Безопасный уровень

Глава 2

Мне улыбнулась удача. Подходя к дому друга, в свете уличного фонаря я увидел знакомый силуэт, копошащийся у калитки.

– Гриша! – окликнул я его и ускорил шаг.

– О! Серега! Какими судьбами?

Мы подошли так близко, насколько позволяли раскрытие зонтики, и поздоровались.

– Гуляешь перед сном?

– Почти… – я замешкался, зная, как нелепо может прозвучать причина нашей встречи. – Тебя искал.

– Да, а чего не позвонил? – он удивленно смотрел на меня. – Честно говоря, ты меня чудом застал, я буквально на пятнадцать минут заскочил переодеться. Потом на встречу.

– Не смог дозвониться… Может, я зайду?

На секунду Гриша задумался, но тут же губы его растянулись в улыбке.

– Идем, – он открыл калитку, – ты же не был у меня после ремонта?

Последний раз я гостил у Гриши на его тридцатипятилетии. За это время многое изменилось: сам он потолстел, а дом после ремонта приобрел соответствующую старожилу и долгожителю солидность.

Все стены первого этажа были снесены, и потолок подпирали лишь массивные белые колонны, сверху донизу украшенные черными замысловатыми узорами. Вообще, в интерьере присутствовали только два цвета. Потолок и стены были белыми, пол и мебель черными.

– Кидай все туда, – небрежным жестом Гриша указал на встроенный шкаф, – и располагайся, я скоро.

Он сбросил куртку и быстрым шагом, делающим его походку слегка комичной, направился к лестнице на второй этаж. Я разделся и в ожидании хозяина прошел в зал.

Убранство не выдавало активную, сумасбродную личность Гриши, я скорее чувствовал себя в музее, чем в гостях у заводилы любой компании и талантливого журналиста. Оставалось предположить, что беспорядок и кучи, на первый взгляд, хаотично разбросанных бумаг, переместились на второй этаж. Внизу же было помещение для приема. Множество разного размера и формы столов, диванов и кресел, три барных стойки и много чего еще. Как в лучших гостиных из ток-шоу.

Только стены намекали, а точнее вопили, о роде деятельности Гриши. Он тщательно рассчитал: оказалось, что, идя по периметру зала, гость мог в хронологическом порядке узнать все значимые этапы жизни хозяина.

Первые экспонаты были мне знакомы: семейные фотографии, начиная с тех, что изображали новорождённого Гришу со счастливыми родителями, только перебравшимися в Серый мир и заканчивая трагическим моментом в жизни семиклассника Гриши в Золотом мире.

Дальше серия новостных распечаток, занимающих метров пять стены и посвящённых таинственному исчезновению его отца. Полгода запутанное преступление не удавалось раскрыть никому. В итоге это сделал сам Гриша, что принесло ему много баллов и предопределило дальнейший жизненный путь.

Я ускорил шаг, лишь мельком оглядывая экспонаты. Вот наградная грамота за помощь в раскрытии похищения и убийства его отца. Вот любительские расследования, сделанные им в старших классах. Ко многим прикреплен чек с суммой заработанных баллов. Диплом школы. Фото, где Гриша жмет руку Виктору Марису, хозяину «Передового вестника» (тот проделал очень серьезную работу, чтобы перехватить у двух других издательств талантливого парня). Первые статьи и расследования.

Снова фото с Виктором Марисом. Грише двадцать лет. Только что состоялся переход издательства в Зеленый мир. Казалось, конкуренцию на уже поделенном рынке выиграть невозможно, но талантливая команда семи новичков из Золотого мира справляется, и скоро штат пятикратно возрастает.

Опять статьи, грамоты и редкие фото личной жизни.

А вот и я. Мне тут двадцать три, а Грише исполняется двадцать девять. Шикарный ресторан, куча гостей. Как сейчас, помню долгий спор о новом романе тогда еще малоизвестного Дениса Гаруса «Уровень сложности». Именно на почве любви к литературе и началась наша дружба.

