Без памяти

Глава двенадцатая

И снова я не хотел вставать. Не буду. Вот не встану, и всё. Простынь только подтяну, чтобы не мёрзнуть, и дальше лежать буду. Я тяжело болен, не моё это дело с пришельцами воевать, мне белый билет нужен. Вон, вся голова в шрамах.

И снова лежать не получилось, какая-то неведомая сила заставила меня встать. Получилось это куда легче, чем в прошлые разы. Я не стал напрягаться и просто скатился с койки. Тут же взвыл от боли, присохшая капельница так и оставалась воткнутой в руку. Матерясь сквозь зубы, я дёрнул. Катетер вышел из вены, следом потекла струйка тёмной, почти чёрной крови. Плевать, вся не вытечет, тем более, что у меня сильнейшее обезвоживание, кровь густая, так что, точно не помру. Промокнув кровь краем простыни, я дополз до стула. Так, теперь залезть.

Уже потянувшись, было, в шкаф за глюкозой, я вдруг почувствовал себя идиотом. Прямо на столе стояла початая бутылка минералки, газированная, но уже изрядно выдохшаяся. Полтора литра. Под носом.

С трудом отвертев присохшую пробку, я приложился к горлышку. Как и раньше, пришлось долго размачивать горло, но проглотить я в итоге смог. Так, некоторые погрешности игры определённо идут на пользу. Хотя, в прошлый раз демиург взял, да и добавил сложности. Подозреваю, что, если бы мы туда отправились не батальоном, а, к примеру, танковой дивизией, всё было бы точно так же. Просто, вместо летающих паяльников, появились бы огнедышащие дроны, или металлические тараканы, взрывающиеся, как вакуумные бомбы. О чём это говорит? О том, что проблемы нужно решать как-то иначе. Как?

А вот тут уже нужно думать. Первое, с чем следует определиться, что вообще нужно сделать? Подозреваю, что нужно разобраться с тем, что находится в центре. Как это сделать? Нахрапом не получится, это уже ясно. Нужна диверсионная операция. Можно даже попробовать пойти и сдаться. Мне не страшно, потом загружусь с сохранения. Точно, так и сделаю, но потом. В следующий раз.

Бутылка с минералкой опустела, пришлось-таки потянуться за глюкозой. И тут пришлось выругаться, не было ножниц. Вот просто не положили. Прихватив обе бутылки, пошёл по коридору. Как и раньше, спустился этажом ниже. Стол с инструментами был не месте. Взяв зажим, я начал ковырять крышку. Что дальше по списку?

А дальше — ординаторская. В шкафу я нашёл спортивный костюм и кроссовки. Неплохо. Можно не ходить в охотничий магазин. Кстати, да. Не пойду туда. И в продуктовый тоже не пойду. Надоело детей с собой таскать, в этот раз без меня. И Василия предупреждать не стану, его люди, ему и думать. Ствол у Ксюшиного папаши найду, а оттуда сразу на кордон. А там?

А там разговор с Лямкиным, а после уже по ситуации. Что вообще можно придумать? Взять пяток диверсантов и прогуляться по-тихому? Вряд ли получится, скорее всего, пополним армию противника. Пойти одному? Можно. Так и сделаю, попрошу у Лямкина тротил, обвяжусь с ног до головы и просто пойду в центр, а там возьму, да и подорвусь.

Странно. Мысли о суициде мне явно несвойственны, иначе бы не носил погоны столько лет, но тут, сами понимаете, случай особый. Как знать, возможно, самоподрывом решу проблему полностью. Вопрос: что тогда со мной станет? Снова проснусь здесь? Или в другом месте? Или вообще не проснусь? Плевать! Даже если и так. Всё лучше, чем каждый раз одно и то же переживать. Всё, так и сделаю. Нужно остановить колесо, мать её, сансары.

С этими мыслями я встал и решительно направился к выходу. В раздумьях успел выпить оба флакона с глюкозой и съесть печенье. Сил прибавилось, теперь самое время посетить хоромы местного олигарха. Как его там? Попов? Неважно, главное, чтобы пистолет не забыл припрятать.

Немного подумав, я решил прогуляться по больнице в поисках полезных предметов. Завёрнутый в бумагу скальпель занял своё место в кармане, вряд ли здесь найду оружие, но еда должна быть.

