Глава 2

Лейка

Теплело – быстро, яростно, неумолимо. Воронка извивалась и бурлила, уходя вниз непроглядной свинцовой пеленой. Рваные края плясали, искажались, подпрыгивали, как безумные. Зрелище пугало и завораживало одновременно, мгновения лились, дурманящая жара стучала в висках. Нестерпимо тянуло окунуться в холод этого стремительного водоворота. Отпустить мысли и забыть обо всем…

– Прикольная фиговина, – очарованно сказал Артем. – Что это?

– Портал, – ответила я и на шаг отступила от воронки. На всякий случай. – В нижнюю часть Потока.

– Мне и в верхней нравится!

Вокруг нас зашелестела темнота, серый вихрь заманчиво изогнулся. Артем стиснул мою руку. Надо же, испугался. Обычно всякие ужасы лишь забавляли рыжего сорванца.

– Ты постоянно ныл, что хочешь увидеть границу, – напомнила я. – Пожалуйста, любуйся.

– Она злая, – хмуро отозвался он, – и далеко.

– Замечательно, что далеко. Иначе до нее добрался бы любой, а это опасно. Не советую проверять, что находится по ту сторону.

– Вот еще! Я не хочу застрять непонятно где, как твоя подруга.

Я с трудом проглотила ком в горле. Тяжелый, острый, удушающий. Три с лишним года прошло, а легче не становилось. Впрочем, Артем был единственным, с кем у меня получалось спокойно говорить о Соне. Она по-прежнему была где-то там, за границей, вне зоны досягаемости, а я так и не придумала, как вытащить ее оттуда. Иногда я навещала Соню в психиатрической клинике, но эти встречи не приносили радости. Передо мной была не моя подруга, а бледная тень – пустая и бессмысленная.

– Пойдем отсюда, а? – взмолился Артем. – Жарко, кошмар.

Обжигающая энергия подталкивала нас к вихрю, призывая послать здравый смысл ко всем чертям и подчиниться навязчивому желанию коснуться этого прохладного омута. Исчезнуть в нем, раствориться, и будь что будет…

– Уходим, – велела я. – Надеюсь, один ты здесь бродить не вздумаешь? Удовлетворил свое большое детское любопытство?

– Ага…

Артем зажмурился, ему не терпелось быстрее вернуться домой. Мне тоже было не по себе от этого места. Мое прошлое путешествие сюда закончилось более чем трагично, и не из-за одной Сони. В тот день я потеряла еще одного близкого человека, пусть и не буквально. К тому же нельзя игнорировать очевидное – граница продолжает двигаться глубже. Медленно, но верно, она понемногу открывает нам нижний Поток. Это сулит новые проблемы. Понять бы, зачем она движется и каким образом.

Я кивнула Артему, сосредоточилась. Пора было возвращаться в реальность. Жара затрещала в воздухе, темнота отступила, обнажив стены с лиловыми обоями. Воронка булькнула и провалилась, со свистом вытянув воздух из комнаты. Зияющая в полу дыра заросла моим любимым ковром в цветочек. Влад до сих пор возмущается, зачем я перетащила эту «древнюю рухлядь» в новую квартиру. Говорит, у меня нет чувства стиля. Зато у него нет ни малейшего понятия о чужом душевном комфорте!

– Мы точно не в ловушке? – неуверенно пробормотал Артем, рассмотрев комнату. – Кажется, те диски я убирал на полку…

– Не убирал. А я много раз просила не разбрасывать их по квартире.

Он с виноватым видом заерзал на диване. Я встала и огляделась. Артем паниковал зря, это была наша гостиная. Светлая, почти белая мебель, встроенный в стену шкаф, гигантский телевизор, плоский светильник на потолке. И, конечно, диски, небрежно раскиданные на журнальном столике.

В подтверждение моих мыслей дверь распахнулась. На пороге показался Влад, как всегда жизнерадостный и взлохмаченный. Он спешно что-то дожевывал, с его футболки улыбался пузатый анимешный зверь. Никак не запомню имя этого персонажа, хоть мы и посмотрели про него целый мультик.

