Беспокойная Анна

3. Эхо

Весь путь в ночной клуб Кай молчал, рассматривая проплывающие за окном улочки. Эстфолд славился своими узкими и петляющими дорогами, где особо разогнаться не было никакой возможности, так что желтый «жук» неторопливо двигался в потоке других автомобилей в сторону Виндволдена, небольшого квартала, где и находилась «Стрекоза». Сам клуб был расположен в подвальном помещении развлекательного комплекса «Андромеда», включающего в себя кинотеатр, зал для боулинга, небольшой уютный ресторанчик, пиццерию, и ролледром. Там всегда было очень людно, возможно, даже слишком, ведь комплекс давно облюбовала местная молодежь, вытесняя туристов на лоно природы и фактически лишая их возможности воспользоваться развлекательной программой и другими привилегиями цивилизации. Впрочем, туристы не жаловались.

В последнее время Кай весьма успешно избегал подобных мест и шумные компании, чего нельзя было сказать о его друзьях, которые предпочитали проводить массу времени именно в таких заведениях. Головоломка по имени Анна полностью завладела им, и в своем стремлении разгадать ее парень не находил себе места, так что развлечения пока что могли подождать. Да и все может подождать, особенно когда ты Мрачный Жнец вот уже 196 лет…

Откинувшись на спинку сидения, Кай отстраненно слушал незатейливую мелодию, которая, несмотря на грохот двигателя, хоть и отрывочно, но настойчиво доносилась из радиоприемника. Мейсон и Моррис время от времени о чем-то переговаривались, и их монотонная беседа ненавязчиво вклинивалась в общий шум. Небо за окном все еще было довольно ясным, но легкие сумерки уже наплывали из-за горизонта, мягко окутывая горы и струясь вниз по склонам к фьорду. Его можно было увидеть лишь с окраины города, но Кай прекрасно знал этот пейзаж и мог с легкостью воспроизвести его в памяти до мельчайших деталей. Монументальные горные склоны, согретые теплом полярного солнца, тянулись по обе стороны фьорда, который в ясные дни приобретал небесно-голубой цвет, а некоторые, особенно глубокие участки становились насыщенного изумрудного оттенка. Кристально чистый воздух был пропитан своеобразным сладковато-приторным запахом хвои и мха, что вызывало непреодолимое желание дышать полной грудью, жадно поглощая этот пьянящий аромат нетронутой природы. Легкие порывы ветра приносили с собой арктическую свежесть ледников, словно пытаясь напомнить, что и летом здесь не стоит рассчитывать на палящий зной.

Кай прикрыл глаза и продолжил вырисовывать в своей памяти пейзажи городка, который в свое время настолько очаровал его, что он несколько месяцев отчаянно упрашивал Алистера позволить ему работать здесь.

Крохотный, почти неприметный на фоне массивных горных хребтов, Эстфолд расположился на берегу Согне, где по одну сторону его омывали холодные воды, а по другую – бережно окутывали вечнозеленые леса, вересковые пустоши и холмы с фантастическими водопадами. Вдоль береговой линии фьорда тянулись причалы, возле которых швартовались как маленькие аккуратные лодочки, так и крупные пароходы, неутомимо возившие туристов на экскурсии здешними водами. Сразу за причалами в несколько рядов располагались традиционные рыбацкие хижины – рорбу, которые в основном служили временным пристанищем для туристов. Эти гостеприимные домики на сваях прославились своим своеобразным внешним видом и отсутствием лишней помпезности, так характерной для больших дорогих отелей. Ярко красные, оранжевые и зеленые – уже долгое время они являлись неотъемлемым атрибутом Норвегии.

– Эй! Хьюстон, у нас проблема, ты опять уснул… Прием! – Морис каким-то образом умудрился развернуться и щелкнул пальцами у Кая перед носом, тем самым вырвав его из легкой дремы. От неожиданности парень резко содрогнулся и, врезавшись макушкой в крышу машины, растеряно заморгал, поправляя очки на носу.

– Я не… – начал было он, но Мейсон оборвал его на полуслове.

– Даже и не думай дрыхнуть, – скользнув взглядом по другу, сказал он. – Мы почти приехали. Петра должна встретить нас у входа.

Мейсон вывернул руль и свернул на нужную улицу. Желтый «жук» послушно покатился в сторону «Андромеды», где уже собралось немалое количество желающих развлечься сегодня вечером. Стоило автомобилю появиться на горизонте, как все взгляды присутствующих оказались направлены в сторону источника этого адского рычания. Судя по всему, они ожидали увидеть перед собой озверевшего Кракена [9], выбравшегося из глубин фьорда и разносящего город в щепки или, как минимум, маленького динозаврика, но уж точно не хипповскую машинку, рядом с которой не хватало лишь радуги и единорога для полного счастья.

Раздраженный таким общественным вниманием Кай невнятно пробормотал себе что-то под нос и заерзал в кресле, насколько такие маневры позволяло пространство салона. Идиотское ощущение, возникающее каждый раз, как только он садился в эту машину, усилилось в несколько раз. Это было похоже на то, как будучи взрослым, ты садишься на детский велосипед и твои ноги оказываются почти что возле ушей. Яростно взглянув на Мейсона, он уже собирался сгенерировать какую-то язвительную реплику, но сдержался, увидев, что друг резко помрачнел, заметив в толпе Петру. Девушка рассеянно махнула в сторону желтой машинки и повернулась к своему спутнику, восторженно что-то щебеча. Двухметровый громила, чьи огромные татуированные ручища покоились на ее тонкой талии, откровенно напоминал одного из байкеров, которые как-то гнались за Каем и Мейсоном с твердым намерением разлучить их головы с телами и Жнец не сомневался, что где-то на стоянке припаркован байк, возящий эту огромную тушу по городу.

– Поверить не могу… – прошипел Мейсон, с остервенением вжимая педаль тормоза в пол.

