Благими помыслами (Андрей Коткин) читать бесплатно онлайн полную версию книги

Глава 11

Несмотря на ночной мрак, до своего места жительства Рябов добрался без проблем. А уже там его дожидался очень возбужденный демон.

— Хозяин, где ты пропадаешь? — Насел Илон на своего патрона, едва только тот показался на пороге их квартиры. — Я такое подслушал, такое подслушал….

Что именно сумел подсмотреть пронырливый демон, Андрею удалось разузнать далеко не сразу, Илон заполняя информационную паузу своими сетованиями по поводу отсутствия хозяина, просто достаточно умело разогревал его любопытство, отнюдь не стремясь вот так сразу делиться полученными разведывательными данными. Кстати сказать, и вообще фраза: «Хозяин, где ты пропадаешь?» не несла в его исполнении абсолютно никакой смысловой нагрузки, ну, разве что кроме чисто эмоциональной. Направление на своего патрона и примерное расстояние до него бывший чертенок, а теперь и вовсе демон-хранитель, просто чувствовал.

Все же долго скрывать полученную им информацию демон не стал. Ну, или, если быть более точным, просто не сумел удержать в себе. Желание поделиться новостями, которые он смог подслушать в ходе слежки за криминальными элементами, просто распирало его.

— Тебе, хозяин, что-нибудь говорит название ритуала «Дар Темишоар»?

— Спрашиваешь тоже! Разумеется, говорит! Название ритуала происходит от древне-персидской легенды о близнецах из рода Темишоар, которые могли копировать друг у друга магические способности, даже легендарные, полученные ими от Системы. — Принялся излагать известные ему сведения об очень даже не простом ритуале молодой сыщик, после чего поведал, откуда ему вообще эти сведения стали известны. — В книге «Принц Персии» Иван Дмитриевич Путилин при помощи этого эпического ритуала смог на время стать джином и вернуть украденный у царя скипетр…. Постой, а что, такой ритуал существует на самом деле?

— Выходит, существует, раз прямо сейчас Купцу, атаману шайки, в которую входит Горыня, из столицы везут все необходимые для проведения этого ритуала расходники.

— Интересно, какую способность он собрался скопировать? — Заинтересовался Рябов, но заинтересовался как-то чисто академически, абсолютно не примеряя это известие на себя. Илон даже руками всплеснул от такой непрактичности своего компаньона.

— Да какая разница, что там собрался себе копировать этот разбойник! — Едва ли не закричал он на Андрея, — самое главное, у нас с тобой появилась реальная возможность значительно усилиться за их счет.

— Да ну, это же ты предлагаешь украсть у них очень дорогостоящие ингредиенты, воровать плохо… даже, если и у воров, — засомневался парень, который последние несколько лет только и мечтал, чтобы стать экспедитором тайной канцелярии и бороться, в том числе, и с воровством тоже.

— А если я скажу тебе, что эти ингредиенты, в числе всего прочего, тоже были украдены из сокровищницы не то шахиншаха Персии, не то вообще какого-то индийского магараджи?

— Тебе-то откуда про это знать? — Усомнился в сказанном демоном-хранителем Андрей.

— Подслушал, конечно же, — осклабился демон, который в данной ситуации выступал по отношению к своему патрону вовсе даже не хранителем, а скорее самым настоящим искусителем. — Купец рассказал Горыне, что вор, прибывший в нашу страну откуда-то с востока, настолько боялся мести со стороны обокраденного им властителя, что распродавал атаманам столичных шаек украденное в сокровищнице совсем практически за бесценок. Собственно там человек Купца и приобрел это сокровище, взяв его у изначально купившего бандита в счет какого-то давнего долга.

— И что ты предлагаешь? — Пошел частично на поводу у демона поборник законности. — Я вообще-то как бы на службе состою. Если хочу, чтобы после завершения практики меня все-таки взяли в тайную канцелярию, манкировать днями прохождения практики никак не могу.

— Так и не надо, — махнул рукой Илон в сторону своего патрона, — просто отпусти меня посмотреть, что там, да как. Добытое человек Купца везет из столицы в Александров на поезде. Еще двое суток будет ехать. Номер вагона и купе я из разговора разбойников подслушал. Просто доберусь до одной из промежуточных станций, дождусь поезда и все сделаю. А ты, хозяин, ходи себе и дальше на свою службу.

— Только, чур, не убивать, — все же поставил ограничение Рябов, соглашаясь с планом, предложенным его демоном. В конце концов, украсть у вора украденное, наверное, не такое уж большое преступление.

И снова утро, и снова очередная планерка у Павла Никитовича. Вот, вроде, и серьезные люди собрались, а все время до начала собственно заседания то один то другой полицейский чин проходился соленой шуткой по писарю Жаднову, отчего тот только краснел, да старался ужаться на своем рабочем месте, чтобы стать как можно более незаметным.