– Наконец-то! – радостно воскликнул Влад. – Ментальные путешествия окончены?

– Да… – Артем скривился и потер лоб.

У меня тоже начала болеть голова – такие глубокие погружения всем даются тяжело.

– Что ты тут делаешь? – спросила я у Влада и прикрыла глаза.

– Жду, пока вы отвиснете. Очевидно же.

– Разве ты не должен быть на работе?

– В воскресенье-то?

Ох уж эти дни недели, попробуй за ними уследи. Особенно когда из дома выходишь редко. Влад хмыкнул, расчертив воздух тягостными нотками обиды. Их ни с чем не спутаешь – мой вопрос его задел. Интересно, чем?

– Мне нехорошо, – воспользовалась я недавно заученным заклинанием. Оно волшебным образом снимало с меня ответственность за необдуманные слова. Не самый честный способ, но я воспринимала его как аналог белого флага.

– Сейчас исправим, – моментально смягчился Влад. – Я сварил вам кофе.

Мы устроились втроем на просторной кухне, из окна которой открывался чудесный вид на заснеженный парк. От вишневого пирога на столе остались одни крошки. Догадываюсь, кто приложил к этому руку! Хоть десяток пирогов испеки – раз, и пусто. Влад готов их есть с утра до вечера, без перерыва на сон. Артем предпочитал мое домашнее печенье, а я ненавидела перебивать вкус кофе едой. Нужно было прийти в себя. От скачков между мирами всегда гудело в ушах, а в голове селились маленькие дятлы. Любимый напиток действовал безотказно – чашка-другая, и мучительные симптомы волшебным образом испарялись. Но готовить кофе в новой квартире оказалось хлопотно. Из турки он стабильно убегал на новомодную варочную панель, а со злосчастной кофемашиной я так и не разобралась. Инструкция повергла меня в ступор – русская версия немногим отличалась от китайской. Техники был явный перебор. Я никак не могла к ней привыкнуть, она скорее добавляла уборки, чем облегчала жизнь. Монстры хромированные! Пятна остаются от каждого прикосновения. Вот бы выдать Артему и Владу перчатки или вовсе запретить заходить на кухню.

Квартира выглядела бездушной, холодной и смущала габаритами – чего стоило только вымыть полы в четырех комнатах. Переезжать сюда я не хотела. Мне было хорошо в бабушкиной квартире, среди родных и привычных вещей, но Нина закатила истерику. Заявила, что ее сын не будет жить «в диких условиях». В этом Зорьевы были единодушны: или нормальная квартира по выбору Нины, или никак. Пришлось смириться. В новогодние каникулы Нина организовала нам переезд в один из спальных районов Москвы. Квартира была обставлена с размахом, присущим жене миллионера, к Артему толпами потянулись репетиторы – я еле успевала встречать и провожать их. Зорьевы оплачивали наши счета, о суммах я лишь догадывалась. Эта невиданная щедрость ничуть не радовала. Я давилась внутренними протестами и держала язык за зубами. Злить Нину было себе дороже. Она неохотно согласилась на мое предложение помочь, при каждом удобном случае подчеркивая, что я присматриваю за Артемом временно, пока он не научится контролировать дар.

– Как насчет фильма? – предложил Влад, допив кофе.

– Давай, – закивал Артем. – Что-нибудь про конец света.

– Опять? – рассердилась я. – Всю неделю смотрим этот бред. То энергия из воды, то пьяные космонавты в ушанках. Я больше не вынесу.

– Энергия из воды это не апокалипсис, – хихикнул маленький любитель концов света.

– Для меня – одинаково!

– Ну Лейка… – умоляюще проговорил Влад. – Расслабься ты уже.

– Пойду в своей комнате приберусь, – внезапно вспомнил Артем и выскользнул из кухни.

