Без вариантов

12.

Забор выглядел так, будто его строили во времена Екатерины Великой. Короткая загородка между двумя кирпичными стенами состояла из самых обычных досок, к тому же слегка покосившихся.

Понятное дело, что хитрые работяги, желающие носить кое-что мимо проходной, соорудили тут лаз.

Служба безопасности вокзала (в лице Олега, по крайней мере) о нем знала, но прикрывать не спешила.

– Ну что, пришли, – пробормотал Антон, вытирая пот со лба. Чтобы добраться до места, приятели топали вдоль забора почти до самого Обводного канала. – Как он говорил – третья доска справа?

– Ага, – Виктор осторожно поддел указанный сегмент заграждения и толкнул его в сторону. Раздался скрип и открылась щель, достаточно широкая для человека. – Полезли.

Олег ждал их. С сосредоточенным видом он смотрел куда-то в сторону и не повернулся, хотя прекрасно все слышал.

– Думал уж, не дождусь, – буркнул он, – вон там две жилетки ремонтной службы. Надевайте.

Жилетки были такими ярко-оранжевыми, точно их красили апельсиновым соком, и настолько просторными, что Карлсон мог бы использовать их вместо простыни для создания образа «самого ужасного в мире привидения».

– Оделись? – спросил Олег через две минуты. – Тогда пошли!

На взгляд Виктора они с Антоном напоминали ремонтных рабочих не больше, чем нацепивший лыжи негр – уроженца норвежских фьордов. Но на двоих людей в оранжевом, идущих через пути в сопровождении работника службы безопасности, никто не обращал внимания.

– Почему он делает вид, что меня не замечает? – спросил Антон, когда впереди замаячило похожее на исполинский торт здание вокзала, перестроенное всего три года назад.

– Чтобы потом, если чего, с чистой совестью ответить, что не знал, кому помогал, – отозвался Виктор.

Через служебный ход они проникли на крытый перрон и пошли вдоль состава. Синие обтекаемые вагоны напоминали огромные карамельки. В окнах празднично смотрелись цветастые занавески, а светящиеся таблички над дверями гласили «Балтийский экспресс».

– Нам сюда, – к удивлению Антона Олег прошел к самому хвосту состава и остановился у вагона, напоминающего скорее передвижную тюрьму. Окошек в нем не имелось, широкая раздвижная дверь в середке была закрыта, а у второй, самой обычной, скучал невысокий усатый мужичок лет сорока.

– Здорово, Михалыч, – сказал ему Олег.

– Привет, – мужичок подозрительно зыркнул на Виктора и Олега. – Чего надо?

– Какой ты нелюбезный, – в голосе Олега звучала мягкая укоризна. – Помню, весной ты был куда более покладистым…

– Кгхм… – мужичок побагровел так, что стал похож на свеклу, снял фуражку и обтер рукавом потную лысину, – я помню, да… Чего надо?

На этот раз вопрос прозвучал не агрессивно, а скорее жалобно.

– Довези этих двоих до Ивангорода.

– Ладно, – Михалыч засопел. – Долг платежом красен. Заходите, вон туда, в купе… Оно там одно, не промахнетесь.

– Идите, – Олег слегка подтолкнул Виктора в спину, – до отправления три минуты. Счастливо!

– Счастливо, – Виктор махнул рукой.

– Быстрее, не стойте на виду! – бурчал за спиной Михалыч. – Что за растяпы!

Внутри вагон выглядел странно – туалет, купе проводника, а дальше – мощная железная дверь с хитрым комбинированным замком. Чтобы открыть такой, мало знать код, нужен еще магнитный пропуск и палец с соответствующим отпечатком.

– Почтово-багажный вагон, – догадался Антон.

– Он самый, – ответил Виктор, усаживаясь на койку.

Сквозь завешенное окошко виднелся перрон, серьезный и хмурый Олег. Затем все сдвинулось, поплыло в сторону, поезд чуть приподнялся, как всегда в начале движения.

Хлопнула дверь вагона, в купе появился Михалыч, красный и сердитый.

– В общем, так, – сказал он, – ехать нам два часа. Туалет работает, чаю, если чего, я вам налью, а на большее не рассчитывайте! Тут вам не купе-люкс!

– Хорошо, спасибо, – кивнул Виктор.

Проводник сипел, сопел, метал на навязанных ему попутчиков гневные взгляды, но потом успокоился.

– Слышали, – сказал он, – один из преторианцев за границей объявился?

– Нет, – в один голос ответили Виктор и Антон. – И где?

– На Украине, – Михалыч махнул рукой. – В новостях говорили, что он сбежал и что готов выступить в Европарламенте с обличением нынешнего режима. Даже рожу его показали – толстая, небритая…

– А с какими обличениями? – Антон помрачнел.

– Ну как обычно, – Михалыч вздохнул и рукавом вытер лысину, – кто на запад бежит, тут же начинает родину последними словами крыть – что диктатура у нас тут, что людей сотнями в тюрьмы бросают, что беспредел и всякое угнетение прав человека.

– Но это же ложь, – очень тихо сказал Антон.

– А ты чего хотел, правды? – проводник недовольно фыркнул. – Кому она нужна? Слишком дешево ценится, а вот на обмане неплохо можно заработать.

Он тяжело, с кряхтением поднялся и вышел. Через мгновение за стенкой, в туалете забулькала вода.

– Он не понял, – Антон повернулся и стали видны его глаза – отверстия в океан боли, – преторианец не может лгать в принципе. А значит тот, кого показали в новостях – фальшивка.

– Или беглеца заставили прочитать вслух текст, сказав, что это ненаучная фантастика, – Виктор зло усмехнулся, – и сделали запись. Вот и все.

– Да, возможно, – мертвым голосом проговорил Антон. – Все возможно.

Он отвернулся к окну и замер, точно окаменев. Виктор откинулся к стене и закрыл глаза.