Поход по отделению дал мне внушительных размеров пакет с едой. В основном, правда, сладости, большей частью засохшие. Как бы то ни было, а с голоду не умру. Со спокойной душой покинул здание больницы и направился к элитному дому. Попасть внутрь труда не составит, стёкла вынесены начисто, а решёток там нет. Не нужны они, круглосуточная охрана дежурит, и всё видеокамерами утыкано. Надеюсь, мародёры уже ушли.

Доковылял минут за сорок, дважды присаживался отдыхать. Никто мне по дороге не встретился, не попытался убить или ограбить. Дом встретил меня тишиной, я подошёл к окну и, приподнявшись на носках, заглянул внутрь. Классовая ненависть в этот раз оказалась вполне умеренной, квартира была ограблена, но без большого разгрома обошлось. Мебель на месте, ничего не разбито, часть вещей осталась на месте. Лезть в окно не пришлось, дверь была не просто распахнута настежь, её сорвало с петель. Открытой была и дверь в квартиру. Попав внутрь, я осмотрелся. Полезных вещей в обозримом пространстве не наблюдалось. Плазменный телевизор в половину стены остался неповреждённым, да только какой в нём смысл? Холодильник выпотрошен полностью, кладовка тоже вывернута, гардероб пуст. Ну, и ладно, я сюда за другим зашёл.

Быстро отыскал нужную комнату и начал ковырять плинтус скальпелем. Пластик, похожий на дерево, быстро подался, между стеной и плитой паркета был миллиметровый зазор, можно при желании пальцем ковырнуть. Ну, пальцы у меня не казённые, они мне ещё пригодятся, поэтому в щель я сунул кончик скальпеля. Нажал. Сталь опасно согнулась, но выдержала, плита соскочила с места и съехала в сторону.

Так, что тут у нас? Деньги оказались на месте, золото тоже. Любопытства ради пролистал документы. Генеральная доверенность на управление активами, право собственности, долговые обязательства. Короче, бесполезная макулатура. Наконец, я схватил пластиковый футляр. отковырнул замок, открыл.

Пистолет был на месте, только уже не хромированный «Вальтер», а воронёный «Люгер Р-08», известный также, как Парабеллум. Любил Ксюшин батя атрибутику Третьего рейха. Но это хорошо, пистолет есть, патроны на месте. Никогда таким не пользовался, но справлюсь, не глупее других.

В карман пистолет не поместился, пришлось засунуть сзади за резинку штанов. Неудобно без ремня, но в спортивных штанах таковой не предусмотрен. Запасную обойму и оставшиеся восемь патронов просто положил в карман, застегнув молнию. Пора идти. Я подошёл к окну и собрался, было, выпрыгнуть, но что-то меня остановило. Пригнуться я успел за полсекунды до того, как за окном проплыла знакомая серебристая туша дрона.

Я прижался к полу, задержав дыхание. Видел он меня? Не знаю, но шевелиться пока рано. Изо всех сил напрягая слух, я пытался различить цоканье металлических ног. Ничего. Осторожно приподнявшись, выглянул одним глазом на улицу. Пронесло. Рано мне пока с дронами встречаться.

Дом я покинул не через окно. Осторожно выглянул в дверной проём подъезда. Нигде никого. Стараясь не наступать на битое стекло, быстро пошёл по улице. То есть, это так говорится, что пошёл быстро, а на деле скорость вряд ли превышала четыре километра в час. Первый день, ещё не восстановился. Ноги не слушаются, сердце бешено стучит, в лёгких слышны хрипы. Два дня на то, чтобы отлежаться, у меня есть. Жаль, что подарка для старушки не прихватил, но она добрая, с пустыми руками примет, накормит и спать уложит, а шрамированных хулиганов я и сам угомоню.

Всё же добраться без приключений не получилось. Уже на выходе меня окликнули. Молодой парень, лет двадцати, одетый, как и я, в спортивное, только, в отличие от меня, крепкий с широкой мордой и бычьей шеей. В руках он держал фомку, явно прервал мародёрство, чтобы со мной потолковать.

— Стоять! — он определённо получал удовольствие от своего превосходства, — иди сюда, доходяга. Кто такой? Какого беса сюда забрёл?

— Своей дорогой иду, — тихо ответил я, показывая направление, — туда, на кордон.