Я уставилась в чашку. Наверное, снова веду себя, как зануда – именно так они меня называют. Хотя на что им жаловаться? Я никого не держу здесь насильно. Артем сам согласился жить со мной, а у Влада, если что, куча друзей, и моя вторая квартира полностью в его распоряжении. Бабушкину я оставила пустовать, чтобы иметь возможность побыть там одной, мамину же несколько лет сдавала. Сейчас ее снимал Влад. Вначале у него были сложные времена, и решение финансового вопроса мы отложили, а потом я предложила о нем благополучно забыть. Благодаря Зорьеву о деньгах я не беспокоилась, Влад же в принципе ни о чем не беспокоился. Но тут он неожиданно встал в позу и заявил, что бесплатно у меня жить не будет. Поскольку снимать трехкомнатную квартиру одному было дорого даже на самых выгодных условиях, притащил друга и пообещал шумных вечеринок не устраивать. Впрочем, Влад проводил там мало времени. После работы он ехал не домой, а к нам с Артемом. Ездил с таким постоянством, что я выдала ему дубликат ключей. О своем решении не пожалела. Влад ни разу не подумал обо мне плохо. Он вообще редко думал о ком-нибудь плохо – сплошной позитив и надежды на светлое будущее. Лезть в его мысли было нечестно, но я боялась рисковать. Тем более я обещала Владу только не влиять на его настроение, а за мысли-то какой спрос? К тому же в последнее время я проверяла их все реже.

– Слышала свежие новости про психологический центр? – вдруг поинтересовался Влад.

Я едва не подавилась кофе.

– Какие новости?

– Его на днях закрыли за долги. Выяснилось, дела давно шли неважно.

Я вздрогнула и отставила чашку на край стола. Она моментально расплылась мутным пятном. Дела давно шли неважно, значит. Давно. И Вениамин никому не сказал. Не попросил о помощи. А мы и не потрудились узнать, как поживает наш старик-наставник.

– Ты в порядке? – донесся обеспокоенный голос Влада.

Я моргнула, чашка снова обрела очертания.

– Да…

Он удрученно покачал головой.

– Не хотел тебя расстраивать, зря об этом заговорил.

– Нет-нет! Мне интересно. Что-нибудь еще известно про центр?

– В интернете пишут, что новый хозяин не справился, кредиторы насели. Имущество центра распродают в счет уплаты долгов.

– Было что-то ценное?

– Нарыли антиквариат унылый. Книги какие-то. Оказывается, Вениамин незадолго до смерти свою библиотеку центру подарил.

Ох, Влад. «Какие-то книги»… Минуточку. Книги… Книги. Книги! Вот черт! Я глухо застонала.

Он не знал главного. К счастью, никто не знал и не догадывался о существовании Вестника. Именно так Артема назвал Хранитель времени, с которым мне довелось пообщаться.

Ничего нового с тех пор я не выяснила. Рыжий гений умел путешествовать в Потоке, игнорируя правила о точках входа. Правда, сделать это смог лишь однажды – осенью. Тогда все решили, что я выбралась из первородного мира собственными силами, но на самом деле меня спас Артем. И я не собиралась оставаться перед ним в долгу. Увы, сведений было ничтожно мало, да и те я получила случайно, полистав несколько лет назад старинную книгу из коллекции Вениамина. Вычитала, что Вестники появляются редко, обладают особыми талантами, и с их инициацией граница начинает двигаться вглубь, благодаря чему нам открывается всякая гадость из нижнего Потока. Теперь и эта скудная информация рискует попасть не в те руки.

– Прием, как слышно? – спросил Влад без особой надежды. – Ты еще здесь?

– Да… Где их продают? Книги эти.

– Откуда мне знать? Я не фанат всякого старья.

Неожиданная подсказка, спасибо. Я невольно улыбнулась и поднялась из-за стола.

– Сейчас вернусь, надо срочно позвонить.

Верно, Влад – совсем не любитель раритетных изданий, а вот Михаил Зорьев… Он раз двести повторил, чтобы я обращалась к нему в случае чего. Кажется, случай настал.

