смолы, испускающие свет определенное время. А источником света были дроиды техники или специальные лампы, загорающиеся по расписанию. Вот только светили они в неудобном для человека спектре. Ничего не видно.

Наконец он увидел, как на производственном уровне технический дроид подбежал к краю шахты и подбросил невзрачный, но увесистый кубик концентрата, тот полетел вверх под действием направленных гравилучей и упал на площадку возле Копула. Другой дроид подобрал его и отнес на улицу. Это был образец для Панака.

На самом деле труженики не умели добывать руду, они могли выедать куски руды, а затем эти куски дробились и перерабатывались, труженики готовили площадку, для того чтобы закрепить большой излучатель гравилуча. Дальнейшей добычей будет заниматься специальный дроид и будет это делать значительно быстрее чем труженики. Только специальную пену для закрепления стенок решили не делать, часть тружеников возьмет это на себя. Взрослая особь труженика сможет это делать даже без участия младшей. Главное указать детальный маршрут, можно на несколько дней вперед.

– Заноза, вы меня слышите?

– Да, слушаю вас Панак. Насколько я понимаю пришёл ответ на тестовый кубик концентрата?

– Именно так. Моё руководство согласно на ваши условия по добыче руды, единственная проблема в оценке полученного концентрата. Признаюсь, наши технологи в замешательстве, имея этот концентрат мы исключаем из цепочки производства несколько очень энергоёмких звеньев и пока не смогли понять стоимость этого продукта.

Девушка засмеялась.

– Зато, насколько я знаю, экономисты ваши уже всё подсчитали. Умножьте сумму, которую они вам озвучили, на два и мы сойдемся в цене.

Панак качнул головой и улыбнулся.

– Что-то подобное мы и ожидали от вас, тем более реалии таковы, что ничего скрыть от вас пока не получается. Мы согласны на ваши условия. Когда и сколько вы можете нам предоставить?

Заноза кивнула головой.

– У вас сейчас работают три металлургических завода способных справиться с большим наплывом сырья. Вот именно туда я и буду выгружать концентрат. Я знаю какой металл вам нужен в первую очередь, поэтому концентрат будет уже в нужных пропорциях. Первая небольшая партия будет через три дня, именно тогда я смогу подготовить транспорт. А вы подготовьте специальную площадку, схему я вам сбросила, просто попросите устройство вам показать схему посадочной площадки. Ваши инженеры самостоятельно разберутся с необходимым количеством в загрузках, но инструкции с первой партией я вышлю на коммуникатор. Там не много, вам не составит труда переписать для них. На полную мощность мы сможем выйти только на следующий месяц, но, уверяю вас, ваши заводы не справятся. Если верите мне, то можете начинать закладку еще одного металлургического комбината, транспортные развязки должны быть очень мощные. Это будет основной завод. Можете расположить его ближе к фронту, вы же всё равно готовите наступление, вот и подумайте заранее. Место вам не говорю, вы пока не имеете доступ к этим сведениям, а вот генеральный штаб меня поймёт правильно. Кстати, доступ придётся вам дать неограниченный. И вы подготовьтесь подписать секретку, и штабным на раздумье, предупреждаю вас господа, информация будет очень важная и очень секретная, без вас никак, побеспокойтесь заранее. Я не всем доверяю.

Панак склонил голову.

– Извините, но вряд ли мы потянем такое большое строительство. Война вытягивает из нас последние соки. А про доступ будет решать генеральный штаб, тут уж как они решат. Мы люди подневольные.

– Потянете Панак, потянете. Ваши умные головы поймут сразу, что вы больше не тратите время на переработку и обогащение руды. Эти ресурсы, в том числе и людские, можно будет перебросить на строительство. И еще, я сбросила вам инструкции о возможностях вашего коммуникатора, они далеко не ограничены только связью. Внимательно изучите их.

Заноза приблизилась к экрану и стала говорить тише, давая понять, что информация секретная.

– С сегодняшнего дня к вам будут поступать очень подробные разведданные с фронтов. Единственная просьба, постарайтесь убивать как можно меньше людей, такую возможность я вам предоставлю. Мои данные позволят вам брать очень много пленных, я очень надеюсь, что вы воспользуетесь этой возможностью.

У Панака не дрогнул ни один мускул, но кажется он забыл дышать. Наконец он пришел в себя и часто задышал. Схватился за сердце и стал заваливаться. Заноза внимательно следила за ним, но пока ничего не предпринимала, она знала, что этот раз он выживет, коммуникатор давал ей намного больше информации, чем они думали. Хоть и снимался с руки сразу после переговоров, и охранялся в стеклянном ящике, опечатанном под роспись.

Этот раз был просто небольшой приступ, вполне ожидаемый, если учитывать его здоровье. Но Заноза всё-таки дала поручение ускорить изготовление медкапсулы и синтезировать нужные лекарства для картриджей.

Панаку разрешили вставать только через неделю, и он немедленно связался с Занозой. Увидев её на проекции, он развел руками.

– Молодая леди, вы убиваете старика своими неожиданными подарками. Правда, и я слишком размечтался, ещё даже не видя настолько ли детальны и обширны ваши разведданные. Просто подумал, если уж настолько детально вы следите за нами…

Заноза улыбнулась и пожала плечами.

– Не пугайтесь, сейчас за вами придут. Предупредите охрану, если они не хотят уснуть на посту, пусть не противятся. Мы вас сейчас немного подлечим.

Панак нахмурился, но немедленно подозвал к себе солдата, охраняющего его палату. Через минуту он отдавал распоряжение начальнику охраны. Тот даже не пытался спорить, лишь сжал скулы показывая, как ему всё это не нравится, а потом его отстранили и в комнате возникли двое военных в незнакомой форме, закрывающей лицо полупрозрачным щитком. Охранник на рефлексах выхватил оружие, но быстро убрал его обратно, к тому же на него даже не обратили внимание. Выглянул в коридор и увидел лежащих вповалку солдат и врачей.

Он всё-таки не успел их предупредить, слишком уж необычными и подозрительными были слова генерала, чтобы вот так, без дополнительной информации поверить, только что вернувшемуся в сознание человеку. Опытный глаз определил сразу, что лежащим в коридоре ничего не угрожает и он стал внимательно следить за пришельцами.

Эти двое подхватили кровать генерала Сидорка и аккуратно вынесли его в большой зал, где уже стояла стеклянная коробка с множеством пугающего вида инструментов внутри. Он безучастно относился к этому действию прекрасно понимая, что и предпринять ничего не сможет. Лишь крепче держался за края кровати и пытался увидеть куда его несут. Генерала положили внутрь, не обращая внимания, что зацепили часть простыни и она куском лежала в его ногах. Крышка захлопнулась и внутри что-то зажужжало. Сидорок потерял сознание и материал его пижамы, а заодно и простынь, начали просто расползаться, растворяясь в каком-то растворе заполнившим капсулу. Инструменты пришли в движение обследуя тело старого контрразведчика. Охранник кинулся к стойке, за которой сопела медсестра и, схватив листы бумаги и карандаш, стал писать и даже зарисовывать. Он должен будет потом всё это объяснить, других вариантов у него не осталось. Хорошо, что ему не запретили этого делать, иначе было бы совсем туго.

Так продолжалось больше шести часов, обслуживающий персонал и охрана уже давно пришли в себя и после небольшой паники заняли свои места стараясь не обращать внимание на замерших непонятных людей в холле военной больницы. Ширмы перегородили стеклянный ящик с матовым стеклом еще в момент, когда офицер охраны понял, что люди начинают просыпаться.

Наконец крышка откинулась, и генерал открыл глаза. Начал подниматься и накинул халат который ему подал одним из инопланетников. Те, не говоря ни слова подхватили ящик и выскочили за дверь, через мгновение ничего не говорило о их присутствии.

– Как вы себя чувствуете господин генерал?

Панак расправил плечи и улыбнулся.

– Давно я так себя не чувствовал молодой человек. Давайте пройдем в какой-нибудь кабинет, нужно писать рапорт о случившемся. И подготовьте самолёт, летим в столицу. Насколько я понимаю, работать можно и там, только сначала необходимо пройти медицинское обследование, местные эскулапы не потянут такой уровень. И еще, всем написать расписку о неразглашении. Самый высокий уровень, вплоть до расстрела. А вы теперь работаете на меня. Можете взять с собой своих людей, кого посчитаете нужным.

Старший охраны кивнул головой. Он и сам понимал с чем столкнулся, естественно ему это не нравилось.

Вечером того же дня Панак бежал в ставку обгоняя редких прохожих. Он радовался здоровому телу, но заметил это только на подсознании, сейчас его занимали совершенно другие мысли. Он получил обещанные разведданные, причем с такой детализацией, что даже представить не мог, как такое возможно сделать. Подробнейшая карта, появившаяся вместо обычного сеанса связи, сначала смутила его, а потом он начал понимать, что перед ним развернулась оперативная карта фронтов. Он не имел доступа к планам ставки, но по роду службы информация все-таки поступала. Вся разведка страны не могла выдать настолько подробную карту, но сердце опять защемило не от этого. Он случайно провел рукой над разрушенным городом, где родился, и карта дала подробную картинку этого места. А потом оказалось, что это не предел и можно приблизить еще ближе, но настоящий шок он испытал, когда увидел вражеские окопы и солдат ведущих бой.

Это были данные в реальном времени, он смог рассмотреть время и дату на часах гашертского офицера. Сбив секретаршу, он выскочил из дверей и уже на ходу давал распоряжения бежавшему следом адъютанту. Тот пока не сообразил, что происходит, но его рефлексы не подвели, он рванул за своим начальником сразу, еле поспевая за этим старым воякой, а ведь еще недавно он с остановками поднимался на свой этаж. Адъютант получил указание немедленно собирать ставку и рванул обратно, команды готовить машину не было, хотя до ставки было не меньше часа ходьбы. Он привык выполнять команды буквально и прекрасно понимал, когда генералу нужно чтобы он проявил смекалку и показал работу мозга, а когда просто сделал то, что приказано. Сказали падать в лужу, значит так и должно быть, никаких поисков более удобных мест не допускалось. Вот и сейчас была команда дозвониться до секретариата ставки любой ценой и доложить о необходимости немедленного сбора ссылаясь на генерала. У адъютанта даже мысли не возникло, что ставка может просто не прислушаться к его начальнику.

Панак вбежал в зал, где уже начало собираться высшее звено офицерского состава и оглядел недовольные лица. Пот сбегал с его довольного лица, и он даже не пытался его вытереть. Вся гимнастерка пропиталась и была мокрая до самого низа, разве что не капала, но он дышал ровно и даже без намека на усталость. Все-таки сказывалась его боевая подготовка. Раньше он мог совершить и не такие забеги с полной выкладкой.

– Господа офицеры, это важно.

Еще раз сделав глубокий вздох, чтобы успокоить дыхание, он положил на стол с накрытой секретной картой свой коммуникатор и запустил проекцию. Приблизил до карты фронтов и попросил маршала Василя показать свой участок. Маршал небрежно махнул рукой в узнаваемый рисунок и, увидев немного отличающуюся от оперативных карт картинку, опешил.

– Господа, я понимаю, что не все из вас в курсе последних событий с инопланетным вторжением, но это подробная карта передается нам на добровольной основе. Мне нужно ваше мнение о достоверности этих сведений. Дальнейший разговор должен быть только под соответствующим грифом секретности. Тут я недостаточно компетентен.

– Подожди Панак, что значит добровольно? Они что ведут разведку сами? Как это возможно сделать, чтобы мы не знали?

– Возможно, господин маршал, оказалось, еще как возможно, но ничего сделать с этим мы всё равно пока не можем. Даже, если они за нами сейчас следят. Хотя, чего там, я уверен, что они знают о каждом нашем шаге.

Маршал всё еще рассматривал свой участок зацепившись глазом за какой-то указатель.

– Это еще что за отметки? Тут ничего не должно быть, наши самолёты недавно там летали, снимки уже легли на стол императорском совету. Я лично проверял.

Панак приблизил карту, и маршал схватился за спинку стула. На столе расположились две танковые дивизии Гоферта. Он знал, что их переместили и как раз стояла задача выяснить куда. Василь тут же подошёл к телефону и распорядился послать наземную разведгруппу в этот квадрат. Хотя уже в душе поверил инопланетным картам. К тому же он увидел, что это не просто картинки, а полноценное видео. Танки начали движение в лесной массив и их начали маскировать.

Маршал подошёл к столу и тяжело вздохнул.

– Господа, нам не выйти отсюда без подписки. Панак, без тебя это устройство работает?

– Нет господин маршал.

– Хорошо, оставайся, посиди пока, сейчас тебе чаю принесут. Слишком всё это похоже на правду. Мы сейчас немного поработаем, глядишь к тому времени и донесения пойдут. Как управлять этой штуковиной?

– К сожалению, не получится сидеть, мы уже пробовали, могу управлять только я. Скажите, чтобы принесли видеозаписывающую аппаратуру. Наверно так будет проще. Обратите внимание на вот эти отметки. Это переговоры, отсортированные по времени. Есть история переговоров, я послушал только пару, но видел записи в хронологическом порядке. Даже сытые отрыгивания и прочее, записываются, простите за подробности, на постоянной основе.

– Панак, так дело не пойдет. Если твоя инопланетница не сделает нам такое же устройство, то тебя всё время будем использовать как адъютанта. А если там ещё и переговоры, то тогда тебе не будет ни сна, ни покоя. Нам нужны все сведения и их нужно отсортировать по уровням доступа и отдать на обработку в соответствующую инстанцию.

– Я постараюсь договориться.

– Ты уж постарайся, Панак, очень постарайся. Даже если эта карта сейчас врет, она очень нам поможет. Эту местность я знаю, и она действительно именно такая. Даже некоторые дома помню, мальчишкой там бегал. А про нашу сторону фронта могу сказать с уверенностью. Это однозначно так, вот в этой землянке я был несколько дней назад, а вот эта консервная банка была выкинута лично мной. Хорошо запомнил, за колючку зацепилась и шум подняла. Если такие данные мы будем получать регулярно, то Гашерт проиграл эту войну.

В зал вбежал адъютант генерала Сидорка и встал по стойке смирно.

– Разрешите доложить. Срочная посылка в ставку. Проходит по нашим каналам, но как она появилась у нас нет возможности сказать. И, я тёплое пальто принёс, извините господин генерал. Вы без него убежали.

Панак вопросительно глянул на офицера.

– Пальто в секретариат. Какая ещё посылка, о чём ты?

– Извините господин генерал, не решился занести в ставку, но я уверен, что это из зоны Ч, материал очень похож на ваш коммуникатор, только больше.

– Неси, пусть на входе проверят, как обычно, если от наших знакомых, то ничего всё равно не найдут.

Вскоре на столе лежала достаточно большая квадратная пластина и теперь ей мог управлять каждый находящийся в этом зале. Оказалось, что Заноза предусмотрела этот вариант и посылка была доставлена еще час назад. Как потом выяснилось, активировался этот проектор только в здании ставки, показать возможности проектора имперскому совету не получилось и пришлось приглашать их в оперативный штаб. Но седых волос добавилось у всех, когда проектор отказался работать, хорошо, что надпись красноречиво указывала, что в этом месте активировать невозможно, вот тогда и стало всё понятно.

Концентрационный лагерь

То, что обнаружили маленькие жучки-разведчики, сначала повергло Копула в шок, а затем заставило действовать. Глубоко в тылу Гашертцев его подопечные натолкнулись на линию связи и, естественно, подключились к ней. Затем, по уже отработанной схеме над этим местом была произведена съемка со спутника и он снова ушёл на активные точки соприкосновения противоборствующих сторон. А вот дальше обычную схему размещения полученных данных на онлайн карты нарушила информация, поступающая по линиям связи. Из этих сведений стало понятно, что разведчики натолкнулись на концентрационный лагерь, в котором находилось больше пятидесяти тысяч военнопленных. Может и не только военнопленных, даже наверняка не только. Гашертцы свирепствовали на оккупированной территории и брали в плен за любой косой взгляд. Многих отправляли вглубь захваченных территорий, привлекая на непосильный труд, а иногда и размещая вот в таких концентрационных лагерях. Информация о таких лагерях периодически поступала, но столкнуться с таким, пришлось впервые.

Копул воочию увидел до чего довели пленных и не смог сдержать слёз. По какой-то ему одному понятной причине он посчитал, что Заноза не даст ничего предпринять и решился на побег, а там, будь что будет. Дождавшись, когда один из боевых дроидов оставит свой генератор защитных полей на зарядке, они это делали ежедневно хоть и не было такой необходимости, он нацепил его на пояс и рванул на поляну, где заряжались летательные аппараты, называемые Занозой квадромуллами. Справиться с таким аппаратом было очень просто. Всё управление было через интерфейс и не представляло сложности. Он уже давно выучил базу боевых дроидов и имел неплохую практику управления дроидами разведчиками. Этих разведчиков на место дислокации отправляли дронами и Копул уже однажды управлял им, правда дистанционно с помощью программного обеспечения интерфейса.

Подбежав к дрону, Копул активировал его и, когда тот поднялся в воздух, ухватился за специальную перекладину. Дрон поднялся выше и Копул вдруг осознал, что до нужного места лететь не меньше десяти часов. Он просто не выдержит столько, в таком положении. Такой способ полёта был нужен только дроидам, а уж им всё нипочём, и они вполне в состоянии висеть сколько угодно долго.

Копул внёс координаты и дрон рванул в нужную сторону, а тело капитана отклонилось назад от набегающего воздуха и инерции движения. Неожиданно сверху от перекладины стали опускаться два штыря с закрепленной на них сеткой и выйдя из спрятанных ранее ниш ниже уровня ног Копула стали прижиматься к его телу. По всей длине штырей появились тросики связывающие штыри с верхними полозьями и поползли назад. Вскоре они стали подтягивать всю эту конструкцию вверх и Копул оказался в подвешенном гамаке. Нагрузка на руки резко спала и лишь глаза слезились от набегающего ветра. Вскоре и эта проблема решилась выставлением защитного купола. Оказалось, конструкторы предусмотрели такой способ перемещения и для живых существ. Хотя, мог бы и догадаться ранее, ведь именно в такой сетке его и привезли, под купол к Занозе.