– Ностальгируешь?

Гриша спускался по лестнице. Даже если он и переоделся, то в точно такой же костюм, как и раньше.

– Ты извини, у меня реально мало времени, так что пойдем вон за тот стол. Я в бумажках поковыряюсь, а ты расскажешь, что у тебя случилось. Если хочешь выпить или закусить, любой бар к твоим услугам.

Все, как всегда: на отдыхе весельчак, но когда возникает серьезный вопрос – четкие инструкции и деловой подход. Я с трудом сдержал улыбку, взял из ближайшего холодильника бутылку лимонной газировки и сел на огромный полукруглый диван напротив Гриши. Он уже вовсю перебирал содержимое зеленой папки, которую принес с собой.

Спокойно, тепло и сухо, старый друг рядом. Что я здесь делаю? Я растекся по дивану. Сейчас мои идеи и домыслы казались полным бредом. Возникло желание сказать Грише, что случайно проходил мимо его дома.

Че разлегся? Давай рассказывай, – вновь резануло в голове.

– Кроме нас, в доме никого нет? – на всякий случай спросил я.

– Нет. Более того, стоит лучшая защита от прослушки и камеры деактивированы. Гриша неправильно интерпретировал мой вопрос, но его ответ мне понравился.

Чтобы выиграть еще несколько секунд перед выступлением, результатом которого, безусловно, станет то, что Гриша назовет меня параноиком и высмеет, я сделал пару глотков из запотевшей бутылки, прокашлялся и больше ничего не придумав, начал.

С максимальной иронией, мол, самому смешно, я все рассказал старому товарищу. Умолчал лишь про голос в голове.

Гриша сначала слушал, не отрываясь от своих бумаг, но в какой-то момент отложил их и откинулся на спинку дивана.

Когда я закончил, над столом повисла тишина. Вдруг стало понятно, чем отличается простая тишина от гнетущей, на которой так любят акцентировать внимание закадровые голоса в фильмах.

Выражение Гришиного лица мне совсем не нравилось. Он встал, постоял несколько секунд и направился к ближайшему бару. Вернулся с бутылкой очень дорогого виски и двумя невысокими стаканами. Налил по половине и, не дожидаясь меня, залпом выпил. Зажмурился на секунду, а потом посмотрел так, что мне стало совсем не по себе.

– Неисповедимы пути Управляющих, Сергей, – стакан со стуком опустился на стол. – Возможно, я подчеркиваю – возможно! – ты попал под раздачу.

В задумчивости он взял несколько листков из папки, посмотрел на них и потом бросил обратно.

– А возможно, это полная херня, и тебе все привиделось.

Ага, конечно.

Гриша понизил голос, перейдя практически на шепот. А как же хваленая защита от прослушки?

– Что уже не первый год творится какая-то фигня, конечно, факт. А возможно, и всегда творилась. Но имеет ли это к тебе отношение, я не знаю.

– Какая фигня? – спросил я после того, как он замолчал и, откинувшись на диване, принялся рассматривать потолок.

– Разная, друг мой. Самая разная.

– А подробнее можно?

Паника накрыла меня такой резкой волной, что я схватил свой стакан и, не замечая вкуса, одним глотком осушил его.

– Видел я этот анонс сегодня, не весь, конечно, меньше трех минут, пока свет не вырубили…

– У вас тоже?

– Да по всему городу, я думаю… так вот. Успел кое-что увидеть, и это кое-что меня очень сильно взволновало. Я, конечно, как и ты, щелкал то вперед, то назад. Тебя, правда, не видел. Потом пытался со своими обсудить, которые наверняка тоже куски какие-то зацепили, но сам понимаешь, это дело серьезное, большинство делает вид, что ничего не было.

Гриша вновь замолчал и задумчиво оглядел зал, будто впервые его увидел. Эти «кое-что», «какие-то» и долгие паузы меня сильно раздражали, и я уже хотел опять поторопить, как вдруг заметил, что стакан дрожит в его руке. Не может быть! Гриша никогда ничего не боится!

