Блуждающая звезда

ВЫБОР МАКГРОУНА

Знаменитый профессор Зерц оказался маленьким невзрачным человечком с ничем не примечательной наружностью. По сравнению со статным богатырем Гарри Макгроуном он выглядел тусклой амебой, каких тысячи и тысячи. Попадись такой в толпе, его и не различишь. Меж тем профессор Зерц был известнейшим ученым, почетным доктором бесчисленного множества университетов и лауреатом Федерации. Именно Зерц сумел доказать теорию Эйнштейна–Ратовского и покорил время и пространство. Для посетителя в серебристом комбинезоне профессор Зерц был сейчас богом и царем. Ведь от решения профессора зависела судьба астропилота второго класса Гарри Макгроуна. И не только его.

Поблескивая старомодными сферическими линзами, профессор долго рассматривал своего гостя, после чего произнес:

— Мне известна суть дела. Значит, вы желаете переместиться в прошлое?

— Да. — Побледневшие губы Макгроуна выдавили этот звук едва слышно. Зато вторая часть ответа была подобна четкому военному рапорту. — На 102 дня назад, в 2274 год, третий день летней фазы. В тот день.

Профессор рассеянно кивнул. Он оглядел пальцы левой руки, обнаружил ноготь–переросток и со вкусом обгрыз его.

— Цель?

— Спасти человека.

— Женщину, которая, как вы предполагаете, пожертвовала ради вас жизнью?

— Да.

— И убить того, кто был причиной ее смерти?

— Да, — твердо сказал Макгроун. — Он все равно уже мертв.

— Я знаю. — Профессор Зерц смешно причмокнул. — Кодекс запрещает убийства.

— Это была самооборона.

— Так. Но если изменить ситуацию, это станет убийством.

Макгроун криво усмехнулся.

— Лучше убить самому…

Он не докончил, потому что голос его осекся. Профессор внимательно глядел на посетителя. В широко расставленных глазах, изуродованных искажением линз, угадывалось сочувствие.

— Я понимаю вас. Мне самому приходилось терять.

— Тогда помогите мне!

Профессор Зерц ничего не сказал. Поднявшись из–за своего громадного стола, он подошел к окну, за которым светило тусклое солнце. В небе виднелась вытянувшаяся в дугу стая птиц. Профессор следил за ними, пока крохотные черточки не растворились вдали. Макгроун терпеливо ждал. Наконец хозяин повернулся к нему.

— Вы представляете, чем вам это грозит?

— Да, мне известно, что я не смогу вернуться обратно.

— И всю жизнь проведете в ином мире, параллельном нашему. И я даже не смогу приблизительно описать его. Быть может, в нем свирепствуют ужасные эпидемии и войны. Быть может, в том мире царят произвол и тирания.

Макгроун передернул плечами.

— Мне все равно. Важно лишь то, что я буду вместе с ней.

— Вы твердо решили?

— Да.

— В таком случае я готов исполнить вашу просьбу. Судебное разбирательство по вашему делу завершено?

— Да. Меня оправдали.

Макгроун сказал это и покосился на лакированную поверхность стола, где лежала копия судебного протокола.

— Коллегия астрофлота не возражает против вашего перемещения?

— Нет. Я получил отставку.

— Разрешение эмиграционного совета?

Макгроун кивнул, почувствовав легкое раздражение. Все необходимые бумаги лежали на столе профессора Зерца.

— Тогда я не вижу никаких препятствий. — Профессор уселся в кресло и извлек бланк, отпечатанный на плотной светло–желтой бумаге. — Мистер Макгроун, мы можем заключить договор. Сколько вам потребуется времени, чтобы привести в порядок дела?

— Я готов отправиться хоть сейчас.

Ученый снисходительно усмехнулся.

— Не спешите, Макгроун. Подумайте хотя бы над тем, что возьмете с собой. Учтите, вес груза не должен превышать пятнадцати фунтов. Возьмите все, что сочтете нужным, с соблюдением, естественно, таможенных правил. Полагаю, вы знакомы с ними. — Макгроун кивнул. — Тогда распишитесь вот здесь.

Астронавт придвинул к себе бланк договора и старательно вывел в указанном профессором месте свою фамилию.

— Все?

— Да. Вы можете идти. Жду вас через день точно в это время.

Макгроун поднялся и отвесил легкий поклон. Профессор Зерц небрежно дернул головой. Признанный гений, он мог позволить себе подобную бестактность по отношению к обычному Хранителю. Когда Макгроун вышел, профессор взял светоперо и сделал несколько коротких пометок на бланке, подписанном астронавтом. Затем он сунул лист в тисненую золотом кожаную папку и забыл о посетителе. У профессора Зерца было много хлопот.

В северном полушарии Земли царила осень. Землю покрывал ковер из опавших листьев — желтых, серых, багровых, темно–коричневых. В них была печаль по ускользающему времени. Такая же печаль переполняла сердце Макгроуна.

У Гарри Макгроуна был брат по имени Тед. Гарри не видел своего брата с тех пор, как поступил в Академию Хранителей. Не потому, что чуждался родственных связей. Просто у него не случилось свободной минуты, чтобы съездить в городок Дастополь, где жил Тед.

Тед и его семья занимали уютный двухэтажный домик, весь укутанный желтой кипенью умирающих листьев. Он был искренне рад приезду брата. Ведь они не виделись… Сколько же они не виделись?

— Долго, — сказал Гарри.

Жена Теда, симпатичная полноватая брюнетка, расторопно накрыла стол в саду. Тед извлек бутыль самодельного вина, чуть мутноватого на свет и с приятной кислинкой на вкус. Он налил брату полный стакан и поинтересовался, не собирается ли тот подать в отставку и насовсем вернуться в родные края.

— Я уже в отставке, Тед, — ответил Макгроун. — Вот только вернуться сюда мне вряд ли удастся.

— Почему? — спросил Тед. На лице его было написано искреннее недоумение.

Гарри с теплотой подумал, что Тед остался таким же добродушным телком, каким был в детстве. Гарри Макгроуну не следовало говорить брату правду, договор запрещал делать это, но он не мог исчезнуть бесследно, подобно тому, как исчезали космические разведчики, авантюристы, раздвигавшие пределы познанной Вселенной. И потому он сказал:

— Я покидаю этот мир. Ты слышал об открытии Зерца?

Тед раскрыл рот и испуганно кивнул. Конечно же, он знает о профессоре Зерце. Брат предстал перед Тедом этаким отважным исполином, бросающимся в бездну неведомого. Тед спросил, без всякого умысла, просто из любопытства:

— Гарри, что чувствует человек, покидающий свой мир?

Что ощущает человек, покидающий свой мир?

Наверно, тоску, страх, напряжение перед неведомым.

Макгроун был чужд всего этого. Он был спокоен, а внутри, там, где должно биться сердце, застыл кусок льда. И ничто не могло растопить этот лед, образовавшийся в тот день, страшный день, когда умерла Тина.