— И чего ты там забыл? — парень подошёл ближе, а из двери подъезда ближайшего дома вышел его коллега с ружьём. Отлично, вот и подарок для бабушки. — С вояками потолковать решил, так не переживай, они тебя быстро на фарш пустят, хотя какой с тебя фарш.

Парню этому в разговоре со мной не было абсолютно никакой пользы, лучше бы делом занялся, не зря ведь фомку в руках держит. Но ему было важнее выказать своё превосходство, и он продолжил прессовать приблудного доходягу.

— А ну, выворачивай карманы, — весело проговорил он, подходя ко мне вплотную, — чего наворовать успел? Давай быстрее шевелись. Ааааа…

Скальпель вошёл ему в живот легко, словно прокалывая воздушный шарик, он погружался всё глубже, пока полностью не скрылся в желудке неудачливого мародёра, а глаза его становились всё больше. Напарник его насторожился, но ружьё повернуть не успел. Когда первый упал, ствол Люгера был уже направлен, куда надо, и мне потребовалось только полсекунды, чтобы нажать на спуск. Во лбу второго мародёра образовалась кровавая дыра, после чего он благополучно рухнул назад. Я присел у лежавшего на земле раненого.

— Вот скажи мне, парень, какого чёрта ты привязался к доходяге, который просто шёл мимо? Неужели нельзя было внимания не обращать? А теперь поздно, в желудке у тебя десять сантиметров острой стали, которая уже в нескольких местах проткнула стенки. Шансов нет, от слова совсем. Медицина осталась по ту сторону кордона. Хочешь помучиться или добить тебя?

Он попытался что-то сказать, но вместо этого изо рта у него потекла кровь. Жалобно взглянув на меня, он кивнул. Я прислонил пистолет к виску. Он закрыл глаза. В этот раз пуля прошла навылет, выбив приличный кусок черепной кости, на асфальте растекалась огромная лужа крови.

Я поднял ружьё. Вертикалка. Двенадцатый калибр. При ближайшем осмотре оно оказалось ещё и незаряженным. В кармане убитого, впрочем, нашлось четыре патрона. Два с пулей, один с картечью, один с дробью номер три. Надежда Васильевна обрадуется.

Дальнейший мой путь ничто не омрачало, никто больше не попытался меня убить или ограбить. То ли ружьё на плече действовало, то ли просто в этом ауле никто не жил. Как бы то ни было, а скоро я подошёл вплотную к частному сектору, где быстро отыскал нужный дом и постучал в калитку.

Мне никто не ответил. Не случилось ли чего? Я быстро огляделся. Никого вокруг не было. Толкнул калитку, открывалась она вовнутрь. Не заперто. Открытой настежь оказалась и дверь в дом. Точно что-то не так.

Стараясь не шуметь, я прокрался в дверь. Увиденная картина позволила понять, что именно произошло. Надежда Васильевна лежала на полу. Она была в сознании, но седые волосы в крови, а на полу уже успела собраться красная лужица.

Спиной ко мне стояли двое, один был в майке, под которой хорошо видны были блатные татуировки, второй надел камуфляж, который тоже не особо срывал его уголовную сущность. Оружия у них не было, только короткие куски арматуры, сразу и оружие, и лом.

Можно было попробовать обойтись без стрельбы, но скальпель был безнадёжно утерян, а без него я мог и не справиться. Поэтому я просто достал пистолет и дважды выстрелил. В спину. Оба тела с грохотом упали на пол. Пол всё равно придётся отмывать, а вот стена испорчена основательно. Пули прошли навылет.

Прихватив полотенце, висевшее на спинке кровати, я подошёл к старушке. Промакивая кровь, которая текла из небольшой раны на темени, я поинтересовался:

— Надежда Васильевна, как же вы так подставились? Нужно было дома сидеть, пока они не уйдут. Встать сможете?

— Смогу, — слабым голосом ответила она, — а прятаться я не могла, они сразу ко мне в дом зашли. Требовали ценности. Идиоты. Были бы у меня ценности, я бы тут не жила.

— Охотно верю, — сказал я, поднимая её лёгкое тело за подмышки, — сам по дороге двух таких встретил, оба сейчас там лежат. Казалось бы, весь город в распоряжении, но нет, надо и людей потрясти, вдруг, чего выпадет.