– Девяносто девять процентов журналистов пишут заказные статьи, перепечатывают анонсы, описывают события или просто делают слонов из разных насекомых. В лучшем случае, ведут расследования, как я. В этом суть нашей работы. Но иногда появляются, даже не знаю, как их назвать. В общем… иногда у некоторых людей возникает мысль… даже потребность… писать о чем-то по-настоящему серьезном. А что самое серьезное и таинственное в наших мирах?

– Управляющие, – прошептал я. Гриша кивнул.

– Никаких официальных подтверждений нет. Но все знают: тот, кто начинает копать под них, автоматически выходит на пятый уровень опасности…

– Но это незаконно!

– …и, как правило, быстро умирает. Некоторые считают, что это незаконно, а некоторые, что это какой-то скрытый квест-загадка, и разгадавший его сам станет Управляющим.

Вот это да! У каждой профессии есть свои легенды и скрытые задания, большинство из которых выдуманы много-много лет назад и сейчас даже звучат невероятно. Оказывается, есть такая и у журналистов.

Я потрясенно смотрел на своего как-то вдруг осунувшегося спутника. Как могут люди верить в подобную чушь? Гриша разыгрывает меня? Хотя… человек любопытен по природе. С детства нас окружают загадки. Больше половины предметов в школе учат практическим приемам их решения, и за каждое правильное положен приз. Таково устройство мира. Если стоит действительно интересная задача, но ее решение сопряжено с риском, то без соответствующего вознаграждения никто не пошевелит и пальцем. Но если она ОЧЕНЬ интересная и ОЧЕНЬ опасная? То человек сам выдумает себе награду. ОЧЕНЬ большую награду. Например, стать Управляющим.

– И часто такое бывает?

– Что именно?

– Что люди, копая под Управляющих, умирают.

– Откуда я знаю? У каждого из нас есть лишь несколько человек, словам которых можно верить, а все остальное – слухи, домыслы и обрывки случайной информации, например, такой, что была сегодня в анонсе.

– Я так ни хрена и не понял! – воскликнул я уже плохо себя контролируя. – Какое это имеет отношение ко мне? И что мне делать?

Старый товарищ с грустной улыбкой смотрел на меня, в его глазах читалась борьба страха и решимости. Меня вдруг осенило: он один из тех, кто верит в то, что разгадавший тайну Управляющих станет одним из них.

– Продолжать то, что ты уже делаешь, успокаивать себя, верить, что тебе показалось, а весьма вероятно, так и есть. Просто жить, как раньше, мой друг.

Он наклонился к своим бумагам и принялся приводить их в порядок, потом замер и вдруг, подавшись вперед всем телом, быстро вполголоса заговорил.

– Завтра утром я встречаюсь с одним человеком, официально у нас тема другая, а неофициально именно сегодняшний анонс мы и хотим обсудить, вроде он сумел его скачать полностью. И завтра я смогу тебя успокоить… или… Мы сможем встретиться после двенадцати?

– У меня обед с часу.

– Ок, рядом с твоим офисом есть шашлычная «У Руслана», помнишь? Около заправки.

– Да.

– Встречаемся в тринадцать десять там, – он перевел взгляд на браслет, – а сейчас мне действительно пора.

Дождь кончился. Свет фонаря освещал крыльцо и отражался от луж на газоне. Росшие вдоль невысокого забора кустарники боролись с ветром, силясь сохранить на своих ветвях последние желтые листья. Я смотрел на ступеньки, ведущие к двери, и не мог заставить себя сделать шаг.

Всю дорогу я думал над словами Гриши и пришел к выводу, что ко мне они не имеют никакого отношения и, скорее всего, являются профессиональной журналисткой мнительностью, но все равно на душе остался неприятный осадок.