Прошло немало времени, но стоило Макгроуну вспомнить о Тине, как ее образ моментально возникал перед взором. Он познакомился с Тиной примерно два года назад на базе в Ракеоне. Крейсер «Стремительный», на которое служил Макгроун, проходил профилактический осмотр. Астронавты использовали эту передышку, чтобы расслабиться. Обстановка была сложной. Корабли Свободной Конфедерации то и дело появлялись на торговых перекрестках, грабя транспорты и пассажирские лайнеры. Хранителям некогда было вздохнуть. Крейсера возвращались с дежурства, получали энергопитание, боекомплект и продукты, и на следующий день вновь выходили в космос. Профилактика была для экипажа «Стремительного» нежданным подарком судьбы. Грех было не воспользоваться им. Спросив разрешения командора Бриджеса, Макгроун и его закадычный приятель Лейв быстренько свалили с корабля и устремились прямиком в ракеонский бар. Это заведение было далеко не лучшим из тех, в которых довелось побывать лихому астронавту Гарри Макгроуну. Здесь было тесновато, сумрачно и слишком много серебристого цвета. Последнего было даже в переизбытке, потому что клиентами бара были почти исключительно Хранители, использующие короткую передышку между дежурствами. Среди серебристых комбинезонов лишь изредка можно было заметить красно–синюю одежду торговца или фривольный наряд залетевшей на огонек ночной бабочки. Словом, бар был не из лучших, но приятелей он вполне устраивал. Найдя пару свободных мест, они прочно заняли их и приступили к веселью. Гарри заказал пару пива, а Лейв, которого от пива пучило, солидную порцию чистого виски. Гулять так гулять! Подобным образом поступали не только они. Каждый Хранитель, оказавшийся в баре, считал делом чести как следует нализаться. А Гарри и Лейв слыли мастерами этого дела. В тот день они собирались нагрузиться по полной программе.

Симпатичную девицу в комбинезоне вспомогательной службы заметил Лейв. На крейсере женщина редкость, тем более хорошенькая. Лейв сорвался с места и через миг притащил незнакомку к столику. Гарри проявил галантность, уступив ей свое место. Впрочем, ему не пришлось стоять. Молоденький астронавт с нашивкой катерников был слишком пьян, чтобы продолжать веселье. Макгроун направил нализавшегося катерника под стол, а сам занял его место.

Лейв подозвал официанта и повторил заказ, а для гостьи выбрал самый дорогой коктейль, который только можно было заказать в этой дыре. Он сорил деньгами и был ужасно весел, слова прямо–таки сыпались из него. Гарри больше молчал, разглядывая девушку.

Вначале она показалась ему так себе. Стройная фигурка, пышные волосы, милое личико. Таких миллионы. Макгроун уже собрался заскучать, когда гостья вдруг взглянула на него. Их взгляды встретились, и Гарри остолбенел. Глаза! Они были глубокие, словно колодец, и синие, как вечернее небо. Они жили отдельно от лица. Они смеялись, сердились, грустили, шептали, пели. Это были самые прекрасные глаза в мире.

Друзья выпили еще, а затем гостья поднялась и сказала, что ей пора. Гарри и Лейв как галантные кавалеры вызвались проводить ее. Лейв сиял в предвкушении успеха, недаром же он был столь красноречив. Но девушка на мгновение задумалась и выбрала Макгроуна. Они ушли, оставив Лейва предаваться пьяной грусти. По дороге они как следует познакомились. Девушку звали Тиной. Она служила в бригаде, обслуживавшей крейсера. Как–то само собой так вышло, что Гарри объяснился Тине в любви. Конечно, это слишком старомодно, но об ином невозможно было думать, глядя в эти прекрасные глаза. Тина рассмеялась и поцеловала Гарри на прощание. Они встречались еще несколько раз, а когда крейсер ушел на патрулирование, Гарри не переставая думал о девушке с темно–синими глазами. Не обращая внимания на беззлобное подтрунивание Лейва, он терпеливо дожидался возвращения на Ракеон. Когда ж вернулся, то оба они признались, что не в силах больше переносить столь долгую разлуку. К счастью или к несчастью, влюбленным повезло. Одного из астротехников списали с корабля. Срочно требовалась замена, и Гарри с Лейвом привели к командору Бриджесу Тину. Командор не стал возражать, он был не чужд человеческих слабостей. Девушку зачислили в экипаж крейсера.

Это было самое счастливое время в жизни Макгроуна. Он словно летал на крыльях. Командор Бриджес улыбался, глядя ему вслед. Крейсер патрулировал торговые трассы, возвращался, а затем уходил вновь. Но теперь Тина была рядом, и Макгроуна переполняла радость.

Их близость не могла не вызвать определенных толков. Ведь экипаж составляли тридцать здоровых, полных сил мужчин и четыре представительницы иного пола, из которых женщиной можно было назвать лишь Тину. Во избежание недоразумений командор Бриджес переселил Макгроуна и нового астротехника в каюты, находившиеся в самом конце жилого уровня, подальше от чужих глаз. Но несмотря на это, о их связи знали все. Кто–то завидовал Макгроуну, кто–то даже стал недолюбливать его. Был и такой, что сумел возненавидеть.

Мелтон Тройд, третий помощник командора. Он был новичком, пришедшим на корабль даже позже Тины. Писаный красавец, наглый и самоуверенный, Мелтон решил добиться благосклонности Тины. Он выбрал ее, потому что она была самой красивой, а быть может, просто ради того, чтобы позлить Макгроуна. Мелтона совершенно не смущало то обстоятельство, что Тина любит другого. Мелтон Тройд даже не допускал, что женщина может предпочесть его какому–то астропилоту, причем даже не первого класса. Сначала он повел правильную осаду, а когда она окончилась неудачей, начал изводить влюбленную пару мерзкими насмешками. Он цеплялся к Тине, встречая ее в переходах, а за обеденным столом вполголоса бросал небрежные фразы насчет сливающихся звезд или нечто нарочито напыщенное, вроде: как больно видеть гибель двух его друзей в горниле слепой и глупой страсти. Макгроун терпел, Тина, не в силах вынести всего этого, вскоре перестала выходить к общему столу, чем вызвала замечание командора Бриджеса, доведшее ее до слез. Тогда Гарри с Лейвом решили проучить наглеца. Друзья отправились к Мелтону с твердым намерением раз и навсегда заткнуть ему рот. Вернулись они очень скоро. У Макгроуна была разбита губа, а Лейв подмигивал расцвеченным глазом. Лейв поднял через компьютер личное дело Мелтона Тройда. Выяснилось, что помощник командора прошел курсы специальной подготовки.

А вскоре пришла беда.

«Стремительный» патрулировал оконечность Южного креста. В тот день во время завтрака командор Бриджес сообщил, что службой радиоперехвата запеленговано тайное донесение, отправленное с борта «Стремительного». Кто–то воспользовался для этой цели резервной радиорубкой. Командор не выдвинул конкретных обвинений, но велел экипажу усилить бдительность. Командному составу и пилотам были выданы бластеры.