Копул, на всякий случай, вдруг получит приказ вернуться обратно, отключил возможность связаться с ним и в нетерпении смотрел на пробегающие внизу ландшафты. Онлайн карту он не отключал и всегда отслеживал своё перемещение. К сожалению, ничего внизу видно не было, высота не позволяла рассмотреть ничего, кроме очертания основных объектов. Лес, река, город, поля, а что это за лес или даже населённый пункт, Копул определить не мог, он знал лишь крупные реки и города, но опознать их с высоты… Если бы не карта, открытая в интерфейсе, Копул ни за что не смог бы сориентироваться на местности. А сейчас он примерил на себя роль штурмана самолёта и ужаснулся насколько это сложно без онлайн карт и глобального точного позиционирования.

Капитан вдруг осознал, что никакого плана нет и он совершенно ничего не сможет сделать в одиночку, но оставаться безучастным он не мог. Он уже решил, что лучше погибнет, пытаясь спасти как можно больше людей. То, что он увидел с беспилотника никак не могло уложиться в его мозгах.

Около тридцати бараков с дырявыми крышами, административные здания и колючая проволока по которой подавался ток. Надписи на столбах недвусмысленно указывали на то, что проволока под напряжением. Десяток вышек с пулемётчиками и патрульные в проходах между колючек. Густой смрадный дым, поднимающийся от крематориев. Ничем иным это не могло быть. К сожалению, он знал, что это такое. Партизаны уже пытались отбить пленных из подобного лагеря, но там было около пятисот человек, а здесь, по приблизительной оценке, около пятидесяти тысяч. А сколько людей не смогли выйти во время поверки, которую он видел с высоты? И трупы, трупы, трупы. Целый ров с трупами. Их постоянно уносили в крематорий, но числа им не было.

Люди были настолько истощены, что лагерная одежда висела на них как на ветках дерева. Но они упорно передвигались, помогая друг другу. Женщины, дети. Никого не пощадили. Такое невозможно забыть, такое невозможно простить. На подъездных путях стояли вагоны караванной дороги и из них вытаскивали людей. Временно живых людей. Но в основном выносили трупы. Тут не могло быть сомнений. До лагеря доехали от силы тридцать процентов от пленных. Остальные умерли прямо в вагоне, ну не мертвых же гашертцы грузили туда? Уроды. Изверги. А сколько таких вагонов уже было? А сколько в пути? Сама караванная дорога не выглядела редко используемой. Все четыре железных рельса были блестящими и достаточно ровными. За ними следили. Сюда шла односторонняя ветка дороги, и караванная машина уже переехала в другую сторону состава, была специальная наезженная дорога вне рельсов. Она стояла под парами и была готова увезти вагоны на станцию, где к ней подцепится уже курсовой и, скорее всего, отправится за новой партией.

Уже больше восьми часов Копул летел к концентрационному лагерю, но так и не придумал как нанести как можно больше вреда этим нелюдям. Неожиданно его квадромулл стал снижаться и вытряхнул его из подвесных систем на поляне. Свернул свои вентиляторы и встал на четыре крепких ноги. Копул даже не подозревал о сухопутном режиме передвижения квадромуллов. Никаких понятий голова или зад у него не было. Квадромулл перебирал ногами в ожидании дальнейших команд и, Копул заподозрил, что он пытался загородить ему дорогу. Не агрессивно, но настойчиво. Обойти его было можно, но он снова забегал вперёд и вставал на пути.

Вдруг Копул увидел, как на бешеной скорости к его поляне резко снижаясь приближаются еще пять квадромуллов. На высоте нескольких метров подвесные сети свернулись и к нему спрыгнули боевые дроиды. Копул сжался и включил силовое поле, но бойцы распределились и взяли периметр под охрану ощетинившись необычными стволами наружу. Никто не целился в него.

– Товарищ капитан, включите связь. Вас вызывает Диверсант.

Копул понял лишь одно. Его не арестовывают, а хотят поговорить. Старший боевой звезды дроидов обернулся и подошёл к своему квадромуллу, который уже стоял на своих ногах, снял с него какую-то поклажу и сбросил возле Копула. В отличие от капитана они подготовились более основательно и их Квадромуллы были нагружены. Копул решил всё-таки включить связь и был готов спорить с Диверсантом, хотя и понимал всю глупость ситуации. Ничего он сделать не мог, ни с лагерем, ни со своими же дроидами. А их он подсознательно считал своими.

– Капитан, ответь, капитан. С тобой говорит ИскИн планеты, Диверсант. Ответь, я знаю, что ты уже включили связь.

– Слушаю тебя Диверсант.

– Пожалуйста больше не выключай связь, крайне неудобно согласовывать наши действия. Не буду читать тебе мораль о недопустимости в дальнейшем необдуманных действий. В твоем распоряжении искусственный разум с выученными базами военного содержания, но ты предпочел действовать без всякого плана и даже не удосужился выучить соответствующие базы. Впредь попрошу, как выражается Заноза, думать головой, а не задницей. Понимаю, что ты был занят, но это не оправдывает тебя и не отменяет выставления правильных приоритетов в изучении баз. Ты не прислушался к рекомендациям.

Копул потупился.

– Ты сказал без морали…

– Критика принимается. К сожалению, у нас на сегодняшний день только одна звезда бойцов десантников, но мы успели сформировать оружие и бронекостюмы. Немедленно одевайся и вооружайся. Через десять минут жду предварительные цели выдвижения к объекту. Для принятия решения мне нужно знать, что ты хочешь добиться в конечном итоге. План минимум и план максимум. В виду важности объекта, девяносто восемь процентов моих ресурсов отданы вашей группе в подчинение до конца операции. С оперативными мероприятиями справлюсь в автономных процессах на остатках процессорных мощностей. В связи с необходимостью спасти, как можно больше жизней, ограничиваю принятие вами решения десятью минутами. Это связано с очень быстрым изменением оперативной обстановки. Люди умирают.

Копул впервые говорил с ИскИном, в своё время, он так и не решился ничего спросить у него напрямую, хотя Заноза и говорила о такой возможности. Он даже оробел от такого наскока на него. Оказывается, отношение к нему совсем другое, нежели он думал. Он всё ещё офицер и всё ещё ответственность за принятие решений лежит не нём. Только уровень ответственности выше и, если уж честно, уровень службы, которой он стал управлять, намного выше имперского совета. Это по факту. На уровне подсознания проскочила мысль, что нужно обязательно поднимать базу офицера высшего звена Союза Родов. Она давно уже висит в рекомендациях, но пока было не до неё. Слишком много пришлось учить для выполнения текущих разведывательных операций. Его знания как высшего командира, до сего момента, никак не приближали победу над Гашертом. И только сейчас потребовались знания для планирования столь масштабной операции. Но Диверсант считал по-другому и рассчитывал, что Копул выучит эти базы значительно раньше. В принципе, он оказался прав. Базы понадобились неожиданно и срочно.

Он уже определился, что речь может идти только об освобождении пленных. Со звездой боевых дроидов это было возможно. Он видел, насколько быстро они могли перемещаться и насколько неожиданными были их атаки. Даже наглость, с которой они отбили его самого, о многом говорила. В центре столицы, в застенках госхрана… а ведь их тогда было только двое. Копул тряхнул головой отгоняя лишние сейчас мысли.

– План максимум, захват и освобождение пленных, плана минимума нет. Такой детализации достаточно?

– Вполне. Тогда решение уже есть. Такой план предусматривался и уже разработаны шаги. Захватываете территорию, устанавливаете купол, генератор силового поля уже сделан, он у сержанта Форга, реактор делается, в течение суток будет у вас, пока хватит батареи. Силовое поле будет непроницаемым для визуального наблюдения, но всех, кто видел купол необходимо уничтожить или переместить внутрь, если это не палачи Гашерта. Любая связь из этой зоны должна быть пресечена.

– Дальше, инициируете внедрение интерфейса всем пленным. По-другому им не выжить, но всё равно возможны потери. Затем отправляешь боевую звезду на поиск ближайших продуктовых караванов и захватываешь их. Полевые кухни и продукты в ближайших районах уже обозначены. Так как мы находимся в глубоком тылу, большого сопротивления не ожидается. Нужно продержаться десять дней без привлечения внимания. Это возможно, к этому времени подготовим ещё одну боевую группу. На этом твой план считается выполненным. Но я бы ещё подумал над тем, куда потом этих людей расселять будем. Там оставаться попросту невозможно, режим секретности, да и просто психологическое давление на выживших. И так пойдут слухи об аномалии, где пропадают люди. А пропадать они будут, это с удовольствием гарантирует сержант Форг.

– Может тогда к нам всех переместить?

– Пятьдесят шесть тысяч, плюс-минус изменения в процессе операции? Вопрос не в размещении, они тут легко поместятся, вопрос в логистики.

Копул потряс головой.

– Нет, подожди. Давай по порядку. Сначала нужно отбить и выжить.

– Принято. Переодевайся и готовьтесь. Через четыре минуты предоставлю детальный план атаки. Очень рекомендую не лезть вперед лично тебе. Не мешай сержанту выполнять свою работу. Он будет отвлекаться на твою безопасность, это связывает руки. Даже не пытайся спорить, у него директивы.

Копул засопел, но был вынужден признать правоту Диверсанта.

База по-боевому скафу выучилась за десять минут и Копул смело встал в центр небольшого контейнера, брошенного перед ним сержантом. Скафандр начал разворачиваться, обволакивая человека и сразу подгоняясь под размер. Изначальных привязок не было, пришлось потратить лишние три минуты на подгонку. Оружие было встроенным и не занимало рук, но имелся и серьезный аппарат для прицельной дальней стрельбы. Он был закреплен за спиной и использовался только как снайперский комплекс. Всё оружие было энергетическое и не требовало зарядки, используя общую батарею с регулируемыми встроенным ИскИном затратами на тот либо иной компонент экипировки. В квадромулл был встроен небольшой реактор, которого было вполне достаточно для восполнения энергии. Ещё был наплечный вариант реактора, но в бою он не применялся, чтобы не мешаться. Запаса батареи должно было хватить на несколько часов активных действий. Сухпайки тоже располагались на квадромулле, но Копул, скорее по старой привычке, растолкал небольшие пакетики по множеству карманов скафа. Уж что-что, а еда и патроны лишними не бывают. Их, как правило, мало или больше не унести.

С квадромуллов стартанули беспилотники и распределились по всей территории. Информация стала стекаться на оперативный экран интерфейса настолько плотным массивом, что Копул не сразу сообразил куда смотреть и на что обращать внимание в первую очередь. Наконец, он научился отсеивать лишнее, но, помня рекомендацию базы знаний, не стал ничего убирать. Вдруг в бою пригодится. Когда наберётся определённый опыт, он отфильтрует данные уже под себя. Группа включила маскировку и практически полностью растворилась на местности. Каждый боец был подписан и имел немудрённые позывные. С первого по пятый и Копул, как нулевой. Первый был сержант Форг, а у остальных бойцов не было даже имени, они его ещё не придумали. Просто идентификатор, в котором кодировалось очень много информации, как сквозной номер в масштабе Союза Родов, так и ИД изготовителя, текущую привязку к планете и подразделению. Копул, как командир группы, имел доступ к расшифровке и видел недолгую историю каждого бойца. Подразумевалось, что бойцы могли поменять подразделение и тогда его идентификатор мог немного поменяться, а старые ИД помещались в историю, и, если командир имел соответствующий допуск, мог просмотреть весь боевой опыт своего подчинённого. Но пользоваться таким ИД в бою было неудобно, поэтому были позывные. Просто и в то же время очень много информации для ещё не опытного в таких делах Копула.

Капитану не было необходимости приближаться к объекту, но он не смог находиться на удалённом расстоянии и подполз ближе. Хотя, даже в этом не было никакого смысла. Его система маскировки позволяла незаметно гулять вдоль проволоки. Даже соруки не смогли бы унюхать его запах, если только услышать шаги…

– Нулевой, мы на позиции. Разреши начать операцию.

– Добро.

Копул увидел, как на пяти вышках поникли пулеметчики. Их взяли в ножи. Затем был черёд оставшихся вышек и вскоре наблюдателей не осталось. А дальше началась бойня. Неяркие всполохи лазерных выстрелов начали косить охрану и только через десять минут послышались первые выстрелы из автоматов гашертцев. Капитан был уверен, что они не знают куда стрелять, это означало, что началась паника. Ещё каких-то десять-пятнадцать минут, пара шипений плазмы испаряющие укреплённые посты охраны вместе с гашертцами, хруст разламываемых и сорванных с петель дверей и всё было закончено. Началась зачистка. Вряд ли кто-то из палачей смог уйти от возмездия. Их давно уже посчитали и определили местонахождение до последнего сантиметра. Только тех, кто находился глубоко в подвалах и за мощными стенами не посчитали сразу. Но летающие дроны уже несколько минут носятся по коридорам формируя планы помещений и отмечая тепловые засветки. Отличить гашертца от слабосветящейся тени пленного не представлялось сложным, но дроны всё равно стреляли только парализующими излучателями. У них был не очень большой ИскИн и самостоятельные решения на ликвидацию не принимал.

До последнего момента никто так и не попытался связаться с вышестоящим руководством и вызвать подкрепление. Были зафиксированы лишь попытки общаться по внутренним эфирным и, скорее локальным, рациям, но и они были пресечены системой постановки помех. Лагерь был захвачен. Ни один из бойцов не пострадал, даже попаданий по силовым полям были считанные единицы, а уж о пробитиях даже не имело смысла говорить.

Началась зачистка лагеря от трупов охраны и установка стойки для генератора купола защиты. Один из квадромуллов нёс всё это оборудование и имел повышенную энергоустановку, мощности которой могло хватить дней на десять, но с перегрузками по энергонесущим каналам. Наконец, купол начал наливаться силой и захватывать всё больше пространства. Вот он опустился до земли и начал распространяться дальше, дошёл до первых бараков и поглотил их. На оперативный экран стали приходить данные о попавших под него объектах, и сержант отметил несколько целей на уничтожение. Гашертцы умудрились спрятаться под нарами и заставили пленных накрыть их телами. Пришлось применять парализующее поле на всех. Иначе испуганные охранники могли начать стрелять.

Команда на построение всех пленных была подана через громкоговорители, и старшие барака привычно продублировали. Стали поднимать как можно больше людей, но уже смирились, что поднять с гнилой соломы удастся не всех. Раньше специальные команды из охраны, уносили потом этих людей в крематории несмотря на то, что они были ещё живы. Вернее, они раздавали команды, чтобы их унесли. Именно поэтому люди из последних сил старались встать и, хоть ползком, но доползти и встать в строй для поверки. Так было и этот раз, только охрана совсем не появилась и старшие бараков в недоумении оглядывались по сторонам. Только им было дело до происходящего вокруг. Остальные просто стояли как можно плотнее, чтобы было не так холодно, и чтобы потратить, как можно меньше сил опираясь на стоящих рядом. Это запрещалось, но сил даже бояться уже не осталось, и охрана не часто лютовала по этому поводу. К тому же, сегодня было не так и холодно. Ветер, обычно пронизывающий тонкую ткань лагерной одежды, сегодня был совсем невесомым, даже было ощущение, что стало теплее, чем в бараке.

Человек в странной форме, совсем не похожей на форму гашертцев, подошёл к старшему барака номер четыре и подал какую-то пластину из непонятного лёгкого материала. Этот охранник говорил без акцента и потребовал, в срочном порядке, чтобы каждый приложил ладонь к этой пластине. Насторожило то, что требовалось в первую очередь обойти всех, кто остался лежать на деревянных нарах и смирился со своей участью. Они совсем обессилили и не могли больше встать. На немой вопрос, охранник ответил, что это индивидуальная перепись. Старший барака кивнул головой и побежал в барак. Ослушаться, означало лишиться жизни. Старших меньше заставляли работать и давали дополнительное питание. Желающих быть старшим было много и вакантным место не было никогда. Тем более, что и работа старшего ничем особым не отличалась от обычного пленного и относились к нему точно также. Эту работу никак не считали предательством. Всего лишь доводить до охраны личный состав и количество выбывших по смерти, собирать людей на поверки и следить чтобы не было драк. Люди просто шалели от постоянного нахождения в тесном пространстве с одними и теми же и сходили с ума. Лишь редкая работа вносила разнообразие, но и отнимала силы. С работы очень часто возвращались мертвыми. Их привозили на тележках. Никто не оставался за территорией. Офицер охраны говорил правду, отсюда можно было уйти, только через трубу крематория.

Старший барака выполнил поручение, стараясь не пропустить никого, но охранник всё-таки указал на пропущенных. Просто указал на них пальцем и даже не последовали угрозы обычные в таких случаях. Людей распустили и обещали покормить пораньше. Что-то происходило в лагере. Это было столь необычно, что в людях стало просыпаться любопытство. В бараках стали возникать разговоры и те, кто ещё мог себе позволить лишний раз вставать, собирались в середине барака на скамьях. Выходить из барака никто не посмел. Даже для того, чтобы сходить в туалет. Лишь после того, как старших бараков собрали и объяснили, как себя вести дальше, люди стали осторожно выглядывать наружу. Охраны действительно не было и им предоставили свободу перемещения. Лишь старшие предостерегали их от излишних вольностей, но покидать территорию своего барака никто не решился, хотя и видели открытые ворота в другие зоны лагеря. Там тоже ходили люди и даже подходили к ограде, которая раньше была под напряжением. Раньше это было строжайше запрещено, так как всегда находились желающие уйти из жизни под током ограды, а не терпеть издевательства плена. За это наказывали не только несостоявшегося самоубийцу, но и нескольких человек из барака, при любых раскладах. Умирал самоубийца или его просто отбрасывало.

Обед действительно был раньше обычного и похлёбка гуще, но хлеб всё такой же, больше похожий на глину. Пайка была больше, но ненамного. Все попытки схватить больше, пресекались старшими и находящимися в столовой охранниками. Тех, кто не слушался, расстреливали и уносили. Люди не знали, как себя вести. Власть в лагере сменилась, но порядки смягчились, видимо временно, пока не добавится охранников. Не стоило обольщаться освобождением, хотя старшие и говорили о том, что все их мытарства почти закончились. Толком объяснить они сами ничего не могли и лишь пожимали плечами. Во всяком случае их перестали расстреливать за провинности и больше не водили на полицейский суд. Оттуда, как правило, не возвращались.