Старушка оказалась обладательницей внушительных размеров аптечки, тарой для которой служил небольшой чемодан. Будучи отнюдь не врачом, я не знал назначения большинства лежавших тут лекарств, на перекись и бинты найти сумел. Обработав рану, я наложил повязку-чепец, хотя она и осталась недовольна, мол, присохнет, как потом отдирать. Не знаю, как. В моей реальности этого «потом» всё равно не будет. Покопавшись в таблетках, нашёл анальгетик и успокоительные, так что уже через десять минут старушка благополучно дремала.

С великим трудом я выволок трупы поочерёдно во двор. Где лучше закопать? Или не закапывать? Подвесить на ближайшем столбе в назидание остальным? Вряд ли у меня подобное получится, я их пять метров протащил с перекурами, и то уже в глазах потемнело. В огород отволоку, там и закопаю, удобрение будет. Но позже, сейчас у меня другие дела. С Лямкиным поговорю, а дальше уже начну обживаться.

Прежде, чем отправиться к блокпосту, я решил перекусить. Пакет с разного рода печеньем, конфетами, вафлями и пряниками, я умудрился не потерять, поэтому теперь, разжившись водой из колодца, я сел на лавку и начал их активно уничтожать. Прекратил только тогда, когда к горлу подступила тошнота. Тогда я немного отдышался и поднялся с лавки. Нужно идти.

Блокпост встретил меня, как и раньше, дюжиной направленных стволов и грозным окриком. Я, опять демонстрируя мирные намерения, выставил вперёд руки и начал терпеливо объяснять, что нужен мне майор Лямкин, что сам я капитан полиции Резников, и у меня есть важная информация.

Выложив всё, я перевёл дух и присел перед колючкой, закрыв глаза. Часть стволов исчезла в амбразурах, остальные продолжали пристально смотреть на меня. Ну и пусть смотрят, от меня не убудет.

Лямкин прибыл через полчаса, встал передо мной и внимательно посмотрел. Гримаса на его лице красноречиво говорила, что не похож я на капитана полиции, похож, скорее, на бомжа.

— Здравствуйте, товарищ майор, — проговорил я негромко, вставая с места, — не спрашивайте, откуда я вас знаю, не спрашивайте, откуда у меня информация, я это просто знаю.

— Вы, Антон Леонидович, плохо выглядите. Я видел ваше фото из личного дела, но с трудом вас узнал. Что случилось?

— Вы, наверное, знаете, что незадолго до всех этих событий, я получил травму головы?

— Теперь знаю.

— Так вот, — начал я объяснять — после этого меня положили в реанимацию, где я, надо полагать, благополучно впал в кому.

— Так, — он кивнул.

— Когда начались известные события, персонал и пациентов из больницы эвакуировали. Но, так уж получилось, что не всех. В числе забытых по непонятной причине оказался один отставной капитан с пробитой головой. Я благополучно пережил панику и ядерный взрыв, а после, оставаясь абсолютно беспомощным, должен был тихо и мирно умереть.

— Что же случилось? — спросил он с интересом, — почему вы остались живы?

— Этого я сказать не могу, пусть медики об этом думают. Просто организм мой передумал умирать. Я очнулся в разрушенной больнице, где всюду лежали трупы, нашёл воду и одежду, а потом вышел наружу. Увиденное меня впечатлило. После травмы я потерял память, но выводы делать мог. И боевые навыки меня не покинули. Я быстро выяснил, что произошло, раздобыл оружие, установил контакт с одной из группировок мародёров. А потом вступил в бой с дроном. Совершенно случайно я сумел его уничтожить, а обломки принёс сюда.

— Где они? — с любопытством спросил майор, оглядываясь по сторонам.

— Слушайте дальше, — вы ещё не слышали главного, я поговорил с солдатами, объяснил им суть вопроса, а для убедительности соорудил муляж самодельного взрывного устройства. Солдаты передали, куда следует, и на переговоры ко мне явились вы. Майор Лямкин.

— Лицо майора перекосила гримаса, он пожевал губами и, уже с ноткой безразличия, спросил:

— И что я сделал?