У Макгроуна были кое–какие соображения на этот счет. Он как–то застал Мелтона Тройда рядом с резервной радиорубкой. Тот приставал к плачущей Тине, а увидев Макгроуна, смутился и ушел. Тина не захотела ни о чем рассказывать, но Макгроун был уверен, что дело нечисто. Он поделился этой тайной с Лейвом, и друзья решили присматривать за Тройдом.

Все, что произошло потом, Гарри Макгроун запомнил до мельчайших подробностей. Сразу после завтрака он направился вслед за Тройдом в четвертый модуль — сложное сооружение из покрытых свинцом балок, панелей и наполненных водой труб. Здесь располагалась система охлаждения, обеспечивавшая работу реактора. Мелтон Тройд отвечал за нормальное функционирование этой системы и несколько раз в цикл проводил замеры радиации. Облаченный в желтый, с черными пятнами на груди и спине комбинезон, он бродил с дозиметром по переплетению отсеков, залезая в каждую щель, в каждый закоулок. Макгроун следовал за помощником командора по пятам, но ничего подозрительного не заметил. Вскоре настало время его вахты, и на смену явился Лейв. Те три часа, которые Макгроун находился в рубке, Лейв должен был следить за Мелтоном Тройдом.

Дежурство прошло нормально, если не считать того, что радары засекли подозрительный объект, двигавшийся курсом, параллельным траектории крейсера. Макгроун доложил об этом своему сменщику, а сам направился на поиски Лейва. Он уже спускался в переход четвертого модуля, когда услышал короткий вскрик. Затем он увидел, как в конце перехода промелькнула смутная тень. Терзаемый нехорошими предчувствиями, Макгроун бросился вперед. Посреди перехода, хрипя, лежал Лейв. В его горле чернело треугольное отверстие, из которого фонтанировала кровь. Макгроун сжал пальцами страшную рану, но было уже поздно. Глаза Лейва помутнели, синеющие губы выдавили лишь одно слово: «берегись», после чего дрогнули и застыли. Оставив тело друга, Макгроун побежал вдоль по переходу в том направлении, куда исчез убийца. Они столкнулись неподалеку от оружейных камер. При виде Макгроуна помощник командора побледнел и выхватил бластер. Макгроун не успел сделать то же самое и теперь ждал смерти. Но Тройд отчего–то не спешил с выстрелом. Он начал твердить о своей невиновности. Он говорил, а Макгроун смотрел на левую штанину его комбинезона, на которой отчетливо проступало кровавое пятно.

В этот миг внезапно появилась Тина. Она шла из бокового перехода и потому не могла видеть убийцу. Она видела лишь бледного, словно смерть, Макгроуна. Он хотел крикнуть, предупредить, но Тина поняла все без слов. Она бросилась к Макгроуну. Тройд увидел ее тень и нажал на спусковой крючок. Он целился в Макгроуна, но попал в Тину. В тот же миг Макгроун выхватил бластер и поразил негодяя.

Тина умерла на руках возлюбленного. Врач был бессилен ей помочь. Позднее техники обнаружили, что на всех трех линиях системы охлаждения сломаны предохранительные кронштейны. Через несколько часов корабль был бы обездвижен, и тогда крейсер конфедератов, крутившийся неподалеку, смог бы сделать с ним что угодно.

— Выходит, ты спас корабль, — сказал Тед.

— Нет, его спасла Тина. А я должен спасти ее.

Через день Гарри Макгроун стоял в кабинете профессора Зерца.

Телепортация в прошлое заняла мгновение. Наверно, потому, что это было очень близкое прошлое. Макгроун поднялся на круглую, окруженную светящимся барьером платформу из пористого серого сплава, профессор коснулся нескольких кнопок на пульте, и через миг астронавт обнаружил, что находится в собственной каюте на борту «Стремительного». Точнее, это была не его каюта, а каюта Тины. Сама Тина спала сейчас в объятиях другого Макгроуна — Макгроуна из прошлого. Именно поэтому Макгроун–настоящий выбрал ее каюту в качестве точки прибытия.

Первым делом Макгроун сверил свой таймер с тем, что был вделан в переборку напротив кровати Тины. Ровно 5.00, как и обещал профессор. В распоряжении Макгроуна было два часа. Придвинув кресло к столу, Макгроун сел и раскрыл взятый с собой койтейнер. Здесь было собрано все то, что могло понадобиться ему сегодня — миниатюрный бластер, пружинный нож, ампула с парализующим ядом, тонкая резиновая маска, имитирующая лицо Лейва, дешифратор электронных кодов и еще несколько полезных приспособлений.

А вот и перчатки. Макгроун не без труда натянул их на руки. Обдумывая план действий, Макгроун решил, что лучше будет, если он не оставит никаких следов. В левый боковой карман комбинезона лег бластер, в правый — нож, но главная роль отводилась ампуле с ядом. Макгроун спрятал ее в кулаке с таким расчетом, что достаточно было слегка сжать пальцы — и крохотная ядовитая струйка летела вперед, повинуясь направлению руки. Этим оружием его снабдили друзья из спецотдела Коллегии. Экипировавшись подобным образом, Макгроун тихонько приоткрыл дверь и выскользнул в переход.

Его первой жертвой должен был стать двойник — астропилот второго класса Гарри Макгроун из прошлого. Как это ни жестоко, от двойника следовало избавиться. Во время инструктажа профессор Зерц обратил особое внимание на то, что фактор относительности исключает возможность сосуществования двойников. Рано или поздно один из них рисковал исчезнуть в другом измерении. Так уверяла теория. Гарри Макгроун не испытывал желания проверить ее на собственной шкуре. Ради спасения Тины он был готов пойти на все, даже на смерть. Что уж говорить о каком–то Макгроуне, жалком двойнике из прошлого!

Подкравшись к двери собственной каюты, Макгроун приставил к замку дешифратор кодов. Прибор бесстрастно помигал разноцветными индикаторами, но заветный красный огонек, извещающий о том, что замок открыт, так и не зажегся. Чертыхнувшись, Макгроун поспешно возвратился в каюту Тины. Здесь он внимательно осмотрел дверь. Так и есть — в нее был врезан примитивный механический замок, открывающийся ключом. Макгроун предусмотрел и этот вариант. Взяв маску Лейва, он прижал ее к лицу и тщательно разгладил, после чего посмотрелся в зеркальную панель. Вылитый Лейв, только чуть выше ростом. Макгроун улыбнулся собственному отражению, но улыбка вышла натянутой.

Сердце бухало от напряжения. Макгроуну пришлось постучать трижды, прежде чем ему ответили. Голос был знакомый. Это был его, Макгроуна, голос.

— Кто?

— Это я, Лейв! — сказал астронавт, подражая писклявому голосу приятеля.

За дверью установилась тишина, потом до Макгроуна донесся взволнованный женский шепот, мешающийся с чуть более громким мужским. Макгроун из прошлого успокаивал Тину.

— Не волнуйся, все будет в порядке. — Затем он спросил, обращаясь к ночному гостю:

— Что тебе нужно?

— Поговорить. Да открой же ты! Это я, Лейв!