И сейчас, когда лишь несколько метров отделяло меня от тепла родного дома, я вдруг понял, что очень боюсь потерять его. Мне показалось, что я могу принести с собой заразу, которая пустит корни и разрушит создаваемый годами уют. Разногласия с дочерью виделись незначительным и временным явлением. Я был готов хоть сейчас подняться в комнату к Софье и объяснять, объяснять, объяснять, пока она не поймет, как сильно я люблю ее и что только это чувство движет всеми моими поступками.

Не знаю, сколько бы я еще простоял, но дверь неожиданно открылась – в проеме появилась Ира.

– Ну и долго ты будешь тут стоять, – спросила она и ласково улыбнулась, поправляя черные волосы, – ужин давно стынет.

В ту секунду, глядя в любимые карие глаза, видя каждую черточку по-прежнему прекрасного лица, я почувствовал, как страхи, что росли во мне последние несколько часов, отступают, что все происходящее – это лишь плод растревоженного грядущим Концом Цикла воображения, что тут дом и мне тут рады.

– А что на ужин? – я вскочил по ступенькам и прижал к себе жену.

– Все, как ты любишь: индейка от «индиДэй» с овощным салатом. Разве не чувствуешь, как пахнет?

– Пойдем, – я снял ботинки, кинул куртку на крючок, а зонтик в корзину. Мы обнялись и зашли на кухню.

Утро следующего дня не отличалось от множества других. Разве что заметно легче дались упражнения, и я посвятил им лишних пять минут. С Софьей мы разминулись, завтрак был вполне сносным, а Ира очень милой. Переживания прошедшего дня казались дурным сном, и сейчас, на светлую голову, я все больше склонялся к версии, что утечка анонса спланирована и является частью необычного глобального квеста.

Но чем меньше оставалось до назначенного Гришей часа, тем беспокойней становилось на душе. Все труднее давалась концентрация на работе, и я все чаще поглядывал то на браслет, то на серые тучи за окном, раз за разом прогоняя в голове последние события. Опять вспомнилась шикарная женщина, выходящая из Мерседеса и так похожая на Иру.

Вела ли моя жена себя подозрительно?

Вроде нет, разве что в последнее время стала чуть ласковее обычного, чуть активнее обычного, может, чуть ярче красилась, но все это могло мне просто померещиться.

Да и как я могу подозревать в чем-то женщину, с которой прожил половину жизни, которую помню со школы? Ту, которая сумела, пусть и не сразу, заполнить пустоту в сердце, оставшуюся после смерти семьи?

Может, Софья?

Точно нет. Кто-кто, а она себя вела последовательно: вчера, как только я вернулся, проигнорировав меня, ушла в комнату, и больше не появлялась.

Время тянулось еле-еле, но наконец час обеда настал.

Кафе «У Руслана» – место примечательное, оно не входит в «Объединенную Сеть Ресторанов» (ОСР) трех миров, и баллы за рекламу тут не начисляются. Владельцы подобных заведений недополучают доход и, чтобы компенсировать это, привлекают дополнительных посетителей за счет качества обслуживания и блюд. Их клиенты – люди, желающие вкусно поесть без необходимости постоянно улыбаться на камеру.

На входной двери шашлычной мигало объявление, где крупными буквами шла реклама сегодняшних акций, а ниже, более мелко, посетители предупреждались, что через неделю кафе закроется навсегда. Неудивительно: приближался Конец Цикла, с каждым днем опасность потерять заведение увеличивалась. Конечно, до завершения эвакуации в безопасных секторах будет по-прежнему спокойно, но как только все желающие покинут мир, начнется Армагеддон, и в первую очередь пострадают те, кто не состоит в ОСР.

Уже на входе в нос ударил пьянящий аромат мяса, жаренного на мангале, лука, чеснока и еще каких-то специй. Среди немногочисленных посетителей Гриши не было, и я занял максимально отдаленный от других столик.

– Рекомендую суп харчо и бараний шашлык с овощами.

Официант, типично для «У Руслана», был азиатом. Я согласился с его выбором и заказал ещё чайник черного чая.

