Благословение небожителей. Том 5

Глава 169 Жизнь пленников во власти стражей, что подчиняются лишь верному паролю Часть вторая

Серебряная бабочка проворно отлетела в сторону, а Гуцзы захлопал ресницами и ответил:

– Я… Я хочу писать!

– Дети только и делают, что ссут да срут! – фыркнул Ци Жун и тут же позабыл о ребёнке.

Гуцзы отошёл на несколько шагов и шёпотом позвал:

– Господин оборванец!

– Зови меня лучше монахом, – хмыкнул Се Лянь с крыши. – «Господин оборванец» звучит немного странно… Гуцзы, те бедняги, которых схватил твой папа, подчинённые одного человека. Если их господин узнает, то придёт бить твоего отца. Поможешь мне освободить пленников?

– А я знаю, – кивнул Гуцзы. – Это слуги бога на чёрном быке! – Мальчик почесал в затылке и добавил: – Я тоже хочу, чтобы их отпустили… Но папа болеет, он сказал, что ему непременно нужно питаться человечьим мясом, чтобы поправиться. А ещё сказал, что есть людей – это нормально, просто я ещё маленький, потому не понимаю, но, когда вырасту, он меня научит! Хотя мне всё равно кажется, что это нехорошо…

Да уж, чего тут хорошего? Се Лянь понял, что надо поскорее выручать Гуцзы: Ци Жун очень плохо влиял на него, и понемногу мальчик начал сбиваться с пути. Если не вмешаться, скоро он может привыкнуть к подобному и даже поверить, будто в поедании человечины нет ничего страшного.

– Какой ужас! – воскликнул принц. – От такой пищи недолго и захворать, ведь призраки съеденных будут всюду преследовать вас с папой! Возможно, твой отец не болен, просто не хочет отказаться от дурной привычки. Надо быстрее придумать, как ему помочь, иначе останешься сиротой!

– Что же мне делать?!

– Гэгэ, позволь я, – вмешался Хуа Чэн.

Он коротко объяснил что-то мальчику, наклонившись к серебряной бабочке, а тот внимательно слушал, изо всех сил стараясь запомнить. Договорив, князь демонов вновь поднял голову и повернулся к принцу:

– Для начала нужно отвлечь Сюань Цзи.

Когда дело не касалось её возлюбленного, демоница проявляла редкую проницательность – наверное, ей помогала женская интуиция. К тому же Гуцзы в её присутствии мог с перепугу сболтнуть лишнего.

– Верно, – кивнул Се Лянь. – И как это сделать?

Они переглянулись – им в голову пришла одна и та же мысль:

– Пэй Мин!

Принц сложил ладони в молитвенном жесте:

– Другого выхода нет, придётся временно принести вас в жертву, генерал. Спасённые будут вечно вам благодарны!

– Пусть благодарят тебя, – улыбнулся Хуа Чэн.

Призрачная бабочка отделилась от узора на серебряных наручах, подлетела к уху Се Ляня, и принц услышал голос Пэй Мина: перед уходом из храма Хуа Чэн позаботился о том, чтобы быть в курсе происходящего с остальными. Принц некоторое время сосредоточенно молчал, а затем прошептал:

– Да, сойдёт. Давай возьмём этот отрывок, выберем вот эти фразы…

Тем временем в особняке Сюань Цзи снова заговорила о пленниках:

– И всё же не верю я этому типу. Сказал, что служит Повелителю Дождя, а от самого несёт демонической аурой. Думаю, он лжёт. Надо ещё раз его допросить.

Воспользовавшись тем, что Гуцзы скрылся из виду, Зелёный Демон вернулся к недоеденной руке.

– Как хочешь, – с набитым ртом пробормотал он.

Сюань Цзи повернулась спиной к окну и, не сводя с Инь Юя глаз, начала задавать вопросы один за другим, а тот послушно отвечал с невинным видом:

– В Юйши я помогал голодным духам, которым больше некуда податься. Когда у порога появлялись скитальцы, я давал им горсть риса и провожал в дорогу, поэтому от меня и исходит демоническая аура…

Остальные пленники были настоящими крестьянами из Юйши и прекрасно понимали, что он несёт полную чушь: если кто-то в деревне и занимался подобным, то явно не Инь Юй, – но никто не спешил выдавать товарища по несчастью.