Машина остановилась, и Кай со вздохом облегчения выбрался на улицу и принялся помогать Морису, для которого процесс покидания салона оказался куда более сложной задачей. Когда беднягу наконец удалось извлечь, он выглядел весьма помятым, а и без того невысокий уровень его харизматичности опустился еще на несколько пунктов.

– Ну, могло быть и хуже, – удовлетворенно сказал Морис, разглаживая на себе одежду. – Мы могли добираться сюда на автобусе… Это занимает вдвое больше времени, плюс ты никогда не знаешь, кто окажется на соседнем сидении. Однажды мне пришлось выслушивать разгневанную испанку… Я ни черта не понял, но держу пари, что она поведала мне план какого-то убийства. Уж слишком зловеще звучали некоторые ее слова…

Кай в ответ только хмыкнул и направился к Мейсону, который уже успел открыть багажник и теперь ковырялся там с весьма серьезным видом. Достав блокнот, посланник Купидона еще раз сверился с сегодняшними записями и, отыскав в багажнике среди всякого барахла, стопку уже отсортированных пакетиков с таблетками в форме сердечек, принялся распихивать их по карманам.

– Сегодня здесь работают Амбер и Мо. Так что большую часть вечера ваш покорный слуга будет к вашим услугам, – воодушевленно произнес он и, подмигнув, продолжил. – Как и к услугам тех красоток, которые так настойчиво смотрят на нас.

Он едва заметно кивнул куда-то за спину Кая. Оглянувшись, парень увидел двух симпатичных девушек, которые, хихикая и переговариваясь, раз за разом бросали на ребят игривые взгляды.

Пока парни возились возле машины, к ним подошла Петра, всем своим видом выражая свое недовольство – уж слишком долго, по ее мнению, они там копошились. Ее новая пассия тащилась следом, шаркая ногами и подозрительно рассматривая ребят. Что-то подсказывало Каю, что этот качок с косматой бородой и суровой физиономией, не отмеченной печатью интеллекта, рано или поздно припомнит их, а затем припомнит и им.

– Ну что, мы идем? Или я чего-то не знаю, и вечеринка будет происходить прямо здесь? – Спросила Петра, нахмурив брови. Сегодня она надела черные латексные штаны, тесно облепляющие ее упругие бедра и длинные стройные ноги, темно-серую футболку, частично открывающую разноцветную татуировку на ключицах и коротенькую кожаную курточку, что делало ее саму похожей на заядлую любительницу мотоциклов.

– Мейсон, – посланник Купидона пропустил мимо ушей слова подруги и, представившись, протянул руку детине. Тот на миг заколебался, но все же ответил на рукопожатие и сдавленно выдавил:

– Томас.

– Приятно познакомится, Томас. Это Морис и Кай – мои лучшие друзья, проверенные временем, неприятностями и уже известным тебе несчастьем, которое некоторые называют Петрой. – Криво улыбнувшись в ответ на испепеляющий взгляд подруги, он беззвучно, лишь одними губами произнес: «Война» и, шутливо козырнув, прошмыгнул мимо. – Эй! Пошевеливайтесь! Иначе будете здесь торчать…

Теоретически, до открытия «Стрекозы» оставалось еще довольно много времени, но, несмотря на это, перед входом уже выстроилась немалая очередь. Мейсон, невзирая на возмущенные возгласы, без особого труда проложил себе дорогу к коренастому охраннику. Бритоголовый темнокожий мужчина, в дорогом элегантном, идеально сидящем на нем костюме, стоял за символической оградкой, роль которой исполняла хитроумно сплетенная веревка, прикрепленная к кованым столбикам и преграждающая вход.

– До восемнадцати вход воспрещен, – прогудел охранник, нахмурив косматые брови, обращаясь к пареньку, стоящему перед ним, во главе очереди.

– Мужик, я уже совершеннолетний! – Отозвался тот и Кай заметил, как предательски дрогнул у него голос. Парень на вид едва дотягивал до шестнадцати, а смешной пушок над верхней губой и непростительно устаревшая стрижка «под горшок» лишь усугубляли положение и делали все его протесты бессмысленными.

– Конечно. Если ты совершеннолетний, то я розовый фламинго, – хохотнул охранник, а потом, стерев с лица улыбку, грозно добавил. – Сгинь отсюда, иначе я могу тебе в этом помочь.

Скорчив кислую мину и, прошипев под нос парочку проклятий, парень покорно поплелся прочь, разочарованно опустив голову.

– О, да это же старина Мейсон! – Охранник снова расплылся в улыбке, с готовностью отстегивая веревку, чтоб пропустить новоприбывших.

– Ти Джей, рад тебя видеть, – посланник Купидона по-дружески обнял здоровяка, похлопав его по спине, и Кай краем глаза заметил, как весьма крупная купюра переместилась из ладони друга в карман Ти Джея, а сам Мейсон что-то шепнул ему на ухо. Охранник, согласно кивнув, отступил.

– О, Петра, давненько я тебя не видел. Неужели ты нашла новое интересно местечко, позабыв о старой-доброй «Стрекозе»? – Поинтересовался он, рассматривая ведьму.

– Конечно же нет! Не говори глупостей, – кокетливо возмутилось Петра. Подмигнув, она погладила охранника по могучей груди и потащила Томаса вглубь клуба, пока он не успел ничего сообразить.

В последний раз Кай был здесь очень давно и не был знаком с Тим Джеем, так что, сдержанно пожав ему руку, он двинулся вслед за Мейсоном, который сверлил тяжелым взглядом затылок Томаса. Мысленно поблагодарив высшие силы за то, что друг не обладает испепеляющим взглядом в прямом значении этого слова, он обернулся убедиться, что Морис не потерялся где-то в толпе и остолбенело застыл на месте. Ти Джей неотрывно смотрел на Кая, только теперь его лицо уже не было человеческим лицом. Противоестественно удлинившись, его нижняя челюсть словно отсоединилась от верхней и повисла на уровне груди, как будто обремененная силой тяжести, зубы вытянулись в длинные острые клыки, а кожа посерела и местами потрескалась. Зрачки его черных глаз покраснели и светились в приглушенном свете, словно два раскаленных уголька.