Помещение кафе было оформлено в восточном стиле: на стенах висели огромные ковры с замысловатыми узорами, на удобных полосатых диванах лежали красные подушки с золотой бахромой и кисточками на углах. Большие изысканные люстры, похожие на перевернутые чаши, висели над каждым столом и выглядели заметно лучше набивших оскомину камер.

Но уютная атмосфера расслабиться не помогала. Гриша опаздывал уже на десять минут. Мрачные мысли вернулись. Без аппетита жуя баранину и постоянно поглядывая на часы, я медленно, но уверенно погружался в объятья паранойи. Вновь и вновь передо мной мелькали куски из анонса, всплывали вчерашние слова Кристофера и Гриши. Все больше мне не нравилось идеально-елейное поведение Иры и постоянно трущийся у ограды сосед Мэйсон. Напрягал даже браслет, который почему-то без сбоев звонил только в офис и домой.

– Походу, съезжаю с катушек, – невольно вслух пробормотал я.

Или прозреваешь, – в этот раз интонация голоса стала иной, сочувствующей, что ли.

13:50. Все ясно: Гриша не придет. К удивлению, после очередного незваного вмешательства в мою голову я немного успокоился и придумал следующий шаг.

Валера не ждал посетителей, он сосредоточенно вглядывался в экран монитора, изучая замысловатый чертеж. Мне повезло, что он был на месте, предупреждать по телефону о своем визите я не рискнул.

– О, здравствуй, Сережа, – я пожал протянутую руку, – не видел тебя на обеде сегодня.

– Замотался, поможешь мне немного?

– Только если немного, работы невпроворот.

– Совсем чуть-чуть, один телефонный звонок.

– А сам чего?

– Да тут такое дело, – я замялся, – вопрос личного характера.

За те два часа, что прошли с обеда, я только и думал, как убедить Валеру сделать нужный мне звонок. И все как одна причины никуда не годились. Ну в самом деле, что сказать? Ищу любовника жены? Или должника? В итоге я решил сыграть на родительских чувствах товарища и сейчас, с горящими от стыда ушами, врал ему прямо в глаза.

– Дочку мою помнишь? Так вот… ее какой-то старый хрен окучивает, боюсь, сейчас они вместе где-то, можешь звякнуть ему на работу в офис и узнать, там ли он, а если нет, то где он?

Валера расширенными глазами смотрел на меня. Он поверил и, видимо, принял ситуацию близко к сердцу. Я готов был провалиться сквозь землю.

– А если мне не скажут?

– Тот тип – журналист, скажи, что ты его информатор или инсайдер. Я не знаю, как у них там это называется. Пусть инсайдер. И что ты, мол, ему с обеда не можешь дозвониться, а есть важная информация. Вот номер, зовут Григорий Смирнов.

Пару секунд Валера смотрел на бумажку с цифрами, потом решительно поднял трубку офисного телефона. Я остановил его.

– Лучше с браслета.

– Почему?

Да откуда я, чёрт возьми, знаю, почему с офисного телефона нельзя дозвониться в редакцию? Вот что я хотел заорать, но сдержал себя и произнес очередную ахинею в надежде, что прокатит:

– Я уже звонил как-то с офисного, у нас же один исходящий номер, боюсь, он мог занести его в чёрный список.

Прокатило. Валера был слишком взволнован, чтобы заметить нестыковки в моих словах. Он набрал номер и вскоре в его наушнике раздался голос. Мне не было слышно, что он говорил.

– Здравствуйте, я хотел бы поговорить с Григорием Смирновым (пауза), мы с ним давно сотрудничаем, есть информация для него, но с утра не могу дозвониться (пауза), Валерий.

Должно быть, оператор попросил Валеру оставаться на линии. Я крутил в дрожащих пальцах непонятно как попавшую туда ручку и мерил шагами крошечную каморку. Надеюсь, у Гриши много информаторов и незнакомое имя его не смутит. Наконец в наушнике снова забубнил голос.