Но и вторичное упоминание имени Лейва не произвело должного впечатления. За дверью вновь о чем–то заспорили. Макгроун прислушался. Судя по всему, Тина уговаривала возлюбленного не открывать, а Макгроун–двойник горячился, твердя, что разберется с наглецом.

«Интересно, — Макгроун невольно подумал о двойнике в первом лице, — чем это Лейв не угодил мне?»

Ответа на свой вопрос он не получил. Раздалось шлепанье босых ног. Они достигли двери и остановились. Негромко заскрипел открываемый замок. Макгроун чуть напряг пальцы.

Дверь распахнулась. В проеме, четко вырисовываясь черным силуэтом на фоне освещенной каюты, стоял Гарри Макгроун собственной персоной. Он был почти обнажен, если не считать коротких штанов, едва доходивших до колен. Макгроун машинально подумал, что он в свое время вел себя куда пристойнее. Несколько мгновений они рассматривали друг друга: Макгроун — своего двойника из прошлого, Макгроун–прошлый — мнимого Лейва. Потом Макгроун–прошлый провозгласил:

— Тина, этот негодяй, кажется, намеревается преследовать нас и ночью!

И хорошо б, если это прозвучало с шутливым оттенком, как обычно переругивались между собой Лейв и Гарри, но в голосе Макгроуна–прошлого звучала явная угроза. Не успел Макгроун–настоящий понять, что все это означает, как могучий удар в челюсть поверг его на пол.

— Проваливай, дерьмо!

Дверь захлопнулась.

Макгроун долго лежал, ощупывая языком разбитую нижнюю губу и прислушиваясь к шуму в голове, потом поднялся и возвратился в каюту Тины. Он ничего не понимал. Ему приходилось ссориться с Лейвом, но выяснение отношений никогда не выходило за рамки словесной перебранки. Происшедшее требовало объяснений, однако на размышления времени не было. Макгроун быстро умылся и прополоскал рот. Дело усложнялось, но несмотря ни на что, Макгроуну необходимо было избавиться от двойника. Приходилось рисковать. Вернув маску на прежнее место, Макгроун вновь направился к своей каюте.

Похоже, его возвращения ждали. Едва Макгроун постучал, как дверь тут же распахнулась. Двойник намеревался повторить свой апперкот, но Макгроун присел, перехватил его руку и прошипел:

— Какой ты смелый, приятель! Особенно при своей бабе!

— На что ты намекаешь? — процедил Макгроун–прошлый, пытаясь вырвать руку.

— А на то, что ты струсишь разобраться со мной один на один.

— Где? — мгновенно отреагировал Макгроун–прошлый.

— В биоотсеке. Там травка, тебе будет мягче падать.

— Но биоотсек закрыт.

— Тогда где хочешь.

— Хорошо, я тебе задам! — Макгроун–прошлый обернулся и негромко бросил в темноту каюты:

— Тина, я сейчас вернусь. Наш друг напрашивается на небольшую взбучку.

— Не ходи с ним, — попросила Тина.

— Не бойся, ничего не случится! — Макгроун–прошлый больно хлопнул своего двойника по плечу. — Пойдем!

— Пойдем.

Прикрыв за собой дверь, Макгроун–прошлый отправился вдоль по переходу. Босые ноги его сочно шлепали о пластик пола. Макгроун–настоящий шел следом, лаская ладонью рукоять бластера. Они перешли из жилого модуля в третий, затем во второй. Макгроун внимательно фиксировал те особенности, которых не было на «Стремительном», том «Стремительном», что знал он. Профессор Зерц недаром предупреждал, что мир, в каком Макгроун окажется, возможно, будет отличаться от прежнего. Все так и вышло.

Макгроун–прошлый свернул в короткий тупик и остановился.

— Ну, что скажешь, гаденыш?!

«Ничего себе обращение!» — подумал Макгроун и ответил вопросом на вопрос.

— Мы с тобой давно в ссоре?

Макгроун–прошлый удивился.

— Да всю жизнь, сколько я тебя знаю. — Он подозрительно посмотрел на Макгроуна. — У тебя что, отшибло память, когда я въехал тебе в челюсть? И что у тебя на голове?

Макгроун машинально ощупал голову.

— Ничего.

— О–го–го! — заржал Макгроун–прошлый. — Что ты сделал со своими волосами?

Гарри Макгроун внимательно оглядел двойника и только сейчас обратил внимание на его странную прическу. За минувшие сто дней мода, похоже, здорово изменилась. Если во времена Макгроуна было принято стричь волосы ежиком, выбривая до половины затылок, то здесь, напротив, выбривали всю переднюю половину головы, а сзади волосы были вольны расти, как им вздумается. Причуды моды создавали дополнительные трудности, но отступать было уже поздно.

Лжелейв сладко улыбнулся.

— Собираюсь записаться в проповедники. Сменил прическу, а теперь сменю лицо. Смотри, как это у меня здорово получается!

Макгроун ухватился левой рукой за свою пластиковую щеку и с треском оторвал маску. Двойник изумленно уставился на него.

— Но ведь это я!

— Был, — сказал Макгроун. — А теперь — я.

Правая рука Макгроуна, прячущаяся в кармане, нажала на спусковой крючок. Луч прожег ткань комбинезона и вонзился в тело двойника. Точно под левый сосок. Макгроун–прошлый всхлипнул и распластался на полу. Убийца склонился над ним. Он не испытывал жалости к несчастному. Двойнику не повезло, что профессор Зерц создал свою машину именно в измерении Макгроуна. Иначе убитый мог поменяться местами со своим палачом.

Макгроун спешил. Первым делом он стащил с двойника штаны. От них исходил неприятный запах, и Макгроун поморщился при мысли, что ему придется надеть это на себя. Затем Макгроун извлек нож и, перевернув труп на живот, аккуратно срезал заднюю часть скальпа. Она была нужна ему, чтобы перевоплотиться в Макгроуна из прошлого. Теперь предстояло избавиться от трупа. По пути сюда Макгроун заметил на переходе из второго в третий модуль чернокрасный знак бытового утилизатора. Кряхтя от натуги, Макгроун взвалил на себя коченеющее тело — что и говорить, двойник весил препорядочно — и двинулся в путь. Вскоре Макгроун–прошлый исчез в узкой черной щели, а через мгновение от него не осталось даже воспоминания. Следом в щель отправились комбинезон Макгроуна и маска. Брезгливо морщась, Макгроун натянул на себя штаны убитого и направился к жилому модулю. Он шел быстро, но осторожно, опасаясь наткнуться на кого–нибудь из астронавтов, однако избежать неприятной встречи так и не сумел.

Это был астротехник Квел Твирт, «мальчик из оркестра», как называли его на крейсере. Когда–то Квел играл на саксофоне, а затем, наслушавшись героических небылиц, решил податься в Хранители. Поговаривали, что он голубой и ночами ходит к своему любовнику штурману Тормесу. Квел открывал дверь своей каюты, когда из–за поворота появился Макгроун. При виде его астротехник разинул рот, собираясь то ли заговорить, то ли закричать, однако Макгроун оказался быстрее. Меткий импульс вонзился Квелу точно под левый глаз. Ткнувшись головой в переборку, астротехник рухнул на пол каюты. Макгроуну осталось лишь забросить внутрь его ноги и закрыть дверь на ключ.