В моей комнате было ослепительно светло, солнечные лучи насквозь пронизывали сетчатую занавеску и тенью отпечатывали ее незатейливый узор на стене. Хоть я и смирилась с переменами, но свою комнату трогать не позволила. Мое личное пространство должно быть в первую очередь уютным. Меня устроили обои приглушенного оливкового оттенка, плюшевое кресло и кровать с кованой спинкой. Я хотела чувствовать себя как дома, поэтому принесла пару любимых бабушкиных вещичек. Нина особенно умилилась шелковому абажуру и вязаным кружевным салфеткам. Назвала все это милым ретро-стилем и мстительно установила на кухне жуткий цифровой холодильник. Не переношу сенсорные экраны. Например, мне нравился мой старый мобильный телефон. Он был простым и удобным, с аккуратными кнопочками. Но Влад обзывал его убогим кирпичом, советовал сдать в музей и очень обрадовался, когда тот сломался. Помог мне выбрать другой. Логика его опять подвела – новый аппарат весил ничуть не меньше. Такой же кирпич, только «чувствительный», и с вечно залапанным экраном.

Зорьев ответил на звонок моментально.

– Я сейчас не могу говорить, – прошептал он.

– У меня к вам срочное дело, – проявила я настойчивость.

– Что-то случилось с Артемом?…

– Нет-нет, он в порядке. Это скорее… моя просьба. Вряд ли я объясню по телефону.

– Понимаете, – огорченно отозвался Михаил, – завтра я уезжаю в командировку. Давайте поступим так… Приезжайте ко мне домой к восьми часам, мы все обсудим. У нас как раз намечается банкет.

– Банкет?! – в ужасе переспросила я.

– Маленький, я смогу уделить вам время. Ну или встретимся, когда вернусь.

А вдруг будет поздно? Черт…

– Ладно, – сдалась я. – Но приеду не одна.

– Без проблем, внесу вас в список вместе со спутником.

Трубка замолчала. Я протяжно вздохнула и забросила телефон в сумку. Здравствуй, вечер, полный страданий. На толпу я реагирую не лучшим образом. Большое скопление человеческих эмоций для меня все равно что комната без воздуха. Надеюсь, гостей действительно будет мало…

Влада и Артема новость о банкете внезапно воодушевила. Первый решил в честь такого события одеться приличнее и убежал домой, пообещав заехать за мной в семь. Второй заявил, что девятилетним детям необходима личная свобода, и провести вечер без нас – его давняя мечта. Если бы не видела, что он говорит правду, приняла бы эти слова за издевательство. Ходит за мной по пятам с переезда, ни секунды покоя нет. Так что жизнь мне удалось изменить кардинально – ни о каком одиночестве речь не шла.

К шести часам я успела прибраться в квартире и испечь новый пирог. В моем гардеробе отыскалось вечернее платье, с каких-то незапамятных времен. Длинное, черное и закрытое. Я соорудила на голове нечто, отдаленно напоминающее высокую прическу, и критично посмотрела в зеркало. Получилось слишком скромно, в стиле моей покойной бабушки. Я безумно ее любила, но не хотела давать Нине повод насмешливо закатить глаза. Все-таки я иду на банкет, а не на собрание читательского клуба. Нужно одеться наряднее и не выделяться среди гостей. Лишнее внимание мне ни к чему.

Поразмыслив, я затянула шнуровку на платье потуже и распустила волосы. Черные пряди рассыпались по спине, правую половину лица закрыла длинная челка. Я заколола ее бабушкиной жемчужной заколкой, а на платье прицепила брошь с камеей. Косметикой я не пользовалась. Не понимаю, зачем специально стараться понравиться людям. Это своего рода ложь, а я ненавижу ее сильнее всего на свете.

Влад проявил чудеса пунктуальности и явился без опозданий. Оглядев меня, он сказал, что я выгляжу «готичненько», и гордо выпрямился. Наверное, весь день провел в поисках однотонной рубашки – и не зря. Хоть на человека стал похож. А вот причесаться не удосужился. Русые космы торчали во все стороны, как у персонажей обожаемого им аниме. Я попыталась пригладить его волосы, но они оказались упрямее меня. Черт с ними, вдруг сойдут на банкете за какую-нибудь модную тенденцию.