– Ха! Я ведь тоже своего рода голодный дух! Почему мне никто не помогает? – закричал Ци Жун. – Перекусил парой дурачков, а за мной снарядили такую погоню! Вы подумайте, какой радушный хозяин! На деле – скряга скрягой!

– В мире полно голодных духов, разве можно помочь всем? Строит из себя невесть что! – неодобрительно фыркнула Сюань Цзи.

В этот момент к демонице со спины бесшумно подлетела бабочка, притушившая своё сияние. Пленники её заметили, однако не сказали ни слова. Сюань Цзи собиралась продолжить допрос, но вдруг услышала у самого уха голос:

– Раз так, сначала… У тебя есть? Дай…

Первоначально фраза звучала так: «Раз так, сначала поджарим эту крысу. У тебя есть ещё змеи? Дай парочку!»

Когда Се Лянь сам это услышал, он почувствовал укол жалости к генералу: должно быть, тот убил заползшую в храм крысу-падальщика, приняв её за обычного грызуна, и собирался скормить Пэй Су. Но можно ли употреблять тварей в пищу? Похоже, стоит как можно скорее вернуться и остановить его.

Хуа Чэн заглушил некоторые слова, и прозвучавшие обрывки оставляли место для фантазии, распаляя любопытство слушателя. Демоница задрожала всем телом, она резко повернула голову, но проворная хитрая бабочка в тот же миг взмахнула крыльями и спряталась.

Озадаченная Сюань Цзи повернулась к пленникам:

– Вы ничего не слышали? Не видели никого?

Инь Юй первым покачал головой, и остальные старательно последовали его примеру.

– А что там? – с полным ртом крови спросил Ци Жун.

– Кажется… – Демоница растерялась. – Кажется, это был голос Пэй Мина.

– Чего?! Да ты бредишь! Я ничего не слышал.

Конечно, он не слышал: серебряная бабочка порхала прямо возле уха Сюань Цзи.

– Правда? Мне всё кажется, будто он где-то рядом… – Она вздохнула и затем продолжила: – Возможно, сердце подсказывает мне… Господин, позвольте я проверю!

Принц даже не ожидал, что всё пройдёт так гладко. Он сжал кулаки и, подняв голову, улыбнулся Хуа Чэну, а тот улыбнулся в ответ. Однако Ци Жун вдруг воскликнул:

– Эй! Ты же только что гуляла с мальцом! Выдумаешь тоже – «сердце подсказывает»! Как по мне, ты просто сбрендила! Вспоминаешь его по восемьсот раз на дню, вот и мерещится всякое.

Поколебавшись, Сюань Цзи всё же признала его правоту и осталась в доме. Первая попытка провалилась, но Се Лянь не падал духом: у него было ещё несколько козырей в рукаве. Демоница как раз собиралась продолжить допрос Инь Юя, но вновь раздался голос Пэй Мина:

– Эх ты, глупышка! Иди сюда, я тебя научу.

Ему ответил девичий голосок:

– Оставьте, генерал Пэй, я уже делала это однажды и немного умею. Позвольте мне самой…

Это Пэй Мин наставлял Баньюэ, как зажарить убитую крысу для Пэя-младшего, однако для Сюань Цзи всё прозвучало совершенно иначе: ворчание она приняла за нежность, а неловкий отказ – за смущение и робость. Демоница закричала, глаза её налились кровью, а призрачный огонёк на голове ярко вспыхнул, откликаясь на пламя ревности, бушующее в душе. Сюань Цзи принялась рвать на себе волосы и рыдать:

– Это он! Ошибки быть не может, это точно он! Он здесь! Я чувствовала это, сердцем чувствовала! Пэй Мин! Ты опять за своё?! Что за девица на этот раз? Я тебя убью!

Она метнулась к выходу, с грохотом волоча по земле свои искалеченные ноги, а Ци Жун разразился бранью:

– Эй! Сюань Цзи! Твою мать! Надо же, калека, а как быстро ускакала! И всё из-за этого похотливого жеребца!