Андрей Рябов тоже поглядывал на писаря с интересом. Гадал, сразу ли Илон отправился выполнять придуманное им самим поручение или все же выкроил несколько минут времени и зарядил писаря чем-нибудь этаким.

Однако заседание началось, а с писарем все, как будто, в порядке. Очевидно, все же демон счел еще одно издевательство над несчастным слишком незначительной причиной, чтобы задерживаться в городе на лишнюю пару-тройку часов.

Очень похоже, что изначально и сам Жаднов всерьез опасался чего-то, что могло с ним произойти на планерке у начальника, поскольку, по мере продолжения совещания, плечи его постепенно расправлялись, и на мир он начинал поглядывать со все большей уверенностью.

И вот тут у практиканта взыграло, очевидно, многолетнее общение с пакостником-чертенком не прошло для него даром. Не должен вредитель-писарь за свое предательство отделаться так уж легко! Кисть руки Андрея, словно сама собой, выписала знакомую конфигурацию….

— Ик! — Громко «произнес» писарь, вторя одному из самых пафосных пассажей Павла Никитовича, которыми тот изо всех сил пытался вдохновить своих подчиненных на самоотверженное служение в части поддержания городского порядка и раскрытия самых громких преступлений, произошедших в последнее время.

Полицмейстер прервался, посмотрел с укором на в очередной раз проштрафившегося писаря….

— Ик! — Громче прежнего выдал тот, вжимаясь от взгляда начальника в свой стул.

— Жаднов, ты смерти моей хочешь? — Самым несчастным голосом вопросил начальник.

— Ик! — Согласился с этим предположением подчиненный и добавил: — ик! Ик!

— Пошел вон, скотина! — Взорвался всегда спокойный и корректный главный городской полицейский.

После изгнания писаря, однако, что-то застопорилось у Павла Никитовича, пропало вдохновение. С хмурым лицом сам начал опрашивать полицейских начальников рангом поменьше о поступивших к тем новых сведениях. Тщетно. Один за другим все присутствующие признались, что ничего нового по части информации о лицах, злоумышлявших против ближайшего родича императора, в их распоряжении не появилось.

— Все свободны, — наконец произнес долгожданные слова его высокопревосходительство и отчего-то добавил: — Жаднов, зар-раза….

С чувством небывалого энтузиазма весь народ поспешил на выход, по своим рабочим местам. В самом деле, помещение с гневным начальником — вовсе не то место, в котором его подчиненным хочется оставаться хотя бы лишнюю минуту.

— Андрюша, а ты задержись на минутку, — окликнул Рябова полицмейстер, когда тот вместе со всеми прочими совсем уже было собрался выйти из душного помещения на свежий воздух.

— Слушаюсь, ваше высокопревосходительство, — отчеканил Андрей, возвращаясь на один из стульев возле стола Павла Никитовича. Сел и замер, изображая полнейшее внимание к персоне начальника.

— Ты как, практикант, все еще интересуешься обстоятельствами того жертвоприношения? — Вместо того, чтобы сразу изложить, с какой целью он позвал Рябова, поинтересовался Павел Никитович.

— Интересуюсь, ваше высокоблагородие! — Выпучив глаза, согласился молодой человек.

— И снова минус тебе, практикант, — укорил полицмейстер, — в данный момент мы уже не на люди, поэтому тебе следует обращаться ко мне по имени, отчеству, раз я тебе когда-то такое право предоставил. Учись благородному этикету, практикант, тебе ведь в твоей будущей карьере предстоит вращаться именно в обществе, а не где-нибудь в околотке, среди нижних чинов.

— Виноват. Исправлюсь. — А вот эта фраза, по представлению выпускника училища тайной канцелярии, являлась общей, как в официальной обстановке, так и в подобной, условно неофициальной. В самом деле, нареканий на нее со стороны полицмейстера не последовало.

— Так вот, касательно дела, из-за которого я тебя задержал. — Господин надворный советник принялся копаться среди стопки бумаг на своем столе. — Ага, вот. Ко мне вчера вечером доставили записку от стряпчего Ве-ли-ко-цер-ков-цева, — фамилию отправителя полицмейстер зачитал с извлеченного из бумажной кучи конверта, по слогам, — у него там при оглашении завещания открылись какие-то обстоятельства, которые он счел представляющими для нас интерес.

— А, осмелюсь спросить, какая связь этого письма с жертвоприношением? — Все же поинтересовался Андрей у своего начальника, плохое настроение которого, вроде бы, мало-помалу начало исправляться.

— Так завещание то от Сергея Ивановича Карамурзина, помнишь такого? — Хмыкнул Павел Никитович, протягивая подчиненному конверт. — Сходи, разберись, что там такого криминального в завещании этого покойника, что стряпчему даже потребовалось обращаться в полицию.