Особняк Зорьевых был роскошен и продолжал насмехаться над словом «скромность». Зеркала, мрамор, позолота да изысканные классические интерьеры на каждом шагу. Настоящий дворец. Нежилая часть кишела людьми. Не знаю, как Михаил представляет себе большой банкет, но на этом маленьком было человек сто. Влада поразили картины в коридоре. От него повеяло истинным благоговением, у меня аж дух перехватило. В отличие от него, я художественных институтов не оканчивала, поэтому абстрактные фигуры в блестящих рамах казались мне нелепыми. Стало обидно, что я не в силах оценить нечто прекрасное. Впрочем, любоваться произведениями искусства было некогда. Я напомнила об этом Владу и увела от картин. В главный зал мы вошли вместе.

Зорьев явно позвал нас не к началу банкета, потому что праздник был уже в разгаре. Столы ломились от закусок, по залу сновали официанты с подносами, фоном лилась приятная живая музыка. Гости в вечерних нарядах разбились на группы. Одни весело что-то обсуждали, другие уныло ковырялись в тарелках, третьи слушали полного мужчину, который с умным видом толкал речь. У меня моментально закружилась голова. Стоило огромных усилий взять себя в руки и мысленно отгородиться от людей. Их эмоции я чувствовала превосходно – все до единой. Они искрились, бурлили, наступали отовсюду и смешивались в безобразную кашу. Как результат – невыносимая духота и ощущение, будто сверху давит пятитонный пресс.

Я позвонила Михаилу, но он не взял трубку. Придется ориентироваться на месте. В запасе минут двадцать, потом обморок мне обеспечен. Надо успеть найти хозяина дома и поговорить про книгу.

Несмотря на толпу людей и шквал чужих эмоций, я заметила ее – особую энергию в зале. Сильную, напористую, яркую. Как вспышка света в темноте.

– Помоги мне разыскать Зорьева, – попросила я Влада.

Тот понимающе улыбнулся и огляделся. Улыбка быстро сменилась смятением.

– О… – взволнованно шепнул он мне на ухо. – Твой злобный бывший здесь.

– Заметила уже, – процедила я сквозь зубы, стараясь не поворачиваться туда, куда был направлен взгляд моего спутника.

– Я пока потусуюсь за дверью, ладно? Там такая обалденная коллекция картин…

Я кивнула, он исчез в коридоре. Винить Влада было не за что. Встреча с Пашей – последнее, о чем он мечтал.

Не все считывают мысли и воспоминания тайком, выстраивая доверительные отношения. Некоторые предпочитают не тратить время на мирный способ и идут напролом. Владу тогда сильно повезло, что я оказалась рядом, иначе он сейчас и имени бы своего не помнил. Так уж вышло, что на этом наше общение не закончилось. Сначала я, конечно, сильно сомневалась. Мне было сложно кого-то впустить в свою жизнь, а довериться и подавно. Справиться с чувствами порой было трудно. Влад вызывал у меня два неизменных желания: причесать и напомнить, что у всех вещей есть законное место. Первое делать было бесполезно, а второе его дико раздражало. Приходилось терпеть и собирать по квартире забытые карандаши, чашки и журналы.

Что ж, разыщу Зорьева сама. Главное, не терять времени. Я набрала полные легкие воздуха и направилась в центр зала, высматривая его среди гостей. Замелькали лица, музыка зазвучала громче. Выстрелила пробка от шампанского, раздался веселый смех. Чьи-то цепкие пальцы ухватили меня за локоть и втянули в тесный круг шикарно одетых женщин. Я повернулась к блондинке-захватчице и с трудом узнала в ней Нину. Выглядела она как настоящая кинозвезда, вся в блестках и драгоценностях, в полупрозрачном платье с впечатляющим декольте. Ее собеседницы были одеты проще и элегантнее, без боя сдав хозяйке дома титул самой приметной дамы вечера. Или просто побоялись нарядиться столь экстравагантно. К сожалению, Нина была не единственной, кого я узнала.

– Мой муж подойдет с минуты на минуту, – сообщила Нина и обратилась к сестрам по разуму, которые смотрели на меня заинтересованно. – Это Валерия, она… м-м-м, в общем, она присматривает за нашим сыном.