Се Лянь, глядя на исчезающий вдали силуэт демоницы, неуклюже спотыкающейся и шатающейся из стороны в сторону, ощутил лёгкую грусть и даже пожалел её. Хуа Чэн, вероятно, решил, что принц переживает за оставшихся у храма, и попытался его успокоить:

– Не волнуйся. Бабочка летит в противоположном направлении, а даже если Сюань Цзи наткнётся на генерала, Жое не пропустит её в круг и защитит всех. Давай поскорее закончим с делами здесь.

С Сюань Цзи разобрались, и теперь настал выход Гуцзы – он поднялся и вытер испачканные в грязи руки о штаны.

– Всё точно будет в порядке? – Принц по-прежнему нервничал.

– Гэгэ, доверься мне. Если это не сработает, воспользуемся другими методами. В крайнем случае навеки запечатаем Ци Жуну рот, а потом спокойно решим, как погасить его призрачные огоньки, – заверил его Хуа Чэн.

Когда Гуцзы вошёл в дом, Ци Жун уже облизал кровь с пальцев и, увидев ребёнка, крикнул ему:

– Сынок, подойди, разомни папке ноги.

Мальчик повиновался, а через некоторое время спросил:

– Папа, те люди в углу не связаны верёвкой, почему они не убегают?

Этот вопрос развеселил демона, тот захихикал:

– Это потому что меня боятся! От страха ноги не держат!

– Ты настолько сильный? – Мальчик уставился на Зелёного Демона разинув рот.

Ци Жун чуть не лопнул от чувства собственного величия:

– А то! Слушай внимательно, сегодня я тебе покажу, насколько папка могущественный! Видишь те огоньки? Стоит мне отдать приказ, и все эти людишки сгорят заживо! Кстати, есть два демона, запоминай… – Гуцзы закивал, словно клюющий зерно цыплёнок, и Ци Жун повысил голос: – Одного называют Хуа Чэном, другого – Чёрной Водой. Оба убогие бездари, ничтожества, пузыри мыльные. Знаешь, что это значит? Это когда на словах о-го-го, а на деле пальцем ткнёшь – и лопнут! – Гуцзы, похоже, не до конца вник, потому лишь охнул в ответ, а Ци Жун продолжил самозабвенно: – Да ведь им просто подфартило! Мне бы их удачу, и я бы достиг в десять раз большего! Ничего, скоро я им морды-то начищу! На этот раз твой папка обязательно пройдёт этот рубеж! Никто не посмеет больше смотреть на меня свысока, это я буду взирать на них с презрением!

Зелёный Демон вошёл в раж, он размахивал руками и громко кричал, а Гуцзы, хотя по сути ничего не понял, поспешил поддержать отца:

– Папа, у тебя обязательно получится!

Се Лянь на крыше закрыл лицо руками: ему было ужасно стыдно за двоюродного брата с его нелепым бахвальством.

– Саньлан… Он… Я… – замямлил принц.

– Гэгэ, не принимай его слова близко к сердцу. Это ещё цветочки: он и не такое болтает! – с натянутой улыбкой отозвался князь демонов.

И правда, мужчины во все времена любили пускать пыль в глаза. Одному порывом ветра принесёт платок девушки из «Благоухающего сада»[6] – он всем разболтает, будто за ним волочится известная певичка невероятной красоты. А другой подаёт обувь и протирает скамьи для наложницы двоюродного брата внука дяди жены государя, а всем врёт, что занимает важный пост во дворце. Поистине, мужчины, которые за хвастовством не замечены, на вес золота.

Любители распустить хвост в первую очередь пытаются впечатлить женщин, а во вторую – сыновей. Когда Се Лянь был ребёнком, отец часто под разными предлогами рассказывал ему о своих блестящих успехах в государственных делах. С детства принц был уверен, что папа – мудрейший правитель, слава которого не померкнет в веках. Позже он осознал, что это не так, разглядел в отце обычного человека, и столь яркий контраст между двумя образами отозвался протестом в душе принца. Тогда-то он и повзрослел…

Очнувшись от грустных мыслей, Се Лянь покачал головой и невольно усмехнулся: «И почему я сравниваю Ци Жуна с отцом?» Каждому хочется видеть восхищение в глазах своих детей, но обычно родители, как отец Се Ляня, приукрашивают собственные достижения в пределах разумного, а Ци Жун уже перешёл все границы в своей наглости. Неудивительно, что даже обычно сдержанный Хэ Сюань презирал его и пинал по любому поводу.