Второй труп был незапланированным. Он мог вызвать неприятности. Но Макгроуну некогда было думать об этом. Он должен был спешить превратиться в Макгроуна–прошлого. Порывшись в вещах Тины, Макгроун нашел вибромашинку и косметический клей. Несколько быстрых движений — и передняя часть головы была начисто выбрита, а на затылке очутился снятый с двойника скальп. После этого Макгроун избавился от всего, что могло его изобличить, оставив себе лишь нож. Это был великолепный выкидной нож с трехгранным лезвием, совершеннейшее орудие убийства, раны от которого практически не заживали. Макгроун спрятал нож за кроватью Тины.

Настала желанная минута, о которой он так долго грезил. С бьющимся сердцем Макгроун приблизился к своей каюте. Он думал о Тине. Раз все столь сильно изменилось, не случится ли так, что он найдет здесь совсем другую женщину с другой улыбкой, с другими глазами, с другим запахом. Макгроуну стало страшно, но он пересилил страх. Собрав всю свою волю, Гарри Макгроун толкнул дверь и шагнул внутрь.

— Это ты, Гарри?

Макгроун слегка вздрогнул. Голос его возлюбленной ничуть не изменился.

— Да, я, — поспешно ответил он.

— Почему так долго?

— Пришлось повозить этого мерзавца мордой по полу, прежде чем он успокоился.

Макгроун подошел к кровати и лег. Тина немедленно прижалась к нему мягким податливым телом.

— Какой ты холодный.

Ее глаза были закрыты, на губах играла легкая улыбка. Подобная улыбка появлялась каждый раз, когда Тина хотела, чтобы Макгроун поцеловал ее. Макгроун немедленно исполнил это желание, убедившись, что губы Тины все так же вкусно пахнут мятой. Девушка отстранилась и, смеясь, прошептала:

— Похоже, тебе тоже досталось. — Это она почувствовала кисловатый привкус крови, сочащейся из разбитого рта Макгроуна. — Ты надавал ему?

— Да, он должен быть доволен. — Макгроун коснулся губами шеи Тины. И тут им овладело желание, столь сильное, что он не смог сдержать его. Он хотел обладать Тиной так, как не хотел еще ни разу. Но Тина не ответила на ласку. Она приоткрыла свои васильковые глаза и сказала:

— Какой ты ненасытный! Или это драка с Лейвом так возбудила тебя? Прости, милый, но уже слишком много времени. Я должна привести себя в порядок. Возьмешь свое сегодня вечером.

Точно так было и в тот день. Тогда Тина ушла под утро к себе, не позволив Макгроуну насытиться любовью.

Макгроун уступил. Тот, кто забыл, как пахнет женщина, может потерпеть один день. Макгроун убедился в главном — это была его Тина, та, ради которой он прибыл в этот мир. И теперь все должно было быть хорошо.

Тина зашла за ним около семи. Она выглядела превосходно, да и Макгроун привел себя в порядок. С помощью вибромашинки он подровнял и уложил волосы — свои и убитого двойника. Клей и засохшая кровь на скальпе стягивали кожу, но Макгроун терпел. Сегодня все закончится, а уже завтра он обреет голову и примется отращивать волосы в соответствии со здешней модой. Пока же он старался вжиться в образ Макгроуна–бывшего. Это было несложно, хотя и не обошлось без мелких недоразумений. Комбинезон показался несколько мешковатым, на голову полагалась круглая шапочка вроде той, что в мире Макгроуна носили католики–талмудисты. Еще большее удивление вызвал браслет, который, как выяснилось, надлежало одеть на правую руку.

Макгроун едва не ушел без него, но Тина вовремя спохватилась. Надевая на запястье золотой ободок с двумя синими камушками, Макгроун пробормотал:

— Ты никогда не задумывалась, зачем он нужен?

— Как зачем? — удивилась Тина. — Ведь это обозначение подразделения и разряда. Два синих — астропилот второго разряда, красный — младший астротехник. Командор строго следит за соблюдением формы. Да и красиво…

Макгроун машинально взглянул на ее запястье. В браслете Тины сиял пурпурный глазок.

— Действительно, красиво, — согласился он.

Влюбленные пришли в столовую позже других. Наверно, потому все обратили на них внимание — кто–то посмотрел, кто–то улыбнулся, а Мелтон Тройд дружески подмигнул правым глазом. Макгроун озадаченно обвел взглядом своих товарищей. Они ничуть не изменились, если не считать уже упоминавшейся метаморфозы с прическами. Здесь были и командор Бриджес, и старший механик О’Фрил, и штурман Тормес, и, наконец, Мелсон Тройд, который, заметив нерешительность Макгроуна, вновь дружески подмигнул ему. Черту осмотру подвел Лейв, ехидно пробормотавший:

Похоже, Макгроун так переусердствовал сегодня ночью, что не узнает своих товарищей. Бедняжка Макгроун!

К этим шуткам, похоже, привыкли, по крайней мере, никто из сидящих за столом не отреагировал. Макгроун также счел за лучшее промолчать, зато Тина не сдержалась:

— С такой потрепанной физиономией тебя трудно узнать!

Никто, в том числе и сам Лейв, не понял, о чем идет речь, но реакция Тины была неожиданной, и несколько человек хмыкнули. Лейв покраснел и злобно уставился на девушку.

— Какая ты сегодня разговорчивая!

Назревал конфликт, командор Бриджес счел нужным вмешаться.

— Лейв, немедленно прекрати.

Лейв затаился. Макгроун и Тина уселись за стол. На завтрак было рагу из телятины, рис и абрикосовое желе. Макгроун хорошо помнил, что в тот день кормили тушеным зайцем. Ели по большей части молча, лишь изредка перебрасываясь короткими фразами. Дежурство подходило к концу. Все успели порядком поднадоесть друг другу. Макгроун, подобно остальным, молчал. Он жевал безвкусное мясо, искоса рассматривая своих незнакомых товарищей. Каждый раз, когда он останавливал свой взгляд на Мелтоне Тройде, тот одарял Макгроуна приветливой улыбкой. Все это было непостижимо.

Первым расправился со своей телятиной командор. Он допивал сок, когда в столовую вошел первый помощник Орш. Подбежав к командору, Орш начал быстро шептать ему на ухо. Лицо командора Бриджеса побледнело, он отставил бокал и поспешно вышел. Все разом прекратили жевать и проводили командора внимательным взглядом. Лишь Макгроун бесстрастно продолжал свой завтрак. Он неторопливо расправился с мясом и принялся за желе. Глотая сладкую массу, Макгроун тайком поглядывал на ручной таймер. Он совершенно не замечал того, что Мелтон Тройд внимательно следит за ним. Макгроун был поглощен мельканием светящихся цифр.

В 7.24 командор Бриджес вернулся в столовую. Ровно столько же времени было и в тот день. Командор шагал словно механическая кукла, от его глаз веяло холодом, Макгроуну даже показалось, что он осунулся.