– Как замечательно, – пропела медовым голосом Роза, – что ты наконец нашла себе работу. Очень за тебя рада.

Я выдавила в ответ улыбку. Пожалуй, слишком искусственную.

– Вы знакомы? – заметно удивилась Нина. – Откуда?

Роза поправила на шее белоснежный шарф – изящным, годами отработанным движением. Она ни капли не изменилась – то же внешне непоколебимое спокойствие и вероломный огонь в глазах. Горячая испанская кровь бурлила в ней нечеловеческими страстями. К пятидесяти годам Розалия научилась их прятать. Но не от тех, кто видит больше.

– Да, – кротко улыбнулась она. – Я почти стала Лериной свекровью. Правда, не сложилось…

Я закашлялась, а Нина медленно кивнула и устремила в пол ошалевший взгляд. Именно этот взгляд задел меня сильнее всего. Она думала, что раньше я жила одна-одинешенька в темном подвале, брошенная и никому не нужная? Как мило!

– Ну, раз вы знакомы, – ожила Нина и неторопливо представила других дамочек, чьи имена моментально вылетели у меня головы. Когда она дошла до крайней гостьи – миниатюрной девушки с короткими медными волосами, Роза внезапно перехватила инициативу.

– Это Анфиса, – с придыханием произнесла она. – Невеста Паши.

Та скрестила тонкие руки на груди и смущенно моргнула. Далее последовала немая сцена, типичная для аниме. Ее огромные серые глаза уставились прямо на меня, на смутно знакомом личике проступил румянец.

– Поздравляю, – буркнула я.

– Спасибо, – невнятно отозвалась Анфиса.

Ей вся эта ситуация была даже неприятнее, чем мне. Роза, напротив, наслаждалась моментом, внешне сохраняя непринужденный вид.

– Где твой спутник? – поспешила прийти на помощь Нина.

– Отлучился… – Я почувствовала, как слабость предательски растекается по телу. Зал расплылся, тысячи чужих эмоций настойчиво потянулись ко мне, жадно впиваясь в рассудок.

– Тот парень, с которым ты вошла в зал? – изогнула бровь Роза. – Очень молодой такой?

– Да… – подтвердила я, отчаянно цепляясь за собственное сознание.

– Забавная у него прическа, – сказала она снисходительно. – Это всегда ценно – найти себе подходящую компанию.

– А вот и Миша! – картинно взмахнула руками Нина и потянула меня за собой.

Я с облегчением выдохнула. Продолжать занимательную беседу с испанской мегерой желания не было. Чего она взъелась? Мы никогда особо не ладили, но теперь я Розе чужой человек и на ее любимое чадо не претендую.

Нина пересекла весь зал и завела меня в угол, за гигантский фикус.

– Ты собиралась замуж за Левицкого?! – ошарашенно переспросила она, будто думала, что мы ее разыграли.

– Было дело, – призналась я.

– И долго вы встречались?

– Девять.

– Месяцев?

– Лет.

– Ого! И что произошло?

– Расстались…

Нина посмотрела на меня с жалостью, словно я упустила величайшее сокровище всех времен и народов.

– Почему мы с тобой не встретились раньше?

– Я не любительница вечеринок, – напомнила я. – И причины тебе известны. Где Михаил?

– Точно, – опомнилась Нина. – Постой тут, я его позову.

Она удалилась, умело лавируя между гостями. В этой части зала народа было меньше, и мне значительно полегчало. Правда, разогнать все живое в радиусе нескольких метров я бы не отказалась. Ну или хотя бы то, что могло чувствовать.

Зорьев подошел пару минут спустя – важный, взволнованный и представительный. Я ни разу не видела отца Артема в неофициальной одежде. Не удивлюсь, если он и спит в деловом костюме. Объяснения вышли длинными и путаными, но Михаил понял меня превосходно. Хорошо, что не стал интересоваться, зачем мне вдруг понадобилась древняя книга. Названия увесистого томика я не помнила, зато сумела начертить в блокноте Зорьева знак, изображенный на обложке. Круглая закорючка, похожая на спираль с вогнутым внутрь концом.