Вечер прошел без поверки, но люди запомнили не это. На ужин была похлёбка с плавающим жиром в воде, а овощи были измельчены до неузнаваемости, но их было много. Хлеб был настоящий, только его было очень и очень мало, но он был НАСТОЯЩИЙ. Старший заставил отнести ужин лежачим и постоянно следил, чтобы его донесли и отдали. Тех, кто не слушался опять увели, но люди уже не боялись. Расстрелянные на обеде, пришли в свои бараки живыми и не побитыми. Оказывается, их усыпили и даже покормили, после того как они очнулись.

На утро, как это не удивительно, было не так и много умерших. Их вынесли из барака без всякой команды, и охрана самостоятельно перенесла их за крематорий печи которого продолжали чадить. Специальные команды, работающие там говорили, что трупы продолжают сжигать теми же темпами, но живых больше не приносят.

Основные ворота лагеря открывались несколько раз и в них въезжали машины и прямым ходом ехали к бараку, где была столовая. Ящики выгружались самими охранниками и никого туда не подпускали. Ходили слухи, что там выгружают продукты, только в это мало кто верил пока не увидели сами. Чтобы в столовую для пленных выгружали консервы и сгущённое молоко? Кто в такое поверит? Даже те, кто не умел читать на гашертском прекрасно понимали, что туда выгружают. А потом это стало появляться в еде. Помаленьку, но каждому. Драться из-за еды было чревато. Если тебя усыпляли, то потом кормили не так сытно, как можно было поесть без попыток отнять у слабых. А некоторых и вовсе не кормили, но это только когда была уверенность, что он переживёт такое наказание. В этом убедились сразу.

В лагерь прибывали новые люди и рассказывали, что их захватили рядом с лагерем. Это были как местные жители, так и совсем случайно оказавшиеся поблизости. Иногда их одежда утверждала обратное. Похоже, что захватили боевую группу партизан, как это случилось, они сказать не могли. Очнулись уже на территории лагеря, а как сюда попали не знают. Их водили на допрос, но не свирепствовали и даже не особо давили. Офицер, допрашивающий их говорил без акцента и прямо спрашивал партизаны ли они, но естественно, никто не сознался. Их отпустили, приписав к бараку и познакомили с общим распорядком лагеря. В первый же день они попытались сбежать, но не смогли выйти за периметр лагеря упираясь в невидимую защиту. Никто их не наказал, лишь прибежавший на сработавший сигнал охранник, попросил их больше так не делать, чтобы не спровоцировать слабых людей на необдуманные поступки. Как относиться к такой охране было непонятно. Подойти к ним незаметно было невозможно. Нападения на них уже были, но все они заканчивались провалом в памяти и пропуском очередной кормежки. Ночью же их вообще не было видно. Лишь утрами люди наблюдали, как разгружается очередной грузовик с продуктами и разгружают их только охранники. Никто из бывших пленных на работы не привлекался.

Бараки чистились и застилались новой соломой, правда её было не очень много, за порядком следили старшие, погода как специально держалась очень теплой, а потом оказалось, что даже дождь не капал на лагерь. Гремел гром, и сверкали молнии, кто-то даже разглядел косые линии дождя, но на лагерь не упало ни капли. Даже деревья качались только вдалеке за территорией. Внутри была своя погода.

Людей стали перемещать из барака в барак в зависимости от состояния здоровья и даже разрешили перемещаться семьями. Были даже такие счастливчики. Детей подселяли к взрослым женщинам и разрешали перемещаться между территориями. Кормили изо дня в день всё лучше и лучше, и силы заметно прибавлялись. Формировались группы людей и стали назначаться командиры из бывших пленных. Возвращался порядок, но так до сих пор никому и ничего не объяснили. Смерть стала отступать и люди вспомнили чувство жалости к умершим. Их было совсем немного, тех кому не могло помочь даже чудо.

Лишь на пятый день прекратились смерти обессиленных людей и Копул перестал бояться ночи. У него в подчинении уже было семь бойцов-десантников и каждую ночь враг недосчитывался продовольственных караванов. Однажды удалось даже утащить на станции несколько вагонов с продуктами и разгрузить их в разрушенный и давно не посещаемый склад, закрыв его маскирующими полями, но вывозить оттуда пришлось грузовиками. Скрытно доставить вагоны до концлагеря было невозможно. Накрыть полями не проблема, но переводить стрелки и перемещать другие составы, чтобы выйти на своё направление, такое не спрятать.

Случайные группы противника уничтожались ещё на подходе, а неудачники из местного населения усыплялись и переправлялись в лагерь. Если выяснялось, что семья остается без кормильца, значит приходилось выкрадывать всю семью. Населения в этих местах было исчезающе мало, об этом позаботились гашертцы. Хорошо, что дроидам не было необходимости в отдыхе и Бродяга сам отслеживал такие нитки зависимостей от действий группы. Попались даже партизаны, но выведать хотя бы приблизительное место их основного отряда не получилось, они не поверили ни слову и пришлось задействовать спутник. Основная группа нашлась очень далеко, и места, где боевые дроиды грабили караваны, не пришлось менять. Еще не хватало подставить партизан. А вообще, Диверсант намекнул, что их нужно брать в плен и привлекать. Тут от них пользы будет больше.

Три сотни грязных бородатых лесовиков после обучения будут очень серьезной силой. Да и у них появится хорошее место для отдыха после вылазок. Эту территорию придётся удерживать и расширять, образовывая дополнительный фронт. Главное решить вопрос с продовольствием. Относительно недалеко от этого места были две крупные караванные узловые станции, вот они и будут поставщиками продуктов. Останавливаем состав, разгружаем на машины и увозим во временный лесной склад. А дальше квадромуллами перетаскиваем в лагерь. Главное не повторяться и пусть прочесывают лес в поисках партизан. Никого они там не найдут, а бросать большие силы для охраны состава, а тем более всей караванной дороги, слишком накладно. Пожалуй, начнут охранять вагоны с техникой и металлом, как самым ценным ресурсом, на остальное сил может и не хватить. А если хватит, то фронту от этого только лучше. Меньше людей в окопах.

А вот дальние пути караванной дороги имеет смысл разобрать, вернее разбирать с обидной постоянностью, чтобы не бегать за составами далеко. Сделать остальные участки намного опаснее, чем этот. Рельс ведь ещё привезти надо, а их только в одну сторону четыре штуки, по два соединённых между собой перемычками с каждой стороны нитки. Пусть тонкие, но нужно уложить и восстановить эти самые перемычки между рельсами, ещё про шпалы не забыть, иначе никак. А всё это, и время, и деньги. Со шпалами не проблема, леса много, а вот с металлом совсем беда. На фронтах всё до последней гильзы собирается.

С диверсией справится любой из дроидов-диверсантов за считанные минуты в одиночку. Прилетел, заминировал и улетел. Естественно, небольшая разведка беспилотниками, для более комфортного минирования. А взрывчаткой поделятся сами гашертцы. Нечего жадничать. Повторить операцию с десяток раз и противник гарантировано потратит время на прочесывания местности. Чем наглее наскоки, тем больше они взбесятся. Главное оповестить всех ближайших партизан о том, чтобы они близко не подходили к опасному участку. Тут занято. Нужно их найти и раскидать листовки. Пусть сами думают, верить или нет.

Вопрос с местными партизанами решился сам собой. Их зажали после неудачной операции и было делом времени, когда их найдут и уничтожат. Пока их спасало болото, но гашертцы планировали прочесать и его. По всем перехваченным переговорам выходило, что партизан нужно спасать. Две полноценные звезды дроидов отправились на охоту и к утру первая партия спящих партизан должна была приземлиться.

Их взяли ночью, усыпив и упаковав по пять человек в одну сетку квадромулла. Бесчестно, они даже не узнали об этом до утра, не вполне эстетично, везли как дрова, но эффективно, никто не спорил и не упирался. Около десяти рейсов, всеми десятью квадромуллами, и партизанский отряд вместе с посудой и скудным продовольственным складом переместился в бывший концлагерь. Оружие естественно забрали.

– Просыпаемся, просыпаемся товарищи партизаны.

Дед Касым соскочил и схватился за пустую поясную кобуру. Его отряд в полном составе был обезоружен и находился в старом дырявом бараке. – «Гашертцы применили газ, по-другому объяснить произошедшее было невозможно. Ходили слухи о том, что они изобрели что-то подобное, но всегда газ был смертельным, а тут они живы. Вот только лучше бы они умерли сразу. Их всё-таки достали и зажали. Глупо получилось. А может и неизбежно. Они основательно потрепали нервы гашертцам и ими должны были рано или поздно заинтересоваться всерьез. И ведь хотел же дать приказ уходить в другие места, но нет, решился напоследок подорвать склад в городе. Склад не подорвали, ещё и ребят потеряли, когда уходили. Их захватили и наверняка выпытали расположения отряда. Конечно, такой вариант просчитывался, но уйти с прежней базы всё-таки успели, в последний момент, но успели, жаль, что без толку. Видимо, выследили».

– Кто старший? Молчим. Правильно молчим. Ну давайте я буду говорить. Мы из Корупы, отряд специального назначения. Очень секретное подразделение, секретнее некуда. Пока вы воевали на нашей Родине случилось важное событие. С нами на контакт вышел внеземной разум и заключил договор с нашим руководством, всякое было, пока знакомились, теперь их технологии нам помогают. Вот эти бойцы не люди, они дроиды, как в фантастических рассказах Портуша, ну, это кто читал. Понимаю, что сложно поверить, но это так. Доказывать ничего не буду, всё поймете позже. Доказательств хватит и без этого.

– Вас вывели из-под огня гашертцев и переправили вот … Форг, дай карту, чего стоишь скалишься?

Сержант Форг, как будто специально не стал доставать электронный планшет с картой, с первого взгляда можно было подумать, что это обычная карта под плёнкой, а стал проецировать карту прямо перед собой. Копул лишь усмехнулся, сам он не догадался столь эффектно доказать внеземное происхождение технологий. Люди заметно отшатнулись, но смотрели во все глаза. Страх перемешался с любопытством и неверием.

– Ага, вот сюда. А вы, следовательно, были вот тут.

Карта слегка уменьшилась, и метка переместилась, обозначилась ещё одна точка. Вдруг картинка ожила и по поляне, где раньше находился партизанский отряд, это без сомнения, стали ходить вооружённые гашертцы. Ворошить угли костра и заглядывать в наспех сделанные землянки и шалаши.

Копул обернулся к сержанту.

– Ты чего, там беспилотник оставил?

– Ну пригодился же? Они как раз подошли где-то час назад. Уже доложили, что упустили лесовиков.

Копул кивнул головой и улыбнулся. – «Удачно всё получилось».

– Ну ладно, сержант Форг достаточно удивил вас, кстати, он тоже не человек. Не ржи сержант, пугаешь людей. Продолжим.

– Вас хотели забрать сюда чуть позже, но вы сами вляпались, пришлось вмешиваться. Вам уже внедрили интерфейс, даже не буду рассказывать, что это такое. Инициироваться должен к вечеру. Правильно я говорю Форг? Угу, ну так вот. Скоро в вашей голове появится много информации, будет много вопросов, сразу говорю, ничего объяснять не буду, задолбаюсь. Про интерфейс вы уже знаете, он на все вопросы и ответит. Худо-бедно за ночь вы разберетесь что к чему. Надеюсь. Но по себе знаю, спать не ляжете.

– Вы сейчас на территории бывшего концлагеря, мы его освободили и закрыли непроницаемым с той стороны куполом, отставить, с обоих сторон непроницаемый, но с этой стороны временно. Внутри безопасно. Тут очень много бывших пленных, около пятидесяти тысяч, им тоже внедрили интерфейс, но активация будет немного позже и только тем, кто уже начал хоть немного соображать, вот вы как раз и поможете освоиться, к тому времени понимать будете что к чему. Еды почти нет, но пока хватает, им сейчас очень мало можно давать, иначе загубим, но проблему с едой придётся решать и очень скоро. С вашей помощью, естественно. Нас тут всего ничего. Одиннадцать человек, вернее, один человек и десять не человеков. … Не человек? Ну пусть будет не человек. Ты учителем был что ли?

Грязный, бородатый, но вполне молодой под бородой парень, сам не понял, когда поправил этого офицера с погонами капитана госбезопасности Корупы, но в форме совсем не знакомой и какой-то действительно не земной. Сделал это на автомате и получил косые взгляды ближайших соратников из отряда. Его голос был первым прозвучавшим со стороны партизан. А погоны Заноза нацепила, чтобы позлить тех, кто за Копулом наблюдает через проектор основной базы. Пусть знают, что никто его не разжаловал и не отделяет его службу государству от службы инопланетникам. Опять, что-то с психологией связано. Диверсант мастер на такие дела. Ну а сам Копул давно с этими погонами, родные они, честно заслуженные.

Дед Касым отодвинул, как бы случайно загородившего его в начале разговора Солыма Карта и вышел вперед.

– Если вы свои, то почему твои бойцы с оружием, а нас разоружили? Или ты не всё рассказываешь? Говоришь вроде по-нашему.

– Оружие обязательно нужно, чтобы вы не кинулись на нас до того, как я успею всё сказать. Оно стреляет парализующими полями. Усыпляет мозг. Что мне, по-твоему, охота несколько раз рассказывать? Ты посмотри на своих, они же команду ждут, чтобы кинуться нас убивать. Вот расскажу, что хотел, потом и команду убивать дашь. Не раньше. Договорились? Тебя как зовут?

– Касым Борза. Не думай, мне не страшно за своё имя. Давно у гашертцев моя голова за вознаграждение. В лицо знают.

– Из фамильных дворян значит! Ты старший, насколько я понял? Короче, сейчас все свободны, по лагерю перемещаться можно свободно, но старайтесь не вмешиваться в дела бывших пленных. Люди пока не в себе. Поступки не вполне адекватные, но уже легче, чем в первые дни. За территорию вам не выйти, оружие пока не получите, через пару дней всё вернём, но питаться только в столовой. Никакой готовки пищи самостоятельно. Даже и не вздумайте что-либо есть прилюдно. Пленных морили с голоду, они тут устроят вам такую осаду, пощаду запросите. А мне их опять усыплять и растаскивать по баракам. Помните, что вокруг вас пятьдесят тысяч мало адекватных голодных и больных людей. Всего неделя после освобождения.

– Неделя?

– Семь дней. Не перебивай Касым. Или как тебя в отряде звали?

– Дедом звали. Касымом.

– Ну вот, дед Касым, про еду всё понятно? Столовая в соседнем бараке, вы сейчас в пыточных, предлагаю занять пока этот барак, надеюсь название не пугает. Других вариантов пока не вижу. Туалет… Найдёте сами. Спросите в конце концов, экскурсии не будет. Когда интерфейс проснётся, изучите базу диверсионная деятельность до второго ранга. Не зыркай на меня и не перебивай. Изучите базу, возьмёте в руки ваши стрелялки и пойдёте продолжать своё дело, но с учётом интересов лагеря. На всё вам неделя. Свободны.

Копул вышел из барака прикрыв за собой двери, скорее по привычке, чем по необходимости. Хотя, если уж про необходимость, то двери в бараках лучше держать всегда открытыми. Запах стоял неистребимый. Вода в помещении с названием баня была ужасной и мыться в такой воде было верхом безумия, но для бывших узников это был праздник. Пока других вариантов всё равно не было. Чистую питьевую воду в лагерь привозили, и она использовалась только для офицеров охраны, уже и кончилась, кстати, не кстати, то есть. Через несколько дней будет готова специальная буровая для скважины, её частями перебросят сюда и соберут дроиды техники под полями маскировки даже от своих, и вот тогда у них будет своя вода, но пока придётся жить с тем, что есть.

– Ты ему веришь?

Дед Касым пожал плечами.

– Веришь, не веришь. Макатка, сгоняй-ка к дверям, проверь как далеко охрана от нас. Вот сейчас покумекаем, что да как, может чего и понятно будет. Только так я вам скажу братцы, если у Гашерта такая штука появилась, как визор для карты, то трудно будет нам их победить. Ох трудно. Серьезная технология. Наш визор для новостей маленький и черно-белый только, а этот в цвете показывал, да ещё и в воздухе. Очень большая работа учёных.

Очередной бородач бесшумно подошёл к дверям и замер.

– Так нету никого дед Касым. Никто за дверями не стоит. Они же дырявые все, точно говорю, никого. И люди кругом ходят, в клетчатых робах. Точно тюремные. Много их, и худые что солома.

– За дверь не выходи, открой её просто и сразу в сторону. Не выходи, слышишь?

Дверь отошла в сторону и даже не заскрипела. Да и нечему там было скрипеть, вместо петель были намотаны вожжи для верховых. Лишь прочертила в пыли очередную полоску сдвигая землю в сторону. К ним тут же заглянул один из клетчатых и спросил папироску, кто-то пошарил по карманам и к своему удивлению нашёл сильно помятую пачку из старых запасов. Дал одну папироску и помог прикурить. Человек закашлялся и, съехав по косяку на землю, расплылся в улыбке.

– Миллион лет не курил, уж думал и не попробую. А вы откуда такие бравые?

– Из лесу, мы.

Разговорчивого толкнули в бок, и он замолчал.

– Партизаны что ли? В нашем бараке пятеро ваших. Уже дней шесть чирикают. И на охрану нападали и через проволоку переползали, вот у людей энергии сколько. Прям завидую.

– И что с ними сделали?

– После нападения то? Да что, тут как со всеми. Жахнут из своих укоротов и уносят. Потом сами приходят с опухшей рожей.

– Били?

– Не, отлежали. Не бьют. Но жрачки лишают. Чтобы не мешались в следующий раз. Не наши они. Вроде и говорят, что спец отряд имперского совета. Врут, не наши они. Не с земли даже. Хотя, может я и свихнулся тут. Не мудрено, знаешь ли.

– Почему не с земли? Как определил?

– Не курят, не пьют, даже на дыру не ходят. Старший только их на человека похож, остальные точно не люди. И спит только он, и жрать с нами ходит.

– Так может у них свой туалет.