– Что же ты наделал… – хрипло произнесло чудовище, и за этими словами последовал низкий гортанный рык, переходящий в бульканье.

– Что? – Задохнулся Кай.

– Я спрашиваю, все ли нормально? – Прозвучал голос, принадлежавший уже собственно охраннику.

Кай напряженно сглотнул и прикрыл глаза, а уже следующее мгновение перед ним стоял все тот же Тит Джей в своем дорогом костюме с немым вопросом на лице.

– Да… Да, все в порядке, – парень кивнул и поспешно исчез в небольшом коридоре, ведущем в первый зал ночного клуба. Морис плелся где-то позади, а Мейсон, Петра и ее косматый кавалер уже давно исчезли из поля зрения.

Коридор, за исключением пола, был полностью зеркальным. Парень опустил голову, стараясь не смотреть на свое отражение, и прибавил скорости. От только что увиденного голова грозилась взорваться, а фраза «Что же ты наделал…» монотонным эхом звенела в ушах. Он еле сдерживался, чтобы не вернуться и не наброситься на Ти Джея. Ведь все это могло привидеться, он в последнее время и не отдыхал нормально, волнуясь по поводу Анны. Остановившись на твердом намерении поговорить с Мейсоном, парень вошел в зал.

Внутри было весьма многолюдно, несмотря на то, что мало кто из посетителей удостоился чести быть пущенным внутрь до открытия. Просторное помещение зала было разделено на секторы разными по цвету столиками, которые ютились вокруг танцпола с небольшой сценой по центру. Приятное оформление в минималистическом стиле не напрягало ни глаз, ни мозгов, что свидетельствовало об отличном вкусе дизайнеров и владельцев клуба.

Осмотревшись, Кай отыскал наконец Петру и Томаса, которые, сидя за столиком, мило ворковали и Мейсона, вальяжно развалившегося возле барной стойки и беседующего с Мо и Амбер – такими же посланниками Купидона. Мо был высоким подтянутым парнишкой, лет девятнадцати на вид, с картинно правильными чертами лица, огромными светло-голубыми глазами и густой копной волос цвета спелой пшеницы. Амбер, молодая женщина на вид лет двадцати восьми, относилась к тому типу женщин, которых обычно называют «роковыми», и это было совершенно точное определение, ведь она была невероятно красивой. Ее иссиня-черные волосы ниспадали на плечи ровными прямыми прядями, ангельское личико, вводящее в заблуждение своими изящными чертами, умело подчеркнутыми косметикой, способно было вскружить голову любому мужчине.

Кай без лишних церемоний оттащил Мейсона от стойки и, убедившись, что их никто не слышит, растерянно прошептал:

– Я видел Могильщика. Только что…

Повисла напряженная пауза, казалось, даже воздух вокруг сгустился, а движения окружающих людей замедлились. Мейсон неожиданно оборвал эту иллюзию, быстро затараторив и так отчаянно завертев головой, что Кай на миг испугался, как бы она не отвалилась.

– Нет, дружище, нет! Это совершенно невозможно, абсолютно! Ты больше не можешь видеть никого из них. Никого, кроме Анны! Разве ты забыл? – Замолчав на миг, чтоб перевести дыхание, он продолжил. – Скажи, только честно… Ты все еще принимаешь те лекарства, которые дает тебе Алистер?

– В этом ты можешь не сомневаться… – Не дрогнув, соврал Кай. Он не принимал лекарство уже больше недели и до сих пор чувствовал себя превосходно. До сегодняшнего дня, никто, кроме Анны не беспокоил его, и это успело вселить хоть зыбкую, но все же, надежду.

Мейсон с облегчением вздохнул.

– Это хорошо. Кай, ты – Ангел смерти, но ты не сама Смерть. Не забывай об этом. Не тебе решать, кому жить, а кому умереть… И неважно, касается это людей или какой-либо нечисти. Ты лишен права вершить правосудие и выносить смертные приговоры. Для этого есть более высшие инстанции. Так что выбрось этот бред из головы и больше никогда не возвращайся к этой теме. Надеюсь, тебе не составить труда припомнить, что произошло в последний раз, когда ты возомнил себя Богом. Надо же… Могильщик… И это твое видение тебе что-то сказало?

Кай отчаянно хотел рассказать другу все, как есть, но понимал, что это лишено смысла. В любом случае Мейсон продолжит твердить свое, и, в конце концов, отправит его домой, а то и вовсе накачает лекарствами прямо здесь. Тем более, последние слова друга попали прямиком в цель и не на шутку разозлили парня. Он все прекрасно помнил и терпеть не мог, когда кто-то бил его по больному месту. Так что, заверив Мейсона, что демон промолчал, явившись лишь на миг, Кай уселся за дальний столик и мрачно уставился на собственное отображение в металлическом подсвечнике. Его лицо, слегка искаженное выпуклой формой этого предмета интерьера, выглядело донельзя довольным и, одобрительно покивав головой, исчезло.

Кай потерял счет времени, отстраненно наблюдая за людьми, которые прыгали, танцевали и дергались в такт транс-музыке, которую неутомимо крутили со сцены ди-джеи. Весьма ярко и в какой-то степени даже вульгарно разодетая девица несколько минут назад пыталась его склеить, но он недвусмысленно отшил ее, и теперь она неподалеку демонстративно покачивала облаченным в коротенькие шортики задом в ритм мелодии. Она знала, что Кай не сможет не увидеть ее, и для большего эффекта ей оставалось разве что залезть на столик перед ним. Закатив глаза и тихо фыркнув, парень перевел взгляд на Мориса, который, развалившись в соседнем кресле, потягивал энный по счету коктейль. Удивительно, но он не выглядел ни пьяным, ни даже слегка выпившим, что навело на мысль о безалкогольном напитке.