Подойдя к своему креслу, командор встал за ним и начал говорить. Жесткие слова разбивались о пластик переборок подобно горошинам.

— Друзья, я должен сообщить вам неприятное известие. Пеленгаторы «Стремительного» перехватили незарегистрированный сигнал. Передача велась из запасной радиорубки. Текст ее пока не расшифрован, но у меня есть все основания полагать, что послание адресовалось конфедератам. Это первое. — Командор Бриджес сглотнул, кадык на его шее нервно дернулся. — А теперь, второе. На борту произошло убийство. Только что обнаружен труп астромеханика Твирта, убитого выстрелом в лицо. — Послышался негромкий вскрик. Головы дружно повернулись в сторону штурмана Тормеса. Тот сидел, обхватив руками голову. Командор сделал вид, что ничего не заметил, и продолжал:

— Возможно, между этими двумя происшествиями существует связь. Властью, данной мне как командору крейсера, объявляю о начале расследования по данным фактам. Если кто–то из вас желает сообщить какую–нибудь информацию, он может связаться со мной по внутренней связи. — Командор кашлянул, словно устыдившись своих слов. — Вахтенные могут приступить к обязанностям, остальных я попрошу вплоть до моего особого распоряжения оставаться в каютах.

Закончив говорить, Командор неловко кивнул и покинул столовую. Следом за ним вышли штурман и старший механик. Затем стали подниматься и остальные. Все молчали. Лейв попытался подать короткую реплику, но тут же осекся. Астронавты искоса поглядывали друг на друга. В их взглядах сквозили осторожность и даже недоверие.

Макгроун шел рядом с Тиной. Они уже выходили из столовой, когда кто–то коснулся его плеча. Макгроун обернулся. Перед ним стоял Мелтон Тройд. Он приветливо улыбался, но от этой улыбки Макгроуна бросило в дрожь. Сжав зубы, он подавил порыв истерики, после чего заставил себя изобразить ответную улыбку. Тройд спросил:

— Что ты обо всем этом думаешь?

Макгроун состроил неопределенную гримасу.

— Ничего. Какое–то безумие.

— Я так не считаю. У меня есть кое–какие соображения по этому поводу. Нам надо поговорить.

— Пожалуй, — пробормотал Макгроун. Ужасно непривычно было видеть на месте шустрого Лейва мускулистого улыбчивого здоровяка Мелтона Тройда. Все это как–то не укладывалось в голове. И в то же время Макгроун сознавал, что это реальность. В данном измерении Мелтон был другом, а Лейв — врагом. Ситуация была предельно запутанной. Разговор с Тройдом должен был хоть что–то прояснить. — Я жду тебя в своей каюте.

Мелтон кивнул.

— Я только зайду к командору и сразу приду к тебе.

Затем он отстал, а Макгроун и Тина направились в жилой модуль. Оказавшись в каюте Макгроуна, Тина уселась на кровать и сурово посмотрела на своего любовника. Тот поспешил оправдаться.

— Тина, я здесь ни при чем.

— Откуда мне знать?

— Но ведь ты сама видела, что я разбирался с Лейвом.

— Тогда, может быть, он?

Макгроун вздохнул.

— Не знаю.

— Мы должны рассказать обо всем командору.

— Ты хочешь, чтобы я попал под подозрение?

Тина отрицательно покачала головой, потом нерешительным голосом спросила:

— Что же нам делать?

— Ничего. Все разрешится само собой.

Сказав это, Макгроун внезапно понял, что теперь у него нет абсолютной уверенности в том, что все разрешится, и каким образом все это разрешится. Он даже не знал, кто будет убийцей, а кто жертвой. Мелтон Тройд оказался другом, но это не означало, что он не может быть агентом Конфедерации. С другой стороны, Лейв был подлецом, но данное обстоятельство не превращало еГо автоматически во врага. Предстояло сделать выбор, и выбор был сложен. Размышляя над этим, Макгроун пришел к выводу, что желает лишь одного. Ему было наплевать, что станет с Лейвом или Мелтоном Тройдом. Их судьба Макгроуна совершенно не волновала. Ведь один перестал быть другом, другой им так и не стал. Важно было спасти Тину. Макгроун спросил:

— Ты дежуришь сегодня?

— Как обычно, — ответила Тина, слегка удивившись подобному вопросу. — Третья смена.

— Мне кажется, сегодня нас всех ожидают крупные неприятности. Тебе лучше сказаться больной и не выходить из каюты.

— Но тогда мне придется пойти к зануде Фоссу. А его не проведешь.

Макгроун задумчиво покачал головой. Да, судового врача Фосса провести невозможно. А если выяснится, что Тина симулирует, это может вызвать подозрения.

— Но ведь у тебя может случиться женское недомогание?

— В принципе — да.

— Решено! Если до твоей смены ничего не разъяснится, ты притворишься больной.

Тина вопросительно посмотрела на Макгроуна.

— Ты что–то знаешь?

Макгроун знал больше, чем что–то, но он не мог об этом говорить. Поэтому Макгроун не ответил. Возникла двусмысленная пауза. К счастью, в этот миг в дверь постучали.

— Войди! — крикнул Макгроун.

Дверь распахнулась, и в каюту вошел Мелтон Тройд.

Помощник командора выглядел так, словно собрался вступить в рукопашный бой с пиратами. Он держал в руке бластер, второй был укреплен на перевязи, перекинутой через правое плечо. Видимо, он рассчитывал застать Макгроуна одного, потому что при взгляде на Тину недовольно скривился. Но тем не менее, ничего не сказал. Подойдя к Макгроуну, Мелтон молча подал ему бластер, после чего уселся в стоявшее у стены кресло. Макгроун и Тина также молча глядели на него. Мелтон внимательно изучил свою крепкую белокожую ладонь, после чего соизволил открыть рот.

— Приказ командора — командному составу и пилотам иметь при себе оружие.

Макгроун кивнул и положил бластер на кровать между собой и Тиной. Мелтону этот жест пришелся не по нраву, он недовольно скривился.

— Нам нужно поговорить, — сказал он, выразительно глядя на Макгроуна.

— Давай.

Мелтон замялся и перевел взгляд на Тину. Та поняла все без слов.

— Я как раз собиралась разобраться в своих вещах.

С этими словами Тина поднялась и оставила каюту.

— Какого черта, Мелтон! — недовольно протянул Макгроун.

— Гарри, если ты начал спать с этой девицей, это не означает, что ты хорошо знаешь ее.

— Что значит начал спать? — Помощник командора позволил себе усмехнуться.

— Только не ломай комедию. Все знают, что ты увел Тину у Лейва.

Слова Мелтона Тройда подействовали на Макгроуна подобно увесистому удару по голове. Он не нашел ничего лучшего, как спросить:

— И давно это случилось?

— Я что, должен следить за твоей личной жизнью? — рассердился Мелтон. Тут он заметил странное выражение лица Макгроуна и понизил тон. — Ну, дней десять назад. Гарри, с тобой все в порядке?

— Да, — пробормотал Макгроун. — Только голова что–то болит. О чем ты хотел поговорить со мной? О Лейве?