– Спасибо! – Валера дал отбой и с улыбкой посмотрел на меня. – Расслабься, все хорошо!

– Что хорошо? – я резко наклонился вперед, уже догадываясь, что услышу.

– Да все хорошо, – удивившись моей реакции, пробормотал собеседник. – Не будет этот хмырь больше к твоей Софье клеиться, подробности не сказали, но уехал он под самый купол, на север. Там у него серия репортажей каких-то важных, ничем другим он больше заниматься не будет, и просил всех информаторов предупредить, что оттуда он сразу в Синий мир… Эй, ты куда?

– Спасибо, мне пора, – не оборачиваясь, я вышел из офиса Валеры.

Я немного успокоился, только когда закрыл хлипкую дверь своего кабинета изнутри. Камер наблюдения в офисах корпорации не устанавливали, так что я, не стесняясь, открыл тумбочку и, отодвинув папки с архивами, просунул руку внутрь. Бутылка джина стояла там еще с новогодней вечеринки, с тех пор я доставал ее лишь раз. Грамм триста – самое то. Там же, в тумбочке, нашелся и стакан.

Теплый крепкий отвратительный джин, я налил полстакана, то, что нужно!

Жидкость обожгла горло, я закашлялся, а на глазах выступили слезы. Лет пятнадцать не доводилось пить крепкие напитки больше, чем в один глоток.

Ноги сразу обмякли, и я опустился на стул.

Что мы имеем?

Имели твое и Ирино лица в анонсе, – голос решил поучаствовать во внутреннем монологе, и в этот раз я ждал его, – теперь еще пропал Гриша.

Лица можно было спутать, тщательно разглядеть их не удалось (ага, конечно), но двор на видео, пожалуй, все-таки мой. Я припомнил даже прислоненную к углу дома электрическую тележку с зелеными ручками, купленную в прошлом месяце, и которая стала предметом зависти всех соседей, даже новенького Мэйсона.

Если брать в расчет только данные анонса, то на первый взгляд все происходящее действительно походило на розыгрыш: даже в обычное время сразу несколько каналов устраивали замысловатые приколы, а сейчас близок Конец Цикла. Но какой резон Управляющим и их сценарным компьютерам лезть в жизнь простого офисного клерка вроде меня? В жизнь моей семьи? Тем более затягивать это на кабельный канал? Уже пятнадцать лет как мы с Ирой выбираем безопасный уровень, лишь иногда позволяя себе шалости на третьем уровне сексуальной шкалы.

Мог ли нас коснуться крутой выбор кого-то из соседей? Например, Мэйсон выглядел вполне по-боевому. Вряд ли: это противоречило основным постулатам безопасности гражданина. Да и выражение лица той, очень похожей на мою жену женщины ясно указывало, что все происходит по ее доброй воле. Ерунда какая-то.

Нужно поговорить с Ирой, может, она объяснит?

Не вздумай, – голосу идея не понравилась, – если что-то происходит на самом деле, то твоя жена замешана по-любому! И, кстати, вспомни другие дома из анонса, не находишь их знакомыми?

Я напряг память: вроде все стандартные… хотя… в одном дворе у главного входа стояла статуя большой белой совы, а в соседнем доме на окне – какой-то фиолетовый цветок в горшке. Фига! Я и не ожидал такой внимательности от себя.

А где их видел, помнишь?

А что не помнить, цветок такой (этот!) у Виктории. А сова… сова у Евгении.

То есть у новых подружек жены, к которым с поручениями через день бегаешь!

Это еще ничего не значит!

Ага, как и неработающая связь и пропавший корешок твой.

М-да. И что делать?

Главное – не паниковать, – легко сказать, – расслабься, бухло пока убери. Садись, работай, делай то, что обычно, прикинься ветошью, в нужный момент я помогу.

Наконец казавшийся бесконечным рабочий день закончился. Путь домой я, как всегда, выбрал самый длинный. Помимо стандартных ключевых точек, на карте мигал красный восклицательный знак личного задания.