Петра и Томас давно исчезли в неизвестном направлении, а Мейсон занимался своими амурными делишками. К разговору о Могильщике он больше не возвращался и лишь изредка тревожно поглядывал на друга, но Кай каждый раз подавал знак, что с ним все в порядке и можно не волноваться.

Злость на Мейсона развеялась и понемногу сменилась гнетущей скукой, и Кай уже начал подумывать, не воспользоваться ли предложением незнакомки, которая до сих пор выписывала танцевальные пируэты перед его столиком. Его размышления прервал все тот же Мейсон, причалив к столику в компании пяти хохочущих девушек. Ласково попросив их оставить его на некоторое время, он тяжело опустился на кресло возле Мориса. Как ни крути, а это было одной из суперспособностей Мейсона, как Ангела Любви – где бы он не появился, ему было гарантировано повышенное внимание прекрасной половины человечества… Девушки слетались на него, как пчелы на мед… Мо и Амбер, а так же и другие его собратья были точно такими же.

Стоит отдать должное – Мейсон никогда не злоупотреблял своими способностями и не использовал его для своей выгоды. В этом городе существовала лишь одна-единственная девушка, не попадающая под действие его чар и именно ее он желал больше всего на свете… И конечно же, в этом он не признавался даже самому себе, но Кай знал его слишком долго и давно все сам понял.

– Мейсон, ну как тебе это удается? – Перекрикивая грохот музыки, сказал Морис. – Я тоже хочу, чтоб девушки вот так вились вокруг меня!

– А ты больше их игнорируй, – ответил Мейсон, добродушно похлопывая друга по плечу. – Слушайте, а у меня тут идейка возникла… Давайте устроим завтра ночь покера! Что скажете?

Кай не успел ответить. В кармане джинсов претензиознно завибрировал мобильник, и парень вытянулся, чтоб достать его. От сообщения, которое высветилось на дисплее, в горле пересохло, а по телу пробежала легкая волна дрожи. Подняв глаза на Мейсона, он произнес:

– Нашли Фреда Марлоу...

Еще несколько мгновений он неподвижно сидел, глядя на друга, а потом резко вскочил и бросился в сторону выхода. Мейсон, пробормотав что-то Морису на ухо, поспешил вдогонку.

Кай бесцеремонно протискивался сквозь бурлящую толпу, усердно работая локтями и оттаптывая ноги посетителям, которые лишь вяло огрызались. Пробежав мимо Ти Джея, и изо всех сил стараясь не взглянуть не него, он помчался вверх по крутой лестнице. Мейсон позади что-то кричал, но сейчас это было куда менее важным.

Детектив Ласло указал в сообщении и адрес, и Каю не терпелось поскорее добраться туда, с Мейсоном или без. На полной скорости он вылетел из парадной двери «Андромеды» и неожиданно налетел на девушку, которая как раз собиралась туда войти. Она врезалась в его грудь с такой силой, что он невольно поморщился и отпрянул, лишь в последний момент схватив ее за руку, чтоб удержать от падения.

Девушка подняла голову, потирая ушибленный нос и огромные зеленые глаза ошарашено уставились на Кая, а маленький аккуратный ротик изобразил удивленное «О». Спустя мгновение Грейс Уотсон сомкнула губы и сделала несколько шагов назад.

– Извини… – только и успел шепнуть Кай, прежде чем рядом возник Мейсон и, схватив за руку, потащил его к своей машине.

* * *

Дом, в котором нашли Фреда Марлоу, находился на улице Фолхеймен. Это была одна из окраинных улочек Эстфолда, сразу за которой же следовала опушка, а далее начинался густой дремучей лес. Полицейские машины полукругом стояли у старого пятиэтажного дома, который выглядел пустым и давно заброшенным. Ближайшие дома тоже опустели, но уже по той причине, что их любопытные жители выбежали на улицу, привлеченные обилием стражей порядка. Зеваки стояли за желтой лентой, которой предусмотрительно оградили место преступления.

Мейсон припарковал машину возле соседнего дома, и Кай, первым выкарабкавшись из салона, тревожно осматривал окрестности. Здесь было значительно холоднее, чем в другой части города, и резкие порывы ветра пробирали до костей, заставив парня съежиться и поплотнее закутаться в куртку. Не тратя ни минуты, Кай направился сквозь возбужденно галдящую толпу. Мейсон покорно шагал позади, бросая на спину товарища обеспокоенный взгляд. Если Кай снова видит демонов, или как он их там называет, помимо Анны, то дела плохи…

Обрывки фраз горожан, доносящиеся до ушей, звучали неразборчиво и никак не клеились в хоть какую-то общую картину. Никто из них толком не знал, что же привело сюда такое количество полицейских. Кто-то утверждал, что здесь нашлось какое-то украденное барахло, другие говорили о разборках местных уличных банд, третьи высказывали еще какие-то догадки, но все это было лишено каких-либо подтверждений.

Кай уверенно подошел к тучному патрульному, который вместе с парочкой коллег бродил туда-сюда, стараясь отогнать чрезмерно любопытствующих людей, явно желающих пробраться за ограду и сунуть нос куда не надо. Мужчина узнал Кая и, приветственно кивнув, приподнял ленту. Все, что знал о нем Кай, так это то, что имя его Ганс, он увлекается поеданием пончиков и ненавидит всех, кто не разделяет этой его ведущей к ожирению страсти.

– Третий этаж, Хансен. И смотри под ноги, – посоветовал Ганс, вглядываясь в Мейсона, подныривающего под ленту. – Эй, а этому нельзя сюда!

– Все в порядке, он со мной, – терпеливо ответил Кай, наблюдая, как на широком лице Ганса разворачивается внутренняя борьба, так как такая идея ему была явно не по душе, но и разбираться потом с Ласло и Алистером, поручившемся за парня, желания не было. Заскрежетав зубами, Ганс все же отступил, давая Мейсону пройти.