– Туалет свой, а канализации то нет. Выгребные ямы мы чистим. Чего там непонятного. Один и ходит, ну максимум двое. Извините за подробности. Мы то тут привыкшие ко всякому, а вы-то, поди из цивилизации. Хотя, тоже на цивильных не похожи, одно слово, партизаны лесовики. Ладно, пойду я, скоро обед будет, а мне ещё три барака до своего идти. А это, знаете ли, две остановки будет. Но ходить надо, иначе совсем сдохнем тут. Я так и вообще только третий день как вставать обучился. Лежачий был, не жилец.

Клетчатый бедолага ушёл и в бараке партизан наступила тишина. Даже говорливые в обычных условиях женщины молчали и жались поближе к друг другу.

Тишину нарушил появившийся в дверях солдат из «не людей».

– Пойдёмте за мной. Вы завтрак пропустили, первыми вас покормим, а потом посмотрите, чтобы драк за еду не было. Просто разнимайте их. Совсем неадекватных усыпим на часик.

Солдат вышел и пошёл к соседнему бараку. Дед Касым вышел следом и начал озираться. Пленных было немного, ожидалось больше, пятьдесят тысяч сказали ведь, но ходили они беспорядочно и по собственной воле. Уж это то было видно сразу. На улице было теплее чем обычно, это бросилось в глаза сразу. В их отряде погоду чувствовали все. В эту пору на земле лучше не сидеть, а тут люди спокойно лежали и смотрели в небо. Такие доходяги продрыгли бы до костей просто выйдя на улицу, а тут лежали. Да что там до костей, это и были кости. Кости, одетые в клетчатые робы. Некоторым из них даже чтобы подняться с земли требовалась помощь.

Касым махнул своим людям рукой и пошёл за солдатом. Что бы тут не происходило, но почему-то хотелось верить в помощь со стороны инопланетников. На плен было слишком не похоже. Охраны как таковой нигде не наблюдалось и пока было не понятно, как поддерживался порядок. А относительный порядок всё-таки просматривался. Двор мели, выхлапывали набитые соломой матрацы. Люди делали посильную работу и, кажется, делали её без принуждения. А затем он увидел своих. Его пропавшая группа глубокого рейда. Они искали новое место для перебазирования и пропали. Встреча была бурной, и наконец все поверили, что не в плену. Но и убедились, что не на свободе.

– Касым, скажи людям, что эту воду пить нельзя. Тут очень много болезнетворных бактерий. Скажи ты, меня не послушают, посмеются только.

Дед Касым отмахнулся от Малыги и прислушался к тому, что творилось у него в голове. Вот уже несколько минут он пытался понять, что это.

– Касым, скажи. Раньше я бы посомневался, а сейчас точно знаю. Когда попробовал выпить, мне в голову пришла информация с названиями всех болезней, которые можно подхватить. Это наверно интерфейс иницирониволся. Тьфу ты. Не выговоришь.

Касым внимательно посмотрел на парня и встал.

– Тихо. Сели все, не болтайтесь. У кого появился интерфейс? Это надписи в голове.

Посмотрел на поднятые руки и кивнул головой.

– Сейчас все пытаемся разобраться. Главное найти базы диверсант. Сразу учим их. Не спрашивайте как, не знаю. Кто первый разберется, сразу говорите.

– Как выучить базу диверсант?

Касым даже скривился. – «Сказал же не спрашивать, а этот умник…, как всегда задом слушает». Хотел что-либо сказать в ответ, нисколько не стесняясь женщин, но резко передумал. Кашка в упор смотрел в стену и, закусив язык, чертил рукой в воздухе.

– Всё, я нашёл базу. Спросил и она выделилась. Посмотрел на неё, и она начала учиться. Нет, закачиваться. Нет, уже учиться. Ещё база по интерфейсу есть. Она выше, чем база диверсант. Короче, в левом углу есть раздел обучения, под навигацией, не знаю, что это такое. В обучении есть доступные базы и рекомендованные базы. Наша в рекомендованных. Вторая по списку.

– И я, и я нашла. Можно я сначала интерфейс выберу? А то вообще ничего не понимаю.

Дед Касым кивнул головой и тоже сел. Похоже его люди разобрались сами. Даже быстрее его. Он пока даже не понял куда смотреть. Наконец, нашёл что-то похожее и перед ним развернулся прозрачный экран. Слева было несколько картинок, и вторая называлась обучение. Видимо, каждая картинка это и есть раздел. Действительно разделено. Он попытался выбрать обучение, но глаз зацепился за навигацию, уж больно картинка была похожа на карту. Навигация раскрылась и выдала подробную карту местности, с бараками и прочим хозяйством. Немного присмотревшись, он увидел свой барак и даже неугомонного Ташкату выглядывающего из дверей. Мотнул головой от возникшего головокружения и снова оказался на основной картинке.

Неожиданно, сам того не понимая, выбрал обучение и тут же выбрал первую базу, интерфейс. Может не вовремя моргнул, может что ещё чего не так сделал, но выбрал именно базу интерфейса. Честно хотел выбрать диверсанта. В голове закружилась информация и он даже дышать перестал. База крутилась минут двадцать, но всё это время Касым думал о преимуществах карты. Она всё никак не выходила у него из головы. Уже не обращая внимание на изучаемые разделы интерфейса, он опять активировал карту и начал перебирать возможности. Сначала руки сами тянулись к различным фильтрам и ползункам масштаба, но потом пришёл навык более быстрого использования маркеров управления. Карта была очень детальная на протяжении всего фронта. Он наконец стал понимать, что война не проиграна, хоть враг и очень сильно продвинулся на территорию страны. Положения на фронтах было стабильным, а в некоторых местах готовились наступления и численный перевес говорил за то, что наступление будет удачным. На их направлении войска Корупы окапывались на очень невыгодных рубежах, да и численность войск была откровенно слабой. Хорошо, что у противника ненамного лучше. Стало понятно, что линия фронта ещё долго не двинется в направлении их лесов.

Перед глазами замаячил раздел рекомендуемых баз и Касым мгновенно подтвердил изучение базы командный состав диверсионно-разведывательной группы шестой ранг. Первый ранг проскочил за считанные минуты и принёс больше разочарования. Разочарование за глупости, совершённые ранее, в первые дни войны. Раньше он только догадывался в неправильности своих действий, сейчас ему на пальцах объяснили, насколько он был близок к разгрому. Лишь ошибки гашертцев спасли их в первые дни. Их по большей части игнорировали и не брали в расчет. Наверно торопились захватить столицу. – «Вот бы эти знания, да в самом начале».

Второй ранг базы требовал отработки на местности и пришлось ждать, когда все начнут учить базу диверсант второго ранга. Касым выскочил из барака и вызвал капитана Копула. Затем посмеялся над собственными действиями, зачем выскакивал, как будто крикнуть хотел, а в бараке не докричаться. Нужно было вызвать, не сходя с места.

Копул откликнулся, но стало понятно, что приходить он не собирается.

– Ты чего кричишь, как полоумный? Интерфейс проснулся?

– Госп… товарищ капитан. Мне нужен полигон для тренировок. Тропу разведчика делать надо.

– Точно, я и забыл. Там сержант Форг этим занимается. Кажется, за третьим крематорием площадка есть, трупы оттуда уже убрали. А остальное сами уже сделайте.

Касым открыл карту и приблизил нужный участок. Он просто подумал о нём, и карта показала, что хотел. Чуть ниже была видеокартинка с беспилотника, но беспилотник лишь краем задевал то место, и картинка была статичной, записанной ранее. Раньше Касым половину от этих слов не понимал, а сейчас они проскочили вполне знакомо.

– Оружие надо.

– У всех интерфейс проснулся вроде, тогда можно. Оружие квадрик доставит прямо туда. Пока взаимодействие отрабатывай. Привыкай. Когда первая звезда готова будет?

Касым глянул список состава подразделения и увидел, что большинство из его воинства уже освоили половину второго ранга. Вполне быстро шли. Опыт уже был. Не один год воюют.

– Сегодня.

– Нет, сегодня выход запрещаю. Готовьте детальный план дальнего рейда с учётом разведданных. Когда вы их увидите, тогда и поймёте мой запрет. По мелочам будут заниматься менее подготовленные люди. Их у нас, как грязи. Отбой.

Касым побежал в барак и вызвал разведгруппу Борга. Они изначально были самыми подготовленными, вот и сейчас заметно отрывались в скорости обучения.

– Борг. Дуй за третий крематорий. Там тропу разведчика делай и гоняй своих. Оружие туда доставят. Пока никаких выстрелов. Подготовь всё и отбой. Завтра будет много работы, дальний выход будет. Куда пойдёте информации пока нет. У тебя все здоровы?

– Никак нет. Все больные, в основном желудочно-кишечный тракт и старые раны. Срок восстановления две недели, но рейду это не помешает. Командир, как мы раньше-то без этого всего обходились? Да мы только нашей группой можем теперь любую караванную ветку закошмарить. Ты бы ещё нам беспилотников подкинул, в личное пользование. И оружие их, бластеры.

– Буду просить беспилотник. Про оружие забудь. Режим секретности. Трофейным воевать будем. Глушители только будут, уже занимаются. Мы с имперским советом в контрах. Представляешь? Инопланетники вовсю воюют за Корупу, но, если встретимся со своими, могут арестовать. Даже нашего безопасника. Капитан тоже в опале.

– Это не новость, нас и раньше могли арестовать, это наши бабы думают, что нас как героев встретят. Госбезопасность в покое не оставит, а доказать нечем. Но это потом, командир. Сначала рожи гашертцам начистим, а потом пусть арестовывают, коль живы останемся.

Касым и сам понимал, среди них было много окруженцев, и даже сбежавших из плена. – «Таким лучше не возвращаться без признания заслуг, сразу под разбор попадут. Никто не посмотрит, что воюют, не жалея живота. Было уже. Заморачиваться отношением инопланетников к имперскому совету никто из его ребят и девчат не будет. Главное, чтобы научили уничтожать врагов, а потом и видно будет. Да и Копул молодец. Вроде капитан госбезопасности, должен понимать, как к нему отнесутся после его самодеятельности. Касыму попался на глаза файл с краткой историей. Ничего не скрывает. И это правильно, меньше вопросов и подозрений возникнет. А мужик он ничего, правильный. Ну не согласовывает эту операцию с руководством, и что тут такого? Они бы точно не дали добро, мимоходом расстреляли бы его и все дела. Сам он тоже наплевал бы на такой приказ и отношение имперского совета. Столько людей на кону…».

– Борг, тропу делай на века. Если я правильно понял, наш отряд немного увеличился. Бабы да дети из лагеря в минус, остальные потенциальные бойцы. Через месяца два восстановят здоровье, а пока нужно обучение посильное организовать.

– Я понял, командир. А послушают меня? Там ведь даже полковники есть.

– На капитана выйду, поможет. Сам он тут не задержится, всё наладит и дальше пойдёт. Уже довёл до сведения. Меня старшим оставит, но, когда, понятия не имею. Нет допуска или сам он ещё ничего не решил. А ты пока своими займись, с остальными позже решим. Тебе, кстати, доступна база диверсанта выше второго ранга?

– Да, командир, по восьмой включительно. На год изучения. Думаешь война ещё сколько будет? Тут база до двадцатого уровня высвечивается. Даже не представляю сколько учить её. Если с такой же скоростью повышаться будет, то пятнадцатый ранг за лет двадцать, может больше. А ведь ещё побочные, выживание, оружие, походное оборудование, разведка. Даже не сразу перечислишь. Делить между ребятами надо. Самому всё не осилить, а если честно, хочется.

– Точно не осилить, я уже думал. Иди по рекомендациям. Своим скажи, чтобы тоже без самодеятельности. Насколько я понял, там учитывается психоматрица бойца. Изучи и действуй. Из базы интерфейса получается, информации столько, что за жизнь не выучить, так что ищи специализацию и шуруй по ней. Чего после войны делать будем, ума не приложу. Ну да ладно, потом подумаем, коль доживём.

– Так что? Мне Михася на Галаньку поменять? Её снайпером рекомендуют, глаз конечно острый, но ведь девка ещё, совсем малая. А Михася командиром звезды поставить говорят, сам Диверсант расчёты делал. Жалко, конечно, но Михасю действительно в командирах лучше будет. Засиделся он на вторых номерах.

– Меняй. Первое время последи за ним, помоги. Погодь, а давай-ка тебя пока на штурмовую группу поставим. Там пять боевых звёзд, вот ты старшим и будешь. Дроидов и квадров не обещаю, их мало, нам наверно не дадут, а вот кадровый вопрос решу, сейчас это не сложно. В заявку поставил мины. Ответ от ИскИна пришёл, чтобы всё брали у гашертцев, но заявку не отклонил. Посмотрим, что выделят, а вообще ИскИн, Диверсант, наш человек, забудь, говорит, о поставках, сам не маленький. Вот так то, партизан с опытом, он говорит так у них десант работает, чего не хватает, враг делится. И ещё. К нам сегодня перебрасывают важную персону, нужно подготовить место, никто кроме твоих не должен знать. Найди закуток и обеспечь охрану на первое время, потом там купол скрыта и отдельный силовой будет, уже не наши проблемы. Кто и что, сам не знаю.

– Сделаю командир. Я на месте, тут копать нельзя. Придётся выкручиваться. Под нами рвы с трупами. Снимки со спутника пришли, запрашивал. За всеми крематориями рвы. Сволочи, чего творили.

Касым нахмурился.

– Меняй место. Так не пойдёт, негоже по ним бегать. Выходи за территорию лагеря. Купол пусть увеличивают, он не прозрачный, можно и совсем рядом побегать. На сегодня отбой. Кстати, у тебя база командирская?

– Так точно.

– Всё, отбой.

На следующее утро пришла информация, что к ним едет поезд с пленными и провизией. Видимо до противника ещё не дошло, что лагерь уже не принадлежит им. На связь никто не выходит и люди пропадают, но решение по этому месту ещё не принято, искали партизан. А партизаны раз в пару дней отлавливали карателей и забирали их трупы с собой. Наверняка гашертцы что-то поняли, но поезд шёл и его пока не собирались останавливать.

Сержант Форг со своей группой высадились прямо на вагоны во время их движения и, вскрыв крышу, пробрались внутрь. Внедрили всем пленным интерфейс и оставили воды. Люди пока не начали умирать от жажды и голода, но были на грани. Охрана состава так ничего и не заметила. В этом составе ехало не меньше пяти тысяч человек, но все они были смертниками по национальному признаку. Гашертцы планомерно уничтожали царков и елухов. По приезду в лагерь выживших направляли в крематорий или душили в подвалах, запуская туда газы от автомобилей. Лишь самые сильные выживали и их отправляли на работы. И то, только в начале войны, сейчас все внутренние работы были уже закончены и лагеря использовались лишь как лагеря смерти. Оставь надежду всяк сюда входящий.

Составу оставалось идти ещё не меньше пяти дней и Форг заранее искал варианты, где достать воду. В итоге решили доставлять её квадромуллом и от ближайших рек, а не искать питьевую воду в оккупированных городах. Небольшие кусочки хлеба давали каждому и следили, чтобы он съел всё без остатка. Чтобы никто не отобрал из своих, и никто не нашёл случайно. Шансы, что сюда заглянет охрана состава были минимальными, но они были. В вагонах даже спали по очереди, лечь совсем было некуда.

На последней станции состав задержали и отогнали в отстойник, пришлось вмешиваться и под дулом пистолета заставлять диспетчеров отправить состав дальше. Под покровом ночи машинисту пришла команда продолжить движение, начальников охраны не оповестили, и они не смогли связаться с руководством, состав перевели на основные пути, и он тронулся дальше. Еще через два дня они должны быть уже в лагере.

Неожиданно пришла команда от Диверсанта и квадромуллы немедленно поднялись на перехват бомбардировщиков. Гашертцы на станции поняли, что у них увели состав. Решили несложную задачку и пара бомбардировщиков получила приказ разнести состав вместе с пленными. Взвод охраны, ехавший в голове состава, должен был уцелеть, если он жив до сих пор, но в любом случае, связаться с ними не удавалось и всё будет зависеть от их везучести.

Скорости квадромуллов были несопоставимы со скоростями бомбардировщиков, им не было равных на дозвуковых скоростях, и выйдя на перехват они практически зависли над самолётами. Обработали их станерами выведя летчиков за рамки уравнения и немного подождали, понаблюдав фейерверк на земле. Квадромуллы успели сделать ещё один рейс с водой и теперь уже на постоянной основе ушли на охрану лагеря с воздуха. Теперь они находились на передовой, враг знал об их присутствии и все точно знали, что начнутся веселые деньки.

Охрана состава до последнего момента не знала о происходящем вокруг них и теперь уже не узнает. В полном составе она была уничтожена, как только в сохранении их жизней отпала необходимость. Пленных никто брать не собирался. Некогда с ними возиться. Воевать за Корупу они не станут, всё-таки интерфейс не навязывал точку зрения, правда, и воевать против, они уже не будут, но суровая реальность говорила за то, что возиться с ними сейчас смысла нет. Им не повезло. Собственно, их никто сюда не звал. Выжил лишь машинист поезда, да его помощник, оба из местных. После короткого разговора им согласились помочь вывезти семьи и ещё до прибытия состава в кабине машиниста появились ещё трое. Две женщины и ребенок. Что делать дальше они не знали, но решили поверить на слово, им в лагере будет безопасно.

Состав въехал под купол под канонаду разрывов. Их обстреливали из артиллерийских орудий наугад. Корректировщики так и не смогли добраться до нужных им мест. Гашертцы потеряли уже полное звено бомбардировщиков с прикрытием и больше не посылали сюда никого, пока не разберутся, что происходит. Летчиков сбивали настолько быстро, что они не успевали сообщить, кто это был. Связи с ними не было ещё на подлёте к цели. А наблюдатели с фронта не заметили истребителей противника. Единственно возможный вариант, у многочисленной группы партизан есть очень мощная противовоздушная оборона, но как она туда попала никто понятия не имел. Даже серьёзных предположений не было.