В целом я принял совет голоса: посмотреть, как будут развиваться события и не отсвечивать, правда, еще не решил насчет разговора с Ирой.

Первая остановка – анонс вечерних шоу Синего мира, вторая – Красного. Ничего интересного. Я медленно шел в толпе, приближаясь к метке личного задания, пропускать которое не хотел из-за хорошего вознаграждения. То тут, то там раздавался смех, вечером настроение людей явно превосходило утреннее. Может потому, что пока обходилось без взрывов?

Вроде тут: стрелка указывала на арку в пятиэтажном жилом доме. Я принял задание и зашел в подворотню.

Меня окутала темнота, пришлось подождать, пока глаза хоть немного привыкнут к отсутствию освещения. Приходилось быть осторожным. После того как я подтвердил задание, у всех проходящих неподалеку людей на браслетах эта зона отметилась как временно недоступная и останется таковой, пока я его не выполню или не отменю. Конечно, персональное задание безопасного уровня не могло нести угрозу здоровью, но береженого, как говорится, Управляющие берегут.

Тьма отступала, и я маленькими шажками двинулся вперед, предполагая, что скоро попаду в тупиковый двор. Так и оказалось: пустырь десять на десять метров, с четырех сторон ограниченный стенами домов (в некоторых окнах уже горел свет), а сверху темно-серым прямоугольником вечернего неба. В дальнем углу площадки два контейнера почти в человеческий рост, вся земля вокруг них завалена разным хламом. К характерному для таких мест запаху гниения, сырости и экскрементов примешивался еще какой-то знакомый, но неузнаваемый.

Только не в мусорке, только не в мусорке! Я шаг за шагом обследовал двор, стараясь не приближаться к окнам. Любой ребенок знает: в самый неподходящий момент оттуда обязательно кто-то выскочит или вылетит. С каждой минутой поисков надежда таяла. Чего только я не нашел на земле: множество разбитых бутылок, рваный матрас, кухонный нож (который я поднял) и даже огромную старую куклу без глаз (ее я обошел по широкой дуге и старался не выпускать из вида).

Все-таки мусорка! Еще раз покосившись на куклу, я на цыпочках подкрался к контейнеру и ножом подцепил крышку.

Раздался жуткий вой, от которого заложило уши. Крышка с грохотом отлетела, и огромная черная тень выпрыгнула на меня и сбила с ног.

Оглушенный, я упал на живот, лишь чудом не напоровшись на выпавший из руки нож, и замер, прислушиваясь.

В ушах звенело, но казалось, что напавшее на меня существо удаляется. Я перекатился на спину, шаря рукой в поисках ножа, и оцепенел. Чудище забралось на один из балконов четвертого этажа. Благодаря свету из соседнего окна я сумел его рассмотреть: похоже на человека, только все покрытое густой шерстью, очень мощные ноги немного неправильной формы, торчащие уши. Оно обернулось, и я понял, чем воняло в подворотне. Псиной! Мать моя! Оборотень! И его желтые глаза смотрят прямо в мои.

– Это задание безопасного уровня, это задание безопасного уровня, – будто со стороны я слышал свой дрожащий голос. Возможно, его услышал и оборотень. Он отвернулся, одним гигантским прыжком взлетел на крышу и исчез за парапетом.

Громкий выдох вырвался у меня из груди. Пронесло.

Тем временем, несмотря на недавний шум, ни одно окно в доме не открылось, и это могло означать только… Я посмотрел на браслет: так и есть, задание еще не выполнено! Они издеваются?

Кряхтя и потирая ушибленное плечо, я поднялся на ноги. Нож снова в руке. Еще медленнее подошел к контейнеру и заглянул: темно, только в нос ударил сладковатый запах. Я сделал экран браслета ярче и осветил содержимое. В ту же секунду пришло сообщение, что задание выполнено, а меня вырвало. В контейнере лежал человек, а точнее, его половина: нижнюю часть почти полностью обглодал оборотень.