Приближаясь к злосчастному дому, парни все более отчетливо ощущали гадостно-сладковатый душок разлагающейся плоти вперемешку с запахом серы. Под ногами хрустело разбитое стекло, усыпавшее большую часть дорожки, ведущей к парадному входу. Поднявшись по шаткой и невероятно скрипучей лестнице на третий этаж, ребята оказались в длинном узком коридоре. Трое из четырех находящихся здесь дверей были заперты, а отсутствие электричества с лихвой компенсировали развешанные полицейскими фонарики. Давно уже перевалило за полночь и приходилось довольствоваться таким способом освещения, чтоб криминалисты могли выполнить свою работу, не пропустив ничего важного.

С единственной открытой настежь двери доносились голоса. Кай безошибочно узнал Ласло, а его собеседником, сухо и монотонно отвечающим на встревоженную речь детектива, без сомнения, был Алистер. Судя по удивленно округлившимся глазам Мейсона, посланник Купидона тоже его узнал.

– Мейс, можешь подождать на улице. Тебе совсем не обязательно быть здесь, – прошептал Кай, взглянув на друга. Глубоко в душе он отчаянно желал, чтобы Мейсон остался, ведь именно сейчас друг, сам того не ведая, был его страховкой. Но и посланника Купидона стоило пожалеть, ведь казалось, что его вот-вот стошнит.

– Ну да, конечно, – пробормотал Мейсон, закрывая нос рукой, – и пропустить все безудержное веселье… Пошли, я хочу узнать, что здесь забыл Алистер до того, как задохнусь.

Со вздохом облегчения Кай кивнул и направился к двери. За порогом начиналась большая комната, без какой-либо мебели. По центру стояли Алистер и детектив Ласло, возле которых крутились двое криминалистов. Один, прилепившись к фотоаппарату с огромным объективом, делал снимки, а второй ползал на коленях в усердных поисках отпечатков пальцев. Кай застыл на пороге, осматривая помещение. Его сердце заколотилось в ускоренном темпе, а кровь с такой силой принялась хлестать по венам, что казалось, сейчас прорвет их.

Температура в комнате была на несколько градусов ниже, чем на улице, словно кто-то решил устроить здесь филиал морозильника. Стены и потолок покрывали глубокие трещины, и в некоторых местах они были столь широкими, что туда без труда влезла б и ладонь. На полу валились камни самых разных размеров: от крохотных камешков до огромных глыб, которые вряд ли бы пролезли через дверь. Фред Марлоу повис в воздухе, прямо в эпицентре этого хаоса. Его тело безвольно застыло примерно в двадцати сантиметрах над землей. При жизни это был мужчина примерно тридцати семи лет, с выдающимся пивным животом и лисиной на всю макушку, а сейчас его тело было полностью иссушенным, словно кто-то высосал из него все соки. Острые шипы, видневшиеся на пожелтевшей коже то тут, то там, прорывали плоть, но из ран не вытекло ни капли крови. Глаза и рот его были плотно сомкнуты, но Кай знал, что будь он жив, то уже оскалил бы длинные острые клыки, а вместо человеческих глаз на присутствующих бы глядели две черные пустые дырки…. Без всяких сомнений, Анна попыталась превратить беднягу в Пожирателя Снов, но попытка перевоплощения потерпела неудачу.

– А зачем было его подвешивать? – Чуть слышно прошептал Мейсон над ухом Кая. Парень едва разобрал его слова, так как Посланник Купидона еще плотнее закрыл рот ладонью. – Я понимаю, весь этот жуткий декор вполне в стиле Анны, но крепить его тросами к потолку… Слишком много работы для нее, тебе не кажется?

Кай ничего не ответил, с благодарностью взглянув на друга. Тросы. Казалось бы такая маленькая деталь, но она могла помочь избежать значительных проблем… Мейсон ведь видел все так, как и все остальные – и полицейские, и Ласло, и даже Алистер. Перед ними была всего лишь очередная жертва безумного серийного убийцы, и только перед Каем – жертва неудачного эксперимента по перевоплощению, рядом с которым не было никаких тросов. Парень готов был поспорить, что и самого Марлоу они видят по-другому. Не прекрати он принимать лекарства, ему б не пришлось цепляться за каждое слово Мейсона, ища подсказки.

– А ты быстро, – произнес Ласло, жестом приглашая ребят войти. – Ну, что скажешь? Какой-то бродяга пробрался сюда, в поисках уютного местечка для ночлега, а обнаружил это… Думаю, он еще долго не сможет спать…

– Доброй ночи, Кай, – поздоровался Алистер, едва заметно склонив голову. – Приветствую, Мейсон.

Повернувшись, на каблуках, он подошел к ребятам, которые все так же неуверенно переминались возле двери с ноги на ногу. Подол его легкого черного плаща затрепетал от резких движений и взметнулся за спиной, словно крылья. Чопорным жестом отбросив с лица прядь черных волос, он улыбнулся и по очереди пожал парням руки. Это был высокий мужчина среднего телосложения, на вид около тридцати лет, с холодными серыми глазами и густыми черными усиками, кончики которых причудливо торчали вверх.

У Кая не возникало сомнений, что если бы Алистер вдруг задумал какой-то безумный план, то мог бы, зловеще хихикая, демонстративно подкручивать их, для лучшего эффекта.

– Не ожидал тебя здесь увидеть, – признался Кай, повернувшись спиной к Марлоу.

– Да я и сам не ожидал себя здесь увидеть, – ответил Алистер, пожав плечами, – но мне нужно поговорить с тобой с глазу на глаз. – Покосившись на Ласло, который что-то объяснял фотографу, он понизил голос до вкрадчивого шепота. – Это дело рук Анны?

Забыв о царящем здесь ужасном запахе, Кай глубоко вдохнул и сразу же об этом пожалел.

– Ну а кого же еще? – Выдавил он, брезгливо поморщившись. – Она сама назвала мне это имя… И его, и тех двух бедняг, которых мы нашли раньше. Мне очень жаль, Алистер… Я должен был отыскать Марлоу раньше, но все мои попытки были тщетны. Анна больше не стала мне что либо говорить.

