Бесконечное лето

Первая кровь

Яркая молния рассекла небо прямо над головой. Грянул гром. Взвыл пронизывающий до костей ветер. Ледяной, зараза, как у «Эпидемии» в третьей части её «Рукописи». Только воинов верных рядом не оказалось, увы. Как, впрочем, и дракона, так что ситуация паршивой покамест не выглядела. Не знаю, каким чудом мыш удержался у меня на плече — дуло так, что мой без малого центнер живой массы едва не сносило. Избушка, к заветной двери которой я уже был готов протянуться, просто исчезла под землёй. Без спецэффектов, взяла и провалилась. А на её месте из-под земли вылезло нечто бесформенное и басом сказало… нет, не угадал, не антоновка, про антоновку вообще-то говорило кое-что вполне определённой формы… так вот, вылезло это и, сказав:

— Пошёл прочь, — взяло и исчезло под землёй, только провал и остался.

И тут же ветер стих, тишина, а я стою, как дурак, и эту дырень разглядываю. Разглядываю и думаю — что дальше делать, и кто в этом виноват. А тут ещё и наследничек с левого плеча не добавляет оптимизма:

— О-о-ой, плохи наши д-д… дела, как есть п-п-плохи.

— Чем же? Морды лиц и прочие лапы целы, — парирую по своей привычке стараться унывать как можно меньше. — Имущество при себе. Ну, ночевать придётся, разве что, в палатке, а то и на свежем воздухе. И вообще…

— Что вообще? — перебивает меня мыш.

— Во-первых, ваше высочество, представьтесь.

— Э-э-э… мнэ-э-э… Валентиниан-Феодосий, пятый этого имени.

— Арсений Юрьевич, — называюсь и я. — А во-вторых, Валентиниан-Феодосий, если вы целый портал между мирами соорудили, надругавшись над законами физики, может, сумеете сделать так, чтобы вот эти вот сосны, окружающие поляну, сложились в дом, в котором мы и скоротаем ночь?

— Ну-у-у, — мыш опускает голову и вздыхает. — Тут в чём дело, Арсений Юрьевич, не в ночлеге дело. Амулет, который делает носителя невидимым, в этой избушке лежал. Без него нам во дворец никак не попасть.

Ага, ну вы поняли, в главную сюжетную линию сайд-квест на поиск артефакта вклинился, экспы столько-то, голды́ столько-то, люлей и тумаков — вообще не сосчитать. Да, простите за такое отступление, что-то мне всякая лит-эрпэгейщина вспомнилась. И такое почитывал, было дело. Ну да отвлёкся, вернёмся на эту поляну. Только сначала ещё вискаря плесните. Спасибо. Продолжаю.

Выдаю витиеватую непечатную конструкцию, и в сердцах плюю прямо в провал.

— Что это такое было? — решаю поинтересоваться у спутника. — Демон?

— Нет, — наконец отойдя от лёгкого шока и перестав тянуть слова, отвечает он. — Тролль.

Странные у них тролли. Из фольклора моего мира мне нравятся больше, пожалуй.

— Ну а фиг ли он, — снова плюю туда же, — пойдём разбираться.

Мыш пробормотал что-то. Вроде цензурное, но я не расслышал. Я уже внимательно осматривал стенки незапланированной природой ямы. Ямищи. Дырени.

— Ждала меня из армии, говоришь? — ору в яму и сам смеюсь своему остроумию.

Что с мыша взять, у него культурный код иной, шутки не понял, а посему и не смеётся. И фиг с ним. А мне самого себя подбодрить надо перед самоубийственной авантюрой…

— Так, Валёк, — уже спустившись на дно и разглядывая тоннель, ведущий неведомо куда, догадываюсь наконец выяснить, — откуда ты знал, что вот-вот начнётся?

— А у них, Арс, — в процессе спуска мы уговорились обращаться друг к другу по-простому, — чутьё на всякие волшебные вещи. И таскают их к себе зачем-то. А я как-то неправильно посчитал, во сколько тролль до избы должен был добраться.

— Ладно, пойдём этому троллю морду бить. Он не должен далеко уйти.

Фонарик на максимум, патроны все извлёк, вместо картечи пулевыми зарядил. Ну, нечисть поганая, берегись! Быстрым шагом иду по тоннелю, ощущая всё сильнее нарастающее зловоние. Догоняем вора, отлично!

— Пошёл прочь, — издалека гремит тот же бас. — Прочь, я сказал!

— Избушку верни на место, отрыжка шайтана! — ору в ответ, переходя на бег. — Верни, и, клянусь жизнью, останешься цел.

Вот впереди показываются очертания… э-э-э… ну, бесформенная биомасса на коротких ножках. С короткими ручками. А каменюки кидает, несмотря на это — будь здоров! Спасибо мышу за волшебный щит, булыжник просто раскалывается в метре от меня о невидимый барьер. Сокращаю дистанцию, слепя неприятеля полутысячей люменов, ловим щитом ещё пару камней.

— Арс, — бормочет мой напарник сквозь стиснутые зубы, — кардан тебе в гузно, ещё пара камней, и я щит не смогу держать, стреляй быстрее!

Ну надо же, я местным лексикон разнообразить уже умудрился! В предупреждении, впрочем, нет смысла — тролль, ослеплённый ярким светом и раздосадованный неэффективностью своих снарядов, пытается развернуться и дать дёру. Не успевает — экспансивная пуля двенадцатого калибра превращает то, что было головой, переходящей в тело, похоже, минуя шею… да ни во что не превращает. Так, порвало. Как был бесформенный кусок неприятной субстанции, так и остался, только с дыренью. Ага, вот так просто оказалось, до сих пор немного, знаете ли, досадно. Врага, конечно, положено уничтожать быстро и эффективно, но тут охотничий азарт, помноженный на романтичную атмосферу волшебного мира, понимаете ли. Эпичности подсознание уже требовало, а тут…

— А куда он избушку-то дел? Брёвен я на всём пути не видел.

— У него волшебная сума должна быть, как мне рассказывали. Может, в складках жира?

Замечаю, что одна кисть мёртвой твари сжата в кулак. С трудом разгибаю один палец, сажусь наземь, пытаясь передохнуть, затем плюю на труп и достаю топор. Ну и что, что заляпался в крови, зато быстро и не тяжко. И правда — в кулаке тролль сжимал какой-то мешок небольшого размера. И не особо тяжёлый даже. Я его в рюкзак закинул. Не буду здесь открывать, сначала выберемся. А то что-то мне не улыбается ставить избу посреди тоннеля…

— Ну что, Валёк, — я снимаю с пояса флягу, — отметим победу?

— А давай, — соглашается наследный мыш.

Наливаю ему в латунную гильзу, невесть как и очень кстати завалявшуюся в рюкзаке. Чокаемся, выпиваем. Хорошо жить. Давайте, кстати, и мы с вами выпьем. И вообще на улицу сходим развеяться. А то история впереди долгая, и тролль оказался лишь первым и самым незначительным моим испытанием.