Люди быстро выгружались из состава совершенно обессиленные дорогой. Их сразу отправляли в столовую, но просили оставить вещи прямо тут, на месте выгрузки, можно даже прямо в вагоне. Можно было и не просить. После такой дороги у людей мысли были точно не о своих вещах, хотя кое кто и пытался тащить свой чемодан. Оказалось, что гашертцы обещали им переселение и даже продавали земли на территории Корупы, естественно давая фиктивные бумаги. Особо умные взяли с собой всё самое ценное, чтобы хватило денег на покупку земли уже на месте. Конечно же никто не собирался их везти на новые места. А все их драгоценности даже не пытались отобрать при погрузке в вагоны. Зачем? Всё это спокойно бы забрали с трупов. Они же сами всё это, и привезут, и сохранят в дороге. Ничего не утаят.

Продукты из вагонов разгружали все вместе. Можно было разгрузить только дроидами-десантниками, но люди изъявили желание помочь и никакими уговорами их не смогли отговорить. Помаленьку, потихоньку, но разгрузили. Зерно было отвратительным, овощи по большей части гнилыми, но они были. В столовую поставили какой-то мощный агрегат, который из этой гнилой массы делал блеклую и безвкусную массу, но она утоляла голод. Хлеб пекли самостоятельно, и он был на вес самых дорогих драгоценностей. Золото на планете не очень ценилось, ну редкое и редкое, подумаешь. Поэтому обычное словосочетание «на вес золота», не приживалось, не ложилось на местность.

Разведчики Борга отправились на первое задание и целью были оружейные склады и боеприпасы к ним. Ни много, ни мало, уровня армии фронта. Многочисленную охрану взяли буквально в ножи. Это было настолько легко сделать под маскирующими полями, что вся операция показалась какой-то несерьезной. Галаня, снайпер группы, сняла всех наблюдателей на вышке используя глушитель и отстрелялась спокойно, как в тире. За ночь вывезли огромное количество оружия, боеприпасов и ещё много всякой мелочи, а остальное заминировали. Как Борг и думал, теперь в пять рыл, они могли браться за очень серьезные операции. Больше тридцати человек охраны ничего не поняли до самого своего последнего момента. Беспилотник, постоянно круживший на местности, тепловизоры и малые разведывательные комплексы, похожие на небольших жучков и имеющие парализующие излучатели-станеры. Достаточно было запустить в здание такого жука и заранее разобрать цели. Зайти под маскировкой и расстрелять с глушителем. А иногда и просто обработать станером через двери. Любой дурак справится, а уж имеющий опыт диверсионной деятельности дурак и подавно. Затем прилетели десяток квадров с командой погрузки из дроидов и началась суматоха. Борг специально не привлекал дроидов на бой, нужно было осваиваться самим. А вот на погрузку решил нахально привлечь тех, кто не устаёт. Посмеялись, конечно, но отработали грузчиками намного быстрее людей.

Какое-то время группа Борга уходила своими ногами, а потом за ними вернулись разгрузившиеся квадры и доставили их на базу уже с комфортом, дроиды остались прикрывать, за ними полетят в последнюю очередь. Уже на рассвете подорвали всё это добро, и наблюдали зарево всю дорогу до лагеря. В лагере был настоящий муравейник. Люди переодевались в только что привезенную форму гашертцев, получали оружие и поясную защиту силового поля. Лопатки и сухпайки. Предстояло вырыть защитные сооружения по всему периметру немаленького лагеря. Нужно было занимать круговую оборону. Диверсант решил пока не показывать гашертцам возможности силового купола и оборону занимали далеко от лагеря. Когда будет совсем туго, вот тогда все и спрячутся под куполом. А пока, были все шансы за то, что они основательно потреплют тыловые части, направленные сюда. Уж точно, первое время никто не будет снимать с фронта передовые части.

Нашлись в лагере и профессиональные бойцы противотанковых войск. Артиллерии конечно же не было, но противотанковые ружья были. Причем, из смолы, но по образцу местных из Гашерта. Корупа делала противотанковые ружья более удобные, но сейчас это было не выгодно. Патроны-то только трофейные. К тому же новые ружья имели небольшое отличие, они разгоняли патрон электромагнитными полями до очень больших скоростей, что повышало пробивную способность в разы. Правда, патроны пришлось переделывать, вернее разламывать. Извлекать саму пулю из гильзы. Нужна была только пуля и с такой переработкой справлялись даже дети.

К самому ружью шла дополнительная батарея нагнетания, что добавляло неудобств, но ожидалась мощность, позволяющая с первого же выстрела пробить любой танк противника, а не только средние и легкобронированные, практически насквозь, даже в лобовую броню. А система прицеливания с интегрированным модулем связи с интерфейсом давала возможность работать на дальность в полтора километра, в отличие от базовой возможности в сто метров изначально.

Гашертцы отнеслись к партизанам очень серьезно и выдвинули против них целых два танка, шесть бронемашин и больше сотни солдат. Впереди ехали небольшие машинки разведки и их пропустили чуть дальше. Колонну давно уже обнаружили беспилотники и засаду успели сделать задолго до их появления. Танки были тяжелыми и обычные противотанковые ружья такую броню не брали, видимо на это и был расчет гашертцев, но Диверсант заверил, что этот раз будет по-другому.

Дорга впервые стрелял из такого оружия, но командир назначил его в первую линию, доверял. Правда, направление было не самым важным, но гашертцы что-то почуяли и начали разворачивать колонну раньше ожидаемого. Оказалось, что Дорга везунчик и ему предстояло выстрелить первым. Он знал, что не промажет, с таким прицелом невозможно промазать. Мощность выстрела можно было регулировать в ручном режиме и не имея опыта, он выставил на максимальную мощность. Мало ли…

Отдачу погасило компенсационное поле, и первый же выстрел попал в цель. Совсем не туда, куда целился, но в цель. Расстояние было больше восьмисот метров и срез башни всё время играл в прицеле. Танки съехали с дороги и сейчас пересекали изрытое снарядами поле, уже давно изрытое и израненное. Очень не вовремя танк нырнул в яму и выстрел, вместо среза башни, вонзился в самую толстую часть лобовой брони. Взрыв напоминал прямое попадание из крупнокалиберного орудия, и башня подпрыгнула на погоне. Затем раздался внутренний взрыв, и башня подскочила ещё больше, упала обратно и сползла с продолжающего двигаться танка. Рядом встал ещё один подбитый танк, Дорга видел куда попал снаряд стрелявшей неподалёку Марси, с её места был выстрел. Она тоже стреляла впервые и тоже не промазала. Второй танк не взорвался, но остановился практически сразу. Дырка была аккуратной и как раз на против места механика водителя. Ствол смотрел вниз и не представлял никакой опасности, поэтому стрелять второй раз по нему не стали. Дорга немного убавил мощность и прицелился по бронемашине. В емкости для патронов было десять выстрелов и перезаряжаться пока не нужно. Да и какая это перезарядка. Бросай горсть в открытую коробку и пули сами располагаются как положено под воздействием магнитных полей. Чудо машина.

Второй выстрел пробил сразу два бронетранспортёра, причём первый отбросило в сторону и опрокинуло. Нужно ещё убавлять мощность, но результат был просто потрясающий. Ручная артиллерия. С учётом, что даже для простого ружья защита бронника, что бумага, Дорга боялся, что эффекта не будет. Просто пробьет насквозь и всё, но всё вышло просто замечательно. Пуля отдала всю накопленную энергию при первом столкновении и бронетранспортёр получил знатную оплеуху. Даже следующему досталось.

А вот потом с целями стала напряжёнка, выбрать никак не удавалось, из техники больше никто не подавал признаков жизни. Огневых точек было изначально больше, чем выставленной против них бронетехники. Неожиданно Дорга почувствовал удар в грудь и его отбросило назад в окоп. Случайная пуля завязла в силовом поле защиты, и он видел, как она наконец вывалилась из загустевшего поля на землю. Он подобрал её и сунул в карман. – «Убила бы как последнего дурака. Высунулся по пояс и думал, что на прогулке». – Маскировочные поля переставали работать, когда было активно силовое поле. Правда, переключение было мгновенным и чаще всего генераторы полей успевали смениться. А Дорга даже не включил своё маскирующее поле, вот и получил прицельную пулю. – «Чему меня только учили. Бестолочь».

Схватив своё ружьё, он рванул подальше от передовой. Свою часть работы он уже сделал. Только тут до него стали прорываться звуки боя, и он осознал, что стреляют уже давно, просто мозг отсеивал лишний шум. У него была задача унести своё оружие подальше от всяких случайностей. Необходимо было соблюдать секретность. На перекрестке окопчиков он столкнулся с несущейся довольной Марсей и выхватил у неё ружьё. Она потащила только свою тяжеленую батарею.

– Ты видел? Я его с первого же выстрела. Прямо в водителя жахнула. Жалко больше целей не было, наши остальных разобрали с дальней дистанции. Твой красиво взлетел на воздух, даже и не ожидала. Так испугалась, что до сих пор поджилки трясутся. А ты чего такой смурной?

– Подстрелили.

– Ой. Сильно?

– Броня пулю остановила. Прямо в грудь попала. Наверно синяк будет. Хотя, не больно. Тоже обос… испугался.

Марся засмеялась и упала, приложив батареей коленку. Встала и сморщилась.

– Шевелись уже, вояка. Слышишь, стрельба заканчивается. Наверно сейчас на зачистку пойдут. В тыл десантура пошла, эти никого не выпустят.

Как только противотанкисты отстрелялись, тут же начали стрелять пехотинцы и в основном одиночными. Автоматическое оружие было за спиной и пока не использовалось. Снайперским огнём выкосили первых выскочивших из транспорта, а затем методично разбирая цели стали стрелять по залёгшим. Стрелять из автоматов было даже не выгодно, прижимать к земле противника в планах не было. Редкие ответные выстрелы, если и достигали цели, то ранить не могли, конечно, никто не собирался подставляться, но обычные винтовки и автоматы силовое поле не пробивали.

Противник попал в огневые клещи и шансов уцелеть не было ни у кого. Вскоре они начали сдаваться. Подстрелить безоружных и сдающихся никто не решился и вскоре лагерь пополнился первыми пленными гашертцами. Им завязывали глаза и запирали в бараки под охраной. Внедряли интерфейс и пока гадали, что с ними делать.

Танк подбитый Марсей оказался цел. Снаряд пробил слабую боковую броню корпуса и снёс голову механику-водителю. Оставшийся экипаж посекло осколками брони и в живых остался лишь один из пятерых. Его нашли, когда стали думать, что делать с этим металлоломом. От Диверсанта пришёл однозначный приказ, весь металл тащить в лагерь на переработку. Кто и как будет перерабатывать никто даже не озадачился. Сказано – сделано. Собрали всё оружие, квадромуллы утянули бронетранспортёры, иногда оставляя борозду на земле, а затем залезли в танк. Люки были открыты, видимо танкисты были ветеранами и им уже приходилось гореть в танке. Лужёные желудки нашлись не сразу, но всё равно раненый танкист был ещё жив, оказался везунчиком. Потерял много крови, но выживет. Используя танк как тягач оттащили железяки не на ходу, расчистив поле боя от техники и подготовив его для следующей партии незадачливых карателей. В лагере появилась первая бронетехника, чему очень обрадовались танкисты из бывших военнопленных.

Танк загнали под купол внутри купола. Было там такое место, куда не имели доступа никто кроме капитана госбезопасности Копула и десантуры Союза Родов. Как загнали, так он и исчез, как будто не было ничего. А затем десант, практически галопом, погрузился на квадры и исчезли в высоте. Опять получили секретное задание. Никто даже не удивился такой прыти. – «Они вообще были бешеными. За какой-то час собрали небольшой станок и этот станочек прогрыз дыру в земле до водоносных слоёв. Тут же установили трубы и подсоединили к подготовленному водопроводу. Вода только начала поступать в систему, а они уже начали ставить огромные палатки, привезённые со складов Гашерта. Прямо во дворе лагеря. Бараки от этого не опустели, но заметно освободились. Весь лагерь заставили палатками. За куполом пролетали первые снежинки, а внутри царило лето. Девчонки даже цветочки посадили и уже ростки пошли. Лучше бы овощей посеяли…»

Через две недели случилось танковое сражение. Больше двадцати танков с поддержкой пехоты вырвались из леса и попали под огонь одного единственного противника, танка партизан. Сначала навалились чтобы устранить проблему, а потом оказалось, что от него надо маневрировать, а лучше убегать. Танк стрелял без промаха и всегда смертельно. А скорость его перезарядки была удивительной. Правда, через тридцать минут боя удивляться было уже некому. Пехота не очень разбиралась в скорострельности танков, а танкисты кончились. В этот раз были первые свидетели, успевшие выйти из боя. Они потеряли больше трети состава пехоты, и командиры приняли решение отступать. Танки не успели отойти, их спалили.

После этого боя пытались прощупать с разных сторон, но неизменно нарывались на крупные потери, а там, где появлялся танк, был полный разгром. Его никак не удавалось подбить даже прямым попаданием артиллерии. Иногда он замирал, видимо экипаж всё-таки выводился из строя, хотя казалось, что его ничто не берёт, но в следующем бою он снова наводил ужас. Если бы танк был единственной проблемой, с этим ещё можно было бы мириться. Но их противотанковое ружье, а это было именно оно, было модернизированным и пробивало лобовую броню тяжелого танка. Это было очень неожиданно и впервые встречено именно тут. Насыщение таким оружием всей линии обороны лагеря было даже чрезмерным. Все попытки раздавить их оборону танками оканчивались потерей бронемашин на дальних подходах и в засадах. Было ощущение, что в окопах сидят только снайперские группы, автоматные очереди были крайне редки, но от этого лучше не становилось. С первых же залпов выкашивалась пехота и промахи были крайне редкими. Солдаты Гашерта боялись идти в атаку, а при виде облачка мини взрыва от попадания пули в землю рядом с собой, они теряли чувство уверенности и вжимались, стараясь зарыться с головой. При такой точности стрельбы они были уверены, что избежали гарантированной смерти случайно и следующий выстрел точно будет нацелен на них. Все попытки задавить числом этот рубеж провалились и пришлось эти попытки оставить. Единственная надежда на окружение и лишение обороняющихся новых поступлений боеприпасов и питания. Вот только, пока боеприпасы и питание теряли атакующие. Обозы пропадали и даже хорошо охраняемые караваны исчезали вместе с охраной. Иногда находили трупы, а чаще всего не могли даже понять, где это произошло.

Со стороны корупцев, а это были точно войсковые соединения, а не партизаны, потери были незначительные, это было отмечено всеми наблюдателями. А численность этих соединений насчитывалась десятками тысяч. Кто-то основательно прошляпил проникновение такого количества хорошо вооруженного и обстрелянного противника. Причем вооруженного стрелковым оружием Гашерта, да и обмундирование было с этих же складов. Изначальная версия о взбунтовавшихся войсках не подтвердилась, таких фактов обнаружено не было. Но это только на первый взгляд. Информацию только начали собирать.

Авиация никак не могла помочь, её сбивали ещё на подлете к линии соприкосновения, причем еще предстояло выяснить, как они это делают. Пришлось открывать ещё один фронт и окружать этот ненавистный лагерь для военнопленных. К тому же, приходилось скрывать, даже от своих, условия содержания в этом лагере. Еще не хватало посеять сомнения в правильности действий руководства.

Санитарные потери бывших военнопленных и партизан были минимальными. Убитых не было совсем. Лишь очень близкий разрыв снаряда мог пробить силовое поле брони и ранить человека, скорее контузить. Ни осколок, ни тем более пуля, дотянуться не могла. Даже, когда бойца приходилось буквально откапывать из-под земли, он мог продержаться там без воздуха до часа, даже после такого, люди подавали признаки жизни, а в последствии выживали. Изломанные куклы приносили в лагерь и через неделю они уже начинали пытаться вставать, кряхтя и пошучивая. Специальные санитарные бригады отслеживали через интерфейс состояние бойцов на передовой и выдвигались, если требовалась помощь. Чаще всего из боя выносили квадромуллы в автоматическом режиме. Подползали на полусогнутых ногах на передовую и цепляли сеткой раненого. Цепляли за что поймали, не церемонясь. Затем неслись под купол и вывалив на землю уходили вновь. Особо не осторожничали, их за это прозвали квадроживодёрами.

Медкапсул не было и пока не планировалось, не хватало времени обеспечить таким нужным оборудованием, так что вся надежда на возможности самого организма под управлением интерфейса. Девочки-медички утверждали, что одна капсула есть, но она оперативная и на основной базе, тащить её сюда пока не будут, до базы слишком далеко, к тому же, квадромуллы заняты на защите неба. Только, если жизни пациента будет серьезная угрозы, тогда планы пересмотрят. А сейчас и специального питания хватит. Не так уж и много раненых. Им верили и в бой шли не боясь. С такой медициной и защитой из силового поля можно воевать. Информацию, что их разум резервируется и в случае смерти они продолжат жить в ИскИне, не доводили ни до кого. Во избежание, так сказать. Живые и в своём теле они нужнее, меньше фанатизма будет. Обеспечить всех погубивших своё органическое тело местом в ИскИне в развернутом состоянии пока было невозможно.

Не прогнозируемым оказалось отношение пленных гашертцев. Они уже давно ненавидели эту войну, ненавидели упрямых корупцев не хотящих сдаваться и заканчивать эту обоюдную бойню. Ненавидящих свое руководство и руководство противника. Людям надоела война как таковая. Даже Диверсант думал, что пленные будут обузой, но вышло не так. После активации интерфейса, пленные гашертцы активно принялись помогать в обороне лагеря, но требовали не убивать, лучше смертельно ранить, так был шанс.

Сначала их никто не слушал, но интерфейс настаивал, что гашертцев теперь тоже можно отнести к своим. Пусть к дальним, но родственникам. Пусть другим и почти чужим по менталитету, но родственникам. К ним нужно прислушиваться и жить мирно. Потихоньку интерфейс переламывал отношение к гашертцам и к ним стали прислушиваться. Шутя и отмахиваясь, но, если была возможность, они не добивали противника. Сначала обосновывая обузой санитарных потерь для Гашерта, а потом и из чувства жалости к подчиняющимся приказам простым людям, но из вражеской страны. Новые гашертцы, иначе они себя не называли, мечтали о новом Гашерте. – «Без агрессивного правительства, без войн и нагнетания истерии. Своих проблем в стране было выше крыши, а тут ещё и эта проклятая война. Да кому сдались вообще эти новые земли, ведь известна была цена за такие приобретения. Давно известна и не раз испробована. Зачем они вообще влезли в эту авантюру. И ведь народ поверил этим жадных до крови политикам. Как всегда, больше всех досталось как раз этому самому народу».