– Это не твоя вина, – Алистер по-отечески опустил ему руку на плечо и хотел еще что-то сказать, но его перебил детектив, обратившийся к Мейсону:

– Будь любезен, сбегай вниз и позови Биргера и Ивара. Пусть снимут этого несчастного и отвезут на экспертизу.

Мейсон без особого энтузиазма кивнул и исчез в коридоре. Вскоре его шаги послышались на протяжно заскрипевшей лестнице. Криминалисты, собрав свое рабочее снаряжение, вышли вслед за ним.

– Похоже, мы здесь закончили, – Ласло еще раз окинул взглядом комнату и, рассеяно потерев затылок, покинул ее.

Кай не нашел в себе сил снова взглянуть на Марлоу. Уж слишком это была чудовищная картина даже для него. Мысль о том, что Анна попыталась превратить этого мужчину в демона, была не менее ужасающей. Судя по всему, когда-то она так же бесцеремонно захватила тело какой-то несчастной девушки и тогда ее попытка перевоплощения увенчалась успехом. Тяжело вздохнув, парень засунул руки в карманы джинсов и отстраненно уставился в пол.

– Пойдем со мной, – нарушил повисшую тишину Алистер. – Я должен тебе кое-что показать.

Кай удивленно взглянул на своего начальника. Видимо, немой вопрос, застывший в его глазах, был слишком очевидным, потому что Алистер достал из внутреннего кармана фотографию и протянул ее парню.

– Ты не ее случайно ищешь? – Спросил он.

Со снимка Каю улыбалась Анна, вернее, та девушка, которой не повезло встретить демоницу на своем пути. Эта фотография была сделана ясным осенним днем, когда она сидела на лавочке в местном парке, явно не предполагая, что в скором времени ее тело послужит пристанищем для нечисти. Парень обратил внимание на ее глаза. Прежде они были светло-карего цвета с легким медовым оттенком, теперь же их сменила непроглядная маслянистая чернота.

– Кто она? – Шепотом спросил Кай, жадно вглядываясь в каждый сантиметр изображения. Его волнению не было предела, ведь он так долго искал ее… Сколько дней он провел в отделении полиции, лишь бы найти ответ на этот вопрос, не дающий ему покоя целый год.

– Эльза. Эльза Ларсен. Тебе не удавалось найти ее, потому что ты не там искал. Ты смотрел среди погибших или без вести пропавших, но эта девушка… – Алистер запнулся, прочистил горло и продолжил. – Поехали со мной, и я тебе все покажу. Думаю, тебе стоит увидеть это своими глазами…

Его слова не на шутку встревожили парня. Если Эльзу никто не разыскивал и никто не убедился в том живая она или мертвая. Так кем была эта девушка?

Ничего не ответив, Кай развернулся и помчался по коридору. На полпути он едва не сбил с ног Мейсона, поднимающегося по лестнице в компании двух полицейских. Молча схватив друга за руку, Кай вытащил его на улицу и только там показав фотографию, рассказал все, что поведал ему Алистер. Мейсон, нахмурившись, внимательно его слушал, не перебивая.

– Без сомнения, это весьма значительный шаг вперед… Только почему Алистер сразу не выложил все карты на стол? – Изрек посланник Купидона после минутной паузы. Смерив недобрым взглядом начальника Кая, как раз выходящего из парадной, он склонил голову. – Мне поехать с тобой?

Кай прикусил губу, сдерживая смутное желание выругаться, и, мгновение помедлив, ответил:

– Честно, не имею понятия… Похоже, с Анной дела куда хуже, чем мы могли предположить. Знаешь, возвращайся лучше в «Андромеду» и отвези Мориса домой. Не хочу, чтобы он топал пешком через весь город. Кто знает, во что он может вляпаться по дороге…

– Ладно. Я на связи, если что, – кивнул Мейсон и, съежившись от резких порывов холодного ветра, побрел сквозь поредевшую толпу к своему миниатюрному Фольксвагену.

Кай проследил, как друг исчез в машине и завел адский двигатель, и, поспешил к Алистеру, который уже дожидался его в своем черном «Додже Челенджере» припаркованном по другую сторону улицы. В салоне было довольно тепло, и витал запах кофе, который после смрада на месте убийства казался райским ароматом. На заднем сидении возвышалась кипа бумаг, перевязанная крепкой веревкой, старинный саквояж и несколько книг, судя по выцветшим обложкам, весьма древних. Зная Алистера, это могли быть как древние философские трактаты, так и томики первых изданий романов Джейн Остин [10].

– Рассказывай! – Бесцеремонно потребовал парень, с комфортом устраиваясь на сидении, обитом светло-бежевой кожей. – Как ты ее нашел?

– И когда ты прекратил принимать лекарства? – Ответил Алистер вопросом на вопрос.

Эти слова застали Кая врасплох и немного выбили из колеи. Взъерошив волосы, парень шумно выдохнул:

– Я не прекра… Ай, к черту! Неделя. Я не принимаю их уже неделю. И что? – Сощурившись, он взглянул на мужчину. – Так, стоп. А как ты узнал?

Алистер ухмыльнулся и разгладил усы.

– По твоим глазам… Взгляду. Ты так отчаянно старался не выдать, что способен видеть то, чего не видят другие, что этого не заметил бы только слепой. Кай, я не понимаю, чего ты хочешь добиться? Ты опять желаешь поубивать ни в чем не повинных людей? Если тебе мало работы в качестве Жнеца, ты только скажи…

– Но это были не люди! – Яростно прошипел Кай, не веря своим ушам.

– Многие не согласились бы с тобой. Взять, к примеру, достопочтимого детектива Ласло…

Парень, громко фыркнув, перебил Алистера на полуслове:

– Анна! Анна тоже ведь демон! Демон в человеческом теле и вижу ее не только я. Это ты не хочешь мне объяснить?