— Нет. С чего ты взял? — В голосе Мелтона Тройда звучало недоумение. — Я пришел, чтобы поговорить о Тине.

Теперь пришел черед удивиться Макгроуну.

— Тина? При чем здесь она?

Помощник командора изобразил легкое замешательство.

— Вообще–то мне следовало б доложить об этом командору Бриджесу, но я решил вначале поговорить с тобой. Ведь мы как–никак друзья.

— Достаточно лирических вступлений. Переходи к делу, — потребовал Макгроун.

— Хорошо. Сегодня утром, незадолго до общего подъема, я случайно видел Тину в переходе из третьего модуля.

— Ну и что?

— Там находится резервная радиорубка.

Макгроун посмотрел на помощника командора таким взглядом, словно видел его в первый раз. Этот взгляд не предвещал ничего хорошего.

— Ты хочешь сказать, что она… — Макгроун не договорил, оборвав фразу на полуслове.

— Я ничего не хочу сказать. Просто… — Мелтону также не довелось закончить. Дверь приоткрылась, и вошла Тина.

— Мелтон, ты не мог бы дать мне ключи от своей каюты?

— Зачем?

— С моей вибромашинкой что–то случилось. Если тебе не жалко, я воспользуюсь твоей.

— Гарри, — помощник командора повернулся к Макгроуну, — дай ей, пожалуйста, то, что она просит.

Тина звонко рассмеялась.

— Да Гарри даже не знает, где она у него лежит!

— Странно. Могу поклясться, что не далее как вчера он брил себе лоб, — задумчиво заметил Тройд.

На этот раз Тина промолчала, не зная, что возразить. Макгроун поспешил выбраться из неприятной ситуации.

— Я брил голову пять дней назад! — сказал он резко. — Я же не виноват, что у меня плохо растут волосы!

Слова Макгроуна и тон, которым они были произнесены, несколько смутили Мелтона. Он кашлянул и поспешил извиниться.

— Я не знал, Гарри. Прости меня. — Мелтон извлек ключ и бросил его Тине. — Держи и не забудь вернуть!

Тина фыркнула.

— Не беспокойся!

Она исчезла. Едва дверь закрылась, как Мелтон Тройд вернулся к прерванному разговору.

— Так вот, я видел, как Тина шла из третьего модуля. И выглядела она очень подозрительно.

— Как?

Помощник командора замялся.

— Мне показалось, что она чего–то боится. Она спешила и оглядывалась по сторонам.

— Оглядывалась и не видела тебя?

— Я стоял у запасного перехода. Она не могла меня видеть.

— А что ты делал у запасного перехода?

— Я? — Мелтон вновь смутился. — Ничего. Гулял.

— Приятель, — процедил Макгроун, — а почему бы не предположить, что она тоже — гуляла?

— Да, может быть. Но я уже однажды видел ее около радиорубки. Я рассказывал тебе.

Макгроун покачал головой.

— Не помню.

— Как же? Я тогда как раз…

— Мелтон, не строй из себя спецагента Коллегии. Тина гуляет по утрам, ты гуляешь, я… Твирт тоже гулял. Да если разобраться, половина экипажа бродит ночами по кораблю, страдая от бессонницы. Полет совсем доконал нас. И что же, теперь всех надо подозревать? Если ты помнишь, подобное случилось на борту «Серебряного орла». И помнишь, чем все это закончилось?

— Помню, — пробормотал Мелтон.

— Вот потому я и говорю тебе: оставь свою подозрительность! А если уж тебе так нужен шпион конфедератов, могу предложить тебе более подходящую кандидатуру. Переключи внимание на Лейва.

— Но Лейв служит на корабле уже пять лет и ни разу не был замечен ни в чем предосудительном.

— По–моему, Тина тоже не была. Так ведь?

— Так, — признался Мелтон.

— Ну вот и все, вопрос решен. И будь с ней, пожалуйста, полюбезней, если хочешь, чтобы мы остались друзьями!

На красивом лице Мелтона появились красные пятна, отчего оно стало неприятным.

— Ты совсем потерял голову!

— Не твое дело! — отрезал Макгроун и улыбнулся входящей Тине. — Все в порядке?

— Да.

Тина подошла к Мелтону и отдала ему ключ. Макгроун обратил внимание на то, что помощник командора придирчиво рассматривает прическу Тины, словно пытаясь обнаружить возможные изменения. Бестактное поведение Мелтона не укрылось и от глаз Тины.

— Если тебя вдруг стала столь интересовать моя внешность, я подровняла здесь и здесь. — Девушка указала рукой на виски, где волосы и впрямь были значительно короче. Мелтон смутился.

— Да нет, я просто так.

На лице Тины появилась победная усмешка.

— Ты поговорил?

— Да, — ответил после краткой заминки Мелтон и стал подниматься. — Мне пора. Командор приказал проверить систему охлаждения.

— Давай, — поощрил его Макгроун. Он смотрел вслед уходящему Мелтону и вновь испытывал двойственное чувство. Нелегко было свыкнуться с тем, что Мелтон Тройд его приятель. Еще труднее было согласиться с тем, что Лейв — враг. Зато Тина осталась прежней. Едва помощник командора вышел, как Макгроун крепко обнял ее и прильнул к влажным губам. Тина, смеясь, отбивалась, но Макгроун был настойчив. Он уже почти добился своего, когда дверь распахнулась. Макгроун поспешно оставил Тину и вскочил. Он был зол.

— Что тебе еще нужно?!

Мелтон — а это был он — ответил вопросом, адресовав его Тине.

— Тина, ты не брала моего браслета?

— Зачем он мне?

Тина быстро привела в порядок наполовину снятый Мак–гроуном комбинезон и поднялась, на ходу оправляя волосы. Она была рассержена не меньше своего любовника.

— Но я не могу его нигде найти.

— А я здесь при чем? Наверно, ты потерял его. Доложи командору и получишь новый.

Лицо Мелтона вытянулось.

— Я так и поступлю, — сказал он и захлопнул дверь.

— Чего это он так распсиховался? — спросил Макгроун.

— Ему здорово влетит от командора, если он и впрямь потерял свой браслет.

— Так ему и надо!

Макгроун притянул Тину к себе и прошептал, целуя ее волосы:

— Это ведь не ты, правда?

— Конечно, не я! Зачем он мне?

Рассердившись, Тина резко оттолкнула Макгроуна. Тот попытался обнять ее, но девушка не позволила.

— Не хочу. — Она отошла подальше и прижалась спиной к переборке. — Отвратительный тип! Мне кажется, он домогается меня.

Макгроун засмеялся, показывая зубы.

— Нет, просто он ужасно подозрителен. Он видел тебя утром неподалеку от третьего модуля и решил, что это ты проникла в резервную радиорубку.

— Какая… — Тина запнулась, но решительно докончила: — чепуха!

— Я так ему и сказал. Мало ли кто и почему бродит ночью по кораблю. — Макгроун исподлобья взглянул на Тину. — А что ты делала в третьем модуле?

Этот невинный вопрос вызвал у Тины вспышку ярости.