Копул начал целенаправленно искать концентрационные лагеря и раскинул свои сети разведывательных жучков глубоко в тыл Гашерта. Насколько мог глубоко, но не в ущерб текущим делам всех фронтов. Но, либо ему повезло, когда он нашел первый раз, либо их было не очень много. В любом случае, он натолкнулся только на ещё один, но значительно меньший, да и, чего уж греха таить, менее ужасающий по отношению к пленным. Их держали за колючей проволокой, морили голодом, но никаких медицинских опытов и массовых убийств тут не наблюдалось. Конечно, всё познается в сравнении и жизнь этих пленных невозможно считать сносной, но, если сравнивать с тем, что он увидел впервые в том лагере, разница была очевидной. Естественно, никому не пожелаешь увидеть, а тем более пережить такое. Возможно, его планка терпимости сдвинулась и этот лагерь показался ему менее ужасным. Для людей, находящихся там, такой взгляд показался бы кощунственным.

Захват лагеря прошел буднично и уже по ранее отработанной схеме. Так уж вышло, что заодно уничтожили какую-то очень важную и высокопоставленную инспекцию. Пленных было всего около тысячи человек и интерфейс внедрили намного быстрее и без потерь. Люди были ослаблены, но состояние здоровья позволяло гонять их на ежедневные работы по обустройству подземного бункера, расположенного прямо на территории лагеря. Вернее, лагерь развернули видимо для постройки этого бункера. Жаль, что бункер ещё не достроен и в него не завезли запас продуктов, как это обычно делали, в том числе и в Корупе, но в то же время были подозрения, что к тому времени от пленных могли избавиться, так что точно не стоило жалеть. В Корупе бомбоубежища строили иногда пленные, но их хотя бы не убивали специально, во всяком случае, Копул на это надеялся, хотя, проверить эту крамольную мысль всё-таки стоило. Чуть позже.

Это было явное бомбоубежище. Кто тут должен располагаться Копул выяснять не стал. В разведданные такие сведения пока не попадали. Расположение бункера не располагало к частому посещению и было глубоко в лесу. По мнению Диверсанта, это секретное предприятие для производства какой-нибудь гадости, ещё не развернутое, естественно. Простое бомбоубежище или будущее секретное предприятие, Копул гадать не стал. Для своих целей этот только подготовленный для заливки бетоном объект никак не планировался, и строить догадки не имело смысла. Тем более, что его забросят после его вмешательства.

По какой причине в течение недели лагерь не пытались отбить обратно, Копул не понял. Насыщение разведчиков-жучков было недостаточное, чтобы отследить каждую линию связи. Опять же, Диверсант предположил, что гашертцы уже оповещены о произошедшем в первом лагере и готовятся блокировать этот лагерь крупными силами, не пытаясь нарываться и добавлять бессмысленных потерь. Видимо им основательно досталось от высшего руководства за первую потерю и теперь они просто воют от злости, но готовят что-то более основательное, чем посылать разведгруппы на убой. Для них почерк был узнаваем. Потерялась связь и стали пропадать люди вокруг лагеря. Уж куда понятный намёк на утерю ещё и этой местности.

Копул дождался, когда все бывшие военнопленные окрепли достаточно для начала движения и вывел всех из лагеря. Насытил местность беспилотниками и, тщательно разведав территорию, двинулся к первому лагерю. Предстояло пройти больше тысячи километров по оккупированной территории, но шансы дойти живыми были большими. Поясная защита из силовой брони была изготовлена заранее, небольшой пищевой синтезатор был подготовлен и закреплён на квадромулле. Зарядку поясной защиты производили тоже от реакторов квадров. При боевых столкновениях броню нужно было заряжать не чаще, чем раз в неделю, в спокойной обстановке батареи хватило бы на месяц. Приходилось всегда держать её в активированном положении, люди были ослаблены и приходилось защищать их даже от самих себя. Ушибы при падениях ещё сильнее замедлили бы движение.

В первый день прошли не больше четырёх километров, так и не встретив на пути вообще никого. Расположились лагерем и выставили небольшой купол. Охрана из беспилотников и двадцати дроидов десантников была избыточна, поэтому две звезды дроидов отправились на охоту. К утру больше сотни человек были укомплектованы оружием. А с основного партизанского лагеря, как стали называть бывший концлагерь, им доставили с десяток противотанковых ружей, так хорошо показавших себя в бою. Квадромуллы пока тащили эти ружья на себе, потому что среди бывших пленных не было достаточно окрепших бойцов. Большой проблемой оставалась обувь, идти по выпавшему снегу в обувке, которая была на пленных, было уже геройским поступком, но других вариантов пока не наблюдалось. Хорошо, что в силовую броню входил климат-контроль и мерзли только ступни. На коротких привалах ноги, поджатые к телу, быстро согревались, но с этим нужно было что-то делать. Обувь разваливалась на ходу, а обчистить достаточно большой склад без серьезной заварушки пока не получалось. Десант занимался банальным грабежом на большой дороге. Грабились обозы снабжения и даже спящие гашертцы, утром обнаруживали пропажу обмундирования. Это старались делать подальше от населенных пунктов, чтобы не навлечь беду на местных. Им и так приходилось туго.

После очередного обсуждения местных решили забирать с собой, ну просятся – не отстают, и вскоре конвой стал пополняться телегами, тягловыми животинками, а ещё нехитрым скарбом, который местные пожелали взять с собой.

Пока удавалось обходить людные места, но вскоре лес закончится и нужно быть готовым прорываться с боем.

Чуть позже пришёл анализ ситуации от Диверсанта и в конвое стали появляться пленные гашертцы. Сначала понемногу, а потом десант совсем оборзел и, в один из дней, к каравану добавилось сразу больше сотни гашертцев из обоза снабжения. Причём, вместе с машинами, везущими продовольствие и боеприпасы. Половину боеприпасов заминировали и оставили как ловушку для будущего преследования, а остальное вполне пригодится в будущих боях. Теперь в день могли пройти больше тридцати километров и это был не предел. Правда, приходилось идти лесными дорогами, а не тропами. Но ожидать, что их не вычислят было глупо. Следов оставалось много, такое количество людей и машин не скроешь.

Гашертцы в конвое достаточно быстро влились в оборону и постоянно были на связи со своими соратниками из партизанского лагеря. Потихоньку они осваивались с новой миссией по освобождению Гашерта от тирании сегодняшнего правления и постройки нового будущего для своей страны. О дружбе между гашертцами и корупцами речи не велось, но и о вражде уже никто не мог думать. Цели у них были разные. У корупцев – просто победить, у гашертцев – поскорее закончить войну и начать строительство светлого будущего без войн и страха за свои семьи. Гашертцы прекрасно понимали на чьей стороне будет победа в этой войне. Она проглядывалась по оперативным картам и без вмешательства Союза Родов, но после того, как Союз Родов разобравшись в ситуации встал на сторону Корупы, шансов победить у Гашерта больше не стало. Им давно пора было отрезветь и начать беспокоиться о своём будущем, будущем своих детей. С Союзом Родов это было реально сделать.

Разрастающийся отряд гашертцев вырвался вперед от конвоя и стал активно набирать в свои ряды. Большинство входило без проблем, но были и те, кто умирал после инициирования интерфейса. Разобраться оказалось несложно. Прогнившие насквозь изверги, питающиеся эмоциями смерти, не могли смириться с моральными принципами, заложенными в интерфейс. После разъяснений Диверсанта поняли, что это не новость и такое уже было. Если им будет так спокойнее, то после массовой инициации Корупы, там тоже умрёт немалое количество людей. По той-же самой причине. Моральные уроды не смогут ужиться с посылом интерфейса. Какими бы лозунгами они не прикрывались. От себя не спрятаться. А люди везде одинаковы, уродов хватает в каждой стране.

Первую засаду обнаружили через месяц после начала движения. За этот месяц успели пройти всего чуть более шестисот километров, но люди только начали приходить в себя после плена, так что это тоже достижение. Засада была немногочисленной и вызывала больше недоумение, чем удивление. – «Три сотни пехотинцев, пулеметчики и заминированные позиции. Пожалели даже бронетехнику. Обидно».

Новые гашертцы зашли с тыла и по общей команде начался плановый отстрел со всех сторон, именно отстрел, а не обстрел. Засаду зажали и через полчаса боя они начали сдаваться. Треть бойцов потеряли безвозвратно, остальных погрузили на телеги, если не могли ходить, и обойдя минное поле, в наглую продолжили путь по дороге.

К вечеру состоялся ещё один бой с полноценной резервной бригадой, отозванной сюда в связи с «проблемой лагерей», эту проблему признали, как серьёзную. Командиры бригады долго недоумевали зачем их отозвали с передислокации на фронт и направили в глушь. В рассказы о большом партизанском отряде, который не просто не боится, а отвоёвывает территории в тылу, никто не поверил. Такую чушь могли нести только жирующие тыловики. – «Партизаны должны скрываться в лесах и бояться вступать в открытый бой, а тут выходило, что они уже давно обороняются и даже ждут подкрепления от других партизан».

Боя не получилось. Их обстреляли с разных сторон, ранили больше сорока человек и исчезли в лесу. Высланные за ними группы разведки не вернулись. Через час история повторилась, и командиры наконец поверили, что тут не курорт. Пришлось зарываться в землю и более серьезно отнестись к противнику. Ночью партизаны подорвали машины с боеприпасами, а утром оказалось, что пропали продукты. Кашевары исчезли вместе с передвижными котлами. За всю ночь не прозвучало ни одного выстрела, но люди пропадали прямо из собственного тыла. Оказалось, что на своей территории бригада была в окружении и связи с руководством не было. Машины, отправленные с ранеными ещё днем, не вернулись. Связисты с охраной исчезли бесследно. Через три дня пришлось отдать приказ отступать к большому городу, туда не сунутся. – «Отступать! Это на своей территории?» – Вот только отступить не получилось. Их встретили таким плотным огнем, что вся пехота залегла и не смогла продвинуться ни на метр. Танки вспыхнули как костры, а противника ещё так и не видели. Лихорадочный огонь по вспышкам выстрелов ни к чему не приводил. Трупов партизан никто не видел и все стали панически бояться сдвинуться с места. А потом им предложили сдаваться. Голос без акцента безапелляционно заявил, что отсюда их не выпустят. Ждать подкрепление бессмысленно. Их уже списали. Ближайшие свободные резервы отправлены на фронт и помощь к ним придёт не раньше, чем через месяц, если вообще придёт. Перспективы продержаться без боеприпасов и еды у них нет.

Фанатично настроенных офицеров убили снайперы за один залп несмотря на то, что совещание проходило под прикрытием брони. Беспрецедентное решение приняли через десять дней противостояния. Раненых было очень много, причём сразу стало понятно, что по ним в основном стреляли, чтобы ранить, а не убить. Раненые начали умирать без медицинской помощи и это перевесило чашу весов. Как только приняли решение сдаться и подготовили флаг, среди офицеров появились невидимые до этого солдаты в форме Гашерта, и их было так много, что о сопротивлении не могло быть и речи. Небольшой скоротечный бой и всё закончилось. Всю бригаду обезоружили и положили лицом вниз. Противник постоянно находился среди них, по-другому не объяснить. До этого момента в мистику никто не верил.

Всех обыскали и собрали в одном месте, заставили задеть какую-то пластину, причём были люди, теряющие сознание после такого прикосновения, и выставили охрану. Было видно, что партизаны собираются остановиться здесь как минимум на сутки. Оставшиеся танки осматривались, но скорее из любопытства. Вокруг суетились исхудавшие люди в клетчатых тюремных робах и гашертцы, в этом не было сомнений. – «Разговаривали без акцента, вели себя как гашертцы, это же сразу бросается в глаза. Да и ребята из особого отдела никуда не делись и сразу составили психологический портрет этих партизан». – На раненых никто не обращал внимание, лишь заставили тоже коснуться пластины. – «Хорошо, что разрешили перевязать и ухаживать за ними».

А потом всё начало выясняться. Оказывается, в стране вспыхнуло восстание, и военные формируют новую армию, которая будет смещать правительство. Чушь, конечно же, но факты говорили об обратном. Бригадный генерал Хорга Сарти на себе прочувствовал новую силу. – «Две с половиной тысячи хорошо вооружённых человек танковой бригады, ничего не смогли сделать, пусть многочисленному, но всё-таки не обстрелянному сброду. Так во всяком случае показалось при их рассмотрении поближе. Возможно, он не всех видел, и даже наверняка не всех. Правда, и с такой тактикой он столкнулся впервые. Всё преимущество насыщенного бронетехникой, да и техникой вообще, соединения, просто обнулилось при отсутствии видимого противника и линии соприкосновения как таковой. Враги были везде и нигде одновременно. А это их появление среди них? Это вообще не объяснимо. Противотанковые ружья были новыми, а уж насколько эффективными, они уже убедились. Четверть танков потеряли за считанные часы боя».

Вскоре в лагерь заехали машины, отправленные с ранеными, и появились кашевары со своими кастрюлями. – «Оказалось, что вновь приехавших раненых неплохо подлечили, и они уже ходили самостоятельно, но необычное было в другом. При них было оружие и направлено оно было на своих же. Кашевары тоже были вооружены, но про них никто и никогда не думал, как о патриотично настроенных военных. Скорее, как о бездушном приложении к продуктовым обозам. И всё-таки… Они повернулись против своих. Тут не было сомнений. Что же тут происходит?»

Через сутки Хорга Сарти поверил, что старому Гашерту не бывать. Не только поверил, но и был готов приложить максимум усилий для достижения этой цели. Важно было не дать Корупе разорить их Родину, вернее, уменьшить неизбежные потери. Сомневаться в полученной информации было глупо, а значит нельзя медлить. После внедрения интерфейса в бригаде не выжило всего десять человек, но жалеть о них мало кто стал. – «Так себе людишки. А, как оказалось, ещё и с двойным дном. Садисты. Война многое спишет, но иногда лучше таких убить самим. Чтобы не замараться. Как это аморально не звучит. Сложно сказать, какие именно аргументы подействовали, но эта война сразу же стала чужой. Её и раньше хотелось побыстрее закончить, а сейчас и подавно.

Вся мерзость, всплывшая во время войны, и по инерции поддерживаемая, в том числе и им, была отвратительна. У него не было выбора, только как идти до конца в этом гнилом болоте, а сейчас этот выбор появился. Он профессиональный военный пресытился войной и хотел мира. Не любой ценой, но мира. Союз Родов предоставил им такую возможность, хотя, было очевидно, что их могли просто смести с карты планеты и забыть о них. Территориальный и ресурсный вопрос отпал сам собой. Зачем им территории Корупы, если есть бесчисленные и не занятые никем территории космоса. Там же и ресурсы, если уж они так сильно нужны. Хотя, наверно это всё от жадности. Ресурсов хватало и своих, а если не хватало, нужно было купить, просто кому-то не захотелось покупать и на алтарь жадности положили миллионы жизней. Пора было заканчивать это».

Согласовав с Диверсантом свои действия, он принял командование нового Гашерта на себя. До тех пор, пока не найдётся более грамотный. Сейчас нужны профессиональные солдаты со знанием политики, профессиональные политики со знанием солдата нужны будут чуть позже. Обдумав план действий, он собрал своих людей и выдвинулся вдоль фронта охватывать всё больше и больше территорий в тылах. Одновременно ушли посыльные к его знакомым с, по сути, диверсионной задачей. Нужно было внедрить интерфейс под предлогом полевой почты руководящему составу, но сделать это нужно было аккуратно и незаметно для окружающих.

В момент инициации респондент должен получить как можно больше информации, не привлекая внимания остальных. Это можно было сделать только непосредственно объяснив, что с ним произошло. Иначе можно лишиться преимущества и встретить сопротивление задуманному. Ещё и людей потеряют. Внутреннее сопротивление идеям интерфейса может пагубно сказаться и привести к смерти. Это одна из причин, почему фанатики не выживали. И в то же время банальный плен помогал осознать свою беспомощность и заставлял выслушать и осознать ситуацию. Или плен, или доверительное отношение к человеку после инициации. Вот такой расклад, проверенный временем.

Всех брать в плен – никакого плена не хватит. Потому принято решение выходить на знакомых и через них распространять интерфейс. Сначала незаметно среди руководящего состава, а затем выводить на подчинённых. Обычный бунт, ничего нового. К корупцам тоже пошли люди из партизанского отряда и с точно такой же миссией. Жаль, что нельзя этого сделать на линии фронта. Инициированные откажутся убивать своих, и вся затея вскроется раньше, чем наберётся критическая масса. Поэтому люди шли в тылы. Дед Касым тоже не последний человек среди военных, вот и посылал весточку своим.

Советы убить диктатора Гашерта сразу были отброшены ИскИном как глупые и опасные. Так они однозначно настроят всех гашертцев против Союза Родов и будет ещё больше жертв. Он ещё очень много говорил на эту тему, но идею сразу отбросили даже не дослушав. Детальный анализ оказался никому не нужен. «Нет и нет, думаем дальше». А вот идею провести инициацию интерфейса императору Корупы признали полезной. Диверсант взялся сам подготовить почву. В то же время, если их план по повсеместному внедрению интерфейса сработает, то мнение императора уже не будет иметь особого значения. Если человек упрётся, то значит он плохой руководитель страны и его сместят сами люди. Диверсант был уверен, что сможет убедить Императора принять интерфейс и тем самым вступить с Союз Родов. Иначе он останется на обочине истории, он это уже понял и сам.

Сведения об активных действиях в бывшем лагере военнопленных доводятся до него постоянно через планшет Занозы. Он прекрасно видит, чем обернётся противостояние Союза Родов с Корупой и молится всем создателям, чтобы Союз оставался их союзником и дальше. В отличии от имперского совета, те настроены более агрессивно. Умные люди, но видимо не хотят лишиться власти. Умные и в то же время наивные. Кто их спрашивать будет? Они у власти, пока народ подчиняется их решениям, как только он перестаёт обращать внимание на их потуги, власть заканчивается сама по себе. Объявить себя руководителем мало. Нужна поддержка подчинённых, без этой простой истины никак, но многие это забывают и не берут в расчёт.