– Вряд ли кто-то вообще может объяснить Анну. И не исключено, что она единственная в своем роде. Понимаешь, о чем я? Да, демоны существуют, но не в человеческих обличьях. Демоны – это мерзкие уродливые создания. Настоящие монстры, скрывающиеся во тьме, но не люди. Спроси хотя бы свою подружку-ведьму, она непременно должна много о них знать. Хочешь убивать чудовищ? Милости прошу! Но людей не трогай…

–ЭТО. БЫЛИ. НЕ. ЛЮДИ. – Кай с нажимом отчеканил каждое слово. – А знаешь… Пошел ты!

Доказывать вот уже сотый раз то, что не может доказать он не собирался. Никто не верил ему. Никто не мог поверить, что демоны способны принимать человеческий облик – даже для отродий Ада это было бы слишком круто.

Первого демона Кай уничтожил, защищаясь. Он набросился на парня, когда сообразил, что тот видит его истинную сущность. Остальных Кай убил, поняв, что те действительно охотятся на невинных людей, их детей и домашних питомцев.

Роль Жнеца Смерти сыграла здесь немаловажную роль, ведь убить Кая было невозможно, так как он и так уже мертв многие годы. Все раны, нанесенные демонами мгновенно затягивались, не оставляя и следа и у тварей не было никакого шанса спастись. Так продолжалось около полугода, пока вездесущие друзья не пронюхали, чем он занимается. С помощью Петры его посадили под домашний арест и сколько он не пытался доказать им, что его жертвы были исчадиями Ада, никто ему не верил. У него отобрали все оружие, книги о нечисти и начали методично накачивать лекарствами. С одной стороны Кай был разгневан, но все же, понимал, что друзья действуют из лучших побуждений, искренне веря, что помогают ему.

– Наберись терпения, – неожиданно мягко произнес Алистер, наблюдая, как раздосадованный парень уже открыл дверцу и собирается выйти. – А лучше – поспи. Нам нужно в Бердсбрен, а это около трех часов езды.

На мгновение Кай заколебался, но любопытство взяло верх над гневом, и он, кивнув, захлопнул дверь и откинулся на спинку сидения. Алистер завел двигатель, и машина медленно покатилась по улице.

– Все очень плохо? – Поинтересовался парень, нарушив длительное молчание. – Я имею в виду ту девушку, Эльзу…

Алистер грустно улыбнулся и его суровое выражение лица сменилось более мягким и приятным.

– Я бы сказал – все очень странно, – ответил он.

Эстфолд остался позади, утопая в свете уличных фонарей, а вперед протянулась длинная дорога, извиваясь среди густых лесов. Кай прижался лбом к холодному стеклу окна, наблюдая, как мимо быстро пролетают величественны деревья и пышные кусты. Огромная луна мягко разливала мертвенно-бледный свет, раз за разом заставляя воображение разыграться и принять причудливый кустик или сломанную ветвь за дивную химеру, выглянувшую из дебрей посмотреть на незваных гостей. Любуясь ночной дорогой, Кай и не заметил, как забылся тревожным сном.

Громкий удар закрывающейся дверцы разбудил его. Алистер, обойдя машину, постучал по стеклу костяшками пальцев, жестом позвал парня за собой. Кай протер лицо, отгоняя беспокойный сон, и, надев очки, покинул салон.

Под ногами звонко хрустел гравий, устилавший узкую дорожку, ведущую к огромному мрачному зданию. Натянув на голову капюшон, парень огляделся. По всей территории двора были размещены невысокие столбики, увенчанные фонариками, которые заливали все вокруг грязноватым белым светом, а по периметру тянулся высокий забор с колючей проволокой. Кай понял, что они прибыли в клинику для душевнобольных. Он никогда не бывал здесь, но знал об этом неприятном месте от Оливии, которой дважды приходилось переться сюда, чтобы сопроводить души.

Само здание представляло собой сложную систему коридоров, тайных переходов, тоннелей, секретных отделений и комнатушек, о большей части которых не догадывалась значительная часть здешнего персонала. Внешне оно здорово напоминало тюрьму: монолитные бетонные стены, решетки на узких окнах на несколько охранников по периметру в специфических темно-синих формах. Да и вообще, эта лабиринтообразная больница, петляющая среди вековых одиноких деревьев и уходящая глубоко во тьму, оказывала поистине жуткое впечатление.

Вспомнив о нелицеприятной беседе с Алистером, парень ощетинился и застыл, как вкопанный, волком глядя на наставника.

– Не волнуйся... Если бы я собирался упечь тебя сюда, то сделал бы это уже давно, – беспечно ответил тот и двинулся по дорожке в сторону огромной лестницы.

Возле двери их встретил представительный мужчина в слегка изношенном твидовом костюме. Его лицо было испещрено глубокими бороздами морщин, особенно бросавшимися в глаза, когда он улыбался. Седые волосы вздымались пышной копной, а щеточка жиденьких белесых усиков, тянущаяся над верхней губой, абсолютно не вписывалась в его облик.

– Ох, Алистер Йенсен, вы ни на минуту не задержались. Да по вам часы сверять можно, – воскликнул мужчина, горячо пожимая руку своему гостю. Благодушная улыбка и энтузиазм, звучащие в его голосе, никак не вязались с этим мрачным и угнетающим местом.

– Что поделать, профессиональная привычка, – улыбнулся Алистер и представил незнакомца Каю. – Доктор Арбрахам Ульв, любезно откликнувшийся на мою просьбу помочь разыскать Ан… Эльзу. Он согласился предоставить нам не только имеющиеся в архиве документы, касающиеся своей пациентки, но и лично поведать историю ее болезни. – И, обращаясь уже к доктору, добавил. – Я тщательно ознакомился с делом Эльзы Ларсен и некоторые факты вызвали у меня особый интерес, поэтому мы сегодня здесь.