— Слушаюсь. Разрешите исполнять? — Подхватился Рябов, лелея в душе надежду, что возможно отыскалась еще одна ниточка, могущая привести его к раскрытию этого сложного и резонансного преступления.

Судя по обратному адресу на конверте, стряпчий Великоцерковцев держал свою контору где-то в районе порта. Андрей в течение получаса своим ходом, не прибегая к услугам извозчика, прошагал это расстояние, после чего приступил к расспросам относительно конкретного места расположения данного господина. Ну, просто улицы в Александрове все уже были поименованы, и местные жители активно эти наименования использовали, а вот до названий мелких тупиков и даже небольших переулков это нововведение еще не дошло. Потому и нужный адрес звучал так: Второй тупик по Якорной улице по правую руку, начиная от здания управления портом. Доходный дом Мартына Кожемяки. Пойди, пойми, которое ответвление на этой, в принципе, очень неровной улице с целой кучей широких и узких проходов между домами можно посчитать Вторым тупиком.

Все же, язык до Киева доведет! В этой народной мудрости Рябов смог убедиться всего спустя минут пятнадцать или двадцать расспросов. Доходный дом Мартына Кожемяки оказался, вопреки звучному названию, не таким уж и большим. Если сравнивать с домами в центральном районе, так некоторые отдельно стоящие флигели для прислуги при тамошних особняках как бы даже ни побольше выходили. Впрочем, Андрей особо на эти размеры внимания не обращал. Отыскалась контора стряпчего — и ладно.

— Да, все верно. В соответствии с действующим уложением, в случае имеющихся в тексте завещания или в приложении к нему намеков на возможное наступление смерти моего клиента насильственным образом, я, как и положено, отправил извещение об этом в адрес нашей полиции, — согласился с тем, что данная записка отправлена именно им, молодой щуплый мужчина, худобу которого не выправлял даже просторный ему в плечах темно-серый сюртук.

— Могу ли я взглянуть на настороживший вас текст завещания? — Поинтересовался Рябов, с трудом скрывая свое нетерпение.

— Это было не завещание. Сергей Иванович Карамурзин оставил мне запечатанный конверт примерно за неделю до своей гибели….

— Где это письмо? — Не выдержал Рябов, перебивая разговорчивого стряпчего.

— В переданном мне конверте не было письма, только совсем коротенькая записка… — продолжил было свои разглагольствования Великоцерковцев, но, разглядев нетерпеливый взгляд своего собеседника, встал, направился в сторону секретера.

«Вскрыть в случае моей смерти», — прочитал Андрей на поданном ему почтовом конверте выведенные там практически каллиграфическим почерком слова, украшенные дополнительными завитушками. Заглянул внутрь. Да, этот клочок бумаги именовать письмом уж точно было бы явным преувеличением.

«В моей смерти прошу винить Тамару Абашеву». И все! Никаких подробностей. Первая мысль, которая пришла Андрею в голову: один в один — записка самоубийцы. Но ни одна из жертв того черного ритуала самоубийцей уж точно не была!

— Простите, а больше Карамурзин никаких писем вам не передавал? — Не удержался молодой сыщик от разочарованного вопроса.

— Нет, только это.

Записку вместе с конвертом Рябов, конечно, изъял. Да, собственно, стряпчий и вовсе не отказывал ему в этом. Совершенно бесполезная для него бумажка. Собственно, и для самого Рябова бесполезная. Такая вот записка уж точно не является доказательством вины объявленной в ней женщины. Андрей представил себе, как хрупкая девушка, телосложением один в один повторяющая его Надежду, богатырскими ударами одного за другим оглушает бандитов из банды Косого и помотал головой. Да, ну, бред! Разве что пригодится, чтобы отнести эту никчемную бумажку Малышеву в качестве доказательства работы полиции. Сам того не замечая, Андрей во многом скопировал отношение к старшему экспедитору тайной канцелярии с отношения к нему его временного руководителя, полицмейстера Подъяпольского.

Так он и шел, перебирая нога за ногу, погруженный в свои меланхолические думы, пока откуда-то сбоку вдруг не услышал оклик:

— Твое благородие! Рябов! Да постой ты!

Обернулся. С другой стороны улицы ему махали два друга городовых, с которыми он всего несколько дней назад намотал по улицам далеко не безопасного Болота не один десяток верст.

— Это очень хорошо, что мы тебя, твое благородие, тут встретили, — принялся разъяснять причину, по которой его остановили, один из двух друзей, Карп. — У нас в участке сегодня запланированы дружеские посиделки, так что от всей души приглашаем. Не побрезгуй. Ты нам с Ваньшей жизни спас, а мы тебя за это даже не напоили.

— Да я, как бы и не пью, — попытался отнекаться не ожидавший такого приглашения практикант и тут же спохватился: — а в честь чего торжество? Может, там подарок нужен?