Слушая болтовню Ци Жуна, Се Лянь невольно отметил, что на сей раз тот бранит всех и каждого, кроме самого принца. Ему это показалось странным: что изменилось? А ещё он, кажется, догадался, почему его брат до сих пор не съел Гуцзы. На байки Ци Жуна не купился бы ни один взрослый человек, даже попытайся он подыграть, это выглядело бы неискренне: льстивые речи приспешников демона насквозь были пропитаны фальшью. А вот Гуцзы слушал «папу» с раскрытым ртом, искренне верил, что тот – самый могущественный человек на всём белом свете, и хвалил его от чистого сердца.

Давненько Ци Жун не выступал перед столь благодарной аудиторией. Наконец, потешив вдоволь своё самолюбие, он сказал:

– Веди себя хорошо, а не то я и к тебе приставлю призрачного стража!

Гуцзы так испугался, что закрыл голову руками:

– Не надо, я не хочу… – Тут он вспомнил о просьбе Се Ляня и робко поинтересовался: – Кстати, папа… Ты уже не можешь снять с людей эти зелёные штучки?

Спросить именно так мальчика надоумил Хуа Чэн. От прямого вопроса Ци Жун бы отмахнулся, но услышав, что мальчик сомневается в его способностях, сразу вышел из себя. Пинком он отшвырнул одну из статуй и закричал:

– Что за чушь?! Захочу – надену, захочу – сниму! Смотри, как папка умеет! – Он указал пальцем на крестьянина: – Се Лянь, пёсья подстилка!

Двое на крыше лишились дара речи.

Как только прозвучал пароль, призрачный страж над головой крестьянина потух, мужчина вскочил на ноги, но не успел сделать и пары шагов, как Ци Жун выпустил изо рта новый огонёк, и тот вновь завис над головой пленника. Зелёный Демон громко расхохотался и похлопал Гуцзы по макушке:

– Ну, что скажешь, силён твой папка?

Се Лянь на крыше вытер пот со лба. Хуа Чэн с виду оставался невозмутим, но голос его звучал мрачно:

– А я-то думал, что ниже пасть он уже не сумеет…

Князь демонов до хруста сжал кулаки, и Се Лянь тут же поспешил его успокоить:

– Зато удалось вытянуть из него пароль даже быстрее, чем мы рассчитывали!

Они научили Гуцзы нескольким фразам – и первая же сработала. Теперь стало ясно, почему Ци Жун всё это время не упоминал Се Ляня: он по-прежнему ненавидел наследного принца, просто вложил свою злобу в пароль.

Се Ляню с Хуа Чэном больше незачем было прятаться, они проломили крышу и спрыгнули. От грохота Ци Жун перепугался так, что свалился со стула.

– Кто здесь? Кто?! – Присмотревшись, он узнал незваных гостей. – Пёс… – Он по привычке хотел выругаться, но вспомнил о призрачных стражах и поспешно закрыл рот.

Крестьяне в углу зашептались:

– Вы слышали пароль? Давайте попробуем освободиться.

– Всего-то и надо грязно выругаться. Неудобно перед этим Се Лянем, но его же здесь нет, так что ничего страшного!

Хуа Чэн приподнял бровь и бросил взгляд в их сторону. Со лба Инь Юя стекла капля холодного пота, он выпалил:

– Неважно, здесь он или нет, но советую вам замолчать, а то хуже будет!

Опомнившись, Ци Жун схватил Гуцзы, выставил его перед собой и рявкнул:

– Пёсья… лежанка! Ни стыда ни совести! Подслушивал! Как низко!

– Лежанка? Это что за ерунда? – устало вздохнул принц.

Ци Жун вновь принял самодовольный вид и хихикнул:

– Впрочем, даже если вы знаете пароль, вам это не поможет! Не станешь же ты обзывать сам себя! А Хуа Чэн тем более такое вслух не произнесёт.

Лицо князя демонов потемнело, он снова сжал кулаки, но Се Лянь не обратил на это внимания и беспечно ответил:

– Да что тут такого? – И тут же без колебаний повторил фразу полдюжины раз – для каждого пленника.