Конец войне

Через несколько месяцев ожесточённых боёв войска Корупы стали выходить к государственной границе окружая значительные силы противника. Казалось, что они совершенно не встречают сопротивление и угадывают все слабые места в обороне. Подвижные резервы противника не успевали перекрывать прорывы и несли серьезные потери от удачных бомбежек. Тылы Гашерта работали крайне неэффективно, но в штабе Корупы знали, что в Гашерте зреет восстание. Раздавались голоса о необходимости ускориться и не дать Союзу Родов захватить Гашерт силами восставших. Таким умникам советовали взять в руки автомат и ускоряться сколько им захочется.

Гашертцам становилось понятно, что разведка противника работает значительно эффективнее и удержаться на рубежах их границы не представляется возможным. Приходилось отступать, чтобы не попасть в окружение и вскоре Корупа вернёт свою территорию. Этого морального успеха пытались не допустить любой ценой и посылали на прорыв всё новые и новые резервы. Они неизменно попадали в засаду и даже серьезные воздушные конвои нарывались на многократно превышающие их силы. Моральный дух в войсках упал, тыловые части уже в открытую призывали прекратить войну и идти на переговоры. Тыловики выходили из подчинения и присоединялись к повстанцам. Этих повстанцев никак не удавалось прижать к ногтю, и они перемалывали войска со скоростью всех фронтов Корупы. Диктатор пытался навести порядок и приказал расстреливать за любые крамольные мысли. Фронт ещё держался, но положение усугублялось с каждым днём.

А потом случилось неожиданное, на границе Корупы стали появляться странные мерцающие купола не пропускающие противоборствующие стороны к друг другу. Там, где граница была еще не отбита, купол появлялся на линии фронта, и противник был обречен, либо плен, либо смерть. Танки ничего не могли противопоставить этим куполам. Самолёты, летящие низко, врезались в купол и теряли управление. Ни одна из сторон не могла пересечь границу и даже артиллерия не стреляла через купол. Их позиции тут же вычислялись, и диверсанты уничтожали артиллеристов под любой охраной. Даже трупов не оставалось. Причём это было замечено с обоих сторон. Легенды о доблестных диверсантах ходили с каждой стороны. Каждый рассказывал о своих героях. Вскоре вся граница была перекрыта и впервые за многие годы на линии фронта стояла тишина. Разделительная полоса шириной в пять капотулов была совершенно безжизненной. Даже животные не могли попасть туда, хотя и бродили внутри, если до возникновения купола там жили. Выйти они могли, но попасть обратно уже не получалось за редким исключением. Одна из зверушек спокойно бегала через купол, пока не вывела своё потомство наружу, а вот после этого попасть обратно уже не смогла и ушла в поисках нового жилья. Во всяком случае, так рассказывали бойцы из ближайших окопов.

– Заноза, что происходит?

– Панак, здравствуйте. А по вашему мнению, что происходит?

– Вы не даёте нам уничтожить врага, тем самым всадив нам нож в спину. Вы предали нас.

– Генерал Сидорок, попрошу, как и раньше, думать не задницей и не применять на мне все достижения ваших политтехнологов. Я уже говорила вам, что не ваша страна находится на нашей территории, а вся планета. И даже глупое и опасное руководство Гашерта являются нашими подданными. Молабия хорошо нагрелась на этой войне продавая продукты и технику вам, одновременно поддерживая Гашерт. Им нужна эта война, им нужно чтобы вы уничтожили друг друга. Вот кого я считаю вашим первым врагом. К ним я еще вернусь, а пока мы будем садиться за стол переговоров и искать точки пересечения двух народов. Поверьте мне, в скором времени вы увидите суд над преступным руководством Гашерта, Диктатор уже покончил жизнь самоубийством, вскоре и других заменят. Сам народ осудит их и приведет приговор в исполнение. Не будет войны и у них не будет больше оправданий.

– Вы хоть понимаете, насколько мы пострадали от них и теперь, когда победа уже видна, вы останавливаете нас.

– Подождите Панак, не перебивайте, я еще не всё сказала. Вы получите все репарации, на которые претендуете. Капитуляция будет подписана. Война закончена.

– А сейчас новая для вас информация. Мы будем открывать посольство на материке Афулос.

Панак всё еще кипел от негодования, но все-таки опыт работы в разведке дал ему возможность сосредоточиться на дальнейшем получении информации.

– Зачем вам это? Там только дикари, живущие всё еще в племенном обществе. Там не с кем договариваться.

– Панак, ваше мнение мне интересно, но не более. Гашертцев тоже уверяли, что вы дикари, так что не будем навешивать ярлыки.

Панак пожал плечами.

– Возможно, но Афулос действительно застрял в позапрошлом веке. Там постоянный голод и болезни, войны между племенами и десяток императоров на квадратный капотул. Даже Молабия не вкладывает туда деньги, это бездонная бочка.

– У нас есть основания полагать, что они быстрее вас присоединятся к Союзу Родов. Если это произойдет, то через год они обгонят вас в развитии. Им будут доступны технологии.

– Я услышал вас. Хотелось бы еще узнать, что значит присоединятся к Союзу? Разве не вы утверждали, что мы уже на территории Союза?

– Быть на территории и быть своим, это разные вещи, вам ли не понимать. Только присоединившийся к Союзу Родов получает доступ к нашим технологиям. Никто не покушается на ваш строй и правительство, но законы Союза обязательны к исполнению. Краткую справку я вам сбросила на коммуникатор. Партизанские отряды и бывших военнопленных можете не считать за своих, они умерли для вас, в концентрационном лагере и в окружённом лесу, мы спасли их, теперь они наши подданные. Как бы вы к этому не относились, это свершившийся факт.

Панак кивнул головой. Понимая, что по людям из концлагеря разговаривать бесполезно, хоть имперский совет и требовал перевести партизан и бывших пленных обратно под командование имперского совета и генерального штаба. Сейчас они им не подчинялись.

– Я постараюсь донести до имперского совета эту информацию. А сейчас прощайте. Меня отзывают, больше мы с вами не увидимся.

Заноза пожала плечами.

– Коммуникаторы, оба, пока оставьте себе. Жизнь штука сложная.

Генерал склонил голову набок и отключился от связи. – «Ему нечего было сказать. Сквозь злость он чувствовал, что эта Заноза права. Она действительно оказалась той еще занозой».

На этом переговоры закончились, но поставки концентрата никто не отменял и транспортные боты с завидной постоянностью шныряли груженные под завязку. Имперский совет старался не замечать, что торгует с, теперь уже, врагами. Новый металлургический завод строили до сих пор невиданными темпами и домны запустили под открытым небом, не смотря на погоду. Концентрат был накоплен в достаточном количестве и огромные суммы валюты высвободились для покупки продуктов. Год был неурожайный и по прогнозам аналитиков в стране возможен голод. Молабия зашевелилась и стала требовать не останавливаться на достигнутом и добить агрессора в его логове. Когда им отказали без объяснения причин, они потребовали вернуть технику, отданную на правах военной аренды немедленно. Это был еще один удар по экономике страны, техника использовалась постоянно и была нужна сейчас ещё больше чем обычно. Во время войны никто особо не обращал внимание что страна живёт на пределе своих возможностей. Сейчас, в момент затишья, это стало отчётливо проявляться.

Коммуникатор генерала Сидорка был отдан в имперский совет и неожиданно продолжил работать. Иногда он отвечал на вопросы, не касающиеся инопланетников и даже давал рекомендации. Скрипя зубами, пришлось признать их не лишенными разума. Лишь рекомендация ввести в программу образования компьютерную грамотность чего стоила. Совет запросил всю информацию об этом виде деятельности и под давлением учёных признал информатику наукой. До включения в образовательную программу дело не дошло, но дало возможность финансировать это направление. Информатика была в зачаточном виде, и никто особо не подозревал за ней будущий статус основополагающей науки. Наглядный пример возможностей коммуникатора не позволял отмахнуться от рекомендаций, по сути, из стана врага. Нужно было брать на себя смелость и, либо признать, что это не враг, либо отказаться от любых контактов и контрактов. Пока никто не решился высказываться на эту тему. Император советовал присмотреться к Союзу Родов и не отбрасывать возможность присоединения, но давить не хотел.

– Копул, меняй основное направление для своей разведки. Мне нужна подробная информация о материке Афулос. Учти, что там нет связи как таковой, нужны автономные модули, передвигающиеся скрытно. Найди место для лагеря, где мы никого не будем сильно раздражать, но в то же время к нам было не сложно добраться.

Копул уже больше месяца находился на основной базе и руководил всеми процессами разведданных оттуда. Диверсионная деятельность велась более подготовленными для этих целей людьми.

– Наша цель?

– Ни много, ни мало, накормить и вылечить материк. По нашему опыту там будет проще найти понимание и присоединить их к Союзу Родов. Осознанно присоединить. Чем меньше общество, тем проще правительство и тем меньше оно боится потерять власть. Хотя на самом деле они практически ничего не теряют, но страх настолько велик, что не даёт даже подумать в этом направлении. Они смогут присоединиться к нам даже быстрее Гашерта. Корупа отстаёт в своём неверии нам, но давить ни на кого я не хочу. Они должны сами осознать необходимость.

Копул хмыкнул.

– А потянем ещё один материк? Цель то, конечно, хорошая, только где взять столько денег?

– Зачем деньги? После приживления интерфейса сбросим рекомендации. Какие культуры садить, как себя защитить от внешних врагов, а остальное приложится. Знание и здоровье, вот рецепт счастья. Возможно, в другой последовательности, тут дело за философами, наше дело много проще.

Копул вздёрнул руку в воинском приветствии.

– Разрешите идти товарищ Заноза?

– Не ёрничай. И кстати, властью, данной мне, присваиваю тебе звание лейтенанта Союза Родов. Будешь себя хорошо вести, пойдешь по карьерной лестнице.

Копул хохотнул и склонил голову.

– Спасибо за честь моя королева.

Потом поднял глаза и засмеялся.

– Слушай, ну дай мне капитана, уже привык ведь, у меня в подчинении больше тысячи профессиональных разведчиков. Правда дрыхнут на работе бессовестно, но информацию поставляют исправно. Я курирую больше миллиона человек на обоих фронтах, не серьёзно быть лейтенантом.

Заноза засмеялась.

– Пожалуй, ты прав. Пусть будет, по-твоему, товарищ майор. Иди уже, на следующей неделе жду от вас с Диверсантом подробный план.

Копул кивнул головой. Лишь потом сообразил, что его повысили.

– Уже приступил. Отправил один из спутников подготовить карту для предварительного анализа. Думаю, что место искать не будем. Сделаем мобильные бригады быстрого реагирования. Твои девочки как раз заканчивают делать транспортные боты и спутники. Вот и пусть займутся звёздами боевых дроидов на местный манер. Пока аборигенам не обязательно говорить, что Союз Родов не с этой земли. Так быстрее будет. Своих дроидов не отдам, ни одного. Они на самых опасных участках работают. И так, ежедневно по несколько раз переодеваются, то в одну форму, то в другую.

Заноза посмотрела на него и кивнула.

– Принимается. Мне Диверсант тоже самое поёт. Тогда, давай еще одно направление возьми на себя, в городах Корупы не хватает стражей порядка, вот туда и посылай звёзды. Бандиты и грабители совсем распоясались, пользуются тем, что все мужики на войне и наглеют.

– Заноза, ты спятила? Там достаточно одного дроида. Лучше в каждое отделение по одному послать, они такой порядок наведут, что ни одна зараза не посмеет голову поднять. Это на Афулосе звезда нужна, для солидности. Если вождь начнёт возмущаться, то хотя бы подумает, прежде чем напасть и людей положить.

Заноза кивнула головой и в этот же момент армия тружеников запустила конвейер по изготовлению боевых дроидов. Страна большая, нужно было создать не меньше тысячи бойцов, хотя-бы в каждое крупное отделение. Часть из них будет работать на другом материке. Пора заявить о себе как о стороне, не допускающей беспредела.

На улице послышался выстрел и какой-то шум. Старший лейтенант полиции Кофейка бросился на улицу и столкнулся в дверях со здоровяком в одежде, больше напоминающей древние тяжёлые доспехи.

Здоровяк остановился и вытянулся по стойке смирно.

– Сержант Союза Родов Грув прибыл в ваше распоряжение.

Следом за ним забежал парнишка с винтовкой на перевес и завопил испуганным голосом.

– А ну стоять, а то пристрелю.

Новоприбывший сержант обернулся к нему и улыбнулся.

– Копа, ты бы хоть винтовку почистил, а то после твоего выстрела оттуда плесень брызнула. До сих пор воняю.

Старлей пока совсем не сообразил, что происходит.

– Отставить Копа. Видишь человек на службу пришёл, а ты его стрелять надумал. Откуда говоришь?

– Сержант Союза Родов.

До старлея стало доходить, кто перед ним стоит, и он стал пятиться и шарить рукой в поисках кобуры. Грув стоял спокойно и ждал, когда этот цирк закончится. Он уже видел отчёты других дроидов посланных на усиление местной полиции и знал всю процедуру стрельбы и попытки арестовать. Кофейка наконец сообразил, что выглядит нелепо и взял себя в руки.

– Ты хоть знаешь, что имперский совет объявил вас врагами?

– Знаю, мне пофиг.

Старлей опешил и не знал, что делать.

– Пофиг ему, а мне что делать? У меня брат в охранке служит, он мне рассказывал, что вас ни одна пуля не берет.

– Твой брат враг народа, он выдал страшную тайну.

– Ну-ну, ты еще поговори у меня тут. Враг народа. Вот ты, враг народа, а он… Он брат!

Грув окинул комнату взглядом и сел на ближайший стул.

– Слышь, старлей. Давай всю эту демагогию побыстрее пройдем. Стрельни в меня что ли, убедись, что мне пофиг, да давай быстрее делом займёмся. Между прочим, на твоём участке сберкассу грабанули вчера.

Кофейка скривился, но пистолет, который все-таки успел когда-то вытащить, даже сам не заметил, когда, убрал обратно.

– Копа, а ну вали на пост. Я тут с контрой побеседую.

Старлей дождался, когда мальчишка уйдет обратно и посмотрел на этого бугая.

– И что? Тебя действительно послали помочь именно мне? Там вроде и украли то немного.

– Почему именно тебе? По всему городу наши патрули теперь будут. Я вот к тебе на усиление. Кстати, я не человек и мне не нужно есть и спать. Могу бегать на задание днём и ночью и даже скулить не буду, что ты меня перегружаешь. Мне зарплату другие платят, не теряйся. Вот у тебя от отдела совсем крохи остались, а ты вместо работы со мной лясы точишь.

– Как это не человек?

– Ну началось блин. Как же с вами тяжело. Я ему о том, что работы много, а он фигню спрашивает. Я искусственный, хочешь в стенку головой ударюсь? Хотя, пожалуй, не буду. Ремонтировать потом заставишь. Короче, меня не убить любыми пукалками, которые есть на планете. Теперь информации достаточно?

– Странный ты какой-то. Псих что ли? Чего такой нервный-то? Я же просто спросил.

Грув кивнул головой.

– Хорошо, на этом мы знакомство, пожалуй, закончим. Теперь по делу.

Он потыкал в своё запястье и над полом появилось изображение подъехавшей машины. Из нее выскочили четыре человека и даже не скрывая лица побежали в сберкассу. Там послышались выстрелы. Через несколько минут банда выскочила и закинув мешки в машину умчалась по улице.

– Обалдеть. А откуда ты знал, что они тут будут?

Грув нахмурил брови.

– А, это ты о съёмке? Это спутник из космоса снимал. Он постоянно на орбите. Я просто запросил данные на это время. Он постоянно снимает.

– Обалдеть.

Грув понял, что пока расследование стоит взять в свои руки. На полу появилось изображение карты и маршрут следования машины грабителей.

– Они в этом доме, пока не выходили. Тепловой засвет показывает, что их шесть человек, хотя сейчас видно только четверо. Из этого делаю вывод, что двое спустились в подвал. Только там тепло не будет видно. Рядом никаких дополнительных тепловых засветов не появлялось, значит из подвала они нигде не выходили. Я смотрел на расстояние двух километров. Сейчас над городом висят наши беспилотники, съем данных ведется постоянно и без пробелов.

– Обалдеть.

Грув опять кивнул головой.

– Видать ты совсем обалдел, даже не спросил, что такое беспилотники, тепловые засветы и прочее, что такое километры, в конце концов. Это капотулы, по-вашему, если тебе интересно. Примерно.

– Обалдеть.

– Старлей, сейчас в ухо дам, не посмотрю, что старше по званию.

– Обалдеть.

Грув встал, но старлей уже начал приходить в себя и замахал руками.

– Всё-всё. Завязывай угрожать полиции. Я, между прочим, при исполнении.

– Да мне пофиг.

Кофейка замотал головой стараясь отогнать все мысли. Именно все, сейчас ему хотелось, чтобы мыслей вообще не было.

– И что предлагаешь? У меня сейчас даже людей нет. Двое в больничке после ранения, еще трое в центре, там банду берут, а Копу можно не считать. Он вообще наврал что ему шестнадцать. На самом деле еще пятнадцати нет.

– Предлагаю надрать им задницу.

– Вдвоём что ли?

– Могу один, но тогда тебе медаль не дадут, а меня отругают за самоуправство.

– Расстреляют уж тогда скорее, по законам военного времени. Это конечно гавнюки, но всё равно наши гавнюки, а ты чужак.

– Мне пофиг. Пусть расстреливают, зря потраченное время.

– Пофиг ему. А мне не пофиг. Пошли давай.

Грув встал и направился к дверям. Обернулся к старлею и улыбнулся, предвкушая продолжение цирка.

– Догоняй. Я постараюсь медленно бежать.