— Ничего! Если ты не прекратишь этот глупый разговор, я уйду!

— Молчу, молчу…

Макгроун с шутливой мольбой приложил руки к груди. Тина победоносно улыбнулась.

— Кстати, я поговорила с доктором, и он разрешил мне остаться в каюте. Так что я буду послушно дожидаться твоего возвращения.

— Тогда я закрою дверь, чтобы птичка не улетела.

Тина улыбалась, когда Макгроун запирал замок. Улыбка ее была задумчивой.

Мелтон или Лейв? Мелтон или Лейв? Мелтон или Лейв?

Вопрос этот непрерывно кружился в голове Макгроуна, не давая ему сосредоточиться на работе. Крейсер рассекал черную бездну Вселенной, стремительно и незаметно пожирая пространство. Мелькали индикаторы, компьютер выводил на экран показания приборов. Макгроун не обращал на это почти никакого внимания. Его терзала одна–един–ственная мысль — Мелтон или Лейв. Мелтон должен был сейчас находиться в четвертом модуле, Лейв, который был сегодня свободен от дежурства, — в своей каюте. Мелтон или Лейв?

Макгроун взглянул на таймер — 11.27. В тот день через две минуты он засек крейсер конфедератов. Макгроун следил за цифрами и думал все о том же — Мелтон или Лейв?

Негромко зазвенел зуммер радара. Макгроун взглянул на экран. В четырехмерной сетке трепыхалась крохотная красная точка. Радар поймал неизвестный объект. Еще немного — и все начнется. А если? Макгроун застыл, едва подумав об этом. А вдруг Лейв не поднимется в четвертый модуль и события пойдут иначе? Этого нельзя было допустить. Твердо ступая по черной поверхности пола, Макгроун подошел к пульту внутренней связи и набрал код каюты Лейва. Через мгновение из динамика донесся голос:

— Я слушаю.

— Немедленно поднимись в четвертый модуль и проверь, как идут дела у Тройда, — велел Макгроун, подражая голосу командора Бриджеса.

— Слушаюсь, — послышалось в ответ.

Макгроун отключил пульт связи. Он беззвучно смеялся. Ему удалось свести вместе Лейва и Мелтона. А это означало, что то, чему суждено случиться, непременно произойдет. И с запертой в каюте Тиной все будет в порядке. Макгроун внезапно поймал себя на том, что знает нечто важное. Но что? Он машинально погладил ладонью свежевыбритый лоб и вдруг понял, что еще несколько часов назад с вибромашиной Тины все было в порядке. Но что это меняло? Макгроун беззвучно смеялся, красная точка продолжала трепыхаться в паутине радарных лучей. Макгроун задыхался от смеха. Оставалось десять минут до конца смены.

Всего десять! Надо поговорить с Тиной, успокоить ее, объяснить, что скоро все кончится, — решил Макгроун и набрал свой код. Он ожидал услышать любимый голос. Но Тина не ответила. А это означало лишь одно — что–то случилось. Вскрикнув, Макгроун бросился вон из рубки.

Он бежал по пустым, гулко звенящим переходам, едва сдерживаясь от дикого звериного крика. Он знал, куда должен бежать. Он боялся опоздать, и он успел.

Все было точно так, как в тот день. Посреди перехода пласталось агонизирующее тело, а в самом конце его виднелся стремительно уменьшающийся силуэт бегущего человека. Макгроун подбежал к телу и рывком перевернул его. Это был Лейв. Нож проник ему в шею, перерезав артерии. Мастерский удар. Веки Лейва подергивались, изо рта текла кровь. Выпуская последний воздух, он прохрипел:

— Берегись Т… Т… — На большее Лейва не хватило. Голова астронавта дернулась и упала на бок. В этот миг Макгроун заметил, что из кулака Лейва торчит какой–то блестящий предмет. Не без труда разжав немеющие пальцы, Макгроун извлек свою добычу на свет. Это был браслет с зеленым камнем посредине — знак командного состава. Именно этот браслет искал третий помощник командора Мелтон Тройд. Все встало на свои места. Перепрыгнув через мертвое тело, Макгроун бросился бежать туда, где промелькнул силуэт убийцы.

Один переход, другой, третий. Макгроун вглядывался в серый пластик пола, на котором то и дело попадались грязно–красные отпечатки. Очевидно, Мелтон вляпался в кровь своей жертвы.

Здесь! Выхватив бластер, Макгроун прыжком нырнул вперед в боковой проход.

Как и в тот день, Мелтон скрывался в этом месте. Он не ожидал этой встречи. На этот раз он проиграл. При виде Макгроуна по лицу Мелтона Тройда разлилась смертельная бледность.

— Гарри, это все она. — Пепельные губы Мелтона едва шевелились.

Макгроун не ответил, концентрируя внимание на правом боку помощника командора, где висел бластер.

— Гарри, это твоя девчонка…

На этот раз Макгроун дал ответ, спросив:

— А что ты скажешь об этом?

Он швырнул под ноги Мелтону Тройду его смятый браслет, на котором виднелись капди крови, точно такие, что покрывали сапоги Мелтона.

И в этот миг за спиной Макгроуна появилась Тина. Как и в тот день, она шла по боковому переходу. Она не видела Мелтона, она не видела бластера, намертво зажатого в правой руке Макгроуна. Она видела лишь спину астропилота и крохотный кусочек его искаженного жестокой гримасой лица. И словно испугавшись чего–то, Тина бросилась к своему возлюбленному. Макгроун услышал ее шаги и обернулся. Но было поздно.

Время жизни расслоилось на крохотные отрезки смерти. Взглянув на Тину, Макгроун поспешил вернуться к Мелтону. Он поворачивал голову, словно завороженный, наблюдая за тем, как правая рука Мелтона, изогнувшись, схватила рукоять бластера, и тот медленно, словно опутанный невесомостью, стал поднимать свое тонкое дуло вверх. Рот Мелтона раздвинулся для крика. Макгроун опередил убийцу. Длинный импульс, плавной чертой покинувший оружие Макгроуна, вонзился в голову Тройда. Медленными каплями брызнули куски черепа и мозга. Причудливо кувыркаясь, они падали на пол, слюняво цеплялись за стены. И в этот миг Макгроун почувствовал нестерпимую боль, ворвавшуюся с трехгранным острием, которое вонзила в его тело Тина. Трехгранное лезвие вошло точно под левую лопатку, тягучая липкая лента времени сжалась в стремительную спираль, вместив жизнь Гарри Макгроуна в крохотное, безликое мгновение. Мгновение смерти…

На Земле, в западном полушарии, вечно стоит осень. Там, в крохотном городишке со странным названием Дастополь живет некий Тед Макгроун, который, выпив молодого вина, любит рассказывать о своем брате, отправившемся в прошлое.

— Он ушел искать счастье и наверняка обрел его, — говорит Тед и роняет пьяную мутную слезу, после чего наполняет стаканчик вновь. И так продолжается до тех пор, пока госпожа Макгроун не отбирает у мужа бутыль с вином и не гонит его спать. А на Земле стоит вечная осень.