Крестьяне смекнули, что эти слова для него оскорбительны, и в знак одобрения подняли большие пальцы:

– Сказал и не поморщился! Какой благородный мужчина!

Однако призрачные огоньки над их головами, вопреки ожиданиям, не погасли. Се Лянь изменился в лице, а Ци Жун захохотал как безумный:

– Купились! Знайте же: только я могу это сделать! А ты просто стоял и костерил сам себя!

Серебряная бабочка пролетела перед лицом Гуцзы, мальчик захлопал глазами, пытаясь сопротивляться чарам, но через пару мгновений уснул. Ци Жун, не заметив этого, продолжал гоготать во всё горло, но вдруг его резко дёрнули за рукав. Зелёный Демон завертелся на месте и после восемнадцати оборотов врезался в стену.

– Пёсья подстилка! – непроизвольно рявкнул он.

Призрачный огонёк над головой Инь Юя погас, тот вскочил на ноги и отбежал подальше. Ци Жун осознал, что́ ляпнул, и тут же зажал себе рот рукой.

– Ну же, давай, не сдерживай себя, – промурлыкал принц. – Дай волю чувствам!

Тон его был ласковым, но одновременно Се Лянь скрутил демона, и было совершенно непонятно, что он сделает дальше.

– Хочешь – бей! – надрывно завопил Ци Жун. – Но даже если ты забьёшь меня до смерти, я всё равно не повторю!

Рядом послышался мрачный голос Хуа Чэна:

– Меня это вполне устраивает.

Когда Ци Жун оглянулся, Хуа Чэн на секунду одарил его предельно фальшивой улыбкой, а затем впечатал головой на три цуня[7] в пол и поднял за волосы.

– Как вы смеете со мной так обращаться?! – взвизгнул Зелёный Демон. – Сейчас сожгу их всех к чёртовой матери! Все здесь подохнем! Хуа Чэн, сукин сын!

Видимо, фраза про Хуа Чэна была вторым паролем, приказывающим огонькам избавиться от пленников. Ци Жун ожидал, что сейчас услышит крики горящих заживо людей, но ничего не произошло. В недоумении он выпучил глаза и увидел кучку крестьян, которые обступили его со всех сторон и глазели с неподдельным интересом, целые и невредимые. Ци Жун оторопел:

– Это что за дела? Вы почему не сдохли? Умрите сейчас же! Давайте-давайте! Кто вообще вас освободил?

– Ты! – Се Лянь указал на серебряную бабочку.

Из бабочки раздался голос Зелёного Демона: «А ты просто стоял и костерил сам себя!» Хватило одного раза, чтобы бабочка запомнила всё сказанное, включая пароль, и могла теперь повторить его сколько угодно раз.

– Подыхай как-нибудь сам, мы обойдёмся, – холодно произнёс Хуа Чэн.

Он отвесил Ци Жуну такую оплеуху, что тот провалился едва ли не до центра земли. Когда клубы пыли рассеялись, крестьяне столпились вокруг дыры в полу.

– А… как его оттуда доставать? – поинтересовался кто-то, вглядываясь в темноту.

Инь Юй спрыгнул в яму и вскоре выбрался на поверхность, держа в руке неваляшку зелёного цвета.

– Глава города, ваше высочество! Зелёный Демон Ци Жун пленён.

Кукла скалилась, изо рта торчал длинный язык, глаза закатились в насмешливой гримасе – не то сам Ци Жун принял такой облик, не то Хуа Чэн намеренно сделал его таким противным. Получи ребёнок в подарок подобную игрушку, он бы брезгливо отбросил её прочь.

– Нам эта тварь не нужна, придержи её у себя – от нас подальше, – отмахнулся Хуа Чэн.

– Слушаюсь, – кивнул Инь Юй.

По правде говоря, Се Лянь тоже не горел желанием прикасаться к неваляшке, вместо этого он осторожно поднял с пола Гуцзы. Несколько призрачных бабочек залетели с улицы и опустились на ладонь Хуа Чэну. Взглянув на них, князь демонов сказал:

– Нужно поскорее вернуться в храм.

Се Лянь резко обернулся:

– Что-то случилось?