Кофейка смешно сморщил нос, но решил пока промолчать. Уж больно подозрительно выглядел этот инопланетник. – «Наверняка пакость задумал». – Он вышел за ним во двор и пошел к мотоциклу. Оглянулся и увидел, как здоровяк потихоньку бежит вдоль улицы, пожал плечами и завел свой мотоцикл. Поехал следом за ним и только потом понял, что вроде старается догнать, но тот всё время прибавляет скорость. Уже выжав из мотоцикла максимум, старлей понял, что этот паразит опять над ним насмехается. Трясясь по кочкам и тихо матерясь, он старался не отстать от инопланетника. Через час такой гонки он выжатый как лимон остановился в проулке. Грув стоял перед нужным домом и усмехался.

– Не догнал!

– Да пошёл ты в задницу. У тебя там что? Горячилкой намазано? Чуть мотоцикл не угробил, пока за тобой гнался.

– Докладываю, обстановка не изменилась, нас заметили, мальчишка какой-то прибежал и в окно крикнул. Они приготовились к бою, ты не высовывайся.

– И чего делать будем?

– Они тебе живые нужны?

– Да как бы не очень. Что так, что так протокол писать. У меня даже охранять их некем. В главке шею намылят, если я конвой вызову.

– Ну вот и я так подумал.

Грув вышел на середину улицы и достал из кобуры очень странное оружие. Четыре шипящих звука вырвалось с его стороны и в стене появились четыре аккуратные оплавленные дырочки. Хотя, чему там вроде бы было плавиться, дерево, замазанное скорее навозом, чем глиной.

– Пошли, еще двое в подвале.

– Ты их что? Уже?

– Ты сам сказал, что живые не нужны, у меня все запротоколировано.

– Мать создателя, что ты за монстр такой?

– Вот опять началось. Точно ведь двину.

Кофейка качнул головой и осторожно стал продвигаться к дверям. Неожиданно прозвучало еще два, как он теперь понял, выстрела, и Грув развел руки в стороны.

– На этом операцию считаю завершенной. Разрешите получить замечания.

Кофейка смотрел на него и не знал, что и сказать.

– Пошли уже, клоун. Еще деньги найти надо.

Они зашли в дом и старлей увидел тела с открытыми глазами. У каждого во лбу была аккуратная дырочка. Даже кровь не выступила из раны, просто дырка и всё. На противоположной стороне стены еще по одному оплавленному отверстию, но уже не насквозь. Он глянул на инопланетника и поёжился.

– Что? Я специально настраивал, чтобы вторую стену не пробить. С глазомером у меня всё в порядке.

– Да я не об этом. Как ты просто приговор в исполнение привёл. Неужели не жалко было?

– Этих нет, не жалко. На них чужой крови много, таких интерфейсом не исправишь, всё равно помрут, только мучаться будут дольше. Их уже давно безнаказанность погубила. Ты много не думай над этим. Просто прими за данность, что на любого составляется психологический портрет, даже не мной он делается. Если есть шанс на исправление, то не зависимо от того, есть у тебя место за решёткой или его нет, человек будет отбывать наказание, а где, это мы решим по ходу дела. Давай ныряй в погреб, дело ещё не закончено.

Кофейка осторожно спрыгнул в подвал, даже не спрашивая, кто принимает решение о ликвидации и что такое интерфейс, лестница была сломана. Неожиданно над головой вспыхнул фонари, инопланетник просто испускал свет из руки, где-то над ладонью.

Уже устав удивляться, старлей обнаружил мешки с деньгами и попытался выкинуть их из погреба. С большим трудом, но получилось. Эти гады забрали даже мелочь. Наконец он стал вылезать сам, но выходило уж больно неуклюже. Ему подали руку, и он на рефлексах протянул свою. Как он оказался наверху даже сам не понял. Его буквально выдернули из погреба и аккуратно поставили на пол. Силища у этого инопланетника была ну просто немереная.

Кофейка стоял и мялся не зная, как сказать.

– Слушай, ты не обижайся, но мешки повезу я. Все-таки деньги.

– Да мне пофиг. Делай что хочешь, но, когда приедешь, ты должен дать мне новое задание. Начинай думать. И пусть тебе с сегодняшнего дня снятся кошмары, потому что я не сплю и не ем, мне всегда нужны задания, у меня приказ.

Кофейка расхохотался.

– Вот ты зараза. Ну да ничего, пока это не проблема. Висяков у меня еще много. Шантрапа не сразу сообразит, что ты за зверь такой. Слушай, а когда всех бандюков переловим? Что делать будешь?

– Совет Родов найдет работу. Знаешь сколько еще таких оболтусов как ты на других планетах и станциях? Прорва. И каждому потребуется сотрудник, который не ест и не пьет.

– И что? Правда не ешь и не пьешь?

– Нет такой потребности. Но от пива не откажусь. Для поднятия тонуса.

– Спалят, давай после работы. Да и не хорошо это, какой пример подаём молодежи.

– Не спалят. Ко мне ближе пятисот метров без моего ведома не подойти.

– Сколько это в тулах?

– Четыреста семьдесят восемь, примерно.

– Обалдеть.

– Что? Опять?

– Да не, давай тогда ты за пивом, ну, для конспирации.

– Денег нет.

Кофейка улыбнулся и полез в карман.

– На, нищеброд.

Грув взял деньги и рванул с места со скоростью курьерского поезда. Даже дверь с петель чуть не сорвал. Старлей проводил его взглядом и заржал.

– Ну, теперь знаю, кого хоть за пивом посылать. И то хорошо.

В каждом городе появились пункты приема продуктов питания, просто прилавок и грозная штука сверху. Рядом тумбочка-истукан с руками, и большой контейнер, куда всё и прятали. Но пока никто не торопился нести туда свои запасы. Продуктов не хватало и каждый старался не тратить припасы, даже если они были, тем более что принимали их за очень странные деньги. Причем, на руки ничего не давали, говорили, что записывают на счёт. Им не особо верили, ищите дураков в другом месте. А когда в этих же пунктах стали принимать мусор, вообще у виска крутили. Вездесущие мальчишки ради смеха стали приносить дырявые калоши и кирпичи из дома на против, и эти инопланетники, под общий хохот, принимали весь этот хлам и складывали рядом. Потом прилетал чудовищный грузовой аппарат и втягивал всю эту гору в себя целиком, даже пыль втягивалась.

Вместе с пунктами приема появились и бесплатные столовые, в которых можно было поесть кашу, не верх кулинарного искусства, но желудок наполняла. Тем более, что не у каждой семьи было достаточно денег есть сытно каждый день. Опять всё те же мальчишки бегали в эту столовую и умудрялись даже приносить кашу домой. А потом оказалось, что на деньги, записанные на счёт, можно приобрести не только кашу, но и что-то вполне серьезное с мясом, и дефицита этого мяса не было. Их узнавали в лицо и над ними уже совсем перестали смеяться. Именно тогда в пункты приема стали выстраиваться очереди. Сдавали совершенно всё. На улицах становилось чисто и даже разбитые дома разносились по кирпичику, в этих же забегаловках можно было заказать строительные материалы очень странной формовки и этот материал был очень востребован. Его качество было в разы лучше самолепных кирпичей и даже восстановление кирпичных заводов стояло под вопросом. Себестоимость кирпича была выше, чем купить у инопланетников. Проще было сдать кирпичи и купить другие у них, еще и с прибавкой. К тому же привозили сразу на место, куда укажешь на появляющейся карте. Столовки стали своего рода конторами по связи с инопланетниками.

Попытки сдать ворованное оканчивались сроком. Всех без исключения воров, так неудачно сдавших имущество в пункт приема, запирали в местном полицейском участке на срок от трех суток до пятнадцати. Никакие уловки не помогали избежать наказания и вскоре так рисковать не стали. Пропали любители попасть в камеру заключения ради еды, проще было поесть в забегаловке и выспаться в специальных помещениях, отстроенных буквально за пару дней инопланетниками. Иногда такие помещения были даже комфортнее, чем разрушенные войной родные дома. Совсем простые и даже смешные на первый взгляд. Четыре столба и уже готовые стены, закрепленные на них, сверху нашлепка потолка и всё готово. Внутри туалет и душ, общая столовая и малюсенькие кабинки для сна.

На строительство таких забегаловок специально прибегали посмотреть. Здоровенный кран с руками формировал столбы и втыкал их в пробуренные дырки, потом собирал из запчастей стены и прикладывал, точно так же пол и потолок. Затем доставал из контейнера непонятные штуковины и мелкие тумбочки-помощники заносили всё это внутрь. Не успеешь оглянуться, как забегаловка готова и там уже есть, что перекусить. Жить там не давали, вещи не оставишь, но если вовремя приходить, то место найти можно. Они одинаковые, выбирать нет необходимости.

Деревенские узнали о таких забегаловках-столовках значительно позже, когда о них уже ходили слухи. Это помогло поверить, что инопланетники не обманут и за сданную животинку можно питаться почти полгода всей семьёй. Содержать эту животинку всё равно было не на что. Появились семьи, начавшие специально выращивать поголовья хрюнов для сдачи в пункты приема. Эти неприхотливые твари питались всем подряд, что находили, и даже той же кашей, которую раздавали бесплатно. Инопланетники вскоре сняли ограничения на эту кашу и ее можно было взять сколько угодно. В больших колхозах тоже появились пункты сбора и принимали даже солому и просто траву. Никто не знал зачем им это, а на вопрос отвечали одно и то же. Мусор в концентрат и на заводы, органику перерабатывают. Мало кто интересовался, что дальше делают с переработанной органикой, а те, кто интересовался, надолго переставал есть кашу. – «Хотя голод не тётка и они вновь приходили в столовые рассуждая между собой, что в некоторых странах едят даже жуков, как деликатесы. Так почему не есть траву, переработанную в кашу. Желудок набивался исправно, да и проведенные тесты не выявили никаких вредных примесей. Правда, полезных примесей там тоже было „шинк наплакал“. Но иногда, особенно с голодухи, каша казалась вполне себе ничего».

В передовых хозяйствах стали появляться дроиды инопланетников и помогать готовиться к посевной. Сезон холодных дождей уже заканчивался, и пора было подумать, как обеспечить будущий урожай. Дроиды ремонтировали трактора и машины, откуда-то добывали дефицитные детали и не просили за это денег. Многие крестьяне уже привыкли к такой рабочей силе и перестали обращать на неё внимание. Все увещевания имперского совета о необходимости свести к минимуму общение с инопланетниками игнорировались. Где совет, а где дроиды. Совет в столице, а дроид весь чумазый ковыряется в мастерской. Есть-пить не просит и даже за запчастями бегает к себе на склад сам. Откуда только берет их…

В один из дней Император издал указ о роспуске имперского совета и этому никто не удивился. Эти господа совсем уже отдалились от реальных нужд населения. Одновременно оповестили об окончании войны и возвращении солдат домой. Районные больницы города уже давно принимали больных на бесплатное лечение, но пока народ побаивался узнавать о своих болячках. Уж слишком большие списки болезней приносили обследованные. Каждую из этих болезней приходилось лечить, а это время и деньги. Пока лечишься никто не оплачивает тебе твои выходные.

Ближе к теплу Император объявил, что Корупа присоединится к Союзу Родов и побратается с какими-то племенами материка Афулос, оказывается там живут вполне нормальные и трудолюбивые люди, и это они предоставляют большинство органических трав для бесплатной каши. А мясо, появляющееся в этих же столовых, ничто иное как ежедневная работа охотников континента. Война не давала возможности стране производить достаточно своих продуктов питания и приходится покупать за валюту и, если бы не дружественные племена Афулос, было бы совсем туго. А там климат позволял траве расти постоянно и с ней приходилось даже бороться. В Корупе есть нечего, а они съедобную траву, как сорняк уничтожали, пока не узнали, что инопланетники ее принимают.

На границах остались только малые группы военных и следили, чтобы Гашертцы не нашли способ проникнуть за охранный купол. Мужчины, так вовремя приходящие домой, включились в работу. Привычной работы в деревнях было мало, её практически всю выполняли дроиды, и пришлось идти в город на заводы и фабрики. Города восстанавливались из руин и возникали новые направления развития. Каждый был обязан пройти медобследование, после которого многое в его жизни менялось. Его могли направить на курсы и через совсем короткое время он приходил на завод профессионалом с хорошей зарплатой. Ходили слухи, что деньги скоро перестанут выпускать и все расчеты будут вестись через инопланетников, хотя, так даже удобнее.

Союз Родов оказался очень богатым и могли позволить себе даже еду раздавать бесплатно. В основном, конечно, из травы, водорослей и каких-то насекомых, но зато бесплатно и, что самое главное, её хватало на всех. Хорошо, что о реальном содержимом каши и муки для хлеба мало кто знал. Вот только лодырей не любили и там, и кроме каши больше ничего бесплатного не было. Но и это было очень хорошее подспорье, теперь на эти деньги можно было покупать одежду и за счёт этого стали восстанавливаться фабрики лёгкой промышленности. Спрос был очень большой. Новые станки, предоставляемые инопланетниками, занимали очень мало места и фабрика могла заработать буквально в течение месяца. Всё упиралось в изучение нужных специальностей.

Боевых дроидов со всей Корупы стали перебрасывать в Гашерт. Там зрел бунт военных и начинались погромы. Дроидов встретили как врагов, но ничего сделать не смогли. А чуть позже к дроидам присоединились сами военные. Патрулирование улиц давало результаты и мародёрство прекратилось.

Какое-то время все их воспринимали как завоевателей, только вели они себя очень странно для завоевателей, но вскоре обстановка сменилась. Правительство ушло в отставку и больше его никто не видел. Говорят, что многие уехали в Молабию, но ходили слухи, что их всех поставили к стенке, то ли свои, то ли инопланетники. Но к власти пришли все-таки Гашертцы, а не инопланетники, и отношение к дроидам стало меняться. После окончания войны пришлось менять всё производство, и страна сразу ощутила всю пропасть, в которую она попала.

Война уже давно всем надоела и в конце концов стоило благодарить инопланетников, что они не дали Корупе разорить Гашерт точно также, как это сделали с ними. Эти прохиндеи, верховные правители, обогатились за счёт народа и сбежали из страны. Втянули в войну под каким-то надуманным предлогом, и теперь народ нищенствует в разоренных войной городах. Ещё и пришлось принять капитуляцию и выплачивать контрибуцию. Огромную, растянутую на многие и многие годы. Появились контролирующие правительство органы из Корупы, но в управление страной не вмешивались. Во всяком случае, это было незаметно. Военные долго сопротивлялись признанию капитуляции, но, в конце концов, даже самые упёртые поняли неизбежность. Продолжать войну никто не хотел, а закончить её можно было только капитуляцией. Всем было понятно, что от полного поражения их спасли инопланетники своими куполами на границе. Даже не хочется думать, что было бы, когда корупцы зашли бы в их города. То, что оставалось после военных действий сложно назвать городами.

Поговаривали о каком-то Союзе Родов, заключение сделки с которым поможет народу выкарабкаться, но пока в правительстве взвешивали все за и против. Инопланетники не вмешивались в политику явно. Просто вели себя как с неразумными детьми и это бросалось в глаза. Бесило многих, но приходилось терпеть.

А вот в Молабии целые города уходили из-под контроля правительства и с ними ничего не могли сделать. Силы самообороны вместе с дроидами прикрывали их, и правительству пришлось смириться с потерями. Даже в столице были районы, восставшие против правительства, полиция была бессильна против них. Богатейшие люди разорялись, а фабрики и заводы переходили под управление конкретного города. Вскоре там власть сменилась. В новостях всё чаще и чаще стали говорить, кто на самом деле спровоцировал конфликт. Может врали, а может и нет, но с ними инопланетники особо не церемонились и перехватывали власть отбирая у них всё нажитое. Вскоре Молабии, как таковой, совсем не стало.

Её присоединили к Корупе полностью и новый Имперский Совет схватился за голову от такой напасти. Их никто не ставил в известность до последнего момента. И даже Император пришёл к ним бледный и сам не свой. Видимо, его тоже поставили в известность уже по факту присоединения. Территории приросло не так уж и много, от силы десятая часть от того, что имелось, но главное не это. Населения на этой территории было в пятнадцать раз больше, чем во всей Корупе, даже если сравнивать довоенные годы. К тому же она, эта территория, находилась на другом континенте и была отдалена по меркам местных жителей. Для инопланетников это была совсем не проблема и даже не расстояние, но не им разбираться со всеми этими проблемами. Они уже чётко показали, что не собираются вмешиваться, будут лишь помогать в развитии и на этом всё. Дальше барахтайтесь как хотите.

Пришлось принимать срочные решения и добавлять в Имперский Совет людей с новых территорий. Совет стал в четыре раза больше и стало не совсем понятно, кто к кому присоединился. Только наличие старого Императора давало хоть какие-то ответы на этот непростой вопрос. Хорошо ещё, что люди пришли вполне адекватные и очень грамотные. Им не хватало опыта руководить территориями в таком ужасном послевоенном состоянии, но от них этого и не требовали. Они занимались своим континентом. Так было правильнее.

На этом проблемы с геополитикой не закончились. Многие страны под давлением обстоятельств присоединялись вассальным договором к Империи и за очень короткий срок на планете остались только три геополитических центра. Афулос со своим советом Вождей, Гашерт и Империя Корупы под управлением Имперского Совета. Но по факту совет Вождей постоянно консультировался у Имперского Совета. У них совсем не было опыта управления такими большими массами людей.

Племена решили объединиться, и каждый Вождь вошел в совет Вождей, а чего делать дальше не знали. Проблемы у всех одинаковые, а как это увязать в единое целое – тут головы и начали опухать. По аналитическим выкладкам, Афулос прирастет к Империи в скором будущем. А вот Гашерт имел все шансы на самостоятельное образование, хоть и был совсем крошечным по отношению к получившейся Империи. Страны, недолюбливающие Корупу, вынуждены стали выбирать сторону и тоже пошли по пути объединения. Только присоединялись к Гашерту. Все прекрасно понимали, что инопланетники поменяли картину мира и приходилось принимать ее, как есть. Иначе их просто уберут с карты. Власть имущие влились в соответствующие советы и продолжали тешить себя амбициями.

Центров принятия решений было несколько, но все они координировались ИскИном Диверсантом. Уже не тайно и наперекор властям, а по соглашению со всеми. Его советы принимались к рассмотрению, но были не обязательны к исполнению. Всех это устроило.