— То, что и должны были, забрали трофей, взамен выдали два автомата с патронами. А ещё сказали, что моя рожа вам знакома. Я демонстративно оставил на поверхности дрона свои отпечатки, чтобы вы могли меня вычислить. До того я не знал даже своего имени. А через день я стал свидетелем атаки киборгов на блокпост. Порядка ста штыков и четыре бронированных автомобиля. Они атаковали блокпост, были уничтожены, но смогли нанести ощутимые потери. А после к вам явился я. Вы мне объяснили, кто я такой, а потом отправили меня с отделением солдат в город на разведку. Там нам пришлось вступить в бой с дронами, всё складывалось в нашу пользу, поскольку нас поддерживали два вертолёта. Связи с ними никакой не было, но цели они видели и так. Дрон прекрасно убивается из автоматической пушки.

— И чем кончилось? — майор уже откровенно скучал.

— Кончилось тем, что один из солдат неудачно бросил гранату, она взорвалась рядом со мной, надо полагать, я умер.

— Позвольте поинтересоваться, почему вы сейчас живы, стоите передо мной, а я вас не помню?

— Потому что после этой смерти я вновь открыл глаза в той же реанимации, словно в компьютерной игре, загрузился с сохранения. Всё повторялось, за редкими исключениями. Например, в первый раз я встретил в разорённом магазине мальчика, который потом погиб. А после второго пробуждения встретил там же девочку, дочь местного бизнесмена Ксению Попову. Вам, кстати, имя ни о чём не говорит? Папа её ваше начальство не тревожил?

Он отрицательно покачал головой, но в глазах появился интерес.

— Я снова прошёл уже знакомым путём, только останки дрона вам уже не приносил, просто назвался (теперь-то я знал, как меня зовут) и предупредил об атаке на блокпост. После того, как атаку отбили, мы также пошли в город, только уже целым батальоном, при поддержке танков. Почему-то это были древние ИСы.

— Стараемся обходиться без электроники, — ответил майор, — и что было дальше?

— В городе нас встретили организованным сопротивлением, но мы, пользуясь превосходством в огневой мощи быстро подавили все огневые точки. С дронами было сложнее, но мы справлялись. Дальше стало тяжелее, вы, наверно, знаете, что при необходимости дроны вываливают десант механических пауков?

Он молча кивнул.

— Так вот, теперь появились летающие твари. Нечто, вроде гантели, со встроенным лазерным резаком, которым они вскрывали танковую броню. В этом бою меня снова убили.

— Дальше ясно, — подвёл он итог, — и чего вы хотите сейчас?

— Сейчас хочу получить автомат, патроны, тушёнку. Потом я пойду отдыхать, здесь, в частном секторе, много свободных домов. Послезавтра, когда вы отобьёте атаку киборгов на блокпост, я снова приду, и мы потолкуем. И ещё, скажите мне какой-нибудь личный секрет. Что-то такое, что я не смог бы узнать из других источников.

— Зачем???

— Когда меня убьют, я хочу, чтобы вы не смотрели на меня, как на идиота, а вы сейчас именно так на меня смотрите.

Он некоторое время смотрел на меня, потом напрягся, но благоразумие взяло верх.

— В детстве я как-то украл из школы микроскоп. Никому его не показывал, никто об этом не знает.

— И где он сейчас?

— Где-то на даче у отца.

— Отлично, в следующий раз я с этого начну разговор. А теперь, пожалуйста, дайте мне еду и оружие.

— Насчёт оружия я не уверен. Вы, по-моему, не совсем адекватны.

— Не беспокойтесь об этом, пистолет у меня уже есть, — я продемонстрировал ему Люгер, — но я, как видите, не нападаю на людей.

— Что же, сейчас вам это принесут, ждите.

— А можете мне ещё СПШ дадите?

— Зачем?

— Затем, что в прошлые разы атака киборгов обошлась вам дорого. Миномётная батарея, среагировала поздно, часть нападавших успела прорваться, были потери. Я подам сигнал, миномёты начнут стрелять ещё до того, как они повернут к вам.

— Мысль хорошая, думаю, что найдём и это.

Ждать пришлось недолго, минут через пятнадцать после того, как ушёл Лямкин, мне принесли автомат и рюкзак с магазинами, разгрузкой и несколькими банками тушёнки. Там же лежал СПШ с двумя красными ракетами.

Вот, собственно, и всё. Теперь найти подходящую избушку, сходить в баню, а потом двое суток есть и спать, набираясь сил для последнего боя.