– Ой, да ладно! – Рассмеялся доктор, гостеприимно распахивая входную дверь. – Для меня огромная честь оказать вам услугу, господин Йенсен. А это?.. – Он бросил на Кая любопытствующий взгляд.

– Мейсон. Мейсон Возняк, мой ученик, – выпалил Алистер, прежде чем Кай успел открыть рот. Парень удивленно покосился на наставника, но ничего не сказал, пожимая доктору руку.

– О, так вы поляк? – Радушно поинтересовался Абрахам Ульв.

Парень кивнул:

– Мои бабушка с дедушкой родом из Польши.

– О, прекрасно! – Похоже, подтверждение этой весьма несложной догадки изрядно позабавило его. – Ну что ж, не будем задерживаться. Проходите, проходите. Я очень надеюсь, что у вас крепкие нервы. – С этими словами доктор махнул рукой и захлопнул дверь за Каем.

Огромный вестибюль ослеплял своей белизной, впрочем, как и все остальные помещения этого заведения. Стены, выкрашены белоснежной краской, бол, выложенный белоснежной плиткой, кабинка, в которой сидели две дежурные медсестры и даже их униформа – все было абсолютно белым. Такой резкий контраст после темного двора неприятно резал глаза. Зажмурившись, Кай шагал за Алистером и доктором Ульвом. Они прошли мимо сонных сестер, удивленно уставившихся на гостей, и свернули в длинный узкий коридор. Здесь свет был уж не столь ярким, а по обе стороны находилось бессчетное количество металлических дверей с зарешеченными окошками, за которыми слышались чьи-то стоны, истошные крики, монотонный гул и безумный смех.

Кай невольно поежился. Царящая здесь атмосфера угнетала, неприятно щекоча натянутые нервы. А вот Алистер, похоже, не обращал на этот зловещий шум никакого внимания, или же просто искусно держал себя в руках, ничем не выказывая ни малейшего дискомфорта. Он размеренно шагал рядом с доктором, неторопливо беседуя о каких-то несущественных мелочах.

Они шли так довольно долго и успели пройти столько коридоров, что Кай потерял им счет и запутался, пытаясь запомнить дорогу. В этом месте впору ставить метки на поворотах, иначе потом не выберешься.

Наконец, минут через пятнадцать, Абрахам Ульв остановился перед тяжелой дверью, обитой листами металла и совсем не похожей на двери, ведущие в палаты, которые они видели раньше в этих бесконечно длинных коридорах.

– А здесь у нас отсек F – для особо буйных и неуравновешенных пациентов, – Сказал он, доставая из кармана огромную связку ключей. – Значительная часть этого крыла пострадал при пожаре, произошедшем в прошлом году, но мы уже многое успели восстановить… Палата Эльзы Ларсен, пропавшей во время пожара, уцелела, но вот девушку найти не удалось. Мы до сих пор не знаем, жива ли она или погибла где-то в лесу…

Кай почувствовал, как сердце в груди сначала больно сжалось, а потом заколотилось с такой силой, словно пыталось проломать ребра, впрыгнуть из груди и ускакать прочь отсюда. Стараясь не выдать своего волнения, он потупил взгляд, и принялся мысленно уговаривать себя успокоится. А доктор, пытаясь отыскать в связке нужный ключ, продолжал:

– Эльза попала к нам с подозрением на весьма тяжелую форму шизофрении. – Наконец, искомый ключ был найден и, отперев дверь, Ульв впустил своих спутников в отсек F. Как только Кай оказался в этом длинном и непозволительно узком коридоре, его оглушил чей-то надорванный плач, переходящий в истошный вопль. – Некоторое время девушка вела себя довольно тихо, не создавая никаких проблем, – продолжил доктор, не обращая никакого внимания на крики. – Она поддавалась терапии, отлично шла на контакт с врачами… Лекарства принимала весьма охотно, послушно придерживалась режима и таким образом периоды ее беспамятства становились все короче и все чаще сменялись вспышками сознания. Но потом ее словно подменили. Пациентка полностью перестала отличать реальность от галлюцинаций, и заболевание резко перетекло в куда более тяжелую стадию, – они остановились перед небольшой дверью в самом конце коридора. – Она стала называть себя Анной. Бросалась на работников, металась по палате… Она вела себя словно одержимая… Нам пришлось поместить ее в этот отсек, полностью изолировав от внешнего мира. Я до сих пор не могу понять, как ей удалось ускользнуть во время пожара и скрыться в неизвестном направлении. Остальные детали ее пребывания здесь вы можете уточнить, пересмотрев ее личную карту, которую я прислал вам два дня назад, господин Алистер. Еще должен вам сказать, что после исчезновения Эльзы никто долго не может находиться в этой палате… Пациенты начинают регрессировать, проявляются немыслимые осложнения, которые невозможны в принципе. Обычно они и так находятся в таком состоянии, что, как говориться, «куда уж хуже». Но… Факт остается фактом и с профессиональной точки зрения, я не в праве этого скрывать, как бы странно это не звучало.

Алистер понимающе кивнул. Доктор вздохнул и опять принялся перебирать связку. Выудив длинный старый ключ, он медленно вставил его в скважину и дважды повернул. Глядя, как он это делает, Кай безумно разволновался и даже спрятал руки в карманы куртки, чтоб никто не заметил, как они дрожат.

Прежде чем войти, Абрахам Ульв коснулся неприметного выключателя возле дверного косяка и небольшое квадратное помещение залил желтоватый свет. Кай медленно переступил порог и почувствовал, как желудок больно сжался, а на спине проступили огромные капли холодного пота.

Повсюду – на стенах, на полу, на ножках привинченной огромными болтами кровати, бессчетное количество раз было написано одно-единственное слово.

Оно было выведено кровью, успевшей изрядно потемнеть, а в некоторых местах надпись была просто выцарапана. И она была всюду, куда только можно дотянуться.

Только теперь парень понял, почему Алистер назвал его Мейсоном при знакомстве с Ульвом. Стены этой палаты громче любого крика звали его: «Кай».