– Я не увлекаюсь настолько старыми изданиями, да и тематика не моя, – сообщил Михаил. – Но я знаю людей, которые нам помогут. Один из них сейчас здесь. Задержитесь на полчаса, я быстренько наведу справки.

Перспектива застрять на банкете меня пугала, однако отступать я не намеревалась.

– Продержусь как-нибудь, – вздохнула я и воспользовалась шаблонной фразой: – Поторопитесь, пожалуйста, буду очень признательна.

Зорьев нырнул в толпу и растворился в ней, как в родной стихии. Я спряталась за фикусом, раздумывая, где лучше переждать мучительные полчаса. Так, чтобы обойтись без духоты и мерзкого головокружения. Как назло, в следующую секунду мимо прошла компания шумных мужчин. За ними следом выбежала сердитая девица, выговаривая претензии на повышенных тонах. Мужчины насупились и ответили ей, недружелюбно скривив губы. Ох, нет… Только не возле меня!

Я попятилась, но опоздала. Пространство заискрилось и вспыхнуло сотней лучиков с размытыми контурами. Фикус померк, мир завертелся с такой скоростью, будто меня нещадно вращали на крутящемся стуле. Воздух потяжелел и навалился сверху, заставив возненавидеть всех людей в зале.

– Осторожнее, – предупредил знакомый голос.

Я почувствовала неожиданную опору и поняла, что меня придерживают за талию. Мужчины отошли на приличное расстояние вместе с громкой девицей, и в углу снова стало спокойно. Назойливая энергия рассеялась, в голове прояснилось.

– Руки убери, – потребовала я, сообразив, кто находится рядом.

– Ой, да пожалуйста, – хмыкнула Кира и отпустила меня. – Какие мы злопамятные.

Я отстранилась от нее и прижалась к стене, жадно ловя ртом воздух. Кира явно не собиралась уходить. Стояла на том же месте и смотрела на меня с любопытством. Моя несостоявшаяся подруга, очередная глупая ошибка, кусочек гнетущего прошлого. Как сказал Влад, безоговорочная победа в номинации «Разочарование года». Он попал в точку. Выразиться точнее невозможно.

Хоть Кира и оделась под стать местной публике, было видно, что она не отсюда и не жаждет влиться в элитное общество. В ее облике царили равнодушие и легкая небрежность. Каштановые кудри выбились из сложной прически и спадали на спину, бант на коротком персиковом платье был завязан по-детски неровно.

– Ты в порядке? – спросила Кира. Заботливо спросила, с мягкой интонацией. Таким тоном уговаривают котенка вылезти из-под дивана.

– Тебе больше негде постоять?

– Давай я отведу тебя в библиотеку. На банкетах у Зорьевых всегда полно народа. А в библиотеке никого не бывает, хозяева не терпят в ней посторонних.

– Оставь меня в покое.

– Лейка… Можешь злиться сколько угодно, но устраивать прилюдный акт мазохизма ни к чему. Пойдем, это недалеко.

Кира решительно взяла меня за руку и потянула за собой.

– Я жду Михаила! – запротестовала я.

– Без проблем. Передам ему, что ты в библиотеке. Могла бы сама догадаться в толпе не бродить.

Возразить было нечего, к тому же изначальный план состоял именно в том, чтобы где-нибудь уединиться. Библиотека вполне подойдет.

Я высвободила свою руку и последовала за Кирой. Мы вышли из зала с другой стороны и поднялись по лестнице. Народа на втором этаже было немерено, и часть пути я прошла, держась за стену. Кира не предприняла новых попыток мне помочь, лишь замедлила шаг и поправила очки. Библиотека оказалась в конце длинного коридора, за массивной дверью из красного дерева. Кира хитро повернула ручку – чуть вбок и резко вниз. Перед тем как перешагнуть через порог, я поняла, что еще одной неприятной встречи не избежать. Отступать было поздно и глупо, ведь мое приближение тоже заметили.

Кира прикрыла дверь. Паша невозмутимо перелистнул страницу, даже не взглянув на нас. Так и остался подпирать вместительный книжный шкаф, что тянулся во всю стену.

– Что ты тут забыл? – недовольно поинтересовалась Кира.

– Гениальный вопрос, – ответил он, не отвлекаясь от книги. – Это единственное спокойное место в доме. Где я, по-твоему, должен быть?

Она сердито посмотрела на него и стукнула каблуком по паркету. Если эту экстремальную шпильку в добрых пятнадцать сантиметров вообще можно назвать каблуком. Кира любила сполна компенсировать свои мнимые недостатки, будь то невысокий рост или слабый дар.

Паша захлопнул книгу и поставил ее на полку. Наши взгляды на мгновение пересеклись, но я быстро отвернулась. Десятки потертых изданий были расставлены аккуратно и с любовью. На столе со старинной лампой громоздились подшивки газет. Рядом, в кресле притулилась покосившаяся стопка журналов. Пахло старой бумагой и пылью, сверху лился приглушенный свет. Было довольно прохладно и тихо.

– Справа есть вторая комната. – Паша кивнул на незаметную дверь в углу.

– Счастье, радость! – едко отозвалась Кира.

Мне показалось, что я перенеслась в годы обучения в психологическом центре. Тогда они общались точно так же. Могли бы уже и повзрослеть, к тридцати-то годам.

Паша ухмыльнулся, в знакомой типично розалиевской манере. У него было много общего с матерью, даже слишком. Особенно это касалось внешности и природного магнетизма. Повышенная экспрессия мистическим образом уживалась с рассудительностью, которая досталась ему от отца. Надо сказать, Николай Левицкий мне нравился. Серьезный мужчина, тактичный, крайне неразговорчивый. Успешный бизнесмен, основатель крупного банка. К супруге относился нежно и трепетно, в жизнь детей не вмешивался. Паша старался брать с него пример, но все портило тяжелое бремя сарказма. Унаследованную от Розы способность обидеть одной репликой он довел до совершенства.

Кира кинулась к двери во вторую комнату и дернула ручку. Напористо, с нажимом, затем настойчивее. Та не поддавалась.

– Не открывается, – уныло протянула Кира.

– Беда, печаль! – передразнил ее Паша.

Она вспыхнула яростью и приготовилась ответить. Я не выдержала:

– Вам что, по двенадцать лет?

Оба промолчали, но намека на угрызения совести в них не проскользнуло. Впрочем, искать у этих двоих совесть нелепо. Проще найти смысл в мультиках Влада.

Я приблизилась к двери и повторила Кирины попытки. Безрезультатно.

– К черту ее, – заключила я. – Раз уж мы все неожиданно встретились, поговорим о жизни. Вдруг весело проведем время?

Паша моментально отлип от шкафа.

– Я вам открою.

Подошел к нам и с силой толкнул дверь. Она жалобно скрипнула и отворилась. В полумраке маленькой комнаты я с трудом разглядела чей-то силуэт.

– Там кто-то есть, – констатировала я.

– Нет там никого, – возразил Паша, и был полностью прав. Рядом не было энергетических отпечатков, кроме наших трех.

Я шагнула вперед, нащупала выключатель. Лампа на потолке щелкнула и загорелась неуверенным рассеянным светом. В кресле посреди комнаты, боком ко входу, сидел грузный мужчина в мятом костюме, устало склонив голову к груди. Вытянутые вперед ноги упирались в массивный книжный шкаф. Казалось, гость сбежал с банкета и уснул в библиотеке, но я готова была поклясться, что его с нами нет. И чему верить, глазам или чувствам?

– Ну вот, – хмуро сказал Паша. Как-то очень хмуро, совсем без иронии. – А я-то думал, здесь будет скучно.

Я с опозданием сообразила, что мужчина мертв. Совершенно пустая и безжизненная оболочка, мертвее не бывает.

Кира вгляделась в его лицо. Ее ярость утихла, на смену пришли растерянность и замешательство.

– Да вашу же ж мать… – обреченно простонала Кира.

Стало ясно – она его знает.

Загрузка...