— Не нужен подарок, это же не именины, — ухмыльнулся Иван, степенно оглаживая чуть завивающийся у него ус. — Это у нас давняя традиция, так сказать, боевое спаивание. Двадцатого числа каждого месяца, после боевого дежурства, мы собираемся все вместе…. Опять же, вместе с нами за столом и Василий Филиппыч обещал посидеть, уважить, так что нарекание тебе от полицмейстера, что с простыми городовыми бражничаешь, уж точно не грозит.

— Да не в этом дело… — отмахнулся было Рябов, но тут же вдруг подумал: «Какого черта? Илон вряд ли из своего похода успел возвратиться. К Наде тоже не пойдешь, только вчера у нее был, да и, вроде, она говорила, что сегодня у нее какая-то важная встреча…». Так что, помолчав еще несколько секунд, согласно махнул рукой: — а, один раз живем. Согласен.

Местом проведения пирушки был назначен все тот же полицейский участок, откуда еще несколько дней назад начинался их с Иваном и Карпом маршрут патрулирования приснопамятного района Болота. Андрей сначала сильно удивился этому выбору, ведь вокруг вполне достаточно вполне работающих в это время суток кабаков, в которых не пришлось бы изгаляться со стаскиванием в самое большое имеющиеся помещение очень даже не легких письменных столов с последующей укладкой на них досок в попытке изобразить хоть сколько-то приемлемый пиршественный стол. Но очень скоро припомнил инцидент с посещением «Гнутой подковы», когда местный вышибала ни в какую не хотел пропускать в зал, к чистой публике, нижних полицейских чинов и решил, что такое вот решение проблемы тоже вполне даже годится. Зато ни одной посторонней личности вокруг и, соответственно, можно никого не стесняться.

Как и было обещано, Василий Филиппович, местный участковый пристав, тоже обнаружился за общим столом. Учитывая, что в самом ближайшем будущем, сразу по окончанию выпускной практики, Рябов тоже станет уже настоящим «его благородием», ему тоже определили одно из самых почетных мест, рядом с местным начальником. Впрочем, в голове у юноши мелькнуло и другое объяснение этому явлению: вполне возможно, что просто никто из подчиненных, в принципе, не желал занимать место непосредственно рядом с начальником. Пьянка же, а в непосредственной близости от старого служаки еще пойди, расслабься.

Тем не менее, вопреки некоторым опасениям самого Андрея, в качестве собеседника Василий Филиппович оказался достаточно интересным и вовсе даже не напряжным. Молодой сыщик сам не заметил, как уже находясь в состоянии некоторого опьянения, вывалил опытному полицейскому зубру все свои соображения по так занимающему его делу с жертвоприношением.

— Тамарка-то? Ты, Андрейка, даже подумать в ее сторону не моги. Она скорее сама в качестве жертвы ритуала ляжет, если это позволит кого-нибудь из окружающих ее людей спасти, чем будет использовать жизнь кого-то для личного усиления.

— А… откуда вы ее знаете? — Андрей буквально опешил от такого категоричного и информативного заявления.

— Так чего бы мне ее не знать, если свою службу я начинал под командованием ее покойного батюшки, а с ее братом, частным приставом Александром Аристарховичем Абашевым, до сих пор каждое утро мы встречаемся в одном кабинете у нашего полицмейстера. — Старый полицейский взглянул в глаза своему молодому коллеге и внезапно присовокупил к сказанному: — так что заруби себе на носу, записка эта — полная нелепость. Любой, кто знает брата и сестру Абашевых тебе то же самое скажет. Мало в мире таких светлых людей, за справедливость ратующих, как они. Вот и Павел Никитыч тебе в понедельник, когда принесешь к нему эту записку, о том же скажет. Не Тамара это ритуал проводила, точно тебе говорю, не Тамара.

Все же пирушка, проводимая не в кабаке, а в почти походных условиях, имела от кабацкой некоторые не большие, но вполне значимые отличия: соотношение спиртного на столе по отношению к закуске было заметно смещено в сторону первого. Иными словами, мутно-белесого первача, разлитого в высокие ядовито-зеленые прямоугольные штофовые бутылки, на столе было хоть залейся, а вот пирожков оказалось вполне счетное количество. Впрочем, Андрей, внезапно получивший после очередной выпитой стопки бонус от системы, Выносливость +1, готов был простить и не такое. Так что дорога, по которой он возвращался после пирушки домой, для него заметно покачивалась.

Системные характеристики Андрея Рябова на конец 11-ой главы:

Уровень 14

Очки опыта: 6810\12500

Уникальный класс: Проводник темных сил.

Сила 15;

Ловкость 20;

Выносливость 22(+1);

Интеллект 25;

Дух 27;

Мана 270;

Порча 270.

Дополнительные характеристики: